Организация будущего

У каждого поколения свои утописты. И все они ошибаются. Можете спросить об этом человека, который спроектировал офис с перегородками.

Когда компания Herman Miller, занимающаяся производством офисной мебели, в 1964 году представила новый дизайн под названием Action Office, это была первая в мире офисная система открытой планировки, состоящая из перенастраиваемых компонентов – храброе «До свидания!» эре устаревших представлений о том, как должна выглядеть офисная мебель.

Легко изменяемое рабочее место, созданное командой под руководством Роберта Пропста, руководителя исследовательского отдела компании, должно было повышать эффективность, уравнивать и освобождать. Его дизайнеры стремились радикально улучшить условия и эффективность труда людей путем предоставления им большего пространства, в отличие от практиковавшегося в офисах порядка выделять сотруднику «камеру-одиночку» с маленьким столом и стулом. Дизайнеры пришли к выводу, что если предоставить служащим больше свободного пространства и больше места для хранения документов, те будут работать эффективнее. Именно поэтому проект и получил название Action Office. Дизайн включал в себя два письменных стола, несколько стульев, еще один небольшой стол и несколько вертикальных стендов для хранения документов. Это была революция. Однако в то же время это был провал.

Action Office предоставлял каждому сотруднику широкий набор индивидуальных предметов мебели. Он был слишком дорогим и сложным в размещении при учете выделяемой площади в пересчете на одного сотрудника, так что он плохо подходил для крупных организаций. Пропст и дизайнеры вернулись к чертежной доске и в 1968 году представили концепцию Action Office II, в которой были скорректированы недостатки первой версии. Каждый сотрудник получал один письменный стол, а также набор невысоких перегородок, обеспечивающие ему немного приватного пространства. Это также значило, что в одно помещение можно было «впихнуть» больше столов, что способствовало общению. Вот как был создан офис с перегородками. Продажи быстро пошли вверх, и многие производители мебели скопировали дизайн.

По словам социолога Дэвида Франца, рабочее место в виде небольшой ячейки, огражденной перегородками, берет свое начало в кибернетически-контркультурном взгляде «равенства, коммунальных сетей и демократии, т. е. народовластия». Он был не только эффективным, он был моральным. Среди сторонников подобной планировки был и председатель правления компании Intel Энди Грув, работавший в такой ячейке. Джеймс Фэллоус, как правило, довольно резкий колумнист журнала Atlantic, размышляет о распространении культуры перегородок в остальную часть делового мира, т. е. в компании, производящие шины и автозапчасти, а также в телеиндустрию. Повсеместно офисы становились более красивыми, с ощущением свободы от начальства. Это была часть видения офиса как Великого Равноправного Бело-Воротничкового Места Работы. Введение системы перегородок сгладило иерархию организаций, освободило умы компетентных работников, вдохновляя на новые подвиги.

Медиамагнат, миллиардер, мэр Нью-Йорка и, наверное, самый известный популяризатор офиса с перегородками Майкл Блумберг заявил New York Times следующее: «Стены – это барьеры, и моя цель – их убрать». Офисы Блумберга должны были сочетать лучшее из двух миров – низкопанельные кубы, способствующие свободному общению, при этом оставляя немного приватного пространства, и застекленные помещения для проведения переговоров. Мэтт Винклер, «номер два» в компании Bloomberg News, говорил: «Было хорошо видеть босса без каких-либо секретарей. Это говорит всем, что в компании нет секретов, что мы едины. Это как быть в одной лодке».

Помните об этом, когда в следующий раз придете на свое рабочее место – в свой куб: вы не один, вы в одной лодке с Мэттом Винклером.

Оценка, данная офисному кубу Джорджем Нельсоном, значительно отличается от винклеровской и, возможно, звучит гораздо правдивее. Нельсон писал: «Не надо быть талантливым критиком, чтобы понять, что AO-II – это точно не та система, которая создает атмосферу уважения и благодарности к людям в целом. Однако она хороша для тех, кто занимается планированием и пытается впихнуть в помещение как можно больше людей. Она хороша для „сотрудников“ (а не личностей), для „персонала“, для корпоративных „зомби“ – живых мертвецов, тихого большинства. Как видите, достаточно большая аудитория». Кем был Нельсон? Одним из дизайнеров изначального Action Office, покинувший проект после первого провала из-за споров с Пропстом о причине направлений развития дизайна.

