1

Сперва навалилась тяжесть. Потом все вокруг заволокло синеватой дымкой. В глазах зарябило и ощутимо зазвенело в ушах. Затем раздался легкий хлопок, тяжесть и звон исчезли. Следом растаяла дымка.

Стоящий впереди лорд Вал‑Делей облегченно вздохнул:

— Ну вот и все!

Герман сквозь блестки в глазах разглядел стоящие полукругом фигуры в плащах, стену за их спинами и ряд прожекторов под потолком.

Он и так ждал подвоха, до конца не веря лорду. А когда увидел светильники, людей и услышал слова Вал‑Делея, то решил, что угодил на съемочную площадку.

Нож выскользнул из ножен, рука пошла на замах. Глаза выбрали точку на шее лорда.

В этот момент Вал‑Делей повернулся, желая что‑то сказать, увидел нож и глаза Ветрова и застыл как статуя. Забыв захлопнуть рот.

Стоявший рядом Харантик испуганно воскликнул:

— Нет!

Крик удержал Германа от удара. Он опустил руку и еще раз глянул по сторонам.

Они были в большом круглом помещении. Пол выложен крупной плиткой, слева у стены огромное мозаичное полотно. Над головой купол. Под куполом множество окон, чуть ниже висят зеркала. Они отражают солнечный свет внутрь помещения. Именно зеркала Герман принял за прожекторы.

Магистр, лорд и наемники стояли на невысоком круглом постаменте под сводом большой арки. Стены арки толстые, покрытые рисунками и фресками.

Харантик первым сошел с постамента. За ним последовали стражники. Герман спрятал нож и хлопнул Вал‑Делея по плечу.

— Все нормально, лорд, расслабься!

Подхватил баул и тоже сошел на пол. Лорд все еще стоял на месте, приходя в себя. Он отчетливо понял, что был на волоске от смерти.

Кир обошел Вал‑Делея и встал рядом с Ветровым. Оба с интересом смотрели на застывшие фигуры в плащах. Ноги на ширине плеч, спины прямые, головы запрокинуты. Держатся за руки, пальцы аж побелели от напряжения.

Магистр Харантик дважды громко хлопнул в ладони и что‑то крикнул. Несколько секунд ничего не происходило. Потом центральная фигура шевельнулась, опустила голову и с видимым трудом отпустила руки соседей.

Полукруг распался. Половина людей попадала на пол, остальные присели, низко опустив головы. Кто‑то негромко застонал.

Стоявший в центре человек несколько раз шумно вздохнул, потом скинул капюшон и сделал два шага вперед.

Зеленые глаза отыскали Германа, раздался хрипловатый бас:

— Приветствую тебя, Человек Войны!

Это он произнес на русском языке. Харантик представил говорившего:

— Верховный оракул ордена Эрдольф Неринг.

Кир убрал пистолет и процедил сквозь зубы:

— Очень приятно…

* * *

Больше всего верховный оракул походил на профессионального бойца. Высокий рост — вровень с Ветровым, мощные плечи, широкие ладони. Голова бритая, черты лица крупные, нос перебит, подбородок квадратный. На вид лет сорок пять.

Под плащом брюки из серого материала, бежевая рубаха без воротника со шнуровкой на груди. На ногах сапоги. На широком кожаном ремне нож. Отнюдь не ритуальный.

— Хвала Всевидящему, ты пришел! — сказал Неринг. — Мы боялись, что не удержим Око.

Герман с прищуром смотрел на верховного оракула. В голове роились десятки вопросов. Но все это сейчас второстепенно. Главное — они и впрямь в другом мире, лорд не соврал. А значит, все происходящее — взаправду.

Он покосился на сидевших и лежавших на полу людей.

— Чего это с ними?

— Магистры потеряли слишком много сил, удерживая связь между мирами.

Стоявший рядом Кир бросил на магистров подозрительный взгляд и хмыкнул:

— Выглядят так, словно разгружали вагоны.

— Ментальное напряжение слишком сильно. Человек устает больше, чем при физической нагрузке.

Неринг хлопнул в ладони. Из дверей в противоположной стене выбежали несколько человек в синих одеждах и помогли магистрам встать. Двоих просто унесли.

Герман обернулся и с любопытством осмотрел Око Всевидящего уже со стороны. Ничего особенного: арка, под ней металлический постамент. Стены арки покрыты фресками явно ритуального характера. Сверху черный шар диметром полметра.

— И эта штука держит связь между мирами?

— Око Всевидящего! — ответил Неринг. — Дар Небес. Милостью Всевидящего мы можем связать разные миры…

Подошел бледный Вал‑Делей. Поправив воротник сюртука, слегка заикаясь, произнес:

— К‑карета у входа. Король ждет во дворце.

— Сначала надо провести обряд милости Всевышнего, — возразил Неринг.

— Что еще за обряд? — насторожился Кир.

— Это необходимо для того, чтобы вы понимали наш язык.

Наемники недоверчиво посмотрели на оракула.

— Вы можете сделать так, чтобы мы выучили ваш язык мгновенно?

— На это уйдет половина часа.

— Ерунда какая‑то. И в чем состоит обряд? Шаманить будете? Духов вызывать?

Неринг непонимающе смотрел на землян. Смысл их слов был непонятен.

— Как вы научите нас языку? — пояснил Герман.

— Идите за мной.

Герман пожал плечами и подхватил баул.

— Вещи можете оставить.

— Вот уж хрен! Веди.

Верховный оракул завел наемников в небольшое помещение с низким потолком. Стены покрыты рисунками, на потолке натянута ткань. В углу два сооружения в виде стоящих на коленях фигур. В центре фигур сделаны выемки под сиденья.

— Садитесь в них, — велел оракул, — закройте глаза и думайте о боге.

— О каком на хрен боге? — хмыкнул Кир. — Чего о нем думать?

Неринг сурово посмотрел на него, встретил жесткий взгляд и вздохнул:

— Ну тогда о чему годно. Или просто считайте.

— До скольких?

— Сколько сможете. Я буду молиться в другой комнате. Как придет время, я скажу. До этого не вставайте.

Герман подошел к фигуре, поставил баул рядом, сел на сиденье, осмотрелся. Фигура сделана из камня. Ее голова нависает прямо над его головой. Сидеть можно, хотя и не очень удобно.

— И что, мы посидим, посчитаем и выучим язык?

Неринг уловил недоверие и иронию в его голосе. Ответил коротко:

— Да.

— Ладно. Сидай, Кир. Пока играем по их правилам.

Шилов сел, ощупал стенки, потрогал сиденье.

— Ну, валяй, чародей!

— Закройте глаза! — повторил оракул. — Расслабьтесь. И ждите.

Он ушел. Наемники закрыли глаза, облокотились на задние стенки выемок. Кир попробовал посчитать, потом почувствовал себя глупо и фыркнул:

— Бред.

Герман был с ним полностью согласен. Что за заморочки с самого начала?

Они сидели так несколько минут. Ничего не происходило. Герману надоело сидеть, он хотел открыть глаза, потом вспомнил просьбу оракула.

«Неужели и впрямь выучим? Блин, Элона Давыдова отдыхает! Этого оракула с его фигурами к нам бы. Вот бабла бы срубил!»

Что‑то кольнуло в затылок. Герман подумал, что задел какой‑то выступ. Но ощущение прошло. Потом кольнуло ниже. А затем под висками и на темени. Странно, было не больно, скорее приятно.

А потом перед глазами завертелась тонкая блестящая нить. Она шла по кругу на одной скорости, и от ее вида стало как‑то муторно. Герман терпел, сколько мог, но мутить стало сильнее. И заболел затылок.

«Да пошло все на хер! К черту эксперименты!»

Он разозлился и представил, как разрывает проклятую нить на части. Та вдруг пропала. Муть и боль сразу прошли. И где‑то раздался вскрик.

«Считаю до десяти и открываю глаза, — решил он. — Пусть Неринг найдет нормального преподавателя…»

— Все! — донесся голос оракула. — Выходите.

Герман открыл глаза, поморщился и потер затылок. Неприятные ощущения прошли, однако кожа на голове чесалась.

Кир тоже открыл глаза, попытался встать и задел макушкой фигуру.

— Япона мать! Что за фокусы?!

В проходе появился Неринг. Чуть побледневший, с удивленными глазами. Он пристально смотрел на землян, словно хотел увидеть нечто особенное.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он каким‑то напряженным голосом.

— Хреново! Голову крутило как карусель! — ответил Кир. — И ничего у тебя не вышло. Мудрила, блин!

Неринг слабо улыбнулся.

— Я говорю с вами на наречии биондир. Основном наречии наших мест.

Герман хотел было возразить, но вместо этого попросил:

— Ну‑ка скажите что‑нибудь еще.

— Могу говорить сколько угодно, вы меня отлично понимаете.

— Стоп. Кир, давай что‑нибудь по‑русски.

Шилов на миг задумался, а потом выдал сочную руладу с несколькими заворотами.

Да, это был другой язык. Разница очевидна.

— Выходит, ваши статуэтки сработали, — удивленно покачал головой Кир и с уважением взглянул на оракула. — Вот это фокус! Одна молитва, и все!

— Всевидящий одаривает милостью своей всех, кто к нему обращается, — скромно ответил Неринг. — Теперь вы знаете наречие биондир, на нем говорят всюду, правда, иногда с акцентом.

Герман уловил в голосе верховного оракула торжество и еще какое‑то беспокойство. Словно Неринг был чем‑то сильно озабочен. Но разбираться не стал, в конец концов это его дело.

— Пошли отсюда, — сказал Кир, подхватывая баул. — Пока я себе еще что‑нибудь не отбил.

Лорд Вал‑Делей ждал наемников у входа. При виде их сразу спросил:

— Получилось? Вы выучили язык?

— Выучили, — ответил на местном наречии Герман. — Хороший фокус.

Лорд облегченно улыбнулся.

— Замечательно. Всевидящий благосклонен к вам.

Кир хотел что‑то сказать по поводу Всевидящего, но Вал‑Делей торопливо добавил:

— Пора в путь.

— Надеюсь, карета близко? — процедил Кир. — Надоело таскать баул.

Выйдя наружу, наемники с любопытством осмотрелись. Храм стоял посреди круглой площадки, вымощенной серым булыжником. Рядом небольшой сарай и коновязь.

Метрах в пятидесяти была еще одна площадка, но заросшая травой. Неподалеку небольшая роща, чуть в стороне ручей, через который перекинут мостик.

Снаружи храм был квадратной формы. Стены метров по двенадцать длиной. Кладка каменная, потемневшая от времени. Высота метров пятнадцать. Мощное строение, монументальное. И довольно мрачное. Зато внутри все залито светом. Странная дисгармония.

Карета с четверкой лошадей стояла у коновязи. На козлах кучер в длинном синем сюртуке. На задке рослый слуга тоже в сюртуке и с ружьем. Охранник, наверное.

Вал‑Делей первым прошел к карете. Герман и Кир следом. Замыкал шествие Неринг. Они залезли внутрь, расселись по местам.

— Сколько нам ехать? — спросил Кир.

— Полчаса. Дорога хорошая, ровная. Трясти не будет.

Кир недоверчиво посмотрел на карету и пожал плечами. Местное транспортное средство хоть и выглядело солидно, большого доверия не внушало.

Герман оглядел внутреннюю остановку кареты. Нечего сказать, роскошный ящик! Удобные мягкие сиденья, стены отделаны синим атласом. По углам небольшие подсвечники, на окнах расписные занавески.

Получив команду, кучер взмахнул кнутом, и королевский транспорт покатил по дороге.

— Никогда в каретах не катался! — с усмешкой сообщил Кир и погладил рукоятку пистолета.

Вал‑Делей заметил этот жест и нервно передернул плечами. Он еще не до конца пришел в себя и посматривал на наемников с плохо скрытым страхом.

— Почему выбрали меня? — спросил Герман верховного оракула, когда карета отъехала от храма.

— Я увидел тебя во время ментального транса, — с готовностью ответил тот.

— Что за транс?

Неринг объяснил, что оракулы способны усилием воли впадать в этот самый транс и видеть разные картинки. Например, из недалекого будущего. Или из иного мира. Этот дар крайне редкий и бывает только у одного человека на миллион. Потому в ордене так мало адептов.

Делятся оракулы на три категории: ученики, которые умеют только спонтанно впадать в транс; мастера, способные выборочно видеть разные события; и магистры. Эти могут видеть не только будущее, но и заглядывать в души людей, читать мысли, отыскивать предметы. И только сильнейший из магистров способен пронзать миры и отыскивать кого‑либо в невообразимой дали.

— А что вы используете для погружения в транс? — спросил Кир.

— Зажигаем пиалы со смолой архимикса. Его аромат помогает быстрее погрузиться в транс…

— Понятно. — Кир глянул на Германа. — Они зажигают! Они круто зажигают! Конечно, при таком приходе что угодно узришь!

Герман усмехнулся.

— А почему магистры обессилели?

— На открытие Ока Всевидящего и поддержание его в таком состоянии уходит слишком много сил. Тем более когда переходит много людей.

— То есть шастать туда‑сюда постоянно вы не можете?

— Нет. Можно полностью истратить силы и умереть. Сегодня многие подошли к опасной грани.

— Правильно. Не хрена у нас бродить!

Неринг поджал губы и промолчал. А Герман сделал отметку: спросить кое о чем лорда. Но потом. Без оракула.

— А теперь главное. Что за опасность вам угрожает?

Неринг бросил взгляд на Вал‑Делея и вздохнул. Это был самый трудный вопрос.

…Где‑то месяц назад во время вторичного транса верховный оракул узрел некую картину, повергшую его в шок. Нечто страшное происходило с Хартеменом. Жуткое по виду и катастрофичное по последствиям.

Неринг немедленно повторил транс вместе с несколькими наиболее сильными магистрами. И вновь увидел эту картину. Стало ясно, что королевству грозит страшная опасность. Но откуда?

Неринг поспешил доложить обо всем королю. Тот не на шутку перепугался, дар оракулов сомнения не вызывал, раз видение было, значит, надо ждать беды.

Король привел армию в готовность, разослал по провинциям депеши. Страна приготовилась к защите. Но от чего? Неизвестность пугала больше всего.

А Неринг продолжал искать. Однако вместо предмета угрозы увидел того, кто может спасти страну. И этот человек был из другого мира.

Рассказывал верховный оракул толково: коротко и четко. Правда, повествование перебивал Кирилл своими хохмачками. Он с чего‑то развеселился и балагурил на всю катушку.

В его интерпретации история оракула выглядела гораздо короче и прикольнее.

— …Словил вторичный приход после раскумарки, зацепило не по‑детски. И вместо чертей и розовых крокодилов увидел тебя! Хорошая у них дурь, раз так цепляет! Ребятки крепко сидят на этой смоле. Надо же донюхаться до такого, чтобы найти проход в другой мир.

Оракула веселье Кира сердило, но он старался не подавать виду. Искусственно спокойным тоном рассказал, что было дальше.

— …Об Оке Всевидящего мы знали давно. Но как им пользоваться, поняли после видения. Око работает от усилия мысли. Но усилие должно быть очень сильным. Один оракул не сможет заставить Око открыть проход.

— Вы увидели опасность, увидели меня, нашли проход к нам. И узнали, что я запрошу большую плату?

— Да. Это стало ясно после того, как я увидел ваши глаза.

— Глаза? Вы читаете по глазам?

— Да.

— И что читаете в них сейчас?

Оракул помотал головой.

— Ничего. Эта способность появляется только во время транса. И на это уходит очень много сил. Вот почему мы довольно редко проводим сеансы. И занимаемся только самыми серьезными проблемами.

— Их бы к нам, — хмыкнул Кир. — Прогноз погоды угадывать. Или на тотализаторе играть. Озолотились бы!

