Это утро, несколько туманное, как, впрочем, всякое лоулендское утро на тонкой границе осени и весны, не казалось принцессе слишком унылым. Элия была твердо уверена в том, что для семейных развлечений день выдастся подходящим. Ни один, даже моросящий, дождь еще никогда не осмеливался начаться в тот день, когда устраивал охоту великолепный и безупречный принц Энтиор. Может, побаивался бога-вампира? Хотя, что способен сделать бог влаге небесной? Наверное, дождь просто не хотел этого проверять…

Перед тем как покинуть богиню, Дарис хорошенько размял все мышцы принцессы, ноющие после вчерашнего занятия с Итвартом. Горячая ванна с травами довершила излечение, и Элия вновь почувствовала себя способной включиться в дневную круговерть. Но для начала следовало позавтракать.

Отложив все раздумья о выбранном для охоты наряде, богиня целиком погрузилась в мир вкусовых ощущений…

С рассветом, позабыв про сон, принц Рикардо занял наблюдательную позицию в нише близ апартаментов сестры, той самой, где парой дней раньше они с братьями караулили Нрэна. Этот героический поступок объяснялся настоятельной необходимостью поскорее вымолить прощение за вчерашнее спонтанное «возгорание» Элии. Умом бог понимал, что всему виною проклятие Серого Посланника, но понимал он и то, что шар, от которого загорелась одежда сестры, выпустила его рука.

Итак, Рик следил за тем, как мало-помалу пажи начали сновать между комнатой Элии и разнообразными точками своего назначения. Несколько золотых монет развязали языки мальчишкам, и принц стал получать донесения: «Госпожа спит», «Госпожа встала». Вскоре из комнат принцессы вышел Дарис, и последовали очередные сообщения: «Ее высочество принимает ванну». «Принцесса заказала завтрак».

Дождавшись вести о том, что Элия уже дошла до десерта, Рик с помощью еще нескольких монет, опущенных в маленькие ладошки, проник в гостиную сестры без официального доклада. Едва завидев шумного рыжего сплетника, Диад совершенно по-человечески сморщил нос и выскользнул из комнаты в будуар. Эти бесконечно галдящие существа – члены стаи хозяйки – последнее время что-то стали появляться слишком часто, смущая душевный покой животного.

– Прекрасный день, милая, – виновато пробормотал принц и, стремительно приблизившись к креслу сестры, театрально бухнулся на колени. – Дорогая, любимая, прости меня, пожалуйста, – затараторил рыжий бог, опасаясь, что Элия выставит его вон. Нахмуренные брови сестры подсказывали мужчине, что такое событие не заставит себя ждать. – Я не виноват, не знаю, как такое могло случиться, но все равно прости! Хочешь, я сам себя подожгу и кинусь в это чертово озеро? Ну, улыбнись, милая, скажи, что ты меня простила, что не сердишься! Скушай орешек или пирожное, я специально выбирал твои самые любимые.

С этими словами Рик извлек прямо из воздуха огромную корзину, наполненную фруктами, орехами, пирожными, печеньем, и протянул ее сестре. Озорные зеленые глаза принца стали огромными, молящими и жалобными, как у бездомного котенка.

Фыркнув, Элия взяла из корзины воздушное пирожное со взбитыми сливками. Рик умиротворенно вздохнул, следя за тем, как сестра ест его подношения, и снова поинтересовался, закрепляя успех:

– Ты меня простила, милая? Больше не хочешь убить?

– Подобные желания просыпаются во мне частенько, – усмехнулась богиня, ухватив брата за длинную рыжую прядь, и слегка дернула.

– Но я всегда вовремя дарю тебе красивые или вкусные вещи, поэтому переселение несчастной души принца Рикардо в следующую инкарнацию откладывается, – радостно подхватил бог. – Ты ведь меня простила, дорогая?

Элия рассмеялась и кивнула, жестом предлагая брату присесть в соседнее кресло. Тот, воспользовавшись приглашением, незамедлительно вскочил и занял гораздо более удобную позицию.

– Как продвигается процесс реализации ваших гениальных планов по доведению Нрэна? – поинтересовалась принцесса, копаясь в корзине со вкусностями.

