Измученные цивилизацией Закончив чтение очерка Андрея Рябцева «Почему русские немцы потянулись обратно в Россию» («Комсомольская правда», 02.04.2009), я снова взглянул на фотографию автора. Открытое лицо, высокий лоб, располагающая улыбка.

Интересно, зачем он это написал? Не для того же, чтобы над ним смеялись? Да и газета вроде серьёзная, не юмористическая, и он не Михаил Задорнов. Ну, допустим, размышлял я, в Германии Рябцев не был, и о стране судит по рассказам знакомых, которые там если и были, то туристами. Нет, вряд ли, тем более что патриоты вообще-то инородцев изгоняют, а Рябцев вроде как заманивает.

«А заведующий отделом, ответственный секретарь, редактор, дежуривший по номеру? — продолжал размышлять я. — Разве они не просматривают полосы перед отправкой в типографию? Конечно, просматривают. Так в чём дело? Пусть не все, пусть только один, но наверняка кто-то из них был в Германии, кое-что видел, с бывшими согражданами разговаривал».

Впрочем, стоп. Рябцев как раз и ссылается на слова «измученных цивилизацией людей», возвратившихся из «гер-манщины» в Россию.

И что они говорят? Я снова придвинул газету и ещё раз прочёл очерченный карандашом абзац: «С какой же ненавистью в 90-х они (имеются в виду российские немцы. — А. Ф.), наперегонки с евреями рубили связи с „совком“ и отрешённо дожидались вызовов от германских родственников. Ещё бы, через дыры замусоленных советских плакатов виделось сытое, размеренное бюргерство.» И ни слова о том, что на этих «замусоленных плакатах» было начертано. А начертано на них было следующее: «Лучше СПИД, чем немцы!», «Отстояли Волгу в 41-м, отстоим и сегодня!», «Не разевайте немецкий рот на саратовский огород!». Вскоре уже плакаты обновлённой, демократической России оповестили нас о том же самом, а Борис Ельцин, клятвенно обещавший в случае избрания на пост президента восстановить немецкую республику, став им, глумливо предложил территорию ракетного полигона Капустин Яр в Нижнем Поволжье, напичканную неразорвавшимися снарядами, минами, обильно политую отравляющими веществами и соляркой.

Иными словами, российским немцам указали на дверь, не оставив даже зыбкой надежды на восстановление незаконно отобранной республики, а проще — отчего дома. Поэтому авторская патетика и удивление относительно массового исхода немцев, а заодно евреев, по крайней мере, неуместна.

Но далее А. Рябцев пишет: «Узнаю, что в Поволжье (глушь, Саратов!) начали целыми семьями оседать возвращенцы — те самые русские немцы. Променяли западный рай даже не на столицу, а на провинциальное захолустье! Я вылетел посмотреть своими глазами на этих чудаков».

Действительно чудаки, хотя можно ведь применить и другой созвучный эпитет. Впрочем, настоящих чудаков, романтиков и немножко «бродяг» среди российских немцев всегда хватало.

В последние годы, согласно официальной статистике, из Германии они в основном переезжают в Канаду, США, Австралию. Ну, ещё в Парагвай. Но ни у канадских, ни у американских с австралийскими и даже у парагвайских властей и журналистов этот факт особых эмоций не вызывает. Чего не скажешь о российских. Но об этом мы поговорим несколько позже, а сейчас ещё одна цитата: «Как только приехали в Ляйхлинген, Лена (Елена Гринь, одна из героинь очерка. — А. Ф.) пошла на курсы немецкого. По местным правилам надо самостоятельно устраиваться на стажировку. С перепугу Лена нашла место в муниципалитете. Не ахти какая работа — бумажки перебирать за 1 евро в час, — зато хорошая языковая практика. По немецкой спецпрограмме для переселенцев ежемесячно выплачивают по 125 евро на каждого взрослого и по 154 евро — на ребёнка. Общежитие и питание бесплатные. Потом начинают платить 1200 евро на всю семью — так называемый „социал“. Но квартиру уже надо снимать».

Вот уж воистину слышал звон. Может быть, для жителя российской глубинки «бумажки перебирать за 1 евро в час в муниципалитете» покажется ужасным. А если к этому евро прибавить оплачиваемый тем же самым муниципалитетом проезд на общественном транспорте, медицинскую страховку на всю семью, оплачиваемую квартиру со всеми удобствами и обстановкой? И это не всё. Ещё прибавьте ежемесячно выделяемые деньги на питание и одежду семьи, а в случае, если дети захотят заниматься в какой-либо спортивной секции (вплоть до фигурного катания и тенниса!), то ведь и это оплачивается. И не важно кто ты: местный немец, потерявший работу, курд из Турции, еврей из Украины или «русак», как почему-то именует немцев из России Андрей Рябцев.

