Келли была покорена словом «пожалуйста», прозвучавшим из уст Нэша. Его крепкое тело, прижимавшееся к ней, напомнило ей о том блаженстве, которое она испытала в его объятиях. Все могло бы быть так замечательно, если бы она не скрывала свое прошлое. И если бы честность не была так важна для него.

Но поскольку для него это было очень важно, она подошла так близко к тому, чтобы рассказать Нэшу о себе, а он одним своим прикосновением лишил ее способности говорить. Он хотел от нее только одного, и она уступила. И вот теперь она здесь. Нэш обнял ее, и они готовы войти в дом его приемной матери.

Солнце уже садилось, но было пока не так темно, как в тот вечер, когда Нэш устроил ей экскурсию по Серендипити, и сейчас она могла лучше рассмотреть этот дом. Он не выглядел грандиозно, как Харрингтон-Мэншн, но его внушительный вид и ухоженная постриженная лужайка вокруг дома демонстрировали достаток его хозяев.

Келли застыла на крыльце.

— Расслабься, — прошептал ей на ухо Нэш, и к ней мгновенно вернулись события сегодняшнего утра, когда за словом «расслабься» последовала фраза «ты единственный человек, с которым я хочу быть».

— Флоренс Россман не кусается, — заверил ее Нэш.

В этот момент дверь широко распахнулась.

— Нэш! — воскликнула появившаяся на пороге женщина, очевидно, приемная мать Нэша. — Я так рада, что ты здесь!

— Как я могу пропустить твой день рождения? — Нэш вручил ей небольшую коробочку, в которой, даже Келли поняла, был подарок от Тиффани.

— Ты — вот подарок, который мне нужен, — заключила его в объятия женщина.

Ее любовь к Нэшу, хоть он и приемный сын, была очевидна. Келли немного завидовала ему, потому что сама ни в юношестве, ни во взрослой жизни, никогда не чувствовала к себе такой любви и нежности. А еще ей было печально наблюдать, как неловко чувствовал себя Нэш в теплых и заботливых объятиях этой женщины.

— Мам, я хочу познакомить тебя с Келли Мосс. Я уже говорил тебе, она сестра Тесс по матери.

— С днем рождения, миссис Россман. Спасибо, что позволили мне вторгнуться к вам на праздник. — Келли протянула ей цветы, купленные сегодня вечером.

— Чепуха, — улыбнулась миссис Россман, вдыхая запах цветов. — Никуда вы не вторгаетесь. Я обожаю компании. — Она взмахнула рукой, приглашая войти в дом.

Келли взглянула на Нэша, и они вместе вошли внутрь. Келли была удивлена, увидев миниатюрную блондинку с загорелым лицом в обычных черных брюках, толстом свитере и балетках от Шанель. Она излучала теплоту и участие, и Келли была поражена, что такая женщина отказалась взять на воспитание и Дира тоже.

Флоренс Россман усадила их в гостиной, отделанной в теплых зеленовато-голубых и кремовых тонах. Она засыпала Нэша вопросами о том, как он живет, о его работе. Спросила о Ричарде и сказала, что отправит ему корзину с фруктами, когда его выпишут из больницы. Она была искренней и оживленной, и Нэш, пока они разговаривали, похоже, расслабился. У него смягчились черты лица, и чувства, которые он испытывал к этой женщине, были понятны. По крайней мере для Келли. Только когда он был один и его охватывали воспоминания о настоящих родителях, когда он сравнивал свою счастливую жизнь с условиями, в которых вырос Дир, Нэш замыкался.

Во время ужина, для которого Флоренс приготовила дивного цыпленка, она рассказывала, каким был Нэш в подростковом возрасте, и продолжала делиться своими воспоминаниями, когда, поужинав, они вернулись в гостиную.

Келли нравилось слушать о мальчишке по имени Нэш. Она получила возможность узнать, как он жил, прежде чем стал таким, каким она его знала. Она с интересом ловила каждое слово Флоренс.

— И надо было видеть его лицо, когда он понял, что в частную школу ему придется надеть униформу, — улыбнулась, вспоминая, Флоренс.

Сидя рядом с Келли, Нэш покачал головой, подтверждая, что проблемы с униформой у него были. «Точно как у твоей сестры», — подумала Келли, сдерживая смех. Когда она находила что-то общее между Тесс и Нэшем, это всегда изумляло ее. И это фактически объясняло их настойчивую неприязнь друг к другу. На самом деле они были слишком похожи.

