Самсон вытащил презерватив из коробки и положил в карман халата, затем снова повернулся к Далиле.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Усмешка уже появилась на его лице. Ему понравилось её предложение. На самом деле, оно ему чрезвычайно понравилось.

– Поймай меня, и если у тебя получится, возможно, я позволю сорвать с себя халат.

Она улыбнулась, перепрыгнула через кровать и спустилась, с другой стороны. На ней был надет длинный халат из тёмно-зеленого шелка, который Самсон одолжил ей. Но он был слишком для неё велик, и она могла запнуться.

Не то чтобы Самсону нужны были дополнительные преимущества, кроме тех, которыми он уже располагал.

– Это будет короткая погоня, – предупредил Самсон без злости. – И я всегда выигрываю.

– Я быстрая.

Черт, она милая. И игривая.

– Я быстрее.

Самсон легко перепрыгнул через кровать, увидев, как Далила обежала вокруг кресла, а затем направилась к напольным подушкам у камина. Он пошел другим путём, но не торопился.

Он не хотел, чтобы охота закончилась слишком рано. Самсон всегда держался на два шага позади неё, таким образом девушка находилась в пределах досягаемости, но это позволяло ей думать, что она сможет убежать, если захочет.

Ее хихиканье заполнило комнату, которая так долго не видела улыбок и не слышала смеха, не говоря уже об опьяняющих отзвуках голоса Далилы.

Она снова обогнула кресло, и Самсон остановился прямо напротив неё. Далила сделала вид, что побежит направо, но сама ринулась налево.

Она перепрыгнула через кушетку, словно барьер на полосе препятствий, и он удивился её проворству.

То, как широко она может раздвигать ноги, пригодится в конце концов. Он мог придумать намного больше способов, чтобы использовать такую ловкость. Например, она могла бы обвить его этими длинными стройными ногами, затем он положил бы их себе на плечи. Его член затвердел от этой мысли.

Самсон облизал губы и направился за Далилой, а она побежала к кровати и на неё запрыгнула. Именно здесь он хотел её взять. Самсон схватил девушку за лодыжки и потянул вниз, от чего она упала лицом на подушки, чуть не лишившись воздуха.

– Попалась.

Он запрыгнул на кровать и, словно тигр, схватил свою добычу, подминая её под себя.

– Я требую свой приз.

Он отодвинул её волосы в сторону, чтобы видеть шею и лицо. Далила тяжело дышала. Понимая, что давит на неё своим весом, он перевернулся набок и потянул девушку за собой.

Он аккуратно притянул её аппетитную попку к своему паху, а грудью прижался к спине. Ему нравилось играть с ней, хотя до этого момента он не относил себя к любителям поиграть.

Ни одно женское тело не заставляло его чувствовать себя так хорошо. Должно быть, это из-за того, что он был лишен секса.

– Я поддалась, – настаивала Далила, все еще пытаясь отдышаться.

– Я выиграл честно и справедливо.

Самсон ухмылялся, отодвигая её шелковый халат в сторону и обнажая ноги. Как могла такая маленькая женщина как она, иметь такие длинные ноги? Он провел рукой по её гладкому бедру, любуясь совершенными формами.

– Что ты хочешь?

Это было просто и ясно.

– Тебя.

– Ты уже владеешь мной.

Понимала ли она, в чем ему признается?

Он обнажил её плечи.

– Значит, всё это мое?

Слово "мое" глубоко проникло в его душу. Самсон почувствовал, что это истинная правда, когда прижался губами к её плечу. Не выдвигая клыков, он легко зацепил зубами кожу. И ощутил дрожь, прокатившуюся по телу Далилы.

– Знала ли ты, что лев кусает свою львицу во время спаривания, чтобы её заклеймить?

Мысль о том, чтобы отметить Далилу, пронеслась в его голове, как пуля, летящая рикошетом, в замкнутом пространстве.

– Именно это ты и пытаешься сделать? – спросила она, но не отодвинулась.

– Не искушай меня, иначе я могу сделать то же, что и лев.