Не понравились «живые немцы»

Продолжим цитирование. «Я тоже работал! — встрепенулся Игорь (супруг Елены Гринь. — А. Ф.) и пожалел, неохотно пояснив: — Сначала нелегально. Собирал валики для конвейеров. В другой фирме на стальные двери наносил специальный раствор. Платили паршиво, но до тысячи евро получал». Но не спешите, уважаемый читатель, утирать скорбную слезу по поводу трагичной судьбы Игоря Гриня. Поясняю: работал он «по-чёрному», то есть получаемая им тысяча была весомой прибавкой к уже оплачиваемой квартире, страховке, деньгам, выделяемым на питание семьи, и т. п. «Там выгоднее не работать, — без улыбки усмехается Лена. — Валяешься дома и объедаешься дешёвыми йогуртами — платят „социал“. Если вкалываешь — получаешь вдвое меньше, чем немец, который стоит на производстве рядом с тобой. Но разницу между „социалом“ и заработанным тебе аккуратно компенсируют. Так и эдак получаешь 1200 евро». «Из-за того, что у вас образование неподходящее?» — участливо интересуется московский журналист. «Из-за того, что мы — русаки. Так называют всех, кто приехал в Германию из России и бывших соцреспублик. Местным немцам ведь без разницы — Казахстан, Сибирь, Узбекистан. Мы для них все из России».

Да, согласен, в Германии зарплата новичков, как правило, ниже той, что получают ветераны. Но дело тут не в национальности, вероисповедании и даже сексуальной ориентации, а в квалификации и выслуге лет. Это я объясняю Андрею Рябцеву, вдруг пригодится, если снова решит писать о российских немцах. Кстати, семью Гринь, если и можно назвать «немецкой», то с большой натяжкой. Сам Андрей, как следует из очерка, к российским немцам отношения не имеет. Ни малейшего. А вот что рассказывает о себе Елена: «Моя бабушка противница всего немецкого. В Казахстане я не могла поступить в вуз из-за фамилии — такое даже в конце 80-х было! Бабушка ходила и доказывала, что мы не немцы». Хм, бабуля теперь живёт в Германии, возмущается, что ей не платят пенсию как вдове репрессированного русланддойче! «Мы пытались себя как-то привязать к Германии, — продолжает Елена, — родили там „коренного немца“. Димку. Поощряли Дашу с Полиной, чтобы они учили немецкий. И всё равно не удалось прижиться».

Андрей Рябцев поясняет почему: «Из 25 человек, с которыми Лена занималась на курсах, нормально устроились только двое. Один — парень, который отлично разбирается в компьютерах. А вторая знакомая — патологоанатом. Ей повезло больше всех, уверена Лена. С живыми немцами почти не пересекается».

Короче, не понравились Елене с Андреем «живые немцы» и переехали они в город Энгельс Саратовской области.

«В Энгельсе веселее?» — спросил их журналист Рябцев. «Я теперь риэлтор», — с гордостью ответила ему Елена. «А я устанавливаю пожарные сигнализации, — с ещё большей гордостью сообщил Андрей, и уточнил: — Хоть и не в офисе, зато интересно, с мужиками есть о чём поговорить. Да и деньги платят».

Ау, россияне, вы слышите? В Энгельсе люди без профессии и квалификации получают больше, нежели среднестатистический клерк или рабочий в Германии! Допускаю, кое-кто в это поверит. И ещё поверит, что в Энгельсе жить много веселее и душевно комфортнее, нежели в каком-нибудь Ляйх-лингене, Гёттингене или Бохуме. Почему поверит? Да потому, что за рубеж, согласно официальной статистике, ежегодно выезжает не более 5–7 процентов граждан России и с реалиями «забугорной» жизни остальные 90 с лишним процентов знакомы мало. Ну и потом, не могут ведь «победители жить хуже побеждённых». Это им ещё в советские времена объяснили. Вот и Андрей Рябцев, судя по очерку, придерживающийся той же точки зрения вслед за Гринями, рассказывает ещё об одной семье, сменившей германский адрес на саратовскую глубинку. Это семья Алексея и Ирины Банцгоф, у которых семеро ребятишек в возрасте от 3 до 12 лет.

