Стук копыт и резкие гудки полицейских рожков разорвали утреннюю тишину дикого, расположившегося в широкой излучине Черного Канала парка. Серые кирасы и отливающие тусклым металлом купола шлемов поблескивали на фоне рыжих листьев в ясных лучах бело-розового утреннего солнца. Среди деревьев и кустов облетевшего ивняка темнели плащи и форменные мантии идущих на приступ полицейских. Глухо гремел барабан. Бряцало оружие. Под сапогами шелестели опавшие листья.
У ворот были арестованы двое стражников в белых плащах и серых капюшонах.
-Кто такие? - строго спрашивал с коня Тирэт.
Один глянул на него исподлобья и, выхватив из голенища страшный изогнутый нож, бросился на заместителя коменданта, но тот также ловко достал пистолет, выстрелил в упор нападающему в голову, и приказал трубить атаку.
Впереди желтели стены большого трехэтажного дома.
Элет в белом доспехе и своем щегольском, намотанном поверх горжета бело-голубом шарфе возглавлял наступление. Голова его коня была укрыта легким блестящим налобником, на груди серело зерцало. Сам рыцарь был вооружен щитом и мечем. Когда он выехал на маленькую квадратную площадь перед парадными дверями особняка, и хотел было протрубить в рог, из распахнутых дверей к нему выбежал человек в белой мантии и белом же плаще. Он суетился и размахивал черным платком. За спиной помощника старшего агента ожидали не меньше полусотни полицейских с мечами и пиками.
-Это частная земля баронессы! - кричал, суетился парламентер - мы будем жаловаться! Немедленно убирайтесь вон!
-Ордер на обыск и арест! - продемонстрировал припечатанную зеленой гербом лорда Динмара бумагу Элет, на что дворецкий замахал руками, попятился к дверям, а через миг, из темноты холла, зашипел пистолетный выстрел. Всадник качнулся. Пуля звякнула по нагруднику, не причинив вреда.
-Вперед! - взмахнул мечем рыцарь и дал в галоп. Поудобнее перехватывая щиты и пики, пригибая головы от ружейного огня, полицейские сорвались с места. Зашипели пистолеты. В особняке со звоном посыпались стекла.
Элет первым ворвался на лестницу и, гарцуя между колонн, ударил мечем какого-то человека в белом плаще. Из дверей в него выстрелили из мушкета. Пуля попала в бок лошади, отскочила от мягкой композитной попоны, но животное понесло и, соскочив со ступеней, сбросило седока у клумбы и ускакало куда-то в парк прочь. Из дома выстрелили еще несколько раз, но было поздно - полицейские уже были у стен. К высоким подоконникам бельэтажа потянулись деревянные лестницы. Бойцы кололи пиками в темные провалы окон, оттуда им отвечали удары мечей и пистолетные выстрелы. Пригибаясь чтобы не попасть под ружейный огонь, полицейские перебегали вдоль фасада, перезаряжали пистолеты. Теперь почти все были у дома, когда с балкона второго этажа прямо во двор выкатился большой и черный, как пушечное ядро предмет.
-Бомба! - предостерегающе крикнул кто-то, но было поздно. Шар лопнул с оглушительным хлопком, и двор заволокло дымом. Прикрывая рукавами лица, чихая от дыма, оглушенные люди шарахались в стороны. Несколько тел в форменных синих плащах и мантиях остались на округлых булыжниках двора. Контуженные взрывом полицейские приваливались к гранитным блокам фундамента, стаскивали с голов шлемы-салады, растирали поврежденные ударной волной уши.
-Хой, сэр Элет! - к фасаду подъехали Турмадин и Ларге. Они ловко спешились и укрылись за колоннами вместе с другими полицейскими.
-Да что вы стоите! - срывая с головы шлем, кричал помощник старшего следователя - вперед!
И, прикрываясь щитом, бросился в распахнутую парадную дверь. Ему навстречу выскочил человек со щитом и мечем, но рыцарь ловко прикрыв голову, ударил его в ноги, ниже колена и тот молча закатив глаза повалился на алую ковровую дорожку. Ему на помощь уже спешили другие защитники особняка - люди в белых мантиях с алыми лентами. Они образовали в дверях стену щитов. Несколько копий с неприятным лязгом скользнули по броне помощника старшего следователя. Рядом Ларге с двух рук всадил гарпун в строй врагов, но и его удар тоже не достиг цели - оружие скользнуло по чьей-то броне. Второй удар оказался удачнее. Но даже двуручный меч Турмадина не помог - закованный в полную броню рыцарь толком не мог развернуться в узком проходе. Он попытался протаранить с уколом, но его встретили и отбросили назад два пистолетных выстрела.
-А ну! - яростно зарычал Элет и снова бросился на вражеский строй, и раздавая удары направо и налево было прорвался вперед, но в узком коридоре было слишком много народу, помощника старшего следователя ударили щитом в лицо и вытолкали обратно на колоннаду.
-Разойдись! - размахивая руками, по площади бежал полицейский. Все обернулись в его сторону. В это время со второго этажа снова выстрелили. Вместо того чтобы еще быстрее бежать к спасительным стенам, полицейский посланец распластался на каменных плитах и попытался вжаться в рыхлую землю клумбы. Он махал руками и делал какие-то знаки, но его не понимали.
-Внимание - бросил детективу Бенет. Он стоял у колеса кареты, целился в сторону фасада. Вокруг, припав на колени, пригибаясь от шальных пуль, целились и стреляли по верхним этажам полицейские егеря. Рука агента коротко взметнулась, указывая вперед.
-Понял - мрачно кивнул Вертура и, тряхнув рукой, поудобнее приспособил свой небольшой треугольный щит, чтобы прикрыть старшего следователя.
-Смотрите! - закричали у карет, загремели частые выстрелы. Кислый пороховой дым пополз под колесами. Сделав выстрел, синие полицейские плащи снова пригибались к земле - перезарядить ружья.
