1

Несколько часов спустя после разговора с Дуэйном на подъездной дорожке появилась машина Мэтьюса. Сирена была выключена, но, увидев, как сыщик торопливо идет по тротуару по направлению к парадной двери, мы с Кэролайн поняли, что у него есть важные новости. Я открыла дверь, и Мэтьюс зайдя в дом, кивнув нам обеим.

– Нужно поговорить, – обратился он к нам, бросая на кушетку портфель, который тут же открыл и принялся рыться в его содержимом. Он вынимал пачки распечатанных документов, отсканированные фотографии и отчеты, раскладывал их по стопкам, а мы с Кэролайн следили за его действиями, не отрывая глаз. Наконец Мэтьюс открыл ноутбук и поставил его рядом с Кэролайн.

– Вам уже удалось пообщаться с бывшим мужем? – обратился он ко мне.

– Тюремное начальство пообещало связаться со мной сегодня днем. Мы все еще ждем их звонка. Кэролайн считает, они сами хотят получить от Рэнди какую-нибудь информацию. Есть ли новости о моем сыне?

– К сожалению, нет, – грустно покачал головой Мэтьюс. – Но в течение последних двух часов я разговаривал по телефону с Дуэйном и полицейскими управлениями Детройта. Дуэйн извиняется, что все это время не давал о себе знать, но он решил, что дело пойдет быстрее, если мы сначала получим вот эту информацию. Он отправил ее по электронной почте. Я вам все объясню, но сначала хочу показать кое-что Нине. – Сыщик на некоторое время замолчал и принялся копаться в бумагах, пока не нашел то, что искал, и передал мне сделанную на сканере фотографию с крупным зерном, которую явно отправили по факсу. Я сразу узнала тонкие губы и темные глаза Карсона Бекмэна, но он сильно отличался оттого юноши, который выступал со свидетельскими показаниями в зале суда. Черты стали более вытянутыми, исчезла детская округлость щек, как будто кожа потеряла упругость, превратив лицо в обвисшую маску. Это придавало ему отрешенное выражение и делало похожим на животное, застывшее в нерешительности у реки, которую нужно перейти вброд. В правом ухе Карсона красовались три серьги, а в левом – две. Темное неряшливое пятно на подбородке лишь подчеркивало его неухоженный вид. – Вы его где-нибудь встречали в последнее время? – спросил Мэтьюс.

– Кажется, нет, но не уверена, – ответила я, пожав плечами.

Мэтьюс говорил взволнованно, стараясь вложить в свой краткий отчет всю информацию, но понимал, что это невозможно.

– Вот удостоверение личности Карсона с последнего места работы, он работал в службе доставки примерно полгода назад. Фотография сделана год назад, и с тех пор он вполне мог изменить внешность. Тем не менее мы отослали копию фотографии в полицейское управление города Мерфи в штате Теннесси, и нам ответили, что она соответствует описанию человека, подозреваемого в убийстве Джули Крейвен. – Он вынул еще одно фото, на котором была изображена девушка-студентка, и передал его мне, внимательно наблюдая за моим лицом, которое вытянулось от удивления.

– Боже правый! – воскликнула я.

– Похожа на нее, правда? – отозвался Мэтьюс, и я поняла, что мы подумали об одном и том же.

– На кого? – поинтересовалась Кэролайн.

– На учительницу моего сына, Рейчел Даттон, – ответила я и, взяв фотографию дрожащими пальцами, положила на место.

– Это еще ни о чем не говорит, – предупредил Мэтьюс, которому наконец удалось разложить все бумаги в нужном порядке. Откинувшись на кушетку, он сделал глубокий вздох и продолжил рассказ: – Серийные убийцы, особенно на ранней стадии, часто выбирают жертвы с определенными внешними данными. Итак, если сложить вместе все, что нам удалось выяснить в течение последних нескольких часов, получается самая убедительная версия из всех, что у нас имеются. Ну ладно. Итак, после убийства семьи Бекмэнов Карсон остался на попечении дяди по отцовской линии, мистера Джо Бекмэна, и его жены Лори.

