Эрак смотрел на старого рейнджера, стоявшего рядом с ним на корме волчатника, и никак не мог побороть широкую улыбку.

Холт заметил его взгляд и сказал кислым тоном:

– Со временем моя персона должна утратить для вас свою притягательность.

Ярл покачал головой, его улыбка стала еще шире.

– Только не для меня, – весело произнес он. – Всякий раз она настолько новая, словно все происходит впервые.

– Как я рад, что скандианцы обладают таким живым чувством юмора. – Старый рейнджер нахмурил брови.

Его скверное настроение еще больше ухудшилось, когда он заметил, что еще несколько скандианцев тоже улыбаются. И правда, его фигура выглядела комичной. Холт снял свою рейнджерскую одежду, после чего его одели в скандианский костюм – телогрейку из овчины, короткий меховой плащ и шерстяные бриджи, обмотанные кожаной лентой от колен до лодыжек. По крайней мере, их следовало заматывать таким образом. Фактически же, поскольку Холт был значительно меньше ростом, чем любой из взрослых скандианцев, бриджи провисли, спадали и опасно цеплялись за всякие выступающие препятствия, а телогрейка из овчины висела на нем как на колу и была настолько свободной, что, казалось, в нее возможно было поместить еще одного человека таких же габаритов, как и он.

– Ты сам виноват, – ответил Эрак. – Ты же решил попытаться сделаться одним из нас.

– Я же говорил тебе, – проворчал Холт, – темуджаи отлично рассмотрели меня, когда преследовали нас вблизи границы, да и без этого у них нет причин любить кого-либо, одетого как рейнджер.

– Да, это я слышал, – подтвердил Эрак с прежней улыбкой на лице.

Склонившись над лежащим перед ним визирным кольцом, он проверил положение магнита и настроил визирное кольцо в соответствии с ним. После этого считал направление и азимут до ближайшего мыса.

– Немного к востоку от юго-востока, – сказал он себе, затем, повысив голос, обратился к своим ребятам: – Поторопитесь! Бухта Песчаного залива находится за ближайшим мысом.

Послышалось обычное в таких ситуациях шарканье ног по палубе волчатника, поскольку скандианцам надо было удостовериться, что оружие у них под рукой, хотя так было и не всегда. По кивку Эрака смотрящий с топ-мачты передал приказ двум другим кораблям плыть рядом с их кораблем. Делая более чем очевидное усилие над собой и подавляя улыбку, шкипер волчатника подталкивал Холта под ребра, работая локтем не совсем деликатно.

– Тебе бы лучше надеть шлем, – сказал он старому рейнджеру, выражение лица которого стало еще более мрачным, когда он потянулся за громадным рогатым шлемом, который носил каждый скандианский воин.

Необходимость носить на голове этот предмет воинской амуниции представлялась сейчас очень спорной. Эрак утверждал, что ни один скандианский воин никогда не появится на публике без шлема, и то, что Холту следовало надеть его, даже не подлежало обсуждению. И опять та же история – колоссальные размеры. Даже самый маленький шлем, который удалось найти Эраку, наезжал Холту на глаза и на уши. В результате упорной борьбы со шлемом Эраку удалось его кое-как приладить на голове Холта.

Скандианцы с плохо скрываемой насмешкой смотрели на эту процедуру. Борса, присоединившийся к экспедиции по приказу Рагнака, качал головой и хихикал. Хилфманн, который никогда в жизни не видел ни одного сражения, считал, что он выглядит военным намного больше, нежели Холт.

– Даже если наша экспедиция закончится охотой на диких гусей, – весело сказал он, – то все равно стоит поучаствовать в ней ради того, чтоб увидеть это.

Холт сердито отвернулся от Хилфманна. Это было серьезной ошибкой. От резкого движения головой шлем сместился и съехал ему на глаза. Он тихо выругался себе под нос, поправив этот нелепый головной убор, и стал предметом насмешек присутствующих.

