Автор бестселлеров «Нью-Йорк таймс», австралийский писатель Гарт Никс работал рекламным агентом в книгоиздательстве, редактором, консультантом-маркетологом, специалистом по связям с общественностью и литературным агентом, пока не взялся за свою серию книг «Старое королевство», ставшую бестселлером. В нее вошли произведения «Сабриэль», «Лираэль», «Аборсен» и «Николас Сэйр и тварь в витрине». Среди других его книг – серия Seventh Tower, в которую вошли The Fall, Castle, Aenir, Above the Veil, Into Battle и The Violet Keystone, серия «Ключи от Королевства», в которую вошли «Мистер Понедельник», «Мрачный Вторник», Drowned Wednesday, Sir Thursday, Lady Friday, Superior Saturday и Lord Sunday, а также отдельные романы, такие как «Тряпичная ведьма» и Shade’s Children. Короткие рассказы вышли в сборнике «За Стеной». Последние его произведения – два романа, написанные в соавторстве с Шоном Уильямсом, Troubletwisters: The Mystery и Troubletwisters: The Monster, A Confusion of Princes, а также новый сборник «Сэр Гервард и Мистер Фитц». Он родился в Мельбурне, а в настоящее время живет в Сиднее.

Никс написал серию рассказов, посвященных приключениям Сэра Герварда, странствующего рыцаря, и его товарища Мистера Фитца, волшебника, возраст которого измеряется тысячелетиями и который оказывается волшебной куклой. В приведенном ниже расказе Сэр Гервард и Мистер Фитц, с трудом решившись вломиться в чужой дом, находят там множество того, что вовсе не искали, в том числе исключительно смертоносные сюрпризы.

 

Гарт Никс

«Груз слоновой кости»

– Надо было обезьяну купить, – прошептал Сэр Гервард, осторожно балансируя на коньке черепичной крыши, ярко блестящей в свете луны и исключительно скользкой после внезапно обрушившегося на них пронизывающего ливня, промочившего бывшего рыцаря и его спутника, куклу-волшебника Мистера Фитца.

Ни рыцарь, ни волшебник не были на себя похожи этой ночью. Сэр Гервард был одет в закопченный кожаный жилет и галифе трубочиста, обрезанные по колено, с мотком веревки на плече и кинжалом за поясом вместо меча. Мистер Фитц замаскировался под подмастерье трубочиста, в драном плаще с капюшоном, закрывавшим его тыквообразную голову из папье-маше, и длинных кожаных перчатках на деревянных руках.

– Обезьяна была недостаточно дрессированная, а ум ее недостаточно сформирован, чтобы выполнять команды волшебника, – прошептал в ответ Фитц.

– Но кошелек у меня украла с легкостью, – возразил Сэр Гервард. – Если бы купили, она была бы тут, а мне не пришлось бы мокнуть, мерзнуть и…

– Спорный вопрос, кроме того, обезьяну мы не приобрели и уже добрались до точки входа.

Сэр Гервард глянул вперед, на огромный кирпичный дымоход, торчащий из крыши метра на два. Примерно в середине кладки меж кирпичей виднелась узкая золотая полоска со зловеще выглядящими рунами и колдовскими надписями.

– Обезьяна сразу бы наверх запрыгнула, избежав всех этих заклятий, – сказал он. Подвинулся вперед на шаг или два, вздрогнув, когда босые ноги попали на острый край медного конька крыши.

– Запрыгнуть наверх – не значит избежать их, – сказал Мистер Фитц. Его пронзительно голубые глаза засверкали в лунном свете, когда он принялся разглядывать золотую полоску. – Волшебник-архитектор, создавший этот дом, хорошо знал свое дело.

– Уверен, ты сможешь нейтрализовать заклинания, – сказал Сэр Гервард.

– Лучше всего будет оставить их в неприкосновенности, лишь снизив их действенность, – ответила волшебная кукла, роясь в поясной сумке и доставая неколько длинных листов тонкой вощеной бумаги, испещренных рунами, написанными чернилами цвета засохшей крови очень плотными строчками.

– Снизив действенность? – переспросил Сэр Гервард. – И в какой пропорции? Это же смертельные заклинания, так?

– Действительно, – ответил Фитц. Лизнул крышу длинным синим языком, похожим на кожаный, собирая влагу, необходимую вместо слюны, которую не мог произвести его рот. Увлажнил один из листов бумаги и аккуратно налепил поверх золотой полоски, а потом сильно надавил. Руны на золоте ярко запылали, а потом медленно угасли, усмиренные контрзаклинаниями с листа бумаги.

– Теперь от них почувствуешь легкий укол, боль, что-нибудь в этом роде.

– Боль бывает разной по силе и характеру, – мрачно сказал Сэр Гервард. Но снял с плеча моток веревки и нажал на замок якоря-кошки. Раскрылись три зазубренных крюка. – Теперь эту штуку цеплять?

– Пока нет, – ответил волшебник, внимательно глядя на край дымохода. Взял другой лист бумаги, намочил точно так же, как первый, и прилепил поверх карниза. – Умный маг. Скрытые заклинания на верхних кирпичах кладки. Но думаю, что теперь можно безопасно двигаться дальше. Ты уверен в правильности плана?

– Если все обстоит так, как нам сказали и как ты увидел магическим способом, – ответил Сэр Гервард. – На что, безусловно, положиться нельзя. Однако я не думаю, что Монтол ожидает, что мы заявимся, и это главное.

Дом с пронизанной волшебством крышей, на которой они стояли, принадлежал упомянутому Монтолу, известному под прозвищем «Тощий кошелек», и не за бедность, а, напротив, за огромное богатство, факт которого он всячески отрицал и которое очень не любил тратить. Он привлек внимание Сэра Герварда и Мистера Фитца, лишь по случаю заделавшихся ворами-домушниками, поскольку два дня назад ему в глубокой тайне доставили груз фигурок из слоновой кости, семьдесят четыре крохотных изваяния размером с палец, изображения божеств дальнего королевства Асантра-Лурр. Монтол, вполне возможно, и не знал, что четырнадцать статуэток являлись не просто изображениями божеств, но служили энергетическими якорями, связывающими сами божества с миром смертных. С их помощью можно было вызвать божеств, даровав им новое существование. Говорили, что служение этим божествам было запрещено в силу различных причин, но, по большей части, из-за их зловредного характера, и поэтому Совет по исполнению Договора Мировой Безопасности, возможно, мифический, возможно, давно уже не функционирующий, в незапамятные времена принял решение уничтожить эти статуэтки. Сестричество, само по себе удивительное, то, где родился и вырос Сэр Гервард, было удивлено фактом появления единственного среди их отпрысков мужского пола, но это не могло помешать членам сестричества найти ему подобающее применение. Мистер Фитц, в свою очередь, был существом мужского и женского пола одновременно или бесполым, по своему желанию, и служил Совету со времен его учреждения политическими силами, большая часть которых уже несколько тысячелетий не существовала.

В другом месте или времени, может, и не потребовалось бы, чтобы Сэр Гервард и Мистер Фитц забирались на крыши и пытались забраться в дом Монтола через огражденный смертельными заклинаниями дымоход. Но в городе Куокрош, вдалеке от союзных Совету сил, некому было приложить к этому влияние или власть. Здесь Монтол был не только членом городского совета и главой хорошо подготовленных банд на службе города, он неохотно, но с умом платил приличные и полновесные деньги множеству судей, адвокатов, сторожей и ловцов воров, дабы любая преступная деятельность в городе, если таковая и появится, проистекала под его контролем, а не по отношению к нему самому и его исключительно ценной собственности.

