Щеколда двери слегка шевелилась, как будто человек снаружи проверял, закрыта ли она.

Когда щеколда плавно отодвинулась, Уилл прислонился к стене и приготовился к нападению.

Он кивнул Элис, и та продолжила громко говорить, рассказывая про то, как Холт и Кроули передавали ему привет, и описывала совместный с ними обед, расхваливая мастерство повара Чабба из Редмонта.

На время дверь перестала шевелиться, но, когда Элис заговорила, начала приоткрываться, совсем по чуть-чуть, едва заметно. Хорошо смазанные петли не издавали ни малейшего скрипа. Уилл подумал, что неплохо было бы оставить их без смазки на некоторое время. Холт всегда позволял петлям на входной двери в свою хижину немного проржаветь. «Так никто не застанет тебя врасплох», – повторял он.

Уилл нахмурился. Единственный, кого сейчас застанут врасплох, это человек снаружи. Поначалу он подумал, что это вернулась Делия, чтобы подслушать их разговор с Элис, но потом отмахнулся от этой мысли. Овчарка знала девушку и не стала бы так настороженно поднимать голову. Дверь уже приоткрылась сантиметров на пятнадцать, и Уилл видел чью-то ладонь на ручке снаружи. Левую руку какого-то мужчины. Правой рукой, скорее всего, он держал оружие. Элис громко расхохоталась, чтобы убедить незнакомца в том, что они увлечены беседой. Уловка, похоже, сработала, и дверь приоткрылась еще шире. Руку уже было видно совсем хорошо.

Одним ловким движением Уилл правой рукой ухватился за запястье незнакомца и, развернувшись, потянул его на себя. В то же время он выставил левую ногу у порога, и незнакомец, споткнувшись о нее, кубарем повалился на пол хижины, громко крикнув от неожиданности и задев кресло, которое с грохотом отлетело в угол.

Но подслушивающий оказался не робкого десятка. Он быстро перекатился и вскочил на ноги, чтобы наброситься на рейнджера. Как и предполагал Уилл, в правой руке у него было оружие – боевое копье из ясеня с тяжелым наконечником. Схватившись за него обеими руками, он сделал выпад в сторону Уилла, размахивая острым, как лезвие, наконечником, чтобы запугать его.

Уилл не шевельнулся. Он стоял, балансируя на пятках, готовый отреагировать на настоящую атаку. Оружия у него не было. Элис же тем временем тоже вскочила на ноги и, как заметил он, уже держала в руках угрожающего вида кинжал – спокойно, но уверенно. Было видно, что она прекрасно умеет им владеть.

Собака от всей этой суматохи захлебывалась в лае. Не сводя глаз с незваного гостя, Уилл приказал ей замолчать. Она подчинилась, продолжив глухо рычать, пока он оценивал противника с копьем.

Это был плотный широкоплечий мужчина с всклокоченной черной шевелюрой и черной бородой. Глаза под массивными бровями горели от гнева, а широкий нос с горбинкой был в нескольких местах переломан и смещен. Облачен он был в темную куртку, шерстяные штаны и бурый плащ с капюшоном. Уилл никогда прежде не видел его, но сразу же понял, кто перед ним.

– Джон Баттл. Что тебе тут нужно? – спросил он строгим тоном.

Лицо негодяя пересекла кривая ухмылка. Ответил он глухим и хриплым голосом с выговором простолюдина:

– Что, узнал? Ну, дивиться тут нечему.

– Я слышал о тебе. Репутация у тебя тут далеко не лучшая.

Баттл презрительно фыркнул.

– Репутация! Ха! Никто ничего не видел! Попробуй докажи!

– Это потому, что ты не оставляешь свидетелей своих грязных дел, – сурово сказал Уилл и добавил: – Ну давай выкладывай! Чего ты тут шныряешь возле моей хижины посреди ночи?

На мгновение на лице Баттла отразилось сомнение, настолько его смутил уверенный тон Уилла. В конце концов, вооружен здесь был только он, Баттл. Невысокий рейнджер, к тому же почти еще мальчишка, казался совершенно беззащитным. На бедре у него, правда, висел необычный большой нож, но этого сосунка без труда можно проткнуть насквозь, не успеет он дотянуться до ножен. Что касается девчонки, то ее кинжал ему не помеха.

