В первом издании книги «Гриф «секретно» снят» достаточно подробно и убедительно описаны политические и военные цели ввода советской зенитно-ракетной дивизии ПВО на территорию Египта. Основное содержание статей посвящено пребыванию и боевым действиям первого состава дивизии, возглавлявшейся генералом Смирновым А.Г. Это вполне естественно, так как личный состав вел боевые действия и решил главную задачу — прекратить безнаказанные полеты израильской авиации над территорией страны, остановить агрессора.

Однако обстановка продолжала оставаться напряженной, непредсказуемой. Документ о полном прекращении огня не был подписан. Чтобы и впредь держать израильские воздушные силы в узде, необходимо было дальнейшее присутствие дивизии в АРЕ. Поэтому было принято решение о формировании нового, второго состава дивизии, которая в две очереди сменила первую. Задача же дивизии оставалась прежней — быть в постоянной боевой готовности и не допустить безнаказанных полетов авиации противника.

Для решения поставленной задачи новому составу дивизии необходимо было в кратчайшие сроки освоить новый театр боевых действий, провести слаживание боевых расчетов, довести их знания, мастерство в выполнении боевых нормативов до уровня «обстрелянных» расчетов первой смены, перенять их опыт ведения боевых действий. Одновременно мы понимали, что противник усложнит свои действия, изменит тактику, систему налетов, будет активней применять помехи, то есть нам придется воевать в более сложных условиях.

Обстановка требовала серьезных, продуманных действий руководства дивизии и частей, огромной организаторской и практической работы всего офицерского состава по проведению тренировок, учений, маневров с занятием запасных и ложных позиций. Особое внимание уделяли ведущим специалистам, проводили соревнования, конкурсы на лучшего из них.

С большой пользой под руководством командира дивизии Ю.М. Бошняка была проведена научно-практическая конференция по проблемам предстоящих боевых действий. Подготовку завершили успешными боевыми стрельбами по учебным целям из «Ши-лок» и «Печоры».

Весь личный состав работал на пределе физических сил, переносил большие нагрузки, но жалоб, недовольства не было, все понимали необходимость такого ритма боевой учебы. Очень нужную помощь оказали «старослужащие» — офицеры, сержанты, солдаты из первого состава дивизии.

Четкая, конкретная работа по вводу в строй вновь прибывшего личного состава позволила выполнить поставленную задачу. К указанному сроку- 1 марта 1971 г. — дивизия в новом составе была признана комиссией ГВС полностью боеготовой, способной успешно вести боевые действия.

Общеизвестно, что одним из источников непобедимости российской армии всегда был ее высокий морально-боевой дух. Это подтверждается всей историей Российского государства — от Куликовской битвы до сражений Великой Отечественной войны. Поэтому в своей практической деятельности мы постоянно анализировали моральное состояние личного состава, его поведение и принимали необходимые, соответствующие обстановке меры, для поддержания высокого боевого духа.

За короткий промежуток времени личный состав испытал не только большие физические нагрузки, но и преодолел серьезные психологические переживания, вызванные резким изменением условий быта и службы, в том числе переход от мирной службы в своей стране к состоянию войны на чужой территории за тысячи километров от Родины, смену окружающей среды и т. п. Личный состав дивизионов архангельской армии выехал с места дислокации, когда температура воздуха была -40 °C, а в Асуане, куда они прибыли на прикрытие ГЭС, достигала +48 °C. Из сплошного снежного пейзажа они попали в пустыню. Вот и адаптируйся!

Коренные изменения произошли также и в условиях повседневной службы, в питании, форме одежды и т. п. На настроения людей также влияла сложная политическая обстановка в регионе, напряженное боевое состояние, реальная возможность в любую минуту вступить в бой. На психику оказывали давление и особенности нового театра военных действий, пятиминутное подлетное время, наличие многочисленных долин, впадин, что позволяло авиации противной стороны широко использовать малые и предельно малые высоты при налетах, высокая техническая оснащенность авиации израильтян, опытный летный состав, что убеждало нас в том, что перед нами был серьезный и сильный противник.

В воспитательной работе нельзя было не учитывать и тот факт, что 85 % личного состава дивизии были молодыми людьми, т. е. вчерашними школьниками, студентами и курсантами, которые впервые на длительное время оторвались от дома. О войне они имели лишь книжное представление.

