— Ты не поверишь, но мне нужна твоя помощь.

— Моя? Помощь? — мне показалось, что я ослышалась. — Ты прав, я тебе не поверю.

— Я серьезно, Лер.

— И чего же ты хочешь?

— У нас времени в обрез, — Максим бросил взгляд на наручные часы. — Давай я тебе по дороге все объясню.

— Нет уж, давай сейчас. Я хочу знать, во что впутываюсь.

— Если вкратце, я сегодня должен присутствовать на одном мероприятии, но не могу появиться там без спутницы.

— А что, кроме меня кандидатур нет? — не поверила я.

— Идеально подходишь только ты, — Макс обезоруживающе улыбнулся.

— И что за мероприятие? — спросила я, предвкушая ответ о корпоративной вечеринке.

— У моего дяди юбилей. Будет толпа всевозможной родни, которая, если я появлюсь один, тут же начнет меня кому-нибудь сватать. И только твое милосердное согласие спасет меня от этого ужаса, — Максим неожиданно встал на одно колено и, взяв меня за руку, высокопарно произнес: — О прекрасная Валерия, не окажете ли вы честь быть моей спутницей на сегодняшнем вечере?

Я едва сдержала смех и с крайне серьезным видом ответила:

— О подозрительно вежливый Максим, в чем подвох?

— Никакого подвоха, — он встал. — Все, что от тебя требуется, сыграть роль моей ненаглядной. Естественно, я заплачу.

— Вот ты знаешь, последняя фраза убивает всякое желание тебе помогать.

— А ты хочешь мне помочь? — вкрадчиво спросил Макс.

— Хочу, — я не стала отрицать. — Но помочь бескорыстно.

— Ага, чтобы я понял, что не все в этой жизни продается, — он хмыкнул.

— Именно так, — я улыбнулась. — Так что от меня требуется?

— От тебя требуется поторопиться. Обувайся, одевайся, и выходим, — Максим накинул куртку. — Мы должны быть на месте к семи.

— Вообще-то еще только полдень.

— Туда только ехать часа два. Тем более, не пойдешь же ты в таком виде. Так что сначала пробежимся по магазинам.

— Не надо мне ничего покупать! — мгновенно возмутилась я.

— Лер, — Максим устало потер виски, — ну что ты так на этом зациклилась? Я понимаю, что ты боишься того момента, когда признаешь мою правоту. Но зря ведь боишься. Единственное, что сейчас стоит между нами, — это твои дурацкие убеждения.

Еще в полной мере не осознав смысл его слов, я выпалила:

— Я вообще-то Сережу люблю!

— А, ну да, совсем забыл про твоего прекрасного принца на деревянном коне, — Макс снисходительно улыбнулся.

— Почему на деревянном-то? — растерялась я.

— Потому что ни один уважающий себя конь не станет иметь дела с таким парнем.

Я только открыла было рот для гневной тирады, как Максим меня перебил:

— Если еще не передумала мне помогать, то поехали.

Наверное, по-хорошему надо было передумать. И смертельно обидеться вдобавок за то, что он про моего любимого гадости говорит. Но в то же время почему-то очень хотелось с ним поехать. Оправдала себя тем, что делаю это исключительно в целях доказательства бескорыстия.

Мотивируя, что для звания его девушки я должна одеваться иначе, Максим протащил меня по энному количеству брендовых магазинов, в итоге едва не доведя до истерики и продавцов, и меня. Раз десять я хотела чистосердечно послать его ко всем чертям, но почему-то не послала. Стоически исполняла роль собирающейся на бал золушки, не забывая при этом переругиваться с «крестной феей». Изначально я, конечно же, была против того, чтобы мне что-то покупали, но Максим сказал:

— Лер, не заморачивайся, это нужно мне, а не тебе, так что к вопросу твоей «продажности» не относится.

Странно, но я раньше думала, что если у него и есть семья, то он с ними не общается. А теперь опасливо представляла себе его чопорных родственников в особняке с дрессированным дворецким и парочкой гектаров газона вокруг. Конечно, никто в мире несовершенен, но учитывая, что у Максима и так был огромный изъян — его взгляды на жизнь, то по крайней мере семья у него должна быть нормальной для равновесия. Но, как гласит народная мудрость, думай о лучшем и готовься к худшему.

Около четырех часов вечера мы приехали к нему домой. Акбар встретил меня радостно, если, конечно, его сдержанную дружелюбность можно было считать радостью. Ткнулся носом мне в ладони, проигнорировав Максима.

