Макхью сидел на кровати, скрестив ноги. Приканчивая кофе, которое с большой неохотой организовал управляющий мотелем, он щурился от дыма тонкой сигареты, просматривая утреннюю прессу, и не мог не поражаться скудности информации, содержащейся в ней.

Покойника идентифицировали, как Гордо Насса. За последние годы полиция не раз заводила на него дела. Он считался второстепенным "бомбардиром".

Полиция обнаружила свидетеля, видевшего, что Насс вошел в дом за час двадцать три минуты до того, как анонимный звонок поставил их в известность о совершившемся преступлении.

Полиция не нашла ничего, что могло бы связать Насса и мисс Нэйдин Андерсен, двадцать пять лет, хозяйку квартиры. Кроме того, они пока не нашли и саму мисс Андерсен.

Полиция призналась, что у нее нет никакого разумного объяснения тому, что вообще там делал Насс, кроме того, что он или убийца, или оба они устроили в квартире обыск. Невозможно также установить, что при этом пропало.

В газетах была напечатана фотография того, как накрытый простыней труп выносили из квартиры. Не было ни одной фотографии того, во что превратилась квартира. Не было ни одной фотографии Нэйдин, хотя Макхью знал, что в обеих редакциях есть, по крайней мере, фотороботы практически всех членов семьи Андерсенов, располагавших деньгами и пользовавшихся определенным влиянием в обществе.

Не было также ни одного упоминания о "Двери", несмотря на то, что сестра Нэйдин Андерсен была совладелицей заведения, а само оно было хорошо известно полиции как место, где собираются люди с не совсем обычными профессиями.

И не было ни одного упоминания о Джонни Стоувере.

– Кто-то прикрыл всю эту информацию, – сказал Макхью. Он был слегка разочарован, так как надеялся, что найдет в газетах информацию, достаточную для того, чтобы начать собственное расследование, не прибегая к помощи ФБР или полиции.

– Похоже, они не особенно стараются найти меня, – заметила Нэйдин.

– Ошибаешься. К этому времени каждый полицейский в штате уже получил твое описание, – возразил Макхью. – Просто они пока об этом помалкивают. И это нам на руку. Мы сможем отсиживаться здесь, пока они не сделают публичного заявления.

– Мы обе?

– Да.

– Нам понадобится одежда и все остальное, – сказала Лорис.

– Я загляну домой и подберу кое-что. Нэйдин, дай мне твои размеры, и я постараюсь подобрать все необходимое на несколько дней.

– Макхью, но ведь полиция наверняка следит за квартирой, – предположила Лорис.

– Возможно. Это не имеет значения. Мне все равно надо переговорить с инспектором, ведущим это дело, и с ФБР, чтобы разузнать, как обстоят дела на самом деле. – Он сунул ноги в туфли и завязал галстук, не глядя в зеркало. Надевая пиджак, он спросил: – У тебя есть пушка, солнышко?

– Тридцать второй калибр, – отозвалась Лорис.

– Если кто-нибудь, кроме меня, попытается войти сюда, воспользуйтесь ей, – сказал Макхью, взял шляпу и вышел.

* * *

Ник Фут смотрел на Макхью без особой симпатии. Он выглядел как человек, которому так и не удалось соснуть этой ночью. Он закрыл папку, лежавшую перед ним на столе.

– Где ты, черт тебя побери, был? И куда ты дел женщин? – потребовал он.

Макхью ухмыльнулся.

– Спал. Доктора рекомендуют в моем возрасте не менее семи часов здорового крепкого сна каждую ночь. Полагаю, что в твоем возрасте надо спать не меньше десяти часов. Женщины в надежных руках. Моих.

– Когда-нибудь, Макхью, когда-нибудь я обещаю тебе...

– Кроме того, люди пожилого возраста должны следить за своим давлением, – любезно заметил Макхью. – Ну, а теперь что ты хочешь мне сообщить?

