1. Строительство Ковчега Атрахасиса, по Табличке Ковчега
Строительство Ноева ковчега в изображении фламандского художника XVII века
Строительство спасательного судна – Ковчега – это центральное событие в любой версии истории о Потопе. Теперь мы уже знаем, что Ковчег, который должен был построить герой Атрахасис, представлял собой гигантский коракл; но до обнаружения Таблички Ковчега единственным источником наших знаний являлась XI табличка Эпоса о Гильгамеше. Фактических сведений, необходимых корабелам, было слишком мало; только теперь у нас появились форма и размеры судна, этапы его строительства, и что особенно важно – способ достижения водонепроницаемости конструкции. Информацию, которой мы сегодня обладаем, вполне можно напечатать как современное руководство по строительству ковчегов.
Пробираться через лес клинописных знаков на этом драгоценном документе было трудно и увлекательно, в особенности из-за сильных повреждений оборотной стороны таблички; причем удивительно, как много информации оказалось возможным извлечь из лаконичных отчетов Атрахасиса. В строках 6-33 и 5758 содержится его деловая часть – описание различных этапов строительства в том порядке, в котором они выполнялись. Эта информация представлена как серия «докладов», которые Атрахасис составлял для Энки по мере продвижения работы. Понаблюдаем же за нею и мы.
Энки – Атрахасису: технические требования
6-9: Общий дизайн и размеры
10-12: Перечень и количество необходимых материалов для корпуса
Атрахасис – Энки: Отчет о проделанных работах:
13-14: Сборка остова
15-17: Сборка палубы и сооружение кают
18-20: Подсчет объема битума, нужного для достижения водонепроницаемости
21-25: Загрузка в печи и подготовка битума
26-27: Добавление сала к смеси
28-29: Обмазка битумом изнутри
30-33: Конопачение снаружи
57-58: Наружная отделка и герметизация
Клинописный материал, с которым нам приходится работать, – даже не учитывая трудность восстановления испорченных строк, – весьма лаконичен, так что не может рассматриваться как готовое «руководство пользователя». Каждую строчку мы должны разбирать так, будто мы сами – опытные строители кораклов. К счастью, это не слишком трудно, поскольку данная традиция строительства сохранилась неизменной с античных времен почти до наших дней. Мы можем в этом убедиться, прочтя весьма информативное описание постройки современной иракской куффы, опубликованное в 1930-е годы экспертом и историком кораблестроения Джеймсом Хорнеллом. Сегодня такого описания уже нельзя было бы составить – исчезли и сами иракские кораклы, и те еще недавно многочисленные прибрежные жители, кто строил их и пользовался ими. Сегодняшний исследователь имеет возможность положить перед собой рядом с этим ценнейшим документом, в качестве иллюстраций к нему, фотографии традиционного процесса постройки кораклов на реке Тигр, сделанные в конце XIX – начале XX века.
Невозможно выразить без восторженных слов, насколько публикация Хорнелла оказалась полезной, даже необходимой, при написании этой книги. Постройка коракла состоит из нескольких этапов, и наш историк корабельного дела описал их во всех деталях. Пользуясь этим описанием как практическим руководством, мы смогли не только прочесть и перевести нашу аккадскую клинописную табличку, но и восстановить ее смысл в контексте постройки реального коракла. Более того, указанные в ней действия, материалы и количественные характеристики оказались на удивление реалистичными. Описание Хорнелла не только облегчило расшифровку Таблички Ковчега, но и подтвердило практическую применимость описанного в ней процесса.
Еще раз прошу обратить внимание на то, что Табличка Ковчега, на которой уже накопленный к тому времени опыт кораблестроителей зафиксирован клинописью в глине, на добрых четыре тысячи лет отстоит от описания, данного Хорнеллом!
Древнейшие строители кораклов из поколения в поколение совершенствовали одни и те же приемы, используя одни и те же материалы, в изобилии имевшиеся у них под рукой. Непрерывность этой традиции в течение столь необыкновенно длительного времени может нас восхищать, но не должна удивлять: коракл не претерпевал изменений, потому что вполне отвечает своему назначению и его конструкцию практически невозможно усовершенствовать. Но одно дело высказать предположение о неизменности некоторой традиции, и совсем другое – доказать такое предположение и даже применить его на практике.
Я должен признаться, что при написании этой главы мне пришлось брать штурмом не одну крепость. Раньше я считал для себя вполне естественным прожить жизнь читателем клинописных табличек, не переквалифицируясь в корабела и не совершенствуясь в арифметических подсчетах; но оба эти пробела в моей профессиональной подготовке быстро обнаружились, когда мне пришлось вникать в строительные проблемы Атрахасиса. Мои собственные познания в корабельном деле ограничивались плаванием в лодке с моей сестрой Анджелой на канале Хайт, когда мне было двенадцать лет. Она гребла на носу, а я греб и рулил на корме. Увидев, что мы слишком приблизились к берегу, я стал перекидывать весло на другую сторону над головой сестры, но промахнулся и ударил ее лопастью по голове, так что она потеряла сознание. Она упала на дно лодки, выпустив из рук свое весло, которое осталось болтаться позади, пока нашу лодку выносило на середину канала.
Тут нас, к нашему большому стыду, выручили и привели в чувство взрослые, проплывавшие мимо в большой гребной лодке. Мне этого опыта вполне хватило. Что же до математики, то все преподаватели данного предмета по очереди предлагали мне перед уроками сильное успокоительное. И до тех самых пор, пока я не научился считать до шестидесяти (по клинописным табличкам), меня успокаивала эта цитата из Мэри Нортон:
– Твой дедушка умел считать и писать цифры до… до скольких, Под?Мэри Нортон, «Добывайки», кн. 1 [100]
– До пятидесяти семи, – сказал Под.
– Вот видишь! – сказала Хомили. – До пятидесяти семи! И твой отец тоже умеет считать, сама знаешь. Он умеет считать и записывать цифры до самого конца. Где у них конец, Под?
– Ровно на тысяче, – ответил Под.
