– Прекрасный день, Джей! Что случилось, дорогой? – осведомилась принцесса, удивляясь столь упорному стремлению связаться с ней не откладывая ни на секунду.

– Посмотри на меня и ответь сама! Именно за этим я тебя и позвал, Элия. Кажется, работа по твоей части. Вот уж не думал, что так спешно о долге напоминать придется, – недовольно засопел Джей и жалобно добавил, включая видимость у заклятья связи: – Даже помечтать толком не успел.

Стоило женщине узреть брата, как кое-что начало проясняться. Прежде белобрысый, частенько взлохмаченный, словно цветок-одуванчик, брат теперь походил на то же самое растение, миновавшее пору своего расцвета и подвергшееся злостному нападению ветра. Проще сказать, светловолосый принц сверкал абсолютно голой черепушкой. И, судя по всему, в отличие от Нрэна, он лишился волосяного покрова отнюдь не по доброй воле, стремясь продемонстрировать женскому полу совершенную форму своей головы.

– Проходи, рассказывай, – позвала принцесса, и мужчина перенесся в гостиную.

Опуская все незначительные формальности-приветствия, Джей тут же принялся носиться по комнате, на ходу ведя повествование:

– А чего рассказывать, – рука принца беспокойно метнулась к хрустальному шарику на каминной полке, подкинула, поймала, положила обратно, скользнула по мраморной панели, – как ребята меня вчера позвали на дегустацию, так мы и расслаблялись. Классный коктейль у Рика с Клайдом вышел, жаль, они не записывали рецепта, на глаз все напитки сливали, – бог шагнул к дивану, сел на него, посидел секунду, вскочил, ринулся к креслу. – Потом, когда уже хороши стали, Элтон предложил девчонок позвать. Рик, зараза, где-то выкопал адресок борделя 'Гладкие малышки'. Так они и, правда, гладкими оказались, ни единого волоска, от пяток до головы, только тогда мы еще не сообразили, в чем дело, – Джей передислоцировался к столу, пальцы забегали по фигурной спинке стула, – а утром, тьфу! Проснулись сами такими же лысыми, как попки у младенцев, а девки, ясное дело, смотались, а рыжий, хоть убей, не помнит, откуда их звал, а то б пришибли сучек. Надо ж такую заразу подхватить!

Теперь Элия сообразила, почему Джей решил обратиться за помощью именно к ней, а не к кому-нибудь из братьев-целителей. Как Богиня Любви принцесса обладала косвенным даром – талантом излечения болезней амурного свойства. Конечно, болячки подобного рода, да и все прочие, цеплялись к родственникам не часто. В среде любящих риск мужчин куда более обычной хворью были переломы, вывихи, растяжения, уколы, порезы и прочие чисто физические травмы, а вот инфекционные заболевания, как правило, пасовали перед лоулендским иммунитетом.

– Думаешь, дурная болезнь? – всерьез заинтересовалась принцесса экзотическим недугом, постигшим гуляк-братьев. Такого даже она, повидавшая всякое и слышавшая моления по самому разному любовно-недужному поводу, прежде не видела.

– А что ж еще? – пожал плечами принц, прекратив свои злобные метания.

– Зуд? Сыпь? Покраснение кожи? Выделения?… – выдала пулеметную очередь вопросов Элия, пытаясь прояснить для себя характер заболевания по его симптоматике.

Джея изобразил что-то вроде абстрактного взмаха не только руками, а и всем телом разом, представляя пантомиму замешательства.

– Ладно, – вздохнула Элия, уяснив, что на все эти мелочи, даже если они имелись, брат не стал обращать внимания. А единственным зудом, какой он замечал, была чесотка шаловливых ручек, тащивших все, что приглянется. – Раздевайся.

– Ради тебя – всегда с наслаждением! – откликнулся принц, пошутив почти машинально, и принялся стаскивать шмотки, небрежно швыряя их в самое дальнее от себя кресло.

Он никогда не стеснялся демонстрировать свою наготу, отсутствие привычной полоски светлых волос внизу живота не стало для него препятствием и сейчас. Нет, конечно, собственная безволосость не слишком нравилась Джею, зато принц утешился тем фактом, что во всей красе стала видна его выдающаяся, бог считал это слово вполне адекватным, мужественность.

