Говорят, если ты обиделся и разозлился, значит, твой противник добился успеха.

Именно об этом я подумала, когда увидела темный взгляд Малийи, устремленный на меня. Ее глаза внешне ничего не выражали, но я чувствовала ее ненависть по отношению к моей особе. И, да, это было неприятно. Но ведь она имела на это право, не так ли?

Именно поэтому запретила себе злиться и обижаться на нее или императора. Я поняла, что выбрала правильную тактику, когда обратила внимание, что Сайджел пытается вырвать свою руку из захвата манулки. А эта стерва пользовалась возможностью по полной, поскольку осознавала, что мужчина не позволит себе резких движений на публике.

Сайджел не видел меня, поскольку стоял спиной к входной двери, чего не скажешь о Малийи. Но я не доставлю ей лишнего повода поиздеваться над собой. Тем более, что переживать мне пока что вроде как не о чем. Император был в перчатках. Плюс, к тому же, был помечен моим касанием незадолго до начала торжества.

Но, в любом случае, настроение было подпорчено. А винить в этом было некого. Малийя пыталась хоть как-то самоутвердиться. И я ее понимала, ведь сама поступала точно так же. По сути, мы с ней в одинаковом положении. Можем ненавидеть друг друга, строить козни и доказывать свое первенство сколько угодно. Мы сами себя загнали в разные углы этого ринга. У каждой из нас была своя причина, но вот приз, за который мы боролись, к сожалению, был один. И что самое досадное — никому из нас он так и не достанется.

От этой мысли захотелось горько улыбнуться. Долго ли я смогу довольствоваться лишь частью Сайджела?!

Сколько бы я ни надеялась на лучшее, вряд ли ситуация полностью развернется лицом в мою сторону.

— Плохой выбор.

Я даже не сразу сообразила, что это было сказано мне.

Но когда посмотрела налево, заметила, что рядом со мной стоит эл Вайсен. Как и в прошлый раз, красив до невозможности.

— Что? — переспросила на автомате.

Он стрельнул в меня своими темными глазами:

— Я лишь сказал о том, что император — это неудачный выбор для вас.

Ого!

— Что вы имеете в виду?

Эл Вайсен отвел взгляд в сторону и ответил:

— Зря ваш выбор пал на него как на мужчину.

О звезды, неужели это так заметно?! Хотелось, конечно, сказать, что манулец ошибся в своих подозрениях. И я уже даже открыла рот… Но почему-то язык не повернулся. Мне нужно лучше разузнать ситуацию. Я живу здесь, в резиденции, как в коконе. И не знаю, что делается снаружи. Я слепо доверяю тому, что мне рассказывают здешние обитатели, но понятия не имею, насколько их информация правдива. Поэтому внезапно решила рискнуть:

— Почему же?

Эл Вайсен снова перевел на меня свой взгляд:

— Эла Шания, он никогда не поступится своими обязанностями ради вас. И никогда не предложит стать его элреной. Вы не подходите императору по статусу. Неужели вы хотите быть лишь любовницей?

Интересно.

— Эл Вайсен, а почему вас заботит мой выбор?

— Заботит — неправильное слово. В манульском лексиконе оно отсутствует. Правильнее спросить: почему я заговорил с вами об этом?

Что-то он начал меня нервировать.

— И почему же вы заговорили со мной об этом? — иронию скрыть не получилось.

— Потому что, в отличие от императора, я рассматриваю вашу кандидатуру на роль элрены.

Честное слово, я изо всех сил попыталась сдержаться, но не смогла. Смех вырвался наружу гораздо раньше, чем я смогла взять себя в руки.

Когда я, наконец, успокоилась, поняла, что стала объектом пристального внимания практически всех гостей, находящихся в зале. И императора в том числе. Он обернулся и на несколько мгновений задержал на мне свой взгляд, а затем снова возобновил прерванный разговор с каким-то бородатым манульцем. Кстати, Малийя продолжала стоять рядом с ним, но уже не цеплялась за его руку.

Когда я снова перевела взгляд на Вайсена, поняла, что тот пристально разглядывает меня, а его глаза сияют. О небо!

— Мне не надо было смеяться, да? — спросила, не знаю даже, зачем.

Манулец еще некоторое время стоял молча, а затем, будто очнувшись, ответил:

— Никогда не слышал ничего подобного.

