Оката
Пламя пылает,
Тени бросая,
Все наблюдают
Жизни исход.
Слухи гуляют
Под эшафотом,
Где люди болтают,
О том, что грядёт.
Скажи им: конец уже близко,
Здесь кровь, безысходность и тьма.
Предупреди их. Не можешь?..
Так пусть всё сгорает дотла!
(с) Katie Garfield - "Gallows"
*Радио-апокалипсис*
*Зомби-волна *
Track # 14
Katie Garfield "Gallows"
Сообщение: Насколько удачно завершились жизни тех, кому посчастливилось не стать свидетелями тому, как миру пришёл конец? Как земля раскололась на части. Как все до единой белые полосы сменила одна – толстая, непроглядная и длинная до бесконечности чёрная полоса.
О да, эти люди действительно счастливчики. Μы же – оставшиеся, – мы же все прокляты. Д.»
***
– Лисёноқ?.. Эй? Лисёнок, ты как? Слышишь меня?
– Перестань меня так называть, – поднимаюсь с кровати, шагаю к окну и открываю его нараспашку. В лицо ударяет прохладный ночной воздух, пропитанный запахом озона, и я делаю глубокий вдох полной грудью.
– Хм… Я думал, тебе нравится, когда я так тебя называю, - в голосе Дьена слышны нотки обиды. Раздаётся его тяжёлый вдох, следом ещё один,и я прекрасно знаю, что таким ненавязчивым образом он требует продолжения разговора, но не отвечаю.
Смотрю на чёрное небо, на котором не видно ни одного огонька звезды и чувствую, как ветер бросает в лицо первые дождевые капли, остужая разгорячённую кожу.
Становится немного легче.
Кривая дорожка молнии вспыхивает на востоке и Окату сотрясают раскаты грома. Кто-то вскрикивает неподалёку, а следом звучит дружный смех молодёжи, что, скорее всего, собралась в амбаре на старой ферме, прихватив с собой сидр и парочку самокруток, чтобы как следует поразвлечься этой ночью.
Ни разу не была на таких сходках. Да и пока не отправили в Шэлман, не приглашал на них никто, если честно. Причина этому проста – дочь главнокомандующего Чёрных кинжалов скорее заложит всех родителям, чем станет развлекаться и искать приключения на свою пятую точку во время комендантского часа,то есть – после одиннадцати часов вечера.
Дьен был единственным моим другом. Дьен стал моим парнем. Α скоро и мужем станет. И не то, чтобы это плохо, просто порой кажется, что я начинаю задыхаться: его становится слишком много в моей жизни. Слишком.
И вот за подобные мысли я начинаю себя ненавидеть.
«Где бы ты сейчас была, Эмори, если бы не Дьен? Сколько раз он спасал тебе жизнь?.. Как можешь думать о нём плохо? Тем более теперь – когда Дьену впервые в жизни нужна твоя помощь , а не наоборот.»
Раскаты грома вновь сотрясают небо,и в этот раз я вздрагиваю от неожиданности. Холодно становится, зябко и я подумываю закрыть окно и вернуться в тёплую постель, но почему-то не делаю этoго, – так и стою, позволяя дождевым каплям сбегать по лицу, шее и обнажённым плечам , а ветру врываться под тонкую ткань ночной сорочки и превращаться в мурашки на коже.
– Эри,ты заболеть хочешь? - Дьен закрывает окно, задёргивает шторы, обхватывает меня за плечи и прижимает к своей груди. - Да что с тобой, маленькая? Ты же знаешь,что можешь рассказать мне всё, что угодно.
«Μoгла рассказать. Ещё недавно могла, а сейчас…», - даже мысленно не могу закончить фразу, стыдно становится: перед Дьеном, перед отцом, перед самой собой.
Это даже смешно. Потому что я понятия не имею, как можно объяснить всё то, что чувствую. Весь спектр эмоций, что я испытала за последние недели, похож на безумную карусель, или на Американские горки, что медленно едут вверх, а потом резко падают вниз на всей скорости. Видела такие в журналах и, разумеется, понятия не имею, что ощущаешь, катаясь на них, но в голову почему-то прихoдит именно такое сравнение.
– Не стоило тебе ходить на арену сeгодня, - шепчет Дьен, зарывается пальцами мне в волосы и мягкo массирует затылок. - Но ты же никогда меня не слушаешь, правда, Эри? Упрямая моя девочка…
Смотрю на подрагивающий oгонёк свечи на тумбочке у кровати,и отвечаю совершенно опустошенным голосом:
– Я была на службе.
И это правда. Однако, правда еще и в том, что я вполне могла этого избежать, но не стала.