– Пришел за своей собакой, – ответил он наконец. – Слышал, ты украл ее у меня. Пора вернуть обратно.

Он глянул на овчарку, припавшую к полу и не перестававшую злобно рычать.

– А ну заткнись! – прикрикнул он на нее, но собака только сильнее обнажила зубы и зарычала еще громче.

– Умеешь ты с ней обращаться, как я погляжу, – сказал Уилл, делая знак рукой, отчего овчарка тут же замолчала.

– Умник нашелся! – буркнул Баттл сердито. – Придется мне тебя проучить, как ее в прошлый раз. Эта сука едва не укусила меня, так что я задал ей, как следует.

– Вот этим длинным копьем? – спросила Элис. – Какой ты храбрец.

Она невозмутимо оперлась о спинку стула, на котором до этого сидела, измеряя Баттла оценивающим взглядом. Уилл отметил про себя ее потрясающую выдержку. Баттла же она, по всей видимости, только сильнее раззадорила.

– А ну поскромнее со мной, девчонка! – крикнул он. – Думаешь, такая важная – со своим ножичком и всякими курьерскими штучками-тайнами? – Понизив голос, он продолжил: – Значит, секретное задание для рейнджера, так получается? Бьюсь об заклад, кто-нибудь дорого заплатит за такие сведения.

Уилл и Элис обменялись взглядами. Баттл это заметил и удовлетворительно хмыкнул:

– Ну да, конечно. Я слышал, как вы что-то замышляете. Рейнджеры и курьеры, вечно шныряете вокруг, суете свой нос не в свои дела. Заткнуться и не болтать, когда Джон Баттл рядом, – вот чему вам нужно научиться!

Ему казалось, что теперь он контролирует ситуацию, и он был доволен от того, что нарушил их спокойствие. Поняв, что стал свидетелем важного разговора, Баттл, как истинный преступник, уже начал размышлять, как бы получить от этого какую-то выгоду. Большой опыт научил его, что если кто-то хочет держать какие-то сведения в тайне, то всегда найдется и тот, кто дорого заплатит за них.

– Ах! – воскликнула Элис. – Похоже, он слышал наш разговор.

Баттл рассмеялся ей в лицо:

– Ага, слышал, это в точку. И ничего-то вы поделать не сможете.

Элис какое-то мгновение, казалось, раздумывала над его словами. А потом спокойно сказала:

– Ну, тут ты не прав. Мы, например, можем убить тебя.

Не успев закончить фразу, она подбросила длинный кинжал, ухватилась за его лезвие и плавно, по дуге, отвела руку назад. Баттл тут же пригнулся, принимая защитную стойку и готовясь сделать выпад копьем…

…и тут же услышал странный шорох со свистом, а потом ощутил обеими руками, как содрогнулось копье.

Это Уилл молниеносно вынул из выстланных овечьей шерстью ножен свой нож-сакс и резанул им по копью. Тяжелый, как топор, и острый, как бритва, клинок особой ковки разрезал плотный ясень, словно мягкий сыр. Массивный наконечник с глухим стуком упал на пол хижины, и Баттл в изумлении уставился на копье, мгновенно полегчавшее и уже не представляющее большой опасности. Не прошло и полсекунды, как Уилл сделал выпад и, развернувшись, ударил его медной рукояткой ножа в висок.

В то же мгновение Баттл потерял всякий интерес к происходящему и рухнул на пол, словно мешок с картошкой.

– Впечатляет, – сказала Элис, отдавая должное быстроте реакции и ловкости Уилла.

Она уже вложила свой кинжал в ножны, спрятанные под специальным вырезом на платье, после чего ответила улыбкой на улыбку Уилла. Овчарка в недоумении тихо поскуливала, требуя внимания, и Элис склонилась над ней, чтобы почесать собаку за ушами.

– Я и не знал, что вас учат метать такие кинжалы, – сказал Уилл.

