Глава 1

Над городом пронёсся резкий, сбивающий с ног, ветер. Огласили штормовое предупреждение, но, казалось, это столкнулись в схватке два мощных войска. Слышны были удары тяжелых орудий, свист и шипение. Ветви деревьев тяжело пригибались к земле, ломая себя, обрушиваясь на провода и фонари. На улице раздавался громкий стук, дерзкий, резкий, требующий к себе внимания. Это бились вывески на магазинах. Звук ещё тот!

– Тревожно, что-то! – сказала, Ксюша, задергивая шторину на кухне: – Да и погода какая-то противная сегодня. Мерзкая! А у меня сегодня такие планы были! Мы сегодня с Лизой, Джеком, Цветочком и Алексом в клуб должны были пойти! А из-за этого глупого, хмурого дождя мне придётся остаться без своего любимого коктейля. Ммм, знала бы ты, какая это вкусняшка! Тебе, кстати, тоже не помешало бы вырваться с этой твоей грязной и пыльной практики, – тут она замялась, подбирая слова: – Не могу даже поверить, что я это скажу, но на этом твоём заводе. Брр! И как ты вообще додумалась до такого!

Рося в упор глянула на Ксюшу, видя в ней только легкомысленную, капризную особу.

– Нет. Спасибо. Мне и моего старого доброго крепкого чёрного чая здесь хватает, – сказала она и подвинула поближе к себе кружку дымящегося напитка.

Ксюша брезгливо закатила глаза:

– Боже, у тебя уже мозги заржавели от этого чая! Тебя спасать надо, подруга.

Ксюша хмуро замолчала, поднялась и уныло потянулась за сигаретами, которые лежали в шкафчике на верхней полке. Она поднесла зажигалку ко рту, и в её глазах полыхнуло едкое самовлюблённое пламя. Ксюша плюхнулась на стул, стоящий за столом и задумчиво, даже с самозабвением, принялась втягивать в себя терпкий дым заокеанских сигарет.

– Боишься нормальной тяжёлой работы? – Поддела Ксюшу Рося: – Я на этой практике помимо того, что знания отшлифовываю, ещё и стипендию за стажировку получаю, которая, кстати, частично покрывает оплату за эту квартиру.

– Вот и здорово! – непосредственно парировала Ксюша: – Мне вот нечего добавить в нашу совместную копилку. Пока на мели. Но это пока! У меня скоро на работе новый проект запускают. Такой весь из себя секретный! Ой, какие там возможности будут! Я прямо нутром чувствую! Так что скоро будем гулять!

– Куда уж больше? – скептически заметила Рося: – Ты сегодня в какой клуб собиралась идти?

– А? Да-да, в Подземный грот, прикольный такой! Мне про него Стивенсон рассказал, говорит, зависнуть там можно очень даже кайфово.

Рося напряглась:

– Это Васька Прокашин что ли? – она подозрительно посмотрела на неё: – Так он сам недавно считай, что из деревни приехал. Странную компанию ты себе завела, подруга!

– Нормальную, – спокойно отмахнулась Ксюша: – Люди разные бывают, а я поболтать люблю. Да у нас просто уйма общих точек соприкосновения!

– Ага! Ты ещё скажи, что за коровами ухаживать любишь, – хитро блеснула глазами Рося, снисходительно наблюдая за мыслями Ксюши, которые метались как птички в клетке.

– Я? Да! Ой, то есть не, конечно! Но да не в этом дело! Да и не связан он ни с какими коровами. Он менеджер по проекту А-200/44, ну, того секретного о котором я тебе говорила. Его к Близнецам на совещания стали приглашать. Ой, а ещё он говорит, что любит меня. Вот не знаю, как к этому относиться.

Ксюша болтала, а Рося внимательно следила за её тотальной безалаберностью и понимала, что это навсегда.

– Ксён, тебе сегодня ещё что-нибудь надо было сделать? – прервала её словесный поток Рося.

– Точно! – хлопнула себя по лбу Ксюша и тут же вкрадчиво, с сияющими глазами, подкатила к озадаченной подруге.

– Презентация! Мне надо было подготовить на завтра презентацию по улучшению внешнего имиджа компании. А вот самого ключевого элемента не нашла, – воодушевлённо обрисовала ситуацию Ксюша.

– Какой? – машинально спросила Рося, и тут же пожалела об этом.

– Да всего-то ничего! – беззаботно прочирикала она и быстро подсунула ей бумажку с рисунком , сделанным от руки: – Чего-то здесь не хватает. Посмотри!

– Что это? – непонимающе глянула на художество Рося.

– Это эмблема нашей компании, где я прохожу стажировку. Мне моя шефиня дала задание проанализировать логотип, и просчитать его эффективность, ну, то есть как точно он передаёт информацию о нашей компании.

Рося недоумённо смотрела на этот клочок бумаги. На листке был купающийся в солнце треугольник с нарисованным в нём зелёным листом. Под ним были слова: «Крап-Индастрис: Энергия земли».

– И? – подняла на нёе свои круглые глаза Рося.

– Короче мне нужно слоган переделать. Этот не настоящий, написан просто для примера.

Рося запротестовала:

– Ксён, я технарь! От меня-то что хочешь? Сама думай!

– Вот именно, что технарь. Ты уже долгое время в Тендон-Индастрис стажируешься. С производственным процессом знакома, может подкинешь какую-нибудь идейку?

Рося с ужасом округлила глаза:

– Что? Да как ты можешь об этом просить? Какое отношение компания моего крестного Давида имеет отношение к логотипу Крап-Индастрис. Это абсолютно разные по профилю компании. К тому же это называется промышленным шпионажем! Ксён, это безответственно!

– Да ладно тебе, Рось! Ну, хотя бы чуточку инфы!

– Ещё раз повторяю, это безответственно, Ксён! – с холодным негодованием продолжила продавливать свою мысль Рося, будто бы ей сейчас приходилось пробивать себе дорогу через сильный, давящий, мощный порыв ветра. Впрочем, воздушный поток Ксюшеных мыслей ни чем не отличался от ветра за окном: он так же бессмысленно гонял в её голове.

– Эх! Подруга, – попыталась горестно вздохнуть Ксюша, но сразу же переключилась на более радостные мысли.

– Ну, хотя бы можешь пробить мне пару доступных вариантов в инете? – не сдавалась она.

– А сама не можешь? – отмахнулась Рося.

– Так нет, не могу. Я же уже с ребятами договорилась в клубе встретиться, – нашлась, что ответить Ксюша.

– Так шторм же на дворе? – удивилась Рося, понимая, что она что-то юлит.

– Ну, он же закончится когда-нибудь. Не вечно же мне в этой квартире торчать! Да к тому же у тебя опыта побольше в производственной практике, ты обязательно что-нибудь полезное в инете нароешь, а я не знаю, с чего начать, на что смотреть, проморгаю!

Рося недовольно посмотрела на Ксюшу, понимая, что та просто-напросто врёт. И еще она знала, что просто так от неё не отделается: либо Ксюша окончательно вымотает ей нервы, либо она сама сорвется на подруге. А портить вечер себе не хотелось, к тому же вечер только начинался, а это означало начало её второй, не всем известной жизни.

– Ладно, – нехотя ответила Рося.

– Но ты хоть понимаешь, что эта твоя внезапная блажь рушит все мои планы на вечер! – продолжила Рося: – Я же не просто так здесь сижу и кислород поглощаю! Я не мо…

Тут Ксюша резко обрадовалась, восторженно взвизгнула и моментально присела рядом с Росей за стол. Не забыв при этом напустить на себя томный лирический вид и подпереть рукой свой подбородок. Как ни странно, она часто баловалась подобным позёрством. И ей многое прощалось, но не у Роси. А именно такое было её полное имя, полученное при рождении. Имя странное, но вполне терпимое. Куда необычнее было то, что она родилась в день весеннего равноденствия, в то время когда солнце было в самом своем зените и на небе не было ни единого облачка. Она даже не успела определиться, что ей милее, день или тёмные владения ночи. Да впрочем, ей и сейчас было не до того.

– Ага! Значит у тебя опять что-то намечается с Яриком. Да-да-да! Колись уже давай! А то времени полно. Делать мне нечего!

Рося недоумённо отстранилась:

– При чём здесь Ярик? Я вообще сегодня никуда выходить не планировала. На улице полнолуние сегодня. Шторм дикий! Просто идеальное время, чтобы всякая нечисть на улицы повыползала.

– Как при чём? – хитро схватила её руками Ксюша: – Я же видела, как вы друг на друга смотрите. Между вами точно что-то есть. Не честно скрывать от меня такие подробности. Подруга ещё называется!

– Ты и секреты – вещи несовместимые! И точка. Своими делами занимайся, в мои не лезь, – мягко возразила Рося и настороженно посмотрела на окно, за окном шипел ветер, не выл, а именно шипел.

– Слышишь? – настороженно привстала Рося: – Это совсем уже не нормально.

Росе стало не по себе. По коже пробежали мурашки, и она внезапно стала замерзать. И ещё её постепенно, словно чьим-то дыханием, стала окутывать непонятная, дикая паника, которая заполняла её грудь.

– Нет, – покачала головой Ксюша: – Слушай, а ты действительно веришь во все эти рассказы о вампирах, оборотнях и колдунах? Я-то человек продвинутый, но ни разу их не встречала.

– А что тебя здесь удивляет. Верю. Но это моё право. Ты думай, что хочешь, – спокойно возразила ей Рося, подходя к окну и приоткрывая на нём штору.

Ксюша не унималась:

– Я-то думала, что ты просила тебя свести с ребятами из группы Алекса, потому что ты запала на Ярика, а ты оказывается всерьёз веришь во все эти астральные вещи!

Ксюша ошеломлённо задумалась, будто бы сейчас ей открылась целая вселенная, к которой она была не готова.

– Ладно, подруга! Я в ванную! Всё-таки буду собираться. Как-нибудь проберусь сквозь этот ветер! Мне очень надо! – и на этих словах, Ксюша быстро улизнула с кухни.

Рося проводила её спокойным взглядом и целенаправленно подошла к окну. Отдёрнув шторку, она открыла окно и молча уставилась в свинцовые грозовые тучи. Небо бурлило, вспыхивало молниями, шумело раскатами грома, и ветер резко бил ей в лицо. Ещё немного и на оранжевые огни города обрушится ливень.

– Действительно похоже на последний и беспощадный бой, – сказала сама себе Рося: – Что же ты хочешь от меня на самом деле? Что же ты хочешь?..

В кармане её джинс раздался лёгкий, нежный звонок. Он мягко пробежался по её ноге, тихо так, словно не хотел её испугать.

Рося оторвала свой взгляд от окна и, шмыгнув носом, аккуратно вытащила из кармана телефон.

– Да, Давид! Привет! Что случилось? – она отвернулась от окна и расслабленно облокотилась об подоконник. Лёгкая тюлевая занавеска перестала дёргаться на ветру. Ветра не стало. Он исчез. За окном наступила мягкая тишина.

– Ты в порядке? – ответил в трубке твёрдый встревоженный мужской голос лет тридцати пяти.

Рося скрытно посмотрела на окошко ванной комнаты, где вовсю шумела Ксюша, и непроизвольно сбавила голос:

– Ну, в целом, нормально. Ты откуда знаешь? У тебя будто феноменальное чутье на моё настроение, – искренне ответила Рося, ясно осознавая, что её самочувствие было подкорректировано со стороны.

– Ну, как мне не чувствовать свою любимую крестницу, – улыбнулся Давид, и Рося почувствовала это, будто бы сейчас сидела рядом с ним в его несущейся по проспекту машине. По бокам быстро мелькали неоновые вывески, и дождь ручьём стекал с танцующих на лобовом стекле дворниках.

– Помнишь нашу маленькую клятву, когда ты была совсем маленькой? – продолжил Давид.

Рося смущённо порозовела:

– Дава, мне тогда пять лет было, стыдно вообще про такое вспоминать! Тем более смешно, наверное, было прикалываться над маленьким ребёнком.

Давид со спокойной улыбкой перебил её, уверенно покачивая головой и наблюдая при этом за дорогой. Он поправил подцепленный к правому уху блютуз.

– Нет, что ты! Я с дамами никогда не шучу. Значит, помнишь, что я пообещал тебе тогда?

Рося закрыла глаза, опершись лбом о холодное стекло.

– Что ты почувствуешь, когда я в опасности и придёшь, – почти оправдываясь, произнесла она и открыла свои карие влажные глаза: – Прости, но это были слова маленькой девочки. Ты серьёзно хочешь, чтобы я в это поверила?

– Только ты можешь выбирать, верить тебе или нет, – ответил Давид.

– По сути, я только ответил на твой вопрос, – тут он довольно прищурился, вспомнив что-то, и продолжил: – Мир это переживёт, звёздочка!

Рося уязвлено прикрыла ладонью лицо и недовольно прорычала в трубку:

– Давид! Не называй меня так! Мне уже двадцать лет! Вот не надо было доверять тебе эту тайну! Не честно!

– Ладно-ладно! Успокойся! – дипломатично ушёл от ответа Давид: – Я чего тебе звоню. Скоро уезжаю в командировку. Могу опять пропасть из зоны связи.

– Так ты не заедешь даже повидаться? – грустно спросила Рося: – И что это за командировки, где сотовая связь не берёт? Ты что, к папуасам ездишь контракты подписывать?

Тут на кухню весело выглянула Ксюша, с большой чалмой на голове.

– Это Давид? Попроси его, может подвезёт меня?

Рося недовольно отмахнулась от неё, показав, чтобы она не мешала.

Давид тихо рассмеялся.

– Производственная необходимость. Но я думаю, ещё успеем увидеться до моего отъезда. Я позвоню.

– Дав, подожди! – быстро спохватилась Рося, но тут же смолкла, решая, как начать: – Помнишь, я тебе про сон говорила, который прошлым летом видела…

– Да, – Давид напрягся, и лицо его стало хмурым.

– Я его снова вижу, точь-в-точь как тогда. И он стал мне сниться чаще, – беззащитно произнесла она и недовольно покосилась на Ксюшу, которая стояла с вытаращенными глазами и осуждающе крутила пальцем у виска.

– Это нехорошо, – ответил Давид, не теряя при этом уверенности в своём голосе: – И тебе она опять ничего не объяснила?

Рося удивилась, как спокойно он отнёсся к этой информации.

– Нет. Я не знаю, что она хочет от меня, – растерянно пролепетала она.

– Понятно, – решительно ответил Давид: – А что говорят твои друзья астральщики?

– Как? Ты и про них знаешь? – удивилась Рося.

– Да. Согласись, их проверить надо было. Не могу же я отпустить крестницу непонятно в какую компанию.

– Ну, знаешь, Давид! Это уже перебор! – возмутилась Рося.

– Погоди злиться! Я же правду тебе сказал. Злиться надо на ложь. К тому же у нас не разрешенная проблема.

– Да. Я скоро сойду сума! – обиженно констатировала Рося.

– Нет. Не сойдёшь. Я тебе не дам! – твёрдым голосом осадил её Давид: – Думаю, я смогу тебе помочь. Тебе больше не надо будет ходить на сходки астральных джамперов. Поверь, тебе это не надо.

– Так что это? – настороженно спросила Рося.

Давид замолчал, холодным серым взглядом обводя салон, ища нужные слова или момент, но всё же ответил, крепче сдавив руль.

– Все в мире связано энергиями. Это энергетический якорь.

– В смысле? – изумлённо выдавила из себя Рося, не понимая, как такие слова могли оказаться на устах Давида.

– В моей компании уже давно занимаются изучением энергетических полей, -Давид не рад был, что поднял эту тему: – В общем, это не телефонный разговор. Я к тебе заеду завтра. Тогда и поговорим.

– Ладно, – изумлённо сказала она: – Пока!

И отключила свой телефон.

– Ты что, Рось? Совсем сума сошла? Таким грузить Давида! Единственный правильный мужик в твоей компании, да ещё и финансовый воротила, а ты ему про сны тревожные втираешь! – обеспокоенно смотрела на неё Ксюша, сложив руки на груди.

– Что он сказал? Сюда, конечно же, не поедет? – и, увидев отстранённый взгляд Роси, психанула, молча развернулась и с негодованием вышла с кухни.

Рося только грустно глянула ей вслед. Затем закинула голову, и её волосы тихо разлетелись в стороны, свободно спадая с плеч, каскадом золотистых песчинок. У неё были тёмно русые волосы с золотистыми вкраплениями. И когда на них падал свет, они становились именно такими.

«Посмотри на меня…» – Рося неожиданно услышала голос Давида в своей голове и с интересом оглянулась.

За окном небо странно преобразилось. Сейчас оно было испещрено просветами, и получалась следующая картина: тучи разбежались по небу маленькими островками и были теперь окутаны струящимся, мерцающим светом звёзд, а луна управляла всей этой симфонией света.

Рося зачаровано смотрела на небо с девятого этажа своей студенческой квартиры. Вдруг её внимание отвлёк чей-то силуэт на крыше далёкого здания. Он был так далёк, и находился на многоэтажке недостроенного здания в соседнем квартале. Стоял одиноко и немного отрешённо.

– Как я вообще смогла его заметить? Посреди ночи? – заволновалась Рося и отошла от окна.

– Что за день-то такой! – возмутилась она и, отмахнувшись, пошла искать свой лэп-топ. Радость разговора с Давидом, отхлынула куда-то на второй план и сейчас она хмуро пыталась разобраться со своими мыслями.

Она включила ноутбук, и лицо её окутал холодный свет монитора. Рося задумчиво зависла перед ним.

Как так стало, что они с Давидом понимали друг друга с полуслова. И когда, казалось, она уже всё про него знала, он вновь начинал её удивлять. Её рука сама потянулась к нужной папке на рабочем столе и, сентиментально кликнув на неё пару раз, она принялась разглядывать свои старые фотографии, ища среди них нужную ей.

На одной из них, была её семья: отец, мать и крёстный Давид. Давно она не вспоминала эту фотку. Рося напряглась, странно рассматривая её. Странно, тогда ей было шесть лет, а Давид выглядел также как и сейчас. Будто бы сошёл прямо с фотографии. Конечно, она не так часто его видела, но всё же.

Рося потёрла переносицу, отгоняя от себя дурные мысли. Но почему-то слова о клятве не выходили из её головы.

На фотографии они стояли все четверо в обнимку на фоне большого куста золотой акации. И она на мгновение почувствовала её пряный весенний запах, тонкий шелест листвы и беззаботный щебет воробьёв, которые вплетались в нить разговора маленькой девочки и высокого тёмноволосого мужчины с серыми глазами, казавшимся на тот момент ей принцем из далёкой снежной страны.

– Дава, смотри! Этот цветочек похож на золотую звёздочку! – восхищенно протянула в ладонях маленький цветок акации Рося.

– Я сегодня такую же во сне видела, только яркую и белую, – бойко прощебетала она, как о ходе выполненного задания.

– Дайка, посмотрю, – тихо улыбнулся Давид и стал на одно колено, аккуратно забирая цветок и поднимая его к свету: – А ты почти права, если его поднести к солнцу, он тоже сияет.

Давид внимательно посмотрел на девочку своим спокойным как утро взглядом:

– Расскажи, что тебе приснилось, – попросил он и маленькая девочка с радостью кивнула ему.

– На небе сияла яркая звезда и я видела пять высоких людей в ярко синих костюмах, выше моего папы, они были такие загадочные и таинственные, прямо как из другого мира. А еще один из них заблудился, и я помогла ему найти дорогу.

Давид настороженно посмотрел на девочку, словно отстранился и осторожно посмотрел по сторонам.

– Знаешь, что, – таинственно начал он: – Давай сохраним этот сон в тайне. Ведь, по секрету тебе скажу, тайные миры существуют, и в них полно разных загадочных людей.

– И единороги тоже есть? – восхищённо раскрыла глаза девочка.

– И единороги тоже, – прищурился на солнце Давид: – Так как у тебя теперь есть тайна, тебе понадобиться охрана, звёздочка моя, чтобы ни одно загадочное существо не смогло тебе навредить! Хочешь, чтобы я тебя охранял?

Рося очарованно засмотрелась на Давида, какой же он был красивый в свете падающих на него лучей солнца, прямо как незнакомец из её сна.

– Да. Хочу, – ответила девочка.

– Тогда, – Давид положил свою правую руку ей на голову: – Клянусь защищать тебя всегда и везде во славу нави и во спасение яви!

– А меня никто не тронет, – внезапно запереживала Рося: – Чудища меня не заберут?

Давид мило улыбнулся, добродушно заглядывая ей в карие глаза.

– Не волнуйся. Ты теперь под моей опекой. Я всегда буду рядом, чтобы тебе помочь. А в минуту опасности, просто почувствуй её и я приду. А теперь пошли! Там твои родители уже шашлык раскладывают.

Давид подхватил маленькую девочку за руки и закружил вокруг себя, и её звонкий счастливый смех, вплёлся в тёплое весеннее пространство.

Рося оторвала свой взгляд от старой фотографии, на которой была она, девочка пяти лет, и обнимающий её вприсядку Давид с шампуром шашлыка в правой руке. У всех такие счастливые лица.

Рося отстранилась от монитора, и устало потёрла лицо. Веки стали наливаться тяжестью, её клонило ко сну. Тело таяло, нервная клетка за нервной клеткой. Рося прикрыла ноутбук, намериваясь встать, но сон победил, и она мягко обвалилась на лэп-топ.

В комнате проскользнула призрачная, прозрачная, как воздух, тень. И наступила тишина.

Силуэт на крыше сбросил свой черный дорожный плащ, и в звёздном свете предстала высокая женщина в золотисто-белом длинном воздушном платье с черно-золотистыми прядями волос и необычного цвета глазами. У них не было определённого цвета, он менялся игрой узоров, чем-то похожих на созвездия. Эти глаза манили, как манит вселенная, зовя за собой. Женщина внимательно посмотрела на Росю, минуя расстояние и преграду окна. При этом пространство вытянулось и сместилось, оставляя только узкий сияющий коридор между ними.

– Ты уже знаешь, что я здесь, – прошептал голос, окутывая её сознание своим вниманием.

– Это вторжение, несанкционированное вторжение, – сквозь сон ответила Рося, ведясь на её голос: – Я знаю.

Женщина довольно улыбнулась и сказала кому-то в сторону, тому, кто не попадал в канал связи.

– Нашла! Будем вытаскивать её, но не сейчас. Пусть ещё немного погуляет! Я не хочу спугнуть эльнрике. Ведь второй раз мы сможем встретить её только на падении следующей цивилизации. Пошли, братишка!

Женщина слегка прикрыла глаза своими белыми ресницами и из под них засиял тёплый звёздный свет. Её волосы легко размывались на ветру, а вокруг зарождался тёплый ветер. За спиной раскрылись два белых крыла и она, превратившись в голубку, сорвалась вниз, подхваченная ветром.

Рося неожиданно проснулась и взволновано подскочила со стула. Подбежала к окну и посмотрела вдаль. Никого на крыше не было. Небо было чистым. Рося озадачено, еле дыша, на ощупь вышла с кухни. Возле стола ещё некоторое время продолжала стоять призрачная, воздушная тень, а затем тоже скрылась, проследовав вслед за девушкой.

Глава 2

Час назад.

Давид попытался обогнать беззаботно ползущую впереди ладу. Время не стояло на месте, а ему ещё многое надо было успеть. День был особенный. Ровно пятнадцать лет назад он пообещал одному человеку всегда быть рядом в минуты опасности. А небо сейчас хмурилось, задумывая что-то нехорошее. Тем не менее, не особо обращая внимания на него, джип Давида быстро нырнул в свётлый тоннель, скрывающийся под высоким объездным мостом.

Серые тучи закрыли собой звёздное небо. В какой-то степени они тоже спешили, созывая ветра со всех четырёх сторон и закручивая их в один мощный вихрь.

Давид спокойно включил дорожный навигатор, и справа от руля появилась сияющий экран, по которому передвигались зелёные и красные огни. Отвернувшись от дороги, он потянул руку к сенсору. Раздался резкий взрыв.

– Что это?! – дёрнулся Давид и изо всех сил вдавил в пол педаль тормоза.

Перед ним резко тормозили машины, хаотично выруливая и ломая движение. Повсюду стоял рёв, и он же заставлял поднять голову в ночное небо.

– Не может быть! – обеспокоенно прислонился рукой к лобовому стеклу Давид, и в его серых глазах отразилось огромное войско туч, накрывающее собой весь город: – Откуда они взялись здесь?

Галографический сканер перестал мерцать лёгким серо-голубым светом. Вместо этого его быстро заполняли чёрные, словно ракетами прошитые, рваные пятна.

– Это не хорошо…совсем не хорошо, – испугано сказал Давид, готовясь встретить неизбежное.

Прямо на него, сверху обрушился резкий шипящий ветер, клином вбиваясь между рядами машин, раскачивая их, как кроны деревьев. Повсюду слышался треск деревьев. Замигало электричество. Провода сражались с прижимающимися к ним ветвями. Движение встало. Немного впереди резко завизжали колёса, и автомобиль со встречной, закружив, врезался в стоящую рядом машину.

По стеклу ударили тяжёлые капли дождя. Мигнув красным светом, они нехотя сползали вниз. У Давида возникло нехорошее предчувствие, и он подозрительно покосился на почерневший сканер. В этот мир пришла чёрная беда и каким-то образом она успела его задеть.

Давид нахмурился.

– Ладно! Проверим, – сказал он, и немного опустил боковое стекло, высовывая свою руку наружу.

На его кожу упали дождевые капли, пронзая её, будто ножи и оставляя на ней глубокие ожоги.

– Ай! Твою мать! – крикнул Давид и быстро отдернул обратно свою руку, спешно закрывая окно.

Она покрылась бурыми волдырями, и нестерпимая боль пронеслась по всему телу.

– Надо отсюда выбираться! – заволновался Давид: – Защитное поле машины долго не выдержит. Сканер уже весь почернел!

И он посмотрел на очаг бури.

– Ну, вперёд я теперь точно не поеду!

А ведь где-то за ним находилась сейчас Рося. Давид сейчас разрывался между желанием помочь ей и своим собственным спасением.

– Странно, что наши люди до сих пор не заинтересовались этим делом! – подумал Давид и задумчиво взял в руки телефон: – Что же здесь происходит? Ребята никогда не допускали подобных оплошностей!

Он попытался набрать номер, но здесь не ловилась связь. Ещё одна странность! Спутники-то хоть никто не сбивал?

Давид скептично отложил телефон и обречённо посмотрел на небо.

– Ладно! Придётся сделать всё самому, – закрыл глаза Давид и откинулся на спинку кресла.

Он вышел из своего тела и оказался под проливным дождём посреди дороги. Ливень походил на игру серых теней. Во всяком случае, это была не настоящая вода, и его она не убивала, как это было несколько минут назад. Кожа Давида сильно побелела, а глаза загорелись ярко-синим огнём. Таким его принял этот астральный кусок города.

Небо кипело, разрывалось молниями, неизбежно притягивая взгляд к себе. Подумав о буре, Давид поднялся над дорогой, и завис над ней. Затем быстро сорвался с места и, словно вспышка света, моментально оказался наверху, вглядываясь в серые вихри пыли и сотни призраков, запертых в этом тёмном войске. Это были фантомы, отравленные острой ненавистью, заражающей всё на своём пути. Их энергетические выбросы были невероятно мощными и хаотическими, и Давиду стало дурно от одного нахождения рядом с ними. А это с его-то опытом работы в этом мире!

Он раздосадовано наклонил голову и хмуро расправил плечи. Вокруг него заискрили миллионы ледяных кристаллов, которые выстраивались стеной и разрастались по длине бури. Ей не было конца и края, а Давиду становилось всё сложнее её сдерживать. Боль в руке даже здесь давала о себе знать.

Неожиданно в центре бури, где-то вдали от него, вспыхнула ослепительная белая вспышка, которая оказалась в тысячу раз мощнее его защитного кольца и мягко охватила собой всё небо, каждое серое облако на нём. Буря была полностью локализована, и весь её мрак сейчас растворялся в её белом свете.

Давид настороженно прислушался – фантомы исчезли. Стало тихо. На мгновение ему показалось, что он видит чей-то одинокий силует, внимательно изучающий его своим взглядом из-под накинутого на лицо капюшона. Но Давид так и не понял, был ли это настоящий образ или игра света, поскольку из-за этой вспышки он сейчас совершенно не чувствовал никаких энергетических всплесков, если таковые и были.

– Что ж! Мне здесь делать больше нечего. Проблема решена, – сказал Давид и моментально оказался в машине, возвращаясь в своё тело. С его кожи исчезло звездное сияние.

Небо над дорогой, а затем и над городом стало успокаиваться. И в сплошном полотне чёрных туч появились просветы, окутанные звёздным светом, словно этот свет упорно раздвигал их в стороны, нарушая их сплошную текстуру и тем самым ослабляя силу бури. Ветер понемногу стал стихать. Во всяком случае, машины он больше не раскачивал. Дождь прекратился.

Давид спокойно открыл свои глаза, которые снова стали серыми, и глубоко вздохнул. Он наклонился вперёд, к лобовому стеклу, наблюдая, как над дорогой рассеивались последние облака и так дальше, по цепочке. Заметив, что дорога оживилась, он завёл машину и лёг на нужный ему курс, попутно выискивая, где бы по-быстрому свернуть. Он не мог поехать к крестнице в таком виде. Его рука была обожжена до мяса, и вместо крови по ней струился тихий звёздный свет. Сейчас ему нужно было срочное лечение.

Не отрывая взгляда от дороги, Давид подумал о Росе, и её образ моментально возник у него в голове. Ему нужно было проверить её самочувствие, узнать, как на неё могла повлиять буря. Стандартная процедура, которая сближала сознания двух или нескольких существ. Он её увидел, но не смог приблизиться. Его тянуло обратно. Видимо, тело было настолько обессилено, что забирало на себя большую часть энергии.

– Ладно! Сделаем по-другому, – сказал Давид, доставая смартфон.

Он резко свернул налево, проскакивая на жёлтый свет, и направился в сторону Комфортного банка. За окном быстрее замелькали неоновые вывески. Он набирал скорость.

– Связь появилась! – обрадовался Давид, лёгким касанием руки вытаскивая из-за уха блютуз, не понятно, как оказавшийся там.

По стеклу закапал дождь. Давид обеспокоенно покосился на свой сканер: на нём мирно перемещались зелёные и красные огни. Можно было расслабиться. Энергетическое пространство этой части города было в порядке.

– Да, Давид! Что-то случилось? – послышалось в трубке, и Давид неожиданно для себя погрузился в нежный тёплый свет.

Такое с ним случалось не часто, а если быть точнее, то всего два раза: пятнадцать лет назад и сегодня. И чувства были очень необычными: тесная душевная связь и лёгкость в каждой мысли. В общем, Давид в один миг забыл о своих проблемах, и ему просто захотелось поговорить со своей крестницей. Хотя должен был, как обычно, проверить прочность энергетического щита, и насколько мощно он отражал от Роси все астральные нападения.

– Ты в порядке? – обрадовался Давид, услышав её голос.

Как-то не сильно хорошо у него сегодня получалось сканировать энергетическую информацию. Но всё же он волновался за неё.

– Ну, в целом, нормально. Ты откуда знаешь? У тебя будто феноменальное чутье на моё настроение! – услышал Давид и неловко замолчал, проверяя, откуда она могла узнать, что он следит за каждой её мыслью. С её разрешения, конечно же! И не важно, что ей тогда было пять лет.

– Ну, как мне не чувствовать свою любимую крестницу! – улыбнулся Давид.

– Помнишь нашу клятву, когда ты была маленькой? – начал издалека Давид, ведь ему надо было как-то объяснить эту странную связь между ними.

И тут он почувствовал, как Рося засмущалась, вспоминая про их первый совместный договор, да ещё стала отвергать своё участие в нём. А это было совершенно невозможно.

– Дава, мне тогда пять лет было, стыдно вообще про такое вспоминать! Тем более смешно, наверное, было прикалываться над маленьким ребёнком.

Давид со спокойной улыбкой перебил её, уверенно покачивая головой и наблюдая при этом за дорогой. Он поправил подцепленный к правому уху блютуз.

– Нет, что ты! Я с дамами никогда не шучу. Значит, помнишь, что я пообещал тебе тогда?

– Что ты почувствуешь, когда я в опасности и придёшь, – почти оправдываясь, произнесла она и открыла свои карие влажные глаза: – Прости, но это были слова маленькой девочки. Ты серьёзно хочешь, чтобы я в это поверила?

– Верить или нет, решать только тебе, – сказал Давид и тут же почувствовал резкий отток энергии. Что-то рушило его энергетическое поле.

– По сути, я только ответил на твой вопрос, – поторопился Давид, сканируя себя. Ему стало хуже, и он не мог определить причину. Но он помнил про Росю, и сейчас на его лице появилась довольная улыбка.

– Мир это переживёт, звёздочка! – сказал Давид, зная, что за этим последует незамедлительная реакция.

– Давид! Не называй меня так! Мне уже двадцать лет! Вот не надо было доверять тебе эту тайну! Не честно!

– Ладно! Успокойся! Я что тебе звоню, – начал Давид, обеспокоенно посматривая на свою руку: она полностью укрылась бурыми волдырями и теперь вся его левая рука кровоточила звёздным светом.

– Скоро уезжаю в командировку. Могу опять пропасть из зоны связи, – как можно увереннее закончил он, тяжело прижимая к груди раненную руку.

– Так ты не заедешь даже повидаться? И что это за командировки, где сотовая связь не берёт? Ты что, к папуасам ездишь контракты подписывать? – расстроилась Рося.

– Производственная необходимость, – тихо рассмеялся Давид, насколько это позволяла рука. Эта девушка не переставала его приятно удивлять.

– Но я думаю, ещё успеем увидеться до моего отъезда. Я позвоню, – добавил он и хотел отключаться, но Рося его остановила.

– Помнишь, я тебе про сон говорила, который прошлым летом видела? Я его снова вижу, точь-в-точь как тогда. И он стал мне сниться чаще, – услышал Давид и эти слова поразили его, как гром среди ясного неба. Хватит с него уже этих бурь!

Давид быстро сконцентрировался на Росе, но услышать её энергетическое тело ему опять-таки не удалось. Это очень насторожило его. Сколько раз он пытался засёчь этого незваного гостя, но ни разу этого не удавалось сделать. А теперь ещё вот это!

– И тебе она опять ничего не объяснила? – нахмурился Давид, не надеясь даже на положительный ответ. Что, в принципе и подтвердила крестница.

– Нет. Я не знаю, что она хочет от меня, – растерянно пролепетала она.

– Понятно. А что говорят твои друзья-астральщики? – спросил Давид, и на лице его появилось лёгкое отвращение, аристократичное, тонкое. И этим всё было сказано: слишком много грязной информации он знал о них. Однако они могли что-то найти на этого духа, поскольку вплотную занимались астралом, одновременно проворачивая через него свои тёмные делишки. Хотя, что могли знать эти сопляки, если даже Давиду не под силу было её вычислить!

– Как! Ты и про них знаешь? – удивилась Рося.

– Да. Согласись, их проверить надо было. Не могу же я отпустить крестницу непонятно в какую компанию, – ответил Давид, подключившись в это время к сознанию Алекса и Ярика.

Алекс, в наркотическом угаре кутил с друзьями в клубе, грязно цепляя каждую вторую женскую особь. А Ярик в эти самые минуты подло кидал своего партнёра по бизнесу, которому ещё утром пообещал безоговорочную поддержку по всем его кредитам. Сейчас он также безоговорочно списывал его часть денег с их общего счёта на свой собственный, подставной к тому же.

Давиду понаблюдать за ними не составило никакого труда. Тем более что парни были настолько самоуверенными, что даже не потрудились усложнить ему задачу: не выставили элементарную энергетическую защиту вокруг себя.

Ни у одного из них в сознании не нашлось нужной ему информации о духе. А жаль. Давид был ожидаемо разочарован.

– Ну, знаешь, Давид! Это уже перебор! – возмутилась Рося.

– Погоди злиться! – отвлёкся от них Давид, и его сознание полностью вернулось к Росе: – Я же правду тебе сказал. Злиться надо на ложь. К тому же у нас не разрешенная проблема.

– Да. Я скоро сойду сума! – обиженно констатировала Рося.

– Нет. Не сойдёшь. Я тебе не дам! – твёрдым голосом осадил её Давид: – Думаю, я смогу тебе помочь. Тебе больше не надо будет ходить на сходки астральных джамперов. Поверь, тебе это не надо.

– Так что это? – настороженно спросила она.

Давид холодным взглядом обвёл салон, понимая, что подводит сейчас Росю под череду ещё новых вопросов. Но ему хотелось ей рассказать, хотя бы часть правды из своей жизни.

Он крепко вцепился в руль своими руками, решаясь на своеобразную исповедь, но резкая боль тут же напомнила о себе, и он прижал к себе раненную руку.

– Все в мире связано энергиями. Это энергетический якорь, – сказал Давид, понимая, что это решение так или иначе внесёт коррективы в их жизнь.

– В смысле? – изумлённо выдавила из себя Рося, не понимая, как такие слова могли оказаться на устах Давида.

Давид устало качнул головой и нехотя ответил, понемногу уводя разговор в сторону.

– В моей компании уже давно занимаются изучением энергетических полей. В общем, это не телефонный разговор. Я к тебе заеду завтра. Тогда и поговорим.

– Ладно, – удивилась Рося: – Пока!

В трубке раздались гудки. Давид коснулся уха, и блютуз исчез, так же, как и появился. Он уже подъезжал.

Проехав мимо Комфортного банка, он свернул направо, миновал красивую, засаженную цветами аллею, обогнул озеро и заехал во двор большого трёхэтажного дома, по периметру которого высился кирпичный забор с кованными шпилями поверх него. Ворота закрылись, и во двор из пункта охраны вывалилось двое мужчин в форме.

Давид вышел из машины. Сейчас он еле держался на ногах. У него почти не осталось сил. Но нужно было идти. Помочь ему могли только дома.

– Давид Олегович, с Вами всё в порядке? – поспешили к нему охранники.

Давид остановил их движением руки, заодно отгораживаясь от вопросов.

– Всё нормально. По дому, протоколы безопасности не нарушались? – холодно глянул на них Давид.

– Нет. Всё протоколы в норме, – решительно ответили охранники.

– Тогда вы свободны, – быстро ответил Давид и поторопился подняться на широкую веранду, уже не обращая внимания на разговоры за спиной.

– Как он это делает? – донеслось сзади. Это был один из охранников.

– Что? – нехотя ответил ему другой.

– Я был дома, там всегда никого нет, – быстро кивнул назад первый.

– Идём, я тебе сейчас всё объясню, – махнул рукой второй, и в его глазах пробежала чёрная тень.

Давид открыл парадную дверь и вошёл в большую роскошную прихожую, сделанную в хай-тек стиле. Во всем доме моментально зажглись неоновые софиты, оживляя сонный мрак высокого зала с широкой лестницей, полукругом уходящей на второй этаж.

Давид не разуваясь, уныло шагнул вперёд, будто бы это был его перевалочный пункт. Перебарывая свою боль, он поднял израненную ладонь до уровня солнечного сплетения, и сконцентрировался. В этот момент его глаза стали ярко синего цвета с вкраплениями ледяных кристаллов по краям чёрных как мрак зрачков, от которых расходился в стороны серебристый узор.

Давид решительно оттолкнул ладонь от себя, тем самым убирая часть ненужного ему пространства, и быстро шагнул вперёд. Пространство мигнуло, и он исчез из этого дома. В комнате повеяло арктическим холодом, и лёгкая энергетическая рябь, разлетелась вокруг.

За дверью кто-то стоял. В замочной скважине аккуратно повернулся ключ, своим щёлканьем нарушая тишину. Парадная дверь тихо приоткрылась, и в просвете показался второй охранник. Он внимательно осмотрел прихожую своим покрасневшим взглядом и, убедившись, что Давид исчез, довольно прищурился, вышёл и закрыл за собой дверь, запечатывая её.

А тем временем ноги Давида слабели с каждым шагом, но он шёл, не взирая на пронизывающую боль во всем его теле. Впереди сиял большой зал – ему нужно было попасть именно туда. Перестав дышать, Давид шагал по ровному мраморному полу, который сиял зелёно-коричневыми узорами. Это был юпитерианский камень, самый дорогой в этом мире. По бокам из темноты стали появляться высокие, густо-сиреневые стены, поверх которых застыли чёрные стебли, сделанные из вулканической пыли. Становилось светлее, и воздух исчезал прямо из пространства, оставляя бездыханным любого. Он стал сильно разряженным. Простым людям в мире нарийцев было не место.

Давид миновал этот проход между внешним миром и его домом, и ступил в мягко освещённый зал, огромный и поражающий своей красотой сознание.

Этот зал стоял на большом оледеневшем озере, а под его коркой льда таилась целая симфония красок. Зелёный, нежно-лиловый, жёлтый – они играли своими оттенками, таинственно посматривая на проходящего сверху Давида.

Давид тоже преобразился. Теперь он был одет в ярко-синюю рубашку и в того же цвета брюки, опоясанные тонким серебряным металлом. На рукавах белым огнём горели запонки в виде туманных сгустков энергии. А левое ухо было проколото двумя платиновыми пластинами. Его глаза горели синим светом, а лицо стало белее.

«Забери меня, пожалуйста!» – неожиданно услышал Давид и обеспокоенно осмотрелся, чуть сбавляя ход. Никого не оказалось рядом. Но он же слышал! Своими собственными ушами! Необъяснимо как, но он почувствовал её присутствие. И тревога, тяжёлая и безжалостная, стала душить его, отнимая у него сознание.

– Аз, ты где? – закинув голову, громко закричал Давид, ища своего друга. Вокруг всё кружилось. Ему становилось плохо и уверенность, что он сможет дойти до лазарета, таяла с каждым ударом сердца.

– Азазаль! Чёрт побери! Мне нужна твоя помощь! – в его глазах стало темнеть, и Давид грузно принялся лететь вниз с высоты своего двухметрового роста. Сил у него почти не осталось. Остаток последних был израсходован на переход.

Давид готов был уже принять удар родной земли на себя, как его решительно остановил высокий рыжеволосый мужчина с широким уверенным лицом и такими же как и у Давида глазами. Азазаль надёжно обхватил его своими руками, и, придерживая, аккуратно поставил обратно на ноги.

– Ну, тебя и угораздило, брат! Что стряслось? Откуда эти раны? – взволнованно произнёс Азазаль, сохраняя при этом врождённую иронию в своём голосе.

– Это был дождь, – с трудом приоткрыл глаза Давид: – Не поверишь! Я спасал людей.

– Ладно, брат, хватит шутить! Спасал себя – вот это больше подойдёт тебе. Может тебя и прозвали Давидом во внешнем мире, но здесь ты – ледяной Борей. Хотя…вот сейчас ты как раз Давид, хрупкий и хилый! Да кто вообще тебе дал это имя! – сознательно провоцировал его Азазаль, чтобы не дать Давиду заснуть. Ему нужно было успеть дотащить его до лазарета.

– Это не просто имя, – попытался возразить Давид, и он, умирая, широко открыл свои тускнеющие глаза: – Это Дайлина…это Дайлина придумала.

– Вот это нет! – быстро запротестовал Азазаль, видя, что Давид уже одной ногой в нави находится: – Вот к ней тебе точно пока не надо! Ты меня понял!

Азазаль крикнул на Давида и нервно принялся выдирать из рукавов своей рубашки запонки, в которых заключались сияющие сферы с белой энергией. Они никак не хотели вытаскиваться.

– Что за..! Да кто так делает эти сферы жизни! – начал терять самоконтроль Азазаль, буквально выскребая сферы из платиновой оправы.

– Эй! Ты только не вздумай мне отключаться! – взволновано скомандовал Азазаль и поднёс сияющую белым светом сферу ко рту Давида: – Глотай! мой дневной запас энергии!

– Так что ты там говорил, про людей? – немного успокоился Азазаль, когда Давид проглотил сферу, и с его лица стала исчезать навийская серость.

Давид открыл свои глаза и в них пробежал белый звёздный свет, растаяв в ледяных кристаллах его синих глаз.

– Я говорил, что твою рыжую шевелюру не перепутать ни с каким солнцем! – произнёс Давид, и его голос стал набирать свою былую силу. Всё же сфера жизни пошла ему на пользу.

– Нави небесные, Борей! Я когда-нибудь не выдержу и въеду тебе хорошенько за такие шуточки! – облегчённо вздохнул Азазаль, видя что другу больше ничего не угрожает, кроме его плохого чувства юмора конечно: – Не приравнивай мою огненную натуру к какому-то солнцу!

– Не злись, Азазаль! – улыбнулся Давид и по-доброму глянул на своего друга, который также был его троюродным братом: – Полысеешь чего доброго!

Азазаль окончательно вышел из себя.

– Лорд Борей, принц Нарийский, ты ходишь по краю! Не шути с огнём! – вспылил Азазаль. Он действительно был как Везувий, готовый взорваться в любой момент.

– Ладно-ладно! Успокойся, – Давид схватил за руку друга, и по ней заискрилась тонкая корка льда: – Ты отдал мне часть своей энергии, и сам сейчас очень рискуешь. Спасибо тебе, Аз, что вовремя откликнулся! Я очень ценю это, брат.

Азазаль пришёл в себя. Он действительно был похож на огненный вихрь, а всё потому, что в его энергетическом поле находился огонь. На случай, если что-то пойдёт не так, и этот вихрь будет вырываться за его пределы, ему был создан панцирь из твёрдых ледяных кристаллов. Однако, при потере энергии, в энергетическом поле Азазаля могли происходить смещения.

Теперь он успокоился. Ледяная инъекция, сделанная Давидом, привела его энергетику в нормальное состояние. Но, всё же, обольщаться не стоило. К тому же Давида опять повело.

Азазаль сочувственно посмотрел на, еле стоящего на ногах, Давида, махнул рукой на свою обиду и крепко подхватил его под плечо.

– Стой же ты! Я тебя сейчас в лазарет перенесу, чтобы ты через каждые два метра не бороздил своим носом наш мрамор. Натирать его ещё есть кому!

– Подожди! Ты меня хотел туда тащить на себе? А как же телепорт? Пока меня не было, ты уже успел получить запрет на его использование?– насторожился Давид.

– Почему сразу тащить? – возмутился Азазаль: – Это тебе мышцы подкачать стоит, а не мне. Да и не мешок с картошкой ты, чтобы тебя волокли!

Тут он обрадовался, придумав что-то оригинальное.

– Хотя! Ты итак вечно на моей спине ездишь! – улыбнулся Азазаль, а улыбка у него была широкая и обольстительная: – Вот скажи, какая мне от этого выгода?

– У тебя друг, можно сказать, умирает, а ты о выгоде! В такие минуты полагается думать о возвышенном! – попытался усовестить его Давид, в шутку, конечно.

– Спасибо, что напомнил о возвышенном! Я забыл заскочить на акционерное собрание в «Нью Лайн Нави». А там дивиденды распределяли, пока ты тут умирать вздумал у меня на руках!

И при этих словах Азазаль, хитро блеснув своим взглядом, выстроил в своём сознании маршрут лазарета, соединил две точки пространства и они оба моментально исчезли из зала.

Над ними мирно сияли тихие жёлтые сгустки энергии, собранные в форме небольших светил. Их было около восьми, и они нежно освещали лазарет своим скромным, ненавязчивым светом.

– Сестра! – громко заорал на всю комнату Азазаль: ему определённо нравилась эта процедура, поскольку в его синих глазах появился огонёк азарта от того, что он делал.

Из воздуха вынырнула высокая девушка в нежно-сером жилете и такого же цвета брюках. Она была подпоясана широкой лентой бордового цвета, аккуратно ниспадающей сбоку, и хорошо оттеняющей её серо-синюю кожу. Её глаза были красного цвета с черными узкими зрачками посредине. На голове торчали рваные чёрные уши, и её короткие чёрные волосы были стильно зачёсаны кверху. Она улыбнулась, обнажая свои сильные белые клыки.

Это была дайнего, нариец-вампир, коренной житель Нарии. Это уже потом, во время давней войны между ложами Огненной земли и Белокаменной твердыней, часть дайнего от безысходности сбежали во внешний мир, тем самым пройдя через мучительные пытки трансформации, пока не закончили тем образом, который нам сейчас известен и не стали использовать кровь, чтобы компенсировать потерянную ими звёздную энергию.

– Слушаю вас, – улыбнулась медсестра, ещё не успев обратить должного внимания на посетителей.

Но, как только её взгляд коснулся лиц Борея и Азазаля, вернее, их ярко-синих с ледяным узором глаз, как она тут же поспешила покорно поклониться, озадачено ловя себя на мысли, что они хороши собой. К тому же она ещё не сталкивалась напрямую с особами королевской семьи, тем более в своём лазарете. Не любили они болеть. Если только раз в двести лет. А дайнего столько не живут. Огненная земля, откуда они родом, не позволяла увеличивать продолжительность их жизни. А под белокаменную, генетика ещё не перестроилась.

– Ваше величество, принц Борей! Лорд Азазаль! – почтенно произнесла их имена дайнего: – Чем могу вам помочь, господа?

– Возьмите этого оболтуса на лечение, пока он не сбежал, – положив ему руку на плечо, вальяжно сказал Азазаль, не обращая внимания на немое возмущение своего друга. Он вообще перестал сейчас обращать внимание на что-либо, кроме этой дайнего.

Женщина растеряно посмотрела на Давида своими красивыми красными глазами, сразу извиняясь за поведение Азазаля.

– Аз! Притормози! Вспомни, с кем ты сейчас находишься! – обеспокоенно поправил его Давид, блеснув своим возмущённым взглядом: – Меня сейчас подлатают, и тебе неукоснительно придётся отвечать за несоблюдение субординации королевского круга. Напомни мне, какого ты дана (*уровень доступа к королевскому кругу)?

Весёлость Азазаля моментально, как рукой, сняло, и он немного хмуро покосился на Давида.

Медсестра быстро отошла к стойке регистрации, польщено выводя над ней сияющую галограмму с базой данных пациентов. Найдя королевский знак: треугольник с глазом внутри него – она коснулась его своим длинным пальцем. Треугольник озарился светом, чуть прогнулся и разлетелся на мелкие золотые песчинки. Они закружили и поднялись вверх ярким огромным созвездием, в котором была отдельная система планет и загадочные, жёлтые энергетические потоки света . Оно сияло лиловыми, белыми и жёлтыми огнями, двигалось, жило своим временем.

Дайнего заметила одну маленькую звезду, слабо мерцавшую в системе астрального тела лорда Борея, и в её зрачках моментально отразился её белоснежный свет. Она цепко ухватилась за неё своим взглядом и силой мысли вывела звезду на передний план.

– Лорд Борей, вы принимали сферу жизни? – уточнила медсестра, не отрываясь от медицинского файла Давида.

Давид неловко посмотрел на Азазаля.

– Да. Но она была сделана не под мою генетику. Она мне не принадлежала.