— Споров по поводу формы было столько, что я подумывала отправить его назад в государственную школу.

— И почему же вы не отправили его назад? — подалась вперед Келли. — У моей… То есть у нашей сестры Тесс в частной школе тоже не все гладко. И я не знаю, что делать, — призналась она.

— Как взрослый человек я должна была думать о его будущем, — с понимающим видом кивнула Флоренс. — Я понимала, что, забирая Нэша от друзей в государственной школе, мы причиняли ему боль. Особенно после тех серьезных потерь, которые он пережил, — тихо сказала она. — Но мы беспокоились, что, если он останется там и будет общаться с детьми, у большинства из которых нет никакой цели в жизни, он не воспользуется теми возможностями, которые могла дать ему его новая школа. Поэтому мы попросили его попробовать.

— И я попробовал, — откликнулся Нэш. Он испытывал чувство огромной благодарности к людям, которые его приютили.

— Понравилось? — спросила Келли, явно все еще думая о Тесс.

— Сначала нет, — признался Нэш, откинувшись на спинку.

Его первые месяцы у Россманов и в академии, куда они его направили, были ужасными. Он скучал без друзей, без Дира. Он был сердит на этот мир, который забрал у него всех, кого он знал и любил.

— Но если бы я остался в своей старой школе, я бы, наверно, не стал усердно учиться или задумываться о будущем. А так я поступил в Нью-Йоркский университет, а потом — в магистратуру Школы юридических наук.

— Я рада слышать это от тебя, — сказала Флоренс. — Я никогда не была уверена, что ты на самом деле думал о… обо всем этом.

Нэш знал, что для Россманов всегда было непросто разобраться в его эмоциях и противоречиях. Теперь он понимал, что их жизнь из-за этого сильно усложнилась.

Ему не нравилось чувствовать себя неблагодарным, но были времена, когда он, наверно, был таким.

— Послушай, — сказала Флоренс, возвращая Нэша к настоящему, — я знаю, что тебе легче уступить Тесс, когда она несчастна, но может, следует подтолкнуть ее продержаться немного дольше?

Возможно, он сможет поговорить с ней, подумал Нэш. Недавно в их отношениях кое-что изменилось к лучшему, и, может быть, она услышит его.

— Мудрые слова, — кивнула, соглашаясь с Флоренс, Келли. От ее улыбки у Нэша перехватило дыхание.

— Знаете, мне кажется, Итан думает точно так же, — добавила Келли.

Пока она говорила, Нэш чувствовал, что она не сводит с него глаз, размышляя, не станет ли он сердиться за это упоминание о брате.

— Как твои отношения с Итаном? — спросила Флоренс, не знавшая новых обстоятельств.

— Пока никак. Но… Я думаю, мы сдвинулись с мертвой точки.

Келли широко распахнула глаза. Хотя он видел ее после встречи в доме Итана, они не обсуждали, что там произошло между Нэшем и его братом. Да и Нэш запретил себе задумываться над этим.

Но теперь он испытывал совсем новые чувства. Как только он ударил Итана, переполнявший его все эти годы гнев исчез, оставив в груди странную пустоту и замешательство. И это, как ни странно, было лучше, чем ненависть, с которой он жил много лет.

— Я рада. Семья есть семья, — сказала Флоренс. Эти слова она часто повторяла на протяжении всей жизни.

— Я тоже, — откликнулась Келли. Ее искреннее признание согрело Нэша. Он знал, как сильно она желала примирения между братьями, и не только ради Тесс, но и ради него самого.

— Жаль, но мне завтра рано вставать, — сказала Флоренс. — Я на добровольных началах работаю в доме престарелых, и моя смена начинается завтра в восемь утра.

— Давайте я помогу вам все убрать, — сказала Келли.

— Утром придет помощница, — покачала головой женщина, — и вы уже помогли мне помыть посуду. А все остальное может подождать.

Вот что всегда восхищало в этой женщине Нэша. Она все решала легко и весело. Если она сказала, что это подождет до утра, значит, подождет.

— Но…

Келли попыталась возразить, но Нэш знал, что это ни к чему не приведет.

— Она так решила, — сказал он Келли, поднимаясь с места. Он взял ее за руку, дав понять, что надо уходить.

