Уилл подозвал последнюю группу лучников к линии стрельбы. Лучники предшествующей группы отошли в сторону и, усевшись, стали наблюдать за происходящим. Уилл разбил всех рабов на небольшие группы, что позволило ему вести обучение наиболее эффективно.

– Подготовиться! – подал команду Уилл, и каждый стрелок взял по стреле из стоящей перед ним корзины, вставил ее в лук и натянул тетиву.

Люди стояли, готовые стрелять, их головы были повернуты к Уиллу в ожидании следующей команды.

– Помните, – обратился к лучникам Уилл, – не пытайтесь оценивать выстрелы. Просто примите положение, о котором я расскажу, натяните тетиву до отказа и мягко спустите ее по моей команде.

Лучники согласно закивали. Поначалу их коробило, что их упражнения контролируются таким молодым человеком, как Уилл. Но затем, после того как Холт попросил своего ученика продемонстрировать быструю прицельную стрельбу, все, хоть и неохотно, согласились с предложенной Уиллом системой тренировок.

Уилл сделал глубокий вдох, а затем твердым голосом скомандовал:

– Положение три! Натянуть тетиву!

Люди подняли луки, расположив оружие в наклонном положении с отклонением от горизонтали примерно сорок градусов. Уилл провел быстрым взглядом по линии, проверяя, все ли стрелки запомнили правильное положение. Он весь день отрабатывал с ними четыре различных положения.

Проверка удовлетворила Уилла, и до того, как усилие, необходимое для удержания луков с натянутой до отказа тетивой, станет непомерно большим, он подал команду:

– Стрелять!

Почти все выстрелили одновременно, послышалось короткое, слитое воедино шуршание стрел, описывающих дуги в воздухе.

Уилл наблюдал за кратковременным полетом стрел, описывающих дуговые траектории; затем стрелы круто устремились вниз и наполовину вошли в рыхлую землю.

Он подал новую команду стоявшим в ожидании стрелкам:

– Положение три… принять!

Как и прежде, десять лучников, поместив стрелы в луки, стояли в ожидании следующей команды.

– Натянуть тетиву… стрелять!

И снова послышались слитый воедино шелест спущенной тетивы каждого лука и шуршание летящих стрел. Дождавшись, когда стрелы окажутся на земле, Уилл подал новую команду:

– Положение два… принять!

Лучники повиновались.

– Натянуть тетиву… стрелять!

И снова град из десяти стрел. Уилл кивнул десяти лучникам, выжидательно смотревшим на него.

– Хорошо, – улыбнулся он. – Давайте посмотрим, как вы стреляли.

Он пошел по открытому полю, десять только отстрелявшихся лучников шли позади него. В середине поля были установлены маркеры, указывающие дистанцию от линии стрельбы: сто, сто пятьдесят и двести метров. Положение три, при котором лук поднимается на угол сорок градусов от горизонтали, должно было приравниваться к дистанции сто пятьдесят метров, указанной на маркере. Когда они подошли к нему, Уилл удовлетворенно кивнул. Шестнадцать стрел, воткнувшихся в рыхлую землю и окружавших маркер, отстояли от него не более чем на десять метров. Уилл отметил, что две стрелы совершили перелет и две недолет. Он внимательно посмотрел на стрелы, пролетевшие дальше. На стержнях стрел были проставлены номера, поэтому Уилл мог легко определить, как отработал каждый стрелок из группы. Осмотрев стрелы, он увидел, что две, совершившие перелет, были выпущены двумя разными лучниками.

Отойдя назад к недолетевшим до цели стрелам, Уилл слегка нахмурился. Обе стрелы были замаркированы одним и тем же номером. Это означало, что они были выпущены одним стрелком. Уилл записывал номер, а затем пошел назад посмотреть результаты финального залпа. Он нахмурился еще больше, когда увидел девять стрел, плотно сгруппированных вокруг маркера, и одну недолетевшую. Ее стержень был помечен все тем же номером.

Уилл задумчиво покачал головой.

– Все хорошо! – обратился он к стрелкам. – Берите свои стрелы.

Он снова направился на линию стрельбы, десять лучников следовали за ним.

– Кто стрелял из положения четыре? – спросил Уилл.

Один из стрелков неуверенно выступил вперед, подняв руку, при этом он выглядел как взволнованный ученик в школе. Это был плотно сбитый, бородатый мужчина лет сорока. Уилл про себя отметил, что он держится так, будто испытывает благоговейный страх перед молодым рейнджером.