Эта глава, описывающая процесс построения ковчега, состоит из двух разделов. В первом проводится подробный анализ Таблички Ковчега с помощью кораблестроительного руководства Хорнелла; при этом используются результаты вычислений, а сами вычисления вынесены в Приложение 3. Второй раздел посвящен разбору гораздо менее подробных инструкций, данных в XI табличке Эпоса о Гильгамеше, и попытке восстановления той старовавилонской традиции, которая в сильно измененном виде дошла до нас в этом ставшем «классическим» тексте. В Приложении 3 можно найти все технические детали, касающиеся анализа, выполненного в первом разделе. Следовало бы сказать, что этот раздел был подготовлен мною в сотрудничестве с моим другом Марком Уилсоном; но на самом деле я просто задал ему несколько глупых вопросов, на которые получил содержательные ответы, которые, к счастью, оказались в пределах моего понимания.
Постройка Ковчега Атрахасиса
Пусть будут равны его длина и ширина,Табличка Ковчега: 8–9
Пусть 1 акр будет его площадь, пусть стороны его будут 1 ниндан в высоту!
В Табличке Ковчега мы видим, что Энки приказывает построить коракл действительно гигантских размеров. Его площадь равна одному вавилонскому «полю» – назовем это «акром», и поле должно быть окружено высокими стенами. Если перевести в современные единицы, пользуясь вавилонскими математическими источниками, то получим, что площадь днища этого коракла равна 3600 кв. м. Это примерно половина футбольного поля (7000 кв. м). Стены же, высотой примерно 6 метров, с головой скроют от нас взрослого самца жирафа, стоящего за ними в полный свой рост.
Табличка ковчега: веревка
Коракл Атрахасиса надо было сплести из веревки, как гигантских размеров корзину. Эта веревка была сделана из пальмовых волокон, которых понадобилось чудовищное количество. Вспомним успокоительное замечание Энки:
Веревку- каииу , веревку- ашлу судна ты видел.Табличка Ковчега: 10–12
Пусть (кто-либо) сплетет для тебя листья и пальмовое волокно!
Пусть это потребует 14 430 мер емкости!
Обратимся теперь без промедления к описанию, данному Джеймсом Хорнеллом:
По своей конструкции куффа – это просто большая корзина без крышки, укрепленная изнутри большим количеством ребер, идущих радиально от середины днища к краям. Это широко распространенный вид плетения, называемый спиральным и состоящий в непрерывном накручивании плоской спирали от центра конструкции к краям. Берется пучок волокон одинаковой длины – обычно это трава или солома – и клетнюется [101] или обматывается так, чтобы получилась цилиндрической формы веревка, которая и используется для плетения спирали. Клетневиной являются узкие полоски, отделяемые от листьев финиковой пальмы. В процессе плетения спирали каждый следующий ее виток крепится к наружному краю предыдущего волокнами, продеваемыми через отверстия, проделываемые в нем крепкой иглой или другим колющим инструментом. Подобным образом повсюду в Африке изготавливают всевозможные маты и корзины. Планширь делается из прута, обычно ивового, связанного толстыми пучками в цилиндрический обод, который крепится к самому внешнему витку веревочной спирали большим количеством узлов из кокосового волокна.Хорнелл, раздел I
В строке 10 Таблички Ковчега Энки упоминает канну и ашлу – у Хорнелла это, соответственно, отбитые пальмовые волокна и клетневина из листьев финиковой пальмы.
Попытаемся немного «дополнить» замечания бога Энки:
Ты же знаешь эти кораклы, они тут повсюду…
Пусть кто-нибудь другой займется этой работой; я знаю, тебе много чего предстоит сделать…
Почему я просто не указал тебе, сколько чего тебе потребуется, чтобы ты мог не заниматься подсчетами?..
Материал, из которого плетется и обматывается веревка, – это длинный пальмовый лист: по-аккадски глагол patālu означает перекручивать, плести, а производным от него существительным pitiltu называется пальмовое волокно. В другой, не связанной с нашим рассказом, старовавилонской табличке из города Ур упоминаются целых 186 чернорабочих, занятых плетением такой веревки из пальмовых волокон и пальмовых листьев. Примерно за сто лет до этого в другой табличке усталый счетовод докладывает о «не менее чем 276 талантов (8,26 тонн) веревки из пальмового волокна… и 34 таланта (1,02 тонны) веревки из пальмовых листьев». Вслед за Дэном Поттсом мы можем задать себе вопрос – зачем в корабельном доке нужно иметь почти 10 тонн пальмовой веревки? Я думаю, это может говорить только о массовом производстве кораклов.
По калькуляции Энки надо было сплести 14 430 sūtu веревки для плетения корпуса Ковчега. Данный подсчет замечателен в двух отношениях – тем, как записано это число, и тем, каким образом производились вычисления.
Для меня, во всяком случае, 14 430 – очень большое число. На нашей табличке оно записано как 4×3600+30, т. е. 14 400+30. Для этого поставлено подряд четыре знака «3600», составляющие основную часть общего количества, за которыми следует знак «30». Тот же знак «3600» использован в строчке 15 при указании количества деревянных столбиков, а в строчках 21–22 при указании количества битума для герметизации.
Число 3600 обозначается старошумерским знаком ŠÁR, заимствованным в вавилонский аккадский, в котором оно произносилось как šar. Это очень важный клинописный знак – и формой, и значением он выражает идею полноты и законченности. Первоначально этот знак был просто круг, и обозначал «совокупность», «весь обитаемый мир» – а также «большое число» 3600.
В литературных текстах šar = 3600 обычно понималось просто как «большое круглое число». Это хорошо видно в таком, например, пожелании: «да сохранит тебя Шамаш ради меня на 3600 лет»; или в заявлении опьяненного победой ассирийского царя, что он «ослепил 4×3600 уцелевших». Поэтому ассириологи часто переводят šar как «мириады», чтобы передать мифологическое ощущение очень большого размера или количества. Слово мириада, однако, на древнегреческом буквально означало число 10 000 = 100х100, но поскольку жители Месопотамии считали в шестидесятеричной системе, то для них более естественно было взять ŠÁR равным 3600 = 60х60. В Табличке Ковчега удивительно то, что этот знак используется не в общеупотребительном значении «большого круглого числа», но в своем буквальном значении.