За шипсовым парапетом балкона, прямо над дерущимися в дверях, стояла прекрасная светловолосая женщина. Ее белоснежные одеяния и такие же белые, бесконечно длинные, волосы развивались мерцающей серебристой мантией, алые ленты покачивались в такт легкому дыханию осеннего ветра. С легким, чуть усталым удивлением потревоженной не в меру расшумевшимися гостями хозяйки дома, и какой то, легкой досадой и ожиданием, она оглядывала двор и парк и, когда изумленный Вертура глянул в ее сторону, ему показалось, что она смотрит в лицо именно ему. Несмотря на расстояние - до дома было не меньше тридцати метров, детектив с изумлением отчетливо различал ее алые глаза, и вплетенные в серебристые пряди у висков кровавые ленты. Он попытался проморгать, но был очень удивлен тому, что отчего-то внезапно не может сделать этого.
-Ведьма! Это ведьма! - закричал кто-то. Громыхнул брошенный на мостовую мушкет.
-А вот и наша цель - деловито указал на фасад жезлом кавалер Вайриго. Он припал к колесу кареты и, казалось, пытался заглянуть в прицел ружья агента. Его лицо было серьезно-мрачным, пальцы до белизны сжались на набалдашники трости, взгляд обострился и стал особенно внимательным и страшным, как взгляд приготовившегося к прыжку за добычей кота - сэр Бенет?
-Вижу - коротко кивнул тот, чуть переместил ствол и нажал на курок. Воздух качнулся, люди вздрогнули, от невидимой и неслышимой, но ощутимой на грани восприятия ударной волны заржали, шарахнулись в стороны лошади. На долю секунды бело-синий шлейф соединил ружье старшего следователя и вскинувшую перед собой тонкую белую ладонь фигуру и тут же с треском удара молнии рассыпался миллионами раскаленных бело-голубых искр.
-Еще раз. Активный поляризованный! - яростно и пронзительно выкрикнул кавалер и, выдохнув, зашагал вперед. Вертура последовал за ним. Казалось, все звуки затихли над полем боя. Даже дерущиеся в дверях на миг разошлись и с тяжелой, усталой ненавистью тяжело дышали друг другу в лицо. Только Бенет у карет со всей возможной поспешностью отточенными годами движениями перезаряжал свое ружье. И когда спешащие к особняку кавалер и детектив были уже у самой мостовой двора, старший следователь уже снова поднял оружие, быстро навел прицел на белую фигуру и коротким привычным движением надавил на курок. Но выстрела не случилось. Не сразу сообразив, что произошло, Бенет нажал еще раз. Но все было бесполезно. Ружье молчало. Индикатор батареи у предохранителя погас.
-Что у вас там? - с каким-то мучительным усилием спросил у него Тирэт. Он был бледен и в руках сжимал пистолет.
-Все - выпуская изо рта серебряный крестик, опуская ружье ответил агент - батарея.
-А ну слезай оттуда! - заметив новую участницу сражения, погрозил женщине Ларге и, выхватив у ближайшего полицейского пистолет, нацелил его вверх на балкон. Но ничего не случилось, курок дал осечку - заряди!
Приказал Охотник постовому и, выхватив кинжал, выбежал было на ступеньки, чтобы метнуть его, как где-то в соседнем окне с неприятным звоном пружины тренькнуло плечо арбалета, и короткий болт едва не опрокинул агента с лестницы.
-Да... - крикнул тот и вернулся под колонны. Стрела безвозвратно испортила плащ Ларге и теперь, застряв в бригандине, торчала у него из-под локтя.
-Осторожнее! - замахали руками, закричали из-за колонн.
К фасаду спешили капитан Вайриго и детектив. Где-то в соседнем окне уже снова вращали ворот арбалета. Поджав голову, прикрываясь щитом, Вертура бежал слегка впереди. Еще один арбалетный болт звякнул у него под ногами. Женщина на балконе, слегка склонив голову, с томным равнодушием, как будто она все это видела уже в сотый раз, взирала на происходящее. Казалось, она не слышала редких мушкетных выстрелов из парка, не видела спешащего к ней капитана Вайриго, а прислушивалась к какому-то другому доносящемуся из-за деревьев звуку. Остановился, глядя на нее, и кавалер. В его руке лиловым огнем сверкнул короткий жезл. Как паж прикрывающий господина щитом на древнем героическом панно, припал перед ним на колено и укрыл его щитом Вертура. Арбалетный болт с грохотом впился в ивовый лист Динмаров с такой силой, что детектив едва удержался чтоб не упасть.
Где-то от дороги уже слышались позывные рожков и грохот копыт боевых коней. Разгоняя ударами хлыстов и мечей бестолково суетящихся полицейских, к фасаду один за другим подлетали закованные в тяжелую броню всадники. Нацелив оружие в прячущихся под окнами постовых и агентов, они кружили по площади, ожидая прибытия своего лорда.
-Что за буффонада? - раздраженно выдернул и бросил на мраморные ступени арбалетный болт Ларге.
-Сэр Корсон... - мрачно указал на малиновые флажки пожилой сержант полицейский. Латники гарцевали по площади. Их становилось все больше и больше. Вскоре перед дворцом был весь кавалерийский эскадрон. Верховые окружили кавалера и детектива. Вертура занервничал, поворачиваясь щитом к остриям пик, пытаясь угадать, откуда будет нанесен первый удар. Фигуры в серых доспехах и алых плащах хищными тенями кружили над ним.
-Именем его высочества, барона Виктора Корсона! - поднимая забрало, злобно и гулко закричал ему узколицый усатый офицер - бросить оружие! Лежать, я сказал!
Только тут Вертура сообразил, что кроме щита уже сжимает в руках и свой короткий меч.
-Хой! - заревел какой-то латник и метко ударил детектива пикой в щит с такой силой, что припавший на колено, закрывшийся от удара Вертура со сдавленным стоном опрокинулся навзничь.