– Мы, великолепные, превзошли самих себя, но его, кажется, ничем не проймешь, – вздохнул упарившийся от каверз Рик. Пользуясь тем, что Элия целиком посвятила себя изучению его подарка, принц принялся за остатки десерта, уже имеющиеся на столе. С утра, переживая из-за грядущих объяснений с сестрой, он не мог засунуть в рот ни куска. К счастью, булочки и кофе еще были в меру горячими. Прожевав первую порцию, бог продолжил: – Посуди сама: мы регулярно трепали ему нервы, подбрасывая определенные детали женского гардероба…

– Я в курсе, – отметила богиня. – По-моему, реакция была вполне адекватная. Проняло изрядно!

– В том-то и дело, что недостаточно! Он повздыхает, попереживает, попьет чайку – и успокаивается. А из Лоуленда сматываться вовсе не собирается. Вон и ты вчера его не довела окончательно, – огорченно вздохнул Рик, который уже был в курсе ягодной авантюры.

– А что еще вы предпринимали? – деловито поинтересовалась богиня, игнорируя намеки любопытного бога на свой провал.

– Разные мелкие штучки, – засмущался Рик, перечисляя. – Заказанный салат чиву-тари ему меняли на шакер-аку с медом, он его терпеть не может, в чай клали перец и соль, выпил и не заметил, сахар подсыпали, так выплюнул и заказал по новой. В коридоре шумели в разное время суток, причем звуки выбирали не слабые (штормящее море, обвал, штурм, пожар), Нрэн даже ухом не повел. Может, оглох? Призраки насылали, в том числе и твои – в обнаженном виде, иголки и крошки в постель насыпали, музыкальные кристаллы в его шкатулке подменили на рок-концерты из Леймовской коллекции, Бэль подговаривали всякие дурацкие вопросы задавать, стулья и ширмы к полу заклятием перебоя клеили: то намертво стоит, то легче легкого сдвинуть. Заклятие-то, конечно, в присутствии кузена сдохло уже через пару часов, только ему все равно было. Одно не сдвигается, другое передвинет и бровью не поведет. Ах, да всего и не перечислишь! Вот сегодня вечером собираемся позаботиться о физическом здравии нашего дуболома и нанять пяток девочек в «Шаманке» для визита к клиенту.

– Могуч ваш интеллект, братишки, – хихикнула Элия, представляя концерт, каковой за хорошее вознаграждение способны устроить дамочки из этого борделя у комнат клиента, не отпирающего дверей, будь он даже сам принц Нрэн.

– На пакости мы горазды. Жаль только, хорошенько развернуться нельзя, требуется осторожность. Сама знаешь, если кузен заподозрит нас и заполучит веские доказательства, то лечиться придется долго. Джей до сих пор с ужасом вспоминает пальцы, поломанные века три назад, а ведь шуточка-то была пустяковая, – вздохнул принц.

– Да уж, – кивнула принцесса. – Ну ничего, постараемся, пошевелим мозгами и придумаем для нашего стойкого воителя какие-нибудь новые каверзы.

– Постараемся, – довольно подтвердил Рик. – Может, чего и на охоте сообразим в качестве экспромта. Условия подходящие.

– Нрэн тоже едет? – удивилась богиня.

– А как же, ведь положено, – скривился принц, вылив в чашку остатки кофе из кувшина. Бог никогда не мог понять, как можно превращать удовольствие в нудную обязанность, а вот Нрэн этим даром владел в совершенстве. – Не едет только Лейм. Малыш остается с Бэль, чтобы та не переживала из-за того, что ее опять не взяли развлекаться вместе со всеми. Но, по-моему, братишка просто не любит убивать зверей.

– У каждого свое божественное призвание и связанные с ним заморочки, – согласилась Элия и, глянув на часы, заявила: – А теперь выметайся, дорогой, я буду одеваться на охоту.

– Встретимся в Гранде, – расплылся в улыбке Рик и, сунув в рот последний кусочек последней булочки, испарился из гостиной сестры.

Выпроводив брата, принцесса направилась в гардеробную, где хозяйку ждали новая амазонка глубокого синего цвета с вставками нежной голубизны на рукавах и очаровательная шляпка. Нежность ее длинного шлейфа контрастировала со строгостью одеяния и сочеталась с пеной кружев, вырывающихся на свободу из глухого воротника. Богиня любила такие одеяния!