Последнее утверждение сильно удивит всех, кто знает, что такое Семимильные Сапоги или Дремучий Лес, и в особенности тех, кто сам умеет писать литературные тексты; а любой ассириолог, знакомый с употреблением этого знака в таких памятниках, как Царские списки или Табличка XI Эпоса о Гильгамеше, удивленно поднимет бровь. Действительно, наше заключение о буквальном смысле знака ŠÁR в Табличке Ковчега может вызвать изумление; сначала я и сам себе не поверил. Но должен сказать, что когда я в конце концов расшифровал все клинописные большие числа Атрахасиса, у меня появилась уверенность, что это не просто числовые фантазии и что надо по крайней мере проверить, чем обернется их буквальная интерпретация. Начальной точкой моего рассуждения были эти «+30» после 14 400. Что это? Бог Энки просто пошутил, предложив нечто вроде «миллион и четыре»? В контексте данного рассказа такое допущение трудно принять. Но тогда остается единственный вариант: эти дополнительные 30 нужно было прибавить, чтобы получилось реально подсчитанное точное количество. А значит, и знаки для основных слагаемых нам следует воспринимать буквально. Тут я почувствовал, что не обойдусь без помощи математика; к счастью, такая помощь явилась в лице Марка Уилсона. В результате было достоверно установлено, что все знаки больших чисел в отчете Атрахасиса следует интерпретировать буквально: этот рассказ содержит реальные данные и точные подсчеты. Далее, в тексте неявно подразумевается использование вавилонской единицы измерения объемов – sūtu, мы должны с ней познакомиться, чтобы понять, что значат все эти числа.
Сказанное мы можем подтвердить предлагаемым Энки подсчетом требуемого объема веревки:
1. Общая площадь всех поверхностей коракла = площадь днища + площадь стен + площадь крыши. Чтобы ее вычислить, нам потребуется теорема Паппа о площади поверхности вращения, а также аппроксимация Рамануджана.
2. Толщина веревки. В Табличке Ковчега этот параметр не указан – видимо, потому, что имелась в виду «обычная» веревка, используемая при изготовлении кораклов. По нескольким достаточно резким изображениям иракских кораклов на старых черно-белых фотографиях можно судить, что использованная для их постройки веревка была толщиной примерно в 1 палец. Один ubānu («палец») – стандартная вавилонская единица измерения; будем считать толщину веревки Атрахасиса равной одному вавилонскому пальцу. Ниже мы увидим подтверждение нашей гипотезы, основанное на подсчете толщины битумного покрытия коракла.
Математические выкладки, со всей присущей им живостью и непосредственностью, перенесены отсюда в Приложение 3; здесь же мы приведем только результаты, выраженные в количестве sūtu, вавилонских единиц объема:
Оценка нужного объема веревки по Энки: 14 430 sυtu
Наша собственная оценка объема веревки: 14 624 sυtu
Разница между этими оценками – чуть больше одного процента. Это не случай и не совпадение!
Чтобы вам было ясно:
1. Знак ŠÁR в Табличке Ковчега, обычно переводимый как «тьма» или «мириады» чего-нибудь, должен пониматься буквально, как число 3600.
2. Несомненно, Энки указывает объем в sūtu – вавилонских единицах измерения объемов.
3. Общая длина веревки толщиной в один палец, потребной для изготовления суперкоракла Атрахасиса, достигает 527 км. Повторяю: пятьсот двадцать семь километров. Это примерно расстояние от Лондона до Эдинбурга.
Никаких других размеров Энки в Табличке Ковчега не уточняет. После этой начальной речи Энки рассказ переключается на другого персонажа: дальше следует отчет Атрахасиса о выполненной работе, произносимый им от первого лица.
Табличка ковчега: ребра
Накручивая веревку спиралью и подшивая каждый виток к предыдущему, мы в конце концов получим огромную круглую легко прогибающуюся корзину. Следующий этап – укрепить ее системой элементов жесткости. Вот как описывает это Хорнелл:
Внутренний каркас, придающий плетеному корпусу куффы прочность и жесткость, состоит из множества часто расположенных изогнутых ребер [106] . Обычно это расщепленные ветви ивы, тополя, тамариска, можжевельника или гранатового дерева. В крайнем случае, когда ничего этого нет под рукой, берут средние жилки листьев финиковой пальмы. В зависимости от размеров сооружаемого судна, берется 8, 12 или 16 таких расщепленных веток, достаточно длинных для того, чтобы можно было их протянуть от центра до края днища и дальше поднять как ребро по борту. Два набора таких «шпангоутов» выкладываются перпендикулярно друг другу, причем в каждом наборе тимберсы [107] кладутся попарно навстречу друг другу, идя от противоположных краев, а в центре плотно переплетаясь как пальцы двух рук. Таким образом, в центре создается двойное плотное покрытие, а дальше к краям образуются постепенно расширяющиеся ячейки, по форме близкие к квадратам. Эти квадратные ячейки между главными тимберсами затем перекрываются плотно укладываемыми более тонкими ветками, согнутыми так, чтобы прилегать к вогнутой внутренней поверхности куффы. Эти ветки предварительно вымачиваются в горячей воде, чтобы их легче было согнуть; тем не менее они иногда расщепляются в том месте, где дно судна начинает подниматься к планширю. Размеры ячеек, образованных четырьмя наборами главных тимберсов, увеличиваются от центра к краям; при этом тимберсы, выкладываемые первыми и ближе к центру, делаются самыми длинными, а следующие понемногу укорачиваются, и так по каждому из двух перпендикулярных направлений. Нижние концы всех главных тимберсов заостряются, чтобы уложить их в центре днища как можно плотнее.
По мере выкладывания тимберсов каждый из них пришивается кокосовой нитью к плетеному днищу и бортам куффы. Для этой операции необходимо два человека, один внутри куффы, другой снаружи. Первый пропускает нить через плетенку второму, тот в свою очередь подтягивает ее до упора и пропускает снова внутрь. Каждый стежок снаружи кладется наискосок, а внутри идет горизонтально, поперек пришиваемого тимберса. Внутренняя поверхность куффы приобретает в результате характерный вид, образуемый красиво повторяющимися симметричными кольчатыми ребрами.