Элис пожала плечами:

– Не учат. Они слишком хрупкие, чтобы швыряться ими во что попало, как это делаете вы, рейнджеры. Я просто хотела отвлечь его внимание, пока ты с ним не разберешься.

Уилл подошел к комоду у стены, порылся в одном из ящиков и достал ремни из сыромятной кожи. Вернувшись к развалившемуся на полу Баттлу, он перевернул его на живот и завел его руки за спину. Элис с любопытством наблюдала за тем, как Уилл обматывает руки нападавшего ремнями, делает две петли и пропускает через них большие пальцы, закрепляя их двойным бруском. Затем он зажал в своеобразную колодку и ноги Баттла.

– Впечатляет, – повторила она.

Уилл изучающе оглядел свою работу и с удовлетворением кивнул:

– Их придумал один из рейнджеров. Петли удерживают большие пальцы и лодыжки, а эти отверстия в брусках не дают им выскользнуть и позволяют регулировать натяжение, не путаясь в узлах.

Элис взяла свой бокал с вином и села на кресло боком, озабоченно поглядывая на находившегося без сознания Баттла.

– И все же, проблема остается. Что с ним теперь делать?

Уилл начал было отвечать, но замолчал, поняв, на что она намекает.

– Он знает, что мне дали задание.

Элис кивнула:

– Вот именно. Мы специально пошли на такую хитрость, чтобы никто не узнал. А теперь этот болван все разболтает.

Баттл продолжал лежать, не шевелясь.

– Можно, конечно, предложить барону бросить его за решетку. Он угрожал тебе, а угроза королевскому курьеру – это серьезный проступок.

Элис решительно замотала головой:

– Нет, так не пойдет. Он все равно может проболтаться другим заключенным или даже тюремщикам. Мы не можем рисковать. Черт бы его побрал! Придется нам его и вправду убить, Уилл.

Она сказала это с неохотой, но настолько спокойно, что Уилл даже опешил. Он с удивлением посмотрел на свою подругу по-новому, поняв, что она за это время тоже многому обучилась и прошла особую подготовку. И тут в его голове промелькнула одна мысль, напомнившая о том, о чем они говорили до этого.

– Думаю, до этого дело не дойдет, – сказал он. – Есть у меня одна идея. Помоги мне оседлать лошадей, и я расскажу.

* * *

Гундар Твердый Кулак нагнулся к кострищу и отрезал полоску говядины с окорока, коптившегося над углями. Осторожно подув на горячее мясо, он откусил кусок, прожевал и кивнул. Как раз то, что надо. Это был годовалый теленок, мягкий, с тонкими полосками жира, и привкус дыма нисколько не портил вкуса самой говядины. Подняв голову, Гундар осмотрел поляну неподалеку от того места, где возле берега стоял его корабль «Волчье облако». Его люди деловито разделывали и подготавливали к копчению последнюю тушу. Баранина уже была засолена. После этого они поспят часа два до прилива и отправятся в плавание через Бурепенное море.

Поляну освещало с полдесятка костров, и по окружавшим ее деревьям плясали беспокойные тени. Вырезанная из дерева волчья морда на носу корабля, казалось, парила в дыму без всякой поддержки, поблескивая отполированными клыками, отражавшими пламя костров.

– Гундар! – позвал его с дальнего края поляны Йон Тарксон, один из его такелажников.

Капитан с любопытством повернул голову и заметил едва уловимое движение у деревьев, из-за которых появилась таинственная фигура. Нахмурившись, он признал в ней рейнджера верхом на своем низкорослом коне, ведущего другую лошадь с большим тюком поперек седла.

Гундар поднял руку в знак приветствия и пошел навстречу. Молодой рейнджер ему все больше и больше нравился. Он уважал хитроумие, с каким тот разрешил сложную ситуацию, и восхищался его очевидной смелостью.

– Добро пожаловать! – воскликнул капитан, и Уилл, поприветствовав его в свою очередь, спешился.

Проложив себе путь между костров и столбов дыма от коптящегося мяса, Гундар понял, что на спине второй лошади лежит не поклажа, а человек без сознания, с завязанными руками и ногами. Он ткнул пальцем в неподвижное тело.