– Дуэйн поехал к ним, – сообщила Кэролайн.

– Оттуда он мне и позвонил. Сестра Лейна Докери пыталась связаться с родственниками Карсона сразу после исчезновения брата, но они не захотели с ней разговаривать. Либо их первая беседа с Докери прошла плохо, либо Карсон сказал, чтобы они ни с кем не общались и не обсуждали это дело. Точно мы не знаем. Но когда Дуэйн сообщил о похищении Хейдена, они смягчились. Карсон жил в семье дяди и тети после убийства родителей и ушел от них два года назад, переехав на съемную квартиру в другом конце города. Они думали, что племянник до сих пор живет там, но шесть недель назад им позвонил агент по недвижимости и сообщил, что квартира изъята за неплатеж. Там осталось несколько коробок, и дядя с тетей, передав право аренды другому лицу, забрали их и сложили в гараже. Они утверждают, что с тех пор не виделись и не общались с Карсоном. Дуэйн узнал от них часть истории, а я связался с местным полицейским управлением, где мне тоже кое-что рассказали, но самое важное выяснилось, когда я увидел личные вещи Карсона, которые говорят сами за себя. – Мэтьюс показал несколько рукописных листков, при виде которых у меня екнуло сердце, потому что я узнала почерк. – Джанин Докери говорит, что в коробках с вещами Карсона нашла часы брата. На них выгравированы инициалы Лейна Докери. Дядя с тетей до сих пор вели себя довольно сдержанно и не хотели обсуждать эту тему, но Дуэйн сказал, что сестра Докери совсем обезумела от горя и обвиняет их в исчезновении брата. Тут тетушку прорвало, а дядя стал звонить адвокату. Дуэйн убедил Джо Бекмэна, что будет лучше, если он станет для нас помощником, а не досадной помехой. Похоже, у бедных стариков ум за разум заходит от проделок племянничка.

Взяв Мэтьюса за руку, я почувствовала частое биение пульса под горячей кожей.

– Начните все с самого начала, – попросила я.

Сделав еще один глубокий вздох, он продолжил рассказ:

– Да-да, конечно. Все время, пока Карсон жил в доме дяди и тети, с ним возникали разные проблемы.

– И это вполне закономерно, принимая во внимание пережитую трагедию, – заметила Кэролайн.

– Согласен. Однако когда занимаешься расследованием уголовных дел так долго, как я, нельзя не заметить, что очень часто жертва превращается в агрессора, а то и преступника. К сожалению, такова правда жизни, и ярким примером, подтверждающим этот факт, служит Чарльз Притчет. Дуэйн говорит, что тетушка твердит о различных видах лечения, которые постоянно проходил Карсон, проживая в их доме, и заявляет, что они сделали для племянника все, что смогли. Их дети давно выросли и обзавелись своими семьями, и тут вдруг на голову сваливается трудный подросток. Когда взрослые дети приезжали в отпуск или просто навестить родителей, они изо всех сил старались, чтобы Карсон почувствовал себя членом семьи, но Джо Бекмэн утверждает, что чем больше они старались найти с мальчиком общий язык, тем сильнее он отдалялся и уходил в себя. По существу, им пришлось смириться, что приходится кормить, содержать и терпеть у себя в доме постороннего человека. Джо и Лори намекнули на какие-то неприятности с властями, но вдаваться в подробности не стали. Вот почему я решил обратиться к местной полиции. Карсон теперь взрослый человек, и все документы, где говорится о правонарушениях, совершенных в подростковом возрасте; обычно уничтожаются, но, например, в моем управлении не всегда придерживались такого правила. Вот я и решил попытать счастья, отправился в архив и объяснил ситуацию. Я сказал, что, будучи подростком, парень вполне мог попасть в группу риска. В результате работники архива нашли то, что нужно.

Мэтьюс извлек еще несколько листов бумаги и протянул нам. Это были отчеты полиции, в одном из которых говорилось об избиении женщины, в котором подозревался Карсон.