Поэтому лазание по крыше в дождь и через дымоход оказались неизбежны.

Скрипнув зубами, Сэр Гервард поднял ногу выше закрытого бумажным листом с заклинаниями золотого пояска, начиная влезать на дымоход и ожидая чего-то вроде удара кинжалом в пах. Чего-нибудь такого, что Мистер Фитц назвал бы переносимой болью. Но почувствовал лишь легкое покалывание, такое, как обычно бывает, когда слишком долго на одном месте сидишь. Иголочки.

Закрепив якорь-кошку на крае дымохода, он медленно и тихо опустил веревку внутрь. Если план, который они за взятку получили у чиновника по налогам «с дыма», правилен, веревка должна была закончиться меньше чем в полуметре от верхнего края камина. Так, чтобы можно было скрытно спустить ее, не привлекая внимания.

– Учитывая, сколько ты вчера вечером аластранского вина выпил, думаю, нам следует несколько изменить план, – тихо сказал Мистер Фитц. – Я полезу первым, на случай если там еще какая-нибудь колдовская защита. Ты досчитаешь до восьми и спустишься следом…

– Десять. Вроде мы на десяти сошлись, – прошептал Сэр Гервард. – Что если там окажется нечто, что потребует больше мгновения, чтобы развеять? Я не хочу влететь под заклинание, смертельное, сдирающее кожу, что-нибудь такое.

– Очень хорошо. Последуешь, сосчитав до десяти. Мы окажемся в Большом Зале, скорее всего, пустом…

– Гм, – сказал Сэр Гервард, не то чтобы не соглашаясь, но выражая возможность иного исхода.

– Скорее всего, пустом, учитывая скупость Монтола, если не считать собак, которые свободно разгуливают внутри, – продолжил Мистер Фитц. – Если они там, бросим им усыпляющую косточку, которую я заранее приготовил… надеюсь, она у тебя под рукой?

Сэр Гервард показал на левую штанину галифе с необычно большим бугром до самого колена, где припрятал поделенную на части кость, на которую Мистер Фитц наложил заклинание сна для собак. Кость была поделена на четыре части, чтобы каждому из четырех ищеек, бульдогов, аланов, или какую там породу охранных собак держал у себя хозяин, было во что вцепиться зубами. Достаточно было едва лизнуть кость, чтобы сразу же уснуть. К счастью, такие кости действовали только на собак, так что человек вполне мог брать их в руки. Мистер Фитц знал множество заклинаний, направленных на иных, нежели человек, существ. Для человека сонное заклинание обычно приходилось накладывать на конфеты или цукаты, если только не надо было усыпить каннибала, такого, как ужасные обитатели разрушенного города Корадон.

– Сворачиваем направо, по залу, подымаемся по лестнице, и во внутреннюю дверь, в контору, – продолжал Мистер Фитц. – Согласно моему ясновидению, когда Монтол дома, эта дверь не закрыта, и он часто приходит туда и уходит, но на всякий случай я запас пару штучек, которых должно хватить, чтобы открыть дверь при необходимости.

– Берем статуэтки из слоновой кости, открываем изнутри главную дверь конторы, проходим через двор, ликвидируем охранников на воротах, которые нас не ожидают, ускользаем в ночную тьму и убегаем, – продолжил за него Гервард. – Просто, изящно и прямолинейно.

– Не назвал бы это изящным, – сказал Мистер Фитц. – Но цель выполнить позволит. Начинаем?

– Прошу, – ответил Сэр Гервард, учтиво наклоняя голову, будто приветствуя знатную персону на балу или при дворе.

Мистер Фитц ухватился за веревку руками в перчатках и начал спускаться внутрь трубы, головой вперед, глядя в темноту, черную, как сама сажа на стенке дымохода.

Гервард досчитал до двенадцати и полез следом. Не с такой легкостью, как кукла, но без особых проблем, поскольку в свое время, несколько лет назад, у него была возможность хорошо полазать по канатам, будучи внештатным членом экипажа пиратского корабля Кусачей Фурии, и сейчас он с легкостью вспомнил навык.

Дымоход, хоть его и редко использовали в силу исключительной скупости Монтола, не позволявшей ему покупать топливо для камина, все же был покрыт сажей. Гервард старался держаться за веревку и касаться его только ногами, но его пару раз качнуло. Спина и локти коснулись стенок, стряхнув с них изрядное количество удушающей черной пыли. Часть осыпалась вниз, но не меньше поднималось вверх, так что, когда Гервард аккуратно опустился рядом с Мистером Фитцем, оба они были изрядно посыпаны сажей, что лишь улучшило их маскировку под трубочистов.

В Зале было не только пусто, но и очень темно. Монтол не позволял зажигать в доме свечи и светильники там, где его не было в данный момент. Мистер Фитц видел в темноте вполне хорошо, но вот Сэру Герварду пришлось полагаться лишь на слух. И звуки ему не нравились. Шумное частое дыхание слюнявой пасти, которое обычно предшествовало скрежету больших зубов, и оно было куда ближе, чем можно было бы счесть безопасным. А еще оно звучало не слишком-то по-собачьи. Громче и… несколько иначе.

– Давай кость, – совершенно спокойно сказал Мистер Фитц.

К серьезности ситуации спокойствие его голоса никак не относилось. Мистер Фитц всегда был спокоен.

– Что это? – прошептал Сэр Гервард, очень медленно доставая из-под штанов усыпляющую кость. Медленно, потому что ему вовсе не хотелось резким движением спровоцировать переход от храпящих звуков в хрустящие, со своей рукой в качестве источника хруста.

– Василиск, – сказал Мистер Фитц. – В данный момент лижет мою перчатку.

– Василиск! – прошипел Сэр Гервард, инстинктивно зажмуриваясь от одного упоминания о твари, от взгляда на которую окаменеешь. – Сработает ли кость с василиском?

– Посмотрим, – ответил Мистер Фитц.

Гервард почувствовал, как волшебник забрал у него кость, а спустя секунду пыхтение усилилось, и за ним последовал мерзкий хруст, тот самый, которого он опасался. Хруст почти сразу стих, и раздался громкий глухой удар. Пол вздрогнул, а хруст и пыхтение прекратились окончательно.

– Напомни мне внести изменения в процесс изготовления усыпляющих костей, – сказал Мистер Фитц. – Я думал, что есть небольшой шанс того, что они окажутся действенными, судя по Справочнику Плонтарла, который свидетельствует, что в основе созданного Кексил-Унгардом гибрида была собака, когда он создавал первых василисков. Возможно, борзая, хотя в этом создании явно преобладает рептилия…

– Неужели? – спросил Сэр Гервард с изрядным сарказмом. – Учитывая, что я ничего не вижу, придется довериться твоему суждению. Может, продолжим, сделав немного света?

– Действительно, – ответил Мистер Фитц.

Для того чтобы создать немного света, кукле не надо было использовать волшебные иглы. Сэр Гервард увидел, как зажглись две крохотные голубые искорки, так, будто медненый фитиль запалили. Постепенно стали ярче, по мере того, как Фитц усилил свечение своих глаз, старый его фокус, не раз оказывавшийся очень полезным, особенно тогда, когда Герварду удалось среди ночи посмотреть карту и отвести арьегард в безопасное место, а не к поражению и медленной смерти, поскольку тогда их врагами были почитатели Позалк-Нимфена, божества, чьи воззрения относительно военнопленных были исключительно гастрономическими. Каждого пленного скармливали ненасытному беззубому рту, а затем он днями переваривался в иномирной утробе божества или что там у него отвечало за переваривание пищи.

