Тонкий эфир королевского замка содрогнулся от волны силы, разошедшейся из Хранилища от лопнувшего заклятия, смешавшегося в невообразимый коктейль с силой карт. Стражи, не понявшие, почему мурашки дружной толпой пробежали у них по спинам, невольно вздрогнули, но из-за привычки к магическим фокусам замка не придали происшедшему большого значения.

– …!!! …!!!! …!!!!! – гневно оповестил стражу о своем появлении король Лимбер и телепортировался в коридор в чем был – коротком полотенце на бедрах, с каплями воды по всему телу. – Какого демона здесь творится?

Почти одновременно с его величеством, мечущим громы и молнии, к Хранилищу перенеслись еще двое. Воитель Нрэн (вооруженный и полностью одетый) и принцесса Элия в легчайшем полупрозрачном серо-голубом длинном пеньюаре, скрепленном в районе пышной груди только маленькой матерчатой брошкой-хризантемой. Стража, увидев ее высочество в столь соблазнительном «разоблачении», совершенно растеряла остатки соображения, до сих пор не вытесненные муштрой, и, казалось, окончательно утратила дар речи. …Казалось до того, пока Нрэн не рявкнул громче дядюшки:

– Кто в Хранилище?

– Принц Лейм, – дружно гаркнули мужики и под гневным взглядом воителя преувеличенно пристально уставились на древки алебард.

Шустро сориентировавшись в обстановке, Элия заливисто рассмеялась и, укоризненно покачивая головой, обратилась к Нрэну – она тянула время, чтобы дать возможность Лейму замести следы заклинания:

– Вот видишь, до чего ты довел мальчика своими приказами!

– Я??? – удивился Нрэн так, что его янтарные глаза увеличились вдвое.

– Какими приказами? – весьма зловеще поинтересовался король, чувствуя, что нагоняй от него сегодня получит не только Лейм.

– Кто заставил нас с Леймом весь день торчать в библиотеке, ворошить книжки по оборонной магии, искать информацию об ускоренном обновлении и массовом восстановлении защитных чар? – напустилась Элия на кузена. – Ты же знаешь, какой малыш ответственный, я еще часов пять назад отдыхать ушла, а он все работал. Скорее всего, отыскал что-то нужное и решил провести испытания в Хранилище, не откладывая до утра. А отладить заклинание не смог.

– Элия, – подчеркнуто спокойно обратился король к дочери, игнорируя Нрэна. – Будь добра, уведоми своих ретивых кузенов, что я настоятельно рекомендую им проводить практические эксперименты и иные изыскания в области боевой магии вне королевского замка, желательно миров за тридцать – пятьдесят от Лоуленда. В противном случае боевую магию по отношению к ним применю я… – В воздухе повисла небольшая пауза, а потом Лимбер рявкнул во все горло, демонстрируя свои знаменитые кулаки, от ударов которых долго ныли челюсти сыновей и племянников: – Понятно?

– Хорошо, папочка, – покорно прочирикала принцесса, сознавая, что противоречить отцу в таком состоянии – равносильно желанию муравья остановить разбушевавшегося боевого слона.

– Отлично. – Придерживая на бедрах полотенце в зеленую и синюю полоску, монарх резко отвернулся и телепортировался прочь из коридора.

Нрэн и Элия вошли в Хранилище. Воитель грозно нахмурился при виде страшного беспорядка и ларца на полу. Легкомысленная улыбка мигом улетучилась с губ принцессы, начавшей изучение мелких обрывков заклинания, не успевших рассеяться в воздухе, и иных остаточных следов чар. Пока принц ликвидировал сотворенный Леймом хаос, поднимая манекены с доспехами и неодобрительно поджимая губы, Элия подобрала блокнот с записями бога техники и книгу.

– Все ясно, малыш решил, что нашел подходящее заклинание поиска, и опробовал его, – заключила Элия, осмотрев улики.

– Где он теперь? – сурово вопросил Нрэн. Тон его не предвещал младшему брату ничего хорошего, где бы тот ныне ни пребывал, пусть даже за гранью миров, а взгляд говорил о том, что время применения телесных наказаний в воспитании принца Лейма еще не ушло в прошлое.

– Вероятнее всего там, где и объект поиска, – предположила богиня, изучая заметки кузена и книгу Гуто. – Подождем возвращения мальчика, надеюсь, что весь этот переполох хотя бы был не напрасен.

– Хорошо. – Принц Нрэн смирился с тем, что наказание придется на некоторое время отложить. Он поместил ларец во вновь установленные доспехи и вывел принцессу из Хранилища, параллельно думая не только над радужными перспективами времяпрепровождения в обществе возлюбленной, но и над настоятельной потребностью ограничить допуск родственников в недра Хранилища во избежание новых разрушительных последствий.

– О-па! А ты говорил, поздно! – радостно и очень громко (если кто спал в ближайших комнатах на трех этажах, наверняка проснулся в холодном поту) объявил герцог Лиенский, появляясь в коридоре замка рядом с Элией и принцем Нрэном. Воитель, провожающий кузину в ее покои, пронзил Элегора гневным взглядом и записал на счет Лейма еще один величайший проступок – дарование для герцога Лиенского свободного допуска телепортации в замок.

Кэлер, перенесшийся вместе с герцогом, пробасил: «Привет, сестра!», кивнул Нрэну, поправил сумку на плече и с хрустом откусил сразу половину немаленького яблока из запасов, прихваченных в Бартиндаре.