Самсон должен прекратить пялиться на её шею, где под кожей пульсировала артерия.

Единственный способ забыть о крови, которая текла по её венам – утолить другой голод, из-за которого он испытывал неудержимую пульсацию в члене.

– Кто сказал, что я тебя остановлю?

У Самсона перехватило дыхание от таких соблазнительных мыслей, прежде чем он потянул халат вниз и в считанные секунды раздел её полностью. Он быстро сбросил свой халат и притянул её обратно к своей груди.

Ее сладкая попка идеально пристроилась к его твердому члену. У Далилы была самая потрясающая задница, которую он когда-либо видел. Самсон любовался девушкой, и лишь от одной мысли, что через несколько секунд он погрузиться в неё, продолжая наслаждаться видом этих восхитительных круглых ягодиц, он изнывал от желания.

Он потянулся к презервативу и надел его.

– Я никогда в жизни не был таким возбужденным, как с тобой.

Постоянно возбужденным и постоянно желающим.

– Могу я ещё что-то для тебя сделать?

Самсон устроился между её ног, нашел вход и резко толкнулся в неё до самого предела.

– Да, – громко застонал он. – Ты можешь позволить мне трахать тебя до восхода солнца.

А может и дольше.

Далила подтянула колени, вставая чуть выше, чтобы дать ему лучший доступ, он схватил её за бедра и толкнулся сильнее. Она была настолько влажной, что он с легкостью скользнул в неё, несмотря на свой размер.

Находясь в такой позиции, позади нее, он полностью контролировал девушку. Она была уязвима, но единственное, что он слышал – это звуки удовольствия, стоны, что слетали с её губ с каждым его толчком. Они были музыкой для его ушей.

Концерт из магических звуков умиротворяли его тело так, как никакие другие.

Когда она повернула лицо в сторону, на нем отразилось истинное блаженство; её дыхание было частым и шумным, а тело – гибким, отзывчивым.

– Дай мне больше.

Больше? Эта человеческая женщина хотела, чтобы он трахал ее жестче? Он же её сломает. Ему не следует это делать. Это слишком опасно.

– Еще, – взмолилась она, и он не мог больше сдерживаться.

Самсон почувствовал, как появились клыки, а тело затвердело. Его вампирская сущность хотела трахнуть её. Черт, он так долго сдерживал себя, и у него уже не было ни сил, ни самоконтроля, чтобы остановить трансформацию.

Она хотела, чтобы её трахнули. Так чего же он ждал, еще одного приглашения? Но он не мог ей позволить увидеть себя таким, нет, не с выступающими клыками и полыхающими красными глазами. Она испугается, увидев его в таком виде.

Его рука начала искать широкий шелковый пояс от её халата. Самсон обнаружил его и потянул к себе.

– Закрой глаза и я исполню каждое твое желание.

Он пытался контролировать свой голос, закрывая Далиле глаза поясом. Сперва она была поражена, но, к его удивлению, позволила завязать узел на затылке.

– Я не обижу тебя, обещаю.

– Знаю.

Непостижимо, почему Далила доверяла ему. Но он знал, что это так. Он мог чувствовать это.

Самсон последний раз вошел в неё сзади, прежде чем покинуть её тело. Потом перевернул Далилу на спину, устраиваясь сверху между её бедрами.

– Далила, сладкая, обними меня ногами.

Он погрузился в неё, начал двигаться сильнее, сильнее, чем прежде, сильнее, чем следовало, когда дело касалось человека. Чёрт, прежде всего, он не должен был заниматься сексом с человеком. Слишком поздно. Он был уже слишком глубоко, буквально и фигурально.

И он не собирался это прекращать. Нет. Остановиться сейчас, когда у него было всё, чего он хотел, просто невозможно. Разве он мог не заставлять её тело стонать от удовольствия и своё тоже? Нет. Ни один мужчина не смог бы, да и вампир тоже. Им управляла страсть, сейчас больше животная, нежели мужская.