Атрахасис описывает это очень кратко:
Я поставил внутрь его 30 ребер,Табличка Ковчега, строки 13–14
Чья толщина 1 парсикту, чья длина 10 ниндан…
Вавилонское слово, обозначающее ребро, – ṣēlu, причем и в корабельном (шпангоут), и в анатомическом смысле. В клинописном шумеро-аккадском словаре есть словарная статья, объясняющая, что шумерское giš-ti-má – это по-аккадски ṣēl eleppi, т. е. буквально «ребро судна»; а в одном заклинании говорится, что демон «сокрушает ребра больного, как ребра старого судна». В прибрежном иле, конечно, всегда валялись и гнили старые полузатопленные суда, уже не подлежавшие ремонту, по соседству с мерцавшими белизной ребрами, торчавшими из буйволовых и верблюжьих скелетов… Кстати, это клинописное слово произносится как ṣe-ri, с заменой l на r – но в аккадском языке такое иногда случается.
Об установленных им в Ковчеге ребрах-шпангоутах Атрахасис говорит нам, что они в один парсикту толщиной и в десять ниндан длиной. Слово parsiktu здесь выписано не полностью (как на других табличках из Южного Ирака), а сокращенно, знаком PI. Как мы бы сейчас сказали, «PI означает parsiktu» . Ниже, в строке 16, писец пошел еще дальше, сократив ½PI до простого знака ½, после которого читатель должен сам подставить слово parsiktu.
Слово parsiktu означает одновременно и меру объема, и ковш или черпак, вмещающий эту меру. Это не должно нас удивлять – многие месопотамские единицы измерения называются так же, как и соответствующие сосуды. Удивительно же то, что мера объема использована здесь для указания толщины. Известно, что такой ковш имел объем примерно 60 литров. Считая его коробом с прочными стенками примерно в два пальца толщиной, мы получим, как показано в Приложении 3, что его «толщина» (т. е. ширина) равна одному локтю, т. е. пятидесяти сантиметрам.
Атрахасис отвечает богу Энки эмоционально, с использованием разговорных выражений. Он говорит, что сделанные им для Ковчега ребра «толщиной как parsiktu»; примерно так же мы могли бы сказать, что какая-то вещь «толщиной в два бруска», не уточняя при этом ни какова толщина и длина «бруска», ни даже того, есть ли у таких брусков какой-то стандартный размер: все же знают, что имеется в виду. Ковш parsiktu был шириной 50 см., т. е. в один локоть; но Атрахасис не использует слово «локоть» для указания толщины, хотя здесь же он выражает длину в нинданах. Он хочет этим просто сказать, что сделал для Ковчега такие толстые шпангоуты, каких никто никогда раньше не делал для обычных кораклов. Он был не из тех, скажем мы, кто может удовлетвориться какими-то остатками из строительных запасов…
NB: Выражение «толстый как parsiktu» не встречается больше нигде в клинописных текстах, кроме одного совершенно удивительного и очень важного для нас текста, о котором будет речь ниже в главе 12.
Каждое из ребер-шпангоутов коракла Атрахасиса было в длину десять nindan, т. е. примерно 60 метров, при толщине примерно в пятьдесят сантиметров. Каждое такое ребро в форме буквы «J» спускалось от планширя коракла к его плоскому днищу, а затем шло по днищу до центра, где встречалось с другими, так что их концы образовывали двойную решетку – см. описание Хорнелла. После установки главных ребер, остальные укреплялись между ними таким образом, что их концы «переплетались как пальцы рук», по замечательному выражению Хорнелла. Так было сооружено днище наподобие прочного мата; теперь можно покрывать его битумом.
Хорнелл пишет, что обычный коракл имел до шестнадцати ребер; по сравнению с этим всего лишь 30 ребер на все наше гигантское судно представляется слишком уж скромным решением. Видимо, для усиления этого каркаса понадобилось большое количество поперечного крепежа и прочих деталей.
Хорнелл перечисляет разные породы деревьев, использовавшиеся иракскими строителями кораклов, и все эти породы упоминаются в клинописных надписях:
Ива: ḫilēpu – применялась для дверных филенок и фурнитуры; растет по берегам рек и каналов.
Евфратский тополь: ṣarbatu – самое распространенное дерево в нижней Месопотамии; древесина его была очень дешевой и использовалась для дров и простой мебели; тем не менее она могла использоваться и в строительстве (например, вот такой запрос: «одиннадцать раз шестьдесят тополей для строительства крыши»).
Тамариск: bīnu – повсеместно распространенное в Месопотамии деревцо или кустарник; древесина используется только для изготовления мелких предметов (литературная цитата: «А твоя древесина, Тамариск, никому не нужна»).
Можжевельник: burāšu – обычный можжевельник, использовался для изготовления деревянных предметов и мебели.
Гранатовое дерево: nurmû – в клинописных источниках нет сведений об использовании древесины гранатового дерева.
К сожалению, в клинописных текстах, относящихся к постройке и использованию судов, нигде пока не найдено упоминаний об использовании этих пород деревьев .
Табличка ковчега: столбы
3600 столбов внутри него поставил, что в половину парсикту толщиной, в половину ниндан высотой (букв, длиной)Табличка Ковчега: 15–16
Здесь Атрахасис вслед за Энки считает в сарах, ŠÁR = 3600. Эти столбы, толщиной в половину parsiktu и длиной в половину nindan, были весьма существенным и новаторским элементом конструкции Ковчега, поскольку позволяли укрепить на них верхнюю палубу. Вероятно, они были квадратными, площадью в сечении 15×15 пальцев = 225 кв. пальцев. Предположив, что Атрахасис вслед за Энки пользуется словом ŠÁR в его буквальном значении 3600, мы получаем, что общая площадь, занимаемая всеми этими столбами, составляет всего лишь около 6 процентов от площади днища, равной 3600 кв. м, и нагрузка на днище оказывается вполне реалистичной (см. Приложение 3).
Нам нет нужды представлять себе эти столбы в виде параллельных рядов; они могли быть поставлены самым различным образом, например на плоско обтесанные концы ребер, служа каркасом для стенок между клетями разных размеров, соответственно размерам животных, которых надо было разделить между собой.
