– Голуба моя, ты чего наготовила?

Смотрю на него, ну что не так, что не так, так и хочется огрызнуться: готовь сам. Нет, так нельзя, так и будет готовить сам, и так всеми правдами и неправдами его в дом заманивала…

– Что не так… тебя кто учил миры готовить?

– Жизнь.

– Ну-у, жизнь так не учит… – он смотрит на приготовленный мною мир, фыркает, – такую преснятину разве что смерть научит готовить.

– А что? Всю жизнь у нас так в семье миры готовили…

– Жалко мне вашу семью.

Смотрит на приготовленный мною мир. Мир как мир, большой, круглый, синий, расцвеченный огнями городов…

– Ну ты бы, голуба, хоть в магазин разок зашла, хоть бы посмотрела, что там у входа продаётся…

– Ой, там ещё пахнет так…

– Вот-вот, и я про то же… слова при-пра-вы, спе-ци-и тебе незнакомы? Вон они там все по коробочкам разложены: любовь, сострадание, соперничество, мечта, отчаяние, ревность, сомнение, зависть, обман… что там ещё… дружба, верность, предательство… я тебе на что денег-то кучу давал? И накупила бы… и сготовила…

– Да это уметь надо, пропорции вымерять…

– Учись…

Сжимаю зубы. Вот что меня бесит так бесит: когда начинает жизни учить, всеми силами подчёркивает, что ему-то уже сто миллиардов веков, а ты кто такая, полтора столетия на свете живёшь…

– Ну, ну, я сам такой был, – прижимает меня к себе, большой, сильный, усеянный звёздами, – по молодости вообще готовить не умел, не знал, за что схватиться, чтобы создать землю и небо. Ты прикинь, мне мамка первый раз специи дала, ужин сготовить, так я в один мир весь коробок жадности забабахал.

– И что было? – фыркаю.

– Ну что… мир на ужин мамке пришлось готовить…

– Да нет… с миром что было?

– А что было, выбросить пришлось. Кинули его, так и вертится возле какой-то звезды… третий по счёту. Что там делается, лучше и не смотреть… ладно, давай ужинать, и такое сойдёт…

Садимся возле мира. Созерцаем его жизнь. И правда пресноват мир получился, ну да ничего, на первый раз сойдёт…

2013 г.