Даже сам Пропст, до того как умер в 2000 году, был недоволен своим изобретением и называл свое детище «монолитным безумием».

 

Природа организаций: напоминание

Офисные реформаторы двигаются в одном из двух направлений. Они либо следуют за Фредериком Тейлором (отцом научного менеджмента) и ему подобными теоретиками, которые считают, что с достаточным количеством камер наблюдения под потолком, таблиц, мощных компьютеров и анализа они могут «решить» все проблемы организации. Или же они следуют за мечтателями из 70-х и 80-х годов XX века, вдохновленными движением кибернетической контркультуры и считающими, что если избавиться от всей этой организационной инфраструктуры, то работники «освободятся» и смогут полностью реализовать свой потенциал с помощью хаоса, сложности, новых технологий или всех трех вместе взятых. Утописты считают, что определенная комбинация офисной мебели и компьютерных деталей или, наоборот, их отсутствие магическим образом решат все проблемы организации. Однако этого не происходит.

Организация – это не проблема. Это решение, сосуществующее с несколькими запутанными реалиями: потребностью человека в общении и сборе слухов, перегруженными работой менеджерами, сложными задачами, которые требуют оценки или инициативы, и, наконец, природой человека, которой необходима бюрократия, чтобы держать себя в рамках. Вот компромиссы жизни организации.

Основная идея Рональда Коза, приведшая к возникновению теории транзакционных издержек в 1937 году, не теряет актуальности и сегодня. Границы организации определяются соотношением стоимости производства продукции в домашних условиях к стоимости при промышленном способе. И это по-прежнему верно, не считая суперкомпьютеров и IT-систем, стоимостью содержания бюрократического аппарата, которая растет вместе с ростом компании. Осознание и понимание таких непреложных фактов может помочь вам понять, что может, а что не может быть или даже не должно быть изменено, а также разницу между первым и вторым.

Еще один непреложный факт жизни организаций состоит в том, что каждое изменение стоит каких-либо денег. Утописты не думали о деньгах. В жизни так не бывает.

Мы не имеем в виду, что организации не изменились. Конечно, они во многих отношениях стали лучше. Однако легко потерять из виду эти маленькие победы во времена, когда все новое быстро устаревает.

Остановитесь на минуту и вспомните, как выглядели офисы до революции Action Office, – как раз тот вид отношений между людьми и компаниями, который заставил Пропста и его команду дизайнеров, кучку крайне разочарованных оптимистов, работать над новой идеей. Вспомните фильм «С девяти до пяти», вышедший в 1980 году. Он описывает смену гендерных ролей в офисе, когда актрисы Долли Партон, Лили Томлин и Джейн Фонда похищают их властного босса-женоненавистника Дабни Коулмана и завладевают офисом.

Посмотрите этот фильм не ради его старых сексистских диалогов и сюжета или комедийных звезд начала 80-х, а ради возможности взглянуть на офис с открытой планировкой – километры пространства без каких-либо стен или перегородок, со множеством маленьких столов, загроможденных коробками, пишущими машинками, большими черными телефонами. (Даже несмотря на то что фильм вышел в прокат после успеха Action Office, перегородки внедрялись в офисную культуру достаточно медленно.) Лишь у начальников были собственные кабинеты с окнами, что делало основной офис еще более адским местом из-за яркого флуоресцентного освещения. И как только люди там работали? По сравнению с этим офис с перегородками, обещающий личное пространство и продуктивность, был как манящий мираж в пустыне.