Примечательно, что Атрахасис в своем отчете нигде прямо не говорит о палубе и крыше, хотя неявно они включены в расчет использованных для постройки материалов.
Табличка ковчега: палуба
Трудно усомниться в назначении столбов, установленных Атрахасисом в своем Ковчеге: они поддерживали палубу. Сама эта палуба, проложенная между бортами на половине их высоты и прикрепленная к ним, несомненно, в значительной степени увеличивала прочность всей конструкции; на ней, кроме того, был установлен верхний ярус кают. Ни у одного обычного иракского коракла никогда не было палубы – но ведь ни один из них не был предназначен для выполнения столь грандиозной задачи.
Табличка ковчега: каюты
В ковчеге должны были поселиться сам Атрахасис с супругой и ближайшими родственниками, а также еще сколько-то других представителей человеческого рода – об этом мы поговорим в следующей главе. Наверху оставалось еще немало места для представителей иных видов и семейств живых существ; например, для парочки говорящих вавилонских попугаев, скрашивавших долгие дни на борту для всей остальной компании.
Вот что говорит об этом сам Атрахасис:
Я сделал в нем жилища [ḫinnu-каюты] наверху и внизу.Табличка Ковчега: 17
Хотя современное слово каюта выглядит в данном контексте, может быть, неуместным анахронизмом, редкое аккадское слово ḫinnu имеет именно такой смысл. Об этом нам говорит все тот же наш древний лексикограф:
giš.é-má = bīt eleppi, «деревянный дом на дне»
giš.é-má-gur 8 «деревянный дом на makurrn»
(То же слово появляется в описании сна со сложной символикой на клинописной табличке эпохи Александра Македонского: корабль бога Набу в культовой процессии тихо спускается по большой реке. Его каюта (ḫinnu) описана весьма подробно.)
Капитан А. Хасис (A. Hasīs) говорит о каютах во множественном числе, употребляя при этом глагол rakāsu, имеющий значение «связывать» или «сплетать»; отсюда можно предположить, что они, по крайней мере частично, плелись из тростника, а не мастерились из дерева. Атрахасис говорит нам, что он сделал их наверху и внизу, т. е. на верхней и на нижней палубах. Мы вряд ли сильно уклонимся от истины, представив себе эти каюты в виде маленьких плетенных из тростника хижин из маршей южного Ирака, описанных выше в главе 6, – в особенности тех, что построены на плавучих островах и обнесены круглым тыном, с пасущимся рядом скотом.
Табличка ковчега: крыша
С той же уверенностью можно утверждать, что у Ковчега Атрахасиса была крыша. В строке 45 Атрахасис поднимается наверх, чтобы вознести молитву богу Луны; а мы знаем из каждого из трех параллельных рассказов о Потопе, упомянутых в главе 7, что у Ковчега имелась крыша, как у Апсу. Мы можем представить себе, что эта крыша была круглой и черной, в соответствии с месопотамской моделью мира: земля, а под ней вода . Так или иначе, крыша была необходима, чтобы защитить обитателей Ковчега от дождя и морской воды. О ее размерах и о том, и из чего она была сделана, см. Приложение 3.
Табличка ковчега: битумное покрытие
Мы подходим к очень важному этапу – покрытию корпуса Ковчега битумом изнутри и снаружи для достижения его водонепроницаемости. К этой операции надо было подойти со всей серьезностью, ввиду как огромной нагрузки на корпус, так и ожидавшихся суровых природных явлений. Основное аккадское название битума – iṭṭû; это слово дошло до наших дней в виде географического названия Hit – самого знаменитого природного источника битума в Ираке с древнейших времен до наших дней. Геродот называет его Is. Старошумерское название – ESIR. Месопотамская земля – неиссякаемый и бесплатный источник битума, который выходит из нее, пузырясь, для мириад различных применений. Нет ничего лучше битума, чтобы сделать куффу водонепроницаемой, как мы видим из рассказа Хорнелла:
Закончив сооружение остова куффы, приступают к покрытию его снаружи толстым слоем битума. Самое лучшее качество у битума из Хита на Евфрате, а также из Имам Али. С помощью битума можно добиться очень хорошей водонепроницаемости. Судно обмазывают битумом не только снаружи, но и изнутри, распространяя его толстым ровным слоем по днищу; заодно обеспечивается сохранность найтовов. Борта изнутри оставляются без обмазки. Если лодочник (quffāji) суеверен (а большинство их суеверны), то он замурует во внешней битумной обмазке судна несколько монеток-каури или несколько синих бусинок, чтобы отвратить от него взор дьявола. Хорошо сделанная куффа необычайно долговечна, так как битум идеально предохраняет ее остов от гниения, и даже если он где-то потрескался – можно добавить в этом месте битума, и судно станет как новое.
В аккадском языке есть два слова, обозначающие битум: уже упомянутое iṭṭû, а также kupru; Атрахасис пользуется обоими. Основное количество составил битум kupru; это слово записано шумерским знаком ESIR, после которого стоят знаки UD.DU.A, означающие что-то вроде «высохший» (в строке 2 остались лишь следы этих знаков, я восстановил их исходя из ширины оставшихся пробелов). К этому было добавлено некоторое количество битума iṭṭû, записанного просто знаком ESIR.
Из всех шестидесяти строк Таблички о Ковчеге целых двадцать Атрахасис посвящает детальному описанию того, как он сделал судно водонепроницаемым. Это, таким образом, наиболее полное дошедшее до нас описание того, как это делалось в древней Месопотамии. Обратим особенное внимание на упоминаемые здесь технические детали:
В 1 палец битума для его поверхности я отмерил,Табличка Ковчега: 18–27
В 1 палец битума для его внутренней части я отмерил,
В 1 палец битума для его жилых помещений я отлил,
Я приказал загрузить 28 800 мер битума-купру в мои печи,
И 3600 мер битума внутрь его вылил,
Битум на поверхность (букв. «ко мне») не поднялся,
5 пальцев сала я добавил,
Я приказал загрузить печи поровну,
Тамариск и…,
Я закончил смешивать (?)