– Сообщить? – заорал Фут. – Ты заставил меня целую ночь тебя разыскивать, а теперь у тебя хватает наглости требовать от меня отчета! Слушай...

– К этому времени ты, конечно, уже звонил в Вашингтон и получил распоряжения. Поделись.

– Ах, вот так?

– Поделись, – улыбнулся Макхью.

– Ты уже засвидетельствовал свое почтение инспектору Клайну? – Фут зажег сигарету и бросил спичку в корзину для бумаг. – Полиция не прочь задать тебе несколько вопросов.

– Я загляну к нему попозже. Выкладывай.

– Ну-ну, – Фут открыл папку. – Гордо Насс был босяк, громила, которого нанимали время от времени в разных местах на западном побережье. Мы думаем, что за ним числится несколько убийств, но пока он еще ни разу не засыпался. До сих пор неизвестно, связывает ли его что-нибудь со Стоувером. А как насчет этой Андерсен? Может, она его знает?

Макхью покачал головой.

– Нет. Это точно. И насколько я знаю, он ни разу не был в моем заведении.

– Ага, – Фут сделал пометку. – Мы не знаем, на кого он работал и что искал. Пока девушка не побывает в квартире, мы даже не можем сказать, пропало ли там что-нибудь. Лучше бы ты нам ее доставил, Макхью.

– Со временем. Искали что-то небольшое, может быть, бумаги. Малый, который это делал, сорвал со стен все рисунки.

– Моя промашка. Я должен был сразу же узнать твой голос, когда ты звонил сюда. – Он пристально посмотрел на Макхью. – Ты взял что-нибудь оттуда?

– Ничего. Я приехал туда, чтобы поговорить с Нэйдин, увидел жмурика и сразу же дернул оттуда.

– Это мы знаем. Ты там был всего одиннадцать минут.

Макхью сделал вид, что его полностью занимает процесс доставания сигареты из пачки.

– Я вот чего никак не могу понять. Как вы точно узнали время, когда там появился Насс?

– Это не мы, – Фут достал отчет, напечатанный на машинке. – Ракетная контора, на которую работал Стоувер, чрезвычайно заинтересована в том, чтобы найти его. Они поручили одному из своей службы безопасности, Харви Лоуэллу, посмотреть что к чему. У Стоувера последнее время были проблемы с деньгами. В городе у него было три или четыре девочки, но только Нэйдин могла быстро раздобыть приличную сумму. Лоуэлл решил, что если Джонни Стоувер где-нибудь и покажется, то это будет скорее всего квартира Нэйдин. Он видел, как Насс зашел в дом, но не знал, к кому тот направляется. Аналогичным образом он засек и тебя.

– Нэйдин уехала примерно в половине одиннадцатого, – сказал Макхью.

– Этого он не видел. Гаражи выходят в проулок за домами. Мы полагаем, что она уехала именно этим путем. Убийца, очевидно, тоже воспользовался этим путем. Задняя дверь в доме обычно заперта, но любой бойскаут откроет ее за две минуты.

– Ага, – Макхью перебросил сигарету из одного угла рта в другой. – А что там за финансовые трудности у Стоувера?

– Насколько нам известно, у него восемь-девять тысяч долга в барах, ресторанах и отелях по всему побережью отсюда до Лос-Анджелеса. И кое-какие из этих долгов он сделал довольно давно. У нас тут есть один специалист по азартным играм, Фрэнк Фентон. Считается, что долговые обязательства, которые он держит, составляют тысяч семнадцать. Мы с ним потолковали пару часов назад.

– Фентон? И что же он говорит?

– Он ничего не знает. Признался, что Стоувер ему должен, но говорит, что не очень беспокоится. У Стоувера и раньше были трудности, но он как-то выкручивался.

– На этот раз это не будут деньги Нэйдин Андерсен. Можешь сказать об этом Фентону, – угрюмо сказал Макхью.