— Все понятно, — Макс засмеялся, снимая куртку, — пока вы были без меня, ты успела переманить моего пса на свою сторону, — сел на корточки и протянул Акбару руку. — Здороваться-то будешь?

Дог невозмутимо дал ему лапу и тот с архисерьезным видом ее пожал.

— Скоро уже ехать? — я почему-то жутко нервничала.

— Да сейчас перекусим и поедем. Только не говори мне, что ты не голодная, все равно не поверю, — Максим прошел на кухню, мы с Акбаром за ним.

— Может, пока не поздно, ты кого-нибудь другого с собой возьмешь? — я села на стул. — А если я не понравлюсь твоим родным?

— Главное, чтобы ты мне нравилась, — Макс открыл холодильник и окинул задумчивым взглядом его содержимое. — Ветчину будешь?

— Ты что, мне кусок в горло не полезет, — я тоскливо вздохнула.

— Лер, ты совершенно зря волнуешься, — он ободряюще улыбнулся. — Никто там тебя не съест. Кстати, о «съест», моя тетя потрясающе готовит утку, это ее фирменное блюдо, такое ты точно не ела. Дядя иногда утверждает, что только из-за этого на ней и женился. А ты умеешь готовить?

— Эммм… ну как сказать, — я вспомнила горелые шедевры своей кулинарии, — умею, только есть это невозможно.

— Тогда у нас будешь готовить ты, Акбар, — смеясь, Максим потрепал пса по ушам.

— А ты, что ли, не умеешь?

— У меня, конечно, талантов бесчисленное множество, но тут я пас. Ладно, раз ты есть отказываешься, я тоже буду голодать. Нагуляю аппетит.

Я хотела поинтересоваться, как это он тогда поваром служил, но промолчала. Вспомнила ту фотографию. Не знаю, правда, как выглядят повара в армии, но явно не так.

— А что ты дарить будешь? — я перевела тему.

— Вазу антикварную. Моя тетя от таких вещей в восторге.

— Так юбилей ведь у дяди, — не поняла я.

— Юбилей у них общий. Тридцать лет совместной жизни. Ужас, правда? — Максим засмеялся.

На празднование мы умудрились опоздать. Точнее, не то чтобы опоздать, но приехать самыми последними. По дороге Максим мне сказал, что его дядя работает «продажным» писателем.

— Вот у тебя все продажные! — тут же возмутилась я. — Писатели ведь зависят от вдохновения, а его ни за какие деньги не купишь.

— Да нет, Лер, дело в другом. Раньше он по заказам издательств писал. Мол, надо роман о том-то и том-то, с такими-то героями и событиями, он и быстренько его состряпывает. А теперь так вообще в свободном плавании. Вот захочется какому-нибудь олигарху мемуары написать, он тут же к дяде Саше обращается. Ну а тот сочиняет проникновенную историю про деревенского сироту, который добился грандиозного успеха кристальной честностью и тяжелым трудом. Каждому ведь хочется побыть героем. Пусть и выдуманной истории. Ну и соответственно платят они совсем неплохо, так что дядя мой не бедствует.

Видимо, платили действительно очень неплохо. Двухэтажный коттедж на особняк, конечно, не тянул, но выглядел вполне внушительно. Он стоял в стороне от остальных домов загородного поселка и на фоне заснеженного леса казался сошедшим с рождественских открыток. Я вышла из джипа на расчищенную дорожку. В новых замшевых сапогах было немного непривычно, да и отороченное мехом пальто все время хотелось поправить. Все-таки у старых вещей всегда есть большой плюс: они уже подстроены под хозяина.

Максим открыл заднюю дверь, Акбар грациозно спрыгнул вниз и невозмутимо направился к крыльцу. Мне бы хоть немного его спокойствия точно не помешало.

— А если они спросят, как мы познакомились?

— Расскажем, как дело было, — Максим достал сигарету и закурил. — Ты пробралась ко мне на фирму и подло эксплуатировала оргтехнику в корыстных целях, — он демонстративно нахмурился и погрозил мне пальцем.

— Да ну, это неромантично как-то, — я невольно засмеялась. Удивительно, источаемый табаком запах лета постепенно успокаивал. Даже мелькнула мысль: не начать ли мне самой курить? Но я быстро эту идею отмела. Курить всякую дрянь неохота, а на такие сигареты мне денег ни в жизнь не хватит.

— А как романтично? На тебя напала толпа секстантов-проповедников, а я героически их всех перебил водопроводной трубой?

— Ага, а потом потребовал энную сумму в качестве платы за спасение, — я не удержалась от язвительности.