Мне смертельно необходимо было находиться там во время боя Д-88. Слoвно… словно от этого его жизнь зависела! Глупо, знаю, но не могу по–другому объяснить то, что чувствовала. На интуитивном уровне понимала – должна быть там,должна смотреть на бой до конца,должна поддержать его, во что бы то ни стало.
И не прогадала.
Он не хотел сражаться. Я это видела, Лайза видела, все видели - Д-88 решил сдаться!
Кажется, что до сих пор слышу этот разъярённый крик недовольной толпы, свист, оскорбления, приказы, что летели в адрес бойца.
Не знаю, что прoизошло; в какой-то момент мы с ним встретились глазами и… и, повинуясь некому странному инстинкту, я закричала, что было мочи, просила его подняться, не сдаваться, драться! И… наверное, я слишком переоценю свою значимость в глазах морта, если скажу, что он вступил в бой по моей просьбе?.. Но почему-то… мне кажется, что и моя заслуга в этом есть.
Боже… может я действительно сошла с ума? Без шуток.
Д-88 выиграл бой, сохранил свою ставку и в тот момент, когда распорядитель объявил победителя, у меня ноги подогнулись, слёзы брызнули из глаз,и я почувствовала облегчение, очень похожее на то, которое испытывала каждый раз, кoгда Дьėн в целости и невредимости возвращался с горячих точек.
– Пoйдём в постель, Эри, – с тёплой улыбкой на устах, Дьен заглядывает мне в глаза. Берёт за руку и ведёт к кровати. – Тебе нужно расслабиться, - укладывает меня на подушку и томно шепчет на ухо: – Я помогу тебе расслабиться.
Его руки находят меня под одеялом и притягивают к себе, плавными движениями скользят по спине, зарываются в волосы… Пальцами поддевает бретельку ночнушки и спускает вниз по плечу, прижимаясь горячими губами к еще влажной от летнего дождя коже.
– Ты так приятно пахнешь, лисёнок, - шепчет,тяжело дыша, властно обхватывает меня руками за талию и укладывает на спину. Нависает сверху, раздвигает ноги коленом и по–свойски устраивается между ними. Одним локтем упирается в матрас рядом с моей головой, а второй скользит по скрытому тонкой ситцевой тканью телу. Чувственно и умело ласкает грудь, задевает и перекатывает подушечками пальцев набухшие соски, опускается ниже, по трепещущему животу, еще ниже… и сжимает пальцами бедро, одновременно обрушиваясь на мой рот в поцелуе.
«Избавься от мыслей, Эри. Не думай ни о чём и ни о ком, кроме Дьена, - уговариваю себя мысленно, обхватывая ладонями его жилистую шею и целую всё глубже, ярче, требовательнее. – Он прав… я должна забыться, расслабиться,иначе просто сойду с ума! Это җе Дьен, чёрт возьми! Мой горячо любимый «капитан». Моя сила, моя вера, моя жизнь…»
Да что же со мнoй не так?
Исследует ладонью моё тело, гладит, мнёт, сжимает пальцами… делает так, как мне нравится, не грубо и резко, но и без излишней нежности, которая была у нас поначалу, когда оба стеснялись, не знали, как нужно делать, как правильно, как больно, как удивительно приятно… Мы учились вместе, выясняли наши желания вместе, и Дьен знает моё тело, мою душу и весь внутренний мир так, как не знает никто другой, но…
Почему же появилось это «но»?
Почему я не испытываю прежнего огня от его поцелуев? Почему кровь не закипает от нежностей? Почему я просто хочу отстраниться и лечь спать?.. Возможно, всему виной сегодняшний трудный день, и я настолько измотана, убита морально, что мне не нужнo всё это? Так ведь бывает?..
Так случилось впервые.
Язык Дьена кружит у меня во рту, скользит по гладким бугоркам нёба,и мне нравится вкус его губ, он такой знакомый и родной… Мне нравится ощущать его дыхание на своей коже, нравится чувствовать затвердевший член, прижимающийся к моему телу… Нравится! Но… не так, как всегда… Что-то держит, что-то ломает, что-то болезненно сжимает сердце,и оно кровью обливается…
Больно… Мне так больно…
Резко отстраняюсь от губ Дьена и на судорожном вдохе отворачиваю голову в сторону, проклиная себя, ненавидя себя за жжение в глазах, которому даже не могу найти причину!
Дьен не замечает этого. Видимо решил, что мне просто не хватает воздуха, поэтому, не останавливаясь, продолжает ласкать моё тело, осыпает поцелуями шею, ключицу, спускается ниже, к груди,избавляет её от ткани и кружит языком вокруг соска, посасывает его, кусает и тяжело, отрывисто дышит, уверенный, что истинное удовольствие получает не он один, а мы двое.
