— У меня такое чувство, что мы идём в ловушку, — тихо проговорил Быстроножка, который вместе с Яркой заглянул в первую подворотню, тёмную и странно пахнущую. На его лице читались страх и уныние.

— В какую ещё ловушку? Это же самая обыкновенная подворотня, — произнес Ярка как можно равнодушнее, чтобы успокоить друга.

— Не знаю, у меня всё время такое чувство, что эти двери за нами захлопнутся, мы окажемся взаперти, и до самой смерти никто о нас ничего не узнает!

Быстроножка сегодня явно был сам не свой. А когда они украдкой вбегали в темноте в другую подворотню, его подавленное настроение отчасти заразило и Ярку. Отсюда они видели витрину какого-то магазина на противоположной стороне, и им обоим пришлось забежать во двор дома. Однако в свете ненадолго выглянувшей из-за рваных туч луны они не заметили ничего, что походило бы на сарай. Так они пробежали шесть или семь подворотен, причём каждый раз, когда находились снаружи, на дороге, некоторое время внимательно прислушивались: не слышно ли насвистывания «Ковбоя». Но из темноты не доносилось ни звука. Наконец, они нашли двор, из подворотни которого было видно пекарню. Во дворе было ужасно темно, и ребята пробирались на ощупь. Луна скрылась, но они не отваживались включить фонарики. Двор был чем-то заставлен, они нащупали кучу старых ящиков. Чуть дальше была невысокая стена, а за ней — приземистое строение, темневшее на фоне неба, с ещё более тёмными пятнами окон. Наверное, мастерская, или что-то в этом роде. Справа от них показался навес, с которого свисали похожие на мешки тряпки.

А дальше… погодите-ка! Что это тут? Ярка чуть не упал. На земле что-то лежало. Это же колонка! Ярка так напугался. В первую секунду ему показалось, что перед ним в темноте кто-то стоит.

Быстроножка исчез, а под навесом блеснул узкий луч света. Через мгновение он уже прибежал обратно и возбуждённо зашептал:

— Ярка, скорее идём туда! Идём, посмотришь!

Он схватил Ярку за рукав и потащил под навес. Ярка запутался головой в свисающих мешках и мокрая пыль налипла ему на лицо. Он не обратил на это внимания. Быстроножка снова включил фонарик и дал узкому лучу света осветить местность. Ярка вздрогнул. Перед ними в слабом свете фонарика стояла наполовину развалившаяся, ветхая, старая странного вида повозка на высоких колёсах, с посеребрёнными украшениями. Но ребята догадывались, для чего она служила.

— Похоронные дроги! — выдохнул Ярка, — Старые похоронные дроги!

— О них ведь говорил нам тогда сторож, — прошептал Быстроножка. — Помнишь? Он сказал, что не помнит, где стоял сарай, но в том дворе всегда стояли старые похоронные дроги…

— Но где же тогда сарай? — взволнованно воскликнул Ярка, — Здесь ведь должен быть сарай!

Он быстро выскочил из-под навеса и Быстроножка проворно вынырнул за ним. Ему было не по себе возле этой повозки. Некоторое время они шарили по двору. Ещё раз испугались колонки, которая вместе с рычагом в темноте выглядела как человеческая фигура. Затем направились в глубину двора. Там они наткнулись на несколько старых двуколок, за которыми что-то чернело.

— Что это? — прошептал Ярка, пробираясь между повозками с вытянутыми вперёд руками. Он наткнулся на какую-то стенку. Она была деревянной. Ребята оглядели её с трёх сторон. Четвёртая примыкала к каменной стене, высоту которой они не смогли определить. Сбоку на деревянной стене была дверь, а спереди виднелось окно.

— Сарай! Быстроножка — сарай! — крикнул Ярка почти в полный голос. Через несколько секунд по Жестяной улице разливалась мелодия «Ковбоя».