Прибывавший на помощь отряд из Норгейта с грохотом промаршировал по подъемному мосту Макиндо и вошел в замок.

Он состоял из двадцати конных рыцарей и сотни пеших воинов. Все они с любопытством разглядывали скандианцев, выстроившихся на крепостных стенах. Возглавлявший подкрепление сэр Дорик, ратных дел мастер Норгейта, увидел небольшую группу встречающих у ворот в главное здание и направил к ней своего коня. Уилл заметил, что рядом с ним едет рейнджер, и подумал, что это Мералон, назначенный на службу в Норгейтский уезд. Он почти ничего не знал об этом человеке, за исключением того, что он немного чопорен и держится обособленно.

На встречу двум всадникам вышел Орман. На его шее висела золотая цепь с официальной печатью. Позади него стояли Уилл, Хорас и Малькольм, демонстрируя свое уважение восстановленному в своих правах владельцу замка. Сэр Дорик поднял руку, остановил своих людей, приказал: «Вольно», а сам с Мералоном проехал вперед. Вся церемония встречи проходила очень формально, но вдруг из второй шеренги прибывших вырвался низкорослый всадник на лошадке гораздо меньших размеров, чем боевые кони рыцарей. Выпрыгнув из седла, он пробежал по двору и плюхнулся в ноги Орману.

– Мой господин! – завопил Ксандр. – Наконец-то мы вернулись! Извините, что заставил вас так долго ждать! Я делал все, что было в моих силах!

Сэр Дорик нахмурился. В такие моменты необходимо соблюдать определенный протокол, и военачальник Норгейта считал, что секретарю это должно быть прекрасно известно. Нужно отметить, что и сам сэр Дорик был еще тем занудой.

– Все в порядке, Ксандр, – успокоил своего секретаря Орман и добавил тихим голосом: – Встань, прошу тебя. Командир отряда подкрепления хочет сообщить нам, что мы в безопасности.

Ксандр поднялся и встал за Орманом. Дорис с Мералоном остановили своих коней и спешились. Настал черед Уилла хмуриться. Он помнил, что согласно протоколу они должны были подождать, пока Орман не предложит им покинуть седла. Но если Орман и обиделся, то он не подал ни малейшего виду.

– Добро пожаловать в замок Макиндо. Сэр Дорик из Норгейта, я полагаю? Я Орман, лорд этого замка, – приветливо сказал он.

Сэр Дорик похлопал перчатками по бедру и оглядел двор, прежде чем немного рассеянно ответить:

– Мм… Ах да. Какого черта тут делают эти скандианцы?

Лоб Ормана пересекла глубокая морщина. За последнее время, с тех пор как ему пришлось второпях сбежать из своего замка и скрыться в лесу, он утратил свое высокомерие. «Просто удивительно, что могут сотворить с человеком две-три недели, проведенные на свежем воздухе», – подумал Уилл.

– По всей видимости, защищают замок, – спокойно ответил Орман. – Ксандр, я надеюсь, рассказал вам, что они нам очень помогли?

Однако Дорик не сводил глаз с крепостных стен и башен:

– Мм… Ах, ну да. Ваш человек рассказал что-то про наемников. Но я полагал, что вы уже избавились от них. Ведь они угрожают безопасности замка, не так ли? – При этом сэр Дорик сделал такой жест рукой, как будто отгонял надоедливых мух. – Нет-нет, избавьтесь от них. Сейчас сюда при шли мои люди. Нельзя доверять этим чертовым скандианцам! – добавил он.

– Да, им нельзя доверять, – вставил свое слово Мералон.

Уилл почувствовал, как краснеет, и подался вперед. Его плечо сжала чья-то рука. Он обернулся и увидел, что его остановил Хорас, прошептавший:

– Полегче.

Уилл кивнул. Его друг прав. Он попытался успокоиться и шагнул к Орману.

– Я им доверяю, – твердо сказал он.

К нему устремились две пары глаз, оценивая его. Дорик нахмурился. У человека, стоявшего перед ним, был плащ, похожий на плащ рейнджеров, только другой расцветки, черно-белой. Не обратив внимания на ратного мастера, Уилл обратился напрямую к Мералону.

– Уилл, рейнджер номер пятьдесят, – представился он.

Вновь прибывший рейнджер кивнул:

– Мералон. Номер двадцать семь.