Его клыки жаждали вонзиться в её шею и вкусить кровь, бегущую под бледной кожей. Кожей такой уязвимой, хрупкой, такой вкусной. Вдохнув её лавандовый запах, он понял, в чём нуждался, но чего не мог получить.

Он не мог её целовать, не сейчас, не с выдвинутыми клыками. Чёрт!

Её мускулы так туго сжимали его член, Самсон был уверен, что в любой момент она заставит его кончить.

Он знал, что порвёт чертов презерватив в клочья, когда это произойдёт, но ему было наплевать. Его больше ничего не сдерживало.

– О, Боже, да.

Далила встречала каждый его толчок с одинаково сильной реакцией, их тела ударялись друг о друга с бешеной силой, и Самсон думал, что разорвет её на части.

Но он продолжал вонзаться в неё своим твердым членом, полностью заполняя её лоно. Это было великолепно.

И вдруг её мышцы крепко сжали его, когда она достигла оргазма, это было слишком неожиданным для него, чтобы остановить свою кульминацию. Он чувствовал, как волны удовольствия сотрясают её тело.

Эффект цунами, что они вызвали, был подобно динамиту в его собственных клетках, взрывающегося с силой атомной бомбы. Он потянулся к её шее, клыки были готовы вонзиться в вену, и насладится сладкой кровью.

Возьми её! Она твоя!

В последний момент он повернул голову в сторону, вонзил свои клыки в подушку и рухнул на Далилу.

Самсон тяжело вздохнул, один раз, два, три. Он почти укусил её. Почти.

Это становилось слишком опасным для неё, и в то же время он знал, что не смог бы остановиться.

Он хотел большего от нее, а ночь не была достаточно длинной, чтобы он мог в полной мере насладиться этой девушкой.

Он почувствовал, как она сняла пояс с глаз и повернула голову, но он продолжал прятать свое лицо в подушке. Медленно его клыки втянулись в дёсна, и он смог ощутить, как отступило напряжение в его челюсти.

– Таким ты был со мной первый раз, – сказала она, так же тяжело дыша, как и он.

Самсон поднял голову, зная, что его клыки полностью спрятались, а красное свечение в глазах погасло.

Он будет выглядеть совершенно нормально для нее снова – или таким же нормальным, как выглядел бы после самого умопомрачительного оргазма.

Он был уверен, что глупо улыбался. Как шестнадцатилетний мальчишка, после первого сексуального опыта.

– Ты будешь проклинать меня завтра, когда обнаружишь все синяки, которые я оставил на тебе. Ты такая хрупкая.

– Я не более хрупкая, чем другие женщины.

Но более хрупкая, чем женщина-вампир.

И намного вкуснее.

Ее губы манили, и он не смог удержаться. Самсон нежно поцеловал её, захватывая верхнюю губу и нежно посасывая.

– Ты удивляешь меня. Такое ощущение, что в тебе два разных человека, один – дикий, а другой – нежный.

– Хм.

Она не представляла, какой точной была оценка, и вместо того, чтобы ответить ей, Самсон решил показать свою нежную сторону и продолжил поцелуй.

Когда же он вышел из неё, то осознал, что оказался прав.

– Мне жаль, но презерватив не выдержал.

Самсон избавился от поврежденного изделия.

Далила вздрогнула.

– О нет!

Он взял её за подбородок и заставил посмотреть на себя.

– Сладкая моя, я не хочу, чтобы ты беспокоилась об этом. Ты не забеременеешь от меня, и могу тебя уверить – я абсолютно здоров.

Следующая её реакция удивила его.

– У тебя не может быть детей?

Он подумал, что смог уловить разочарование в её голосе, но, должно быть, ошибся.

– Ох, – выдохнула она, и положила голову ему на грудь.

У него появилось внезапное желание сменить тему.

– Устала?

– Не совсем. В данный момент я не могу спать много. У меня бессонница с тех пор, как я прибыла в Сан-Франциско.

– Бессонница?

– Да, это странно. Ночью я практически не могу глаз сомкнуть, а на протяжении дня измучена и обессилена.