 

Утопия № 2: медленная эволюция

Многие из таких миражей привлекли внимание утопистов. Еще одна идея, на которой они продолжают настаивать, несмотря на то что она уже много раз доказала свою несостоятельность, – это пресловутый «офис без бумаги». Данная концепция родилась в исследовательском центре Xerox в Пало-Альто, однако не ушла дальше маркетингового слогана, в данном случае для компьютерных видеотерминалов. Однако писатели, с более развитой фантазией, чем у клерков рекламных агентств, вскоре «втянулись» в игру. В июне 1975 года газета Business Week объявила конец бумажной эры в статье под названием «Офис будущего», которая оказалась пугающе прозорливой в плане предсказания появления персонального компьютера на каждом рабочем столе, однако, к счастью, безнадежно утопичной в своем прощании с бумагой.

Без сомнения, наше отношение к бумаге значительно изменилось. Достаточно взглянуть на Почтовую службу США, находящуюся на грани банкротства, поскольку из-за развития электронной почты и онлайн-общения мы стали писать гораздо меньше бумажных писем.

Несмотря на преимущества электронного хранения данных и электронного общения, офис без бумаги остается футуристическим видением, и это знает любой, кто когда-либо распечатывал себе электронное письмо. В Бизнес-школе Колумбийского университета (где Рэй наслаждается жизнью в офисе без каких-либо стен) более чем 20 тыс. финансовых отчетов по-прежнему ежегодно кочуют с одного стола на другой, и это распечатки электронных версий одних и тех же документов, которые почему-то не вписываются в рабочий процесс.

Вы можете сказать, что отказаться от бумаги будет легко, но не стоит забывать, что у любого изменения есть цена. И об этом помнят бухгалтеры Колумбийского университета, изучающие процесс оцифровки финансовых документов. Если посчитать общую стоимость и оценить преимущества электронных финансовых отчетов, то на ум приходит следующий вариант развития событий: представьте первое утро после принятых накануне изменений. Все невыявленные ошибки программного кода в тщательно разработанной системе буквально вылезут наружу, будут отправлены миллионы возмущенных электронных писем с жалобами на ошибки и требованиями посадить человека, принявшего скороспелое решение о переменах, на кол.

Инфраструктура и практика офисов требуют использования бумаги, хотя бы для картотек, наполненных записями и данными, которые должны быть организованы, занесены в каталог, а также продублированы на случай поломки оборудования.

Некоторые организации даже жалеют, что им приходится переходить на безбумажное делопроизводство. Многие библиотекари все еще оплакивают потерю своих прекрасных старинных каталогов, и это не просто ностальгия. Многим завсегдатаям библиотек знакомо это ощущение открытия, когда ты листаешь каталог в поисках, к примеру, «Писца Бартлби» Германа Мелвилла (если можно так сказать, одного из первых теоретиков организационной структуры), а натыкаешься на «Бенито Серено», менее известную работу того же автора. Сегодня это ощущение исчезло.

Тем не менее в 2007 году журнал PC World все еще пытался продать эту идею, рекомендуя правильные конфигурации ПО и аппаратных средств, а также давая советы по основным этапам (не забудьте «автоматизировать сканеры» и «настроить рабочий процесс»). Сегодня журналисты Forbes пишут о том, как повсеместное использование планшетных компьютеров может привести к гибели Pax Papyra (бумажного мира, или большой прессы. – Прим. ред.).

 

Информационные технологии и кофейни

В ожидании того, что во всех офисах будут применяться «безбумажные технологии», мы переоцениваем влияние информационных технологий на жизнь организации. Понятие об освобождающей силе технологий также подпитывает мечту о мобильном офисе – мир «цифровых странников», свободных от ненужных привязок, холодной и бездушной офисной атмосферы и жесткого графика. Без всего этого им намного легче и эффективнее работается – из любимой кофейни или с вершины горы.

Большинство предсказаний о мобильности офисных работников основываются на том, что, правильно организовав технологическую инфраструктуру, мы можем работать не только в офисе, но и дома или из «третьего места» (например, кофейни Starbucks). Вообще, «третье место» – это необычная идея, которую президент компании Starbucks Говард Шульц позаимствовал у социолога Рея Ольденбурга. Суть идеи в том, что Starbucks необходимо предложить посетителям уникальный опыт потребления, основанный не на кофе, а на желании клиента провести время в уютной и душевной атмосфере. Вид баристы за работой, запах свежего кофе, удобные кресла – Шульц назвал все это «теплом магазинчика за углом».

