Итак, «координаты высадки» для птицы-перевозчика получили на редкость удачно. За доставку группы седоков в Валидик гигантский ворон, блюдущий свою выгоду, потребовал три лохани сырого мяса. К счастью, собачки Бельташ сполна обеспечили кладовые замка ценным пищевым ресурсом. Потому молодым жрецам оставалось решить всего одну «маленькую» проблему, разбитую на восемь кусочков. Речь шла о подношениях, каковые надлежало сделать богам. Именно по этому поводу все заинтересованные и приглашенные: Ригет, Светка, Денис, бабушка Иргай, дира Бельташ, жрец Нерпат и дедушка-призрак снова собрались в каминной комнате.

Светка пристроилась в уголке дивана, рядом присела Бельташ, дядюшка и жрец оккупировали второй диван, а старушка – третий и последний, поближе к живому огню, чтобы греть старые кости.

Самый сложный вопрос – артефакт для бога магии Крисата – дядюшка, как оказалось, решил заблаговременно. В перерывах между хозяйственными заботами и нервотрепкой с племянниками Ригет мастерил простенькие артефакты для успокоения души и пользы дому. Вдохновившись рассказом Дениски о сенсорных лампах покинутой Родины, дядя сотворил преинтересный фонарик. Свою работу он и показал компании. Сложного артефакта, увы, ориентированный на боевую и бытовую магию маг-наемник, а не профи-артефактчик, выдать точно не смог бы.

С виду вещица походила на обычный земной аналог с закосом под старину. На корпус «фонарика» пошел не пластик или металл, а дерево. Свет регулировался прикосновением к металлическому навершию и имел семь разных степеней интенсивности. Штуковина, с одной стороны, выдающейся не была, с другой – такого на Вархете никто и никогда не делал, а если верить легендам, именно оригинальные вещицы Крисат ценил больше искусно изукрашенных посредственных поделок.

Между прочим, аборигенам фонарик настолько понравился, что Ригета едва ли не в ультимативном порядке попросили изготовить еще несколько штук для друзей. Польщенный дядюшка ухмыльнулся в несуществующие усы и пообещал. Он даже не стал требовать задаток. То ли намеревался потом слупить всю цену, то ли друзьям все-таки собирался сделать бесплатно.

Тему магического дара фонарем закрыли и плавно перешли к следующему пункту в списке подношений. Если с кровью для Ирната вопросов не возникло – режь руку и сливай в чашу, то по вопросу подбора подходящей кости для Зебата форменный допрос устроили Бельташ как особе, наиболее приближенной к божеству и близкой к костям. Рыцарша думала долго и признала, что хорошо, если кость будет какого-нибудь редкого животного.

Денис моментально разыграл облегченный выдох и поделился с обществом своими страхами. Если Ирнату отдавали кровь просителя, то и с Зебата сталось бы потребовать аналогичную кость, а с кусочком себя (с ненужным копчиком) парень никак не был готов расстаться. Дядюшка тут же срезал остроумца комментарием по поводу негожести подношений низкого качества.

Насчет редкой кости неожиданно помог дедушка. Обострившаяся память призрака подсказала, что в подвалах хранятся не только шкуры харгов, а и клыки громадных зверюг. Решено было не рубить Дэну ни остатков «хвоста», ни пальцев, а заменить жертву клыком с два пальца длиной.

Дядюшка очень кстати вспомнил о хобби своего старого друга Нерпата – резьбе по кости – и предложил придать клыку традиционную форму филина Ойха. Старый жрец смущенно кашлянул, но решил попробовать. В конце концов, клыков в кладовых у хозяйственного до скупости Итната было несколько, и испорченная заготовка не стала бы трагедией.

Плодом Алхой традиционно считалось яблоко. Стоило Светке с Дэном вспомнить родовой герб и древнее дерево у дороги, как все сомнения в выборе фрукта отпали. Зато снова возникли трудности. Поздняя весна никак не могла быть плодово-ягодным сезоном. Моченое же в кадушке, некондиционное, как выразился Дениска, яблоко вряд ли годилось для подарка высокопоставленной особе божественных кровей. Свежих же плодов сейчас было не сыскать и по всему Вархету. Преимущество однообразно-мягкого климата обернулось проблемой.