– Это я, ваша честь, – произнес он взволнованно.

Уилл внимательно посмотрел на него.

– Принеси мне свой лук и две или три стрелы, – попросил он.

Мужчина взял свой лук и выбрал две стрелы из корзины, стоявшей рядом с линией стрельбы. Он, будучи единственным выбранным из группы, нервничал и второпях уронил стрелы, а потом начал неловко шарить руками по земле, поднимая их.

– Да расслабься ты, – сказал ему Уилл, не в силах подавить улыбку. – Я просто хочу проверить твою технику.

Мужчина попытался улыбнуться в ответ. Он понял, что это его стрелы совершили недолет, и решил, что его должны за это наказать. Таковы были правила в Холлашолме. Если рабу велели сделать что-то и он этого не делал, то его наказывали. А сейчас этот юноша с каштановыми волосами, руководивший тренировочными занятиями, смотрит на него с улыбкой и просит расслабиться. Это было что-то новое.

– Займи исходное положение, – сказал ему Уилл, и стоявший возле линии стрельбы мужчина расставил ноги и сжал в руках лук, держа его на высоте талии.

Уилл удовлетворенно кивнул.

– Положение три, – негромко произнес он, и мужчина встал в положение, которое лучники и отрабатывали на практике в течение всего вчерашнего дня: его левая рука удерживала лук под углом сорок градусов, что требуется для стрельбы на максимальную дистанцию.

Уилл внимательно смотрел на него. Ему казалось, что в положении, в котором застыл мужчина, есть что-то неправильное.

– Хорошо, – сказал он. – Пожалуйста, натяни тетиву.

Мужчина слишком сильно напряг плечевую мышцу и недостаточно задействовал спинные мышцы, чтобы как следует натянуть тетиву лука, подумал Уилл. Причиной этого была, похоже, длительная привычка. И у них не было никакой возможности изменить ее за то время, что у них оставалось.

– Ну, стреляй!

Мужчина выстрелил. Так вот в чем дело, подумал Уилл. В долю секунды перед тем, как мужчина спустил тетиву, он чуть ослабил ее натяжение, и это привело к тому, что скорость стрелы снизилась еще до того, как пальцы лучника отпустили тетиву. Это означало, что в момент выстрела стрела оказывалась на тетиве, которая была натянута не в полную силу; по этой причине стрела перед полетом получала от лука меньше энергии, чем при натяжении тетивы до отказа. Холт и Уилл проверили все луки, дабы убедиться в том, что все они имеют одинаковое натяжение, а все стрелы имеют равную длину, что обеспечивало максимально возможную идентичность результатов. Основной причиной отклонения являлись небольшие технические оплошности, подобные той, с которой только что столкнулся Уилл.

Он посмотрел на землю за дистанционной отметкой, где приземлившиеся разноцветные стрелы были заметны на фоне коричневой влажной травы, показавшейся после весенней оттепели. Как он и предполагал, снова случился недолет.

Уилл объяснил мужчине суть проблемы и по его удивленному лицу понял, что тот совершенно не осознает, что в решающий момент ослабляет натяжение тетивы.

– Поработай над этим, – сказал Уилл, ободряюще похлопав лучника по плечу.

Холт еще раньше объяснил Уиллу, что подбадривание, подобное этому, приносит больше пользы, чем резкая критика. Уилл был удивлен когда Холт поручил ему тренировать лучников. Уилл знал, что будет руководить лучниками во время сражения, но предполагал, что наблюдать за их тренировочными занятиями будет Холт. Однако старый рейнджер был непреклонен.

– Ты один будешь руководить этими людьми, если нам придется сражаться. Следовательно, они должны привыкнуть к тому, чтобы беспрекословно выполнять твои приказы.

Помнил Уилл и другой совет, который дал ему наставника: «Люди работают лучше, когда они точно знают, что у тебя в голове. Поэтому старайся вводить их в курс дела».

Уилл взошел на помост, который был установлен здесь на тот случай, если потребуется обратиться ко всей группе.

– На сегодня работа закончена, – громко сказал он. – Завтра мы будем стрелять как единое подразделение. Поэтому, если я отметил какие-либо технические оплошности в вашей стрельбе, сегодня до ужина попрактикуйтесь, чтобы избавиться от них. Ну а потом… желаю вам хорошо выспаться и отдохнуть. – Уилл уже повернулся, собираясь сойти с помоста, но, затем кое-что вспомнив, снова обратился к мужчинам: – Вы все хорошо поработали. Если вы сохраните такой же темп, то мы преподнесем этим темуджаям хороший урок.

