11 декабря 2014 года, День Памяти

Все утро Кристина слушала, как по телевизору дикторы говорят лишь о том событии, что произошло год назад; о событии, которое привело ко многим смертям, и ее это жутко раздражало. Она не знала, потому ли это, что она больше не испытывает связи с другими людьми, или может потому, что для нее это была личная катастрофа, — несмотря на то, что тело не пострадало, ее душа, получила множество ранений в тот день.

Университет в этот день не работал. Все жители Эттон-Крик собрались на поминальную службу в церкви, после чего следовал поход на кладбище.

Все, как год назад.

Опять этот кошмар. Это — то, что ждет ее вечно, что будет продолжаться из года в год.

Сегодня люди были другими; никто не косился на соседа, никто не обсуждал своих дел, никто не говорил. Это — своеобразная дань уважения погибшим.

Но это фарс.

Кристина раздраженно переводила взгляд с одного лица на другое, пытаясь заметить какие-нибудь отвлеченные мысли в их глазах, но все быстро отворачивались, заметив, что она странно на них смотрит.

— Ты пугаешь людей, — прошептал Кэмерон на ухо девушке.

Они все стояли в главном зале церкви, каждый со свечой в руке. Они зажигали их и ставили за упокой тех людей, что погибли в пожаре.

Кристина с трудом отвела взгляд от Адама Росса, который пристально смотрел на нее. К сожалению, с такого расстояния девушка не могла по лицу определить, о чем он думает, но это наверняка, какая-нибудь гадость. Адам обожал посещать кладбища, и наблюдать за лицами людей, пытаясь прочесть их потаенные мысли и желания, и потом озвучить их на всю катушку.

— Это они меня пугают, — протянула Кристина, оборачиваясь, и ожидая увидеть позади себя Лиама, но его не было. Кристина посмотрела в толпу, но везде были лишь малознакомые, неприятные лица. — А где Рэн? Почему он не пришел?

— Он не смог, — коротко сказал Кэмерон, явно желая закончить говорить на эту тему. Он тоже посмотрел в толпу собравшихся, словно кого-то искал.

Трюк.

Кристина недовольно сжала губы, и вновь направила свою агрессию на людей, окружающих ее, однако Кэмерон, не терпел, когда в его присутствии отзывались о ком-то плохо, поэтому быстро пресек это:

— Я вижу на лицах этих людей, скорбь, Кристина. И ты тоже. Именно это тебя очень злит, я, полагаю. Ту боль, что ты испытываешь, не описать словами, и тебе больно потому, что кто-то тоже может испытать то же самое. Ты не желаешь верить, что кто-то тоже может скучать так сильно по кому-либо? Посмотри на эти лица, Кристина. Они полны страдания, ведь прошел лишь год, с момента катастрофы.

Кристина опустила глаза в пол. Ее сердце стало учащенно биться, а к щекам прилила кровь.

— Кристина, ты не должна скрывать боль в себе, — продолжал Кэмерон так тихо, что только она его слышала.

— Мы с Лиамом уже обсуждали это! — быстро воскликнула девушка.

— Я не думаю, что вы достигли успехов, — многозначительный тон Кэмерона заставил светловолосую девушку вскинуть голову, и хмуро глянуть на него:

— Ты на что намекаешь, господин Загадка?

— Я ни на что не намекал, но твой смущенный вид, говорит сам за себя.

Некоторое время спустя, все вышли из церкви.

— Я должна побыть наедине, — сказала она ни к кому в особенности не обращаясь, и быстро ретировалась, в сторону, затерявшись среди других людей.

Она вернулась в церковь. Здесь было пусто, и непривычно. Все ушли на кладбище, и Кристина присоединится к ним, но сначала она хочет успокоиться. Повторить про себя молитву, и попросить Бога, чтобы он помог ей справиться с болью, грызущей ее тело, ее душу.

Идя по проходу, с низко опущенной головой, она не заметила, что позади нее кто-то пристроился. Лишь когда этот кто-то схватил ее за руку, она резко обернулась, ожидая увидеть Лиама, но это не был он. Это — второй кандидат на должность дурацких и неуместных поступков — Адам Росс.

— Чего тебе?! — вскинулась Кристина, выдирая свою руку из его лап. Ее весь день, злили люди, и она решила, что это неплохая идея сорвать всю свою злость именно на том, кто достоин.

— Эй, не злись, дикая кошка! — Кристина стала таранить его как танк, желая протиснуться обратно к высоким дверям. Она не хотела быть с этим человеком наедине в здании, там, где она хотела помолиться об успокоении души Ауры.

— Стоп. — Адам потерял всякий интерес к веселью, и больно ухватив ее за руку, затащил в притвор, и заперся вместе с нею.