Принципиальные и глубокие перемены в службе и жизни оказали влияние на сознание людей, отразились на их поступках, поведении, интересах.

Во-первых обострилось внимание к политической обстановке в мире в целом и, особенно, на Ближнем Востоке. Изменилось отношение офицеров и солдат к политической учебе. Занятия стали более оживленными. На них шла дискуссия, обмен мнениями, возникали споры, вопросы. Не все понимали необходимость нашего присутствия в арабском регионе, считали этот факт вмешательством в арабо-израильский конфликт.

Во-вторых, наряду с возросшей политической активностью повысилась ответственность за порученные участки работы, стало хорошим тоном отличное владение боевой техникой, добиваться сокращения сроков и нормативов боевой работы. Каждый понимал, что недоработки, промашки в учебе могут стоит жизни в бою.

В-третьих, значительно изменились взаимоотношения между офицерами и военнослужащими срочной службы. Почти круглосуточное общение, многочасовая совместная боевая работа, одинаковые бытовые условия, питание, понимание коллективной ответственности в предстоящих боях сблизило их духовно, что положительно сказывалось на успешном выполнении поставленной задачи.

Первоначально вновь прибывшая молодежь пасовала перед «старослужащими», действовала скованно, работала ниже своих возможностей. Сказывались, видимо, некоторая подавленность, неуверенность в своих силах.

Серьезным фактором, влиявшим на моральное состояние людей, была тоска по семьям, родным и близким. Мы с первых дней испытывали ностальгию по родным краям, скучали по привычному образу жизни, томились отрешенностью и чувствовали себя заброшенными. Но были и такие офицеры и сверхсрочнослужащие, которые быстро сообразовались с новой обстановкой и ударились в вещизм, увидев возможность купить автомашину, одежду, различные побрякушки. Вообще-то, ничего плохого в этом нет, если бы не проявившиеся в нашей среде в связи с подобными настроениями случаи крохоборства, стяжательства и совершенные на этой почве недостойные поступки.

Суммируя эти и другие особенности нашей жизни, анализируя психологическую картину различных категорий личного состава, политотдел дивизии разработал программу политического и морально-психологического воспитания. Первостепенной задачей было разъяснение, доведение до сознания каждого воина понимания миролюбивого характера нашего государства и, в частности, причин нашего появления на Ближнем Востоке, чтобы люди могли ответить на вопрос: «зачем мы здесь?».

Немаловажно было, чтобы личный состав четко понимал цели и задачи противоборствующих сторон. Ясно представлял, что Израиль ведет агрессивную, захватническую войну, а египтяне защищают свою землю.

Важнейшим направлением нашей программы было обеспечение перехода от мирного времени к обстановке войны. Это была совершенно новая проблема, и готовых рецептов ее решения фактически мы не знали. Исходили же из необходимости того, чтобы каждый из нас понял, зачем он здесь, во имя чего рискует жизнью.

Большое место в морально-психологическом воспитании уделялось истории, фактам, свидетельствовавшим о величии нашей Родины, объяснению ее месте в современном мире. Мы стремились привить чувства любви и преданности отечеству, гордости за советский образ жизни.

Успешному решению проблем во многом способствовала реальная действительность. Ведь состояние «ни войны, ни мира», напряженное ожидание боя, действовали на психику, заставляли понять, что мы сюда пришли «…не как туристы посмотреть на сфинкса и пирамиды…», а приехали воевать, и, поэтому, необходимо перестраиваться, мыслить и действовать как на войне.

Мы широко использовали все формы и методы, установившиеся в Советской армии. Активизировали и качественно улучшили политическую учебу со всеми категориями личного состава, устраивали политинформации, агитационно-массовые мероприятия, организовывали партийную и комсомольскую работу в коллективах. Особое внимание уделяли индивидуальной работе в солдатских коллективах.

Вместе с тем, жизнь родила новые результативные формы военно-патриотического воспитания.

По инициативе комсомольских организаций в подразделениях были созданы молодежные патриотические клубы «Родина», по рекомендации парторганизаций проводились «Уроки мужества», тематические вечера о достижениях союзных республик, викторины о лучшем знании родного края, о преемственности поколений.

