К СЕВЕРНЫМ ВОРОТАМ ГОРОДА они прибыли прямо перед полуночью и направились прямиком к Урожайному Рынку. В лабиринте его торговых мест было темно, а центральная площадь была пустынна, если не считать нескольких спящих нищих, да бродячих котов вожделенно завывающих где-то в ночи. Отсюда они проехали на улицу Серебряной Луны в богатом квартале, миновали Дворцовые владения и добрались до окруженного каменными стенами обиталища Дома Орески. Ослепительно белый замок, устремлённый в небеса, возвышался над стенами, сияя, как жемчужина в лунном свете. Огромный стеклянный купол посередине, как и четыре башни по углам, были темны, но сквозь купол восточной башни просвечивался слабенький огонёк.

— Похоже, Теро мы не разбудим, — сказал Алек.

— Не исключено, что он как раз нас и дожидается, — Серегил похлопал по сумке и паре у’лу, привязанных возле его седла. — На сей раз мы везем подарочки и ему.

Стражники в красных ливреях Дома преградили им путь, но было достаточно назвать себя, чтобы их пропустили. Они поехали дальше, через темные, вечнозеленые сады и оставили своих лошадей слуге. Взобравшись вверх по широченным ступеням, они очутились в огромном, гулком атриуме и пройдя по мозаичному полу с изображением дракона, очутились у лестницы. Пять её пролётов и этажей, украшенных искусной резьбой, утопали о тьме, если не считать удалённых друг от друга светильничков на всём её протяжении.

Теро, открывший на их стук, был, против обыкновения, взъерошенным. Его синяя мантия выглядела так, словно он в ней спал, его пальцы и правая щека были перепачканы фиолетовыми чернилами.

— А, это вы! Я и не ждал вас до завтра.

Он оглядел их с ног до головы, приметив и заляпанные грязью сапоги со штанами, и седельную сумку и у’лу, висевшие на плече Серегила.

— А где Себранн? — спросил он, когда они вошли в мастерскую.

В воздухе висел запах дыма от жаровни, и ещё не развеялись остатки какого-то заклинания.

— Он в безопасности. Чуть погодя я расскажу тебе эту историю, — негромко сказал Серегил, бросив многозначительный взгляд в сторону Алека. — Если, конечно, ты угостишь нас вином.

— Очень хорошо. У меня сегодня также есть кое-какие новости. Улан-и-Сатхил скончался в Риге.

— Когда?

— Я бы сказал, очень скоро после вашего отъезда. Его привезли назад в Вирессу, с целой лодкой выкупленных рабов. Героя своего народа.

— Героя?! — воскликнул Алек.

— Всё в порядке, — сказал ему Серегил. — Лучше пусть он таким для всех и остаётся. От правды не будет ничего хорошего.

— Но какова ирония судьбы, а? Это мы-то должны хранить его секрет в тайне?!

Серегил ответил ему кривой усмешкой.

— Жизнь порой и не такое заставляет проделывать.

— Так вы нашли книгу? — спросил Теро.

— Книги! Как оказалось, — поправил Серегил.

Водрузив сумку на один из верстаков, он извлёк из неё половинки трёх фолиантов.

Теро в смятении глянул на них.

— Что случилось?

— Пришлось поделиться с Капитаном хазадриельфейе, с которым нам случилось свести знакомство. Идея была такая, что гораздо безопаснее, если никто не получит их целиком. Впрочем, я попытался захватить лучшие половинки.

Теро уставился на них.

— Хазадриельфейе? В самом деле?

— Это они гнались за нами, когда мы встречались с тобой в Уздечке и Бубенце, — сказал Алек. — Ну а потом была снова долгая-предолгая история.

— Ещё одна? Тогда нам лучше спуститься и вы расскажете их.

— Магиана ещё не спит? — спросил Серегил. — Ей бы тоже захотелось это послушать.

— Она уехала в Рину проведать Гермеуса. Завтра пошлю ей весточку.

— Ах, да, пока мы никуда не ушли, — Серегил указал на волосы Алека. Чары, наложенные Теро всё ещё не исчезли, и он оставался темноволосым. — Ты не мог бы всё сделать как положено?

— Да, конечно!

Теро встал за спиной Алека и провел руками над его головой. И когда он закончил, волосы Алека снова имели свой нормальный светло-медовый цвет.