Особое ударение Мералон сделал на номере, подчеркивая, что он опытнее и важнее Уилла, хотя все рейнджеры, кроме Кроули и нескольких старших рейнджеров, считались равными. Номера им присваивались в том порядке, в каком освобождались – когда прежние рейнджеры умирали или уходили в отставку. Уилл, самый молодой рейнджер, сразу же, как стал полноправным членом ордена, получил пятидесятый номер по чистой случай ности.

– Ты ведь ученик Холта, верно? – высокомерно спросил Мералон.

– Да, я был его учеником, – ответил Уилл.

Мералон кивнул раз-другой, затем продолжил снисходительным тоном:

– Да, Уилл. Со временем ты поймешь, что скандианцам не стоит доверять. Все они предатели.

Перед тем как ответить, Уилл заставил себя глубоко вдохнуть. В рядах рейнджеров было мало высокомерных болванов, но Уилл понял, что только что встретил одного из них. Что-то подсказывало ему, что этот человек ни разу в жизни лично не общался со скандианцами.

– Ты ошибаешься, – твердо сказал Уилл. – Я доверяю им, и они нам нужны. Нам необходим гарнизон в этом замке.

В разговор вмешался Дорик, показывая рукой на воинов позади себя:

– Мы привели подкрепление. Я оставлю здесь пятьдесят своих бойцов.

– И тем самым ослабите Норгейт? Вы наверняка забрали этих воинов из своего гарнизона.

Дорик помедлил. Молодой рейнджер был прав. Для похода в замок стоило на какое-то время уменьшить свой собственный гарнизон. Но если он оставит почти половину солдат здесь, то оборона Норгейта окажется под угрозой.

Прежде чем ратный мастер успел ответить, Уилл добавил:

– А по ту сторону границы располагается большое войско скоттов, которые только и ожидают подходящего случая напасть на Норгейт. Они сразу же перейдут в наступление, как только узнают, что гарнизон Норгейта ослаблен.

И снова он прав, подумал Дорик. Но это нисколько не сказалось на его манерах. Он повернулся к Орману.

– А что случилось с гарнизоном замка? – спросил он требовательно.

– Предатель Керен избавился почти от всех стражников. Сейчас они разошлись по всей округе. Чтобы вернуть их, потребуется несколько месяцев.

– Ну, я вижу, натворили вы здесь дел, – недовольно пробурчал Дорик.

На мгновение Орман покраснел от гнева. Ситуация складывалась весьма деликатная. Как смотритель замка, по рангу он был равен ратному мастеру удела. Оба они отвечали перед бароном Норгейта, и было трудно сказать, кто должен принимать окончательное решение. Такая ситуация требовала большого такта и изворотливости, качеств, которых явно недоставало сэру Дорику.

– И мы справились благодаря скандианцам, – сказал Орман, стараясь сохранять самообладание. – Теперь мы заключили с ними соглашение. Они будут охранять замок, пока я не соберу гарнизон из местных воинов.

– Вы заключили соглашение? – недоверчиво переспросил Мералон. – Кто именно его заключал?

– Я, – ответил Уилл.

Мералон кинул. Было заметно, что он крайне недоволен таким самоуправством молодого рейнджера.

– Да, следовало догадаться, – усмехнулся он. – Все говорят, что для вас с Холтом эти пираты – слабое место.

Все еще стараясь контролировать свой гнев, Уилл сказал:

– Этим скандианцам требуются материалы, чтобы построить корабль. Мы договорились предоставить им их. В обмен они будут охранять замок в качестве гарнизона так долго, как это потребуется. Они нам необходимы. Мы необходимы им. Это хорошее соглашение, как ни посмотри.

– Но кто вообще дал тебе право заключать соглашения? – вскричал Мералон. – Это даже не твой удел. Здесь рейнджер я, а не ты. И я не одобряю сделку, которую ты заключил с этими пиратами.

Мералон был чуть выше Уилла, и теперь он наклонился, чтобы их лица находились вровень. Уиллу захотелось шагнуть назад, но он понял, что тем самым допустит ошибку. Он остался стоять на месте, намереваясь ответить, но Хорас опередил его.

– Я хочу заявить следующее, – сказал молодой рыцарь, решив, что настала его очередь принять участие в этом разговоре. – Во-первых, я хочу, чтобы никто впредь не называл скандианцев пиратами и предателями. Они мои друзья.