Фитц не стал делать свечение глаз слишком сильным. Высунув голову из камина, Гервард прищурился и огляделся вокруг. Василиск лежал на полу, темный силуэт рядом с бронзовой подставкой для дров. Он действительно выглядел, как очень уродливая ящерица, точно так, как всегда представлял себе Гервард этих тварей, способных загипнотизировать своих жертв, заставив их будто окаменеть.

– И зачем бы здесь василиску быть? – спросил Сэр Гервард, оглядывая зал. – Если только тут нет ловушек, которые внезапно свет зажигают, его полезность совершенно пропадает в темноте.

– Я не думаю, что это существо намеренно поселили в доме, – сказал Мистер Фитц.

– Там еще что-то, у двери в контору, – сказал Гервард. Различил силуэт, который сначала принял за крупный предмет мебели, но тот слегка шевелился, видимо, дышал. – И дверь позади распахнута. Не видишь, кто это такой?

Волшебник подвинулся ближе к нему, на мговение взявшись за колено Герварда, когда высунулся из-за белесой ноги моклека, стриженого и одомашненного родственника дикого мамонта. Выдолбленная изнутри нога служила подставкой для нескольких кочерег и прочего каминного инструмента, в том числе шестизубой вилки для жарки.

– Да… вижу, – ответил Мистер Фитц. – Любопытно.

– Что это, скажи, будь добр.

– Карликовый моклек. Альбинос, я так понимаю. Что удивительно, с одной стороны, но дает нам возможность – с другой.

– Василиск и карликовый моклек-альбинос явно не входили в план, – сказал Сэр Гервард. – И я совершенно не воспринимаю наличие этих созданий как «возможность». Моклек лежит на полу, перегораживая дверь. Бивни у него есть?

– Короткие бивни с драгоценными камнями на концах, – подтвердил Мистер Фитц. – Он спит.

– Даже моклек может выйти из себя, и даже короткие бивни могут кишки выпустить, – сказал Сэр Гервард. – А драгоценные камни на концах ему помогут. Вопрос в том, как он сюда попал?

– Закономерно также задать вопрос «зачем», – ответил Мистер Фитц наставительным тоном. Он так и не отрешился от роли няньки и наставника, которые раньше исполнял по отношению к Сэру Герварду.

– У лорда Арвега, который живет по соседству, есть частный зверинец… – пробормотал Сэр Гервард после секундного раздумья. – Если в западной стене его дома, а затем в восточной стене этого сделали пролом… но не было ни взрыва, ни хлопка…

– Камень мог быть растворен волшебством, – сказал Мистер Фитц. – Животные могли быть энергетически перемещены сквозь твердую преграду. Звук мог быть приглушен или перенаправлен в другое место различными магическими инструментами.

– Следовательно, за статуэтками из слоновой кости кто-то еще охотится, – заключил Сэр Гервард. Достал кинжал и повернул так, чтобы свет из глаз Мистера Фитца не отражался от полированного лезвия. – Предположительно – волшебник.

– Или некто, обладающий магическими инструментами, – согласился с ним Мистер Фитц. Сунул руку под покрытое сажей одеяние и достал из потайного кармана энергетическую иглу, плотно зажав в ладони в перчатке, чтобы ярчайший свет, исходящий от нее, не вырвался наружу, а ее энергия не исказила зрение и разум Сэра Герварда. – У них могут быть иные цели, а вовсе не статуэтки из слоновой кости. У Монтола куча богатств и куча врагов. В данном случае это неудачно вдвойне, поскольку использование волшебства может… пробудить кого-нибудь из сокрытых в статуэтках. В самые лучшие времена они пребывали на грани имманентности. Нам надо спешить.

Сэр Гервад кивнул и вылез из камина, а затем начал осторожно продвигаться к двери в контору, беззвучно ступая босыми ногами по плитам пола. Мистер Фитц, шурша, двигался рядом, из его глаз исходил свет, будто от прикрытого фонарика в шахте, освещая все ровно настолько, чтобы можно было не спотыкнуться. Вокруг плясали тени, похожие на ужасных существ.

– Ты уверен, что моклек спит? – прошептал Гервард, когда они подобрались ближе.

– Нет, я думаю, что он просто отдыхает, – ответил Мистер Фитц. – Постарайся ему на хвост не наступить.

Поднявшись по четырем ступеням, ведущим к двери конторы, они начали обходить карликового моклека, и тот вдруг встал, очень изящно развернувшись на месте, и издал жалобное пыхтение.

Сэр Гервард остановился как вкопанный, крепче сжав рукоять кинжала. Отличная тревизондская сталь, очень острый, но сможет ли он пробить моклеку голову в слабом месте, промеж глаз, вопрос очень спорный. Особенно учитывая то, что надо будет попытаться сделать это, не получив бивнями в живот в процессе.

– Ладно, ладно, – сказал Мистер Фитц, протянув руку и погладив моклека по хоботу, который тот вопросительно протянул в их сторону. – Все хорошо, хорошо.

– Ты мне говоришь или моклеку? – прошептал Сэр Гервард.

– Обоим, – ответил Мистер Фитц. – Он молоденький и перепуганный. Ладно, ладно. Все хорошо, хорошо. Поздоровайся с моклеком, Гервард.

– Привет, – сказал Сэр Гервард, осторожно протягивая левую руку и мягко погладив моклека по хоботу заодно с Мистером Фитцем.

– Лучше тебе с нами пойти, – сказал Мистер Фитц. – Рядом.

Моклек издал тихий трубный звук и сделал шаг вперед. Сэр Гервард поспешно прыгнул вперед и наклонился к уху Мистера Фитца.

– Зачем мы моклека с собой берем? – шепотом спросил он. – Ты же не захотел обезьяну брать. Чем же моклек лучше?

– Это очень умный моклек, – сказал Мистер Фитц. – В противоположность совершенно глупой обезьяне. И он может нам пригодиться. Как я уже сказал, его наличие дает нам возможность. Ту, которую мы упустим, если не сможем быстро добыть статуэтки.

Сэр Гервад вздохнул, перехватывая кинжал, и боком втиснулся в открытую дверь, а затем в короткий коридор, ведущий в контору. Он ожидал, что здесь будет темно, но коридор оказался залит лунным светом, благодаря большой круглой дыре с рваными краями в восточной стене дома, где нечто волшебное или ужасающе кислотное проплавило метровую стену из старого доброго красного кирпича.

Тот, кто, предположительно, был повинен в этом событии, находился посреди комнаты, раскрывая один за другим ящики рабочего стола Монтола, массивного, но совершенно уродливого, с десятками ящиков красного дерева по правую и левую стороны от письменного стола из куска перридельского мрамора, инкрустированного золотом.