– Понятно. Значит её придётся выводить, – продолжила она: – Я вижу, что она остановила потерю вашей звёздной энергии. У неё немного похожая с вами генетика. Ещё у вас было постороннее вмешательство в ваше энергетическое тело. И оно сейчас рушится огромными темпами. Эта сфера скоро утратит свою силу и превратится в ещё один триггер.

Тут она отвлеклась от звезды и утешительно глянула на Давида. Её ясный взгляд стал сейчас нежно-красного света.

– Мы вас подлатаем, лорд Давид Борей, – и в её взгляде было нечто большее, чем предписывала стандартная корпоративная этика их медицинского центра.

Хоть она и была юной, но уже прекрасно знала, впрочем, как и все её соотечественники, о красивой и трагической истории любви между Дайлиной, прекрасной представительницей их рода, и принцем Бореем. Как же! Для каждой дайнеги он был бесспорным кумиром и неизменным покровителем, в эти-то нелёгкие времена!

Давид озадаченно глянул на медсестру, ведь её слова не были простыми.

Никто не знал о его внешнемирском имени, кроме Дайлины. Так могла называть его только она. Во взгляде Давида сейчас читалась растерянность вместе с непониманием и благодарностью. Он смотрел на эту юную дайнего, но вместо этого видел в ней свою Дайлину. Она звонко смеялась и игриво закидывала за шею свои длинные тёмно-графитные волосы, нитями струящиеся по её нежной, серо-синей коже. Она слегка прикрыла свои большие миндалевидные глаза, и мечтательно посмотрела наверх, чуть придерживая своими длинными пальцами тонкий подбородок. Давид широко раскрыл свои серебристо-синие глаза и с замиранием сердца следил за каждым её движением. Ему всё это казалось настолько реальным, что он даже позабыл, где сейчас находится. Дайлина оторвалась от своих мечтаний и воодушевлённо глянула на него. Её прекрасные красные глаза были полны любви и говорили с ним, прямо здесь и сейчас, в этом времени:

– Давид Бореюшка! Ты возьмёшь меня с собой? – спросила его Дайлина.

Давид ясно услышал её голос и пошатнулся от неожиданности. Когда он снова выпрямился, Дайлина исчезла. Он по-прежнему был в лазарете, и на него, вместо этого, с удивлением смотрела медсестра.

Давид взволновано, с болью на сердце, завертел головой в поисках Дайлины, но никого не нашёл. А ему так не хотелось её снова отпускать! Затем у Давида всё закружилось перед глазами, и он потерял сознание. А над ним встревожено засуетились Азазаль с дайнего.

Глава 3

Азазаль растеряно присел радом с Давидом, приподымая обессиленную голову друга с холодного, сияющего изнутри луговой зеленью, камня.

– Борь, да ты опять? – и он, скрипя зубами, взволновано посмотрел на медсестру, прося её о помощи всем своим видом. Сейчас он не мог ничего поделать, только, стиснув зубы, сдерживать своё волнение, перемешанное с испугом. Сферы жизни в его руке пугали его не меньше. В них не было ни капли энергии.

– Эх, Борь! Что же ты нас так перед дамами позоришь! – попытался пошутить Азазаль. На этот раз именно он нуждался в весёлой, ободряющей словесной оплеухе.

Дайнего сначала немного перепугано смотрела на лежащего на полу лорда Борея. Она не могла себе представить, что сильный и воспетый в легендах принц, мог вот так запросто свалиться в приёмном отделении медицинского центра вип-класса, да ещё и на её смене к тому же! В общем, она была в шоке.

Но, когда дайнего увидела растерянного лорда Азазаля, она быстро опомнилась и взяла себя в руки. Раз он не крошил здесь всё в ярости, как рассказывали о нём, значит, не всё было так плохо для неё в плане корпоративных штрафов. Во всяком случае, жалоб ждать не стоило. И она быстро подбежала к Давиду, наклоняясь над ним и решительно притрагиваясь к его глазам.

Дайнего посмотрела его зрачки – они были чёрного цвета, и кристаллы льда вокруг них стали терять свой блеск. Энергия покидала его, однако порталом для перехода в смотровую залу всё ещё можно было воспользоваться. Если поспешить, конечно!

Нарийка быстро провела своей серовато-синей ладонью по воздуху, и перед ней появились золотые символы. Она легко коснулась чётырёх их них, и вокруг символов пошли круги воздуха, словно они задышали. Затем они увеличились в размере и взорвались золотыми осколками, просыпавшись новой комбинацией. Дайнего молниеносно вывела пять нужных ей, и приложила к ним свою ладонь.

Перед ними открылся портал, по краям которого выросла широкая белая арка, украшенная красными кристаллами. Это было очень удобно в плане экономии пространства и безопасности, конечно. В её проёме был загадочный серый туман, за которым скрывалось смещённое пространство, уводящее прямо в смотровой зал. На самом деле медицинский центр простирался на несколько километров, и порой только так можно было быстро попасть в необходимое место.

– Лорд Азазаль, поможете занести лорда Борея в смотровой зал? – немного неловко попросила дайнего, понимая, что ситуация необычная.

Обычно в портал заходили самостоятельно и по доброй воле. А тут надо брать на себя такую дерзость! Премиальные ей были дороже, даже несмотря на тайное восхищение персоной принца Нарийского.

Азазаль не стал возмущаться. Он не собирался оставлять Давида ни на минуту.

Лорд быстро поднял друга и первым проскочил с ним в портал. Чего ему было ждать?

Перед ним открылся высокий зал, уходящий в тёмное, фиолетовое небо. В самом верху, вместо потолка было натянуто сияющее энергетическое полотно, прозрачное, серо-голубого цвета. Коричневые стены украшали высокие стальные колонны, зеркально-гладкие, и в них отражались задумчивые энергетические блики.

К нему быстро подбежали врачи, забирая Давида.

– Подлатайте мне этого молодого вояку! – бравировал пространство своим звучным голосом Азазаль, передавая им лорда Борея.

Затем он вальяжно осмотрелся, ища место, где бы присесть. Покидать операционную он определённо не собирался, чем ввёл в лёгкое смятение некоторых молодых сотрудников.

Они неловко покосились на королевского представителя. Однако главный врач, доктор Далискаус, успокоил персонал своим твёрдым, глубоко-спокойным взглядом. И они, свободно вздохнув, занялись каждый своим делом.

Рядом с Азазалем тихо возникла дайнего из приёмной.

– Лорд Азазаль, может, Вы присядете? – почтительно сказала дайнего и проводила Азазаля к большому чёрному дивану, который появился сразу за ним.

Перед диваном сразу же вырос каменный столик, на котором появился поднос с графином венерианского нектара, сияющего мягким, синим светом. На нём красовалась эмблема королевского двора – всевидящее око, заключённое в три плоскости мира: навь, явь и правь, – и освящённое лучами солнца. Эта эмблема была очень древней, и даже сам королевский двор не мог рассказать, почему на ней был именно этот набор символов.

Азазаль нервно отмахнулся от предлагаемого ему напитка, поэтому дайнего почтено поклонилась и исчезла из операционной так же, как и появилась.

Сейчас Азазаль внимательно смотрел на Давида, которого уже успели уложить на диагностический камень. Он вспомнил, как тысячу лет назад, они служили на Чёрной Пустоши, которая была на границе с Огненной землёй. Вернее, тогда служил больше Азазаль, потому что ему было всего девятьсот шестьдесят три года – он только начинал становиться на ноги. А Давид тогда был полковником. Многому ему удалось научиться у кронпринца. И не раз Давид вытаскивал Азазаля из разных передряг! А теперь вот – судьба аккуратно возвращает долги!

Азазаль почувствовал себя не хорошо. У него участился пульс, и стало жарко.

– Аккуратнее! Подключайте сюда, – услышал он сквозь бешеный ритм своего пульса.

По краям камня загорелись синие кристаллы, и тонкие нити синей энергии стали струиться по телу Давида, считывая информацию и образуя вокруг него галлографический сенсорный экран.

Самые лучшие врачи Нарии проводили диагностику перед операцией. Их возглавлял гангор Далискаус, лучший титулованный хирург в Белокаменной Твердыне.

Он немного покачал своей головой, разминая мышцы шеи перед операцией, и его большие серые закрученные рога, росшие по бокам, неспешно рассекли воздух.

У гангоров была очень твёрдая кожа, коричневого цвета, поэтому им трудно давалась мелкая кропотливая работа. Но этот был талантлив. Ещё в сто сорок три года он разработал технологию оперирования нагорцев (очень хрупких существ Белокаменной, которые не могли долго находиться под открытым небом Нарии, потому что их тело покрывалось нарывами).

Доктор Далискаус сейчас внимательно изучал жизненные показатели астрального тела Давида, и его глаза горели ярким зелёным огнём. Такой цвет глаз редко можно было встретить под фиолетовым небом Нарии.

– Раня, зачисти его энергоканалы, быстро! – скомандовал врач, пронзительно буравя своим взглядом обездвиженное тело лорда Борея: – Подготовь его!

– Нима, выведи мне интерактивную карту его астральной материи, – тут же сказал он другой медсестре с немного человеческим лицом и жёлтыми глазами рептилии. Это была керима – наполовину ящерица, наполовину человек, ещё один житель Нарии.

– Где же ты? – гангор Далискаус искал сферу жизни, которая активно разрушала тело Давида.

Не совпадали генетические коды, хотя она и давала ему энергию изначально.

– Вот она! – обрадовался врач и силой мысли вытащил её на передний план.

– Соня! – обратился он к своему ассистенту, тоже, кстати, женщине-дайнего: – Перекрой её кольцами из равийского вулкана и пережми внизу её ус, цепляющийся к нити козерога. Всё. Теперь медленно вытаскиваем сферу.

Они оперировали через виртуальные робото-перчатки, управляемые с галлографического интерфейса перед ними.

– Раня! Энергетические каналы готовы к прохождению звёздной энергии? – напомнил Далискаус и быстро глянул на снимок.

В астральном созвездии лорда Давида внезапно промелькнула лёгкая серая тень и сразу исчезла.

– Что за..! – присмотрелся гангор: – Соня, Вы это видели?

– Что именно? – она оторвалась от проекции астрального тела Давида.

– Тень, – ничего не понимая, пояснил Далискаус.

– Нет. Не видела, – насторожилась Соня: – Я, как и Вы, неотрывно следила за его показаниями. Ничего не было. Может, световые помехи наложились на галлограму?

– Проверь ещё раз! – засомневался гангор Далискаус.

Ассистент ещё раз прошлась по показателям.

– Все чисто! – сказала Соня.

–Хорошо! Тогда переносим его в сферу древа жизни! Быстро! Мы не можем долго держать его каналы открытыми. Может начаться омертвление астральной ткани, – быстро сориентировал медиков гангор Далискаус.

Врачи дали знак, что у них всё готово, и началось перемещение.

Синие нити энергии структурировались вокруг тела Давида, образуя шесть колец. И эти кольца вместе с Давидом оторвались от диагностического камня, защищая его от постороннего воздействия извне.

Его сейчас телепортировали в сферу. Переносить было нельзя, поскольку любые контакты с вскрытым астральным телом были запрещены.

Давид оказался в большой сфере из особого металлического сплава. Собственно сфера древа жизни представляла собой два широких кольца, вращающихся по эллипсу на разных скоростях. Вверху была встроена тончайшая кристальная пластина с тянущимся кверху белым деревом. На неё передавались данные об индивидуальных особенностях астральной материи, чтобы не переусердствовать с энергетическим потоком, поступающим в устройство.

Как только Давид оказался внутри, синие защитное поле исчезло. Сфера ожила нежным фиолетовым светом, выравнивая пространство под особенности атмосферы Нарии, и кольца завращались. Внутри образовывалось невесомое пространство.

Тело Давида поднялось, паря в её сгущающемся свете. Когда вращение сферы достигло нужной скорости, над ней раскрылся широкий люк, и его пространство заполнилось ярким звёздным светом. Казалось, у образовавшегося круга не было дна – оно уходило далеко-далеко вверх, теряясь в глубине мерцания вселенной. Это была белая дыра.

– Приведите пациента в сознание, – сказал доктор Галинаскаус: – Энергия должна распределиться сознательно, а это значит, пациент сам должен провести её по своим каналам. Мы только выполним техническую часть.

И при этих словах, доктор Соня провела рукой по монитору, но тут же остановилась, потому что Азазаль решительно встал, одним только своим движением заставляя замереть весь медперсонал в операционной.

– Я сам его разбужу, – безапелляционно заявил Азазаль, и его синий взгляд спокойно ушёл в сознание Давида.

– Борь, подъём! Хватит позорить меня, ты, акула нави!

Врачи почтительно поклонились. Сознание королевской семьи было неприкасаемым, и любое постороннее вмешательство в него каралось очень серьёзно. А тут вместо них, это делал лорд Азазаль, правая рука принца, персона, которой он безоговорочно доверял.

И Давид открыл глаза.

Вокруг всё было в тёплом фиолетовом тумане. Он не мог понять, где находится и зачерпнул ладонью этот загадочный дым, который окутал его ладонь словно шёлк. Давид парил, и было ощущение, что он в центре вселенной, в месте, где только зарождается жизнь. Его рука зажила, и по ней нежным теплом струился фиолетовый туман.

Сверху на него упал густой поток звёздного света, который прошёл через всё его тело, заставляя неметь каждую клетку. Перед глазами Давида внезапно стало светло. Фиолетовый туман исчез, оставив его посреди мягко-белого пространства. Давиду захотелось потереть свою руку – она больно ныла. Но он тут же забыл об этом, потому что всё его внимание сконцентрировалось на другом. Рядом с ним кто-то был. И это-то странно! Ведь, по идее, он всё ещё находился в сфере. Давиду стало не по себе.

С нижней стороны его руки быстро проскользнула серая жилистая нить и тут же исчезла. Но Давид не заметил этого. Он сейчас будто бы находился в другом мире.

Впереди стоял дух, женщина с лёгким, едва заметным очертанием крыльев. Её взгляд жёстко требовал Давида впустить её в его сознание.

Женщина сделала шаг вперёд, и они оба оказались в сплошной темноте, в которой где-то вверху, очень далеко, таяли последние лучи света. Она ему хотела что-то показать, и Давид не на шутку перепугался.

– Именем Белокаменной! Остановись! – попытался защититься от неё Давид, но она всё также молча приближалась к нему, не отрывая от него своего требовательного взгляда.

У Давида мороз по коже пробежал, хотя к холоду ему было не привыкать. Хотелось бежать (что стыдно признать, кстати!), а бежать было не куда. Повсюду сплошная пустота из мрака. И время быстро исчерпывало секунды его мучительных раздумий. Его у него просто не осталось!

Женщина в белоснежном платье, с тонкой золотой росписью, стала вплотную к Давиду и окунулась своим взглядом в его душу. В её глазах горел какой-то нездешний свет. Вроде, они отражали в себе несколько галактических систем, но каких именно он не успел понять. Она резко коснулась его лба своим пальцем, и у него всё закружилось перед глазами. Давид стал падать вниз, или вверх – он так и не понял. И пространство стало тяжелее, как и в материальном внешнем мире.

Сфера продолжала вертеться, наполняя его тело звёздным светом, а между тем серая жилистая нить загорелась алым светом, словно какая-то золотая, не нарийская, энергия пыталась её сжечь изнутри.

Дух проник в его сознание и говорил с ним на своём языке, зачем-то передавая Давиду свои воспоминания.

… Шаг сделан… но где-то вверху растаяли последние лучи света. Она услышала, почувствовала его голос, такой дорогой её сердцу. Ей захотелось удержать его, сорваться и полететь навстречу, но вместо этого она продолжала падать. Мир становился тяжелее, и она ничего не могла с этим поделать.

« Прости меня, родной мой! Я никак не могу дотянуться. Но твой свет, он такой нежный и тёплый… Я не хочу его вновь потерять», – и она обессилено опустила голову.

– Ты что-то потеряла, доченька? – по-отцовски ласково прозвучало вверху. Эрна изумлённо подняла голову, и яркие солнечные лучи нежно коснулись её лица.

К своему удивлению она вновь почувствовала себя маленьким ребёнком. Она попыталась протянуть навстречу руки и только неуклюже завалилась вперёд.

Голос радостно засмеялся:

– Не печалься, солнышко. Сейчас я тебе помогу, – и она почувствовала тёплую ладонь в своей руке. Как она ни старалась вглядеться в его образ, он всё ускользал, теряясь в ярких лучах света. А тем временем она оказалась парящей в светлом солнечном свете где-то посреди неба.

– Не ищи пути твёрдого. Ты пари дорогой своей любви, – ласково прозвучал родной голос и словно тёплым огоньком поселился внутри её духа, прорастая во всём её естестве: – И когда у тебя вырастут крылья, ты не побоишься взлететь над самой собой.

Эрна очаровано посмотрела на этот светлый образ. Ей захотелось побольше укутаться в его тепло, и она нежно обняла его своими детскими ручонками, тая в его свете.

– Взгляни на эту звезду, ангел мой, – сказал всё тот же голос и Эрна, встрепенувшись, посмотрела на небо.

Небо теперь было над ней, и оно было солнечно яркого цвета. По небу разнообразными фигурами проплывали пушистые маленькие облака жемчужного цвета. Вот по небу проплыл большой корабль. Теперь же облака легко разлетелись по сторонам и закружили в небе большим цветочным венком. Глаза Эрны восхищённо ловили каждое их движение, и тёплый жёлтый свет сиял напротив её груди. Но самое интересное, на этом светлом, казалось, дневном небе ярко сияли звёзды. Они были настолько отчётливо видны, что, казалось, можно протянуть свою руку и дотронуться к ним. Но Эрну это не удивляло. Она была дома.

Эрна обернулась к отцу и её маленькие белые крылья воодушевлённо взмахнули:

– Какую звезду, отец? Их здесь много, – произнесла она, и её глубокий взгляд внимательно остановился на его лице.

Теперь она его увидела ясно, и её глаза радостно расширились. Это был её отец. Он показался ей очень высоким, впрочем, таким здесь было всё: и дома, и горы, и серебристые деревья. Одет он был в просторное подпоясонное платье сероватого цвета с большими пурпурными узорами по краям. В лице его было что-то человеческое, но глаза у него были точно кошачьи, вытянутые и бирюзового цвета. Эрна мирно сидела у него на руках.

– На нашу самую главную, – с доброй гордостью в голосе произнёс он.

– На ту, которая тихо сияет бирюзовым светом, – продолжил он и поднял вверх правую руку, придерживая левой свою маленькую светлокожую, крылатую Эрну.

Край его украшенного узором рукава покачнулся под мелодию ветра, который перестал шуметь в этих краях уже давным-давно и стал звучать мелодиями.

– Свет Ориай? – задумчиво произнесла она, и по её светлому лику заструился нежный золотистый свет.

– Верно, – мягко прозвучал голос. – Эта звезда – самая лёгкая и яркая. И не потому, что она воздушна, как и всё в нашем мире, ведь всё, что ты видишь вокруг – соткано из солнечных лучей. Она – твой взор, твоё дыхание, твой первый шаг, твой полёт души. Она – это ты, ты – это она.

Эрна внимательно его слушала, глядя на звезду, и на какой-то момент ей показалось, что её свечение дрогнуло, и Ориай превратилась в небольшое синее пятнышко, ровно горящее на небе.

Глаза Эрны расширились, изумлённо дрогнули, и её взгляд непонимающе встретился с высокой, как и её отец, женщиной, кожа которой светилась лёгким белым сиянием. Её глаза были большие, как и у отца, и манили своим ярко изумрудным цветом. Лоб её украшала тонкая гладкая диадема с золотыми обручами по краям. В середине же диадема была воздушно пурпурного цвета, и казалась живой, словно заключала в себе всю галактику и все её звёзды. В центре диадемы был большой, сияющий огонёк глубокого белого цвета.

Эрна восхищённо вздохнула, глядя на женщину. Да-да. Она и сейчас всё ещё помнит. Маленькая Эри воодушевлённо перевела свой взгляд на отца. Это были её родители: её мать, её отец, её мир, который был для неё домом. Эрна интуитивно закрыла глаза. Ей всё ни давала покоя та диадема, будто в ней должна была крыться какая-то разгадка. Она сделала усилие, чтобы в мыслях добраться до образа этого таинственного украшения. Внезапно она услышала ласковый голос матери у себя внури:

«Это не просто украшение, дорогая. Это дом мыслей и чувств нашего мира. Эта диадема создана из капель света нашей Ориай и облачена в солнечный металл. А вот этот огонёк, видишь, он горит по центру – это начало всех начал, место, откуда мы все пришли. Это очень мудрый и могущественный источник знаний. Но без носителя диадема из Света Ориай существовать не может. Тогда она становится всего лишь отдельными частями украшения. Но не торопись её надевать, знания её даны не каждому и свет её удержать может лишь Оракул, рождённый в лучах той самой звезды».

Эрна всей душой слушала её рассказ, и сознание ёё тихо понеслось вперёд, тая в нежной теплоте слов. И когда она вновь открыла глаза, она заметила, что находится уже в другом месте. Но её это нисколько не удивило. Напротив. Теперь она чувствовала в себе силы взлететь вверх и закружить в воздухе от радости. Пусть даже она находилась в небольшой, но уютной и просторной зале. Позади, за её спиной уже не было крыльев. Но она тут же вспомнила, что крылья в созвездии Ариай бывают только у детей – затем дети вырастают. Эрна ничуть не огорчилась. Она твёрдо помнила, что истина была не во внешнем облике, а внутри, тем более, что если потом очень захотеть, они снова могут вырасти. Но в данный момент её это не волновало. Всё её внимание было поглощено стоящим впереди молодым человеком. Сердце Эрны дрогнуло. Она захотела рассмотреть его лицо, и душа её стала открытой, словно поле цветов в первых лучах солнца. Она протянула вперёд руку, но образ внезапно дрогнул, и всё вокруг исчезло, растаяло в один миг. Она оказалась одна, посреди тёмного пространства, и где-то вдали виднелся нежный, тёплый свет.

Внезапно женщина повернулась и взглядом впилась в сознание Давида. Теперь она говорила с ним, вернее, передавала одну единственную фразу:

– Оставь её! Она моя.

В сознании Давида раздался громкий пронзительный крик, и дух резко оттолкнула его от себя. Кто бы это ни был, но он был очень силён, потому что, играясь, пробил все существующие нарийские защиты королевского рода. Это было вообще не под силу никому из двух миров: ни нарийского, ни внешнего.

Давид обеспокоенно подскочил на своей кровати. На огромном окне тихо развивались лёгкие занавески, укрывая покои принца от сумерок, спускающихся на город. В темноте в мягком кресле сидел Азазаль, ему пришлось караулить друга.

Азазаль встал и спокойно подошёл к Давиду.

– Как ты? – спросил он: – Ты бредил во сне.

– Как… как я здесь оказался? Ты был здесь всё время? – приходя в себя, спросил Давид.

– Да. Прямо из лазарета тебя сюда телепортировал. Ты меня напугал, кстати, – ответил Азазаль: – Что ты видел?

– Я? – задумался Давид, и незаметно для себя прошептал: – Эрна!

– Что ты сказал? – не понял Азазаль, довольно приземляясь на край его кровати и закидывая ноги на неё.

Но Давид тут же опомнился и покачал головой:

– Не помню. Не думаю, что это что-то важное.

Теперь он полностью пришёл в себя и искренне улыбнулся, осмысленно глядя на Азазаля:

– Ты опять вытянул меня, Аз. Спасибо тебе, дружище!

– Да не стоит! – отмахнулся рукой Азазаль: – Тебе врачи рекомендовали полчаса не нагружать своё астральное тело. Хотя ты, конечно, минут сорок проспал, прямо в сфере отключился. Не знаю, это время брать в расчёт или нет.

– Вот как? – удивился Давид, хотя он и сам прекрасно отдавал себе отчёт в этих событиях! Всё же, способности его не исчерпывались простой телепортацией.

Давид сейчас смотрел на Азазаля. Его друг выглядел уставшим и немного разбитым, и это притом, что Азазаль всегда с радостью встречал любую сложность на своём пути. Оптимизма ему было не занимать! А, ведь, действительно, Азазаль очень испугался за жизнь принца. Сама мысль, что он вот так мог потерять Давида, его не согревала. Была ли здесь выгода или дружба, кто знает?

Давид увидел в его синих глазах все эти мысли и тут же вспомнил, как капли дождя прожигали его кожу. Вернее, больше почувствовал это.

– Значит, не буду, – Давид машинально потёр свою левую руку, ту самую, которую ранило.

– Знаешь, нам нужно будет обсудить дела, – сказал Давид и виновато посмотрел на друга.

Азазаль слегка наклонил голову, рассматривая обновлённого принца Нарийского, который, кстати, похоже, выбился из колеи. Уж больно потерянный вид был у него, хоть Давид и старался это скрыть.

– Дела – значит дела! – утвердительно кивнул Азазаль, в полной готовности вставая с кресла: – Здесь поговорим или в кабинете?

Тут Аззаль уныло завертел своей огненно-рыжей головой, осматривая покои Давида.

– Тебе не помешало бы сменить цвет камня! От синего и простыть недолго!

Давид спокойно вздохнул. Каждый раз, когда Азазаль заходил в его покои, он говорил одну и ту же фразу. Значит, переживать не стоило – он проснулся в нужном ему месте и времени.

– Аз! Синий – цвет информационных глубин. Кто, как не ты должен его любить! – довольно прищурился Давид, зная, что он сейчас наступит на больную мозоль Азазаля.

– Я триста шестьдесят пять часов в день вижу этот цвет у себя перед глазами. Оставь мне хоть какую-то радость в жизни! Да! Желательно другого, тёплого цвета!

– Да, ладно! Я пошутил, – успокоил его Давид: – Давай в кабинете поговорим. Мне нужно будет, чтобы ты проверил одни данные на информационном галографе.

Азазаль нехотя скривился.

– Борь, надо было тебя не спасть! Зачем мне настроение испортил перед праздником! Твоим, между прочим! – беззлобно возмутился Азазаль, понимая, что идти работать всё же придётся. У Давида в этом вопросе просто невозможно было выпросить поблажку.

Давид рассмеялся и понимающе подошёл к другу, становясь сбоку от него на его сторону.

– Я тебя понимаю, – начал Давид, смотря в пространство перед собой и закидывая руку за его шею: – Но мне очень нужна твоя помощь, брат.

– Так что хватит ныть, и пошли работать! Это я тебе как именинник говорю, – и при этих словах Давид быстро нагнул Азазаля и поволок, вернее они всё же пошли, в кабинет, примыкавший к его покоям.

Они ввалились в кабинет, стены которого были отделаны синим бархатом, расшитыми по низу панелями из чёрного камня. Между ними возвышались плоские тёмные колонны, сделанные из жилистого вулканического камня. Как только Давид с Азазалем появились в кабинете, по колоннам сразу загорелись бледно-голубые узоры. Они быстро набрали силу и, став полностью автономной тканью из света, перескочили на стены и стали расти как стебли, всё ярче освещая просторную и защищённую комнату.

Азазаль быстро освободился из крепкого захвата Давида и вальяжно приземлился в громадное каменное кресло с металлическими чёрными ветвями позади него.

– Рассказывай! Я весь в внимании! Что за дела? – сказал Азазаль, закидывая ногу на подлокотник кресла. Вторая у него так и осталась болтаться внизу. При этом он заглянул за кресло, что-то ища под его рукояткой. А когда нашёл, с довольной ухмылкой вытащил это наверх: два полупрозрачных шара, внутри которых вспыхивал и рассеивался мягкий золотистый огонь.

– Хорошо, что я во время нашего прошлого совещание успел сделать запас! – неожиданно радостно нагнулся над камнями Азазаль: – У меня, ведь, сегодня такие энергетические затраты были!

Азазаль быстро закинул один камень себе в рот, явно наслаждаясь его вкусом, и довольно глянул на Давида.

– Ты мне должен будешь! – прожёвывая, поднял указательный палец Азазаль.

– Ага! Приятного аппетита! Думаешь, я не знал о твоём тайнике? – со спокойным блеском в глазах, констатировал Давид.

Его сейчас интересовали другие вещи, и еда в этот круг интересов не входила.

Лицо Азазаля вытянулось, и он грустно посмотрел на оставшийся в его ладони светящийся камень. Затем он вздохнул, и перегнувшись через кресло, спрятал его обратно.

– Не даёшь поесть, Борь! – уныло процедил Азазаль: – Ладно! Твоя взяла! Что за дело? Оно ведь важное, раз ты даже аметистовые камни отверг!

Давид уже не обращал внимания на болтовню своего брата. Почему в Нарии никто не заметил бурю? И почему она оказывала влияние только на нарийцев? Сейчас эти вопросы были куда важнее шалостей Азазаля. Давид задумчиво развернулся к огромному прямоугольному столу, освещённому по центру серо-голубыми лучами.

– Несколько часов назад во внешнем мире было совершено мощное энергетическое воздействие десятого уровня, – сказал Давид, вспоминая визг колёс и сбивающиеся в кучу автомобили: – достаточного, чтобы накрыть меня взрывной волной. Что, в принципе, и было сделано. Сделаем поправку на то, что это могло быть совпадение, тот самый случай из ста возможных. Но я внимательно следил за реакцией людей на дождь, который меня обжог. Их он не тронул. Откуда во внешнем мире появилась разработка против нарийцев? И да! Почему, навь побери, никакой мало-мальски обученный гарнизон внешнего реагирования не пришёл на помощь?!

– Странно! По последним аналитическим сводкам всё было нормально, поэтому Совет Безопасности Белокаменной не задействовал гарнизоны внешнего реагирования. Значит, во внешнем мире появилась новейшая разработка по маскировке событий десятого уровня? Даже у нас такой нет! – нахмурился Азазаль. Ему всё это очень не нравилось.

– Это однозначно кто-то из наших! – подтвердил его мысль Давид: – Кто ещё может знать про энергетическое строение нарийцев и иметь знания для создания такого проекта! Только что они этим хотели добиться?

Давид замолчал. Вдруг Азазаль моментально вспыхнул гневом и вскочил с кресла. Будто перед его глазами открылась ясная картина произошедшего, со всеми мотивами и продуманными ходами.

– Борь, здесь пахнет организацией покушения. И покушения на тебя! – разгорячился Азазаль: – Вот уроды! Все должны знать, что организовать покушение на принца во внешнем мире – это чистой воды безумие. Это самая контролируемая зона нашего влияния.

– Тем не менее, у кого-то это удачно получилось, – спокойно остановил его рукой Давид, поднимая голову, и в его глазах проскользнула холодная тень грусти. Проскользнула быстро, стараясь никому не попастся. Но от Азазаля ей не удалось скрыться, и он сбавил голос, стараясь быть деликатным насколько это для него возможно.

– Ты о Дайлине вспомнил? Я не хотел заставлять тебя проводить эти параллели, брат. Она погибла сто лет назад на Печальных Холмах. Королевская полиция так и не смогла довести это дело до конца. Эта территория перешла в нейтральную зону владения. Доступ туда запрещён как нашей ложе, так и ложе Огненной Земли. Мы сделали тогда всё возможное, – и Азазаль отвернулся, пытаясь привести свои эмоции в порядок.

Давид ничего не ответил, только взгляд его при этом похолодел ещё больше. Он подошёл к огромному квадратному столу, и задумчиво заглянул в мерцающий серый туман, парящий над ним.

– Посмотри для меня маршрут передвижения бури, – нарушил своё молчание Давид, разворачиваясь к Азазалю: – Вдруг остались какие-то зацепки? Хотя они должны были попытаться уничтожить их.

– Сейчас, – Азазаль оперативно оказался у стола.

Став напротив лорда, Азазаль лёгко коснулся платиновой пластины в своём ухе и из тумана выросли световые графики и диаграммы. Их становилось всё больше и больше, пока к ним не прикоснулся Азазаль. Они успокоились и стали строннее. Азазаль подключился.

– С чего мне начать? – сознание Азазаля уже подключилось к информационному потоку нарийской засекреченной информации и ему только оставалось вывести нужные данные из своих мыслей на галлографический проектор, который и находился собственно в этом тумане.

– Буря была в городе. Начни с него – ответил Давид.

Азазаль понял, и мыслями пробежался по данным внутренней и внешней разведки этого района. Информация внутренней разведки по этому городу касалась проектов и операций уполномоченных членов ложи Белокаменной Твердыни. Внешняя разведка передала информацию по энергетической активности в этом внешнем районе.

– Ты сейчас на снежного чуду-юду похож, – непроизвольно улыбнулся Давид, глядя на сконцентрированного друга: – Весь синий, волосы тоже!

– Не отвлекай меня, Борь! – ответил Азазаль, не отрывая взгляда от нескончаемого потока информации, – И да! Не шути мне про мои божественные волосы! Тебе о таких можно только меч…

Азазаль не успел договорить. Давид что-то заметил в танцующих над столом галографических данных и быстро коснулся рукой платиновой пластины в своём ухе, включая её.

– Вот в этой точке, что здесь? – и он силой мысли выхватил этот фрагмент из общего потока данных.

– Эта? – внимательно посмотрел Азазаль: – Это квадрат десять двести сорок четыре внешнего мира. Южный городской округ.

– Видишь этот широкий энергетический канал, – Давид прикоснулся к галограмме, увеличивая: – Здесь его не должно быть. К тому же он дрейфующий. Найди мне его отправную точку.

– Сейчас, – понял его обеспокоенность Азазаль: -

Давид нахмурился, казалось он уже начал догадываться о каком месте пойдёт речь.

– А если наложить на эти показатели скорость и направление ветра, метеорологические показатели того времени, у нас выходит…, – Азазаль продолжал раскрывать в воздухе над столом все новые и новые графические изображения. Делал он это с молниеносной скоростью, выводя всё новые и новые изображения из своей головы.

Но Давид опередил его с ответом:

– Это подземная лаборатория корпорации «Тэндон-Индастрис».

– Да. Это лаборатория вассальной компании внешнего мира. Владельцы – наша семья, – удивленно поднял голову Азазаль.

– Что-то это мне не нравится, – засомневался Давид, и их взгляды встретились.

– Всё это слишком очевидно! – сказали одновременно Давид и Азазаль.

– Белокаменцы, не так глупы, чтобы открыто указывать на себя! – возмутился Азазаль.

– Конечно, – ответил Давид: – Но ты проверишь информацию на каждого из работников «Тэндон-Индастрис».

– На всех? – удивился Азазаль: – Не проще проверить только операторов аватар и вдохновителей?

– Ну да, ну да! – напряжённо задумался Давид, взвешивая варианты: – Все действия операторов тщательно протоколируются. Да и разрешение на деятельность во внешнем мире опреторам аватар выдаются очень обдуманно. Сам понимаешь, уничтожить личность человека, чтобы потом его тело мог занять оператор – это очень серьёзное решение. В Белокаменной за этим очень строго следят. Насколько я помню, разрешение на работу в Тэндон-Индастрис у нас получило два оператора. Да и вдохновители очень легко вычисляются. Наши все находятся под контролем совета Северной Звезды. То есть у нас есть пять известных нам нарийцев, и никто из них не мог пойти на такое. Это бы заметили. Но в компании более тысячи работников.

– Ты хочешь сказать, что в нашей компании появилась пятая колонна? – встревожено глянул на него Азазаль, пытаясь смириться с этой информацией.

Затем он решительно предложил:

– Проверить их всех на незарегистрированную энергетическую активность?

– Да. Сделай это, – хладнокровно подтвердил Давид и задумчиво провёл рукою по серо-голубому туману.

Раздался телефонный звонок, который пронёсся через весь зал. И Давид с Азазалем настороженно переглянулись.

– Ты провёл сюда сотовыю связь из внешнего мира? – удивлённо глянул на него Азазаль: – У нас же нет здесь спутников. Тысячу лет назад выкинули за ненадобностью.

– Нет. У меня просто не было бы сил около часа держать открытым портал. Это не я, – озадачено ответил Давид: – Я вообще не понимаю, что творится!

И он поднял трубку. В его сознание сразу ворвалась раздирающая боль и ощущение безумной истерики в один миг захватили всё его энергетическое пространство. На миг он даже потерял все ориентиры и не мог понять, где находится: у себя дома или в каком-то неизвестном ему подпространстве.

– Забери меня, пожалуйста, – испугано прошептала в трубку Рося.

– Что случилось? – решительно ответил Давид, голос его не дрогнул, но беспокойство всё же проскальзывало.

– Я..я снова её видела… – сказала она, стараясь прикрывать рот рукою, чтобы не разбудить своей истерикой Ксюшу, хотя и так говорила тихо: – На крыше… там.

– Подожди! – нахмурился Давид: – Ты нарушила договорённость, и пошла самостоятельно искать ответы?

– Да нет же! – нервно крикнула Рося, но тут же опомнилась и ещё ближе поднесла трубку ко рту: – Нет. Я её в реале видела! Приезжай! Я не могу больше находиться в этой квартире, только не здесь. Мне страшно. Мне очень страшно. Вокруг меня сплошной мрак. Мне тяжело дышать, – Давид чётко увидел, как она сидела на полу в коридоре и истерично придавливала свои волосы.

– Приезжай, – с мольбой произнесла она и отключила телефон.

Давид замер, как стоял. Он снова контролировал своё сознание и ясно ощущал себя в своём теле. Его лицо раздосадовано побелело, а глаза загорелись ярким синим узором, сияя возмущённой обидой по кромке кристаллов льда в них. Не отдавая себе отчёта, он крепко сдавил телефон в своей руке, даже не заметив, как тот треснул и разлетелся на маленькие куски, тревожно падая на мраморный пол. Давид раздосадовано закинул свою голову кверху и нервно улыбнулся.

– Ты больше не прикрываешь её астрально? – понял его Азазаль.

– Нет. Цель – не я! Им нужна была эльнрике! – разозлился на свою очевидную слепоту Давид.

Азазаль быстро провёл рукою по своим рыжим пышным волосам. Он так делал, когда неожиданно попадал врасплох и не знал, что предпринять дальше.

– О, друг! Они разорвали твой энергетический щит, чтобы получить полный астральный доступ к Росе? – озвучил свои мысли Азазаль: – А провести проверку разорванных тканей мы, конечно, не могли. У тебя просто бы не хватило времени. Ты и так катастрофически много звёздной энергии потерял.

– И во всём этом опять каким-то образом замешан лорд Двэн. Я это нутром чувствую! – стукнул по столу Давид и кристаллы его глаз в этот момент готовы были пробуравить любого, кто станет у него на пути.

– Да. Но у нас нет доказательств, чтобы предъявить его ложе официальное обвинение, – испугался Азазаль.

– Эльнрике – это живой источник управления энергетическими потоками внешнего мира! Если она окажется не в тех руках, неизвестно, что будет! – Давид оперся руками о стол, и его глаза судорожно забегали по столу.

– Ладно! – продолжил Давид: – Не время! Сейчас не время! Надо действовать!

Давид решительно обернулся к Азазалю.

– Аз, ты пока занимайся «Тэндон-Индастрис», – его взгляд при этом горел холодным огнём: – А я поеду обратно во внешний мир, разбираться с защитой Роси. Я когда-то обещал ей никому не дать в обиду. А обещания я всегда исполняю.

– Понимаю, друг мой! – покачал головой Азазаль: – Ты сейчас не в том состоянии, чтобы разгуливать там без охраны. Я тебе пришлю ребят.

Давид благодарно кивнул.

– Надо её вытаскивать оттуда и увести в безопасное место, пока не решим проблему с моими способностями. Щит надо срочно восстановить. В медцентре ведь делали первичное сканирование, верно? – с надеждой спросил Давид.

– Да, – неуверенно начал вспоминать Азазаль: -Да! Точно делали. Там ещё медсестра хорошенькая была.

– Вот и пойдёшь к ней за файлами, – быстро благословил его Давид: – Узнай, были ли какие-то странности или аномалии. Хорошо?

– Сделаю! – с интересом глянул на него Азазаль. Слишком близко Давид воспринимал заботу о Росе, и Азазаль это заметил.

– Тогда я сейчас быстро съезжу за эльнрике, а потом, когда решим проблему с её безопасностью, присоединюсь к сегодняшнему пиру. Сколько у меня ещё времени, сорок восемь часов? – немного оттаял Давид, вспоминая про своё сегодняшнее день Рожденье.

Он понимал, что его ещё ждут дела и растеряно осмотрелся по сторонам, ища смартфон.

Азазаль по-особенному улыбнулся, это была улыбка, исполненная гордости и братской любви.

Он махнул рукой и рассыпал в воздухе ледяные кристаллы, которые раздробились под тяжестью воздуха в искристую серебряную пыль.

– Не ищи напрасно! Возьми новый, – сказал Азазаль, подбрасывая его из пыли: – Старый-то уже посеял, прямо по нашему полу.

– Да. Спасибо, брат, – стукнул себя по лбу Давид: – Они такие хлипкие. До сих пор люди ничего не научились делать.

Азазаль рассмеялся и получилось у него это достаточно грубо:

– Ну, такие уж мы! Мы им чертежи даём. Как нашептали людям, такой продукт на выходе и получаем. И не пытайся сейчас затуманить моё сознание: что такое внутренний устав цитадели Эйнштейна-Ломоносова, я знаю.

На лице Давида появилась его фирменная улыбка, открытая, всегда готовая убедить в своей правоте. А значит, кто-то слишком близко подобрался к истине.

– То-то же! – одобрительно похлопал его по плечу Давид, одаривая его дружелюбным взглядом, тёплым как для хранителя ледяных кристаллов льда в своём энергетическом поле.

Впервые за это время он отвлёкся от насущных проблем и вновь ощутил нежное понимание родных стен.

Пребывание во внешнем мире для нарийцев всегда было физически тяжёлым. Всё из-за разной плотности воздуха и его химического состава. Если у себя дома им не надо было дышать под своим красивым, бездонным, фиолетовым небом, то здесь перед переходом, им приходилось усилием собственной воли создавать новое тело. Это тело полностью строилось из их энергии, настолько близко и плотно циркулирующей, что выглядело полностью похожим на человеческое. Только держать энергию в подобной форме они могли не долго, и время для каждого зависело от собственного энергетического уровня развития.

– Ладно. Всё. Я пошёл. Просмотри ещё раз южный округ города по данным последнего сканирования. Чтобы там всё было в рамках третьего уровня безопасности. Не хочу ещё раз попасть в очередную передрягу, – с лёгкостью выдал очередную порцию инструкций Давид.

– Да! И припаси мне юпитерианского напитка! На всякий случай. Вдруг, я опоздаю – неожиданно радостно произнёс Давид и уже решительно двинулся к выходу, когда его окрикнул Азазаль.

– Сделаю. Остальные зоны хоть не заставляй проверять! Пусть аналитический батальон этим занимается.

– Я очень ценю тебя, брат! Очень ценю, – с довольной улыбкой на лице, не разворачиваясь, махнул ему рукой Давид.

Азазаль проводил его тёплым дружеским взглядом.

– Не забудь время отмотать на сорок минут назад, – лукаво прищурил свои синие с ледяным узором глаза Азазаль.

Давид довольно улыбнулся, остановился и повернулся к другу:

– Не поверишь, забыл об этом! Хорошо, что подслушал, а то я бы столько энергии впустую потерял!

– Твоя временная расхрономизация уже скоро станет легендой, – весело блеснул взглядом Азазаль: – Уж я-то постараюсь об этом позаботиться!

– Ладно, иди уже! Я хоть немного дурака поваляю, пока тебя не будет, – отмахнулся от него Азазаль.

Затем он резко развернулся, превратившись в ледяную звенящую пыль, и исчез из дворца.

Давид умилённо улыбнулся ему вслед и последовал примеру друга, переместившись обратно в Портальный зал, где простиралось огромное обледеневшее озеро с колоннами. Эти колонны передавали порталу необходимую энергию. Их камень загорелся золотым светом, и озеро ожило красками, пробивающимся сквозь толщу льда.

Давид сделал шаг вперёд и вновь оказался в длинном коридоре, который становился всё темнее и темнее, пока впереди не появились маленькие мерцающие огни, и воздух не стал плотнее. Оказавшись под светом софитов в большой прихожей внешнемирского дома, он быстро пошёл к выходу. Лорд Борей прикоснулся к ручке двери, и сработало тактильное распознавание. Дом его выпустил, перезапуская протоколы безопасности.

Глаза Давида вновь стали серыми и из уха исчезли все украшения. Он вдохнул полной грудью и быстро направился к припаркованной к парадному входу машине.

Глава 4

– Что-то холодно здесь, – Рося почувствовала озноб, совершенно не понимая, как посреди мая (пусть и холодного) могла так резко опуститься температура.

Сейчас она была в коридоре. Замедлив шаг, она стала слышать своё собственное дыхание, словно бы оно раздавалось со стороны.

– Очень странно, – Рося насторожено повернула голову, напрягая взгляд. Ей казалось, что за спиной кто-то стоит. До оцепенения страшно. Но надо было убедиться воочию.

При этом она мысленно успокаивала себя, повторяя про себя одну и ту же фразу.

– Ничего страшного там нет! Ничего страшного там нет! Ничего страшного…, – говорила она, пока со страхом, идущим настырно откуда-то из нутрии, оборачивалась назад.

И тут же застыла от ужаса.

– Давид…Давид обещал помочь, – пролепетала она запинаясь и выпуская из рук мобильный. За один короткий миг она успела пересмотреть всю свою жизнь.

Её взгляд иступлёно замер, а сознание оцепенело. Рося в ужасе застыла во времени и медленно прислонилась к стене, тихо сползая вниз, как брошенный белый лепесток яблони на затухающем ветру.

Перед ней стояла невысокая чёрная тень, леденящая своей жгучей ненавистью. У неё не было ни лица, ни глаз, ни каких-либо других признаков человека, но это был человек. Рося это поняла, непонятно как, но поняла, и от этого ей стало ещё страшнее.

Тень дерзко качнулась, словно играясь в игру безумцев, резко и криво склонилась набок, будто надламываясь, а затем разорвалась изнутри на десяток чёрных гиен. Быстро и бесшумно. Но вот после, квартира Роси стала разрываться от безумного лая и визжания этих адских тварей, которые с хищным нетерпением присматривались к Росе, осторожно расхаживая вокруг.

– Давид! Помоги мне! Мне тяжело дышать, – с мольбой посмотрела перед собой Рося, и её лицо стало быстро белеть. В какой-то момент ей показалось, что она снова видит ту таинственную женщину. Она встревожено летела ей навстречу: какие же у неё были красивые белые крылья. От них становилось теплее на душе. Теперь Рося её больше не боялась.

Лицо Роси неожиданно стало набираться красками, и вокруг неё лёгко и просто вырос большой золотистый щит, исходящий прямо из неё и отодвигающий гиен на приличное расстояние от её тела.

Рука Роси обессилено упала рядом с телефоном, безразлично замершим в режиме ожидания. Но отчего-то она знала, что Давид услышал её, где бы он сейчас не был.

Крылатая женщина обняла её, и Рося открыла глаза, вспоминая, что ей надо бороться.

– Чего это я струсила? – попыталась приподняться Рося, ещё немного отрешённо смотря перед собой. Колени дрожали, но на ноги она встать смогла.

Чёрные гиены взвизгнули и нервно заходили перед Росей, вышагивая по полукругу, принюхиваясь и примеряясь к своей жертве. Что-то их не пускало, и это их сильно нервировало. И чем больше они ходили, тем яростнее становилось их нетерпение. Наконец, они выстроились в доступной зоне и, пригнувши передние лапы, с ощетинившейся пастью и налитыми кровью глазами, готовы были броситься в атаку. Они чего-то ждали, чьего-то приказа.

– Не ной! – попыталась взять себя в руки Рося: – Если правильно рассчитать силу, я смогу выстоять. Главное, продержаться. Потом придёт Давид. Он придёт! Он обязательно придёт! Не бросит меня.

От этой мысли ей стало легче, словно за спиной выросла богатырская поддержка, пусть и не в количестве тридцати трёх, но и то большая моральная помощь!

Рося выпрямилась и немного неуверенно принялась осваивать выделенное ей пространство.

Было очень страшно. Казалось, каждый маленький шажок, мог стать последним. Но другого решение быть не могло, когда решался вопрос твоего собственного выживания.

Она не отводила напряженного взгляда от этих тварей, которые хищно следили за каждым её движением, и с их оскаленных пастей стекала красно-коричневая густая слюна. Они омерзительно воняли, и Рося брезгливо поморщилась.

– Ладно! – приободрилась Рося: – Кто бы вы ни были, я вас сюда не звала!

Она, не глядя, нащупала трость, стоящую рядом с тумбочкой и сделала резкий выпад вперёд, замахиваясь изо всех сил этим зонтиком на сущностей. Не сильно опасное оружие, но это всё, что у неё было под рукой. Жить-то хотелось!

– А-а! – закричала она: – Убирайтесь вон из моего дома! Вон пошли! Слышали?! Я вас не пропущу! Слышали меня?! Вы меня не возьмёте: мне некуда отступать, поэтому я буду стоять до конца! – и она с праведной яростью стукнула самую крупную из этих псин.

Гиены испугано посмотрели на побитого вожака своей стаи, который поскуливая тёр лапой свой нос. Он тяжело встряхнул свою шерсть, а после яростно впился в Росю своими кровавыми глазами. От его агрессивного рыка, зарычала вся стая, превращаясь при этом в чёрные тени. Потом они резко сорвались с места, прыгая на трость и вцепляясь в неё своими зубами. Зонтик окутался чёрной дымкой и стал рассыпаться в труху.

Рося перепугано выбросила остатки трости, которая у неё на глазах превратилась в пыль.

– Значит так? – Рося возмущенно подняла брови: знала она, что будет сложно, но чтобы так?! Ведь эти твари, не имеющие ни сердца, ни души, вот так вот просто поиздевались над самым дорогим, что у неё было – над тростью, подаренную её предками. А память, связанная с ней – самое дорогое, что у неё было. Кто ж знал, что именно эта вещь попадётся ей под руку!

– Вы хотя бы знаете, что сделали, твари безмозглые! Да я теперь каждого из вас на коврик пущу! – с болью на сердце накричала на них Рося, не осознавая, что идёт на них почти в рукопашную и почти не вышла за пределы своего щита.

– Да я тебя! – Рося замахнулась на одну из гиен и не успела даже опомниться, как гиена прыгнула на неё, толкая девушку на пол.

От неожиданности Рося зажмурилась, не успев даже, как следует, стукнуть её, а когда открыла глаза, увидела, как в золотом свете догорают остатки этой псины.

– Что это? – удивилась Рося, протягивая вперёд руку и окуная её в этот мягкий золотой свет. Он был тёплый и ласковый. Рося с благодарностью забрала руку, поняв, что всё это время помогало ей продержаться. И свет исчез.

– Так вот оно что! – на лице Роси появилась тихая выстраданная улыбка. Она подняла голову и интуитивно осмотрела щит, ориентируясь по тому, как дистанцировались гиены.

– Кажется, я знаю, что с вами делать, – спокойно сказала она и посмотрела на них своим смелым решительным взглядом. Надо было только заставить их попасть в поле этого щита. Они исчезнут, и она сможет быть свободна.