-Немедленно прекратите - властно поднимая руку, приказал кавалер Вайриго. Он шагнул вперед, прикрывая упавшего - кто вы такие, чтобы вмешиваться в дела Ордена?
-А кто вы такой, сэр Вайриго, чтобы ломиться в дом к моей невесте, даже не оповестив меня о визите? - латники разъехались, и на площадь выехал могучий бородатый человек в толстом алом плаще отороченным толстым мохнатым воротником. Густая рыжая борода аккуратно расчесана. Волосы украшены черными гребнями. На груди черная гербовая кираса, а краги латных перчаток и набедренники выделаны алым кантом. Черные, кипящие необузданным гневом, колючие глаза старшего советника Корсона встретились с кротким взглядом кавалера Вайриго
-А? - оглушительно хлеща кнутом о голенище сапога, требовал ответа барон - А ну-ка отвечайте мне немедленно!
-Кто я такой вы ответили сами - слегка склонив голову и прищуривая глаз, ответил пожилой орденский капитан - и что я здесь делаю, вы тоже прекрасно знаете.
Он обернулся к фасаду дома, словно барон был уже ему неинтересен и мог удаляться восвояси, и поднял глаза на балкон. Но белой женщины над колоннадой уже не было. Только занавески разбитых окон покачивались на холодном осеннем ветру. Кавалер Вайриго пожал плечами. Вертура хотел было подняться на ноги, но латник снова замахнулся копьем и детектив, подняв руки ладонями кверху, снова опустился на мостовую.
Полицейские у стен с мрачной ненавистью взирали на прижавших их к стенам мечами и пиками солдат. Из окон особняка посыпались оскорбительные смешки грубые шутки.
-У нас ордер! - попытался предъявить превратившуюся в пылу битвы в грязную промокашку бумагу Элет, но грубый усатый офицер молниеносно выхватил пистолет и навел его в лицо помощнику старшего следователя.
-А ну убери! - попытался было замахнуться на капитана гарпуном, зарычал Ларге, но на нем повисло трое полицейских. Оружие выпало из рук агента. Древко с неприятным треском раскололось о камни.
-Только без палок! - кричали они наемнику. Турмадин полез разнимать дерущихся.
-А ну бросить свое дреколье! - с грохотом стреляя в воздух, приказал офицер.
-Это унизительно! - отчаянно выкрикнул ему Ларге. Но его крепко держали полицейские. Один пытался затыкать шарфом ему рот.
-А это вы ловко придумали руками полиции разграбить беззащитный особнячок! - презрительно усмехнулся кавалеру ублаженный победой и унижением противников барон Корсон - как это в духе Ордена!
-Орден - организация духовная. Полиции преступники, а Богу Божие - напомнил кавалер.
-Ха! А что же вы тогда тут делаете? На свежем воздухе молитесь? - и сорвался на рык - а ну, марш отсюда!
-С колен не вставать! - прикрикнул Вертуре какой-то латник - На четвереньках ползти!
Верховые грубо засмеялись. Но детектив встал в полный рост, на что получил с седла обидный пинок в спину.
-Сказали тебе!
-Подашь жалобу по форме в письменном виде - с мрачной гордостью тихо, чтоб не ударили еще раз, огрызнулся детектив и отошел в сторону.
-Хой, давайте, валите отсюда!
-Колонн не заляпайте! Стены не трогать!
Из дверей особняка вывалили люди в белых мантиях. Из окон показались мрачные и глумливые физиономии. Под эти издевательские комментарии и обидные выкрики полицейские и агенты подобрали убитых и раненых, собрали оружие. Все старались держаться подальше от закованных в броню верховых и не смотреть друг другу в глаза.
-Надеюсь, у вас найдется хоть какая-нибудь глупая шутка и по этому поводу? - гордо заломив руки за пояс и глядя куда-то в сторону, потребовал уязвленный до глубины души Элет у Вертуры.
-Что-то настроение не шуточное - ответил детектив.
Кавалер Вайриго подошел к самому фасаду. Он внимательно приглядывался к окнам. В его руке тускло мерцал жезл.
-Ну-с, сэр Вайриго, что вы еще скажете в свое оправдание? - демонстрируя латной перчаткой выразительный жест в сторону дома, с издевкой в голосе, обратился к нему лорд Корсон.
-Ну, не получилось - просто пожал плечами капитан и, бросив последний взгляд на пустой балкон, отвернулся и зашагал прочь.
-А ну, марш отсюда! - загремел за его спиной еще не до конца понявший, как реагировать на подобное пренебрежение к собственной персоне, привыкший к почитанию и власти барон Корсон - и быстро, чтоб вас тут никого не было!
Нестройной толпой полицейские вытекали из парка. Последними шли Бенет и Тирэт. Под сапогами трагически шелестели опавшие листья. Неприступный дом остался позади.
У дороги под березами ожидал черный орденский дилижанс. Сержант на козлах невозмутимо курил трубку.
-А, мэтр Юлет... - махнул знакомому Вертура.
-Как я понимаю, это фиаско.- мрачно бросил тот - смиряйтесь. Бог дал, Бог взял.
-Да будет непросто - согласился кавалер Вайриго.
-Езжайте, езжайте отсюда! - раздраженно-брезгливыми голосами разгоняли полицейских кучеров латники.
-И что теперь делать? - добивался у кавалера Вайриго ответа Тирэт. Чуть отбившись от основной толпы чтобы подчиненные не видели его, он бросал на капитана и бессмысленно толкущегося рядом Вертуру полные мольбы и отчаянья взгляды. Глядя на осиротевшую, безоружную, толпу полицейских, рядовых чинов и офицеров, он старался не смотреть им в глаза. Кончики его усов опустились, руки дрожали, и казалось, что еще чуть-чуть и он, пожилой заместитель коменданта Южного района, заплачет от обиды.
-Да, все гораздо серьезнее - кавалер Вайриго достал из ножен и продемонстрировал агентам свой жезл. Черно-зеленый с рельефным узором. Увенчанный держащей в распахнутой пасти высокотехнологичный лиловый кристалл кошачьей головой.