— Ну если вы уверены…

— Уверена.

— Она уверена, — подтвердил Нэш.

И все трое рассмеялись.

Когда прощались, по довольному лицу Флоренс можно было понять, что она обрадовалась появлению Келли. Нэш никого, кроме Энни, не приводил знакомиться с семьей. И все же сегодня вечером он чувствовал себя уютно, а реакция матери подсказала ему, что он правильно поступил, пригласив Келли.

Обратно они доехали быстро. Серендипити — компактный городок, и вскоре Нэш припарковался рядом с кофейней Джо.

Он выключил двигатель и вышел из машины, чтобы проводить Келли до дверей. С каждым днем воздух становился все прохладнее, и Нэш обнял Келли за талию. Чтобы согреть, сказал он себе, зная, что это ложь. Он хотел ее, но понятия не имел, как вести себя дальше.

Дверь ее квартиры находилась на самом верху длинного лестничного пролета, и там горел яркий фонарь. Нэш успокоился, что она не пойдет домой одна в кромешной темноте. Он повернулся к ней лицом, снова и снова удивляясь, как сильно его тянуло к ней.

— Спасибо, что пришла сегодня. Я знаю, что это был не самый веселый способ провести вечер.

— Почему ты так думаешь? Мне кажется, сегодня вечером я узнала тебя намного лучше, чем за все время нашего знакомства.

— И что же ты узнала обо мне? — занервничал Нэш, увидев ее понимающую улыбку.

— О, это знаю только я. — Келли вставила ключ в замочную скважину. — А тебе останется гадать об этом, — засмеялась она и открыла дверь в квартиру.

Вместо того чтобы войти следом за ней, Нэш остановился на пороге. Хотя он был на семейном дне рождения, он весь вечер хотел только одного.

— Нэш? — Келли сняла пальто и положила на стул сумку. — Что происходит?

— Ты дома. Целая и невредимая. Мне надо идти. — Особенно, подумал он, если она не планировала оставить его у себя.

Его восхищало, как спокойно она разобралась с тем, что он считал жизнью шизофреника, — с одной стороны, сын богатых приемных родителей, с другой стороны — один из братьев Баррон, он сам до сих пор не знал, кем себя считает.

— Ты хочешь уйти? — хрипло спросила Келли.

На ней была розовая блузка, и этот цвет подчеркивал ее натуральный румянец. Она потянулась к верхней пуговице и расстегнула ее, потом последовала другая пуговица, за ней — еще одна. Под блузкой оказался кружевной бледно-розовый бюстгальтер, дразнивший Нэша своей сексуальностью.

Ее намеки были абсолютно понятны, и Нэш, отбросив напряжение, владевшее им все это время, подошел к Келли, которая стояла в центре комнаты. Он протянул руку, намереваясь прикоснуться к ней, но она, положив обе руки ему на плечи, подвела его к дивану и толкнула вниз.

— Ты играешь с огнем, — предупредил ее Нэш.

— Справлюсь. Ты хотел знать, что я поняла сегодня вечером, да?

— Правильно.

— Я поняла, что тебе нужен кто-то, кто тебя понимает. Ты благодарен Россманам. Ты любишь Флоренс. Но ты сдерживаешь себя, потому что чувствуешь вину за Дира. Которому, кстати, твоя жалость не нужна.

— Я не могу сейчас говорить об этом.

Ее пальцы медленно расстегивали пуговицы на его брюках.

— А мы не будем много говорить, — пообещала Келли и усмехнулась. Она посмотрела на Нэша, и ее глаза светились желанием. — Я только хочу, чтобы ты знал, что я тебя понимаю. И когда ты со мной, ты можешь не скрывать своих чувств, а я не буду осуждать. Итак, сегодня вечером ты праздновал прекрасный день рождения с приятной женщиной.

Нэш кивнул, потому что не мог говорить, у него перехватило дыхание. Он был тронут, что она так много и серьезно думала о нем. Но ему сейчас хотелось сжать ее в объятиях, и он снова потянулся к Келли.

Но она опять увернулась.

— Келли, ты не должна…

— Я хочу, — оборвала она его, опустившись перед ним на колени.

Нэш издал низкий стон, задрожал всем телом, откинув голову на подушки. Он провел рукой по ее волосам, перебирая локоны, и обхватил ее голову, когда она начала ласкать его.