Обрели рай в дырявом шалаше

В 1998 году они переселились в Германию, а спустя десять возвратились в Россию и поселились недалеко от деревни Яблоновка Ровненского района, что под Саратовом. Как устроились? На мой взгляд, ужасно. Цитирую Андрея Ряб-цева: «Сени, кухонька, зал и две спальни, все стены в православных образах — здесь живут Алексей с женой Ириной, их семеро ребятишек от 3 до 12 лет и старший брат Алексея, Саша. Этот дом его. „Нам после приезда дали только <Газель> (микроавтобус). И то как многодетным. И на том спасибо. От Германии за многодетность получили всего 500 евро. Зато журналистов-то назвали!“».

Стоп! Не знаю, кто лукавит, но это ложь. До декабря 2009 года, согласно германскому законодательству, на первых двух детей любая семья, постоянно проживающая в Германии, ежемесячно получала по 184 евро, на третьего -170 евро, а на четвёртого и всех последующих по 195 евро. Итого, живя в ФРГ, семья Банцгоф ежемесячно получала 1278 евро.

С января 2010 года размер детского пособия увеличен на 20 евро на каждого ребёнка, и живи они в Германии, ежемесячно получали бы 1418 евро. В переводе на рубли (пояснение для россиян, редко или никогда не покидавших родины) это — 69 974 рубля.

Кроме того, на каждого родившегося ребёнка муниципалитет или горсовет выплачивает родителям единовременное денежное пособие в размере от 100 до 500 евро. Вот эти 500 евро на одного из детей семьи Банцгоф и озвучены в качестве «подачки» в очерке А. Рябцева. А остальные где?

Уверяю, кроме ежегодных пятнадцати с лишним тысяч евро детских денег эта семья переселенцев наверняка получала от различных христианских и благотворительных организаций пусть не новую, но очень хорошую детскую одежду, обувь, а ещё игрушки, фрукты, овощи. Допускаю, что в Германии у них было не очень хорошее жильё, но, как правило, со временем таким семьям власти помогают приобрести удобный, комфортный дом с земельным участком.

Ну а каковы финансовые перспективы у Банцгофов в Поволжье? «Тут у нас гуси, коровы, — поведал московскому журналисту Алексей. — Цыплята вот, весной по 120 рублей пойдут — хорошее подспорье. Землю брать предлагали. Правда, далеко — за 40 километров. Местные поля уже корейцам и (смеётся) фирме одной немецкой отдали. Они её, правда, губят: семечкой семь лет подряд засаживают. Она, семечка-то, землю истощает.».

Нужно ли комментировать эти откровения? А эти, принадлежащие А. Рябцеву: «Немцы в Поволжье в основном жили в деревнях. И как жили! На фотокарточках того времени — огромные скотные дворы. Побелено всё, даже стены свинарников. Я пытался сегодня разглядеть в местных домишках хоть чуточку немецкости. Не-а. Облупленная краска на наличниках, завалившиеся заборы — наше.». И это, повторяю, пишет автор очерка «о возвращении российских немцев из Германии в Поволжье».

Надеждой в… грязь

Так от кого же и почему две эти семьи сбежали в Россию?

Вопрос корреспондента: «Ирина, вы там хоть с кем-то подружились — с соседями, мамами на детской площадке? Или целый день с детьми дома одна?» «Только с родственниками, — отвечает Ирина. — Как бы объяснить. Понимаете, мы — православные. Я вам лучше одну сцену опишу. Немецкий супермаркет. Мальчик просит у мамы-немки какую-то сладость. „Я тебе уже давала деньги на расходы — ты истратил“. „Я могу одолжить, — говорит старшая сестра. — Вернёшь с процентами“. Серьёзно! И мальчик соглашается».

К сказанному женой Алексей добавляет: «Знаете, как у них там малыши гуляют? В парках запрещено шуметь и бегать по газонам. Ходят по специально отведённым дорожкам. Рядом — дорожка для собак.».

А теперь, уважаемый читатель, объясните, как комментировать эту белиберду? Кто из живущих или бывавших в Германии поверит, что детям здесь запрещено бегать по газонам парков, скверов и вообще лужайкам? «Специально отведённые дорожки» — так это для велосипедистов. Как знаю, на всю Россию тоже есть одна. Проложили её в Москве, в районе Воробьёвых гор, чем очень гордятся. Ну а. «дорожка для собак» — вообще нечто сюрреалистическое. Что-то вроде тараканьих бегов из булгаковского «Бега».

Заключает свой очерк А. Рябцев словами Алексей Банц-гофа: «Нам говорили: ну куда вы едете? В Россию — там же сплошная грязь! Уж лучше в грязь, зато человеком.».