Она резко развернулась, как только Гервард сделал следующий шаг, хоть он и думал, что движется совершенно беззвучно. В следующее мгновение ему пришлось отбить два брошенных в него кинжала. Один упал на пол, другой стукнулся в стену. Затем грабительница прыгнула, сначала на стол, а потом и на потолок, пробежав по нему вниз головой, благодаря икитанским паучьим тапочкам на ногах. И тут же прыгнула на Герварда сверху. Гервард вовремя распознал атаку с захватом шеи ногами приемом «ножницы», практиковавшимся в давно распавшемся, но все еще сохранившем былое влияние ордене монахинь-воительниц «Багровый Рассвет», и провел контрприем, отшатнувшись в сторону и нанеся падающей два быстрых удара в голову. Один из ударов он сделал навершием кинжала, и это придало ему хоть какую-то эффективность. Воровка на мгновение упала на пол, и этого Сэру Герварду хватило, чтобы поставить ей колено на спину и приставить острие кинжала ей к основанию черепа под таким углом, что можно было легким усилием вогнать лезвие ей в мозг.

– Пошевелишься – умрешь, – хрипло сказал Гервард. – Мы не охрана, а посетители, как и ты, так что не стоит пытаться изобретать неожиданные ходы и пользоваться волшебством, если ты об этом подумала.

– Значит, просто нарушители, – холодно сказала женщина. На ней была профессиональная воровская одежда темно-серого цвета, цельный облегающий костюм, схожий с зимним нижним бельем, с набивным капюшоном. Даже с такого ракурса было видно, что она рослая и худощавая, но, судя по ее акробатическим трюкам, тело у нее из сплошных мышц и сухожилий.

– Как и ты, – сказал Сэр Гервард. – И что ты тут искала?

– Нарушители правил гильдии, – резко ответила женщина. – Я купила лицензию на то, чтобы красть здесь. Если отпустите меня сейчас же и уйдете, я не стану доставлять вас на совет Матушки-Воровки, где вам, со всей неизбежностью, большие пальцы отрежут.

– А, вор-профессионал, – сказал Мистер Фитц. – А вот мы тут, напротив, не для того, чтобы ограбить Монтола. А для того, чтобы вернуть украденную собственность.

– Ого. Значит, агенты?

Сэр Гервард замер, готовый в любое мгновение вонзить кинжал до отказа. Человеческий мозг защищен куда хуже, чем у моклека, это ему было отлично известно. Легкая и быстрая смерть. Не то что местонахождение его и Мистера Фитца здесь было какой-то ужасной тайной, поскольку только их истинные враги знали, кто они такие.

– Агенты? – равнодушно и непонимающе переспросил Сэр Гервард.

– Из «Страхового агентства Баркана»? Или «Ассоциации Защиты Богатства»?

– Страховые агенты… – сказал Мистер Фитц, – …но очень издалека. Уже достаточно долго выслеживали украденный груз. И считаем, что его доставили сюда.

– Тогда мы можем прийти к соглашению, – сказала воровка. – Меня зовут Тира, я Вор Седьмого Круга из Гильдии Воров Куокроша, Лесемба и Навиланагонишом. А вы кто такие?

– Я Сэр Гервард, – ответил Гервард, не убирая колена с ее спины и кинжала – от шеи. – Мой товарищ известен как Мистер Фитц. Прежде чем мы начнем договариваться. Где охранники со двора?

– Спят, – ответила Тира. – Я брызнула в них Ночной Пылью из своих воровских ходуль, когда они стояли и болтали насчет завтрашних скачек на боевых скакунах.

– А стена была растворена Зельем Унитожения Камня Аргилла или чем-то еще? – спросил Мистер Фитц.

– Аргилловским, – подтвердила Тира. – Как и стена зверинца Арвега, напротив, хотя, признаюсь, это было ошибкой. Смесь оказалась крепче, чем я думала, и ветер поднялся. Но звери оказались послушные и, полагаю, такими и будут. Их нечего бояться.

– Ты вложила в дело изрядное число монет, ходули, порошок, растворитель, – сказал Мистер Фитц. – Ищешь какое-то конкретное сокровище?

– Известно, что Монтол изрядно богат, – сказала Тира.

– Будь добра, на вопрос ответь, – сказал Сэр Гервард.

– Слоновая кость, новенькая, – ответила она после секундного раздумья. – У Гильдии на статуэтки покупатель есть. Но судя по тому, что вы за ними пришли, то нет, раз уж вы на них так быстро вышли?

– Да, – ответил Сэр Гервард. – Но не за всеми. Всего четырнадцать, которые… входят в наш контракт. Ты можешь взять остальные. Договорились?

– Договорились, – ответила Тира.

Гервард убрал кинжал, выпрямился и встал. Тира перекатилась на спину и поглядела на него. Капюшон был плотно натянут на голову, и, хотя у нее была темная кожа, нос и щеки были намазаны серой краской, почти того же цвета, что и ее забавный костюм, чтобы не давать ни малейшего отблеска. Насколько можно было судить, она хорошенькая, вернее, была бы таковой, если бы не шрамы на лице, а еще она оказалась моложе, чем он думал. Глаза были прикрыты полоской темно-красной ткани редкого плетения, позволяя видеть, но до некоторой степени защищая от таких штук, как взгляд василиска, если только тот нос к носу не подойдет, а тогда его способность парализовать будет уже не самым худшим. Исходя из этого, можно было предположить, что она солгала, сказав, что случайно уничтожила стену зверинца.

– Я ведь свободно сбежать могу, сам понимаешь, – сказала она.

– Несомненно, – вежливо согласился Сэр Гервард, внутренне полностью уверенный в обратном. – И где статуэтки?

– Не здесь, – сказала Тира. – Или не там, где я успела поглядеть до вашего появления.

Сэр Гервард огляделся. Помимо главного стола, для самого Монтола, ящики которого были выдвинуты, были еще три небольших стола для его клерков, шкаф, двери которого были распахнуты, открыв взору бумаги и пергаменты, а также большой сундук со сбитым набок запором и откинутой крышкой. Мистер Фитц уже рылся в нем.

– Ничего подходящего, – сказала волшебная кукла. – Одна-две монеты, в углах завалялись. Я бы сказал, что его очень спешно опорожнили. Гервард, сходи наверх, проверь, не у себя ли Монтол.

Гервард кивнул и побежал вверх по винтовой лестнице, располагавшейся в углу. Вернулся меньше чем через минуту, качая головой.

– В покоях пусто. У него там будто келья монашеская, тонкое одеяло, и все. Но наши следящие… они должны были засвистеть как резаные, если бы кто-то сбежал, чтоб им!

– Ой, так это ваши следящие… – сказала Тира, пошевелив пальцами, будто бросая пыль.

Мистер Фитц вскочил и пошел к двери, ведущей к караульной у ворот, не выпрямляясь и держа круглую голову близко к полу. Понюхал пол у двери, и у его носа из папье-маше закружилась пыль, хотя его аккуратно вылепленные ноздри не двинулись.

– Одно из наших божеств начало проявлять свои силы, – торопливо сказал он. – Несколько часов назад, на мой взгляд. Приходится предположить, что оно взяло под контроль Монтола и действует, готовясь полностью проявиться на нашем плане и помочь своим собратьям из костяного пантеона сделать то же самое.

– Божество? – спросила Тира. – Какое божество?

– Статуэтки из слоновой кости – не просто драгоценность, – сказал Гервард, подходя к двери и снимая засов левой рукой. В правой он держал кинжал, наготове. – По крайней мере, те четырнадцать, которые мы ищем. Ты стражей у ворот тоже усыпила, как и тех, что на западном дворе?