– Тогда ему было шестнадцать лет, – сообщил Мэтьюс. – Всего несколько месяцев спустя после того, как Карсон давал свидетельские показания в суде, он напал на одну из девочек прямо в школе. Тяжких телесных повреждений он не нанес, но сильно напугал, и родители заявили в полицию, после чего его исключили из школы. Судья учел прошлое подростка и настоял на условном наказании, и Карсону разрешили завершить среднее образование в частной школе. – Мэтьюс передал нам еще один отчет полиции. – В этом случае вина не доказана, но Карсона вызывали и допрашивали по подозрению в подглядывании за женщинами, по жалобам соседей. Думаю, эти документы явно свидетельствуют о том, что молодой человек сбился с пути.

Я стала перебирать бумаги и отыскала листок, который с самого начала привлек мое внимание.

– Что вы об этом думаете? – обратилась я к Мэтьюсу, протягивая листок.

– Да, это письмо Рэнди, – подтвердил он. – Их достаточно много, и, похоже, Карсон сохранил большинство из них, поэтому напрашивается вывод: он хотел, чтобы в один прекрасный момент письма нашли. Они с Рэнди поддерживали отношения в течение нескольких лет, вот почему я спросил, успели ли вы побеседовать с бывшим мужем.

– Но зачем Карсону понадобилось переписываться с человеком, истребившим всю его семью?! – в недоумении воскликнула Кэролайн.

– У него неустойчивая психика, – пожал плечами Мэтьюс. – То есть я не знаю наверняка, потому что у нас есть только ответы Рэнди. Думаю, вы правы и тюремное начальство в Калифорнии тоже использует свой шанс и пытается добиться от Рэнди признания. Я связался с ними, и мне ответили, что в камере Рэнди произвели обыск, однако ничего не нашли. Он знает, что корреспонденция заключенных просматривается, и, думаю, выбрасывал письма Карсона сразу после прочтения. Во всяком случае, он успел от них избавиться до начала всей этой истории. – Он посмотрел мне в глаза. – Нам нужно немедленно позвонить в тюрьму «Сан-Квентин» и попросить, чтобы вам как можно скорее позволили переговорить с Рэнди.

– Подождите. Сначала расскажите о Карсоне, ведь это он находится на свободе, а не Рэнди, – возразила я.

– Хорошо. Как я уже сказал, он окончил среднюю школу, а потом сменил несколько работ здесь же, недалеко от дома. Никаких записей о его внеаудиторной работе в школе не осталось, но для парня его возраста это вполне естественно. Мы не нашли ни друзей, ни знакомых, и поэтому полиция Детройта обратилась к коллегам Карсона с последнего места работы. До беседы с Докери он иногда навещал дядю и тетю, а потом исчез, и они ничего не слышали о племяннике, пока хозяин квартиры не позвонил и не попросил забрать его вещи.

Мэтьюс выложил копии писем, которые Рэнди писал Карсону.

– Мы постарались разложить их в хронологическом порядке. Первое письмо было отправлено более двух лет назад, сразу после Нового года. Рэнди ссылается на «твердое решение» Карсона, и мы с Дуэйном считаем, что речь идет о каком-то внутреннем голосе, который заставил юношу написать ему. В то время ему исполнился двадцать один год, а большинство серьезных психических заболеваний часто проявляется в возрасте от восемнадцати до двадцати или чуть больше. Вот что пишет Рэнди: «Ты пишешь, что старался все забыть, но видения продолжают тебя преследовать. Они приходят снова и снова, и таблетки, которые выписывает доктор Вейл, не помогают. Думаю, тебе следует спросить себя, почему из множества людей на свете ты решил обратиться именно ко мне. – Рэнди выделил последние слова. – У тебя в голове уже созрел ответ, и нужно только набраться мужества, чтобы посмотреть в лицо действительности. Ответа на твой вопрос я дать не могу, но хочу предложить свою помощь, ведь, в конце концов, я твой должник. И все же считаю необходимым ознакомить тебя с основными правилами. Уверен, тебе известно, что вся корреспонденция в тюрьме просматривается, и самое большее, что я могу сделать, – это дать что-то вроде карты, с помощью которой ты отыщешь собственный путь к решению всех вопросов. Вот тебе мой первый совет: немедленно брось принимать таблетки. Наркотики только отупляют душу и искажают действительность».