Рося подумала и тяжело встала, как на последний бой. Затем она хлопнула в ладоши, привлекая их внимание, и принялась кричать на них, став вплотную к щиту, чтобы они лучше почувствовали её запах.

– Что стоите?! Сдрейфили?! Так и будите сидеть там, осаждая меня? Вы же тупые! Так помогите же мне от вас избавиться! Кис-кис! Ну?! Или как вас там звать надо?

Чёрные гиены неуверенно завертелись вокруг Роси, не зная, как им поступить. Вроде уже и готовы были наброситься на неё, ведь она была сейчас так близко. Да и зовут, к тому же! Но команды не было. Псин пять почти уже пересекли черту, как тут же взвизгнули и моментально вернулись на свои позиции.

Рося раздосадовано закатила голову. Такой план сорвался! А затем устало села на пол и уныло уставилась на эти текущие, грязные и вонючие морды гиен.

После нескольких секунд этого бессмысленного, молчаливого разговора с этой нечистью, Рося вдруг вспомнила, что в доме есть Ксюша, которая пусть и дура, но хотя бы могла позвонить в полицию. Её что? Вообще не волнует судьба подруги?

– Ксюша! – заорала Рося, оборачиваясь назад: – Ксюша! Иди сюда! Ты что, не слышишь, что на нас напали?

Но ответа не последовало.

– Ксён! – Рося испугано сбавила голос: – Неужели эти твари что-то уже сделали с тобой?

И Росе стало не по себе от мысли, что где-то там может валяться окровавленный труп Ксюши, а она ей ничем уже не может помочь.

Рося сникла, но тут же услышала, странную возню с атакующей стороны. Она быстро обернулась, но не оказалась готовой к тому, что увидела. Её глаза широко раскрылись от неожиданности.

Чёрные гиены заглатывали друг друга, без зазрения совести поедая себя, и становясь одной большой псиной. Эта громадина издала истошный утробный вой и бросилась прямиком на Росю, загораясь в защитном поле. Мегагиена горела, испепеляя одну шкуру за другой, пока не прорвалась за щит. На мгновение она остановилась, а затем разорвалась изнутри на четыре чёрные тени. Они подлетели к Росе и вцепились ей в ноги, царапая и раздирая их на куски.

Рося даже не успела крикнуть. От боли она резко потеряла сознание. И шатаясь, упала на стену, а затем обессилено рухнула вниз, на пол.

В коридор спокойно вышла Ксюша, и как ни в чём не бывало подошла к Росе, аппетитно пожёвывая печеньку.

Рося обессилено валялась на полу. Её глаза были широко открыты, и она временами дёргалась в конвульсиях. Рядом лежал мобильный, который она уронила.

Ксюша беззаботно подняла его и с любопытством пролистнула её историю звонков.

– Что я и говорила! – цинично констатировала Ксюша: – Совсем ватная стала из-за своего чая! Даже своего Давида не позвала.

Затем Ксюша поднялась, и, мурлыча что-то себе под нос, направилась к себе в комнату.

На секунду она остановилась, а после оглянулась назад. Её глаза были налиты кровью.

– Фас, мальчики! – дала команду невидимым астральным сущностям Ксюша, и спокойно направилась дальше, чёрной тенью скрываясь в дальней комнате.

На полу отразились едва заметные следы от собачьих лап, которые тут же стёрлись в этом пространстве.

– Что-то здесь не вяжется, – произнёс Давид, сконцентрировано сворачивая направо, и целенаправленно съезжая к тоннелю под мостом.

– Почему во дворец попал посторонний сигнал из внешнего мира? И как раз тогда, когда я полностью потерял связь с Росей? Очень удобно! Особенно для врагов, – и Давиду, вдруг, стало не по себе.

Ведь его решение было принято сгоряча. Он даже не дождался результатов разведки по последствиям искусственной бури. И сейчас он находился во внешнем мире, ни имея никаких рычагов воздействия на него. Да он был слеп, как котёнок!

– Во всяком случае, Аз дал мне силовое подкрепление, – попытался привести в порядок свои мысли Давид.

С ледяным спокойствием, он коснулся невидимой пластины в своём ухе, подключая смартфон к белокаменным протоколам безопасности.

Не нравилось ему всё это. Но одно он знал точно – Росю надо срочно забирать оттуда. Даже, не слыша её мыслей и её астральных энерговолн. Если она попала под удар сущности из своего сна, о которой, кстати, он ничего не знал, кроме имени, то её местоположение рассекречено. Рося становилась заманчивой приманкой. Этого Давид просто не мог себе позволить.

– Странно, почему я так близко подпустил к себе эту девчонку? – задумался Давид, и его взгляд слегка потеплел при мысли о ней: – С предыдущими эльнрике такого не было.

Машина вынырнула из тоннеля, и, промчавшись по ночной, полупустой дороге, притормозила на светофоре.

Давид почувствовал жар и его серые глаза побелели от негодования и холодной ярости. Такой биометрический показатель был только у его конкурентов, ложи лорда Двэна.

Давид поднял ледяные кристаллы своего энергополя в боевую готовность. На всякий случай! Две Ложи, конечно, могли обмениваться любезностями, но только в формальной обстановке. Увы, полнолуние, и незапротоколированная ночная поездка к эльнрике, никак не делали её таковой!

Невдалеке, из ночного клуба вышла компания девушек, весело хихикая и болтая, а за ними следом поспешили двое парней. Взгляд одного из них скользнул по машине Давида, и на мгновение его лицо расслоилось, показав воздушные черты ящерицы, а глаза загорелись багровым тусклым огнём.

– Керима! – возмутился Давид и пробуравил его своим обжигающим ледяным взглядом: – Да, к тому же из огненных земель!

Давид взволнованно откинулся на кресле и напряжённо вцепился руками в руль, осмысливая увиденное.

– Значит, лорд Двэн всё же замешан! Но как его слуги оказались на территории Белокаменной так быстро? Ещё и двух часов не прошло после бури.

Давид пытался держать себя в руках, но ярость его в этот момент зашкаливала.

– Не надо им шутить с Навью! Особенно, когда рольмийцы живут её законами! – и, не дожидаясь зелёного сигнала, Давид оскорблёно рванул вперёд.

Здесь всё уже было ясно.

Шторм, конечно, уже стих. Но небо всё ещё сияло звёздным светом, который стал уже понемногу стираться из этого пространства. Хотя его следы всё ещё можно было отыскать в астральной копии этого мира.

– Смотри! Сейчас будет моя лучшая партия! – слезливо произнесла Ксюша, а затем довольно рассмеялась, вытирая скупые слёзы со своего лица.

– Ну, что? Похожи на настоящие? – она требовательно уставилась своими циничными глазами на чёрную гиену.

Псина, высунув мокрый язык, внимательно следила за хозяйкой своими кровавыми блюдцами.

– То-то же! Молодец! Истинный ценитель моего таланта! – и Ксюша презрительно глянула на Росю. Девушка, еле дыша, валялась на полу. У неё были разодраны ноги. И если не остановить кровотечение, просто могла умереть.

– Кровь убери! – скомандовала Ксюша гиене: – Мне не нужно, чтобы её раны видели! Картинка должна быть идеальной!

При этих словах она спокойно направилась к Росе, но, не дойдя двух метров, резко подкосилась и, схватившись рукой за голову, налетела на стенку. Она медленно сползла вниз, и уселась на пол, роняя голову. Волосы скрыли до неприличия довольную ухмылку. Девушка явно веселилась!

Ксюша достала мобильный телефон.

– Ну, что Давид! Посмотрим, как ты будешь выкручиваться! – зловеще блеснула своим красным взглядом Ксюша и, задыхаясь, замахала перед собой руками.

– Давид! Я снова её видела… там на крыше…. Приезжай… скорее… мне тяжело дышать! Мне страшно! – истерично поглаживала волосы Ксюша, при этом нервно всхлипывая в трубку.

– Специально для любимого дяди! – Ксюша довольно нажала кнопку завершения вызова и с ненавистью глянула на Росю.

– Что, подруга? – с издёвкой начала Ксюша: – Посмотрим, как Давид готов будет решать твои проблемы! Ты, ведь, бесценна!

Давид подъехал к дому Роси и быстро поднялся по лестнице (лифты он не признавал, зная человеческую удачу в нарийских технологиях). Но перед дверью в квартиру Роси он остановился.

– Почему я не чувствую её? – насторожился Давид, став вплотную к двери и прислушиваясь к пространству за её приделами.

Он опустил лицо, стараясь скрыть свой синий, с ледяным узором, взгляд.

– Я вообще никого там не вижу! – испугано нахмурился Давид.

Давид аккуратно осмотрел внешние пределы квартиры. На ней была выставлено дополнительное энергетическое поле.

– Это опять приведёт меня в лазарет, – покачал головой Давид, готовясь выйти из своего тела.

– Хотя – это лишняя возможность для Азазаля, – продолжил свою мысль Давид, проходя сквозь стену: – Без моего присутствия там, у него нет никаких шансов с дайнего. Я-то знаю!

И у него автоматически включилась система астральной защиты.

Она была похожа на серую дымку из вулканической пыли, которая появлялась вокруг его энергополя при прохождении особо тревожных участков пространства. Эта технология была уникальна, поскольку появлялась при рождении и только у членов королевских семей.

Давид оказался в астральной квартире, вернее в странном, каком-то искривлённом подпространстве. Не то, что он ожидал увидеть!

У Ксюши от неожиданности выпала изо рта печенька. Что-что! А его она так быстро не ждала здесь. У неё должно было быть в распоряжении чуть больше часа времени. Ей же так сказали!

– Как..? Как он так быстро здесь оказался? – с недоумением посмотрела на свой мобильный Ксюша.

– Весь план испортил! Надо что-то придумать! – быстро сориентировалась Ксюша.

Она гневно глянула на валявшуюся рядом Росю, слегка пнула её, сделал шаг назад и тихо скрылась во мраке дверного проёма.

Затем пространство раздвоилось.

Давид почувствовал озноб. Что-то здесь было не так. Он не часто бывал в этом помещении, всего два раза. Но, вроде, квартира Роси выглядела иначе.

– Игла? – удивлённо поднял брови Давид, глядя на лежащую в беспамятности Росю.

– Чего только не найдёшь в подпространствах! – спокойно сказал Давид и аккуратно осмотрел из коридора всю площадь квартиры (в астрале это было возможно). Но отчего-то у него заныла душа (сердца у нарийцев отсутствовало), будто он сейчас упускает что-то очень важное, или будто он отдалялся от кого-то очень важного.

Его взгляд остановился на дверном проёме, откуда за ним наблюдала Ксюша. Она с наслаждением смотрела, как всесторонне подкованный в энергиях лорд Борей ходит вокруг да около своей драгоценной крестницы, вслепую. А Рося тем временем истекает кровью, которую Ксюша сделала невидимой.

– Рось, и долго же ты собираешься тянуть со смертью? – Ксюша нервно сложила на груди руки, лорд Борей уже стал её пугать: – Давай уже поскорее помирай!

Давид заметил короткую радужную нить света под потолком и наклонил голову, внимательно присматриваясь к ней.

– А вот этого здесь быть не должно! – сказал он: – Так, значит, два смещённых подпространства! Что же я увижу во втором?

Давид холодно задумался.

Вдруг он пошатнулся, и у него всё сдавило внутри. Кронпринц с непониманием повернулся назад, придерживаясь за левое плечо. Ему что-то нужно было найти, что-то… Его взгляд снова упал на иглу, которая начала трескаться.

Давид непонимающе смотрел на эту блестящую вещицу и, казалось, трещина шла не ней, а по его душе.

– Нет! Хватит с меня, – яростно отмахнулся Давид, и моментально переместился в другой конец коридора, тянясь за цветной нитью.

– Блин! – испугалась Ксюша, когда Давид пролетел мимо неё: – Он меня сейчас увидит! Пора уходить!

Нить действительно выдала непрофессионализм своего создателя. На самом деле это была трещина между двумя совмещёнными подпространствами. Кто-то неумело их совместил.

– Теперь посмотрим, что скрывается за кулисами этого погорелого театра, – сказал Давид и вместе с ледяным вихрем ворвался в освещённый коридор.

– Да! Теперь уже больше похоже на квартиру Роси, – спокойно вздохнул Давид и обернулся.

Игла, лежащая на полу, покрылась серебряным светом, волной раздвинула от себя пространство, и на её месте оказалась Рося.

Давид замер. Рося не двигалась, и, кажется, не дышала.

– Рося! – заволновался Давид и тихо подлетел к ней. Джинсы были порваны, но ничего более.

– Что же с тобой случилось? – спросил Давид, поднимая измученную девушку с пола и прислоняя её к стене.

Голова Роси качнулась и обессилено упала ему на плечо. Давид замер: сзади к её голове подключилась неизвестная сущность, и этот канал был окутан королевской вулканической материей – той самой серой дымкой, которая защищала членов королевской семьи в астральной плоскости.

Давид гневно дёрнулся и яростным взглядом охватил всю площадь квартиры. В дальней комнате спала её соседка. Её астральное тело находилось с ней. Да и по общему потенциалу, её можно было назвать обычной человеческой неумёхой: не то, что выйти, но и осознанный сон осилить не смогла бы.

– Потом! – резко остановил свою ярость Давид, мыслями возвращаясь к Росе. Почему-то он не мог отыскать её сознание. Это не к добру!

Он нахмурился и попытался взглядом прижечь посторонний канал, грубо обрывая все его связи с Ксюшей. Однако здесь нужно было хирургическое вмешательство.

– Пора уходить, родная! – сказал Давид, подхватывая её на руки.

Они вышли вместе с Росей через дверь на лестничную площадку. Девушка лежала у него в невидимых руках. Всё же некоторые секретные знания помогали королевским особям эффективно использовать возможности астрального тела.

По лестнице, навстречу им, бежали двое крепких тёмноволосых мужчин в черных замшевых куртках и с аккуратной татуировкой в виде чёрных вулканических лилий справа на шее.

– Вы в порядке, босс? – воины взволновано подбежали к Давиду: – Мы только что засекли атаку седьмого уровня, которая пришлась на вас.

– Я в порядке, – ответил Давид, вручая одному из них в руки Росю. Ему сейчас стало очень тяжело удерживать свою силу в нужной форме. Вроде ничего не произошло, но откуда такой отток энергии? Буд-то вся его жизненная энергия бесследно утекала из него. Что это?

Ребята, собственно, не успели даже разобраться, что им вручают из-за трепетного беспокойства, которое застелило их чёрные как ночь глаза. Один из них, Барменталь, быстро коснулся своего левого уха, прошитого большим количеством металла, и поспешил рапортовать:

– Мы на месте. Кронпринц Борей в порядке. Мы будем с ним и довезём его обратно в целости и сохранности.

Давид вернулся в своё тело и насторожено прислушался к своему левому плечу.

– Вроде уже всё прошло, – тихо сказал Давид, и, забыв обо всём, устало направился к лестнице.

Генки, второй воин, озадачено проводил взглядом Давида. Затем быстро опомнился и опустил свой взгляд на Росю, которая лежала теперь у него в руках. Он недоумённо развернулся и крикнул вдогонку медленно спускающемуся Давиду.

– Босс, а это что?

– Это наше спасение, – на ходу, небрежно ответил Давид, который не хотел раскрывать тайну эльнрике.

Генки внимательно всмотрелся в спящую эльнрике:

– Да? А что мне с ней делать? – растерялся от неожиданности нарийский воин.

– Отнеси её в машину. Дальше разберёмся, – с улыбкой ответил Давид.

Генки глянул на Барменталя, так ничего и не поняв. Тот пожал плечами, и они оба, засуетившись, побежали обгонять Давида, гордо неся на руках Росю.

Они спустились и вышли на улицу. Сели в чёрный джип, и выехали со двора. А в это время в доме мирно спали все стены, и никто даже не заметил странной суеты вокруг.

– Сейчас мы вас отвезём домой, босс, – полуразвернувшись на переднем сиденье, сказал Генки.

Барменталь был за рулём. Давид блуждал своим взглядом. Нужно было принять быстрое решение, и Давид спешно просматривал поток возможных вариантов совместных с ними действий. С шанами он никогда близко не сталкивался, и хотел убедиться, что их участие в этой истории не выйдет ему и Белокаменной боком. Видно было, что Давид устал и работает на износ.

– Её нельзя брать с собой. И оставлять в таком состоянии тоже, – начал Давид, отвергая их решение.

Он тяжело разминал левую руку: она с трудом поддавалась контролю. Отчего-то у Давида возникло ощущение, что всё это спасение не кончится выгодой для его семейства, но от этого ему не стало страшно (немыслимая вещь для нарийцев!). Сейчас его мысли были заняты этой бедной девчонкой, которую он уже не мог просто так оставить. Хотя, он мог переправить себя домой и после назначить расследование, как и полагалось по законам Объединённых Лож.

– Что же ты со мной делаешь, Рось! – покачал головой Давид и глянул на лежащую рядом с ним девушку.

Она была бледной, без сознания. Давида это насторожило. Пока была свободная минута, он аккуратно нагнулся над ней и внимательно всмотрелся в её лицо. В его серых глазах пробежали ледяные трещины (иногда так бывало в этом мире, когда нужно было использовать свои способности под прикрытием другого тела). Она теряет жизненную энергию! Но почему? Её нужно показать нашим врачам. В наш мир она не сможет попасть. Значит, надо вызвать их сюда. И нужно найти безопасное место, чтобы на время её укрыть. Пока в Белокаменной решается вопрос со щитом.

– Так что будем делать, босс? Какой курс мне прокладывать? – спросил Барменталь, выезжая на шоссе.

Сейчас они ехали в направлении Комфортного Банка, к королевскому порталу, где он могли незаметно осуществить переход, тихо исчезнув из пространства итого мира.

– Давайте к вам, на вашу базу! Она не далеко? – ответил Давид, пристально изучая Генки.

Ему нужно было понять: насколько им можно доверять, и, сколько им можно было доверить.

С шанами он никогда близко не общался: не представлялось случая. Он знал, что они были отличными воинами с высокой выносливостью, принципиальным кодексом чести и тонким чувством юмора. Последнее, кстати, не сочеталось с их бескомпромиссной жестокостью на поле боя. Но воевали они только за королевскую семью и состояли на службе со времён заключения Огненного Перемирия (широкомасштабной войны между двумя Ложами, которая была десять тысяч лет назад). С тех пор шаны зареклись воевать во имя выгоды, и навсегда покинули земли Огненной Ложи, присоединившись к роду его прадеда.

Шаны обычно живут в каменных или рудных землях Нарии и прекрасно чувствуют себя под землёй, ближе к горячим парам, исходящим от ядра. Говорят, из-за их особенного характера: превосходного, красивого чувства юмора и жалящей жестокости – они безоговорочно и всеправно становятся душой любой гвардейской компании.

– В нашу берлогу? – удивлённо раскрыл свои глаза Генки и они стали полностью чёрными как сама ночь, или как угольные пласты, лежащие под этим городом.

– Навь вселенская, Барменталюшка! – воскликнул Генки: – Сам кронпринц к нам заглянет на огонёк. Ты кстати, запитал, оставленные на полу, навийские адронные узлы?

– Юз меня схвати! Забыл! – разозлился на себя Барменталь: – Ну, значит, вам действительно придётся увидеть берлогу. Чтобы побывать в нашем роскошном, не постесняюсь этого слова, особняке, придётся подождать где-то сутки.

– Здесь очень плохие источники энергии, сутками приходится её аккумулировать. Но ничего! Мы не жалуемся! – сказал Барменталь и посмотрел в зеркало заднего вида.

В глазах кронпринца пробежала едва заметная лёгкая улыбка, и Барменталь это заметил. А ещё он увидел, как лорд королевских кровей сжимал в своих руках хрупкую руку этой человеческой девушки.

– Так, значит, спасение? – хитро подумал про себя Барменталь, и переключился на дорогу. Она могла увести в неизвестном направлении, и поэтому за ней нужен был глаза да глаз.

А тем временем, Рося стояла на огромной просторной площади, уходящей в облака: розовато-оранжевые, воздушно-прекрасные и удивительно красивые. В небе была радуга, растущая прямо на закат солнца.

У неё перехватило дыхание от восторга.

– Ухты! Какая красота! Здесь так легко и свободно! – завертела головой Рося, купаясь взглядом в чистом, сияющем розовато-белом небе.

Рося восхищённо повернулась.

Сзади, вдали, на другой стороне площади высился белоснежный, как из слоновой кости, город. С высокими арками, плывущими мостами, и огромными цветными куполами. Он словно был соткан из воздушных капель, потому что играл лучами света – они словно проходили сквозь него.

Было ощущение лёгкой воздушности. Закат укутал город, и его розово-оранжевые краски, волнами тянулись по всему небу, превращаясь в лёгкий румянец над ним.

– Я что, умерла? – неожиданно подумала Рося, и при этой мысли она стала похожа на маленького потерянного котёнка, который с жалобным взглядом вопрошал в действительность.

– Ты жива, – услышала она женский голос рядом с собой.

Рося осмотрелась вокруг, но никого не было.

– И это, всего лишь, один из миров, в который давно утеряна дорога. Как ты здесь оказалась, если о нём забыли? – продолжил голос.

Рося удивлённо почувствовала, как кто-то её нежно обнял, и от этого на душе стало тепло.

– Солнце, если ноги тебя уже не слушаются, это не значит, что ты должна упасть вниз. Вспомни, что у тебя есть крылья! – сказала женщина и Росю, вдруг, проняла резкая боль, отчего ей захотелось упасть.

Из ног сочилась кровь, но не так, как раньше, раны стали меньше. Они медленного затягивались.

– Всё будет хорошо! – сказал женский голос, и Рося увидела лёгкий силуэт, который таял в тёплых лучах солнца. Только красивые белые крылья виднелись ещё некоторое время, а потом исчезли в его лучах.

Рося с удивлением заметила, что боль стала отступать, и ноги почти восстановились. Может останутся шрамы, а может всё обойдётся. В теле появилась неописуемая лёгкость, и ещё её переполняла тихая радость. Тут она захотела спать, и город исчез из её сознания, вернув Росю обратно в её тело. Машина куда-то ехала, пока Рося лежала без сознания на заднем сиденье рядом с Давидом.

Рося чуть приоткрыла глаза, с трудом осознавая, где она. Она вообще слабо осознавала себя в этой реальности. Тот город в облаках казался ей настолько реальным, будто бы она всё ещё находилась там.

Кажется, она была в машине: слышен был звук дороги, бегущей под колёсами. Впереди кто-то сидел. Она их смутно видела: зрение ещё расплывалось, но голоса были незнакомыми. Они хоть и не несли в себе никакой опасности, но всё же! Незнакомые люди, незнакомая ситуация не позволяли ей чувствовать себя спокойно.

Незнакомцы о чём-то разговаривали, но Росе не особо хотелось вслушиваться в их разговор, потому что сознание словно проваливалось, уходило куда-то, будто бы она спала и во сне теряла силу. Рядом с ней был ещё кто-то. Ей показалось, что она его знает. Он открыто улыбался, кивая в ответ на их разговор.

– Значит, всё в порядке, – подумала Рося, и с лёгкостью на сердце провалилась обратно. В её взгляде отразился золотистый свет, когда она закрывала глаза.

Давид не выпускал руки Роси. Его холодное лицо стало немного теплее. Здесь, в этой компании, он чувствовал себя на удивление легко.

– Даже так? А кто такой Юз? – спросил он.

– Никогда не слышали? – беззаботно принялся болтать Генки и его сплошные чёрные глаза сияли от радости: ведь с ним говорил сам принц: – Это местная знаменитость, вернее была когда-то. Наши братья здесь уже давно ведут круговую оборону внешнего периметра всех созданных проходов. А этот чел рассекретил нашу явку, застукал нас прямо без нашего прикрытия. Ну, соответственно он стал поднимать местную общественность, нарекать нас какими-то бесами, и объявлять на нас охоту.

Тут Генки довольно ухмыльнулся.

– Объявлять охоту! На нас! Короче, совершенно не понятно, что у этих людей в голове твориться! На нас стали охотится, и притом, искали нас в шахтных тоннелях – их здесь множество. Ну, где-то недалеки они были от истины. Только вот местные подземные пейзажи нас не сильно прельщают. Вот у себя дома, это пожалуйста, сколько угодно! Так что они учудили?! Залезли в очередной раз в шахту. Помимо кадила, креста, кропилова и отбойных молотков один из них, из самых набожных значит, протащил с собой ружьё. Тоже мне! Куда руководство смотрело?! Ведь ружьё не напильник, незамеченным пронести не удастся! В общем, кому-то что-то померещилось. Пальнули пару разков. Взрыв метана, и их присыпало. И нам же потом пришлось их вытаскивать! Вот вы представляете себе эту картину! Шаны под прикрытием МЧСников вытягивают их из под завалов! Когда их вытаскивали, и они видели наши чёрные, кстати, необыкновенно очаровательные, глаза, у них такое горе на лицах было нарисовано, будто бы мучительно выбирали, вернуться обратно или проститься с душой!

Давид непроизвольно улыбнулся:

– Вы специально это сделали?

– Нее, – восхищённо возразил Генки, – взрыв произошёл сам, вот Вам навский меч! Поклялся Генки и тут же вспомнил что-то хорошее.

– Но вот личину свою мы тихонько приоткрыли, Юзу и тому его пузатому помощнику, чтобы видели кто их от смерти спас. Мы, конечно, так, немного подурачились. Только глаза свои, красивые, кстати, показали.

Давид заметно повеселел, но дворянской, нарийской выдержки не потерял.

– И как? Помогло? – спросил он.

– Да не то, чтобы очень, – неловко скривился Генки и тут же весело продолжил: – Юз со страху забежал к себе домой. Вон он, кстати, чуть ниже. До сих пор стоит. Кирпич красный уже посыпался. Более ста лет уже как-никак прошло. Так заперся в своём особняке, завешался чем только придётся, и посторонних боялся к себе пускать. Всё о коварных подземных духах говорил, мол, проведут тоннель, придут и заберут его за глубокие угольные горизонты. Хм! Уж больно он нам нужен!

– И что? Пришли? – улыбнулся Давид.

– Да, фиг кто знает! – встрял Барменталь: – Но в один прекрасный день он, действительно, исчез. Только сделал это цивилизованным образом. Сел на поезд и вернулся к себе в Англию.

Генки в этот момент тепло посмотрел на Барменталя.

– А что, шахты остались запечатанными? – поинтересовался Давид.

– Почему же! – возразил Генки: – До сих пор работают! Довольно даже хорошо. Умеют вгрызаться в недра земли, прямо как мы. Иногда даже хочется их похвалить, выпить пиво с ними, да всё времени никак нет! Кстати, про ту историю, слава Нави, уже позабыли! Оставили нас в покое. Но мы до сих пор помним того упёртого и чертовски проницательного Юза. Вот и поминаем его. О! Уже приехали! – и Генки оживился ещё больше.

Джип проехал парк с застывшими деревьями и въехал под покровом ночи на территорию трёхэтажного дома, похожего на особняк, но стоящего недалеко от промышленной зоны.

Все трое вышли из машины, и Генки с довольным видом побежал за Росей. Барменталь царапнул парадную дверь своим мощным черным когтём (он естественным образом вырос из его левого указательного пальца), и она распахнула свои гостеприимные объятия.

По-хозяйски зайдя внутрь, он сокрушительно покачал головой и зажёг свет. Давид настороженно зашёл внутрь, осматривая помещение.

– Как будто в Нарийские Каньоны попал, – удивился Давид.

– Можете не разуваться, – сказал Барменталь: – У нас здесь сандонский гранит на полу и немного чёрной грязи с пустоши, для тепла. Можете ноги запачкать!

– Да! Дом, милый дом, – весело прокомментировал Генки, появляясь с Росей на руках за спиной Давида: – Вы проходите! А то мне ещё наше спасение разместить наверху надо!

И Генки, торопливо обогнул Давида, воодушевлённо затопав с девушкой вверх по лестнице, которая спускалась в гостиную, объединенную с прихожей.

– Э-э! Куда! – заволновался Давид.

– Чтобы и волосинка не упала с Роси! – крикнул он вдогонку Генки.

– Так вот как тебя зовут! – сказал тот и внимательно присмотрелся к девушке: – Не переживайте, босс!

Тут он заметил упавший золотисто-русый волосок у себя на плече (видимо, Роси) и перепугано скривил лицо, опасаясь, последующего обвинения. Поэтому он тихонько отодвинул от себя девушку (от греха подальше) и на вытянутых руках, таким образом занёс её в комнату.

– Да Вы не волнуйтесь, лорд Борей! Генки у нас парень нормальный, – улыбнулся Барменталь, видя беспокойство Давида.

Генки усердно выполнял приказ, и бережно, хоть и немного неуклюже, положил Росю на кровать, а затем пошёл включать адронный узел этого квадрата, чтобы придать комнате божеский вид. Скалы – это, конечно, круто, но не в такой ситуации, как эта.

И комната преобразилась в одну из комнат их человеческого особняка. Вышло довольно уютно. Генки направился на выход, но обидно споткнулся о выступающий уровневый пол.

– Чёрт! Совсем забыл про этот дизайн! – сквозь грохот стал сокрушаться Генки: – Кто так строит! Нафига эта вычурность!

Рося открыла глаза. Она была в большой, насколько она поняла, комнате, где царил полумрак, только приглушённо горели разноцветные софиты под потолком.

– Ты кто? – ничего не понимая, попыталась приподняться на кровати Рося, смотря на шана.

От неожиданности тот даже выронил из рук торшер, который он сбил по нелепости.

– Я? – озадаченно повторил Генки: – Пытаясь вспомнить своё внешнемирское имя, которое выдавалось им перед заданием.

Хорошо было бы сейчас хоть одним глазком заглянуть в центральную базу гвардейского корпуса: там уж точно оно указано в его деле.

– Я? Вы как себя чувствуете? – воин тут же нашёл выход из положения: – Может Вам что-то принести?

Рося попыталась понять, где она и отстранённо посмотрела на комнату. Ненадолго она забыла про шана.

– Как я себя чувствую? – задумалась она, прислушиваясь к себе. В её глазах пробежал бело-золотой свет, и ноги окутало золотое свечение. Но Рося, казалось, этого не заметила.

Генки недоумённо дёрнулся в сторону и, чуть отшатнувшись, подозрительно посмотрел на неё. Теперь ему стало не по себе. Кто знает, что это за спасение такое! Что у королевичей на уме – никому не ведомо. А он её ещё на руках тащил – вдруг, это заразно?

Рося озадачено сидела посреди кровати, немного в беспамятстве обводя взглядом комнату. Затем в дальнем углу ей показалась, что шевельнулась тень, и её глаза моментально округлились от ужаса.

Она глубоко вдохнула, после чего её дыхание замерло. В глазах появилась накатившая из глубин памяти истерика, и она, дрожа, вытянула вперёд руку.

– Гиены! – с мольбой в глазах прошептала она, указывая в сторону.

Генки аж сам испугался и отскочил в сторону.

– Где? – резво ответил он, приняв оборону и всматриваясь в указанное направление.

Но там ничего не было. Вернее, там находился адронный узел, который иногда давал перепад напряжения и на том месте появлялся кусок вулканической скалы из их берлоги.

– А! Это! – разочаровано ответил Генки, но тут же понял, что этот пейзаж может выставить их не в лучшем свете, и быстро поспешил прикрыть его собой:

– Это всего лишь увлажнитель воздуха, – с виноватой улыбкой ответил он и тут же развернулся к узлу, укрепляя цепь подачи генератора через галлографическую панель.

– Вот видите! – указал он на лукоподобный прибор зелёного цвета, из которого струёй подавался увлажнённый воздух: – Никаких гиен!

Генки облегчённо вздохнул, ведь, вроде, она не обратила внимания на аномалию.

– Гиены! – крикнула Рося, вспомнив, что с ней случилось.

Она судорожно принялась осматривать свои ноги, с болью вспоминая произошедшее. Они были целы, и Рося с радостью, облегчённо заплакала, подняв голову к верху (видимо, благодаря за что-то).

– Что за гиены? – насторожился Генки, глядя на её неадекватное поведение: – Здесь нет ничего. Пойду-ка я лучше босса позову! Ему виднее, что здесь происходит!

И он аккуратно попятился назад к двери, наблюдая за тем, как она вся посветлела от благодарности перед кем-то.

Упершись в дверь, Генки быстро развернулся и торопливо вышел, испугано подпирая дверь своим крепким телом. Внизу, в гостиной, разговаривали кронпринц и Барменталь. Генки поспешил к ним.

– Смотри, что нужно будет сделать, – Давид протянул Барменталю светящийся цилиндр: – Встрой его в центральный адронный узел, в сектор триста двадцать пять ША, и перезапусти систему, после того, как узлы зарядятся. Это укроет дом защитным полем восьмого уровня. У вас здесь устаревший, да к тому же ещё и третьего уровня безопасности. Не уверен, что это сможет уберечь от астральной сущности. Поэтому в критическом случае рассчитываю на ваше мастерство!

– Босс! Там, это, проблема возникла, – подошёл к ним Генки. Вид у него был, будто он из земли Плача вернулся: такой же потерянный и озадаченный.

– Что такое? – заволновался Давид, пристально наблюдая за его растерянностью.

– Девушка проснулась, но какая-то она блаженная! – виновато пояснил Генки. Он-то откуда знал, что с ней произошло!

Давид окинул его осудительным, хмурым взглядом и, ничего не говоря, быстро поднялся наверх. Ему надо было многое ей объяснить!

Рося насторожилась. Кажется, за дверью что-то происходило. Да и вообще! Где это она? Кто эти незнакомые люди? Как она здесь оказалась? Её украли? После того, что она сегодня пережила, она готова была уже поверить во всё, что угодно. Да и слух её слал более чутким – сказался инстинкт самосохранения.

– Ну, уж нет! Врасплох меня уже не застанете! Пускай всё объясняют!

И Рося, соскочив с кровати, босиком подбежала к двери и стала сбоку от неё, притаившись с вазой в ожидании гостей.

Дверь открылась, и Рося со всей силы замахнулась хрусталём на удивлённого Давида. К счастью, он довольно быстро увернулся и со спокойным удивлением смотрел сейчас на задыхающуюся в исступлении Росю.

– Рось! – Давид тихо окликнул её.

И тут только Рося поняла, что рядом с ней стоял Давид. Первая её реакция была: почему ты здесь оказался? Но потом она подбежала и крепко обняла его руками. Неужели всё закончилось?

– Дав, ты приехал за мной! – сквозь слёзы произнесла она: – Ты почувствовал….

Давид аккуратно приобнял её: до такого их официальные отношения ещё никогда не докатывались. Он даже не знал, что делать: утешать он не умел.

– Конечно, я же обещал, что приду на помощь, когда она тебе понадобится. Расскажешь, что произошло? – и он посмотрел в её заплаканное лицо.

Рося кивнула, и отпустила Давида, припоминая, что такие вольности, вроде, не позволялись. Семейная честь!

– Видимо, спрашивать о том, как ты себя чувствуешь, уже нет смысла. Пойдём, присядешь! – повёл её Давид к мягкому креслу у журнального столика, подавая руку на ступеньках.

– Давид, а что это за место? – спросила Рося, усаживаясь в кресло. Давид сел напротив неё, весь в внимании выслушать её историю.

– Это гостевой дом одной из моих компаний, – не задумываясь, сказал Давид (что ни лишено было смысла с его стороны: королевская семья считала имущество своих подчинённых де-юрэ своим): – Тебя пришлось забрать из квартиры, потому что в ней была странная энергетическая обстановка. Да и ты без сознания в коридоре на полу валялась.

– Да? – удивлённо стала вспоминать подробности Рося.

– Да. Собственно, поэтому я хочу узнать, что там в квартире произошло? Ты говорила по телефону, что видела духа на крыше. Это он сделал?

– Дух? – задумалась Рося: – Подожди, я не говорила тебе по телефону, что видела её на крыше. Я её увидела позже, уже после звонка.

– Странно! – сказал Давид, а про себя сразу же подумал: – Может я время сильно отмотал? Не рассчитал?

Давид попытался подбодрить Росю улыбкой, но вышло у него это немного наигранно.

– Ничего странного в квартире не замечала? – снова попытал счастья Давид. Ему нужна была информация, та, которую он не сможет увидеть в отчётах.

Рося невольно криво улыбнулась. Всё её лицо передёрнулось от этого вопроса.

– Странного? Да там всё странное было. И гиены, которые на меня набросились. Чуть меня в клочья не разорвали! Вот! Полюбуйся на ноги. И тень чёрная меня преследовала. И какой-то золотой щит помог мне выжить в той резне. Если ты об этом, то да! Это было странно! – возмутилась Рося, плавно переходя в истерику.

Она тут на пределе сидит, пытается удержать бодрый вид, чуть не умерла, а он интересуется о каких-то внешних факторах квартиры, вместо того, чтобы узнать, как она себя чувствует! А тут она себя ещё неуютно чувствует в этом доме. Постоянно кажутся опасности, какая-то гнетущая атмосфера внутри.

– Какие гиены? – заволновался Давид, начиная понимать, что они как-то связанны с её потерей энергии: – Я когда зашёл в квартиру, ничего не видел?

Рося взмахнула руками от возмущения.

– Ну, да! Конечно! Я всё выдумываю! – Росе пришлось защищать то, что она имела несчастье увидеть: – Да и ноги мои целы! Правда? А они их зубами рвали до мяса. Это я тоже выдумываю? – и она впилась в него обезумевшим от боли взглядом.

Даже Давид всё понял.

– Прости! Не хотел причинить тебе боль своими словами, – извинился он.

Образовалась гнетущая пауза. Никто из двоих не решался заговорить. Давиду было неловко, что сам того не желая, причинил ей боль. Росе – что под гнётом обстоятельств, не сдержала свою истерику, хотя на самом деле очень хотела увидеть его, поскольку вообще очень редко с ним виделась. Только звонки от него получала и помощь через третьих лиц, если это касалось практики.

– Дав, ты мне обещал рассказать про то, как дух появляется в моих снах. Ты что-то говорил про энергетический якорь, – начала Рося, переступая через свою обиду. Она не хотела злиться на Давида и пыталась сейчас войти в его положение.

Давид неловко улыбнулся, думая, с чего бы начать. Он ещё не решил, стоит ли рассказывать про себя.

– Это сложно объяснить именно с момента твоей квартиры, – начал он: – Я не знаю пока, кто этот дух, и что он от тебя хочет. Но то, что ты её чувствуешь, как живую в своих снах, значит, что она установила с тобой энергетическую связь. Вы теперь с ней связаны, где бы не находились. Так как это якорь, он односторонний. Поэтому ты не можешь самостоятельно вызывать её. Какой характер этой энергетической связи, я пока тоже не знаю. Она может быть ментальной, эмоциональной или, не дай Бог, духовной. Это пока всё, что я могу тебе сказать.

Рося слушала его, пытаясь всё это запомнить.

– Хорошо. Допустим, я поняла, в общих чертах. Ты мне скажи, как от этого избавиться? Я хочу спокойно жить дальше. Мне не нравится мысль, что ко мне домой в любое время может завалить невесть что, и ещё начнёт меня пугать, – остановила его Рося.

– Ну, напугать тебя не так легко, как выяснилось, – улыбнулся Давид.

Его, действительно, позабавила её смелость.

– Не смешно! – укоризненно посмотрела на него Рося.

– Да какие могут быть шутки, когда ты находишься под моей защитой, – как можно мягче возразил Давид: – Да и воспитание моё сказывается.

– О, да! – начала злится Рося, что довольно мило получалось: – В шутку начал переводить? Не пройдёт номер! Обещал защищать, выкладывай правду!

Давиду стало дурно. Какую из правд она хотела услышать и насколько большой кусок от неё?

– Правда в том, что объёмы информации не продлевают жизнь. Важно то, как ты умеешь распорядиться уже имеющимися данными, – Давид с умным видом вытащил из кармана смартфон и глянул на пришедшее сообщение.

Его взгляд дрогнул, но он продолжил с дежурной улыбкой говорить дальше.

– Я тоже хочу, чтобы ты могла спокойно жить. Для этого нам надо отыскать того духа. Я уже дал команду своим – этим вопросом занимаются. Доверься мне.

Рося неловко поёжилась в кресле, решая, как сказать, а потом быстро спросила:

– Давид, а мне можно принять участие в её поисках? Мне она уже не кажется опасной.

Давид изумлённо поднял голову.

– Как это? Ты её не боишься (он-то её испугался как раз!)? Что случилось с моей Росей, пока она спала? А ну! Признавайся, бес! – и он, улыбаясь, сделал вид, что рассматривает кого-то в её глазах.

– Что?! – возмутилась Рося: – Ты серьёзно?

– Да, нет! Шучу, конечно, – ответил Давид и с серьёзным видом откинулся в кресле.

– Странно, почему у неё так расслоилась сетчатка? – подумал про себя Давид: – Она же не мутирует для перехода? Так мы обычно делаем, перед трансформацией своего тела.

– Значит, давай сделаем так! – продолжил он: – Ты останешься здесь на ночь, а утром я отправлю людей проверить ещё раз твою квартиру. Согласна?

– Нет, ну, я, конечно, не против, – начала Рося: – Но, так как это моя квартира, тебе придётся посвятить меня в ход расследования. По-другому я не согласна. Моя жизнь в опасности, в конце концов!

Давид внимательно изучал Росю, а затем устало махнул рукой.

– Ладно. Доживём до завтра, посмотрим! Я сейчас должен уйти. На квартире встретимся.

– Э! подожди! – запереживала Рося: – Ты меня здесь одну оставляешь?

– Да. А что? Охрану свою я оставлю с тобой. Генки ты уже видела. Парни нормальные, – спокойно ответил Давид.

– Да, но…, – замялась Рося: – Мне не внушает доверия этот дом. А вообще, скажи мне адрес, по которому я сейчас нахожусь. Так! На всякий случай!

– На какой ещё всякий? – насторожился Давид.

– Чтобы при разборках было на что опираться! – возмутилась Рося: – Я имею право знать, куда ты меня затащил! Как я завтра на практику поеду-то! Откуда?

Давид хлопнул себя по лбу.

– Да! Про практику твою я забыл. Точно! Лучше будет, если ты несколько дней пропустишь. Я всё решу.

Рося недовольно надулась. Она была не в восторге, что в её жизнь стали вмешиваться. Защита защитой, но право на самоидентификацию ещё никто не отменял. А тут прямое вторжение в её личное пространство. Вдруг ей поработать захочется? Вдруг она за это время упустит что-то важное?

– А по-другому никак? – с надеждой спросила она.

Уж очень ей не хотелось подчиняться чужим правилам.

– Что-то я чую бунт на корабле? – шутливо наехал на неё Давид, и все вопросы отпали сами собой.

Рося нехотя качнула головой, потому что спорить здесь было бесполезно. Всё равно потом можно сделать по-своему.

– Хорошо! Понадобится что-то, обращайся к парням. Они всё для тебя сделают. Они уже предупреждены, – проинструктировал Давид.

– Ага. Осталось только звезду с неба у них попросить, – сказал Рося, устало закатывая глаза.

Зачем вообще было об этом говорить? И так понятно, что она обязует их предоставить ей всё необходимое. Влияние крестного, всё-таки, сказалось за эти пятнадцать лет!

– В смысле? – подозрительно прикрыл глаза Давид.

– Я сказала, что буду просить у них всего, чего моя душа пожелает. Без проблем! – сахарно улыбнулась Рося, недовольно поглядывая на крестного.

– Да? – насторожился Давид (с чего бы это она стала такой покладистой?): – Тогда славно! Я пойду. Ещё встретимся.

И он, подозрительно оглядываясь, вышел из комнаты, предварительно улыбнувшись ей на прощание.

– Да-а-а! – Рося устало села на подлокотник кресла: – Ничего нового! Всё, как всегда! Дела на первом месте! В этом весь Давид!

И она разочаровано перевела свой взгляд на увлажнитель воздуха.

– Это ты меня так напугал? – задумалась Рося, разглядывая этот довольно милый предмет.

Её взгляд оживился, и она с интересом подскочила на ноги. Рося любила изучать новую технику. А эту она (вот незадача!) ещё не встречала.

– А ты вовсе и не страшный! – Рося нагнулась над адронным узлом с горящим от любопытства взглядом.

В лицо ей ударила мягкая струя влажного воздуха, заставив девушку поморщиться:

– Интересно, как же он отключается? – занесла над ним свою руку Рося, осматривая его со всех сторон.

– А! Вот! – и она легко щёлкнула маленький тумблер на задней панели, вырубая адронный узел из сети.

– Так намного лучше! – вздохнула Рося, поворачиваясь.

Перед ней оказалась большая влажная пещера, с чёрным жилистым камнем и бурой грязью на полу.

У Роси пропал дар речи. Только взгляд изумлённо блуждал в полумраке (сверху горели какие-то оранжевые софиты). Она озадачено икнула и медленно повернулась обратно к прибору.

– Это странно… – сказала сама себе Рося: – Безусловно…Я что-то не то нажала… Нет. У меня бред?

И она со странной улыбкой глянула на прибор, но тут же отшатнулась в сторону, испуганно затаив дыхание.

Там теперь стоял большой красный камень, который пульсировал алым светом изнутри. В нём перемещались какие-то воздушные цепочки и нити, похожие на ДНК. Происходили какие-то взрывы и от них разрастались светящиеся кружевные схемы, напоминающие клетки. И когда образовывалась группа схем, камень мигал, испуская свет, который уходил в пол, исчезая в радиусе действия круга.

Рося отпрыгнула от него подальше, с испугом смотря себе под ноги. Кто знает, на что она могла здесь наступить. Может этот свет мог проглотить её или развеять? Лучше не рисковать!

Росе стало не по себе, и она с горестным выражением лица стала посреди этой огромной пещеры, боясь даже сделать лишний шаг в сторону.

– Опять началось, – сказала она: – Не поддавайся! Это наваждение! – и она похлопала себя руками по щекам.

– Так! Надо что-то делать! – быстро принялась разрабатывать план Рося: – Блин, и Давид уже ушёл! Говорила же ему, что мне не нравится этот дом! Теперь ещё и в это не поверит!

И тут её глаза стали ещё жалобнее. У неё начался приступ паники. Она не знала, что делать.

– Стоп! А как я отсюда выберусь? Как охрану найду? А если я вообще здесь навсегда останусь? – сейчас Рося чувствовала себя потерянным котёнком, и потерянным не понятно где.

– Нет! – она упрямо замотала головой: – Так дело не пойдёт! Надо искать выход!

При этих словах Рося попыталась осмотреться. В темноте она видела плохо (всё же не кошка!). Закрыв глаза, она ткнула пальцем в первое попавшееся направление, затем тяжело вздохнула и аккуратно, будто канатоходец, пошла в выбранную сторону.

Судя по всему, направление было выбрано правильно, хоть и наобум, потому что впереди показался слабый жёлтый свет. И Рося поспешила к нему. Всё же, это куда лучше, чем страшная комната-трансформер.

Она оказалась на широкой лестничной площадке. Всё вокруг было в мягком полумраке, с красно-оранжевыми огнями вверху (наверное, стилизированные софиты). Стены были покрыты каким-то волнистым камнем, тёплого кирпичного цвета. Вообще, странное ощущение, будто находишься в вулкане.

Рося положила руку на чёрные кованные перила и удивлённо заметила, что они тёплые, также как и пол под её ногами. Странное место, конечно! Но сюда привёз её Давид, значит, не всё было так плохо.

Босиком, она мягко начала спускаться вниз, обречённо шагая в неизвестность, не отрывая при этом своей руки от перил. Только они связывали её с реальностью.

Чем ниже Рося спускалась, тем больше ощущала, что воздух становится душным. Огромная хрустальная люстра тяжело нависала над большой гостиной, куда проскальзывал тёплый оранжевый свет. В комнате слева, видимо, горел камин, и из неё доносились чьи-то голоса. Один из них был вроде похож на голос того парня, который был у неё в комнате.

Рося прислушалась, затаив дыхание.

– Барль, как здорово, что нам поручили такое дело! Королевская семья такую человеческую девушку подкинула, просто объедение! Это же какая честь нам оказана, правильно говорю?

– Да ты потише тут, Генки, с подобными словами! Не в Огненной земле находимся! К тому же кронпринц Борей дал ясно понять, что это дело – нарийской важности. Пока не найдут нарушителя, ей отсюда нельзя выходить!

– Да! – мечтательно промурчал Генки: – Так и сказал «Не выпускать, даже если будет брыкаться».

Последние слова он спародировал, назидательно меня тон разговора. И оба весело рассмеялись.

– Послушай, Барль! – спросил Генки: – Ты генераторы не забыл отключить?

– Да, отключил все, кроме того, что наверху. Нам нужно закончить подзарядку адронных узлов. Пока этого не сделаем, лучше не включать те, что поддерживают внутренний периметр дома. Иначе полетят внешние. Всё равно гостья не будет выходить из комнаты. А рисковать с обнаружением нам ни к чему!

– А! Ну, да! Ну, да! – согласился Генки, и они оба созерцательно задумались, расслабляясь после трудового дня.

Стало тихо. Рося подозрительно заглянула в комнату. После таких слов она просто обязана была удостовериться в услышанном. Это оказалась кухня. К ней спиной сидели двое мужчин, в ушах которых было очень много металла. У одного из них она разглядела чёрную лилию на шее. Казалось, они что-то мурлыкали себе под нос. Вдруг, рука одного из них лениво скользнула с подлокотника деревянного кресла и Рося увидела длинные чёрные когти, блестевшие у него на руке.

Её сердце сильно стукнуло и замерло, словно проваливаясь вниз. Глаза в виноватом ужасе следили за каждым бликом огня на этих когтях. Где-то глубоко внутри внутренний голос шептал ей: «Беги!».

– Что же Вы не проходите? – с достоинством произнёс Генки, решительно вставая с кресла и поворачивая к ней свои большие чёрные, как ночь, глаза: – Так весь воздух распугаете нам свои биением сердца!

Его глаза пронзили своим мраком: диким, необузданным, сплошным.

Барменталь тоже развернулся, хитро посматривая на Росю тьмой своих глаз.

Рося, дрожа, с немым ужасом смотрела на них двоих, не понимая, как она могла оказаться в такой нелепой ситуации, вместо того, чтобы спокойно спать перед очередным рабочим днём. Она с болью закрыла глаза, тихо улыбнувшись сама себе.

– Всё в порядке. Мне просто показалось, – прошептала Рося и медленно открыла глаза, надеясь, что всё обойдётся.

И вместо этого она увидела эти чёрные глаза прямо напротив себя, пристально смотрящие на неё. Генки уже успел подойти к гостье и хотел положить ей на плечо свою когтистую руку.

– А-а! – в ужасе прокричала она, дёрнувшись от неожиданности. В этот момент вся душа ушла в пятки. И она быстро рванула назад, в истерике пытаясь отыскать выход из этого ада. К счастью, планировка оказалась стандартной, и она, подлетев к двери, выбежала на улицу.

Шаны переглянулись.

– Что? – нервно спросил Генки, отвечая на немой укор Барменталя: – Она что, не знала куда попала?

Барменталь пожал плечами и подойдя к Генки молча похлопал его по плечу.

