Переливчатый звон колокола возвестил студентам об окончании лекции примерно тогда, когда они закончили переписывать список книг и мрачно оценивали его величину. Почему-то список на доске и список в свежей лекционной тетради воспринимались совершенно по-разному. Вникать в столь обширную тему хотелось поменьше.

– Что у нас там дальше? – перегнувшись через локоть Янки, глянул в ее расписание Хаг.

– Расоведение, – сверившись с тыльной стороной тетрадной обложки, на которую вчера перекатала расписание со стенда, ответила девушка. – Потом большая перемена на обед, медитация и основные знаки Игиды.

– И то ладно, хорошо еще спортивную подготовку сразу после обеда не поставили. С полным брюхом мышцы напрягать негоже, – одобрительно покивал тролль, кидая свои вещи в стандартную, выданную вчера осьминогом-комендантом сумку.

– А медитировать с полным брюхом тебе в удовольствие? – ехидно хмыкнул Лис. – После еды в сон клонить будет и к земле тянуть, а не в высокие сферы.

– Дык медитируй с закрытыми глазами, и фиг кто узнает, в каких ты сферах, – хохотнул практичный Хаг.

Так же втроем, как пришли на лекцию и вообще попали в это «цирковое училище», студенты смешались с толпой и потопали на выход из лектория.

– Эм-м-м, Кудряшка, мм-ме, ты мм-мене на ногу наступил! – окликнул Лиса сзади голос того самого неуклюжего типа, заработавшего на экскурсии взыскание за порчу газона.

Янка обернулась, поглядела в наглые, с треугольными зрачками, зенки копытного и с ходу сообразила: Машьелис ничьи ноги не отдавливал, это мемекалка пытается после фиаско на экскурсии утвердить свой авторитет за счет более слабого с виду студента. А юного дракончика он, скорее всего, выбрал потому, что тот успел прославиться из-за происшествия со свитком и имел куда более худосочную комплекцию, чем тролль. Не сказать чтобы Янка была метеором по скорости мышления, но таких типов в родном поселке навидалась достаточно и умела с ходу определять скверную породу трусливого задиры. Такого сразу не уймешь, как репей прицепится и всю жизнь отравит.

Простая русская девушка тяжко вздохнула, развернулась и, прежде чем обычно не лезущий за словом в карман Лис успел выдать достойный ответ, размахнулась и залепила козлу в нос. Тот завизжал, отлетел на пару метров и шлепнулся на попу. Потирая кулак, Яна хмуро спросила:

– Еще претензии есть? Или добавить?

– За слабака заступаешься, мм-ме-да? – прижимая вытянутый из кармана платок к расквашенному носу, попытался похорохориться «козлик», но вставать и просить добавки не спешил.

– У него на родине за такие слова, как ты брякнул, сразу убивают, а я большой крови с утра не люблю, вот и дала в морду, пока на бой до смерти не вызвали, – буркнула Янка и отвернулась.

Копытный заткнулся. То ли понял, что за счет Лиса и его бешеной спутницы авторитета не наработаешь, скорее, последний растеряешь (вон студенты вокруг похохатывать начали), то ли банально испугался.

Лис тихо шепнул Янке:

– Спасибо, что помогла не довести до вызова!

– Вообще-то я шутила, – немного растерялась девушка.

– А я нет, – пожал плечами Машьелис, и взгляд у него при этом был удивительно серьезным. От пугливого шутника, которому симпатизировала Янка, не осталось и следа.

– У них, драконов, с оскорблением чести строго. Это мы с тобой кулак в харю – и нет проблемы, а у них – нет оскорбителя и нет проблемы, – вставил на удивление образованный тролль.

– А разве в академии это не запрещено? – забеспокоилась девушка, не станет ли предполагаемая мирная учеба в АПП войной за выживание.

– Скорее всего, запрещено. Надо в уставе на стенде посмотреть или Стефа спросить, – вполне здраво согласился юный дракон и столь же здраво с легким сожалением закончил: – Пришлось бы поединок до выпуска отложить. Он, конечно, мне не соперник, слабый, страхом воняет, но честь рода обязывает.

«Так вот почему Лис сейчас не испугался, он по запаху угрозу оценивает. Ясное дело, неуклюжий и задиристый козел даже молодому дракону не опасен в отличие от дракессы Шаортан или ректора Гада», – восхитилась Янка загадочности драконов, почти не жалея, что полезла защищать вовсе не такого уж слабого, как показалось вначале, паренька.