Хорас говорил тихо и спокойно, тщательно подбирая слова. Но в них явно чувствовалась угроза. При этом молодой рыцарь оценивающе оглядел рейнджера Норгейта. Перед тем как он отправился на задание, его, как и Уилла, проинструктировали Холт с Кроули. И он задал им тот же вопрос: «Почему с этим не может справиться местный рейнджер?» Наставники ответили ему, что местный рейнджер слишком хорошо известен в округе, а задание тайное. Теперь Хорас понял, что Холт и Кроули руководствовались и другими соображениями. Мералон просто не подходил для такого задания.

Теперь, когда к Хорасу было привлечено всеобщее внимание, молодой рыцарь решил обратиться непосредственно к Мералону:

– А если вы, как вы утверждаете, несете ответственность за этот удел, то где вас носило, когда вы были нужны здесь? – Мералон открыл рот, но Хорас махнул рукой, не давая ему ответить: – Что-то я не припомню, чтобы вы разрабатывали план по штурму замка. И я уверен, что вы не подыскивали отряды для этого штурма. И я уж точно не видел, чтобы вы сражались на крепостных стенах рядом со мной.

Наступило молчание. Хорас подумал, что еще ни разу в жизни не разговаривал с рейнджерами в таком тоне. Уж слишком он восхищался орденом и его членами. И тут ему в голову пришел еще один аргумент.

– И вообще, если вы местный рейнджер, как вы допустили такую ситуацию? Я был уверен, что члены вашего ордена внимательно следят за всем, что происходит в округе. – И Хорас обвел руками двор замка.

– Ничего этого не произошло бы, если бы вы как следует справлялись со своими обязанностями. Я это обязательно упомяну в своем докладе.

Мералон только открывал и закрывал рот, от гнева лишившись дара речи. За него ответил сэр Дорик:

– А кто вы такой, черт вас подери?

Хорас посмотрел на него и улыбнулся, но без высокомерия и надменности. Молодой рыцарь был довольно скромным человеком и обычно не придавал особого значения титулам и должностям. Но сейчас как раз настало время помериться званиями. Он скрестил руки на груди:

– Я сэр Хорас, рыцарь-кавалер Дубового листа, командующий ротой Б королевской гвардии Аралуина и личный охранник дочери короля, принцессы Кассандры.

Заявление Хораса положило конец всем возможным пререканиям. Такие слова, как «королевская гвардия» и «принцесса Кассандра», давали ему непререкаемое преимущество в любом споре. Этот человек обладал доступом к высшему руководству страны и собирался написать доклад, в котором бы обратил особое внимание на неудовлетворительную работу местных представителей власти.

Дорик позволил себе кинуть недовольный взгляд на Мералона. «Да, почему ты довел дело до этого?» – читалось в его взгляде. Потом он обратился к Орману уже более спокойно:

– Лорд Орман, возможно, я погорячился. Простите меня, если я чем-то вас оскорбил. В конце концов, путь сюда выдался нелегким…

– И конечно же вы и ваши люди устали, и вам нужно отдохнуть, – охотно ухватился за предложенную отговорку Орман.

Уилла впечатлила тактичность смотрителя замка. Орман не хотел никого унижать и не хотел злорадствовать. Он хотел только найти устраивающий всех выход из создавшегося положения.

– Приказать моим слугам проводить ваших людей в места для отдыха? – спросил он, слегка поклонившись.

– Да, я был бы вам очень благодарен, – едва заметно кивнул сэр Дорик.

Орман повернулся к своему секретарю:

– Ксандр, позаботься об этом, пожалуйста. – Затем, обратившись к Дорику, он добавил: – Предлагаю продолжить нашу беседу за обедом, после того как вы отдохнете и примете ванну.

На этот раз Дорик милостиво кивнул:

– Да, сэр, вы очень добры. Ну что, отдохнем, Мералон?

Мералон что-то пробормотал, не разжимая губ. Конечно, рейнджеры пользовались большой независимостью – они были ответственны только перед самим королем. Но связи Хораса на самом высоком уровне легко побивали этот козырь. Кроме того, было очевидно, что решения Уилла, пусть и нестандартные, пошли только на пользу. Главное что ситуация разрешилась самым благоприятным образом, а как именно – дело уже второстепенное. Мералон быстро прошел мимо Уилла и присоединился к Дорику и Орману, оставив Уилла, Хораса и Малькольма позади.

– С каких это пор ты стал личным охранником Ивэнлин? – шепотом спросил Уилл своего друга.

Хорас ухмыльнулся:

– Ну, вообще-то пока не стал. Но я уверен, что это только вопрос времени.