Идея «третьего места» стала революционной и изменила то, как американцы взаимодействовали, общались и воспринимали свое непосредственное окружение и свой город – и покупали чашечку кофе. «Первое» и «второе» место – работа и дом – получили отличный аналог, где можно было посидеть, поразмышлять, поговорить, почитать, написать что-то и поработать.

По пути Starbucks пошли бесчисленные подражатели: кофейни, в которых кофе был лучше, а стулья удобнее. Во многих случаях это были как раз магазинчики за углом. Идея «третьего места» вышла за пределы Starbucks, она жива и чувствует себя прекрасно в таких местах, как Ritual Roasters в Сан-Франциско – море ноутбуков и айпадов в рабочее время. Один из инвесторов Кремниевой долины, которого в 2008 году цитировала газета New York Times, говорил следующее: «Когда вы заходите в Ritual, то выглядит это все так, как будто вся кофейня пишет код, ведет блог или изобретает штуку, за которую им заплатят много денег». Мобильный офис «третьего места» создан для писателей, стартаперов, фрилансеров, которым нужно рабочее место, но нет желания платить за аренду офиса.

И такое место оказывается очень полезным для тех, кто хочет провести время вне дома и офиса и работать из ближайшей кофейни. Не то чтобы утописты сильно ошибались; они сделали гигантское логическое усилие, чтобы представить, что любая организация каким-то образом пытается превратиться в кофейню. Они предсказали появление «третьего места» и проследили ситуацию до прекрасного, но абсолютно нелогичного ее конца.

Если спуститься с небес на землю, то идея мобильного офиса (если это все-таки случится), скорее всего, сначала будет применяться к единичным заданиям, результаты выполнения которых легко измерить. Такой подход нельзя применить к работе, для выполнения которой необходимы личные встречи или постоянный контроль. А такой работы в организациях, наверное, больше всего.

Однако для некоторых видов работ, скажем, удаленного маркетинга, наличие домашних компьютеров и высокоскоростных интернет-соединений может стимулировать сотрудников на полный рабочий день дома; и так будет лучше и для них, и для нанимателя. Но почему «будет»? Так уже лучше. Ник Блум, экономист в Стэнфорде, улучшивший управление на индийских текстильных фабриках (мы говорили о нем в главе 5), уже проводил эксперименты с удаленно работающими маркетологами, сотрудниками китайского туристического агентства, предоставляющего свои услуги посредством сети интернет.

Блум и другие его коллеги из Стэнфорда объединились с основателем Ctrip – аналог сайтов вроде Expedia и Travelocity – и снабдили дома половины их сотрудников, занимающихся бронированием авиабилетов и отелей, оборудованием, которое позволило им полностью выполнять свою работу, не выходя из дома. Представители службы, чей день рождения приходился на нечетные даты, четыре дня в неделю работали, наслаждаясь домашним комфортом. Те же из них, чей день рождения приходился на четные числа, продолжили работать, как и прежде, – в квадратных кабинках, где помещается только человек и компьютер.

Поскольку дома нет надзирателей, контролирующих рабочий процесс, частоту перекуров и степень вежливости в беседах с клиентами, можно себе представить, что этот эксперимент пошел вкривь и вкось. Домашний день полон соблазнов: перекусить, выйти на солнышко, прогуляться в кафе. С другой стороны, очень легко каждую неделю измерять количество работы, выполненной сотрудником: достаточно посмотреть на разницу в количестве фактически сделанных и результативных звонков, т. е. таких звонков, в результате которых был заказан билет на самолет или забронирован отель.

