Едва сойдя с поезда в центре города, Ник Лукакис сразу же позвонил Тони Бьюканену, занимавшему довольно высокое положение заведующего оперативным отделом в антитеррористическом подразделении полиции. Они с Тони начинали вместе, еще когда топтали сапогами склоны Кабраматты, и, когда вторая жена Тони вышвырнула его вон, именно Ник Лукакис взял его к себе.

Однако ничто из этого не имело для Тони Бьюканена значения, когда Ник Лукакис принялся объяснять, почему он считает Джину Дэвис невиновной. Тони Бьюканен думал: до чего же некоторые истории слушать приятно, а некоторые просто невозможно. Эта история удовольствия ему явно не доставила, совсем даже наоборот.

– Ты же сам понимаешь, Этинс: подобные вещи всегда проявляются в деталях, – сказал Тони Бьюканен, когда Ник закончил, – а ты этих деталей не знаешь.

Ник Лукакис пережил на своем веку немало всевозможных разговоров с начальством и прекрасно чувствовал, когда следует говорить, а когда промолчать.

– Так ты знаешь детали, Этинс?

У Ника Лукакиса так вспотели ноги в форменных ботинках, что ему казалось, будто он случайно ступил ими в ванну с водой. Он вытер взмокшую шею.

– Откуда мне их знать? – сказал он.

– Вот именно, Этинс, – поднял палец Тони Бьюканен, – неоткуда тебе их знать. Даже я их не знаю. Но эти ребята из безопасности явно знают. Там и «федералы», и ASIO, и…

– А что, если все это неправда?

– Да, черт побери, Этинс, в том-то и дело! А не об этой ли правде ты так беспокоился, когда засек Гарри Тейта с подброшенным ему порошком, чтобы иметь возможность привлечь его к суду?

– Он был убийцей.

– Конечно. Но товар ему был подброшен, а значит, это была неправда. И эти люди – тоже убийцы, Этинс. Послушай, мне идти надо, у меня через полчаса встреча в «Парраматта». – Лукакис чувствовал, что Тони очень хочется повесить трубку, но ему все же не по себе от этого разговора. – Знаешь что, – сказал вдруг Бьюканен, – нам с тобой надо снова в море выйти. Хотя бы в нашей чудесной бухте немного поплавать. Я тут новую яхту купил, тебе наверняка понравится. Тридцать пять футов. Изумительная!

Затем Лукакис позвонил Дженни Родс из федеральной службы, но ее на месте не оказалось, и он оставил ей сообщение. Потом набрал Джорджу Шипорски, осуществлявшему связь между армейскими силами Нового Южного Уэльса и ASIO. Джордж Шипорски, похоже, принял соображения Ника к сведению, но потом сообщил, что в данный момент Джо Козак берет в прямом эфире интервью у министра и поэтому ему нужно срочно идти, но он непременно перезвонит позже.

Ник Лукакис порылся у себя в столе и в итоге отыскал маленький радиоприемник, который купил еще в те времена, когда каждый день в обеденный перерыв бегал трусцой – то есть до того, как жена предъявила ультиматум насчет Салли Уайлдер, и до того, как ему стало безразлично, хорошо ли он выглядит.

Пока он надел наушники, включил приемник и отыскал нужную станцию, интервью уже подходило к концу, но он все же успел услышать достаточно, чтобы понять, о чем шла речь.

«…это как охота на кабана, – пояснял министр. – Это опасно, ибо мы не знаем, где находится кабан, но мы умелые охотники, мы хорошо подготовлены, так что кабану не уйти».

Ведущий Джо Козак, известный своей наглостью, засмеялся и воскликнул:

«Как приятно, когда политик говорит на языке, понятном любому австралийцу! Спасибо, господин министр».

«И вам, Джо, спасибо, – ответил министр, и голос его прозвучал несколько басовитей и спокойней; он явно испытывал облегчение, как если бы только что сам был дичью, на которую ведут охоту, а вовсе не охотником, и счастливо избежал поимки. – Австралийцы должны знать: мы непременно поймаем эту террористку-самоубийцу, прежде чем она успеет до нас добраться».

– Так вашу мать! – не сдержавшись, во весь голос рявкнул Ник Лукакис, забыв о наушниках. Заметив, что молодая женщина-полицейский, проходившая мимо, удивленно на него посмотрела, он тут же принялся старательно ей улыбаться, чувствуя себя при этом полным дураком.

А в наушниках уже забубнили рекламные объявления, потом снова началась какая-то новостная передача; сообщили, что в связи с предотвращением взрыва на стадионе и признаниями членов террористической группировки, в которую, между прочим, входили и настоящие австралийцы, рейтинг нынешнего правительства, ранее невероятно просевший, поднялся до рекордных высот. Ник Лукакис продолжал слушать, все больше приходя в отчаяние от собственной неспособности что-либо изменить и совершенно не представляя себе, что еще он мог бы предпринять.

И тут зазвонил телефон. Он с облегчением извлек из ушей наушники и снял трубку. Это была Дженни Родс, но едва Ник Лукакис начал излагать ей суть дела, как она прервала его и велела об этой истории забыть.

– Сонные сиднейские копы пусть так и остаются сонными сиднейскими копами, – сказала она, вспоминая одну шутку, известную некогда только им двоим, – так что оставь вопросы государственной безопасности тем, кто знает, как этим заниматься.

А Джордж Шипорски так и не перезвонил. Да и, собственно, с какой стати?