— Вот, так-то гораздо лучше!

— И вот это, — Алек отвернул рукава, указав ему на рабские метки.

Теро убрал и их, а затем проводил Алека и Серегила по чёрной лестнице вниз, в свою уютную гостиную.

Со времен Нисандера комната ничуть не изменилась. По-прежнему, опоясанная росписью фресок — магических, но тем не менее, безусловно, являвшихся и украшением — она хранила свою старую уютную обстановку. В центре стоял обеденный стол, за ним, у камина — кресла. Стены были уставлены книжными шкафами, горками свитков, какими-то покрытыми пылью безделушками неизвестного происхождения.

Проведя в воздухе пальцем, Теро произнёс заклинание, и на столе тотчас появился обёрнутый холстиной кувшин, с которого не успел осыпаться снег с горы Эпос. Он наполнил для них кубки охлажденным яблочным вином из Майсены и все уселись с книгами за стол.

Серегил сделал большой глоток ледяного вина и блаженно откинулся в кресле.

— Как же мне этого не хватало!

— Книги? — в нетерпении спросил Теро.

— Мне кажется, вот эта будет наиболее тебе интересна, — Серегил показал ему ту, в которой было больше всего рисунков рекаро. — Не уверен, что она вся была лишь о том, как сделать рекаро, но я постарался захватить для тебя как можно больше.

— Замечательно! — Теро выглядел счастливым, словно дочь Микама Иллиа, получившая новое ожерелье. — Это просто великолепно! Учитывая уровень Ихакобина, она может оказаться весьма полезной, даже если тут и не всё. Уверен, что для расшифровки кода мне понадобится твой опыт.

— Как только мы снова обустроимся, — пообещал Серегил, а затем вручил Теро у’лу. — Думаю, вот это тебе тоже понравится.

— И это ещё часть долгой истории, — сказал Алек.

Теро снова наполнил кубки.

— Я готов слушать.

Им вдвоём пришлось очень долго рассказывать обо всём. Когда же они закончили, Теро покачал головой.

— Я так сожалею относительно Себранна, Алек.

— Это было лучшее, что мы могли сделать, — ответил Алек, но в его голосе по-прежнему чувствовалась острая тоска.

— Главное, вы оба живы! И вы не перестаёте меня удивлять.

Серегил поднял вверх пустой кубок, салютуя ему, затем отставил в сторонку.

— Куда вы поедете ночью? Оставайтесь! Добро пожаловать.

— Благодарствуем, но мы поедем в «Олень», — ответил Алек.

— Следует ли мне послать весточку и Рансеру?

— Нет, спасибо.

Как бы сильно ни доверял Серегил человеку, приглядывавшему за особняком на Улице Колеса, он не хотел, чтобы даже случайно разнеслась молва об их возвращении.

— А когда вы встретитесь с Королевой? Ей не слишком-то пришлось по душе то, что я возвратился без вас, как и ваше длительное отсутствие.

— Что ты сказал ей?

— Что вы задержались в Боктерсе, отдыхаете, наслаждаетесь общением с семьёй.

— Благодарю. Завтра же дадим знать о себе во дворец, вот только сделаем передышку. И это то, чего мне нужно сейчас больше всего. Алек, идём.

Теро поднялся вместе с ними наверх и проводил до двери.

— Я знаю, книги у тебя в надёжных руках. Какое же это блаженство, наконец избавиться от них!

— Я как следует за ними присмотрю.

Разделавшись с этим долгом, они проехали обратно через район знати, по улице Золотого Шлема, и далее, мимо округлой колоннады фонтана Астеллуса, минуя арочный проход, — на улицу Огней. На фасадах публичных домов были зажжены разноцветные фонарики, и улица была полна людей, зашедших снискать расположения у полюбившихся куртизанок, или попытать счастья в игорных домах в дальнем её конце. Среди них было много солдат.

Отсюда они свернули в причудливый лабиринт узких улочек, ведущих к Улице Голубой Рыбки.

Они уже были почти на месте, когда услыхали отчётливые шаги у себя за спиной. Светильников в этой части города было немного, да и те — на почтительном расстоянии друг от друга, и всё же света ближайшего из них хватило Серегилу, чтобы насчитать пять человек. То были юнцы, одетые, как головорезы. Мечей он не заметил, только дубинки, палки, да длинные ножи.

— И куда же это мы направляемся? — спросил один из них с явным акцентом северянина.