– И не надо меня утешать! – разъярился Генки с горьким огнём провожая спину Барменталя: – Я не виноват, что меня опять не поняли!

– Кончай со своим нытьём, – резко оглянулся Барменталь: – Нам нужно её вернуть. Пошли!

Рося в ужасе бежала через двор, через кромешную тьму. И даже луна предательски исчезла с неба. А так хотелось света, самого малого, который смог бы осветить ей дорогу в этой ночи.

Глава 5

Сутки назад.

Нежные солнечные лучи мягко слепили глаза, и на душе было легко и спокойно. А облака мягко плыли вперёд, тихо растворяясь за чертой горизонта. Лучезарная лёгкость сквозила сквозь каждую нотку пространства, и каждая его капля была пронизана ярчайшими лучами, которые нескончаемым потоком лились вокруг.

Это было утро. Нежнейшее утро во всех из миров.

Тхэгён поднял свой взгляд к небу, и на его лице появилась лёгкая улыбка. Небо сияло от обилия света, купаясь в лучах нового дня.

« Я тебя всегда буду ждать… Только найди меня….прошу тебя….» – вспомнил он эти слова, и стук его сердца заглушил его давнюю боль.

Тхэгён облокотился на металлические перила террасы и умиротворённо посмотрел вдаль.

– Верно говорят, что эпоха проходит, когда закрываются глаза, – сказал Тхэгён, нежно смотря на мягкие горные хребты, окутанные утренней дымкой.

– Но она же начинается, когда вновь ощущаешь себя с этим миром, – услышал он в ответ родной голос и счастливо улыбнулся, загадочно оборачиваясь к ней.

Золотой луч солнца коснулся его глаз, от чего они наполнились ласковым золотым светом.

Рядом с ним стояла едва видимая женщина, прозрачная, как воздух, но всё же её астральное тело можно было разглядеть.

– Вот как! – ласково кивнул он, сияя от радости: – Значит, у тебя уже есть план?

Невидимая девушка шевельнулась и протянула ему большой сияющий золотой шар.

– Возьми его! Он поможет тебе связываться со светодарами с той стороны солнца.

Тхэгён взволновано глянул на неё своими тёплыми карими глазами. Ему стало больно от мысли, что она снова исчезнет.

– Зачем? Что у тебя случилось? – его взгляд погрустнел, и ветер легко пробежался по воротнику его расстегнутой белой рубашки. Тревога этой девушки отразилась в его душе – он почувствовал её боль.

– У меня мало времени, душа моя! Мне уже скоро надо уходить. Найди меня, – сказала она.

– Но как мне тебя отыскать, если тебя нет в этом мире, – Тхэгён нежно прикоснулся к её рукам, забирая из них золотой шар. Ему так не хотелось её отпускать.

– Я скоро появлюсь здесь, родной. Просто следуй голосу своего сердца и найди эльнрике, – сказала она, ласково касаясь его растерянного лица.

– Эльнрике? Ту самую, о которой ты мне рассказывала? Где мне её найти? – спросил Тхэгён.

– Она всегда рядом с нарийским королевичем Бореем. Прости, что тебе придётся её искать вместо меня, – она виновато опустила свою голову: – Если нужна будет помощь, активируй шар. Так ты сможешь видеть и разговаривать с ними. Они тебе помогут. Люблю тебя, родной мой!

Тут она развернулась, пряча свой взгляд, и растворилась в нежных лучах утреннего солнца, сияя белыми крыльями.

Там, в его лучах, нежными красками сиял белоснежный город. Его окутывали тёплые золотые лучи света, заботливо укрывая собой от всего мира. Туда не вел ни один из порталов. Их просто ещё не существовало, как и не было ещё того, кто захотел бы проложить туда дорогу. И этот город утонул в лучах восходящего румяного солнца, скрывшись за его радостным диском, вместе с последним взмахом её крыльев.

– За что же судьба так с нами! – сказал Тхэгён и крепко сжал в своей руке золотой шар: – Чем больше я хочу тебя видеть рядом, тем больше преград появляется на пути. Я не верю, что это так было задумано! Я ведь знаю, что это не так! Не уходи! – уже тихо и обреченно прошептал он ей вслед. И на душе у него стало так тоскливо.

Если бы он позволил себе, то мир бы увидел его первые слёзы. Но слёзы уже давным-давно закончились, и он только печально сжимал в руках этот шар.

Шар будто услышал его боль, услышал его чувства и вдруг озарился ласковым нежным светом, согревая своим теплом его уставшее сердце. Тхэгён насторожено посмотрел на него: ещё толком не успев осознать, что же произошло. Шар превратился в сияющий сгусток света и, мягко коснувшись его ладони, нежно пробежавшись по ней, растворился в его руке.

– Что это? – удивился Тхэгён, растеряно расставляя в стороны свои руки и осматривая всего себя. Теперь его всего окутывало нежное золотое сияние, так, словно оно оберегало его.

Тхэгён поднял свою руку к свету, осторожно наблюдая за золотым переливом на краешках его пальцев. На второй было то же самое.

– Связаться со светодарами, когда мне нужна будет помощь? – Тхэгён припомнил её слова и вот тут, действительно, из его глаз скатилась предательская слеза, да так, что ему пришлось быстро брать себя в руки:

– Спасибо! – он с благодарностью поднял свой влажный взгляд к небу, а затем напряг каждую мышцу на своём лице, пытаясь совладать с собой. И его взгляд резко окинул пробуждающийся город, лежащий внизу.

От грустных гнетущих мыслей его спас неожиданный звонок. Тхэгён быстро схватился за мобильный, как за своё спасение от нахлынувшей боли, но его взгляд моментально изменился, когда он увидел, от кого был вызов.

– Здравствуй, Тхэгён! – раздался в трубке голос нарийского аватара, одного из семи Великих, поставленный на пост президента корпорации «Бусан-Индастрис».

– Давно с тобой не виделись! – продолжил он, взывая к памяти Тхэгёна. Всё же, много времени прошло с их последней встречи.

– Здравствуйте, господин президент, – почтительно ответил Тхэгён, понимая, что от этого разговора ему не уйти. Ведь однажды ступив на путь нави, с него уже потом не сойти.

– Давно! Но у президента огромной национальной корпорации много важных дел, чтобы такой как я мог отвлекать его по пустякам, – учтиво продолжил Тхэгён, вспоминая, что ему срочно нужно спрятать свои мысли от аватара. Сейчас его непременного сканируют. Им нельзя знать про Эрну!

– Спасибо, что заботился о моём благополучии, Тхэгён, – улыбнулся в трубке голос президента: – Но есть конфиденциальный разговор.

И при этих словах, он бесцеремонно вырвал сознание Тхэгёна, перемещая его к себе, в кабинет астрального подпространства.

Тхэгён раздосадовано стал посреди комнаты, сжимая в кулак своё возмущение. Он до сих пор не привык к такому вероломному отношению нарийцев к внешнемирянам. Но делать было не чего! Этот нариец был выше его по рангу. Вежливость обязывала.

Увидев перед собой президента Хана, надменно восседающего за большим столом, Тхэгён заставил себя учтиво поклониться, опуская при этом вниз свой независимый взгляд.

– Зачем меня позвали, господин президент? – выпрямился Тхэгён, резко пронзая его своими словами.

– Действительно смышлёный! Я в тебе тогда не ошибся, – удивился его свободолюбию президент Хан: – я сейчас сижу перед тобой в облике твоего одномирянина, но ты помнишь, как со мной надо говорить. Молодец! Тогда сразу к делу, чтобы сэкономить моё время.

– У Ложи для тебя задание повышенной секретности – начал президент Хан, внимательно следя за каждым вздохом Тхэгёна: хотел удостовериться в его лояльности после столько времени.

– Ты – глава службы безопасности нашей корпорации, – продолжил он: – Хорошо зарекомендовал себя во время облавы на подполье нелегалов. Ты великолепно проводишь операции в астральном подпространстве внешнего мира. Притом, что ты человек! Ты просто великолепно подходишь нам!

– Простите, господин президент, – почтительно возразил Тхэгён, тщательно подбирая слова: – При всём моём уважении к Вам, мне нужны подробности. Вы это прекрасно должны понимать.

Президент Хан задумался, словно ожидал чьего-то одобрения со стороны. И его взгляд вопрошающе ушёл в дальний угол комнаты, где под мраком ночи кто-то сидел.

Тхэгён обратил на это внимание и окунулся взглядом в ту тьму. Отчего-то ему не нравилась эта загадочная конспирация.

– Не пытайся разглядеть тьму! В ней нет места зрячим! – остановил его голос оттуда, а затем этот же голос обратился к президенту Хану: – Он действительно настолько хорош?

Президент Хан внимательно посмотрел на Тхэгёна, будто ещё раз желал удостовериться в правильности своего выбора.

– Без сомнений!

– Тогда меня интересует другой вопрос, – продолжил тот же голос, выходя из тени.

У Тхэгёна широко открылись глаза: не ожидал он лицом к лицу столкнуться с самым жёстоким из семи аватар, с аватаром Огненной Земли, Джоном Растом. У Тхэгёна похолодело внутри. Теперь он просто так не выйдет отсюда, особенно после того, как аватар решил раскрыть ему своё присутствие.

– Сможет ли этот человек выполнять мои приказы? – аватар окатил Тхэгёна своим надменным, налитым кровью взглядом: – Насколько мне не изменяет память, мы с ним уже пересекались.

Тхэгёна обдало жаром. Он вспомнил как лет пять назад он возглавлял команду по поимке беглых нарийских нелегалов. И как раз люди Джона Раста помешали ему закончить операцию. Как потом выяснилось, именно его люди занимались переправкой этих нелегалов во внешний мир. Так они компенсировали недостаток энергии в Огненной Земле посредством охоты на боль, ненависть и страх людей. Поскольку именно эти эмоции выбрасывали большое количество энергии, которую собирали и контрабандными путями завозили в Огненную Землю. Это было незаконно, поскольку процесс сбора энергии Ложами во внешнем мире строго контролировался Объединённым Советом. И именно на этой операции Тхэгён понял, насколько далеко может зайти Джон Раст, он же аватар принца Огненной Земли, ради того, чтобы получить желаемое. А желал он полноценного королевского величия. Он даже людьми своими тогда свободно пожертвовал, разорвав их на куски. А это были его старые соратники, бароны и лорды. Что уже говорить о нелегалах или куда лучше, о людях!

– Этот человек уже один раз пошёл против моей воли! – закончил Джон Раст и испытывающее посмотрел на Тхэгёна, словно желая его прогнуть своей волей.

– Мне нужно подумать! – Раст холодно потёр свой острый подбородок.

– Ладно! Я приму во внимание твои слова, Хан – его взгляд жадно блеснул.

– Но ты покажешь мне, на что способен! – Джон Раст цинично посмотрел на Тхэгёна и его лицо, вдруг, изменилось, открыто показав ему всю свою ненависть и презрение к человекоподобным.

Его рука резко занёслась над Тхэгёном, превращаясь в длинный острый шип, готовый разрубить его пополам. Ещё пару мгновений, и президент Хан, наблюдавший за всем этим, с ужасом вскочил со своего кресла.

– Ты что! Ты убьёшь его, – только и успел выкрикнуть Хан, но на него никто не обратил никакого внимания, потому что Тхэгён уже готов был встретить удар, со жгучей волей в своих глазах. Уж что-то, на колени его ещё никогда не ставили!

Вокруг Тхегёна выросла золотисто-зелёная пелена, которая должна была оградить его тело от энергетических повреждений в астрале. Но этого было недостаточно – атака аватара была очень мощной. Он это понимал, но всё равно готов был стоять до конца, пусть даже для этого придётся пролить всю свою кровь. Это были его последние шаги по этому пути, и здесь же всё должно было для него закончиться. «Прости, что подвёл тебя» – подумал сквозь жар в своей голове Тхэгён и уже готов был бросить вперёд всю свою ярость, как в это мгновение вокруг Тхэгёна вспыхнула золотая энергия, жгучая, как огонь, проступая сквозь его лицо образом взбешённого тигра, и Джон Раст отлетел в сторону, как сорванный лист на ветру. Этого Раст, конечно же, не ожидал.

Президент Хан замер, не понимая, как такое могло случиться. Кого теперь из них двоих считать пострадавшей стороной?

– Как? – изумлённо выдавил из себя Хан, и с непониманием глянул на Джона Раста, раздражённо приподнимающегося с пола.

Неприятно, но зато получил то, что хотел – мощного соперника.

– Что ты так распереживался! Цел твой кадр! – огрызнулся Раст, спокойно отряхивая свои брюки.

– Зачем ты хотел убить моего подчинённого? – пришёл в себя Хан и внимательно посмотрел на Тхэгёна, который сейчас напряжённо косился на них двоих, как бы готовясь отразить от себя ещё одну атаку, если понадобиться.

– Мне нужно было проверить твои слова. Если бы этот твой зверёныш не смог справится со мной, значит, грош цена ему, как мастеру работы с астралом! – спокойно ответил Джон Раст и презрительно окинул Тхэгёна своим взглядом.

– Да. Но даже нарийские воины не могут справиться с тобой. Об этом все знают! Как ты хотел его проверить, посмертно? – подозрительно склонил набок свою голову президент Хан.

Раст ничего не ответил, только зловеще улыбнулся в ответ. Его больше тревожило другое! Этот парень, действительно, смог победить его в этом раунде. Значит, он не должен принадлежать никому другому, кроме него. Пока он не придумает, как с ним справится. Лучше таких экземпляров держать под контролем. А управу на таких его ложа умеет находить.

– А ты хорош! – высокомерно выдавил из себя похвалу Джон Раст, глядя на него сверху вниз.

– Значит, ты хотел деталей? – и он пристально уставился на Тхэгёна своими кроваво– циничными глазами: – Я тебе их поведаю!

Тхэгён, ничего не понимая, посмотрел на них двоих, вернее на размытые образы этих двоих. Он слышал только их голоса, а вот со зрением случилась беда. И жар из головы распространился теперь по всему его телу. Стало тяжело дышать.

– Ложе нужно провести одно расследование, – продолжал Джон Раст: – Расследование межмирского характера. Нужен будет человек, который никак не связан нарийскими контрактами с этой организацией, плюс человек, который в свою очередь знает о Нарии всё. Вкратце, я только что огласил твоё первое дело на службе у Ложи Огненной Земли.

И видя его замешательство, добавил:

– Конечно же, Ложа Огненной Земли тебя щедро вознаградит! Можем передать в твою собственность патент на новейшую научно-техническую разработку. Чего там мы им ещё не давали? Новый вид энергии? Думаю, пойдёт! Плюс, поможем лабировать её на международном уровне.

У президента Хана от удивления глаза на лоб полезли: когда это Ложа была такой щедрой! Тем более в их землях сейчас у самих проблемы с энергией! Новые Васюки строит?

– Что думаешь, президент Хан? – величественно обратился к нему Джон Раст, видимо сам воодушевился своим воздушным замкам.

– А? – растеряно сглотнул Хан: – А! Да-да! Вполне стоящее предложение!

– Что скажешь, тигр? – щедро произнёс Джон Раст, сам же радуясь своему великодушию.

– С чего бы это он таким щедрым стал? – подумал Тхэгён: – Он ведь даже с нелегалов последние капли звёздной энергии забирал, после того, как они принесут ему энергии, украденной у людей. Он это хорошо помнил. Почему, после того, как чуть не убил, решил облагодетельствовать?

И Тхэгён почувствовал, как спадает жар, а вместо этого закололо кончики его пальцев.

– Неужели та самая энергия? – подумал Тхэгён, припоминая, как отбросил Джон Раста: было как во сне.

Тхэгён решительно расправил свои плечи, и смело глянул на этих двоих. Теперь он лучше стал их видеть. Да и ни к чему ему было это. Сейчас он чувствовал в себе огромную силу, которая почти уже стала управляемой. А значит, лучше им к нему не приближаться – опасно для их жизней!

– Спасибо за такое интересное предложение, но я откажусь! Я сейчас свободно выйду из этой астральной комнаты, и Вы мне ничего не сделаете! Я не служу Огненной Земле.

У президента Хана пропал дар речи от такой неслыханной наглости. А сделать-то ничего не мог. Этот человек уложил самого Джона Раста на две лопатки, что уже говорить о нём!

– Вот как ты заговорил! – медленно произнёс Джон Раст, задумчиво похлопывая в ладоши: – Тебе предоставили великую честь, служить верой и правдой нашей Ложе! Предоставили бенефиции в виде щедрой награды за работу! А ты пренебрегаешь такой благосклонностью! Такой самоуверенный?

И Джон Раст с иронией наклонил голову, оценивая соперника. Должно быть что-то, за что можно зацепиться! Неуязвимых людей не бывает! Они же не нарийцы!

Аватар довольно улыбнулся, увидев что-то в Тхэгёне, отчего тому стало не по себе.

– Настолько, что даже готов рискнуть жизнями своих людей? – продолжил Джон Раст: – Или миллионами твоих сограждан? Да! Миллионы – это даже лучше!

И он с наслаждением поднёс ко рту свою раскрытую ладонь, в которой оказался жёлтый кристальный порошок.

– А если так? – и он дунул, распыляя порошок в пространстве: – Мы даём этому миру технологии. Мы же их и забираем! Теперь этот смертельный вирус распылился над твоим любимым городом. Твои родители ещё не успели поехать в отпуск, в провинцию? Было бы не хорошо лишить их почётного права стать одними из первых спасённых. Ведь вакцина от неё находится только в медицинских центрах Нарии. Всего одно твоё слово, и мы вдохновим учёных вашего исследовательского центра на её создание. Сам понимаешь, без нас у этих жалких миллионов совсем нет никаких шансов!

Тхэгён перепугано замер. Впервые за свою жизнь, он не знал, что делать.

– Надеюсь, ты примешь правильное решение! – внимательно посмотрел на него Джон Раст: – Без тебя нам придётся значительно корректировать свои планы. А время терять нам не хочется.

Тхэгён со всей своей ненавистью, презрительно посмотрел на нарийского аватара, теряясь в собственных мыслях. Ему так нужно было чудо. Порыв, который сможет развеять весь этот кошмар.

Тхэгён тяжело сжал свою руку в кулак, и его глаза застелила глубокая тьма ночи.

Над городом снова появилась луна.

Рося с ужасом выбежала из дома. Её взгляд горел безумным огнём и от этого её тёмно-карие глаза стали глубоко чёрными, как бездна, в которой поселился страх. В голове вертелось только одно – поскорее убежать, оторваться от этой нечисти, скрыться от этих чёрных глаз, пронзающих до дрожжи. Это был демон! От него надо бежать. Бежать, пока не окажешься в безопасности!

Девушка растерянно неслась вперёд, не особо различая, куда бежит.

– Так вот, значит, как твоя компания изучает энергетические поля? – горестно подумала Рося, перепрыгивая через клумбу, появившуюся на её пути: – А говорил, что всегда защищать меня будет! Да кто ты такой, чёрт тебя побери!

Рося буквально наткнулась на ворота, которые предательски выросли на её пути.

– Только не это! – с мольбой произнесла она, перепугано дёргая дверь. Но ей повезло. Шаны никогда не держали привычку запирать за собой ворота (кому бы в голову пришла мысль совершать налёты на резиденцию самых настоящих чертей!).

Рося вылетела на улицу, рядом с которой пролегала дорога, время от времени оживавшая звуками проезжающих машин.

Девушка неслась вперёд: по её правую сторону удивленно перешёптывались тополя, а по левую мелькали неподвижные автомобили, застывшие в сонной темноте.

– Бежать! Мне нужно бежать! – то и дело шептала себе под нос Рося, сбивая дыхание и истерично захлёбываясь воздухом. Ещё немного, и она рухнет в обморок от ужаса.

В стороне показался тусклый свет, вынырнувший, как огонёк из ночной мглы. Всё же этот район был не такой оживленный, тем более в ночное время суток. А тут ещё и полнолуние! Рося как знала!

– Куда же это меня занесло? – растеряно произнёс Тхэгён, включая свет в салоне машины: – Чёртов навигатор! Сразу видно, что тестовый вариант пятисотлетней давности! Бледнолицые не переплюнут через свою выгоду! И где же это я?

Тхэгён с интересом осмотрелся. Будто он отправился на поиски запрятанного сокровища, а не на встречу с информатором из Огненной Земли. Здесь всё было на удивление спокойно. Уличные фонари мягко светили своим загадочным тёплым светом. Много деревьев тихо следило за проезжающими внизу гостями. На небе полная луна куталась в пушистые серые облака. Ему здесь было легко и спокойно – впервые за этот день.

– Будто бы в отпуск поехал, – Тхэгён сам удивился своему воодушевлению. Затем он взглянул на часы и окончательно покачал своей головой.

– Не встретился! Да, ну и славно! – улыбнулся он, сам не зная чему: тому, что отсрочил ненависное для себя дело или тому, что впервые за это время вздохнул спокойно, чувствуя себя как дома.

Он откинулся в кресле и довольно прикрыл глаза, наслаждаясь каждым мгновением спокойствия. Давно такого не было!

Вдруг он услышал позади странный шум, вернее, даже больше почувствовал его всем своим телом. Кожа вспыхнула золотым свечением, мерцая. Тхэгён озадачено дёрнулся, не понимая, почему весь светится. Всё же не под все ситуации можно подогнать силу, о которой толком ещё ничего и не знаешь.

– Что произошло? – заволновался Тхэгён, заметив, что по кончикам его пальцев пробежал золотой блеск. Он насторожился и спешно осмотрелся по сторонам.

– Надо будет заняться изучением силы этого шара! Это не дело пускать всё на самотёк! – напомнил себе Тхэгён и нервно схватил документы с торчащим из них билетом, пряча в бардачок.

На билете стояла сегодняшняя дата и другие подробности его путешествия : 19:00 Инчеон-Прокофьева. Он их бросил на пассажирское сиденье рядом с собой, когда вышел из аэропорта. Настроенье тогда у него было паршивое, от того, что пришлось подчиниться нарийцам, и наступить на горло своим принципам. А все мысли были заняты местью и разработкой плана по добычи вакцины у Белокаменцев. Ведь кто-то же может помочь! А все эти тяжёлые мысли были такими утомительными!

Когда Тхэгён запихивал документы, он случайно глянул в зеркало бокового вида.

– Приехали! – удивился Тхэгён и непонимающе оглянулся назад. Там, бежала до ужаса напуганная молодая девушка. Она настолько завладела его вниманием, что Тхэгён даже увидел боль и страх в её глазах.

– Что это с ней? – внимательно присмотрелся Тхэгён, пытаясь оценить ситуацию: – Сейчас полнолуние: полностью благоприятные условия для слуг бледнолицых. А тут она ещё страхом своим маячит! Нарийцы, наверное, и здесь разведгруппы внедрили. Они везде по одной и той же схеме действуют. Ей бы успокоиться!

Тхэгён хотел было продолжить свою работу с нерадивыми документами, но увидел, как девушка споткнулась и в отчаянии упала на свои колени.

Тхэгён уже сердито глянул в её сторону и, пару мгновений подумав, бросил всё и решительно вышел из машины, с видом, будто эта девушка только что нарушила все мыслимые законы города, а вернее заставила его переживать за совершенно постороннего для себя человека. А это тоже почти что преступление!

Но как только он обогнул машину, чтобы выйти на тротуар, где метрах в трёх от него сидела заплаканная и измученная своим страхом девушка, как он увидел подбегающих к ней гвардейцев Белокаменной. Да к тому же шанов! А они были известны своей безаппеляционной жестокостью и высоким уровнем агрессии! Да к тому же были на службе у его Высочества.

– Белогвардейские шаны? – неприятно удивился Тхэгён и взволновано глянул на девушку, понимая, что просто так эти чёрти здесь не ошиваются. Слишком высокого они полёта для обычной охоты на энергию. Они обычно забирают людей целиком. Девушка еле дышала от страха и безумного ужаса уже не могла двинуться с места, не то, чтобы пытаться бороться за свою жизнь.

– Да, что я! Совсем уже ручным у бледнолицых стал? – разозлился сам на себя Тхэгён, на свою обременённость договором и приказом особо не привлекать к себе внимание: – Я не позволю этим тварям забрать её!

И он, вспылив, двинулся вперёд, выходя на свет и решительно двигаясь прямо на шанов.

– Эй! Что здесь происходит?! – Тхэгён дерзко окрикнул чертёй, которые на всех порах летели к своей жертве.

Их чёрные как ночь глаза пронзали затылок сидящей к ним спиной Роси и гнев этих двоих зашкаливал. Когда шаны чувствовали запах страха, они просто не могли контролировать себя. От этого и славились своей бескомпромиссностью. Но как только шаны почувствовали смелое сопротивление, они насторожились и скрыли свой нарийский взгляд, возобновляя контроль. Теперь их ничем нельзя было отличить от обычных крепких мужчин.

Рося подняла свою голову и с надеждой взглянула на Тхэгёна, который сейчас яростно буравил своим колким взглядом стоящих позади неё созданий. Она почти уже не верила, что сможет спастись и вот тут появился он. Её сердце дрогнуло, и она со страхом повернулась обратно, так и не вставая с тротуара. Рося прямо почувствовала этот чёрный взгляд, смотрящий с властным раздражением ей в затылок. Она нервно глотнула воздух и её сердце замерло. Это был тот самый демон, который держал её в том доме, и рядом с ним стоял ещё один, чуть повыше, который с решительно готов был накинуться на её спасителя.

Тхэгён попытался оградить Росю от них своим телом, немного выходя вперёд неё, и рукой дал знак зайти подальше, не отворачивая своего твёрдого взгляда от шанов. Но Рося с изумлённой благодарностью, следила за ним, смотря вверх и не отрывая от него своего взволнованного взгляда. Всё, что сейчас происходило, она считывала с его лица. Ей было страшно смотреть за всем этим напрямую, так же как и шевельнуться, будто тем самым она выдаст своё присутствие здесь.

Шаны настороженно остановились, поглядывая то на девушку, то на Тхэгёна.

– Лучше вам развернуться и уйти! По добру по здорову! – нахмурился Тхэгён и прожёг их своим гневным взглядом.

– Ты кто такой, чтобы мешать нам! – пришёл в ярость Генки и злобно повёл головой, показательно красуясь своими полностью чёрными глазами, которые затем снова стали нормальными.

Но Тхэгён никак на это не среагировал и его взгляд всё также решительно требовал, давя на них своей сильной волей. Шан насторожился.

– Барменталюшка! А чего этот чел так зверски на нас смотрит? Он не считается с нашим авторитетом? – заволновался Генки.

– Он стоит выше нас по уровню дана? – тоже ничего не понял Барменталь: – Нам такие инструкции давали, Генк?

– Хотите рискнуть? Сгиньте отсюда! – стал выходить из себя Тхэгён, выдвигая вперёд голову, и его взгляд загорелся золотым светом.

– Ген-Ген-ки! – запереживал Барменталь, чувствуя, как вокруг него образовывается странное энергетическое поле: – Что это?

– Не знаю, Барль! – хмуро ответил Генки и с огромной досадой посмотрел на Тхэгёна. Этот незнакомец вовсе не был таким безобидным, как им казалось. И он не принадлежал к нарийцам: подобной ужасающей силы они ещё ни разу не встречали!

Это поле оказалось невидимым, но от этого шанам не стало легче. Их словно сковало, связало всю их агрессию, и они, как мухи в мухоловке, болтались в нём со всей своей злобой, не имея возможности направить её на кого-то кроме себя.

– Барль, я не могу подойти ближе, – запротестовал Генки: – Я ещё глупее буду чувствовать себя, чем сейчас. Может, ты?

– Прости! Я тоже пас! – сокрушительно ответил ему Барменталь и резко развернувшись, отошёл подальше от них, с досадой поглядывая на Тхэгёна с Росей.

Генки озадачено завертел головой в поисках Барменталя. А когда нашёл его, раздосадованного и поникшего, кивнул, взглядом вопрошая, что дальше делать: продолжать держать атаку до последнего или как?

– Пошли отсюда! – Барменталь сам не поверил, что смог такое сказать, но силы были не равны: – Мы здесь ничего не сделаем. Пойдём боссу сообщим, что она сбежала.

И Барменталь, морально разбитый, пошёл обратно. Пока не скрылся за углом.

– И откуда ты только свалился на наши головы! – Генки возмущённо огрызнулся Тхэгёну и поспешил ретироваться, догоняя Барменталя.

– Зачем мне эти проблемы? – возмутился по-корейски Тхэгён, провожая их своим победным взглядом.

Тхэгён привёл в порядок свои мысли и вспомнил, что за его спиной сейчас прячется совсем перепуганная девушка, которой пришлось нелегко во всей этой ситуации. Тхэегён аккуратно развернулся к ней, как бы боясь напугать её ещё больше.

– Вы в порядке? – он обратился к Росе, склоняясь над ней и протягивая свою руку.

– Я? – только и смогла выдавить из себя Рося. Она ещё не отошла от шока. Только смотрела на высокого Тхэгёна, словно пытаясь в его лице найти саму себя, вспомнить, кто она есть и почему ей так легко в его присутствии, будто знает его уже давно.

Тхэгён настрожился: стоит здесь перед девушкой в этой нелепой ситуации, с протянутой рукой, да ещё и этот её взгляд. Кроме этого – никакой другой реакции. Может она уже и душу потеряла от страха?

– Вы в порядке? – заволновался Тхэгён, присаживаясь напротив неё и аккуратно заглядывая ей в глаза.

Но Рося всё так же смотрела на Тхэгёна, как на чудо, ясно светящееся в ночи (что, кстати, не лишено было смысла, поскольку тучи разбежались и полная луна светила как раз прямо над ним).

– По крайней мере, она в сознании! – удостоверился Тхэгён, намереваясь встать.

Но Рося резко схватила его за руку.

Тхэгён удивлённо замер, вопросительно глядя на девушку. И ещё, в глубине его души, это прикосновение отразилось памятью об очень дорогом и близком для него человеке.

– Ничего не понимаю! – сказал Тхэгён, изумлённо всматриваясь в её лицо: – Мы ведь с вами нигде не встречались. Откуда такое ощущение, что…

Тут он быстро замотал головой, избавляясь от налетевших на него мыслей. Но Росю это не удивило, она, наоборот, почувствовала к нему доверие и рада была, что перед ней настоящий человек, а не мираж из головы. В последнее время она многое навидалась, и перестала верить этой реальности. Тхэгён был первым человеком, который попытался вернуть ей веру в то, что она не сумасшедшая. И сейчас она боялась его отпустить, словно вместе с ним уйдёт этот островок света, оставив ей в кромешной безумной тьме.

– Спасибо тебе! – с благодарностью в голосе произнесла Рося: – Спасибо, что спас меня от тех демонов.

Но, испугавшись, что может выглядеть сейчас сумасшедшей, она тихо добавила:

– Ты же их видел, правда? – она взволновано заглянула ему в глаза, боясь увидеть там ужасную правду: что ей уже пора отправляться на лечение. И она сокрушительно закрыла глаза, ругая саму себя за такую легковерность.

Тхэгён разозлился, вернее ему стало обидно за неё, досадно, что её так запугали.

– Так дело не пойдёт! Вставай, давай! – нахмурился Тхэгён, подхватывая Росю за плечи и заставляя её встать на ноги: – И не бойся ты! А то ещё больше нечисти к себе притянешь!

И, видя её непонимающий и укоризненный взгляд, тут же объяснил:

– Да. Это всё правда. Ты только что шанов видела. Они чем-то на демонов похожи, может тем, что глаза полностью чёрные. Но это другие существа. Лучше здесь не оставаться. Они за страхом охотятся. Могут вернуться.

Рося осторожно глянула на Тхэгёна, пытаясь понять, успокаивает он или говорит правду, а затем её лицо стало светлеть от успокоения, и она свободно вздохнула.

– Значит, я не сумасшедшая! Слава Богу! А я уже стала думать.., – но тут она прищурилась, задумавшись, и внезапно спросила: – Подожди! А почему ты всё это знаешь?

Тхэгён озадачился.

– Знаю, потому что приходилось сталкиваться с ними по долгу службы. В мире много таких сущностей, которые скрываются под обликом человека. Поэтому тебе лучше придерживаться факта, что внешность обманчива.

– Даже твоя? – украдкой спросила Рося, блеснув своим взглядом: – Я почему-то думаю, что в твоём случае – это не так.

Тхэгён покосился на неё, но затем на его лице появилась улыбка. С этой девушкой просто нельзя было вести себя по-другому.

Рося стояла и вопрошающе заглядывала ему в глаза, с беззаботным наитием покачиваясь из стороны в сторону. Её взгляд был нежно-благодарным и теплым. И он поймал себя на мысли, что эта девушка вошла в его зону комфорта, просто немыслимым образом.

– Тебе повезло. Мне пока верить можно, – и Тхэгён гордо приподнял голову: всё же приятно, когда тебе льстят: – Но это пока!

Затем он успокоился и уже открыто спросил у неё, словно они уже до этого были знакомы:

– Что теперь собираешься делать с этой информацией?

– Даже не знаю, – задумалась Рося: – Если честно, ясности она не прибавила.

И Рося виновато улыбнулась, понимая, в какой нелепой ситуации она оказалась, да ещё и этого молодого человека втянула.

– Я, наверное, пойду, – сказала она и, не прощаясь, медленно поплелась вперёд.

Тхэгён удивлённо глянул ей вслед. Тут только он увидел, что она была босиком, а её ноги были укрыты шрамами, из которых ещё сочилась сукровица.

– Да она ранена! – заволновался Тхэгён и быстро побежал за ней вдогонку.

Девушку нужно было остановить. В таком неадекватном состоянии она вряд ли дойдёт, а ей необходимо было в больницу!

– Эй, парящая птица! Подожди! – громко окликнул её Тхэгён.

Рося от неожиданности замерла на месте. Так её ещё никто не называл. И явно это обращение адресовалось ей: кто как не она недавно так феерично спикировала на асфальт. Эти слова застряли у неё в сердце и она физически не смогла сделать и полушага вперёд. Рося настороженно оглянулась, словно опасалась, что всё это нереально. Но нет. Её прекрасный спаситель был настоящим.

Она развернулась в его сторону и вопросительно глянула на Тхэгёна, слегка пошатываясь на своих босых ногах.

– Подожди! Куда ты в таком виде пойдёшь! Я тебя подвезу, – сказал он, подбегая к ней и хватая за руку.

Рося даже не успела толком ничего и сказать, как Тхэгён быстро развернул её и потащил к своей машине. Рося только едва поспевала за ним.

– Я ведь даже не знаю твоего имени, – упрямо притормозила Рося, пытаясь остановить его: – Да стой же ты!

– Тхэгён. Меня зовут Тхэгён, – остановился он, разворачиваясь к ней, но руки своей не отпустил: – И раз ты уже заговорила об имени, то скажи мне своё, птица!

– Рося. И не называй меня птицей! – попыталась возмутиться она, но у неё это плохо получилось. На него она, почему-то, не могла злиться. Загадка!

– Хорошо, птица! – ответил ей Тхэгён: – Но тебе надо к врачу.

– Зачем? – ужаснулась Рося.

– Как зачем. Да у тебя ноги все израненные! – возмутился Тхэгён, указывая ей на ноги: – Это шаны сделали?

– В смысле? – ничего не поняла Рося: – Какие ноги, мои что ли?

– Какая проницательность! – возразил Тхэгён, требуя от неё наконец собраться с мыслями и оценить ситуацию.

Рося посмотрела на ноги.

– Всё нормально. Они совсем не изранены, – и она подозрительно глянула на Тхэгёна.

– Подожди! Ничего не понимаю. Ведь вот же… – и он напряжённо потёр шею: – Может, это из астрала выбило. Но нет. Так не должно быть. Я с ним хорошо работаю.

Пока он рассуждал, Рося растеряно глянула вниз. Ведь и правда! Если подумать, она же сама помнила, как ей ноги раздирали гиены. Если всё это было действительностью… А шаны оказались настоящими! Значит, возможно, он прав.

– Тхэгён! – начала она: – А может такое быть, что мне просто отвели глаза?

Тхэгён остановился и внимательно посмотрел на неё.

– Может такое быть, что на меня напали призрачные гиены, а раны от них стали невидимыми для меня? – продолжала говорить Рося, и от этих слов ей становилось страшно, словно на подсознательном уровне она уже знала ответ.

– Это возможно. Но действие такой иллюзии ограничено, поскольку она внедряется в сознание жертвы. Ты так и шлёпала по улице, что никто даже не заметил твоих ран? – усомнился Тхэгён.

– Ну, – замялась Рося: – Я по улице не шлёпала. Меня дядя привёз к этим вот, чер… шанам. А до этого я ничего не помню, то есть не помню, как меня из квартиры забирали.

У Тхэгёна глаза на лоб полезли от подобного рассказа.

– Что, значит, тебя забрали?! И как твой дядя в здравом уме мог отдать тебя шанам? Ты вообще уверена, что это твой дядя был, а не один из них? – насторожился Тхэгён.

Рося запнулась.

– Уверена ли я? Уже не знаю, – она посмотрела своими напуганными влажными глазами на Тхэгёна: – Так что же мне теперь делать?

Тхэгён тяжело вздохнул, понимая, что эта девушка полностью и безоговорочно вписывается в его безумную жизнь.

– Ты говорила о гиенах? – твёрдо спросил он: – у них была коричневая слюна?

Росю передёрнуло от этих слов и в памяти живо воскресли их вой и истерический смех.

Тхэгён всё понял и без её объяснений.

– Понятно. Это они. Может, это как-то связано с тем, что ты ничего не видишь. Для чего их используют, не знаю. Но заметил, что они могут не только переходить из физической формы в энергетическую, но и заниматься астральным шутовством: чёрное выставлять белым, а белое чёрным. Это шутовство могло быть направлено только против того, кто входил в астрал. И если ты каким-то образом связана энергетически с тем, кто входил, то его заблуждение могло перекинуться и на тебя.

Рося пошатнулась от этих слов, и её стало уводить в сторону. Ничего не понимая, она взглянула на свои ноги: они стали ныть, и хотелось просто упасть. Что, в принципе, она и стала делать. Тхэгён быстро подхватил её, удерживая за талию, и в этот момент он мог поклясться, что почувствовал рядом присутствие Эрны. Затем он увидел лёгкое золотистое свечение у Роси на ногах.

– Рося, прости, но тебе лучше сесть в машину, – спокойно сказал Тхэгён, почти прошептав ей на ухо (она же обвалилась на него) и аккуратно усадил её на переднее сиденье.

– Ну, вот что это? И опять со мной, – обречённо вздохнула Рося и расстроено опустила голову: – Прости, что всё это наблюдаешь. У меня сегодня крайне паршивый день.

– Когда же всё это закончится, – прошептала она, и на её глаза набежали слёзы.

Тхэгёну стало не по себе. Ну, кому понравится, когда на его глазах плачут. Ведь слёзы – это искренние слова души. И когда такое случается, порой не знаешь, как поступить, чтобы ненароком не натоптать в этом храме и не причинить ещё больше боли.

Тхэгён тихо склонился над Росей, понимая, что ей действительно пришлось не легко, и это нормально, так реагировать. Но ещё он знал, что может выстоять в любой атаке восьмого уровня, стойко пережить все невзгоды, но вот слёзы – это то, что его обезоруживало и лишало уверенности. В эти моменты он чувствовал себя слоном в фарфоровой лавке.

– Эй! Не падай духом! – посочувствовал ей Тхэгён и с тихой улыбкой на лице прикоснулся к её руке, лежащей на коленях. Рося подняла свой взгляд и, пытаясь успокоиться, сквозь слёзы внимательно посмотрела на Тхэгёна.

– Всё не так и страшно, как кажется на первый взгляд, – нерешительно начал он: – Хочешь, я тебе помогу? Я ведь, если честно, тоже давным-давно испугался нави. Но именно этот страх сделал меня сильнее. И теперь его просто не осталось. Я знаю, что за тобой гнались шаны – элитные воины потустороннего мира, и знаю, что они работают на его правительство. А значит, ты им зачем-то очень нужна. Понимаю, это слабое утешение. Может не то, которое ты бы хотела услышать. Но знать правду – это уже оружие. Тебе только остаётся воспользоваться этим оружием как можно эффективнее.

– Эффективнее? – горько улыбнулась сквозь слёзы Рося: – Эффективность – это любимое слово моего дяди. Поверь, ничего хорошего в этом нет. Ты в один прекрасный день просыпаешься и понимаешь, что не только твои мысли, но и чувства должны стать эффективнее. Это – вечное состязание ради самого состязания. Ведь это неестественно! И мир от этого получается сухим! Ведь всё должно быть просто!

И она с болью посмотрела на Тхэгёна.

– Знаешь, почему я назвал тебя птицей, хоть ты и обижаешься на это, – начал Тхэгён: – Потому что ты свободна, так же как и они. Ты можешь взлететь над всеми этими проблемами, как только пожелаешь оторваться от земли. Я увидел в тебе это. Поэтому не бойся, тебе не грозит стать сухим нарийским сухарём.

Рося с благодарностью посмотрела на Тхэгёна. Его слова сейчас так были нужны ей. Какое же, всё-таки чудо, что она повстречала его на своём пути! Ведь он её понимал!

– Хорошо. Буду опираться на то, что у меня под руками, – успокоилась Рося, вытирая слёзы: – Кто-то же должен начать менять этот бездушный мир.

– Правильный настрой, – мягко подтвердил Тхэгён.

Сейчас у него на душе стало легко и радостно. Потому что он смог вернуть Росе уверенность в собственных силах. А, значит, не так он погряз в нави, как сам того боялся. Эта девушка смогла ему ясно показать, кем он является. И теперь он понял, в каком направление ему нужно идти. Сколько бы на него не давили аватары, он не станет им подчиняться. Потому что в его душе осталось место свету и этот свет сейчас очень нужен другим. А значит, нужно найти всего лишь другое решение. Никто же не говорил, что корпорации нарийцев – единственное спасение мира, к тому же, спасение от них же самих. Он ещё спасет своих людей, своих родителей, но не ценой собственной души!

– Спасибо тебе! – добавил Тхэгён, впервые свободно вздохнув за всё это время.

Рося удивлённо посмотрела на него.

– За что? – с добротой в голосе удивилась она. Тхэгён сейчас о чём-то думал, и его лицо было грустным и добрым одновременно.

– За то, что напомнила мне, кто я, – оторвался от своих мыслей Тхэгён и довольно улыбнулся. Значит, всё уже было хорошо.

– Это я должна благодарить тебя! – ответила Рося: – Но можно я тебя кое о чём попрошу?

Тхэгён кивнул, с готовностью смотря на неё.

– Ты можешь помочь мне пережить весь этот кошмар? Без тебя мне будет тяжело выстоять в этой битве, как бы ужасно это ни звучало. Я понимаю, что я совершенно не знакомый для тебя человек, и что нет никакой видимой практической необходимости мне помогать, но мне больше не к кому обратиться, – взволновано говорила Рося.

Она боялась показаться навязчивой, боялась, что эти слова могут показаться неслыханной дерзостью, или ещё лучше, глупой просьбой, неприбыльной к тому же.

Тхэгён слушал её, и на его лице аккуратно появилась добродушная улыбка.

– Рось, я с радостью помогу тебе! Не переживай ты так! Я же не монстр какой-то, чтобы меня так уговаривали.

Рося ошеломлённо посмотрела на него. Не думала она, что может быть так легко. Давида она бы полжизни уговаривала.

– Давай, ты мне всё расскажешь, и мы составим совместный план действий. Хорошо? – кивнул он, аккуратно закрывая за ней дверцу машины. Затем он спокойно обошёл машину и сел за руль.

– И нам лучше здесь не задерживаться. Могут вернуться шаны или те, кого они пошлют вместо себя, чтобы лишний раз не рисковать. Им нужно будет предварительно отчитаться перед своим боссом. Поэтому какое-то время у нас пока есть. Куда поедем? Я так понимаю, домой ты пока не хочешь возвращаться, после того, что там произошло?

Рося задумалась.

– В этом городе есть одно место, где я чувствую себя свободно. Это парк над рекой. Можем поехать туда. На квартиру я, действительно, не хочу. Я боюсь, что это Нечто всё ещё там.

– Ладно, – решительно кивнул Тхэгён: – Говори, в какую сторону ехать. Я здесь гость. Города не знаю, да ещё и навигатор накрылся.

– Дай-ка подумать! – осмотрелась Рося: – Отсюда на восток, направо и вверх по улице. Дальше разберёмся!

Тхэгён задумался, а потом его глаза засияли тёплой улыбкой. Что-то в этом было!

И они оба выехали на оживлённый проспект ночного города под непосредственные и радостные комментарии Роси. Время было на их стороне.

Глава 6

– Держи! – сказал Тхэгён, подходя к лавочке, где сидела Рося и протягивая ей чай, налитый в большой стакан: – Ты сказала, что тебе кофе не нравится. Но тебе надо согреться. До утра ещё несколько часов.

– А! Спасибо, – Рося протянула руки, но тут же обожглась и быстро подула себе на пальцы: – Блин! Горячий!

За спиной у них красовался стадион, похожий на огромную летающую тарелку, светящуюся синим светом. Она так аккуратно вписалась в холмистый ландшафт, что похожа была на замаскированный, но действующий межпространственный космический корабль.

Вокруг мягко светили фонари, озаряя своим жёлтым светом изумрудную траву. Тихо шумели листья клёнов, и в лицо повеяло влажным речным воздухом, той самой реки, которая мирно несла свои воды внизу. В её легкой ряби отражались звёзды. Они были везде, мерцая над ровными, завораживающими пирамидальными горами, вернее, терриконами. Внизу, на весь охват взгляда, мерцали разноцветные огни города. Здесь он был как на ладони. Высотки, как титаны, дружно группировались по всему широкому и стройному городу. Их тела были похожи на сияющие в лунном свете стальные доспехи, вокруг которых мирно кружили одноэтажные домики и пятиэтажки.

Тхэгён взглянул на город, отпивая чай из своего стакана, и с интересом развернулся к Росе, сидевшей на лавочке.

– Давай рассказывай, что у тебя приключилось дома. А я по мере появления информации попробую ответить на твои вопросы. Даже не так! Сначала лучше расскажи, что ты помнишь о своей встрече с шанами.

Рося поёжилась и прижала руки к стакану, чтобы согреться.

– Ну, там не всё так страшно начиналось, – стала вспоминать Рося: – По началу он мне даже нормальным показался. Что-то там мне про увлажнитель воздуха пытался рассказать, – Рося напряглась, вытягивая из памяти подробности.

Тут она внезапно рассердилась.

– Вот, гад! Я же правильно тогда поняла! Чёрный скалистый кусок, появлявшийся из ниоткуда, как из воздуха. Да и комната миражной оказалась. Ничего настоящего там не было, выходит! Один брак сплошной! Не навы… Как ты их там назвал?

– Нарийцы, – пояснил Тхэгён, пытаясь понять, о чём она говорила.

– Не нарийцы, а бракоделы сплошные! – возмутилась Рося.

– Подожди! – остановил её Тхэгён, забыв о своём горячем чае: – Давай я лучше тебе попытаюсь вкратце обрисовать нынешнюю обстановку в нашем мире, расстановку сил, а дальше ты расскажешь, что видела из всего этого. Договорились? Вот смотри! По-поводу бракоделов, это скорее уже камень в наш огород. Все технологии, все спутники, все средства связи, современное медицинское оборудование, оружие, – это всё их технологии. Только это технологии как минимум столетней нарийской давности. И не в их интересах передавать все эти секреты нам в полном объёме. Они не только жадные, но и властные. Им нужен контроль. Я всё это знаю, потому что я когда-то работал на них. И знаю, что от их влияния не уйти. А мне бы очень этого хотелось, поверь!

И видя сомнения в глазах Роси, уверенно улыбнулся.

– Не веришь в мои слова? Думаешь, что пользуюсь твоей психологической травмой и вешаю сейчас лапшу на уши? Тебе не обязательно верить мне на слово. Ты должна на собственном опыте прочувствовать границу между явью и навью. Сейчас я тебе покажу, как легко её перешагнуть.

И при этих словах Тхэгён застыл, держа в руке дымящийся чай. Его взгляд замер, фокусируясь прямо на ней.

Рося испугалась, что с ним что-то случилось, и насторожено встала, сделав шаг вперёд. Внезапно она почувствовала, как сбоку от неё стоял Тхэгён. Она не слышала ни его шагов, ни его дыхания, она просто поняла, что Тхэгён рядом.

Рося быстро посмотрела влево, в ту сторону, где его почувствовала. Но там никого не было.

– Что-то мне… Странно! Показалось?.. – насторожилась Рося и снова глянула на неподвижного Тхэгёна, подозрительно присматриваясь к нему: – Я почти уверена, что он был слева от меня.

– Вот видишь! Звёзды тоже умеют говорить, – тихо шепнул ей на ухо Тхэгён.

Рося изумлённо замерла и покосилась на Тхэгёна, наклоняя свою голову:

– Но он же далеко… Как он…? – ей казалось, что если озвучить свои мысли, слова помогут скрыть страх перед неизвестным.

Но тут Тхэгён ожил, и ничуть не пошатнувшись, решительно направился в её сторону, словно ничего и не случилось. Рося растеряно смотрела на него, не зная, что и сказать.

Тхэгён улыбнулся, понимая, о чём она беспокоится.

– Это называется астральным выходом в свет. Тебе не померещилось. И это не было привидение. И не галлюцинация.

– Звёзды тоже умеют говорить. Верно? – Тхэгён подошёл к ней вплотную и уверенно поправил волосы над её левым ухом, с довольным блеском в глазах ожидая её реакции.

– Но как? – изумлённо раскрыла глаза Рося.

– Легко и без особых последствий, – спокойно ответил Тхэгён: – Годы практики и подстройки уровня сознания. Те, кто напали на тебя в квартире, тоже владеют подобной практикой. А значит, они – либо люди, либо нарийцы, но, во всяком случае, они личности материальные. А значит, не надо их больше так бояться. Если есть тело, значит, у тебя уже есть понимание, кто твой соперник.

Тхэгён стоял напротив неё и довольно изучал её своим сияющим взглядом. Ему было интересно, как эта хрупкая девушка справится с новой реальностью, свалившейся ей на голову.

Вдруг Рося перепугано дёрнулась, потому что в стороне завизжал щенок, словно его кто-то бил.

– Что это? – испугалась Рося и машинально прижалась к Тхэгёну, уткнувшись в него своим лицом.

– Не знаю, – польщено произнёс Тхэгён, и приобнял девушку, взглядом изучая астральную плоскость этого парка. Он выхватил из пространства звук, и его след вывел сознание Тхэгёна к угловому фонарному столбу, на котором сидела птица. Она была похожая на серый комок перьев, с большими круглыми глазами.

– Это птица, – сказал Тхэгён, спокойно переводя взгляд на Росю: – И вроде это сова. Ты её испугалась?

– Я? – опомнилась Рося и неловко улыбнулась, быстро отпуская руки (самой непонятно, как такое произошло!): – Откуда мне было знать, что это сова! Сам видел, какой звук странный был, особенно после твоих фокусов! Конечно, я насторожилась.