— У тебя, естественно, таких денег не было, и пришлось расплачиваться натурой. В общем, на вопрос «А как вы познакомились?» так и ответим: «В кровати», — невинной улыбке Максима позавидовали бы даже ангелы.

Побагровевшая, я запустила в него снежком. Не ожидавший от меня такой подлости Макс лишился недокуренной сигареты.

— Злюка ты, — он засмеялся, вдруг притянул меня к себе и прошептал: — Чертовски притягательная, но все равно злюка.

Если это задумывалось как комплимент, то он получился довольно странным. Хотя почему-то жутко приятным. И вообще, если честно, собственная реакция на Максима меня уже начинала путать. Мне нравилась его близость, нравились его объятия, да и тот единственный поцелуй никак выкинуть из головы не могла. Со мной происходило явно что-то ненормальное. И единственный способ борьбы с этим, который смогла придумать, — это держаться от него подальше. Распрощаться после сегодняшнего вечера и забыть. От одной мысли об этом почему-то захотелось разреветься. Еще один симптом сумасшествия. Я не плакала за последние несколько лет ни разу. Это ведь признак слабости, а я сильная. И вообще, Сережу люблю.

— Нас Акбар ждет, — я нехотя отстранилась от Макса, — пойдем.

К дверям дома мы шли, держась за руки. Сидящий на крыльце дог проявлял стоическое терпение и не возмущался. Странно, я ни разу не слышала, чтобы он лаял. Может, он вообще не умеет?

Додумать сии философские мысли мне не дали, дверь распахнулась, и на крыльцо выскочил невысокий кругленький мужчина лет пятидесяти, в оранжевой рубашке и черных брюках.

— Опоздавшим штраф! — радостно завопил он куда-то в недра дома. Присел на корточки рядом с Акбаром и, хитро прищурившись, поинтересовался:

— Ну, Ангар, и кого ты к нам привел?

— Дядь Саш, не Ангар, а Акбар, — Максим с деланным укором покачал головой и уже мне добавил. — Лера, познакомься, это мой дядя, Александр Федорович.

— Здравствуйте, Александр Федорович, — я улыбнулась.

— Дядя Саша, просто дядя Саша! Здравствуй, Лерочка! Очень рад с тобой познакомится! — «продажный» писатель на пару секунд сгреб меня в дружеские объятия, даже оторвав от земли. — А что это за охламон рядом с тобой?

— Племянник я твой, Максимом звать, — усмехнулся Макс. — Уже забыл, как я выгляжу?

— Так немудрено! Бываешь раз в сто лет! — громогласно возмущался дядя Саша, хотя в глазах плясали смешинки. — Совсем стариков забыл! Нет у тебя ни сердца, ни совести!

Я не удержалась и активно закивала в солидарности с последней фразой.

— Я в курсе, — Максим засмеялся. — В дом-то нас запустишь или так на пороге и будем стоять?

— Сначала штраф! — с радостной улыбкой заявил юбиляр. — О, Маша, наконец-то!

На крыльцо вышла довольно привлекательная женщина примерно одного с ним возраста в золотисто-бежевом брючном костюме. Ее короткие светлые волосы были аккуратно уложены и карие глаза смотрели вполне доброжелательно, хоть и оценивающе. В руках она держала маленький серебряный поднос с бутылкой коньяка и двумя пузатыми бокалами.

— Здравствуйте, — под ее пристальным взглядом мне мгновенно стало неловко. Только теперь поняла всю справедливость утверждения Максима о соответствующей одежде. В своей старой фейсконтроль его тети я бы точно не прошла.

Держащий меня за руку Максим ободряюще и легонько сжал мне ладонь пальцами и с улыбкой произнес:

— Теть Маш, это моя Лера. Лера, познакомься, Мария Александровна.

— Пойдемте за стол, все уже ждут, — Мария Александровна передала поднос мужу и скрылась в доме.

Александр Федорович быстро разлил коньяк по бокалам. Один вручил Максиму, второй протянул мне.

— Дядя Саша, — нехорошим голосом протянул Макс, нахмурившись.

— Да разве я ж кого заставляю? — тот в притворном ужасе схватился за сердце. — Лерочка, милая, пить вовсе необязательно. — И тут же с трагизмом добавил: — Если ты, конечно, хочешь расстроить старого больного человека.

Опасаясь, что Максим вступит с ним в праведный спор, я одним махом осушила свой бокал. В первое мгновение мне показалось, что вот и смерть моя пришла. Все внутри обожгло как раскаленной лавой, я чуть не задохнулась.