Политический отдел дивизии, изучив этот опыт, разработал специальное предложение по патриотическим клубам «Родина» и рекомендовал создать их во всех подразделениях. Был создан совет клуба, а в подразделениях эту работу проводили партийные и комсомольские активисты под руководством заместителя командира по политчасти.

Совет клуба планировал работу на квартал, периодически проводил заседания, организовывал тематические вечера, читательские конференции, выпускал радио и светогазеты. Все проводимые мероприятия начинались и заканчивались позывными клуба — песней «С чего начинается Родина».

Интересно прошли тематические вечера: «Мы сыны твои, Родина», «Родину-мать умей защищать», «Пути отцов — дороги сыновей» и другие.

В ленинской комнате постоянно находились специальная тетрадь, куда каждый воин мог записать свои мысли о Родине, воинской службе и т. п. Записи были короткие, всего в одно предложение, и пространные, стихами и прозой, но, главное, все они были от души. Вот некоторые из них:

Сержант Романько: «Прежде всего, родина для меня начинается с хорошего коллектива, который сложился в нашем подразделении. Только здесь я понял, что общее рассуждение о Родине начинается с того, готов ли ты сложить голову за нее. И я хочу сказать, друзья мои, берегите нашу родную землю как зеницу ока. Если сегодня здесь будет пожар войны, то завтра перекинется на наш дом. Какое счастье быть в ответе за Родину. Но это и огромнейшая ответственность. Спасибо партии, ленинскому комсомолу за науку любви к ней. Лично я в любых испытаниях Родину не подведу». Рядовой Глазунов В. А. написал стихами:

Безусловно, проводимая клубом работа оказывала морально-психологическое, эмоциональное воздействие на солдат, повышало личную ответственность каждого из них за достойное выполнение своего воинского долга.

Другой новой формой в нашей воспитательной деятельности стал анализ переписки, работа с почтой. В зарубежной командировке одним из важнейших событий, влияющим на настроение и поведение людей, на их отношение к службе, являлись письма. Ясно, что письмо для солдата — праздник, больше которого может быть только отпуск или «дембель».

Письма приносили разные вести. Радостные и спокойные рассказы о жизни семей, о родных краях, о знакомых и товарищах. Но бывали и грустные, иногда трагичные сообщения. Даже простое запаздывание письма наводила на тревожные мысли, вызывало хандру, грусть, раздражительность.

Было важно, чтоб командиры, политработники использовали фактор письма в воспитательной работе. Ведь в Союзе мы этому не придавали значения, часто не знали, получают ли наши подчиненные вести из дома или нет.

Мы старались не упускать этот важный вопрос из поля зрения. Низовой комсомольский актив имел прямое поручение — следить за почтой, знать, кто длительное время не получает письма, индивидуально беседовать с ними, поднимать настроение.

В некоторых подразделениях командиры, политработники, практиковали переписку с родителями солдат, что помогало лучше знать подчиненного, влиять на его поведение. Отдельные родители по намекам из писем сыновей, присылаемых открыток, догадывались, где примерно находится их чадо, и присылали бодрые, теплые письма. Так, младшему сержанту Емельянову А.П. в письме мать писала: «Дорогой сынок, прошло несколько лет, как я лишилась мужа, а ты — отца. Трудно мне одной сейчас. Все жду, жду, что ты приедешь. Не сердись на меня, может быть тебе нельзя, так сердцу не прикажешь. Служи, сынок, служи спокойно. И не такое было, когда я» твоего отца с войны ждала. Будь среди лучших. Родину надо уметь защищать».

Письма подобного содержания с позволения адресата использовали в воспитательной работе.

В условиях длительной командировки значимость писем в полной мере ощутил и офицерский состав. Все мы — живые люди. Каждый из нас испытал на себе задержку вестей из дома, неприятные сообщения, неудачи в жизни детей и близких. Проявлю нескромность, процитирую самого себя. Вот короткая запись из моего дневника. «5.00, 26.07.71 г. Последние дни так остро ощущаю тоску по дому, просто трудно передать. Если бы не было работы, комиссий, событий — то, наверное, захандрил бы здорово. А так только ночью, когда остаюсь один, тоска сжимает сердце, а ведь еще нет и полугода, как уехал из дома».