– Нет, – ответила Тира. Она подобрала метательные ножи и стала рядом с рыцарем. Мистер Фитц стал позади, все так же сжимая рукой в перчатке энергетическую иглу.

– Надо полагать, они захотят войти, учитывая, какой шум внутри был, – сказал Сэр Гервард. – Моклек, василиск, ты тут копалась. Готова?

– Они не храбры и не молоды, – сказала Тира, приготовив к броску ножи. – Давай!

Сэр Гервард дернул дверь на себя. Тира стояла с ножами в руках, но сразу их опустила. Сэр Гервард прошел вперед и поглядел на два иссохшихся тела, лежащих на ступенях. Больше похожие на груды пыли в форме людей, одетые в кольчуги, чем на человеческие тела. Мечи лежали рядом с костями кистей и предплечий, будто это были тела умерших не меньше тысячи лет назад.

– Ему нужна жизнь, чтобы стабилизировать свое присутствие в мире, – сказал Мистер Фитц, снова наклоняясь и нюхая. – Они вполне подошли.

– Ты знаешь, кто это конкретно? – спросил Сэр Гервард. Четырнадцать статуэток, четырнадцать божеств, но одно из них было опаснее всех остальных, вместе взятых.

– Нет, – ответил Мистер Фитц. – Он не оставил декларации о намерениях и очевидных признаков, и мы не можем тратить время на анализ иных сущностей, которые он мог выделить.

– Не нравятся мне такие разговоры, – сказала Тира. – Если бы я этих двоих не увидела, решила бы, что вы меня просто спугнуть пытаетесь от честного воровства.

– Вы не обязаны с нами идти, леди, – сказал Сэр Гервард уже на бегу в сторону ворот. Он уже не надеялся на маленькую калитку, через которую они собирались уходить по плану, поскольку моклек там явно не пройдет. Мистер Фитц бросился следом, но резко остановился у одного из кронштейнов для факелов, подпрыгнул и глянул в бойницу, стараясь не слишком приближаться к золотой полоске по ее краю, очевидно, заколдованной, чтобы убить ребенка, обезьяну или заколдованную крысу, если те попытаются через нее пролезть.

Карликовый моклек осторожно обнюхал хоботом высушенные тела, фыркнул от отвращения и медленно потрусил следом за рыцарем, воровкой и куклой.

– Я тебе не леди, – сказала Тира, помогая Сэру Герварду снять засов с ворот. – Я Вор Шестого Круга из Гильдии Воров Куокроша, Лесемба и Навиланагонишом!

– Мне казалось, ты про Седьмой Круг говорила, – сказал Сэр Гервард.

– Когда вернулась бы со статуэтками, получила бы повышение наверняка, – ответила Тира. – На самом деле не ожидала таких сложностей типа божеств.

Когда они открыли ворота, сверху спрыгнул Мистер Фитц.

– Там какая-то суетня рядом с бухтой, – сказал он. – Наверняка божество. Быстрее!

Дом Монтола располагался на невысоком холме рядом с бухтой, так, чтобы он мог следить за прибытием и отправлением его кораблей, основы его богатства. Мощеная дорога вела к большой полукруглой причальной стенке, у которой к пирсам, торчащим в бухту, будто пальцы руки, были пришвартованы четыре корабля. Еще пара кораблей стояла поодаль, пузатые торговые когги, на якорях, защищенные волноломом, длинной грядой огромных камней, защищавших всю бухту от волн. Уходящая в море оконечность волнолома заканчивалась шестиугольным фортом, построенным для защиты порта от нападений вражеских флотов и пиратов. В форте стояли орудия, способные стрелять калеными ядрами, а также огромная мортира посреди него, способная выстреливать разрывные заряды размером с бочку и похожая на толстого паука в норе. Вот только, как и многие гражданские здания в Куокроше, форт пребывал в запустении, и полноценный гарнизон размещали в нем лишь при наличии очевидной угрозы. Важные шишки из городского совета не желали признавать, что в таком случае можно и опоздать.

Сэр Гервард, Мистер Фитц, Тира и карликовый моклек бежали по дороге в сторону бухты, будто тени в ночи. Луна ярко освещала улицы серебристым светом, отражаясь от луж, оставшихся после недавнего ливня, выхватывая из темноты лежащих у дверей портовых складов пьяниц. Пьяниц, которые поутру вполне могли оказаться грудами пыли внутри лохмотьев.

– Оно должно искать корабль, – крикнул Сэр Гервард. – Но сейчас ветер с моря, прилив, корабль не сможет выйти из бухты.

– Не под парусом, – ответил Мистер Фитц. Показал вперед, на дальний причал, где звучали крики. Внезапно крики оборвались, а желтый свет фонаря погас. У причала виднелся неясный силуэт длинного, но относительно невысокого корабля с одной коротенькой мачтой посередине.

– Гексарема? – спросил Сэр Гервард, прыгая в сторону, чтобы обежать особенно глубокую лужу там, где не было камней в мостовой. Главный корабль Куокроша, пережиток прошлого, выходивший в море на веслах раз в год, когда Гранд-Мэр исполнял ритуал, бросая в воду корзины со специями, вином, тканями, копченой селедкой и очень небольшим количеством серебряных монет. За корзины бросались в драку челночники, рыбаки и жители прибрежных районов, в радостном беспорядке, выражая почтение древности, когда город был всего лишь деревней людей, подбиравших остатки от кораблекрушений.

– Но там нет ни гребцов, ни команды, – сказала Тира, с легкостью бежавшая наравне с Сэром Гервардом.

– Если божество уже обрело достаточную силу, оно сможет двигать веслами с помощью энергии, – сказал Мистер Фитц. – И это меня радует.

– Радует? – переспросил Сэр Гервард. – Если оно достаточно сильно, чтобы выгрести гексарему в шестьдесят гребных банок против ветра и прилива, по моим понятиям, оно очень сильное!

– Это показывает определенную глупость и зацикленность на одной цели, – сказал Мистер Фитц. – Оно хочет вернуться в Асантра-Лурр, не зная или не придавая значения тому, что царства уже нет, а до него тысячи лиг.

– Вы о чем? – спросила Тира. – Про Монтола, что ли?

– Монтола больше нет, есть лишь вместилище для божества, – ответил Мистер Фитц.

За разговором они добежали до причала, выбежав с мостовой на гладкие доски настила. Двое часовых в ливреях городской стражи нервно поглядели на них, держа в руках алебарды, на лезвиях которых были фонарики. Они стояли над высушенным сморщенным телом своей сослуживицы, которое застыло с руками, закрывающими лицо, будто пытаясь защититься от набросившегося на нее ужаса.

– Кто… кто идет? – запинаясь, спросил один из них.

– Друзья, – ответил Сэр Гервард, пробегая мимо, на мгновение забыв, что он с ног до головы покрыт сажей, босой, с кинжалом в руке и в сопровождении магической куклы, воровки и карликового моклека-альбиноса.

– Хорошо, – дрожащим голосом отозвался стражник. – Это, проходите, друзья, – добавил он громче.

Впереди раздался громкий скрежет дерева по бронзе, давно не двигавшегося, и плеск воды. Весла по правому борту гексаремы разом поднялись из воды. Левым бортом корабль был причален к пирсу.

– Мы должны запрыгнуть прежде, чем она отойдет, – сказал Сэр Гервард, ускоряя бег и громыхая босыми ногами по доскам. Весла гексаремы стукались одно о другое, но постепенно поднимались и выравнивались. Сквозь весельные порты были видны энергетические щупальца ярко-фиолетового цвета. Божество пыталось приладиться к управлению всеми веслами сразу, так, будто целая команда осьминогов, перебирающая зубочистки.