– О Господи!.. – выдохнула Кэролайн.

Мэтьюс представил нам другие письма.

– Обратите внимание, как Рэнди обращается к Карсону после нескольких месяцев переписки. Он называет его сыном. – Я вспомнила, как Рэнди старался связаться с нами после отправки в тюрьму, и как он адресовал все письма Хейдену. От этого воспоминания мне сделалось нехорошо. – Их шифр не отличается сложностью, да и не было нужды делать его замысловатым. Тюремные цензоры, если им не дается особое распоряжение, просматривают письма только на предмет открытого упоминания преступной деятельности. Начальника тюрьмы в письме Рэнди насторожила ссылка на «дом поставщика» непосредственно после покушения, организованного Притчетом. Людям вроде нас с начальником тюрьмы, которым в ближайшем будущем не грозит стать владельцами собственных домов, сразу же бросились в глаза многочисленные упоминания различной недвижимости. Вот смотрите, что пишет Рэнди: «Я предлагаю начать с чего-нибудь более старого. Вполне подойдет дом, требующий ремонта или реконструкции. Здесь риск гораздо меньше, так как подобные строения обычно стоят особняком, вдали от густонаселенных кварталов. Знаю, в них нет того очарования и романтики, как в зданиях, которые ты называешь «домом своей мечты», но я настоятельно рекомендую начать с чего-нибудь самого элементарного. В противном случае «идеальный дом» может оказаться тебе не по зубам». Рэнди явно намекает на необходимость выбрать подходящий район. Он советует Карсону познакомиться с другими потенциальными покупателями, которые проявляют интерес к данному объекту, и рекомендует изучить «луч обзора». Мы решили, что он имеет в виду членов семьи и соседей.

– То есть это руководство по охоте на человека, – уточнила я.

– Похоже на то. Вскоре после этого в других письмах начинают появляться ссылки на «дом поставщика». По времени они совпадают с неудачным покушением на Рэнди.

– Он натравил Карсона на Притчета?

– Утверждать мы не можем. – Мэтьюс многозначительно посмотрел на нас с Кэролайн. – Но для подобного дела Карсон явно не самый лучший кандидат, и в последних письмах Рэнди явно чувствуется раздражение. Вот послушайте: «Несмотря на пространные послания, в которых ты с непристойным самодовольством хвастаешь, как замечательно все прошло в Теннесси, и пытаешься убедить, что твой первый дом может стать самым лучшим и двигаться дальше нет смысла, мы оба прекрасно понимаем, что это неправда. Если хочешь в конце концов стать владельцем солидного имущества, нужно построить здания всех типов».

– Да, это он, – согласилась Кэролайн. – Он натравил его на Притчета после того, как тот вас разоблачил.

– Во всяком случае, последнее письмо, которым мы располагаем, написано непосредственно после визита Докери к Карсону, перед тем как Карсон исчез из поля зрения. Рэнди пишет: «Итак, ты видишь, я могу прислать тебе нужных клиентов. Дом писателя откроет тебе новые дороги и принесет новые доходы. Теперь нас связывает не только прошлое, но и настоящее, и обозримое будущее. Ты – это мои руки».

Мэтьюс бросил последний листок на стол, и они с Кэролайн выжидающе посмотрели на меня. Сквозь стиснутые зубы я попросила Мэтьюса позвонить в тюрьму и по возможности ускорить встречу с бывшим мужем.

 

2

Снова этот голос.

Удивительно, но, несмотря на полную уверенность, что я навсегда стерла его из памяти, при первых же словах, раздавшихся в телефонной трубке, мне померещилось, что он неотступно преследует меня. С того самого дня, когда я в последний раз видела Рэнди в зале суда, такого самонадеянного и изъеденного пороками. Не успели мы обменяться любезностями с тюремным начальством и установить магнитофоны, как он тут же принялся нашептывать мне на ухо, как будто мы снова были вместе, в той самой комнате.