В таких обстоятельствах очень нужны оптимистически настроенные люди, жизнерадостные, энергичные. В управлении дивизии таким был майор Попов Александр Никитович. Где он — там смех, веселье. Во многих коллективах были такие свои «Василии Теркины».

Мы преклоняемся перед нашими женами, которые терпеливо ждали нас из этой командировки, тайком утирали слезы, но для нас в своих письмах находили теплые, ласковые слова, поддерживали нас морально, берегли свою честь, растили и воспитывали наших детей.

К сожалению, были и сложные случаи, когда офицер получал письмо с известием о неверности жены, о ее предательстве. Конечно, это были единичные случаи, нам было известно всего пять случаев, но и они накладывали отпечаток на настроение офицерского состава. Мы как могли поддерживали ребят, с их согласия писали письма в политорганы частей, откуда был пострадавший офицер, двоих отпустили в отпуск, чтобы могли разобраться на месте. Конечно, письма — это слишком личный, я бы сказал, интимный вопрос. И не так просто лезть в чужую душу, а в некоторых случаях этого и делать не надо. Однако в наших реальных условиях было очень важно знать, чем живет каждый из нас, что его гложет, уметь найти чуткий товарищеский подход к человеку, помочь ему разобраться в сложившийся обстановке, вселять уверенность, упредить негативный поступок.

В своей работе мы учитывали и другие аспекты. В наших условиях важно было организованно проводить выходные и праздничные дни, сохранить традиции празднования революционных, советских и народных праздников.

Особое внимание уделяли офицеры сверхсрочнослужащим, которые привыкли эти дни проводить в кругу семьи, друзей. Приведу лишь один пример.

Приближался Новый 1972 год. Все разговоры о том, как отмечают этот праздник на родине, воспоминания как встречали его в различные годы.

Известно, что гвоздь новогоднего праздника — елка, а где ее взять в наших африканских условиях? Решили сделать нашим воинам сюрприз, поставить елку в пустынном крае.

Написал письмо своему другу члену Военного Совета, начальнику политотдела киевской ОД ПВО генералу Стопникову И.Д. с просьбой помочь решить эту проблему. И вот под Новый год очередным рейсовым сухогрузом нам из Одессы прислали елки, бочку селедки, черный хлеб и сухари. Кто бывал в командировках вдали от Родины, поймет, какой это был для нас подарок. И когда в новогоднюю ночь в подразделениях зажглись гирлянды на елках, Дед Мороз поздравил с Новым годом, подали дополнительный ужин — кусочек черного хлеба с селедкой, мы все как-то приблизились к Родине, почувствовали себя дома. Люди встретили все это возгласами «ура» и настоящим ликованием.

Реальная жизнь постоянно выдвигала перед нами проблемы, с которыми мы дома не встречались. Мы не только учили, воспитывали подчиненных, но и постоянно сами учились у жизни, у окружающих нас людей.

Жаль, что нет учета упрежденных происшествий, но уверен, что многих неприятностей, грубых нарушений воинской дисциплины мы избежали благодаря конкретной работе с людьми.

Общая военно-политическая обстановка в регионе продолжала оставаться напряженной. К тому же, летом 1971 года резко обострились взаимоотношения внутри арабского мира. Неудавшийся переворот в Марокко и, как его следствие, — репрессии внутри страны и разрыв отношений с Ливией, Победа левых сил в Судане, и через два дня обратный переворот, не без помощи Ливии и Египта. Уничтожение королевскими войсками в Иордании отрядов палестинских партизан. Отставка премьер-министра ЙАР и неудавшийся переворот 21 июля 1971 года, разрыв отношений между Суданом и Ираком…

Во всех этих событиях просматривалось наступление реакции, ставившей целью физическое устранение прогрессивных деятелей, в первую очередь, коммунистов.

В самом Египте после майских событий (когда руководство партии АСС было арестовано, ведущие министры отстранены от должностей и заменены более реакционными деятелями) внутренняя реакция стала активизироваться. Ухудшилось отношение к нам, появились провокационные заявления и даже действия. Вновь назначенный министр обороны М.Садык, выступая на фронте перед своими офицерами, заявил, что мы не имеем того вооружения и техники, которое получил Израиль. Прямой намек — СССР не дает современную технику.