– Мы хотим быть на одном корабле с тем, что это все творит? – спросила Тира.

– Ум и силы божества всецело заняты тем, как привести в движение корабль, – сказал Мистер Фитц, запрыгивая на плечо Сэру Герварду, когда их бег стал слишком быстр для его коротких ног. – Пока оно сосредоточено на этой задаче, у нас больше шансов отправить его туда, откуда оно явилось.

– Почти успели! – сказал Сэр Гервард, тяжело дыша и запрыгивая на трап. Побежал дальше, не обращая внимания на то, что весла по правому борту глубоко погрузились в воду и двинулись назад. Гексарема заскрипела, отходя от причала по диагонали, швартовы на носу и корме натянулись, как струны, и загудели. Раздался громкий удар, когда упал трап. Карликовый моклек спрыгнул с него в последнее мгновение, и палуба загудела, будто огромный барабан, под упавшим на нее весом.

– Почему моклек все за нами бежит? – спросил Сэр Гервард, которого едва не раздавило в результате прыжка этого толстокожего.

– Я ее попросил, – ответил Мистер Фитц. – Как я уже сказал, она может оказаться очень полезной. Пора сделать заявление. У нас есть пара минут, поскольку пока божество не осознает нашего присутствия, сосредоточившись на том, как побыстрее выйти из бухты.

Весла по правому борту снова поднялись и опустились. С громким, как выстрел, щелчком порвались швартовы, и гексарема отошла дальше от причала, достаточно, чтобы выставить наружу весла по левому борту, тоже управляемые энергетическими щупальцами.

Сэр Гервард и Мистер Фитц сунули руки в карман и поясную сумку, доставая шелковые нарукавные повязки. Натянули их на руки выше локтей. На повязках засверкали колдовские символы, ярче лунного света. Человек и кукла заговорили.

– От имени Совета по исполнению Договора о Безопасности Мира, властью, данной Тремя Империями, Семью Королевствами, Палатинским Регентством, Джессарской Республикой и Сорока Меньшими Государствами, мы объявляем, что являемся агентами Совета. Мы объявляем, что проявившееся божество… э…

Сэр Гервард замешкался, глядя на Мистера Фитца, который продолжал говорить, и спустя мгновение человек повторил слова куклы.

– …на борту этого судна, неизвестно, но подпадает под условия Договора, что подтверждается его неслыханным насилием над невиновными. Следовательно, означенное божество и все, ему способствующие, являются врагами Мира, и Совет уполномочивает нас применить любые необходимые меры с целью изгнать или уничтожить означенное божество.

– Вы не страховые агенты, – сказала Тира. Во время бега капюшон слегка сполз с ее головы, приоткрыв лицо. Она оказалась даже моложе, чем Гервард думал до этого.

– Можно и так сказать, – ответил Мистер Фитц. – В своем роде.

– В любом случае, свою долю статуэток ты получишь, – сказал Гервард, решив, что выражение лица девушки явно выказывает желание немедленно сбежать. – Если мы выживем.

Корабль дернулся вперед, постепенно отворачивая вправо. Двигался неуклюже, рывками, палуба наклонялась то туда, то сюда, старый корабль жалобно скрипел всеми своими сочленениями.

– Так мы далеко не уйдем, – сказал Сэр Гервард. – Сомневаюсь, что эта посудина выходила в море иначе, как в мертвый штиль многие годы и вообще способна двигаться в нужном направлении. Где это божество? И что сделать, чтобы оно не высосало из нас жизнь, когда мы к нему приблизимся?

– Оно под нами, – сказал Мистер Фитц. – В середине корабля, на средней палубе. Пока оно гребет веслами, у него нет лишней энергии на то, чтобы иссушать напавших на него.

– А если оно перестанет грести? – спросила Тира.

– Вероятно, корбаль утонет, – сказал Сэр Гервард, которому сильно не нравилось ощущение от палубы под ногами. Доски шевелились туда-сюда, корпусу корабля явно не хватало жесткости, он шел с дифферентом в полметра на корму, не столько разрезая мелкую волну в бухте, сколько переваливаясь через нее. – Сложный вопрос, сделает ли он оверкиль, когда мы выйдем за волнорез, или уйдет кормой в воду раньше.

– Прежде мы должны забрать статуэтки, – сказал Мистер Фитц. – Если корабль утонет, божество осознает, что оно может просто пешком по дну моря идти. Пока что оно несколько ограничено воззрениями Монтола на тему того, что может человеческое тело и что представляет собой наш мир.

– Оно достаточно слабо, чтобы изгнать его твоей иглой? – спросил Сэр Гервард. – Мы его отвлечем, пока ты поближе подберешься.

– Боюсь, нет, – ответил Мистер Фитц. – Скорее, нам необходимо завладеть статуэткой из слоновой кости, которая привязывает его к этому миру, вынести ее на палубу и попросить Лунный Луч Бледнокожую Суматоху Третью на нее наступить.

Проследив за взглядом куклы, Сэр Гервард поглядел на их попутчика-зверя.

– В смысле, моклека?

– Есть один безотказный способ уничтожения подобных вещей, – сказал Мистер Фитц. – Затаптывать их, прибегнув к помощи моклека-альбиноса. Именно поэтому я сказал, что она дает нам возможность. Намного более приемлемую, чем намеченная в первоначальном плане доставка статуэток к огненным озерам Шандалара, и намного более дешевую, чем поручить их жрецам Несокрушимого Индекса на вечное хранение безо всякой надежды на свободу. Было бы еще лучше, если бы у нашей подруги были серебряные башмачки, это ускорило бы процесс…

– Откуда ты ее имя знаешь? – перебил куклу Сэр Гервард.

– Оно выгравировано у нее на правом бивне, – ответил кукла. – Это ее имя по родословной. Но на левом бивне выгравировано имя, которое ей наверняка больше нравится. Рози.

Моклек поднял хобот и коротко тихо протрубил. Будто в ответ с форта на волноломе взлетела красная ракета, а следом громыхнули два пушечных выстрела.

– Небыстро они тревогу сыграли, – сказал Сэр Гервард, глядя на полет сигнальной ракеты с профессиональным интересом. В те отрезки времени, когда он не был занят уничтожением зловредных божеств, он служил вольнонаемным офицером-артиллеристом. – И порох у них сырой. Ракета должна была вдвое выше взлететь.

– Даже с сырым порохом идиоты из форта могут по нам попасть, если решат пострелять, – сказала Тира. – Тут близко.

– Итак, как будем добираться до статуэток? – спросил Сэр Гервард, хватаясь за рейлинг и вздрагивая, когда весла рухнули в воду и двинулись назад, разгоняя корабль. Снизу раздался совершенно омерзительный скрип, корабль задрожал всем корпусом, двигаясь слишком быстро против волны. Они уже отошли от причала на добрую сотню метров и скоро окажутся на сильной волне, за волноломом. – Я так полагаю, оно держит их поблизости, и даже если гребет изо всех сил, я не думаю, что мне удастся просто пройти мимо зловредного божества, иссушающего жертвы.

– Я предлагаю тебе и Тире спуститься по бортам и забраться через весельные порты на палубу выше его…

– Там огромные весла вверх-вниз ходят, в этих портах, – перебила Фитца Тира. – Нас просто раздавит.