– Прекрасная ночь! – сверив свои ощущения времени с бархатной темнотой за окнами, поздоровался герцог, впрочем, для него любое время суток было прекрасным, исключая редкие приступы черной как уголь или смола хандры, когда хотелось проклясть Творца и вообще уничтожить всю Вселенную разом. – Кстати, леди Ведьма, классный халатик, в таком, во избежание собирания толпы воздыхателей, прогуливаться по замку можно только под конвоем принца Нрэна. Ты не отходила ко сну, веря и надеясь на встречу со мной? Ах, я польщен!

– Нет, – разочаровала Элегора богиня, слегка придерживая руку Нрэна, потянувшуюся к эфесу меча. – Меня задержала другая неприятность.

– Какая неприятность может быть важнее меня? – встав в позу, «оскорбился» авантюрист, весело сверкнув глазами. – Я, понимаете ли, спешу, мозоли на пятках натираю, недоедаю, недосыпаю, продираюсь сквозь дикие заросли, путаюсь в паутине, вдыхаю пыль, стремясь явиться пред ее дивные очи без промедления, а она меня не ждет!

– А я вообще ветреница и не обязана ждать каждого обормота! – надменно провозгласила Элия и заинтригованно поинтересовалась, одновременно перенося всех мужчин разом в свою гостиную, более надежно защищенную от прослушивания, чем коридоры замка: – Неужто вести столь важны?

– Лейма звать не будете? – ответил вопросом на вопрос Элегор, рассчитывавший увидеться с другом в Лоуленде.

– И всю семью в придачу. А может быть, проще сплести заклинание громкой трансляции и оповестить весь город о нашем сборище? – насмешливо добавила богиня, пряча книгу и записи кузена в шкаф. – Утихомирьтесь, герцог, никто не собирается держать Лейма в неведении, но обстановка для большого сборища сейчас не самая подходящая. Пока вашему безграничному тщеславию придется удовольствоваться двумя внимательными слушателями.

– Рассказывайте, – потребовал Нрэн, прислонился к стене, скрестил на груди руки и застыл, словно пытаясь слиться с интерьером. Но даже замерши молчаливой статуей, великий воитель не сливался с обстановкой, подобно своему брату Тэодеру, умевшему становиться совершенно незаметным, а продолжал тяжело давить на психику окружающих. Нрэн с молчаливым подозрением следил за герцогом, ожидая новых дурачеств и провокаций.

Элегор плюхнулся в кресло, демонстративно медленно вытянул ноги, поерзал, вздохнул, поискал вдохновения где-то за темным окном, прикрытым тонким призраком тюля, отщипнул, кинул в рот и слопал пяток золотистых отборных виноградин из хрустальной вазы с фруктами на круглом столике рядом. И напевно, в традициях бродячих менестрелей, явно стараясь вывести из себя воителя, повел повествование:

– Покинув прелестную принцессу Элию и ее братьев на Олонезе, мы – принц Кэлер и я – телепортировались на Вальмору, в спальню Грюса, моего агента, коему было предписано вести дела по продаже поместья. Он, бедняга, не ждал нас так скоро и совсем уж было собрался вернуться под одеяло к своей тощей подружке, именуемой Селедочкой, но Грюсу пришлось спешно подбирать портки…

– Короче и по существу, – внес корректировку в свой приказ Нрэн, пока Кэлер плутовато ухмылялся в кулак, склонив голову так, чтобы густая шевелюра скрыла веселую чертовщинку, пляшущую в зеленых глазах.

– Других карт в Бартиндаре нет, а найденные нами вместе с ларцом по заданию Творца принес Жнец, – охотно сократил повествование до одного предложения вредный герцог, сопроводив фразу подчеркнуто вежливым резковатым кивком в сторону воителя.

Нрэн впился в Элегора таким взглядом, будто снимал мерку для погребальной урны, но смолчал. Элия, навострившая ушки от одного только слова «Жнец», чреватого большими тайнами Мироздания, небрежно проронила:

– Я не столь верный адепт краткости и, пожалуй, готова выслушать более подробное изложение, если, конечно, оно не включает в себя поэтические описания процесса натягивания нижнего белья вашим агентом, герцог, и отправление им гигиенических процедур.

– Ради вас, принцесса, я опущу подробности, способные оскорбить целомудренный слух, – галантно, интимным полушепотом заверил Лиенский, демонстративно не обращая внимания на Нрэна, подпиравшего стену. Игнорировать бога войны было задачей не из легких, но Элегор успешно справлялся.

– Кстати, в Бартиндаре яблоки знатные. Угощайся, Элия! – Кэлер слазил в свою сумку и вывалил в вазу с общипанным виноградом изрядную горку ярких плодов. По гостиной тут же поплыл свежий яблочный аромат. Показывая пример, принц выбрал себе самое большое яблоко и, развалившись в кресле, принялся добросовестно жевать.

– Кушай, не пропадать же добру, – великодушно предложил герцог. – Они не отравленные, яд некогда было закачивать.

– Вот жалость, – улыбнулась богиня и, выбрав пестро-полосатое яблочко, впилась в него зубками. Воитель фрукты проигнорировал. Может, не желал принимать пищу из рук неприятеля, а может, не поверил в то, что сумасшедшему Лиенскому не хватило времени на сотворение гадости…

Доведенный до белого каления подколками Элии и командным тоном Нрэна, но вовсе не горящий желанием по-настоящему разозлить богиню, Элегор начал рассказывать по существу. Великодушный Кэлер позволил герцогу, как главному герою повествования, все изложить самому.