Нарядившись, Элия оглядела себя в зеркало и сделала шаг в сторону, чтобы изучить пару складок на боку: относительно их расположения у нее оставались некоторые сомнения. В боковых разрезах длинной юбки мелькнули стройные ноги в обтягивающих лосинах и невысоких сапожках. Принцесса довольно улыбнулась своему отражению и деловито кивнула:

– Неплохо!

– Ты действительно, как всегда, прекрасна, дорогая моя, – промолвило в ответ отражение и, на секунду покрывшись рябью, приняло облик Повелителя Межуровнья в черно-зеленом камзоле с золотой оторочкой. Фасон одеяния в точности соответствовал последней лоулендской моде на осенние охотничьи костюмы. Вместо меча на поясе Злата висел охотничий кинжал с длинным обоюдоострым лезвием. Такой клинок не был приспособлен для разделывания добычи, а вот для того, чтобы добивать дичь, годился в самый раз. На перевязи за спиной у Повелителя Межуровнья висел самострел из какого-то черно-серого с зелеными прожилками материала. Было это дерево, странная кость или иной, еще более чуждый Уровням материал – не хотелось спрашивать даже вечно любопытной богине.

Отвесив принцессе полупоклон, мужчина отделился от зеркала и ступил на ковер.

Невольно отшатнувшись, богиня слегка поморщилась и заметила:

– Ты почти испугал меня, Злат.

– Но ведь только почти. К тому же талант пугать является составной частью моей профессии, – нарочито беспечно заметил Повелитель, поигрывая огромным зеленым пером на очередном экземпляре широкополой шляпы, которую держал в руках. – Между прочим, раньше тебя не раздражали мои явления такого рода.

– Раньше ты не был моим гостем и твои комнаты не находились в нескольких шагах по коридору, – трезво заметила богиня и зло сощурила глаза.

– Полно, малышка, не бранись. Я хожу так, как привык. Ты же не ругаешь своих братьев за то, что они пользуются дверями, – небрежно пояснил Злат, взмахнув головным убором. – А для меня зеркала – те же двери.

Принцесса кивнула, признавая правоту визитера, и сказала:

– Но, чтобы попасть в Гранд, нам придется воспользоваться обычными чарами телепортации. Вряд ли ради тебя Энтиор установил трельяж на поляне Сборов, он даже ради себя на такое не пойдет, ибо лишняя меблировка нарушает гармонию лесного ландшафта.

– Досадно. Что ж, будем действовать, согласуясь с местными обычаями, – сыронизировал в ответ Злат, умолчав о том, что не только зеркала являются для него дверями. (Ткань Мироздания сама раздавалась перед Повелителем Межуровнья, не дожидаясь, пока ее разорвут.) Сняв перчатку, кавалер предложил даме руку, попутно проверяя, как держится защита, усиленная им сразу же после покушения на Элию сумасшедшего огненного шарика.

Как всегда, богиня появилась в Гранде одной из последних на большой поляне среди высоких дубов, листья которых ровным ковром покрывали землю. Никто даже не думал их убирать, опасаясь ненароком нарушить ту самую «гармонию ландшафта», о которой так пекся принц Энтиор. Тут были накрыты столы и стояли палатки для отдыха. С расположенной неподалеку поляны Начала охоты слышались собачий брех и лошадиное ржание. Среди приготовленных скакунов была и легконогая кобыла Элии – Чайка, загодя доставленная королевскими грумами в лес вместе с конями родичей. К ее седлу уже был приторочен самострел богини, потому как крепить оружие на перевязь или пояс элегантная охотница возможным не сочла. Даже весьма изящное, оружие все равно путалось бы в шлейфе и портило симметрично набегающие волны юбки.

Принцы и король Лимбер бродили вдоль столов с закуской, пихали в рот все приглянувшиеся яства и запивали их изрядным количеством вина. Слуги, проворно снующие между столами, поспешно пополняли запасы продовольствия. Но в этом соревновании между безразмерностью желудков богов Лоуленда и трудолюбием официантов пока лидировали первые.

Кэлер, Элтон и Лимбер, как показалось принцессе, уже не совсем твердо стояли на ногах. Их азартно догоняли Джей и Рик. Особенно сильно покачивался Кэлер, позавтракавший рано утром и теперь во исполнение обета принужденный потреблять только жидкости. Сама Элия не видела никакого удовольствия в том, чтобы, накачавшись спиртным, гонять по лесу, распугивая зверей, но прекрасно понимала, что хваленая мужская логика именно этот процесс и считает охотой, поэтому даже не собиралась портить родичам праздник какими-нибудь нравоучительными замечаниями. Пусть веселятся!