Неринг смерил Кира красноречивым взглядом, но не среагировал на замечание. Вместо этого сказал:

— С того момента, как мы увидели вас, орден прибегал к помощи транса постоянно. Это истощило нас и теперь требуется много времени для восстановления. Однако главное мы сделали. Теперь дело за вами. После встречи с королем я расскажу о наших планах.

— Почему не сейчас?

— Мы почти приехали. Вон дворец.

Резиденция короля разочаровала наемников: никакого замка, высоких стен с зубцами и подъемного моста. Вместо него вполне современный дворец с широченной лестницей, арками и колоннами. Он стоял на небольшом возвышении. Перед главным входом лужайка с подстриженной травой, слева и справа шеренги невысоких деревьев.

Дворец охраняли солдаты лейб‑гвардии — рослые статные молодцы в бело‑красно‑зеленых мундирах, в киверах, украшенных султанами. Каждый вооружен ружьем и саблей.

Местность вокруг дворца патрулировали конные парные разъезды. Та же лейб‑гвардия, только офицеры. Их наряды были более изысканными. На расшитых золотом поясах сабли, в седельных кобурах пистолеты.

В полутора километрах от дворца за рекой располагалась столица королевства Мирмахан. Довольно крупный по местным меркам город. В Мирмахане были главные государственные учреждения: министерства, департаменты, управления. Там же стояли оба столичных лейб‑гвардейских полка: кирасирский и уланский.

Вал‑Делей приказал миновать главный вход во дворец и свернуть к заднему двору.

— Его величество примет вас неофициально. Без лишних глаз.

— Разумно, — кивнул Герман. — Шум нам не нужен.

— Только оружие придется оставить в карете, — более тихим голосом добавил лорд.

— А вот это хрен! Оружие и вещи с нами всегда!

Вал‑Делей нахмурился и несколько секунд размышлял, как быть. Видя его замешательство, Кир зловещим голосом произнес:

— Любого, кто попытается отнять у меня оружие, я продырявлю немедленно! Мы диктуем условия! Или забыли договор?

Вал‑Делей покраснел, бросил взгляд на оракула, но тот сидел молча, глядя в окно.

— Хорошо. Я проведу вас с оружием. Охрану предупредим.

— То‑то!

…Их вели длинными коридорами, потом через какие‑то полутемные помещения, потом опять вывели в коридор — широкий и ярко освещенный. Стены расписаны, потолки лепные, в малых нишах узкие диванчики, в больших — водопады. У лестницы статуэтки каких‑то нимф или наяд.

На всем пути не встретилось ни одного человека. Как Вал‑Делей смог это устроить, непонятно. Герман явственно слышал голоса людей, где‑то громыхали каблуки, звенела сталь.

От лестницы лорд свернул направо, толкнул дверь и вывел всех в небольшое помещение. Здесь находился один человек — высокий, сухощавый, в длинном сине‑зеленом сюртуке с позолоченным жезлом в руках.

Увидев лорда, человек склонил голову и раскрыл обе створки дверей, бывших за его спиной.

— Его величество король Хартемена Ферлаг Сарбек Третий! — негромко произнес он и еще раз склонил голову. На этот раз пониже.

Вал‑Делей сделал знак наемникам и первым пересек порог.

За дверьми оказалось просторное светлое помещение с высоченными потолками, колоннами по углам и большой картиной батального характера на одной из стен. У противоположной стены были стол и длинный диван. У стола, заложив руки за спину, стоял король.

Герман поставил на пол порядком оттянувший руку баул, несколько раз сжал и разжал кулак, разминая пальцы. Кир тоже поставил баул на пол. И оба с интересом воззрились на самодержца.

Это был среднего роста мужчина лет сорока пяти. Плечистый, худощавый, с приятным лицом и серыми глазами. Одет в цивильный костюм: брюки с узкими штанинами и сюртук. Под ним белая рубашка, на шее платок. На ногах ботинки. Никаких украшений и драгоценностей, кроме перстня на правой руке, видимо, фамильного.

Вал‑Делей прижал правую руку к груди и склонил голову. Вошедший последним Неринг приветствовал короля поклоном. Герман замешкался. Протягивать руку вроде как неправильно, а кланяться он не привык.

Король в свою очередь тоже с интересом смотрел на визитеров. Его пристальный взгляд прошелся по одежде и обуви Германа и Кира, скользнул по оружию и застыл на лицах.

Взгляд короля был строг и неприветлив.

* * *

В принципе они ждали такой встречи. Дочь в заложниках, масса золота и драгоценных камней ушла в другой мир, условия договора жесткие, затрагивают королевскую власть. Какое тут радушие? Поэтому строгий вид короля и нахмуренный лоб не вызывали удивления.

Король, видимо, думал устроить нечто вроде совещания в узком кругу посвященных и обсудить вопросы предстоящего дела. Но начинать серьезную беседу в напряженной обстановке Герман не хотел. По опыту знал, что это приводит к плохим последствиям. Поэтому он перебил начавшего говорить Вал‑Делея и обратился к королю:

— Нам надо поговорить наедине. Сейчас!

Вал‑Делей, и так бывший на взводе, запротестовал. А король с недовольством смотрел на невежливых гостей, не зная, какое решение принять. Положение разрядил Неринг.

— Мы подождем за дверью, ваше величество, — с поклоном произнес он и едва ли не силком утащил лорда.

Герман сделал отметку — оракул имеет весомое влияние при дворе. В том числе и на короля.

Оставшийся наедине с двумя чужаками монарх смотрел на них без всякой приязни. И Герман не стал испытывать терпение августейшей особы.

— Мы заключили договор. Наша помощь в обмен на золото и камни. А также безоговорочное следование нашим указаниям. Это так?

— Так, — нехотя ответил король.

— Благодарю. Нам передали ваше согласие, но услышать его от вас лично крайне важно. Ваша дочь на Земле. И вернется только после нашего возвращения домой.

Король с ненавистью посмотрел на Германа, однако опять склонил голову.

— Так.

— Ваша тревога за нее вполне понятна. Как и ваше отношение к нам.

Монарх опять кивнул, уже невольно. Этот человек правильно угадал его настроение.

— Что вы хотите этим сказать?

— Меня зовут Герман. Моего друга Кирилл. Как нам обращаться к вам?

Король немного растерялся. Привык, что все его величают «ваше величество». И только дочь зовет папой. Даже племянник, кстати, убитый этим самым Человеком Войны, обращался официально.

— Мое имя Ферлаг, — наконец произнес он. — Семейное имя Гимариз. Родовое — Сарбек.

— Ясно. Наедине мы будем называть вас по имени. На людях, как и все, — по титулу.

Герман не спрашивал, он ставил в известность. И король вынужден был подчиниться.

— Теперь к делу, Ферлаг!

Монарх вздрогнул, когда Герман назвал его так. А тот вытащил из кармана фотокарточку и протяну ее королю.

— Вот твоя дочь.

Снимок был сделан за день до перехода. Снимал Махов во дворе дачи, под деревом. Герман сидел на краешке стола, Алиди стояла рядом. На ней было темно‑красное платье до колен и туфли на высоком каблуке. Волосы красиво уложены в высокую прическу, шея обнажена.

Принцесса выглядела просто замечательно. Правда, немного стеснялась своего наряда. Хотя он ей был по нраву.

Ферлаг впился глазами в снимок. Лицо попеременно отражало обуревавшие его эмоции: изумление, удивление, радость, недовольство.

— Она жива и здорова. Устроена не хуже, чем здесь. У нее отменная еда, мягкая постель. Ей там не скучно. За здоровьем следят специалисты. Думаю, Вал‑Делей уже просветил относительно нашего мира и его возможностей.

Король с трудом оторвался он фотографии, долгим взглядом посмотрел на Германа и спросил:

— Что это?

— В смысле?

— Это ведь не художник рисовал.

— А‑а. Это снимок. Иной способ передачи изображения.

— Она неподобающе одета!

— Она одета в традиции моего мира. Ее честь и достоинство не пострадали. Я хочу, чтобы ты знал: она гостья, а не пленница. В любом случае с ней ничего не произойдет. Обещаю.

Король не отрывал взгляда от глаз Германа, словно пытался прочесть в них нечто особенное. Потом он кивнул и уже другим голосом сказал:

— Я верю тебе, Человек Войны. Ты не обманываешь! Но зачем ты…

— Оставил ее там? Я не привык, чтобы мне угрожали и пытались похитить. Я не привык, чтобы меня заставляли помогать! Положение принцессы — результат ваших действий!

Король отвел взгляд.

— Я не знал о самовольстве Река. Только когда доставили его труп…

— Понимаю. Но и ты пойми меня.

Король молчал.

— Ферлаг, мы прибыли сюда решить вашу проблему. Спасать вашу страну. Если у нас с самого начала будут сложности в общении, трудно рассчитывать на успех. Мы должны быть вместе. Ты — король — этого не понимаешь?

Пожалуй, только родители позволяли себе разговаривать с ним в таком тоне. Но это было давно, Ферлаг отвык. И сейчас слушал Ветрова с изумлением. Но он не зря был королем. Умел наступать на горло собственной песне и признавать правоту других. Самодуры на троне редкость. Причем недолговечная.

— Хорошо! — произнес король после раздумья. — Я не держу на вас зла. И считаю ваши действия верными. Спасибо за весть о дочери, это очень важно для меня. Я могу оставить это…

— Фотографию, — подсказал Герман. — Да, конечно.

Ферлаг положил фото на стол.

— Перейдем к делу. Я хотел сразу обговорить условия и порядок, но…

— Но мы переубедили! — хмыкнул молчавший до этого Кир.

Король посмотрел на него и вдруг улыбнулся.

— У вас железная хватка. Это внушает оптимизм.

Герман вздохнул. Уверенность короля в способностях землян он не разделял.

Король несколько секунд смотрел на гостей, потом вдруг произнес:

— Предлагаю перейти в другую комнату. Там накрыт стол. Легкий обед не помешает. Вы не против?

— Никогда не был против обеда! — с энтузиазмом ответил Кир.

Легким этот обед, видимо, назывался с королевской точки зрения. На взгляд Германа, это больше походило на банкет. Длинный стол едва держал на себе десятки подносов, блюд, салатниц, тарелок, кувшинов и бутылок.

Наемники не успели проголодаться, но все равно с удовольствием попробовали всевозможные фрин‑да‑рам, шаг‑на‑шат и прочие прелести, зажаренные, запеченные и сваренные.

Кроме землян и короля, на обеде присутствовали Вал‑Делей и Неринг. Лорд ел совсем мало, оракул, потративший силы во время транса, приналег на мясные блюда. Король вообще почти не ел, тянул из высокого бокала белое вино и посматривал на гостей.

Прислуживали несколько человек. Ими командовал седовласый статный господин в ярком наряде — распорядитель стола. Когда все насытились, король взмахом руки отослал слуг и велел запереть дверь.

Обед плавно перетек в беседу. Но разговор вышел несколько сумбурным, сбивчивым. Перескакивали с одной темы на другую, возвращались к прежней. Отвечали в основном оракул и Вал‑Делей. Король изредка вставлял замечания.

— …Кто имеет доступ к Оку?

— Магистры ордена.

— А кто может открыть его?

— Я или двое магистров. Но чтобы переправить человека в ваш мир, необходимо участие в трансе как минимум пяти магистров.

— Значит, в вылазке принца участвовала половина магистров?

— Да?

— И кто командовал?

— Харантик.

Каждый раз ответы Неринга становились все глуше.

— Значит, половина верхушки ордена была за то, чтобы вытащить меня сюда силой, — зло улыбаясь, констатировал Герман. — А когда ты узнал о задумке?

Он обращался к оракулу на «ты» специально, чтобы вывести того из равновесия. Но Неринг не реагировал на грубость. Или ему было все равно, или не хотел нагнетать обстановку ссорой.

— После того как вышли все сроки возвращения. Мне доложили о самоуправстве. Теперь никто без моего ведома не может открыть Око.

Герман недовольно покачал головой и сменил тему:

— Откуда вообще взялся этот дар?

Оказалось, что дар проявляется где‑то лет с десяти и только у мальчиков. Дети начинают видеть вещие сны, иногда впадают в спонтанный транс и вещают. Таких детей берут на заметку и по достижении ими семнадцати лет приглашают в орден.

— И все соглашаются?

— У них нет выбора. Не взятый под контроль дар развивается спонтанно и часто калечит психику подростка. Чтобы усмирить его, нужно умение. Те, кто не хотели вступать в орден, к двадцати пяти годам сходили с ума, умирали во время припадков.

— Орден есть только в Хартемене?

Организации, подобные ордену, были в Зенчиче и Феннисаге — странах, расположенных на востоке и северо‑востоке от королевства. Оракулы поддерживали некоторые отношения между собой. Но вот Ока Всевидящего больше не было нигде.

— Что касается иных стран и племен, там наверняка есть вещающие люди. Но кто они и чем заняты, я не знаю, — дополнил Неринг.

— А теперь подробно — что мы должны делать, как спасать страну и какие вообще есть идеи по этому поводу?

Молчавший до этого король отставил в сторону бокал с вином и дал знак Вал‑Делею. Тот исчез за дверью.

— Об этом расскажу я сам. А верховный оракул дополнит, если потребуется.

Через минуту вернулся Вал‑Делей с длинным рулоном в руках. Это были местные географические карты.

Лорд ловко раскатал рулон на столе, закрепил края бокалами, вытащил из‑за пояса тонкую, покрытую золотом указку.

— Прошу вас, ваше величество!

…Катастрофа произошла более трех веков назад. По крайней мере именно к тому времени относятся первые внятные записи о страшных событиях. Судя по всему, писали либо очевидцы произошедшего, либо их прямые потомки.

Что послужило причиной глобального уничтожения цивилизации, не очень‑то ясно. Говорилось о неких огненных дождях, падающих камнях и молниях, об ожившей земле и наступлении воды.

Как бы там ни было, могучая цивилизация Тахамара была уничтожена. Стерты с лица планеты государства, разрушена промышленность, разорваны все связи. Погибло очень много народа.

Выжившие вынуждены были начинать все заново. К счастью, кое‑где уцелели заводы, склады. Но все равно люди оказались отброшены в развитии на века.

Вновь холодное оружие стало главенствующим, вновь вспомнили о рыцарских временах, о дворянских титулах и о феодальном построении государства.

Королевство Хартемен было образовано два с половиной века назад неким дворянином Сарбеком. Придворные хроники рисуют его предводителем сильной дружины, отважным и умным рыцарем, защищавшим людей от врагов и строившим города.

Впрочем, сам король скептически относится к хроникам, понимая, что их составители льстили своему хозяину и отрабатывали кусок хлеба. На самом деле Сарбек был скорее всего вождем какой‑нибудь шайки, самозваным рыцарем (а других тогда и не существовало). Укрепившись на одном месте, он заставил жителей платить ему дань, кормить его самого и дружину. А потом стал завоевывать соседние земли.

К тому моменту пережившие катастрофу и первые годы безвластья уже сбились в небольшие общины и племена. Почти все бежали из разрушенных городов и осели на земле. Защищали себя, как могли. А если не могли, то либо убегали от врага, либо принимали его условия.

От Сарбека бежали меньше, чем от других, и он сумел не только расширить свои владения, но и сохранить людей. Его потомки продолжали расширять территории до тех пор, пока не столкнулись с другими завоевателями.

Череда пограничных конфликтов и войн длилась почти век. В конце концов уже праправнук первого Сарбека заключил мирные соглашения с соседями: королевствами Феннисаг и Зенчич, а также с вождями племен Кренвуу.

Единственные, с кем королю не удалось достичь мира, были варварские племена Черной Степи. Эта огромная территория на юго‑западе от Хартемена буквально кишела дикими кочевниками, не признававшими ни соглашений, ни мира. Они периодически нападали на приграничные районы, грабили, убивали, воровали скот, уводили людей.

Из‑за степняков Хартемен так и не смог наладить отношения с теми, кто жил на побережье Зеленого моря.