— Вот это по-нашему! — одобрил дядя Саша. — И нечего так на меня смотреть, Максим! Ну, пойдемте уже за стол, там и закусим.

Мы вошли в просторную прихожую. Разувшись и сняв пальто, я бросила обеспокоенный взгляд на зеркало в тяжелой раме. Хотя собственное отражение меня и не порадовало, но и не огорчило. Простое черное платье длиной до колен изящно облегало фигуру. Темно-бирюзовый пояс и точно такие же туфли на высоком каблуке, в которые переобулась из сапог, сводили на нет мрачность черного. В итоге смотрелось строго и гармонично. Только перепуганное лицо в этот образ не вписывалось. Быстро собрала волосы в аккуратный пучок и вяло улыбнулась наблюдающему за мной Максиму.

— Я очень не понравилась твоей тете, — прошептала я, пока мы шли за Александром Федоровичем по коридору. Выпитый на пустой желудок коньяк уже давал о себе знать легким туманом в голове. Да и непривычно высокие каблуки не способствовали идеальной координации движений. Я с ужасом подумала, какой будет позор, если я грохнусь на глазах у родни Максима.

— Надо было тебе кого-нибудь другого с собой брать, — пошатываясь, убито добавила я.

— Моя тетушка так холодно отреагировала просто потому, что наверняка они с Ленкой заготовили для меня на сегодня очередную даму сердца, — держащий меня за руку Максим поморщился. — Не обращай внимания, Лер. Попыхтят и успокоятся.

Видимо, в доме была очень хорошая звукоизоляция, потому что на подходах к залу ничего слышно не было. Хотя, судя по количеству машин возле дома, народу присутствовало достаточно. На деле оказалось около шестидесяти человек. Причем Макс сказал, что это еще узкий семейный круг. Банкетный зал, иначе назвать я не могла, по размерам немногим уступал среднего размера спортзалу. За расставленными буквой «П» столами сидели гости. Мужчины в строгих костюмах, дамы в коктейльных платьях. На наше появление никто особого внимания не обратил, только две девушки, сидящие прямо напротив входа, глянули на меня так, что их взгляда только мертвый бы не почувствовал. Одна из них — ярко накрашенная блондинка, — скорее всего, была дочерью юбиляров. По крайней мере уж очень она была похожа на Марию Александровну. Вторая же — эффектная брюнетка — меня разглядывала недолго, почти сразу переключившись на Макса. Тот, естественно, такое внимание заметил.

— О, а вон и Ленка с очередной подружкой для меня, — хмыкнул он, когда мы сели на свободные места за столом.

— Подружка-то красивая, — мое настроение катилось вниз быстрее, чем гоночный болид с ледяной горы. — Не жалеешь, что меня притащил?

— Да она с тобой и рядом не валялась, — не согласился Максим. — Я всегда выбираю самое лучшее.

— Это сейчас типа комплимент был? — мрачно поинтересовалась я.

— Это сейчас была констатация факта, — он невозмутимо улыбнулся.

— Минуточку внимания! — забряцал вилкой о бокал Александр Федорович. — Сегодня у нас с моей любимой Машенькой праздник! Ровно тридцать лет назад мы стали мужем и женой! Тридцать лет! Кажется, такой большой срок! Но пролетели они как один!.. — он осекся и демонстративно нахмурился. — Так, Артем, это ты сейчас сказал «В компании с толстяком время летит незаметно»? — он погрозил вилкой симпатичному блондину справа от себя и, как ни в чем не бывало, продолжил: — Так вот, дорогая моя Машенька! — подал руку сидящей рядом жене, Мария Александровна счастливо улыбаясь, встала. — Столько всего было за эти годы! И плохого, и хорошего, но поверь мне, я ни разу не пожалел, что связал свою жизнь с тобой! И в этот памятный день позволь преподнести тебе подарок, — он передал ей плоскую бархатную коробочку, которую до этого держал за спиной.

Его супруга открыла и ахнула. У меня было такое впечатление, что ей очень хочется с визгом повиснуть у мужа на шее, но вроде как амплуа великосветской дамы не позволяет.

— В этом ожерелье ровно тридцать жемчужин! — продолжал Александр Федорович. — Как знак того, что все прожитые в браке годы прекрасны и дороги мне, как эти жемчужины!

Мария Александровна начала растроганную ответную речь, но я уже не слушала.

— И вот после этого неужели ты будешь утверждать, что любви не существует? — шепотом поинтересовалась я у Макса. — Невооруженным взглядом же видно, что они до сих пор любят друг друга.