Негативные эмоции ударили Кристине в голову, но тут же отступили, когда Адам прижал ее к стене. Ей пришлось встать на носочки, чтобы быть дальше от его тела, но Адам не пытался приблизиться, он лишь хотел удержать жертву на месте.

— Я хочу знать, почему ты не пришла ко мне ночью, — нежно прошептал он, пытаясь словить беглый взгляд зеленых глаз. Кристина дерзко ответила:

— А ты не боишься входить в церковь?

— Нет. Ну?

— Что?

— Я спросил, почему ты не пришла. Разве ты не хочешь знать ответы?

Тогда Кристина нахмурилась, и впервые взглянула в его привлекательные, карие, похожие на теплый шоколад глаза.

— Какие ответы? — проворчала она, повторяя про себя, что ей не угрожает никакая опасность. Это ведь Адам… — Я не задавала вопроса.

— О, — с ослепительной улыбкой произнес юноша. Он был особенно красив, когда улыбался, и если бы Кристина не знала, кто он на самом деле, то решила бы что он ангел, сошедший с небес. Но Адам, далеко не ангел. — Вопрос есть. И он в твоей голове уже довольно давно.

В Кристине зародились сомнения, но она зажмурилась, не позволяя Адаму проникнуть в голову. Он всегда так поступает, — находит жертву, и высасывает ее. Кристина выдохнула:

— Нет, у меня нет вопросов. Поверь мне, — девушка горько усмехнулась, — с тех пор, как погибла Аура, меня больше ничто не интересует.

— Вот как? — он отступил на шаг, давая Кристине пространство. — Разве ты не хочешь знать, что именно произошло?

— Я не… — Кристина запнулась, уставившись невидящим взглядом на распятие, на двери, позади спины Адама.

Действительно.

Адам облокотился о дверь, с триумфальным выражением на лице. Девушка медленно выдохнула. Она ведь до конца не поняла, что произошло в тот день; как начался этот пожар; кто его устроил, и где был в этот момент Адам, ведь он бы умер сам, вместо того, чтобы подвергнуть Ауру опасности. Он убил того человека, в лесу, потому что боялся, что он причинит вред Ауре.

— Ты не понимаешь, — удовлетворительно произнес он.

Она не хотела поддаваться, ему, но любопытство перевесило:

— Как ты можешь знать ответы на эти вопросы, если тебя там не было?

— Это твой отец устроил пожар в церкви.

— ЧТО?!

— Я думал, ты уже давно догадалась, что это он, но судя по твоему изумленному лицу, и тому, что ты до сих пор ничего не сделала, это не пришло тебе в голову. Твой милый папочка виновен во всех тех смертях, и в том, что теперь ты сходишь с ума, Кристи. Когда он понял, что ему не удастся переманить тебя на свою сторону, он решил взять дело в свои руки.

— Ты лжешь.

— Нет.

— ДА! — выпалила Кристина, злясь на себя за то, что позволила себе довериться этому типу, и слушать его слова. Ни разу этот человек не сказал правду.

— Да. Кристофер был зол, что ты оставила его. Но когда Ауру, наконец, поймали, и объявили по телевизору, что арестована подозреваемая в жестоком убийстве двухлетней давности, он понял где искать свою «добычу».

— А где был ты? — с вызовом просила Кристина, вскидывая подбородок. — Ты не мог позволить Ауре умереть! Ты ведь был кем-то вроде ее охранника! Ты притащил к ней Изабелль, чтобы полностью уничтожить ее лучшую сторону, верно?! ТЫ УБЛЮДОК!

Адам рассмеялся, добрым смехом:

— Кристина, я шокирован твоим тупоумием, потому что считал, что они должны выбирать союзников, достойных себе. Я натравил на Ауру ее мать, чтобы она увидела, кто Изабелль на самом деле. Ее мать ничтожество! Я никогда не позволил бы ей умереть от ее руки! Она и не может…

Адам внезапно рассмеялся:

— Ты так глупа…

— О чем ты говоришь?

— Я должен уничтожить ее надежду на спасение.

— АУРА МЕРТВА! — заорала Кристина. Из ее глаз брызнули слезы ярости. — Прекрати говорить о ней так, словно она где-то здесь, где-то рядом! Она умерла, она погибла в том пожаре! И мой отец не мог ее убить!

— Тогда позвони ему и спроси, — стальным тоном приказал парень. — Ох, нет, ты ведь не сможешь. Папочка убьет тебя за то, кем ты стала. Убьет, не колеблясь, как твою сумасшедшую мамочку.

— ЗАТКНИСЬ! — Кристина влепила ему пощечину. Она хотела ударить его по-настоящему. Бить, пока его лицо не превратится в кровавую массу, пока он не перестанет дышать, пока не перестанет говорить эти ужасные вещи.

— Глупая, глупая Кристина.

