То ли уже вставший, то ли еще не ложившийся, - растрепанная шевелюра и застегнутый не на те пуговицы камзол с равной вероятностью могли свидетельствовать о том и другом, - барон Оскар Хоу сидел за громадным подковообразным столом в библиотеке. Он перебирал тонкие костяные пластинки из ящика каталога. Время от времени библиотекарь сверял написанное с пергаментным свитком, закрепленным в бронзовом держателе. Сосредоточенно-деловой вид неисправимого пасквилянта никак не вязался с улыбкой полного удовлетворения, время от времени пробегавшей по его губам.

  Тишина. Книги. Запах чернил, бумаги, кожи и кофе. Оскар пошарил по столу, подцепил пальцами чашку с благоухающим горячим напитком и с удовольствием сделал маленький глоток. Хоу никогда не понимал Лейма, способного глушить кофе ведрами. Нет, правильно было смаковать удовольствие! Оскар вдохнул аромат и сделал еще глоточек.

  В эту священную для любого кофемана минуту оглушительно хлопнули створки дверей и в библиотеку ворвалось проклятие Энтиора - принцесса Мирабэль. Привычным жестом закинув толстую косу за спину, девчушка радостно провозгласила:

  - Привет, Оскар!

  - Привет, Оскар! Вет! Кар! - веселым эхом откликнулась библиотека.

  Подождав пока отголоски радостного вопля юной принцессы, взобравшись по винтовой лестнице, заплутают где-то в районе верхней галереи первого зала, библиотекарь вынужденно пробормотал:

  - Прекрасное утро, ваше высочество!

  Для себя Оскар перестал считать его прекрасным с того самого мгновения, как пролил полчашки крепкого кофе в карман камзола, ошеломленный внезапным вторжением Бэль.

  - Ты нашел мне книжку про шкатулку? Я помню, что ты просил зайти сегодня днем, но я шла мимо на занятия по истории и решила зайти. А вдруг ты уже нашел? Лорд Эдмон сказал, что у нас в библиотеке есть биография и классификаторы работ мастера-волшебника. Если ты нашел, я сразу расскажу о Себаре Ижене, а то она уедет и ничего не узнает! И почему как только я с кем-то подружусь, этот кто-то сразу исчезает? Несправедливо! - вывалила на нового знакомого гору разнообразной информации маленькая эльфиечка. Ее мысли скакали, словно белки по ветвям. - Мы вчера так весело играли в садах, по деревьям лазили, замки из песка строили! Если б еще Нрэн не мешался... Так ты нашел книгу про Себара и его шкатулки? - чувствуя, что библиотекарь немного запутался, снова уточнила цель своего прихода принцесса, зашарив глазами по столу с ровным стопками книг.

  - Шкатулки, - сосредоточился Оскар. - Да, Бэль. Я нашел тебе книгу. Знаешь, так странно. Я никогда бы не обнаружил ее, если б между двумя шкафами не провалился том 'Антологии лоуленских анекдотов', который просил вчера принц Джей. Полез вытаскивать его, а заодно сыскал и этот журнальчик. Он немного потрепан, но цел. Кажется, это и есть каталог работ Себара.

  - Давай посмотрим! - аж подпрыгнула от нетерпения принцесса.

  - Конечно, - согласился библиотекарь, отодвигая кресло и вылезая из-за стола. - Я заправил журнал в тиски, чтобы немного распрямить.

  Оскар подошел к соседнему столику со столешницей, обитой черной кожей, и извлек тонкую книжицу, зажатую между двумя поставленными вертикально отшлифованными мраморными блоками.

  - Это она? - Бэль с любопытством оглядела невзрачную фиолетовую обложку. Книга выглядела истертой и покрытой пятнами, но не рваной.

  - Да, - заверил принцессу барон. - Совершенно точно. На титульном листе есть надпись.