Что ж, я искренне рад за него. Вероятно, они с женой получили именно то, о чём тосковали, и чего им не хватало в благополучной, законопослушной, доброжелательной Германии. И ещё один знаковый фрагмент очерка: «Возвращаются единицы! — уверяли меня (Рябцева. — А. Ф.) в Саратове местные представители немецкого землячества Александр Арндт и национально-культурной автономии (это такая общественная организация) Юрий Гаар. — Вы бы лучше о другом написали. Нам нужно вернуть свою автономию. Был бы свой уголок — потянулись бы люди.» — «Не дай бог! — ужасается многодетная мама Ирина Банцгоф. — Что скажут местные?!».

Иными словами, вы, уважаемые господа немцы, на Волгу возвращайтесь, но ни о каком равноправии, тем более восстановлении республики даже не помышляйте.

Об этом, кстати, не только московский журналист, но и руководители Министерства регионального развития РФ, и парламентарии, и лидеры политических партий вроде Владимира Жириновского не раз заявляли. А вот президент страны Дмитрий Медведев и премьер Владимир Путин молчат. Ну а сотни (а может, тысячи) российских немцев (и не только!) в канун их каждого телевизионного общения с народом продолжают задавать один и тот же вопрос: «Когда будет восстановлена незаконно ликвидированная республика российских немцев?». Но высока кремлёвская стена, не слышат их главные руководители. А может, просто «Вашингтонский обком», как пишут оппозиционные российские газеты, не даёт им на это разрешения? В смысле соблюсти закон и восстановить республику, что явится для России важным актом духовного очищения, а её граждане-немцы будут уравнены в правах с русскими, татарами, башкирами, чеченцами и другими народами.

Куда и кого зовёте?

Не я один удивлялся и продолжаю удивляться тому, с каким упорством российские чиновники и озвучивающие их чаяния журналисты предлагают российским немцам возвратиться обратно в Россию. Мол, пустоши вам там подготовлены наипустынейшие, деревни — полностью вымершие, дома — исключительно развалившиеся. Сплошная романтика и экстрим. Молодцы! Хотя это больше на любителя, в смысле в отпуск съездить, а жить лучше всё же в комфорте и главное — в родном доме.

А вот русских, что примечательно, Россия обратно не зовёт, хотя их в Германии по самым скромным прикидкам более полумиллиона, если не больше. Почему?

Ну, хорошо, любят российские чиновники немцев, которые уехали, и не любят русских, РФ покинувших. А почему они не любят таких же российских немцев, но живущих в республиках Средней Азии и Казахстане? Уверен, тысяч 200 из 250 тысяч там оставшихся готовы перебраться в Россию. Только позовите, создайте минимальные условия.

И это не всё! В бывших советских республиках, обретших в 1991 году независимость, живёт несколько миллионов русских. Может быть, их тоже заберёте? Вот и решение, пусть не полное, но существенное проблемы, которая заботит самых высоких и ответственных государственных мужей, включая президента страны. Ах, нет денег на переезд и первое обустройство. Так это решаемо. Во-первых, закройте финансирование программ по возвращению немцев из Германии. Согласен, Берлин, Мюнхен, Кёльн для чиновничьих командировок, «круглых столов», конференций и прочего много привлекательнее, нежели Караганда с Худжандом, но тут нужно выбирать — или милые, ни к чему не обязывающие и совершенно бессмысленные беседы с прикормленными «соотечественниками» или конкретная работа по переселению тысяч людей.

Как быть с «отрезанными ломтями», в смысле с российскими немцами в Германии? Объясняю: главное не мешать, а лучше — помогать им укреплять деловые, экономические и культурные связи государства, в котором они живут, с Россией.

Вынужден также напомнить, что согласно последней переписи в РФ осталось более полумиллиона немцев. Почему бы им не помочь обрести родной дом рядом с порушенными кирхами и осквернёнными могилами предков в Поволжье? Уверяю, постепенно они всё восстановят и обустроят, а в конечном счёте ведь выиграет Россия.

Ну а пока, читая тексты вроде того, что написал Андрей Рябцев или его коллега Галина Сапожникова («Русские опять взяли Берлин», «КП», 4.06.08), слушая рассуждения московских политологов, каждый раз вспоминаю великого комбинатора и незабвенные Нью-Васюки, которые тот обещал превратить в мировую шахматную столицу. А ещё живущего в Штутгарте публициста Владимира Элера. Он долго мечтал и наконец побывал на родине своих предков в Поволжье. «Как там?» — спросил я, когда он возвратился. Какое-то время Владимир молчал, а потом, грустно улыбнувшись, ответил: «Под небом родным чужая земля».

2010 г.