– Хорошо. Будь спокоен. Это останется между нами. Деньги останутся в вашей семейке.

– Макхью протянул руку и ухватил Фута за рубашку.

– Кто-нибудь помоложе был бы сейчас уже без зубов, – негромко сказал он.

Фут вырвался и с сожалением взглянул на место, где совсем недавно была пуговица.

– Ладно, ладно. Пошутить нельзя.

– Хватит шуток. Рассказывай дальше.

– Хорошо. Да, собственно, и осталось-то немного. Мы знаем, что Стоуверу нужны деньги, мы знаем, что это не в первый раз, но раньше он как-то устраивался. И нам хотелось бы узнать, где он доставал деньги раньше. – Он написал что-то на листке блокнота, оторвал и передал Макхью. – Это шлюхи, с которыми он встречался больше двух раз за последние месяцы. Мы их проверяем. Пока ничего нет.

– Макхью покачал головой.

– Иногда у меня возникает вопрос, что у некоторых в голове вместо мозгов? Перед нами игрок, постоянно нуждающийся в деньгах. Можно предположить, что он пойдет на многое, чтобы у него были женщины и деньги. И, несмотря на это, он получает допуск к секретной оборонной работе.

– Не жди от меня утешения, – раздраженно ответил Фут. – Я об этом бродяге вообще услышал в первый раз только когда он пропал. Он у них был вундеркиндом или чем-то в этом роде. Колледж он закончил в двадцать лет и к тому времени был, насколько я знаю, обычным американцем. Он устроился в небольшую электронную фирму и время от времени выполнял небольшие государственные заказы. Предложил пару решений, вполне пригодных для того, чтобы запатентовать их. Мы вернулись к нему через девятнадцать месяцев, и нам очень не понравилось, что мы увидели. У нас не было достаточно материалов против него, чтобы его посадить, но мы сократили ему допуск с "секретных" до "закрытых" материалов. Так получилось, что это решение, по крайней мере, тогда не прошло.

– Лошадь уже увели из стойла, – коротко сказал Макхью.

– Может быть, и нет. По мнению руководителей проекта, Стоувер и так в последние месяцы не знал, над чем работал. Они ставили перед ним конкретные требования, и он разрабатывал схемы, которые могли бы функционировать определенным образом в пределах заранее заданных параметров. Но он не имел представления о том, над чем шла работа в целом.

– Да ну? – скептически обронил Макхью.

– По крайней мере, так они говорят.

– Остается надеяться, что это, действительно, так, – встал Макхью.

– Эй! Меня не интересует, как ты там строишь отношения с обороной, – торопливо сказал Фут. – Мне надо поговорить с этой Андерсен.

– Никаких проблем. Дам тебе знать через пару часов. – Макхью вышел, не обращая внимания на то, что пытался сказать ему Фут.

– Это дело мне не нравится, – сказал инспектор Клайн. – Я что-то не вижу от тебя помощи, Макхью.

Макхью смотрел поверх головы инспектора на стену Дворца правосудия. Интересно, почему в общественных зданиях всегда царит угрюмая атмосфера?

– Девушка ничего не знает.

– Это я сам решу, – сказал Клайн, глядя на Макхью через нижнюю половинку бифокальных очков. – Я не хочу сказать, что она замешана в этом деле. Из материалов о ней следует, что она девушка порядочная. Единственный человек с сомнительной репутацией в ее окружении – это ты. Но в силу каких-то причин в ее квартире прирезали шпану. Ты говоришь, что ее выманили телефонным звонком незадолго до того, как это случилось. Совершенно очевидно, что в ее квартире было нечто, привлекающее интерес не только одного человека. Не думаю, что мое желание задать ей несколько вопросов выглядит так уж неразумно.

– Как насчет завтра? – спросил Макхью.

