Кроме находившегося без сознания военачальника, нападение пережили еще трое скоттов, сидевших сейчас под деревьями. Двое вышли из ожесточенного боя без ран, хотя у одного из них на челюсти, куда его ударил Хорас, красовался огромный синяк. Третий едва понимал, что происходит, из-за потери крови – у него на руке была огромная, нанесенная топором рана.

Гундар, остыв от ярости, приказал двоим уцелевшим скоттам сделать носилки для своего раненого товарища и нести его до хижины Малькольма. Пока они занимались этим, он кивком предложил Уиллу подойти к нему поближе.

– Один из северян сбежал, – сообщил он негромко. – Если хочешь, могу послать в погоню за ним нескольких моих людей.

Уилл задумался. Скандианцы считались отличными воинами, но он сомневался в их умении преследовать беглецов по ночам. Конечно, лучше бы никто из отряда Макхаддиша не сбегал, но ничего страшного не произошло. В пылу сражения легко отвлечься от одного человека, скрывшегося за деревьями. Да, неприятно, но не более того. Уилл махнул рукой в сторону Макхаддиша, которого Хорас с подчеркнутым облегчением опустил на землю:

– Мы захватили того, за кем пришли. Лучше нам всем вернуться. Все равно беглец много вреда не нанесет, – хмуро сказал он, надеясь на то, что прав.

Когда носилки были готовы, Хорас снова взвалил себе на плечи военачальника скоттов. Нильс Крутильщик Веревок предложил свою помощь, но Хорас покачал головой:

– Может, позже. Пока что я и один справлюсь.

Но путь до Лихой чащобы был неблизким, и Хорас со скандианцами все-таки стали по дороге меняться ношей. Когда Нильс забрал у молодого рыцаря скотта, тот расправил плечи и несколько раз помахал руками из стороны в сторону, чтобы размять затекшие мышцы.

– А что мы собираемся сделать с этими? – спросил Хорас вполголоса, указывая на пленников.

– Возможно, соорудим для них загон, – ответил Уилл с сомнением после некоторой паузы. – Нам придется сторожить их по очереди.

– Ага, ребятам это понравится, – ухмыльнулся Хорас, показывая на идущих впереди скандианцев, которые тихо переговаривались между собой, отпускали шутки и посмеивались. – Но если честно, им не захочется тратить время на пленников. Уж слишком они любят поесть и выпить.

– Тем хуже, – пожал плечами Уилл. – Тогда, может, наденем на скоттов какие-нибудь оковы, например кандалы или что-то вроде того. Тогда следить за ними сможет и один человек.

– Ну да, это не так уж трудно, – согласился Хорас.

До поляны они добрались уже поздно ночью. Луна опустилась за деревья, и они вышли на поляну в отбрасываемой ими густой тени. Разведенный скандианцами костер слегка мерцал еще не потухшими угольками. Огни виднелись и в окнах хижины Малькольма. Дверь открылась, отчего на черном фоне дома засветился желтоватый прямоугольник. Из дома вышел Малькольм, чтобы поприветствовать пришедших.

– Мне уже сказали, что вы возвращаетесь с добычей, – усмехнулся он.

Уилл с Хорасом обменялись усталыми улыбками.

– От твоих соглядатаев ничего не скроешь, – хмыкнул Уилл.

– Такая уж у них привычка – за всем наблюдать и обо всем мне докладывать, – объяснил Малькольм, подходя ближе к носилкам и осматривая раненого скотта. – Этого лучше отнести в дом, где я о нем позабочусь.

Гундар бросил на раненого презрительный взгляд:

– Зачем утруждаться? Он же враг.

Малькольм поднял голову. Лицо его было строгим.

– Для меня это не имеет значения. Он ранен.

Гундар несколько секунд смотрел прямо на него, потом отвел взгляд:

– Ладно, как хочешь. Но как по мне, так это пустая трата времени.

Когда все подошли поближе к дому, в его свете Малькольм разглядел грубо наложенные повязки на нескольких скандианцах и понял, почему так сердится Гундар. Скирл в первую очередь считал себя ответственным за своих подчиненных.

– Я позабочусь и о твоих людях, – добавил Малькольм извиняющимся тоном.

– Было бы неплохо, – кивнул Гундар в знак признательности.

В порыве ложной гордости он едва не сказал, что скандианцы могут и сами позаботиться о себе, но понял, что сделает им только хуже. В конце концов, Малькольм был настоящим целителем, и он знал, как обрабатывать раны. Никакая победа в словесной перепалке не заменит помощи лекаря.

Военачальник скоттов некоторое время назад уже пришел в сознание и что-то неодобрительно промычал, когда несший его скандианец небрежно сбросил его с плеча, словно мешок пшеницы. Сейчас он стоял среди них с завязанными за спиной руками. Его пальцы были пропущены через маленькие колодки Уилла для удерживания пленников, а веревка на шее не позволяла сбежать. Другой конец веревки был привязан к поясу Хораса. Коренастый военачальник злобно оглядывался по сторонам, но в его глазах под насупленными бровями на покрытом синей краской лице читался незаурядный ум.

