Стоило только джипу подлететь к больнице, как откуда-то из прохода между домов выплыла фигура Гвоздя. Лёшка сноровисто впрыгнул в распахнутую дверь и быстро доложился Кайзеру:

– Всё нормально, командир. И Роза, и девчонка эта – обе внутри ещё. Из больницы никто не выходил, полная тишина и никакой суеты. Шума внутри тоже не замечено, в общем, штиль. Из за чего сыр-бор? Да ещё и сбор полный?

– Лёш, не суетись. Сейчас народ подъедет, и всем всё расскажу, хорошо?

Гвоздь кивнул, признавая резонность возражения, хотя его и разъедало любопытство – сбор давно уже не объявлялся, для этого просто не находилось поводов. Ведь его необходимость возникала только в случае проблем с кем-то из внутреннего круга. Стая прошла через многое, и до сих пор не потеряла ни одного человека. Что-то хранило их, или – кто-то. Гвоздь покосился на Кайзера, вспоминая все случаи необычных предвидений вожака. И понял, что Кирилл находится в состоянии почти неконтролируемой ярости, которая отражалась в его глазах алыми всплесками огня. Вопросы сразу отпали – произошло что-то серьёзное, и ярить сидящего рядом волка Гвоздь не хотел, отлично зная, чем это может закончиться.

Кайзер сидел внешне невозмутимый, но глаза, то шарили по зеркалу заднего вида, то устремлялись на дорогу перед машиной – он уже устал – ярость пьянила, превращая секунды в тягучие минуты ожидания.

Одна за другой, подлетели машины, точно так, как и обещали. По одному, по двое – члены стаи подтягивались к джипу Кайзера, оглядываясь по сторонам, но, как и Гвоздь – ничего не понимая. В воздухе отсутствовала предвещающая бой песня ветра, которую старый опытный волк чует инстинктивно, и сразу превращается в готовую убивать машину. Но на улице ничего такого не ощущалось. Правда, при взгляде на вожака все они посуровели, поняв, как и Гвоздь, что грядет нечто серьёзное. Они стояли у машины кучкой, перездоровавшись и обсуждая, кто и откуда – и, главное, за сколько минут – успели сюда добраться. Война войной, годы годами, но мальчишеский задор у выходцев из детдома никуда не делся.

Минуты ползли с черепашьей скоростью, но вот вдали показалась машина последнего члена стаи, которого и ждал Кайзер.

Кайзер выскочил из машины, и сразу смех и спор вокруг смолкли, все подтянулись и ждали лишь одного – приказа. Кайзер махнул в сторону больницы, и коротко отдал приказ:

– Все туда. Идём к Валету.

– Кирилл, но Серый и Дэн ещё не подъехали. В пути… – Гвоздь, отпрянул, поражённый выражением лица Кайзера. – Ты чего?

– Серый в пути? Значит догонит. Грай у нас сегодня делает дела. Важные.

– Кирилл сплюнул. – А Дэн сейчас подскочит, на подлёте уже. Всё, двигаем. Я впереди.

Озадаченные, но всё так же молча, все двинулись за широкоплечей фигурой Кайзера, который стелящейся походкой – скорой, но осторожной – устремился ко входу.

Девушка за стойкой вскочила, увидев количество ввалившихся в больницу людей, и оторопела. Взгляд её заметался, пытаясь оценить степень угрозы и, саму её вероятность. И когда она зацепила случайно взгляд идущего впереди здоровяка, то потеряла уверенность в том, что доживёт до вечера. В глазах этого посетителя светилось нечто чуждое, изливаясь волнами осязаемого ужаса, парализующего волю. Ноги подкосились, и она плюхнулась обратно в кресло. А незнакомец уже приблизился, и навис над ней. И она поняла, что сделает всё, что потребует этот человек.

Кайзер смотрел на девушку и волк внутри него урчал от удовольствия – добыча вела себя подобающе, так, как и положено слабой овечке.

– Куда прошли девушка и женщина? – Он был уверен в том, у кого находятся Роза и незнакомка, но – вдруг Валета перевели в другую палату?

Взгляд девушки бессмысленно поплыл, она мелко затрясла головой, причитая, что никого не видела, и что он ошибается – в больнице не оставалось никого из посетителей. Кирилла окатило яростью от наглого заявления, но он почуял, что регистраторша верит в свою правоту. Может, она отсутствовала, когда они прошли?