– Да уж, пока плохой прорицатель из задиры выходит, – снисходительно хмыкнул Хаг. – Не научился жертву по зубам выбирать. Говорят, у пророков вообще с продолжительностью жизни не очень. Больно профессия опасная, а уж у плохих прорицателей небось и вовсе шансы на выживание нулевые. Это только шарлатаны припеваючи живут.

– Естественный отбор, – согласилась девушка, разглядывая широкий коридор.

По левую сторону располагались двери в кабинеты. По правую находились большие окна с широкими деревянными подоконниками, которые так и манили присесть да поглазеть наружу или даже забраться на них с ногами. Но сначала стоило отыскать лекторий под номером семь. Если верить часикам-кулону, до расоведения – предмета, стоящего в расписании вторым после вводной лекции, – оставался какой-то жалкий десяток минут.

– Сюда! – радостно заорал кто-то далеко впереди и повторил с уточнением: – Вэй-о, сюда, блюстители! Вот наш кабинет!

– Авзугар орет, – на слух определил Лис личность крикуна.

Доверившись выбору горца, студенты перестали изучать коридор и быстро добрались до двери, на которой присутствовал искомый номер семь и имелась табличка, подтверждающая правильность выбора: «Кабинет расоведения».

Дверь не была заперта, потому первокурсники ввалились внутрь и замерли в восхищенном изумлении. Кабинет, вернее, его оформление, был наглядным пособием по предмету. Картины, скульптуры, витражи, мозаики, барельефы – каких только изображений, каких только созданий, каких только рас тут не имелось! У Янки зарябило в глазах. Девушка даже засомневалась, что сможет нормально заниматься в таких условиях. Народ вокруг гомонил, проводя опознание по изображениям и играя в угадайку.

– О, дриада, прямо как ты, Ольса!

– Ого, оборотень из горных! И глаза как у тебя, Авзугар!

– Вэй-хо, тут эльф…

Дезориентированная пестрым круговоротом Яна, не глядя, шлепнула сумку на ближайшую парту и села, Хаг пристроился рядом, а Лис, которому не досталось места рядом с друзьями, шмыгнул на следующую, за их спины. Как оказалось, очень вовремя. Практически сразу зазвучал веселый мужской голос:

– Вижу, вы, первокурсники, уже начали знакомство с пособиями в кабинете. Похвальный энтузиазм! Чудесно! Но не будем торопиться!

Раздался хлопок в ладоши, и помещение приняло невинный вид обычного учебного кабинета со светло-салатовыми стенами, белым ровным потолком и темно-коричневой доской.

К массивной кафедре процокал, а потом и уютно расположился за ней самый натуральный кентавр гнедого окраса. То есть лошадиная часть у него была гнедой, красновато-рыжей, а волосы на голове, собранные в аккуратный хвост, в точности повторяющий формой хвост на крупе, имели черный, как и положено гнедой масти, цвет. Вот только смоляные пряди перемежались тонкими нитями седины. Но это не портило общего впечатления. Не считая копытной части, преподаватель выглядел вполне импозантно. Чем-то он напомнил Янке мамкиного любимого актера Шона Коннери. Мантия на нем смотрелась бы нелепо, потому лектор удовлетворился легкой синей туникой на человеческом торсе и чем-то вроде короткой юбки-попоны на крупе.

– Доброй скачки, студенты! Я Быстрый Ветер, буду вести у вас курс расоведения, – показал в улыбке по-лошадиному крупные зубы преподаватель. – Сегодня я приветствую вас по обычаю своей расы. В следующий раз мое приветствие окажется иным, в зависимости от того, какой народ мы будем изучать.

– Хм, а «ясного дня» – это чье приветствие? – с ходу заинтересовался Машьелис и прошептал вопрос в спины Янке и Хагу.

– Приветствие «ясного дня» не относится к расовым, – не только обратил внимание на вопрос, но и счел нужным ответить на него кентавр. – Это издавна принятое приветствие Академии пророчеств и предсказаний. Истоки его, думается мне, следует искать в том, что ясность – качество, равно необходимое пророкам, летописцам и блюстителям. Вернемся, однако, к нашему предмету. Ваш учебник, написанный уважаемым гномом Еффором Розенгардом, отличная книга, но на занятия его можете не носить. Он понадобится вам лишь в качестве пособия по тем расам, о которых мы не будем беседовать на лекциях. Для начала вопрос: зачем вам, будущим блюстителям, предмет расоведение? У кого какие соображения?