– Нина, это ты?

Мэтьюс и Кэролайн стояли за спиной и слушали разговор через динамик. Детектив научил меня, как себя вести и сдерживать страх и ненависть, которые станут естественной реакцией на слова Рэнди. Нужно, чтобы Рэнди почувствовал себя хозяином положения и рассказал все что знает. А я думала только о Хейдене.

– Привет, Рэнди. Это я.

– Господи, у тебя ужасный голос! Я сразу чувствую когда ты сдерживаешь слезы и хочешь казаться сильной Научные теории утверждают, что, если постоянно сдерживаться, можно заболеть раком. Телесная оболочка человека начинает задыхаться от скопившихся эмоций и сама себя отравляет. Нужно дать волю чувствам хотя бы раз в жизни.

Веселость Рэнди была напускной, и попытка оскорбить меня презрительными насмешками провалилась, но это не радовало. Мешали гулкие удары пульса в висках.

– Рэнди, ты знаешь, почему я пришла. Кто-то похитил нашего сына, и мне нужно знать, что тебе об этом известно.

– Не торопись, – откликнулся Рэнди, и в его голосе отчетливо слышалась издевка. – Мы не разговаривали с тобой в течение шести лет, и скорее всего мне так и не удалось бы с тобой побеседовать. Так что, имей в виду, теперь ты будешь слушать меня.

Прозвучавшая в его голосе безысходность поразила. Неужели все эти годы он долгими бессонными ночами представлял себе наш разговор и обдумывал, как меня больнее ранить? Если так, я готова вытерпеть любую боль, она уже не имеет значения.

– Я тебя слушаю, Рэнди.

– Не сомневаюсь, да еще в компании полицейских, которых битком набито в комнате. – Казалось, бывший муж сумел взять себя в руки, и его голос стал более ровным и спокойным. – Помнится, в последний раз мы виделись в зале суда, когда ты разыграла сцену и поведала всему свету о потрясении, которое пережила, разгадав мою сущность. Все хочу спросить, тебя проинструктировали заранее?

– Нет, это запрещено.

– Кто бы сомневался, – откликнулся Рэнди с неприкрытым ехидством. – Послушай, Нина, не нагоняй на меня тоску, и так все осточертело. Здесь нечем себя поддержать, кроме как мыслями о тебе и о том, что тебе сейчас приходится переживать. Так что, будь добра, раздели мои страдания.

– Я умираю, – откровенно призналась я.

– Ага, наконец-то я слышу некое подобие правды, – злорадно заметил Рэнди. – Знаешь, Нина, ты ведь совсем не глупа и о многом догадалась задолго до того, как я преподнес тебе в подарок заветный ключ.

– Подарок обернулся проклятием. Похоже, с самого начала ты стремился причинить мне боль, сначала ложью и напускной таинственностью, а потом, когда это перестало действовать, обрушил на меня страшную правду. Ты настоящий садист, Рэнди, и действительно, в глубине души я всегда это знала. Только никак не хотелось верить, что я живу с таким чудовищем.

Вдруг, совершенно некстати, нахлынули воспоминания, как мы с Рэнди сидели в его комнате в ту ночь, когда у меня началась истерика, и я полчаса рыдала, оплакивая разрыве Брэдом. Моя выходка выглядела дешевой мелодрамой и представляла собой жуткое зрелище, особенно если учесть, что мы к тому времени встречались всего несколько месяцев. Но он сидел рядом, ласково поглаживал меня по плечу и осторожно утирал слезы кончиками пальцев, а потом сказал: «Я буду заботиться о тебе и беречь». В его словах было столько нежности, что душу охватил трепет и закружилась голова. Это было захватывающее чувство. Ведь Рэнди знал, что я никогда не смогу любить его так, как навеки ушедший призрак прошлого, и все равно предлагал свою любовь, не ставя никаких условий. А я в тот момент нуждалась в чьей-нибудь заботе и не представляла, как смогу выжить в одиночестве.

