Уэсли громко выкрикивал кому-то угрозы, возвращая Хевена к действительности. Он с трудом открыл глаза и понял, что снова очутился в комнате, где их держали в плену.

Ничего не изменилось. За исключением того, что Хевен испытывал ужасную боль.

Лёжа на полу, он попытался подняться, но боль в животе заставила его сразу же откинуться на спину.

Брат стоял рядом с ним на коленях с затравленным взглядом на лице, от которого становилось немного легче. Когда угол обзора Хевена расширился, он увидел кол, который Уэсли крепко сжимал в правой руке.

— Какого…

— Она голодная, а ты истекаешь кровью, — оборвал его Уэсли.

Хевен повернул голову и увидел Иветт, стоящую в нескольких футах от них. Ее взгляд был направлен на него. Нападет ли она?

— Замолчи Уэсли и хватит повторять бред, который ведьма тебе внушила. Я в порядке, — настаивала Иветт. — Я хорошо покормилась. И не хочу крови твоего брата.

Хевен встретился с ней взглядом и на мгновенье поверил этим словам, но потом увидел вспыхнувший блеск в ее глазах, подобный небольшому пламени, и понял, что Иветт лжет.

Она голодная. Его взгляд прошелся по ее телу в тот момент, когда Иветт сжала кулаки, борясь с голодом. Какая сторона сильнее? Человеческая или животная?

— Черт, — пробормотал он себе под нос.

Она услышала. Хевен понял это по тому, как Иветт опустила веки. Боже, она прекрасна. Красивый ангел смерти. Да, именно им она была.

Однако, вместо того чтобы ощутить страх перед возможным вариантом развития событий, он почувствовал странное волнение в глубине души. Как будто с нетерпением ждал ее укуса. Это сказало, в насколько тяжелом он состоянии.

Может быть, травмы, причиненные Бесс, действительно глубже, чем он думал сначала. Хевен знал, что истекает кровью, но была ли кровопотеря причиной помутнения рассудка?

Потому что он жаждал прикосновений Иветт сильнее, чем на вечеринке? Потому что хотел, чтобы она подошла ближе и обняла его?

— Уэсли, мне нужно…

Уэсли подскочил от слов Иветт, подняв руку с колом, как предупреждение не подходить.

— Ты к нему и на шаг не подойдешь.

— Я не причиню ему вреда. Зато могу помочь исцелиться.

Горький смех вырвался из груди брата.

— Думаешь, я настолько глуп?

— Хочешь, чтобы твой брат умер?

— Нет! Именно поэтому и близко тебя к нему не подпущу.

Благослови его младшего брата. Уэсли хотел защитить его, даже зная, что не сравнится с Иветт, с сильной и прекрасной Иветт, греховной красоткой, смертоносным вампиром, чьи прикосновения Хевен желает несмотря ни на что. Он уже бредит?

— Говорю же, я не причиню ему вреда. Если бы захотела, то сделала это задолго до того, как ты попал сюда. Разве ты не понимаешь?

Уэсли упрямо вскинул подбородок. Этот жест Хевену был слишком знаком; он делал так, когда не собирался отступать, но аргументов в свою пользу больше не находил.

Хевен сталкивался с таким поведением неоднократно, пока они росли вместе.

— Что ты предлагаешь? — спросил Хевен. Каждое слово отдавалось болью, когда воздух выходил из легких.

Иветт расширила глаза от удивления. Она не ожидала, что он спросит.

— Я могу заживить твои раны, и они больше не будут кровоточить. Это остановит потерю крови.

— Как?

— Своей слюной. Я могу зализать раны и…

Хевен дальше не слушал. Она хотела лизнуть его? Боже помоги. Если кровотечение не убьет его, то прикосновение ее губ и языка к обнаженной коже точно.

От этих мыслей у него поднялась температура тела. Как он может позволить ей сделать это? На глазах у девушки и его брата! Такое он хотел испытать без зрителей.

При мысли о Кимберли, Хевен оглядел комнату. Она пропала. Холод прошел по его венам.

— Где Кимберли?

Иветт нахмурилась.　

— Ведьма забрала ее, — ответил Уэсли.

— Черт!　

Что он наделал? Привез невинную девушку к ведьме, которая енавредит ей. Почему он не сопротивлялся? Почему не придумал план получше, который не повлек бы за собой похищение девушки?

— Я сказал ей слушаться ведьму. Кимберли не будет сопротивляться ей, она не такая, как ты. Болван, — прорычал Уэсли.

