Через несколько мгновений они уже сидели на лошадях и неслись галопом за поскрипывающей двуколкой. Для Кутара, который пригнулся в седле с луком в руке и колчаном со стрелами у правой ноги, жизнь начинала приобретать некоторый смысл. Беседы с демонами и богами, заклинания некромантов — это не для него! Вот скакать очертя голову, когда тебя преследуют враги, которых раз в пятьдесят больше — совсем другое дело!

Варвар время от времени оборачивался в седле и пристально смотрел на приближающееся облако пыли. Увиденное все более и более внушало ему беспокойство. Такое облако пыли мог поднять только большой отряд всадников. Но какой? Во всем Зоане не наберется столько воров, срезающих кошельки у прохожих. И кому вздумалось собрать столько человек, чтобы ограбить каких-то путешественников? Но если это не разбойники, то кто же тогда?

Кутар покачал головой, покрепче сжав роговой лук. Он это узнает, причем довольно скоро.

Когда они проскакали галопом по узкому проходу между камней, варвар натянул узду.

— Отправляйтесь дальше, — крикнул он Рыжей Лори, взмахнув рукой. — А я останусь немного задержать их.

Она подъехала к нему на своей гнедой кобыле, и, протянув руку, сжала ему запястье.

— Будь осторожен, Кутар. Сражайся как можно лучше, но избегай смерти! Помни, — ее губы изогнулись в легкой улыбке, — ты принадлежишь мне. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Помни, что ты нужен мне.

Она поспешно ускакала вместе с остальными, низко пригнувшись к гриве лошади, скрючившись в седле. Кутар посмотрел ей вслед, а затем спрыгнул с Серко и скрылся среди камней, прихватив с собой лук и полный колчан стрел. На другое плечо он повесил кожаный мешок с небольшим запасом еды и бурдюком с водой. Определив направление ветра, варвар понял, что стрелы, посланные на восток, по ветру, будут лететь быстрее. Серко он спрятал в небольшой впадине, где боевой конь будет в безопасности.

Найдя небольшое пространство, со всех сторон защищенное большими валунами, варвар аккуратно сложил на землю свои припасы, а затем не спеша поел, смакуя каждый кусок. Пройдет не меньше часа, прежде чем те, кто виднеется на горизонте облаком пыли, доберутся сюда. К тому моменту он должен будет набраться сил. И потом, Двалка знает, когда там снова доведется перекусить!

Покончив с едой, он устроился поудобней и вскоре обнаружил, что преследователи больше не поднимали пыли, так как теперь скакали по густой траве. Кутару с трудом удавалось различить вдали еле заметные точки, виднеющиеся на фоне неба. Приближаясь, они постепенно все больше обретали сходство с отрядом всадников.

Кумбериец вставил стрелу в тетиву. Вскоре его острые глаза разглядели металлические шлемы с носовинами и кольчужные рубашки под сюркотами с геральдическим медведем короля Мидора. Пораженный увиденным, Кутар на мгновение застыл.

С чего это король Мидор заинтересовался ими?

На такой вопрос он ответить не мог. И поэтому, когда обнаружил, что враг уже на расстоянии выстрела, выпустил стрелу. Та полетела быстро и метко, угодив в грудь ближайшего всадника. Тот вскинул руки и повалился из седла набок. Кутар выстрелил трижды. Трое воинов упали наземь, истекая кровью, прежде чем капитан отряда, сообразив, что они столкнулись с врагом, умеющим стрелять без промаха, вскинул руку и скомандовал своим воинам рассыпаться.

Сам капитан спрыгнул в высокую траву, держа небольшой щит на уровне груди, чтобы беспрепятственно посматривать поверх края. Это был высокий мужчина с тонкой талией, широкой грудью и очень длинными руками. По видневшемуся из-под носовины и нащечников шлема смуглому лицу вдоль челюсти тянулся длинный рваный шрам. Кутар узнал в нем ветерана, известного как капитан Оддо из Отрантора.

Воины, безоговорочно подчинившись своему командиру, за считанные секунды покинули седла и скрылись в траве. Они теперь сделались невидимыми мишенями, но Кутаром владело слишком сильное нетерпение, чтобы дожидаться, когда противник наконец появится перед ним. Он поморщился, так как ему не нравилось то, чем он собирался заняться, но Рыжая Лори и другие были теперь в отчаянном положении, застряв между ямами Кофорала и ядовитыми болотами Иллипата.

Изрыгнул проклятия, варвар принялся стрелять по лошадям.

