Последующие дни Николай проводил время с кукловодами: с Андреем и Альдиной.
Гулять по пасмурному городу в мороз было не комфортно, потому по большей части сидели за столом в глинтвейной до представления и после.
В доме Гарра на то, что Николай уходит на весь день никто внимания не обращал. Каждое утро один из молчаливых слуг приносил Николаю десять крон на карманные расходы и с ними он уходил в город.
По случаю мороза, на третий день тучи над Норведеном исчезли, и установилась солнечная погода. Под солнцем город волшебно преобразился. Искрился снег и иней казался волшебным тонким кружевом. Крыши домов, под шапками снега, приобрели вид, живо напоминавший о земном рождестве, о новом годе и радостях связанных с этими праздниками. Мороз как волшебник украсил и преобразил город на берегах фьорда.
Сам же фьорд превратился в огромный каток. По темно-синему льду во всех направления скользили на коньках горожане, оставляя на белесые полосы на сияющей поверхности.
На набережной из утепленных мехом палаток во всю торговали новым товаром — коньками на башмаках. Товар расходился как горячие пирожки. Горячими пирожками и глинтвейном здесь тоже торговали.
Йомпроиры тут же, у пристани, зазывали безконьковых клиентов, обещая доставить с ветерком, но уже не на лодках и на легких санках с теплыми меховыми полостями. Седоки охотно забирались в меховые мешки, пряча лица от встречного ветра.
Йомпам ветер был нипочем. Румяные, веселые конькорикши рассекали по льду фьорда, чудом не сталкиваясь друг с другом и весело перекликаясь.
На пристани толпились горожане, заправляясь парящим глинтвейном из глиняных кружек и наблюдая за ледовыми забавами. Ощущение праздника, ожидание чего-то хорошего и светлого неожиданно завладели сознанием Николая. Он поймал себя на том, что просто и беспричинно улыбается всем прохожим и не только симпатичным девушкам.
У ажурных перил набережной ему встретилась неразлучная парочка: Андрей и Альдина. В новеньких тулупчиках в меховых шапках с опущенными ушами, румяные и веселые, как впрочем, и все вокруг.
— Привет кукольникам!
— Привет. За новыми коньками пришел?
— Нет, пока думаю. Стоит ли брать.
«Может быть, через неделю меня тут и не будет…»
— Зря! Мы купили сапоги с коньками сегодня! — похвастался Андрей.
— Дорого?
— По десять крон пара.
— Ого!
«Молодец, папаша Герт, будет весомая сумма на приданное Солан! Деньги опять мимо меня пролетели, как обычно!»
— Еще бы музыку сюда и как на катке у нас на Земле. — Заметил Андрей.
— На таком морозе музыканты примерзнут губами к своим трубам.
— Это верно…Идем к Джордану? Сегодня мы даем новый спектакль — Обыкновенное чудо.
— По тому фильму? Ты что, все наизусть помнишь?
— Не все, но многое. Придешь?
— Куда же я денусь!
Андрей пожал руку Николаю и подхватил под руку, обычно скромно помалкивающую Альдину.
«Счастливые люди, можно только позавидовать…»
Николай проводил парочку взглядом.
Если честно признаться самому себе — Норведен ему надоел, и он уже с нетерпением ждал будущего путешествия на юг, подальше от морозов и льда. Ближе на юг — ближе к дяде Федору… Недолгое пребывание в «Простоквашино» вспоминалось теперь с ностальгией.
Там было спокойно и уютно…как-то по-домашнему.
Вспомнилась попутно и Маша.
«Куда теперь ее занесло, хотел бы я знать…На самом деле, куда ее занесло дуру толстозадую!?»
Не то чтобы он скучал по землячке, но чувствовал какую-то вину за то что не нашел ее в горах и не вернул в спокойное и тихое убежище у дяди Федора.
Долина миреков ему часто теперь приходила на ум и все сильнее становилось желание вернуться туда, осесть там, подальше от страхов и опасностей Заримании.
— Здравствуй, Николас.
— Солан…
Дочь мастера Герта стояла рядом в короткой меховой куртке. Смиренная и загадочная. Меховая шапка из светлого меха обрамляла румяное лицо. Лукавая улыбка на лице, а глаза прозрачные и ждущие чего-то.
«Слава богам, она в хорошем настроении или чего-то задумала?»
— Здравствуй. Как дела?
— Дела?!
Девушка взмахнула ресницами и хихикнула.
— Сегодня день первого льда, сегодня ни у кого в Норведене нет дел. Разве ты не знаешь? Идем на лед!
— У меня нет коньков. То есть ледовых ножей.
— Ты их так называешь — коньками? Почему?
— Ну так принято на моей родине…
— Смешное название! Нет, Николас, ты не отвертишься! Коньками торгуют люди моего отца. Сейчас подберем тебе сапоги по размеру! Идем — же!
Солан подхватила Николая под руку и решительно потянула к палаткам.