— Глупости, — парировал он. — Они просто очень хорошо друг другу подходят.

Прозвучало еще несколько поздравительных речей. Если честно, одинаково скучных. Отличился только сын юбиляров — Артем. В полушутливой форме он поздравлял родителей с наличием у них себя и всячески восхвалял этот факт. Видимо, кроме красоты матери ему еще досталось и добродушие отца, потому что, в отличие от сестры, мне он понравился. Каждый раз, когда мы с ним встречались глазами, он хитро мне подмигивал.

Наконец было дано официальное разрешение приступить к трапезе. Перед этим, правда, был тост «За молодых!». Причем Александр Федорович в своей громогласной манере заявил, что тот, кто не выпьет, нанесет ему смертельное оскорбление. Чувствуя на себе несколько внимательных взглядов, я скрепя сердце попросила Максима налить мне коньяку. Тот, если и удивился, то виду все равно не подал. Градус спиртного, насколько я помнила простые студенческие заповеди, понижать было нельзя, вот и оставалось только травиться коньяком. Вторая рюмка, правда, далась легче, чем первая. Легкий туман в голове сменился удивительной ясностью и невесть откуда взявшейся смелостью. Мне тут же захотелось высказать Максу все, что я о нем думаю. Едва сдержалась.

Когда гости потихоньку уже начали вылезать из-за стола, легкую фоновую музыку сделали погромче. Пространства для танцев было вдоволь, чем многие и воспользовались. Интересно, что все мелодии были классическими. Как пояснил Максим, его тетя терпеть не могла современную эстраду.

Я все ждала, когда предназначенная Максу дама перейдет в наступление. И этот момент как раз настал. Брюнетка в фиолетовом шелковом платье с довольно глубоким декольте подошла к нам, плавно качая теми частями своей идеальной фигуры, которые имели тенденцию качаться. Когда она еще была только на подходе, я прошептала Максиму:

— Не отказывай ей, пожалуйста, если она тебя сейчас пригласит. Белый танец все-таки. Да и представь, она так надеялась на сегодняшний вечер, а ты жестко ее обломал.

— И что? — в отличие от меня он вселенской жалости ко всем подряд не испытывал.

— Максим, ну тебе сложно, что ли? — мгновенно насупилась я.

— А что мне за это будет? — он хитро улыбнулся.

Я на секунду задумалась и самоотверженно предложила:

— Я отдам тебе половину своей котлеты.

Максим расхохотался.

— Между прочим, зря смеешься, — я обиделась, — по студенческим меркам это очень много.

— Ладно-ладно, ты меня убедила, — со смехом капитулировал Макс.

В этот момент по его душу подошла брюнетка. Бархатным голосом с легким придыханием предложила потанцевать. Несмотря на мои опасения, он не послал ее ко всем чертям. Едва они скрылись среди танцующих пар, на его место сел Артем.

— Привет, прелестная незнакомка! Давай знакомится, а то я уже весь извелся от любопытства, — он улыбался настолько заразительно, что я сама расплылась в улыбке. От него слегка пахло коньяком, но меня в этот момент сей факт не смущал.

— Привет, Артем. Меня Лерой зовут, — я протянула ему руку.

Вместо того чтобы ее пожать, он галантно поцеловал тыльную сторону ладони и чего-то не спешил мою руку отпускать.

— И где же Макс умудрился найти такое сокровище?

— Ну, мы у него на работе познакомились, — мне стало немного не по себе. Невесть откуда взялось чувство опасности. Но я списала это на побочное действие коньяка.

— Ты работаешь в его строительной фирме? — Артем с улыбкой продолжал свой допрос, по-прежнему не отпуская мою руку.

— Нет, я там была случайно. Я вообще пока просто студентка.

— Да? И какая у тебя специальность?

— Финансы и кредит.

— Здорово! — оживился он. — В банке, где я работаю, как раз есть несколько свободных вакансий, я мог бы договориться, чтобы тебя на практику взяли. Естественно, оплачиваемую.

— Правда? — я даже растерялась.

— Конечно! Говори свои контакты, — он достал из кармана брюк смартфон.

— Артем, ты случайно место не перепутал? — словно из ниоткуда возник Максим, и его взгляд не предвещал ничего хорошего.

— О, Макс, — тот расплылся в очередной улыбке, — а я как раз с твоей спутницей знакомился.

— Ну и молодец, — тот не разделил его радости, — вставай.

— Ухожу-ухожу, — Артем шутливо испугался и, напоследок мне подмигнув, отправился восвояси.