– До Бартиндара нас подбросили плотогоны, за проезд платили, развлекая песнями местных русалок. Дамы были так растроганы, что преподнесли нам в дар Жемчужину Желания. В пустом поместье, окруженном яблоневым садом, куда доставили нас плотогоны, мы не нашли ничего, хоть и обыскали его сверху донизу: симпатичный заброшенный дом образованного провинциала, накрытый заклятием отчуждения. Так и ушли бы ни с чем, если бы не случай: я выронил и раздавил сапогом подарок русалок, обмолвившись при этом о своем желании узнать, каким образом ларец угодил в Бартиндар. И получил очередное доказательство того, что желания богов склонны сбываться даже тогда, когда мы не прибегаем к Закону Желания. Словом, нас настигло видение…

Элегор подробно описал свои ощущения и все детали вызванного русалочьей магией видения из прошлого, представшего перед богами.

– Магия амфибий весьма причудлива, – промолвила Элия, со вниманием выслушав речь герцога. Второе яблоко, взятое из вазы, так и осталось не надкушенным. – Но нет повода не доверять ей. Такими фигурами, как Жнец, не играют впустую и уж точно не используют для розыгрыша. Спасибо, мальчики, в некоторой степени мое любопытство удовлетворено. Правда, ответ на один вопрос породил десяток новых вопросов.

– Так давай ответим и на них! Чем нам заняться теперь, Элия? Может, стоит поискать другие карты или того Жнеца? – с явным энтузиазмом решил уточнить «программу мероприятий» Элегор, готовый хоть сейчас ринуться в бой.

Нрэн метнул в герцога очередной убийственный взгляд из разряда тех, которые менее живучему и более чувствительному субъекту, чем Элегор Лиенский, стоили бы мгновенной остановки сердца. Воитель только что еще раз убедился в том, под чьим вредоносным влиянием у принца Лейма, воспитанного в правильных условиях, возникла преступная склонность к непродуманным и опасным поступкам. Но гораздо больший удар, чем гляделки с Нрэном, герцогу нанес ответ принцессы.

– Вам, герцог, некоторое время не стоит включаться в активные поиски, – возразила богиня, добавив не без издевки, спровоцированной недавним наблюдением за «сельскими» развлечениями Элегора:

– Возвращайтесь лучше в замок, нарисуйте еще пару-другую портретов, потренируйтесь в метании бутылок. Кто знает, быть может, папа сделает этот вид спорта обязательным для больших турниров?

– Но почему? – от всей души возмутился Лиенский, почти выпрыгнув из кресла от негодования. Он вовсе не думал, что его вот так просто выкинут из этого потрясающе интересного дела, особенно теперь, когда они с Кэлером влипли в такую изумительную историю.

– Никто не сомневается в эффективности ваших методов, герцог. Но они вызывают слишком мм… большой резонанс. А нам не следует ставить всю Вселенную в известность о желании Лоуленда собрать Колоду Джокеров, – постукивая по подлокотнику кресла пальчиками, ответила богиня, отлично знакомая с манерой приятеля вести дела. – Когда нужно будет перевернуть с ног на голову сотню-другую миров, мы тебя непременно позовем.

– Всего хорошего, леди Ведьма, – процедил разозлившийся Элегор, яростно тряхнул головой и, вихрем взметнувшись из кресла, исчез из гостиной принцессы.

– Элия, ты полагаешь, что этот запрет способен удержать герцога от вмешательства? – потирая подбородок, уточнил Кэлер замысел сестры с едва заметным мягким укором в голосе. Принцу показалось, что она обошлась с молодым богом не слишком справедливо, кроме того, наблюдательному Кэлеру совсем не понравились выражение яростной решимости в глазах Элегора и желваки на скулах.

– Нет, – честно, даже и не думая доказывать свою правоту, призналась богиня, машинально поглаживая легчайшую ткань пеньюара – Но надеюсь на то, что Элегор будет копить досаду и злость хотя бы пару деньков. Этого должно хватить…

– Для чего? – задал вопрос бард.

– Для того, чтобы в Лоуленд вернулся Лейм, ему и поручим следить за поведением друга и усмирять его порывы, – пояснила принцесса. Она рассчитывала на то, что, каким бы ни возвратился Лейм – гордым победителем с ценной находкой или мальчишкой, сгорающим от стыда, он будет чувствовать себя в достаточной мере виноватым, чтобы добровольно взвалить на свои плечи ответственность за Элегора.

– Сработает, – кивнул Кэлер и заметил: – Прости, Нрэн, но я хотел бы наедине перекинуться с сестрой парой словечек.

– Хорошо, – коротко согласился принц. Кэлера он оставлял в обществе Элии со спокойной душой. Бог бардов был единственным из братьев, к которому Нрэн не ревновал богиню, в каком бы халатике она ни красовалась, ибо некогда Кэлер весьма доходчиво (богу войны не часто доводилось видеть снисходительного добряка таким сердитым!) объяснил кузену, что богиня любви для него только сестра. Отлепившись от стены, у которой он простоял неподвижно все это время, Нрэн вышел из комнаты.

– Какие у нас секреты от Нрэна? – заинтригованно вопросила принцесса, видя, как посерьезнел брат, смахнув с лица добродушную и чуть ленивую полуулыбку.