Сначала Атрахасис подготавливает нужное количество битума для обмазки остова снаружи и внутри – включая каюты, видимо уже сооруженные к тому времени, – на толщину в один палец. Подсчитав общее количество битума, нужное для этой грандиозной операции, он загружает его в печи и готовит до достижения необходимой консистенции. Чем-нибудь вроде мерной палочки он проверяет степень текучести или вязкости битума и обнаруживает, что он слишком густой. Тогда он добавляет в равных количествах сало и свежий битум. Через некоторое время смесь готова.
Толщина в один палец
Шумерская идеограмма ŠU.ŠI (обычно записывается как ŠU.ŠI) соответствует аккадскому слову ubānu («палец»). Один палец равен примерно 1,66 см. Таким образом, слой битума, покрывающий все наружные и внутренние поверхности Ковчега, имеет толщину в один палец .
Загрузка печей
Слово kīru, «печь» поставлено здесь во множественном числе, но мы не знаем, сколько печей было установлено. Хотя битум являлся расхожим товаром в Месопотамии и постоянно упоминается в клинописных текстах, у нас на удивление мало технических сведений о нем, которые могли бы быть нам полезны. Аккадское слово, употребленное в строке 21, часто означает погрузку на судно, но здесь другой контекст, здесь битум закладывается в печи для дальнейшего нагревания. Таким образом, слова «я приказал загрузить…» в Табличке Ковчега указывают на процесс закладывания или забрасывания исходного материала в подготовленные печи.
Количество битума
Атрахасис сообщает нам также, сколько битума понадобилось для герметизации Ковчега. Здесь опять появляется знак šár = 3600. Количество kupru-битума, равное 28 800 sūtu, записано здесь как 8x3600; это равно 241,92 кубометров. К этому надо добавить 3600 sūtu, т. е. 30,24 кубометров iṭṭû – «сырого» битума, а также добавленные в смесь сало и свежий битум, слоем толщиной в пять пальцев; но эта последняя добавка не могла сильно изменить общий объем. Нам также неизвестно, сколько было печей и какого они были объема. С другой стороны, нам сказано, что слой битума с внутренней и с наружной стороны должен быть толщиной в один палец. Наши собственные подсчеты, исходящие из использованного количества веревки, дают для объема битума значение 8 šár; в табличке мы находим им подтверждение: 8 šár kupru-битума плюс небольшое количество более пластичной битумной мастики, использованной для внешней обмазки.
Мы можем получить некоторое представление обо всем этом из плохо сохранившихся записей поставщика битума в городе Ларса примерно около 1800 г. до Р. Х. Поставка судостроительного битума разных сортов включала: более пятнадцати гур битума kupru для судна водоизмещением в 100 гуров, принадлежавшего Цилли-Иштар; два sūtu битума iṭṭû, для печи; битум iṭṭû для talpiṭṭû деревянной каюты; iṭṭû для добавления к kupru; iṭṭû, вылитый в трюм судна. Все это плюс какой-то еще товар было погружено на судно водоизмещением в 24 гура для доставки покупателю .
Что-то из этого могло предназначаться строителям кораклов. В торговом архиве из Ларсы при упоминании битума для деревянных кают дважды употреблено редкое корабельное слово talpiṭṭû «обмазывание». Оно происходит от аккадского глагола lapatu «прикасаться» и, вероятно, выражает тот факт, что битум наносился слоем в один палец (ubānu), как и в случае кают, которые Атрахасису надо было устроить на своем гигантском судне. См. в строке 20:
«В 1 палец битума для его жилых помещений я отлил».
Естественно предположить, что Ковчег был покрыт битумом задолго до того, как началась погрузка в него живых существ и грузов. Никто не стал бы обрабатывать клетки в зоопарке вавилонским креозотом, когда там уже находятся животные. Если об этой огромной работе где-нибудь и было рассказано, то до нас этот рассказ не дошел. Мы не видим ничего ни в Табличке Ковчега, очень сильно испорченной сразу после хорошо прочитываемых строк о битуме, ни в соответствующем месте Старовавилонского Атрахасиса; а в Табличке XI Эпоса о Гильгамеше эти детали вообще не упоминаются.
Из Таблички Ковчега мы, однако, узнаем, что, когда все было готово и непосредственно перед тем, как Атрахасис сам поднялся на борт, было выполнено еще одно действие:
1 палец сала для гирмаду я приказал (положить)Табличка Ковчега: 57–58
Из 30 гуров, которые отложили в сторону мастера.
Сало, конечно, было выдано рабочим в количестве пяти кубометров не для того, чтобы они ели его с хлебом; единственная возможность его употребления в таких промышленных количествах – обмазывать какие-то очень большие наружные поверхности. Следует также заметить, что такое количество сала должно было заготавливаться заранее. Возможно, это делалось одновременно с подготовкой битума. Атрахасис нам сообщает, что теперь с помощью катка, называемого girmadû (о котором см. ниже) должен быть наложен слой сала толщиной в один палец. Обмазывание битумного покрытия салом или другим жиром способствует поддержанию его пластичности и таким образом делает его более водостойким – именно это здесь имелось в виду. Разумеется, обмазывать салом следовало только наружные поверхности, так что это можно было сделать в последнюю минуту.
В остальных строчках Таблички Ковчега продолжается История о Потопе. Как люди и животные поднимаются на борт, как доставляются последние припасы, как Атрахасиса постигает неожиданный духовный кризис – все это мы будем обсуждать в главе 10. Теперь же обратимся к величественному Эпосу о Гильгамеше, где в XI табличке тоже имеется описание постройки Ковчега, хотя далеко не все этапы описаны столь же подробно.
