Уилл осторожно постучал в дверь лазарета и, услышав голос Малькольма, вошел.

Целитель склонился над Тробаром, лежавшим на четырех постеленных прямо на полу матрасах. Во всем замке не нашлось настолько широкой кровати, чтобы на ней разместился этот великан, так что теперь ему придется лежать на матрасах до тех пор, пока он не восстановит силы, чтобы вернуться на Поляну целителя.

Малькольм поприветствовал Уилла улыбкой:

– Доброе утро.

– Доброе утро. Как поживает пациент?

Малькольм поджал губы, прежде чем ответить.

– Гораздо лучше, чем я мог ожидать. К тому времени, как я его нашел, он потерял достаточно много крови, это убило бы двух нормальных человек. Бог знает, как он выжил.

– Ну, наверное, потому что у него изначально было крови на троих, – усмехнулся Уилл и добавил, посмотрев на Тробара: – Он же у нас совсем не маленький.

Великан выглядел ослабевшим и более бледным, чем обычно. Но он улыбнулся в ответ на шутку Уилла. Взгляд у него был ясным.

«Тук-тук», – раздался по полу знакомый стук. Уилл повернулся и увидел Тень, лежавшую на животе в дальнем углу.

– Привет, Тень! – сказал Уилл.

Стук усилился.

– А разве можно впускать собаку в помещение для больных? – обратился Уилл к Малькольму.

– Я бы сказал, это необходимо, – ответил целитель, позволив себе слегка улыбнуться. – Оба они буквально с ума сходили, пока я не разрешил им увидеться.

– Хм… – задумчиво протянул Уилл.

Придется ему как-то решать этот вопрос, когда он соберется возвращаться на юг. И решение предстоит принять нелегкое. Но Уилл постарался отогнать эти мысли. Какое-то время он еще побудет здесь. Подумать можно и позднее.

– Зайду-ка я к Элис, – сказал он. – Если ты не против.

– Прекрасная идея, – кивнул Малькольм. – Ей как раз не помешает компания.

Сражение закончилось два дня назад. Узнав о гибели своего командира, люди Керена, уже и без того терпящие поражение, сразу же сдались. Сейчас их заперли в подземельях замка.

Элис некоторое время провела в состоянии шока. Малькольм сказал, что это, скорее всего, результат слишком быстрого выхода из наведенного Кереном транса. Конечно, девушке было тяжело обнаружить себя с мечом в руках, занесенным с целью убить Уилла. Целитель объяснил, что это сродни тому ощущению, которое испытывают лунатики, если их резко разбудить.

Малькольм дал Элис снотворное зелье и уложил в кровать.

– Сейчас самое лучшее лекарство для нее – это отдых, – объяснил он. – Она обладает сильной волей и рано или поздно придет в себя. Но это произойдет быстрее, если она отдохнет и наберется сил.

Теперь же, по всей видимости, целитель решил, что посетители девушке не помешают.

Уилл поднялся по лестнице главной башни. Элис разместили в ее бывшей удобной комнате на четвертом этаже. Уилл несколько раз проходил мимо нее, но ему не хватало решимости войти и, возможно, разбудить спящую девушку. Кроме того, его смущало кое-что еще. Тогда в башне он сказал Элис, что любит ее, и понял, что сказал правду. Да, Уилл понимал, что в каком-то смысле всегда любил ее. Она была его подругой с детства, самым близким человеком на свете. Но теперь, когда они выросли, в его душе зародились и другие чувства к Элис. Каким-то образом долгая их дружба переросла в любовь.

По крайней мере, с его стороны. Уилл не знал, что происходит в душе девушки, и мог отвечать только за себя.

Керен сказал, что Элис не вспомнит ничего из того, что делала или говорила в то время, пока ее разум находился под его контролем. Но слова Уилла освободили разум Элис от чар, и рейнджер подозревал, что какие-то его фразы должны были сохраниться в ее памяти. Он спросил об этом Малькольма, не уточняя, что это были за слова. Малькольм долго думал над ответом.

– Возможно, она что-то вспомнит, – ответил он наконец. – Но возможно, и нет. – Увидев разочарование на лице молодого человека, он добавил извиняющимся тоном: – Мы еще многого не знаем о том, как устроен разум человека. Поэтому никто ничего не может утверждать наверняка. То, что возможно для одного, может оказаться невозможным для другого.