Наконец она получила то, что хотела. Он выдохнул ее имя, его тело продолжала сотрясать дрожь, когда Келли встала на ноги. С блестящими глазами она быстро разделась, отбросив свою одежду, и оседлала Нэша. Выгнув спину, она обняла его за плечи. Нэш, обхватив ее за бедра, стал двигаться ей навстречу до тех пор, пока Келли в экстазе не выкрикнула его имя.

Когда Келли проснулась утром, Нэш ушел. На кровати лежала записка. «Ночь была особенной, как и ты сама. Увидимся позже». Она уткнулась головой в подушку, вдыхая его запах, напоминавший о том, чем они занимались нынешней ночью. Один раз — на диване, дважды — на кровати. По крайней мере хоть в промежутках они поспали.

Келли переоделась в спортивный костюм и кроссовки для работы в пыльной кладовке. К тому же у нее совсем не было сил приводить себя в порядок. При каждом движении ее тело болело, напоминая о событиях прошедшей бурной ночи.

Он был для нее теперь самым близким человеком. Келли подумала, что Энни права и ей надо честно рассказать ему о своем прошлом и о тех проблемах, которые могут возникнуть.

Энни. Прежде чем отправиться в кофейню сегодня утром, она позвонила подруге, надеясь встретиться с ней там. Хотя Келли разговаривала с Ричардом лично только один раз после операции, она справлялась о его здоровье у жены или у дочери. Ричард быстро шел на поправку.

Но вот уже несколько дней она не звонила Энни и теперь хотела убедиться, что у подруги все хорошо. А еще ей хотелось узнать, как у нее прошло свидание с Джо.

Келли набрала номер подруги, в трубке шли долгие гудки. Келли уже хотела положить трубку, когда услышала голос Энни, который звучал так, словно она только что пробудилась от глубокого сна:

— Алло?

— Энни, это Келли. Я разбудила тебя?

— Все в порядке, — прозвучал стандартный ответ, когда вы хотите, чтобы человек на том конце провода не чувствовал себя неловко.

— Может, перезвонишь мне сама? — предложила Келли, хотя и заволновалась, что Энни утром спит так поздно.

— Да нет, я могу говорить. Просто не очень хорошо себя почувствовала, поэтому спала.

— Я могу чем-то помочь? Принести обед? Ужин? — Келли уже обдумывала, где заказать еду.

— Нет, спасибо, у меня есть все, что нужно.

Келли подумала, что Энни не хочет обременять никого своими заботами.

— Как же ты сама о себе позаботишься?

Келли знала, что мать Энни занята в больнице с Ричардом, а сама она, судя по голосу, слишком слаба.

Энни немного помолчала, но ответ сам пришел Келли в голову, как только она озвучила вопрос:

— Джо зашел, да?

— Нет, — вздохнула Энни, — прямо сейчас его здесь нет.

— Но это он заходит и помогает тебе!

— Откуда ты знаешь? — теперь уже громче спросила Энни.

— Ну… Я хотела тебя предупредить. Нэш интуитивно почувствовал, что что-то не так, поэтому подъехал к твоему дому вчера рано утром.

— Он не заходил, — усталым и смущенным голосом сообщила Энни.

— Потому что увидел, как из твоего дома выходил Джо.

— О Господи! Он сердился?

— Скажем так, — Келли крепче сжала трубку в руке, — это стало для него откровением, и он с ним справился. И даже очень успешно.

— Правда? Ты уверена? Или просто не хочешь меня расстраивать, пока я себя неважно чувствую?

— Нет, ничего такого, — рассмеялась Келли. Она вспомнила, как Нэш взволнованно рассказывал ей про Энни, а потом набросился на нее и занялся любовью прямо на столе в офисе.

— Ой, хорошо, я почувствовала такое облегчение. — Энни немного помолчала в трубку. — Уверена, что и тебе стало легче.

— Можно сказать и так. Ну и? Ты с Джо? Что же случилось с женщиной, которая не хотела, чтобы о ней заботились? — дразнила она Энни.

— Она слабая и просто сдалась, — засмеялась Энни. — Он зашел, потому что назначил свидание, а я забыла обо всем! Потом от слабости я практически упала ему на руки, а когда на следующее утро проснулась, он все еще был здесь. Рядом со мной. В постели.

Келли присвистнула, радуясь, что в жизни Энни появился такой человек, как Джо.