За минувшие века люди понемногу забыли об ужасах катастрофы, привыкли к новому образу жизни и постепенно вспоминали утраченные знания и навыки. За довольно короткий промежуток времени вновь построили заводы, освоили металлургию, изобрели огнестрельное оружие.

Жизнь шла своим чередом, пока верховный оракул не узрел в трансе новую угрозу королевству…

— По мнению верховного оракула, вам надо попасть на побережье, на полуостров Меркадент. Так, Неринг?

— Так, ваше величество, — степенно склонил голову оракул и повернулся к Герману. — На побережье существует небольшая религиозная община — братство хранителей слова Божьего. Не знаю, проповедуют они официальную религию тех мест или нет. Вот у них могут быть сведения об источнике опасности.

— Откуда это известно, если связи с побережьем нет? — спросил Герман.

Верховный оракул развел руками.

— Они тоже обладают даром, правда, не в такой степени. Я смог дважды установить ментальную связь с главой братства. Это было очень сложно, но мы обменялись мыслями. Братство знает о грядущей катастрофе, но не смогло определить, кто именно попадет под удар. Тем не менее они сообщили, что могут помочь отыскать источник угрозы.

Наемники переглянулись. Хорошее дело! Все планы строятся на основании невнятных трансов нанюхавшихся смолы людей. У которых явно проблемы с головой и с психикой. И объясняет оракул как‑то путанно. Словно сам не уверен в том, что видел.

— В любом случае вам надо попасть на побережье, — повторил король. — Другого варианта нет.

— Чтобы попасть туда, — мрачно заметил Кир, — надо пересечь Черную Степь. Судя по карте, около семисот километров. А Степь кишит кочевниками, готовыми убивать за кусок ткани.

— Это так, — несколько торопливо вставил Вал‑Делей, решивший, что наемники слишком уж напирают на короля. А тот неподобающим образом оправдывается. — Подробнее о Степи вам расскажет командир пограничного полка, его уже вызвали сюда.

— И как мы пройдем Степь? — поднял голову Кир. — Вдвоем? Ну положим мы полсотни человек, может, сто. Но рано или поздно боеприпасы закончатся.

— Погоди, — остановил его Герман. — Итак, Неринг, по‑твоему, источник угрозы королевству на юге?

Оракул неуверенно кивнул.

— По крайней мере там есть те, кто может знать об этом. И знать, как отвести угрозу.

— Тогда проясним вопрос. Вы полагаете, что угроза — это вторжение чьих‑то сил с юга и запада?

Оракул переглянулся с королем. Тот кашлянул и протянул руку к бокалу с вином.

— Поверь, Герман, — впервые назвал по имени Ветрова король, — мы не знаем. Хорошо, если бы это и впрямь была военная угроза. Мы умеем от нее защищаться, позовем на помощь соседей. Но…

— Но если бы это было так, я бы увидел, — добавил Неринг. — Однако транс не показал мне оружие или солдат.

— Ваше величество, — настойчиво повторил Герман. — Я пытаюсь понять, зачем позвали нас. Отправить разведгруппу на юг, чтобы она узнала о возможном вторжении, можно было и самим. Наверняка у вас есть умелые воины и ловкие ребята. Просто обязаны быть, вы же контактируете с соседними странами, значит, посылаете разведку и шпионов! Но вы отвалили нам столько золота и камней! Для чего? Чего вы опасаетесь на самом деле? Чему не в силах противостоять?

Ферлаг побарабанил пальцами по столу, посмотрел на лорда и оракула.

— Мы не знаем, — ответил он наконец. — Не знаем, черт побери! Видения смутны, четкости нет. Повторить транс оракул не может!

При этих словах Неринг опустил голову и побледнел. Признаваться в собственном бессилии не очень приятно.

— Мы способны отразить вторжение войска, — продолжал король, постепенно повышая голос. — Но мы не можем сражаться с неведомым врагом! С тем, кто не имеет лица, тела, оружия. Слухи о грядущей катастрофе прорвались за пределы ордена!

Жесткий взгляд на оракула. Тот побледнел еще больше.

— Народ в панике. Люди начинают бояться всего. Кое‑где отмечены бунты, выступления крестьян. Кто‑то уходит в леса. При дворе возникла сумятица. Это невыносимая обстановка и ее следует разрядить немедленно!

— Та‑ак… — протянул Герман. — Значит, мы не только потенциальные спасители королевства, но и агитационный материал? Средство для успокоения народа и двора?

Лорд Вал‑Делей отвел взгляд, а король смотрел на Германа с вызовом, упрямо подняв подбородок.

— Признаю, в некоторой мере это так, — отчеканил он. — Я приказал объявить о том, что прибыли спасители королевства из другого мира! И они отведут угрозу!

Герман несколько секунд смотрел на короля. Вал‑Делей затаил дыхание, он уже знал нрав Ветрова и ждал взрыва, а также непредсказуемых последствий. Но Герман вдруг кивнул и обыденным тоном произнес:

— Что ж, расчет верен. В конце концов, вы за это заплатили.

Вал‑Делей перевел дух, а король перестал хмурить брови.

— Оставим придворные проблемы в покое. Вернемся к делу. Идея с поездкой понятна. Вопрос в другом: что нам делать, когда мы узнаем о деталях угрозы и от кого она исходит?

— Делайте все, чтобы ее предотвратить!

— Тогда сразу расставим точки над «i».

— Что? — не понял король.

— Проясним ситуацию. Если угроза — это вторжение племен Черной Степи или кого‑либо еще, мы сможем только уточнить количество и состав сил вторжения и передать сведения вам. Ну и сражаться с врагом в рядах вашего войска.

Ферлаг кивнул.

— Да.

— Если угроза — природное явление типа землетрясения, тайфуна, смерча, мы бессильны.

Ферлаг опять кивнул, на этот раз не так уверенно.

— Ладно, — вздохнул Герман. — С этим ясно. Подведем итоги. Нам следует попасть на побережье, обратиться к некоему братству и у него узнать, что за опасность угрожает королевству. Для этого надо пройти Степь, кишащую кочевниками, у которых есть любимая игра — убей, кого встретишь.

Герман заметил улыбку верховного оракула. Похоже, юмор землян ему нравился.

— Некое братство кольца… пардон, оговорился.

Кир фыркнул и поспешно поднес бокал к губам.

— Братство хранителей должно знать суть дела, — невозмутимо продолжил Герман. — И если угроза — это нападение врага, мы выступаем на вашей стороне. А если это невесть что, то мы…

Он развел руками.

— Вы сделаете все, что в ваших силах, — мрачно произнес король.

— Мы сделаем все, что в наших силах. Но если наших сил не хватит, тут ничего не поделать.

За столом воцарилась тишина. Оракул и Вал‑Делей смотрели на короля, а тот уставил взгляд на стол и молчал. Наемники терпеливо ждали.

Наконец Ферлаг поднял голову.

— Если угрозу невозможно отвести, если это кара Всевидящего… то вы можете уйти. Ваша миссия будет закончена.

Наемники переглянулись. По крайней мере король трезво смотрит на вещи, это вселяет некоторый оптимизм. Они опасались, что монарх закусит удила и не станет слушать никаких объяснений.

— Тогда мы готовы, — сказала Герман. — Чтобы добраться до границы, нужны лошади и проводник. И надо решить, каким образом мы пересечем Степь. Но над этим подумаем уже на месте.

— У нас нет навыка езды верхом, — вставил Кир. — Надо хоть немного освоить это дело.

— Да, — подхватил Герман. — День на сборы и подготовку и в принципе послезавтра утром можем стартовать.

Король поочередно взглянул на Вал‑Делея и Неринга и кивнул:

— Хорошо. Назначим дату выезда на послезавтра. За подготовку отвечает Вал‑Делей. Он обеспечит вас всем необходимым.

Лорд склонил голову.

— Господа, — продолжил король, — отдохните с дороги. Вечером будет традиционный прием во дворце. Я прошу быть на нем.

— Зачем?

— Я представлю вас двору. Вы познакомитесь с людьми, возможно, узнаете что‑то интересное… — Ферлаг перехватил насмешливый взгляд Кира и с долей досады добавил: — Ваше появление снизит накал страстей и успокоит людей. Я прошу вас.

— Хорошо, — после недолгого раздумья ответил Герман. — Мы будем там.

Король благодарно склонил голову. Он боялся, что земляне отвергнут приглашение и поставят его в сложное положение. Приказать им он не мог, да и портить отношения не хотел.

— Тогда до вечера. Вал‑Делей покажет вам ваши покои.

Король встал, следом вскочили Вал‑Делей и Неринг. Кир покатал в руке бокал и с сожалением взглянул на бутылку.

— У вас здесь хорошее вино. Как называется? Мы бы взяли с собой несколько бутылок…

 

2

Почетных гостей поселили в правом крыле дворца. Отведенные им покои напоминали номер «люкс» пятизвездочного отеля. Правда, девятнадцатого века. Две спальни, гостиная и комната для «прочих нужд» — ванна и туалет. К удивлению наемников, во дворце работала единая система канализации и водопровод.

Первым делом наемники проверили окна, двери и замки. Огромные замочные скважины их не порадовали.

— Мечта вуайериста, — буркнул Кир. — Смотри, не хочу!

— Не бурчи. Сойдет на пару дней.

— Интересно, здесь клопы и иная живность не водится?

— Тараканов боишься?

— Жучков, — хмыкнул Кир.

Герман понимающе кивнул. Никакой электронной техники здесь, конечно, нет, но встроенные в стены трубы вполне могут быть.

— От жучков есть хорошее средство — молчание. А для беседы можно выехать на прогулку.

Друзья по молчаливому согласию оставили обсуждение ситуации на потом.

— Ванна, вино, отдых… — сказал Кир. — Еще бы девочку не мешало.

— Раскатал губу!

— А что? Массажик не повредил бы. Может, попросить Вал‑Делея?

— Не говори ерунды. Будет он за девками бегать!

— Ну нет, так нет! — вздохнул Кир. — Тогда я первый ванну…

Через два часа за ними зашел Вал‑Делей.

— Прием уже начался. Вас ждут.

Он осмотрел наемников и с сомнением в голосе сказал:

— Если пожелаете, можете переодеться. Вам принесли наряды, более… подходящие для этих мест.

Герман отрицательно помотал головой:

— Не стоит.

— Понятно. А оружие?

Взгляд лорда скользнул по кобурам, из которых торчали рукоятки пистолетов.

— Считайте это деталью одежды, — усмехнулся Кир. — Вроде парика или золотой цепи.

Видя, что лорд недовольно поморщился, он добавил:

— Зато мы оставили автоматы и гранаты.

Вал‑Делей вздохнул. Земляне делают что хотят и перечить им не может сам король. Вид этих наемников произведет фурор среди придворных. Не на это ли рассчитывал монарх, приглашая их на прием?

— Эти покои охраняются? — спросил Герман.

— Н‑нет, — несколько растерялся Вал‑Делей. — Охраняется все крыло…

— Ясно. Предупредите ваших людей, чтобы никто не заходил сюда. И не трогал наши вещи.

— Их и так никто не тронет…

— А кто проявит излишнее любопытство, — продолжил Герман, — умрет.

Вал‑Делей взглянул в лицо Ветрова, полагая, что тот шутит. Но Герман не шутил. Баулы они с Киром убрали в большой сундук, сверху положили бронежилеты. А у замка поставили растяжку. Для особо непонятливых и любопытных.

— Ну что, идем? — спросил Кир.

Вал‑Делей склонил голову и первым вышел в коридор. Идти предстояло через весь дворец, и у лорда было время ввести наемников в курс дела.

Вечерний прием был традицией королевского двора. Придворная знать, дворяне из провинций, военные собирались в малом зале. Танцы, фуршет, беседы… Здесь не решали важных государственных вопросов, зато демонстрировали наряды, наличие влиятельных связей и милость монарха.

Сам король появляется в начале приема и обходит всех гостей. Затем занимает главный игровой стол, где играет в карты, шахматы или гридикал — местный вариант домино. Партнеров выбирает сам. Обычно ими становятся приглашенные дворяне, фавориты, советники. Проигравшие освобождают место новым участникам. Таким образом, все, кого король хотел увидеть и отличить, по очереди бывают за столом.

Малым зал только назывался. На самом деле это было огромное помещение с большим количеством отдельных комнат. В центре танцевальная площадка, на втором этаже место для оркестра.

Когда наемники и Вал‑Делей пришли в зал, там уже находились больше полусотни человек. Разряженные дамы, лощеные кавалеры, военные в мундирах. Часть гостей заняла комнаты, часть еще была в самом зале. Звучала негромкая музыка, раздавались приглушенные голоса.

Пышно одетый распорядитель дважды стукнул позолоченным посохом по полу и торжественно объявил:

— Особые гости его величества! Господин Герман и господин Кирилл с Земли!

— Бред! — прошипел Кир. — Как в цирке!

— А мы клоуны… — тоже прошипел Герман, глядя по сторонам. — Ишь, пялятся!

Взгляды присутствующих действительно скрестились на них. Любопытство, удивление, недоверие, даже страх. О прибытии потенциальных спасителей уже знали, но увидеть их вживую — это совсем иное.

— Пройдемте к королю, — негромко произнес Вал‑Делей. — Он ждет.

И они пошли через весь зал, сопровождаемые взглядами и перешептыванием. Герман видел выражения лиц гостей и про себя клял короля за спектакль. Но в душе понимал, что тот действует верно — надо успокоить двор, этих разряженных гусей и гусынь, дабы пресечь панику и поднять свой авторитет.

Расчет верный, но Ветров все же злился. Зато Кир не напрягал нервы из‑за такой ерунды. Шел спокойно, улыбаясь и с интересом рассматривая людей. Одной смазливой красотке в длинном облегающем платье с глубоким декольте подмигнул. Отчего стоявший рядом с ней тип в черном костюме побледнел и закусил губу. А красотка очаровательно улыбнулась и чуть склонила голову.

Наряды гостей, как отметил Герман, были самых разных фасонов и расцветок. Но в целом походили на те, что носили на Земле в девятнадцатом веке. Хотя в этом вопросе Ветров не был спецом.

За главным игровым столом шла карточная игра. Король сидел в глубоком кресле с вышитой короной на спинке. Кроме него, за столом сидели еще три человека. Возле каждого стопки золотых монет, кольца, бокалы, небольшие тарелки. В центре позолоченный поднос с новыми колодами.

Карты были раза в полтора больше привычных землянам, рубашки раскрашены в яркие цвета. Фигуры всадников, рыцарей, шутов, королей, дам и каких‑то ангелочков прорисованы детально, с максимально возможной тщательностью.

Вал‑Делей первым подошел к столу, склонил голову перед королем.

— Ваше величество, рад видеть вас в добром здравии!

— Здравствуйте, лорд, — вежливо ответил король и перевел взгляд на Ветрова. — Благодарю, что пришли, господин Герман. Как устроились?

— Нормально.

Возможно, король ждал иных слов. Или думал, что Ветров рассыплется в благодарностях. Лаконичный ответ вызвал короткую заминку.

Приближенные монарха жадно рассматривали землян. Одежда, обувь, манеры — все вызывало удивление. Герман не обращал на них внимания, а Кир, усмехаясь, переводил взгляд с одного на другого. Представление его забавляло.

— Здесь присутствуют мои близкие друзья и помощники, — продолжил Ферлаг. — Все они знают о вашем прибытии. И каждый готов оказать любую помощь.

Герман кивнул, но промолчал. Ферлаг, видя, что гости упорно не желают поддерживать светскую беседу, сменил тему:

— В вашем мире играют в карты, господин Герман?

— Играют. Правда… — Герман пригляделся к картам, — у нас они несколько иные.

— Может быть, сыграем?

— Я не любитель карт, — ответил Ветров.

Король перевел взгляд на Кира.