— А ничего так лошадки у вас, — вторил ему другой, с копной темныйх волос в мелких кудряшках.

Оба двинулись вперед, видимо, намереваясь подрезать поводья у Звездочки и Ветерка. Уловив запах перегара, которым разило от них, Серегил вздохнул.

— Вы же не станете этого делать?

— Что-то я не вижу поблизости синих мундиров, — самоуверенно осклабился вожак.

— Он пытается дать вам шанс, — предупредил Алек.

Парень расхохотался.

— Думаю вам обоим лучше немедленно слезть с ваших лошадей. Живо!

— И почему бы мы стали это делать? — спросил Серегил.

Парень не очень ровной дугой махнул перед ним дубинкой.

— Да потому что мы собираемся проредить вашу поклажу, вот почему! Хватит тут строить из себя бог весть что, господа хорошие. Мы забираем эти сумки и ваши кошельки. А ещё вот этот милый лук, который у тебя, Блондинчик. Полированная ауренненская сталь сверкнула в отблесках света.

Эти двое попятились, но остальные трое кинулись вперед, размахивая своими дубинками. Алек увернулся от ближайшего к нему противника и нанес ему удар поперек груди, предпочитая ранить, не убивая. Это возымело желаемый эффект: нападавший выронил дубинку и отскочил назад. Серегил разделался со вторым — их бывшим вожаком — двинув клинком плашмя поперек физиономии, раскроив ему щёку и оглушив. Остальные сбежали, поджав хвосты. Удовлетворившись этим, Серегил подошёл к парню, что валялся скорчившись, на земле и хорошим пинком перевернул его на спину.

— Умоляю вас, господин, не убивайте, — заскулил тот, теперь такой весь жалкий и трепещущий.

— Я же тебя предупреждал, — Серегил придавил ему грудь ногой и, приставив к его подбородку острие меча, забрал у вора его собственный кошелек. — Тебе и в самом деле следует более внимательно выбирать жертву.

Грабитель в ужасе уставился на него.

— Прошу вас, господин! Простите! Милостью божией, пожалуйста, не надо…

Серегил взглянул на Алека, который всё ещё стоял возле второго.

— Что скажешь?

— Не стоит пачкать о них клинки.

— Полагаю, что так. Поднимайся, жалкий ублюдок. Забирай своего дружка и уносите ноги, пока мы не передумали.

— Да не дружок он мне! — воскликнул трус и рванул прочь, нырнув под лошадями.

— У некоторых воров ну никакой чести, — сказал Алек.

Серегил вздохнул.

— И это было как-то совсем не весело.

Снова усевшись верхом, они продолжили путь, держась начеку.

В Олене и Выдре было темно. Миновав парадный вход, они направили лошадей на задний дворик и, передав их сонному конюшему, вошли через заднюю дверь.

Серегил подошёл к полке над широким камином и снял с неё стоявший в самом центре расписной кувшин.

— Так, так, — он заглянул внутрь и извлек из него три пергаментных конверта и трубку со свитком, доставленную, конечно, Теро или Магианой. — По нам тут скучали.

Алек зажёг свечу от тлеющих угольков, и они вдвоём поднялись на второй этаж. Там Серегил отпер дверь пустующей кладовки, а затем тщательно запер её за собой. Пройдя к противоположной стене, он произнёс заклинание, которое позволило увидеть потайную панель.

— Помнишь пароль? — с улыбкой спросил Алек. — Всё же прошло немного времени.

— Очень на это надеюсь. Было бы большой незадачей погибнуть на пороге собственного жилища.

Алек сам взялся за дело, шепча нужные пароли — Ауратра, Моринт, Селетрир, Тилента — ауренфейские обозначения четырёх фаз луны — на каждое из четырёх заклятий, наложенных Магианой против непрошеных гостей, если вдруг кто-то прознает про это их убежище.

Кошка Серегила, которая всегда проникала сюда одним ей ведомым путём, завидев, как они поднялись по ступенькам к двери, встала и потянулась.

— Девочка моя! — воскликнул Серегил, и, нагнувшись, почесал её за ушком, а Алек произнес последний пароль. И едва Серегил отворил дверь, Руета бросилась в комнату и с громким мурлыканьем принялась тереться о его ноги.