В подобном случае гибкий подход себя оправдывает. Те из представителей службы, которые работали дома, совершали больше звонков в день, а процент результативных звонков был такой же, как у офисных работников. В удобной домашней атмосфере работу делать легче. И вообще, счастливый работник – продуктивный работник. Блум и соавторы проследили, насколько часто те и другие работники увольнялись или прогуливали работу. Те, кто работал из дома, менее склонны брать отгул по болезни – и гораздо реже хотят уволиться, чем те, кому приходится ходить на работу в офис.

 

Шире, но больше

Влияние информационных технологий всепроникающе, более сложно и намного более интересно, чем могли себе представить утописты. Сам термин «информационные технологии» привлек внимание читателей в статье журнала Harvard Business Review от 1980 года, которая называлась «Менеджмент в восьмидесятых годах». Авторы статьи, Гарольд Левит и Томас Уислер, описывают «новую технологию, у которой пока даже нет своего имени», и они называют это явление «информационными технологиями». Авторы ясно показали свою точку зрения, что информационные технологии «быстро ворвутся в сферу менеджмента и окажут огромное и далеко идущее влияние на организацию процесса управления». Они были частично правы, а именно в том, что касается влияния информационных технологий на управление организациями. Как и другие офисные утописты, последовавшие за ними, Левит и Уислер считали, что менеджеры среднего звена уже не нужны, их заменят компьютерные системы, которые, как обещалось, «устранят риски принятия неправильных решений в результате подтасовки фактов, неправильного понимания целей, неправильного измерения той доли работы, которую вносят в общее дело сотрудники компании». Функция менеджера, другими словами, в том, чтобы спокойно уступить свое место компьютерным микросхемам и алгоритмам. И когда среднее звено менеджеров исчезнет, вертикальная структура компании превратится в горизонтальную.

Мы все еще не можем отказаться от менеджеров среднего звена и «испорченного телефона». Однако современные структуры компаний теперь все же более горизонтальны, чем когда-то. Профессор Гарвардской школы бизнеса Джулия Вульф в результате исследования более 300 компаний обнаружила, что за 12 лет – с 1986 по 1998 год – количество менеджеров среднего звена в прослойке между директорами компаний и главами отделов снизилось на 25 %. Поскольку структура компаний упрощается, становится более плоской, горизонтальной, все больше исполнителей подчиняются напрямую директору. В среднем данный показатель составляет 8,2 рабочих места в 1998 году, а в 1986 он составлял всего 4,4. (Это также означает, что в организации будущего генеральные директора будут проводить еще больше времени на встречах. Вульф обнаружила, что увеличение количества докладов и отчетов от непосредственных подчиненных привело к увеличению времени, потраченного на совещания с подчиненными.)

Вульф и ее коллега и соавтор Рагхурам Раджан в связи с этим случаем описывают реорганизацию компании General Electric в 2002 году. Тогда председатель совета директоров GE Capital подал в отставку. И вместо того чтобы заменить его, Джефф Иммельт, генеральный директор GE, просто перевел руководителей четырех подразделений компании в свое прямое подчинение, сделав так, чтобы они «контактировали напрямую со мной – так легче и быстрее принимать решения и выполнять их».

В соответствии с выводами, сделанными исследователями Лондонской школы экономики, информационные технологии сыграли определенную роль в Великом Уплощении структуры компаний, произошедшем за последние 50 лет. В компаниях, применявших информационные технологии более активно, было больше менеджеров, напрямую подчиненных каждому руководителю. И таким образом горизонтальная структура компании способствовала большей автономности низкоуровневых сотрудников. Обладая бо́льшим количеством информации, чем раньше, сотрудники меньше обращались к начальству за советом или помощью. Знание – сила, а распространение знания, таким образом, делает вас сильнее.

И все-таки улучшенные системы связи как результат использования информационных технологий иногда усложняют структуру. Например, представьте себе владельца небольшого сервиса по доставке печного топлива. Каждый четверг он уходит играть в настольный теннис. В это время ему звонит подчиненный с вопросом о доставке: продавать ли такому-то и такому-то топливо в кредит? Раньше этот подчиненный, может быть, принял бы решение сам. Однако теперь его начальник доступен по телефону, и начальнику приходится принимать решения по таким вопросам даже тогда, когда он вне офиса, и даже тогда, когда ему не хочется этого делать.