Ее слезы еще больше развеселили Адама:

— Рэн никогда бы не позволил Ауре умереть, разве ты не поняла? Ты не поняла, на что он способен ради нее? — Адам наклонился к девушке, заглядывая ей в глаза: — Что он сделал с тобой, ради нее, Кристина?..

Она зажала уши руками, и замотала головой. Ей казалось, что сейчас из ее глаз хлынет кровь вместо слез; она не должна слушать. Не должна. Не должна.

Адам нежно взял Кристину за запястья, и убрал руки от головы, затем нежно прошептал:

— Вспомни, Кристина, что он с тобой сделал.

— Тебе не удастся настроить меня против Рэна, — зло заявила девушка, утирая слезы, и шмыгая носом.

— Когда ты все поймешь, Кристина, тогда ты сама придешь ко мне.

— Нет! — воскликнула девушка. — Ты лжец! Ты лжец, лжец!

Адам раздраженно схватил ее за плечи, и встряхнул чтобы она прекратила орать:

— Думаешь, они никогда не лгут? Думаешь, они всегда говорят правду?

— ДА!

— Тогда спроси, где ее тело.

Год назад

Кладбище Эттон-Крик было мрачным и угрюмым в этот пасмурный, дождливый день, поэтому скорбящие собрались, сбившись тесными группками под зонтиками. Дождевые капли с такой силой ударяли по ткани, что заглушали проповедь священника.

Ни у одного из собравшихся не было выражения сочувствия и скорби на лице. Эти люди были толпой зевак, забредших на траурную церемонию, посвященную смерти Ауры Рид. Некоторые до сих пор считали, что она хладнокровная убийца своих родителей, и то, что с ней произошло, это кара небесная. Другие, совершенно точно знали о том, что Аура была больна и она не один день, и даже не один месяц провела в лечебнице для психически больных людей.

Сегодня здесь собралось достаточно много людей: репортеры, желтая пресса, несколько врачей, в том числе доктор Филлипс, и психиатр Элис Андерсон со своей дочерью, судья Оливия Хард, со своим мужем, и дочерью Ясмин. Здесь было много таких людей, которые при обычных обстоятельствах никогда не собрались бы вместе.

Кэмерон, Экейн, Лиам и Кристина стояли тесной группкой. Рэна не заботило, что капли дождя падают ему на пальто, что он промок, что он здесь совсем не к месту. Он стоял, склонив голову, и сдерживал ярость, потому что прямо напротив него стоял Адам Росс, и его лицо выражало скорбь.

Церемония быстро прошла; Экейн провел это время, уйдя глубоко в себя, и очнулся лишь тогда, когда толпа вокруг него разбрелась. Он расширенными глазами смотрел, как опускают гроб, как он уходит под землю. Уже никого не было вокруг. Кэмерон, Лиам, Кристина — все ушли, наверное, решив, что нужно оставить Экейна наедине с самим собой, подумать о том, что следует делать дальше, как поступить. Экейн вытер рукой губы, от дождя, собираясь уходить, но дорогу ему преградила Ава Шелтон. Она была в черном платье, высоких сапогах и пальто, и выглядела как промокшая кошка, но ее яростный, холодный взгляд, буравил Экейна с такой силой, что он забыл, что вокруг льет дождь, и что они с Авой насквозь промокли.

— Я всегда знала, что, встретив тебя, она пустила свою жизнь под откос, ты знаешь? — спросила Ава, и ее голос дрогнул. Она не спешила подходить к Рэну, и, несомненно, не позволила бы ему подойти к себе ближе хоть на шаг. — Все время, когда она думала о тебе, мечтала о тебе, я знала — ни к чему хорошему это не приведет.

Экейн не спешил спорить. Он не должен был ничего говорить, ведь Ава уже все решила. В ее груди уже распустился цветок зла, и чтобы Рэн Экейн не сказал, он будет разрастаться.

— Почему ты молчишь, Экейн? Не хочешь себя защитить?

— Зачем? — спросил он. Его слова затерялись в шуме дождя. — Ты уже все решила.

— Я хочу, чтобы ты оправдался в том, что случилось!

— Я не стану этого делать. — Экейн подошел к девушке. — Ава, ты должна понять, что все это не игры. Ты должна вернуться в Дарк-Холл, и никогда больше не появляться здесь.

— Моя подруга умерла! А ты способен лишь на то, чтобы посоветовать мне, никогда здесь не появляться?! Можешь не сомневаться, я не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с этим городом! Я тебя ненавижу. — В ее голосе была не просто злость, человека, который вышел из себя. Те люди могут наговорить много такого, о чем потом будут сожалеть, но Ава говорила осознано и рассудительно: — Я не знаю, продолжала ли любить тебя Аура, но я надеюсь, что нет. Я уверена, что ты перестал ей нравится с тех пор, как она узнала то, из-за чего теперь мертва. Но если бы она была жива, она была бы с Адамом. Он тот, кто ей подходит. Он — хороший человек.