— Ты в курсе, что ты — грубиян? — не удержалась я.

— А ты в курсе, что он — бабник? — спокойно парировал тот.

— И что? Он же со мной не заигрывал. Артем вообще мне предложил проходить практику в банке, где он работает.

— Да? — Максим скептически поднял брови. — А как… — он не договорил, я приложила палец к его губам.

— Давай не будем сегодня ругаться? Очень тебя прошу.

— Посмотрим на твое поведение, — он улыбнулся. — Пойдем потанцуем.

В обычном неконьячном состоянии я бы, естественно, отказалась, но теперь мне и самой этого хотелось. Да и вообще, Максим перестал выглядеть в моих глазах злодейским злодеем.

— Ты чудесно танцуешь, — прошептал он, обнимая меня.

Самым наглым образом положив голову ему на плечо и закрыв глаза, в ответ я лишь тихонько мурлыкнула.

Он приглушенно засмеялся.

— Так, все, тебе больше не наливать.

— Просто мне так хорошо с тобой сейчас, — я счастливо вздохнула, — ты даже кажешься не таким противным, как на самом деле.

— Ты начинаешь меня пугать своими выводами. Некоторым любительницам коньяка явно надо проветриться.

— Надо, — я с готовностью кивнула. — Пойдем на улицу нюхать твои сигареты?.. Ну чего ты опять надо мной смеешься, — я насупилась. — Просто мне нравится, как они пахнут.

— Лера, ты уникальная, — с теплой улыбкой прошептал Максим, бережно прижимая меня к себе. — Ты будешь самым лучшим, самым ценным моим приобретением.

— Скажи спасибо коньяку, что я тебе не могу как следует ответить, — сама поразилась своей миролюбивости. Но в его объятиях хотелось только млеть от удовольствия, никакие отрицательные эмоции не задерживались. Видимо, это было одним из волшебных свойств выпитого коньяка.

— Пойдем, я покажу тебе чудесное место, — держа меня за руку, Максим повел прочь из душного зала.

В просторной прихожей парочка чьих-то детей с радостным визгом висла на Акбаре. Дог с философским видом обреченного героя исполнял роль большой мягкой игрушки.

— Так, мелкота, слезли с моего пса, — Макс нахмурился.

— Ну, дядя Макси-им! — хором заныли два совершенно одинаковых мальчонка лет семи.

Тот вздохнул и обернулся ко мне.

— Лер, дальше по коридору будет лестница. Поднимешься наверх и там направо. Я скоро приду.

Я кивнула и пошла дальше, оставив его ловить разбегающуюся с восторженными визгами ребятню. За поворотом коридора действительно оказалась винтовая лестница на второй этаж, поднимаясь по которой, я вдруг столкнулась с Артемом.

— О, какая приятная встреча! — расплылся в улыбке он. — Особенно приятная тем, что Макс над ухом цербером не рычит. Может, прогуляемся немного? Я тебе дом покажу.

— Спасибо, но не стоит, — я вежливо улыбнулась. Предчувствие опасности заскреблось с новой силой.

Хотела пройти дальше, но Артем вдруг схватил меня за руку, мгновенно загородив своей персоной все пути для отступления.

— Слушай, ты мне нравишься, — его сбивчивая речь была здорово приправлена запахом алкоголя.

— Здорово, конечно, только мне нравится Максим, — я попыталась вырвать свою руку из его крепкой хватки.

— Чем я хуже Макса? — судя по самодовольному тону, Артем был уверен, что он лучше во всем.

— Может, и не хуже, но я люблю его, — собственные слова произвели на меня эффект смачного удара по голове. Не знаю, чем такое объяснить, но говоря это, я действительно так думала. Определенно, с коньяком надо завязывать. А то мало ли какая еще ересь в голову придет.

Внизу на лестнице послышались шаги. Артем мгновенно отошел от меня на приличное расстояние, за секунду до того, как появился Максим.

— Не надо на меня так смотреть! — с невиннейшей улыбкой Артем поднял руки. — Мы просто разговаривали! — И он быстро спустился вниз.

— Все в порядке? — проводив того тяжелым взглядом, Макс обернулся ко мне.

— Угу, если не считать того, что концентрация алкоголя в моем организме чересчур выше нормы, — с досадой пробормотала я. — Так что ты хотел мне показать?

— Пойдем, — взяв меня за руку, повел наверх.