Чуть нахмурившись, Элия начала детальный визуальный осмотр внешних покровов тела брата, заглянула в рот, изучила радужку глаз, лимфатические узлы в паху, под мышками, близ ушей. Прохладные руки принцессы деловито порхали по телу мужчины, вызывая, несмотря на свою невинную, чисто медицинскую работу, закономерный эффект. Но сие оставалось единственным весомым результатом обследования. Богиня хмыкнула и призвала силу Источника, собираясь перейти к магическому сканированию.

Именно в это мгновение в комнаты Элии вбежал принц Лейм.

– Элия, я…прости! – торопливо выпалил молодой бог с порога, боясь, что любимая прогонит его, не пожелав выслушать.

Конечно, принцу очень хотелось верить оптимистичному прогнозу Элегора касательно мгновенного прощения проштрафившегося оскорбителя, это даже получалось, пока Лейм находился достаточно далеко от принцессы, удавалось, пока он шел по замку, но почему-то вся уверенность испарилась, стоило принцу приблизиться к двери в покои богини. Нет, сама по себе дверь вовсе не нагнетала мрачных мыслей: красивое светлое дерево с серебряной виньеткой-монограммой и мелодичный перезвон колокольчика-звонка не были ориентированы на запугивание визитеров. Однако, в душе Бога Романтики все словно оборвалось, когда он взялся за ручку и потянул дверь на себя.

Вот Лейм и ринулся вперед, словно в омут головой, даже зажмурив глаза, боясь исчезновения последних крошек решимости, еще заставлявших двигаться его ноги и препятствующих распространению онемения по языку.

– Если уж на то пошло, парень, просить прощения ты должен бы у меня! – раздался рядом немного нервный, задорный, хорошо знакомый голос.

Лейм мгновенно широко распахнул глаза, уставившись на совершенно нагого Джея, красовавшегося посередине гостиной принцессы. Сама Элия, к облегчению молодого романтика, полностью одетая, внимательно разглядывала Бога Воров. Спустя еще несколько секунд принц даже смог уловить некоторую неправильность в увиденной сцене, если счесть нормальным пребывание голого Джея в компании сестры. Шулер был абсолютно лыс. Похоже, на его теле не осталось ни единого волоска, начиная с головы и заканчивая…ну, словом, тем самым.

– Впрочем, – от всей души наслаждаясь оторопью кузена, продолжил Джей: – Я не из стыдливых, а посему не сержусь. Ты прощен! Любуйся на здоровье моей ослепительной красотой! – мужчина ухмыльнулся, подмигнул кузену и, хлопнув себя по бедру, повернулся к Лейму поджарой задницей.

– Извини, – все-таки счел нужным пробормотать молодой бог и попятился к двери.

– Останься, – Элия почти приветливо кивнула родичу. – Проблема интересная, – и спросила у Джея: – Ты не возражаешь?

– Пускай, – махнул рукой Бог Воров, даже не став углубляться в обычный для такого рода предложений пересчет долгов: кто, кому, насколько и за что. Лейм и Кэлер являлись целителями по одному из божественных профилей. Они никогда не отказывали братьям во врачебной помощи и никогда не требовали за это ответных услуг. Рикошет за торговлю таким 'товаром' для глупцов мог быть страшен.

– Так поможешь, милый? – уточнила богиня.

– Конечно, – согласился Лейм, все еще пытаясь понять, правда ли кузине нужна его помощь, или она просто смеется над непутевым братом на пару с Джеем.

Присмотревшись к сестре, принц все-таки решил, что она совершенно серьезна, а глумливая ухмылка на узких губах Бога Воров – всего лишь естественное выражение его подвижной физиономии. Посему, совестливый принц решил исходить из гипотезы о том, что Джей по-настоящему нуждается в срочной помощи.

Только вот какой? Отвечая на молчаливый вопрос, красноречиво выписанный на физиономии младшего родственника, Элия демонстративно поправила локон волос. Тут-то Лейм и сообразил: лысое состояние Джея вовсе не очередная шутка охочего до розыгрышей брата, а недоразумение или, того хуже, некий недуг, весьма прискорбно отразившийся на внешности. Параллельно с сочувствием, заполнившим Лейма, просочилось и гаденькое чувство облегчения: Элия разглядывала голого брата только потому, что собиралась лечить его.

– Иных внешних признаков болезни нет, попробуем посмотреть на заклятье, – предложила кузену Элия, открывая богу начатое плетение сканирующих чар.