Не годился и ни один из магических способов добывания яблока. Ускорить рост завязи или из моченого яблока сделать свежее при определенном напряжении сил дяде Ригету было по плечу. На крайний случай оставалось обращение к кому-то из магов-природников. Более того, где-то на бескрайних просторах мира точно имелись любители фруктов, хранящие плоды под чарами сохранности, но вот беда – привередливая богиня принимала только настоящие яблоки, к которым не применялась никакая магия.

Тупик казался непреодолимым. Ждать более месяца, пока в садах поспеют самые первые яблоки, не хотелось никому.

– Если проблема не решается, значит, неправильно выбран путь ее решения или способ, – задумчиво процитировала Света и тихо спросила у ломающей головы над яблочной проблемой компании: – Интересно, яблоко обязательно должно быть свежим?

– Свет, ты чем слушала? Серные пробки форева? Мы забраковали моченку из подвалов, – скривился Дэн и в сердцах выпалил: – Блин, чем дальше, тем больше чувствую себя Ванькой-придурком из сказки. Только серого волка и певчей птички не хватает. Пацан за волшебного коня сойдет.

– Тогда уж за серого волка, все-таки лошади сырого мяса не едят. Я думаю, если свежих фруктов не достать, может быть, Алхой понравится цукат? Они с виду на свежие яблоки похожи, вкусные и красивые. Как-то же приносили дары в храм Восьми не только в сезон урожая, – предложила свою версию девушка, не реагируя на подколку брата и не обижаясь.

Бельташ вздохнула и легко призналась:

– Я не помню. Но когда Света говорит про цукаты, не чувствую неприятия.

– Тогда за рабочую версию примем. Только цукаты тоже надо разыскивать, – развел руками брат и с хрустом потянулся. – Ты как, дядя, подходящие кондитерские знаешь?

По части вкусняшек дядя оказался полным профаном, всегда полагавшим лучшей конфетой кусок мяса. В бытность свою студентом в Брисе Ригет предпочитал заплатить профессионалкам, а не спускать деньги на конфетки-цветочки, не гарантирующие результата. Дедушка тоже сластеной не был, а жрец Нерпат и вовсе отличался крайним аскетизмом. Выручила дира Иргай. Кто бы мог подумать, но суровая, как колючая проволока, бабуля оказалась записной сладкоежкой и легко выдала несколько адресов кондитерских, где можно приобрести цукаты.

Стремление Дениса немедленно седлать Пацана, ставить ему стакан, то есть лохань с мясом, и мчаться за цукатами останавливало лишь одно: вредная старушка адреса лавок зажилила до окончания совещания.

И вообще, как наставительно отметила дира Иргай, сначала надлежало составить список всего того, что можно и нужно закупить в городе, а уж потом отправляться за покупками, коль способ путешествия на большом вороне испытан и признан годным.

Кто будет спорить с преподавателем, пусть это не ваш преподаватель и экзамены впереди не маячат? Дураков нет, ибо преподавателей бывших не бывает категорически, и в любой момент постулат «не ваш и нет экзаменов» окажется повергнут в прах жестокой реальностью. Потому обсуждение предполагаемых даров и методов их добычи продолжилось.

Цветок для Илай, богини любви, по мнению Бельташ и сведениям диры Иргай, годился любой. К цвету, размеру, запаху и форме никаких особых требований не предъявлялось. По счастью, отсутствовали и требования выращивать подношение из луковицы или семечка лично. Дар можно было как сорвать собственноручно, так и купить. Илай заведовала любовью, а не флористикой. Все ограничивалось лишь общей формулировкой о чистоте помыслов дарителя. А поскольку Илай числилась созданием женского пола, рвать цветочек было лучше парню. Светке, к примеру, казалось не совсем нормальным, чтобы девушка дарила цветы женщине, если они не родственники и не коллеги по работе. Во владениях Керготов, кстати, в этом сезоне цветов тоже было предостаточно, можно было совместить приятное с полезным и прогуляться по окрестностям в поисках нужного, настроившись на подобающую волну «чистоты». Дениска предложил предварительно выкупаться и вымыть голову, чтоб уж наверняка. Правда, выкупаться у Светки, потому как в его ванной греющий камень подавал воду лишь чуть теплее парного молока.