Кроме того, информационные технологии расширили границы самих организаций. И дело даже не в том, что всех нас ждет судьба фрилансеров, работающих из интернет-кафе. Наоборот, маятник качнулся в другую сторону. В 1980 году, по версии журнала Fortune, 24-е место в списке 500 компаний с самым большим количеством рабочих мест занимала компания Boeing. Общее количество работников составляло 100 тыс. человек. К 2011 году это 24-е место было занято компанией Lowe’s, магазина формата DIY, которая наняла около 200 тыс. человек.

На рост компаний, по крайней мере частично, повлияло то же, что повлияло на структуру Boeing и других компаний, – больше доступной информации. Фактически подобное увеличение количества сотрудников Lowe’s может быть как минимум связано с появлением «бортовых компьютеров», которые позволяли отслеживать, что водитель грузовика, работающий на компанию, делает после отгрузки и до прибытия к месту назначения. До того как весь путь машины записывался и отслеживался, водитель мог отдыхать на стоянках, а потом нагонять время, несясь со скоростью 80 км/ч по шоссе и подвергая опасности себя, других водителей и прибыль компании.

Хуже того, дальнобойщики будут проводить ночи на автостоянках, а это рассадники проституции, наркоторговли, воровства и даже убийств. Один городок в штате Нью-Джерси, согласно статистике, имеет худшую криминальную обстановку в округе, и все это из-за имеющихся там стоянок дальнобойных машин. Думаете, сложно отправить сотрудника на конференцию в Лас-Вегас? Нет, еще хуже будет, если вы отправите его в долгое путешествие в огромном грузовике.

Так вот компании, подобные Lowe’s, использовали труд вольнонаемных рабочих, у которых были свои транспортные средства. Таким образом, они несли ответственность за амортизацию износа транспортного средства и за опасности, которым они подвергаются в пути. Водители, работающие по контракту, более внимательно относились к своим задачам, зная, что за их ошибки отвечают только они сами.

А счетчик, который записывает путь машины, сгладил обычную разницу между шоферами компаний и внештатными сотрудниками. Бортовой компьютер – это своеобразный «Большой Брат», который следит за шофером на протяжении всего маршрута. Теперь компания Lowe’s может отслеживать и координировать своих шоферов гораздо эффективнее, поэтому сегодня у компании больше грузовиков и больше шоферов, гораздо больше, чем пару десятилетий назад. Происходит все это, в частности, благодаря той технологии, которая превратила Starbucks в успешный современный «офис на выезде».

 

Компьютерные сети и корпорация DEC

Одинокие супергерои, знакомые нам по комиксам, например Бэтмен или Супермен, достигли славы, действуя вне общих правил, за рамками организаций. (А вот у противостоящих им злодеев имеются приспешники-подчиненные.) У Бэтмена было бы недостаточно времени на спасение Готэм-сити от зла, если бы ему пришлось стоять в очереди в Автотранспортное управление для регистрации «Бэтмобиля» или заполнять бумажки в полицейском участке.

Стать Бэтменом – это такая распространенная офисная фантазия. Крикнуть: «Хватит, я больше не собираюсь это терпеть. К черту бумажки! К черту отчеты! Я вижу, что мне надо сделать во имя моей компании, и вместе мы сделаем это!»

Мы радуемся успехам свободомыслящих одиночек в книгах, однако истории эти часто приводят таких одиночек к катастрофе. Успокойтесь: инициатива и добрые намерения тоже должны управляться правилами компании, в которой вы работаете.

Рассказывая студентам Стэнфордской школы бизнеса о преимуществах инициативы, исходящей со стороны сотрудников, профессор Гленн Кэрролл приводит пример из жизни компании Digital Equipment Corporation (DEC), в котором говорится о неудачной попытке заключить очень важный для компании контракт.