Ухмыльнулась ему на все свои тридцать два:

— Теперь вы считаете меня странной и уже не рассматриваете мою кандидатуру на роль элрены, да?

— А вас заинтересовало мое предложение? — уточнил он.

— Не думаю, что мы подойдем друг другу.

Все, надоел этот разговор.

— А император вам подходит?

Не знала, что ответить. А Вайсен, видимо, проблемы с поиском нужных слов не имел, поэтому продолжил:

— Шания, разве вам не хочется детей? Вы ведь наполовину землянка, а для этой расы, кажется, семья играет важную роль. Подумайте. Император ведь никогда не признает ваших детей своими. Они всегда будут только вашими, без права на законного отца.

О звезды! Дети! О нет!

Какая же я дура! Как я могла забыть о том, что могу забеременеть?

О небо! Где же делись мои мозги? А что, если я уже?.. Нет, нет, нет!..

Видимо, мои мысли отразились на лице, поскольку Вайсен склонился ко мне и шепнул на ухо:

— Если окажется, что вы все-таки не ждете ребенка от императора, тогда знайте, я не передумал.

Когда я перевела на него недоуменный взгляд, Вайсен снова заговорил:

— Шания, я первый помощник кардинала Джентона. Поверьте, я очень даже выгодная партия для вас.

И ушел, оставив меня пребывать в состоянии временного умственного помешательства. Это мне только что предложение сделали, или как?

О звезды! Оказывается, всего один короткий разговор может перевернуть все мировосприятие с ног на голову! Как же я запуталась!

— Шания, с тобой все в порядке?

Стассия. И ее внимательный взгляд.

— Да, в порядке. Просто задумалась.

И снова манулка была не одна. С ней рядом стоял манулец. Достаточно зрелый, приятной наружности. Длинные волосы, заплетенные в косу. Черные, с небольшой долей проседи.

— Шания, хочу тебя познакомить с Первым старейшиной Джерры. Это эл-сей Фриджис.

А затем она перевела внимание на этого манульца и представила меня:

— Эл-сей Фриджис. Это эла Шания. Наша гостья.

Я сделала приветственный кивок головой. Старейшина несколько мгновений смотрел мне в глаза, будто обдумывал что-то, а затем спросил:

— Эла Шания, в вас течет непростая кровь, вы знаете об этом?

— Что вы имеете в виду?

— Я чувствую вашу кровь. Она яркая.

Интересно. Мы некоторое время смотрели друг на друга, а затем манулец поклонился и отошел.

Я обратилась к Стассии:

— Что означают его слова?

На что мне ответили:

— Первый старейшина любит говорить загадками. Даже не знаю…

Но…

— У манульцев ведь кровь красного цвета? — решила уточнить.

— Красного, — подтвердила Стассия.

— А что тогда он имел в виду, говоря 'яркая'? Куда уж ярче?

Манулка ответила мне лишь спустя несколько секунд:

— Дождись результатов анализов. Думаю, они многое прояснят. Если кто-то из твоей родни жив, то его ДНК находится в джеррской базе, и ты сможешь найти ответы на все вопросы.

Просто прекрасно! И когда же будут готовы мои результаты?

На автомате поискала глазами Сайджела. Он в данный момент разговаривал с Первым старейшиной. А тот не сводил с меня взгляд. Странно!

В эту ночь долго не могла уснуть. В голове роились миллионы мыслей. Но почему-то больше всего беспокоила та, что несла в себе вероятность моей беременности.

Пыталась вспомнить дату последних месячных. И не могла. Столько всего навалилось за последние недели. Но наверняка месяц уже прошел! О адские небеса! И что мне делать, если окажется, что я беременна?! В голове не укладывалось, как я могла оказаться такой беспечной, что забыла о том, что от секса рождаются дети?!

Сайджел тихонько спал рядом, обняв меня сзади. Было тепло и уютно. Но мысли не давали покоя.

Сегодня мы впервые за две недели уснули без сексуальной близости. И я была рада, что император не стал настаивать. Сослалась на головную боль. Извечная женская отговорка! Хотя надо было выбрать другую, поскольку Сайджел сразу же хотел послать за доктором. Еле убедила его не делать этого.

А теперь вот и правда разболелась голова. О звезды!..