В комнате было холодно, темно и пахло пылью, но они оставили у камина неплохой запасец дров. Серегил зашвырнул в угол сумку и постучал сапогами о дверь. Алек последовал его примеру, а затем, воспользовавшись огнивом, лежавшим на специальной тарелочке на мраморной каминной полке, развел огонь. Серегил прошёлся по комнате, зажигая светильники и свечи, затем, — сдернув пыльное покрывало с кровати — растянулся на ней и принялся изучать печати на посланиях.

Две были просто каплями расплавленного сургуча: это было благоразумно со стороны тех, кто посылал такие письма — не афишировать себя, на случай если бы их вдруг перехватили. Третье было от герцогини, с которой они были едва знакомы, свиток же — от Магианы.

Алек подвинул ноги Серегила, чтобы было можно сесть и укрыл обоих своим плащом, дожидаясь пока нагреется их жилище.

— Ну-ка, ну-ка посмотрим, — Серегил сломал первую безымянную печать. — Это от старого Лорда Эрнеуса. Похоже, его дочь отдалась… Впрочем, нет, глянь на дату, должно быть, она уже на сносях.

Письмо полетело в огонь.

Второе было оставлено всего лишь неделю назад. От него ещё исходил лёгкий аромат дамского парфюма. Подмигнув Алеку, Серегил поднёс послание к носу, затем пробежался по строчкам глазами.

— Это от Герцогини Мириан, жены герцога Норина. Похоже, она по неосторожности оставила у своего любовника кое-что приметное… да, проклятье же Билайри, ну почему они всегда так делают?!

— Если б они делали иначе, у нас бы не было работы.

Третье послание было от Тириена, куртизана с Улицы Огней, с которым Алек познакомился, когда в первый раз забрёл под вывеску с зеленым фонариком. Молодой человек хотел нанять грабителя, чтобы тот обчистил дом одного его патрона, который посмел его обидеть.

— Я вот думаю, как бы он среагировал, если бы узнал, что пишет это письмо тебе? — улыбнулся Серегил.

Алек проигнорировал его, взяв в руки трубку со свитком. Сломав печать, он вытряхнул скрученный листок.

— Будем надеяться, у Магианы для нас кое-что поинтереснее. Здесь есть дата. Всего четыре дня тому назад. Должно быть, она оставила его, уезжая из города.

Серегил натянул плащ до самого подбородка.

— Звучит многообещающе.

— Мои дорогие мальчики, если вы вернетесь раньше меня, у меня есть кое-что, что может быть для вас интересно. Прошу вас как можно скорее навестить Леди Амалию в качестве господ, какими вы и являетесь на самом деле. Скажите ей, что вы мои доверенные лица и знаете кое-кого, достойного доверия, и способного ей помочь. Это небольшое политическое дельце. Очень надеюсь, что приключение вас развлечет.

Серегил поморщился.

— «Развлечет»? Я бы выразился иначе. Что скажешь?

Алек скинул ногу Серегила со своего бедра. Подойдя к брошенной сумке, он вытащил из неё поддельные ошейники, что они носили, и водрузил их на заваленную безделушками полку, между шкатулкой с выпавшими камнями и сломанным замком.

— Уверен, что хочешь их сохранить? — спросил Серегил.

Как мог Алек смотреть на них, не вспоминая при этом Себранна?

— Всё в порядке, — заверил его Алек, возвращаясь и усаживась возле него опять.

Больше он ничего не сказал, а Серегил не стал задавать вопросов.

Вместо этого он покачал на руках два последних послания.

— Так что скажешь, тали? Леди или блудница?

— Сначала Магиана, потом блудница, и только потом — леди, — ответил Алек. — Впрочем, одно условие.

— Ого, ты заговорил об условиях? Ну ладно, и что же это?

Мерцающий свет камина придал Алеку немного хищное выражение, когда он с улыбкой произнёс:

— Я не услышу от тебя ни единой жалобы на скуку, как минимум в течение двух месяцев.

Серегил присел и отвесил ему шутовской поклон:

— Даю слово. Уверен, эта старая городская блудница сумеет меня развлечь хоть немного. Кроме того, уже почти весна, а весной люди склонны совершать всяческие безумства. Ах, Алек… нас ждут старые добрые потасовки и прочие подобные дела.

Он зевнул, потянулся, а затем произнёс слова, которых не говорил с того самого момента, как сгорел «Петушок»:

— Как же здорово дома.