— А вы, господин Кирилл?

Кир бросил на Германа быстрый взгляд, пожал плечами и нерешительно произнес:

— Да как‑то… я толком и не умею. Только если ваше величество объяснит мне правила.

Король кивнул, указал на свободный стул.

— Прошу. Я объясню правила. Но мы играем на деньги.

— Понятно.

Кир подвинул стул ближе к столу, сел, взял карту и с интересом осмотрел ее.

Один из игроков — ярко одетый вельможа с бакенбардами и пышными усами — встал, поклонился королю.

— С вашего позволения, ваше величество! Я хотел бы переговорить с виконтом Шартеем, благо он наконец прибыл.

Ферлаг едва заметно улыбнулся, отметив ловкость вельможи, умело использовавшего случай, чтобы обратить внимание монарха на опоздание одного из гостей.

— Хорошо, барон. Мы ждем вас через час. Надо закончить партию кренга.

Герман подошел к Вал‑Делею и негромко спросил:

— Среди военных есть кто‑нибудь, знающий обстановку на границе со Степью?

— Командир пограничного полка полковник Вернер. Мы вызвали его сюда, когда стало известно, что вы согласились помочь, — прошептал лорд.

— Где он? Я хотел задать ему несколько вопросов.

— Отходить от стола короля сразу не принято.

— Отойдем через минуту. Кто еще может помочь?

— Хватит и его.

Герман замечал на себе любопытные взгляды и старался держать лицо неподвижным. Проклятый этикет! Стоишь возле стола, как официант!

— Хватит, — шепнул он. — Найдите этого полковника.

Вал‑Делей вздохнул. Человек Войны упрямо не желает следовать правилам! Но кто его остановит?

Между тем король объяснял Киру правила игры. Он ловко тасовал карты, вытаскивая из колоды по одной.

— Это малый кнехт. Самая младшая карта. Во всех играх ее бьет любая другая. Кнехтов всего три, есть еще средний и большой…

Вал‑Делей склонился к королю.

— Ваше величество, прошу извинить, мы оставим вас на время.

Ферлаг скользнул взглядом по лорду и Ветрову, милостиво кивнул:

— Как пожелаете. Вал‑Делей, займите нашего гостя. Покажите зал и познакомьте его с кем‑нибудь.

— Обязательно, ваше величество!

Поклонившись, лорд сделал два шага назад и отошел прочь, увлекая за собой Германа. Тот оглянулся на ходу. Кир внимательно слушал короля, вертел в руках карты и кивал. Прилежно изучал правила.

— Ваш друг получил хорошего учителя, — заметил Вал‑Делей. — Мало кто может обыграть короля.

— Наверное, потому что мало кто рискует это сделать.

Лорд удивленно посмотрел на Германа.

— Как? А, вы в этом смысле. Нет, у нас не принято сдавать игру только потому, что в соперниках сам король. Наоборот, победа высоко ценится.

— Тогда ваш король редкое исключение.

Лорд повернулся к Герману, пристально посмотрел тому в глаза.

— Наш король действительно исключение. К счастью для страны. И вы это скоро поймете. Не каждый монарх будет столь приветлив с тем, кто держит его дочь в заложниках.

— С тем, кого хотели похитить? — парировал Герман. — И кого позвали спасать страну?

Вал‑Делей замолчал. Герман хлопнул его по плечу.

— Не будем пикироваться. Лучше давайте найдем пограничника.

— …Паж, оруженосец — последние из простых карт, — продолжал объяснение король. — Всадник, шут, дама, король — старшие. Главная карта — шек.

— То есть туз, — кивнул Кир. — Ясно. А масти?

— Синие — это нахи и дестек. Красные — бубны и розы. Игра кренг простая, но увлекательная. Вам надо собрать определенную группу карт. Лучший вариант — полный дом. Четыре шека и шут.

— Что ж, в принципе ясно. Надо попробовать.

— Конечно.

Стоявшие вокруг стола зрители — те, кто ждал своей очереди, — негромко перешептывались, обсуждая инопланетного гостя, его одежду и манеру себя вести. За музыкой Кир не мог разобрать все, но кое‑то слышал. И изо всех сил сдерживал усмешку. Ну как бабы на базаре! Только что не ойкают.

Ферлаг собрал карты, ловко перетасовал их и раскинул веером.

— Вам есть что поставить?

— А как же!

Часть монет Кир и Герман взяли с собой на карманные расходы. Два золотых Кир сейчас выложил на стол.

Двое вельмож, сидящих за столом, двинули по стопке монет к центру. Зрители затихли и стали внимательно наблюдать за игрой.

— Стартуем с минимальных ставок, — сказал Ферлаг. — Вы как раз поучитесь. Итак, барон Гавьер, барон Юмарни… мы начинаем.

Полковника Вернера Вал‑Делей отыскал в небольшой комнате, где играли в гридикал. Полковник только начал заход и с большой неохотой покинул стол. Вал‑Делей вывел его в зал и представил Ветрову.

Герман встретил пристальный взгляд желтоватых глаз и сам с любопытством посмотрел на Вернера. Это был рослый крепко сбитый мужчина лет сорока. Лицо обветренное, смуглое, подбородок раздвоен, короткая не по моде прическа открывает широкий лоб.

Мундир парадный, на правой стороне груди на алой подушечке два ордена в форме ромба. Видно, что этот мундир полковник надевает крайне редко. И хотя сидит наряд отлично, Вернер явно чувствует себя неудобно.

— Здесь рядом перчаточная, — произнес Вал‑Делей.

— Что? — не понял Герман.

— Перчаточная! Малая комната для смены перчаток, — пояснил лорд. — Там нам никто не помешает. Кстати, оттуда виден главный стол. Прошу за мной, господа.

— Комната для перчаток? — удивленно уточнил Герман.

— Именно. Дамы и кавалеры могут сменить взмокшие перчатки. Ведь здесь жарковато, люди танцуют, ходят.

— А мы там не встретим дам?

— Это комната для кавалеров. И она пока закрыта.

И они прошли в комнату, сопровождаемые любопытными взглядами.

Лорд подозвал одного из лакеев, тот выслушал приказ, склонил голову и достал ключ. Вал‑Делей пропустил вперед полковника и Ветрова, отдал еще одно распоряжение лакею.

Герман с порога окинул комнату взглядом. Узкий диван, два кресла, столик, шкаф и что‑то вроде серванта. На столе разложены в ряд пары перчаток. Белые и черные. Шелковые, лайковые, замшевые. В серванте несколько стеклянных флаконов причудливой формы. Похоже, одеколон или духи. Перчатки явно надушены. В комнате витает сладковатый запах. Манеры‑с, блин!..

В шкафу на открытой полке несколько бутылок, за стеклянной дверцей фужеры, бокалы. Тут же лакированные коробочки из красного дерева с сигарами.

Вал‑Делей оставил дверь открытой, и Герман действительно видел главный стол. Там шла игра.

— Итак, господин полковник, у нашего гостя есть вопросы относительно дел на границе, — сказал лорд после того, как они заняли кресла и диван. — Пожалуйста, помогите нам разобраться.

Вернер кивнул, поправил ворот мундира и кашлянул. Он чувствовал себя несколько скованно в присутствии высокопоставленного вельможи и человека из другого мира. Но постепенно разговорился и, видя, что гость не новичок в военных делах, перестал хмурить брови и делать неловкие паузы.

— Кратчайший путь к побережью через Черную Степь, — рассказывал полковник. — За последние три года там сгинули три торговых каравана и две исследовательские экспедиции. Относительно далеко может углубиться только сильный отряд, никак не меньше полутора сотен воинов, желательно при пушках.

— Степняки так сильны?

— Они у себя дома. Местность знают как своего коня. Нападают всегда внезапно, наносят удар и уходят. Вторгшихся врагов обкладывают со всех сторон, загоняют в заранее приготовленную засаду. Отставших добивают, но чаще берут в плен. У них до сих процветает работорговля.

— То есть пройти Степь нереально?

Полковник помолчал, бросил взгляд на Вал‑Делея и саркастически улыбнулся.

— Почему же? Пройти можно. Ежегодно в Степь уходит до полусотни караванов. Они принадлежат торговцам и перевозчикам. Есть у нас такие гильдии. Ведут торговлю с кочевниками и поселенцами.

— С кем?

Полковник вздохнул, сложил руки на груди и покачал головой.

— Это долгий рассказ.

— А мы и не спешим, — заметил Герман. — Верно, лорд?

…Сведения, что выкладывал Вернер, Вал‑Делей хорошо знал. И слушал полковника вполуха, больше следя за залом и за королевским столом. Его интересовала реакция двора на появление пришельцев из иного мира. Не все поддерживали эту идею. И не все были рады приближению к монарху чужаков.

Лорд специально занял крайнее кресло и мог видеть почти ползала. Вот и сейчас он скользил взглядом по залу, едва заметно улыбался и кивал, приветствуя кого‑то из гостей. Потом случайно посмотрел на Ветрова и вдруг заметил, что и землянин обводит взглядом зал. И тоже оценивает обстановку и людей.

Непрост этот парень, непрост. За внешностью и манерами грубоватого наемника скрываются недюжинный ум и острая наблюдательность. И его друг тоже далеко не дурак. Играет эдакого простачка и весельчака, а сам влез в ближнее окружение короля и изучает его.

Кстати, как идет игра? Король поддаваться новичку не станет. При случае обдерет до упора.

— …Степь разделена на три части. Северная: холмистая, с глубокими ущельями. Обилие мелких речушек, есть озера, которые наполняют подземные воды. Южная: низина, там густая растительность и огромные поля — раздолье для лошадей и других копытных. И песчаник: самое гиблое место степи. Мало травы, мало воды, мало деревьев. Палящее солнце, широкие, утрамбованные до каменной твердости караванные пути и всего семь оазисов. Лучшие и самые короткие пути, они же — смертельно опасные места.

— Столь разные районы одной и той же местности. Странно, не правда ли?

— После катаклизма можно встретить и не такие аномалии. А Степи здорово досталось.

— …Вы делаете определенные успехи, господин Кирилл! Один кон за вами.

— Из восьми.

— Но это только начало! Кажется, вы уловили суть игры.

— Да.

— Тогда сыграем всерьез?

— И сколько ставить?

— Стартуем с пяти монет.

— Что ж…

— Господа, вы готовы? Барон Юмарни, вы на раздаче.

Озадаченное и несколько смущенное лицо Кирилла Герман видел отчетливо. Его друг постигал тайны местных карт, правда, при этом облегчал свой кошелек. Но близость к королю того явно стоила. Вон сколько завистливых глаз следят за игроками. Почти все мечтают оказаться на месте чужака. И некоторые из этих взглядов весьма недовольные. Статус особых гостей монарха, а также огромные права при дворе вызвали зависть у ближнего окружения короля.

Что часть гостей отнюдь не принадлежит к сторонникам короля, Герман уже отметил. Видимо, это местная неофициальная оппозиция. А Ферлаг их держит при себе, применяя на деле старый принцип «имей врагов рядом».

Кстати, полковник Вернер явно из сторонников короля. Судя по высказываниям, его верный слуга. Довольно умный и с хорошим чувством юмора. Что вообще‑то редкость у военных.

— …Крупных набегов давно не было, — продолжал полковник. — Но мелкие шайки иногда залетают в приграничные поселения. Местные жители поголовно вооружены, выставляют свои дозоры на дорогах, да и мы ведем постоянное патрулирование границы. Но ловим степняков не всегда. Главная цель таких налетов — люди. Одна молодая девушка или ребенок окупят риск втройне. А если попадется какой‑нибудь мастер — вдесятеро!

— Какова протяженность границы со Степью? — спросил Герман.

— Точно сказать сложно. Не везде она определена. В целом больше шестисот лиг.

С местной системой мер Герман был знаком, знал, что одна лига приблизительно равна девятистам сорока метрам. Словом, километр.

— И всю границу держит ваш полк?

— Границу со Степью охраняют пять пехотных полков и уланская бригада, — вставил Вал‑Делей. — Уланы рассредоточены вдоль границы и служат основной подвижной силой при столкновении со степняками.

Следя за залом, он успевал краем уха слушать беседу и к месту вставлять реплики. Вот что значит настоящий придворный.

— На севере и на юге еще более или менее спокойно, — продолжил Вернер. — А вот у нас частенько бывает жарко. Особенно в последний год. В Степи засуха, реки и озера обмелели, трава жухлая. Падеж скота и коней. Степняки вынуждены искать добычу и оттого лютуют…

Герман слушал Вернера, изредка кивал и уточнял детали. А сам думал, каким, черт возьми, образом они попадут на побережье? Или делать крюк и идти по северной части Степи? Но насколько затянется вояж?

— Какие задачи выполняет ваш полк? — сменил тему Герман. — Что у вас за люди?

* * *

Девятый пехотный полк нес службу непосредственно на границе. Он состоял из двух пехотных батальонов по четыре роты, бомбардирской роты, разведывательного эскадрона и артдивизиона. Служили в нем в основном волонтеры из местных. Они знали округу как свои пять пальцев, бывали в Степи и имели свой счет к кочевникам. Практически все солдаты и младшие командиры имели боевой опыт.

Границу прикрывали дозоры и секреты. На всей протяженности стояли сторожевые вышки, через каждые семь километров небольшие крепости‑заставы.

Кочевники умели подбираться незаметно, используя складки местности, лесные массивы, высохшие русла рек. Так что основной задачей было обнаружение врага и подача сигнала на заставу. Если же степняков было мало, их старались взять живьем.

О своей части Вернер рассказывал с охотой, толково, и Герман понял, что полковник — настоящий служака, живущий армией и не мыслящий себя без нее. Это радовало. Всегда лучше иметь дело с профессионалом, чем с отбывающим номер идиотом в погонах.

В голове Германа забрезжила некая идея относительно предстоящего вояжа.

— Благодарю, полковник. Вы надолго во дворце?

— День от силы. Я так понимаю, меня вызвали ради вас.

— Да. Выходит, к границе поедем вместе.

Вернер развел руками.

— Думаю, да.

— Тогда в дороге продолжим беседу. Был рад знакомству.

Вал‑Делей, последние минуты уделявший все внимание залу, вдруг заметил:

— Ваш друг, кажется, проигрывает.

Герман глянул в сторону игрового стола.

— Давайте посмотрим. Так я не прощаюсь, господин полковник?

Вернер встал, коротко кивнул.

— Честь имею. Господин лорд!

— Все доброго, полковник, — тоже кивнул Вал‑Делей. — Я найду вас завтра. А сейчас желаю хорошо повеселиться.

Распрощавшись с полковником, Вал‑Делей и Герман пошли к столу.

Игра была в самом разгаре. На столе росли горки и столбики монет. И больше всего золотых столбиков было возле короля. Впрочем, и барон Гавьер собрал хорошую «коллекцию». У барона Юмарни достижения не столь значительные, а у локтя Кира лежали всего шесть монет. Его последний резерв.

Король, довольный ходом игры и ее результатом, улыбался и продолжал наставлять новичка:

— …Не стоит прикупать при малых мастях. Не спешите вскрывать набор, когда ставки минимальны. И вы совсем не рискуете! Сбрасываете карты в самом начале!

— Но у меня мелочевка, — неуверенно возражал Кир.

— Блефуйте, черт возьми! Заставьте партнеров понервничать! Пусть они думают, что у вас серьезная база.

Кир кивал, сокрушенно вздыхал и разводил руками. Мол, никак! Он взял всего три кона, но тогда были совсем мелкие ставки. А на крупных ему не везло: либо не поднимал, либо у партнеров были более сильные наборы. Вот и сейчас он дошел до второго круга ставок, а когда барон Гавьер вдруг вскрылся, его каре на пажах с треском уступило королевскому дому барона. Пять монет перекочевали к победителю. Под локтем Кира сиротливо блестел последний золотой.

