Джоанна лежала в темноте не в силах унять трепет. Она и не представляла, что секс может быть таким. Ощущение блаженства не проходило, хоть Паскаль уже час как ушел. Но она все еще чувствовала запах его пота и одеколона. Ей очень хотелось, чтобы этот запах никогда не выветривался. Джоанна лежала и вспоминала, как все это было.
Яхта подошла к причалу, телохранители во фраках проверили, устойчив ли трап, и подогнали лимузины. Джоанна подошла к своему пациенту, чтобы порадовать его новостью – она остается.
Либаргер знаком велел откатить его в сторону. Джоанна оглянулась на фон Хольдена – ей хотелось побыстрее к нему вернуться. Он заметил ее взгляд и улыбнулся.
Когда Джоанна и Либаргер остались наедине, швейцарец крепко стиснул ей руку. Вид у него был усталый и какой-то испуганный. Она ласково улыбнулась, сказала, что задержится в Швейцарии, поможет ему акклиматизироваться. Тогда-то он и задал все тот же вопрос:
– Где моя семья? Где она?
– Здесь. Они ведь встретили вас в аэропорту. Они с вами, мистер Либаргер. Вы дома, в Швейцарии.
– Нет! – сердито воскликнул он. – Нет! Где моя семья?
В это время вернулись шоферы-телохранители. Пора было садиться по машинам. Джоанна сказала своему подопечному, что все в порядке, беспокоиться не о чем, они обо всем поговорят завтра.
Фон Хольден подошел, обнял ее за талию, а Либаргера посадили в машину и увезли на причал.
– Должно быть, вы очень устали, – сказал Паскаль. – Разница во времени и все такое.
– Да, устала, – с благодарной улыбкой призналась она.
– Проводить вас?
– Спасибо. Это было бы очень мило с вашей стороны.
Никогда еще Джоанна не встречала такого обходительного и заботливого мужчину.
Поездку до отеля через Цюрих она почти не запомнила. Какие-то разноцветные огни, фон Хольден что-то говорил о машине, которая утром перевезет ее с вещами в поместье.
Потом она открывала дверь в номер, фон Хольден помогал ей снять плащ, они повернулись друг к другу в темноте, и его губы впились в нее поцелуем – нежно и в то же время властно.
Он раздел ее, ласкал и целовал груди, отчего соски напряглись и затвердели. Взял ее на руки, отнес на кровать и медленно, очень медленно стал снимать одежду: галстук, пиджак, туфли, рубашку. На груди у него росли волосы, такие же светлые, как на голове. У Джоанны ныли соски, она истекала влагой. Когда Паскаль расстегивал «молнию» на брюках, Джоанна не могла отвести глаз от его движений, хотя ей было очень стыдно.
Вспомнив эту картину, она откинула голову и громко расхохоталась, не думая о позднем часе и тонких перегородках. Она вспомнила непристойную шутку, которую слышала от подружек еще в школе: «Мужские члены бывают трех размеров: маленькие, средние и ой-мамочка-помираю». Оказывается, так оно на самом деле и есть.