Лейм с готовностью добавил в заклятье своей силы. Его никогда не нужно было дважды просить о помощи. Светлая энергия принца гармонично дополнила строгие чары Элии. Кокон заклятья облек Джея, как яичная скорлупка птенца.

– Ну что? – спустя несколько минут, не выдержав, поинтересовался нетерпеливый бог вердиктом целителей.

– На тебе не заклятье, – выдала первую порцию информацию Элия.

– Это я и сам знаю, – надулся Джей, ожидавший более серьезных откровений.

– Всегда приятно лишний раз убедиться в собственном уме и сообразительности, – сыронизировала принцесса, потрепав болящего по плечу, и продолжила. – А что касается остального… Похоже на естественную разбалансировку организма. Ты волос своих не захватил для анализа?

– В кармане жакета, – фыркнул принц и радостно заявил: – А если моча и кал понадобятся, напрягусь и выдам тройную порцию.

– Ничуть не сомневаюсь, дорогой, а коли какая задержка выйдет, так всегда можно Нрэна позвать. Он специалист, – лучезарно улыбнулась Элия, пока исполнительный Лейм вытаскивал из указанного кармана прядку волос кузена. – Ты побудь пока в гостиной, а нам нужно будет сделать кое-какие анализы. Кстати, можешь одеться, если нам еще чего потребуется, штаны с тебя завсегда спустить успеем.

– Такие восхитительные предложения в таком грубом ключе, фи, Элия! Я в тебе разочарован! – сострил Джей, потянувшись за рубашкой.

– Пойти, что ли, повеситься с горя? – небрежно озадачилась богиня, потянув Лейма-волосоносца за собой в направлении гобелена.

Принц, готовый ринуться за драгоценной кузиной хоть в адское пламя, безропотно проследовал за женщиной, готовясь к неласковому соприкосновению со стеной. Однако, прошел сквозь нее в магическую комнату вслед за очаровательной проводницей.

– Надеюсь, тут ты ничего не сломаешь, – походя заметила богиня, хлопая в ладоши. Тут же поверхность потолка засияла ровным матовым светом, не дававшим бликов.

Ответом женщине был жалобный молящий о прощении взгляд щенка, напрудившего на любимый хозяйский ковер, и тягчайший вздох.

– Ладно, – смилостивилась принцесса, блюдя данное Элегору обещание, – забыли. Не знаю уж, что на тебя нашло, но я не сержусь, – рука Элии ласково коснулась шевелюры расстроенного бога. – Давай сюда останки волос Джея, поглядим, так ли обстоит дело, как я полагаю.

Лейм выложил пучок светлых волос на темную поверхность большого рабочего стола, на его свободную левую половину. На правой высилась изрядная стопа исписанных листков, письменный прибор, несколько магических книг с закладками, колдовской шар на подставке, подсвечник с пятью ароматическими свечами и несколько пустых прозрачных блюдец.

Элия села на высокий табурет, достала из ящика футляр с серебряными инструментами. Отделила пинцетом несколько волосков и бросила их в блюдце. Из одного из шкафов, не того, что с книгами, а другого, забитого всякими шкатулками и батареей разномастных флакончиков, принцесса достала стеклянный пузырек, похожий на бутон в оплетке из тонких золотых нитей и глиняную бутыль без всяких опознавательных знаков. Специальными щипчиками, кажется, бог углядел на них малые чары способствования, легко открывавшие самые тугие пробки, открыла бутыль и щедро плеснула на блюдце с волосами какой-то рубиновой жидкости, распространяющей запах весьма неплохого вина. Лейм молча и бесконечно терпеливо наблюдал за манипуляциями кузины. Потом к волосам под алкогольным соусом богиня пипеткой добавила из маленького флакончика крохотную капельку прозрачной жидкости. Вино слегка вспенилось и приобрело бледно розовую окраску, а кончики волосков почему-то стали светло-голубыми.

– Сработало, – самодовольно улыбнулась Элия.

– Ты определила причину болезни? – искренне восхитился выдающимися способностями кузины Лейм, ожидавший куда более длительных исследовательских процедур и, что греха таить, своего несколько более деятельного участия в процессе. У молодого бога уже даже имелось несколько гипотез касательно направлений исследования. Он был готов педантично исполнить свою часть работы. Думать над сложной проблемой вдвоем с кузиной представлялось юному ученому одним из наивысших наслаждений. Конечно, свои мечты Лейм предусмотрительно держал при себе, не делясь ими даже с Элегором, потому как случись родичам или другу узнать о желаниях бога, его непременно сочли бы сумасшедшим.