-Почему вы не стреляли? - растерянно спросил детектив.
-Стрелял - ответил кавалер - но сигнала не было.
На этой загадочной фразе капитан сел в дилижанс и приказал сержанту трогать. Кони зафыркали, дилижанс покачнулся на обочине и поехал прочь по дороге.
-Пойдемте-ка в город - глядя ему вслед, махнул рукавом растрепанный, обезоруженный Ларге - и бимбардура сломалась.
Над площадью кричали галки. Люди нащупывали монеты в поясных сумках, входили в многочисленные лавочки на первых этажах выстроившихся вдоль проспектов домов. Выходили с корзинками и свертками. По мостовым бежали босоногие мальчишки в лихо заломленных на затылок разноцветных шапочках - курьеры, разносчики, продавцы пирожков табака и газет. Перебегали улицы перед каретами, ловко выскакивали из под копыт коней верховых. Дразнили возчиков, убегали от ударов хлыстов. Стояли у решеток палисадников и скверов. Важно дымили трубками, деловито ковыряли в носу.
Полицейские возвращались в комендатуру. Бросали на коллег из тайной полиции злобные взгляды, кривили лица. У самых ворот агентов догнал лейтенант Басик. Поколачивая пятками тощие лошадиные бока, он верхом продирался через толпу. Офицер был взволнован.
-Что-то вы сегодня мрачный, что жалования не заплатили? - бросил ему Ларге.
-Нас отстранили от дела - пожаловался агентам полицейский. Лейтенант разочарованно развел руками и продемонстрировал письмо - похоже, это касается и вашего участия...
Не договорив ничего, он поехал к главным воротам, оставить коня во дворе. Детектив почесал подбородок кромкой щита и направился следом.
-За мантию и палку ответят - продемонстрировал дыру и пообещал Элету Ларге.
В конторе было шумно. В соседнем кабинете Элет с грохотом водружал на стойку свой латный доспех. Ларге с криками доказывал полицейскому офицеру, что ему нужно новое оружие.
Три пары женских глаз мрачно смотрели на отдыхающего лейтенанта. Закинув ногу на ногу, он сидел в кресле у дальней стены, курил трубку с длинным чубуком и пил вино из высокого фужера.
-Приказ генерала Барнау - разводил руками лейтенант Басик - нам предложили выбор - разжалование в рядовые, либо увольнение со службы. Как так можно поступать с заслуженными кадрами?
Миц подняла на него внимательный взгляд и опустила папку. Мариса сидела у стола и, оперев голову о руки, смотрела перед собой. Гирке отложила перо. Все утро она переписывала под диктовку должностные бумаги.
-Вы были доверенными лицами полковника Гигельмота - догадался Вертура - это обычная перестановка кадров.
Держа в руках трубку, детектив протиснулся между диваном и окном и теперь смотрел на улицу.
-Да что вы такое говорите! - воскликнул лейтенант - какая глупость! Он не может просто так взять и...
-Я говорю, что генерал Барнау решил избавиться от верных людей вашего полковника - придерживая ладонью портьеру, пояснил детектив - вы проиграли. Смиряйтесь. Бог дал, Бог взял.
-Все ваши шуточки... - рассердился лейтенант.
-Марк - вступилась за полицейского Миц - почему вы так жестоки к окружающим?
-Потому что для того чтобы что-то изменить надо трезво оценивать ситуацию - резко развернулся от окна детектив - я размышляю...
Он снова смотрел за окно, по улице проехала полицейская карета Тирэта. Двое монахов, о чем-то беседуя, неспешно шагали по другой стороне улицы.
-Меня беспокоит... - начал было детектив - а впрочем. Опять собирается дождь.
Стемнело. Над городом сомкнулись тучи. Снова пошел дождь. По просьбе Миц, Вертура зажег газовые рожки. Поставил на стол перед ее письменным местом переносную газовую лампу. Ларге подрался в полицейской закусочной. В контору его принесли трое постовых. Сгрузили на диван и, бросая по сторонам недовольные взгляды, удалились. Один утащил печенье из вазочки.
Оставив коллегу не попечение строгой Миц, Вертура и Мариса покинули контору. Со всех сторон через дождь светили огни окон. К воротам театра подъезжали кареты. Нарядные афиши предлагали на выбор лучшие пьесы современности и прошлого. Назавтра должен был состояться первый концерт известного скрипача из столицы - профессора музыки Марио Ликки. Детектив и писательница стояли под зонтиком, ждали пока большой, звенящий бубенцами, экипаж освободит улицу, смотрели на белые, подсвеченные ярчайшими электрическими огнями арки и стены колокольни собора. Было еще не поздно, но из-за дождя совсем темно и холодно.
-А, это вы! - размахивая папкой, через улицу спешил знакомый мокрый студент - пойдемте к нам! У нас сегодня симпозиум, будет весело.
-Настроения нет - покачал головой детектив. Мариса кивнула.
-Да уже в вечерней напечатали... - поддержал студент. Он стоял, прикрывая мокрые волосы папкой. Свет фонарей отражался в очках - Дормет говорит, видел эту Вальдэ. У него младший брат ходит пажом у одного из баронских рыцарей. Появилась такая на приеме в Замке и все только, и смотрели на нее. Даже полковник Харбибуль и тот махнул рукой и сказал, что сегодня он что-то усталый. И ушел в салон. Ну и кончилось все тем, что лорд-советник поехал провожать эту дамочку. А у ее особняка и всех рыцарей своих домой отпустил.
-Давно это было? - спросил Вертура.
-Шесть дней назад, в воскресенье - по очереди загнул пальцы студент.
-Как приехала, так, сходу, целого советника и захомутала - поделился с Марисой детектив - помнишь то письмо, где она писала, что еще едет, от какого оно было числа? Зависимость с нашим делом определенно не прослеживается. Но...