– Ну, Рось! Это ещё не самая страшная катастрофа: – поддел её Тхэгён, радуясь её выдержке: – Информации об астрале ты не испугалась. Хорошо! Тогда тебе надо узнать правду об устройстве нашего мира, вернее потустороннего. Хочешь?

– А у меня есть выбор? – посмотрела на него Рося и тяжело вздохнула: – Ладно! Давай, заваливай меня информацией! Как-нибудь справлюсь с ней.

– Смело! – улыбнулся Тхэгён: – Хорошо. Слушай. Тебе она пригодится, потому что ты нигде больше её не узнаешь. А мне нужно хоть с кем-то поделиться этой информацией, на случай, если меня неожиданно ликвидируют.

– Что? – посмотрела на него Рося: – Кто тебя хочет ликвидировать? Я не хочу!

Тхэгён загадочно посмотрел в сторону стадиона.

– Работа такая. Да к тому же нарийцы ревностно следят за сохранением своей тайны.

– Что же это за работа такая, где нарийцы тебя контролируют? – хитро прищурилась Рося.

– Догадалась! – понял Тхэгён: – Смышлёная!

– Ну, не жалуюсь! – Рося добродушно улыбнулась ему: – А если серьёзно? Мне интересно узнать человека, с которым сейчас общаюсь.

Тхэгён замолчал, а Рося демонстративно уселась на лавочку, требуя от него всем своим видом продолжения рассказа.

– Ладно! – тяжело вздохнул он, и его лицо помрачнело: – Но сразу скажу, я не мечтал о таком виде деятельности. Ещё со средней школы я попал в одно тайное братство, где чтились старые традиции Азии, её дух и древние энергетические практики. У меня стало хорошо получаться, и меня попросили внедриться в одну из ячеек нарийцев. В нашем мире их громко называют корпорациями. Вот так я всё и узнал. Порой мне кажется, что моя душа уже полностью почернела из-за того, что я нахожусь рядом с ними, делаю то, что они приказывают. Но от них практически нельзя уйти. Потому что в мире нет места, где не было бы их. Это та работа, которая не может приносить радости!

Росе стало совестно: Тхэгёну больно вспоминать, а она к нему с требованиями своими привязалась. И она виновато посмотрела на Тхэгёна, хмуро смотрящего вдаль, за горизонт. Кто знает, что он там сейчас видел. Но это были не звёзды с терриконами.

– Они настолько жестокие? – спросила она.

– Кто? Нарийцы? – отвлёкся от своих мыслей Тхэгён.

– Про масонов что-нибудь слышала? – нехотя ответил он, разворачивая к ней своё лицо.

– Да, – неуверенно произнесла Рося, вспоминая, что конкретно она помнит о них: – Их вроде, с сатанинскими культами связывают. У них ещё знак такой есть, пирамида с глазом внутри. Я думала, это секта такая, где в ложах собираются. Ты это о них?

– Я не удивлён, – констатировал Тхэгён (такого краткого резюме всей нарийской деятельности он, конечно же, ещё не слышал): – Говорил же тебе, что нужной по ним информации в этом мире нет. Хочешь что-то спрятать, спрячь на самом видном месте. А чтобы не возникло неожиданных вопросов, выставь полным идиотом того, кто приблизится к твоей тайне.

– Что я не так сказала? – обиделась Рося. Кажется, её только что назвали глупой! Во всяком случае, она восприняла это на свой счёт.

Тхэгён заметил её реакцию, и быстро замахал руками, извиняясь за сказанное. Он это просто так сказал, без задних мыслей.

– Это я не по поводу тебя сказал. Не переживай! – заверил её Тхэгён: – Я хотел сказать, что у нас совершенно нелепое представление о них. Будто они герои фильмов ужасов. Они – такая же банальность, как само преступление. Те масоны, о которых ты рассказала – это всего лишь марионтеки, а сама история о них – такой себе передвижной кукольный театр. Сейчас объясню, почему. Нарийцы или истинные масоны живут в параллельном к нашему мире. Наш мир слишком лёгкий и наполненный воздухом, поэтому они не могут существовать в том виде, в котором они живут в Нарии. Но они могут приходить к нам в энергетическом виде. Саму энергию мы видеть не можем. Поэтому, чтобы провернуть у нас здесь свои дела, они должны иметь своих представителей на местах. Но зачастую их информация носить строго конфиденциальный характер. Вот зачем им нужны эти марионетки. Их ещё называют аватарами. Это такие бывшие люди, но уже без своего собственного сознания, и уж тем более без души. У меня дома таких в древности называли одержимыми бесами.

– У нас тоже есть понятие бесноватости, – встряла Рося, оживляясь от того, что в мире, оказывается, есть общие взгляды на события или явления: – Так что получается? Бесы все оттуда? А если нарийцы вдруг решат массово высадиться в нашем мире? Что тогда будет?

– Это будет глобальное безумие одной конкретно выбранной территории. Поскольку в этом случае их план будет чётко продуман и сто раз соизмерен с их навийской выгодой.

– Перспектива, прямо сказать, не очень! – скривилась Рося: – Как думаешь, она, ведь, маловероятна?

– Не знаю, – напряжённо задумался Тхэгён: – У них там идёт борьба за власть между двумя частями их мира. И кто из них победит, это ещё тот вопрос! Но, как бы цинично это не звучало, нам в этой битве уготована главная роль. По всей видимости, мы выступим оружием в руках одной из Лож. И не дай Бог это будет Ложа Огненной Земли!

– Огненной Земли? Звучит неприятно! – насторожилась Рося: – А вторая как называется?

– Вторая – это Ложа Белокаменной Твердыни. Она будет помягче первой, но, всё равно, они обе друг друга стоят. Нет смысла выяснять, какое из двух зол более лояльное к людям. Мы для них всё равно – расходный материал.

– А вот это уже пугает! Зачем мы им нужны? – напряглась Рося.

– Они живут за счёт жизненной энергии человеческого тела, ну, или как поэтически принято называть, за счёт души.

– В смысле? – опешила Рося. Вот чего-чего, а то, что всякого рода религиозные страшилки могли иметь в себе крупицы правды, она не ожидала.

– Как тебе объяснить то, чего я и сам не знаю, – растерялся Тхэгён: – Им она как-то восполняет ту, которая течёт в их жилах. Её вроде звёздной энергией называют. Я видел, как целые разведгруппы нарийцев охотятся на душевную энергию людей. Потом эту энергию переправляли на ту сторону. Они за неё драться готовы и убивать.

– А ты на какую ложу работаешь? – спросила Рося. Спросила настолько просто, словно интересовалась, в какой магазин он предпочитает ходить, а не о работе в самой опасной компании мира.

– Тебя абсолютно не смутила вся эта информация о Ложах? – искренне удивился Тхэгён.

– Нет. Я, конечно, приняла к сведению эту информацию, но меня она пока не касается. Чего зря волноваться. Просто поинтересовалась, какую из лож представляешь ты?

– Тоже верно! – улыбнулся он, соглашаясь: – Вообще-то моя корпорация работает на Белокаменную. Но боюсь, что мне придётся выполнить ещё и задание Огненной ложи. Говорю тебе об этом, потому что, если со мной что-то случится, хоть один человек будет знать, что служба им была не по моей воле.

Рося нахмурилась.

– Что это за настрой у тебя такой?! Так же нельзя! Всё с тобой будет хорошо. Я буду мысленно тебя защищать, пусть ты будешь находиться даже за тридевять земель от меня. Я друзей не бросаю!

И Рося улыбнулась.

– А ещё мне кажется, что у тебя что-то серьёзное случилось. Такие мысли просто так не приходят в голову. Если не хочешь об этом рассказывать, значит, так будет лучше. Но никогда не сдавайся! Пусть лучше сдаются другие, – сказала Рося, вставая.

Свет фонарей уже постепенно терялся в пространстве этого странного, но родного мира. Близился рассвет, и небо начинало светлеть. А тут ещё Рося по доброму напоминала ему, что он прежде всего человек. И опять это тёплое чувство, будто он у себя дома. Так дело не пойдёт! Ведь можно действительно в это поверить.

– Давай лучше вернёмся к твоим проблемам: – напомнил Тхэгён, с благодарностью смотря на неё: – Те шаны, от которых ты бежала, ты с ними уже раньше когда-нибудь встречалась? Может, сталкивалась на улице? Они могли проследить, где ты живёшь?

– Нет. Не думаю, – неуверенно замотала головой Рося.

– Им от тебя что-то нужно было. Шаны работают только на королевскую семью. Выходит, ты каким-то образом заинтересовала короля Нарии.

– Неожиданно, как-то! Но… Вот! Вспомнила. Меня к шанам отвёз мой крёстный, Давид. Он сказал, что это его телохранители, и что с ними я буду в безопасности. А они его боссом называли, когда глазищи свои чёрные на меня вылупили, и когти выпустили.

– Серьёзно? – Тхэгён ошеломлённо потёр свою шею. Такого он не ожидал!

– Что случилось? – заволновалась Рося: – Что не так? Скажи мне.

– Понимаешь, – растерянно повернулся к ней Тхэгён: – Я тебе говорил, что шаны работаю исключительно на королевскую нарийскую семью. А, если они назвали твоего дядю боссом, значит, он далеко не нарийский гвардеец. В них записывают непрямых королевских родственников. И ещё! Шаны не служат королевской семье из Огненной Земли, потому что исторически так сложилось, в результате Тысячелетней Огненной войны. Огненцы тогда их цинично предали. Выходит… твой дядя – из Белокаменной. А там только кронпринц Борей может позволить себе, напрямую общаться со своими подчинёнными.

– Вот это да! – Тхэгён закинул голову вверх. Там уже появлялись первые лучи солнца: – Ведь твой дядя даже не аватар! У кронпринца нет аватара. Это опасно. Он сам, лично тебе является! Но часто он этого делать не может! Поэтому ты должна его редко видеть. Я угадал?

– Да, – растеряно ответила Рося, она ничего не понимала, вернее, она не хотела признавать, что близкий ей человек, оказался каким-то убийцей: – Что же это получается? Он хотел меня убить? Но при этом вытащил из квартиры и отвёз к шанам, которые на него же и работают? Ничего не пойму! Ты уверен, что он – нариец?

– Нет, конечно, ты можешь сомневаться. А он может оказаться простым человеком, который совершенно случайно нанял себе в телохранители королевских шанов, и совершенно случайно приставил их к тебе охраной, когда шанам был дан приказ доставить тебя королевской семье. Немного абсурдно, правда? То, что он нарриец, я не сомневаюсь. Но ты тоже права. Что-то здесь не так. Зачем тебя было оставлять, не понятно. Наверное, что-то случилось.

Рося взволновано смотрела перед собой. Её сердце забилось сильнее, а на душе сделалось паршиво. Выходит, человек, которого она считала родным, врал ей? Всё это время? Она даже не знает толком, с кем всё это время делилась своими радостями, своими проблемами. Он даже с отцом давно знаком был. А тут, получается, он пришелец, иномирец!

Рося горячо и с болью посмотрела на Тхэгёна.

– Скажи, что ему нужно от меня? Зачем я нужна королевским нарийцам? Зачем заставлять страдать меня? – и она сжала кулаки, будто бы так могла победить боль, охватившую её сердце.

– Я не знаю, – Тхэгёну захотелось хоть как-то утешить её, но он не знал, как: – Они ищут какую-то эльнрике. Я не знаю, что она даёт. Говорят, это очень чистая душа. Но зачем она им?.. Видимо, они считают, что это ты.

– Но ты мне можешь точно сказать, так ли это? – не унималась Рося.

– Рось, так просто нельзя ответить. Надо хоть какие-то дополнительные данные иметь. Видимо что-то произошло у тебя в квартире, отчего кронпринцу пришлось менять свои планы. Мне надо её осмотреть. Я так не могу сказать.

– Хорошо. Расследование, так расследование! Ты можешь его провести? – заупрямилась Рося. Отступать теперь ей было не куда. Весь её былой мир рухнул в один миг, как карточный домик..

– Я-то смогу! А ты готова принять правду в любом виде? Даже если она окажется ещё хуже твоего неведения? Раз ступив за черту яви, обратно уже не вернуться.

– Дай мне минутку! – попросила Рося, теряясь в собственных мыслях и уязвлённых чувствах.

Она медленно направилась к бортику смотровой площадки, откуда открывался вид на город и реку, текущую за дорогой. Над горизонтом уже поднималось солнце, освещая сонный мир своими ласковыми теплыми лучами. Его оранжевый диск сиял также как и водная гладь этой древней реки. Небо окрасилось в ало-жёлтый свет.

Рося вся утонула в жёлтых лучах света, и Тхэгён неожиданно увидел, как рядом с ней появилась крылатая Эрна и ласково положила свою руку на её плечо. В свете лучей казалось, что её ладонь стала одним целым с Росей.

– Что же ты делаешь рядом с эльнрике? – у Тхэгёна перехватило дыхание. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не подбежать и не обнять её. Но почему она не видит его? И почему он не слышит её мыслей в своей голове? Это как-то связано с тем, что ей надо было уйти?

Рося решительно сжала кулаки и, приняв решение, быстро развернулась к Тхэгёну.

Тхэгён растеряно, со слезами на глазах, смотрел на них двоих. Эрна развернулась вместе с Росей и душевно, со всей нежностью, глянула прямо на Тхэгёна.

– Я решила! – громко сказала Рося и уверенно направилась к нему, отходя от бортика террасы и тем самым выходя из утренних солнечных лучей.

Чем дальше она отходила, тем прозрачнее становилась Эрна, пока полностью не исчезла, ласково улыбнувшись Тхэгёну. Она была счастлива его видеть.

– Я согласна. Я прошу тебя провести расследование. И не важно, что я там увижу. Я хочу знать правду! Пожалуйста, помоги мне её узнать.

Тхэгён стоял, как потерянный, и никак не мог сконцентрироваться. Его глаза были влажные, и смотрел он куда-то за Росю. Может, на реку? Девушка недоуменно обернулась. Ничего там не было.

– Что с тобой? – спросила Рося.

– А? Что! – опомнился Тхэгён: – Всё в порядке. Просто от солнца глаза заслезились. Что ты там сказала? Согласна?

– Да. Я хочу показать тебе свою квартиру. Может, ты что-то найдёшь там на астральном уровне.

– Хорошо! Тогда поехали, пока там ещё какие-то следы остались. Собирайся! – твёрдо ответил Тхэгён и при этом ещё раз посмотрел на восходящее солнце

Его лучи уверенно рассекали предрассветные сумерки, охватывая своим светом всё больше и больше домов.

– Значит, те гиены могли трансформироваться и превращались в тень? – переспросил Тхэгён, подъезжая к её дому и останавливаясь рядом с ним.

– Да, – кивнула Рося, ожидая его дальнейших вопросов, но Тхэгён сейчас внимательно рассматривал её дом, совсем позабыв о них.

Затем он задумался и повернулся к Росе.

– В квартире кто-то остался? – спросил он, и в его глазах пробежал золотистый свет. Рося это заметила.

Это могли быть блики солнца, но оно ещё висело над горизонтом, согревая своим теплом наш продрогший мир. По сонным окнам только-только расползались мягкие жёлтые пятна.

– Остался? – зачаровано повторила Рося, увлёкшись лучезарной улыбкой его глаз. Но вдруг опомнилась и подозрительно прислушалась к себе. Что это? Этого только ей не хватало! Сейчас не время влюбляться!

– Точно! – вспомнила Рося, напряжённо прищурившись (не дай Бог, ещё чего заметит в них!): – Там Ксюша оставалась. Это моя соседка по квартире. Ещё та заноза в моём сознании! Сама не пойму, как мы оказались с ней под одной крышей? У нас с ней диаметрально противоположные взгляды на жизнь. Даже ванную поделить с ней не можем. Я только и делаю, что порядок в доме после неё навожу. Она насвинячит, фыркнет, и побежит в свой клуб, ныть, как у неё дома всё плохо, и как комфортно у них. Она там хоть жива-то? Я когда звала её на помощь, она даже не удосужилась проснуться!

– Сочувствую тебе! Не повезло с соседкой! Что тут ещё сказать, – согласился Тхэгён.

У него-то дома принято было самому ковать своё счастье, и трудиться в поте лица ради него. Там-то прекрасно знали, что нужно самим создавать свой идеальный момент, используя всю свою волю и возможности.

– Она здорова! – добавил он: – Но в самом доме – очень мощные отрицательные энергетические потоки. Только отсюда я насчитал пять ловушек. Плюс одна мощная защита на твоей квартире. Она у тебя настолько прошита нарийскими защитами, что видна даже отсюда.

– И что же мне теперь делать? – растерялась Рося: – Это опасно для жизни?

– Не совсем. Просто войдя туда, ты можешь потерять над собой контроль, или ещё хуже, подцепить к своему энергетическому телу нежелательного попутчика. Я пока не разобрался, кто разработчик этих защит. Обычно информацию можно узнать только изнутри.

– Подожди! Ты пойдёшь туда один? А как же я всё узнаю? – заволновалась Рося и внимательно глянула на Тхэгёна.

– Я собираюсь выйти в астральную плоскость твоей квартиры, – объяснил Тхэгён: – Если ты умеешь работать в астрале, тогда пойдём вместе.

Рося уныло улыбнулась и грустно посмотрела в сторону. Ну, почему в неё всегда не верят? Как ей научится, если ей не дают этого сделать?

Тхэгён увидел на её лице боль от непонимания. И без лишних слов, решительно полез за воротник своей рубашки. Оттуда он достал золотой медальон с красивым древним орнаментом.

Рося подавленно повернулась к Тхэгёну, и её взгляд зацепился за эту древность. Медальон её словно заворожил. Она почувствовала, что знает эту вещь, что она когда-то принадлежала ей.

– Что это? – спросила Рося.

– Это? – показал Тхэгён: – Это очень древний медальон. Ему несколько тысяч лет. Точно никто не считал. Подарок братства, в котором я обучался.

– Несколько тысячелетий? – удивилась Рося: – А мне он таким знакомым показался. Странно!

– И что ты собрался с ним делать? – спросила она, видя, как Тхэгён спокойно пытался его открыть.

– Я хочу помочь тебе увидеть астральную плоскость твоей квартиры, – ответил Тхэгён, вынимая оттуда тонкую нефритовую пластину, на которой был такой же узор, что и на самом медальоне.

Тхэгён поднёс её к солнцу, миролюбиво поднимавшемуся над горизонтом.

– Тебе надо учиться. У тебя большой потенциал. Его когда-то надо раскрывать. Почему бы не начать сегодня? – и он добродушно посмотрел на неё, всем своим видом показывая свою готовность ей помочь в этом.

– Серьёзно? – не поверила Рося, трогательно поджав губы: – Мне так никто ещё не помогал! Ты точно готов со мной возиться?

Тхэгён довольно хмыкнул и, мягко развернув кисть, подбросил пластину вверх.

– А мне и не придётся! Ты всё сделаешь сама! – сказал он.

Рося ужаснулась.

– Каким образом? Я не умею!

Но Тхэгён сконцентрировался на пластине. Она наполнилась светом и стала плавиться, разливаясь в воздухе большими зелёными каплями. Затем они собрались в одну зеркальную гладь, и затвердели в форме небольшого круглого зеркала. Тхэгён спокойно наклонился над ним и улыбнулся своему отражению. Затем зеркало аккуратно улетело в сторону, остановившись недалеко от Роси.

– Всё ты умеешь! – наконец глянул на неё Тхэгён: – Тебе нужна информация. Ты её увидишь в этом зеркале. Оно поможет видеть тебе всё, что увижу я в твоей квартире. Не хочется мне потом всё по десять раз пересказывать. Только не трогай его руками, а то всю связь разрушишь.

– Но… – растеряно посмотрела на него Рося.

– Никаких «но». Верь мне, – по-доброму кивнул ей Тхэгён, и решительно закрыл глаза, опускаясь в кресло.

Он вышел в астрал, и зеркало ожило тихим светом.

– Хорошо. Я поверю тебе! – сказала Рося, осторожно двигаясь к зеркалу и заглядывая в него.

– Неужели моя квартира выглядит именно так? – неловко поёжилась Рося: подглядывание за Тхэгёном всё же смущало её. Пускай и немного!

Там был коридор, лёгкий и странно освещённый. Источник света был неизвестен, но рассеивался под странным ракурсом. Ещё сразу возникало ощущение, что всё было лишено своей плотности. Просто бери и проходи сквозь стены.

– Так вот как ты выглядишь, мой астральный мир! – внимательно всмотрелась в зеркало Рося: – Неудивительно, что эта квартира мне уже порядком надоела! Она унылая не только в реальном мире. Порой мне даже кажется, что это чья-то чужая идея свести меня с Ксюшей в ней. Вот если бы и это можно было там узнать!

– Ну, что! Моё блюдце с золотой каёмочкой, какую правду ты сможешь мне показать? – тяжело вздохнула Рося, и её взгляд наполнился решимостью. Теперь она смело готова была встретить любую правду.

А ещё это зеркальное блюдце показывало астрал глазами самого Тхэгёна, и это радовало её, правда, в глубине её души. Она не решалась вытаскивать на поверхность это чувство.

Тхэгён попал в квартиру. На первый взгляд всё было спокойно. Даже слишком тихо, неподвижно. Его это насторожило.

– Здесь стоит какая-то защита, – сказал он и осмотрелся. Он оказался в коридоре. Он был мрачен, стены покрылись серой рябью, что создавало помехи. Тхэгён прошёл сквозь стену и оказался в зале. Всё было так же, как и в коридоре. И такая звенящая тишина. Будто кто-то перекрыл пространство пробкой. Тхэгён ещё больше нахмурился и перешёл в кухню, проскочив ещё одну стену. На окне тихо покачнулась занавеска, медленно, как при замедленной съёмке. Тхэгён присмотрелся – окно было закрыто.

– Понятно! – тихо констатировал он, и пристальным взглядом окинул пространство этой комнаты.

– Что понятно? – насторожилась Рося: – Я вот ничего не поняла.

Рося всё видела и слышала, но хода его мыслей не уловила. А ей нужно было знать, что спрашивать, когда он вернётся. Глупой выглядеть не хотелось.

Тхэгён остановился, загадочно улыбнувшись. Связь-то была двусторонней!

– Потому что эти помехи были созданы не с проста. Здесь находился искусственно созданный квадрат Печальных холмов. Это технология, которая загоняет жертву в нужное угнетённое состояние. Рось, не думай так громко! Мне и так хорошо слышны твои мысли.

Рося неловко улыбнулась, понимая, что её мысли читаются. Как ей сейчас хотелось провалиться сквозь землю. Что он уже успел прочесть там?

– Подожди, но как?! – Рося мужественно перешагнула через бурю эмоций внутри себя.

– Понимаешь, – продолжил Тхэгён: – Когда ты смотришь в зеркало, твои мысли тоже появляются в моём сознании. Не всё только тебе одной у меня в голове шарить!

– Блин, Тхэгён! – возмутилась Рося, розовея: – А раньше нельзя было сказать?

– А это что-то бы изменило? Тогда ты бы смогла отказаться от своих вопросов? – продолжил он, довольно улыбаясь (ответ-то он уже знал!).

– Нет, но… – зажалась Рося, уже краснея: – Ладно! Я больше тебе не мешаю! Ты там про квадрат Печальных Холмов что-то говорил. Продолжай!

– Ты хочешь услышать лекцию о Печальных Холмах? – польщено произнёс Тхэгён: – Хорошо. Только ради того, чтобы оставить твои мысли в покое! Не надолго, конечно!

И Рося сокрушительно стукнула себя по лбу! Ну, почему мысли такие непослушные! Сейчас такого там поначитается!

Тхэгён сделал вид, что ничего не слышал.

– Квадрат Печальных Холмов ещё может замораживать время, собирая в себя нужные события, чтобы потом их можно было перенести на нужный участок астрального подпространства. А время в астрале не линейно. Поэтому сама понимаешь, таким образом можно перекраивать любой временной отрезок. Но этот квадрат так и не успели переместить. Значит, их план до конца не осуществился.

Рося с благодарностью успокоилась. Ей сейчас не лезли в голову. А после такого, даже маленькая передышка, кажется уже самым долгожданным спасением.

– Это можно сравнить с гипнозом самого пространства. Наложением на него искусственного сценария, – продолжил Тхэгён, слыша, что она успокаивается.

– Квадрат Печальных Холмов не сильно заметен на ментальном уровне астрала. То есть, это тот уровень, где ты работаешь своим мысленным телом: слышишь и видишь мысли, – объяснил Тхэгён, видя, что Рося стала путаться: – Но вот на эмоциональном он давит очень даже хорошо. У нарийцев есть любимая защита – королевская дымка. Действует по похожему принципу, и рассчитана на защиту от эмоциональных существ, то есть от нас. Когда ты попадаешь под влияние этой королевской астральной защиты, тебя начинают душить тяжёлые эмоции, затягивая как в болото. Чтобы пробиться сквозь неё – нужны не дюжие ментальные способности.

И пока Рося переваривала эту информацию, Тхэгён молча направился к стене, где он заметил нехарактерный для квадрата рисунок на стене. Подойдя поближе, он увидел чёрную лилию, высеченную в ней. Она была сквозной, зияющей своей чёрной пустотой.

– Значит, королевская защита? Притом уже вскрытая, – сказал Тхэгёг, проведя пальцем по ряби вокруг неё. И от его прикосновения, она ожила мелкими дрожащими волнами.

– Вскрыли спонтанно. От этого и рябь. Это остаточный эффект. Держится одни нарийские сутки. Так что нам повезло. Мы ещё успели!

– Попробуем заглянуть на пару часов назад. Что я тогда увижу в этом коридоре? – сказал Тхэгён и тут же оказался рядом с Росей, которую раздирали чёрные гиены. В коридоре стоял визг и истерический смех.

Рося в ужасе дёрнулась в сторону. На глаза тут же накатились слёзы. Она быстро ощупала свои ноги, будто опасалась увидеть их обглоданными. Но всё было в порядке. И она облегчённо выдохнула.

– Мне не страшно! Тхэгён просил верить ему! Значит, он не позволит им снова на меня напасть, – и она вновь, осторожно заглянула в зеркало.

Тхэгён сам ужаснулся от увиденного. Хотелось подойти и расшвырять этих тварей в стороны, но это был лишь психо-эмоциональный след от событий, не более. Поэтому он заставил себя быстро осмотрется.

В коридоре больше никого не оказалось. Хотя, нет! Вдруг в другом его конце появилась бесформенная чёрная тень. Она стояла и что-то показывала гиенам, после чего рядом с Росей исчезла кровь.

Тхэгён оказался рядом с этой тенью, внимательно всматриваясь в неё.

– Я тебя не вижу! А вообще-то должен, – сказал он тени.

Но чёрная бесформенная масса дёрнулась и спряталась в дальнюю комнату, испугавшись чего-то.

Тхэгён развернулся. К Росе кто-то подошёл. Высокий, и тоже укрытый серой дымкой.

– Понятно! Это, видимо, кронпринц Борей. Значит, две королевские защиты, – и Тхэгён внимательно посмотрел в ту сторону, куда скрылась первая тень.

Рося взволновано прильнула к зеркалу, не понимая, как это Давид мог быть настолько чёрным, как и та тень, которая напала на неё вчера. Неужели это правда? Росе стало больно – ей так не хотелось в это верить. Давид даже не спешил помочь ей. Бродил по квартире. Как он мог?!

Тхэгён тем временем расширил пространство, делая комнату светлее, и нашёл в ней образ размытой девушки. Он впился в неё своим взглядом, концентрируясь на её образе, и неожиданно оказался на кухне, стоя лицом к левому углу от окна.

– Так вот ты какой, нарушитель! – жёстко произнёс Тхэгён, моментально вспыхивая золотым светом и впиваясь в неё своим тигриным взглядом.

В углу что-то зашевелилось и из-пустоты на него выпрыгнула взбешённая Ксюша. Её глаза были налиты кровью, а лицо венчала кривая гримаса. Из-за её головы выглядывала наглая морда керимы, и её глаза были жёлтыми (хотя у её соплеменников из огненной земли они обычно красного цвета).

Рося напряжённо застыла, не веря своим глазам.

Чего-чего! Но такого она не ожидала. Мысли сразу выровнялись, мобилизировались. И это с этим существом она жила чуть больше двух лет под одной крышей? А ещё в лицо ей улыбалась, делала вид, что заботится, а за спиной….Тварь!

Рося разочаровано следила за ней через зеркало, жалея об одном, что не может вернуть ей обратно всю боль и весь страх, которыми Ксюша её щедро наградила.

– Хм! Вдохновитель из Огненной Земли? – нахмурился Тхэгён и резко схватил Ксюшу за горло. Но керима даже не дёрнулась.

– Что? – неприятно удивился Тхэгён и взволновано глянул на задыхающуюся Ксюшу: – Ты не связана с керимой? Вдохновитель, который на самом деле даже чихнуть тебя не может заставить. Здесь становится веселее!

И Тхэгён резко увёл в сторону Ксюшу своей рукой. Керима растеряно хлопнула своими перепончатыми глазами и, замешкавшись, отстала от Ксюши.

– Так! – протянул Тхэгён: – А вдохновитель-то не настоящий! Да к тому же из Белокаменной. Но сдаётся мне, что она очень напугана, хотя и задействована в этом спектакле.

Тхэгён пристально и с осуждением посмотрел на сущность, которая перепугано металась своим сознанием в точке между двумя мирами. Ну, хоть как-то она должна была отработать свою роль!

– Тебя вообще здесь не должно было быть, – прохрипела Ксюша, ударяя Тхэгёна по руке, сжатой вокруг её шеи. Но у неё никак не выходило вырваться. Она могла только истерично брыкаться, и плевать ядом своих слов.

– Ты вообще кто такой! Почему я не могу хотя бы кишки твои вырвать? Что ты сделал с моими способностями? Где ты блокировал моих гиен? – с ненавистью шипела Ксюша, дёргая ногами и буравя Тхэгёна красными глазищами.

Она сейчас готова была разорвать его собственными руками, вместо гиен, если бы могла.

– Какое совпадение! – снисходительно ответил Тхэгён и спокойно посмотрел вниз.

Ксюша упорно не хотела ставить ноги на пол, попеременно пытаясь достать ими Тхэгёна. В астрале что хорошо: можно не привязываться к законам физического мира. Поэтому Тхэгён позаботился о том, чтобы Ксюша оказалась от него на достаточном расстоянии. Чего она, к своему ужасу, сделать не могла. Её блокировала вот эта золотая энергия. И она её дико боялась, больше, чем смерти. Собственно она почувствовала её ещё тогда, когда машина Тхэгёна только появилась во дворе этого дома. Она заполнила собой всё! Абсолютно всё! Что это за сила! Какой Ложе принадлежит? Эти вопросы тоже её пугали.

– Кто ты такая? – выделил каждое своё слово Тхэгён, в гневе округляя глаза: – Почему у тебя королевская вулканическая пыль в астральную защиту встроена? Ты же никакая не королева!

– Да и до обычной придворной дамы тебе далеко! – довольно добавил он, видя, что попал в точку.

Ксюша расстроилась при упоминании о королеве, но на придворную даму недовольно опустила глаза.

– Значит, ты всё-таки придворная дама. И в какую Ложу вхожа?

Ксюша молча уставилась на него, злобно проклиная его про себя.

– Не важно! Можешь не отвечать. По характеру страха, который испытывает к тебе белокаменка, ты работаешь на Огненную Землю, – тут он улыбнулся: – Забавно! Эта нелегалка даже меня так не боится!

– Так зачем ты напала на свою подругу? – теперь уже жёстко спросил Ксюшу Тхэгён.

– Мне так сказали, – задыхаясь, прошипела Ксюша.

– Повторю ещё раз! Зачем ты хотела убить Росю?! – ещё крепче сжал свою руку Тхэгён.

– Давид. Давид должен понести за неё наказание, – пробормотала Ксюша, с ужасом смотря на свет, исходящий от его руки. Она боялась, что он коснётся её.

– Откуда ты знала, что Давид придёт?

– Потому что это я его сюда вызвала. От имени этой ватной оставила ему сообщение, попросила приехать. Давид не должен был так быстро примчаться. Сначала эта должна была умереть. Всё пошло не по плану.

Рося всё это время с обидой следила за их разговором, но при упоминании о Давиде, к тому ж из уст этой дуры, она напряглась и возмущённо впилась в образ Ксюши.

– Это как понимать! – взбеленилась Рося: – Мало того что моими вещами всегда пользовалась без спросу, так теперь и Давиду названивает по ночам!

И Рося пронзила Ксюшу своим оскорблённым взглядом.

Ксюша заорала, а затем перешла на злобный нервный смех, посматривая на Тхэгёна.

– А ты ничего! Вы с ватной похожи друг на друга. Не зря за неё так переживаешь. Но мне уже пора! Раз Совет не будет посылать сюда своих разведчиков, то мне больше нечего здесь делать!

При этих словах, керима вспыхнула огнём и, сгорев до пепла, осыпалась вниз.

Тхэгён резко посмотрел на Ксюшу. Сзади, за ней, стало совмещаться пространство, окрашиваясь в мрачно-коричневый цвет. Оттуда прямо на них неслись странные существа, видимо скрещенные. Они подлетели к Ксюше, зловеще мерцая своим бурым взглядом, а затем все вместе исчезли, вместе с Ксюшей. На кухне остался только Тхэгён.

– Что за..! Что это было? – ошеломлённо покачнулся Тхэгён и осмотрелся вокруг. Всё стало тихо. В квартире никого не осталось.

– Да. Нехорошо вышло, – подытожил Тхэгён.

– Да не то слово! – сгоряча добавила Рося, гневно сложив руки у себя на груди: – Ещё и сбежала, гадина! Пусть лучше не возвращается! Все вещи её повыкидываю! И зачем Давид предложил мне эту квартиру! Какая-то она невезучая! И первым невезением было вот это недоразумение в виде Ксюши!

– Я к тому, что Огненной Ложе лучше было бы не знать о нашем разговоре, – тактично напомнил о своём присутствии Тхэгён.

– Ой! Прости, пожалуйста! – опомнилась Рося: – У тебя были с ними какие-то тяжёлые отношения. Из-за меня у тебя проблем с ними не добавится?

– Жизнь покажет, – спокойно кивнул ей Тхэгён, не желая концентрироваться на этой теме разговора.

– Почему же кронпринцу пришлось изменить свои планы, что он повёз тебя к трёхуровневым шанам? У кронпринца степень защиты более десяти уровней. Тебе бы было безопаснее с ним, – задумался Тхэгён, и его взгляд остановился на коридоре.

Тхэгён вернулся к чёрной лилии на стене. Задумчиво прикоснувшись к ней, он оказался в том моменте, когда появилась Давид.

– Почему кронпринц не смог увидеть нарушителя? Королевская защита ведь не действует против других членов семьи. Она основана на работе против эмоций. Но у королевских нарийцев они вытеснены. Почему же он был так слеп?

– Подожди-ка! – Тхэгён заметил странные блуждания Давида по коридору: – Здесь есть какой-то другой уровень подпространства. Он сейчас в нём блуждает. Я не вижу туда входа. Каким-то образом оно полностью закрыто на сознании кронпринца.

– Гипноз?! – удивился Тхэгён: – Но эта техника работает только в материальном мире? Что за бред?!

Тхэгён почувствовал обиду Роси на Давида и подумал, что ей нужно это увидеть, чтобы не изводить себя дальше пустыми сомнениями. Здесь всё было ясно.

И он сконцентрировался на тени.

Рося увидела Давида. Он взволновано наклонился над ней, и убирал своей рукой какую-то чёрную нить, вцепившуюся ей в голову. Его глаза стали синими, а рука оледенела, после чего нить исчезла. Потом Давид резко схватился за своё плечо. Рося увидела, что ему было больно. Затем он подхватил её на свои руки и вышел через дверь из квартиры.

– А вот это уже, действительно, неожиданно! Такое внимательное отношение к человеку, – искренне удивился Тхэгён, сам не веря своим глазам: – Нарийцы никогда не были такими добрыми. А здесь сам кронпринц. Но ты сама это видела!

И Тхэгён вернулся к ней, с готовностью ответить на все её вопросы. А их внезапно возникло целое множество! Он-то успел прочесть их, перед тем, как зеркало закроется.

– Итак! Что мы имеем? – подытожил он.

Но Рося была под властью своих эмоций.

– То, что я совершенно запуталась! – начала она: – Почему Давид так поступил? Почему он был ранен? Где он всё это время был? У себя в своём мире? Это там он получил ранение? Это сложно, сложно всё вот так понять!

– Птица, останови полёт своих эмоций. Мыслей за ними не видно, – остановил её Тхэгён: – Я понимаю, что этот нариец каким-то образом занял важное место в твоей жизни, но своим страхом ты не поможешь ни себе, ни ему. Давай лучше сконцентрируемся на том, что имеем.

– Подожди! Я ему сейчас позвоню! – спохватилась Рося: – Я у него всё спрошу.

И она завертелась, в поисках своего мобильного. Потом вспомнила, что в последний раз видела его в своей квартире, и быстро посмотрела на Тхэгёна.

– Одолжи телефон! – с надеждой попросила она.

– Шанов уже не боишься? – напомнил ей Тхэгён.

И Рося сразу сникла, неуверенно опуская руки.

– Боишься! А страх здесь может стать смертельной неожиданностью. Шаны заводятся именно на запах страха, и полностью перестают себя контролировать. Видимо, когда Давид тебя там оставлял, он был уверен, что ты ничего не узнаешь, и просто мило пообщаетесь друг с другом за чашечкой чая. Иначе бы он так не рисковал. Видела, как он волнуется за тебя. Значит, ты должна быть очень важна ему. По-нарийски важна!

Тхэгён протянул Росе телефон. Хотя знал, что после этого звонка, его жизнь полностью потеряет всякую определённость. Но он хотел ей помочь!

– На, держи! Только учти: у меня там роуминг. Я сегодня вечером прилетел. Ещё не успел местный купить! Звони своему нарийцу! Хотя жалко будет тебя ему передавать. Ты хорошо подумала? Ты же толком и не разобралась, что за мир, стоит за его спиной.

Рося неожиданно погрустнела, и её взгляд стал беззащитным.

– Значит, ты исчезнешь из моей жизни? А я толком ещё не успела ничего узнать. Я не умею просить, но ты можешь помочь мне? Выяснить, что же всё-таки Давиду нужно от меня, его миру, и что такое эта эльнрике? Помоги мне, пожалуйста! Без тебя я не справлюсь.

– Но я же абсолютно посторонний человек с улицы? Откуда такое доверие ко мне? – поинтересовался Тхэгён с добродушным блеском в глазах.

Ему не хотелось бросать расследование на полпути. А ещё ему не хотелось прощаться с этой девушкой. Причин было достаточно.

– Ты не подумай на меня ничего такого! – попыталась оправдаться Рося: – Я очень хорошо чувствую внутреннюю мотивацию людей. И знаю, что ты мне ничего плохого не сделаешь. А ещё у меня чувство, что мы уже знакомы с тобой. Хотя, это бред, конечно!

– Не такой это и бред! Может, мы с тобой виделись в прошлой жизни? Кто знает? Не знаю, как у вас здесь, но у нас в это верят.

– А ты сам? Веришь? – поинтересовалась она.

– Я? – и Тхэгён посмотрел вдаль, прямо на слепящий диск солнца: – Верю. Всем своим сердцем.

– Тогда, подождёшь минутку? – оживилась Рося, забирая из его рук мобильник: – Я сейчас позвоню Давиду, и после мы обсудим с тобой наш дальнейший план действий. Хорошо?

Тхэгён кивнул, и спокойно облокотился о приоткрытое окно своей машины. Ему было о чём подумать.

Солнце заглянуло в окна домов, и мир заспешил в новый день.

Глава 7

Давид развернул ладонь и резко поднял её до уровня своего солнечного сплетения. Его глаза стали ярко синего цвета с вкраплениями ледяных кристаллов по краям его чёрных как мрак зрачков. Решительно развернув ладонь от себя, он оттолкнул часть пространства, и быстро шагнул вперёд, оставляя после себя воздушную рябь и ледяной арктический холод, прорвавшийся в ночной город.

Он взволновано зашагал вперёд по заснеженному мрамору.

Здесь всё было как и центральном зале, но укрыто снегом. Колонны поросли инеем. Снег хрустел под ногами. Зал был хорошо освещён. Но этот свет будто исходил из-за туч.

Давид нервно сжимал в руках свой смартфон, модифицированный последними текторианскими разработками. У него было особое отношение именно к этой модели.

– Что же ты задумал, Наль! – сказал Давид, вспоминая сообщение, которое пришло ему, когда он был дома у шанов.

– И что значит: «Наслышан о твоих последних подвигах с эльнрике. Совет будет в замешательстве. Обсудим? Немедленно!»? Он совсем разум потерял, разговаривать со мной в подобном тоне?

Давид теперь был одет в ярко-синюю рубашку и того же цвета брюки, опоясанные тонким серебряным металлом. На рукавах белым огнём горели запонки в виде туманных сгустков энергии. А левое ухо было проколото двумя платиновыми пластинами. Его глаза горели синим светом, а лицо стало белее.

Приближаясь к центру заснеженного зала, он увидел высокого светловолосого мужчину, лет тридцати. Это был лорд Наль, сын лорда Двэна, главы Ложи Огненной Земли. Почувствовав шаги Давида, он довольно развернулся, обжигая кронпринца дерзким огнём своих королевских глаз. Да. В его синих глазах тоже присутствовал ледяной узор.

– Да прибудет с тобой выгода, лорд Борей! – поклонился Наль, но лицо его при этом расплылось в едкой улыбке.

– Признаюсь, я был очень удивлён твоему сообщению! – начал Давид, усаживаясь на каменный трон, расположенный напротив такого же, предназначенного для лорда Наля.

– Но как же мне ещё привлечь внимание моего горячо любимого кузена? – с дьявольской улыбкой ответил ему Наль (Королевский этикет обязывал). Но ему так хотелось сейчас вырвать душу своему оппоненту, просто ради развлечения.

– Мог бы выразить свою преданность на сегодняшнем торжестве в мою честь. Это больше польстило бы моё внимание, – холодно ответил ему Давид, и окинул его своим безразличным взглядом.

– Но тем не менее ты здесь! – высокомерно ответил Наль, начиная терять своё самообладание: – Давай покончим с этим рольмийским ритуалом и перейдём сразу к делу!

– Так зачем ты меня оторвал от важных дел, кузен? – напомнил ему Давид: – Мне ещё к празднованию надо готовиться.

Наль вспыхнул от негодования, но вовремя себя остановил, лишь блеснув злобным голубым огнём своих глаз.

– Скажи мне, кузен, нет ли сбоев в работе эльнрике? – начал Наль, и Давид напрягся. Так всё-таки это он! И так открыто об этом заявляет? Надо быть осторожнее с ним.

– У меня есть информация, что она пропала с наших ментальных радаров, – продолжил Наль, самоуверенно закинув ногу на ногу, минуя не только нарийские правила приличия, но и сам дипломатический протокол. Он чувствовал своё превосходство.

Давид нахмурился, глядя на это дерзкое самоуправство. Но высказаться позволил. Тем более, что ему надо понять, как много было известно Налю.

– И сразу у моих ястребов во внешнем мире начались проблемы. Мы недополучили нужное нам количество энергии. И это опять же идёт на руку твоей Ложе! Если это не исправить, я вынужден буду увеличить поток нелегалов во внешний мир! А это, сам понимаешь, колоссальный всплеск боли и страданий там. Тем самым ты только усилишь Ложу Огненной Земли.

– Тем самым ты только уничтожишь весь внешний мир, и у нас вообще ничего не останется, у обоих Лож! – возразил ему Давид, но тут же понял, что допустил излишнюю эмоциональность, и попытался перейти на более спокойный тон.

Но ему становилось всё труднее сдерживать себя в присутствии Наля.

– Старый эффективный Давид! – нагло перехватил у него инициативу Наль: – Пример прагматизма и рассудительности для миллиардов нарийцев! Браво! Что же ты так себя сдерживаешь? Выскажи мне всё, что думаешь! Я разрешаю тебе!

Он цинично ухмыльнулся и, как хищник, стал присматриваться к эмоциям Давида. О, да! Он сейчас их заметил! Но узнал о них совершенно недавно и неожиданно. И это был самый долгожданный джекпот в его жизни!

– Что?! – не выдержал Давид и резко встал, грозно нависая своим мощным сознанием над Налем: – Ты отдаёшь себе отчёт, с кем сейчас разговариваешь! Лорд Наль, формально ты – мой подчинённый!

– Ладно, не горячись! – блеснул своим взглядом Наль, идя на попятную.

– О проблеме с эльнирке, – начал он и, видя, как Давида передёрнуло от этих слов, с особым чувством добавил: – О, да! Я знаю, что с ней произошло. Не уследил? Как же так, кронпринц Нарийский? Объединённый Совет Лож так доверял тебе в этом стратегически важном вопросе!

– Не скажу, что мне особо любопытно слушать, как ты излагаешь свои домыслы, – недовольно начал Давид: – Тем более, что с эльнрике всё нормально. Ты сказал, что она исчезла с ментальных радаров. Но не ты ли в этом постарался? Я слышал, ты вчера пользовался своим аватаром. Не для этого ли навестил внешний мир, Джон?

– Навь меня услышит, Борей! – горестно закатил глаза Наль: – Там так скучно было! Решил немного оживить внешний мир! Так! Всего немножко!

– Что ты опять сделал? Ещё одну войну начал? Наль, ну, сколько можно! Предыдущие три мы тебе уже простили. Но доброжелательность наша не безгранична. На тех столько убытков понесли!

– Кузен, это всё превращено во благость! Во благость мира и спокойствия Нарии! А вот представь, что было бы, если бы Ложа Огненной Земли представила Белокаменной претензии на господство в Нарии? Думаю, тебе это будет не выгодно!

Давид молча проигнорировал эту угрозу. Всё же он был уверен в крепости своей власти.

– Но увеличить поток нелегалов я тебе не позволю, – холодно возразил Давид и властно посмотрел на Наля: – Разрешение Объединённого Совета Лож ты не получишь. А узнаю о твоём своеволии – поставлю в известность Совет.

Наль хитро склонил голову и радостно поведал.

– Кузен, если ты предупредишь Совет, я сообщу им, в каком состоянии сейчас находится эльнрике, и почему она лишена нарийского контроля. У меня на этот счёт есть своя история. Пока тебе рано о ней знать. Уверен, что желаешь этого?

Давид только с иронией ухмыльнулся на это.

– Но ты ведь уже это сделал. Я никогда не поверю, что лорд Наль упустил такой случай и не воспользовался им в Совете против Белокаменной! Поэтому у меня тоже развязаны руки. Совет узнает о твоих намерениях перекроить зоны влияния Лож во внешнем мире!

– Да. Совет состоит из двух Лож. И ему выгодно держать поток жизненной энергии под своим контролем, чтобы его распределение было таким, каким его установили после подписания Огненного Перемирия. Но ты уверен, что Совет проникнется твоими словами, если в нём начнётся паника?

Давид напрягся. Что он задумал? Откуда такие прогнозы? Расстановка сил в Совете оставалась в пользу Белокаменной.

– Паники не будет! – жёстко возразил Давид, и встал, намереваясь закончить разговор: – Потому что ты выведешь всех своих ястребов из внешнего мира ровно на один нарийский месяц! Так мы поставим точку в этом глупом споре. Белокаменная Ложа сегодня же известит Совет об этом решении. Будь добр выполнить эту пока ещё мирную просьбу!

– Да ты отдаешь себе отчёт в том, что просишь, кузен? – взорвался от негодования Наль.

– Кузен, ты должен остановиться, – решительно потребовал Давид: – Оставь в покое внешний мир! Своими глупыми амбициями ты ставишь под удар всё наше существование. Нам нужны эти люди, ты это прекрасно знаешь.

Лицо Наля покрылось инеем, и он издал глухой утробный рык. Сейчас задели его самолюбие, а, значит, оскорбили всю его Огненную Землю.

Его глаза стали краснеть, словно подогреваясь из нутрии этим голубым огнём. Кристаллы стали плавится, ртутью заполняя каналы синего витиеватого узора.

– Да как ты смеешь! – резко подорвался Наль, направляя всю свою агрессию против кронпринца.

Давид вовремя среагировал, и его взгляд стал острее лезвия. Вокруг него моментально выросло поле из ярких ледяных кристаллов, которые предупредительно закружили, готовые с минуты на минуту вцепиться в энергетическое поле своего кузена.

– Остынь, лорд Наль! И приструни своих ястребов! Это последнее моё предупреждение! – напомнил Давид.

Наль уязвлено замер:

– Это официальная позиция Белокаменной ложи, лорд Борей? Отмени решение! – злобно сказал Наль, впиваясь в глаза Давида.

– Да. Это официальная позиция нашей семьи, полностью и единолично входящих в Белокаменную ложу! Решение неизменимо! – успокоился Давид, возвращая себе былое хладнокровие: -У тебя два дня на то, чтобы привести в порядок разрушения внешнего мира.

Тут Давид отвлёкся и с ледяным спокойствием поправил запонки на левой руке:

– То есть чуть больше одной недели внешнего мира. Думаю, твоим ястребам хватит этого времени, чтобы вернуться.

Наль недовольно зашипел, как готовый вырваться наружу гейзер:

– Откуда такая внезапная самоуверенность? У тебя что-то появилось? – подозрительно впился в него взглядом Наль: – Что-то, кроме вашей эльнрике, которую вы так вероломно присвоили своей семье?

И поняв, что попал в точку, он ехидно добавил:

– Как долго ты сможешь её охранять, дорогой братец? Люди долго не живут. Рано или поздно мы снова объявим охоту на эльнрике. Ты уверен, что снова окажешься рядом вовремя? Время тикает, тик-так! – и Наль болезненно склонил голову набок, буравя Давида безумными буро-красными глазами.

– Не пытайся просчитывать мои ходы, лорд Наль! Боюсь, как бы голова у тебя не треснула, – с достоинством ответил ему Давид: – Эльнрике находится под защитой Белокаменной семьи. Тебе с этим ничего не поделать.

Сказав это, Давид убрал кольцо кристаллов из своего поля, повернулся к Налю спиной и, довольно улыбаясь, вышел из защитного поля заснеженной залы, вновь оказавшись в своём дворце.

В вычурных, декорированных сапфирами коридорах шумно прогуливались гости, держа в руках высокие хрустальные фужеры с дымящимся коктейлем. В стены были врезаны вьющиеся ветви из черного гладкого камня, усыпанные крупными синими сапфирами. Через каждые два метра с высокого каменного свода мягко рассыпался звёздный свет, исходящий от небольших энергетических сфер, парящих вверху, во мгле. К слову сказать, потолка здесь никто и никогда не видел.

Давид прошёлся по коридору, галантно отвешивая гостям свою коронную деловую улыбку. Завернув налево, он вошёл в огромный зал, полный нарийцев.