– Оно уже немало весел сломало, или уже были сломанные, так что свободных портов хватает, – сказал Мистер Фитц. – Аккуратно выбираете нужный, спускаетесь и запрыгиваете внутрь. Я сделаю энергетический нимб вашему оружию, чтобы вы могли отбиваться от энергетических щупалец божества. Когда вы начнете рубить их, это нарушит процесс гребли, и сущность начнет сражаться с вами через палубу. Оно отвлечется, а я тем временем спущусь посередине, там, где оно расположилось, заберу статуэтки и принесу сюда, чтобы Рози их растоптала.

– Четырнадцать, о которых ты говорил, – сказала Тира. – Но не остальные.

– Действительно, – сказал Мистер Фитц, который никогда не лгал, но и не всегда говорил правду.

– Значит, между нами и концентрацией присутствия божества будет пара дюймов гнилых и изъеденных древоточцем дубовых досок? – тихо сказал Сэр Гервард. – Лучше, чем я думал. Ты куда хочешь, на правый борт или на левый, Тира?

– Ни на какой, – ответила воровка. – Но раз уж так далеко зашло, прождав уже год испытания на Пятый Круг…

– Пятый Круг? – переспросил Сэр Гервард. – С такой скоростью мы узнаем, что ты только в ученики пришла.

– Пятый, Шестой, Седьмой, такая добыча, как эти статуэтки, обеспечит мне быстрое продвижение, – небрежно сказала Тира. – Пойду с левого борта.

– Держите оружие крепче и отвернитесь, – сказал Мистер Фитц.

Так они и сделали. Вспыхнула энергетическая игла, палубу осветило, как от удара молнии в коротенькую мачту посередине корабля. Когда они повернулись обратно, игла снова была скрыта в ладони Мистера Фитца, а лезвия кинжала и метательных ножей светились пульсирующим голубым сиянием, будто пудинг в горящем бренди на праздник Середины Зимы, только еще красивее.

– Маленький совет, – сказал Сэр Гервард Тире. – Шелк икитанских пауков не работает, если намок от морской воды.

Тира удивленно глянула на него, но быстро совладала с собой и сняла с ног тапочки. Ногти на больших пальцах оказались покрыты бронзовыми когтями, черными на остриях. Видимо, какой-то яд.

– Проследи за веслами не меньше двух тактов, прежде чем выбрать порт, – добавил Сэр Гервард. – Убедись в том, что тебя не стукнет ни спереди, ни сзади.

Тира кивнула. Она выглядела испуганной, и Герварду показалось, что она едва сдерживается, чтобы не захныкать.

– Ты ведь действительно только ученица, так? – внезапно спросил Сэр Гервард. – Сколько тебе лет?

Тира тряхнула плечами и кивнула.

– Пятнадцать, – прошептала она. – С половиной.

– Да хранят нас боги, – прошептал Сэр Гервард с высоты своих двадцати пяти. – Останься здесь, с моклеком. Прошу тебя.

Гервард отвернулся и не увидел, как на ее лице мелькнула улыбка. Он посмотрел через борт и отпрянул, вдруг поняв, насколько низко сидит в воде гексарема. Так низко, что край весельных портов нижнего ряда уже на ладонь от воды. Волны уже в них захлестывают. Если у него и была надежда на то, что корабль выдержит разворот на волне за молом, теперь она исчезла.

Подходящую прореху он нашел в течение пары секунд. На мгновение задумался, не взять ли в зубы кинжал, мерцающий энергетическим пламенем, но вместо этого заткнул его за пояс. Быстро спустился по борту и запрыгнул в пустой порт ногами вперед.

Внизу оказалось куда светлее, чем на палубе. Свет луны, проникающий через порты, бледнел на фоне сверкания энергетических щупалец, двигающих веслами, щупалец, вырастающих сквозь палубу, будто гигантские хоботы. Они выходили через зарешеченный люк в центре корабля, в проходе между гребными банками, а затем делились на ветви, каждая из которых управляла одним веслом.

Сэр Гервард рубанул по ближайшему, отсекая его от весла, и тут же пригнулся, чтобы не получить по голове окованным железом вальком весла. Не подымаясь, пробрался вперед и рубанул следующее щупальце, с тем же результатом. Но на этот раз поднявшийся валек весла зацепился со следующим в ряду. Раздался протяжный треск, весла врезались друг в друга, переставая грести, одно за другим. Гексарема начала резко заваливаться под ветер, почти моментально накренилась, и сквозь порты двух нижних ярусов весел по левому борту внутрь хлынула вода с неудержимой силой.

Сэр Гервард почувствовал крен и услышал зловещий шум бурлящей воды. Увернувшись от щупальца, которое пыталось схватить его, а не весло, он разрубил его пополам и отступил к весельному порту, через который попал сюда.

– Фитц! – заорал он громовым голосом капитана в шторм. – Ты их взял?

К нему потянулись щупальца, справа, слева, спереди, бросая бесполезные уже сломанные весла и переходя в атаку. Гервард рубил и резал, наполовину свесившись из весельного порта. Босых ног коснулся гребень волны, он почувствовал, как гексарема вздрагивает от каждой прокатывающейся по ней волны. Судно тонуло, и тонуло быстро.

– Фитц! Ты их взял?

– Да! Подымайся!

Тонкий свистящий голос куклы был отчетливо слышен на фоне басовых стонов ломающихся досок и клокочущих звуков тонущего корабля. Сэр Гервард рубанул по щупальцу, пытавшемуся схватить его за горло, метнул кинжал в следующее, почти успевшее схватить его за лодыжку, и выскочил через весельный порт быстрее обезьяны, которую он едва не купил вчера, ту, что исчезла с его кошельком в лапе, демонстрируя свои умения.

Он успел вовремя. Море бурлило под его ногами, вода уже начинала заливать главную палубу, наклоненную градусов под двадцать. Половина до того, как судно перевернется, подумал Гервард. Рози, карликовый моклек-альбинос, прижалась к мачте, задрав одну ногу, а Мистер Фитц ставил ей под ногу деревянный сундук с бронзовой ручкой и обитыми металлом углами. Сундучок со статуэтками из слоновой кости.

Внезапно куклу подхватила светящаяся сеть ярко-голубых энергетических спиралей и оттащила от сундучка, который схватила Тира. Не обращая внимания на покатившегося по палубе куклу, опутанную сетью, она прыгнула к планширу левого борта с сундучком в правой руке.

Сэр Гервард ринулся по наклоненной палубе на четвереньках. Тира держала сундучок, глядя на него и улыбаясь.

– Может, Асантра-Лурр уже и нет, но мы, асантрийцы, еще живы! – крикнула она.

Развернулась, чтобы нырнуть в море. В это мгновение Гервард выхватил из потайного кармана под жилетом коротенький бесствольный пистолет с тремя патронами, взвел курок и выстрелил в нее одним быстрым движением. Выстрелили лишь два патрона из трех, но одна из пуль точно попала в воровку, в правое предплечье у самого запястья. В разные стороны полетели брызги крови и осколки костей. Тира выронила сундучок и упала за борт, ее отчаянный вопль оборвался, когда ее накрыло волной.