-Алисия Вальдэ окрутила ближайшего советника и друга барона Эмери - предвкушая очередной скабрезный очерк, воскликнула писательница - хм... и они уже помолвлены?
-Да - закивал студент - вы что, не читали вечернюю? Давайте же зайдем под арку!
-Мы были слишком заняты для газет - объяснил детектив.
-Свадьба послезавтра, в воскресенье, в храме архангела Гавриила.
-Бенет должен знать об этом. Пусть пристрелит ее прямо на ступенях.
-Представляю скандальчик, как в дешевой бульварной книжонке - оскалилась Мариса - веселенький некролог. Но тогда сэру Бенету точно грозит отставка.
-Или суд и казнь. Это минимальное, что мы могли бы сделать - кусая губу, отозвался Вертура - если бы дали ружье мне, мог бы я... - его глаза печально блеснули в темноте. Детектив глянул вдоль многолюдной улицы - но я никогда не стрелял...
-Ты дурак? - дернула его за локоть Мариса.
-Да что происходит? О чем вы? - изумился студент - Стрелять невесту лорда Корсона? Что за ерунда?
-Ну да - печально ответил детектив - вы не в курсе. И если бы мы сами тоже хоть что-то понимали в этом деле...
В прихожей квартиры на Кленовом бульваре раздался звонок. Пожилой дворецкий открыл дверь. Впустил вошедшую. Маятник на часах над камином заглушал легкие, едва слышные шаги в коридоре.
-А, это вы, мой друг - кивнул кавалер Вайриго - он сидел перед письменным столом, писал начисто в большой бухгалтерской книге.
В отделанном панелями красного дерева кабинете жарко горел камин. У дальней стены в стеклянных дверцах серванта и старинных пузатых бокалах мерцали огоньки отражающегося пламени. Огромный черный кот возлежал на аккуратной зеленой подушечке перед решеткой очага. Положив серьезную, усатую, морду на черные мохнатые, когтистые лапы, смотрел в огонь. В его темных, по-человечески скорбных глазах отражались рыжие сполохи.
Несмотря на жару, пожилой кавалер кутался в черную, расшитую серебром мантию. Его шея была укрыта шарфом, заколотым металлической гербовой брошью. Зеленые, кошачьи, глаза глядели слегка насмешливо и внимательно. Лицо было спокойно, на губах играла едва-едва заметная спокойная улыбка человека увлеченного приятным и полезным действом.
-Я так и понял, что не было сигнала - кивнул кавалер. Вошедшая, среднего роста в темном, скрадывающим фигуру, плаще с низким, с прорезями для глаз, надвинутом на лицо капюшоне, кивнула. Лицо прикрывала темная маска. Дождь и треск пламени в очаге заглушали звуки дыхания. Огонь не отражался в глазах, как будто под капюшоном были надеты темные матовые линзы.
-Чтобы точно знать, что там произошло, нужны данные с геостата - дописывая фразу и ставя точку, продолжал кавалер - запросите Центр, чтоб дали команду на сброс капсулы. Полную запись последних семи дней. И точка приземления. Нет, не на полигон.
Кавалер встал и, провожаемый взглядом кота подошел к старой карте на стене. В раздумье коснулся ладонью подбородка. Его длинный тонкий палец с аккуратным острым ногтем провел по перекресткам улиц и проспектов, и, уйдя далеко вниз, восточнее Грушевого предместья, указал в болото.
-Сбросьте сюда. Именно сюда. Подальше от дороги. Например... вот на этот холмик. Координаты.... Сейчас напишу. Ах, все забываю, что теперь у вас идеальная память... И не сию минуту, а часам к четырем утра. Дадим им время собраться с мыслями.
И он вернулся к столу.
-Жаль, что мы с вами не можем попить чаю. Мне недавно привезли из Камиры, очень приятен на вкус - улыбнулся он и снова перешел к делу - я буду рассчитывать на четыре утра. Передадим им ход и посмотрим на их действия.
Фигура в плаще кивнула и безмолвно вышла. Легкие шаги затихли в коридоре. Дворецкий закрыл дверь. На кухне за стенами весело переговаривались домработницы. Они еще не ушли домой. В просторной квартире кавалера было тепло и чисто. Служанки засиживались допоздна с хозяйкой дома, дочерью старого кавалера. Пили чай на просторной кухне, протирали полки, подметали и без того чистый пол, глазели на бульвар в окно.
Кавалер Вайриго вернулся к рабочему столу. В свете электрической лампы его лицо казалось высеченным из камня. Бросив взгляд на подсвеченные лампадой иконы, капитан снова приступил к работе, но теперь уже не с гроссбухом. Он достал чистый лист, окунул перо в чернильницу и начал новое письмо. Аккуратным почерком с длинными нижними хвостами букв набросал несколько строк. И подписал конверт.
'В полицейский дом Южного Района, перекресток Южного и проспекта Лордов. Второй отдел полиции. Сэру Варфоломею Бенету'. Позвонил в колокольчик на столе. По сигналу явился курьер.
-Предпочтительно доставить лично в руки - передал письмо капитан, и курьер без лишних расспросов сделал вольт и поспешил выполнять поручение. В прихожей снова громыхнула дверь. Кавалер Вайриго остался один. Он встал из-за стола и пересел к камину. Рядом с креслом на столике стояла шахматная доска с нерешенным этюдом из книжки. Но капитан взялся за библию и опустил глаза. Он сидел, смотрел в огонь и просто держал ее в руках. На лице была улыбка человека увлеченного приятным и полезным действием. За окном шел дождь. На часах - гербовом щите-тарче с маятником и циферблатом, стрелки указывали на половину восьмого вечера. Со столика, где до этого лежала книга, с маленького портрета взирала красивая сероглазая женщина в черной орденской мантии с украшенными зелеными крестами рукавами-крыльями. Длинные светлые волосы рассыпались по плечам, обрамляя правильное овальное, с россыпями веснушек на щеках, лицо. Глаза скромно опущены, а на губах мечтательная и немного застенчивая улыбка. Она тоже держала в руках библию.