Янка пожала плечами. Она испытывала недоумение не столько из-за незнания ответа на вопрос, сколько из-за его очевидности.

– Итак, кто желает высказаться? Пожалуйста, прошу, только представьтесь нам для начала!

– Ольса Саа-ма-каар, дриада, – представилась та самая девушка с умными глазками, чьи волосы так восхитили Янку. – Мы, блюстители пророчеств, должны будем действовать в мирах, где живет множество рас, потому нам важно иметь представление об особенностях народов вселенной. Невозможно корректировать действия фигур пророчества, если не имеешь хотя бы минимум представлений об их расе.

– В целом верно. У кого еще есть мысли? – весело прищурился лектор.

– Как личину создать, если о расе не ведать? – с места буркнул Хаг.

– Чудесно, юноша! Кстати, не откроете ли нам свое имя? – совершенно искренне восхитился преподаватель.

– Хаг, тролль, – коротко отчитался Янкин приятель.

– Вы нас не уважаете или просто не любите формальности? – с искренним интересом уточнил кентавр, склонив голову набок.

– Не люблю, – вздохнул тролль и исправился. Он сложил правую руку в пудовый кулак и, с чувством стукнув им по левому плечу, прогудел: – Фагард Хагорсон.

– Фагард, господа студенты, совершенно прав. В первую очередь расоведение изучается с целью минимизирования затрат энергии для мимикрии при активации АДИ – знака личины. Именно знание выбранного обличья вкупе с равным объемом вложенной в знак силы дает качественное улучшение личины и увеличение срока ее поддержания. Понимаете?

«Я понимаю, что ничего не понимаю, – страдальчески поморщилась Янка, уставившись в тетрадь, где пыталась записать слова лектора. – Вложенная сила, активация знака…»

По-видимому, печать страданий легла не только на чело несчастной землянки. Быстрый Ветер смерил аудиторию скептическим взглядом и дал короткое пояснение:

– Сегодня на экскурсии в Сад Игиды вы видели знаки на листьях. Мы собираем дарованные деревьями листья со знаками и пустые листки, на которые знаки наносятся специальным образом. Для активации, то есть для того, чтобы магия знака сработала, необходимо перелить в знак часть личной силы и надломить лист, удерживая в сознании цель, в данном случае образец иллюзорного облика. О знаках, а также о том, как рассчитать нужный объем силы и влить его в лист Игиды, вам гораздо подробнее поведают декан Гадерикалинерос и мастер Тайса. А создавать и надевать достоверные иллюзии вы на практических занятиях будете обязательно, в том числе и на моих семинарах – во второй год обучения. Итак, мы выяснили, что расоведение – предмет, нужный для блюстителей пророчеств, и изучать его следует. А теперь перекличка! Прежде чем перейти непосредственно к теме урока, предлагаю познакомиться.

Быстрый Ветер открыл принесенный с собой толстый журнал в шоколадно-коричневом переплете со списком группы на первой странице и удивленно хмыкнул:

– Четырнадцать голов! Чудесно! В этом семестре у нас большой курс блюстителей! Редко когда на этот факультет приходит больше десятка студентов! С Ольсой Саа-ма-каар и Фагардом Хагорсоном мы уже познакомились. Идем дальше. Давайте-ка, представляйтесь, господа студенты, в той последовательности, как сели, – и кентавр кивнул Янке, шлепнувшейся за первую парту не из-за учебного рвения, а исключительно из-за сенсорной атаки академических пособий кабинета. – Да, сразу предупреждаю, титулы опускаем. На весь период обучения вы равны между собой. Поскакали!

– Яна Ивановна Донская, человек, – представилась девушка, взяв за образец речь дриады.

– Машьелис о Либеларо, дракон, – подхватил эстафету за спинами приятелей Лис.

– Авзугар Кагар, оборотень, горный медведь, – в свою очередь назвался желтоглазый парень с колоритным носом и столь же колоритным акцентом.

Янка бы его, скорее, в горцы записала. Но, наверное, можно быть и горцем, и оборотнем одновременно. Скорее всего, так даже удобнее. Лазать по камням на четырех лапах все легче, чем на двух.

– Тита Елбаст из семьи Узкар, пещерник, – заговорила та самая геометрически-квадратная, толстощекая, лупоглазая девушка с тугими локонами, которая на экскурсии призывала Авзугара к порядку.

– Гномка, – перевел тихонько за спиной у Янки Лис.