– Точно, милый, всему виной зловредное чувство юмора нашего экс-белобрысого брата и закономерная мстительность другого, – почти весело подтвердила принцесса, не подозревая о крушении надежд трепетного поклонника, пожалуй, единственного из пестрого ассортимента ухажеров, имевшего в ее отношении столь оригинальные намерения.

– Я не понимаю, – вздохнул Лейм, пытаясь сообразить, в чем тут дело: то ли Элия чего-то недоговаривает, то ли он сам непроходимо туп и, по своему обыкновению, обусловленному наследственной мнительностью, склоняясь ко второй версии.

– Клайд, Рик, Элтон и Джей весьма жестоко подшутили над Мелиором, он уличил вредителей и отомстил им на свой лад при помощи одного интересного зелья, – пояснила богиня. – Оно абсолютно безвредно для всего организма, страдает только волосяной покров. В течение считанных часов вылезают все волосы и новые не растут. Кстати, бесцветная, не обладающая ни вкусом, ни запахом отрава не определяется при магическом сканировании, выявить же ее физическим способом иначе, чем при помощи специального катализатора, невозможно. Интересное изобретение и вполне в духе нашего Лорда Паука. Не похвастайся он мне своими достижениями с четверть века назад, не догадалась бы. Впрочем, учитывая то, как над Мелиором надругались мальчики, я даже не могу его упрекнуть за пущенное в дело зелье. Пройдохи получили то, что заработали.

– Ты не поможешь им? – уточнил Лейм, не зная, как же в таком случае поступить ему самому, если Элия действительно соберется оставить братьев лысыми. Стоит ли просить Мелиора о помощи, заступаться за кузенов, и принесет ли его заступничество хоть какую-то пользу? Молодой принц не без оснований подозревал, что не имеет на Бога Интриг того влияния, каким обладала Элия.

– Помогу, – облегчила богиня страдания совестливого и чувствительного родственника. – Я должна Джею услугу, да и лысины парней ничуть не красят. Это только Нрэну, гаду желтоглазому, все идет. Выпьют противоядие и снова обретут былую нормальную лохматость. Мелиор не обидится, он и сам всегда исправно платит по счетам.

– Но не будешь рассказывать им о Мелиоре? – предположил Лейм.

– Конечно, не хватало нам только очередной длительной семейной заварушки под девизом 'ты делаешь гадость мне, я – пакость тебе'. Пусть тратят силы и творческую энергию с большей пользой. А посему мальчикам вовсе не обязательно знать о том, что их безволосость – не кара небес, за разгульный образ жизни, а месть Мелиора. Пусть Джей считает нас с тобой чрезвычайно искусными целителями и этим довольствуется.

Элия встала, вытащила из шкафчика бокал и еще одну бутылочку – близняшку той, что стояла сейчас на столе и отличающуюся только цветом оплетки из голубой проволоки. Взяв свежую пипетку, принцесса отмерила из бутылочки три капельки зелья и разбавила его вином для Джея. Достала небольшой графин с рисками и заправила его вином с нужной дозой противоядия:

– Бокал Джею, остальное – Рику, Элтону и Клайду.

Лейм взял бокал, а Элия графин с лечебным зельем, и они вернулись в гостиную.

– Чегой-то вы быстро? – подозрительно прищурился Бог Воров, решительно отгоняя недобрые предчувствия. Вид каких-то полных емкостей в руках родичей весьма поспособствовал этому процессу.

– Пей, это поможет, – Лейм торопливо протянул брату бокал, а Элия ехидно прибавила:

– Поздравляю, ты благополучно избегнул чести быть выпотрошенным Нрэном на предмет изъятия разнообразных жидкостей своего драгоценного тела на анализ.

– Спасибо! Вот счастье-то! – Джей почти выхватил у Лейма бокал, подозрительно нюхнул содержимое, нашел налитую жидкость вполне приемлемой, и одним махом опрокинул в рот. Причмокнув, шулер уточнил: – А когда действовать начнет?

– Мгновенно. Вино с некоторыми специфическими добавками устранило фактор, препятствующий росту волос, шансы на рецидив болезни нулевые, – улыбнулась принцесса, вручая проныре графин. – А это для парней, пусть поделят на троих и выпьют. Кстати, вы пытались вылечиться самостоятельно какими-нибудь чарами, настойками или притираниями для роста волос?