  Оскар сел на полукруглый диван и, дождавшись, пока Мирабэль легко, как пушинка, опустится рядом, открыл книгу и указал девушке на несколько витиеватых строк заглавия, зачитав вслух:

  - Мастер Себар Керон дель Лабран. Личный свод работ.

  - Да? - удивилась принцесса, с восхищением разглядывая завитушки и загогулинки, украшавшие странные буквы в заглавии. - А почему я не могу прочитать ни словечка? Одни буквы похожи на наши, а другие совсем нет. Эта книжка написана на каком-то древнем языке?

  - Высокий шрифт, сдобренный старолоулендской вязью, нелегок для прочтения, - охотно согласился Оскар, припомнив, что не все способны разбирать то, что он еще в юности освоил играючи и не раз использовал в остроумных проказах. Как-то самовлюбленный граф Кьергорин, заинтригованный таинственной анонимкой, благоухающей 'Звездным ветром' - популярным и дорогим дамским ароматом тогдашнего осеннего сезона, - решил похвастаться записочкой в кругу друзей. Один из сведущих в магии приятелей сплел заклятье истинной речи для перевода. Над красным от злости графом несколько дней хохотал весь Лоуленд, ибо приятели, услыхавшие восторженную 'Хвалебную оду свинорылому и боровоподному герою попоек в кабаках Лоуленда, миров ближних и дальних', не стали держать языки за зубами.

  - Какой ты умный, почти как Элтон! - восхитилась эльфиечка, отпустив самый, по ее мнению, щедрый комплимент - сравнение с братом-книжником.

  - Спасибо, - хмыкнул Оскар, не зная, гордиться ему или обижаться. Но, понимая, что девчушка вполне искренна, не стал ерничать по поводу похвалы.

  Барон вместе с Мирабэль принялись листать книжицу, заполненную причудливым изящно-бисерным почерком и искусными цветными зарисовками разнообразных ларцов, шкатулок, ящичков, оправ зеркал, подсвечников, чертежами, сметами на материалы и отдельными фрагментами работ великого мастера-мага. Библиотекарь очень аккуратно переворачивал тонкие, почти просвечивающие насквозь листы. Судя по тому, что успел прочесть Оскар, обнаруженные им записи действительно принадлежали перу Себара и являлись его личным каталогом работ. Мастер был аккуратен и пунктуален до маниакальности.

  Принцесса не требовала от Оскара постраничного чтения вслух, она проглядывала картинки, восхищаясь иллюстрациями, сохранившими первозданную яркость цветов, и, наконец, обнаружила искомое.

  - Вот она! - Мирабэль радостно ткнула пальчиком в знакомое изображенье деревянной шкатулки, изукрашенной перламутром и жемчугом. - Точно она! И птички и изогнутые веточки! Ты прочитаешь, что написано о моей шкатулке?

  - Давай! - улыбнулся библиотекарь умильному взгляду, брошенному на него принцессой, и, опуская перечень материалов и расценки на жемчуг, перламутр, серебро и ароматное дерево фардон, начал разбирать мелкие буковки: - Над рисунком надпись. Шкатулка для драгоценностей...

  - Я тоже храню в ней свои сокровища! - гордо вставила принцесса.

  - Сделано для Эсмеральдины дель Оантон, - продолжил Оскар и с разбегу прочел дальше: - Да будет проклято Темной Бездной Межуровнья имя неверной твари.

  - Ой, - округлив глаза, потрясенно выдохнула малышка, зажав на секунду рот ладошкой. - Он ненавидел женщину, для которой вырезал шкатулку. Но зачем же тогда он ее делал, и такую красивую?

  - Да ввергнет заклятие Сетей Бездны ее нечестивую душу в вечную Тьму, - ответил цитатой из записок миляги Себара Оскар и, наскоро пробежав по строчкам, касающимся шкатулки, потребовал отчета: - Где эта вещь, Бэль? Она у тебя?

  - Была у меня, но вчера я отдала ее Ижи, она хотела перерисовать птичек, - жалобно ответила маленькая принцесса.