За несколько мгновений замертво пало шесть скакунов. Капитан, увидев это, взревел:

— Если мы их не остановим, они оставят нас пешими! — очевидно он думал, что по ним стреляет не один противник. — Их не может быть много, я видел всего двух воинов. Вперед!

Он вскочил на ноги, подняв щит, прикрывая им на бегу голову и грудь. Его воины дружно последовали его примеру. И все же, несмотря на их уловки, Кутару удалось послать к праотцам еще троих. Врагов было слишком много для него одного, да и бежали они с быстротой людей, всерьез опасающихся за свою жизнь.

Кутар развернулся и устремился прочь.

Воины заметили его, но пребывали в убеждении, что там за камнями скрывается целый отряд, и поэтому не стали преследовать одинокого беглеца. Они осторожно пробирались среди камней, держа щиты поднятыми, а мечи — готовыми к бою.

Кутар побежал к своему боевому коню. Он перемахнул через его круп в седло и сразу послал Серко в бешеный галоп.

Варвар производил впечатление самого безрассудного на свете всадника, но тем не менее на всей Зимле не было лучшего наездника, чем Кутар-варвар. Его сильная рука крепко держала узду и безошибочно направляла жеребца кратчайшим путем между камнями и по небольшим участкам ровной земли между ними.

На скаку он постоянно осматривался, разыскивая среди камней и валунов еще одно место, где можно остановиться и дать бой. Обнаружив его, он спрыгнул с коня, укрылся за большим валуном и стал ждать.

Жеребцу Кутар предоставил полную свободу. Пускай боевой конь бредет куда хочет.

Послюнив палец, варвар поднял его, убеждаясь, что ветер по-прежнему дует в восточном направлении; это придаст его стрелам больше силы и мощи.

Он вставил стрелу в тетиву и замер, дожидаясь врагов. Солдаты довольно быстро обнаружат, что никаких противников среди камней нет, и, почувствовав себя уязвленными тем, что им противостоял всего лишь один человек, бросятся за ним с кровожадными криками. А, недооценивая единственного врага, они, пусть и ненадолго, забудут об осторожности…

Роговой лук согнулся. Стрела взмыла высоко в небо и стремительно пошла вниз, настолько быстро, что никто не смог различить ее, пока она не вонзилась по самое оперенье в горло одного молодого воина. Воин попытался завопить, но не смог и рухнул наземь.

Солдаты мигом подняли маленькие щиты, но Кутар находился довольно далеко, а стрелы летели так быстро, что никто не видел их, пока не стало слишком поздно. Еще трое упало, конвульсивно подергивая ногами, прежде чем кто-то додумался вернуться к лошадям и верхом преодолеть расстояние до лучника, который стрелял с такой безошибочной меткостью.

Стремительным галопом они помчались между камней, скача с такой быстротой, что даже Кутар не мог прицелиться с хоть какой-то надеждой на успех. Одна стрела попала в руку какого-то солдата, но четыре других понапрасну воткнулись в землю среди валунов.

Варвар зарычал и вскочил в седло.

Никогда раньше Серко не бегал с такой быстротой. Он выскочил из-за груды камней и полетел по равнине, словно серебряная стрела. Через час такой скачки Кутар разглядел над линией горизонта руины того, что некогда было легендарным городом Радимором, наверное, самым древним на Зимле.

О Радиморе много чего рассказывали, в том числе поговаривали, что в нем жили те люди, которые первыми стали поклоняться темному богу Пултууму. Этот город был местом рождения всех магов, так как именно здесь, в его подземельях когда-то и возникла магия.

Он увидел Флариона. Юноша стоял между бесформенных каменных обломков, которые столетия назад были городскими воротами, и окидывал пустую равнину пристальным взглядом.

— Ты примчался, словно ураган. Таким конем как Серко можно только гордиться.

— Как остальные?

— В достаточной безопасности, во всяком случае, пока что. Идем скорее за мной.

Они двинулись по пыльным улицам, пока не добрались до здания перед городской площадью, с фасадом, покрытым резьбой, до неузнаваемости выщербленной ветром и дождем. Рыжая Лори как раз выходила оттуда в сопровождении Фордога Фейла и Немидома, которые шли по бокам от нее. Поодаль в тени он различил прячущуюся Кибалу.

— С несколькими я справился, остальные сейчас будут здесь, — отрывисто бросил он, спешиваясь.

Фордог Фейл обреченно покачал плешивой головой.

— Боюсь, все наши усилия бесполезны. Это странный город, очень странный. В нем обитает зло… — он оборвал фразу, заламывая руки.