Остановившись, Давид медленно осмотрел каждого, считывая мысли и пропущенные события, а затем на его лице появилась тихая улыбка и синий свет его глаз стал мягче, наполняя его взор нежностью. В центре, чуть правее от праздничного стола стояла маленькая девочка с чёрными как смоль кучерявыми волосами и ярко-голубыми глазами. В них едва только очерчивался ледяной узор, коронная печать царской семьи. На ней было тёмно-синее бархатное платье и платиновая диадема с сапфиром посредине. Завидев Давида, она радостно раскрыла глаза и с искренней улыбкой побежала ему на встречу.

– Дядя Борей пришёл! – звонко крикнула она и тепло обняла его за ногу. Всё же она ещё была маленького роста, не под два метра как взрослые нарийцы.

– Ну, что, Зоря, здравствуй! – нежно положил ей на голову свою руку Давид, а затем поднял голову и посмотрел на высокую женщину, которая уже направлялась к ним.

– Пришёл уже? С днём Рождения, брат! – подошла она, мило улыбаясь и беря за руку дочку.

– Зоря, давай, иди сюда! – мягко сказала она: – Не мешай лорду Борею. Это не подобающе выглядит.

– Ничего страшного, – тут же попытался успокоить её Давид, но его сестра была очень строга по отношению к правилам, тем более правилам этикета, поэтому он только подбадривающее подмигнул своей племяннице и, пригласив их проследовать вместе с ним, направился к длинному праздничному столу, возле которого уже собрались его высокопоставленные родственники и друзья.

Под высоким круглым сводом рассыпались тысячи разноцветных огней, которые медленно парили, переплывая из одного созвездия в другое, сливаясь, перемешиваясь, и сталкиваясь в миниатюрные галактики. При очередном взрыве, они осыпались вниз, легко кружа и излучая холодный звёздный свет.

По стенам струились нити золотой воды. Пол сверкал натёртым юпитерианским мрамором и по нему резво бегали и игрались несколько детей. Один из них поскользнулся и упал, выпустив из рук сияющего белого голубя, сделанного из света.

В зале играла тихая музыка, лёгкая, как воздух внешнего мира. Вообще, лёгкие вещи очень ценились в этом мире, где даже воздух был достаточно разряжен и непригоден для дыхания человека. Музыка эта была совместным исполнением настенного ручья, воздуха и танца огней под куполом, а также специальных усилителей воздушных шумов, расположенных по периметру.

Давид подошёл к длинному прямоугольному столу, возле которого оживлённо разговаривали гости, делясь последними новостями и с энтузиазмом обсуждая последние веяния в научной цитадели. Они анализировали экономические выгоды своих последних проектов во внешнем мире.

Здесь был его отец, наместник нарийцев, его советники, сестра баронесса Ная, его друг и правая рука Азазаль, гвардеец первого легиона нави, да к тому же ещё и его троюродный брат. Была его политическая свита, бароны и виконты Белокаменной ложи, Представители древних родов сирен, лугару, занойцев. А также высокопоставленная семья Дайнего, до сих пор не снимающая траур по безвозвратно ушедшей принцессе Дайлине. Также были послы от ложи Огненной земли, но самого кузена Наля и его отца, лорда Двена не было.

Заметив высокого рыжего гвардейца, флиртующего в компании молодых дам, Давид с широкой улыбкой направился к нему.

– Вот ты где, дружище, – выхватил Азазаля из толпы Давид и увёл под руку за собой.

– Навь вселенская! Опять что-то случилось! – возмутился Азазаль, нехотя снимая весёлую улыбку со своего лица: – Позже не мог подойти? Мы же не на работе! Ты только что помешал мне наладить мою личную жизнь.

– Верю. Потом продолжишь, – доверительно хлопнул его по груди Давид и, обхватив рукою его за шею, быстро осмотрелся по сторонам: – Пошли! Дело есть.

– Куда? – нехотя поплелся за ним Азазаль.

– Увидишь! – быстро сказал Давид и с улыбкой кивнул стоящим в стороне занойцам, которые зацепили их своим вниманием.

Они вышли из церемониального зала.

– Что-то случилось, Борь? – насторожился Азазаль, продолжая подыгрывать Давиду.

Он-то знал, что Давид никогда не шутил так легко отношениями при посторонних. А тут прямо его самого скопировал. Правда, копия вышла бракованной. Аз без особых усилий очаровывает всех, одним только своим присутствием.

Давид цыкнул на него сквозь широкую улыбку, аккуратно посматривая по сторонам.

– Просто подыграй мне! – и, убедившись, что рядом никого не было, он быстро толкнул Азазаля в кладовую.

Аз почувствовал быструю воздушную волну, которая накатила на него справа, и он оказался в кубе, полностью сотканном из серебристого света, временами подрагивающего мелкой рябью.

Азазаль изумлённо нахмурил свои густые рыжие брови. У него сейчас на лице было выражение детского недоверия, что было нехарактерно для такого матёрого рольмийца, как он.

Проход автоматически запечатался за ними цельными плитами вулканического гранита. Так, что никто не мог проникнуть внутрь, предварительно не наделав много шума. Давид этого и добивался: выиграть время, перед тем, как активировать устройство защиты от королевской слежки. Он не мог просто так заявиться во дворец, тем более на встречу с Налем, не подстраховавшись. Слава Богу, у него хватила предусмотрительности спрятать его во внешнем мире.

Давид коснулся второй пластины в своём ухе, и под сводом загорелась синяя звезда с алым ядром внутри. Та самая, ради которой был устроен весь этот цирк.

Азазаль озадачено повернулся.

– Звезда Осириса, – опережая его вопрос, ответил Давид: – Моё самое последнее изобретение, укрывающее от слежки. Аналогов нет, и в ближайшие сто лет не будет.

– Э! Когда это ты успел, акула нави? – громко изумился Азазаль: – Ведь все разработки протоколируются. Как тебе удалось? Нет, я, конечно, самый преданный поклонник твоих мозгов, но, навь тебя забери! Это что-то необыкновенное.

Азазаль восхищённо любовался её мягким светом и даже протянул к ней руку, чтобы убедиться, что это не игры нави.

А Давид при этом довольно поднял свою голову, неуютно потирая левое плечо. Странно! Почему оно до сих пор не прошло? Главное, боль исходит из грудины!

– Это секретная разработка. Я её во внешнем мире заканчивал. Как знал, что пригодится.

– Подожди! Как во внешнем мире? Ты в своём сознании, Борь? – горячо возмутился Азазаль. Он переживал за выгоду Давида.

– Вдруг, кто перехватил бы её у тебя! Из людей… Так нельзя рисковать. Подобная оплошность могла бы подорвать всю нашу систему безопасности, – и он укоризненно пробуравил Давида своим горячим взглядом.

Азазаль сейчас был в хорошем расположении духа. Всё же у него появился выходной в связи с днём Рождения кронпринца, и он всеми своими мыслями был настроен на хорошее веселье.

– Давай сейчас не об этом! У нас угроза намного реальнее, чем твои «если бы» да «кабы», – остановил его Давид, слегка нервничая: – Эльнрике пытались устранить, и это дело рук самого лорда Наля.

Азазаль быстро опустил свою рыжую голову, анализируя информацию.

– А я уже было поверил, что у меня самый настоящий выходной, – горестно вздохнул Азазаль: – Надеюсь, это ещё не самое худшее, что могло произойти сегодня. Я ведь только нашёл подходящую себе компанию на этот вечер!

– Ну, Аз! – пожал плечами Давид: – Я же тоже не в лучшей ситуации. Здесь уже не простое дело, а заговор!

Лицо Азазаля покраснело. Не хотелось портить праздник, но, видимо, другого выхода не было.

– Так значит пятая колонна? – Азазаль собрался и снова стал возвращаясь к своим уникальным аналитическим способностям.

– Я проверил «Тендон-Индастрис» на незарегистрированную энергетическую активность – там всё глухо. Ничего необычного. Даже нет затёртых следов. Вообще нет! Или этот предатель – гений, что даже мои ребята не смогли его вычислить, либо атака была не оттуда. Я склоняюсь ко второму варианту. Это же надо было так вляпаться! Борь, тебе надо предупредить отца! Знаю, тебе не нравится этот вариант!

– Но людей-то ты ещё не проверял? – спокойно возразил Давид, желая увести его от разговора об отце.

– А их-то зачем? Их энергетические всплески вообще не попадают в зону нашей юрисдикции: не дотягивают даже до его нулевого уровня. Ими вообще Селекционный отдел занимается! Как я их тебе проверю? На кофейной гуще погадаю? Если б там было что-то достойное, мы бы узнали об этом, как о людской аномалии.

– Как проверишь? По старинке! Садишься в аватар и едешь во внешний мир. Заодно и квартиру эльнрике осмотришь, где было совершено нападение, – осадил его Давид.

Ему сейчас было не до любезностей. Ведь у него с каждой минутой не только земля из-под ног уходила, но и власть в двух мирах. А поэтому друзья меркли в сравнении с выгодой и эффективностью. Аз поступил бы также! Несомненно!

– У тебя какой аватар, кстати? – продолжил Давид.

Азазаль оторопел от такого поворота событий. Ехать во внешний мир ему не хотелось. Хотя бы потому, что это уничижало его дворянское достоинство. Ну был у него какой-то аватар. Так его сделали ему для развлечения! А тут надо было забыть все свои гвардейские заслуги, дворянскую честь, и отправляться на задание, как последнему курсанту!

– Да. Был один, – Азазаль расстроено посмотрел на него своими большими синими глазами: – Мне его недавно подарил Селекционный отдел. Тридцати лет. Молодой. Крепкое выносливое тело. Без дополнительного багажа побочных элементов.

– Прекрасно! Значит, родственники далеко. Семью ликвидировали, – одобрил Давид: – Да и пробег у него небольшой.

– Нет. Я, конечно, проверил информацию по нему, – неловко насупился Азазаль: – Мне же надо было знать в ком я езжу! Кардинальные меры там не принимались. Нецелесообразно было. Просто развели его тело с семьёй. Она сейчас уехала в другую страну.

– Откуда узнал, – поинтересовался Давид: – Если к Селекционному отделу у тебя нет доступа?

– Во внутреннем архиве просмотрел информацию из его изъятого сознания. Мы же сознания храним у себя. Не знал? Очень удобно: вся информация от его рождения и до духовной смерти – всё в нашем распоряжении.

– Да. Информация – это ценность. Нет, я этим вопросом раньше не задавался, – задумчиво ответил Давид: – Ты мне сейчас очень хорошую идею подсказал!

– В смысле? – спросил Азазаль. Он уже не знал, чего ему ожидать от Давида. Он его не узнавал. Что случилось с его другом? Неужели он подозревает его в государственной измене? Это было бы обидно!

– Меня стала волновать эльнрике. С ней постоянно случаются какие-то проблемы. С другими такого не было. Сейчас она стала предметом угроз со стороны Ложи Огненной Земли. Если я буду вступать с ними в борьбу за передел внешнего мира, я должен буду знать всё о ней. Поэтому я наведаюсь в засекреченный архив Короля.

У Азазаля округлись глаза.

– Ты что удумал? – забеспокоился он: – Доступ туда разрешён только твоему отцу!

– Найду, как попасть! Ты же меня не выдашь? – и Давид внимательно посмотрел на Азазаля, словно виде его в первый раз.

– Нет. Что ты! Можешь положиться на меня! – ответил Азазаль, окончательно закрепляясь в мысли, что с Давидом что-то случилось. Он никогда не поступал импульсивно. Даже не имел привычки так думать.

– Да! Вот ещё что! – вспомнил Давид, потирая плечо: – Тебе нужно это знать. Предатель скрывался под астральной королевской защитой, поэтому я не смог его локализировать. Но он слабо подкован в работе с астральными подпространствами. Если это кто-то из королевских кровей, то мне очень сложно представить, как он мог пройти мимо программы средней школы. У меня Зоря и то больше умеет!

– Думаешь, это из фамильной ветви Огненной Земли? – спросил Азазаль.

– Навь лучше знает! Но эти семейные отношения, кто их вообще придумал! – вздохнул Давид: – Лучше бы это оказалось так.

Ему было тяжело признать факт, что в его команду проник предатель. И всему виной какая-то родственная генетика!

Азазаль вдруг не сдержался и взволнованно провёл рукой по своим рыжим волосам. Давид это заметил: его друг нервничает! Надо бы лучше к нему присмотреться! Времена сейчас сложные.

На самом деле перед глазами Азазаля неожиданно пронеслось эхо давно позабытой Огненной войны. Она стала настолько реальной, обжигая пламенем боли и разрушений. Он знал о ней из рассказа своего деда. И повтора совершенно не хотелось. Неужели эти двое решаться? И у них ничего не шевельнётся внутри? Пусть даже не чувство выгоды, а элементарный страх?

– Нас скоро хватятся на торжестве! – вдруг заторопился Давид: – Поэтому, давай быстро закончим , и после официальной части сразу же выезжай во внешний мир. Звезду я на время передаю тебе. Мне нужны ответы! – и Давид опять болезненно потёр своё левое плечо.

– Хорошо, Борь! Тебе бы в медцентр наведаться! – побеспокоился о нём Азазаль : – Плечо до дыр дотрёшь! Оно у тебя не юпитерианское! Блестеть не будет.

Давид опомнился и уже спокойно улыбнулся.

– Спасибо, дружище, что беспокоишься обо мне! Непременно схожу. Попутно и о ходе своего предыдущего лечения узнаю. Щит нужно срочно восстановить, пока эльнрике не переманили. Сам понимаешь, чем нам грозит излишняя активность лорда Наля в этом вопросе.

Азазаль утвердительно кивнул в ответ. Ему лорд Наль никогда не нравился.

– Значит, ты отдаешь звезду Сириуса мне? – переспросил Азазаль, внимательно глядя на брата: – Как она работает, объяснишь?

– Не отдаю, а на время передаю, – уточнил Давид: – Просто подключаешь её через телепатический канал к своей платиновой пластине в обход канала визуализации, и потом выводишь на внешнее поле вокруг себя. У тебя второй пластины нет, как у меня, поэтому не забудь развести потоки, чтобы не перегружать текторианский девайс.

– Хорошо, – понял его Азазаль и вытянул верх левую руку, тянясь к звезде и втягивая её свет в свою ладонь, на которой внезапно появилась чёрная каменная пластина, продетая через длинные пальцы и выведенная наверх.

Когда звезда Сириуса полностью растворилась в его руке, квадрат растёкся по ладони черной водой, и, сжавшись, ушёл под кожу в центральной её части. Азазаль пару раз сжал руку в кулак, разминая её, и она вновь ожила белым цветом.

– Как? Освоился? – с любопытством оценил его состояние Давид: – Я тоже подключён, не радуйся! – опередил его вопрос Давид: – Но звезда, пускай, побудет у тебя, чтобы не вызывать на меня лишних подозрений.

– Понятно, – усмехнулся Азазаль, – Чтобы в случае чего прикрыться моей шкурой?

Давид осудительно глянул на него, но Азазаль улыбнулся и тепло похлопал брата по плечу:

– Да ладно, Давид Борей! Шуток не понимаешь. Я всегда был за тебя горой. К тому же я гвардеец. Судьбой мне повелено рисковать. Не впервой!

Давид растеряно наклонил голову. Слова Азазаля стали неожиданностью (он просто раньше их не замечал). Они странно прозвучали под сводами королевского двора, где выгода ценилась больше простых слов. Но Давиду стало приятно от этого. Что-то он стал терять свою акулью хватку. Да что это за век настал?!

– Пойдём обратно в церемониальный зал! – сказал Давид: – Нас могут хватиться. У огненцев есть свои глаза и уши здесь.

И он, впервые за время всего их разговора, беззаботно улыбнулся.

– Если ты помнишь, мне две тысячи и три года исполняется, – Давид тяжело признавал, что этот день уже наступил. Когда-нибудь он станет королём. Но никто не сможет сказать, в каком возрасте это произойдёт.

Азазаль радушно развёл руками, поскольку эти слова навеяли ему мысль о скором веселье:

– Так пойдём веселиться, коль статус тебе позволяет! Я именинника из-за твоих шпионских игр не успеваю поздравить!

Давид рассмеялся.

– Иди сюда, акула яви! Две тысячи и три раза тебе быть счастливым! – и Азазаль крепко его обнял, до хруста костей.

– Давай, распечатывай проход, – поторопил его Азазаль: – И я расскажу тебе потрясающий анекдот про лугару.

Давид перевел свой взгляд на каменную твердь и там снова появился проход.

– Звезду пока отключи, – напомнил Давид: – Невозможность узнать новую сплетню, сильно раззадорит, а затем и огорчит всех праздношатающихся на этом вечере!

– Увы! Не могу. Я же её абсорбировал: – ответил Азазаль, а затем с сожалением добавил: – лучше бы юпитерианский коктейль выпил!

– Ничего! Пошли. Будем сегодня загадочными виновниками торжества. Так где там твой анекдот? – весело хлопнул его по плечу Давид.

– Сейчас, – сказал он, доставая из кармана брюк устройство, похожее на маленький стальной квадрат, мигающий красным светом. Он быстро провёл по нему пальцем, и оно спроецировало перед ним подвижную голограмму.

Это был адевайс, последователь мобильных телефонов. Только он работал по принципу передачи информации через мозговые волны. Чтобы не читать её непосредственно в голове, она выводилась на это устройство. Нельзя же было каждому встречному нарийцу раскрывать свои мысли, только потому, что в силу служебных обязанностей приходилось обмениваться номерами телефонов. Поэтому и родилось это изобретение.

– Борь, ты эльнрике кому оставил? – перестраховался Азазаль, спрашивая: – Мне мои воины названивают. Не у них ли случайно?

И Азазаль блеснул своим напряжённым взглядом.

– У них. А что такое? – почувствовал неладное Давид: – С ними какие-то проблемы?

– Да нет. С ними – никаких! А вот у человека с ними они вполне могли возникнуть, – ответил он, принимая сигнал.

– Да. Я слушаю! – властно сверкнул взглядом Азазаль, глядя на визуализировавшегося Барменталя.

– Босс! У нас проблема, – неловко начал он: – Мы потеряли девушку, которую оставил нам на хранение кронпринц Борей. Вернее, она сбежала от нас.

– То есть, как это вы её потеряли! – в бешенстве крикнул на него Азазаль: – Подробности!

– Человеческая девушка покинула защитное поле нашего дома, испугавшись нас. А на страх, мы реагируем моментально, как Вы помните, не имея осознанных сил удерживать нашу личину. Она увидела наш истинный облик, испугалась ещё больше. В общем, мы перехватили её на улице Ткаченко, но за неё заступился какой-то человек с необыкновенно-ужасной силой. Его глаза горели золотым светом, и он нас сковал каким-то невидимым полем, полностью блокируя наши силы. Мы отступили, но девушка осталась у него, – стоически отчитался Барменталь, ожидая новую порцию гнева.

– Что ещё за человек? – отстранился Азазаль, параллельно подключаясь к базе данных внешней разведки: – У нас по нему нет информации. Никакой активности не наблюдалось в том районе.

И Азазаль вновь вернул всё своё внимание к Барменталю.

– А, может, это вы так скрываете свою халатность? – и он моментально погрузился в память Барменталя, сканируя информацию.

Процедура, несмотря на всю свою славу, совершенно безопасная. Она почти не ощутима. Только иногда можно заметить, что в твоей голове есть ещё чьи-то мысли. Хотя это опять же зависит от мастера, проводящего эту процедуру. Азазаль своих людей ценил. К тому же, он подключился через астрал.

– Правду говоришь! – задумался Азазаль: – Кто же этот человек? Что наши ведомства не могут его засечь?

Но Азазаль не стал углубляться дальше в свои мысли, а пристально глянул на шана, желая испытать его выдержку.

– Ладно! Информацию я получил. Через десять минут ваш отчёт должен быть в Гвардейском корпусе. Подробный! – властно добавил он, буравя Барменталя своим синим взглядом.

– Хорошо, босс! – с готовностью ответил шан, и Азазаль отключился.

Сейчас он смотрел на помрачневшего Давида, ожидая от него указаний, вернее, готовясь к его реакции.

– Рося сбежала? – на удивление спокойно спросил Давид. Ему стало жалко, что она снова вынуждена было подвергнуться страху.

– Почему про шанов меня не предупредил? – добавил Давид, и в его взгляде проскользнуло чувство вины.

– Так задача воинов была защитить тебя. А не человека, – возразил Азазаль, внимательно наблюдая за эмоциональным поведением своего брата: – Борь, а королевская защита случайно не сработала против тебя?

– Да. Я же тебе сказал, – немного нервно ответил Давид. Он устал повторяться.

– Не злись! Кристаллы потаят! – начал Азазаль: – Ты весь в человеческих эмоциях погряз. Так недолго и в безвольную лужу воды превратиться можно! Ты от эльнрике заразился? Других контактов с людьми ведь у тебя нет.

Давид недоумённо уставился на Азазаля. Эти слова его совершенно не грели, они его даже раздражали.

– Вот и я о чём! – подтвердил свои опасения гвардеец: – Ты инфицирован этой чумой, поэтому и не смог успешно сработать во внешнем мире.

– Я не могу быть инфицирован! Это просто невозможно! Эльнрике прошла массу проверок, перед тем, как я стал её опекуном! Ты хочешь сказать, что миллион наших подчинённых, работающих в наших ведомствах, совершили одну грандиозную ошибку?

– А как иначе объяснить аномалии с тобой? – возразил Азазаль, осознавая, что оказался прав.

– Ты говоришь крамольные вещи! – Давид жёстко глянул на друга: – Нария никогда не совершает ошибок! Белокаменная всегда принимает верные решения! Говоря подобным образом, ты подвергаешь опасности устойчивость нашей власти. Как мне тебя понимать?

Азазаль всё понял и учтиво склонил голову.

– Прикажешь мне отправиться на поиски эльнрике? Я готов отправится прямо сейчас.

Давиду стало неловко, что не сдержался и довёл друга до такого низкопоклонничества.

– Прости, Аз! – сам не знаю, что на меня нашло.

– Становишься правителем, – выровнялся Азазаль: – Но ехать во внешний мир тебе нельзя. Нельзя в таком состоянии. Слишком много покушений на тебя за это тысячелетие! Тебе нужно думать о своей безопасности, Борь!

– А как же праздник, которого ты так ждал? – спросил Давид, чувствуя себя виноватым.

– А что праздник? На нём главный – именинник. А ему сейчас нужна помощь! Разве я могу ему в этом отказать?

Давид с благодарностью кинул Азазалю. Он действительно очень устал за эти несколько часов.

– Найди её! И верни домой! – устало добавил Давид. Сейчас действительно стало видно, что все эти события очень сильно сказались на нём – ему было больно.

– Вернуть на квартиру? – не понял Азазаль.

– Нет. Вернуть домой, – ответил Давид, и взгляд его поник: – Видел, как она испугалась? Думаешь, легко будет её вернуть? Принцип эльнрике заключается не в её физическом присутствии в Белокаменной, а в её желании, быть с нами.

– Хорошо, Борь! Не волнуйся, я всё улажу! – успокоил его Азазаль: – А тебе надо расслабиться! Иди на торжество!

Азазаль при этом широко улыбнулся и положил свою руку Давиду на плечо. Затем он развернулся, и пошёл по коридору, скрываясь в полумраке его стен.

Давид проводил его взглядом и быстро зашагал в церемониальный зал к гостям. Вдруг, он замедлился и машинально провёл рукой по карману брюк, где лежал его смартфон. Но тут же упрямо замотал головой, отгоняя о себя все мысли о работе, и на его лицо нехотя вернулась весёлая улыбка.

Обойдя всех гостей, которые стали попадаться ему на пути, он вошёл в бурлящий мыслями и словами церемониальный зал. Веселье здесь было в самом разгаре.

– Что? Не отвечает? – спросил Тхэгён, наблюдая, как Рося растеряно ещё раз набрала его номер телефона.

– Нет, – Рося грустно замотала головой: – Он всегда был недоступен, когда уезжал в командировки.

– Командировки? – переспросил Тхэгён : – Рось, кронпринц не может долго находиться в нашем мире. Он скорее всего сейчас у себя дома. Насколько я знаю, наша связь туда не дотягивает. Она тысячу лет, как устаревшая.

– Устаревшая? – Рося подняла на него свой взгляд: – А чем же тогда они сами пользуются? Мысли что ли читают?

И видя молчаливую реакцию Тхэгёна, осознала, что так оно и есть. А ещё она вспомнила, как недавно читала мысли Тхэгёна и тут же резко отвела взгляд, цепляясь им за мобильный, как за последнее спасение.

– Опасная это вещь, читать мысли, – не отрываясь от дела, серьёзно произнесла Рося.

– Ты мне его замучаешь сейчас! – Тхэгён понял, что смутил её: – Этот кусок металла со схемами не поможет тебе успокоиться, – и он осторожно забрал технику из её рук.

– Если ты о чтении мыслей, – продолжил он, и Рося вздрогнула: – То я их уже не читаю. Можешь не переживать. Я зеркало уже отключил.

И он показал ей нефритовую пластину – она снова превратилось зеркало.

– Но я соглашусь. Это не приятно вначале. Когда твоя голова превращается в проходной двор. Но со временем привыкаешь и учишься быть честным, в первую очередь с самим собой. К тому же это наводит порядок в мыслях, заставляет избавляться от ненужных. И у тебя энергии больше появится.

И Тхэгён добродушно улыбнулся:

– Я лично был рад разделить свои мысли с тобой. Так что давай успокаивайся, чтобы мы могли серьёзно обсудить ситуацию с твоей квартирой и твоим королевским опекуном.

– Хорошо, – согласилась Рося и попыталась взять себя в руки. Хорошо это у неё вышло или не очень – это уже другой вопрос. Но она понимала, что вернуться обратно не получится, и надо идти вперёд.

– Не скажу, что мне было просто наблюдать за всем, что там происходило, – начала Рося: – Во-первых, я никогда не видела собственными глазами астрал. Во-вторых, я совершенно не ожидала, что увижу такое. Я теперь растеряна и не знаю, что дальше делать. Давид не отвечает. Да и не ответит он мне на мои вопросы. Я ещё у шанов пыталась его расспросить – он всё в сторону разговор уводил. Как думаешь, в этой квартире теперь опасно находиться? Вот эта вот сущность… не могу её больше Ксюшей называть… она вернётся за мной?

– Я бы посоветовал тебе сменить жильё, – Тхэгён ещё раз осмотрел её дом, но сделал это уже просто – вглядываясь через лобовое стекло машины.

– Она прошита нарийскими защитными полями разных семейств. К тому же сюда ещё не выезжал нарийский патруль или гвардейская разведка. То существо говорило о разведке со стороны Белокаменной. В любом случае, это значит, что в твоей квартире будут слоняться невидимые существа. И даже если у них не будет задания напрямую воздействовать на тебя, ты всё равно будешь чувствовать нервозность, может даже на грани истерики. И как надолго затянутся эти процедуры – неизвестно.

– Процедуры? Ты сказал процедуры?! То есть они будут шарить у меня, как у себя дома? А как я узнаю, что они ушли? Я имею в виду, на совсем ушли? – справедливо заволновалась Рося.

– Именно поэтому тебе лучше пока пожить где-то в другом месте? Тебе есть куда поехать? – спокойно вывел её из паники Тхэгён.

Рося задумалась. Особого энтузиазма эта ситуация ей не доставляла. Но что тут уж поделаешь! Печально, конечно, что её лишили дома, места, где она привыкла жить. Ну, да ладно!

– Да, – отстранённо ответила Рося: – Есть. Я перееду в гостиницу. Только вещи заберу нужные из квартиры.

– Так кардинально? – удивился Тхэгён: – А родственники? Родители? Друзья?

– Чего ты так удивляешься? Деньги у меня есть – могу себе позволить. Да и объяснять никому ничего не надо будет, – Рося восприняла эти вопросы очень близко к сердцу. Ей было неприятно говорить на эту тему.

– Нет. Я просто спросил, – легко ответил Тхэгён, не желая застревать на этой теме.

Самому сейчас родители вспомнились, а они в это время находились в самом эпицентре заражения. Вирус К-71 – так его прозвали местные эпидемиологи.

– Я не понимаю, почему здесь родители перестали быть в почёте? – удивился он.

– Потому что, а были ли эти родители на самом деле? – раздражённо ответила Рося, отстранённо смотря вперёд, на поднявшееся над горизонтом солнце: – Мать погибла в автокатастрофе, когда мне исполнилось пять лет. Отец. Отец поначалу заботился обо мне, уделял внимание. Но когда появился Давид, он как-то внезапно позабыл обо всём, кроме своего бизнеса.

Тут Рося улыбнулась, вспомнив что-то трогательное из детства.

– Забавно! Сейчас трудно в это поверить, но вот помню, отец называл меня маленькой принцессой, своей счастливой звездой. А потом он изменился. Наверное, жизнь такая…заставила.

Взгляд Тхэгёна дрогнул. Ей тяжело пришлось в этой жизни. А ещё он понял, что нарийцам счастливый мир совершенно не нужен.

– Пять лет – это судьбоносный возраст. Жаль, что в такую прекрасную дату ты потеряла семью, – сказал Тхэгён, но на душе всё равно было паршиво. Если бы слова могли залечивать раны на сердце!

– А что в нём такого особого? – быстро вернулась в реальность Рося. Она не хотела долго оставаться один на один со своими воспоминаниями.

Тхэгён неловко замолчал, не зная как ответить, чтобы не ранить её чувств и не разбить вдребезги последние воспоминания.

– Понимаешь, до пяти лет мы чётко осознаём свою истинную дорогу в этом мире. А в пять мы принимаем на себя энергетические поля родителей со всеми их плюсами и минусами, которые в значительной мере помогают или мешают нам в продвижении по этому пути.

– Да? – Рося грустно наклонила голову: – Но я же их не помню. Видимо, это всё же, были минусы. Счастье мимолётно, как оказалось. Как сон. Зато Давид раньше часто был рядом и оказывал поддержку. Это сейчас он так ведёт себя. Поэтому мне и тяжело принять тот факт, что он не человек. Хотя я видела его странные жилистые глаза, но он у меня ассоциируется с семьёй, той, которой у меня толком и не было.

Тхэгён сочувственно кивнул. Не поняла, так, значит, будет лучше. Единственное её положительное воспоминание связано с тем, кто разрушил её семейный очаг. Такое лучше не осознавать! Ведь её жизнь, исходя из её воспоминаний об отце и матери, должна была быть устлана только плюсами.

– Ладно! Не расстраивайся, птица! – по-доброму улыбнулся Тхэгён, подбадривая её: – Хочешь в гостиницу? Будет тебе гостиница. Давай, иди собирать вещи! Я тебя не довезу. Уже определилась, какую выбрать?

Рося всё это время отстранённо грустила, а тут вдруг задумалась.

– Не подумай ничего такого. Но так как ты единственный, кто мне пока помогает, мне нужно будет быстро тебя найти, в случае чего. Я поселюсь рядом с тобой, в той же гостинице. Надеюсь, это тебя не стеснит?

Тхэгён пришёл в лёгкое замешательство. Это было неожиданно. Хотя, с другой стороны, она всегда будет под его присмотром. Он же обещал Эрне найти её. Вот только ответов это ему не прибавило.

– Резонно! Тогда это будет пятизвёздочный «Дворец Роз», – ответил Тхэгён: – Корпорация бронировала. А они любят только самое лучшее.

– Ничего. Пятизвёздочный, так пятизвёздочный, – безразлично ответила Рося: – У меня платиновая карточка. Давид подарил, на случай эксцессов.

– Ну, так я пойду тогда? – Рося ещё раз решила подтвердить их устный договор, и, видя, что Тхэгён не против, быстро вышла из машины.

Тхэгён последовал за ней.

– Что случилось? – удивилась Рося, оборачиваясь.

– Лучше я тебя провожу, – решительно остановил её Тхэгён: – На случай всяких эксцессов.

Он вышел вперёд неё и твёрдо посмотрел на зловещее здание, о которого так и веяло могильным холодом Печальных Холмов.

– Пойдём! – предложил он, протягивая ей руку: – Тебе лучше держаться возле меня, чтобы не нахвататься лишнего негатива.

Рося кивнула ему и с радостью взяла его за руку.

Они оба зашли в подъезд, укрытые солнечной защитой самих светодаров.

Глава 8

– Ты же всего на неделю переезжаешь? Зачем так много взяла? – сказал Тхэгён, громко ставя её вещи в багажник.

– Это стратегически важные вещи, – загадочно улыбнулась Рося, не желая раскрывать свои карты: – Не переживай, всё же поместилось. Спасибо, кстати!

– За что? – насторожился Тхэгён, закрывая багажник.

– За то, что убедил меня не перевозить с собой всю квартиру, – облегчённо вздохнула Рося, устало прислонившись к машине: – Правильно ты сказал! Счастье не в вещах, главное, что жива осталась. А по тому, что взяла, меня точно не вычислят они?

– По этому вот барахлу? – Тхэгён ещё раз трагично глянул на свою забитую машину, а затем подошёл к Росе и стал рядом с ней, житейски сложив руки на груди. Сейчас он вместе с ней смотрел на проснувшийся дом.

– Понимаешь, птица, – начал он: – Тот факт, что по всему дому вальсировали унылые фантомы, ещё не значит, что они были способны думать и уж тем более преследовать кого-то. Я это просто сказал, чтобы ты перестала стоять посреди квартиры с мыслями разобрать её по кусочкам.

– Что?! – по-доброму возмутилась Рося, полуобернувшись к нему: – Так ты меня обманул, Тхэгён! Так, между прочим, не честно!

Рося демонстративно поджала губы, развернулась и в весёлом расположении духа села на переднее сиденье.

После того, что она увидела в доме, ей больше абсолютно не хотелось злиться или расстраиваться. Тхэгён одобрительно улыбнулся и не спеша присоединился к Росе. Им нужно было ехать во «Дворец Роз».

Они выехали на дорогу, где машины текли, словно медленная река, мало по малу, но упрямо продвигаясь вперёд, удаляясь от былых воспоминаний.

Так что же произошло в доме за эти полчаса?

Дом наводнили фантомы. Собственно они жили в нём задолго до трагедии, произошедшей в её квартире. Но именно сейчас они почувствовали горечь несправедливости и боли, поэтому как заворожённые повылазили из своих нор. Они с жадно открытыми глазами, застывшими, словно стекло, пересекали дом во всех направлениях, летая, прохаживаясь, бессмысленно проходя сквозь друг друга и, иногда болтаясь без ориентиров в воздухе.

– Не впадай в панику, – сразу же сказал ей Тхэгён, когда они зашли в подъезд: – Они не тронут нас. Просто идём вперёд! Напомни мне, на каком этаже находится твоя квартира? На девятом?

– Да, – как можно тише ответила Рося, словно боялась, что приведения её услышат.

– Тогда, пошли! – подбодрил её своей улыбкой Тхэгён.

Росе показалось, что вокруг них сейчас было золотое свечение, но оно тут же исчезло, не дав ей сконцентрироваться на нём.

Рося, затаив дыхание, следовала за Тхэгёном, боясь выпустить его руку. Призраки были настольно мрачными и до ужаса тоскливыми, что, постояв с ними минутку, можно было моментально угодить в самую глубокую депрессию. Да и сами призраки, казалось, думали каждый о чём-то своём, угнетающем до мозга костей. Казалось, эти тяжёлые мысли медленно затягивали их, как болотистые топи.

– Не бойся, – крепко сжал её руку Тхэгён, почувствовав, что она испугалась: – Они не сознательные существа. Это всего лишь сильный психо-эмоциональный отпечаток, фантомы. К потерянным душам ничего не имеют. Здесь, наверное, когда-то мучительно умерло большое количество людей?

Рося всё никак не могла отвести взгляд от этих, убивающихся в своих мучениях, духах. Кто бы мог подумать, что в её доме может быть подобное! Вроде не старый английский замок. Ей действительно было страшно. Только голос Тхэгёна заставил её отвернуться, и она в взволнованной растерянности посмотрела на Тхэгёна.

– Что ты спросил? – она быстро поравнялась с ним, отшатываясь от проходящего вплотную от неё мужчины в разодранной длинной рубахе и обожжённых брюках.

– Здесь когда-то умерло много людей? – повторил он, пока они поднимались на лестницу.

– Да, – ответила Рося: она чувствовала себя не комфортно: – Во время Великой Отечественной Войны здесь фашисты живьём сожгли сто сорок пять человек.

– Ты хочешь, сказать, что это те бедные люди? – заволновалась Рося, переходя на шёпот.

– Нет. Это память о них. Они очень страдали. Пространство записало их образы словно киноплёнка. Но психо-энергетическую атмосферу дома это сильно подпортило. Не удивительно, что здесь так хорошо приживаются нарийские защиты! Места с таким негативным фоном для нарийцев просто лакомый кусочек. Они себя чувствуют здесь, как дома. Не зря тебя сюда поселили!

– Может, лучше на лифте? – скромно попросила Рося: если эти фантомы везде, то эти девять лестничных пролётов окажутся сложнее самого марафона.

– Нет, – решительно отказался от этой идеи Тхэгён: – Помимо нарийских защит, здесь есть техники, направленные на дестабилизацию твоего энергетического поля. Поэтому лифт сейчас крайне опасная зона для тебя, как в принципе и всё это здание. Давай не будем рисковать! Или ты тяжело преодолеваешь такие расстояния?

Росе стало стыдно: что она, каких-то девять этажей не осилит? Хотя, конечно, до этого она предпочитала лифт.

И она безропотно пошла вслед за Тхэгёном, покорять свой Эверест, пока они не остановились у её квартиры.

Рося тяжело дышала: ещё немного и она бы просто рухнула вниз.

На удивление, фантомов здесь почти не оказалось: так – один, два проскользнёт в соседскую квартиру и всё!

– Пришли! Тебе теперь и все карты в руки. Открывай! – легко указал на её дверь Тхэгён.

– Узнал мою квартиру? – буркнула Рося.

Она злилась на него. Зачем он заставил её так много ходить? Шутка ли в деле с непривычки подняться на девятый этаж, то и дело увёртываясь от жутких призраков.

– Сейчас, – Рося обиженно потянулась за ключами, вернее за сумочкой, что должна была свисать с её правого плеча, но тут же остановилась.

– Ключи? – побелела Рося, потому что рядом с ней вдруг появился зловещий призрак.

Фантомы не могли дышать, но вот те крест, она почувствовала его леденящее дыхание у себя на шее. Собственно призрак буквально впился в её шею своим стеклянным сковывающим взглядом. Он чего-то ждал, готовясь покачнуться в её сторону.

Тхэгён увидел это и быстро схватил Росю за руку, толкая её к себе.

– Никогда не испытывай негативные эмоции рядом с ними. Они ими живятся. Никогда так больше не делай! – разозлился он на неё.

Шутка ли в деле! Так за неё испугаться.

Дух постоял так несколько секунд и продолжил дальше свои бессмысленные блуждания, скрывшись в стене напротив.

Рося ошеломлённо развернулась к двери. Думать не хотелось ни о чём.

– Так что там с ключами? – серьёзно напомнил ей Тхэгён.

Росе лучше было бы поскорее зайти в квартиру, пока она всех фантомов к себе не призвала. Он-то не знал, что его сила могла спокойно защитить её от целого войска призраков, не то, что от этих разобщённых экземпляров.

К тому же на квартире стояла нарийская королевская защита: большая пентаграмма с треугольником внутри. Она не проходима для фантомов. Собственно, фантомы были своеобразным источником питания этой вот защиты. У нарийцев всё было продумано!

– Они там остались, – ответила Рося, безвольно указывая на дверь своей квартиры. Всё же значительную часть энергии фантому удалось оттянуть от Роси.

Тхэгён быстро дёрнул дверь – действительно закрыта.

– Ничего страшного! – спокойно ответил он, видя, как Рося белеет: – Сейчас откроем!

И при этих словах он достал из кармана отмычку. Пару секунд и дверь открылась.

– Дамы вперёд! – огласил Тхэгён, и легко подтолкнул отрешённо стоящую Росю вперёд.

– Э! Как это я?.. – изумлённо пришла в себя Рося, оказываясь в коридоре, и быстро повернулась, наталкиваясь на Тхэгёна.

Он же зашёл сразу за ней. Получилось, что Рося сейчас дышала ему в шею. Правда фантомом она уже не была. Она снова попала в поле действия его золотого щита.

– Э-эй! Птица! Осторожнее, – опешил от неожиданности Тхэгён: – Ещё даже шагу не успела сделать, а уже чуть не сбила!

И Тхэгён по-свойски осмотрелся по сторонам.

– Так! Как мне здесь всё уже знакомо, – шутливо улыбнулся Тхэгён: – Давай, что ты там хотела взять? Я помогу донести.

– Угу! – ответила Рося, разуваясь: – Ой, прости! Вот возьми гостевые тапочки! Да, я хотела кое-что взять. Сейчас!

И Рося побежала в зал, скрываясь из вида.

Тхэгён не спеша проследовал за ней.

Квартира её была старой планировки, но значительно модернизирована за счёт внутреннего декора. Эта комната была в облаках, плывущих по нежно-голубому небу, разделённых белыми деревянными панелями в виде колонн. Вверху был натянутый потолок, где нежные цвета мягко переходили одни в другие, естественно, словно это было небо украшенное красками рассвета и заката одновременно.

Тхэгён замер. Казалось, он знает это небо. На нём ещё днём звезды светили. Хотя такого, конечно, не бывает здесь. Но почему у него такое чувство, что когда-то он жил под ним.

В комнате, конечно, ещё был широкий овальный журнальный столик, с красивой кованой ножкой и стеклянной столешницей. Мягкий диван, пару кресел, белый пушистый ковёр, большая плазма на стене, два кованных дерева по крайним углам от неё, склонившие свои ветви к середине неба, в виде арки. По этим деревьям были пущены живые лианы, которые украшали металлические деревья своими нежно-зелёными листьями. На диване валялся помигивающий ноутбук.

Но Тхэгён обратил внимание совсем на другое. Откуда в этой квартире небо из его снов? Это ведь глубоко-личное! Он быстро перестроил свое зрение, с надеждой закрывая глаза. Он верил, что найдёт ответ, может даже в одном из временных отрезков астрала.

И Тхэгён снова открыл их, оказываясь в просторной комнате, где стены были украшены обычными обоями в мелкий цветочек, кое-где отставшими от стен. Потолок был побелен, и с него свисала небольшая хрустальная люстра. В ней была большая стенка из шкафов, маленький диван и простой письменный стол с настольной лампой в углу. На полу лежал тонкий шерстяной ковёр и доносился запах жареной картошки с кухни. В зале быстро мелькали силуэты, расслаиваясь во временном спектре. Но эти силуэты с радостными криками катались на трёхколёсном детском велосипеде по комнате. Видимо, это были дети. Но здесь этого неба не было. Значит, оно в этой квартире недавно.

И Тхэгён вернулся обратно. Да, из-за вещей здесь было лучше, но чего-то не хватало. Душевности, наверное, сердца.

Внезапно перед его носом пролетела Рося, которая искала что-то на невысоком стеллаже внизу под плазмой.

– Рось, а откуда у тебя такие краски на небе? – спросил Тхэгён, ошеломлённо указывая наверх.

Рося быстро подняла голову.

– А! Это? – как ни в чём ни бывало отмахнулась она. Ей надо было срочно доделать начатое, поэтому она особо не вникала в слова Тхэгёна.

– Это я сама сделала у себя в компании, вернее, в компании своего дяди, в «Тэндон-индастрис». Мне оно приснилось. А материал я сама сделала. Благо, его технологии позволяют сделать всё, что угодно.

И она продолжила рыться среди дисков и стопок бумажек, пока не откопала среди них маленький картонный фотоальбом. И её лицо сразу же посветлело.

– Фух! Нашла! – обрадовалась Рося, довольно убегая в соседнюю комнату.

– Как она могла видеть мой дом? – озадаченно посмотрел ей вслед Тхэгён и ещё раз взглянул на потолок: – Нет! Здесь что-то не то! И где вообще Эрна? Это что за шутки такие?

И вдруг в комнату, посапывая от усердия, вышла Рося, таща перед собой огромную сумищу с вещами. Тхэгён даже вздрогнул от изумления.

– Ты чего такие тяжести тягаешь, – первое, что он сказал, подходя к ней и забирая вещи.

– И зачем так много? – добавил он следом, прикидывая неподъёмный вес сумки.

– Так это ещё не всё. Там ещё два чемодана, – указала на комнату Рося.

– Рось, ты же на несколько дней в гостиницу переезжаешь. Зачем тебе столько? – напомнил ей Тхэгён.

– Ну, как? – невозмутимо возразила она: – Как я всё это оставлю без присмотра? Что бы Ксюша разворовала? Да и не могу я без этих вещей. Как я их брошу?

– Значит, так! – начал организовывать её Тхэгён: – Бери самое необходимое: документы, деньги, мобильный, ноутбук, а остальное всё по минимуму. По минимуму! Не надо перевозить всю квартиру по кирпичику, птица. Ты же плазму с собой не потащишь?

– Нет, – замотала головой Рося.

– И то уже хорошо, – радостно вздохнул он: – А вообще-то по этим вещам тебя могут фантомы те выследить. Они их энергетический след уловят. Ты же этого не хочешь?

– Что? Серьёзно? – приуныла Рося: – Тогда, можно, я хотя бы чуть-чуть оставлю? У тебя же как-то получалось экранироваться от них? А?

– Чуть-чуть можно, – согласился Тхэгён, и Рося радостно побежала обратно в комнату, перекладывать вещи.

Тхэгён ещё раз посмотрел на потолок, вернее на небо, где смешался нежный рассвет с ласковым румянцем заката. Где-то там должно было прятаться солнце.

– Откуда такое пристрастие к вещам? – поинтересовался Тхэгён, выезжая на центральные проспект города.

Эта прямая широкая улица, казалось, уходила за горизонт, унося с собой аромат роз, яркими бутонами украшавшие клумбы вокруг и даже посреди самой дороги.

– Это не пристрастие, – аккуратно возразила Рося: – Эти вещи… я в них душу вложила, то есть с каждой конкретной из них связаны какие-то воспоминания. Так удобнее, чтобы не держать их всех в голове. А так глянул, раз и вспомнил!

– Решила сделать из них записывающее устройство, – подколол её Тхэгён: – Боишься, что все эти воспоминания однажды смогут снизить оперативность твоих действий?

Рося насторожено глянула на него.

– Откуда ты узнал? В общих чертах – да. Снова в мои мысли залез?

Тхэгён покачал головой.

– Мне и не надо. Я тебя понимаю в этом вопросе. Это – естественные проблемы, которые возникают, когда начинаешь работать с астральной плоскостью и его подпространствами. Объём информации увеличивается в три раза от того, к которому привык обычный человек.

– А-а! – задумалась Рося: – Я вот тоже замечала за собой, что у меня буквально каждая секунда наполнена воспоминаниями. Голова просто взорвётся от такого, если всё держать под рукой.

И она устало подпёрла свою голову указательным пальцем, словно боялась, что это действительно произойдёт.

К ним в машину заглянуло солнце. Оно ласково коснулось их лиц, с интересом проглядывая через листву деревьев. Здесь на углу возвышалась гостиница. Прямо напротив маленького уютного парка, где тихо шуршал своими водами фонтан.

Вообще этот район был очень интересным. Всего в нескольких метрах от гостиницы простиралась большая центральная площадь, где неспешно прогуливались голуби и играли дети. Рядом с ним красовался главный фонтан города. Чуть ниже от гостиницы простиралась река с её набережной, а немного выше раскинулись зеркальные озёра с парковой зоной вокруг. И всё это было в степном городе, где солнце было намного требовательнее к его жителям, чем в остальных других местах.

Тхэгён добродушно улыбнулся. Забавно было слышать о таком с высоты своего полёта. Но он тоже когда-то так начинал.

– Значит, ты уже начала перестраивать своё сознание, – сказал Тхэгён.

– В смысле? – насторожилась Рося: – Не надо мне ничего менять. Я ведь может только сегодня жить по-настоящему начала. Да с чего ты это взял вообще?

– Я ничего не решал. Это очевидно, Рось! – спокойно покачал головой Тхэгён: – Ты чего так перепугалась. Если с тобой происходит такое, это судьба. К тому же эту судьбу ты выбрала сама.

– Как я могла выбрать то, чего не знаю, – обиженно буркнула Рося, обхватив себя руками.

– А ты когда куда-то идёшь, ты слепо шагаешь в неизвестность, не зная даже, есть ли там дорога, или может там бездна под ногами будет? – парировал её вопрос Тхэгён.

– Ну, я обычно всегда прикидываю маршрут, пусть даже и в общих чертах. А что? – и она выжидающе посмотрела на него.

– А то, что когда ты шла в этот мир, действительно думаешь, что не предусмотрела свой путь? Нет. Ты его видела весь, и знала, что у тебя вполне хватит сил его пройти.

– Хорошо! – с трудом согласилась Рося: – Если у меня идёт перестройка сознания, то чего мне дальше ожидать? Я помню, что бояться ты мне не советовал, – тут же пошла на мировую Рося.

– Не знаю. Ты сама должна это понять. А как ты вообще узнала о подобных вещах? – Тхэгён готовился свернуть к парадному подъезду гостиницы, занимая крайнюю правую сторону.

– Это сложно так рассказать в двух словах, – неловко начала Рося: – Меня с детства интересовало всё необычное, загадочное. Но не до жути страшные вещи, а простое наше волшебство. Мне оно всегда представлялось лёгким, как дыхание мира. Наивно, конечно. А потом в университете узнала про астрал, уже не помню как. И мне попались на глаза ребята из группы Алекса.

– Странное какое-то название, – заметил Тхэгён.

– Да, – полностью согласилась с ним Рося: – Они – контактёры с астралом, называют себя ещё астральными джамперами. Название, конечно, смешное. Но ребята сами иностранцы, вернее иностранные студенты. Хотя меня всегда удивляло, что немцу, французу и американцу делать у нас. А название необычное. Может им, просто, нравится само ощущение прыжка от одного состояния к другому. Но вот, сколько не наблюдала за их работой, сколько не пыталась поучиться у них, всегда было ощущение, что они на самом деле занимаются всякой фигнёй. То, что ты мне показал сегодня, вообще не идёт в сравнение с их детским лепетом. Кстати, Давиду они чем-то не нравились. Правда, он так и не объяснил, чем.

– А что эта контактная группа ищет в астрале твоего города? – продолжал допытываться Тхэгён, подъезжая к парадному входу.

Он-то для себя уже всё понял.

– Они ведь просто так ничего делать не будут. Тем более в зоне влияния Белокаменной Ложи. Насколько я помню, там очень много огненцев поселилось за последние три волны Великого Нарийского Пересселения.

– Да мне откуда знать! – Рося почувствовала себя некомфортно от того, что так мало знала не то, что об астрале, но и об внутренней закулисной стороне своей родной земли.

Тхэгён понял и решил больше не волновать её своими расспросами. У неё итак день тяжёлый выдался. А она ещё держится молодцом!