Сотня мужчин ответила ему радостными криками. Затем лучники отправились к своим лачугам. До Уилла дошло, что уже больше времени, чем он предполагал. Солнце касалось вершин гор за Холлашолмом, и тени становились длиннее. Дул прохладный вечерний бриз, и Уилл, дрожа от холода, потянулся за плащом, который снял на то время, пока командовал стрельбой.

Полдюжины мальчишек, которых назначили помогать ему, не дожидаясь приказов, собрали стрелы в корзины, накрыли их покрывалом и отнесли в один из сараев, стоявших по периметру тренировочной площадки. Уилл не мог не заметить восхищенных взглядов, которыми ребята смотрели на него. Он и был-то всего на несколько лет старше их, а уже руководил подразделением стрелков из лука. Уилл усмехнулся про себя.

– У тебя вид довольного собой человека, – произнес знакомый голос.

Уилл обернулся. Хорас, должно быть, подошел к тренировочной площадке в то время, когда он говорил. Уилл пожал плечами:

– Они и вправду делают успехи. И сегодня они хорошо поработали.

Хорас кивнул:

– Это я заметил… Ивэнлин не была здесь с тобой, верно? – продолжал он с озабоченным видом.

Уилл посмотрел на Хораса, тотчас же заняв оборонительную позицию.

– А что, если она и была здесь? – спросил он тоном завзятого спорщика.

Внезапно, заметив тревожный взгляд и озабоченное лицо Хораса, он понял, что неправильно истолковал причину вопроса, с которым обратился к нему его товарищ.

– Так, значит, она была здесь? – спросил Хорас. – Это уже лучше. А где она сейчас?

Теперь наступил черед Уилла нахмуриться.

– Постой-ка, – сказал он, кладя руку на мускулистое предплечье Хораса. – Что значит «это уже лучше»? Что-то не так?

– Так, значит, ее здесь не было? – еще раз спросил Хорас, и его лицо вновь вытянулось, когда Уилл отрицательно покачал головой:

– Нет. Я подумал, что ты… ну ты понимаешь? – Уилл чуть не сказал «ревнуешь», но смог справиться с собой.

Сама мысль о том, что у Хораса мог быть хоть какой-то повод для ревности, слишком сильно смахивала бы на хвастовство. Внезапно Уилл осознал, что подобных мыслей у Хораса нет. Казалось, тот совершенно не замечает сомнений, охвативших Уилла.

– Она пропала, – произнес Хорас прежним, встревоженным тоном. Раскинув руки, он осмотрел опустевшую тренировочную площадку таким взглядом, словно ожидал, что вот-вот девушка появится здесь. – Никто не видел ее со вчерашнего утра. Я искал ее повсюду, но никаких следов …

– Пропала? – переспросил Уилл, не совсем понимая смысл этого слова. – Куда пропала?

Хорас раздраженно посмотрел на Уилла:

– Если бы мы знали куда, то разве можно было бы говорить, что она пропала, согласен?

Уилл сложил руки в примирительном жесте:

– Ну хорошо! Хорошо! Я не понял. Я немного устал, занимаясь с лучниками. Но ведь наверняка кто-то мог видеть ее вчера вечером? Например, слуги, горничная?

Лицо Хораса стало скорбным, и, покачав головой, он сказал:

– Я их спрашивал. Большую часть вчерашнего дня меня не было в городе, так как я был в патруле, отслеживающем перемещение темуджаев. Мы вернулись обратно в Холлашолм намного позже ужина, поэтому я и не знал, что Ивэнлин нет поблизости. И только сегодня утром, когда я пошел к ней, я выяснил, что прошлую ночь она не ночевала в своей комнате и что сегодня никто ее не видел. Вот поэтому-то я и надеялся, что, возможно, ты…

Предложение осталось недосказанным, и Уилл покачал головой:

– Я ничего не знаю о ней. Но это же смешно! – воскликнул он после недолгого молчания. – Холлашолм не настолько большой город, чтобы в нем затеряться. И ей идти-то некуда. Если посмотреть на дело серьезно, она не может просто исчезнуть… согласен?

Хорас пожал плечами.

– Именно это я и втолковываю себе, – угрюмо произнес он. – Но ведь все выглядит так, будто она все-таки сумела исчезнуть.