Если бы она не заговорила, ее бы приняли за мальчика. Мягкий и нежный голос ее выдавал. Она стояла перед ними – худенькая фигурка, белокурые, коротко подстриженные, как у мальчика, волосы. На незнакомке были потрепанная рубаха с поясом, бриджи и сапожки из выделанной кожи, подвязанные под коленом. Рваная и испачканная безрукавка из овчины служила ей единственной защитой от ночного холода в предгорьях, поскольку ни плаща, ни одеяла у нее не было. Только один узелок, связанный из платка, содержавший, надо думать, все ее пожитки.

– Откуда ты здесь, черт побери, взялась? – осведомился Джилан, поворачиваясь к незнакомке. При этом он вложил свой сакс в ножны, позволив Карни, который издал стон облегчения, упасть на колени.

Девушка была ровесницей Уилла, как он теперь понял, приглядевшись повнимательнее. Лицо ее покрывал толстый слой грязи, и тем не менее было видно, что она очень хорошенькая. Девушка неопределенно взмахнула рукой.

– О… – начала она неуверенно и замолчала, пытаясь собраться с мыслями, и Уилл понял, что она просто очень устала. – Несколько недель я пряталась здесь, в камнях, – выговорила она наконец. Судя по ее внешнему виду, она не врала.

– Имя-то у тебя есть? – сочувственно спросил Джилан. Он тоже заметил, что девочка держится из последних сил.

Она замялась. Казалось, она боялась называть свое имя.

– Ивэнлин Уиллер из Гринфилда, – наконец призналась она. Гринфилд был небольшим прибрежным владением в Аралуине. – Мы здесь гостили, навещали друзей… – Она вновь замолчала и опустила взгляд, затем продолжила: – Точнее, моя госпожа навещала друзей, когда напали уорголы.

– Уорголы! – вырвалось у Уилла, и она посмотрела на него. Глаза ее были ярко-зеленого цвета, и юноша понял, что Ивэнлин – не просто хорошенькая, она настоящая красавица. Светлые волосы, тонкий носик, пухлые губы – интересно, как она выглядит, когда улыбается? Правда, сейчас Ивэнлин было не до улыбок.

– Как вы думаете, куда подевались все люди? – печально спросила она. – Уорголы прочесывают города и селения в этом краю Кельтики вот уже несколько недель. Кельты не могли им противостоять. Жителям пришлось бросить дома. Многим удалось спастись бегством. Они ушли на юго-запад, на полуостров. Но некоторых забрали. Не знаю, что с ними сталось.

Джилан и юноши переглянулись между собой. Они ожидали услышать нечто подобное и боялись этого.

– Я так и подумал, что это – дело рук Моргарата, – вполголоса проговорил Джилан.

Девушка кивнула, не в силах сдержать слезы. Одна слезинка сбежала по грязной щеке, оставив за собой мокрый след. Девушка поднесла руку к глазам, плечи ее напряглись. Быстро шагнув к Ивэнлин, Джилан успел подхватить ее, не дав упасть. Мягко опустив девочку на землю, он прислонил ее к одному из камней, которыми Уилл с Хорасом окружили кострище.

– Ничего, все нормально, – мягко заговорил он с ней. – С нами ты в безопасности. Отдохни чуть-чуть, а мы пока приготовим что-нибудь горячее. – Он быстро взглянул на Хораса: – Хорас, пожалуйста, разведи костер. Небольшой. Здесь хорошее укрытие, думаю, можем рискнуть. А ты, Уилл, – тут он повысил голос, – если этот бандит попытается удрать, прострели ему ногу.

Карни, которому удивительное появление Ивэнлин было на руку, начал было потихоньку отползать к обступавшим их скалам, но после слов Джилана замер на месте. Рейнджер бросил на него грозный взгляд:

– Я подумал, Уилл, ты разведи костер, а ты, Хорас, свяжи тех двоих.

Оба мальчика быстро взялись за дело. Довольный собой, Джилан снял с себя плащ и укутал им девушку. Ивэнлин закрывала лицо руками, плечи ее продолжали вздрагивать, она не издавала ни единого звука. Джилан обнял ее и успокаивающе забормотал, что все хорошо и теперь она в безопасности.