— Я не мог, просто не мог…　

Но Уэсли и не понял бы. Он всегда выбирал легкий путь, путь наименьшего сопротивления. Между тем как Хевену приходилось биться об кирпичную стену, что ему не нравилось. Да и его голова тоже этому не радовалась.

— Так ты согласен на это?　

Иветт прервала его размышления.

Хевен посмотрел на нее и взглядом еще раз прошелся по ее телу. У него небогатый выбор.

Кровотечение не останавливалось, как бы сильно он не прижимал руку к ране. У него уже кружилась голова. Дальше состояние только ухудшится. Но он все еще не доверял ей.

— Уэсли будет стоять рядом. И если ты попытаешься навредить мне, то он проткнет тебя колом.

— Вот это разговор.

Уэсли ухмыльнулся и прокрутил кол в руке.

Иветт закатила глаза.

— Идиоты!

Она грациозно подошла к нему, подождала, когда Уэсли отойдет в сторону, затем встала на колени рядом. Ее близость заставила его почувствовать себя практически под кайфом. Он списал это на боль, что охватила его тело и ослабила.

— Покажи, как это действует, — приказал Уэсли, глядя на них сверху вниз.

Хевен увидел, как Иветт поджала губы, как будто сдерживаясь от ехидного замечания. Но затем она наклонилась к нему и посмотрела в глаза.　

— У тебя разбита губа.

Он ощутил, как его член напрягся от того, что женщина собиралась сделать. Разве она не может начать с другой части тела, например, с руки?

Иветт вначале нанесет смертельный удар? Но прежде чем, он успел возразить… и он даже не был уверен, что это прозвучало бы, как протест… ее губы приблизились к нему.

Хевен задержал дыхание, когда ее розовый язычок выскользнул и прижался к его нижней губе. Вместо острой боли он почувствовал легкое покалывание, приятное и нежное.

Хевен выдохнул, и его лицо расслабилось. Вновь Иветт лизнула его нижнюю губу, на этот раз медленнее и с большим давлением.

Странное покалывание переросло в дрожь, которое промчалось по его телу вниз и ударило в пах. Безусловно, она могла бы прикончить его… это совершенно ясно. Но каким способом? Решение еще не принято.

Когда он смотрел на нее, то заметил, как ее глаза закрылись, как будто она смаковала его вкус.

На ее губах застыла капля его крови, и пошло оно нахрен, если он не находил это чертовски сексуальным. И понятно к чему все приведет, если он не прекратит это безумие. Если бы Хевен мог остановить все. Если бы хотел.

Иветт отстранилась.

— Охренительно, — прокомментировал Уэсли, когда посмотрел на губу Хевена. — Она как новая. — Брат усмехнулся. — Очень удобно. — Затем он подошел ближе к Иветт. — Хорошо, займись остальным.

Если бы брат только знал, через какие муки ему сейчас приходиться проходить…

Это может выглядеть круто и «удобно», как сказал Уэсли, но испытвать такое совсем иначе. Это самая удивительная и чувственная ласка, что он испытывал за всю жизнь.

Иветт сняла с него остатки разорванной в клочья рубашки, обнажив грудь своему взору. В ее глазах отразился голод, который она пыталась сдерживать, но Хевен все же увидел.

Вдруг ее сейчас охватит кровожадность, после того как она попробовала его кровь? Это также как и алкоголик, который вновь попробовал алкоголь и не может остановиться? Что произойдет с ней?

Краем глаза он заметил, что Уэсли подошел ближе, продолжая держать кол. Хевен на мгновение задумался, откуда кол у брата, если его собственный по-прежнему лежал в кармане пиджака, которого нигде не было видно.

Когда она взяла его за руку и убрала ее с раны, которую он прижимал, от ладоней Иветт на удивление исходило тепло. Хевен всегда думал, что вампиры холодные, потому как были бессердечными существами.

Он бился со многими из них в рукопашном бою, но никогда по-настоящему не обращал внимания на температуру их тел. Во время боя было не до того, чтобы зафиксировать, что они реально чувствуют. Да он никогда и не хотел этого знать.

Но теперь у Хевена появилось достаточно времени, чтобы прочувствовать и ощутить прикосновения рук вампира. А почему бы и нет?

Чем больше он узнает об этих существах, тем лучше сможет сражаться с ними в будущем. Потому что ничего не изменится.

Просто потому что его бросили вместе с вампиром и заставили с ней сотрудничать, чтобы выбраться из этой ситуации вместе с братом, не означает, что он вдруг сблизится с одним из их вида… Скорее ад замерзнет.

— Что она использовала? — спросила Иветт и погладила пальцами вдоль ран, словно их обводила.

— Кнут.

