Что сказывает нам дихкан-сказитель О том, кто первым молвил: «Я властитель», О том, кто первый на свое чело Надел венец? Все было и прошло... Поведал так старинных книг пытатель, О богатырских днях повествователь: Принес престола и венца закон Царь Каюмарс, и начал править он. К созвездью Овна солнце устремилось, {1} Мир получил закон, и власть, и милость. В созвездье солнце начало блистать, Весна вселенной расцвела опять. Стал Каюмарс вселенной властелином. Он обитал сперва в краю вершинном. {2} Себя и всех людей, для новых дел, Он шкурами звериными одел. Довольство он людскому дал жилищу — Людей он научил готовить пищу. Тридцатилетье длилась власть царя, Сверкавшего на троне, как заря. Возликовали твари,— все живое, Все люди зажили тогда в покое. Склонялось человечество пред ним, Сияло счастье над царем земным. Был сын отважный у царя державы, Красавец, жаждавший борьбы и славы. Счастливый Сиямак пленял сердца, Он был отрадой славного отца. Минуло времени с тех пор немало. Держава Каюмарса процветала. Был у царя один лишь тайный враг — Бес Ахриман, чья сила — зло и мрак. Был сын у Ахримана — волк-воитель, Бесовских полчищ лютый предводитель. Владыки блеск, царевича расцвет,— Стал из-за них для беса темен свет. Собрал он войско, на царя пошел он, Отнять хотел и царство и престол он. Открыл он замысел коварный свой, Вселенную наполнил волчий вой. Когда услышал Сиямак правдивый, Что вышли, сея гибель, злые дивы, Вскипела у царевича душа, Полки собрал он, яростью дыша, И вышел, тигра шкурою покрытый: Тогда не знали панцирной защиты. Сошлись две рати; Сиямак вступил Отважно в бой с исчадьем адских сил. Взмахнул косматой лапой див жестокий, Переломил героя стан высокий, Ударил витязя о гребни скал, Потом когтями сердце разодрал. Услышал Каюмарс о смерти сына, И черным стало солнце властелина. Зверье и птицы собрались толпой, Ушли, стеная, горною тропой, Ушли, вопя и плача, в скорби жгучей, Над царским троном пыль вздымалась тучей. Оплакивали сына целый год. Но вот прислал посланца небосвод. Сказал Суруш с отрадою во взоре: «Сдержи себя, забудь на время горе, Ты войско снаряди,— вот мой приказ,— И племя бесов уничтожь тотчас. Очисти лик вселенной от злодея, Иди на битву, местью пламенея». Властитель поднял к небесам чело, На головы врагов призвал он зло, Восславил господа и свет денницы И осушил от слез свои ресницы. Не знала сна и отдыха душа, За Сиямака отомстить спеша. Оставил сына Сиямак пригожий, При деде он верховным был вельможей, Хушангом звался Каюмарса внук, Он был — ты скажешь — кладезем наук. Ужасна с сыном вечная разлука,— Дед на своей груди взлелеял внука. Царь, в жажде мщенья, торопясь к борьбе, Призвал Хушанга юного к себе. Открылась внуку боль его живая, Царь молвил, тайну сердца раскрывая: «Сбирать войска вселенной буду я, И клич кричать военный буду я, А ты веди войска на бой суровый, Я отхожу, а ты — вожатый новый». В том войске — пери, птицы, дикий зверь, И юный вождь их поведет теперь. Явился черный бес, исполнен страха, Взметнул, взрывая, к небу комья праха. Сошлись две рати, сдвинулись тесней,— И бесы побежали от зверей. Хушанг ударил беса дланью львиной И умертвил злодея в миг единый. Он бесу отомстил за смерть отца, С презреньем растоптал он мертвеца. Царь Каюмарс насытил сердце местью,— Пришла к нему кончина с этой вестью.

Змей не погиб, но обнаружил камень То, что в себе таил он: яркий пламень.

Так землепашец, проливая пот, Стал добывать свой хлеб из года в год.

Нашел он камфару в кристальном слое, Бальзам и мускус, амбру и алоэ, Познал искусство врачевать больных, Изобретал он снадобья для них... Так триста лет прошло за веком век. Не знал в то время смерти человек, Не знал нужды, не ссорились друг с другом, Готовы были бесы к их услугам.