– Гномы – раса, близкая к пещерникам, но не тождественная ей. В первую очередь тем, что у женщин расы пещерников не растет борода, – услышал и внес коррективу лектор и кивнул, давая сигнал к продолжению знакомства.

– Пит Цицелир, сире́н, – нежным тенором представился совершенно девоподобный экземпляр студента и тряхнул головой. Длинные голубые волосы заколыхались живописной волной. Нос сирена задрался к потолку, пухлые губки сложились бантиком.

Лис за спиной Янки втихую сделал вид, что его тошнит.

– Таата Голвин из Тол, полурослик, – скромно потупилась низенькая румяная блондиночка комплекции «колобок обыкновенный», стрельнув из-под ресниц зелеными глазками.

Про полуросликов (они же хоббиты, половинчики и невысоклики) Яна немало наслушалась от своего школьного друга Саньки. Тот просто бредил фэнтези и старательно, пока не ушел служить в армию, пытался привить подруге детства эту любовь. Получалось плохо. Янка больше любила читать детективы и про природу. Но кое-что поневоле в голове осело и сейчас худо-бедно помогало ориентироваться в фэнтезийной обстановке.

– Кайрай Раход, гоблин, – назвался худой низкорослый парень с зеленоватой кожей, крючковатым носом, ушами-лопухами и совершенно лысой головой.

– Юнина Ройзетсильм, полуэльфийка. – Красавица с острыми ушками и толстой пшеничной косой, уложенной вокруг головы, открыто улыбнулась не только преподавателю, а и всем однокурсникам разом. Точно солнышко засияло.

– А вторая половина? – нарушил красоту момента иезуитский вопрос Лиса.

– Мама не знает, это был обряд Тайной Ночи в Праздник Священного Древа, – привычно пожала плечами красавица. – Магия поиска не срабатывает, а кровные ритуалы Светом Аэрилина запрещены.

– Ириаль Шойтарэль, – постаралась скопировать улыбку Юнины следующая девица, но вышел хищный оскал. – Мать – из детей ночи Клана Сумрака Нагиры, отец – светлый эльф.

– Ого. – Дракончик, к которому Янка старалась прислушиваться, чтобы не пропустить ценный, пусть и ехидный комментарий, издал тихий удивленный присвист. – Вампиры-то эльфов, оказывается, не только едят.

«Это что ж, – землянка с легкой настороженностью покосилась на оскалившуюся красотку, – она и укусить может?»

– Еремил Надалик, человек, – приветственно помахал всем рукой самый обычный по меркам Янки шатен.

– Хм, или я не умею считать, или у нас кого-то не хватает? – обратился к аудитории кентавр, покрутив в пальцах тонкий карандаш, которым отмечал присутствующих.

– Не хватает, – согласился гоблин Кайрай и дипломатично доложил: – Двоих студентов. Их сняла с занятий ректор Шаортан в связи со вновь открывшимися обстоятельствами пророчества.

– Ну что ж, значит, отложим знакомство с ними до следующего раза. Кстати, коль вы такой осведомленный студент, попрошу вас, пока не выбран староста курса, забрать журнал и отнести на следующее занятие. Бремя знаний – благородное бремя! А теперь давайте определимся с темой лекции. Есть ли среди вас тот, кто до зачисления в академию жил в мире одной расы? Встаньте, пожалуйста! – хитро прищурился Быстрый Ветер.

Народ завозился, заозирался, а Янка задумчиво наморщила лоб. С одной стороны, на Земле, как учили на биологии, люди на расы делились, с другой, по меркам АПП, люди все-таки были одной расой. Решившись, девушка вздохнула и встала.

– Яна, человек! Чудесно! – захлопал в ладоши кентавр с каким-то нездоровым энтузиазмом, и девушка с удивлением отметила, что оказалась единственной поднявшейся. – А назовите-ка нам, студентка, любую расу на свой выбор.

Янка как раз смотрела на сидящего рядом Хага, поэтому машинально выпалила:

– Тролль.

– Чудесно! – вновь неизвестно чему обрадовался оптимист-преподаватель, явно испытывавший слабость к слову «чудесно», и снова хлопнул в ладоши. – Значит, сегодня мы изучаем троллей! А то, признаться честно, мне уже поднадоело разбирать на первой лекции светлых эльфов или вампиров. Почему-то четыре из пяти девушек-студенток заказывают лекцию именно по этой расе.