Немидом вытер полное вспотевшее лицо.

— Он хочет сказать, что мы обречены. Нам суждено здесь погибнуть, всем нам.

Кутар выжидающе посмотрел на ведьму. Та лишь развела руками.

— Он говорит правду. На городе лежит какое-то проклятье, это подобно миазмам ядовитого болота. — Она задрожала, оглядываясь кругом. — Это зло разлито буквально здесь, в воздухе, Оно пугает меня.

— Но вы же знаете толк в колдовстве! — попытался приободрить ее Кутар. — К вам ведь наверняка явятся демоны… защитить нас…

— Нам противостоит не просто колдовство, — пробормотал толстый коротышка. — Сейчас мы имеем дело не с демонами, а с существами из какого-то иного мира, другого места во вселенной. Когда наступит ночь, они явятся и сожрут нас. Я это чувствую, они уже знают, что мы здесь.

Тени удлинялись прямо на глазах у варвара. Кутар чувствовал себя очень усталым. Он долго сражался, а затем скакал весь день, добираясь до Радимора.

Быстро смеркалось, небо стало совсем черным, темнота скапливалась в развалинах древнего заброшенного города.

— Давайте разведем костер, — прорычал варвар, возмущенный бездействием своих спутников. — При свете духи не смогут причинить нам вреда.

— Неужто? — хрипло рассмеялся Фларион. — А по-моему, эти смогут. Но все же, пошли с нами, Кутар.

Он зашагал первым по пустынному заплесневелому коридору большого здания к входу в широкий внутренний двор. Здесь уже горел большой костер; красные языки пламени вздымались к самому небу. Огонь весело потрескивал, но все же Кутар сквозь треск пожираемых огнем поленьев ясно расслышал негромкий шепот и чье-то дыхание.

— Они пришли, — простонала Кибала, прижимаясь к Флариону.

Он разглядел их сперва в виде туманных смерчей, пляшущих обрывков тумана. Они появлялись из окон и дверей и прыгали, и кружились, медленно приближаясь к ним. Они шептали, тихо и неотчетливо, визгливо смеялись, непристойно похохатывали. Серые клочья тумана были повсюду вокруг них, — наделенные разумом и до крайности порочные. Они прыжками и скачками подбирались к шестерым путешественникам с легкомысленной беспечностью, которая казалась тем страшнее всего остального.

Кутар выхватил Ледогнь и решительно шагнул им навстречу.

Лори пронзительно закричала, но варвар не удостоил вниманием ее предупреждение и рубанул вбок по кружащемуся кусочку тумана, который уже норовил окутать его. Ледогнь прошел сквозь туман легко, словно рассекая воздух. И все же серое создание коснулось варвара; места, где оно прошло по его коже невидимыми когтями, горели, будто от укола тысячи отравленных игл.

Кумбериец взревел, пытаясь стряхнуть с себя серую тварь.

Твари нападали и на остальных путешественников. Краем глаза варвар увидел корчащуюся и вопящую на земле Рыжую Лори, пытающуюся творить защитные чары. Фордог Фейл пятился к стене здания, отталкивая нечто, пожирающее его прямо на ходу.

Фларион отбивался мечом и кинжалом, но все без толку. Через несколько мгновений он уже падал, даже сейчас не прекращая сражаться. Кибала стояла в шаге позади него, прижав ладони к хорошенькому личику и пронзительно визжа. Толстый Немидом стоял за упавшей скамьей, согнувшись в три погибели и отмахиваясь в бесплодной попытке отогнать эти хищные туманные сгустки.

И только Ледогнь содержал в себе нечто, способное причинить вред серым призракам. Стоило варвару взмахнуть своим заговоренным мечом, как непристойное похохатывание и веселое хихиканье тут же превращались в гневные крики и визгливое рычание. Несколько раз Кутару удалось разглядеть неведомых врагов. Это было то что-то змееподобное, то совершенно не поддающееся описанию, на редкость омерзительного и противоестественного вида, оскорбляющего само понятие здравого смысла. Но у всех без исключения были длинные острые когти ярко алого цвета. Они с легкостью разрывали его кольчугу и кожаную куртку под ней.

Варвар продолжал драться, хотя тело его уже покрылось сотней ран. Ледогнь двигался чуть ли не по собственной воле, описывая в воздухе знак бесконечности и поражая бесчисленное количество сверхъестественных созданий. Когти одного из них распороли поясной кошель, высыпав на каменные плиты двора драгоценные камни и золотые монеты, и слитки, взятые варваром еще из гробницы Кандакора. Но Кутару некогда было собирать их по камням и плитам, он сражался за свою жизнь и защищал своих спутников.