Энтиор, распорядитель сего мероприятия и хозяин Гранда, облаченный в строгий черный охотничий костюм с роскошнейшей вышивкой серебром, медленно расхаживал среди гостей, оделяя каждого своим высочайшим вниманием. Принц, донельзя гордый собой, просто лучился самодовольством. Едва завидев сестру, он тут же устремился к ней и, поцеловав запястье, промурлыкал:

– Стради! Лорд Злат! Прекрасный день! Смею надеяться, мы сегодня неплохо развлечемся. Скоро протрубит рог первой охоты, а пока прошу к столам.

– Благодарю, дорогой, – приветливо кивнула богиня.

– Элия, давай сюда, – только сейчас заметив сестру, доброжелательно позвал Кэлер, размахивая обеими руками, в каждой из которых было зажато по кубку, и пьяно икнул.

Богиня со спутниками присоединилась к теплой (в градусном отношении тоже) компании на поляне, ожидая, когда будет дан сигнал к началу охоты. Прыткий Рик, опережая кавалеров, первым вручил ей бокал. Элия пригубила, случайно поймав взгляд Нрэна, не преминула послать ему провоцирующую улыбку и медленно облизнуть губы. Воитель тут же отвернулся.

– Может, тебе банан или фандессу предложить на закуску, дорогая, – тут же проказливо уточнил Джей, следивший за проделкой сестры с нарочито-придурковатым видом, и мечтательно протянул: – А там и вовсе отменим эту охоту, объявим эротическое шоу!

Элия рассмеялась и дернула хулигана за ухо, пока Энтиор не успел обидеться на то, что любое шоу, даже в исполнении возлюбленной стради, может быть лучше его охоты…

Псы оглушали заливистым лаем, ржали лошади. Особенно старались буланый Цеп Рика и игреневая Кара Джея, словно задавшиеся целью перекрыть весь гам или хотя бы перекричать друг друга. Трубили, устроив настоящую перекличку, рога. Но если Энтиор посылал приказы своим ловчим, то вдрызг пьяный Кэлер старательно, во всю силу легких выводил какую-то бравурную мелодию, пришедшую на ум, чем изрядно мешал брату. Импровизация, кстати, как и любое творение бога бардов, была гениальна, но даже сидя на коне, принц умудрялся покачиваться и едва держался в седле. Его любимец Рубеж старательно переступал ногами, стремясь найти равновесие, потерянное хозяином. Конь Лимбера – Рыцарь – изо всех сил подражал собрату. Великолепные жеребцы даже смогли развить приличную скорость, чтобы не отстать от центра кавалькады. Треск сучьев и хвороста под копытами, улюлюканье и громкий смех довершали звуковую картину происходящего.

Рядом с Элией, отнюдь не рвущейся в центр кавалькады (наблюдать за охотничьими забавами родичей ей было интереснее со стороны), скакал Злат. После некоторого раздумья принц выделил почетному гостю самого злобного, за исключением собственного вороного Дакнесса, коня из личных конюшен, оказав тем самым гостю честь.

Энтиор разрывался между двумя одинаково сильными желаниями: находиться поблизости от сестры и возглавлять охоту. Сейчас, когда, судя по сигналам рожков, желанная цель – маленькое стадо оленей – уже была близка, принц пришпорил коня и положил пальцы на спусковой крючок самострела.

Бог наслаждался охотой, тем занятием, ради которого его создал Творец, и был счастлив. Ноздри хищно раздувались, бирюзовые глаза сияли ослепительным льдом, улыбка змеилась по губам. От удовольствия Энтиор даже слегка выпустил клыки.

Охотничий азарт захватил и Рика, Джея, Кэлберта, Мелиора. Принцы рвались вперед. Но тихий Тэодер на своей Тени почему-то неожиданно оказался на первом плане.

Придержав коня, Энтиор пустил первую стрелу. Зазвенела спущенная тетива, и стрела бога охоты пронзила самого крупного и красивого оленя, угодив прямо в глаз животному. Начали стрелять другие принцы, животные заметались, стремясь найти выход из западни, но со всех сторон были люди и страшные собаки. Олени стали падать один за другим.