Постепенно Ивэнлин стала успокаиваться, тело ее расслабилось, она задышала ровнее. Уилл, занятый тем, что кипятил воду, взглянул на нее с удивлением, когда понял, что она спит. Джилан сделал ему знак молчать и тихо сказал:

– Она многое перенесла. Лучше дать ей поспать. Ты бы мог приготовить одну из тех первосортных похлебок, которые тебя научил делать Холт.

В заплечном мешке у Уилла был запас продуктов, из них он и собирался приготовить похлебку. Конечно, чтобы блюдо получилось наваристым, нужно было использовать свежее мясо, добытое путешественниками, а для более насыщенного вкуса – свежие овощи, но даже без них похлебка была куда вкуснее сухого пайка, на котором все трое давно сидели.

Уилл подвесил над огнем большой котелок с водой, и скоро восхитительная жидкость забулькала, распространяя в холодном вечернем воздухе соблазнительный аромат. Уилл также извлек из мешка изрядно истощившийся запах кофе и поставил эмалированный чайник с водой в горячие угли у самого пламени. Когда вода зашумела, он приподнял крышку раздвоенной палочкой и всыпал внутрь горсть молотых зерен. Вскоре благоухание свежезаваренного кофе уже смешивалось с ароматом похлебки, заставляя рты путешественников наполняться слюной. Аппетитные запахи, должно быть, почувствовала и Ивэнлин. У нее чуть дрогнули ноздри, затем изумительные зеленые глаза широко распахнулись. Секунду-другую в них читался страх, пока девушка силилась вспомнить, где находится. Потом ее взгляд упал на улыбающееся лицо Джилана, и она немного расслабилась.

– Что-то потрясающе хорошо пахнет, – проговорила она, и Джилан ухмыльнулся:

– Может, попробуешь справиться с миской похлебки, а потом расскажешь, что тут все это время творилось.

Знаком он велел налить порцию в эмалированную миску, которая принадлежала Уиллу, – у них не было с собой запасной посуды. В животе у мальчика заурчало, когда он понял, что ему предстоит ждать, пока не поест Ивэнлин. Хорас и Джилан налили себе сами.

Ивэнлин накинулась на обед с таким аппетитом, что всем стало понятно – она несколько дней ничего не ела. Джилан и Хорас тоже весьма охотно принялись за еду.

От дальнего каменистого склона, где Хорас оставил бандитов, связав их спина к спине, донесся жалобно голос:

– Нам, сэр, вы ничего не дадите поесть?

В промежутке между двумя глотками Джилан едва успел бросить на них уничижительный взгляд.

– Конечно же нет, – сказал он и снова вернулся к еде.

Ивэнлин, похоже, обратила внимание на то, что, не считая бандитов, только Уилл ничего не ест. Посмотрев на миску и ложку, которые она держала в руках, и заметив точно такие же приборы у Джилана с Хорасом, она сообразила, в чем было дело.

– Ох, ты, наверное, хочешь… – Она виновато на него посмотрела, протягивая ему миску.

Уилла так и подмывало начать уплетать с ней из одной миски, но он тут же устыдился своего порыва – все-таки девушка изголодалась. Ивэнлин предложила ему миску из чувства вины, он видел, что она надеется на отказ. Уилл решил, что разница между его и ее чувством голода все же есть, и, улыбнувшись, покачал головой:

– Давай ешь. Я – потом, после тебя.

Он был разочарован, когда Ивэнлин не стала настаивать, а снова принялась поглощать похлебку полными ложками, приостанавливаясь лишь затем, чтобы сделать несколько больших глотков горячего свежего кофе. Пока она ела, краска мало-помалу приливала к ее щекам. Подобрав все до последней крохи, она тоскующими глазами посмотрела на котелок, по-прежнему висевший над огнем. Поняв намек, Уилл плеснул ей еще полную ложку своего варева, и, едва переведя дух, Ивэнлин снова набросилась на еду. Когда миска вновь опустела, она стеснительно улыбнулась и вернула ее Уиллу.

– Спасибо, – просто поблагодарила она, и Уилл в смущении склонил голову.

– Не за что, – неразборчиво пробормотал он, наливая себе похлебки. – Ты, наверное, здорово проголодалась.

– Да, – призналась она, – я, наверное, неделю толком не ела.

Джилан подтянулся и сел, принимая более удобное положение у костерка, который они продолжали поддерживать.

– Почему же? – поинтересовался он. – Ведь в домах оставалось полно съестного? Ты бы могла что-нибудь себе взять?