На следующий день меня вызвали в кабинет к императору.

— Что случилось? — спросила с порога.

— Пришли результаты твоих анализов.

Я затаила дыхание, одновременно и страшась, и желая их узнать.

Даже не сразу заметила Триксена, который тоже находился в кабинете. Именно он и ответил вместо императора:

— Выявленных совпадений по ДНК в твоей крови — ноль.

И хотя я прекрасно поняла, что это значит, все же уточнила:

— То есть у меня нет родственников на Джерре?

Ответил мне уже Сайджел:

— Во всяком случае, живых.

— Но мы можем поднять базу упокоившихся манульцев, — в разговор вмешался Триксен. — Возможно, там найдем след твоего ДНК.

Смогла только кивнуть в ответ. Слишком уж велико было мое разочарование. О звезды! Все-таки я здесь одна. Одно дело догадываться об этом и продолжать надеяться, и совсем другое — узнать наверняка.

Оказывается, мой приезд сюда оказался напрасным. Я не нашла здесь ничего и никого, кроме мужчины, который может быть моим лишь наполовину. И, что самое обидное, — идти мне абсолютно некуда. На Самире — я предатель. А здесь — лишь жалкая любовница императора. О звезды, почему же вы ко мне так жестоки?

А если еще и окажется, что я беременна от Сайджела, то вообще не представляю, что меня ждет. Стану печально известной джеррской знаменитостью? Меня спрячут далеко и надолго от любопытных глаз? Зашлют куда-подальше? Или что?!

Почувствовала, как меня заключили в крепкие объятия. Сайджел. Его тепло, его запах и… теперь уже его сущность, переселившаяся от меня. Я чувствовала своего демоненка в нем. Он всегда отзывался на мое присутствие. Вот и сейчас я ощущала, как демон жалобно скулит, сочувствуя мне.

Это стало последней каплей. Слезы полились нескончаемым потоком.

Не знаю, сколько времени прошло, пока я смогла прийти в себя и успокоиться. Сайджел продолжал обнимать меня, будто давая свои силы. И я была безмерно ему благодарна за поддержку в эти минуты.

Подняла к нему заплаканные глаза. И тут меня осенило. Попыталась через его плечо глянуть в ту сторону, где стоял Триксен.

— Шания, все в порядке, — прошептал император, сильнее сжимая объятия. — Брат уже давно ушел.

А я лишь горько усмехнулась.

Эту ночь провела одна. Попросила Сайджела не приходить. Он был не слишком доволен моей просьбой, но послушался.

Так что, смогла вдоволь настрадаться и наплакаться.

Но под утро ощутила, как меня обняли и прижали к себе крепкие мужские руки. И поняла, что безумно рада тому, что мой император все-таки пришел. Остаток сна уже был менее тревожным.

На следующий день смогла, наконец, полностью прийти в чувства, хотя в постели проснулась одна. Но оно было и неудивительно, ведь время близилось к обеду. Подумать только, а ведь я раньше никогда не была такой соней!

Еще больше воспряла духом, когда поняла, что Малийи в резиденции нет. Уехала еще вчера. Умница!

За обедом ничего необычного не происходило. Все вели себя, как всегда. Даже Стассия никак не прокомментировала мое отсутствие за завтраком.

После обеда заперлась у себя в спальне и попыталась заняться шитьем. Сайджел еще вчера принес мне два отреза красивой черной ткани.

Думала сшить еще одну тунику. Но из рук все выпадало, дело не ладилось. Снова и снова на ум приходили разные неприятные мысли. Никогда себя так не чувствовала! Разбитой, подавленной, обиженной…

Но я понимала, что мое настоящее — это ерунда. Гораздо страшнее то, что я понятия не имела, что меня ждет в будущем.

Получается, я полностью завишу от императора и его семьи. И это очень плохо, потому что деваться мне некуда. А ощущать себя загнанным в клетку зверем совсем не хотелось. И не важно, что эта клетка сделана из драгоценностей. Больше она меня не радовала, а только вселяла панический страх.

Хватит. Нужно срочно что-то менять.

Я прижала ладони к плоскому животу и, закрыв глаза, прошептала: 'Малыш, если ты там, дай мне знак, пожалуйста!'.

Минута, две, три…

И слезы снова потекли ручьями.