Ему потребовалась вся сдержанность, чтобы не застонать в ответ. Хевен крепко сжал челюсти, пытаясь не замечать, какие влияние на его тело оказывают прикосновение ее теплых пальцев. Иветт с нежностью исследовала его повреждения.

— Они глубокие.

Она склонилась над его животом, опустив голову к ранам. Ее язык коснулся его плоти, вызывая те же самые легкие покалывания, что и прежде. Медленными, уверенными движениями Иветт лизала его поврежденную кожу, поглощая кровь, текущую из ран.

Хевен откинул голову назад. Он не мог смотреть, но не из-за отвращения, а потому что ее действия возбуждали его сильнее, чем эротический танец на коленях.

От каждого касания ее языка ему становилось все тяжелее сдерживаться. Хевен мог только надеется, что ни брат, ни Иветт не заметили, как увеличивающийся в размерах член натянул брюки, грозя уничтожить последний предмет арендованного смокинга и сохранившуюся надежду на возврат залога.

Хевен закрыл глаза, не желая позориться, если впоследствии один из них заметит его возбуждение. Неблагоразумие его брата усугубило бы ситуацию до крайней степени.

— Ты в порядке? — спросил Уэсли с явным беспокойством в голосе.

— Все хорошо.　

Хорошо? Кого Хевен обманывает? Он был в двух шагах от рая.

Пока Иветт продолжала вылизывать язычком его раны, ее рука уперлась ему в бок, как будто пытаясь за удержаться.

Ее пальцы впились в него с такой силой, что он стал подозревал, что она не осознает своих действий.

Хевен прерывисто вздохнул. Как долго она собирается мучить его? Знает ли, как на него влияет? Это ее способ отплатить за похищение?

Иветт внезапно подняла голову, и раны обдало холодным воздухом.

— Это не действует, — сказала Иветт.

Хевен открыл глаза.

— Почему? — прошипел Уэсли. — Ты просто облизала его? Это все обман?

Иветт проигнорировала едкие замечания Уэсли и вместо этого посмотрела на Хевена.

— Раны слишком глубокие и большие. Нам нужно попробовать что-то еще.

Уэсли поднял кол, словно хотел ударить.

— Нет, Уэс! — закричал Хевен. Он не мог позволить брату причинить ей вред. Когда Уэсли снова опустил кол, Хевен облегченно вздохнул. Затем посмотрел на Иветт. — Это обман, чтобы получить мою кровь?

Иветт возмущенно на него посмотрела, затем отрицательно покачала головой.

— Как я сказала….

— Слишком глубокие, да, я слышал. Что теперь?

— Я могу сделать так, что раны закроются изнутри, — уклончиво произнесла она, бросая осторожный взгляд на Уэсли.

Подозрение возросло в нем.　

— Как?

— Тебе придется выпить мою кровь.

Какое-то мгновение Хевен не мог говорить, его горло сжалось.

— Черт, нет! — возразил Уэсли. — Гребаная сука, ты решила превратить его в одного из вас.

Уэсли занес кол над головой и бросился на нее, но Иветт уже вскочила. Она отпрыгнула в другую сторону, подальше от него.

Иветт развернулась с поразительной скоростью… скоростью, которую он видел прежде у других вампиров… она стояла лицом к его брату, положив руки на бедра и расставив ноги так широко, что ее облегающее платье порвалось по шву. Иветт приготовилась к атаке.

— От этого он не обратится, — заявила Иветт.

— Не сомневался, что ты так скажешь.

— Это правда. Человек должен быть на грани смерти, чтобы обратится. Живой, пьющий кровь вампира, не может превратиться.

Иветт метнула на Уэсли сердитый взгляд.

— Ты должен благодарить меня за то, что я предлагаю это. Ни один вампир не станет легкомысленно делиться своей кровью. Это — привилегия. Мне следовало бы просто оставить его страдать за то, что он похитил меня и Кимберли.

Хевен спросил себя: можно ли ей доверять. Действительно ли безопасно взять ее кровь? Он передвинулся, и от этого его тело пронзило болью.

Проклятье, его состояние хуже, чем он предполагал. Хевен посмотрел на большие порезы на своем животе. Вид воспаленной плоти вызывала тошноту и кое-что еще: крохотный приступ страха, что повреждения более серьезнее, чем он думал сначала.

Если он снова потеряет сознание, кто позаботится об Уэсли?

— Зачем, ты тогда предлагаешь?

Иветт зарычала.　

— Больше не предложу. — атем оьратилась к Хевену. — Твой брат предрешил твою судьбу. Валяйте, посмотрю, кто из вас двоих сможет остановить кровотечение. Моя работа выполнена.