— Афгоркон! Помоги! Дай мне — силу! — хрипло произнес он в полном отчаянии.

Неожиданно туманные существа разом издали жалобный вопль и, отпрянув, бросились наутек.

Кутар с трудом переводил дыхание, по рукам, груди и бедрам у него струилась кровь. Меч сделался теперь очень тяжелым в его руке; кумбериец задавался вопросом, сможет ли он поднять его снова, чтобы защититься, когда вернутся эти твари.

И все же те не спешили снова нападать на них. Варвару удавалось расслышать их негромкие шипящие голоса, словно доносящиеся издалека. Серые туманные существа медленно отступали от него и от остальных. Рыжая Лори уселась на землю, откидывая рукой упавшие на лицо рыжие волосы, ошеломленно оглядываясь кругом. Фордог Фейл все еще лежал, привалившись к стене здания, а Кибала с плачем опустилась на колени возле лежащего без сознания Флариона.

Немидом поднялся на ноги, дико озираясь.

— Они уходят! Оставили нас в покое. Но почему?

Кутар покачал головой. Лори подошла к нему, прикоснулась к его кровоточащему плечу и груди.

— Они разодрали тебе кольчугу и кожаную куртку, — задумчиво произнесла чародейка. Странно. Для меня их когти были словно крошечные зубы, вонзающиеся мне в жилы, выпивающие мою жизнь. Но у тебя…

Кумбериец покачал головой.

— Магия в этой штуке причиняла им вред, вызывала их гнев. Они хотели заставить меня страдать, прежде чем отнимут жизнь.

— Почему же они остановились, Кутар?

— Я воззвал к Афгоркону.

Лори отрицательно покачала головой.

— Нет, дело не только в этом. — Она отошла назад, пристально глядя на высыпавшиеся из его поясного кошеля золото и самоцветы. А потом нагнулась и провела пальцами по граненому изумруду и большому рубину.

— Как видишь, мое проклятье верно себе, — печально усмехнулся Кутар. — Обладая Ледогнем, мне предстояло потерять больше, чем свою жизнь. Но они сперва забрали у меня сокровище.

— Нет-нет, — нетерпеливо покачала головой ведьма. — Уверена, это произошло по какой-то иной причине. Фордог Фейл! Немидом! Помогите-ка мне.

Они поспешили на помощь, но тут Рыжая Лори испустила радостный и удивленный возглас. Она подняла с земли металлический диск, который вместе со всем остальным находился в кошеле варвара. Несмотря на то, что костер почти прогорел и вокруг было темно, на его поверхности виднелись извилистые линии, напоминающие огромную змею.

— Диск Антора Немилла, — выдохнула женщина. — Неужели ты не понимаешь? Именно это и спасло нас! Он дал нам охранную грамоту. Эти демонические существа подчиняются только своему хозяину!

— Но это означает… — нахмурился Фордог Фейл.

— Да! Антор Немилл желает умертвить нас. Он наслал этих сверхъестественных существ с приказом пожрать нас, не зная, кто мы такие.

Но слуги Оморфона увидели диск и отступили, считая, что мы находимся под защитой их повелителя.

Рыжая Лори поднялась на ноги.

— Теперь мы знаем! Именно Антор Немилл тот, кто истребляет магов Зимли. Он отправил солдат убить нас прежде, чем мы сможем добраться сюда с идолом! А когда это не удалось, вызвал слуг Оморфона и натравил их на нас. Да, он знает, что мы трое маги, и представляем для него угрозу.

— Но на него же самого напали в Зоане! — возразил Кутар.

— Кто-то узнал, что он убийца кудесников и попробовал сделать то, что пытаемся сделать мы, и потерпел неудачу, когда ты, Кутар, остановил его!

— Ну так найди тогда того человека. Узнай, что ему известно.

— Для этого нет времени, — покачала головой Рыжая Лори. — Антор Немилл сейчас узнает, что мы каким-то образом защищены. Возможно, он поймет в чем причина, а, возможно, и нет. Мы должны действовать быстро!

— Но как? — произнес дрожащим голосом толстяк Немидом.

Женщина, нахмурясь, прикусила губу.

— Магия не сработает, — усмехнулся варвар. — Вы уже пробовали. Даже Афгоркон с Бельтамкваром и Элдраком не способны здесь нам помочь. Слишком хорошо защищен этот Антор Немилл. Вместо этого лучше пошлите меня.

— Тебя?

