Коннетаблем Давингтона я назначил Крейга Макконохи.
Он не посмел отказать мне. Но радости и гордости на его лице я не увидел.
-Привези Корнелию сюда - замок в полном вашем распоряжении. Недостатка в деньгах не будет, мой друг!
-Мне не хотелось бы расставаться с вами, Грегори. . .
-Мы расстанемся только на короткое время, мой друг! К весне я вернусь с новыми силами. Вы самый опытный и умудренный жизнью человек из числа моих друзей. Только вам я могу доверить этот город на самой границе владений.
В Давингтоне я оставлял две тысячи горской пехоты и три роты арбалетчиков, а также все бомбарды. Еще рота оставалась на охране северной оконечности моста через Шелл и рота Макгайла по-прежнему патрулировала берега Шелл от моста до переправы у Шеллсберри.
В верховьях необходимы был еще один опорный пункт и люди для патрулирования Шелл в верхнем течениии. Тогда я вспомнил про Дунканшир. Туда была отправлена рота лейтенанта Макинтайра.
Вечер в замке перед отъездом я проводил один, разбирая бумаги и выбрасывая ненужные в горящий камин.
Вошел Говард и доложил о том, что ко мне настойчиво рвется какой-то горожанин. Причем уже два дня подряд.
-Какое у него дело?
-Он уверяет, что большой важности, государь.
-Проводи его в нижний зал. . .
Покончив с бумагами, я спустился вниз.
Горели свечи на одной их круглых люстр и их света не хватало для всего зала. Горожанин-пухлый толстяк с обширным животиком, сдернул свою шляпу и склонился в низком поклоне, обнажив изрядную плешь на макушке.
Мне было лень идти к креслу на возвышении, и я сел на скамью у стены рядом с полным доспехом для турнира.
-Что вам угодно, милейший?
-Ваше величество, меня зовут Грег Бонам. В Давингтоне мне принадлежало несколько заведений. . . э-э-э весьма специфического свойства. . .
-Кабаки, притоны?
-Вы правы, ваше величество, но заведения содержались в полном порядке, налоги уплачивались, клиенты были довольны. Огонь уничтожил мое имущество, и я смею, просит ваше величество о денежной компенсации за него. . . Моя преданность вашему величеству безмерна и я готов служить короне всем, чем смогу. . .
Я разглядывал жирдяя с презрительным любопытством. Скользкий тип решил наладить свой промысел на мои деньги.
-Заведения в порту принадлежали вам? Они вроде бы уцелели?
-Да, ваше величество, но девочки разбежались со страху и нужно время и деньги, чтобы наладит все нормально.
-Лили в порту работала на вас?
-О, ваше величество, я пригрел эту несчастную из жалости, дал ей кров и пищу, даже оплачивал услуги лекаря, . . . Я слышал, вы забрали ее в свой лагерь. У вас добрейшее сердце, ваше величество!
Вкрадчивое бормотание этого скользкого типа меня начало раздражать.
Я произнес слова заклятия.
-Грег Бонам, скажите мне истинную правду. Откуда вы взяли глухонемую девушку?
-Мне ее продал капитан Видж.
Голос Грега звучал ровно, без эмоций
-Сколько ты заплатил капитану?
-Три талера. . .
-Название корабля капитана Виджа?
-Золотая лань. . .
-Кто дал имя Лили девушке?
-Имя дал я. . .
-Почему?
-Я раньше никогда не трахал благородных дам, а тут такая возможность. . . Я сразу понял, что она из благородных. Мне ее принесли с корабля еле живую. Матросы несколько дней с ней развлекались. . . Все ляжки в крови. Я и трахнул ее в зад. Она при этом смешно пищала-Ли-ли-ли-ли. Вот отсюда и имя
-Ты бил ее?
-Да, плеткой учил от строптивости. . .
-Ты держал ее на цепи?
-Держал на цепи в подвале. . . Она пыталась бежать, но кто мне вернет потраченные на нее деньги?
-Сколько ты заработал на ней?
-Сущие гроши - пару сотен талеров. . .
-Сколько девушек работало на тебя?
-До начала осады пятьдесят. . .
-Где они сейчас?
-Я перевез их на корабле на юг в Чешир. . .
-Почему не взял Лили с собой?
-Она сбежала перед самым отплытием. . .
-Калека смогла бежать?
-Ей кто-то помог. . . .
От этой беседы меня начинало мутить. Мерзкий скользкий паук стоял передо мной.
Я обошел стоящего столбом толстяка и, открыв дверь, приказал дежурному горцу.
-Даг, приведи сюда Габриэль!