Его больше интересовало не то, что Рося знает или умеет, а то, насколько велик её потенциал. Ведь она олицетворяет собой эльнрике, значит, набор её способностей должен быть безграничным. Он хотел бы понять её, но прочесть её как ментально, так и энергетически было просто не возможно. Каждый раз его легко и незатейливо отбрасывало назад, как, в принципе и каждого другого желающего. Всё что ему удалось узнать о ней, это то, что девушку, также как и его, охраняла защита светодаров. Плюс, Росю оберегал самый близкий и дорогой для него человек, по которой он дико скучает и не знает, что сделать, чтобы связаться с ней. Хотя отдал бы за это всё. А! Да! К тому же ему ещё удалось узнать, что Росю также внимательно стережёт кронпринц Борей – а это далеко не последнее лицо в Нарии по своему влиянию и важности, точнее даже второе после короля.

То есть получалась одна сплошная загадка, укрытая в глазах этой девушки.

– Ухты! Мы уже приехали? – опомнилась Рося, воодушевлённо выглядывая из окна: – Кто бы мог подумать, что я буду жить в самом центре города!

И она радостно потянулась. Всё же не спала всю ночь.

– Тогда пошли! – добродушно ответил Тхэгён: – Может, ещё к завтраку успеем.

И они спокойно зашли в гостиницу, предоставив багаж спешащему к ним носильщику.

Тхэгён зашёл в свой номер, закрывая дверь, и быстро прошёл в комнату.

– Всё! Я устал! – сказал он, падая на кровать.

Но затем он задумчиво приподнял голову, глядя на выключенный ноутбук. Его сердце вновь пронзила тоска, словно он не видел Эрну целую вечность. Он вспомнил, как она впервые встретилась с ним. И забавно, что именно первая встреча была запечатлена на этом лэптопе. Перед тем как появиться перед ним в астрале, она послала ему маленькую скоромную открытку с фиолетовой бабочкой на ней и простой подписью «Вера». Почему-то она сразу запомнилась ему, будто бы он ждал её всю свою жизнь. Он сразу же попытался тогда связаться по мысленно-телепатическому каналу с автором, и нашёл на той стороне Эрну. Кто же знал, что тогда ему удалось соединить в своей душе два мира.

– Я очень хочу с тобой поговорить, любимая! Если бы с тобой было легко связаться! Времена очень изменились со дня нашей встречи, – его взгляд наполнился грустью.

Как бы Тхэгён не пытался загрузить себя, отвлечь свои мысли, но ему очень сильно не хватало рядом с собой Эрны.

– Почему же ты решила бросить меня одного? Почему так просто оставила этоту золотую сферу, вместо того, чтобы просто поговорить? Будто бы я так мало значу для тебя, – Тхэгён сейчас был усталый, и просто-напросто стал терять выдержку.

Ему стало обидно, что все его старания, все его искренне желание приблизить их встречу в этом мире, остались не услышанными. Последняя их встреча… тот разговор… Казалось, она так легко исчезла в свете солнечных лучей. А в парке? Она же его видела, видела, что ему плохо, больно без неё, но всё равно ничего не сказала.

Конечно, он верил, что всё будет хорошо. Но сегодняшний день принёс довольно много информации, чтобы задуматься о происходящем.

– Вот только я не могу теперь с тобой связаться… И в твой мир не идёт ни одно письмо. Мне так нужно тебя увидеть, услышать твой голос. Зачем ты так со мной?

И он устало провёл руками по лицу.

– Нет, – попытался остановить свои мысли Тхэгён: – На сегодня всё! Я слишком устал. Мне сейчас нужен хороший освежающий душ.

И он подскочил с кровати, направляясь в ванную комнату.

Став под тёплую воду, он забыл обо всём: о своих проблемах, о своей боли, о непробиваемости этого мира.

Вдруг, у него потемнело перед глазами, и кто-то резко толкнул его в сторону. Тхэгён, конечно же, устоял на ногах, но приятного было мало. Перед ним из темноты попытался вырваться Джон Раст, но ему не удалось сделать это окончательно, отчего его лицо буквально скривило от лютой злобы и презрения.

– Раст! – гневно произнёс Тхэгён, блеснув золотым светом своих глаз.

На удивление все попытки Раста прорваться не увенчались успехом. И ему не оставалось ничего другого, кроме как разразиться гневной бранью. Но и тут ему не повезло. Звук не смог пробиться сквозь тигриный рёв, охвативший внешний периметр золотого щита. Он подавил всё шумы.

Видимо, поэтому Раст был настолько взбешён, что безуспешно продолжал пытаться, полностью забыв о выгоде и эффективном распределении своих царских сил. Вдруг он униженно замер, вспомнив о своём, теперь уже подмоченном, величии, и после этого моментально исчез из эфира.

Тьма ушла вместе с ним, и Тхэгён снова увидел льющиеся на него капли воды, которые заботливо хотели привести его в сознание. Но им не удалось этого сделать до конца, поскольку рядом, за стеклом, раздался какой-то посторонний звук. В комнате кто-то был!

Тхэгён молниеносно сориентировал свой взгляд в сторону звука, поворачивая голову. Он всё ещё был под влиянием неудачного вторжения Джона Раста. И сквозь его лицо проступил облик тигра, и он выглянул из душевой кабины.

– Спокойно! Это я! – сказала по-китайски высокая черноволосая девушка, останавливая его энергетическую атаку.

– Сонг! – удивился Тхэгён, приходя в себя: – Подожди! Десять минут!

И девушка, кивнув, исчезла, будто бы она никогда здесь не появлялась.

Тхэгён оперся руками о запотевшее стекло, устало роняя свою голову под льющиеся сверху струи воды.

– Так дальше дело не пойдёт! С этим надо заканчивать! – сказал он, отстраняясь.

Рося довольно осмотрелась в комнате. Не хоромы, конечно. Но ей всё здесь нравилось. На президентский номер ей, конечно бы, не хватило. Но полу-люкс тоже сойдёт. В конце концов, пусть Давид хоть что-то хорошее сделает для неё. И Рося снова расплылась в счастливой улыбке.

– Мам, знала бы ты, как я здорово начала сегодняшнее утро! – радостно вздохнула Рося, плюхнувшись на кровать. В окно светило ослепительное солнце.

Рося вспомнила про альбом, взятый из дома, и с трепетным отношением достала его из своей сумки. В вещи она не стала прятать эту бесценную реликвию – фотографии её детства, не оцифрованные.

На фото была молодая русоволосая женщина, мило улыбающаяся, и счастливо подмигивающая фотографу. По легенде, она несла добро каждому, была абсолютно беззлобной, никогда не завидовала и уважала каждого человека на земле, как саму себя. Конечно, такого не бывает. Но это были воспоминания папы, поэтому они становились вдвое ценнее. А на обороте была надпись, сделанная её рукой: «С любовью в сердце. Слава»!

Рося торжественно поставила её фотографию на резьблённый трельяж, на котором красовалось большое овальное зеркало. Затем она подошла к окну, украшенному красными портьерами. Приоткрыв их, она, затаив дыхание, выглянула наружу.

Перед ней открывался панорамный вид на город Юза. Это не была отдельная какая-то его часть. Горожане называли так иногда сам дух, атмосферу, которая по каким-то необъяснимым причинам окутывала город. И вот сейчас Рося смотрела на него самого: зеленовато-коричневые треугольники терриконов были залиты мягким солнечным светом, на крыши домов спустилась утренняя дымка, а шахтные подъёмники и колёса казались живыми: они превратились в фонтан огней, создавая своеобразное солнечное шоу, наворачивая всё новые и новые круги. Недалеко в стороне выглядывали доменные трубы, широкие, похожие на жерло вулканов, плавающих как острова в нежной утренней дымке. Город шумел голосами машин, людей, ветра и птиц.

Солнце улыбнулось своими лучами, и Росе почудилось, как весь этот город превратился в крепкого широкоплечего современного богатыря, который усердно работал молотом у наковальни. Вдруг, он остановился, поднял своё уставшее, но довольное лицо, и задумчиво осмотрелся по сторонам. Но солнце закрыло белое облако, и город Юза исчез, как и этот богатырь. Осталась только панорама города и его голоса.

– Э! – быстро замотала головой Рося, пытаясь прийти в себя: – Этот эффект Юза можно увидеть раз в несколько лет. И никто не знает, как и почему оно происходит. Но что это было? То, что я увидела в конце? Такого на городских форумах народ никогда не сообщал. Этот мужчина, он был как живой… Почему его никто не видел, только я?

– Может, у Тхэгёна спросить? – и она посмотрела на дверь: – Хотя я итак доставила ему много хлопот! Потом как-нибудь узнаю. На худой конец, интернет у меня под рукой. Так даже лучше будет. Да!

– Тхэгён! Какое интересное имя! Мне просто повезло, что я повстречала его! – вспомнила она: – Без него я бы совсем голову свою потеряла. Спасибо, что он меня по поводу Давида успокоил.

– О, Боже! Давид! – быстро спохватилась Рося, волнуясь: – Он же меня искать будет!

– Или не будет, – тут же сникла она, вспоминая всё, что увидела в своей квартире, то, как на самом деле выглядел Давид.

– Я для него всего лишь безликое существо, – совсем погрустнела Рося: – Неужели он так всегда думал, когда встречал меня из школы, когда был на моих Днях Рождениях, подбадривал меня в трудные минуты, да даже его телефонные звонки… всё это было притворством?

Рося молча посмотрела в окно, как тогда, когда за ним ревел страшный ветер. Разница была только в том, что тогда буря была за окном, а теперь в сердце. И Давид тогда был рядом.

– Нет. Ну, не может Давид быть таким превосходным актёром! Он даже не мог нормально притвориться, что ему нравится мой подгоревший сдобный пирог, который я торжественно презентовала всем в семь лет. Он тогда получился совсем несъедобным, но Давид с улыбкой его проглотил, заверяя, что у меня довольно хорошие кулинарные способности. Я даже тогда видела, что он врёт. И не заметить этого после, на протяжении стольких лет нашего общения с ним? Не-е! Это нереально!

– И Тхэгён сказал, что он обо мне по-настоящему заботился. Подумаешь, что инопланетянин, то есть иномирец. Ну, и что! Люди тоже разными бывают – живём же!

– Вот попрошу Тхэгёна мне подробнее рассказать про его мир! – громко сказала она, словно доказывая кому-то: – Что бы я знала, с кем имею дело!

И она обиженно направилась к чемоданам, уязвлено прищурившись в ответ на свои мысли. Пусть вещи-то и не были виноваты, но разобрать их надо было.

Тхэгён зашёл в комнату, где его ждала Сонг, внимательно в это время рассматривая что-то внизу за окном. Она не стала разворачиваться, хотя слышала его шаги, знала, что он пришёл. И Тхэгёну стало немного неловко от этого её странного молчания. Обычно она была очень озорной и весёлой, и её рот редко, когда закрывался. А здесь у неё такая выдержка и тихое достоинство в каждом её движении, будто ей было не двадцать девять лет, а все тысяча. Вот сейчас, если бы она снова стала напоминать ему про того древесного духа, встреча с которым привела его в братство, и сказала бы, что это была она, он серьёзно поверил бы ей. В окно заглянули тёплые лучи солнца, и её силуэт на мгновение показался ему очень знакомым. Солнце сделалось ярче и волосы на её голове побелели, становясь короче, пока не стали похожими на белый пух. Тхэгён ошеломлённо замер, и Сонг услышав это, слегка повернула к нему свою голову. Её глаза стали похожими на большую зелёную вселенную, также как и у Эрны, только другого цвета. Но это всего лишь была игра света, и с её лицом и волосами на самом деле ничего не произошло.

– Что с тобой, брат? – удивилась она, видя, как он оцепенел от неожиданности: – Будто снова увидел древесного духа, спустившегося с сосны в парке.

Тхэгён опомнился и машинально потёр свою шею, не понимая действительно, что с ним только что произошло. Но это было так реально! Может разлука с Эрной так на него повлияла, что он не узнаёт своего лучшего друга.

– Да, нет! Так, показалось, – попытался отвертеться Тхэгён, прекрасно понимая, что сейчас на него посыплется очередная её порция шуток. Но ничего такого не произошло.

– Нет. Шишками в этот раз я не буду в тебя кидаться, – спокойно ответила Сонг, утешительно глядя на него своими большими изумрудными глазами, будто она знала о его сердечной боли.

– И на этом спасибо, сестрёнка, – спокойно вздохнул он.

– Скажи, ты искал её? – продолжила она, не отводя от него своего взгляда.

Тхэгён дёрнулся от неожиданности.

– Кого её? – непонимающе спросил он.

– Эрну, твою любовь, – уточнила Сонг, давая всем своим видом понять, что от этого разговора ему уйти не получится.

– Откуда ты знаешь про неё? – насторожился он.

Ведь он никогда никому не говорил об Эрне, все свои мысли экранировал.

Сонг устало закатила глаза.

– Не надо уходить от темы разговора, – и она загадочно улыбнулась: – Пусть это будет маленькая тайна. Но я действительно хочу тебе помочь. Не могу смотреть, как ты убиваешься, как вы оба убиваетесь.

И при этих словах, она подошла к нему, демонстративно показывая свои глаза. Свои настоящие глаза! Они снова стали похожими на глубокую галактику, переливающуюся зелёным светом, а в волосах проступил белый пух.

– Я же говорила тебе, что на самом деле я и есть тот дух, – доверительно улыбнулась она Тхэгёну: – А ты всё не верил!

Тхэгён обескуражено посмотрел на неё, не зная теперь, во что верить.

– Но как? – изумился он: – Я же ничего такого не замечал за тобой на энергетическом уровне.

– Братишка, не надо меня приравнивать к обычным людям. Я ведь даже и не древесный дух по правде говоря. Так просто проще было. Мы с тобой, и с Эрной, и с ещё четырьмя нашими братьями – перворождённые духи, самые первые, кто спустился в этот мир. Ты просто пока ещё не вспомнил об этом.

Тхэгён ошеломлённо опустил голову, принимая информацию.

– Не скажу, что не поверил тебе. Самому иногда приходят странные видения. Но ты же понимаешь, что это трудно всё сразу осознать.

– А я и не тороплю тебя, – спокойно улыбнулась она: – Но ты должен знать об этом. Грядут сложные времена. Тебе понадобится вся твоя сила. Ты, наверное, уже видел лорда Наиля? Джона Раста? Он к тебе только что приходил.

– Да, – кивнул Тхэгён.

– Эльнрике сейчас находится в зоне большой уязвимости. Её нужно спасти любыми силами, – торопливо произнесла Сонг, оглядываясь на дверь.

– Что случилось? За тобой кто-то следит? – напрягся Тхэгён.

– Пока нет. Но скоро будут. Ты тоже будь осторожен, – ответила Сонг.

– Ты никак не можешь связаться с Эрной, продолжила она и, видя, как Тхэгён зажался, желая уйти от нахлынувших воспоминаний, просто, без лишних слов направилась к окну, задёргивая портьеру.

Тхэгён взволновано посмотрел на неё.

– Что ты делаешь? – удивился он.

– Передаю тебе послание, которое витает в околопространственном слое этого мира и никак не может пробиться сюда. Ты должен его прочесть.

Сонг взмахнула рукой, и по комнате запрыгали солнечные зайчики, собираясь в солнечный круг, и быстро забегали в нём против часовой стрелки.

– Это сообщение, которое ты так ждёшь. Прими его и соберись с духом. Тебе ещё много дел придётся сделать. Я хочу увидеть улыбку на твоём лице, в конце концов.

И при этих словах, Сонг весело улыбнулась ему и, неожиданно став сбоку от него, звонко поцеловала его в щёку.

– Не дрейфь! У тебя всё получиться! – сказала она и растворилась в пространстве, как будто её здесь никогда и не было.

Тхэгён уже не знал, на что реагировать: на поцелуй или на всю эту новую информацию. Поэтому он просто посмотрел в это сияющее окно из солнечного света.

– И как же мне тебя прочесть? – задумался Тхэгён, и опять с грустью подумал об Эрне.

И солнечные зайчики ожили её голосом, будто бы сама Эрна разговаривала сейчас с ним.

Родной мой, любимый, прости, что никак не могу с тобой связаться. Не злись на меня, прошу. Я люблю тебя всей своей душой, и не могу отпустить тебя ни на мгновение. И оттого, что я нахожусь так далеко от тебя, от того, что не могу тебе сказать и слова, мне становится мучительно больно. Возможно поэтому, перед этим заданием, я решила исчезнуть, чтобы не причинять боль ни тебе, ни себе. Я очень хочу быть рядом с тобой, и понимаю, что с этим надо что-то делать. Но сколько я не пыталась нарушить незыблемые стены между моим миром и твоим, они не исчезают. Возможно, право было тогда то пророчество, что без воцарения эльнрике мы не сможем найти покой. Это мучительно больно знать, что ты здесь, рядом со мной, на расстоянии одного объятия, но при этом мы всё равно порознь. Я бы хотела вырвать эту боль из своего сердца, заставить её исчезнуть, но она снова и снова возвращается на место, наталкиваясь на всё новые и новые стены. Я всеми силами борюсь с ними, разбиваю, обхожу, но они беспощадны. Это какой-то замкнутый круг. Но какой бы сильной не была моя воля, мне не хватает тебя здесь и сейчас. Я вижу тебя, слышу тебя, я знаю, что ты хотел бы мне сказать, что ты чувствуешь, как ты тоже по мне скучаешь, и каждый раз шепчу тебе ответы, но ты всё также далеко. Я уже дошла до того, что стала ревновать тебя к тому миру, в котором ты находишься, злиться на него, что он не позволяет нам найти друг друга. Но его тоже можно понять. Вот только как мне теперь жить с этим раздвоением личности? Помнишь, я просила тебя помочь мне? Я отдала тебе часть своей души на хранение и попросила напомнить мне о ней, когда мне станет совсем плохо, когда я начну тонуть во тьме. Я знаю, что ты помнишь, потому что как бы плохо мне не было, как бы не сгущался мрак перед моими глазами, и как бы не отравлены становились мои мысли, в глубине души я знаю, что ты здесь, что ты думаешь обо мне. Я могу тогда злиться, кричать, причинять боль, но это буду не я, а что-то иное, что может прицепиться ко мне, пока я полностью сконцентрирована на эльнрике. Пожалуйста, не злись. И прости, что заставила тебя страдать. Я не хотела этого, честно. Я не знаю, когда мы сможем по-настоящему встретиться, и это тоже подрывает мне крылья. Но я знаю, что могу идти только вперёд. Не важно, какой исход будет ждать там меня. Я уже ничего не знаю. Возможно, я должна была ещё что-то сказать, но надеюсь, у меня ещё будет время и возможность отправить тебе ещё сообщение. Сейчас во всех мирах всё стало так неоднозначно. Лёд тронулся, и сейчас его будет сталкивать друг с другом с несокрушимой силой. Но иного способа, снять коррозию тьмы с этого мира, нет.

И ещё я очень боюсь. Боюсь, что ты никогда не увидишь это сообщение, что оно не дойдёт до тебя, или затеряется во входящих среди миллиона других. Я даже не знаю, хватит ли мне сил, чтобы материализовать мои мысли, эти слова, в нужном месте и в нужное время. Я очень надеюсь, что получится, иначе я просто не вынесу то, как ты страдаешь, ожидая от меня ответа. Но с каждым разом мне, действительно, всё труднее и труднее тебе его отправлять. А когда ты после этого ещё и пропадаешь, у меня полностью теряется вера в свои силы, в самое сокровенное, …

И тут сообщение прервалось, потому что экран распался солнечным светом, сливаясь с лучом, проскользнувшим сквозь щель между портьерами.

Тхэгён всё это время слушал её голос, её письмо, и его взгляд постепенно наполнялся тёплой нежностью, которая залечивала всю горечь, скопившуюся за это время в его сердце. На его лице, как лучик солнца, появилась счастливая улыбка, озарившая его лицо. И он почувствовал лёгкость на сердце. Несмотря на все эти сомнения в письме, он почему то понял, что скоро с ней увидится. И от этого в сознании стало вдруг так светло, будто в его сне.

Тхэгён перевёл свой взгляд на качнувшиеся на ветру портьеры. Этого здесь не должно было быть. Выход на балкон он не открывал. Тхэгён встал и внимательно присмотрелся, перестраивая свой взгляд на работу с астральным подпространством. Он всё ещё не хотел отпускать от себя чувство покоя, те чувства из письма, которые ласково коснулись его души.

К его гостинице вёл довольно видимый след от последнего появления аватара Джона Раста. Видимо он переусердствовал в своём желании пробить защиту Тхэгёна. Конечно, ничего страшного. Но Раста могла искать Белокаменная из-за его атаки на Росю. То, что они его вычислят, он не сомневался. Эмоциональный всплеск, который оставила там новая сущность Ксюши, когда он её расколол, элементарно мог вывести на Раста, надо было только проследить историю её контактов. А для нарийцев – это было раз плюнуть.

Ещё они могли проработать его персону, но там они могли выйти только на Белокаменную корпорацию. Хан всегда был вне подозрений. Хотя, да. Это было бы неприятно!

– Надо бы зачистить этот кусок, – нехотя подумал Тхэгён и вышел наружу, – Кто мог обойти защиту светодаров, и прервать сообщение?

Тхэгён оказался на балконе, который открывался на центр города. Внизу шумела проезжая часть, за ней мирно раскинулся парк, рядом была главная площадь.

– Стоп! – остановил себя Тхэгён, что-то заметив: – Парк. Откуда там это свечение? Оно так мастерски спрятано, что его с трудом можно отличить от астрального отражения солнца. Если бы я не был знаком с золотой защитой светодаров, я бы просто не заметил.

Вдруг у него из-за спины подул лёгкий ветер, но тут же исчез, полностью покинув это пространство. Межпространственный ветер? Разве такое бывает? Хотел привлечь его внимание?

Тхэгён настороженно оглянулся. Ветер из комнаты дуть не может. Ему это не понравилось, поэтому он откинул в сторону все свои мысли и просто прислушался к своим чувствам. И тут только он заметил тонкую золотистую нить, пролегающую по всей траектории этого ветра. И нить уходила опять же в тот парк.

– Что за..! – заволновался Тхэгён: – Это об этом хотела предупредить Сонг? Надо проверить Росю! Ещё не хватало, что бы с ней что-то случилось!

Тхэгён быстро переместился к ней в апартаменты. Благо, он располагался в конце этого крыла, через два номера от него. Но Роси там не оказалось! Её вообще нигде в гостинице не было. И он перепугался не на шутку!

Тхэгён быстро вылетел из гостиницы, взволновано осматриваясь по сторонам. Куда она могла пойти? В каком направлении? На ресепшене сказали, что вроде видели, как она вышла из гостиницы десять минут назад. И его взгляд опять остановился на милом парке, усаженном деревьями.

А тем временем, десять минут назад.

Рося осмотрелась. Всё вроде бы сделала. Надо сбегать к Тхэгёну, узнать, как он там, освободился уже?

Подойдя к его двери, она увидела, как из под неё тянулся золотой свет. Рося насторожилась и постучала. Никто не открыл.

– Странно! – сказала Рося: – Не буду же я к нему вламываться. Что там у него происходит?

Рося достала мобильный и хотела набрать его номер, но нерешительно остановилась. Ей не хотелось сейчас навязываться.

– Пойду-ка я вниз спущусь! – бодро скомандовала себе Рося: – Осмотрюсь, свыкнусь с новой обстановкой, в конце-концов!

И она жизнерадостно направилась в сторону лестницы, словно летела как ветер. Ей стало вдруг так легко. Всё былое вдруг растворилось, исчезло возле двери Тхэгёна.

– Удивительно, почему мне так легко? – радостно удивилась Рося, сбегая вниз по оббитым красным ковром ступенькам.

– Ещё утром мне было страшно, страшно и шагу ступить. А вот теперь такой прилив сил и тепла внутри, что я бы горы свернула! – и Рося радостно вылетела в холл гостиницы, взмахнув руками, резко притормаживая.

Внизу быстро сновали носильщики, гости занято листали журналы за журнальными столиками, регистрировались новые посетители и в соседнем, примыкающем холле заманчиво журчал большой фонтан.

Рося опомнилась и с приличным деловым видом спокойно прошла к фонтану. Как только она вошла в холл, её глаза озарились радостью и детским восхищением. Какое всё же прекрасное было утро!

Обойдя фонтан, она заметила через декорированные бархатом окна щирокую оживлённую улицу. Ненадолго задумавшись, Рося с грустью посмотрела на лестницу, откуда она спустилась – Тхэгёна ещё не было.

И она разрешила себе испытать судьбу. Страшно. Но ведь никто не может знать, что её ждёт на той улице. Не только она одна такая. Рося сжала кулаки, подбадривая саму себя, и вышла в центральный холл. Дойдя до выхода, она снова остановилась и ещё раз оглянулась наверх, на лестницу – там не было того, кого она хотела увидеть. Рося задумчиво развернулась к улице и, поймав на себе взгляд швейцара, тихо улыбнулась ему. Затем напряжённо вздохнула и вышла из гостиницы, ступая на новый путь, с гордо поднятой головой.

– Доброго времени суток, светлый человек! – услышала Рося, и удивлённо повернулась.

Вернее, она едва услышала, поскольку этот голос больше походил на шёпот, пробивающийся сквозь преграду нашего мира.

Но рядом никого не оказалось, вернее ей так думалось, пока пожилой человек лет восьмидесяти едва не налетел на неё.

Рося даже крикнула от испуга. Шутка ли в деле, когда некто вот так неожиданно вырастает буквально из-под земли! Дедушку чуть удар не хватил от её крика, и он обиженно посмотрел на неё.

– Чего кричишь? – проворчал он, настороженно обходя её стороной: вдруг, какая ненормальная? От современной молодёжи всего можно ожидать.

Рося в свою очередь обиделась, что её держат за сумасшедшую, да ещё и стороной обходят, будто она прокажённая какая-то.

– А Вы чего прямо на меня шли? Не видели, что ли, что я здесь стою? Ещё и напугали меня! – сгоряча возразила она.

– Я шёл? – возмутился старик: – Да я вообще здесь всё время стоял! Тебе глаза на что, раз ими смотреть не умеешь?!

– Да как же! Не было Вас здесь! – подозрительно покосилась на него Рося, а сама про себя подумала, что, вдруг, он прав, и она на самом деле сейчас лунатит, как сумасшедшая.

Старик ещё раз обиженно посмотрел на неё, но видно было, что он её простил.

– Слушай, зрячая! Поможешь мне дорогу перейти? – сказал он, и обиженно поднял вверх голову.

Всё же, когда старики обижаются, какой бы при этом у них ни был возмущённый вид, их по-детски незамысловатую обиду можно увидеть даже издалека.

Росе стало совестно, и она виновато осмотрелась по сторонам, будто проверяла, видели ли кто её разговор или нет.

– Да, конечно! Сейчас, – ответила она, подходя и беря деда за руку.

Загорелся зелёный свет, и она перевела его на другую сторону, где за тротуаром начинался парк.

– Так что ты там говорила по поводу «Извините»? – намекнул ей дед, спокойно поворачиваясь к ней.

И в этот миг он чем-то был похож на древнего мудреца (не из-за возраста, конечно!).

– Когда? – начала было Рося, но тут же поняла намёк и виновато опустила глаза: – Да. Простите меня! Я, наверное, резко вышла Вам наперерез, поэтому не заметила.

Рося говорила, но чувство было, что как раз именно она была права, других-то она слышала! Ну, не может быть, чтобы она и машины слышала, и людей вокруг, а вот его – нет.

И она остановилась, подозрительно прищурив свои радостные глаза. Радостные – потому, что сумела самостоятельно распознать подвох, начиная доверять самой себе.

– Нет! Всё было не так. Стыдно Вам так обманывать! – начала она поднимая голову на деда.

И в этот момент он широко улыбнулся, распрямляясь и молодея прямо на глазах. Видно было, что он доволен.

– Молодец, свет-человек! – ответил он, становясь высоким черноволосым мужчиной: – Я ждал этого. Давно начала доверять себе? Раньше ты такой не была, Рося.

– Стоп. Вы знаете меня? – попыталась прийти в себя Рося, твёрдо прокручивая в сознании наставление Тхэгёна «не бояться». А ещё ей срочно нужно было найти в памяти момент, когда она с ним могла уже встречаться. Но всё это одновременно провернуть было так трудно!

– Нет. Я не присутствовал в твоём прошлом. Но я прочёл его в твоих глазах, – возразил её мыслям незнакомец.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – ответила Рося и немного пошатнулась от свалившихся на неё впечатлений.

– Это нормально, что ты не понимаешь. Но мне нужно было с тобой поговорить. По другому – никак. Поэтому здесь тебе моё заслуженное «Прости», – сказал мужчина и с уважением слегка поклонился ей, чем ещё больше удивил Росю.

– И о чём Вы хотели поговорить со мной? – с трудом спросила она, борясь с желанием упасть вниз, как того требовали её немеющие ноги.

– О тебе и твоей матери, – спокойно посмотрел на неё незнакомец и, подойдя к ней, как ни в чём небывало заставил её выпрямиться.

– Не бойся! – напомнил ей бывший дед: – Тебе же этому научили!

Затем он отошёл в сторону и его взгляд задумчиво устремился за горизонт, но вероятнее всего, конечно же, он смотрел в сторону гостиницы.

– Твоя мать – Слава Святославовна, верно? – спросил он поворачиваясь.

– Да, – кивнула ему в ответ Рося: – Так, значит, всё-таки знаете её?

И она с надеждой сделала шаг к нему. Желание узнать о ней больше, превысело все её страхи.

– Я? Конечно знаю! Она была моей ученицей, но очень-очень давно, – загадочно улыбнулся он: – Я знаю её дух. Мне этого достаточно.

Рося ничего не поняла из этого, но её зацепила фраза об ученице.

– То есть… Вы хотите сказать, что она была такой же, как Вы… – сбивчиво спросила она у незнакомца.

Мужчина тихо рассмеялся.

– Нет. Она не была такой как я – иначе бы не была моей ученицей. Но она умела трансформировать свои энергии в белого лебедя. Деви Белокрылая – так её звали тогда, – улыбнулся он и снова глянул в сторону гостиницы.

– К нам скоро присоединиться Тхэгён! – сказал он со скрытой радостью в голосе: – Нам всем троим надо многое обсудить.

И Рося от этих слов заволновалась ещё больше. Тут ещё и Тхэгён связан с её матерью? Интересно получается!

– То есть как? – занервничала Рося, но незнакомец вдруг расплылся в широкой улыбке и сделал шаг навстречу бегущему к ним через дорогу Тхэгёну.

– Сердце моё поёт, а душа сияет, – Тхэгён услышал весёлый напев, временами переходящий в мурлыканье.

– Откуда мне знакома эта песня? – засомневался Тхэгён, всматриваясь в парк, но не стал концентрироваться на этой мысли и быстро прошёл вперёд.

Воздух вокруг сделался плотнее, волной отошёл назад, а затем Тхэгён оказался прямо напротив Роси и ещё одного мужчины, который чем-то показался ему знакомым.

– Мильшальм? – с интересом повернулся к нему черноволосый мужчина, и его глаза отразили в себе целую галактику, – Давно не виделись, брат! Сколько прошло? Пару тысячелетий или миллионов лет?

Тхэгён озадачено замер, не в силах отвести от него свой взгляд, а в памяти при этом не переставая вертелась эта песня, полностью подрывая все основы его сознания. Из глубин памяти стали всплывать разрозненные образы и все они, так или иначе, крутились вокруг Эрны.

Глава 9

Азазаль требовательно обошёл всё пространство. Где-то здесь он видел её след.

Сейчас он вместе с передовым отрядом внешней разведки Белокаменной, а также двумя аналитиками из отдела безопасности Совета шерстили квартиру эльнрике вдоль и поперёк, с целью отыскать следы нарушителя, а также зафиксировать факт преступления против Нарийской короны.

Он помнил, зачем его послал Давид, но оставить без исполнения свой первостепенный долг перед Ложей, он не мог. У лорда Борея сейчас полностью сбился ход мыслей, а покушение на эльнрике просто необходимо было запротоколировать. Иначе, это всё ударит по самому кронпринцу. Разве этого он хотел? Азазаль не мог оставить своего друга в беде, поэтому и прикрывал. Пускай и вопреки его желанию. Разве не так поступают боевые товарищи?

Воины сейчас готовились замкнуть все отснятые энергетические каналы в единый кластер. Затем информацию можно будет структурировать и выводить на голографический экран в соответствии с нужными пространственно-временными параметрами. Конечно же, можно было проверить все временные слои этого астрального отрезка вручную, но зачем это делать, если Цитадель давно уже всё облегчила?

– Всё, лорд Азазаль. Мы во внутренней сети центрального аналитического центра. Вы можете подключаться, – сказал один из оперативников.

– Информация уже пошла в Совет Безопасности? – спросил Азазаль, подходя к астроголограмме, и включая платиновую пластину в своём ухе.

– Пока ещё нет. Пустить? – спросил оперативник.

– Дайте задержку в пять внешних минут, – кивнул Азазаль, подключаясь.

Ему надо было убедиться, что собранная информация не нанесёт вреда кронпринцу.

Он начал просмотр с самого начала, с момента, как Рося вышла в коридор и на неё напали гиены.

Всё это время он с тяжёлым взглядом наблюдал, как эти определённо контролируемые сущности (а подобные тени всегда были проекцией чьих-то желаний) атаковали Росю.

– Ничего, за что можно было зацепиться, – без особого энтузиазма в голосе, произнёс Азазаль: – Мы можем раскрыть этот квадрат пошире?

– Нет. Здесь какая-то защита стояла, она стёрла многие элементы, поэтому имеем пока только такой ракурс. Через нарийские сутки сможем восстановить пробелы.

– Нет. Это слишком долго, – отклонил это предложение Азазаль: – Здесь была печать Печальных Холмов. Я с такой уже сталкивался однажды, в землях Чёрной Пустоши. По сути, это их фирменная технология. Она, как бездонная печаль, всю хранимую в себе информацию уносит с собой. С ней надо было раньше работать, пока квадрат Печальных Холмов ещё действовал.

– Подождите! Что это? Видели этот золотой щит, появившийся вокруг эльнрике? – быстро замедлил изображение Азазаль.

– Где? – забеспокоились операторы: – Мы ничего не увидели. Ошибки быть не могло, мы всё точно настроили.

– Щит, который не фиксируется нашей техникой? – машинально произнёс Азазаль, внимательно склоняя голову и рассматривая его: – Шаны тоже говорили о каком-то золотом свете. Нет ли между этими двумя явлениями чего-то общего? Возможно.

– Странно! Где я мог его видеть? – подумал про себя Азазаль, возвращая изображение в обычную скорость воспроизведения.

Он увидел Борея: в принципе, ничего предосудительного в его действиях не было. Можно спокойно передавать эту информацию в Совет Безопасности.

– Проверьте информационный поток вплоть до нашего появления здесь, – скомандовал Азазаль: – Может эльнрике возвращалась, когда защитные системы были разрушены.

И он повернулся к шанам, которые буквально несколько минут назад поднялись в квартиру.

– Я так полагаю, отчёты уже в Гвардейском корпусе находятся? – грозно напомнил им Азазаль, заодно проверяя, насколько оперативно они сработали.

– Да, босс, – с готовностью ответил Барменталь, невольно выпрямляясь в его присутствии.

– Видели щит, который зафиксировался на астроголограмме? – звучно спросил Азазаль, слегка кивая в сторону работающих операторов.

И он продолжил, видя осознанное согласие в их чёрных, как сама ночь, глазах.

– Цвет этого щита похож на тот, о котором вы мне говорили? – Азазаль пробуравил их при этом своим тяжёлым взглядом.

– Босс, хоть нам и плохо было видно из-за вашей широкой спины, но из того, что удалось уловить краем глаза, он реально похож. Только у того глаза были залиты сиянием, словно золотой свет находился в нём самом. А здесь всего лишь щит, – доверительно начал Генки, непосредственно выныривая из-за спины Барменталя.

Тот как не пытался его укрыть, не вышло. Ведь может что-то не то сказать в присутствии вышестоящего начальства. Потом заказов от них век не дождёшься! Будут сидеть на голом молоке, потому что нет заказов, нет звёздной энергии. Так и до человека скатиться недалеко!

– Лорд Азазаль, есть новая информация по сегодняшнему утру. Можете подключаться, – обратились к нему операторы.

Азазаль, ничего не говоря, оставил шанов и подошёл к голограмме, подключаясь.

– Что ещё за Ксюша?! – разозлился он и вспыхнул, видя, как эту гибридную сущность сковала возле шеи какая-то сияющая энергия.

Сейчас он был похож на огненный вихрь. Ему незачем было сдерживать себя. Здесь, в этом мире можно было всё. Даже, если он и потеряет контроль над своим кристаллическим панцирем, ничего страшного в принципе-то и не произойдёт. Разве что несколько десятков пострадавших появится, но их можно будет списать на внешние потери.

– Удивительно, как он её расколол? – возмутился Азазаль, но всё же он был доволен, что информация, благодаря этому незнакомцу, не пропала бесследно (да тут на целый приговор она себе наговорила!): – Пишите каждую наносекунду их разговора. Это дело непременно отправится в Совет Безопасности Белокаменной!

– И найдите мне её! Быстро! Я хочу знать о ней всё, перед тем, как лично разорву её в клочья, а затем снова соберу! – гневно добавил он.

Играть с Белокаменной, тем более с её передовой гвардией и её героями, не позволительно никому!

– Кто же этот человек, который защищает эльнрике? – ему всё никак не давала покоя информация, полученная от шанов, что у него была необыкновенная сила.

Что же это за технология, которая позволяет свободно сопротивляться воли Лож? Она крайне опасна! Ей нельзя позволять свободно разгуливать во внешнем мире. Если люди поймут, что у них в руках оказалось самое настоящее оружие против их мира, им придёт конец. Во всяком случая, любой из нарийцев поступил бы также на их месте.

– Этот Некто смог обвести вокруг пальца все наши технологии! А мне нужно знать, кто этот человек, откуда, что думает, чем дышит, – и Азазаль нервно провёл рукой по своим теперь уже коричневым волосам.

Не хотелось этого осознавать, но миссия его здесь затягивается.

– Мы можем попытаться запустить алгоритм поиска аномалий высокого энергетического коэффициента, лорд Азазаль, – предложил оператор: – Это даст возможность найти его следы в смежных подпространствах внешнего мира.

– А смысл? – сказал Азазаль: – У него нет никаких привязок, никаких связей. При таких исходных данных, он будет находиться везде и нигде. А вот мы, и весь мир в том числе, будем вертёться вокруг него одного. Мир безграничен: где будем искать точку отчёта? Ни одна наша технология не осилит подобный объём данных. А я говорю о наших технологиях!

– Навь шутит! – тут же подумал про себя Азазаль: – Ведь именно такие же нулевые исходные данные были и у того таинственного духа, которого он с Давидом безуспешно пытался вычислить. Но это нападение – не его работа!

– Так! Ты! Иди сюда! – подозвал он одного из аналитиков Белокаменной: – Займёшься проработкой временной линии этой гибридной сущности. Если она выведет на корпорацию «Тэндон-Индастрис», докладывай мне немедленно.

– И квадрат Печальных Холмов зафиксируйте, – обратился Азазаль уже ко всем: – чтобы его структура окончательно не рассыпалась. Он для Совета Объединённых Лож пригодится! А то, что он будет, я не сомневаюсь!

И при этом Азазаль решительно направился к выходу, явно спеша.

– Поедите со мной! – на ходу обратился он к шанам, внимательно следящим за всем происходящем в квартире: – По дороге объясню!

Азазаль грозной поступью спустился вниз по лестнице, словно шёл сейчас на ратный бой, а не на поиски пропавшей эльнрике.

Шаны радостно переглянулись, и Генки весело выпучив глаза, крепко обхватил Барменталя за руку, налетая на него всем своим весом.

– У нас получилось, Барм! – воодушевился Генки: – У нас есть заказ! Самый что ни на есть нарийский! Хоть поедим вдоволь в этом месяце!

– Тише, – осмотрительно поправил его Барменталь: – Не спугни удачу! Давай, лучше, поспешим за боссом! Пока он не передумал!

И они оба довольно сорвались вниз, догонять Азазаля, который был раздражён и уязвлён. А как же иначе? Оказаться на самых задворках цивилизации в самый разгар пира! Он имел на это полное право.

– Эх, Борь! Что же ты со мной делаешь?! – горестно вздохнул Азазаль, вспоминая о торжестве, с которого его выдернули.

Давид с широкой улыбкой поприветствовал всех собравшихся гостей. Наступил тот самый миг, когда от него требовалось показать искреннюю заботу о благе и процветании каждого его гостя, ну, и каждого нарийца в том числе.

– Спасибо, дорогие, что пришли сегодня! Я поднимаю этот бокал за вашу выгоду! – кратко и увесисто произнёс он, быстро подняв вверх свой дымящийся бокал.

Ему так не хотелось тратить своё драгоценное время на пустые разговоры ни о чём. Тем более с толпой, где вероятнее всего затаился его неприятель. А может даже и несколько.

Ему ещё не успели передать нужную информацию по пятой колонне, поэтому не имел особого желания надолго выставлять свои мысли и чувства на показ. Хотя регламент торжества в честь дня Рождения кронпринца нарийского обязывал к этому.

Но толпа гостей не заставила себя ждать, и восприняло его лаконичность, как оригинальное инновационное нововведение и встретила его речь на ура. Лишь только король настороженно покосился на кронпринца, с тревожной улыбкой отвлекаясь от беседы с главами фракций Белокаменной.

– Браво! – восхищённо прокричала толпа, торжественно поднимая бокалы, после того, как Давид произнёс благодарственную речь.

И в этот момент в зале красочно вспыхнули разноцветные огни, создавая над ними сияющие фигуры, которые в одночасье замерли, к чему-то готовясь. Все замолчали, затаив дыхание. А Давид неловко пригнул голову, пряча свою усталость, и быстро отпил из бокала, радуясь, что ему удалось благополучно отделаться от норм и правил первопрестольного устава. На зал вдруг обрушилась музыка, как тонны воды, падающие с отвесной скалы, и фигуры ожили, поддаваясь её ритму.

И зал затанцевал вместе с ними.

Давид не успел даже по нормальному порадоваться выигранному для себя свободному времени, как вдруг почувствовал, что его кто-то обнял за ногу. Он настороженно посмотрел вниз.

– Дядя, Борей! Потанцуй со мной! – обхватила руками его ногу Зоря, смотря на него своими большими сапфировыми глазами.

Давид тяжёло вздохнул, а затем мило улыбнулся племяннице. Он не мог ей отказать, и маленькая нарийка потащила его за руку в самую гущу танцующей толпы, под удивлённые взгляды своей матери Найи и некоторых гостей. Все знали, что кронпринц нарийский, лорд Борей не любил танцевать.

– Зорь, ты же знаешь, я не умею танцевать, – нехотя попытался остановить её Давид.

– Дядя, Борей! Ничего страшного. Я тебя научу! – сказала девочка, взмахивая рукой и приподнимаясь повыше на небольшом платиновом диске, равняясь с Давидом.

– Ну, раз так, – загадочно улыбнулся Давид, склоняясь над ней и заглядывая ей прямо в глаза.

– Тогда тебе вести! – сказал он и поднял её руку вверх.

И Зоря ловко обошла его вокруг, отбивая ногами быстрый ритм музыки.

Давид последовал её примеру, но вышло это у него немного угловато.

– Только боюсь, надолго меня не хватит, – тут же добавил он, чувствуя, что все взгляды прикованы к ним двоим.

Зоря сделала вид, что решила грациозно отбежать от него в сторону, но тут же резко развернулась и быстро подлетела к нему обратно, снова хватая его за руку.

– Ага! Поверил? – сказала Зоря, и закружилась вокруг него.

– Навь вселенская! Эти современные танцы! Зорь, ты меня больше так не бросай, – попытался пожаловаться Давид, ясно представив себе грядущее нашествие сплетен по поводу сегодняшнего празднования.

– Ничего, дядя Борей! У тебя всё прекрасно получается! – звонко засмеялась Зоря, перекрестив с ним руки и быстро побежав вперёд, вслед за вторым рядом пар.

Музыка обрушилась на них ещё сильнее, словно водопад каскадами сбрасывал свои шумящие воды, ударяясь о тихие до этого полутона, и разлетаясь в стороны яркими эмоциями.

Зоря грациозно упала в его руках, как вода, мягко прогибаясь в спине. Выпрямляясь, она легко подтолкнула Давида, заставляя его изогнуться, как травинку на ветру.

– Кх, кх! – Давид обескуражено попытался привести в порядок своё дыхание: – Уроки балета не прошли даром, Зоря! Ты единственная, кто заставил меня прогнуться. Смотри, не загордись!

И да! Сплетни были гарантированны.

– Это ещё не всё, что я умею, – решительно стала наступать на него Зоря, подняв вверх руки и выставив свои пальцы наподобие взмаха крыльев. И Давиду ничего не оставалось, как отступать в той же манере.

– Зорь, не надо больше со мной так экспериментировать, – весело попытался остановить её Давид: – Иначе буду расценивать это уже как покушение на корону!

Зоря мило улыбнулась и быстро схватила его за руки.

– О, нет! – запричитал Давид, кружась в бешеном ритме по залу: – Только не повороты, Зорь! Я же только из медцентра!

У него закружилось всё перед глазами. Звуки и голоса смешались. И сразу вспомнился ужасающий образ духа, который ворвался к нему в сферу жизни. Кажется, он опять уловил на себе взволнованный взгляд отца, но, опять же, это было не точно.

– Зорь! Всё, хватит! Давай остановимся, – на этот раз сказал он серьёзно: – Я действительно устал.

Лицо его стало белее, чем обычно. И снова заныло в области вокруг левого плеча.

– Хорошо, дядя Борей! – замедлилась Зоря, удивлённо глядя на него, пока они, наконец, не остановились.

– Спасибо тебе за этот чудесный танец, Зоря! – Давид улыбнулся, заложив руку за спину и галантно поклонился.

Зоря польщено порозовела и отвесила ему грациозный поклон в ответ, смущённо шелестя своим длинным синим платьем. Как теперь её подруги по балетной школе обзавидуются!

И Давид предложил ей свою руку. Зоря довольно вложила в его ладонь свою маленькую ручонку, и они оба не спеша направились к её маме.

Плечо никак не отпускало. И вот, что странно! Пока они шли, он несколько раз видел пред собой образ Эрны, того самого духа, который вызывал у него неконтролируемую дрожь. Пару раз ему даже пришлось помотать головой, чтобы развеять это наваждение.

– Вот, возвращаю самую лучшую придворную даму, – сказал Давид, вручая Зорю своей сестре.

– Зорь, что нужно сказать? – напомнила ей Ная.

– Благодарю кронпринца нарийского за этот танец! – немного разочаровано ответила Зоря, ещё раз кланяясь Давиду.

– Это тебе спасибо! – улыбнулся Давид, глядя на расстроенную девочку, и непроизвольно обнял её.

Затем он перевёл всё своё внимание на танцующих гостей.

Где-то среди них был его отец. Ох, уж эта Зоря, в какое крыло зала она его завела? Он потерял все ориентиры! Так! Если отбросить все воспоминания, связанные с головокружением, то… Точно! Он видел короля в северном крыле, рядом с мерцающими колоннами.

– Значит, на север! – решительно сказал Давид и остановил официанта, разносящего гостям напитки.

Взяв фужер с юпитерианским коктейлем, он ещё раз откланялся дамам, и быстро пошёл вперёд, целенаправленно пробираясь сквозь развлекающихся гостей.

Ная, вместе с придворными дамами, удивлённо посмотрели ему вслед. Одна только Зоря довольно улыбнулась, глядя на лорда Борея: таким дядю она ещё никогда не видела, но таким он понравился ей больше.

– Странно. Он уже о чём-то подозревает? – подумал Давид, направляясь к своему отцу.

И его глаза быстро забегали, пока он обдумывал свой дальнейший план действий, то, как он доберётся до секретных королевских архивов. Информация ему нужна была срочно! И мысль об этом не давала ему покоя.

– Ваше высочество! – по-гвардейски склонил голову Давид, подойдя к компании, в которой заправлял на этот раз уже словесным балом его отец.

– Ваше величество, лорд Борей! – моментально поклонились ему парламентарии, стоявшие рядом с королём.

– А! Сына пришёл, – широко улыбнулся король, с нескрываемой гордостью посматривая на него.

Давид спокойно кивнул ему и поприветствовал всех остальных.

– Граф Шильц, барон Хан, барон Сен! – он обвёл каждого своим ледяным, синим взглядом, словно желая удостовериться в их лояльности.

В последнее время это стало его идеей фикс. Но ведь имеет на то полное право!

– Сына, как хорошо, что ты к нам присоединился! – продолжил король: – Мы как раз обсуждали ставки в нашей следующей игре на рынке жизненной энергии. Как ты думаешь, какие проценты отойдут нашей Ложе?

– Думаю, положительные, – быстро сориентировался в теме разговора Давид: – Мы учитываем прогрессирующие в последнее время сборы витальной энергии через наших инкубов. Эти результаты вполне покрывают приработок Огненной Ложи от локальных войн. Тем более, насколько вам всем известно, у них заканчивается право трёх войн. По прогнозам, это право не будет продлено Объединенным Советом.

– Молодец! Хорошо сказал! – широко улыбнулся король, довольный таким прагматичным подходом своего наследника.

И все графы и бароны, которые собственно и входили в Совет Белокаменной (других графов и баронов он рядом с собой не держал – не выгодно было), тут же подхватили его настроение.

– Лорд Борей, – обратился к нему граф Шильц: – Но как ты расцениваешь просочившуюся недавно информацию о том, что огненцы собираются лоббировать дополнительные квоты в Объединённом Совете?

Граф умело воспользовался приподнятым настроением высокопоставленных лиц, чтобы выведать для себя полезную информацию. Всё же от возможных грядущих потрясений могли пострадать его проценты. Почему бы не подстраховаться?

– Ты же знаешь, что претензии с квотами – это, по сути, косвенное объявление войны нашей Ложе, – добавил граф, с интересом охотника следя за его реакицей.

У Давида всё опустилось внутри от неожиданности, но виду он не подал.

– Я тебе гарантирую, что этого не будет. У нас есть довольно хороший запас прочности, чтобы выстоять в любой компании, которая будет проводиться огненцами против нас, – и Давид утешительно похлопал озадаченного графа Шильца по плечу: – Не беспокойся! Всё будет в порядке. Твой процент от этого не упадёт.

Бароны с любопытством следили за этим разговором, каждый, естественно, со своей собственной, корыстной целью. Особенно барон Хан. Собственно ему довольно успешно удавалось передавать информацию огненцам, в самом свежем её, отборном виде.

– Сына, – тут же обратился к нему король: – У тебя ведь сегодня День Рождения! Пойдём, я тебе покажу подарок. Увы, он не для всеобщего просмотра, поэтому прошу нас извинить!

И он величественно улыбнулся всем присутствующим. А затем, внимательно посмотрев на Давида, не спеша, пошёл вперёд. Давид последовал за ним.