Они шли против встречного ветра, но сейчас, когда Эрак приготовился обогнуть на «Волчьем ветре» мыс, на борту все засуетились, поскольку надо было убирать большой квадратный парус и брасопить реи на разные галсы. Длинные тяжелые весла залязгали в уключинах, когда команда устанавливала их, и, пока судно не сбилось с курса, гребцы взялись за свою ритмичную работу. Оглянувшись, Холт увидел, что и другие корабли проделали то же самое. И снова шлем на его голове сбился на сторону, и вышедший из себя Холт жестом, полным отвращения, сорвал его с головы и швырнул на палубу. Он посмотрел на Эрака, думая, что этот громадный воин не удержится от комментариев, но ярл только пожал плечами и улыбнулся.

Они уже почти обогнули последний выступ, и экипаж, не дожидаясь команд, продолжал вести судно по курсу, а стоявшие на палубе ждали, когда покажется пологий пустой берег, где их будет ждать воинское подразделение темуджаев. На убаюкивающе медленном ходу судно кралось вдоль мыса, а песчаная коса постепенно оставалась позади. Холт ощутил слабость и холод в желудке, когда при первом взгляде на косу не обнаружил на ней ничего, свидетельствующего о присутствии темуджаев. Но с палубы они видели только южную оконечность мыса, и стоило им пройти дальше вокруг него, как они сразу увидели малоприметный знак тех, кто ждал их, и сосущее ощущение в желудке Холта сменилось бурным ликованием.

Там, стянутые к центру мыса, стояли три эскадрона темуджайских кавалеристов.

Их куполообразные войлочные палатки были разбиты ровными рядами. Лошади были привязаны на поросшей травой поляне, расположенной сразу за прибрежным песком. Холт знал, что в каждом эскадроне было по шестьдесят человек. Он полагал, что каждый эскадрон должен будет оставить десять человек для присмотра за лошадьми, которые конечно же не смогут путешествовать на волчатниках. Звук темуджайского горна оповестил экипаж, что их заметили.

Борса печально покачал головой при виде свидетельства предательства Слагора.

– Я-то надеялся, что это будет пустой затеей, – с горечью произнес он. – Горько даже думать о том, что кто-то из скандианцев способен на предательство.

Он отошел от Холта и Эрака; посмотрев ему вслед, они переглянулись. Эрак пожал плечами. Он был более циничным, чем хилфманн, и лучше знал характер Слагора.

– Пришло время окончательно убедиться, – негромко произнес он и налег на рулевое весло, направляя нос «Волчьего ветра» прямо на косу.

Как было условлено, два других корабля тоже легли в дрейф примерно в двухстах метрах от мыса; гребцы совершали медленные легкие движения веслами, позволявшие удержать судно в нужном положении, несмотря на сильный ветер. Они находились в зоне поражения стрелами темуджаев, но огромные круглые скандианские щиты, закрепленные вдоль фальшбортов, обеспечивали матросам защиту от любых атак противника.

Команде «Волчьего ветра» повезло в этом отношении меньше. Они направлялись прямо к берегу, и каждый взмах весел делал их более уязвимыми для внезапного залпа темуджайских стрел.

– Не поднимайте головы, – рычал Эрак на своих гребцов.

Это предупреждение было излишним. Они настолько пригнулись книзу, насколько могли, стараясь спрятаться за дубовым фальшбортом отсека для гребцов. От Холта не укрылось, что правая рука ярла время от времени бросает рулевое весло и почти бессознательно потирает рукоять боевого топора, свешивавшегося с пояса.

Активность на косе возрастала, и небольшой отряд – полдюжины всадников – подъехал к кромке воды. Позади них раздались команды, и темуджаи разделились на три группы, чтобы погрузиться на три волчатника.

Глубокая вода начиналась практически возле берега. Разумеется, волчатники были рассчитаны на мелководье глубиной не больше метра, однако темуджаям не было известно об этом, поэтому Холт и Эрак согласились, что более благоразумно будет держать неприятеля на расстоянии. В двадцати метрах от кромки воды Эрак подал короткую команду, и весла на одном борту опустились, в то время как весла на другом борту поднялись вверх, поворачивая узкое судно на девяносто градусов.

Эрак кивнул своему помощнику, и тот поспешил к румпелю. После этого ярл подошел к борту, обращенному к берегу, и закричал, перекрывая шум моря:

– Эй, на косе!

Холт, стоявший рядом, поспешно отошел на несколько шагов.

Человек, стоявший в центре небольшой группы темуджаев, сложил ладони рупором и прокричал в ответ:

– Я Ор'кам командир этого отряда. Где Слагор?