Многие наши офицеры, да и не только они, задавали вопрос; «Почему мы оказываем помощь Египту, который поддерживает реакционный режим в Судане, где повесили и расстреляли руководство компартии, профсоюзных лидеров, сотни прогрессивных деятелей этой страны?»

Появилось настроение, что нам надо отсюда уезжать, что войны не будет, а сидеть в пустыне надоело. Этим настроениям способствовала монотонная, однообразная жизнь, длительное пребывание в тяжелых климатических и природных условиях, ностальгия по родным краям. Анализируя политико-моральное состояние в частях, мы пришли к выводу, что надо увеличить ритм нашей жизни, сделать ее более разнообразной, интересной, улучшить культурно-массовую работу, активизировать спортивные состязания.

В первую очередь, решили оживить работу коллективов художественной самодеятельности в каждом подразделении в приказном порядке. Установили сроки смотров в бригадах и назначили дивизионный смотр.

Выступления коллективов художественной самодеятельности подразделений, а затем бригад, взаимный обмен концертами всколыхнули культурную жизнь в дивизии.

По итогам дивизионного конкурса была создана компактная сборная группа, которая потом по графику объехала с концертами все подразделениями. Помимо этого, по просьбе Посольства СССР, были даны концерты в коллективах газовиков, нефтяников, энергетиков и в других. Выступали наши ребята и перед моряками нашей Средиземноморской эскадры. Неоднократно концертные выступления были в самом Посольстве, в Доме советско-арабской дружбы, в офисе ГВС. Стало правилом завершать все крупные мероприятия — партактивы, сборы, совещания — концертом армейской художественно самодеятельности.

Программа концертов постоянно обновлялась, по содержанию была идейной, патриотической поднимала актуальные темы, в том числе из нашей жизни. По форме — полное разнообразие: хор, сольные выступления певцов, номера, частушки, политсатира, разговорный жанр, акробатические этюды, хореографические номера, в которых гвоздем программы был пародийный танец маленьких лебедей, исполняемый солдатами, одетыми в балетные пачки. Активно выступали наши домашние поэты со своими стихами, пародиями.

Участвовали все категории военнослужащих — от рядовых до старших офицеров. Главной фигурой и душой коллектива был, безусловно, пропагандист политотдела дивизии подполковник Бе-логорцев В.А., который приложил много сил, проявил находчивость и настойчивость, чтобы создать интересный коллектив из подручных талантов.

Руководство вооруженных сил АРЕ также восхищалось мастерством исполнения. Некоторые даже не верили, что это военнослужащие. Шли за кулисы и беседовали с участниками самодеятельности, чтобы убедиться, что это обыкновенные советские ребята.

Общий успех был колоссальным, сверх всех наших ожиданий, а главное, мы сумели оживить жизнь в подразделениях, теперь в каждом дивизионе постоянно функционировала художественная самодеятельность.

Систематизировали и работу с доморощенными поэтами и писателями. Для начала собрали и в машинописном варианте издали первый сборник стихов. В него вошли двадцать шесть произведений десяти авторов. Позже издали и второй сборник, где поместили стихи еще пятнадцати авторов. С участием аккредитованных журналистов провели семинар с армейскими поэтами и писателями. Стали периодически издавать литературную газету, проводить литературные вечера, конкурсы на лучший стих, очерк. Организовывали авторские выступления в подразделениях на вечерах поэзии.

Это также обогатило культурную жизнь воинских коллективов, сделало более интересным их досуг, способствовало созданию в них хорошей атмосферы.

Большая заслуга в организации этой работы принадлежит помощнику начальника политотдела по комсомольской работе Агамаляну Г.

Активизировали и спортивно-массовую работу, стали регулярно проводить состязания на первенство бригад, в заключение провели трехдневную спартакиаду дивизии по одиннадцати видам спорта. В организации спартакиады большую помощь оказало Посольство СССР, которое выделило нам мячи, сетки, кубки и т. п. Поддержал нас и аппарат ГВС.

Победителей чествовали по всем правилам: вручали кубки, награждали медалями, грамотами, фотографировали и затем вручали фото, заверенное подписью и печатью. По итогам спартакиады подготовили специальный стенд.