Местом назначения оказался странный балкон. Странный потому, что, наверное, это был не балкон. Длинная прямоугольная комната с непрерывной чередой окон вдоль одной из стен и стеклянным потолком. Наверное, из-за этого здесь было ощутимо прохладней. Но это с лихвой компенсировал открывающийся вид на заснеженный лес и угольно-черное усыпанное холодными звездами небо.

— Вот это да! — восхищенно выдохнула я.

Максим обнял меня, мгновенно стало теплее.

— Это еще что, вот приедем сюда летом, я тебе лесное озеро покажу.

Я молчала. Из головы все не шли те слова, что я сказала Артему. Отстранилась от Максима и как можно невозмутимее спросила:

— Кстати, как тебе брюнетка? Не очаровала?

— Пыталась, — он усмехнулся. — Но я ей вежливо объяснил, что мое сердце и все другие жизненно важные органы уже заняты.

— Зря ты все-таки от нее отказался. Она, по-моему, от тебя в восторге.

— Не хочу перебивать аппетит.

— В смысле? — не поняла я.

— Ну вот представь, сидишь ты, к примеру, на званом ужине, и шеф-повар вот-вот преподнесет тебе изысканнейшее яство, специально для тебя приготовленное, учитывая все твои вкусы и пожелания. И вот официант с блюдом уже появляется в конце зала, и вдруг тебе предлагают перед этим отведать какого-нибудь доширака. Ты бы стала давиться лапшой? Или бы деликатеса дождалась?

— Естественно, дождалась бы. Только я смысл твоей аллегории все равно не догоняю. Это все коньяк виноват, тормозит умственные процессы, — я вздохнула. Удобно, когда есть на что свалить.

— Вот и я лучше подожду, когда ты придешь ко мне и скажешь: «Ты победил», тем более ждать этого осталось совсем немного, — Максим недвусмысленно улыбнулся.

— Ага, как же, жди-жди, — я засмеялась. — Да только давиться тебе дошираком до конца твоих дней.

— Вот и посмотрим, кто из нас окажется прав, — его самоуверенность не знала границ. Такое впечатление, что он вариант своего проигрыша вообще не рассматривал.

В город мы вернулись около полуночи. Всю обратную дорогу я проспала и проснулась только, когда подъехали к дому Макса.

— Опять снег, — пробормотала я, покинув теплый джип. Подставила лицо кружащимся снежинкам и закрыла глаза. Взгляд Максима чувствовала буквально кожей. Не удержалась и заулыбалась от удовольствия. Почему-то так приятно было, что он на меня смотрит. Вот выкинул бы он из головы все свои глупые взгляды на жизнь, и мы вполне бы могли стать хорошими друзьями. Едва я об этом подумала, как тут же сочла эту мысль абсурдной. В качестве друга я его представить упорно не смогла.

— Лер, пойдем домой, — позвал он, выкинув окурок.

Пойдем домой… Как непривычно звучит. Я только сейчас задумалась, а что же будет дальше. Ведь рано или поздно Максим поймет всю тщетность попытки меня купить и уйдет из моей жизни. Едва я это представила, как меня захлестнуло невесть откуда взявшееся отчаяние. Не думала, что можно настолько привыкнуть к человеку за столь короткий срок.

Бороздивший сугробы Акбар первым поспешил в подъезд, мы вошли уже за ним. Молча поднялись в квартиру.

Все началось в прихожей. Разувшись, я умудрилась споткнуться о собственный сапог и загремела бы на пол, если бы Максим меня не поймал. Встретились глазами, за доли секунды решив все без слов. Дальнейшее произошло само собой. Все-таки коньяк по способности опьянять не шел ни в какое сравнение с его поцелуями. Если до этого еще какая-то способность размышлять у меня была, то теперь она окончательно отключилась, капитулируя перед натиском зашкаливающих эмоций. Не знаю, чем бы все это закончилось, вернее, знаю, но уже на пороге своей спальни Максим вдруг резко отстранился.

В ответ на мой растерянный взгляд прошептал:

— Я не хочу, чтобы завтра ты меня возненавидела.

Наверное, он был прав. Если рассуждать с той позиции, что сейчас я не соображала, что делаю. Хотя сложно правильно оценить собственную адекватность, когда ты вроде как не способен на логические выводы. Справедливости ради замечу, что чувствовала я себя абсолютно вменяемой. Хотя тот факт, что умудрилась на какое-то мгновение потерять голову, красноречиво говорил об обратном. По крайней мере, ничем, кроме наличия в своем организме алкоголя, я это объяснить не могла.

— Ложись спать, ничего не бойся, — Максим направился обратно в прихожую.

