Мы благополучно выбрались из города через северные ворота.  Паника и суматоха сюда еще не добрались,  и стража пропустила нас.  

В аббатстве Святого Патрика мои люди дремали после обеда,  когда туда явился мой маленький отряд.  

Я занял помещение по соседству с часовней и потребовал обед.  

Молли из Гартунга я приказал привести ко мне.  

Она вошла и сразу же опустилась на колени.  

-Так ты поешь песни,  Молли?

-Пою,  государь,  а также играю на арфе,  лютне и свирели. . . .  

-Что за песня,  оскорбляющая короля,  привела тебя на эшафот? И кто те четверо мужчин?

-Эти люди,  государь,  музыканты,  менестрели.  Они пришли в Гартунг и уговорили меня ездить с ними по королевству и зарабатывать пением.  Они сказали,  что у меня чистый и звучный голос.  В Гартунге я играла на свирели для миледи и ваших людей.  

-Много ли ты заработала своим голосом,  Молли?

Она потупилась.  

-Откровенно говоря,  государь,  хватало только на хлеб и эль. . .  

-Твои родители живы?

-Я сирота,  государь.  

-Садись рядом,  Молли,  сейчас принесут обед.  Ты проголодалась,  я полагаю?

-Последние два дня,  после оглашения приговора нас совсем не кормили,  государь.  

-Так ты не споешь мне песенку про короля?

Голубые глаза сверкнули исподлобья.  

-Это не песня,  государь,  а так. . .  короткий куплет. . .  

-Прошу!

Молли откашлялась в кулак,  прочищая горло и вполголоса напела:

Я усмехнулся.  

-Твоя шутка,  Молли опоздала на целый месяц! Король Руперт уже не безумен,  к сожалению и я этому причина. . .  

-А чем же ты оскорбила церковь?

-Государь,  вы не будите сердиться на меня?

-Спой,  девочка,  не бойся,  я не аббат и не епископ!

Молли улыбнулась и также вполголоса пропела:

-И за это вас осудили?

-Не только,  государь. . . Еще я пела песни о море и драконах. . .  

-О драконах?

-Я осмелилась петь песни миледи Сью. . .  

Дверь отворилась.  Вошли мои пажи с блюдами . Жареная курица в окружении ломтей жареного бекона.  Ломти хлеба.  Копченый окорок,  нарезан тонкими ломтиками.  В кувшине что-то плескалось весьма зазывно.  

-Дуган принеси прибор для нашей гостьи!

Молли сидела,  сжав руки между колен обтянутых юбкой и смотрела на еду не отрываясь.  

Непосредственная и не трусливая певичка мне понравилась.  

В кувшине оказалось белое монастырское вино.  

Я отпустил пажей,  и сам налил вино для девушки.  

Она покраснела и робко взяла кубок в руку.  

-За твое спасение,  Молли!

-За ваше здоровье,  государь и ваше доброе сердце!

А после вина мы набросились на еду.  Голодная Молли уже не стеснялась.  И пару раз мы одновременно брались с двух сторон за один и тот же кусок мяса.  

Я смотрел на мою гостью и думал о том,  почему церковь так жестока к женщинам.  Почему для церкви женщина-человек второго сорта и при этом очень опасное создание,  готовое броситься в бездну порока и объятия сатаны? Почему так свирепо преследуют ведуний и почему королевские маги всегда были мужчинами?

Насытившись Молли отодвинулась от стола,  аккуратно облизнув замаслившиеся пальцы.  К ножу и вилке она не коснулась и ела руками - видимо не имела опыта работы с такими "инструментами".  

-Я предлагаю тебе и твоим менестрелям остаться в моем лагере.  Благодарных слушателей вы здесь найдете много.  Свое покровительство я вам обеспечу.  Потом поедем в Корнхолл.  Там на севере мало хороших музыкантов и мне при дворе пора бы завести своих менестрелей.  

-Мы счастливы вам повиноваться,  государь. . . Вот только инструменты у нас отняли. . .  

-Я найду вам новые.  Иди отдыхай,  Молли.  

-Вы спасли меня от ужасной участи,  государь,  и я никогда этого не забуду!

Постучав,  ко мне вошел барон Гринвуд и остановился у двери,  скрестив руки на груди.  

-Ваше величество,  я услышал о происшедшем в Давингтоне. . .  

-Что тебя встревожило?

-Вы совершили ошибку,  государь,  прилюдно убив аббата и барона!

-Майлз,  я-король и я решаю,  кому и когда умереть!

-Государь,  недостойно убивать безоружного и не обнажившего оружие. . .  

-Они оскорбили меня прилюдно,  Майлз и за это умерли!

-Я ваш вассал,  государь и любое бесчестие ложиться также и на меня. . .  

Подойдя к своему вассалу,  я заглянул в его глаза.  Его взгляд был тверд.  

-Недостойно рыцаря обманывать своего господина и лгать о болезни отца,  из-за которой он не в состоянии принести вассальную клятву. . . Ваш отец по-прежнему вассал герцогини Бронкасл,  Майлз! Я не хотел этого говорить,  но ваши упреки меня рассердили!

Я не только ваш господин,  но я ваш друг,  Майлз.  И никогда не покрою ваше имя позором!

Поверьте-я поступил в Давингтоне правильно и нет бесчестия в том,  чтобы раздавить ядовитую гадину,  готовую укусить тебя в следующий миг. . . Довольно об этом!

Даю час на сборы,  и выходим в направлении Хагерти.  Там присоединимся к нашим основным силам и начнем большую настоящую войну.  Король Руперт нам в этом поможет!