Кэлер отложил яблоко и повернулся в кресле, подавшись к сестре:

– Жнец, которого мы с парнем видели в видении, Элия. Гор ничего не заметил, да и не должен был заметить, но мне кое-что упрямо не дает покоя. Память барда верна и вечно хранит голоса, образы, отзвуки чувств. Даже не видя лица под капюшоном и фигуры под темным плащом, я следил за резкими движениями, за чуткими руками в перчатках, ловил интонации, знакомые интонации… И слова о том, что он по милости Творца лишился семьи, не видел дочери… А еще это имя… Вэлль…

– Вэлль. Ты думаешь… Моувэлль? – прошептала Элия.

Кэлер, увидев свет догадки в серых глазах сестры, кивнул:

– Тела так и не нашли… Он всегда был странным, неуловимым, словно призрак или тень, никого не пускал в душу, не имел друзей. Исчезал надолго без предупреждения, потом появлялся на несколько дней…

– Наш дядя – Жнец. Так странно и почти невозможно поверить в эту догадку, – промолвила Элия, словно погрузившись в глубь себя, в собственные воспоминания о родственнике. – Но произнесены пророчества, семья начала собирать карты Джокеров, и я своими глазами видела портреты братьев на картах. Поверить в это не менее трудно, чем в то, что ларец принес дядя Моувэлль, обреченный на служение Жнеца. Нити Мироздания сплетаются вокруг нас, приводя в исполнение некий грандиозный замысел, и уже не сказать наверняка, что возможно, а что никогда не свершится.

– Если Моувэлль жив, но является Жнецом, он все равно мертв для нас, – сцепив руки, заключил Кэлер. – Для него больше не должно существовать семьи, так, во всяком случае, говорят.

– Ты прав, и я слыхала о том, что Жнецу назначено вечное одиночество, его миссии не должны мешать нити привязанностей к мирам, к живым существам, к воспоминаниям о них. Меч в длани Творца должен быть бесстрастен. Но если он сделал Жнецом того, чья душа по-прежнему тоскует по семье, – нахмурилась Элия, – в этом заложен какой-то смысл. Если ты, брат, действительно видел Моувэлля и ему назначено помогать семье в новом качестве, рано или поздно мы узнаем об этом.

– Ты все так же не хочешь посвятить в тайну отца? – постаравшись, чтобы это не прозвучало как навязчивое требование, спросил Кэлер.

– Вмешательство в наши дела Жнеца, даже если этот Жнец – Моувэлль, ничего не меняет. Я по-прежнему не желаю подставлять отца под удар – ни ради его королевской привилегии знать более чем все остальные члены семьи, ни ради его призрачной привязанности к брату. Они никогда не были близки и связаны узами духовного родства или общими интересами.

– Пусть так, но… – собрался было продолжить дискуссию Кэлер.

Что это за «но», Элии в эту ночь так и не суждено было услыхать.

– Кэлер, помоги! Рика отравили! – панический и беспорядочно-хаотический, плывущий в буре эмоций мысленный вопль едва не превратил мозги богов в мягкое желе.

Принц Джей, автор художественного вопля, способного занять призовое место в любом из конкурсов Вселенной по паническим крикам, вихрем ворвался в пространство гостиной, притянутый свитым в панике заклятием телепортации с привязкой к персоне. Растрепанный, в голубой рубашке и охристых брюках, измаранных еще не успевшими выцвести разноцветными пятнами… Пятнами крови. Прижимая к себе тело Рика, Джей обвел гостиную совершенно безумным взглядом законченного маньяка, утратившего последнюю связь с реальностью, и совсем тихо, будто охрип или остался без сил, взмолился:

– Кэлер, Элия! Помогите! Кажется, Рик помирает, его отравили! Мои целительные чары не срабатывают!

Безвольно свесившиеся конечности и голова рыжего принца, лихорадочный, пламенеющий ярче волос румянец и то, что он не пришел в себя после истерических криков брата, ясно свидетельствовали о том, что по крайней мере в одном Джей не ошибся: Рику действительно было очень худо. Растрепанная, словно ворох соломы, шевелюра Джея, его бледность, сотрясавшая тело крупная дрожь, искусанные, в запекшейся крови губы и эмоциональные волны крайнего смятения доказывали Кэлеру и Элии, что случилась реальная беда. А значит, все происходящее – не очередная сумасбродная выходка безбашенной парочки богов, обожавшей жестокие розыгрыши.

– Спокойней, малой, – невозмутимо прогудел Кэлер, быстро поднялся с кресла, подошел к Джею и, утешающе хлопнув принца по плечу, забрал из его цепких рук Рика. – Сейчас разберемся, чего нехорошего твой приятель сожрал или выпил. И едите-то меньше котят, а все какую-нибудь особую дрянь схарчить умудряетесь. А может, ты ему что-то из своей порции скормил? Ты же вечно из отличной пищи такую бурду намешаешь, что и порося уморит…

Продолжая болтать ничего не значащую ерунду, предназначенную исключительно для заговаривания зубов и утешения встревоженного Джея, принц перенес Рика на диван со спинкой и, бережно уложив брата, начал ощупывать его тело своими крупными, сильными, но удивительно чуткими пальцами музыканта и врача.