  - Какому ёжику ты ее отдала? - не понял барон.

  - Ижене, жрице из посольства Жиотоважа, - пояснила Бэль и недоуменно добавила, нервно дергая себя за кончик косы: - Но я же играла со шкатулкой, и ничего не было! Джей не мог купить мне плохой вещи! Может быть, Себар пошутил?

  - Вот уж не думаю! Скорее! - Оскар вскочил, небрежно сунул под мышку журнал, схватил Бэль за руку и, до предела напрягая свои слабые магические таланты, телепортировался вместе с девчушкой к дверям покоев принцессы Элии.

  После настойчивой трели звонка, наигрывающего 'Мелодию прощанья', замок щелкнул, и Хранитель королевской библиотеки влетел в прихожую, волоча за собой перепуганную эльфийку. Оскар даже не заметил того, что чуть не придавил распахнутой дверью пажа. Бедный мальчик едва успел вжаться в дверцу шкафа, спасаясь от неминуемых синяков.

  - Элия! Ты где? - возопил барон Хоу, врываясь в гостиную.

  - Была в ванной. Привет, Бэль. - спокойно ответила принцесса, завернутая в огромное персиковое полотнище полотенца, появляясь в комнате. Капли воды блестели на коже богини, влажные волосы рассыпались по плечам. - В чем дело, Оскар? Какая трагедия заставила тебя покинуть книжную берлогу? В библиотеке завелись мыши и сожрали твои носки?

  - Нет! - отмахнулся от ироничного замечанья барон, выпустив, наконец, руку Мирабэль, и зашелестел страницами, отыскивая нужный отрывок.

  - Там написано, что в шкатулке Себара, которую мне купил Джей, заклятье Сетей Бездны! - пожаловалась Мирабэль, подбегая к сестре и, ткнувшись в пушистую безопасность полотенца, спросила: - Это очень страшно, Эли?

  - По-разному, малышка, - нахмурившись, ответила богиня, обнимая сестричку.

  - Вот, смотри! - Оскар, подскочив к принцессе, сунул ей под нос книгу, открытую на странице с рисунком шкатулки и зловещими подписями.

  - О Творец всемогущий! - выдохнула богиня, уставившись на какую-то небольшую завитушку, вроде раковины улитки, рядом с проклятиями в адрес загадочной Эсмеральдины, мирно почившей несколько тысячелетий назад.

  - Теперь-то веришь? - не без торжества вопросил барон.

  - И даже более того, - согласилась принцесса, указав ноготком на 'улитку'. - Я знаю знак этого заклятья.

  - Оно не пало на твою сестру? - искренне озаботился Оскар. - Проверь!

  - На Бэль нет чар, затрагивающих силу Бездны, - заверила библиотекаря богиня, на всякий случай просканировав ауру младшей сестры. - Но я должна осмотреть шкатулку, и как можно быстрее.

  - Я отдала ее Ижене, - поспешила вставить встревоженная эльфийка. - Ей грозит какая-то опасность? Мы должны спасти Ижену!

  - Не тревожься. Ты-то невредима, малышка, хотя занималась со шкатулкой Себара куда больше, чем подружка, - улыбнулась принцесса, погладив Мирабэль по спине. - Старинное заклятье могло давно утратить свою силу или испортиться. Иди, милая, на уроки, а я, с твоего позволения, сама заберу шкатулку у жрицы Ижены.

  Бэль насупилась, чувствуя, что ее лишают права принять участие в чем-то интригующем и волнительно интересном, и уже раскрыла рот, чтобы начать возмущаться. Но Элия, прекрасно зная сестру, сделал хитрый ход.

  - Я проверю магический фон шкатулки и обязательно расскажу тебе о том, что нашла, - серьезно пообещала принцесса. - Если ты не придешь к магистру Шавину утром, то он перенесет занятия на вторую половину дня. А я думала, ты хотела бы проститься с Иженой перед отъездом.