Она отрицательно повела головой, в глазах вновь появился страх, который владел ею несколько предыдущих недель.

– Я не хотела рисковать. Я не знала, рыщут ли еще разведчики Моргарата, поэтому не смела заходить ни в какие города. В деревенских домах мне попадались лишь овощи или какой-нибудь завалявшийся кусок сыра, но больше – ничего.

– Думаю, пора тебе рассказать нам все, что ты знаешь о здешних событиях, – заявил Джилан, и девушка согласно кивнула.

– Я не очень много знаю… Как я уже говорила, я здесь гостила… со своей госпожой, навещая… друзей, – произнесла она с небольшой заминкой.

Заметив это, Джилан слегка нахмурился:

– Твоя госпожа – дама из благородной семьи, я так понимаю? Жена рыцаря или, пожалуй, сеньора?

Ивэнлин кивнула.

– Она дочь… лорда и леди Караморн из Гринфилда, – быстро проговорила она. Но опять – с той же мимолетной заминкой.

Джилан задумчиво поджал губы, затем произнес:

– Имя я слышал, но лично я их не знаю.

– Как бы там ни было, она была здесь, в гостях у одной из придворных дам короля Суидднида, когда напали полчища Моргарата.

Джилан снова нахмурился.

– Как они сюда попали? – осведомился он. – Горное ущелье и Разлом непроходимы. Армия не сможет преодолеть отвесные кручи, не говоря уже о Разломе.

Отвесные скалы по другую сторону Разлома создавали рубеж между Кельтикой и Горами Ливня и Тьмы. В толще голых гранитных стен, уходящих на несколько сотен метров ввысь, не было ни перевалов, ни троп, и уж конечно там никак не мог пройти целый отряд.

– Холт говорит, нет таких мест, которые действительно непроходимы, – ввернул Уилл, – особенно когда не считаешься с потерями.

– Мы встретили нескольких кельтов, искавших спасения на юге, – снова заговорила девочка. – Они рассказали нам, как уорголы прошли. С помощью веревок и штурмовых лестниц, под покровом тьмы и маленькими группами. Они нашли несколько узких выступов и потом воспользовались штурмовыми лестницами, чтобы преодолеть Разлом.

Они выбрали самую отдаленную точку, какую смогли найти, поэтому перешли рубеж незамеченными. В дневное время те, что уже преодолели Разлом, скрывались среди скал и в лощинах, пока вся армия не воссоединилась на другой стороне. Слишком крупные силы им не понадобились: король Суидднид не держал большой действующей армии.

Неодобрительно хмыкнув, Джилан поймал взгляд Уилла:

– А надо бы. К этому его обязывает договор. Помнишь, что мы говорили о людях, которые сами себя успокаивают? Кельты лучше будут рыть свою землю, чем защищать ее. – Затем он сделал знак девочке продолжать.

– Уорголы захватили всю территорию, но основные силы они стягивали к рудникам. Рудокопов они по какой-то причине оставляли в живых. Всех остальных убивали.

Джилан задумчиво потер подбородок:

– Порделлат и Гвинталет полностью обезлюдели. Можешь хотя бы предположить, куда могли уйти люди?

– Многие успели уйти вовремя из города, – отвечала девочка. – Скорее всего, они держали путь на юг. Кажется, уорголы гнали всех в том направлении.

– В этом есть смысл, полагаю, – заметил Джилан. – Согнать всех на юг и никого оттуда не выпускать, чтобы вести не достигло Аралуина.

– Это же сказал и капитан нашей свиты, – согласилась с ним Ивэнлин. – Король Суидднид со своей армией – с тем, что осталось от армии, – отступил на юго-западное побережье, чтобы организовать там линию обороны. К нему присоединились те, кому удалось спастись от уорголов.

– А что приключилось с тобой? – спросил Джилан.

– Мы пытались вернуться к границе, когда путь нам отрезал отряд этих чудовищ. Наши воины задержали их, дав нам с моей госпожой возможность ускользнуть. Мы почти уже выбрались, но ее конь споткнулся, и ее схватили. Я хотела вернуться, но она кричала, чтобы я уходила. Я не смогла… я хотела помочь ей… я просто…

Слезы снова катились градом у Ивэнлин по щекам. Она, казалось, не замечала их, не пыталась вытирать, пустым взглядом она смотрела в огонь, вновь охваченная властью пережитого ужаса. Наконец девушка снова едва слышно заговорила:

– Уже с безопасного расстояния я обернулась посмотреть. Они… они… я видела, как они… – Ее голос замер.