Вот вампир, едва выпустив стрелу, практически мгновенно заложил новую, натянул тетиву и перевел свой любимый, инкрустированный черненым, не дающим бликов серебром, вырезанный из черного дерева самострел на следующую мишень – мощного рогача оленя. И в этот момент к охотнику прорвался Кэлер на своем мощном, как скала, жеребце, за ними последовал Лимбер.

– Хватит, Энтиор, пожалей зверюшек! – в шутку крикнул принц, натягивая поводья, и собрался по-дружески ткнуть брата в бок, но тут в Рубежа врезался Рыцарь, дружеский тычок силача Кэлера получил дополнительную силу и едва не вышиб вампира из седла. Каким-то чудом мужчина удержался, но, теряя равновесие, отвел в сторону тяжелый самострел и случайно нажал на спусковой крючок. Звякнула тетива, и быстрая стрела принца просвистела в толпе родственников.

Ахнула, прижав руку к щеке, принцесса, встревоженно заржала Чайка, чувствуя боль хозяйки. Но, кроме Энтиора, Злата, поймавшего стрелу раскрытой ладонью, и, разумеется, самой Элии, этого, казалось, никто не заметил. Боги, позабыв обо всем на свете, целиком отдались кровавому развлечению. Сейчас, явись к ним с личным визитом ради оглашения воли сам Творец, они не приметили бы и его. Конечно, трагическое происшествие засек и бдительный Нрэн, но, мгновенно оценив незначительность ущерба, приблизиться к кузине, а тем более предложить ей помощь не посмел, предпочел наблюдать за всем происходящим и волноваться издалека.

– Кэлер, медведь полоумный, что ты натворил! – в сердцах воскликнул Энтиор и погнал коня к принцессе.

– Ох, а что? – пьяно удивился Кэлер, но, так и не дождавшись ответа от стремительно исчезнувшего брата, потянулся за катастрофически пустеющей флягой с вином.

– Ты не дал ему выстрелить в оленя, сынок, он промазал, – деловито, с пьяной серьезностью пояснил Лимбер и приложился к собственной фляжке. Освободившись от условностей дворцового этикета, король отрывался на полную катушку, подозревая, что в следующий раз такой денек у него выдастся ох как не скоро…

Повелитель Межуровнья отбросил прочь стрелу, не оставившую на его вполне теплой и мягкой на вид ладони даже царапины, и подъехал почти вплотную к принцессе.

– Давай посмотрю, – нахмурившись, попросил Злат и осторожно отнял руку Элии от пораненной щеки.

На нежной коже красной нитью тянулся не широкий, но достаточно глубокий порез. Порез, пусть и случайно, нанесенный богом охоты, одержимым жаждой убийства. Такие раны сами собой не затягиваются. Злат быстро, скорее махнул, чем провел двумя пальцами по свежей ране, стирая кровь, а вместе с ней и саму рану с лица богини. Власть над этой влагой была дана ему изначально, вот только дар исцеления Дракон Бездны применял нечасто, можно сказать, не применял почти никогда. Слизнув кровь, мужчина достал из кармана кружевной платок и провел им по щеке богини еще раз, окончательно ликвидируя все следы «удачной» охоты принца Энтиора. Потом сжал измазанную ткань в кулаке, а когда разжал его, легкий ветерок подхватил с ладони щепоть серого пепла.

Одновременно Повелитель Межуровнья напряженно вглядывался в нити защиты, которыми лично оплел подопечную. Почему-то они, созданные для того, чтобы реагировать на любую попытку причинить вред богине физическим или магическим путем, оказались бессильны перед простой стрелой, выпушенной из самострела.

– Еще больно? – почти участливо поинтересовался целитель, видя, как сведены брови принцессы.

– Дорогая, как ты? – встревоженно воскликнул Энтиор, примчавшись к сестре – ни следа манерности, лишь искренняя забота светилась во всем облике бога. С облегчением принц увидел, что пореза на щеке Элии больше нет, а платок со следами крови в руках Повелителя Межуровнья подсказал, кто излечил сестру. Вампир тут же ревниво насупился. Крови его драгоценной стради касался чужак!!!