  - Да, - вздохнув, сдалась Бэль под градом весомых аргументов. - А ты расскажешь мне о шкатулке уже сегодня?

  - Именно, - подтвердила свое слово богиня, и маленькая принцесса, считая, что выторговала все, что можно, побежала на уроки.

  Едва за Бэль закрылась дверь, принцесса щелчком пальцев призвала к жизни заклятье из звездного набора и переоделась в синие широкие брюки с наборным серебряным поясом и легкую голубую тунику, расшитую веточками вереска.

  - Я пока оставлю это себе. Надо кое-что проверить, - помахав журналом, заявила богиня и исчезла из покоев.

  Поняв, что его, словно несмышленую сестричку, оставили за бортом важного расследования, настолько важного, что богиня поспешила заняться делом, не тратя времени на утренний туалет, Оскар скривил губы в ироничной улыбке и, отвесив пустой комнате поклон, язвительно сказал:

  - Разумеется. Не стоит благодарности, ваше высочество. Рад служить короне Лоуленда!

  Ижена проснулась на рассвете, чувствуя удивительную легкость и радостную бодрость во всем теле. Полюбовавшись на браслет-змейку, украшавший ее руку, девушка подхватилась с постели. Она поплескала в лицо прохладной водицы, позволила верной, но чересчур хлопотливой Каре накормить себя завтраком, привести в порядок непослушные косички, уложив их по дорожному в прическу-сеточку, и станцевала для Кристалла Утреннюю Приветственную Песнь. А потом водрузила на мягкое покрывало высокую подушку и, примостив на нее шкатулку, уселась на кровать рядом. Девушка устроила на другой подушке, пожестче, дорожный блокнот для зарисовок, и взяла в руки мягкий карандаш.

  Ижена с детства любила рисовать сливовые сады Жиотоважа в утренней дымке сиреневого тумана, кошек, что ловили мышей в саду и каждый вечер пили молоко из мисок на ступенях храма, скромный кустик ваики, прячущийся в тени дерева... Это занятие напоминало ей храмовый танец во славу Авитрегона, когда под пение лютни, переливы флейт, дробь и звон колокольчиков шайтиста душа взмывает ввысь, хочется смеяться, и весь мир кажется одним сияющим кристаллом совершенной огранки. Карандаш жрицы плавно скользил по шероховатой бумаге, и возникали четкие, как грани Авитрегона, образы веточек и птичек.

  Вот только... Тонкие брови жрицы принахмурились, морщинка напряжения скользнула по ровному алебастру лба, Ижена прикусила зубками коралловую губку, пытаясь понять, что остановило плавные движения ее руки. Жрица смерила шкатулку туманно-задумчивым взглядом. Раскрывшая клювик пичуга с перышками, инкрустированными перламутром, напоминавшая ивисту - пестрокрылую певунью садов, обожавшую перезревшие сливы, немного выдаваясь вправо, словно выпадала из общей гармоничной канвы резьбы. Невольно девушка, еще не вышедшая из мечтательного состояния, в какое погружали ее музыка, танцы и рисование, протянула руку и попыталась подправить положение птички.

  Раздался еще слышный щелчок, и где-то в глубине самой сути жрицы словно жалобно тренькнула оборвавшаяся струна. Девушка ощутила мгновение расслабленной невесомости, а потом ее с невероятной силой повлекло в черный леденящий водоворот.

  - Где Ижи? Надеюсь, ее больше никто не пытался отшлепать? - прямо с порога с веселым нахальством вопросил Мичжель, когда Кара открыла дверь.

  История со вчерашним скандалом в Садах, когда жрица Кристалла, словно обычная девчонка, едва не подверглась суровому наказанию за проказу, уже успела облететь все посольство, включая слуг. А благополучное разрешение досадного недоразумения дало повод для насмешливых сплетен и слухов. Единственной, кто воспринял происшедшее, как личное оскорбление, и, громогласно возмущаясь, порывался высказать начистоту принцу Нрэну все, что думает о его прескверном поступке, была Кара. Остановило женщину только два факта: первым был прямой приказ Высшего вара Монистэля, вторым - отсутствие Нрэна в Лоуленде. И вторая причина показалась обиженной женщине более веской. Разыскивать противного бога по мирам, бросив свое драгоценное сокровище - Ижену, Кара вовсе не собиралась.