«Видно, в моем божественном гороскопе сегодня что-то напутали: вместо плотских утех – массовое исцеление отравленных!» – обреченно согласилась с произволом Творца Элия, присоединившись к Кэлеру. Принцесса не касалась Рика руками, но, усилив внутреннее зрение, занялась подробным сканированием его оболочек с помощью чутья богини, усиленного кровью Высших вампиров.

Так и не успокоившийся, несмотря на все ухищрения Кэлера, Джей носился вокруг больного, едва не сбивая с ног целителей, неистово ерошил и без того крайне растрепанные волосы и поминутно нервно переспрашивал:

– Что с Риком? Вы его вылечите? Чего вы молчите?..

Вся эта катавасия продолжалась до тех пор, пока выведенный из себя принц не рявкнул, будто медведь, отмахивающийся от тявкающей моськи:

– Я же сказал, тише, малой! Не мешай!

После чего сердито пыхтящий Джей уже молча продолжил нарезать круги вокруг «консилиума», пиная ни в чем не повинную дорогую мебель.

«Ничего не понимаю, – телепатически поделилась с братом Элия результатами сканирования физиологических оболочек Рика. – Он в полной отключке, но следов физических повреждений, враждебных чужеродных заклятий или токсического воздействия нет. Что-то не в порядке в тонких структурах, но моих познаний в плетении души недостаточно, чтобы определить характер болезни и излечить ее».

«Я не улавливаю даже этих повреждений, только незначительное нервное перевозбуждение, но твое чутье в таких делах посильнее моего. Эх, во что же на сей раз влип рыжий?» – Нахмурившись, Кэлер метнул сестре ответную мысль и быстро, настолько быстро, что даже такая опытная колдунья, как Элия, не сразу поняла, какие чары сплетены, накрыл Рика коконом заклятия. Закрепив его, принц повернулся к Джею и спросил, внимательно следя за реакцией брата:

– А теперь говори, с чего ты взял, что Рика траванули! Да не вздумай юлить, уши оборву!

– Ну не чарами же его в бессознанку вышибли, – автоматически огрызнулся Джей, передернув плечами, и рванул ворот рубашки так, что порвал тонкую золотую цепочку-шнуровку. – С чего другого, кроме яда, ему вздумалось бы помирать, едва жевать начал? И, вообще, братец, я к тебе Рика приволок, чтоб ты его вылечил, а не учинял мне допрос! Время дорого!

– Этого добра у нас пока достаточно, я Рикардо заклятием физиостатиса накрыл, парень вне реальности. Так что хуже, чем есть, ему уж не будет, – заверил Кэлер белобрысого вора.

– А куда хуже? – отчаянно взъярился Джей, сжал руки в кулаки и стал похож на немало битого, растерявшего часть перьев, но не утратившего желания драться бойцового петуха.

– Рассказывай подробнее, как все происходило, брат, – попросила Элия, подходя к бару и доставая из его недр бутылку крепкого лиенского «Алый закат». – Мы не знаем, что с Риком, но это не потрава.

– Вот и они о том же толковали, – с легким недоумением, к которому примешивалась почти неуловимая толика запоздалого раскаяния, пробормотал Джей, плюхнулся в кресло и обмяк в нем. Вытащив из ножен запятнанный кровью любимый кинжал, принц принялся крутить его в испачканных пальцах.

– Джей! – Окрик Кэлера вывел бога из состояния черной меланхолии. Бог вернул оружие в ножны и глянул на брата больными глазами. Элия подсунула брату большой кубок. Джей опустошил его в несколько глотков, выпил крепкое вино, как воду. Элия налила вору еще, и тот начал относительно связный рассказ:

– Мы несколько дней по торговым мирам болтались. Сначала по легальным базарам втихую справочки навели, а потом уж и к теневым торговцам подались. Только впустую, кое-какие вещички Либастьяна можно достать, но о Колоде, которая складывается в Пасьянс Джокеров, ни слуху ни духу. В последние дни мы с Риком в темных мирах шарили. Места, конечно, лихие, но если уж нет того, что нужно, на тамошнем прилавке или под ним, то нигде не сыщешь. С какими только тварями не трепались, а все зря: стрела в молоко. Удивительные дела творятся. Знаете, этот народ обыкновенно ничего не забывает, информация – тоже товар, с которого можно поиметь выгоду, а тут и само имя Либастьяна с трудом припоминали, а уж чем он занимался, и вовсе… А-а, к чему это сейчас, – махнул рукой бог. – Словом, комнату мы в одном кабаке в Урдре-Хаман сняли, чтобы мотаться по округе.

– Мир темных демонов-бродяг? – переспросил Кэлер, почесывая щеку, с которой в очередной раз слетело заклятие против роста волос и стремительно начала пробиваться коварная всепобеждающая щетина, только и ждавшая своего часа.

– Ну да, – согласился Джей и снова приложился к кубку. – Там-то все и приключилось. Мы в общей зале за столом сидели. Рик пару ложек супа съел, эля хлебнул, застонал, красными пятнами пошел и повалился на бок. Я его едва подхватить успел. Вот и решил, что местные парни ему за что-то отплатить вздумали! Мало ли у Рика врагов, с его-то талантами и взрывным характером?

– Кто бы говорил о характере, два сучка одного ствола, – тихо покачала головой Элия.

– Я целительные чары на брата кинул, – не слыша богини, продолжил Джей, – а как не подействовали, озверел окончательно, на кабатчика полез, требовал назвать заказчика. Тот, падла, отпираться начал. А потом… Амок… Не помню, что творил, а очнулся – только кровь кругом красная, черная, серая, желтая… Пестрая такая, как узор… и тишина… А Рик тряпкой под столом лежит, но дышит. Я его схватил и к вам.