В 1989 году, когда весь мир погрузился в пучину экономического кризиса, DEC сократила расходы и персонал. Одновременно компания понимала, что ее основная сфера деятельности – торговля мини-компьютерами для потребителей со средним уровнем дохода – стремительно приходила в упадок, так как мини-компьютеры DEC стремительно вытеснялись полноценными ПК и серверами. Компании необходим был Большой Успех, который не просто бы увеличил доходность компании, но и поднял бы моральный дух сотрудников.

Расс Галлотти, вице-президент DEC в Enterprise Integration Systems, видел Большой Успех в контракте на построение и наладку внутренних сетей для компании Kodak. DEC несколько десятилетий снабжали Kodak компьютерным оборудованием, а теперь Kodak потребовался единый партнер, который управлял бы всеми аспектами их внутренних коммуникаций: от закупок оборудования до управления сетью. Эта возможность стоила десятки миллионов долларов, кроме того, в случае заключения контракта DEC трансформировались бы в поставщика комплексных ИТ-решений для корпоративных клиентов, т. е. начали бы действовать как раз в той области, которая активно развивалась на рынке. Если бы DEC не сумели воспользоваться представившимся шансом, они не просто потеряли бы очередной заказ, а полностью прекратили бы работать с Kodak.

Один из небольших офисов DEC располагался в Рочестере, штат Нью-Йорк, где также находилась штаб-квартира Kodak. Команда рочестерского офиса не имела никакого опыта работы в области телекоммуникаций и была относительно независима от штаб-квартиры DEC в Майнарде, Массачусетс. Если бы вся ответственность за составление делового предложения легла на плечи рочестерского офиса, то у DEC не было бы ни единого шанса против таких гигантов телекома, как IBM, AT & T и Sprint. Контракт с Kodak посчитали таким важным для будущего всей компании, что ответственным за него назначили Галлотти, старшего менеджера DEC.

В распоряжении DEC имелся всего месяц на то, чтобы составить предложение, используя все стандартные каналы, рабочее время и ресурсы, т. е. задание было по сути невыполнимым. Однако сложившаяся ситуация лишь стимулировала компанию, гордившуюся своей культурой инноваций и инициативы, а также долгой и успешной историей работы в области компьютерных технологий. Как и в других «инкубаторах инноваций» (HP, 3M и аналогичных компаниях), сотрудники DEC были мотивированы реализовывать перспективные проекты при условии, что те могли в достаточной степени заинтересовать высший менеджмент. Учитывая суету вокруг контракта с Kodak, Галлотти выдали карт-бланш на использование всех необходимых ресурсов для составления агрессивного и привлекательного предложения в кратчайший срок.

Галлотти использовал это разрешение в полной мере. Он обладал невероятным даром убеждения, а также потрясающе развитой сетью коммуникации внутри своей компании. Сотрудники DEC бросали свои дома и уезжали в Нью-Йорк, чтобы круглосуточно, без выходных, работать над проектом.

Один из работников, участвовавших в проекте, рассказывает: «Это было как в старые добрые времена – „делай то, что правильно“. Это была возможность превратить DEC в крупнейшую телекоммуникационную компанию. Некоторые приезжали в Рочестер и вкладывали всю душу в проект – забывали о днях рождения, годовщинах, забывали обо всей своей жизни на время проекта и говорили начальству: „Мы нужны в Рочестере!“» В результате таких усилий Kodak сократила количество участников тендера до IBM и DEC, а затем все-таки заключила контракт с последней. Галлотти и его команда стали героями компании.

После заключения контракта на обеспечение всех коммуникационных сетей Kodak специалисты DEC все еще должны были доработать детали тех услуг, которые от них требовались. Галлотти к тому времени вернулся к работе в Майнарде, равно как и остальная команда, приехавшая в Рочестер. Фактическое выполнение контракта легло на плечи отдела по работе с клиентами, который не был вовлечен в работу над деловым предложением. По словам Галлотти, сотрудники отдела работали «строго по учебнику», и их участие в разработке предложения могло бы стать препятствием для «технологов, гениев, талантов», работавших не покладая рук в необычных условиях, чтобы составить выигрышную комбинацию.