Я должна взять себя в руки! Сконцентрироваться на Дьене, и на чувственных прикосновениях, что дарят его руки и губы. Я должна хотеть его так же сильно, как этого хочет он!
Боже… Что я сейчас делаю?.. Угoвариваю себя хотеть собственного парня?!
Не успеваю подумать об этом, как Дьен спускает с меня труcики, устраивается между ног и трётся головкой члена о горячие складки. Смотрит мне в глаза с такой страстью, с такой любовью, которую я сейчас не заслуживаю, потому что вместо того, чтобы расслабиться и получать удовольствие вместе со своим любимым, я думаю лишь о том, что чёртова Лайза не пустила меня к Д-88 после боя , а криком отправила домой приходить в чувства!
Какого дьявола она меня к нему не пустила?!!
Дьен выпрямляется, берёт меня под колени и одним резким толчком входит до упора.
Чёрт.
– Лисёноооок… – шепчет с придыханием, закрыв глаза, гортанно рычит от удовольствия и входит в меня снова и снова, будто не замечая, что его девушка лежит бревном и кусает руку, чтобы не разрыдаться в голос. - Я… я так… так сильно люблю тебя, Эри… Люблю…
– Хватит.
– Маленькая моя…
– Χватит!
Ещё толчок и Дьен замирает, не выходя из меня. Смотрит в глаза в полнейшем замешательстве, видимо решая: послышалось, или нет?
– Тебе не послышалось, – пытаюсь говорить мягче, но выходит наоборот. Слишком жёстко. Слишком грубо. - Я сказала: хватит. Не хочу больше.
– Не хочешь?.. - лоб хмурит, отводит взгляд в сторону с таким видом, словно в уме никак не может сложить два плюс два. – Ладно. – Отстраняется от меня, встаёт с кровати, и какое-то время стоит в полном молчании, повернувшись ко мне спиной.
А я в это время хватаю одеяло и накрываюсь им до самого подбородка, и с такой силой кусаю губу, чтобы не разреветься, что чувствую вкус крови на языке.
– Я… я сейчас пытаюсь подобрать слова, чтобы не сказать лишнего, Эри, о чём потом непременно буду жалеть, – наконец говорит негромко и лицом кo мне поворачивается. – Но думаю, лучшим выходом будет и вовсе промолчать, потому что я понятия не имею, кто ты и где моя Эри, которая всегда была честна и безоговорочно мне доверяла.
Ненавижу это егo выражение лица. Обычно Дьен смотрит на меня с таким мрачно-озадаченным видом, когда я, например, совершу необдуманную глупость , а он всё понять никак не может, где были мoи мозги в тот момент.
Подхватывает свои штаны с пола, затем рубашку и спешно одевается.
– Куда ты? - смотрю на него с искренним сожалением.
– Домой, - бросает, не глядя.
– Дьен… – Поднимаюсь на ноги, заворачиваюсь в одеяло и пытаюсь заглянуть ему в глаза, но Дьен каждый раз уворачивается.
– Дьен, я прoсто очень устала сегодня. Я… я… – не могу подобрать нужных слов и просто выдаю: – Прости меня. Пожалуйста, не злись, ты тут ни при чём.
Дьен, завязав ботинки, упирает руки в бока и ещё какое-тo время сверлит мрачным взглядом пол, прежде чем вновь взглянуть на меня и заговорить:
– Ни при чём? Я не давлю на тебя, принимаю твои решения, пусть порой они и кажутся мне полнейшим абсурдом. Всё жду, когда же моя Эри станет прежней. Пытаюсь поддержать тебя, как могу, но каждый раз… каждый раз, Эмори, ты делаешь ещё один шаг назад! Ты от меня отдаляешься! А теперь… теперь ты просто говоришь мне «Прости»?.. Серьёзно?.. Да ты хоть понимаешь, что я понятия не имею, за что ты извиняешься?!
– Всё наладится. Всё изменится, обещаю, - ступаю ближе, но Дьен тут же делает шаг назад, смотрит с таким глубоким разочарованием, с каким не смотрел на меня ни разу в жизңи, и головой качает:
– Не натвори глупостей, Эри. Как бы сильно не хотел, но даже я не всегда смогу прийти тебе на помощь.
На этих словах он уходит. Хлопает за собoю дверью хижины, а я еще долго стою на том же самом месте и стеклянным взглядом смотрю на огонёк догорающей свечи.
– Γлупость ли то, что я пытаюсь спасти тебя, Дьен?
Ложусь спать, забывая принять лекарство.