– Случалось ли с тобой такое раньше? – спросил Самсон, нежно гладя её по волосам.

– Нет. Я отношусь к тому типу людей, что могут спать где угодно и когда угодно. Положи меня на заднее сиденье машины и начни вести – я тут же начну клевать носом.

– Так, что же мешает тебе спать по ночам? Много работы?

Далила покачала головой и опять улеглась ему на грудь.

– Нет. Работы – как всегда. Просто ночные кошмары. Ничего важного.

Самсону было интересно какого рода кошмары могли мучить такую женщину, как она.

– Монстры?

– Ничего важного. Просто всякая странная чепуха. Я могу поклясться, что видела во сне этот дом за день до нашей встречи. Но, скорее всего, это ничего не значит. Я имею ввиду, что в городе столько Викторианских домов, и к вечеру они все выглядят одинаково.

Рука Далилы лежала у Самсона на животе. Девушка рассеяно поглаживала кожу, и это казалось таким правильным. Таким близким, личным, приятным.

– Но ты думаешь, что тебе снился именно этот дом? Это был кошмар? Совсем не такие слова жаждет услышать мужчина от женщины в его объятьях. Что происходит в твоем кошмаре? Надеюсь, меня там не было?

Она легонько шлепнула его по руке.

– Конечно нет. Это скорее всего был даже не твой дом. Мог быть любой Викторианский дом.

– Так что случилось в Викторианском доме? – Ему было любопытно, что же ей снилось.

– Я не находилась внутри, а бежала к нему, потому что меня кто-то преследовал.

– Как той ночью?

Он почувствовал, как девушка на несколько секунд затаила дыхание.

– Да. Как той ночью.

Далила остановилась на мгновение, а затем продолжила:

– Я уверена, это ерунда. Наверное, виной всему, чужая кровать, – уклончиво ответила она.

Он не стал давить на неё.

– Ну, поскольку это тоже незнакомая кровать, мне придется продолжать развлекать тебя, – сказал Самсон улыбаясь. – Возможно, я даже смогу утомить тебя достаточно сильно, чтобы ты смогла уснуть.

– Мне нужно дать тебе несколько минут, чтоб ты смог прийти в себя.

Он взял её руку и положил на уже твёрдую плоть.

– Не нужно.

Она подперла голову ладонью и посмотрела на него.

– Я не понимаю. Как такое может быть, что у тебя опять стоит? Прошло всего 2 минуты, как мы занимались любовью.

Он поднял руки.

– Поверь, для меня это тоже ново.

Может, не совсем ново. Как вампир, он располагал большим количеством жизненных сил, чем простой мужчина. Но, как бы там ни было, это всё равно было необычно.

– Мне нужно всего лишь оказаться с тобой в одной комнате, и у меня будет стоять. Это не совсем то, что я могу контролировать.

Он уловил тот факт, что она назвала их занятия любовью, а не сексом. Было ли это то, что она чувствовала? Способен ли он был заниматься любовью? Это подразумевало больше, чем физический аспект соединения их тел: это означало, что тут были вовлечены эмоции.

– Я не жалуюсь, я просто удивлена.

Далила улыбалась ему, пока нежно водила пальцем по его члену.

– Может быть, ты меня заколдовала, – он посмотрел ей в глаза и попытался понять, почему его тело так на неё реагировало. Почему он не мог насытиться Далилой, и так скоро снова её хотел.

Несколькими часами спустя, после занятия любовью, Далила наконец-то выглядела сонной.

– Сладенькая, когда ты утром проснешься, меня тут не будет.

– Почему? – её, казалось, расстроил тот факт, что он не проснется вместе с ней. А ему бы этого хотелось.

– У меня весь день встречи, и мне нужно рано вставать, – солгал Самсон. – Но мы увидимся вечером, когда ты вернешься. Я попрошу Оливера о тебе позаботиться завтра.

– Позаботиться обо мне?

– Он будет твоим телохранителем весь день.

– Мне не нужен телохранитель, – запротестовала она и зевнула. – Это уже через чур.