Подавшись вперед, Джилан взял ее за руку.

– Не думай об этом, – ласково произнес он, и Ивэнлин посмотрела на него с благодарностью.

– Я так понимаю, ты после этого… потом ты скрывалась в предгорьях?

Ивэнлин несколько раз кивнула, ее мысли все еще были заняты недавними событиями. Уилл и Хорас сидели в молчании. Уилл посмотрел на друга, тот ответил понимающим взглядом – Ивэнлин просто повезло, что она уцелела.

– С тех пор я все время пряталась, – тихо продолжила она, – лошадь моя охромела дней десять назад, и я ее отпустила. После пробиралась на север, ночью шла, днем пряталась. – Она показала на Барта и Карни, которые сидели связанные по рукам-ногам, как куры, на дальнем краю лагеря: – Этих двух типов я видела несколько раз, да и других таких же. Я им не показывалась. Подумала, им нельзя доверять.

Карни принял обиженный вид. Барт все еще не пришел в себя от удара Хораса настолько, чтобы интересоваться происходящим.

– Потом я увидела вас троих – сегодня рано утром с другого конца низины – и признала в вас королевских рейнджеров… ну, в двоих из вас, во всяком случае, – поправилась она. – Все, что я подумала, – слава тебе, господи, рейнджеры…

Услышав последние слова Ивэнлин, Джилан взглянул на нее, нахмурившись.

Она не заметила его реакции и продолжила:

– У меня ушел целый день, чтобы до вас добраться. Если прямиком, как птица летит, это было недалеко, но через низину, которая нас разделяла, дороги не было, мне пришлось обходить вокруг. Потом спуститься и снова подняться. Я жутко боялась, вдруг вас тут не окажется, когда я доберусь. Но, к счастью, вы были здесь, – добавила она.

Уилл сидел, наклонившись вперед, упираясь локтем в колено, а подбородком – на руку, пытаясь увязать воедино детали рассказа.

– Зачем Моргарату могли бы понадобиться рудокопы? – размышлял он вслух, ни к кому особо не обращаясь. – У него нет рудных приисков, поэтому какой в этом смысл?

– Может быть, он какие-нибудь нашел? – выдвинул предположение Хорас. – Может, он нашел золото в Горах Ливня и Тьмы и ему понадобились рабы, чтобы добывать драгоценную породу.

Джилан покусывал ноготь большого пальца, обдумывая слова Хораса.

– Это возможно, – протянул он наконец. – Золото ему нужно, чтобы платить скандианским наемникам. Возможно, он его сам добывает.

При упоминании о морских волках Ивэнлин чуть распрямилась.

– Скандианцы? – вступила она в разговор. – Разве они теперь в союзе с Моргаратом?

– Они там что-то замышляют, – кивнул Джилан. – Королевство готовится к войне. Мы везли королю Суиддниду депеши от Дункана.

– Если вы хотите найти короля, вам надо ехать в юго-западные края, – отозвалась Ивэнлин. Уилл заметил, что она слегка вздрогнула при упоминании имени короля Дункана. – Но я сомневаюсь, что он покинет свои оборонительные позиции.

Еще не дав ей закончить, Джилан покачал головой:

– Думаю, это поважнее, чем доставлять депеши Суиддниду. Мы должны были предупредить короля о намерениях Моргарата, но думаю, сейчас он уже и сам в курсе.

Он встал, потягиваясь и зевая. Уже было темно.

– Лучше вам всем как следует выспаться, – произнес он. – Рано утром мы тронемся обратно на север. Я буду первым нести дозор, так что можешь оставить себе мой плащ, Ивэнлин. Когда меня сменит Уилл, я позаимствую у него.

– Спасибо, – просто ответила Ивэнлин, и все трое поняли, что она благодарит не только за плащ.

Уилл и Хорас стали тушить костер, меж тем как Джилан, взяв свой лук, направился к выступавшим из земли камням, откуда хорошо просматривалась тропа, ведшая к месту их привала.

Помогая Ивэнлин приготовить место для ночлега, Уилл снова услышал ноющий голос Карни:

– Сэр, сделайте милость, нельзя ли на ночь чуть ослабить веревки, они жуть как давят, а?

– Ну конечно нет, – послышался небрежный ответ Джилана.