— Создайте двойника идола! Я отвезу его в Зоан и преподнесу магу с заверениями, что я переметнулся к нему, что знать вас больше не желаю. Пусть думает, будто я предпочитаю быть на его стороне. А когда он чуть зазевается, снесу ему голову Ледогнем.

— Истинно варварский подход к любой опасности — убить ее! — чуть улыбнулась женщина. — Нет-нет, мы должны действовать умнее, Кутар.

Они снова разожгли костер и приступили к ужину, не переставая обсуждать за едой планы дальнейших действий. Но никто не смог предложить ничего лучше того, что придумал Кутар. Лори не скрывала, что ей этот план крайне не по душе. И все же даже сама она не смогла предложить ничего другого.

— Он убьет тебя самым ужасным способом, если хоть что-то заподозрит, — в который раз повторила она.

Кумбериец пожал плечами, потянулся за меховым плащом и завернулся в него, укладываясь спать. Ведьма задумчиво посмотрела на него, вздохнула, а затем перевела взгляд на костер и уселась у огня, погрузившись в мечты.

Солдаты короля заявились в Радимор с самого утра, но в воротах обнаружили варвара вместе с Фларионом. Кутар высоко поднял служащий охранной грамотой знак, данный ему Антором Немиллом.

— Так почему же ты вчера его не показал? — спросил капитан Оддо.

— Этот ведь печать Антора Немилла. А на вас ливрея Мидора.

— Нынче это все едино, — сплюнул капитан. — Мидор делает все, чего ни скажет ему маг, у него теперь нет никакой собственной воли. Я не думаю, что мне следует повиноваться этому символу в твоей руке, но не смею не подчиниться. Мы поедем в Зоан за дальнейшими приказаниями. И тогда возможно встретимся вновь.

Он поднял руку и выкрикнул несколько слов команды. Солдаты поскакали обратно по саванне рядами по двое, как всякие хорошо обученные ветераны. Кутар смотрел им вслед, ощущая некое родство с этими всадниками. Он ведь тоже был наемником, который мечом зарабатывает себе на жизнь. Сложись обстоятельства по-другому, он и сам мог бы стать таким капитаном.

— Будь прокляты все эти маги, — выдохнул кумбериец.

Рыжая Лори ждала его во дворе.

— Я приготовила для тебя второго идола, — сказала она, слегка постукивая по каменной статуе, которую Кутар при всем желании не смог бы отличить от оригинала.

— Еще я вызвала Афгоркона и попросила его поместить толику своей магической силы и в этой копии. Таким способом мы сможем поддерживать с тобой связь.

Чародейка немного поколебалась, кусая губы, а затем продолжила:

— Смотри не наделай в Зоане каких-нибудь глупостей. Антор Немилл далеко не глуп, поэтому я не могу отправить тебя к нему с помощью своих чар. Тебе придется отправиться туда на телеге, как простому смертному и к тому же никак не годится тебе прибыть в Зоан раньше тех солдат.

Час спустя варвар проезжал через ворота, и двуколка отчаянно скрипела, когда лошадь налегала на ремни упряжи. Кутар сидел на маленьком облучке, а Серко трусил позади на привязи. Седло, роговой лук с колчаном полным стрел и Ледогнь лежали за спиной Кутара радом со статуей. При таком неторопливом шаге дорога до Зоана займет несколько дней, а до той поры Антору Немиллу вполне может взбрести на ум убить Рыжую Лори и остальных.

Через три дня он въехал в портовый город. Стражники у ворот беспрепятственно пропустили его. Никто не пытался остановить его или хотя бы поинтересоваться, куда и зачем он едет.

Немилосердно грохоча колесами двуколка катилась по булыжной мостовой к большому особняку, принадлежащему Антору Немиллу. И только когда варвар остановился у массивной дубовой двери и постучался, нашелся обративший на него внимание.

Это была длинноволосая служанка в шерстяной тунике, облегающей ее пышную фигуру, будто вторая кожа.

Девушка открыла ему дверь и посторонилась, искоса метнув на него кокетливый взгляд темных глаз.

— Господин давно ждет тебя, — промурлыкала она.

Последовав за девушкой и стараясь особенно не смотреть на ее покачивающиеся бедра, варвар шагал по вымощенному каменными плитами нижнему коридору, пытаясь угадать, знает ли маг о его истинном намерении.

И поэтому, войдя в большую столовую, где сидел за накрытым к завтраку столом Антор Немилл, он сперва подозрительно покосился на хозяина.

В отличие от него некромант пребывал в отличном настроении. Он радушно помахал своему гостю рукой.