2. Строительство Ковчега Утнапишти в Эпосе о Гильгамеше
Утнапишти занялся постройкой ковчега с самого раннего часа, и собрал много народа:
Едва занялось сияние утра,Гильгамеш XI: 48–49
У ворот Атрахасиса весь народ собрался
Мы немедленно узнаем старовавилонский оригинал, случайно всплывший из-под этого позднейшего текста. Утнапишти вспоминает события в первом лице, так что здесь должно было стоять «у моих ворот». В старовавилонском оригинале стояло имя Атрахасис, но в новом тексте оно не сохранилось – кроме одной этой строчки, в которой его забыли вымарать. Заодно она демонстрирует нам, что в старовавилонском оригинале рассказ велся в третьем, а не в первом лице, – точно так же, как в тексте Старовавилонского Атрахасиса:
Атрахасис приказ получил,Старовавилонский Атрахасис: 38–39
У ворот своих старейшин собрал он.
Для постройки «внешнего каркаса» понадобилось пять дней. На этом месте в Табличке XI Эпоса о Гильгамеше и в Старовавилонском Атрахасисе (в небольших сохранившихся фрагментах) перечисляются представители разных рабочих профессий, пришедшие на помощь Атрахасису; в Табличке Ковчега эти детали опущены. Мы можем убедиться, насколько точно данное перечисление соответствует описанным выше действиям, выполнявшимся при постройке нашего гигантского коракла:
Один из древних соавторов этого текста вписал в него рабочего с топором agasilikku – вероятно, тоже для плотницких работ. Упоминание «веревки из пальмового волокна», по-аккадски pitiltu, особенно важно в сравнении с аналогичным указанием бога Эа в строке 11 Таблички Ковчега.
Бедняк со своим «снаряжением» (соответствующее аккадское слово означает «нужные вещи») – несколько таинственный персонаж. Утнапишти объясняет:
Водяные колки внутрь его я вбил,Эпос о Гильгамеше XI: 64–65
Выбрал шест, уложил снасти.
В тексте, написанном на тысячу лет раньше, бог Эа указывает на важность этого «снаряжения» для прочности и надежности судна:
Снасти должны быть очень прочными;Старовавилонский Атрахасис: 32–33
Пусть битум будет жестким, (это) придаст (судну) прочность
«Лодочный шест» в тексте Эпоса о Гильгамеше, по-аккадски parrisu – необходимый инструмент управления кораклом; его упоминание в этом фрагменте еще раз указывает на старовавилонское происхождение текста. Традиционным иракским кораклом, плывущим по определенному маршруту к заданному пункту назначения, управляют с помощью весел:
Маленькой куффой гребец (quffāji) управляет с помощью весла, стоя у борта (функционально – на носу). Обычно он делает сколько-то взмахов веслом с одной стороны, а потом сколько-то с другой, поддерживая движение судна в нужном направлении. На куффе средних размеров стоят уже два гребца с противоположных бортов; самые большие требуют четырех гребцов. Весла, которыми пользуются сегодня, имеют веретено длиной 5–6 футов [113] , к нижнему концу которого прикреплена небольшая лопасть круглой или продолговатой формы. Эти весла ничем не напоминают весла ассирийских судов, надетые на кочеты [114] , как на барельефах эпохи Сеннахериба.Хорнелл 1946:104
Пока продолжался Потоп, Ковчег Атрахасиса должен был выполнять только одно: держаться на воде, сохраняя свой груз; но, может быть, каждый коракл, каким бы огромным он ни был, должен иметь соответствующих размеров шест или весло. «Снаряжение», таким образом, могло быть просто уключиной для этого шеста, нужной, чтобы удерживать его в правильном положении (а уж я-то знаю, что весло способно сорваться и уплыть!). Таким веслом, даже если им трудно управлять, можно было, наверное, остановить вращение коракла вокруг своей оси. Такой герой, как Гильгамеш, мог, конечно, изготовить тридцатиметровые весла parrisu и приставить к ним три сотни гребцов. Наконец, «водяные колки», упоминаемые также в 64-й строке Эпоса о Гильгамеше XI, иногда интерпретируются как пробки трюмных отверстий для слива воды.
Сооружение крыши над круглым Ковчегом вызывало у древних авторов поэтические ассоциации с Апсу, подземной водной стихией:
Подобно Апсу, покрой его кровлей.Старовавилонский Атрахасис: 29; Эпос о Гильгамеше XI: 31
Напротив, в Средневавилонской версии из Ниппура сказано просто «перекрой его крепкой крышей»; поскольку речь здесь идет о ковчеге makurkurru, не имеющем круглой формы, у автора не возникает такой космической метафоры. Крыша упоминается не во всех старовавилонских версиях рассказа – мы видим, в частности, что автор версии, представленной в Табличке Ковчега, полностью опускает эту деталь, равно как и какие-либо упоминания о палубе (хотя мы, по причинам, указанным выше, можем быть уверены, что она там была). Круглый вавилонский Ковчег, таким образом, имел нижнюю и верхнюю палубу, каюты на обоих уровнях и крышу над верхней палубой, повторявшую форму палуб.
Эта скромная двухъярусная конструкция посрамлена рассказом Утнапишти:
Я заложил на судне шесть (палуб),Эпос о Гильгамеше XI: 61–63
Разделил их на семь частей,
Его дно разделил на девять отсеков
Очень пышное сооружение, в особенности если принять во внимание, что, как многое на этой табличке, оно восходит к гораздо более простой старовавилонской модели.
Сравнивая этот раздел с соответствующим разделом Таблички Ковчега (единственным имеющимся в нашем распоряжении альтернативным источником сведений по этим столь интересным вопросам), мы можем заметить, что длинный и вязкий пассаж о битуме в Табличке Ковчега здесь, в Табличке XI Гильгамеша, ограничен всего лишь двумя строками. Может быть, писцы и редакторы эпохи Ашшурбанапала испытывали затруднения при обращении к этим техническим деталям; во всяком случае, подробное описание обмазки коракла битумом имеет мало отношения к истории самого Гильгамеша, являющейся главным содержанием эпоса, и описание устройства судна имеет здесь в гораздо большей мере символический, чем практический смысл.