Вертура и Мариса нашли Турмадина дома. Дверь была не заперта. Рыцарь лежал на диване, закинув ногу на подлокотник, и глядел в потолок. На столе были зажжены все свечи. Тяжелый сальный запах поднимался над коптящими фитилями. На потолке колыхались тени от язычков пламени.
-А я думал вы переехали насовсем - разочарованно махнул рукой Турмадин. Он качнул сапогом и зацепил приставленные к кровати ножны. Оружие с грохотом упало на пол. Откуда-то снизу пьяно зарычал разбуженный ударом сосед.
-Удивляюсь, как вы не уронили его раньше... - прокомментировал детектив.
-Да который раз поднимаю - похвастался рыцарь.
-Понимаю вас - кивнул детектив, поднял меч и поставил на место. В темной квартире все было непривычно и мрачно. Темный старый ковер на стене. Так и не заклеенные к осенним холодам окна. Старый, полный бутылок и засохших, каменных пряников буфешкаф. Толстый плед Вертуры, из которого Турмадин соорудил себе на диване гнездо. Желтая, пропахшая одеколоном подушка детектива под коленом рыцаря. В углу ведро для воды и опрокинутый нечищеный от копоти чайник. На полке черные корешки книг. Вертура стоял посреди этой комнаты, держал Марису за руку, и отчего-то все больше и больше осознавал, насколько ему отвратительно собственное жилище.
-Отдайте подушку - потребовал у рыцаря он - ей не место под вашим задом.
-Да забирайте - выдернул постельную принадлежность Турмадин - и прикройте дверь. Наливайте вина, фужеры в серванте печенье, колите или размачивайте сами, у нас тут самообслуживание.
Усадив Марису на диван, детектив собрал со стола немытые фужеры, протер верхней полой плаща и налил всем троим. Сел, обхватив руками свою подушку, и облокотился о нее лицом.
-Вы так и не рассказали ту историю до конца - делая глоток, обратилась к рыцарю Мариса. Ее мрачные голодные глаза горели темным огнем - вы сказали, что привезли письма и на вас напали....
В руках Марисы блеснул серый грифельный стержень. Щелкнула застежка поясной сумки, зашелестели листы блокнота. Писательница взяла фужер и, решительно чокнувшись с Вертурой, приготовилась записывать историю.
-Да - яростно допивая содержимое своего фужера и требуя у Вертуры еще, на что детектив протянул ему всю бутылку, кивнул Турмадин - меня отправили на ночь глядя отвозить эти чертовы письма. И...
.... Было ветрено. Лил дождь. Именно эту тревожную ночь Бенет выбрал для того, чтобы под прикрытием непогоды Вертура и Элет проникли в один из домов профессора Генжи Розенгардена. В обычной жизни одного из университетских профессоров, а в оккультных и запретных кругах безнравственного экспериментатора, отъявленного мужеложца и одного из высших посвященных таинственного спиритического общества 'Пирамида'. Три дня назад лорд Ди - глава тайной полиции Мильды получил частный заказ от некой эксцентричной особы, которая хотела завладеть перепиской со своим бывшим мужем. Не уточняя деталей, она сообщила через курьера, что муж шантажирует ее и ей требуется помощь людей, которые могли бы за деньги переступить закон и остаться в тени. Одним словом она обратилась в полицию. В первом, загородном, особняке отважных детективов встретили только пыль и запустение. Несмотря на внешнюю роскошь, здание было давно заброшено и не использовалось. Только в одном окошке - в комнате сторожа зловещим алым огнем светился фонарь. Пробираясь темными комнатами, детективы могли поклясться, что за воем ветра и шумом дождя слышали какие-то странные, доносящиеся из-под пола обрывки зловещих исполняемых на неизвестном языке, песнопений. Но им было сказано искать в кабинетах и в первом особняке они не нашли ничего. Второй особняк охранялся лучше. У ворот ютилась будочка привратника, высокий забор был утыкан острыми осколками стекла, а двор и конюшни сторожили дикие кривоногие псы.
Но непогода сделала свое дело. Надев углепластиковые перчатки, детектив перебрался через забор, пробрался в дом, поднялся на второй этаж в кабинет профессора Розенгардена, и забрался в секретер. Как и сообщил курьер Луизы Розенгарден, там были письма - множество писем обширной профессорской переписки. У детектива не было времени разбирать что к чему и, спрятав все конверты в сумку, он едва успел выскользнуть из кабинета, прежде чем обитатели и сторожа смогли понять что к чему.
Его легкая тень мелькнула на фоне выхваченного из мрака высокого окна в коридоре. И только голодные буздыганы во дворе напрасно таращили свои огромные алые глаза в дождливую темноту. Детектив уже покинул ограбленный дом.
Когда агенты вернулись в контору, Бенет внимательно просмотрел переписку.
-Все на месте - держа бумаги в двух руках, кивнул старший следователь. В одной стопке письма брошенной жены, в другой остальная переписка - Турмадин - сухо обратился он к рыцарю - доставите письма леди Розенгарден. Без векселя не отдавайте.
-Понял, понял - кивнул тот и, приняв конверты, спрятал их в деревянную коробочку на поясе.
Через две минуты он уже гнал коня по ночным улицам к указанному курьером адресу. В этот ночной дождливый час улицы были безлюдны. В сторону от проспекта за аркой начиналась аллея. В кромешной темноте светились огни окон. Хлесткие удары дождя раскачивали ветви, кроны тяжело перешептывались на ветру. Под копытами коня шелестели неубранные опавшие листья. Где-то позади над проспектом, над деревьями, белел подсвеченный электрическим светом шпиль колокольни. От его яркого мерцания дождливая ночь казалась еще более непроглядной и темной. Где-то в ветреной мгле аллеи притаился черный двухэтажный особняк. Его мансарды и башенки были едва различимы на фоне ночного неба и далеких огней. Распахнутые настежь ворота скрипели на диком ветру. Низкая изгородь отделяла от дороги запущенный сумрачный сад. На мостике через канаву лошадь захрапела, но рыцарь ударил ее в бока и подъехал к темному крыльцу. Спешился. Подкованные сапоги загрохотали по доскам. Раздался тяжелый стук. Рыцарь стучал рукояткой хлыста в массивную дубовую дверь. Что-то шевелилось в недрах дома. В прихожей не было слышно ни шага, но внезапно, как будто - бы его ждали притаившись под дверью, громыхнул засов, и тяжелая дубовая панель распахнулась перед ночным визитером.