По хлопку лектора слева от доски выступили из стен пособия – здоровенная статуя серого тролля в натуральную величину, вооруженная натуральным топором. Несколько картин, живописующих быт и воинственные наклонности, стенды с оружием и предметами обихода проявились на стенах помещения. А Быстрый Ветер продолжил допрос, кося на аудиторию хитрым карим глазом:

– Какие самые очевидные визуальные признаки изучаемой расы вы можете назвать, Яна? Желательно не один, а три-четыре.

– Уши в форме рожка, серая кожа, клыки, – старательно принялась перечислять землянка, которой как-то не приходило в голову детально изучать внешность собрата-студента.

– Верно. Оригинальная форма ушной раковины, кожный покров серого, зеленого или фиолетового цвета, выдающиеся вперед клыки на нижней челюсти, – подтвердил кентавр, кивком головы разрешая Янке сесть. – Именно эти визуальные признаки в первую очередь задаются при активации знака мимикрии. Но чтобы поддерживать обличие тролля долговременно, следует опираться и на ряд других, не столь явных признаков. Кто подскажет, что я имею в виду?

Руку поднял Кайрай, назначенный почетным носителем классного журнала, и, чуть смущаясь, ответил:

– Шкура у троллей особая, каменной ее не зря кличут. Обычным клинком не разрежешь. К заклятьям многим устойчива. Только огненных чар тролли боятся.

– Спасибо, студент Раход, пусть и с несколько агрессивной позиции, но вы нам поведали об иммунитете представителей изучаемой расы к большинству внешних воздействий. Еще один важный момент стоит запомнить при активации знака мимикрии. У троллей особое строение связок и мышц конечностей. Они только внешне подобны иным расам, но не тождественны. Именно из-за эффекта смычки тролль никогда не выпустит из руки оружие или врага – до тех пор, пока намерен его держать.

Вещая, кентавр процокал к Фагарду и, используя его в качестве живого наглядного пособия, вложил в руку студента топор, позаимствованный у экспоната. Хаг рефлекторно, с едва слышным щелчком сомкнул пальцы на топорище. Быстрый Ветер, явственно прилагая значительные усилия, попытался забрать оружие. Не тут-то было! Тролль держался за нежданный подарок крепко-накрепко, да еще и улыбался, как младенец, заполучивший любимую погремушку. Очень большой и очень опасный младенец со смертельно опасной погремушкой. Отчаявшись отобрать топор, лектор сдался и тихо попросил:

– Довольно, студент, верните учебное пособие.

С явственной неохотой Хаг расстался с топором. Мастер вернул музейную ценность в лапы статуи и продолжил урок:

– А теперь перейдем к детальному изучению расы. Селятся тролли большей частью обособленно. В основном в густых лесах и горах. Приморские поселения встречаются редко. Тролли предпочитают мясную пищу. Длинные руки, могучие ноги и быстрота делают их отличными охотниками и воинами. Этому также способствует великолепная регенерация. Цвет кожи тролля варьируется в зависимости от его местожительства и позволяет превосходно маскироваться в природной среде…

Быстрый Ветер рассказывал, студенты старательно и торопливо конспектировали, нет-нет да и поглядывая на Хага, сверяя сказанное лектором и личные впечатления. Тот же был совершенно невозмутим. При упоминании о древних обычаях поедания плоти врагов, бытовавших среди ряда племен троллей, заскучавший Лис не выдержал и шепнул в спину приятелю:

– Эй, чур, меня не есть!

Хаг медленно повернул голову, смерил болтуна оценивающим взглядом и скорбно вздохнул:

– Что тут есть-то? Только зубы о кости ломать. Я лучше в столовую схожу.

По лекторию загулял смех, заулыбался и преподаватель. Впрочем, почти тут же возобновил лекцию и особое внимание уделил вопросу о том, каких именно врагов, в каком виде и с какими ритуальными целями предпочитают употреблять в пищу суровые горные тролли.

Когда раздался звон колокола, возвещающий об окончании урока, коварный лектор объявил:

– К следующему занятию, студенты, подготовьте одну легенду, песню или любое другое произведение устного народного творчества троллей, можно танец. Совпадения будут караться дополнительным вопросом на экзамене для всех, совпавших в выборе. Договаривайтесь заранее, а лучше составьте общий список! Лекция закончена, до встречи через день!

– Хаг, с тебя легенда! – тут же ткнул ручкой в спину товарища Лис, застолбив самый верный источник знаний – собственно носителя фольклора. А Янка подумала, что надо бы попросить у серокожего какую-нибудь не очень длинную песню. Петь Донская любила, особенно что-нибудь печальное и протяжное, про любовь, или наоборот, боевое.