Для подношения богине искусств Света попросила купить бисера и обещала сплести украшение, если ей подскажут тему: предпочитаемые богиней орнамент, цвет, форма и так далее. Все снова озадачились и вперились выжидающими взглядами в диру Иргай. Историк? Историк! Знаток культа Восьми богов? Знаток! Вот и отвечай!

Старушенция не подкачала. Хотя лучше бы, наверное, подвела, потому как лекция на четверть часа ограничилась четвертью часа исключительно из-за многозначительных покашливаний дядюшки и непрозрачных намеков насчет надобности продолжить совещание, а не просвещение неучей.

Если обобщить все сказанное ученой бабушкой, то требования Элмай, предъявляемые к пастве и ее творениям, сводились к следующему: твори душой и сердцем, тогда вложенное приумножится и вернется.

Между прочим, этот постулат подтверждался одной поучительной легендой о двух мастерицах. Одна из них выткала гобелен, где изобразила богов во всем их величии и самой великой сделала Элмай, вторая же изобразила прекрасный цветущий луг.

Гобелены были преподнесены в дар богине. Первый осыпался вонючим пеплом, символизируя крах самолюбивых надежд мастерицы, а второй исчез с алтаря, будучи принят Элмай, а на его месте возникли несколько мотков волшебных ниток, которые никогда не кончались.

– То есть все равно, какую побрякушку плести, главное, делать от души, – подвел итог Дениска.

– Дира Иргай, а какая птица считается посланницей Элмай? – поинтересовалась Света, наморщив лоб.

– Белая лебедь Май, – с укором покачала головой старушка. Ну как же можно не знать простейших деталей, на которых ученая дира не сочла нужным заострить внимание?

– Правильно, давай птичку белую сплети! Дерзай, Светка. Бисеру мы тебе купим, вернее, дядюшка купит – у меня, сама понимаешь, здесь зарплаты никакой, – подбодрил сестру Дэн.

– Кстати, о зарплате. Как нам заработать монету для Сигета? – снова озаботилась Светлана.

Одалживаться у родственника казалось неправильным. Если никакого магического предмета попаданцы соорудить не могли бы, как ни старались, потому как талантов нет и не предвидится, то заработать деньги они в принципе могли. Но, увы, лишь в принципе. Вряд ли работа в замке на своего же родственника считалась божественно-честным способом заработка. Увы и ах, как подработать в новом мире, где нет компьютеров и детсадов, парочка землян не знала. В том же Брисе, если судить по грязи на улицах, не требовались неквалифицированные дворники.

– «Чтобы продать что-нибудь ненужное, нужно сначала купить что-нибудь ненужное, а у нас денег нет», м-да, – озадаченно протянул Дениска. – Может, мясо куда продать, Бельтовы собачки много натащили.

– Мясо натащили собачки, а продавать будешь ты? – забраковала идею Светка и робко предложила: – Если с бисером получится, я могу несколько украшений сплести. Для Элмай и на продажу. Нам же не важна большая прибыль, главное, чтобы хоть немного заплатили. Когда будем покупать бисер, спросим в лавке, возьмут ли на реализацию хотя бы по себестоимости.

– Тоже идея. Кто там дальше? Трашп? – Дениска глянул в коротенький список, начирканный карандашом. Здешние перья и чернила оказались для письма совершенно непригодными без должного навыка. – Трашп – это ремесло, то бишь поделка. И чего бы ему поделать? Может, ты еще и браслет мужской сплетешь, Свет?

– Нет уж, давай ты лучше макраме займись, – огрызнулась сестра, раздосадованная намерением брата перевалить всю работу на ее плечи.

– Макраме? Да это когда было, детский кружок в средней школе. И вообще я ничего, кроме ушастых сов, так и не научился плести!

– Зато какие красивые были совушки! Учительнице и маме очень понравились! – мстительно продолжила давить Светка.

– Птица Трашпа – ушастая сова Шпа, – моментально отреагировала на ключевое слово эрудированная дира Иргай.