– На тебя дважды нападали. Я думаю, ты не можешь быть достаточно осторожной.

– Я не какая-то знаменитость, которой требуется телохранитель. Я могу сама о себе побеспокоиться.

Её тон был более жесткий, чем прежде. Почему она сопротивлялась его предложению?

– Меня не будет с тобой днем, и я не смогу ни на чем сосредоточиться, если не буду уверен, что ты в безопасности. Тот бандит всё ещё на свободе, и он снова нападет, если ему представиться такая возможность.

– Самсон, ты не можешь вот так взять и начать командовать моей жизнью. Я была в состоянии позаботиться о себе ещё два дня назад. Мне правда не нужно это.

Он был непреклонен в этом, не слушая её отказов. Вот опять, вопрос контроля. Как аудитор, она хотела управлять всеми аспектами собственной жизни. Возможно, кроме секса. Тут она отдала контроль в руки Самсона, и он захватил его, как голодающий.

Но когда дело касалось чего-то другого, казалось, она не хотела отдавать власть над собой ему, или кому-то ещё, и споры тут не помогут.

– Пожалуйста, Далила. Сделай это для меня.

– Самсон, это смешно. Мне не нужен телохранитель.

Далила не выиграет это спор, еще чего. В любом случае, Оливер будет завтра её охранять, даже если Самсону придется заставить принять его предложение и использовать для этого контроль разума. Но он предпочитал не прибегать к таким радикальным мерам.

– Поставь себя на мое место.

Она широко распахнула глаза.

– Так не честно.

– Кто сказал, что я сражаюсь честно? А если бы опасность угрожала мне? Надеюсь, ты бы хотела, чтобы я был в безопасности, если тебе, конечно, не всё равно, что со мной случиться.

Когда Самсон взглянул ей в лицо и заметил недовольный взгляд, он знал, что его взяла.

– Хорошо, но мне нужно пойти на работу.

Он поцеловал её, когда она сдалась.

– Ты даже не заметишь его присутствия.

– Да, конечно.

Немного спустя, она прижалась к его груди и закрыла глаза. Самсон пока не мог уснуть. Его тело было недостаточно уставшим, не смотря на все сегодняшние физические упражнения.

Самсон посмотрел на полупустую пачку презервативов. Он продолжал ими пользоваться, несмотря на то, что один из них порвался. Кроме того, он сказал, что ей не, о чем беспокоиться.

Он бы предпочел не надевать их, чтобы ещё лучше чувствовать её тело. Возможно, завтра ночью.

Самсон знал, что будет следующая ночь. Он даже и близко с ней не закончил.

Доктор Дрейк был неправ говоря о том, что занятие сексом с ней вернет его в прежнюю форму. Не вернуло.

Да, проблем с эрекцией больше не было, но сейчас у него были совсем другие проблемы: он начинал пристращаться к ней.

Когда он смотрел на спящую Далилу, то чувствовал необходимость запечатлеть её образ. Тёмные волосы, раскинутые веером на подушке, поднятая к верху ладонь, пульсирующая вена на запястье, поднимающаяся и опускающаяся при каждом вдохе и выдохе грудь.

Он достал альбом из стола и начал рисовать.

Самсону нравилось рисовать с самого детства. У него было привилегированное воспитание в одном из наиболее престижных домов Англии.

Его родители постоянно посещали выставки и поддерживали его в его стремлении следовать своим желания, даже когда он был ещё ребенком.

Он всегда думал, что станет художником, когда вырастет, но, к сожалению, его отец сделал несколько неудачных вложений, и внезапно семья осталась без гроша.

Чем мог заняться молодой парень с художественным образованием, чтобы заработать себе на проживание? Ничем. Его единственным шансом было наскрести всё, что мог и сесть на корабль в Новый Мир.

До них доходили вести, что предприимчивые молодые люди могли сколотить состояние в Америке, а Самсону было нечего терять.