Малькольм с любопытством изучал его.

– Я полагаю, это и есть Макхаддиш? – спросил он.

Услышав свое имя, военачальник грозно посмотрел на целителя.

– Да, он самый, – кивнул Уилл. – И заставил же он нас попотеть, я скажу.

На мгновение он вспомнил, как кинжал Макхаддиша склонялся все ниже и ниже над его горлом, и поежился от этого неприятного воспоминания.

– Хм… я бы ему особенно не доверял, – сказал между тем Малькольм, оценивая взгляд военачальника, а потом осмотрел грубую повязку, которую Хорас наложил на его раненую руку: – Пока что сойдет. О нем я позабочусь позднее. – Он повернулся и крикнул в темноту: – Тробар! Принеси цепи!

На противоположном краю поляны вырос громадный человек, неуклюже двинувшийся к ним. Один из пленников-скоттов при виде этого зрелища сделал шаг назад и что-то забормотал. В руках Тробар нес несколько железных цепей. Когда он подошел поближе, Уилл разглядел, что к их концам прикреплены толстые кожаные ошейники.

– Я думаю, нам придется как-то сдерживать наших заложников, чтобы они не безобразничали. Поэтому и приказал Тробару еще днем изготовить несколько таких штук, – объяснил Малькольм.

– Рад, что кто-то об этом позаботился, – сказал Уилл, обменявшись с Хорасом быстрыми взглядами. – А то мы всю дорогу сюда об этом думали.

– Вы их ловите. Я их охраняю, – улыбнулся Малькольм. – Привяжи их, Тробар.

Когда великан шагнул к скоттам, те сначала подались назад, но потом, когда один из скандианцев выкрикнул проклятие, позволили Тробару надеть на себя ошейники. С помощью двух скандианцев Тробар подвел пленников к огромному бревну на окраине поляны и прикрепил к нему конец каждой цепи огромными железными скобами.

– Снегопад прекратился, так что они могут спать под открытым небом. Им не привыкать, – сказал Малькольм и посмотрел на Макхаддиша: – А этого, я считаю, лучше держать отдельно.

– Неплохая мысль, – кивнул Хорас. – Для него можно выделить отдельное бревно. Так сказать, привилегия для командира, – добавил он с ухмылкой.

Когда закрепили Макхаддиша, из-за деревьев, согласно своему обычаю, вышли несколько членов тайного общества Малькольма. Лекарь, поняв, что больше всего тревожит Гундара, принялся ухаживать за двумя ранеными скандианцами, промывая их раны, смазывая целебной мазью и накладывая аккуратные повязки. Потом он перешел к скотту, который до сих пор находился без сознания, промыл ему рану на руке, нанесенную топором, и осторожно сшил ее края. Посмотрев, как иголка проходит сквозь кожу человека, Хорас поморщился.

После того как Малькольм закончил свою работу, Тробар перенес раненого скотта на установленную под навесом на крыльце койку и укрыл одеялами. Потом, хотя тот и не шевелился, надел на него ошейник с цепью, прикрепив ее конец к ножке койки.

– Если он вздумает сбежать, то ему придется сбежать вместе с койкой. Но я сомневаюсь, что у него хватит сил, – усмехнулся Малькольм.

Другие воины-скотты, после того как люди Малькольма их накормили, закутались в свои тартаны и прислонились к массивному бревну, к которому были прикреплены их цепи. К этому времени они уже смирились со своей участью пленников и вполне логично рассудили, что их не собираются убивать или пытать. В итоге они поступили как обычные солдаты – воспользовались возможностью поспать. Их храп раздавался по всей поляне. Макхаддиш же сидел у другого бревна, выпрямив спину и внимательно глядя по сторонам.

– За ним нужно присматривать, – сказал Хорас, разжевывая завернутый в лепешку жилистый кусок ягненка.

Сидевший рядом с ним Тробар пробормотал что-то нечленораздельное, встал, перешел на другое место и сел в нескольких метрах от Макхаддиша, не сводя с него глаз. Из тени медленно вышла черно-белая собака и молча села рядом с ним.

Уилл улыбнулся:

– Собака о нем позаботится. Но, пожалуй, нам действительно стоит охранять скоттов. Хорошо, что здесь открытое пространство и за пленниками легко следить.

К ним подошел Малькольм, потягиваясь и потряхивая руками, уставшими от перевязок.

– Пару часов за ними может присмотреть Тробар, – сказал он. – А вы двое отдыхайте. Я назначу часовых.

– Не стану спорить, – благодарно улыбнулся Уилл. – День выдался тяжелым.

Он повернулся и направился к их с Хорасом палатке, но остановился. Ему захотелось узнать ответ на один вопрос.

– А когда же ты будешь его допрашивать? – спросил он, указывая большим пальцем руки на прикованного к бревну воина.

– Завтра ночью, – ответил Малькольм, не задумываясь. – Я подготовил ему небольшой сюрприз, от которого он станет разговорчивей. Но этот сюрприз лучше преподносить в темноте.