Экейн не шевелился, и ни один мускул на его лице не дрогнул, но в душе, он мысленно рвал и метал, и он уже убил Адама Росса, наверное, тысячу раз.

Но, это все — лишь его вина.

Экейн быстро пошел по размытой тропинке между надгробиями, от могилы Ауры Рид, оставив Аву. Возможно, теперь она захочет попрощаться с дорогим ей человеком.

В его ушах до сих поз звенели ее слова:

Я надеюсь, что она тебя не любила…

Адам — тот, кто ей подходит…

Господи дай ему силы справиться со всем.

Рэн в мгновение ока оказался за воротами кладбища, до сих пор обуреваемый исключительно отрицательными эмоциями, преодолел расстояние до мустанга, и с колотящимся сердцем сел на водительское сидение.

За всем происходящим наблюдал Адам Росс из своей машины, припаркованной поодаль, и он был удовлетворен тем, что слова Авы, и агрессия, которую он ей внушил, испортила Экейну все настроение. Он в нетерпении ожидал, когда все покинут кладбище. Конечно, он любил эти трагические места, любил слушать слова полные боли, сожаления, стыда, обращенные к покойникам, и внушать им какие-нибудь скверные мыслишки, но не сегодня. В этот день, все его внимание было сосредоточено на Кристине, и трех братьях. Они явно что-то скрывали, изо всех сил изображая скорбь, но Адам, мог отличить правду ото лжи. Даже малышка Кристина чувствовала себя неуютно. Она явно что-то знает.

Адам всегда был подозрительным, и любопытным, и на похоронах, наблюдая за этой компанией, его вдруг осенило. Ему пришла в голову безумная, но в то же время гениальная мысль, и вот тогда он стал ждать, когда все, наконец, уйдут, и он останется наедине с холодными каменными глыбами.

Время шло. Когда все покинули кладбище, когда дождь прекратился Адам выбрался из машины, достал из багажника лопату, и перчатки, и быстрым шагом вернулся к могиле Ауры.

Он глубоко вздохнул.

А что, если ее тело действительно там, обгоревшее, изуродованное? Что с ним будет тогда?

Он просто умрет. Он не сможет перенести очередной смерти человека, что был близок ему.

Адам возвел глаза к небу, не в молитве, нет, а, чтобы проверить достаточно ли сумрачно, чтобы никто не вздумал забрести сюда и увидеть, как кто-то откапывает труп.

Было пасмурно и темно.

По заледеневшей земле, между надгробиями и памятниками, пробирался вязкий, липкий туман, забираясь за шиворот. Адам одел перчатки, хрустнул суставами пальцев, и стал копать. Его мышцы напряглись, когда он, быстрыми махами, стал откидывать еще не утрамбованную землю с могилы. Где-то вдалеке, он слышал шум проезжающих машин, и видел скользящий свет фар по тропинке, но его уже ничего не заботило: он должен был увидеть, гроб. Аура не может быть там. Она не могла умереть, — не тогда, когда он уже почти заполучил ее.

Аура — его шанс.

Желание узнать правду, жажда докопаться до истины, заставила Адама всего за двадцать минут переворошить землю, и откопать гроб с предполагаемым телом. Даже не запыхавшись, он уже был на дне могилы. Затуманенным взглядом, он глядел на крышку гроба, черную, в свете полной луны, засыпанную липкими комками влажной земли, желая заглянуть сквозь дерево внутрь.

Адам фанатично убрал оставшуюся землю, и, не колеблясь больше ни секунды, открыл крышку гроба. Его сердце от волнения затрепетало, затем наступило облегчение.

Тела не было.

Адам выдохнул, и рассмеялся. Невозможно. И все же они снова провернули это! Они вновь вырвали Ауру из его рук. Но она жива.

ОНА ЖИВА!

Он не виновен, и не должен корить себя за то, что не смог уберечь ее. У него еще есть надежда…

Итак, теперь он должен узнать где она.

Наши дни

Адам вышел из церкви, оставив позади себя еще одну разрушенную душу — душу Кристины, и он был полностью удовлетворен. Теперь Кристина в его руках. Теперь, она станет думать, задавать вопросы, на которые святоши не смогут ответить, и тогда, Кристина начнет их подозревать.

Остановившись у своей машины, Адам облокотился о бампер, достал свой мобильный и набрал номер. И пока собеседник не отвечал, Адам смотрел на небо, и вспоминал тот вечер, когда он раскопал могилу Ауры.

Год назад. Целый год, он ждал Ауру, и вот она наконец вернулась… он наконец-то почувствовал ее.

Как только Адаму ответили на звонок, он с усмешкой опустил взгляд на землю, со словами:

— Ее гроб пуст. Она жива.

— Завтра в восемь, на кладбище.