— Присаживайся, северянин. Колбаса, охлажденный эль, свежеиспеченный хлеб — проси чего ни пожелаешь. Я хорошо помню твое лицо, и не забыл ту ночь, когда ты спас мне жизнь в переулке возле порта.

Кутар отодвинул стул и уселся на него. Тут же подбежали две хорошенькие девушки и поставили перед ним деревянное блюдо и подносы с горячим исходящим паром мясом.

Маг наблюдал за ним глубоко запавшими глазами, в которых, как показалось варвару, таилась насмешка.

Кумбериец осторожно взял с блюда кусок мяса и понюхал его, опасаясь яда. Заметив эти предосторожности, колдун весело расхохотался:

— Если бы я решил разделаться с тобой, то не стал бы прибегать к таким заурядным способам, как толченое стекло или цикута. Есть способы и поинтереснее, например вышвырнуть в бездны, где обитает Оморфон. А это гораздо хуже, чем обычная смерть. Поверь мне, гораздо хуже!

Кутар признал, что в этих словах есть резон и охотно принялся за еду. Затем он принялся рассказывать, как поднял каменное изваяние со дна моря и как Рыжая Лори разговаривала с ним. Затем варвар откровенно рассказал, как дрался с солдатами и туманными созданиями бога-змея. Маг слушал его, невозмутимо отправляя в рот один финик за другим.

— Именно так все я и видел в своем магическом водоеме, варвар. Да, ты все это совершил, верно. Меня беспокоит иное, почему же это ты решил бросить своих друзей?

— Друзей! Да какие у меня, вольного меча, могут быть друзья? Я служу тому, кто мне больше заплатит. И к тому же эта рыжая почему-то решила, что я ее собственность. То шипит, как кошка и говорит, что ненавидит, то вешается на меня не хуже портовой шлюхи. А когда она сказала, что с удовольствием поселилась бы со мной в маленьком домике и нарожала бы мне кучу детишек, это стало последней каплей. Что я только ни делал, чтобы от нее избавиться! Я отдал ее в серебряную клетку королевы Комморала Эльфы, замуровал в гробнице Каликалида, и всякий раз она возвращается, угрожая превратить меня в благонамеренного женатого горожанина.

— А ты хотел бы освободиться от нее?

— Я не любою магии, — честно ответил варвар, — но меня втравили в одно дело, которое вызывает у меня еще большее отвращение.

Вот я и решил, что, явившись сюда и отдав тебе этого идола, которого похитил у них, я смогу приобрести твою дружбу.

— Ты ее приобрел, Кутар. Но я, как ты понимаешь, должен испытать эту статую. Может быть, это подделка, всего лишь копия. Что ты скажешь на это?

— А кто их знает, этих магов, — невозмутимо ответил Кутар. — Второй статуи я там не видел, какая была, ту и взял.

— Хорошо. Сейчас мы с тобой проверим ее, — произнес чародей, поднимаясь из-за стола. — Но это будет происходить не здесь, а в моих покоях, которые специально предназначены для магических занятий.

Кутар мысленно взвесил, насколько велики его шансы сейчас выхватить меч и броситься на мага. Но в конце концов он решил, что момент не самый подходящий: показное дружелюбие кудесника слишком сильно смахивало на западню. Более того: он даже не был уверен, что тут перед ним настоящий Антор Немилл. Лори предупреждала его не делать глупостей. Пожалуй, самым разумным будет немного обождать и осмотреться.

Кутар поднялся следом за магом по узкой каменной лестнице на самый верхний этаж. Здесь располагались просторные апартаменты с каменными стенами и высоким сводчатым потолком, с которого свисало на цепях множество клеток. В клетках сидели летучие мыши и жабы, черные кошки и тритоны, и разные другие мелкие животные, которыми Антор Немил пользовался для своих чар. Длинные рабочие столы были заставлены тиглями и перегонными кубами, а стены увешаны различными магическими инструментами. Посреди выложенного каменными плитами пола виднелась пентаграмма из ярко-алого блестящего камня. Перед ней стоял алтарь, на котором виднелся раскрытый массивный том в кожаном переплете. Фальшивого идола поставили прямо перед ним.

Антор Немилл с дружелюбной улыбкой взмахом руки пригласил Кутара зайти вместе с ним в пентаграмму.

— Позволь мне продемонстрировать свою магию, варвар, дабы ты убедился, что сделал правильный выбор, явившись ко мне.