– Какого черта, завтра? – парировал Клайн. – Убийца разгуливает на свободе, а ты хочешь, чтобы я отказался от встречи с женщиной, у которой может быть необходимая мне информация, только на том основании, что ее это расстроит. Послушай, Макхью...

– Мне безразлично, расстроится она или нет. Мне не безразлично то, что ее могут прихлопнуть. Мы имеем дело не с убийцей-одиночкой, – прервал его Макхью. – Я предлагаю сделку. Ты мне отдаешь Джонни Стоувера, и через полчаса Нэйдин будет у тебя.

– Стоувер, – проворчал Клайн. – Тебе он нужен и ФБР он нужен, и вы пытаетесь обскакать друг друга, чтобы заполучить его раньше других. Я бы тоже не отказался побеседовать с ним пару часов, хотя бы для порядка.

– Ты хочешь сказать, что Стоувером должен заниматься ты? – вопросительно поднял бровь Макхью.

– Бред! ФБР считает, что его нет в городе, а они редко ошибаются. Фут думает, что ты ввязался в это дело из-за этой девчонки Андерсен. Из всех ее знакомых только он один выбивается из общего ряда. И поскольку им так интересуется Вашингтон, то мы в Сан-Франциско должны отойти на второй план. – Он чиркнул спичкой по столешнице и начал раскуривать сигарету. – Я почти решил положить этому конец.

– То есть? – мягко спросил Макхью.

– Я могу тебя засадить за то, что ты мешаешь правосудию. Прячешь потенциального свидетеля. Не сообщаешь о преступлении. Укрываешь...

– Именно я сообщил о преступлении. И давай не будем говорить об этом, потому что ничего из этого ты не сделаешь. Я не собираюсь объяснять, почему ты ничего не сделаешь.

Клайн пожал плечами.

– Может быть, в другой раз. Почему бы тебе не убраться? В таком случае я мог бы закрыть дело вне зависимости от тебя.

– Идет. Только скажи мне, что ты нашел в квартире.

– Ты же там был.

– У меня не было времени заниматься отпечатками пальцев.

Клайн вздохнул.

– Сохранившиеся отпечатки ничего не дают. Несколько твоих. Несколько – того парня на вещах, которые он потрошил. Отпечатки Нэйдин и Лорис. Из них свежие принадлежат только Нэйдин и жмурику. Внутренняя дверная ручка вытерта.

– А Стоувер?

– Мы нашли несколько отпечатков, которые могли принадлежать ему, но все они старые. Возможно, три или четыре недели.

– На ноже тоже ничего?

– Ну да. Ручка деревянная, на лезвии следов нет. Хозяин дома сказал, что он от кухонного набора, который вместе с другими кухонными принадлежностями сдается с квартирой. Другими словами, у нас нет ничего, кроме сильного желания поговорить с той, что жила в квартире.

Макхью встал и потянулся.

– Звучит вполне разумно. Подожди пару часов. Я тебе позвоню. Судя по выражению лица Клайна, он не очень в это верил.

* * *

Макхью не пытался оторваться от черного седана, пристроившегося за ним у Дворца правосудия. Такая же машина ждала его возле дома.

Он не спеша собрал кое-что из одежды Лорис и аккуратно сложил в большую кожаную сумку свои вещи. Потом он позвонил в магазин женской одежды, где знали Нэйдин, и оставил заказ. Клерк пообещал, что через полчаса все будет готово. После этого Макхью связался с Клайном.

– Нэйдин Андерсен будет у тебя через три часа, если ты готов выслушать мои условия.

– И что это за условия? – с недоверием в голосе спросил Клайн.

– Сними наблюдение с моей квартиры и избавь меня от хвоста. Когда закончишь разговор с ней, посади ее в такси и не пытайся проследить, куда она поедет.

– Существует возможность, что после окончания разговора с ней у меня возникнет желание запереть красотку. Так что не пойдет.