В этот момент к столу подошли Герман и Вал‑Делей. Король поднял голову и добродушно улыбнулся.

— А, господа! Вы вовремя. Мы уже заканчиваем партию.

Лорд оценил выигрыш короля и уважительно покачал головой. Тот взял приличный куш — двести монет и кольцо с бриллиантом. Месячное содержание солдат пограничного полка Вернера.

— Ваш друг, господин Герман, делает успехи, — заметил Ферлаг. — Правда, ему пока не везет. Но это только пока.

— Я так же в этом уверен, ваше величество, — кивнул Герман. — Ему может повезти в любой момент.

— Да ладно! — махнул рукой Кир. — Не везет в картах, повезет в любви! Так у нас говорят.

Король и дворяне вежливо посмеялись.

— А впрочем… — протянул Кир. — Может, попробовать еще разок? Как, ваше величество?

Король удивленно посмотрел на Кирилла, скользнул взглядом по единственной монете у локтя.

— Но что вы будете ставить? Золота у вас больше нет. Займете у друга?

— Нет, — отрицательно качнул головой Кир. — Ставлю вот это.

Он приподнял левую руку и продемонстрировал всем часы. Король уже видел их — Кир, как и Герман, закатал рукава куртки до локтей, — но до этого не проявлял особого интереса, наверное, считал затейливой безделушкой.

— Что это?

— Хронометр. Показывает точное время и имеет массу других функций.

Теперь все присутствующие с любопытством смотрели на хронометр. Это были «Suunto» — многофункциональные спортивные часы в особо прочном корпусе. Кир снял их с руки и продемонстрировал королю.

— Показывают время в различных часовых поясах, дату, имеют будильники, календарь. Измеряют давление, частоту пульса, температуру тела и воздуха, еще высоту и глубину. Кроме того, встроены калькулятор, пульс‑монитор. Корпус противоударный, можно нырять с ними на сто метров. Есть подсветка.

Король с изумлением следил за манипуляциями, улавливая едва ли половину из сказанного. Но вид мигающих цифр его очаровал.

Он перевел взгляд на большие напольные часы, стоящие в углу зала. Это было огромное монументальное произведение, украшенное золотом и росписью. С музыкальным боем и выезжающими фигурками танцоров. С золотоголосой птицей, поющей марш победителя каждый час. Но Ферлаг сразу понял, что все это тяжеленное великолепие не стоит и пятой доли этих небольших изящных часов, способных творить чудеса.

— Сколько… — Король кашлянул, выдавая волнение. — Сколько это может стоить?

Кирилл мысленно прикинул, сколько часы потянут в золоте, сделал поправку на этот мир и выдал результат:

— По меньшей мере две с половиной сотни золотых монет.

Вздох изумления раздался вокруг стола. Никто не ожидал услышать такую чудовищную сумму. Король мгновение подумал, потом решительно подвинул в центр стола свой выигрыш вместе с кольцом и снял с безымянного пальца левой руки золотой перстень с крупным изумрудом. Это был камень густого темно‑зеленого цвета весом около пяти карат. Стоил он никак не меньше восьми тысяч долларов. А вместе с перстнем — около десяти.

— Вот. Я оценил ваши часы дороже!

Новый вздох удивления вознесся к своду. Король выставил на кон семейную реликвию.

— Барон Юмарни, вы на раздаче.

Барон торопливо поклонился и притянул колоду к себе.

Привлеченные шумом и присутствием чужаков, к столу подошли еще несколько человек. Все с интересом и волнением следили за игрой.

Вал‑Делей, склонив голову к Герману, прошептал:

— Если он хочет сделать завуалированный подарок королю, он здорово придумал. Если нет — у него нет шансов.

— Это точно, — вздохнул Герман. — Шансов у него нет.

Ветров произнес это таким тоном, что лорд повернул к нему голову и несколько секунд внимательно вглядывался в лицо, словно видел впервые. А потом вновь посмотрел на стол. Его взгляд принял несколько иное выражение.

Барон Юмарни тщательно перетасовал колоду, положил ее на стол, и игроки по очереди переложили карты. После чего барон начал расклад.

Король взял карты, чуть прищурил глаза, посмотрел на соперника и сказал:

— Прикупаю две.

Кирилл напряженно смотрел на свои карты, сдвинул брови и затянул паузу. Потом сказал:

— Одну.

Юмарни выдал каждому требуемое и выложил в общий прикуп четыре карты.

Вокруг стола установилась полная тишина. Стало слышно тяжелое дыхание зрителей.

— Замещаю, — сказал Ферлаг.

— Принимаю.

Игроки взяли по две карты из прикупа. На руках у каждого было по пять карт. Судя по уверенному виду короля, у него на руках сидел как минимум королевский дом.

Кирилл, напротив, покусывал губу и сомнением смотрел на прикуп. Добавить?

— Одну, — решился он.

— И одну, — заказал король.

Кир взглянул на взятую карту, вздохнул и потер переносицу. Потом прищелкнул языком.

— Вскрываемся? — спросил король.

— А?

Кир посмотрел на короля, бросил взгляд на Германа и пожал плечами.

Все затаили дыхание, глядя на карты короля. Тот по очереди выложил набор — четыре шека и шут розы. Вздох восторга вырвался у зрителей, некоторые зааплодировали. Чей‑то восторженный голос выкрикнул:

— Полный дом! Редкая удача! Счастье сопутствует вам, ваше величество!

Ферлаг великодушно отмахнулся и снисходительно посмотрел на Кира.

— Ваша очередь, господин Кирилл.

— Я говорил, — шепнул Вал‑Делей, — с королем тягаться сложно!

— Это точно, — хмыкнул Герман. — Жаль, Кир не носит перстней.

Лорд непонимающе посмотрел на Ветрова и вдруг резко перевел взгляд на стол.

Кир еще несколько секунд держал карты, а потом махнул рукой и бросил их поверх карт короля.

Кто‑то ахнул, кто‑то выронил бокал, кто‑то отчетливо выругался. Барон Юмарни, еще мгновение назад выглядевший довольным, разом побледнел и с запинкой пролепетал:

— Р‑разор! Кон господина Германа!

Самый крупный набор в игре — полный дом — шеки и шут. Масть шута не имеет значения. Перебить полный дом может только набор: четыре малых кнехта и шут масти дестек. Против любого иного набора он бессилен, но ловит полный дом, как сеть рыбу. Собрать разор еще сложнее, чем полный дом. И собирать его стоит, только если подозреваешь у соперника высший расклад.

Король, не веря глазам, схватил карты Кира, поднял на уровень глаз, потом отбросил их и откинулся на спинку кресла.

— Это невозможно! Как?

Кир взял королевский перстень, повертел в пальцах и улыбнулся.

— Блефовать! Заставить соперников понервничать. Показать им слабость своих карт. Это ваши слова. Я воспользовался хорошим советом.

Ферлаг вздохнул.

— Значит, все ваши ошибки, торопливость, неуверенность — игра… Вы… вы блефовали?

Кир развел руками.

— Каюсь, ваше величество! Грешен!

Король посмотрел на довольного Кира, потом на зрителей, набрал в грудь воздуха и… громко рассмеялся!

— Черные небеса! Меня никогда так не проводили! Никто и никогда!

— Все когда‑то случается в первый раз.

Кир поймал взгляд Германа и подмигнул ему. Тот усмехнулся. Обыграть Кирилла было практически нереально. В армии, в Афгане и Ираке не было никого, кто бы мог похвастать победой над Шиловым. Кир как‑то сорвал банк в одной серьезной игре в Лондоне. И взял полсотни штук евро.

И сейчас наверняка с первой партии запомнил рубашки всех карт, благо колоды меняли только раз, узнал манеры игроков, просчитал их реакции и поведение и составил портреты. После чего потренировался, выставив при этом себя слабаком. И поймал короля на блесну — часы. Такие игроки, как Ферлаг, чувствуя себя победителями и сражаясь против заведомо слабого соперника, теряют осторожность и увлекаются. На чем их и ловят.

* * *

— Я же говорил, что у него нет шансов, — заметил Герман, кося взглядом на Вал‑Делея.

Тот, как и другие зрители, еще не отошел от шокирующего поражения короля и тупо смотрел на стол.

— А? — встрепенулся лорд. — Да, говорили. Но я думал, это о…

— А я о короле, — усмехнулся Ветров.

— Выигрыш ваш, господин Кирилл, — громко произнес Ферлаг. — Забирайте по праву. Вы хороший игрок, счастье сопутствует вам. Будем надеяться, что так же вам повезет и в нелегком деле!

— Благодарю, ваше величество! Надеюсь, так и будет.

Покидать королевский прием считалось дурным тоном, а иногда и прямым вызовом монарху. Уходили только по срочной надобности или по повелению короля. И то без особой охоты.

Германа и Кира король отпустил, пожелав напоследок хорошей поездки. Уход инопланетных гостей все восприняли спокойно. А кое‑кто и с радостью. Уж слишком много внимания монарх уделял им.

Ветров и Шилов по этому поводу не парились. Попрощались с королем, кивнули гостям, прихватили выигрыш и ушли, сопровождаемые Вал‑Делеем.

— Есть у вас толковый парень, который может быстро объяснить правила езды верхом и сопроводить нас к храму? — спросил лорда Герман.

— Есть. В конном лейб‑гвардии кирасирском полку служит сержант Архиб. Считается лучшим наездником. Лично обучал ее высочество и отпрысков знатных родов, живущих при дворе. Сам он не дворянин, но имеет немалое влияние.

— Да нам по барабану, дворянин он или нет. Лишь бы был хороший специалист.

Вал‑Делей промолчал. Отношение землян к родословным и титулам он знал. Как и отношение к людям: если человек дока в своем деле — отлично; а если пустобрех и профан — ну его на хрен!

— Хотите освоить верховую езду?

— Да, не мешало бы. Прокатимся на ночь, прогулки на свежем воздухе полезны.

Вал‑Делей имел на этот счет свое мнение, но спорить не стал. Только сказал:

— Я отправлю с вами двух людей.

— Зачем?

— Для охраны.

Шедший впереди Кир резко развернулся и лорд едва не налетел на него.

— Что, есть причины для опасений?

— Н‑нет, — выдавил опешивший лорд. — Но так положено, важные люди без охраны не ездят.

Герман толкнул готового съязвить друга и быстро вставил:

— Хорошо. Охрана так охрана. Мы будем готовы через десять минут. Вот только выигрыш отнесем к себе и возьмем оружие.

Вал‑Делей склонил голову. Он уже перестал обращать внимание на нарушения наемниками всех писаных и неписаных правил дворца и дворцового этикета. В конце концов, земляне сейчас обладают властью равной власти короля. И как монарх выше всех условностей и законов.

Сержант Архиб — среднего роста коренастый малый лет тридцати пяти. Спокойный, уверенный в себе. С дворянами держится без подобострастия, уверенно. А лошади ходят у него по струнке.

Он быстро и толково объяснил землянам основные приемы верховой езды, показал правильную посадку и заставил Германа и Кира сделать по три круга вокруг конюшни.

— Плохо, — вынес вердикт. — Нужна практика.

— Вот сейчас и попрактикуемся, — ответил Кир. — Едем к лесу. Сержант, ты с нами.

Архиб склонил голову и пошел седлать своего коня. О том, что приказы этих господ надо исполнять сразу, его предупредил сам первый министр. Значит, следует повиноваться.

Выехали через пять минут. Сержант сперва ехал рядом с наемниками, подсказывая, как управлять конем, потом ускакал вперед. Вид у него был недовольный — ученики справлялись плохо. Охрана — два дюжих парня в темных одеждах, при пистолетах и саблях — трусила метрах в тридцати позади.

Кое‑как приноровившись сидеть верхом, друзья повеселели. Жить можно!

— Здорово ты сыграл! — вдруг сказал Герман. — Хороший куш отхватил.

Кир пренебрежительно отмахнулся.

— Король играет неплохо. По местным меркам. Привык, что высоких ставок никто не делает, зарвался.

— Ну да. Но как ты понял, что он полный дом собирает?

— Так я все шеки отметил. Смотрю, у него уже три. А потом и шут подошел. А у меня мелочь сидит. Да и вид у короля такой довольный. Видать, сильно хотел часы заполучить.

Кир поправил пластмассовый браслет часов, подмигнул Герману.

— У меня они счастливые. Второй раз на кон ставлю, второй раз выигрываю.

Герман скосил взгляд на часы. Черный корпус и черный браслет. Раньше Кир носил позолоченные. Но как‑то в Афгане едва не погиб из‑за них.

Сопровождали колонну с гуманитарным грузом, на обратном пути угодили в засаду. Духов было человек пять. На серьезный бой против полутора десятков бойцов они не рассчитывали, тем более всего в десяти километрах база американских войск. Так, пострелять для острастки, зацепить при случае кого‑нибудь и уйти.

Кир залег за «хаммером», потом перекатился за камень. Выглянул на пару секунд, оценить ситуацию. И немного выставил левую руку.

Какой‑то дух, лежавший на склоне высотки, видать, заметил блеск часов и дал короткую очередь. Одна пуля прошла впритирку с запястьем, срезала браслет и отшвырнула руку Кира назад. Тот мгновенно откатился вбок, выдав попутно сочную руладу. Попробовал отыскать стрелка, но дух уже ушел.

Через пару минут в небе появились вертолеты, бой закончился.

Кир отделался царапиной. «Орион» разнесло вдребезги, даже осколков не нашли. И с тех пор Шилов брал часы только в черном корпусе.

— Мы здесь не всем по нраву, — произнес вполголоса Кир. — Заметил, как на нас смотрели?

— Заметил, — отозвался Герман. — Хрен с ними! Не до дворцовых дрязг. Пусть король разбирается. А нам скоро в дорогу. Я поговорил с командиром пограничного полка. Он много чего интересного порассказал. Надо еще подумать, как поедем. Эта Степь — гиблое место. Можно сгинуть на раз.

— Проводник нужен. А лучше два. Сами не доберемся.

— И я так подумал. Пары солдат‑пограничников хватит. Они обстановку знают и со степняками дело имели.

Лошади вынесли на широкую грунтовую дорогу. Слева от нее было огромное поле, справа речка. Впереди стена леса.

— Красота! — заметил Кир и глубоко вдохнул. — Воздух чистый! Давно на природу не выбирались, уже позабыли, какая она!

— Это не наша природа, — усмехнулся Герман.

— Все равно здорово.

Подскакал сержант, посмотрел на землян. Похоже, поотбивали себе филейные части, но пока терпят. Им подобрали спокойных лошадей. И дали удобные кавалерийские седла. Предлагать подушки, как изнеженным дамам, не стали, справедливо полагая, что настоящие мужчины должны достойно переносить неудобства.

— Попробуете прибавить ход? — спросил он.

— Думаешь, стоит? — усомнился Герман и посмотрел на Кира.

Тот скорчил жалостливую физиономию.

— Мы не доживем до утра.

— Надо, Федя, надо. Времени учиться нет.

Кир вздохнул. Герман его подбодрил.

— Терпи, казак, миллионером будешь!

И первым дал шпоры коню.

* * *

Верховая прогулка позволила спокойно поговорить, не опасаясь лишних ушей. А заодно посмотреть округу. К столице решили не ездить, незачем светиться перед таким количеством народа. Будет еще время посмотреть на здешние города. Зато миновали небольшую деревню. Дома в ней добротные, крепкие. Крестьяне изможденными и хилыми не выглядели. И особой тревоги в глазах нет. Хотя король говорил, что все напуганы предсказанием. Может, он имел в виду дворян, знать?

Обменялись мнениями об увиденном и услышанном. Но к какому‑то определенному выводу не пришли.

— Слишком много впечатлений для первого дня, — буркнул Кир. — Завтракали дома, обедали с королем, ужинали…

— Еще не ужинали, — вставил Герман. — И, честно говоря, не тянет. Чувствую себя не в своей тарелке.