– Э-э, а шнур? Тут и шнура нужного не найти, – не сдавался Дениска, упорствуя в своем нежелании восстанавливать забытый детский навык. – Давай, может, я лучше выжиганием займусь? Хотя прибора тоже нет…

– Плетите, Шура, плетите, – ласково посоветовала любящая сестра.

Вдобавок добрая дира Иргай добила юного падавана сообщением об изобилии ниток, шнуров и мотков в лавках Бриса. Может, макраме на Вархете и было неизвестно, но плетение как таковое – ковриков, матрасиков и прочих нужных в хозяйстве штучек – процветало. Короче, Дениску обложили по всем фронтам, и парень сдался. В конце концов, руками, не считая сборки компьютерной техники и ее наладки, парень умел не так уж много: скворечник, приматывание пуговицы, запутывание носков и выжигание – вряд ли какой из его скромных ремесленных навыков (хотя шитье Света вообще классифицировала как вредительство) мог пригодиться. Насчет макраме Дэн тоже сомневался, но выхода другого все равно не было.

– Ладно, уболтала, сплету сову, – воздел руки вверх Денис. – Но если Трашпу не понравится, сама будешь с ним разбираться и доказывать, что твой косорукий братец ни при чем!

На этой макрамешной ноте совет по дарам завершился, и началась подготовка к большому походу за покупками в Брис. Способ перемещения Пацанским методом был признан годным, до вечера оставалась еще половина дня, а значит, любители и профессионалы шопинга могли спокойно заниматься выбором нужных материалов и вещей. В грузоподъемности большой призрачной птицы никто не сомневался, потому как метод смещения птицы в пространстве скорее напоминал телепортацию, чем собственно извоз. Денис живо сгенерировал новое словечко – птицепортация – и ужасно им гордился.

Порталы на Вархете, между прочим, тоже были известны. Увы, ключевым словом в этой фразе являлось «были». С уходом богов то ли навыки люди подрастеряли, то ли именно божественной энергии не хватало когда-то эффективным сооружениям для активации. Каменные платформы на площадях городов остались памятниками былому величию. Не загорались на плитах письмена, определяя пункт назначения, не сияли проемы дверей, сокращавших расстояния в обмен на деньги. Когда-то ограничением порталов была лишь масса, то есть живых и разумных – читай, людей – они перемещали без проблем, а груз ограничивался весом, который мог унести человек. Причем мотаться туда-обратно через портал с грузом никто и не стремился – оплата магической энергии для работы портала банально не окупила бы скорость доставки. Если, разумеется, речь не шла о какой-то исключительной редкости.

Итак, за неимением функционирующих порталов компания планировала воспользоваться вредным и вечно голодным Пацаном. И нет, никто на мифическое и божественное животное поклепа не возводил.

Пока совещались, прибежал перепуганный управляющий и, утирая пот с бледного чела, доложил, что на леднике с туши оленя сами собой отрываются куски мяса и растворяются в воздухе.

– Нет, дир Олсоп, не бойся, это наша домашняя зверушка проголодалась. А что невидима, так она стесняется показываться, – схохмил Дениска с самой серьезной физиономией. – Ты только близко не лезь и никого не пускай, а то у птички клювик большой. Стукнет, и нет человечка. Воскрешать мы с сестрой не умеем, только труп поднять сможем.

Олсоп утер пот и перевел взгляд на дядюшку Ригета в ожидании подтверждения, опровержения или дополнительных пояснений. Призрак бывшего хозяина пусть и присутствовал, но, при всем уважении к нему, дир управляющий отныне предпочитал иметь дело с живыми.

Ригету оставалось только кивнуть и прибавить:

– Незримая птица не нечисть и не нежить, Олсоп, мы ее в храме Ирната нашли.

– От как, Восемь храни! – крякнул управляющий и мгновенно успокоился. Уж кого по легендам не терпел бог войны, так это немертвых, притворяющихся живыми. – Так не приказать ли для птицы какой другой еды на кухне сготовить?