— Но я по-прежнему не хочу, чтобы он оставался со мной из жалости. Или потому, что считает, что мне нужен кто-то, чтобы ухаживать за мной.

— Ни один мужчина не возвращается из жалости, — заверила ее подруга. И потом, Келли видела, как Джо смотрел на Энни.

— Чтобы порадовать его и показать, какой я могу быть, когда болезнь не укладывает меня в постель, я хочу сделать ему сюрприз. Этот сюрприз компенсирует то, что я забыла о свидании, и станет ему благодарностью за то, что он был здесь.

— Что ты придумала?

— Я пока еще не решила. Что-нибудь такое, чего он не ждет.

— Похоже, он счастливый человек, — засмеялась Келли. — Когда это произойдет?

— Хотела бы я знать, — простонала Энни. — Сначала надо поправиться.

Еще несколько минут они поболтали о здоровье Ричарда, и Келли повесила трубку, пообещав Энни позвонить позже.

Келли отправилась на работу. Она вышла из дома, зашла за кофе и направилась в офис. Сделав большой глоток своего утреннего кофе, Келли вытащила для сортировки первую коробку. Каждая папка должна быть подписана и сложена в новую крепкую коробку, на которой отмечен год.

Время прошло быстро. Когда у нее заныли от усталости ноги, Келли посмотрела на часы и поняла, что начала она в девять, а сейчас уже почти половина первого. Она заглянула в открытую коробку и решила, что если просмотрит последние несколько папок, и с этой коробкой будет покончено, а после обеда приступит к сортировке новой.

Келли достала оставшиеся папки, проверила имя на обложке и не поверила своим глазам.

Баррон.

У Келли перехватило дыхание. Точно так же, как она поступала с другими папками, она пролистала страницы, чтобы убедиться, что все бумаги касаются одного и того же дела. Но не смогла удержаться и стала внимательно читать.

Ричард был прокурором округа Серендипити и ушел с этого поста сразу после ареста Итана, занявшись частной практикой. Ему хотелось помочь детям, которых он наказывал. Как он объяснил Келли, в этих подростках он видел себя, потому что сам в юности был хулиганом. Большинство папок, которые юна просмотрела, касались детей из небогатых районов города, которые попали в беду и нуждались в помощи. Поскольку реальные деньги Ричарда поступали от бизнеса его отца, связанного с недвижимостью, он имел возможность значительное количество дел в своей юридической практике вести на благотворительной основе, что вызывало у Келли восхищение.

Очевидно, братья Баррон принадлежали именно к такой категории клиентов. Хотя Нэш рассказывал ей, что у него был Ричард, чтобы присматривать за ним, подробностей Келли не знала. И вот теперь они лежали перед ней. Она помедлила и, сделав глубокий вдох, открыла папку и начала читать. Келли потрясло то, что она узнала. Она была уверена, что Нэш даже не подозревает об этом. Полученная информация теперь изменит его отношение к жизни.

* * *

Сегодня утром первоочередной задачей Нэша было перевести Билла Манфреди из помощника в младшего партнера. Как он и ожидал, энергичный и благодарный Билл принял его предложение, и Нэш знал, что они оба выиграют от этого. С компаньоном работа пойдет значительно легче и быстрее.

Спустя час позвонила Келли и попросила его немедленно приехать. Она не будет дергать его по пустякам, и ее голос действительно звучал очень взволнованно, поэтому Нэш бросил все и помчался в офис Ричарда.

Как только он там появился, он сразу почувствовал присутствие Келли, ее запах, духи и туг же вспомнил, чем они тут занимались недавно. Нэш отбросил эти мысли, напоминая себе, что пришел сюда не ради секса.

— Келли? — позвал он.

— Я здесь, — откликнулась она из дальней комнаты.

Нэш направился туда и увидел Келли, которая ждала его, положив руку на стопку папок.

— Что случилось?

Келли побарабанила пальцами по стопке бумаг, потом наконец подняла на него глаза.

— Ричард просил тебя во всем помогать мне в офисе, правильно?

— Правильно. У тебя какие-то проблемы? — Нэш снял пиджак и положил его на стопку папок.

— Я выполняю текущую работу, — покачала головой Келли, — и вот разбираю старые папки, привожу их в порядок.

Нэш нахмурился. Вряд ли ей требуется его помощь в этом деле.