– А как же, в тройном размере, – хмыкнул бог. – Только толку-то был хрен. А чего?

– Просто интересно, – покачала головой принцесса. – Но можешь быть уверен, теперь волосы у тебя вырастут.

– Тогда спасибо, пока! Я тебя люблю, сестра! – выпалил Джей и, трепетно прижимая к груди графин, испарился, торопясь поскорее обрадовать закадычных друзей.

Ехидная и почему-то немного задумчивая улыбочка играла на губах богини, смотревший на то место на ковре, с которого исчез Бог Воров.

– Чему ты улыбаешься, Элия? – робко спросил Лейм у принцессы.

– Посуди сам, дорогой, – не выдержав, открыто усмехнулась богиня. – Наша лысая компания принимала тройную дозу зелья для роста волос. А теперь наложенный отравой Мелиора стопор перестал действовать.

– О-о-й, – тихо протянул принц и, не сдержавшись, тоже хихикнул, представляя, во что вот-вот превратятся шкодливые братья, особенно Клайд и так отличавшийся избыточной волосатостью. 'Впрочем, – решил бог, – братья вполне заслужили маленькое наказание'.

Легкий перезвон дверного колокольчика и едва слышный шорох отвлекли Элию и Лейма от видения, представленного ярким воображением. Однако, представшее перед ними создание смотрелось ничуть не менее, если не более оригинально.

В двери влетела запыхавшаяся, донельзя довольная принцесса Мирабэль в очаровательном винно-красном платье со скромным серебряным шитьем по широкому воротнику и манжетам.

– Элия! Прекрасный день! Как хорошо, я застала тебя дома! Лейм, привет! Посмотрите! Вам нравиться? Мне идет? – девушка закружилась по комнате, демонстрируя себя во всей красе, и поочередно обняла кузину и брата.

От маленьких туфелек до самой шейки Бэль была восхитительным образцом изящества – юная, только-только вступающая в ту пору, когда бесцветный бутон начинает наливаться нежным светом, девчушка. Но выше! Милое личико-сердечко эльфиечки обрамляли короткие, косо и криво (вероятно, самостоятельно) обкромсанные прядки кудрявых темно-каштановых, отливающих рыжиной волос.

– О, Творец, – пробормотал Лейм. Несмотря на упоминание наивысшей силы во Вселенной, места для восторга в голосе молодого бога не нашлось.

– Что? Вам ничуточки не понравилось? Брат, почему ты огорчился? – чутко уловив эмоциональный настрой самых любимых родственников, растерянно поинтересовалась Мирабэль.

– Дорогая, зачем ты остригла свои восхитительные длинные волосы? Тебе так шла прежняя красивая прическа! – попыталась во всем разобраться Элия.

– Мне надоело! Они без конца путаются, расплетаются, лезут в глаза, по десять раз на дню расчесываться приходится, – нахмурилась Бэль, притопнув ногой. – Больно, когда узелки разбирают и туго заплетают. Никакой красоты я в них не видела, одни неприятности. А сейчас вообще все стригутся и налысо бреются! Нрэн, Джей, Клайд, Элтон, Рик! Даже Энтиор с Мелиором с висков волосы выстригли! Это так удобно! Почему всем можно, а мне нельзя? Странная дискриминация!

– А ты девушек лысых или коротко стриженных в последнее время при дворе много видела? – тактично поинтересовалась Богиня Любви, подозревая, что коли в ход пошло свежевычитанное Бэль словечко 'дискриминация', жди скандала, если не удастся убедить подросшую сестричку в ее неправоте.

– Ни одной, – подумав, честно признала эльфиечка упавшим голосом. – Так что, нельзя было волосы стричь? А мне так понравилось, голове легко, ничуть не жарко, удобно, – Бэль тяжко вздохнула, начиная подозревать, что все в этом мире придумано для комфорта мужчин.

Уж больно уморительная мордашка была у расстроенной сестренки. Элия не выдержала и фыркнула, переглянулась с Леймом, и боги начали от души смеяться. Полминуты Бэль, сурово нахмурив брови, наблюдала за преступным приступом веселья, а потом улыбка проскользнула на ее губы, и вот уже девчушка начала заливисто смеяться сама.