Кир посмотрел на товарища и признался:

— Я тоже. Как‑то быстро все произошло, сознание не перестроилось.

— Отсюда вывод — на боковую! Утро вечера мудренее. Завтра начнем сборы, будет не до душевных переживаний. А потом привыкнем и все устаканится.

Кир кивнул, немного помолчал, глядя на гриву коня, потом вдруг сказал:

— Знаешь, что во всем этом вертепе меня смущает?

— Ну?

— Это чертово Око Всевидящего! Все сходится! Эпоха, одежда, оружие, манеры, обстановка. А Око лишнее! Не пришей… рукав! Откуда оно взялось? Не Всевидящий же подкинул неразумным детям! Это какое нужно мысленное усилие, пусть даже десятка экстрасенсов, чтобы пробить окно в другой мир?! Наши уникумы только любовные привороты делают и людей ищут по фотокарточкам. С небольшим успехом! А здесь вон чего вытворяют!

— Катаклизм! После катастрофы у людей скрытые способности открылись, — возразил Герман, впрочем, не очень уверенно. — Заработал мозг на всю катушку или еще что.

— Ты сам‑то в это веришь?

Герман взглянул на друга и усмехнулся.

— Око есть? Есть! Работает? Работает! Мы сюда попали?

— Попали‑попали! Мы еще не представляем, насколько попали! — проворчал Кир. — Я и говорю — не сходится!

— Ладно, не ломай голову. Придет время — разберемся.

Герман помолчал, глядя на дорогу, потом не очень уверено произнес:

— Меня еще этот оракул напрягает. Видения, трансы… Откуда он знает о братстве на побережье? Как могут знать эти монахи или кто там об угрозе Хартемену, если сами за тысячу километров от него?

— Ну ты сам говоришь: придет время — разберемся, — хмыкнул Кир.

— Да. Такое впечатление, что он чего‑то не договаривает.

— Да, хуже нет, когда утаивают информацию, — вздохнул Кир. — По‑хорошему надо бы местные архивы посмотреть, почитать записи, начиная с самых первых. Поспрашивать обо всех катаклизмах, о крупных войнах. Чтобы хоть немного составить картину происходящего.

— Все верно. Но у нас нет времени. Оракул торопит.

— А может, он специально не дал нам времени?

Герман вопросительно посмотрел на друга.

— В смысле?

— Он нашел тебя слишком поздно. Впритык. Хотя мог позвать на недельку раньше. А?

Ветров задумался. В словах Кира есть резон. Действительно, любая самая легкая операция обычно готовится заранее. Пусть даже это дело на полчаса. А тут спасение страны! И почти без запаса времени!

— Черт его знает! — выдавил Герман. — Подробностей мы не знаем. Мог он найти меня раньше или нет… Да и что толку теперь гадать?

— Это верно. Но… — Кир махнул рукой. — Ладно. Нечего гадать! Что будет, то будет. А то души себе растравим, а это совсем некстати перед операцией.

Сзади послышался стук копыт. Их нагонял сержант, до этого ехавший с охраной.

— Возвращаемся? — спросил он.

— Да. Хватит на сегодня.

— Тогда от этого холма до следующего рысью.

Кир вздохнул, покосился на Германа и сжал в руке плеть.

— Ты еще дрын возьми! — рявкнул Архиб. — Шпорами! И за посадкой следите.

— Ес, сэр! — рявкнул Кир и послушно выпустил плеть. — Готовы, сэр!

— Марш!

Друзья дружно пришпорили коней, и те послушно перешли на рысь. Кир громко свистнул и подмигнул Герману. Из новых знакомых только сержант Архиб вызывал чувство приязни. Наверное, потому что был прост в общении, не обращал внимания на титулы и не забивал голову государственными проблемами. Настоящий служака.

Видимо, сержанту понравилось, как проехали наемники, и он велел перейти на галоп. Земляне без возражений заставили коней увеличить скорость и полетели к дворцу наперегонки. Черт возьми, в этом есть своя прелесть! Если не обращать внимания на отбитые задницы…

 

3

Местное светило — на вид мало отличимое от земного — окончательно покидало небосвод в десять часов вечера. К этому времени изрядно темнело. Дворец и его окрестности освещали фонари. Около полутора сотен ламп, заключенных в стеклянные футляры, неплохо разгоняли тьму и позволяли даже ночью свободно бродить по аллеям, лужайкам и двору. Кроме того, освещение позволяло охране осматривать все закутки. Незамеченным проникнуть к резиденции короля не мог никто.

Наемники прибыли с прогулки как раз в тот момент, когда фонарщики из специальной дворцовой службы зажигали фонари. Простой с виду процесс был превращен в целую церемонию, и около двух десятков людей с удовольствием играли в нее каждый вечер. В этом заключался смысл их жизни.

Герман и Кир понаблюдали за работой фонарщиков и направили коней в конюшню. У ворот они с некоторым трудом спрыгнули на землю. Архиб хотел было дать команду конюхам увести коней, но наемники пожелали лично распрячь подуставших скакунов и почистить их.

— В походе за нас этого никто делать не будет, — пояснил Герман. — Надо привыкать.

Сержант ничего против не имел. Влиятельные люди, не чурающиеся простой работы, вызывали только уважение. Он показал, как расседлывать коней, как убирать сбрую. А конюх объяснил порядок чистки скакунов, правила кормления и ухода.

Земляне внимательно слушали и старались делать все, как говорят.

— Да, это не машина, — посетовал Кир. — Ту только заправить. А осмотр и ремонт в мастерских.

— Привыкай. Тут мастерские и заправка — ты сам.

Друзья посмеялись. Детали и мелочи, которых они не принимали в расчет и вообще о них не знали, на самом деле занимали значительное время и отнимали много сил.

— Говорил, БРДМ надо было брать. Взяли бы прицеп с баком топлива и все дела.

— Тебе же объяснили: такой большой груз могли не перетащить сюда. Все оракулы передохли бы. А кто обратно вернет?

Кир развел руками.

— Обидно, да!

У входа во дворец высоких гостей встречал первый министр. После королевского приема он переоделся в одежду темных тонов более простого покроя. И на взгляд землян выглядел значительно лучше, чем в цветастом попугайском наряде.

Позади Вал‑Делея стоял рослый слуга с ручным фонарем.

— Как прошла прогулка? — спросил министр.

— Нормально, — буркнул Кир. — А вот завтра будет не нормально.

— Это с непривычки, — с трудом погасил улыбку Вал‑Делей. Усталый и недовольный вид Кира был комичен. — Вы быстро привыкнете. Я пришел проводить вас в ваши покои. Примете ванну, поужинаете, и силы вернутся.

— Ванна — это хорошо. Но не мешало бы еще пару массажисток. Разогнать кровь.

— Х‑хорошо, — менее уверенно ответил министр. — Вам пришлют лучших королевских массажистов.

— Але, уважаемый! — воскликнул Кир. — Я сказал — массажисток. Разницу улавливаешь?

— Да. Но…

Первый министр бросил на Ветрова встревоженный взгляд.

— Но господин Герман является… будущим женихом ее высочества принцессы…

— Не гони пургу! — перебил его Кир. — Невеста одно, массажистки — другое. Или Ферлаг до сих пор целибат блюдет?

Вал‑Делей побледнел, покосился на слугу, стоявшего с невозмутимым лицом.

— Личная жизнь его величества не подлежит обсуждению и огласке!

— И наша тоже. Так что делай дело молча. Как и с его величеством, — ехидно произнес Кир. — Все ясно?

Вал‑Делей чуть склонил голову. Хлопот с этими землянами не оберешься! Вся надежда, что хлопоты и траты не будут лишними.

— Все будет, — негромко произнес министр. — Следуйте за мной.

— Молоток! — похвалил Кир и подмигнул Герману. — Ты как?

Тот пожал плечами. Особой тяги к любовным утехам не испытывал, и день напряженный, да и поездка силы отняла. Но против массажа ничего не имел.

Дворец даже ночью был многолюден. Слуги, придворные, охрана сновали по коридорам и переходам, выходили из‑за поворотов и из темных закутков. Доносились шаги, приглушенные голоса, восклицания. Один раз Герман отчетливо расслышал сдавленный стон. Стонала женщина. Причем не от боли.

Вал‑Делей тоже услышал, метнул на черную ширму, скрывавшую дверь, недовольный взгляд и поджал губы. Кир подмигнул Герману. Целибатом во дворце точно не пахнет. Переусердствовал министр с охраной чести будущего королевского зятя!

Видимо, Вал‑Делей серьезно воспринял предупреждение относительно вещей важных гостей. И выставил у дверей покоев дополнительную охрану. Два дюжих статных молодца в лейб‑гвардейских мундирах стояли в коридоре, ретиво поглядывая по сторонам. Кроме сабель, у них было по два пистолета.

«Вал‑Делей беспокоится за наши вещи или за жизни излишне любопытных придворных?» — подумал Герман.

При виде первого министра гвардейцы щелкнули каблуками сапог и вытянулись в струнку. Вал‑Делей подождал, пока Герман откроет двери, и сказал:

— Ужин сейчас доставят.

Кир насмешливо напомнил:

— И массажисток не забудь. И смотри — толстушки нам не нужны!

Лица у гвардейцев вытянулись до предела, а глаза полезли на лоб. Министр бросил на них косой взгляд и коротко кивнул.

— А охрану можно снять.

Кир подмигнул гвардейцам, закрыл двери перед носом Вал‑Делея и довольно рассмеялся. Герман неодобрительно покачал головой. Не стоит, наверное, так с министром. С другой стороны, пусть не лезет с советами, когда не просят. Моралист выискался!

Ужин принесли быстро. Несколько больших подносов с разнообразными блюдами, три бутылки вина, фрукты, сладости.

— Это называется ужин, — покачал головой Кир. — Совсем за диетой не следят.

— Диета — роскошь сытого времени, — сказал Герман. — Пока есть угроза голода и не всегда хватает хлеба, люди насыщаются впрок.

— Вот именно.

Кир подошел к столу, снял крышку с блюда, принюхался.

— Мясо в какой‑то подливке… О, а здесь рулет! Так, паштеты, холодные закуски. Это вроде холодца. Угроза голода, говоришь? Угроза пережрать!

— Ну, к королю и дворянам это не относится, — внес поправку Герман.

— И к нам тоже.

Кир взял одну из бутылок, пригляделся к скромной этикетке.

— Красное мягкое вино. Триста восьмой год Хартемена. Винодел Эльт Пажа. Они ведут отсчет от первых хроник, что ли?

Он поднял голову, вопросительно посмотрел на Германа.

— Мягкое, это как наше полусладкое вроде. Будешь?

— Не хочу пока, — ответил Герман. — Пойду приму ванну. А то после этих скачек, как после спортзала. Потом несет.

— Давай‑давай! — Кир открыл бутылку и наполнил высокий фужер. — Я пока попробую изделие мэтра Пажа. И тут еще красное столовое и белое особое. Мы пили такое с королем. Кстати, поторопись. Нам надо быть в форме, скоро прибудут девочки. Вал‑Делей, наверное, лично отбирает кандидаток. Следит, чтоб не пухлые и не вислозадые! Посмотрим, какой из него сутенер!

Кир изобразил руками воображаемую фигуру и заржал. Герман хмыкнул и махнул рукой.

— Не наезжай на него. Нормальный дядя.

Кир вдруг оборвал смех и вполне серьезно произнес:

— Все они здесь нормальные. Если чуют твою силу. А если нет… Нам нельзя давать слабину, Гер. Сожрут! Ты верно сказал: это другая эпоха. Здесь еще бывает голод. И за кусок хлеба дерутся насмерть. Слабые не выживают. Здесь не любят слабых.

Герман покачал головой и не ответил. Кир прав. Хотя и дразнить местных тоже не след.

— Легкого пара, — напутствовал Шилов. — Иди, а то мясо остынет.

Как и при каждом королевском или царском дворе, здесь тоже были фрейлины. Часть состояла при умершей уже супруге Ферлага, часть при его дочери. В основном это были дворянки. Хотя и не все.

В Хартемене дворянство, как класс, еще не завершило свое образование и столь высокого ранга могли достичь люди неродовитые, но отмеченные воинской доблестью, долгим безупречным служением, верностью королю. Их дети уже рождались потомственными дворянами.

При дворе служило немало людей, часть из них рассчитывала на титул, кто‑то готовился его получить. Понятно, что и дочерей своих они стремились определить при дворе, желательно при принцессе. А кто‑то был не прочь уложить дочурку в постель к королю. Который после смерти жены хоть и горевал сильно, но безвременно обрывать личную жизнь не желал.

Словом, выбор был. От простых кухарок и служанок до знатных и полузнатных дам юного и молодого возраста.

Первый министр страны и близкий королю человек, конечно, был в курсе всех амурных дел во дворце. И уж отыскать пару девушек мог всегда. Главное, чтобы они не возражали и умели держать язык за зубами.

С первым проблем не возникло. Загадочные и странные пришельцы из другого мира, видные и вполне симпатичные мужчины, вызывали вполне понятый интерес у женского пола. Кое‑кто был не прочь познакомиться с ними поближе. Ну а второе условие — одно из основных правил для тех, кто хотел снискать успех при дворе. Болтунов нигде не любят. Хотя сплетниц терпят. Как источник дополнительной информации.

Земляне успели принять ванну, перекусить и отдать должное вину, когда в двери постучали. На пороге возник какой‑то пестро одетый субъект и с торжественным видом произнес:

— Массаж для высоких гостей его величества!

Выдав эту фразу, он отступил в сторону и пропустил вперед двух девушек. Кир, открывший двери, замер в двух шагах с бокалом в руке, внимательно рассматривая девиц.

Молоды. Лет по двадцать, а то и меньше. Неплохо сложены, во всяком случае, не пышки и даже не упитаны, как было принято в это время. Рост где‑то сто шестьдесят — сто шестьдесят пять. Одна блондинка, вторая шатенка. Длинные платья облегают фигуры, подчеркивая достоинства. Весьма впечатляющие достоинства.

Смотрят свободно и даже с интересом. Ни тени страха или нежелания. На губах слабый намек на улыбки. Каждая в руке держит что‑то вроде небольшого лукошка, прикрытого тканью.

Наемники, повидавшие многое, обратили взгляды на руки. Руки скажут о девушке если не все, то уж немало. Пальцы тонкие, кисти узкие, кожа чистая, но без бледности. Ногти аккуратно подстрижены и покрыты лаком или чем‑то еще. И вообще косметика на лице есть, но без фанатизма. Не в пять слоев штукатурка. И волосы, что собраны в затейливые прически, свои, не парики.

Кстати, платья довольно легкие, явно нет двадцати нижних юбок и чего‑то там, что подкладывали или надевали женщины в девятнадцатом веке.

Кир довольно улыбнулся и подмигнул Герману. Министр хоть и ярился, но пожелания гостей учел. Вон каких девочек подогнал!

— Прошу, милые дамы, — склонил Кир голову. — Мы рады видеть вас!

Девушки синхронно присели и заулыбались. Кир вновь растянул губы в улыбке. Видать, никаких проблем не будет. И это радует!

…Проблем и не было. Юные дамы — камеристки супруги брата короля — оказались общительными, смешливыми и без претензий. С удовольствием попробовали блюда, продегустировали все три сорта вина и легко поддержали беседу. Говорили ни о чем и обо всем сразу. Обычный легкий треп, предшествующий более тесному знакомству.

Кир первым увел шатенку по имени Неленда в свою комнату под предлогом показать скромное жилище королевского гостя. Вторая девушка — Бренда — пересела ближе к Герману и спросила:

— А где твоя комната?

— Там, — кивнул в сторону двери тот. — Кстати, как насчет массажа?

— Конечно, — без промедления ответила Бренда. И похвастала: — Я знаю три вида! После бани, после работы и любовный.