– Мне наплевать, запрешь ты ее или нет, хотя я думаю, что тебя вряд ли придется это сделать. Я просто не хочу, чтобы ее проследили до того места, где я ее прячу. И уж, конечно, я не хочу, чтобы это просочилось в прессу. По-моему, это честно.

– Обычно тут еще бывают какие-нибудь уловки.

– Никаких уловок, – раздраженно ответил Макхью. – Черт, я тебе даю девушку. Но не хочу, чтобы ты ее просто взял и отпустил.

– А если мы решим, что она нуждается в защите полиции? Что тогда?

– Ну, так и охраняйте ее. Главное, чтобы ее не убили, если она начнет разгуливать по улицам. – И Макхью повесил трубку.

Налив себе виски с содовой, он выглянул на улицу. Через несколько минут обе полицейские машины уехали. Он решил, что неплохо было бы доложиться начальству, и открыл ключом небольшой шкафчик, в котором стоял телефон со скремблером. Это была прямая линия с Вашингтоном.

– Макхью, – сказал он оператору. – Соедините меня с генералом Хартсом, пожалуйста.

Голос генерала звучал так, как если бы он доносился из ледяной пещеры. Макхью представил себе аскетический кабинет без окон где-то в недрах Пентагона.

– Хартс слушает. Докладывайте, Макхью.

– Пока никаких следов Стоувера. Опознанный уголовник убит неизвестным. Продолжаю работать.

– Задание отменяется. Все, что у вас есть, передайте ФБР. Макхью отнял трубку от уха и воззрился на нее в полном изумлении. Дисциплина боролась в нем с естественной потребностью думать самостоятельно.

– Есть, сэр, – коротко ответил он и зажег сигарету. – Могу я спросить, почему?

– В этом нет необходимости, – ответил Хартс.

– Мне бы не хотелось, чтобы между нами возникло недопонимание, генерал. В прошлом мои суждения были достаточно убедительны, и департамент решил поддержать их.

– Макхью, я... – он услышал, как вздохнул Хартс. – Я знаю об этом. Но это дело не совсем наше, и вы знаете это. Что же касается вас, Стоувер оказался другом других друзей. Его исчезновение – это проблема внутренней безопасности, так что пусть им занимается Гувер. Что же касается убийства, то кто бы там ни был замешан, это дело местной полиции. Мне и так уже устроили веселую жизнь из-за того, что вы скрываете свидетеля и плюете на всех и вся. Мы не можем это оправдывать, так что надо положить этому конец. Согласны?

Макхью медленно опустился в кресло. Он пытался убедить себя, что во всем этом нет ничего неожиданного. Хартс был абсолютно прав. Каждая федеральная служба ревностно охраняет свою сферу деятельности, а он переступил эту границу.

– Согласен, сэр, – сказал он наконец. – Мне полагается отпуск. Если вы обратите внимание на мой последний отчет, то увидите, что я просил предоставить мне его. Прошу считать меня в отпуске с позавчерашнего дня.

В ответ последовала продолжительная пауза.

– Я еще не прочитал до конца ваш отчет, – сказал, помолчав, Хартс. – Похоже, вы предвидели развитие ситуации.

– Да. Я думал, что мы будем действовать как обычно, но раз так не получается, я ухожу в отпуск.

– Отпуск вам предоставлен.

– Благодарю вас, сэр.

– Постарайтесь не попасть в историю, Макхью. Теперь вы действуете на свой страх и риск, как частное лицо.

– Естественно, – отозвался Макхью. – До свидания, сэр.

Он положил трубку и запер шкафчик. Теперешнее изменение его статуса не очень расстроило его. Испытывая легкое удовлетворение, он задумчиво потягивал виски.

Как частное лицо, он действует теперь не от имени правительства, а исключительно от своего собственного. Теперь он может сам решать, какие шаги ему следует предпринять, учитывая, конечно, их последствия.

Он прикинул, что ему предстоит сделать.

Прежде всего надо найти Джонни Стоувера и выбить из него все, что тот знает.