– А перед тем как вырубиться, Рик ни на что не жаловался? – уточнил Кэлер, задумчиво рассматривая заболевшего рыжего брата.

– Нет, только башка от похмелья трещала, а с кем не бывает? Он и заклятия на себя кидал, чтобы боль унялась, а только, видать, крепко бухнул, не слишком помогало.

– Головная боль, – задумалась Элия, припомнив, как болезненно морщился Рик на Семейном Совете и невольно тянулся к вискам руками. Головная боль как единственный симптом заболевания может быть признаком, по меньшей мере, нескольких сотен недугов. Какую болезнь подхватил Рик или какую хворь на него наслали?

Отвернувшись от брата, богиня начала быстро ходить по комнате, продолжая прокручивать в голове факты и строить догадки. Элия так увлеклась этим занятием, что утратила базовую связь с реальностью, правда, не впала в божественную ярость, подобно Джею, но последовала примеру Лейма в сокрушении предметов неодушевленных. Задев коленом столик у камина, принцесса опрокинула его. Ваза с маленькими хрупкими печенюшками перевернулась, фигурное печенье рассыпалось по ковру, книга в голубом переплете, прихваченная из библиотеки, отлетела к камину. Принцесса машинально нагнулась, чтобы поднять вещь, и едва взгляд богини упал на голубую обложку, что-то щелкнуло в голове Элии. Болезни души! Неужели кому-то заранее было ведомо о проблеме? Подсказка? Ликвидировав щелчком пальцев беспорядок на ковре и вернув столику вертикальное положение, женщина открыла книгу.

– Самое время почитать? – язвительно спросил Джей, безжалостно сминая в пальцах тонкий серебряный кубок.

– Именно, – отрезала богиня, не отрываясь от книги, и позвала Кэлера: – Посмотри, что сегодня попалось мне в библиотеке. Может, неспроста?

Принц подошел к сестре. Отшвырнув испорченный кубок, Джей тоже подлетел к Элии и, только глянув на оборот книги, возмущенно зашипел:

– Ты что, хочешь сказать, что Рик рехнулся?

Успокаивая буйного брата, Кэлер тяжело уронил свою мощную руку на плечо худощавого вора и слегка придержал его, внимательно изучая страницы раскрытого в ладонях сестры тома.

– Я не могу сделать выводов, но зато знаю, кто может. Болезни души бога в компетенции Источника Лоуленда. Даже при возникновении подозрений о подобной возможности мы обязаны обратиться к Силам, нельзя рисковать, – серьезно ответила Элия.

– И сохранение тайны уже не столь важно? – задумчиво спросил Кэлер.

– А кто говорил о ее разглашении? – ответила вопросом на вопрос принцесса. – Джей и Рик, как всегда, шлялись по помойкам миров в поисках приключений, когда рыжий начал жаловаться на головную боль, не усмиряемую заклинаниями, а потом и вовсе отключился. Джей встревожился (этим милым словечком Элия поименовала бойню, учиненную принцем в трактире) и перенес брата домой. Мы осмотрели его, физических травм не нашли и, сочтя симптом головной боли чрезвычайно опасным, решили показать хворающего родича Источнику, чтобы исключить вероятность заболевания души.

– Так мы идем? – подхватив Рика на руки, окликнул родственников Джей, вновь полный беспокойства и жажды деятельности.

– Идем, – согласились боги и телепортировались в Грот Источника Лоуленда.

Силам – созданиям чистой энергии – неведомо стремление к сновидениям и телесному отдыху, хотя такие желания посещают даже богов, куда более выносливых, чем простые смертные. Источник Лоуленда коротал сумеречные часы, расслабляясь на свой лад: слабое, какое-то приглушенное мерцание исходило от обычно яркого, рассыпающего ворох искр и гоняющего пестрые зайчики по Гроту огромного светового столба. Это дало понять незваным гостям, что Силы большей частью своей сути пребывают в иных далях, недоступных взору одетых в тела существ.

Внезапное появление четырех богов частично выдернуло Источник из медитативного состояния. Слегка недовольные и еще не вполне адаптировавшиеся к реальности Лоуленда Силы весьма высокопарно обратились к своим неугомонным подопечным:

– Прекрасная ночь, боги. Что помешало вам вкушать ее прелесть и подвигло нанести визит в мой Грот?

– Что, не видно? – моментально взъярился Джей, возмущенный подобной вопиющей близорукостью. – Так я ближе подойду! – И шагнул к самому столбу света с братом на руках.

– Ой! – Всякое чванство моментально оставило Силы, едва они заметили ношу принца. Растерянность и беспокойство зазвучали в переливчатом голосе: – Что с ним?

– Мы тебя об этом пришли спросить, – прошипел Джей и, обернувшись к сестре, язвительно уточнил, скривив рот: – Элия, ты уверена, что мы обратились куда надо? Может, стоило кликнуть Связиста?

– Ну что Связист! Чуть что, так сразу Связист! – не на шутку разобиделся Источник, метнув по стенам Грота ядовито-зеленые и едко-оранжевые огоньки раздражения.