Кумбериец передвинул меч на поясе, чтобы его удобнее было выхватить. Фальшивый идол не пройдет испытания, Антор Немилл поймет, с какими намерениями Кутар явился к нему. Поэтому он должен вонзить в его тело холодную сталь, пока чародей не сотворил с ним какую-нибудь из своих магических штучек. Подумав это, он зашел следом за магом в пентаграмму.

Антор Немилл положил ладони на открытую книгу и принялся глухим голосом читать написанное на ее страницах древнее заклинание. Когда эхо от его слов раскатилось по огромному помещению, Кутар потянулся к кинжалу. Его железные пальцы сомкнулись на оплетенной кожей рукояти.

Но вскоре он понял, что маг-убийца применил заклинание, которое превращает текущую в человеческих жилах кровь в лед. Он стоял там, застыв в полнейшей неподвижности, способный только видеть и слышать. Как он ни напрягался, ни один из мускулов не повиновался ему.

Довольно покосившись в его сторону, некромант продолжал читать заклинание.

Противоположная стена комнаты исчезла, превратившись в клубящийся туман, за которым находился вход в преисподние Бельтамквара и Элдрака, Гаргантоса и Дак-кага. И, конечно, мир Оморфона!

Вслед за ней исчезли и остальные стены, потолок и пол за пределами пентаграммы. Казалось, они с магом стремительно неслись через бездны времени и пространства. Внизу в ужасной скоростью мелькали черными провалами пустоты. Внезапно впереди показался слабый свет, который разгорался все ярче и ярче, становясь ослепительно-белым, нестерпимым для глаз. Там в сияющей белизне что-то крутилось, корчилось и омерзительно извивалось. Кутару не требовалось спрашивать, что это такое. Он и так понял, кто поворачивает навстречу пентаграмме свою маленькую сплющенную головку.

Горящие глаза, в которых светилась злобная многовековая мудрость, уставились на людей, дерзнувших нарушить покой бога-демона. Устрашающая фигура Омофона увеличивалась, пока не заполнила все пространство вокруг пентаграммы. Должно быть, для него люди в пентаграмме были не крупнее мошек.

— Я вижу тебя, маг, — раздался низкий шипящий голос. — Мои слуги жалуются, что ты дал их жертвам диск с моим символом. Теперь они не могут утолить ими голод.

— Да, грозный Оморфон. Я сделал это еще до того, как узнал, что они должны стать жертвами. Те шестеро, которых я собирался отдать твоим служителям, ничего для меня не значат. Я отправил солдат, чтобы те привезли их из Радимора.

— Это хорошо. Но зачем ты явился ко мне сейчас?

— В моих покоях есть статуя. Я подозреваю, что это не настоящее изображение мага Афгоркона, который жил пятьдесят тысяч лет назад…

— И по-прежнему живет, Антор Немилл, в созданным им мирах.

— Я этого не знал.

— Существует один способ испытать, настоящий ли он. В давние времена мы с Афгорконом были большими друзьями. Если это настоящий идол, чары каменных языков заставят его заговорить.

— Благодарю тебя, о великий Оморфон. В знак моей преданности я приготовил пиршество для твоих служителей. Пусть они явятся за ним в мои покои.

Бог-змей еле заметно склонил голову. В его неподвижных глазах промелькнуло что-то, похожее на выражение благосклонности.

Пентаграмма направилась обратно через огромные пространства, заполненные туманом. Здесь не было ни малейшего ветерка; единственно, что можно было разглядеть сквозь туман, это звезды, которые медленно двигались, не составляя ни одного из знакомых созвездий. Крошечные светящиеся точки приближались и удалялись, и Кутар ужаснулся при мысли о том, какие огромные расстояния они сейчас преодолевают.

Туман рассеялся, окружающий мир снова обрел материальность. Они снова были в покоях Антора Немилла. У противоположной стены кумбериец увидел сбившихся в кучу и таких же неподвижных, как и он, своих недавних попутчиков — Рыжую Лори, толстого Немидома, старого Фордога Фейла. Здесь же были Фларион и Кибала, от страха пребывавшая в полуобморочном состоянии.

Смертельный ужас ясно читался на лицах у них всех, даже у рыжей чародейки. Она лучше других знала, какая судьба их может ожидать. Змеебог Оморфон объединится с жаждущим власти и могущества магом Зоана и тогда… В лапах слуг Оморфона их ждет нечто гораздо худшее, чем смерть.

— Кутар! — слабо простонала она. — Помоги нам!

Антор Немилл с довольной улыбкой повернулся к варвару.

— Скажи им, Кутар. Расскажи им, как ты похитил идола Афгоркона и привез его сюда ко мне.