Поведение отца его немного обескураживало. Он точно что-то узнал! Иначе не устроил бы весь этот фарс со счастливой семьёй. Если подумать, вообще не было никакой необходимости нарекать его «сыной» в присутствии элиты этого мира. Знает же, что после подобного разговора резко увеличится процент интриг против короны. Ему старых заключённых разве мало? Вроде ещё живы оставались. Или он новые темницы уже успел организовать? Всё никак не угомонится!

Выйдя в коридор, перед ними открылся большой портал, шумящий ветрами серо-зелёного цвета, и они оба скрылись в нём.

Жители Нарии уже привыкли, что король перемещается каким-то особым способом, через портал, который он непонятно как активирует. Ведь к этому порталу нет ни конструкций, ни источников питания, ни программ координат. Он появлялся из ниоткуда. Поэтому нарийцы списывали всё это чисто на королевские привилегии, бонус, который давала корона.

Давид оказался на прозрачном, крепком мосту из особого кристаллического сплава. Под ними внизу открывался вид на огромный город, переходящий в бескрайний мир.

Этот город был усыпан высотками, сделанными из странного металла, и соединён витиеватыми воздушными коридорами, по которым вместо дорог, перемещались нарийцы.

На узловых станциях поднимались четырёхместные шатлы, с уникальной обновляемой поверхностью. Поскольку плотность воздуха была довольно большая, корпус покрывался мелкой рябью от вибраций, чтобы легче было преодолевать пространства, а из-за постоянного трения, материал самообновлялся.

Город был погружён в полумрак, как и весь этот мир, под густым фиолетовым небом.

Король быстро повернулся к Давиду, и на его лбу появилась тонкая диадема, с чёрной дырой посредине. Вероятнее всего там что-то должно было находиться, но пропало.

– Зачем ты ищешь секретный архив? – не особо церемонясь, прямо в лоб спросил король.

Давид насторожено осмотрелся по сторонам, незаметно коснувшись второй пластины в своём ухе.

– Можешь не активировать звезду Осириса, – остановил его отец, давая понять, что никакая информация не укроется от него.

– Откуда ты знаешь? – совсем растерялся Давид: он же только недавно закончил эту разработку, и никто не мог знать о ней, учитывая то, что она должна уберегать от слежки. Неужели сломалась?

– Не забывай, что у меня, как у короля, беспрепятственный доступ к абсолютно любой информации. Но я сказал это не к тому. Не волнуйся, я прикрываю тебя, поэтому никто и ничто нас не подслушает.

– Прикрываешь? – недоверчиво посмотрел на него Давид.

Король нехотя замолчал, и его синеватые волосы тихо упали ему на лицо.

Это был крепкого телосложения пожилой мужчина, такого же роста и с таким же цветом глаз, как и всё его семейство. У него был стальной характер, что напрямую сказалось на его лице: оно всегда было неподвижным, а взгляд, казалось, всегда готов был нанести удар. Вот только волосы его были волнистые, синего цвета. Именно такими они становились со временем, под этим глубоким фиолетовым небом. В этом мире они не седели.

– Борь, сын, я знаю, что у тебя появились проблемы с эльнрике, знаю, что на тебя было совершено покушение. Думаешь, я могу спокойно на это смотреть. Поэтому и позвал тебя впервые за всё это время в портал. Что бы мы могли спокойно с тобой поговорить, без какой-либо слежки. Этот портал полностью контролируется моим сознанием, а оно, сам знаешь, закрыто от всего мира. Пойдём, пройдёмся! Может, хоть тогда перестанешь так меня бояться!

Давид подозрительно посмотрел на отца: таким участливым он ещё никогда не был! Наверняка здесь кроется какая-то особая для него выгода. И он неуверенно шагнул вслед за ним: то ли от того, что мост был из легендарного сплава, который никто и никогда в глаза не видел; то ли от того, что перебарывал свой страх и опасения по поводу отца, поскольку тот был далеко не безобиден, и он это знал хорошо.

– Спрашивай, что интересует. Я разрешаю, – сказал отец, поворачиваясь к нему на ходу, пока Давид догонял его.

Давиду было неловко. Находился невесть где, ничего не знал об этом месте – в случае необходимости он просто никак не смог бы оказать сопротивления своему отцу.

Да! Давида прозвали Акулой Нави, но у отца его было имя куда серьёзнее – Холодный дьявол. И поэтому он решил начать с самого безобидного, чтобы раньше времени не навлечь на себя его гнев.

– Могу спросить всё, что хочу? – храбрился Давид: – Тогда что это за украшение на твоей голове? Я раньше никогда не видел его у тебя.

Кто же знал, что желая избежать лишних проблем, он попадёт в самую их точку.

Король холодно блеснул своим взглядом, пронзая им сына, как лезвием меча.

– Тебе ещё рано знать об этом! Подобные вопросы вообще расцениваются как покушение на престол! Ты же не это подразумевал, когда искал секретные архивы?

У Давида всё похолодело внутри от такой постановки вопроса. Лучше бы он молчал!

– Я искал архив не по этому, – проявил выдержку Давид: – Я хотел узнать, почему с эльнрике стали твориться эти проблемы.

Король всё также продолжал буравить принца своим пронзительным суровым взглядом. Но затем почему-то остановился и задумчиво опустил голову.

У Давида сразу же промелькнула болезненная мысль, что он может и не вернуться из этого портала. Такое бывает! Вон, его мать тоже так однажды исчезла.

Но правду-то выяснить надо!

– Ты же итак знаешь всю засекреченную информацию по эльнрике, – исподлобья посмотрел на него отец. Что парадоксально, именно сейчас он казался менее опасным.

– Да. Я знаю. Было пророчество по эльнрике, что она появляется раз в поколение и управляет ключевыми потоками внешнего мира. Собирать эту энергию в себе она не умеет, поэтому мы не используем её в качестве источника энергии. Для этого у нас есть люди. Но если мы так хорошо научились её находить во внешнем мире, по яркости, я так полагаю, то почему с последней из них возникли проблемы и она выходит из-под нашего подчинения?

– Эльнрике выходит из-под контроля? – грозно произнёс король, выпрямляясь.

К этой информации он не был готов.

– У тебя же просто пропал щит! – его голос становился всё громче: – я что-то ещё не знаю? Почему ты экранируешь от меня часть информации? Главное, как ты это делаешь?! Это невозможно! Покушение, говоришь? Может, ты его специально подстроил?

Давид жутко испугался, наблюдая, как искрят от злобы его синие глаза.

– Но…там был дух, который охотился за эльнрике. Ты его не видишь в моих мыслях? – тихо попытался возразить Давид, видя, как разъярённый король быстро направился к нему.

Но он уже ничего не хотел слышать.

– Огненцы плетут интриги, защищая свои мысли от меня. Теперь ты решил к ним присоединиться?! Не можешь дождаться своей очереди на престол?! – и, подойдя вплотную, он, не особо церемонясь, проткнул грудь сына своей рукой, разбивая ради этого на звездные частицы света эту часть тела.

Давид резко изогнулся, падая на колени, и у него посветлело всё перед глазами. Боль приходилось терпеть, иначе разозлит ещё больше и вообще живым не уйдёт.

– Если ты прячешь свои мысли, значит, у тебя должна быть какая-то разработка огненцев. Думаешь, если она в тебе, я не смогу её найти? – продолжил король, с открытыми глазами пытаясь нащупать, почувствовать её.

Серая жилистая нить дёрнулась, отвечая на королевский зов, но золотое сияние охватило её ещё крепче, сжимая её в своём свете до алого состояния.

– Странно! – удивился король, вытаскивая свою руку из сына: – Никаких инородных тел.

Давид облегчённо вздохнул и болезненно взглянул на своего отца. Король сейчас полностью ушёл в свои мысли и что-то даже бормотал себе под нос.

Рана быстро затянулась. Давида только прошибло в холодный пот напоследок.

– Как же ты это делаешь? – уже изумлённо посмотрел на него отец: – Давай вставай! Нам ещё многое надо обсудить! А ты сильно изменился за эти семь лет! Откуда в тебе эта мягкость? Теряешь хватку, сын! Как я теперь могу быть уверен, что если мир Нарии будет подвержен угрозе, ты сможешь адекватно защитить всех нас? Наль и то, сейчас решительнее тебя выглядит! Тебя так смерть Дайлины изменила?

Давид всё это время отстранённо наблюдал за происходящим, полностью сконцентрировавшись на своём самочувствии: ему нужно было привести в порядок дыхание, абстрагироваться от теперь уже глухой ноющей боли. Но при словах о Дайлине его взгляд дрогнул, и он озлобленно глянул на отца.

Давид хорошо помнил, как отец приказал остановить поиски Дайлины, всеми силами тормозил расследование её пропажи, а затем и вовсе огласили её погибшей. Конечно! По прошествии такого количества времени, после долгого бездействия, шансы, что она выживет, были равны нулю.

Но король не обратил на это внимания. Он был полностью занят мыслями о себе и не спеша направился вперёд.

– Чего расселся? – внезапно остановился король, поворачиваясь: – Вставай и пошли!

Пройдя полдороги молча, они остановились. Они сейчас стояли где-то над западной окраиной города. Высотки заканчивались и дальше простирались забытые луга, покрытые скудной травой, пробивавшейся вокруг чёрных вулканических валунов.

– Спустимся вниз! – предложил король, нарушая молчание: – Ты давно не выходил на свежий воздух. Будто стал бояться его! В последний раз, если память меня не подводит, ты был за городом, когда разыскивал свою дайнего. Прости, но на тебя тогда жалко было смотреть.

И, не дав Давиду сказать даже слова, король махнул рукой, после чего мост резко ушёл вниз, соединяя две точки пространства, и они оба оказались на мрачном зелёном лугу, выходя из портала.

Давид с опаской посмотрел на крепкую спину своего отца, и, сжав в себе всю боль, вызванную насмешкой по поводу его чувств, как можно спокойнее ответил.

– Нет. Я просто был занят всё это время. Мне было не до увеселительных прогулок, – сказал он, поравнявшись с королём.

– Да? – попытался удивиться король, но вышло это у него не так умело, как во время бала: – А зря! Посмотри, какое прекрасное небо! Как оно искрит молниями на том краю. Что там у нас находится? Гангурские земли?

– Нет. Кощеева долина, – исправил его Давид: – Там несколько десятков тысяч лет назад (нарийских) воин десятого навийского полка Кощей устранил угрозу прорыва из внешнего мира, зачистив нарушителей с обеих сторон. Его семья ещё была награждена дополнительным пакетом акций на Белокаменной бирже звёздной энергии.

– А! Да! Хороший был нариец! – вспомнил король: – В принципе, это не важно. Ты многое знаешь, Борь. Я это ценю!

– Ладно! Спрашивай, что хотел узнать из архивов, – милостиво добавил король, присаживаясь на большой чёрный камень, стоявший посреди бескрайнего и пустого луга.

Небо было затянуто фиолетовыми тучами. В воздухе нестерпимо пахло тяжелой болотной влагой. Всё это делало место их привала ещё более мрачным.

Давид не рад был, что у него в сознании вообще появилась мысль об этих архивах. Но отступать теперь было некуда. Ему нужно было очень аккуратно на этот раз подобрать вопрос, ведь неспроста отец завёл его в далёкую глушь!

– Эльнрике атаковал неизвестный дух по имени Эрна, но наши обе разведки не смогли даже зафиксировать его присутствие. Посмотри, есть ли там информация на него.

Король презрительно поморщился.

– Ты мне предлагаешь искать информацию на какого-то обычного духа? Не слишком ли ты высоко воздвиг это существо как для секретного королевского архива? Может, твои люди плохо искали!

– Это исключено! – смело возразил Давид: в эффективности своей команды он уверен, как в самом себе: – Ты просил озвучить вопрос, я его озвучил!

– Ладно! – величественно глянул на него король и нехотя прикрыл глаза, углубляясь в своё сознание (ведь архив хранился именно там).

Но как только он подумал об Эрне, его сознание стало полностью неуправляемым, словно сработала какая-то защита. Он моментально оказался у огромной закрытой двери, где появился стражник, преграждая путь. И сознание короля в тот же миг рухнуло, уступая место незнакомому голосу.

Кто бы мог подумать, что нарийцев, успешно практикующих управление чужим сознанием, поймают в их же ловушку!

– Ой! Долго же я дремал, – сказал страж, говоря из тела короля.

Давид перепугано дернулся назад, не понимая, что произошло и кто сейчас сидит в теле его отца. Помощи-то ждать было неоткуда. Да и нужна ли она была? Все верные ему друзья были сейчас в другом мире. А извне ему никто помочь не мог.

– Кто ты? – резко сказал Давид, ещё не определившись, звать на помощь гвардейцев или нет?

– Так сразу и не вспомнить, – задумался голос, вспоминая ответ на вопрос Давида: – Звали меня раньше Антахкаранам. Давно всё это было! Да и не всю информацию мне позволили оставить. У тёмного королевства строгие ограничения для извлечённых сознаний.

Тут голос одумался и уже бодро продолжил, как администратор на приёме заявок. При этом тело короля угловато завертело головой, как слепой, смотря перед собой широко открытыми глазами.

– Если пришёл ко мне, значит, привела тебя великая беда, которую не измерить даже безграничной тьмой вашего мира. Но это не даёт тебе оснований врываться сюда, ибо раз ступив за эту дверь, обратно уже не вернёшься. Просто не куда будет возвращаться! Поэтому двери я тебе всё равно не открою. На них лежит защита из семи печатей! Даже если попытаешься туда прорваться, будешь немедленно остановлен. Моё слово!

– Ничего не понял, – ошеломлённо наклонил голову Давид, рассматривая своего обновлённого отца.

Он всё ещё побаивался его дьявольской подлости. Хотя да, таким вот беззащитным король его больше устраивал! И Давид обнаглел до такой степени, что буквально заглянул в его застывшие глаза. Но там было только его отражение – ничего больше.

– Если так внимательно меня рассматриваешь, может, и вопрос уже сформулируешь? – не двигая глазами, напомнил голос.

– А ты разве меня видишь? – удивился Давид.

Он смел надеяться, что отец ослеп навсегда.

– Я твой запах чувствую, – недовольно ответил ему голос: – Нарийцы извлекли у меня много чувств. Но нюх оставили. По их мнению, это наиболее эффективный инструмент охраны. Но да! Глаза мне выкололи, перед тем как закончить извлечение сознания. Это ещё гуманно поступили. Я слышал, над другими вообще долго экспериментировали.

– Даже так? – продолжил внимательно рассматривать отца Давид.

Он сейчас обдумывал, как поступить дальше и что делать с таким вот королём. Показать специалистам по извлечению сознания у существ внешнего мира? Тогда разговоры пойдут, и поднимется вопрос о правомерности короля носить корону в таком состоянии.

Хотя.. Тогда корона перейдёт Давиду. Отец же пока не назначил другого приемника. Поэтому вероятный соперник, лорд Наль, останется за бортом. Но в таком случае Давид вынужден будет пройти посвящение в правители, и тогда весь этот архив окажется у него в сознании. Только этого чудилы не хватало у него в голове! Нет уж! Надо вытягивать своего отца!

– Что ты сделал с моим отцом? – хладнокровно поинтересовался Давид, осторожно осматривая его своим узорчатым синим взглядом.

– Я никому ничего не делаю. Я – продукт ваших энерго-генетических лабораторий. В мою программу заложена функция отбрасывания любого нарушителя на расстояние в пять подсознательных микроуровней. Где-то через пятнадцать минут он вернётся к себе, но при этом забудет дорогу к тайной двери, также как и об её существовании. Иначе я бы давно уже был свободен и спокойно продолжал свой путь по волнам внешнего мира. Поэтому задавай свой вопрос, пока время есть – сказал голос.

– Кто ты? И почему отец на тебя попал? – Давиду нужно было знать эту информацию, чтобы в будущем избежать подобных проблем с собой.

– Я – сторож хранилища, за дверью которого спрятано сознание одного из Великих Хранителей, вернее небольшой кусок от него. Остальное потеряно. На меня вывел вопрос о Великих Хранителях.

– Какие ещё Хранители? – ничего не понял Давид: – Я спрашивал о духе, который терроризировал эльнрике. И как это, сознание потеряно? Когда? По какой причине? За такую провинность можно и под списание попасть!

Давид заволновался, что архив достанется ему не в полном объёме, а от этого, возможно, может пострадать крепость его будущей власти.

– Я здесь не причём. Большая часть сознания была утеряна ещё до его консервации в этом хранилище. Насколько известно из переданных мне в единоличное пользование протоколов, процесс извлечения его сознания был запущен, но ему удалось сбежать. А по законам реинкарнации, он затерялся в околопространственном энергетическом поле мира Нарии. Поскольку часть духовного сознания у него удалось украсть, его энергетическая структура оказалась нарушена. Поэтому дальнейшие его поиски были невозможными. Комиссия пришла к выводу, что при таких ранениях не только его энергетического тела, но и самого духа, он просто бы не выжил. От себя добавлю: то, что они делали с ним, пытаясь переломить его защиту, было очень мучительно, и вынесли бы единицы. Мои глаза – это мелочь! На последний вопрос отвечу тоже: списать меня нельзя. Поскольку я был создан, как полностью автономный страж. Те, кто меня создавал миллиарды лет назад (нарийских), знали, что будут уже мертвы. А остальным эту информация знать было запрещено. Она вообще должна была уйти в небытие. Идеально спрятанная, без факта существования свидетелей.

– А зачем его вообще понадобилось там запирать, если информацией нельзя воспользоваться? – спросил Давид: его не особо удивила информация по экспериментам с сознаниями живых существ.

– Вы пользуетесь этой информацией каждый день. Мир Нарии был построен на этой информации. Без неё вы были просто злыми оборванцами из мира Теней. Всё это величие, все эти знания были извлечены из того маленького куска сознания, украденного у Великого Хранителя. Изначально нарийцы подло пробрались в мир Света, который был создан Семью Великими Хранителями для землян. Насколько известно из довольно несистематизированной и безграмотно составленной летописи вашего предка, некто из нарийцев украл у Великих Хранителей информацию про оракула, рождённого в свете звезды. У этого оракула была диадема, которая заключала в себе не только знания этого мира, но и управляла им. Великие Хранители искали этого оракула. Поэтому небольшой ударный отряд из трёх тысяч нарийцев прокрался во дворец, используя своё самое единственное оружие – серую метку, которую они внедряли в тело жертвы, чтобы использовать его как мост, неподвластный контролю носителя. В ходе битвы и последующего сбора трофеев они захватили одного из Семи Великих Хранителей Света. Куда остальные исчезли – достоверно неизвестно. Диадема была захвачена и передана королю. Годы ушли, чтобы вытянуть из Хранителя информацию о том, что диадема без оракула, рождённого в свете той самой звезды не работает. Диадема оказалась его. Королю очень нужна была власть, поэтому он распорядился создать научную лабораторию, которая должна была придумать, как извлечь информацию из его головы. Ушли ещё годы. Но и это не помогло. Нужен был сам дух. Поэтому они разработали уникальный способ не только вытаскивать сознание, но и извлекать сам дух. Полученные результаты были переданы королю. Для него специально создали индивидуальный энергометрический архив, куда запечатали частицу духа Великого Хранителя, поставив меня стражем. И только после этого была надета диадема. Я так понимаю, она работает не в полную силу. Свет звезды там ведь отсутствует. Информация, естественно, вся была удалена. И хранится в единственном экземпляре только у меня.

– Там что, Эрна была спрятана? – ужаснулся Давид, вспоминая образы, которые видел в сфере жизни. Ведь он эту диадему видел уже. Так Эрна сидит в сознании отца и мстит при этом оттуда кронпринцу? А как она на эльнрике вышла? Что она от неё хотела? Власть сокрушить?

– Что этот Хранитель хотел от эльнрике? Она может оказывать на неё влияние? – тут же поспешил добавить Давид. Он не на шутку занервничал.

– Нет. В хранилище был заточён Великий хранитель Света Рольм. Эрна – это ещё один Великий Хранитель. А что такое «эльнрике»? В моём архиве такой информации нет, – ответил голос.

– Как нет, если на этом построена вся безопасность нашего мира? – опешил Давид: – Ты лучше посмотри. Такого просто не может быть! Ведь у нас целые научные работы есть по ней.

– Да нет у меня такой информации. Это идёт не от Хранителя, – снова повторил ему голос, и внезапно замолк.

– Что ты молчишь? – раздосадовано вспылил Давид, буквально заглядывая в его глаза.

– Борь, ты что себе позволяешь?! – гневно оттолкнул его король, который только что вернулся в сознание: – Ты позабыл, с кем разговариваешь? Это так ты вопросы свои задаешь?!

И король расправил плечи, грозно нависая своими чёрными перепончатыми крыльями над Давидом. Давид даже не успел понять, что произошло.

Глава 10

– Мильшальм? – повернулся к Тхэгёну черноволосый мужчина, и в его глазах отразилась целая галактика, – Давно не виделись, брат! Сколько прошло? Пару тысячелетий или миллионов лет?

– В смысле? – опешил Тхэгён, но тут же собрался с мыслями, решительно направляясь к Росе.

Она здесь одна, посреди этой странной пространственной аномалии, да ещё рядом с ней дух, пусть и похожий на его любимую. Да! Он, конечно, заметил его глаза, а также тот факт, что у него была подобная энергетическая защита, такая же, как и у Эрны.

Но отчего-то этот человек показался ему очень знакомым. Да и его слова не вызвали особого отторжения. Сознание, конечно, так, запротестовало немного.

– Ты в порядке? – быстро спросил он, поравнявшись с удивлённой Росей.

– Да, – немного неловко ответила она, но затем поспешила спросить: – Тхэгён, ты был знаком с моей матерью?

– Чего? – настороженно глянул на неё Тхэгён, не понимая с чего вдруг такой вопрос: – Нет, конечно. Мы только недавно с тобой познакомились. Давай позже об этом поговорим?

Тхэгён всё ещё подозрительно посматривал на незнакомца. Тот факт, что по каким-то непонятным причинам у него был безграничный кредит доверия к этому человеку, ещё никак не отменял вопросов по поводу странного щита, ветра в его номере, и слежки за ним.

– Скажи мне, как тебя звать? – обратился к незнакомцу Тхэгён: – Раз ты меня знаешь.

– Зови меня Ирби, – добродушно сказал мужчина и при этом умиротворённо прикрыл свои глаза: – У тебя в твоём человеческом сознании много вопросов. Почему бы тебе их не озвучить? Обещаю ответить на все.

Когда он открыл свои глаза, в них сиял уже нежный легкий белый свет. Вокруг него закружили разноцветные огоньки, похожие на свет звёзд и созвездий из неизвестной галактики. И в этот самый момент он превратился в красивого, похожего на человека, снежного барса, стоящего на двух ногах и расслабленно помахивающего своим хвостом. На носу его красовались круглые очки в солнечной оправе, а сам он был одет во что-то похожее на мантию тибетских монахов.

– Это он так в барса умеет трансформироваться? – быстро спросила Рося, выглядывая из-за спины Тхэгёна, куда она успела спрятаться во время трансформации.

Всё же не каждый день такое увидишь!

– Да нет! Как раз это ирбис, который очень хорошо умеет превращаться в человека, – ответил Тхэгён, на всякий случай, держась настороже.

Потому что он увидел в астральной плоскости тонкий золотой след, который с лёгкостью можно было принять за простой солнечный луч. Идеальная маскировка!

К тому же у этого духа не было энергетического тела в этом мире. Так же, как и у Эрны, с которой он познакомился в тяжёлый для себя период жизни. Тогда, когда ему стало очень тяжело работать в «Бусан-Индастрис», когда ему стало казаться, что уже не видит для себя спасения в серости этого мира или нарийском мире тьмы. Поэтому Тхэгёна сейчас раздирали изнутри двоякие чувства.

– Прости, пришлось немного приодеться, пока тебя с ребятами и с Эрной ждал! – добродушно добавил Ирби и весело посмотрел на них двоих.

Взгляд Тхэгёна дрогнул. Он знает её? Они знакомы? Вдруг он знает, как вернуть её, сделать так, чтобы она появилась в этом мире?

Рося изумлённо посмотрела на расстроенный и немного обречённый профиль Тхэгёна. Он казался таким измученным и просящим о помощи, что она не поверила своим глазам. У него что-то случилось? О его прежней жизни она не знала ничего.

– Вы знакомы? – удивилась Рося и тут же спросила: – Эрна, кто это?

Но Тхэгён не услышал её вопроса, а вместо этого пошёл прямо к человекобарсу.

– Что ты знаешь о нас? – немного эмоционально спросил Тхэгён, подходя к нему и с надеждой заглядывая ему в глаза.

Возможно, чтобы прочесть там ответ, а возможно потому, что хотел, чтобы ирбис увидел всю его боль.

Взгляд Ирби тут же стал грустным и из него исчез весёлый огонёк ребячества.

– Я знаю гораздо больше боли, чем та, которая лежит сейчас в твоём человеческом сердце. Я знаю о той боли, что хранится в твоём духе. Возможно, именно это так мучит тебя, а не незнание того, как вернуть любимую в этот мир. Сейчас ты скучаешь не по ней, сейчас в тебе кричит Мильшальм. Тебе надо прислушаться к себе: ты гораздо мудрее и сильнее, чем тебе представляется. Я не знаю, как найти Эри, не то, что вернуть. Иначе, я бы это уже давно сделал! Я её очень сильно хочу снова увидеть, как и остальных наших ребят. Похоже, ты единственный из нас, кто смог её найти. Вы всегда друг друга находили. Неведомо как, но вы это делали! Вы очень сильно друг друга любите, что даже тьма не смогла вас разлучить.

Тут Ирби улыбнулся, по-доброму так, положив свою большую лапу на плечо Тхэгёну.

Рося заволновалась за него: шутка ли в деле, когда барс лапами размахивает, тем более – незнакомый.

– Ани говорила, что ты видишь Эрну, но не можешь никому об этом рассказать, – добродушно добавил Ирби: – Теперь у тебя есть мы. Можешь не бояться за свою душу, мы тебе поможем. Нарийцы вас не тронут!

– Ани? Это ещё одно имя, которое я должен знать? – горестно улыбнулся Тхэгён.

Он перестал владеть ситуацией, у него закончились факты, а дальше за ними была только слепая вера, на которую ему предлагали опираться.

Какой бы истиной это не было – это тяжело! Но при одном только звучании имени Ани, ему вдруг вспомнился весенний запах зелёной хвои, такой же, который он почувствовал в номере отеля, когда Сонг превратилась в древесного духа.

– Ты правильно вспомнил, Мильшальм! – утвердительно кивнул Ирби: – Сонг – это и есть Ани. Ты её ещё вспомнишь. Мы с ней сдружились, пока вас искали. Она нашла тебя, я же нашёл… – тут он загадочно замолчал, а затем добавил: – Но ты сам скоро всё увидишь.

– Ты можешь перестать говорить загадками? – рассерженно отвернулся от него Тхэгён, прокручивая в голове историю знакомства с Сонг, и их последнюю встречу в гостинице.

– Подожди! – тут же вспомнил Тхэгён: – Но, если ты говоришь, что никто из вас не мог её найти, тогда, как Сонг передала мне её письмо? – и он быстро повернулся к Ирби, боясь узнать, что его всё-таки обманули.

– Письмо было настоящим, – ответил ему Ирби: – Ани нашла его бьющимся о внешнее поле этого мира, словно израненная птица. Ты же знаешь, что мысли материальны, всё, что люди думают, уходит в астральный слой, защищённый внешним полем, и у каждой мысли есть свой энергетический след. Иногда мы с Ани проверяем внешнее поле, выходя за него, чтобы найти там инкарнацию нужной нам души. Тогда Ани снова искала эльнрике, но нашла там сильную энергетическую связь ваших с Эрной мыслей. Вот как мы узнали, что вы нашли друг друга. Эрну она не смогла проследить – след уводил в другие миры. А вот по твоему – она нашла тебя. Правда, тебе тогда было всего три года, но и этого хватило, чтобы узнать тебя.

Тхэгён замер, а потом трогательно поднял свою голову вверх, благодаря за правду.

Ему так этого не хватало, знать, что его Эри рядом с ним, не просто знать, а понимать тот трудный путь, который ей пришлось пройти, чтобы пробиться сквозь поле этого мира. Теперь он приблизительно пошагово знал её дорогу сюда. Значит, есть следы, а соответственно они могут привести его к ней. Эрна не безвозвратно потеряна, если он смог увидеть её даже сквозь пространства миров.

– Значит, её можно найти! – приободрился Тхэгён, выстраивая в голове план по её обнаружению: любовь в сердце подсказывала ему, что теперь ему любое море по колено, тем более межпространственное.

Ирби растерялся, добродушно хватая факты из его головы. Такой мощной веры, такого жгучего желания он давно уже не наблюдал в энергетическом пространстве этого мира. Это чувство буквально заставляло сейчас содрогнуться все энергетические потоки, пронизывающие пространство, и стучалось прямо во внешнее поле.

– У тебя есть связь с ней, – Ирби поднял на Тхэгёна свой добрый взгляд: – У тебя может получиться. Да! Но для этого тебе понадобиться колоссальное количество энергии. Даже у Эрны не вышло пробиться с той стороны. Ты же пока ещё не вспомнил о себе и о своих силах.

– Тогда мне нужно всё вспомнить! – не терял веры Тхэгён, упорно ища выход.

Рося видела, что ему больно, что он сильно переживает за эту загадочную девушку, и ей захотелось ему помочь.

– А может задействовать нарийскую энергию? – в искреннем порыве предложила она: – Тхэгён, ты же говорил, что нарийцы очень развитая раса, и все наши технологии, источники энергии – лишь слабое подобие их научной мысли. Я так поняла, Давид занимает там не последнее место, а я с ним была в более-менее нормальных отношениях. Возможно, смогу помочь.

Тхэгён изумлённо глянул на неё, на время забыв о своих мыслях. Для него поступок Роси стал неожиданностью. Ему ещё никто просто так не предлагал свою помощь, а здесь – человек, с которым он знаком всего лишь пару часов.

– Нет, нарийцы не помогут, – замотал головой Ирби: – У них нет такого источника энергии для этого. Да и помогать не стали бы. Они так хотели получить контроль над этим миром, что уничтожили его, только ради того, чтобы заполучить Росю. А вот ты молодец, свет-девица, что предложила свою помощь. Когда-нибудь из тебя получится превосходный Хранитель!

И Ирби отвлёкся на белую бабочку, которая залетела к ним. Его взгляд наполнился восторгом и радостью за её небесную красоту. Ирби даже мурлыкнул себе что-то под нос. Кажется, это было на японском.

Рося так и замерла с широко открытыми глазами, услышав, на что могут пойти нарийцы. Она понимала, что её возраст как-то не очень вписывался в историю создания мира, но она также знала, будто бы знания эти хранились в её душе, что всё, что говорит этот необыкновенный снежный барс, всё это правда. Но Давид? Она ведь не чувствовала за ним зла… Да даже если так, она не виновата во всех бедах мира! Нет… Но всё равно, откуда это накатившее чувство вины? Словно она была ответственной за все поступки нарийцев. Раньше же такого не было.

– Зачем же ты так? – Тхэгёну стало жалко её чувств к Давиду. Он помнил, как она трепетно берегла воспоминания о нём, как о своей семье.

Ирби добродушно посмотрел на них двоих: стояли по разные стороны, каждый со своей раной в сердце, но при этом такие похожие.

– Правда лечит, самообман ведёт к поражению. Твои слова? – добродушно ответил Ирби: – Ей предстоит многое узнать, перед тем, как найдёт силу внутри себя.

Взгляд Роси дрогнул и она, со слезами на глазах, сначала прошептала, а потом перешла на крик.

– Да кто вы вообще такой, чтобы упрекать меня и мою жизнь! Вас здесь не было, а Давид был со мной все эти пятнадцать лет!

Тхэгён ничего не ответил, а просто тихо подошёл к Росе, и обнял её. Он её понимал.

Ирби с любовью посмотрел на них двоих и радостно закинул свою голову вверх, будто бы видел там то, что было укрыто от глаз остальных. А затем быстро прыгнул к ним, становясь сбоку.

Снежный барс положил лапу на плечо Роси, и она озарилась ласковым белым светом.

– Свет-эльнрике! Не плачь! Не заставляй весь мир плакать вместе с тобой! Ты не замечаешь свет днём, но в ночи он горит ярче самой жизни! Не бойся его. Он несёт в себе только любовь. Это чувство вины – оно не твоё. В тебе сейчас возмущается весь нарийский мир. Просто позволь ей пройти. Свет в тебе будет всегда. Мы будем с тобой всегда, – и при этом его глаза снова озарились нежным белым светом.

Светлое тепло от его лапы распространилась и на Тхэгёна.

– Крылатая Эри где-то рядом с тобой. По ту сторону тебя. Я это чувствую, – добавил Ирби, увидев это в её духе.

Тхэгён осторожно убрал свои руки от Роси и взволновано посмотрел на неё, будто бы увидел её в первый раз в своей жизни. Чувство было такое, словно сейчас он обнимал саму Эрну. Осознав это, он тут же неловко сделал шаг назад.

– А она действительно, наша эльнрике! – одобрительно сказал Ирби, повернувшись к Тхэгёну: – Душа, которая перепишет мир. Тебе разве Эрна об этом не говорила?

Тхэгён взволновано замотал головой. Ему сейчас было не до слов Ирби! Он хотел успокоить себя, найти объяснение тому, что только что произошло. Откуда это чувство безграничности и свободы? Откуда оно появилось в его сознании, пусть и на короткое время?

Ирби улыбнулся, видя, как Тхэгён сейчас работает со своим духом, который начал просыпаться, и продолжил дальше беседовать с Росей.

– Ты, свет-девица, очень чистая душа, словно поле света этого мира, – с весёлым добродушием мурлыкнул он: – Тебе что-нибудь рассказывали о твоей силе? О том, что ты одна из нас? Монада?

Рося озадачено посмотрела на снежного барса. У него на очках, по золотой оправе, пробежал яркий лучик света. Вот только откуда он взялся – непонятно.

– Нет. Если честно, я пока вообще ничего не знаю, – неловко ответила Рося: всё же она одна оставалась здесь в полном неведении.

Ирби воодушевлённо поправил очки, радуясь, что нашёл сводные уши. Всё равно Тхэгён пока занят Мильшальмом внутри себя. Почему бы не поболтать?

– Тогда слушай! – доверительно начал барс, воскрешая в памяти образы давних событий: – Таких, как ты называют монадами, то есть духами первородителями. Такими же, как и мы семеро. Но всё же ты немного другая. И мы тебя назвали эльнрике. Если бы у нас тогда всё вышло, как было предначертано, мы бы передали тебе все знания и всю любовь, что хранится у нас в духе. Поверь, там было что забрать! Мы все семеро из разных вселенных. И в каждой из них было много своего света и любви. А теперь представь, если бы ты стала мудрее и светлее на целых семь Великих Хранителей!

Тут Ирби внезапно отвлёкся, зацепившись за какой-то образ, и разочаровано добавил.

– Мне почему-то кажется, что нарийцы не так поняли тогда мою мысль. Я долго за ними присматривал всё это время, пока мы с Ани искали вас всех. Видимо, они что-то напутали, потому что иначе не позволили бы тебе так просто разгуливать в этом мире. К тому же, ты так редко появляешься! Интересно, что тогда они нахимичили у себя?

– Ничего себе! – выдохнула Рося: – Вы верите, что это правда. По глазам вижу! Ладно! А кто были остальные? И, если вы из других Вселенных, как вы выглядели тогда?

– Мы, вместе с этим забывчивым молодым человеком, – Ирби демонстративно указал своей пятнистой лапой на Тхэгёна: – звались людьми Великими Хранителями. Мне конечно это не сильно нравилось. Лучше бы нас звали Светлыми Духами. Меня ты уже знаешь. Я занимался светлыми душами животных, а также обучал людей работать с энергией животного царства. Поэтому твоя мать была моей ученицей. Этот молодой человек – Мильшальм. Он больше на людей походил, вместе с Эрной, Рольмом и Яолем. У всех были свои таланты. О своих пусть тебе Мильшальм сам расскажет. Эрну тоже трогать не буду, чтобы он окончательно не испепелил меня своим прискорбным взглядом. Рольм обладал светлой головой. Все научные открытия были по его части. Его Вселенная просто обожала всевозможные технологии, энергию камней, пока не достигла светлого единения с ними. Яоль был прирождённым целителем. Мог найти общий язык хоть с растениями, хоть с нами. Он пришёл к нам из очень древней Вселенной и был лёгким, как весеннее дыхание утра. Анитуло или Ани – древесный дух. Работала с душами растительного царства. Очень своенравная девчонка. Влюбленна была в Эфира. А вот Эфир – тёплый южный ветер. Абсолютно лишенный какой-либо материальной формы. Но нам этого и не нужно было. Мы его всегда видели, своей душою.

Тут Ирби резко остановился и прислушался, аккуратно ведя своими ушами. Его взгляд стал похож на фиолетовую галактику, и он резво повернул голову в сторону дороги, словно принюхиваясь к пространству за щитом.

– У нас гости, Мильшальм! – быстро поравнялся с Тхэгёном Ирби: – Не знаю, сможем ли мы его вовремя остановить?

– Нариец? – догадался Тхэгён: – Разве щит не защищает от них?

– Щит защищает. Но этот может пройти сквозь него, – немного расстроено объяснил Ирби.

– Не волнуйся, Ирби. Попробуем что-нибудь сделать. Просто так у него не получится отсюда выйти, – решительно посмотрел в сторону дроги Тхэгён. Там рекой проезжали машины. Оставалось только найти нужную.

Азазаль устало развалился на заднем сиденье, ожидая, пока шаны весело запрыгнут во внедорожник.

– Так какие планы, босс? – сказал Барменталь, довольно прыгнув за руль и поворачиваясь к напряжённому лорду Азазалю, гвардейцу Первого Легиона Нави: – Куда вас везти?

– Барменталюшка, какое-то у меня необыкновенное чувство дежавю возникло! – тихо глянул на него Генки: – Не получилось бы всё, как в прошлый раз.

– Подождите! Мне нужно подумать! – сипло ответил Азазаль (это тело не совсем соответствовало его идеалу).

Ему нужно было понять, куда бы могла отправиться Рося? Если она была с этим незнакомцем, то они не могли проследить её маршрут по энергетическим показателям. Возможно, она тоже была на квартире после покушения. Возможно.

Тут он задумался и быстро обратился к шанам.

– Гвардейцы, а как вы обналичиваете здесь жизненную энергию?

– Босс, здесь не пользуются жизненной энергией, – удивлённо напомнил ему Генки: – Кроме нас, конечно! И нелегалов! Босс, как вы могли об этом забыть!

– Забыл? – нахмурился Азазаль: – Я не так часто во внешний мир выезжаю, чтобы о таких мелочах думать.

Генки тут же засуетился, обыскивая свои карманы. А затем, достав оттуда несколько банкнот крупного номинала, услужливо протянул их Азазалю.

– Это и есть величайшая ценность этого мира? – Азазаль недоумённо взял в руки одну банкноту, рассматривая её: – Я начинаю понимать, почему людей никто не воспринимает всёрьёз!

Он брезгливо отодвинул бумажку от себя, и она вспыхнула огнём. Генки с Барменталем при этом в ужасе дёрнулись на своих местах.

– Босс! Вы что?! Это же пять тысяч рублей! – взволновано крикнул Генки, удерживая себя от того, чтобы не протянуть руку за её пеплом. Вдруг возродится?

Азазаль обвёл их удивлённым взглядом, собственно не понимая, с чего вдруг поднялась такая паника.

– На них можно было хорошо посидеть в местной пивоварне, – грустно посетовал Генки, глядя на Барменталя.

– Да. Там такое превосходное Юзовское пиво можно было отведать, – как никто другой понимал его Барменталь: – У меня ещё немного осталось. Не переживай, Ген!

– Босс, а зачем вы спрашивали про деньги? – посмотрел на него Барменталь: – Хотели перекусить чего-нибудь? Та мы это мигом организуем!

– Нет. Мне нужно найти одного человека. Девушку из той квартиры, – жёстко обрезал их Азазаль, вальяжно устраиваясь на заднем сиденье.

Не нарийское кресло, конечно, но на первых порах сойдёт.

– А, вы про наше спасение говорите? – Барменталь понял, о ком говорит лорд: – Так её можно попытаться вычислить по банковской карточке. Это тоже своего рода денежный носитель.

– Спасение? – насторожился Азазаль, и в его сознании снова появилось неконтролируемое чувство тревоги.

Собственно его вихревые взрывы тоже каким-то образом были связаны с этой тревогой в его сознании. Её так и не смогли оттуда убрать. Хорошо, что Борей придумал ему панцирь, иначе бы он просто не мог выходить в общество.

– Нам так босс сказал, когда девушку вот в эти руки перекладывал, – сказал Барменталь, указывая на Генки.

– Даже так? – неприятно удивился Азазаль.

О чём ещё не рассказал ему Борей? Всё! Хватит с него на сегодня сюрпризов! При этом Азазаль возмущённо коснулся своего уха, чтобы узнать персональные банковские данные по эльнрике. Борей ему многое не договаривал! Оказалось, он и карточку завёл для неё на своё имя. Ей недавно воспользовались во внешнем мире, а как известно, Давид в это время был на праздничном торжестве.

– Гостиница «Дворец Роз». Поехали туда, – блеснул своим взглядом Азазаль, отключаясь от базы данных королевского отдела и внешней разведки

– Сейчас будем там, – быстро сориентировался Барменталь, выезжая на дорогу.

Азазаль устало облокотился об окно, уныло наблюдая за мелькающими снаружи зданиями, парками, рекламными вывесками бутиков. Машина завернула направо. Он подъезжали к центральному входу.

– Босс, мы уже на месте, – радостно огласил Генки, и Азазаль встревожено дёрнулся.

Кажется, он немного выпал из этой реальности. Странно! Такого раньше не было. Но раньше он так долго в аватаре не разгуливал. Может так и надо? Кто знает!

Азазаль вышел из машины и осмотрел тяжёлым взглядом астральное подпространство этого участка. Бегать ему не особо хотелось, а тут так удачно подвернулся Генки, выскакивающий из автомобиля.

– Стой! – быстро скомандовал ему Азазаль: – Пойдёте в гостиницу, узнаете о постояльце из номера двести сорок восемь. А я пока здесь осмотрюсь.

– Сделаем, босс! – в унисон кивнули ему шаны и мигом побежали в гостиницу.

– Что же мне здесь не нравится? – огляделся Азазаль.

Он увидел парк, но там ничего такого, выходящего за второй уровень безопасности, не было. И его взгляд перекинулся на другие объекты.

Вдруг, ему стало плохо, и в сознании вспыхнула белая вспышка света, причиняя ему боль, словно что-то пытались вырезать у него из головы. Азазаль быстро схватился за голову руками, и ему померещилось, что оттуда потекла кровь. Хотя на самом деле этого не было. Он попытался совладать с этим ощущением, и только после этого выпрямился, делая вид, что ничего не случилось. Дома разберётся с этим!

Азазаль ещё раз осмотрелся, и… замер от непонимания.

Парк на этот раз был укрыт сплошным щитом из золотого света. Почему он раньше его не видел? Недолго думая, гвардеец раздражённо нахмурил брови и быстро направился туда, переходя через дорогу.

Дойдя до щита, он смело пошёл вперёд, по привычки думая, что Первому Легиону Нави всё по плечу – за его спиной ведь целое королевство!

Воздух вокруг сделался плотнее, волной отошёл назад, и потом произошло что-то неожиданное.

Азазаля будто вытолкнуло из аватара, оставляя человеческое тело бездыханным на тротуаре. Сейчас он стоял посреди парка и снова был рыжим нарийцем под два метра ростом с королевской печатью в своих синих глазах. Но он даже не заметил перемены, настолько был увлечён целью, стоящей перед ним.

Тхэгён с Ирби не успели даже активировать свои силы, как Азазаль за доли секунд превратился в огненный вихрь и, обжигая пространство вокруг себя, быстро оказался рядом с перепуганной Росей. Он занёс свою огненную руку над Росей, намереваясь схватить девушку за плечо. Тхэгён в этот момент быстро оказался рядом с Азазалем, решительно хватая последнего за руку, чтобы остановить. Азазаль нервно дёрнулся и они оба прикоснулись к Росе, поглощая энергию друг друга. Рося испугано пригнула голову и время замерло.

Так казалось. На самом деле время просто замедлилось.

Ирби всё это время взволновано следил за ребятами, а потом на глаза его накатили тихие слёзы радости.

– Ты нашёлся! Рольм, братишка! – ласково прошептал Ирби растерянно смотря на пылающего Азазаля.

И барс с благодарностью поднял свой сияющий взгляд кверху. Но тут же быстро вернулся на землю, осознав очень важную вещь. Ту, мимо которой он чуть не прошёл мимо.

– Энергия пяти Светлых Духов и монады… Этого должно хватить! Эри, родная, только не сдавайся! Мы здесь! – быстро произнёс Ирби и после, резво, в один прыжок, оказался рядом с Росей, Тхэгёном и Азазалем.

Снежный барс тихо положил свою лапу на руки Хранителей, после чего парк озарился мощным потоком белого света, словно рождалась новая звезда. И в нём взмахнули два больших белых крыла.

Ребят разбросало в стороны. Свет также внезапно стал исчезать, как и появился, и на его месте оказалась девушка лет двадцати пяти, с длинными тёмными волосами и тремя прядями поверх них, сотканными из солнечного света.

На ней было длинное белое платье, расшитое золотом. Девушка пронзила пространство своим карим взглядом, словно пытаясь найти кого-то, но ещё слабо при этом видела. И внезапно, пошатнувшись, она стала медленно падать вниз, теряя сознание.

Тхэгён был самым первым, кто подскочил на ноги. Он просто не мог иначе. Ещё не видя, он понял, что рядом с ним только что была Эрна, он почувствовал её в этом белом свете. Её мысли вихрем влетели к нему в сознание, не давая возможности разобрать, что она говорит. Их было слишком много. Его отбросило в строну взрывной волной, но он подскочил, потому что без неё он просто не мог, не мог её ещё раз потерять.

Подбегая к ней, Тхэгён легко подхватил Эрну на руки, и крепко прижал к себе.

– Я нашёл тебя! Я нашёл тебя, родная моя, – быстро убрал волосы с её лица Тхэгён, чтобы ей было легче дышать. Это давалось ей с трудом. Она не привыкла пользоваться лёгкими. Сейчас шла автоматическая, аварийная подстройка. А ещё он боялся поверить, что его счастье лежит сейчас у него в руках, и что все их страдания и разлуки теперь уже позади. Ему так хотелось в это верить, но при этом страшно боялся потерять её снова.

Эрна почувствовала его прикосновение и тяжело открыла глаза. В них сразу же растворился золотой свет, после чего они стали просто карими. Она узнала его и тепло посмотрела на него своим нежным взглядом. Она хотела что-то сказать, но голос её пока не окреп, поэтому она просто прошептала.

– Никогда больше не отпускай меня так надолго, родной мой, – сказала Эрна и снова закрыла глаза. Ей было тяжело. Она потеряла много энергии, пока открывала портал с той стороны.

– Не буду. Больше не буду, – с дрожью в голосе, радостно произнёс Тхэгён, боясь разомкнуть руки. А в его глазах появились счастливые слёзы. Всё же было тяжело жить без неё, зная, что она находится на расстоянии вытянутой руки от тебя, и ты ничего не можешь с этим поделать.

Крылья Эрны стали таять, пока полностью не исчезли. Солнечные пряди на её волосах стали обычного золотого света. Процесс её трансформации закончился. Сейчас она мирно спала на руках у любимого, восстанавливая свои силы.

Ирби счастливо посмотрел на своих родных, и радостно обратился к остальным.

Рося приподнималась, держась за голову и не особо понимая, что только что произошло. Азазаль пришёл в себя, но подниматься не хотел: у него в одночасье рухнул весь его прежний мир и сейчас он боролся с образовавшейся пустотой внутри себя. Он только расстроено стукнул рукой по земле.

– А нам всем ещё о многом надо поговорить, так что пойдёмте! – и Ирби весело замурлыкал себе под нос ту самую песенку: «Сердце моё поёт, а душа сияет».

Азазаль нехотя поднялся, понимая, что деваться ему некуда. Без аватара он не сможет ступить во внешний мир. И нехотя пошёл следом за Ирби.

После чего парк окутал нежный золотой свет, и они все исчезли.

* * *

Сон

Лучезарная лёгкость сквозила сквозь каждую нотку пространства, и каждая его капля была пронизана ярчайшими лучами, которые нескончаемым потоком лились вокруг.

Это было утро. Нежнейшее утро во всех из миров. Поднятый взгляд к небу, сияющему от обилия света, лёгкая улыбка на лице, купающаяся в этих лучах, и мир с радужным счастьем встречает новый день.

И где-то, пространство такое родное и любимое, живущее в каждой частичке естества, сделалось больше обычного, словно сделало лёгкий выдох, ширясь в светлости и нежности любви.

В воздухе, серебристо-светящимся, как капля росы, разлилась прекрасная музыка миров, которая разноцветными переливами засветилась вокруг, наполняя душу теплом и неописуемым светом.

Рядом, совсем рядом, и это чувствовала душа, была она, и только одно её присутствие наполняло жизнь счастьем и лучезарностью бытия. И этого, знаю, хватит мне на все грядущие моменты моих жизней. Она всегда будет рядом, и свет моей жизни всегда будет наполнен смыслом небес.

В её глазах я вижу, как близок может быть Наш мир, несмотря на грядущие сомнения в наших жизнях.

Лёгкий поворот головы и нежный золотисто-белый свет окутывает с ног до головы своим прозрачным, переливающимся цветами радуги, счастьем.

– И, всё же, я буду искать тебя всегда… – и её голос нежной болью ложится на сердце. Я знаю, знаю это, но на душе всё равно грустно, и мне не хочется выпускать её.

Я смотрю на неё, такую необычно задумчивую, устремлённую своим взором куда-то далеко в лучистые сияющие дали. Боже! Как я её люблю, и весь свой путь отсюда, в те жизни я хочу пройти только с ней одной. Пожалуйста, господи, подари нам двоим это счастье!

В краешках её глаз мелькнули прозрачные тихие слёзы. Она повернула ко мне своё прекрасное лицо и по-особому мило взглянула на меня. Её взгляд, такой проникновенный, вмещающий весь мир с его яркими звёздами и нежным светом, беспомощно встретился с моим.

– Всё будет хорошо. Я всегда буду ждать тебя и искать во всех жизнях… – говорю я и утираю ей слёзы. Она улыбнулась, и её улыбка осветилась светом её души.

Не помню, что было потом, но знаю, где-то на уровне чувств, что нам двоим было известно намного больше, чем сейчас знаю я.

Я пытаюсь удержать это чувство, эту картинку подольше, но всякий раз она от меня неумолимо ускользает, оставляя лишь в сердце тихую, далёкую боль. Но я знаю, что это было реально. Господи, дай мне сил! Пожалуйста…

Так всегда заканчивается мой сон.

…Жизнь всегда непредсказуема, но именно такой мы её и выбираем…нашу жизнь…

Конец первой книги.