Сундучок заскользил в сторону Герварда. Наклонившись, он поймал его и кинул моклеку. Сквозь палубу в разных местах вырвалась дюжина фиолетовых щупалец, и все они устремились к Герварду. На кормовом трапе появилась массивная фигура, отдаленно напоминающая человеческую, но наполненная потоками энергий. Нечеловеческий голос завопил на языке, которого Гервард никогда не знал, и от этого голоса заболели уши. Божество заковыляло по палубе, щупальца уже хватали Герварда за лодыжки, от их прикосновения кожа зашипела. Гервард позволил себе скатиться по палубе в морские волны, перекатывающиеся через планшир, уже погрузившийся под воду.

– Ломай сундук, Рози! – заорал Сэр Гервард. – Ломай сундук!

Карликовый моклек затрубил в ответ и опустил ногу на сундук. Сундук треснул, но не сломался. Ударила волна, отбрасывая опутанного щупальцами Герварда в сторону мачты. Волна попала по сундуку, едва не смыв его, но Рози мгновенно схватила ручку хоботом. Божество, или его часть, пребывающая внутри тела Монтола, ковыляло к статуэткам, протягивая руки, но вдруг его пронзил энергетический импульс, белый, как молния, вырвавшийся из иглы в руке Мистера Фитца, освободившегося из голубой светящейся сети и забравшегося метра на три по бакштагу мачты.

– Ломай… – снова закричал Сэр Гервард, но щупальце сомкнулось на его горле, и крик смолк. Стало нечем дышать, Гервард пытался разжать щупальце, но пальцы жгло, и он не мог за него ухватиться. Все новые щупальца обвивали его, сжимая, раздавливая, грозя не только задушить, но и разорвать на части или утопить, поскольку злобные щупальца тащили его под воду.

Моклек Рози стояла, прижавшись широким задом к мачте. Ей не надо было повторять команду. Она подняла ногу и опустила со всей силы, разбив крышку сундучка. Топала снова и снова, размалывая в пыль сундучок и статуэтки внутри него, пока на палубе не осталось ничего крупнее мелких щепок.

Энергетические щупальца обмякли и начали сжиматься, отпустив Герварда. Тот пополз по наклонной палубе, кашляя и отплевываясь. Он выбрался из пенящейся воды как раз в тот момент, когда все щупальца втянулись в тело Монтола. Померкли, превращаясь в крошечные огоньки, потом светящиеся огоньки остались лишь в глазах трупа, на его губах и торчащих ребрах. Раздался глухой хлопок, воздух внезапно втянуло против ветра, и огоньки погасли. Останки Монтола упали на палубу, и их смыло волной. Над водой оставалась лишь малая часть палубы гексаремы.

– Покинуть корабль! – слабеющим голосом крикнул Геревард. – Он тонет!

Мистер Фитц кивнул, но вместо того, чтобы спрыгнуть в море с бакштага, забрался повыше и съехал по веревке на спину Рози, с легкостью усевшись прямо ей на шею. Моклек поднял хобот, готовый использовать его в качестве дыхательной трубы, отодвинулся от мачты и нырнул в море.

Гервард поплыл следом. Увидев, что Рози прекрасно чувствует себя в море, а ее широкая спина, пусть и меньше, чем у обычного моклека, достаточно просторна, он забрался на нее, не без помощи Мистера Фитца. Хотя спина моклека и возвышалась над водой всего на несколько сантиметров, Рози уверенно плыла вперед, поскольку ветер, волны и прилив сами подгоняли ее к берегу. И гребла она всеми четырьмя ногами весьма неплохо.

– Хороший выстрел, – сказал Мистер Фитц. – В качестве компенсации за то, что ты не смог понять намерения женщины. Хотя и я должен был бы заподозрить подобное.

– Она и тебя одурачила, – сказал Сэр Гервард и скривился, ощущая жжение в горле. – Тебя, как новичка, в икитанскую сеть.

– Точно, – тихо сказала кукла. – Хорошо, что у нее не было икитанских тапочек, устойчивых к морской воде. Я начал подозревать ее сразу же, уже за то, сколько у нее было волшебного снаряжения для любого вора из Куокроша, будь она хоть сама Мать-Воровка.

– Тогда почему ты… – с жаром начал Сэр Гервард, но тут позади них раздался ужасающий грохот. Человек и кукла повернулись и увидели, как над фортом на волноломе вырос фонтан огня.

– Бомба из мортиры, – сказал Сэр Гервард, глядя на искры, летящие из фитиля бомбы. – Скверно прицелились… если у тебя осталась игла, Фитц…

– Ни одной, – ответила кукла. – Мой швейный набор в трактире.

– А может, и хорошо прицелились, – сказал Сэр Гервард, глядя, как линия искорок потянулась к корпусу почти затонувшей гексаремы. Над белыми гребнями волн была видна только верхушка мачты в сотне метров от них. – Если слишком длинную трубку поставили, бомба утонет…

Небо озарила желто-красная вспышка, а спустя мгновение в воде прокатилась ударная волна. А затем раздался оглушительный взрыв. Гервард моргнул, чтобы успокоить глаза после вспышки. Когда он их открыл, ни мачты, ни других остатков гексаремы в воде не было.

– Я думал, они в нас стреляют, – сказал он.

– Вполне возможно, – ответил Мистер Фитц.

– В любом случае, чтобы зарядить еще одну бомбу, им нужно немало времени, – сказал Сэр Гервард, снова оглядываясь. – Мы уже до берега доберемся. Бесславный конец славного корабля. Одна из последних гексарем Ашаги, как я понимаю. Сложно будет объяснить городским шишкам, которые, как я понимаю, уже собрали на причале изрядную команду встречающих.

– Может, и не настолько трудно, если мы предоставим им хорошего козла отпущения, – сказал Мистер Фитц, вставая на спине Рози. Держась за плечо Герварда, он показал вперед.

Тира, воровка или жрица, кто бы она там ни была, плыла впереди, на спине, с трудом отгребая ногами. Моклек подплыл ближе, Гервард протянул руку из затащил ее на спину Рози.

– Проклинаю вас, – прошептала она. – Пусть Пиксалтен-Кокрил нашлет…

Мистер Фитц протянул руку и коснулся середины ее лба деревянным пальцем. Перчаток у него на руках не было, их давно смыло. Тира умолкла, ее глаза закатились, и Герварду пришлось повернуть ей голову так, чтобы ей рот и нос водой не залило.

– Деньги на взятки у нас есть, – продолжил Мистер Фитц, снимая с руки повязку. Волшебные буквы померкли. – Все будет хорошо.

– Я тоже так думаю, – ответил Сэр Гервард. Снял свою повязку и легонько похлопал по спине моклека. – Даже не знаю, как нам тебя благодарить, Рози.

– Действительно, настоящая принцесса моклеков, – сказал Мистер Фитц. – В буквальном смысле, ведь альбинизм – признак королевского рода.

– Гексарема Ашаги и Моклек, – задумчиво сказал Сэр Гервард. – Звучит, как начало поэмы. Сейчас вспомню…

– Фу! – запротестовал Мистер Фитц. – Нескладный стих, полное издевательство над оригиналом. Если уж хочешь цитировать, Гервард, выкажи поэту уважение, а не совершай преступление!

– Это один из позднейших переводов, правда, но мне он все равно нравится! – возразил Сэр Гервард. – Ты и твое кипарисовое сердце не можете почувствовать красоту стиха!

Моклек затрубил, обдав их брызгами морской воды. Рози приподняла волна, восточный ветер дул в спину Герварду, неся их к берегу, рыцаря и мага-куклу, не перестающих спорить.