Турмадин вошел в темную прихожую. От пряного запаха едких бардовых свечей с толстыми угольными фитилями закружилась голова. Казалось бы тусклая бело-алая лампада над дальней дверью слепила глаза.
-Давайте! - приказала невысокая закутанная в кроваво-алый плащ женщина.
-Вначале вексель - глухо ответил Турмадин.
-Идите - приказала она и повлекла его за собой.
Он прошел вслед за ней в комнату и сел за круглый стол. Столешница была изрезана спиритическими символами. В свете бардовых свечей на темной, необъятной поверхности стола для спиритических сеансов темнели пятна вина и воска.
-Покажите письма - протянула руку женщина - идеально гладкую, тонкую белую ладонь.
Рыцарь хлопнул себя по деревянной коробочке на поясе.
-Я сообщу хозяйке - прошептала служанка и бесшумно вышла. Томительно тянулись минуты. Алые с желтым драпировки скрадывали стены, толстые деревянные панели заглушали звуки дождя. Шаги стихли, особняк затих. Из соседней комнаты доносился полусонный, зловещий шепот хищных растений с огромными мясистыми цветами и малиновыми листьями.
-Они бы непременно понравились леди Кристине... - подумал Турмадин - надо сказать Вертуре...
Алые драпировки качнулись перед его глазами, со стены пристально взирал какой-то многоликий человек. В руках од держал человеческое лицо, лица валялись и меж его не по моде высоких старинных сапог. Дикая, поражающая своей реалистичностью, аллегория какого-то выжившего из ума художника. Удушливый запах бардовых сечей клонил в сон. Турмадин почувствовал что засыпает, тяжело зевнул и встал, чтобы вдохнуть полной грудью ставший неимоверно горячим и душным воздух. Но вдохнув, не поувствовал облегчения, наоборот, ему стало казаться, что он задыхается, а голова становится все тяжелее и тяжелее. Турмадин огляделся, чтобы найти окно, но окна в комнате не было, мало того, теперь он потерял и бесследно пропавшую за алыми драпировками дверь! Он шагнул к зловещему портрету на стене и ему показалось, что все многочисленные глаза внезапно завращались, заморгали и теперь смотрят прямо на него. Он отвернулся и последнее, что он почувствовал было то, что он падает на подгибающиеся от слабости колени и алая мгла зловещими клубами смыкается над ним, затмевая стремительно меркнущий и без того слабый свет бардовых свечей...
...Капли дождя со всех сторон гулко стучали о старые подгнившие бревна. Серое небо заглядывало в маленькое окошко. В комнате с черными деревянными стенами было темно. В коридоре грохотали чьи-то неумолимые и тяжелые сапоги. Удары каблуков врезались в воспаленный разум. Даже сумрачный свет маленького серого окошка был настолько ярким, что Турмадин зажмурил глаза и так и не смог уловить тот момент, когда он уснул и увидел сон - он бьется в стены алой комнаты, задыхается и не может найти выход чтобы выбраться из нее.
-Тише, тише - шепелявила, шептала старуха. Рыцарь вскрикнул. Свет свечи, почти обжигая, горел рядом с его лицом. Ему показалось, что он связан, он попытался двинуться, но тяжелое стеганное одеяло намертво придавило его к его жесткому и холодному ложу.
-Что со мной? - мучительно простонал он и попытался поднять голову от колючей соломенной подушки. Ему стало плохо и старуха, отложив шитье, поспешила сунуть ему глубокую глиняную миску.
-Мэтр Фарет нашел вас в ящике - промямлила старуха и добавила злобно - лучше бы он оставил вас на дороге.
-Ящик, гроб... - пересохшими губами прошептал Турмадин. Он попытался перекреститься, но едва смог освободить из под одеяла и поднять ослабевшую руку. Коснувшись лба, он уронил ладонь на грудь, закрыл от усталости глаза и снова уснул. На этот раз ему снился ветер. Ветер продувал маленькую комнатушку в крошечном домике на вершине горы. У изголовья горела свеча и сидела старуха. Он лежал и не мог пошевелиться, а вокруг стояла холодная беззвездная ночь, которая не закончится никогда...
Где-то за стенами громыхнул ружейный выстрел, и снова стало тихо.
Резкий свет ударил в глаза. Кто-то больно тянул его за отекшие веки.
-Отравление морфином. Полулетальная доза - сообщил сухой старческий голос - сейчас сделаю укол.
Раскаленную свечу сменил нестерпимо яркий свет. На столе стояла слепящая глаза газовая лампа. Было очень людно. Доктор - высокий сутулый старик в черном, повязанным голубым шарфом, плаще. Двое каких-то сумрачных людей у дальней стены. Какой-то похожий на фермера человек с ружьем и в заляпанных серых перчатках. Он снял с головы черный войлочный колпак и, скомкав засунул его в капюшон.
-Это долго? - спросил пожилой мужчина в переднике. Хозяин дома стоял над кроватью, недовольно уперев в бока огромные, истертые бесконечной работой в поле руки.
-Нет - ответил доктор и обратился к больному - вы слышите меня, как вас зовут?
-Максвелл... - прошептал рыцарь - Турмадин... дайте воды...
-Вас стошнит. Терпите - заверил доктор - кто вы?
-Эсквайр Максвелл Турмадин...
-Что люди в белом хотят от вас?
-Я не помню...
-Вам надо ехать.