Оставлять родителей было невыносимо трудно, но он надеялся вернуться богатым человеком, чтобы заботиться о них так, как это делали они, когда он был ребенком.

Он никогда не думал, что видит их в последний раз. Они махали ему на прощанье, когда он поднимался на корабль.

Не имея никаких практичных навыков, ему было сложно найти работу до тех пор, пока скучающая жена Британского офицера не наняла его репетитором для своих детей. Это не было единственным, чего она от него ожидала. Но всякий раз, когда её мужа не было дома, она проскальзывала в покои Самсона и требовала от него сексуальных услуг.

Как довольно неопытный молодой человек, он ценил те навыки плотских утех, которые женщина готова была ему преподать.

С весьма здоровым сексуальным аппетитом, всё происходящее не казалось чем-то неправильным.

Каким-то образом слухи о нём распространились среди домохозяек, и на него посыпались предложения работы.

Внезапно, все захотели, чтоб их дети изучали искусство, а ночью удовлетворялись их сексуальные желания.

Его не мучила совесть, и у него наконец-то были варианты. Пока однажды, в его жизни остался только один выбор – и всего одно решение, которое нужно было принять. Её звали Элизабет.

В тот день, когда он понял, что влюбился в неё, пошел дождь и наконец остудил теплый воздух. Самсон открыл дверь конюшни, чтоб спрятаться от ливня и завести в укрытие свою лошадь.

Он стряхнул воду с волос, а его глаза попытались приспособить к тусклому свету конюшни. Слабый стон заставил его обернуться. Там, забившись в угол, сидела Элизабет, семнадцатилетняя красавица, дочь его последнего работодателя.

– Элизабет, что ты тут делаешь в такую погоду?

Он отпустил поводья и подошел к ней. Когда девушка взглянула на него, он поняла, что она рыдала. Инстинктивно он стал на колени и притянул её в свои объятия.

– Что случилось?

– Ох, Самсон, – причитала она. – Я выхожу замуж через две недели.

Нет! Не Элизабет, не женщина, которую он сам желал.

– Кто так сказал?

– Отец объявил сегодня. Он выбрал мне в мужья Германа Фитцвильяма. Самсон, пожалуйста, помоги мне, я не могу за него выйти. Он старый, мерзкий, вонючий. Мне он не нравиться.

Самсон погладил ее льняные волосы, а потом приподнял за подбородок, чтобы заставить посмотреть на себя. Её глаза были опухшими от слез, видимо, она проплакала несколько часов.

– Элизабет, ты мне доверяешь?

Она кивнула.

– Я знаю, не так ты себе представляла этот день. Да и место здесь не подходящее, – сказал он, осматривая конюшню. – Но у меня нет особого выбора. Я не могу допустить, чтоб ты вышла за Германа. Потому что я люблю тебя.

Её глаза расширились.

– И я не позволю этому случиться. Пожалуйста, выходи за меня. Мы сегодня же уедем. Мы спрячемся. Найдем место, где сможем быть вместе.

Её ответ был незамедлительным.

– О да, Самсон. Увези меня отсюда.

И он её поцеловал. Впервые он поцеловал женщину, которую месяцами тайно желал. Женщину, в которую он был безнадежно влюблен.

Безнадежно, потому что знал – её родители никогда его не примут. Всё это сейчас не имело никакого значения, нужно было действовать. Он не мог отдать её другому мужчине.

Её губы были мягкими и нежными. Его Элизабет была чиста, порядочна – в отличии от многих замужних женщин, которые пытались залезть в его постель.

– Мы сегодня же уедем. Бери только то, что сможем увезти на лошади. Я буду ждать тебя здесь в полночь. Будь осторожна, – предупредил он. – Никому не говори.

Он снова её поцеловал, не в силах насытиться сладким вкусом этих губ.

– Я приду.

Она пошла к двери конюшни и еще раз обернулась.

– Я люблю тебя.

Время до полуночи, казалось, тянулось дольше обычного. Самсон нервничал. А вдруг она передумала? Уехать с ним, бесперспективным мужчиной без гроша, вряд ли было мечтой богатой наследницы вроде неё.