— Разберемся, — хмыкнул Герман. Девушки и впрямь без комплексов. — А что в лукошке?

Лукошко называлось «местаж» — специальная сумочка для косметических принадлежностей. Девушки складывали туда всевозможные кремы, мази, притирания.

— Там и для массажа масло есть, — пояснила Бренда.

— Тогда давай попробуем.

«Осмотр комнат» и массаж заняли порядка двух часов с перерывом. Пары поочередно удалялись в ванную, потом еще посидели за столом.

Вид у всех был довольный, умиротворенный. Наемники после насыщенного дня и активного отдыха с девушками уже позевывали. Видя это, камеристки начали собираться.

— Вы нас проводите к левому крылу? — спросила Неленда.

— А это где? Мы дворец толком не знаем.

— Недалеко. Мы покажем дорогу через задний двор, так короче, чем по дворцу.

Кир потянулся и шумно выдохнул. Идти было лень, но отпускать девчонок одних тоже не стоит. Хотя что могло произойти с ними во дворце короля?

Он вопросительно посмотрел на Германа. Тот встал, зевнул, прикрывая рот кулаком.

— Пойдем. Перед сном свежим воздухом подышим.

Оделись быстро. Оружие хотели оставить, но снимать с ремней кобуры и ножны было лень. Ладно, невелика тяжесть.

— На дорожку! — объявил Кир, наливая всем вина.

— А что это такое? — спросила Неленда.

— О! Это старый обычай у нас выпить перед уходом. Там много чего есть — на посошок, стременная… Черт, забыл. Гер, че там еще?

— Да ладно, — махнул тот рукой. — Поехали!

Наемники научили камеристок еще одному обычаю — чокаться бокалами. Девушкам это понравилось и они с удовольствием повторяли его.

В коридоре царил полумрак. Длинные тени от закованных в доспехи статуй и колонн падали на стены и пол. Где‑то раздавались гулкие шаги стражи.

— Сюда, — шепнула Бренда, увлекая наемников в темный закуток, где была низкая дверь.

— Тут черт ногу сломит, — буркнул Герман. — Фонари, что ль, экономят?

Дверь вывела в узкий коридорчик без окон. В конце коридорчика была еще одна дверь, которая и выводила во внутренний двор. Здесь было несколько больших и малых строений. Склады, мастерские, амбары, конюшня для лошадей хозяйственной службы, печи для готовки на открытом огне, поленницы дров, сараи с углем.

Дальше шла открытая площадка, отгороженная от подсобных строений забором из выкрашенных в белый цвет досок. В заборе была узкая дверца.

— Впереди большая площадка, — шепнула Неленда. — Она освещена, ходит стража. Мы пройдем вдоль забора к террасе. За ней есть тропинка прямо к левому крылу. Там темно, никто не заметит.

— Сколько сложностей, — хмыкнул Кир. — Зачем?

— А как же? — хитро улыбнулась девушка. — Эта дорожка многим знакома. По ней ходят из крыла в крыло, когда не хотят, чтобы их заметили во дворце.

— Понятно. Бегают друг к другу служанки и придворные.

Глаза Неленды озорно блеснули.

— Не только. Не только служанки… Начальник дворцовой охраны здесь никогда гвардейцев не ставит. Специально.

Кир покачал головой, тоже мне тайны мадридского двора!

Девушки подождали, пока пара стражников минует дверцу, и первыми шмыгнули в нее. Наемники двинули следом.

Жилище камеристок было в дальнем конце левого крыла. Туда они своих спутников не повели, остановили у лестницы.

— Все, дальше мы сами, — шепнула Бренда. — Там часто ходят, есть риск столкнуться с кем‑то. Дорогу запомнили?

— Запомнили.

— Тогда хорошего сна!

Бренда поцеловала Германа, Неленда — Кира, обе махнули рукой и поспешили к себе.

— Ну и на хрена мы с ними шли, раз тут все ходы давно известны и никто никого не тронет? — осведомился Кир.

— Боятся, видите ли, одни, — поморщился Герман. — Мы тоже хороши, как пацаны на свидание! Ладно, пошли. Спать тянет.

И он протяжно зевнул.

Нелепость ночной прогулки вызывала скорее смех, чем досаду. Это все из‑за непривычной обстановки. Дома хрен бы пошли провожать шлюх.

Они без проблем миновали площадку, прошмыгнули в дверцу забора и быстро добрались до мастерских. После ярко освещенной площадки свет двух фонарей показался слабым. Кир едва не снес ведро с водой, стоящее у колодца. Тихо ругнулся и обошел колодец по дуге.

Возле конюшни Герман угодил ботинком во что‑то вязкое. Брезгливо сплюнул и отошел к стене, где висел небольшой фонарь. Шаркнул несколько раз ногой о траву, повернулся к Киру.

— Блин, убрать навоз не могут! Королевский двор называется!

Кир усмехнулся и вдруг заметил за спиной друга закутанную в плащ фигуру. В руке фигура держала длинный кинжал.

— Гер, сзади! — рявкнул он и сам ощутил чье‑то присутствие за спиной.

Не думая, рухнул на землю, перекатился, краем глаза зацепил силуэт у угла конюшни и вытащил нож.

Герман успел прыгнуть вперед и в сторону. Сзади послышался сдавленный вскрик. Фигура в плаще наносила запоздалый удар, кинжал пропорол воздух.

Из дверей конюшни выбежали еще двое. Один сразу бросился на Германа, второй прыгнул влево. Герман бросил взгляд в сторону — Кир, не вставая с земли, мощным ударом ноги снес налетевшего на него человека.

А дальше все завертелось с огромной скоростью.

На него насели двое. Одного Герман успел зацепить ножом, второй, жестко наседая, орудовал кинжалом, грозя пропороть горло. Герман перевел его внимание на свой нож и резко ударил стопой в голень. Противник зашипел, отступил. Герман повторил прием, на этот раз достал сильнее и сумел вдогонку резануть по кисти. И тут же едва уклонился от прыжка еще одного противника.

Нападавшие дрались молча, азартно сопя и выдыхая. Они наседали с такой силой, словно хотели задавить наемника. Пришлось отступить. В какой‑то момент Герман сумел на миг разорвать дистанцию, попутно хорошо зацепив одного, внезапно бросил нож в раненого и достал пистолет.

Нож угодил в грудь, но не вошел в тело, а отскочил. Звякнула сталь. Уцелевший враг и другой, с отбитой ногой, синхронно ринулись в атаку и схлопотали по две пули каждый.

Герман стремительно развернулся, готовый стрелять еще. Но необходимости уже не было.

…Насевшая на Кира троица оказалась не готова атаковать лежачего. Кир сумел свалить сперва одного, закрыться им и сбить с ног второго. Оба противника получили по два удара в грудь и шею.

Третий замешкался, дав возможность Киру встать. Тот повторил трюк Германа — швырнул нож в лицо врагу и выхватил пистолет. Правда, стрелять не стал. Нож вошел точно в глазницу. Последний враг, вскрикнув, рухнул на землю.

Кир огляделся и зло сплюнул.

— И что это за хрень?

…Через пять минут во дворе стало тесно от людей и светло от множества фонарей. На выстрелы прибежали стражники, потом их начальники, потом кто‑то из придворных. Они‑то и подняли шум, перебудив весь дворец. Вскоре задний двор стал напоминать майдан. Куча народу, шепотки и гвалт, испуганные, удивленные и любопытные взгляды.

Прилетел Вал‑Делей. Наспех одетый, с мятым лицом, моргающий. Увидев тела убитых, побледнел и мгновенно сбросил дрему. Испуганный взгляд отыскал Германа и Кира. Те стояли у конюшни, разговаривая с начальником дворцовой стражи.

— Х‑хвала Всевидящему, вы живы! — с запинкой воскликнул первый министр.

Герман поднял на него взгляд, и министр побледнел еще больше. В глазах землянина были ярость и обещание скорой смерти.

— Кто это? — пролепетал Вал‑Делей, подойдя к одному из убитых.

Плащ закрывал верхнюю часть тела, выставив на обозрение сапоги военного образца и форменные шаровары с узкими бордовыми лампасами.

Министр разогнулся, посмотрел на наемников. Его рот раскрылся, но слова застряли в глотке. Так и стоял, дергая кадыком. Лицо цветом напоминало мел.

Герман повернулся к начальнику стражи.

— Уберите отсюда всех. Оставьте охрану по периметру. Пошлите за полковником Вернером, он остановился в городе. Пусть немедленно прибудет сюда вместе со своими людьми. С ним вроде конный взвод.

Начальник стражи — среднего роста широкоплечий мужчина в чине флигель‑полковника — посуровел. Приказы ему отдает либо сам король, либо первый министр. И никто более. Но возражать этому человеку флигель‑полковник не хотел. Он отошел в сторону и подозвал кого‑то из офицеров‑гвардейцев.

— Как это произошло? — наконец разродился Вал‑Делей.

— Быстро, — ответил Герман.

Он посмотрел по сторонам. Гвардейцы уже начали теснить любопытных прочь от конюшни. Некоторые уходить не хотели, но возражать страже не смели.

— Я думал, у вас тут безопасно, лорд, — сказал Герман. — А выходит, надо оглядываться на каждом шагу, не то нож в спину загонят мигом.

— На вас напали, — констатировал Вал‑Делей. — Но что вы делали ночью во дворе?

— Об этом мы поговорим позднее. Вы уже поняли, кто на нас напал?

Вал‑Делей кивнул и зло посмотрел на убитых. Растерянность и страх уже прошли, и самообладание вернулось к первому министру. А вместе с ним решительный настрой.

— Идите к себе, — сказал он. — Я выставлю охрану.

— Отставить! Сейчас командую я! И все будут выполнять мои приказы. Ясно?!

Герман не сдержался и последнее слово почти выкрикнул. Стражники и еще не ушедшие придворные скрестили на нем взгляды.

— Где король?

— У себя.

— Уже нет, — вдруг раздался хрипловатый голос из темноты.

Вал‑Делей подскочил как ужаленный и развернулся. В круг света вступил король. За его спиной маячили дюжие молодцы из личной стражи его величества — первого лейб‑гвардии кирасирского полка. Каждый с палашом наголо, с двумя двуствольными пистолетами на перевязи, в тяжелых кирасах и шлемах.

— Вы выяснили, кто это? — спросил король министра.

— С‑судя по шароварам, — опять с запинкой произнес Вал‑Делей, — это уланы лейб‑гвардейского полка его высочества герцога А‑а… Амберса.

Король нахмурился. Голос зазвенел от ярости.

— Где полковник Бештран?

— Должен быть у себя дома.

— Быстро его сюда!

— Стоп! — прервал короля Герман. — Ф‑фер… Ваше величество, сейчас приказы отдаю я. Мы об этом договаривались.

Оговорку наемника король заметил, хотя и не придал ей значения. А вот его самовольство и тон задели монарха. Однако договор и впрямь был.

— Что вы хотите, господин Герман?

— Прикажите вашим кирасирам сменить улан на всех постах. Самих улан запереть в казармах, оружие изъять. Офицеров отдельно. При неподчинении — стрелять! Командира полка к вам. Я вызвал сюда Вернера, его люди поступят в мое распоряжение. Кто у вас заведует полицией?

— Департамент полиции возглавляет граф Ожеронг, — ответил Вал‑Делей, который даже сейчас не мог позволить, чтобы король отвечал как подчиненный.

— Пусть начнет расследование.

— Это все? — спросил король.

— Пока да. В вашем дворце созрел заговор, который все прошляпили. Если сейчас не изничтожить заговорщиков на корню…

Герман не договорил, но король прекрасно все понял. И был полностью согласен с наемником.

— О последствиях поговорим позднее, — закончил Герман. — Мы ждем Вернера. Да, лорд, отрядите к нам вашего человека. Из тех, кому вы доверяете. Для связи.

Вал‑Делей кивнул и озабоченно посмотрел на короля. Тот был в бешенстве, однако умело это скрывал. Пока скрывал. Покушение на тех, кто призван спасти страну, заговор в собственном дворце и выволочка, устроенная ему землянином, заставили бушевать в душе такой пожар, что его не унять ничем. Кроме крови виновных.

Ферлаг кивнул Герману и Киру, бросил на убитых свирепый взгляд и посмотрел на первого министра. У того похолодело в груди. Грядет буря. И достанется всем.

— Пошли, — позвал Герман Кира.

Тот за все это время не произнес ни слова. Герман знал почему. Его друг сдерживался изо всех сил. Хотя его буквально распирало от желания перебить весь уланский полк и половину двора. А также наговорить королю такого, после чего либо немедленно уходить из страны, либо пристрелить самого короля.

Кир это знал и старался держать себя в руках. У него это вышло. Только по лицу периодически пробегали судороги, при виде которых даже Ферлаг чувствовал себя неуютно.

Сгустки ярости, ненависти и злобы буквально витали в воздухе…

Полковник Вернер примчался через полчаса. Вместе с ним три десятка солдат. Что такого наговорил посланник полковнику, неизвестно, но солдаты прибыли вооруженные до зубов и готовые к схватке немедленно. Сам Вернер был мрачным и настороженным. Когда во дворце заварушка, лучше быть от него подальше. Дабы не попасть в опалу.

Герман коротко объяснил суть дела и сразу расставил солдат: пять человек у дверей, пять в коридоре на дальних подступах и пять под окна.

— Стрелять во всех, кто подойдет ближе пяти шагов. За исключением кирасиров короля и первого министра. На подозрении уланы покойного герцога Амберса. Полиции не мешать, но сюда не пускать. Смена каждый час. Кто будет старшим?

Вернер указал на своего адъютанта, молодого офицера в чине прапорщика. Несмотря на молодость, тот выглядел опытным человеком. На границе быстро взрослеют.

Солдаты молча и бесшумно разошлись по постам, адъютант разместил отдыхающую смену в комнатах наемников, а сам занял пост у окна — следить за суетой во дворе.

— Полковник, на два слова, — отозвал Вернера Герман.

Они отошли к ванной.

— Как вы посмотрите на то, чтобы ваш полк переехал в столицу и получил звание лейб‑гвардейского?

Вернер изумленно взглянул на Германа, но с ответом не спешил. Спрашивать, насколько это возможно, тоже не стал. Уже понял, что иноземные гости имеют огромное влияние при дворе. Просто так говорить не станут.

— Повышения в чинах, увеличение окладов, перспектива, — перечислял Герман.

Вернер катал желваки под кожей, напряженно глядя на стену. Это шанс лично для него из заштатного комполка превратиться в одного из первых офицеров королевства. Лейб‑гвардейских полков всего пять: кирасирский, драгунский, уланский, гренадерский, артиллерийский. У каждого шефом особа из королевской семьи. Командиры полков — первые кандидаты на вакантные должности командиров корпусов и командующих армий. После года службы присваивается особый чин обер‑колонеля гвардии. Это автоматически означает титул графа, личное имение, вхождение в высшее общество. Блеск столицы, приемы, близость к королю…

Герман терпеливо ждал. Вернер не из тех, кто любой ценой рвется ко двору. И он не пойдет по головам других и по крови солдат.

— Н‑нет, — наконец выдавил из себя полковник и взглянул на Германа: — Я могу не объяснять мотивов своего решения?

— Конечно. Это ваше дело, полковник. А решение достойно уважения.

Вернер благодарно склонил голову.

— Сейчас нам предстоит несколько дел. Ваши люди готовы?

— Да.

— Вы не поняли, полковник. Ваши люди готовы при необходимости стрелять в приближенных короля и в высших сановников?

— Мои люди готовы стрелять во врагов! — с нажимом произнес Вернер.

— Отлично. Кир! Где ты там?

Шилов вышел из своей комнаты, где сейчас разместились солдаты Вернера. Он был в бронежилете, в разгрузке, с автоматом на плече.

— Ты тоже надевай, — сказал он, перехватив взгляд друга. — Лишним не будет.