– Не нужно, Пацан ясно выразился насчет сырого мяса, – мотнул головой Дэн. – Пусть подзаправится, он еще маленький, хоть и длинный, ему расти и расти! Но тазик мы ему выставлять за работу не будем, сам в кладовой отоварится. Бельташ, твои песики малышу поесть еще раздобудут?

– Раздобудут. В лесах довольно дичи, а они любят охоту. Будут рады помочь и поразмять лапы! – усмехнулась рыцарь смерти, позабавленная характеристикой птицы-посланника Ирната.

Денис вообще развлекал достойную деву одним фактом своего существования, не говоря уж о манере речи и общения. За последние дни Бельтащ, пожалуй, улыбалась чаще, чем за все прежние столетия при храме Зебата.

Успокоенный управляющий отчалил, а компания вновь начала собираться за покупками в Брис. Раз экспериментальная поездка Пацана удалась, теперь следовало опробовать перемещение на небольшое расстояние с грузом. Оказаться в холодном Ликладике нагишом или без вещей не хотелось никому. Как выразился неуемный Дэн, он, конечно, не против нудизма и за закалку, но без перегибов и крайностей!

В подготовку вмешалась рыцарь смерти. Она дала всего один совет:

– Пусть в город идут только юные жрецы и один охранник. Сбор даров важен порой не менее, чем само возложение. Пусть именно их руки касаются подношений, пусть именно они выбирают. Так будет правильнее!

– Хм, – почесал себя за ухом дядюшка. – Пожалуй, ты права. Нет-нет, Бельташ, в выводах своих ты определенно права. Я о том, не учинят ли мои племяннички безобразий в городе, оставшись без присмотра и контроля.

– В Брисе никто не знает о том, что Деньес и Свельта отпрыски славного рода Керготов. Так что, если учинят, у них есть Пацан, смогут своевременно исчезнуть из города, – рассудил мудрый Нерпат.

– Одних все равно не отпущу, города не знают, обычаев тоже. Кого бы с ними отправить? Разве что Валта? – нахмурился Ригет, называя единственного не присоединившегося к совещанию члена команды. Если уж заботиться о соблюдении чистоты эксперимента, то выбор был идеальным. Конечно, пойди с ребятишками Бельташ, дядюшке было бы куда как спокойнее. Но, но, но… Рыцарь смерти – создание Зебата, потому напрямую ей лучше было не участвовать в почти ритуальном процессе сбора даров. Да и реакции ее, воспитанной в строгой храмовой тиши и на полях битв «своим – защита, врагу – смерть», не слишком подходили для сравнительно мирных городских условий.

Что ж, делать нечего. Пришлось звать Валта Борша и ставить перед ним задачу. Наемник, удачно нашедший новое место в жизни и замке Кергот, принял волю дира Ригета с философским спокойствием. Сопровождать молодых диров за покупками – есть, оберегать их от неприятностей в городе – нужное дело, присматривать и пояснять, коль будет нужда – понятно. Главное, не позволять кое-кому, не будем тыкать пальцем в Деньеса, махать руками вблизи трупов, буде такие попадутся, это было для дира Борша очевидным и без дядюшкиного очередного предупреждения.

Дедушка-призрак, вошедший в разум, давно показал сыну все сейфы, сокровищницу и прочие ухоронки, где припрятал деньги. Надо сказать, что шею старшему сыну свернули вовремя, разбазарить все семейное состояние он не успел. Поскольку старик почти ничего не тратил на себя, то сейчас на покупки и еще лет на семь, если не бросать деньги на ветер, гуляя по элитным злачным заведениям, средств хватало с лихвой. Поиздержавшегося в розыске и заботах о племянниках Ригета это только порадовало. Список покупок для подготовки похода в храм выходил внушительным. Всегда ведь лучше перестраховаться, чем опростоволоситься, тем паче, что волочь вещи в замок будет Пацан, а не покупатели на своем горбу.

Единственный минус для Дэна и Светки, привыкших затариваться в магазинах по списку, касался именно отсутствия списка. Сбор подношений или материалов для их изготовления безоговорочно был признан ритуальным действом и списка к нему не полагалось. Парочке жрецов следовало пользоваться лишь собственной памятью, интуицией и прочими полезными качествами в меру их наличия.