Когда колокол близлежащей церкви пробил 12 ударов в полночь, он приготовился идти к себе в покои. Элизабет не придет.

Она, должно быть, спит в своей теплой постели, может плачет, но девушка останется и сделает то, чего от неё хотят родители.

Он обернулся на звук. К нему приближалась фигура в тёмной рясе с маленьким свертком в руке. Элизабет. Она была его. Самсон обнял её и поцеловал.

Её губы стерли все его сомнения. Он не знал, что ему сулило будущее, но жизнь была прекрасна. Женщина, которую он любил, осмелилась бросить всё ради него.

Кони стояли оседланы и наготове. Элизабет и Самсон ехали всего час, прежде чем на них напали.

Три мужчины набросились на них, появившись из ниоткуда. Всё случилось так быстро, что на побег не было времени.

Конь Самсона упал первым, ему разорвали горло. Он даже не видел удара, или того, что его сразило. К тому времени, когда он высвободился из-под лошади, чтобы не быть раздавленным ею, он услышал ужасающий крик Элизабет.

То, что он видел, не могло происходить наяву. Этого не могло быть на самом деле. Не возможно! Один из мужчин пил из её горла. Кровь. Его зубы были погружены в горло девушки.

Самсон боролся с остальными двумя, но у него не было шансов. Он не мог подобраться к ней, не мог ей помочь. Он пообещал её беречь. И не смог.

Если ему не удалось спасти её, он умрет в попытке отомстить. С большей жестокостью, чем когда-либо, он боролся, царапался и кусался.

Самсон почувствовал, как клыки вонзились в его руку, почувствовал, как из него высасывали кровь. И все же он не сдался. Он в последний раз осмотрел мертвое тело Элизабет, а затем откусил мужчине ухо и выплюнул его. Металлический привкус крови нападающего у него во рту – это последнее, что он помнил.

На следующий день Самсон проснулся в сарае. Он понятия не имел, как туда попал.

К его удивлению, раны, нанесённые мужчиной, затянулись, но когда он открыл дверь, и луч солнца коснулся его руки – чувство жжения заставило его отступить и отпрянуть назад.

Это был момент, когда Самсон понял, что обречен на жизнь вампира. Никакие другие объяснения не имели смысла.

Теперь он стал одним из плохих парней.

Нёс наказание за свои грехи прелюбодеяния и распутства.

Без спасения.

Самсон закончил свой рисунок. Он использовал способности к рисованию в основном для передачи информации своим партнерам, чтобы помочь в поимке опасных преступников.

Ему пришлось забыть о своем увлечении, но, рисуя Далилу, он вспомнил, что так любил делать.

Она была прекрасной музой. Самсон посмотрел на свою спящую красавицу и покрыл поцелуями её шею и плечи. Он взглянул на часы: солнце встанет через несколько минут.

– Мне пора идти, сладенькая, – прошептал он, но она не проснулась. Мужчина спрятал свой блокнот для рисования в стол.

Самсон поднял свой халат и оделся, а затем медленно вышел из комнаты.

Обычно он спал в своей кровати с задернутыми шторами, но, с того момента как она появилась здесь, он не мог рисковать. Далила могла посчитать определённые вещи странными, когда проснется. На этот раз его будет сложно разбудить сразу, если он уснет.

И если она откроет шторы и впустит солнечный свет – его кожа сгорит.

Самсон тихо спустился вниз. Он построил безопасную комнату в тыльной части дома за гаражом, где мог оставаться в экстренных случаях.

Комната была оборудована всем необходимым: достаточным количеством крови, чтобы продержаться пару дней, кроватью и средствами связи.

Самсон закрыл дверь изнутри и завалился на кровать. Он быстро отправил сообщение Карлу с указанием сообщить, где он находился, и дал указания Оливеру позаботиться о Далиле в течение дня.

Он проигнорировал сообщение Рикки о том, что ему нужно срочно с ним поговорить. Это подождет. Затем он положил голову на подушку и заснул.