— Я сделал именно так, как он говорит, — с готовностью повторил кумбериец.

— А теперь испытаем статую.

Длинными бледными пальцами маг принялся переворачивать страницы книги, пока наконец не добрался до заклинания каменных языков. Медленно и размеренно он принялся читать его, время от времени улыбаясь, слушая как страдальчески стонет Рыжая Лори и наблюдая, как Немидом украдкой вытирает струящийся по лицу пот.

Идол безмолвствовал.

— Что? — вскричал в притворном смятении Антор Немилл. — Заклинание не действует? Но ведь сам Оморфон сказал, что если после него идол заговорит со мной, это и будет доказательством, что перед нами легендарное изображение грозного Афгоркона. Так говори же, статуя, говори!

Маг подождал еще немного, печально качая головой.

— Увы, перед нами вульгарная подделка, результат не самого искусного колдовства. Не так ли, рыжая?

Лори промолчала, опустив голову, будто ребенок, застигнутый в момент шалости строгим родителем.

— Что же, очень жаль. Но я не могу терпеть такое в своем доме. Сейчас я уничтожу эту пустышку, а затем созову слуг бога-змея на пир. Думаю, они оценят по достоинству мое угощение.

Неожиданно Кибала пронзительно завизжала, откинув голову назад и дрожа всем телом.

Антор Немилл рассмеялся, кривя губы в жестокой улыбке.

— Вижу, трактирная танцовщица здесь не причем, но не лишать же гостей такого лакомого блюда…

Девушка застонала и повисла на обнявшем ее Фларионе. Лицо молодого наемника было белым от стиснувшего его сердце безумного страха. Как и Кутар, он мог драться с любым зверем или человеком, но там где речь шла о демонах преисподней, он не мог преодолеть первобытный страх. Но тем не менее юноша обнажил меч.

Вдруг Кутар почувствовал что под ногами у него что-то пульсирует, как если бы он стоял на огромном, неспешно бьющемся сердце. Это биение эхом отдавалось по всему дому, заставляя его вздрагивать.

Антор Немилл этого явно не слышал. Или это явление было ему настолько привычно, что он не обращал на него внимания. Он повернулся и холодно улыбнулся кумберийцу.

— Ты ведь знал, что этот идол не настоящий? Ты тоже участвуешь в заговоре против меня. Вы все хотите обессилить меня, превратить все мои мечты в невесомый пар? При других обстоятельствах мне бы не помешал такой воин как ты, но ты упустил эту возможность, глупый варвар! Что ты об этом скажешь? Ну, говори же, я приказываю!

Кутар изо всех сил боролся с завладевшей его телом магической силой. Он стонал от напряжения, стараясь удержать рот закрытым, но в конце концов услышал, как его собственный язык произносит:

— Да, я привез тебе поделку, а не настоящую статую. С ее помощью мы хотели выяснить, являешься ли ты тем самым убийцей магов. Нам это удалось…

— Ну и что толку вам с этого знания! — торжествующе завопил некромант. — Слуги Оморфона сейчас пожрут его вместе с вашими жизненными силами. Смотрите! Они уже здесь!

Маг взмахнул рукой в черном рукаве, описав широкую дугу.

Стены растаяли. Перепрыгивая через пустоту между мирами, к ним с головокружительной скоростью неслись те самые туманные существа, с которыми Кутар недавно сражался в Радиморе. При виде их изгибающихся серых туманных силуэтов варвар ощутил, как его сердце наполняется ужасом и отчаянием и не сдержал тихого стона.

Тут же огромное сердце у него под ногами стало пульсировать еще сильнее. Может быть, причиной этому было как раз присутствие туманных созданий. Кумбериец усиленно боролся с держащими его в неподвижности чарами, тщетно пытаясь высвободить из ножен Ледогнь. По крайней мере, он погибнет, сражаясь и прихватив с собой как можно больше врагов.

Остальные пленники даже не помышляли о сопротивлении. Немидом прижался к стене, рыдая во весь голос, Фордог Фейл застыл, широко раскрыв глаза, будто уже видел перед собой все ожидающие его ужасы. Рыжая Лори в полном бессилии кусала костяшки пальцев, Фларион стоял над потерявшей сознание Кибалой.

— Словно свиньи на бойне! — с возмущением подумал Кутар.

Антор Немилл откинул голову назад и оглушительно рассмеялся. По телам змееподобных существ прошла дрожь, Кибала очнулась и пронзительно завопила.

И в этот миг дом сотряс раскат грома.