— Некоторые папки датированы восьмидесятыми годами.

— Отлично. — Нэш по-прежнему не мог понять, куда она клонит и зачем он здесь.

Келли нервно вздохнула.

— Предположим, что мне было бы неудобно вот так, без всякого повода, передать тебе комплект папок, чтобы ты взглянул на них, — сказала Келли.

Юристы привыкли постоянно слышать выражения из разряда «что, если», но это нисколько не ослабило внезапной тревоги, охватившей Нэша.

— Но, — продолжала Келли, — если мне понадобилась твоя помощь в просмотре всех этих папок с делами, это совсем другое дело. И если, помогая мне, ты случайно прочтешь эту верхнюю папку, чтобы убедиться, что там все в порядке, это будет обычным делом.

Нэш взглянул на папку, с которой Келли не убирала руку. Видимо, она хотела, чтобы он прочитал эти бумаги, но ее явно волновало нарушение конфиденциальности.

— Я права?

Нэш кивнул, понимая, что речь идет о чем-то важном.

— Я обещаю, что никто не узнает, как я добрался до этой папки, — пообещал он.

— Хорошо, — выдохнула Келли. — Я пойду немного передохну, но буду в соседней комнате. — Она подошла ближе и коснулась рукой его щеки. — Мне кажется, я буду нужна тебе, — прошептала Келли, прежде чем выйти из комнаты.

С интересом и волнением Нэш взял папку и сел за стол.

Одного взгляда было достаточно, чтобы увидеть, что на папке написана его фамилия. Внутри у Нэша все сжалось. На первых страницах была информация об аресте Итана, сведения из суда. Потом следовало судебное решение по делу брата. Последующие письма и записки, сшитые вместе, указывали на то, что Ричард держал связь с Итаном после его освобождения, предлагая ему помочь решить вопрос с братьями, найти работу и так далее. Но Итан покинул город, Нэш прекрасно это знал, и они с братом попали под опеку штата. На эту тему в папке тоже были собраны бумаги.

Нэш наконец наткнулся на заявление Россманов, которое они подавали, чтобы стать приемными родителями. Нэш стал читать более внимательно. Заявление должен был заполнять каждый из родителей. И первым шло заявление Флоренс, Нэш узнал ее витиеватый почерк. Она подробно излагала, почему хочет стать приемной матерью, что, по ее мнению, она может дать ребенку, и потом, внизу страницы, она обращалась с конкретной просьбой назначить ее приемной матерью Эндрю (Дира) и Нэша Барронов.

Нэш непонимающе моргал глазами, потом еще раз прочел эти слова, но они не изменились. Флоренс просила за них двоих. Учащенно дыша, он перевернул страницу и стал читать заявление Сэмюела. Сомнений нет, он тоже просил назначить его приемным отцом и Нэша, и Дира.

— Я не понимаю, — пробормотал Нэш.

Он точно помнил, как Ричард пришел домой к другу Нэша, где тот жил в первые дни после смерти родителей и отъезда Итана. Дир тоже жил у кого-то из друзей. Ричард усадил Нэша на стул и рассказал про Россманов и как они хотят стать его приемными родителями.

— А Дир? — спросил тогда Нэш, стараясь быть мужественным перед Ричардом, который в то время казался ему огромным, словно медведь.

— Есть другая семья, которая хочет забрать Дира, — объяснил тогда Ричард.

— Но почему люди, которые забирают меня, не хотят забрать и его тоже? — настаивал Нэш.

Улыбка Ричарда получилась натянутой, даже шестнадцатилетний Нэш понял это.

— Иногда в людских сердцах места хватает только для одного ребенка, — сказал он тогда.

Нэш запомнил эти слова, потому что когда он пришел в огромный дом Россманов с одним только маленьким чемоданчиком, он сразу задумался, почему в сердцах этих людей, принимавших его, нет места для его младшего брата, ведь в этом гигантском доме полно комнат.

Чувствуя приступ тошноты, Нэш листал страницы. Здесь же была информация о семье Гарсия, которая взяла к себе Дира, и еще какие-то бумаги, которые не вызвали интереса у Нэша.

Сейчас он мог думать только о том, что Флоренс с Сэмюелом хотели взять к себе двух братьев, хотя последние десять лет Нэшу твердили другое.

«Опять ложь», — подумал Нэш, раздраженный и сердитый. Когда это все закончится?