Снова пошел снег. Тяжелые тучи оттягивали наступление рассвета, особенно в лесу, где устроили наблюдательный пункт Уилл с Хорасом. Уилл так точно и не понял, когда взошло солнце, просто полный мрак постепенно сменился тусклым серым полумраком, окутавшим окружающую их местность. Если несколько минут назад Уилл с трудом видел свои вытянутые руки, то теперь он различал их без труда.

Их маленький лагерь, состоявший из небольшого двухместного шалаша и натянутой между деревьев парусины, располагался на расчищенной ими полянке в двадцати метрах от дороги, ведущей от границы с Пиктой. Они находились достаточно далеко, чтобы их не заметили проходящие, но достаточно близко, чтобы услышать шаги путников.

С тех пор как Уилл прочел сообщение Элис, прошло два дня. Друзья решили следить за дорогой, чтобы как можно раньше узнать о прибытии загадочного скоттского военачальника. Определив численность его отряда, они смогут устроить засаду для этих воинов на обратном пути.

Кроме этого, Малькольм разослал по лесу своих помощников, наблюдавших за тропами, которые вели к горам, отделявшим Пикту от Аралуина. Помощники целителя могли оставаться невидимыми, отточив это необходимое для себя умение за долгие годы.

Уилл услышал, как в шалаше в нескольких метрах от него зашевелился Хорас. Затем в проходе показалось лицо воина с всклокоченными волосами и заспанными глазами. Сам Уилл сидел на корточках под парусиной.

– Привет, – пробормотал Хорас, выползая наружу.

Оказалось, что из шалаша невозможно выйти, не опустившись на колени и не намочив их снегом.

Хорас выпрямился и потянулся, лениво зевая:

– Ну что, заметил кого-нибудь?

– Ага, – отозвался Уилл. – Двадцать минут назад тут прошел отряд из пятидесяти скоттов.

– Правда? – недоверчиво спросил еще не до конца проснувшийся Хорас.

– Ну конечно, – закатил глаза Уилл. – Они ехали на быках, дудели в волынки и били в барабаны. Конечно же нет, – продолжил он. – Иначе я бы сразу же тебя разбудил. Хотя бы для того, чтобы не слышать, как ты храпишь.

– Я не храплю, – обиженно возразил Хорас.

– Неужели? – приподнял бровь Уилл. – Тогда, наверное, в шалаше устроился на ночлег целый отряд моржей. Конечно же ты храпишь, да еще как!

– Нет, не храплю, – уверенно повторил Хорас. – Я точно знаю. Потому что если бы я храпел, то я бы слышал себя. А раз я не слышу, то и не храплю. Не храплю, – повторил он еще раз на тот случай, если Уилл так и останется при своем мнении.

Он протянул руку за свисавшей с ветки флягой и хлебнул ледяной воды, потом пошарил в сумке и, нахмурившись, вынул черствый кусок хлеба с сушеными фруктами.

– Вот и весь завтрак, – пробормотал он.

– У меня бывали и хуже, – снисходительно сказал Уилл.

Хорас откусил хлеб и уселся под парусиной рядом с Уиллом. За те несколько минут, что он провел под открытым небом, его голова и плечи уже покрылись снежинками.

– У меня тоже, – вздохнул он. – Но мне это не нравится.

Некоторое время друзья посидели в тишине. Хорас постоянно ерзал и менял положение. Уилл, обученный сидеть молча и неподвижно на протяжении нескольких часов, с сочувствием поглядывал на своего друга. Скорее для того, чтобы развеять его скуку, он спросил:

– Так ты часто теперь видишься с Ивэнлин?

Под Ивэнлин он имел в виду принцессу Аралуина Кассандру. Так девушка назвала себя, когда Уилл с Хорасом впервые встретились с ней. Хорас догадывался, что после того, как Уилл и принцесса побывали в плену у скандианцев, между ними установилась особая связь, но не знал, как его друг относится к принцессе сейчас. За все это время он спросил о ней впервые, что неудивительно. У друзей было мало времени на обсуждение личных дел, и все их внимание было занято подготовкой скандианцев, сообщениями Элис и прибытием загадочного военачальника скоттов.

– Ну, иногда вижусь, – ответил Хорас уклончиво.

Уилл кивнул. По его лицу нельзя было сказать, как он воспринял этот ответ.

– Наверное, это неизбежно, – сказал он. – В конце концов, ты же служишь в замке. И наверное, вы случайно сталкиваетесь друг с другом, правда?

– Ну… иногда не совсем случайно, – осторожно проговорил Хорас.