Он до сих пор втихую переживал и дулся на принцессу из-за того, что она позвала на помощь Вольную Силу, когда жрица Жиотоважа и посол угодили в ловушку Межуровнья. Не то чтобы Связист не помог богам, его совет пришелся очень кстати, дело было в другом. Источник Лоуленда считал членов королевской семьи чем-то вроде своей живой собственности, и оказание им помощи мыслил исключительно своей привилегией, а теперь, когда на общение с ними начали активно претендовать посторонние Силы, слегка ревновал. Новое чувство было настолько странным, что Источник пока не освоил методов борьбы с ним.

– Что Связист? – продолжил ворчать Источник, словно старик, которому отдавили любимую мозоль. – Не мужское же достоинство у принца в тисках застряло.

Несмотря на трагичность ситуации, Кэлер не удержался и коротко хохотнул. Уж очень потешно было слышать что-то близкое к ругани из «уст», которые чаще всего выражались весьма высокопарно. Фыркнул даже продолжавший негодовать Джей.

– Нет, скорей уж у парня что-то с головой, – почесав щеку, огласил примерный диагноз бог бардов.

– Тоже мне новость, – саркастически заметил Источник, создавая из своего основного визуального тела – светящегося столба – сияющее подобие гамака или колыбели для гигантского младенца. – Кладите его сюда и рассказывайте.

Джей придирчиво оглядел плетение ложа, хорошо хоть не потребовал созвать комиссию и проверить его на прочность, и только после этого бережно опустил ничего не ощущающее тело Рикардо в ласковые объятия света.

А потом лоулендцы, придерживаясь отредактированной версии, отработанной в гостиной у Элии, изложили Силам причины своего визита. Пока боги рассказывали, Источник осторожно поворачивал тело рыжего принца в «колыбели», пропуская сквозь него тоненькую сетку из лучиков своей энергии. По телу бога и внутри него пробегала россыпь маленьких огоньков. Казалось, что Рик находится в рое деловитых светлячков, исполняющих ритуальный танец.

Заметив, что через некоторое время бег огоньков замедлился, Джей с надеждой спросил:

– Ты вылечил его?

Источник, слушавший всю «историю болезни» принца и проводивший обследование в полном молчании, вздохнул совершенно по-человечески и смущенно ответил:

– Простите, боги, но не в моих силах излечить вашего брата, ибо не могу постигнуть ни причины, ни сути болезни Рикардо. Что за недуг обрушился на принца, мне неведомо, лишь постиг я, что вы правы в своих догадках, болезнь овладела душой принца, ее ткань словно распадается на клочки. Твое заклинание, Кэлер, законсервировало процесс, но как обратить его вспять, я не ведаю. Увы!

– И что теперь? Нам оставить Рика в этой паутине, – возмущенно возопил Джей, ткнув пальцем в сторону «колыбели», – и, как соскучимся, ходить любоваться на его полумертвое тело?

– Тсс, дослушай, – попросила Элия брата, подошла сзади и крепко обвила его руками. Принц дернулся было, но потом, расслабившись в нежных путах, прислонился к теплой груди сестры, чуть запрокинув голову, вдохнул запах щекочущих его шею длинных волос богини.

– Я обращусь в Совет Сил за помощью, необходимо излечить принца Рикардо. Прошение будет отправлено незамедлительно, – получили боги деловитый ответ Сил.

– Спасибо. Но раз уж речь зашла о прошении в Совет, не включить ли в него и второй пункт, касаемый Оскара Хоу? – ненавязчиво поинтересовалась богиня, все еще не отпуская Джея.

– Пора ли, Элия? – задумался Источник, метнув в сторону богини несколько синих огоньков.

– Пора, – уверенно констатировала принцесса. – Его сила ощутимо возросла и почти достигла предела, возможного для человеческого тела. Меняется в пределах допустимого и структура. Мне не хочется делать Королевскую библиотеку нарушительницей одного из основных Законов Равновесия и вешать на нее обвинение в задержке сути божества внутри человеческой оболочки. Библиотеку, разумеется, Высшие Силы не покарают. А вот семью, ее содержащую?

– Доказательства очевидны? – все еще сомневались Силы, не слишком доверяющие существам, начавшим свою жизнь в урбанизированных мирах, вне их бдительного присмотра, под вредоносным влиянием техники.

– Сними матрицу его структур и убедись сам, – пожала плечами богиня, мягко поглаживая белобрысого вора по спине. Под нежными руками сестры Джей немного попритих и уже не выказывал очевидного желания броситься на Источник и попытаться загрызть его зубами или разорвать на тысячу маленьких Сил голыми руками.

– Хорошо, богиня, твое ходатайство принято к сведению, и прошение будет присоединено к ходатайству об исцелении принца Рикардо, – официально согласился Источник и сопроводил свой ответ сильной вспышкой чисто-белого цвета.

– Как ты можешь думать сейчас об этом хмыреныше? – обидчиво поинтересовался Джей, но и не подумал увернуться от ладоней принцессы, легко массирующих его спину.

– Многоуровневое мышление, – не без иронии пояснила принцесса, потрепав брата по встопорщенной шевелюре. – Если бы ты не забивал голову бесконечными вариантами картежных раскладов, мог бы быстро освоить эту милую особенность божественного сознания, являющуюся одним из непременных отличий настоящего божества от человека, себя им возомнившего.

– Ехидная вредина, – буркнул разомлевший принц и почти мирно спросил у Источника: – Как долго нам ждать ответа Совета?

– Не знаю, – честно признался Источник.