Хотя рассказ о битуме предстает сильно сокращенным в Гильгамеше, тем не менее и здесь печи Утнапишти заполняются битумом двух сортов. И только в этом месте, применительно к битуму, а также в следующей строчке – к салу или жиру, нам сообщается количество использованного материала. Фрагменты этих строчек сохранились частично в одной вавилонской и в одной ассирийской табличках:
Я влил 3x3600 [ниневийский источник W] или 6x3600 [вавилонский источник J] (sūtu) kupru-битума в печь; я влил 3x3600 [оба источника] (sūtu) iṭṭû-битума …Эпос о Гильгамеше XI: 61–63
Если следовать вавилонской (мною предпочитаемой), а не ниневийской ассирийской традиции, то получается, что Утнапишти влил в свою печь 6x3600 + 3x3600 = 9 šár смеси из двух сортов битума, с целью герметизировать судно, которое в первоисточнике, напоминаю, было круглым кораклом площадью в 1 ikû и высотой бортов в 1 ниндан. Сравним эти цифры с нашей старовавилонской Табличкой Ковчега, где тоже говорится о девяти šár битума, приготовленных с той же целью. Следовательно, первоначальное количество битума прошло без изменений через все дальнейшие преобразования текста и не пересчитывалось заново для соответствия увеличенным размерам Ковчега. Напротив, редакторы окончательного текста Гильгамеша XI хорошо понимали, что старого количества битума достаточно лишь для наружной обмазки бортов Ковчега в его новых размерах и форме, причем только на две трети высоты бортов (см. ниже, а также в Приложении 3).
Утнапишти указывает количество жира так, как будто говорит с очень бережливым собеседником:
Три меры ватага носильщиков натаскала елея;Гильгамеш XI: 68–70
Помимо меры елея, что пошла на niqqu,
Две меры припрятал корабельщик.
Жир был доставлен тремя порциями по 3600; одна порция была использована для niqqu (слово с неизвестным значением), еще две были переданы Пузур-Эллилю – корабельному плотнику и доверенному человеку Утнапишти, который должен был хранить его, пока не понадобится. Никто не знает, что значит слово niqqu; высказывалась идея, что оно означает «возлияние». Выражение «Кроме…» следует традиции Таблички Ковчега, несколько изменившей первоначальное вавилонское значение «из (указанного количества)». Наконец, мы знаем, что 57-я строчка Таблички Ковчега применительно к нанесению этого жира или сала упоминает некий инструмент, называемый girmadû, с четко указанным произношением gi-ri-ma– de-e . Этот важный термин остался и в Гильгамеше XI: 79, однако исследователи и переводчики обычно его отбрасывают, «подправляя» оригинальный текст. Теперь такая правка воспринимается как неоправданная; ср. ключевой фрагмент текста:
При восходе Солнца руку к умащению я протянул;Гильгамеш XI: 76–80
Перед заходом Солнца было готово судно.
[Сдвигать его с места] было трудно.
Кольями сверху и снизу его подпирали,
Пока не погрузилось оно в воду на две трети.
Термин «умащение» в строке 76 относится к описываемой в этих строках деятельности – нелегкой и занявшей целый день. Работа по обмазке корпуса судна битумом снаружи и изнутри была еще тяжелее, но в версии Гильгамеша именно работе с жиром уделено особое внимание. Возможно, эта операция завершилась каким-то священным обрядом. Жир, доставленный Пузур-Эллилем, накладывал, вероятно, он сам, с помощью инструмента girmadû, представлявшего собой деревянный валик. В этом не остается сомнений, если сравнить данный отрывок с описанием Чесни, где такой валик применяется для разглаживания свежего битумного слоя. Один и тот же валик, вероятно, применялся сначала для битумного слоя, а затем для операций с жиром. Пузур-Эллиль, наверное, следил за выполнением обеих операций – наложения битума и окончательной герметизации с помощью жира – и, вероятно, справился с ними достаточно хорошо, чтобы заслужить столь выдающуюся награду:
Человеку, засмолившему судно – корабельщику Пузур-Эллилю —Гильгамеш XI: 95–96
Отдал я дворец и все имущество.
Эта незабываемая картина мне кажется предназначенной для кинофильма. Слово «дворец» здесь представляет позднейшую вставку, имеющую целью показать, что Атрахасис с самого начала имел царское звание. В последнюю минуту мы видим Пузур-Эллиля, который, можно себе представить, потакая Атрахасису, без возражений участвовал в его безумной затее построить судно типа «уплыву-от-вас-всех-куда-нибудь-подальше» (одновременно участвуя в саркастических беседах о нем с рабочими за кружкой пива). И вот судовой люк задраивается за Атрахасисом. Внимание, важная сцена! Пузур-Эллиль бежит со всех ног во Дворец, ломится через парадный вход, требует приготовить пир, опустошив подвалы с запасами, вызывает из царского гарема столько наложниц, сколько он едва ли может осилить, – и вот он уже лежит неподвижно на подушках царского ложа, пресыщенный и утомленный, и слышит первые капли дождя, кап-кап-кап, по крыше над своей головой…
Если строку 80 в Гильгамеше XI правильно прочесть как «пока он не был покрыт на две трети», то это означает, что слой жира был нанесен только на нижние две трети высоты бортов судна и только снаружи. Это полностью соответствует использованию битума в ниневийском варианте истории, поскольку указанного там количества битума могло хватить лишь на внешние две трети Ковчега Утнапишти. Значит, герметизация бортов выше этой отметки не представлялась необходимой, опасность протечки не считалась высокой. Интересно, что и современные кораклы часто не обмазываются битумом доверху.
Напоследок надо заметить, что вплоть до сегодняшнего дня строчки 76–80 в Гильгамеше XI понимались как описание спуска на воду Ковчега Утнапишти. На самом деле, однако, вряд ли его сначала спустили на воду, а потом нагрузили всем, что там описано. В поддержку данной версии одну из следующих строчек переводят как «мы передвигали вперед колышки на стапеле», при этом безосновательно отбрасывая непонятное слово girmadû, которое теперь, после расшифровки Таблички Ковчега, приобрело вполне реальное значение.
Ковчег не спускали торжественно на воду под крики «ура», и наш вавилонский герой не разбивал бутылку шампанского о его носовую часть. Огромный коракл просто лежал на земле, пока прибывающая вода не сняла и не понесла его, словно забытый на берегу надувной матрац.
Как спустить на воду большой коракл (если он у вас есть). Спуск большой только что построенной куффы в Хите на Евфрате (по рисунку Вернона Бойля)