– Все в порядке, надеюсь, шрама не останется, – с мрачной иронией ответила молодая женщина. – А то лоулендских дам ожидала бы новая мода…

– Твоя кожа снова гладкая, словно лепесток розы, милая, – поспешил уверить Элию Энтиор, ужаснувшись самой мысли о том, что божественную красоту лика его стради мог испортить шрам, и в том была бы его, брата, вина.

Принцесса подняла левую руку, чтобы поправить выбившийся из-под шляпки локон. Но на пальцах богини Энтиор тоже учуял кровь. Тонкий ручеек сочился из порезанного той же стрелой, что и щека, пальца.

– Разреши, стради, – поспешно, пока слишком вовремя оказывающий услуги Повелитель Межуровнья не опередил его, промолвил принц и, взяв руку сестры, поднес к губам, нежно слизнул кровь, потом лизнул еще раз, унимая ток драгоценной влаги и заживляя порез.

– Спасибо, – сухо кивнула принцесса Злату и Энтиору сразу. Мужчины ревниво переглянулись, правда, это была не ревность любовников, а скорее досада дегустаторов при дележке единственной бутылки редкого вина.

– Милая, я нижайше прошу, прости меня. Я так виноват, что не смог удержать пальца на спусковом крючке после того, как этот медведь Кэлер толкнул меня. Назначь любое наказание. Хочешь, я объявлю охоту законченной? – покаянно промолвил принц с традиционным жестом извинения, буквально означающим: моя кровь – твоя, возьми ее.

– Нет, Энтиор, не стоит, – не раздумывая, решила богиня, демонстративно кладя руку на ложе самострела. – Я ведь еще не послала в цель стрелы, а мне тоже хочется похвалиться трофеями. Кроме того, ты собирался подарить мне лучшего оленя! Давай продолжать, а это маленькое недоразумение пусть останется между нами. На тебя я не злюсь, да и Кэлер не слишком виноват, силу не соизмерил, пьяный бугай, только и всего. Ничего ужасного не случилось! Не будем портить праздник, поехали, возможно, родичи перестреляли еще не всех оленей в Гранде.

Элия пришпорила Чайку, следом сорвались с места кони спутников принцессы. Злат старался вести жеребца как можно ближе к женщине. Повелитель решил еще более пристально следить за богиней. Оказалось, что его защита, как и магия Звездного Тоннеля Межуровнья, действительно оберегала принцессу от любого вредоносного воздействия, но только в том случае, если источником неприятностей не были члены семьи богини. Все еще действовало проклятие Серого Посланника, хоть и в изрядно смягченной форме. А Повелитель Межуровнья уже и сам не мог понять, что заставляет его находиться с прекрасной принцессой Лоуленда: настоятельная необходимость сохранить ее жизнь, поначалу бывшая сиюминутной прихотью, или что-то иное…

Не только Злат размышлял о серьезных вещах, мчась по прекрасному в осенней буйности красок Гранду. Элии не давала покоя странная череда нелепых случайностей, цепь дурацких покушений на ее здоровье и жизнь. Неприятности случались со слишком уж завидной периодичностью, чтобы быть случайными совпадениями, но казались мелкими для серьезных, могущественных, зловещих противников, что сбивало с толку. Во всем этом виделась какая-то закономерность, чьей сути пока не могла уловить принцесса, но она чувствовала, что очень скоро все станет ясно, и маленькие кусочки логической мозаики, как обычно, займут свои законные места. «Пусть это случится вовремя», – пожелала богиня, оставив на время мрачные мысли, и отдалась скачке, позволив волнам азарта накрыть себя с головой.

На охоте, как всегда, были еще удачные выстрелы, а потом долгая семейная трапеза со свежим мясом на Поляне отдыха, похвальба охотничьими трофеями и их подсчет. Первым конечно же оказался великолепный Энтиор, посвятивший своего лучшего оленя любимой сестре, отличились так же Кэлберт и Тэодер, успехи прочих братьев были чуть меньше.