— А ты куда? — опешила я.

— Пойду проветрюсь, пока еще себя контролирую, — усмехнулся он.

Мне жутко не хотелось, чтобы он уходил. Но просить его остаться не хватило смелости, ну или глупости, если верить, что сейчас я не соображала, что делаю.

Максим ушел. Из зала выглянул Акбар и вопросительно на меня посмотрел.

— Ушел, — я вздохнула. — Не спрашивай куда, я не знаю.

Чувствуя себя безумно одинокой, побрела в спальню. Кровать расправлять не стала, легла на покрывало прямо в одежде и свернулась калачиком. Больше часа не могла уснуть, прислушиваясь в надежде, что вот-вот хлопнет входная дверь. Но Максим все не возвращался. В итоге все-таки провалилась в сон.

Утро выдалось хмурым и растерянным. Боясь думать о том, что было вчера, и в самом ли деле я была неадекватна, я вылезла из-под пледа. Судя по последнему, хозяин квартиры был уже дома. Если, конечно, это не Акбар меня укрыл.

Максим обнаружился на кухне. Я вошла как раз в тот момент, когда он с досадой запихивал сковородку в посудомоечную машину.

— Привет, — он улыбнулся. — На завтрак у нас должен был быть омлет с грибами, но он слегка обуглился, так что придется довольствоваться бутербродами.

— Я не голодна, — ответила я вместо того, чтобы признаться, что дико рада его видеть. Наверное, коньяк просто до сих пор не выветрился.

Ограничившись чашкой кофе, я собралась домой. Максим вызвался меня отвезти. Причем настолько безапелляционно, что я не решилась возражать. Да и денег на автобус у меня все равно не было, кошелек ведь оставила вчера в общежитии, когда переодевалась в новую одежду. Только сейчас сообразила, что за все это время ни разу не вспомнила о мобильнике и, соответственно, любимом Сереже. Мгновенно пришла в дикий ужас от самой себя.

Дорога прошла в молчании. На Максима я старалась не смотреть, хотя сама постоянно чувствовала его взгляд на себе. Едва джип остановился напротив крыльца, как вышла Ирка.

— О, привет! — радостно завопила она при виде нас и тут же подскочила к Максу. — Максим, будь другом, а? У нас чего-то розетка сломалась, может, глянешь?

— Ир, да сами бы починили, — я нахмурилась. Уж очень я хотела поскорее сбежать от него подальше. Точнее, от тех мыслей, которые он вызывал.

— Мне не сложно, — он пожал плечами.

Подлая Ирка убежала в универ, а мы поднялись в комнату. Хорошо все-таки быть директором собственной фирмы. Захотел — пошел на работу, не захотел — не пошел.

Пока Максим орудовал отверткой и плоскогубцами, я старательно пыталась успокоить собственные взбесившиеся чувства, но толком так и не успела. Удивительно, но после его манипуляций чайник включился и дым из розетки как обычно не пошел.

— Спасибо, — пробормотала я.

— Да не за что, — Максим не сводил с меня внимательного взгляда.

— Вот видишь, — я вяло улыбнулась, — даже ты способен на бескорыстие.

— Разве я говорил, что делаю это бескорыстно? — хитро улыбнувшись, он вдруг притянул меня к себе.

Я не успела ничего ответить, он меня поцеловал. Только сейчас я поняла, что все утро ждала именно этого. Но буквально через пару секунд какой-то звук вытряхнул меня из блаженного дурмана его близости. Я даже не сразу сообразила, что это запищал мой телефон, принимая CMC. Я мгновенно вернулась в реальность и отпрянула от Максима.

Того, что произошло дальше, я совсем не ожидала. Он быстро подошел к столу, взял мой мобильник, и, открыв форточку, вышвырнул его на улицу.

— Ты что… — я обомлела, не веря своим глазам.

— Не переживай, куплю тебе новый, — он говорил об этом так спокойно, будто выкидывание чужих мобильников для него было дело обыденным.

И вот тут меня прорвало. Я высказала Максиму все, что о нем думала. Начиналась моя гневная тирада с «что ты себе возомнил» и заканчивалась настойчивым посылом ко всем чертям.

Максим невозмутимо молчал, выслушивая все обвинения. Когда минут через пять мои гневные слова все-таки закончились, направился к двери. У самого порога обернулся и холодно бросил:

— Одежду можешь оставить себе. Считай, это твоя плата за вчерашнее.

Его слова обожгли меня раскаленным железом. Едва за ним закрылась дверь, я опустилась на колени и все-таки разревелась.