Когда финансовый отдел и отдел по работе с клиентами начали просматривать те задачи, которые им нужно было выполнить для исполнения контракта, то эти «зануды и книжные черви» обнаружили в контракте значительные финансовые неувязки. Это произошло всего за несколько часов до того, как он должен был быть подписан. Сотрудники DEC приложили огромные усилия и руководствовались наилучшими побуждениями, но эффект оказался ужасным.

Нарушение правил – отличный способ достичь результата, но иногда без скрупулезной проверки и контроля результат оказывается неподходящим. Контролеры и отдел совместимости существуют для того, чтобы подобное не происходило слишком часто (пускай иногда это и означает, что не происходит вообще ничего). Инновациям и инициативам отводится свое место в любой организации, но вместе с ними – и координации и правилам. Важно понимать, как оба аспекта должны быть сбалансированы.

Опасность неформального общения и работы в крупной организации очевидна: отсутствие отчетности, отсутствие координации, отсутствие контроля, отсутствие четкого распределения обязанностей, т. е., по сути, отсутствие основных элементов организации.

Иногда нам не нужен Супермен. Иногда нам вполне хватает Кларка Кента.

 

Идеальная организация: Аль-Каида

Когда террористическая организация Аль-Каида оказалась в заголовках всей мировой прессы после взятия на себя ответственности за теракты в США в 2001 году, многие эксперты стали рассматривать ее как пример идеальной организационной структуры. Это была группа без очевидного лидера, без бюрократии и иерархии, состоящая из преданных членов (готовых умереть за свое дело), мотивированных единой верой и разделяющих единые цели. Возможно ли, что Аль-Каида представляет собой организацию будущего?

После того как войска США вошли в Ирак и столкнулись с мощным сопротивлением, организованным по тем же принципам, что и Аль-Каида, ответ был ясен: террористическая организация в виде децентрализованного альянса ячеек и групп, которая успешно боролась с армией США, могла бы научить кое-чему любую организационную структуру.

Рассмотрим в качестве примера документ, составленный в 1990-е годы лидером Аль-Каиды в Египте Мохаммедом Атефом и направленный его подчиненному. Документ был получен правоохранительными органами только в 2008 году. Атеф, бывший агроном, пишет: «Меня очень опечалили твои действия. Я получил 75 тыс. рупий для того, чтобы финансировать тебе и твоей семье поездку в Египет. Я узнал, что ты не предоставил бухгалтеру никаких чеков, забронировал билеты и жилье на сумму в 40 тыс. рупий и присвоил остаток себе. То же самое касается и кондиционера. Мебель, которую используют наши братья по Аль-Каиде, не может считаться частной собственностью. Напоминаю тебе о наказании за нарушение этих правил».

Все верно: Аль-Каида требует от своих членов отчетов о командировочных. Ни лояльность общему делу, ни угроза наказания не могла предотвратить нарушений. Даже Аль-Каида – организация будущего – была вынуждена подчиниться законам организации.

Макс Вебер, немецкий философ XIX века, ставший одним из основателей современной социологии и первым исследователем структуры организации, описывал бюрократию как «железную клетку», которая подавляет свободную волю и обрекает нас на существование «в ледяной тьме полярной ночи». Однако при этом он же писал: «Основная причина роста бюрократических организаций – их чисто техническое преимущество перед всеми другими формами и структурами».

Это не самая приятная картина, по крайней мере не та, которую нам хочется видеть в будущем.

Лучше всего смысл данной книги можно передать знаменитой молитвой, авторство которой приписывают теологу Рейнхольду Нибуру: «Господи, дай мне душевный покой, чтобы принять то, что я не могу изменить. Дай силы изменить то, что могу, и мудрость, чтобы отличить одно от другого». Мы надеемся, что нам удалось дать вам представление о том, с какими трудностями сталкиваются компании в процессе роста и развития, душевное спокойствие для принятия того, что в них изменить невозможно, мужество изменять то, что вы можете, и мудрость, чтобы понимать разницу.