К вечеру на лесной поляне, именованной Трофейной, вся семья расселась на скамьях и подушках у огромного жаркого костра. Раздавались пьяные песни Кэлера вперемежку с романтичными элегиями Ноута, Рик и Джей завязывали шутливые драчки и пикировки, словно невзначай подкалывая многострадального Нрэна, травил анекдоты Элтон, Мелиор показывал изящные картинки из магических кристаллов, родичи вели бесконечные (серьезные и шутливые) разговоры, наслушался похвал за организацию охоты и Энтиор. Решив, что все достаточно сыты, пьяны и расслабленны, а значит, пришло подходящее время, принц томно вздохнул и сказал:

– Кстати, мне пришлось отказаться от выполнения своего обета во имя блага семьи.

– Как это? – моментально потребовал пояснений Рик.

– Вчера днем Бэль настаивала, буквально требовала, чтобы я взял малышку на охоту, коли обещал выполнять все ее причуды. Я не мог согласиться, весь праздник превратился бы в кошмар, – тоном пострадавшего за веру мученика пояснил принц, возведя очи к звездному небу и повернувшись к родственникам в профиль, чтобы они могли любоваться длиной его ресниц.

– Мирабэль – ангел, как ты можешь говорить о ней такое! – возмущенно воскликнул Джей, удивительно точно скопировав интонации Лейма.

Родственники засмеялись, и вопрос об обете Энтиора больше не поднимался. Так вампир избавился от своего неудобного, унизительного обета и избежал насмешек. На самом деле Бэль действительно спрашивала у него про охоту, но, утихомиренная логичными объяснениями Элии, бурно не возмущалась, получив отрицательный ответ…

Вернувшись в замок одной из первых, принцесса, в отличие от родичей мужского пола, вполне твердо стояла на ногах и была способна вертикально перемещаться на значительные расстояния, поэтому предложила Злату немного пройтись до покоев. Путь Элия выбрала обходной, через нижний этаж, мимо комнат Нрэна. У его дверей как раз в это время (на что принцесса и рассчитывала, втихомолку уточнив у Рика час выполнения заказа), стоял оглушительный галдеж. Там препирались и наседали на одного маленького желтокожего человечка пять разномастных, но очень фигуристых девиц в платьях с декольте, которые начинались где-то в районе пупка. Красотки трясли перед носом слуги бляхой-пропуском с личной печатью Нрэна, а невозмутимый (но, кажется, с минуты на минуту готовый с этой невозмутимостью расстаться) слуга повторял как заведенный:

– Да, печать господина, нет, господин не заказывал женщин. Да, я спрашивал, больше уточнять не буду, нет, не заказывал…

Дамочки напирали все усерднее, требуя допустить их к телу принца и настаивая на своей профессиональной чести и готовности отработать гонорар, даже если кавалер и не заказывал обслуживание с доставкой на дом. Вдруг друзья захотели сделать ему сюрприз?..

Ор становился все громче, Элия чуть придержала Злата за руку, чувствуя, что кульминация близка. Вот резко распахнулась дверь. На пороге стоял Нрэн с распущенными светлыми волосами, босой, в одном длинном коричневом халате, совершенно безоружный, если не считать тяжелого взгляда янтарных глаз, от которого моментально стих женский гомон. Остались лишь томные вздохи и низкие, нарочито-низкие реверансы подрагивающих от ужаса пополам с возбуждением красавиц.

– Вон, – проронил бог и притворил дверь.

Принцесса разочарованно вздохнула, она-то надеялась на более забавную концовку, и телепортировалась к себе. Посвященный Элией в суть розыгрыша Злат язвительно прокомментировал:

– Представление отличалось краткостью. Очень в духе твоего воинственного кузена. Бедные девочки…

– Ничего, без работы из замка не уйдут, – уверенно пообещала Элия. – Сейчас с охоты вернутся остальные братья, они такими «шаманскими» предложениями не пренебрегают.

– По-моему, твои родичи вообще не пренебрегают любой возможностью поразвлечься, – проронил Повелитель Межуровнья.

– Так ведь праздники для того и созданы! – не видя повода для дискуссии, пожала плечами принцесса и весело похлопала спутника по руке…

Расставаясь с богиней у ее покоев после такого приятного вечера, Злат неожиданно подумал: «Впервые я жалею, что одинок, и завидую этой девочке, ее сумасшедшей буйной семейке. Надеюсь, когда-нибудь в какой-нибудь из жизней и у меня появится семья. И как хочется, чтобы она хоть немного была похожа на эту шайку шальных безумцев. О Творец, что за сумбур внесла маленькая богиня в мою душу?»