Вернувшись на скамью, я произнес заклятие наоборот.
Толстяк моргнул и откашлялся.
-Ты просишь компенсации, но что я получу взамен, кроме благодарности?
-Ваше величество, часть прибыли, которую вы соблаговолите назвать будет доставляться вам совершенно тайно и без огласки. Девочки много слышат интересного от своих клиентов и я вам доставлю самые свежие сведения и самые сокрытые тайны людей города и окрестностей будут вам известны!
Толстяк заливался соловьем. Фостер был бы в восторге о таких возможностей получения сведений. Но дверь приоткрылась и с легким стуком каблучков вошла Габриэль.
У нее был усталый вид и красные глаза, видимо весь день просидела в библиотеке.
-Государь, вы меня звали?
-Вот этот человек пришел и уверяет что знаком с тобой!
Они внимательно рассматривали друг друга. Толстяк начал понимать что-то и попятился.
Габриэль приблизилась к нему и сделала глубокий вдох. Ее руки поднялись, и пальцы быстро ощупали жирное испуганное лицо.
Она закричала так страшно, словно ей в сердце воткнули нож!
Удар коленом между ног поверг толстяка на пол. Габриэль металась рядом и пинала его с лицо, норовя ударить каблуком. Она визжала как кошка, потерявшая котят, волосы растрепались. Толстяк тщетно пытался прикрыть лицо руками.
-Я не знаю ее! Спасите, государь! Я не виновен!
-Поговорите пока без меня. . .
Я выскользнул за дверь и приказал горцам за дверью.
-Не входите туда, пока Габриэль не выйдет сама!
Подстелив плащ, я сел на каменные ступени лестницы напротив своих комнат и стал ждать. Караульные горцы, стоящие у двери с алебардами в руках были удивлены, но поглядывали на меня украдкой.
Через полчаса снизу, пошатываясь, появилась Габриэль. Платье, руки, лицо-все забрызгано кровью. Глаза широко открыты, но смотрят мимо, в никуда. Она передвигалась рывками - как марионетка. Из кулака свисает что-то блестящее.
Я встал на ее пути.
-Что это у тебя?
Она приподняла кулак. Два человеческих глаза, подвешенные на жилах как шарики на ниточках.
-Брось!
Она послушно разжала пальцы, и мячики глаз поскакали вниз по ступеням.
Я завел Габриэль в свои комнаты. В спальне за ширмой еще не остыла вода в чане. Я с трудом раздел ее и на руках опустил в воду.
Я отмывал ее лицо, руки, бормотал что-то успокоительное. Она была послушна и безвольна. Ее состояние начало меня пугать.
Вода расслабила ее и глаза закрылись. Я на руках отнес ее в свою постель и укрыл перинкой. Окровавленное платье я затолкал ногой под кровать.
Явился встревоженный Говард.
-Государь, Габриэль убила его и ужасным образом! Она распотрошила его как цыпленка и вырвала глаза!
-Пусть тело уберут, и все там помоют!
-Вы не должны оставаться рядом с нею! Она опасна!
-Но не для меня!
-Я останусь здесь на ночь за дверью, государь. - Говард был тверд.
-Хорошо, иди. . .
Вернувшись к постели, я положил руки на виски Габриэль. Она вздрогнула, но глаз не открыла. Жар втекал в мои пальцы, словно я держал руки над разогретой плитой. Так продлилось несколько мгновений. . . . Потом все стало как обычно. Влажные волосы под моими руками. Бьющаяся жилка на виске. Убрав руки, я обнаружил, что девушка заснула.
Не раздеваясь, только сняв промокший камзол и поменяв рубашку, я прилег рядом. . Завтра мы уезжаем, а мне, похоже, не выспаться. Молодая луна светила в окно, дробясь в круглых стекляшках на множество ярких кусочков. . . .
Я проснулся под утро от плача. Габриэла рыдала, в подушку уткнувшись лицом. Плечи тряслись. От нее веяло таким горьким отчаянием и такой черной тоской!
Я протянул руку и обнял ее за плечи. Она, всхлипывая, повернулась ко мне и прижалась всем телом, крепко и сильно.
Мы лежали обнявшись как самые дорогие друг для друга люди после долгой разлуки или перед расставанием на долго. . . Плач постепенно начал затихать. Я гладил ее по волосам и ничего не говорил. Да и нужны ли были слова?
Я задремал и проснулся опять уже при рассветном солце, при первых лучах. Осторожно высвободился из объятий голой Габриэлы и прикрыл ее перинкой.
За дверью на диванчике сладко спал Говард. На полу рядом лежал обнаженный меч.