  Смерив ерничающего Мичжеля негодующим взглядом, женщина загородила массивным телом весь проем и прогудела:

  - Жрица Ижена в своих покоях, вар ист Трак.

  - Будет тебе, Кара, не дуйся, - Мичжель обаятельно улыбнулся, от чего его длинноносое лицо стало удивительно симпатичным. - Я для Ижи из города сластей принес. Знаешь же, как она орешки обожает! Пустишь?

  Парень тряхнул объемистым шуршащим мешочком, пошитым из пестрых переливчатых лоскутков, сверкающих, точно перышки на крыльях гори-птицы.

  - Это когда ж вы, вар, все поспеваете? Солнышко едва встало, а вы уж из города, - удивилась подобревшая женщина.

  - Всю ночь с герцогом Элегором Лиенским гуляли. Так хотелось на Лоуленд перед отъездом поглядеть не с лошадиной задницы, да своими подошвами древние камни потоптать, - ошарашил служанку Мичжель откровенным ответом.

  Кара внимательнее и с новым подозрением уставилась на вара: его чуть покрасневшие от недосыпа глаза, ссадину на виске, явно заработанную в какой-то кабацкой потасовке, взлохмаченную шевелюру, помятый, местами заляпанный винными пятнами жилет и укоризненно покачала головой. Никому другому из жиотоважцев и в голову не могло прийти отправиться шляться ночью по незнакомому опасному городу в чуждом мире, да еще и искать неприятности на свою голову.

  - Одежду местным вином полить и кулаков местных жуликов отведать, - продолжила романтический ряд прямолинейная женщина.

  - А как же без этого? - удивился Мичжель.

  - Я давно знала, что вы, вар, как есть жигизнутый, - хмыкнула Кара, посторонившись, чтобы Мичжель смог пройти.

  - Это точно, и место мне в лечебнице для безумцев! Сам удивляюсь, почему дядюшка Монистэль меня до сих пор туда не спровадил! Наверное, жалеет, а может думает, что Совет Трех Варов станет для меня куда худшим наказанием! - весело согласился юноша, уже будучи рядом со спальней, и, открыв дверь, торжественно провозгласил: - Ижи! Я тебе столько вкусного принес! Только погляди, красотка! Орехи в меду, сахаре, шоколаде, нуге, карамели, да такие, что ты сроду не едала! Пальчики пообкусаешь! Вылезай! Хватит валяться! Ты уснула, что ли?... Ижи! - голос Мичжеля внезапно опустился до шепота, когда вар приблизился к кровати и ясно увидел свою подружку.

  Безвольной сломанной куклой лежала Ижена среди подушек, карандаш выпал из беспомощно разжавшихся пальцев, закрылись глаза и не вздымалась от дыхания грудь. Бросив мешок с лакомствами на столик, вар кинулся к девушке. Но едва он коснулся ее запястья в надежде ощутить хоть слабое биение пульса, как сам дернулся и словно подрубленный тополь рухнул на кровать рядом. Толстый мешочек немножко постоял ровно и опрокинулся набок. Из незавязанной горловины, как песок из часов, отмеряющих время трагедии, потекли орешки, которыми вар ист Трак надеялся побаловать Ижену. Пронзительно и мощно, подобно противопожарной сигнализации или тревожной сирене, завыла Кара.

  На ее отчаянный, все длящийся и длящийся крик, снеся с петель закрытую на засов дверь, ворвались в комнату Фарж с обнаженными мечами в обеих руках, стражники, вар Монистэль, Магжа и несколько жиотоважцев, случайно оказавшихся поблизости.