Холт, услышав вдох рядом с собой, обернулся и увидел Борса, печально качающего головой; глаза Хилфманна смотрели в пол. Несколько других скандианцев тоже обменялись многозначительными взглядами, услышав столь неоспоримое подтверждение того, что Слагор был участником заговора.

– Успокойтесь! – сказал Холт, и мужчины приняли равнодушный вид.

Эрак тем временем рассказывал историю, которую ранее согласовали между собой он, Борса и Холт.

– У обер-ярла Рагнака зародились подозрения относительно нашего передвижения. Для Слагора стало опасным участвовать в этой экспедиции. Он присоединится к нам на острове.

Темуджайские военачальники торопливо посовещались между собой.

– Им это не нравится, – пробормотал Эрак.

– Да им и не должно это нравиться. Им просто надо в это поверить, – так же тихо ответил ему Холт.

После нескольких минут обсуждения Оp'кам отошел от группы и снова закричал:

– Мы ожидали Слагора. Как нам удостовериться в том, что мы можем доверять тебе? У тебя есть какое-либо послание? Какой-нибудь пароль?

Матросы на палубе обменивались тревожными взглядами. Это была непредвиденная случайность, которой они опасались. Если Слагор договорился с темуджаями о пароле, то их плану конец. Разумеется, их главная цель была уже достигнута. Скандианцы убедились в участии Слагора в этом заговоре. Но сейчас, когда они уже были здесь, возможность убрать сто пятьдесят человек из вражеской боевой колонны без потерь в собственных рядах была более чем соблазнительной.

– Выкрутимся, – быстро сказал Холт. – Темуджай же уже сказал, что ожидает Слагора, поэтому никакой пароль им не нужен.

Эрак кивнул. В словах Холта был смысл.

– Послушай, всадник, – снова прорычал Эрак. – Мне не нужен никакой пароль, ты понял? Я здесь для того, чтобы взять тебя на борт. Делая это, я рискую своей головой! Теперь, если ты хочешь подняться на борт, давай! Если нет, я отправляюсь в рейд и оставляю тебя и Рагнака. Ведите свою войнушку. Так что выбирай!

Снова последовала торопливая дискуссия на косе. Скандианцам было заметно нежелание Ор'кама перемещаться на борт, но вместе с этим они могли видеть, как темуджай взвешивает все варианты, и после долгого пристального взгляда на волчатник Ор'кам, по всей вероятности, решил, что ему нечего опасаться экипажей на этих трех кораблях.

– Все в порядке! – закричал он. – Подавай свои корабли, и мы погрузимся на борт.

Однако Эрак покачал головой:

– Мы переправим вас на лодках. Здесь мель, и мы не можем причалить.

Ор'кам отреагировал на эту новость злобным жестом. Наверняка ему не по нраву были такие ситуации, когда все шло не в точности так, как он задумал.

– О чем ты говоришь? – взвизгнул он. – Слагор причаливал здесь. И это было на моих глазах!

Подойдя к фальшборту, Эрак остановился перед ним, целиком и полностью открытый для любого оружия, задействованного на берегу.

– Осторожно, – пробормотал Холт, стараясь не шевелить губами.

– А скажи-ка мне, всадник, – произнес Эрак голосом полным сарказма, – Слагор смог сдвинуть свой корабль с мели после того, как принял на борт пятьдесят человек?

Наступила пауза, во время которой темуджайский вожак обдумывал довод, высказанный Эраком.

Заметив его колебания, Эрак надавил на него, объявив:

– Если я посажу корабль на мель и приму на борт твоих людей, мы никогда не слезем с этой мели. Особенно во время отлива, вот так-то.

Это, кажется, решило дело. Ор'кам с неохотой подтвердил жестом свое согласие.

– Хорошо! – закричал он. – Сколько людей ты можешь взять за раз?

Эрак подавил соблазн вдохнуть с облегчением.

– Три лодки, по восемь человек в каждой, – прокричал он. – Двадцать четыре человека зараз.

Ор'кам кивнул:

– Договорились, скандианец, присылай лодки.

Повернувшись к своим заместителям, он приказал им организовать погрузку. Эрак с борта «Волчьего ветра» уже тоже подавал сигнал остальным волчатникам подойти ближе, остановиться и послать лодки к берегу, как это делает он.