-Ехать, так ехать... куда ехать? - от лекарства стало легче. Турмадин поднял голову, чтобы получше рассмотреть окружающих. Он лежал в маленькой комнате какого-то деревенского дома. Какие-то темные размытые силуэты похожие на фермеров толпились у стены. Когда к рыцарю начали возвращаться его обычные чувства, он понял, что весь дом пропитан сладковатым запахом браги и сидра. Здесь растили яблоки и гнали спирт.
-В Имору - ответил доктор - садитесь. Попробуйте встать.
-Мои очки - похлопал по столу рукой Турмадин.
-Не было никаких очков. Вот вам плащ.
Вместо его красивого серо-голубого плаща, ему вручили какой-то потрепанный серо-черный. Но рыцарь не спорил. Когда они спускались по лестнице, он слышал, как мэтр Фарет рычащим баритоном допытывался у доктора, не лучше ли ехать утром. На что доктор сказал, что в такую погоду в темноте, их не смогут выследить и что он должен отвезти пациента в город, так как больше всего он боится за ферму.
-Вы отважный человек, мэтр Бисет.
-Я доктор - ответил старик. Под пристальными взглядами женщин, Турмадин вышел под дождь и, обернувшись, последний раз глянул на бревенчатый фасад большого двухэтажного дома. Над воротами раскачивался фонарь. Провождать доктора вышел человек в колпаке и с ружьем. Он был мрачен и только махнул на прощание рукой. Он же и закрыл за ними ворота и вернулся в дом.
Они ехали через темные яблочные сады. Ветер нестерпимыми порывами с шумом терзал ветви и оставшиеся на них листья. Вокруг стояла непроглядная мгла. Дорога была неровной и вязкой. Казалось, этой ветреной ночной поездке под дождем никогда не будет конца.
В поисках собственных часов, Турмадин обнаружил, что помимо очков, исчезли и его поясные сумки, кошелек, оружие и табличка полицейского. Как и коробочка с письмами. Но, понимая отчаянность своего положения, он воздержался от лишних расспросов.
Спустя час они были в Иморе. В комнате местного полицейского дома от потрескавшихся дымящих печей было нечем дышать. Дежурный полицейский сказал, что в Мильду сейчас никто не поедет. Разве что может посадить на утренний почтовый экспресс.
-Какой сегодня день? - щурясь на календарь на стене, хрипло прошептал рыцарь.
-Среда, половина третьего - вяло ответил тот - отдохните в клетке на лежанке. До экспресса еще далеко.
Он гостеприимно отодвинул деревянную решетку камеры и, громыхая связкой ключей, вразвалочку направился в караулку, играть со стражниками в двадцать одно.
-..Утром я был в Мильде, зашел домой за очками, в баню, и в контору. Дежурный не хотел пускать без таблички - пожаловался Турмадин - чтоб ее получить надо зайти лично к сэру Бенету...
-Вы знаете, что случилось с Фаретами в Иморе? - внезапно оторвав лицо от подушки, спросил Вертура - после вашего отъезда все в доме были убиты.
-Убиты?
-Да - мрачно кивнул детектив - но теперь мы знаем, что это был не просто акт вандализма. Ваша история проясняет некоторые факты и является связующим звеном между Луизой Розенгарден, Алисией Вальдэ, людьми-собаками и обществом 'Пирамида'. Он встал от стола и, налив себе треть фужера, сделал глоток. Свечи на столе почти прогорели. За окном снова поднимался ветер. Приносил с пожарного пруда во дворе сонное кряканье уток, шуршанье осоки и ивовых листьев. Детектив обернулся к другу и хотел было спросить что-то еще. Но тот уже спал.
Вертура безуспешно попытался разбудить его, но рыцарь только пьяно пробурчал, 'никуда не пойду, ложитесь там у меня', и, накрывшись с головой плащом, отвернулся на другой бок.
Мариса подхватила блокнот и, заглянула в открытую комнату Турмадина. Вертура всегда был деликатным человеком и старался не раздражать друга и не заглядывать в его жилище, но делать было нечего. Посреди маленькой коморки с окошком во двор стояла застеленная толстым мягким матрасом кровать. Всю стену занимала большая самодельная полка для всего. На тумбочке жирно оплывала воском длинная часовая свеча. Рядом - сборник гравюр обнаженной натуры известного столичного художника Кандида. С раскрытой страницы в угол листа взирала некрасивая, набросанная угловатыми, под карандашные, линиями голая девица с щеткой на длинной ручке в руках. Вертура прикрыл вульгарный альбом и спрятал его в стол.
Мариса у размаху уселась на кровать и, подвинув свечу, прищурилась в блокнот. Она кусала грифельный стержень, листала страницы, правила ошибки и затирала помарки пальцем.
-Ни один учебник истории не укажет тот переломный момент, когда человечество проиграло войну мягким матрасам - улегся на кровать рядом Вертура - по крайней мере, теперь ясно...
-Совершенно не ясно - схлопнула блокнот и спрятала его в сумку писательница. Ее глаза горели в полутьме - почему они не убили Максвелла сразу и зачем вообще напали на него, если, раз они такие богатые, можно было просто взять и заплатить за эти письма.
-Я думаю - заложив руки за голову, рассуждал детектив - об этом нам лучше расскажет сэр Генжи Розенгарден. Если он был в курсе всех дел и шантажировал их..
Детектив проснулся глубокой ночью. Ветви растущих во дворе ив стучались в стекло. Слабый сквозняк колыхал огонек свечи. Мариса сидела рядом спиной к нему. Осторожно листала книги Турмадина. Разглядывала картинки, читала статьи. Из раскрытой двери гремел беспокойный храп рыцаря. Вертура лежал и смотрел в потолок.
-Спи - шепнула Мариса, не отнимая взгляда от страниц - завтра у тебя будет еще один тяжелый день.
За окном выл осенний ветер. Стучался в стены, гнал по небу тучи. Иногда в их клочковатых просветах где-то далеко над морем проблескивал свет луны. На часах было начало пятого утра.