– Где Всеволод? – Слова вырывались хриплым полувоем, он уже не сдерживал себя. Охота влекла, звала вперёд, на битву и за горячей кровью.

– Вс-с-севолод? А он у себя, обход уже закончился же, вот он у себя и находится. – Радостная, что может ответить хоть что-то полезное страшному человеку, девица буквально засветилась. И тыкала теперь пальцем в направлении коридора, показывая куда идти. Но Кирилл и так знал, куда ему надо. Хотя, можно заглянуть и к доктору. – Роза не могла пройти мимо него, ведь это его владения.

– За мной, туда. Гвоздь, не пугай девушку, у неё не то настроение сейчас.

– Толпа позади захохотала, подначивая подскочившего к стойке долговязого Алексея.

Тот чертыхнулся и махнул рукой, показывая всем, какие же они балбесы, коли могут подумать о нём плохое. И захохотал сам.

Девушка вжалась в кресло ещё больше, старясь исчезнуть, раствориться, лишь бы её не тронули эти варвары – но они уже позабыли о насмешившей их овечке, двинувшись за предводителем.

Смех затих сам собой, мысли о том, что за дверями находятся жертвы их «работы» не радовала. Хотя и не особо печалила, философия стаи давно приравняла наркоманов к червям, выведя из числа людей, о которых стоило беспокоиться и стыдиться за причинённое им зло. Да и, что такое зло? Так, всего лишь слово.

Кайзер вошёл в кабинет, и пишущий что-то в журнале доктор, увидев его, удивлённо привскочил.

– Кайзер? Ты…?

– А я, вот, приехал… Соскучился по брату. И они соскучились, – он кивнул на толпящихся в коридоре людей. – Все соскучились. И Роза соскучилась, как я слышал. Где она?

– Роза? Это та цыганка, что ли? – По лицу Всеволода прокатилось недоумение. – С какого перепуга-то? Валера сейчас в сложном состоянии, и к нему я никого не пускаю, ты же знаешь. С чего ты взял, что она здесь?

– С того и взял.

Кирилл снова ощутил непонятное и невозможное – Всеволод тоже искренне верил в то, что говорил.

Ложь пахнет особенно, а от доктора пахло искренностью. Да что же происходит здесь, что за чертовщина? И зарычал в понимании очевидного:

– Р-р-оза-а-а-а! Чёртова ведьма…

– Кирилл? – Всеволод не понимал ничего из происходящего, вид ворвавшегося в кабинет Кайзера наводил на определённые мысли. И, не будь он уверен в обратном, то решил бы – кумир детдомовцев сейчас находится под сильным «кайфом». Блуждающие, сияющие нездоровым блеском глаза Кирилла сейчас очень походили на глаза местных пациентов, и Всеволод вздрогнул. Беспорядки в больнице он не мог допустить, но и становиться поперёк дороги впавшему в буйство Кайзеру не хотелось. Главное, чтобы не пострадали пациенты, а остальное как-нибудь утрясётся. Он чертыхнулся про себя, поминая Пал Палыча, подкинувшего такую свинку, и извинился мысленно перед стариком – кто бы знал, чем обернётся его желание помочь бывшему подопечному.

– Валет там же лежит? – Кирилл понял, что с персоналом больницы Роза сотворила какую-то штуку из своего арсенала, и что-то выпытывать у них совершенно бесполезно. Но принятые цыганкой меры наводили на мысль о том, что Роза готовилась к чему-то, что требовало времени и уединения. Это могло быть только одно – девчонка! И, быть может – Валерка.

Получив утвердительный кивок от Севы, он рванул к палате. Позади, в оставленном кабинете что-то пытался сделать врач – как-то помешать, позвать на помощь… но его быстро заткнули, по-свойски, двинув в челюсть.

Двери палаты были заперты, но его это не остановило. Пинок – и створки разлетелись, как хрупкий фужер, брызнув во все стороны щепой. И вот он, момент истины.

Путь ему преграждала Роза. Позади неё в палате находилась та, кто и был настоящим виновником всей этой чехарды.

Кирилл неторопливо разглядывал девчонку, жавшуюся в угол. Рослая, стройная, с длинными, рыжего оттенка, волосами – он отметил, что она весьма симпатична для девчонки. И тут с кровати его окликнули:

– Кайзер…

Он крутанулся на голос, уже понимая, что смотрел не туда, что первое, что нужно было сделать – это убедиться в состоянии брата.