Конечно, и спортивные мероприятия внесли разнообразие в нашу обыденную жизнь, разбудили спортивные страсти, обострили чувство гордости за свое подразделение, часть, сплотили коллективы. Особое место в нашей программе психологической разгрузки занимал профилакторий на 60 мест, созданный по инициативе командира дивизии Ю.М.Бошняка на Средиземноморском побережье. Мы хорошо понимали, что личный состав дивизионов, находясь целый день под палящим солнцем в пустыне, нуждается в дополнительном отдыхе. И когда ртало ясно, что военных действий в ближайшее время не будет, решили при сохранении высокой боевой готовности организовать поочередно отдых личного состава.

На берегу Средиземного моря была найдена заброшенная позиция 57 мм береговой батареи. Арабская сторона не только разрешила использовать эту территорию под профилакторий, но и помогла привести ее в порядок и оборудовать всем необходимым. Конечно, условия были спартанские, но каждый отдыхающий имел место в палатке для сна, мог нормально поесть в столовой, заняться спортом, а главное поплавать в море. В каждую смену организовывали экскурсию в Александрию, где посещали исторические места, музеи, просто любовались городом (ведь большинство жили в пустыне и египетских городов не видели). Срок отдыха — неделя. Нам удалось через профилакторий пропустить почти всех офицеров и сверхсрочнослужащих, отличников, лучших специалистов. Для срочной службы отдых в профилактории стал одной из форм поощрения.

Вышеизложенное не означает, что наш путь был усыпан розами. К сожалению, были и шипы в виде происшествий, несчастных случаев, аморального поведения, серьезных заболеваний, оставляющих след на всю жизнь.

За наши недоработки и упущения мы платили очень дорогой ценой — жизнью молодых ребят. Было больно и обидно, что не смогли упредить, спасти человека. Хоть это был» и единичные случаи, часто по вине самого погибшего, но мы себе оправдания не находили. Не хотелось бы заканчивать на такой грустной ноте, но ничего не поделаешь — это правда жизни, и от нее никуда не денешься.

В целом же, политико-воспитательная работа положительно сказалась на решении боевых задач, на состоянии воинской дисциплины, на организованности и порядке в войсках.

Этот вывод сделан не мною, а Главным политическим управлением СА и ВМФ, группа генералов и офицеров которого во главе с генералом армии Епишевым работала в нашем соединении. Они побывали во многих частях и подразделениях, изучили работу партийных и комсомольских организаций, политорганов, командиров, внимательно ознакомились с работой политотдела дивизии. По итогам работы я был заслушан в Главпуре.

Работа политотдела дивизии была оценена положительно. Все наши материалы — планы, различные разработки, программы, обобщения, вплоть до сборников стихов, литературный и световой газеты, репертуар самодеятельности — были переданы в Главпур для изучения и обобщения. Высокая оценка работы политотдела была заслужена кропотливым трудом каждого его члена, особенно заместителя начальника подполковника Екименкова С.В., секретаря парткомиссии подполковника Пенского В.Н.

Прошли годы, изменилась политическая обстановка в мире, в нашей стране. Снят гриф секретности с нашей операции. Из безымянных солдат мы стали воинами-интернационалистами. К сожалению, с распадом Советского Союза оказались в разных государствах, но уверен, что верность интернационализму, преданность Родине, дружба, рожденная в песках Сахары, навечно останутся в наших сердцах, оставят глубокий след в жизни.

Нам не пришлось пускать ракеты, обстреливать воздушные цели противника, так как он в зону огня наших дивизионов не входил, да и вообще каких-либо организованных полетов над территорией страны не предпринимал.

Поставленная перед дивизией боевая задача — не допустить безнаказанных полетов израильской авиации над территорией АРЕ, надежно прикрыть жизненно важные объекты мы выполнили. Именно наше присутствие, высокая боевая готовность, о чем хорошо знал противник, постоянная практическая помощь арабской стороне в поддержании их техники в высокой степени готовности удерживали его от боевых действий.

Отдавая должное успешной службе состава первой смены дивизии, мы гордимся тем, что без открытия огня, пролития крови выполнили главное — предотвратили налеты авиации Израиля на города Египта.

Высокая оценка, данная нам руководством, была подкреплена правительственными наградами СССР и АРЕ. Сотни офицеров, сержантов и солдат получили ордена и медали, благодарности своего командования и принимающей стороны, каждый воин был удостоен звания — «Воин-интернационалист» и награжден «Почетной грамотой Верховного Совета СССР».