Уилл решил, что единственный способ найти ответ на свой вопрос – это подождать, пока Элис сама не затронет эту тему. Но если девушка не станет ее затрагивать, то значит ли это, что она ощущает себя неловко, потому что не испытывает тех же чувств по отношению к Уиллу? Или же она просто не помнит его слов? Похоже, в таком случае ясного ответа тоже не получишь.

Предыдущие пять лет Уилл провел почти исключительно в обществе Холта и не был готов к подобным ситуациям. Теперь, когда он признался в своих чувствах к Элис, он боялся, что девушка не ответит взаимностью. Вдруг она произнесет слова, которые прозвучали приговором не для одного любящего сердца: «Может, мы останемся просто друзьями?»

Уилл обсудил этот вопрос с Хорасом, взяв с него клятву держать все в тайне. В конце концов, Хорас, как рыцарь на службе в замке Аралуин, вращался в высшем обществе и лучше понимал женщин.

Признание Уилла, казалось, совершенно не удивило его друга.

– Ну конечно же ты ее любишь! – выпалил он. – Она была твоей подругой с тех пор, как ты себя помнишь, а теперь выросла и стала такой красивой, талантливой и умной девушкой. Как ее не полюбить за это?

Хорас предложил типичное для него решение: «Просто подойди к Элис и признайся». Но он, как воин, привык решать все вопросы прямо в лоб. Рейнджеры же, как объяснил ему Уилл, старались подойти к любой проблеме более деликатно.

– То есть ты хочешь вести себя как обычный ловелас, – усмехнулся Хорас, назвав все рассуждения друга сплошной чепухой.

Уилл не нашел что ответить, поэтому друзья оставили эту тему.

А тема эта для молодого рейнджера была весьма болезненной. У дверей Элис он задержался, подумывая о том, не отложить ли визит на другой день. Но потом решил, что только оттягивает неизбежное, и постучал в дверь чуть громче, чем хотел.

– Войдите.

При звуках голоса Элис Уилла охватило волнение, но он открыл дверь и вошел.

Элис сидела в своей кровати у окна, откуда могла наблюдать за происходящим во дворе и на равнине.

Повернувшись к посетителю, девушка улыбнулась:

– Ах, это ты, Уилл. Рада тебя видеть.

Расчесанные белокурые волосы струились по плечам Элис. Она выглядела усталой, но по-настоящему довольной тем, что увидела рейнджера. Уилл подошел поближе к кровати и сел на стоявший рядом с ней стул с высокой спинкой. Элис протянула руку и коснулась его руки. Это был естественный, непринужденный жест. Обычный для друзей, как подумал Уилл.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил он.

В горле у него пересохло от волнения.

– Хорошо, – улыбнулась Элис. – Только немного устала.

Уилл кивнул. Он не мог придумать, что говорить дальше.

– У меня к тебе куча вопросов, – продолжила Элис. – Я видела какие-то очень странные сны. Я ждала, пока ты придешь, чтобы расспросить тебя о том, что произошло той ночью в башне.

– Ты совсем ничего не помнишь? – спросил Уилл, внимательно вглядываясь в ее глаза.

В них на мгновение отобразилось какое-то замешательство. Всего лишь на долю секунды, но Уилл был в этом уверен.

– Не совсем, – ответила девушка, и Уилл понял, что не ошибся: она действительно что-то помнила, но, по всей видимости, не хотела в этом признаваться.

Сказать по правде, Элис была смущена почти так же, как и Уилл. Ей и в самом деле снились странные сны. Как будто они находились вместе в башне и она собиралась сделать с Уиллом что-то очень нехорошее, как он вдруг признался, что любит ее. Этого признания Элис ожидала от него очень долго. Но девушка не знала, произошло ли все это на самом деле или только привиделось ей. Может, она лишь вообразила себе то, что хотела бы увидеть и услышать. Молодые люди в смущении посматривали друг на друга, не зная, как быть дальше.

– Ну, может, пока не стоит все рассказывать, – предложил Уилл. – Пока ты не совсем окрепла.

– А что, действительно было так ужасно? – спросила Элис.