– Что-о-о?!!! – возопил Джей, подскакивая на месте. С него разом слетела всякая расслабленность, и бог вновь уподобился сжатой пружине, на конце которой вдобавок зажгли фитиль.

– Наша петиция касается личной проблемы инициированного, значит, ей не присвоят высший уровень срочности, а из-за разницы в течении времени между Уровнями для ответа на такие запросы нет четко установленных сроков, – извиняющимся тоном пояснили Силы, поспешив добавить: – Но тебе не о чем беспокоиться, принц. Рикардо ничего не грозит в моем Гроте, я буду тщательно следить за заклинанием, наложенным Кэлером, и подпитывать его по мере необходимости. До момента исцеления ни душа Рика, ни его тело не ощутят страданий.

– Не ощутят страданий, – процедил Джей. – А ты можешь поклясться, что эти из Совета вылечат нашего брата?

– Я могу давать клятвы только за себя, – с достоинством ушел от прямого ответа Источник.

– Драные демоны… – выругался сквозь зубы Джей, топнув ногой в бессильном гневе. – Неужели совсем ничего нельзя сделать?

– Боюсь, приятель, нам остается самое тяжелое – ждать, – хмуро согласился с Источником Кэлер, в знак поддержки сжав плечо Джея. – Я не слыхал о существовании целителей, которые могли бы взяться за такое щекотливое дело. Фокусы с душой по силам только Силам. Никто из нас не умеет восстанавливать серьезные повреждения в плетении структуры.

– Никто из нас, – эхом откликнулась на слова принца Элия, сочувственно глядя в отчаянные, полные злого бессилия и страха глаза Джея. Если бы бог воров умел плакать, возможно, он бы заплакал.

«Из нас…» – еще раз повторила про себя принцесса, и это маленькое уточнение тяжелым грузом упало ей на сердце. Закусив губу, Элия вежливо, но твердо, мысленно обратилась к Источнику:

«Как только ты получишь ответ, пожалуйста, извести меня первой о его содержании».

«Хорошо, богиня!» – охотно согласились Силы, не видя вреда в маленьком секрете и полагая, что, если ответ будет не слишком благоприятным, Элия сможет заблаговременно подготовить к этому брата и сдержать его гневное буйство. И все же Источник надеялся, что «высшая инстанция» поможет излечить Рика. Несмотря на разницу в могуществе и статусе, Силы слегка побаивались разъяренного Джея, ибо неоднократно наблюдали за тем, на что он способен в состоянии аффекта. Худощавый, на фоне Кэлера выглядевший несколько субтильным, в гневе принц мог производить поистине катастрофические разрушения.

– И еще, боги… – Опомнившись после яростных наскоков Джея, Источник вспомнил о необходимости соблюдения субординации. – Я должен буду известить его величество о болезни принца Рикардо.

Кэлер и Элия обменялись быстрыми взглядами.

– Н-да, – сочувственно хмыкнула принцесса, согласно кивая головой. – Король очень обрадуется. Особенно когда ты выдашь ему информацию о неопределенных сроках и призрачных надеждах. Лейм сегодня в Хранилище одно заклинание по поручению Нрэна опробовал, так папу незначительные колебания силы столь обеспокоили, что он в одном полотенце из ванной вылетел, такие громы и молнии метал… К счастью, кузен уже успел испариться. Отец в последнее время стал немного нервным, эти бесконечные государственные заботы, тяжесть власти, недостаток свободного времени и возможности по-настоящему расслабиться. Корона Лоуленда – нелегкая ноша, ничего удивительного нет в том, что папа все чаще заговаривает о своем желании сложить груз забот.

– Он хочет отречься? – занервничал Источник, замерцав от очередного огорчения. Мало ему болезни Рика, сильнейшего бога магии и коммерции, так еще и это настораживающее известие.

– Нет, официально он об этом не заговаривал, но, сам понимаешь, когда стоишь на грани, последней каплей, переполнившей чашу, может оказаться любая мелочь, – пожал плечами Джей, уловив, куда клонит Элия. Возможность провести на пару с сестрой маленькую интригу слегка взбодрила принца.

Силы тоже прекрасно поняли, какой оборот принимает дело, и почувствовали себя неуверенно.

– Вы предлагаете пока не сообщать Лимберу о болезни сына? – с осторожной надеждой осведомился Источник.

– Ни в коем случае. О каких предложениях ты говоришь? Не богам давать советы Силам, – сделав пару шагов к выходу из Грота, возразила принцесса, подпустив в голос толику насмешки. – Мы не знали, насколько серьезно и чем именно заболел Рик, поэтому сочли, что тревожить отца преждевременно. Но теперь, если ты полагаешь, что ситуация вышла из-под контроля и необходимо известить его величество, значит, так будет правильно.

– Какие-то вы вдруг стали сговорчивые, – подозрительно пробурчал Источник, вовсе не желавший получить трепку от короля. И, решившись, объявил: – Во имя общественного спокойствия и стабильности в государстве, о боги, я призываю вас держать в тайне информацию о недуге вашего брата до тех пор, пока нам не станет ведома его суть. А до той поры я сокрою принца Рикардо от любопытных взглядов в своих водах.

– Мы повинуемся твоей воле, о Источник, – не менее торжественно, чем Силы, ответили настоявшие на своем боги, наблюдая за тем, как обволакивает пребывающего под заклятием Рика свет из глубин Источника и принц исчезает из поля зрения.