– То, во что хочется верить, и во что веришь на самом деле – совершенно разные вещи. Во всяком случае, именно так и бывает чаще всего, – заметил Рэнди. – Знаю, ты не поверишь, но я никогда в жизни не испытывал по отношению к тебе ни ненависти, ни садистских наклонностей. Ты была частью моей жизни, как и другие люди, которых я знал. Я даже подумывал поделиться с тобой своими тайнами еще до случая с девчушкой Снайдер. – Его голос стал вдруг мечтательным, и в нем послышались восторженные нотки. – Даже не представляешь всю силу ощущений, которые охватывают тебя, когда другой человек находится в твоей полной власти и…

– Не представляю. А теперь скажи, где Карсон Бекмэн?

– Посмотрите-ка, она сердится, – хмыкнул Рэнди и вдруг закашлялся. Оправившись от приступа, он извинился. – Прости, но, кроме курения, здесь больше нечем заняться. Надо сказать, я получаю от него огромное удовольствие. Поскольку наш разговор записывается, я не собираюсь ничего утаивать. Хочу, чтобы потом ты слушала его снова и снова, выискивая все новые подробности и скрытый смысл. Однако должен заметить, и учти, делаю это совершенно бескорыстно, ничего подобного в моих откровениях не будет. Я подал почти все предусмотренные законом апелляции и нисколько не сомневаюсь, что после случая с похищением даже трусоватые власти этого штата быстренько назначат дату казни. Так что, Нина, я больше не хочу лжи между нами, особенно когда речь идет о том, что ты и без меня очень скоро узнаешь. Понимаю, ты сейчас страдаешь, но, возможно, наступит время, когда неизвестность покажется недоступной роскошью, потому что иногда лучше как можно дольше не знать конца истории. А сейчас я скажу тебе всю правду. Спрашивай, Нина.

– Где Карсон Бекмэн? – повторила я свой вопрос.

– Ума не приложу. Вот уже несколько недель, как мы с ним не общаемся, ни по телефону, ни по почте. С тех самых пор, как в первый раз услышали о тебе в программе новостей. Поначалу я хотел, чтобы он охотился за Притчетом, но Карсон – парень со средними возможностями и к тому же грешит высокопарностью. Он так и не преуспел в этом деле. Думаю, он просто отправил старому дураку статью как предупреждение, решив таким образом убить двух зайцев: похвастаться своими первыми подвигами и напугать Притчета до смерти. Придумано неплохо, но я, разумеется, имел в виду совсем другую расплату. Но потом Притчет отыскал тебя, и вот я вознагражден. Ты вместе с дружками-полицейскими воображаешь, что я, подобно дьяволу, завладел душой Карсона и поработил его волю, ну или что-то в том же духе. Уверяю, этот юноша действует сам по себе и я не превращал его в того, кем он является на самом деле, а просто узнал, вычислил среди толпы.

– И кто же он?

– Разумеется, он такой же, как я. Прирожденный убийца, психопат, или какой там еще ярлык вы собираетесь на него навесить. Вы и представить не можете, что я почувствовал, когда мы случайно встретились. Я всегда придерживался мнения, что в мире, где мы живем, нет места для Бога, главной движущей силой здесь является случайность и каждый держит ответ только перед самим собой. Но после встречи с Карсоном я изменил свои убеждения потому что понял: тот факт, что из множества людей в мире я встретил именно его, нельзя списать на случайное стечение обстоятельств. Нет, тут нечто гораздо большее… Сначала я увидел его мать и сестру, когда они шли по Эшлэнд-авеню, и обе были избранными. Раньше такого никогда не бывало. Две избранницы сразу! Но тогда я решил, что это просто счастливая случайность или же все дело в моем вкусе, который развивается и претерпевает изменения. Я пошел за женщинами и стал наблюдать за их домом, как обычно и делал. Когда я второй день сидел в засаде… Черт побери! Никогда не забуду! Стояла ясная холодная погода. Когда Карсон вышел из школьного автобуса, остановившегося прямо перед домом, там никого не было. Спустя десять минут он выскальзывает через заднюю дверь и несет на руках, словно младенца, мешок из джутовой ткани. Знаете, в таких обычно возят картофель. Оставив мешок во дворе, он возвращается в дом и вскоре появляется с лопатой в руках и начинает рыть за домом глубокую яму. Я стоял совсем близко, и не будь мальчишка так поглощен своим делом, он мог бы меня заметить. Это совсем не походило на похороны домашнего любимца семьи. Карсон поминутно озирался по сторонам, чтобы не пропустить, если кто-нибудь вдруг вернется домой. Соседям его не было видно из-за деревьев, что представляло большое удобство и для меня, когда наступил час проникнуть в дом. Выкопав яму, парень перевернул мешок вверх дном, и оттуда вывалился труп кошки, разрубленный на части. Я наблюдал за лицом Карсона, когда он производил эти действия, и могу поклясться, что картины, возникавшие в тот момент в его воображении, сильно возбуждали мальчишку. Он свернул мешок и, засыпав ямку, направился в дом, так ни разу и не оглянувшись. Я застыл на месте и боялся вздохнуть, понимая, что встретил нужного человека и узнал его.