– Да, Элис, – кивнул Уилл. – Но, как я уже говорил той ночью, ты спасла мне жизнь. И это самое главное.

Последовало долгое молчание.

– Есть какие-то новости о подкреплении из Норгейта? – спросила Элис наконец и почувствовала, что этот вопрос обрадовал Уилла: беседа принимала более безопасный оборот.

– Наши разведчики говорят, что оно прибудет через десять дней, – сообщил рейнджер.

– А что насчет скоттов? – не отставала Элис.

В конце концов, скотты находились ближе, чем Норгейт, и представляли собой непосредственную угрозу. Но Уилл только пожал плечами:

– Не думаю, что они перейдут в наступление. Ты же знаешь, что мы отпустили Макхаддиша, правда?

– Отпустили Макхаддиша? – переспросила Элис недоверчиво, невольно выпрямляя плечи. – Чья это была идея?

– Вообще-то моя, – признался Уилл. – И все реагировали на нее точно так же, как и ты.

– Тогда зачем… – начала девушка.

Но рейнджер прервал ее:

– Сначала мы привели Макхаддиша сюда и показали, что замок охраняется скандианцами. Кроме того, вернулись некоторые из прежних стражей гарнизона, служившие здесь при Ормане. Мы сказали, что со дня на день прибудет подкрепление из Норгейта, а затем отпустили его, чтобы он рассказал обо всем этом своему главнокомандующему.

Уилл не упомянул, что отвел Макхаддиша в сторону и лично пообещал ему: «Если ты вернешься, я разберусь с тобой первым». Угроза не испугала военачальника скоттов, однако он понимал, что рейнджер говорит искренне, и уважал его за это.

– Значит, он сообщит, что Макиндо находится в руках неприятеля и, возможно, взять его будет не так просто, как предполагалась, – задумчиво произнесла Элис.

– Вот именно. Скандианцы гораздо более суровые враги, чем обычные провинциальные солдаты. Это настоящие профессионалы.

В голосе Уилла прозвучала гордость, и девушка не могла сдержать улыбку:

– Они тебе и в самом деле нравятся?

– Скандианцы? Ну да. Если они дали слово, то никогда не отступятся от него. Это грозные враги, но лучшие союзники, о каких можно только мечтать. Хорас говорит, что, если бы у него была армия, состоявшая из скандианцев, он бы завоевал весь мир.

– Он хочет завоевать весь мир? – улыбнулась Элис.

– Ну, не совсем, – хмыкнул Уилл. – Просто так воины выражаются.

– А ты? – спросила Элис. – Ты мечтал когда-нибудь о завоеваниях?

Уилл покачал головой:

– Никогда. Я хочу вернуться в свою уютную хижину на Скалистом острове.

– И к этой симпатичной дочери владельца таверны? – спросила Элис как бы невзначай, словно поддразнивая его. Но за ее вопросом крылась какая-то цель.

Уилл пожал плечами:

– Да она, наверное, уже и забыла обо мне.

– Сомневаюсь, – вздохнула Элис. – Тебя нелегко забыть.

Уилл ничего не сказал. Он не знал, что ответить. Молодые люди помолчали. Уилл вдруг осознал, что они до сих пор держатся за руки. Отпустив руки девушки, Уилл встал, отчего стул немного отъехал назад по деревянным половицам.

– Я… я лучше пойду, – сказал он наконец. – Малькольм говорил, что не надо тебя слишком утомлять.

Элис выдавила из себя зевок, словно облегчая Уиллу оправдание. В конце концов, она была умелым дипломатом.

– Да, что-то мне захотелось спать, – улыбнулась она. – Придешь ко мне завтра, ладно?

– Конечно, – обрадовался Уилл. Он подошел к двери полубоком, не желая поворачиваться к Элис спиной, и помахал ей рукой. – Ну что ж, тогда увидимся завтра.

Уилл сразу почувствовал, как глупо прозвучала эта фраза.

Элис помахала ему в ответ, чуть-чуть приподняв руку и улыбнувшись. Уилл ухватился за дверную ручку, не глядя открыл дверь и вышел, затворив ее за собой.

В прихожей он подошел к стене и стукнулся о нее лбом.

– Вот я болван, – прошептал он в отчаянии.

В спальне Элис в таком же отчаянии прикусила губу.