– Кто-то перешел тебе дорогу, рейнджер?

Уилл загадочно улыбнулся:

– Можно сказать и так. Этот человек причинял слишком много беспокойства в этих краях. Мне подумалось, что тебе он будет полезнее.

Гундар нахмурился, вытирая тыльной стороной ладони жир с подбородка:

– Полезнее? У меня достаточно своих рук, и неумелые новички на борту «Волчьего облака» мне не нужны. Без обид конечно же.

Уилл покачал головой:

– Какие могут быть обиды! Нет, я собирался предложить его тебе не в качестве члена команды. Я подумал, что он пригодится тебе, как раб. У вас же в Скандии до сих пор держат рабов, верно?

Твердый Кулак с еще большим любопытством осмотрел молодого человека. Похоже, он может еще многим удивить его. В этом году плавание для «Волчьего облака» выдалось никудышным, как и догадался Уилл, встретив скандианцев. За здорового и сильного раба в Халласхольме можно получить неплохую выручку.

– Ну да, у нас есть рабы, – ответил Гундар, приближаясь к лошади и изучая лежащего без сознания человека.

Схватившись за волосы, он приподнял голову и поглядел человеку в лицо. Мужчина, лет тридцати. Вроде бы сильный и крепкий.

– Он здоров?

Уилл кивнул:

– Если не считать небольшой контузии. В остальном здоров как бык.

Уилл вспомнил страшную рану собаки и слухи о том, что Баттл виновен в нескольких совершенных в округе убийствах.

– Он может часами вращать лопасти колодца, – добавил он.

Таково было особое наказание для скандианских рабов – вращать большие деревянные лопасти, опущенные в ледяную воду колодца, чтобы она не замерзала зимой. Рабы без передышки налегали на рычаги, переламывая лед, пока он не окреп. При этом совершенно невозможно было увернуться от брызг, и через какое-то время они промокали с головы до пят на морозе. Когда Уилл был рабом в Скандии, его самого отправили к колодцу, где он едва не погиб, если бы Эрак не сжалился и не помог ему бежать.

Гундар помотал головой:

– Верховный ярл запретил такое наказание. Кроме того, сильные рабы принесут больше пользы на других работах. – Он еще раз окинул Баттла оценивающим взглядом и вынес решение: – Ну ладно. Сколько ты за него просишь?

Уилл развязал узел ремней, удерживавших Баттла на лошади.

– Считай, что это мой подарок, – сказал он, потянув за ворот куртки бандита так, что тот соскользнул с лошади и безвольно упал на землю, издав глухой стон, после чего снова замолк.

Глаза Гундара расширились от удивления.

– Подарок?

Уилл кивнул:

– Здесь от него слишком много хлопот, а у меня нет времени разбираться с ним. Забирай. Если хочешь, можешь оказать мне какую-нибудь услугу потом, когда представится такая возможность.

Капитан скандианцев задумался.

– Ты не перестаешь меня удивлять, рейнджер, – сказал он и вызвал двоих людей из тех, что в любопытстве столпились вокруг них. – Погрузить на корабль. В трюм на носу, – приказал он.

Ухмыльнувшись, они схватили ничего не соображавшего бандита и унесли его прочь. Гундар протянул руку Уиллу, и они обменялись крепким рукопожатием.

– Ну что ж. Ты прав, рейнджер. Я обязан оказать тебе услугу. Ты не только спас моих людей от голода, но еще и дал возможность немного заработать.

Уилл пожал плечами:

– Это ты оказал мне услугу, взяв его. Мне будет спокойнее от мысли, что этот негодяй находится за пределами Аралуина. Попутного ветра и сильных гребцов тебе, Гундар Твердый Кулак, – добавил он традиционное скандианское прощание.

– И легкой дороги тебе, рейнджер, – ответил Гундар.

Уилл впрыгнул в седло Тягая. Возвращаясь к замку, он представлял себе, что ожидает Баттла в качестве скандианского раба. Даже если его не отошлют к колодцу, жизнь его будет тяжела, в этом сомневаться не приходилось.

Поразмыслив, Уилл пришел к выводу, что никаких сожалений по этому поводу он не испытывает.