А брат – вот, перед ним, живой. Горло перехватило.

– Валерка… Чёрт, Валерка… Ты вернулся?! – Он двинулся к кровати, но Роза стояла на пути, и отходить не собиралась.

– Что ты себе позволяешь? – Она сурово вперилась ему в глаза, и вздрогнула, увидев пылающую там ярость, слегка приглушённую радостью от воскрешения Валерки. Но всё равно не отступила, лишь вздохнула. – Кирилл, какого чёрта?

– Роза, уйди с дороги. Уйди, прошу, пока я тебя не прибил на месте. Пусти к брату. – Он попытался отодвинуть женщину, обещавшую ему когда-то помочь в любой беде, и – предавшую.

В ответ Роза ухватила его за руку, и что-то выкрикнула гортанно, взывая, видимо, к своим богам. И была откинута ударом наотмашь, окружающая Кирилла серая вуаль попросту сожрала выброшенную цыганкой энергию.

– Р-р-р-ооза-а… Ты, похоже, забылась. Я не те мужики с аллеи. – Кирилл уже дёрнулся, чтобы пнуть её, но неожиданно всплыли воспоминания – он вдруг увидел себя на месте того урода, что пинал беззащитную женщину среди кустов тёмной аллеи. И отбросил видение, как иссохшую кость, не годную больше ни для чего. – Я ж тебя порву, ведьма. Ты и вправду решила, что можешь обойти меня? Залить мне полную дурь, а самой выцепить эту малышку? – Он кивнул на Катю. – Не-е-е-т, ты что-то попутала. Заберите её, руки за спину и в рот кляп.

Кайзер посторонился, в палату осторожно зашли Гвоздь с кем-то ещё и удивлённо уставились на распластанную цыганку.

– Что ждём? Пока в себя придёт? Или забыли, на что она способна?

– Кирилл… Она же… Ты… – Гвоздь растерянно остановился около Розы, пытаясь осмыслить происходящее. Ведь он тоже спасал тогда взывающую о помощи женщину, и память об этом не раз согревала ему душу.

– Да. Я. Лёшка, твою… – Кирилл осёкся, понимая, что его заносит, но ярость туманила сознание. – Делай, что говорят. И в машину её, ко мне. Всё потом расскажу, чёрт. Всё потом.

Валерка провожал взглядом своих собратьев, которые сноровисто связывали цыганке руки за спиной, потом обвязали нижнюю часть лица полотенцем, сдёрнутым с кровати, и вывели её, придерживая бережно и очень аккуратно, словно большой кактус, усыпанный невидимыми иглами.

– Кирилл… Зачем? – он не понимал смысла происходящего.

А брат подошёл к нему и вдруг обнял. Крепко. Так, словно уже потерял его, и вдруг обрёл вновь.

– Валера… – Кирилл хрипло дышал, обнимая мальца, и загоняя назад поднимающийся из глубины образ Майки, которая тоже радовалась возвращению брата. Её брата, названного, но родного.

– Зачем??

И Кайзера снова окатило яростью.

– Зачем?

Он тряхнул Валеру за плечи.

– Зачем, говоришь? – С каждым словом он встряхивал его с нарастающей силой. – А зачем ты дурью закидывался? Зачем?? Зачем ты в школу попёрся? Зачем?

Катя бросилась к ним, хватая Кирилла за руки, понимая, что это смешно, после того, что этот человек сотворил с Розой. И с её Словами, силу которых она ощутила. И увидела, как вспыхнула окутывающая Кайзера – а она не сомневалась, что это именно он – серая плёнка, поглощая наброшенные Розой плетения с чавканьем голодной свиньи. Волчья голова горела на плече, и скалила зубы в торжествующем рыке. Она понимала, что не поможет, бросившись разнимать братьев, но ведь и стоять не могла. Не могла и всё.

И коснувшись его кожи, убедилась, насколько права. Аура Кайзера пылала изумрудом – сияние зелёного ослепляло, давило, сминало… Перед Катей плыли образы прошлого и будущего. Зелёное солнце на алом небосводе, кровавый закат. Огонь… Да. В прошлом пылал огонь, чистый поначалу, но осквернённый затем. Запятнанный призывом и тёмными клятвами, подтверждёнными кровью. Что же сжёг этот огонь?

Мир вокруг вдруг исчез, и она оказалась где-то далеко.