Разозлившись, она отвернулась от них, подошла к койкам у противоположной стены и внезапно упала на одну.　

— Почему я вообще переживаю?

Будь он проклят, если она не выглядела уязвленной. Как такое возможно? Хевен принял сидячее положение, несмотря на вызванную боль.

Возможно ли, что человеческая сторона сильнее животной, и она на самом деле хотела помочь?

— Что твоя кровь сделает со мной?

— Хав! Ты спятил?

— Не вмешивайся, Уэс.　

На этот раз он не желал, чтобы брат так опекал.

— Ты считаешь, я по-прежнему склонна дать тебе кровь.

Иветт надулась. Сейчас в ней не было ничего вампирского. Она выглядела обычной обиженной женщиной: со скрещенными руками на груди и дерзким блеском в глазах.

Она осознаёт, что эта поза подчеркивает полные холмики ее грудей, делая на них основной акцент, от которых Хевен не мог отвести глаз?

— А если я тебя хорошенько попрошу?　

Он определенно ходил по краю. Хевен просто попросил Иветт дать ему своей крови? Что, черт возьми, с ним не так?

Уэсли поднял руки.　

— Ты безумец! Совсем сошел с ума! Если ты сделаешь это, я никогда не стану разговаривать с тобой. Слышишь?

Хевен отмахнулся от брата. Уэс преувеличивал. Он позже успокоится.

От слов Уэсли, Иветт усмехнулась.　

— Я сделаю это, только чтобы позлить твоего младшего брата.

Его сердце не должно так подпрыгивать только из-за ее согласия, но это было так. Его охватило волнение, хотя он понятия не имел, чего ожидать.

А если он поперхнется ее кровью? А если на вкус это будет отвратительно?

Но пути назад уже не было. Иветт снова подошла к нему. Когда она опустилась рядом, он ощутил тепло ее тела и запах апельсина от ее кожи. Иветт расположилась за ним.

— Откинься назад.

Хевен откинулся, и его спина уперлась в ее грудь.

— Идиот! — отчитывал Уэсли, но Хевен его проигнорировал.

Сейчас он мог думать лишь о прикосновении Иветт. Хевен повернул голову и стал наблюдать за ней, как она прокусила свое запястье.

Он только мельком увидел, как острые клыки вонзились в ее плоть, проколов кожу, и от этого зрелища затрепетал.

Кровь мгновенно потекла из запястья, и Иветт поднесла руку к его рту.

— Просто соси из нее.

— Сколько?

— Твое тело даст знать, когда надо остановиться.　

Ее голос был низким и хриплым, таким греховным, что его волоски на затылке встали дыбом.

Страх усилился, но нежное касание груди Иветт к его спине заглушило боязнь и послало волну тепла через его тело.

Хевен прижался губами к ее вскрытой вене и предварительно лизнул.

— Фу! — с отвращение застонал Уэсли, едва ими замеченный. Между тем, Хевен ощутил на языке богатый вкус, который достиг горла и вызвал взрыв вкусов: апельсины, корица, гвоздика.

Пряный и густой букет наполнил его рот. Хевен брал больше, желая продлить наслаждение. Он всегда думал, что кровь пресная и с привкусом металла, но это отличалась от всего, что он когда-либо знал.

Ее кровь одновременно была свежей и бодрящей, яркой и богатой.

Хевен не сдержал стон, который зародился глубоко в груди и вырвался из горла. Одной рукой он схватил ее запястье и притянул ближе, так чтобы Иветт не вырвалась. Хевен почувствовал, как ее грудь прижимается к его спине, а голова прислонилась к его. Ее теплое дыхание обдавало его затылок.

— Да, — прошептала Иветт так тихо, что только он мог услышать.

От него не укрылась чрезмерная интимность ее действий.

Передача крови другому человеку, незнакомцу, было искренним и личным жестом, он мог лишь догадываться, почему она предложила.

Когда ее кровь достигла желудка, все его тело напряглось подобно пружине. Хевен напрягся от чужеродного проникновения.

— Расслабься, — уговаривала она его, и ее слова успокаивали. — Опусти. Я здесь.

Было что-то странно успокаивающее в ее словах. Хевен позволил телу расслабиться и взять больше ее крови.

Ее вкус опьянял, а в сочитании с ее прижимающимся к нему телом, в этот момент ему больше ничего не хотелось.

Хевен тянул из ее вены, пристрастившись к этому вкусу.

— Какого хрена? — донеся до него голос Уэсли, именно тогда Хевен заметил ослабевшую Иветт за собой.