На самом деле в последнее время они с принцессой виделись довольно часто, но Хорас не был уверен, стоит ли об этом рассказывать Уиллу. В прошлом, когда речь касалась принцессы, отношения между друзьями становились немного напряженными, и Хорасу не хотелось повторения этого. Заметив, что Уилл не сводит с него глаз, он почувствовал, что нужно добавить кое-что еще.

– То есть… бывают же балы, танцы все такое… – пробормотал он.

Хорас не стал говорить, что Кассандра специально приглашает его в качестве партнера для танцев.

– Еще пикники… – продолжил он, и тут же пожалел об этом.

Уилл приподнял бровь:

– Пикники? Как чудесно. Похоже, в эти дни жизнь в замке – один сплошной пикник.

Хорас набрал было воздуха в грудь, но подумал, что лучше ничего не говорить. Вместо этого он встал и потер спину, мышцы которой занемели.

– Пожалуй, я становлюсь немного староват для всех этих посиделок допоздна, – усмехнулся Хорас.

От внимания Уилла не укрылось, что его друг намеренно сменил тему, чувствуя себя не в своей тарелке. И его можно было простить. В конце концов, Хорас не виноват, что он несет службу в замке Аралуин. А поскольку он давний приятель Ивэнлин, то есть принцессы Кассандры, то вполне логично, что он проводит с ней какое-то время.

– Извини, Хорас, за этот разговор, – вздохнул Уилл. – Просто я немного раздражен. Ненавижу ждать, когда долго ничего не происходит.

На самом деле он совершенно привык к этому, и такое занятие нисколько его не раздражало. Хорас с теплотой посмотрел на своего друга, понимая, что с его стороны это жест примирения. Лицо воина осветила улыбка, и Уилл понял, что неловкость прошла.

И в это самое мгновение на полянку вышел подручный Малькольма Аброуз. Он обратился к друзьям хриплым шепотом:

– Рейнджер! Сэр Хорас! Скотты идут!

Всего скоттов было девять человек: военачальник Макхаддиш и восемь воинов сопровождения.

Во главе небольшой колонны шел сам Макхаддиш, мускулистый, но грузный, довольно невысокий мужчина – немногие скотты отличались внушительным ростом. Его голова была полностью выбрита за исключением одной пряди, заплетенной в косу и перекинутой на левую сторону. Плечи и туловище его покрывал грубый шерстяной плед, представляющий собой, по сути, простую длинную накидку, в которую заворачиваются горцы. Несмотря на холод, руки Макхаддиша оставались обнаженными. Из остальной одежды на нем были длинный килт из того же материала, что и накидка, и сапоги из овчины. На спине висел большой широкий меч, рукоять которого торчала над головой. Левая сторона лица Макхаддиша была покрыта толстыми полосами синей краски, свидетельствовавшими о том, что это военачальник второго, то есть младшего, ранга. На правой щеке и голых руках красовались темные татуировки. В левой руке Макхаддиш держал маленький, обитый железом щит, величиной не более обеденного блюда.

Его подчиненные были облачены в такие же пледы с тем же тусклым красно-синим клетчатым узором. Но краской у них была покрыта только область лица вокруг глаз, отчего казалось, что они носят маски. Это свидетельствовало о том, что они простые воины. У одного-двоих были мечи, хотя и не такие большие, как у военачальника. Остальные держали в руках тяжелые, утыканные шипами дубинки и такие же маленькие круглые щиты. За голенищами каждого сапога Уилл разглядел рукоятки длинных, вытянутых кинжалов для ближнего боя.

Рейнджер стоял не шевелясь, закутанный в плащ, менее чем в двух метрах от дороги, пока мимо него размеренным шагом проходили скотты. Хорас, спрятавшийся за деревом метрах в пяти от своего друга, восхищался тем, как Уилл слился с окружением, став практически невидимым. Даже ему, несмотря на то что он прекрасно знал, где стоит рейнджер, было трудно разглядеть Уилла. Хорас подумал, что умение подбираться к врагу незамеченным на такое близкое расстояние действительно дает огромнейшее преимущество. С такого расстояния можно разглядеть значительно больше всего.

Небольшой отряд скрылся за поворотом, и размеренный хруст подошв о снег постепенно затих. Едва из виду скрылся последний тускло-красный плед, Хорас подошел к другу:

– И что теперь?

– Проследим за ними вплоть до замка Макиндо. А на обратном пути подготовим им теплый прием.

Хорас кивнул, но потом высказал сомнение, мучившее его некоторое время:

– А что, если они пойдут обратно другим путем?

Уилл несколько секунд помолчал.

– Тогда мы что-нибудь придумаем, – сказал он и добавил немного раздраженно: – Ради всего святого, хватит забивать мне голову своими вопросами. Мне и так есть о чем волноваться!