– И поэтому ты оставил его в живых?

– Ну конечно. Разумеется, я не провидец и не предполагал, что он свяжется со мной. Просто хотелось спустить его с привязи и дать возможность свободно бродить по белому свету, наслаждаясь мыслью, что именно я дал ему толчок, принимая во внимание то, что случилось с его ничего не подозревающей семьей. То, что я с ними сотворил, может привести к грани безумия даже человека с нормальной психикой, а о таких, как Карсон, нечего и говорить. – Рэнди просто констатировал факты, как будто выступал на научной конференции. – Когда он все-таки со мной связался, я поначалу смотрел на это как на отношения между учителем и учеником и думал, что смогу сообщить много полезного и уберечь его от ошибок, которые совершил я сам. Не стану отрицать, общение с Карсоном стало для меня спасением, но я и не думал использовать его в качестве орудия в своих руках, пока Притчет не сообразил организовать покушение и не натравил на меня верзилу с пудовыми кулаками. Это произошло несколько месяцев спустя после первого письма Карсона. И снова я воспринял это как сигнал, посланный высшей силой, которая дает мне в руки инструмент, пускай незаточенный и неотшлифованный. Я решил, что парень может пригодиться, но, к сожалению, он совсем неопытный и ничему не обучен, поэтому на расстоянии им управлять трудно. Если же он приложит усилия и научится направлять свои порывы в нужное русло, то превзойдет меня и затмит мои достижения. Однако на данный момент трудно сказать, как он поступит. Честно говоря, я хотел, чтобы он сразу убил вас обоих. Даже не знаю, что означает вся эта история с похищением ребенка. Возможно, парень задурил себе голову голливудскими фильмами и вообразил, что сможет с кем-то поторговаться.

– Боже мой, Рэнди! Ведь Хейден и твой сын! – воскликнула я, позабыв все наставления Мэтьюса проявлять сдержанность.

– Теперь он об этом никогда не забудет, – парировал Рэнди, – так же как и ты.

– Прощай, Рэнди.

– Нина, ты меня слышишь? Если Карсон с тобой свяжется, советую отнестись к нему серьезно. Что бы ни случилось с Хейденом, думаю, он ничего не предпримет не обратившись предварительно к тебе лично. Надеюсь за годы общения я сумел передать ему частицу своей одержимости.

– Когда ты перестанешь мучить меня и всех остальных?

– Урона, который я нанес за свою жизнь, хватит на долю нескольких поколений. Спроси любого из родственников моих жертв. Что до тебя, то зло, которое я несу, оборвет жизнь будущих поколений.

Я невольно рассмеялась, но смех прозвучал жутковато.

– Ты просто жалок, Рэнди. От всей души желаю тебе почувствовать боль, когда будут делать смертельный укол и игла войдет в твое тело. Надеюсь, это очень больно. – Я с грохотом бросила трубку на рычаг.

Подбежала Кэролайн и обняла, желая успокоить, а Мэтьюс отвел глаза в сторону.