— Пожалуй, — согласился Ветров. — Где человек Вал‑Делея?

— В коридоре вместе с солдатами. Помогает отличить кто свой, а кто нет.

— Позови его.

Невысокого роста, с незапоминающимся лицом и живыми смышлеными глазами, подвижный, ловкий, доверенный человек первого министра обладал всеми способностями для тайной работы. Конечно, у лорда была своя разведка в стране, параллельная полиции и тайному департаменту. Этот паренек явно оттуда. Звали его Ромерек.

Он молча выслушал распоряжение Германа, коротко кивнул и исчез в коридоре, сопровождаемый пятью солдатами.

— Чтобы никто не подходил к нему и тем, кто с ним будет! — отдал приказ людям Вернера Ветров. — Оружие держать наготове, не исключена попытка нападения.

Солдаты взвели курки пистолетов и проверили, легко ли выходят тесаки и ножи из ножен.

Когда они ушли, Герман попросил прапорщика сходить за первым министром.

— Пусть прибудет минут через двадцать. Зовите, даже если он у короля.

Молодой адъютант с опаской и уважением покосился на наемника. Этому человеку нипочем сам король! Здорово!

Отдав все распоряжения, Герман пошел за снаряжением. Кир прав, надо ждать удара в любой момент. Если их предположения верны, сейчас во дворце никто не может чувствовать себя в безопасности.

Шилов сменил адъютанта у окна. Правда, встал в глубине комнаты и выглядывал из‑за шторы. Там, во дворе, раздавались голоса, топот каблуков и звон шпор. Мелькали тени, вспыхивали фонари. Дворец, разбуженный среди ночи, гудел как улей.

Вскоре явился Ромерек. За ним следовали две закутанные в длинные плащи стройные фигурки. Герман кивком указал на свою комнату.

— Отведи туда. Сам будь в коридоре. Встретишь министра, он скоро придет сюда.

Ромерек повиновался. Когда он вышел из комнаты, Герман его спросил:

— Проблемы были?

— Охрана левого крыла сперва не хотела нас пускать. Я сказал, что мы действуем по приказу короля. А солдаты навели на охрану оружие. Те отступили. Потом старшая фрейлина госпожа Нангоко не позволяла девушкам идти. Когда я сказал, что мы будем стрелять, она отступилась. И мне показалось, что в помещении был кто‑то еще.

— Молодец! — похвалил его Герман. — Ты действовал правильно. Иди встречай лорда.

Ромерек поклонился.

— Ну что, поговорим? — повернулся Ветров к Киру. — Ты как?

— В порядке, — спокойно ответил тот.

— Кидаться не будешь?

Кир усмехнулся.

— Не буду. Пока не на кого.

— Тогда пошли.

В комнате их ждали Неленда и Бренда. Обе испуганные, бледные, с покрасневшими глазами.

— Так, девочки, упокоились! — с порога скомандовал Кир. — Глазки высушили, носики утерли. Вам ничего не грозит. Никто вас пальцем не тронет. Ясно?

Девочки закивали и достали платки.

— Вина хотите?

— Нет, — пропищала Бренда.

— А фруктов?.. Может, поцелуемся?

Робкая улыбка осветила лицо Неленды. Кир удовлетворенно подмигнул.

— Вот так лучше! А теперь вспоминайте, кто вас просил вывести нас во двор?

Камеристки переглянулись и сразу сникли.

— Никто‑о…

— Девчонки, — покачал головой Герман, — давайте говорить правду. Это в ваших интересах. Ну? Кто просил? Кто‑то из ваших? Или из офицеров?

Девушки опустили головы и подавленно молчали. Врать не могли, а сказать правду не хватало сил. Кир сел на кровать, притянул к себе Неленду и усадил на колени. Легонько прижал к груди, погладил по волосам.

— Милая, для этих людей ты никто. Прислужница, мелкая исполнительница. Они избавятся от тебя при первом же случае. Ты опасный свидетель, а свидетелей преступники всегда убирают. Заговор составлен не только против нас, но и против короля. Твоего монарха! Ты не любишь короля?

— Я верна его величеству! — вспыхнула девушка.

— Отлично! И заговорщики это знают! Они воспользовались твоей наивностью и обманули. Почему ты защищаешь их? Ну?

Глаза Неленды наполнились слезами. Она шмыгнула носом, посмотрела на подругу и вдруг уткнулась Киру в плечо. Хрупкое тело сотрясали рыдания.

Кир тихонько похлопал ее по спине.

— Успокойся. Я не дам тебя в обиду. Мы не дадим вас обеих в обиду. Ты уже поняла, что мы важные персоны?

Неленда кивнула.

— Мы вас защитим. Но вы должны рассказать нам все. Хорошо?

Стоявшая у стены Бренда вопросительно взглянула на Германа. Тот подошел к ней и приобнял.

— Все будет хорошо. Не бойтесь.

Бренда глубоко вздохнула и сказала:

— Я верю тебе. Но мы очень боимся.

Девушка на миг замолчала, а потом начала рассказывать.

…О том, что им придется послужить личным гостям короля, камеристки узнали от старшей фрейлины. Та дала девушкам наставления, велела одеться понаряднее и быть готовыми ко всему. И обещала награду, если гостям все понравится.

Девушки были не против предложения, повседневные дела наскучили, а кратковременные романы с гвардейцами приелись. Те, кроме рассказов о лошадях, маршах и попойках, ни о чем говорить не могли. И иногда вели себя, как дикие степняки. Предстоящая встреча с пришельцами из другого мира казалась романтическим увлечением. Во дворце все только и говорили о Человеке Войны и его друге.

На сборы ушло полчаса. А перед самым выходом вдруг явилась старшая фрейлина и еще одна фрейлина — баронесса Эктю. Обе были взволнованы и старательно это скрывали.

Мадам Нангоко сказала, чтобы обратно девушки возвращались через двор. А чтобы им не страшно было идти, следовало попросить землян проводить их.

Камеристки знали все ходы во дворце и не боялись ходить даже в полной темноте. Зачем надо было просить гостей провожать, неясно. Но мадам Нангоко была неумолима. Попросить обязательно! И чтобы упросили! Если не хотят проблем!

Баронесса Эктю повторила слова мадам Нангоко и от себя добавила, что для девушек это очень важно.

Камеристки пообещали все сделать и действительно вывели наемников во двор. А когда вернулись, в комнате их ждала старшая фрейлина. Она поблагодарила девушек и велела держать язык за зубами.

Уже после того, как дворец был разбужен выстрелами и шумом и повсюду начали сновать гвардейцы самого короля и люди из полиции, старшая фрейлина прибежала вновь. Сама бледная, напуганная. Дрожащим голосом велела собираться, мол, надо срочно покинуть дворец. А вскоре пришел человек в сопровождении солдат и приказал камеристкам следовать за ним. Когда мадам Нангоко попыталась помешать ему, солдаты оттолкнули ее и пригрозили оружием…

Выслушав девушек, наемники задали пару вопросов. Потом Кир сказал:

— Ложитесь отдыхать здесь. Никто вас не тронет. Покои охраняют солдаты. Никуда не выходить. Ясно?

— Да, — прошептали девушки.

— Ну и отлично!

Кир поцеловал Неленду и первым вышел из комнаты. Герман тоже чмокнул Бренду и подмигнул ей.

— Отдыхайте!

Они вышли в гостиную. Улыбка сползла с губ Кира. Он плюнул прямо на пол и негромко ругнулся:

— Вот сучки! То‑то мне душу свербило — на хрена мы поперлись провожать их!

— Что уж теперь? Главное, что они дали нам нить. Да и нет их вины в произошедшем.

— Знаем, чья вина! — прищурил глаза Кир. — Ну я доберусь до этих блядей! Жопой на оглоблю насажу!

В этот момент в дверь постучали. Стоявшие при входе солдаты взяли оружие на изготовку. Старший — капрал — спросил кто. Потом открыл двери. На пороге возник Вал‑Делей.

— Кого вы просили найти для нас девушек? — сразу спросил Герман.

— Старшую фрейлину двора виконтессу Нангоко. Она всегда занимается деликатными делами королевской семьи. А вы сейчас причислены к ней.

— А кто, кроме нее, знал об этом?

— Никто.

Герман с сомнением посмотрел на лорда. У того было напряженное лицо, вопросы наемника его нервировали.

— Постойте, — вдруг воскликнул Вал‑Делей. — При разговоре присутствовал офицер дежурной смены. Капитан Эктор. Но он мог и не слышать, мы говорили тихо.

— А кто такая баронесса Эктю?

Первый министр вздрогнул, с подозрением посмотрел на Германа.

— Откуда вы ее знаете?

— Это потом. Так кто она?

— Бывшая фрейлина королевы Делади, — помрачнел лорд. — Старая интриганка! В свое время она поссорила короля с его братом.

— Почему она до сих пор при дворе?

— Король сам оставил ее после того, как она слезно умоляла простить. Он не терпит женских слез. К тому же его супруга только умерла…

— Угу. Так вот, Вал‑Делей, эта баронесса точно входит в число заговорщиков. А мадам Нангоко либо тоже заговорщик, либо стала их невольной соучастницей. Тех дурочек, что нам подослали, запугали и приказали вывести нас из дворца.

Вал‑Делей покраснел от злости и опустил глаза. Выходит, он невольно поспособствовал заговорщикам.

— А теперь судите сами о том, как быстро действовали заговорщики. Узнав, что нам нужны девушки, они составили план покушения, посадили людей в засаду, подговорили камеристок и убрали лишних людей со двора. Они предусмотрели все. Даже отсутствие стражи в нашем коридоре. Одно не учли. Что мы не овцы, идущие на заклание.

— Найдите этих фрейлин, лорд, — сказал Кир. — И через них выйдете на самих заговорщиков. Часть из них наверняка носит форму лейб‑гвардии.

— Я найду и камеристок, — мрачно пообещал Вал‑Делей.

— А вот это хрен! — хмыкнул Кир. — Их уже нашли.

— Кто?

— Мы. Они у нас. Под нашей защитой.

Министр покачал головой. Эти люди очень сообразительны и действуют быстро. Прав был оракул, прав.

— А кстати, — вдруг сказал Герман, — где магистр Харантик?

— Харантик? — ошарашенно переспросил Вал‑Делей. — Зачем он вам?

— Затем, что я не исключаю его участия в заговоре. Это он помогал герцогу похитить меня. Он открыл для него Око. Так что он мог быть среди заговорщиков.

Министр кивнул, растерянность уступила место сосредоточенности.

— Мы уже начали расследование. Привлечены все силы. Король лично следит за ходом дела. Он в страшной ярости, я его таким давно не видел. Вы можете отдыхать, охрана у вас надежная. Правда, пограничники… Вы не доверяете гвардии короля?

— Мы доверяем только себе, — хмуро ответил Кир. — И тем, кого выбираем сами. Утром король должен дать нам объяснение.

Вал‑Делей поморщился. Король никому не должен… по крайней мере не должен был раньше.

— Хорошо, утром вы узнаете все подробности.

— Тогда счастливой охоты, лорд, — улыбнулся Кир.

От вида этой улыбки министр поежился и вышел из покоев.

Заснули не скоро. Пока выслушали доклады солдат, пока обмозговали ситуацию. Потом пошли к камеристкам, успокоили их. Потом как‑то так вышло, что разобрали девушек и отправились по комнатам. Солдатам отвели гостиную. Еще около часа ушло на девушек. И только потом уставшие, вымотанные за эти длинные сутки наемники заснули, сжимая в объятиях горячие тела камеристок.

 

4

Завтрак прибыл в восемь часов. Слуг, принесших его, сопровождал Ромерек. Его чуть не прибили — разбудил, гад! Но все же встали сами и разбудили девушек. Умылись, поели и хотели послать за первым министром. Но тот пришел сам.

— Его величество ждет вас! — объявил он с порога, осматривая гостиную.

Большая комната превратилась в казарму и столовую разом. Отдыхающая смена солдат тоже завтракала. Всюду лежали элементы амуниции, оружие.

— Прямо военный лагерь, — констатировал лорд.

Солдаты и земляне переглянулись. Министр явно никогда не был в военных лагерях, раз сравнивает это царство мебели и тканей со скудным армейским скарбом.

Лорд посмотрел на камеристок, скромно сидящих в углу, и едва заметно поморщился. Но ничего не сказал.

— Идемте, — повторил он.

— Король один?

— Сейчас у него глава департамента полиции. По дороге я введу вас в курс дела.

Герман хотел взять с собой солдат, но Вал‑Делей отсоветовал.

— Теперь во дворце безопасно.

— Уверены?

— Ни одного гвардейца‑улана не осталось. Полк заперт в городских казармах под надежной охраной. Часть офицеров взята под стражу.

Герман подозвал прапорщика.

— Стерегите покои и девушек. И найдите полковника. Он будет нужен.

Адъютант склонил голову и исчез за дверью.

Вал‑Делей повел наемников через дворец, на ходу вводя их в курс последних событий.

…В убитых опознали младших офицеров лейб‑гвардейского уланского полка, чьим шефом до недавнего времени был герцог Амберс. Возникло подозрение, что уланы решили отомстить за гибель своего кумира. Арестовали командование полка, допросили офицеров. Всплыли имена некоторых высокопоставленных чиновников и придворных из тех, кто не был доволен появлением гостей из другого мира.

Тут весьма кстати пришла информация от наемников об участии в покушении фрейлин. Это позволило зайти с другой стороны и размотать клубок до конца.

Узнавший всю правду король был страшен в гневе. Он едва не потерял спасителей страны! Из‑за какой‑то жалкой кучки мстителей‑недоумков, дворцовых интриганов и титулованных подонков королевство могло лишиться последнего шанса!

Всех виновных Ферлаг приказал лишить титулов и званий и казнить. Их семейства выслать в провинции под надзор полиции. Владения изъять.

Лейб‑гвардейский уланский полк расформировывался. Не причастные к заговору офицеры получали назначения в дальние гарнизоны, солдаты частью увольнялись, частью шли в другие полки.

Несколько офицеров лейб‑гвардейского кирасирского полка за ошибки в несении службы переводились в другие части.

Просьбы и мольбы о помиловании и смягчении наказания король не принимал. Впрочем, к нему боялись подходить, гнев короля мог обрушиться на кого угодно.

— А Харантик? — спросил Кир.

— Магистра не было во дворце. Он ночевал дома. Его причастность к заговору ничем не подтверждена.

Кир недовольно скривил губы, но ничего не сказал. Раз доказательств нет, ничего не поделать. Может, и впрямь он ни при чем. Хотя на подозрении остается.

В рабочем кабинете король оказался один. Он стоял у окна, заложив руки за спину, и смотрел во двор, где плотники торопливо сколачивали большой щит.

Услышав шаги, Ферлаг обернулся. Наемники увидели покрасневшие глаза, усталое бледное лицо и сурово сдвинутые брови. Похоже, король не спал всю ночь.

— Рад видеть вас живыми и невредимыми, господа, — сказал король.

— Доброе утро, — поздоровался Герман.

Кир кивнул.

— Лорд Вал‑Делей уже пересказал вам подробности?

— Да.

Ферлаг подошел к наемникам, пытливо заглянул в глаза.

— Я хотел бы принести извинения за произошедшее. Хотя понимаю, что слова будут лишними.

— Мы обговорим форму извинения, но позже, — жестко произнес Герман. — А пока вернемся к делу.

Вал‑Делей поморщился. Земляне, как всегда, грубы и прямолинейны. Этикет не соблюдают. А король вынужден терпеть.

— Я так понимаю, — продолжил Герман, — что все заговорщики арестованы?

— Да.

— Улан вы убрали.

— Верно.

— Тогда два вопроса. Первый — камеристки, которых заставили вывести нас во двор.

— Я знаю, вы сами допросили их.

— Точно. И выяснили, что они не виноваты. Их запугали. И потом, мы вышли по своей воле. По своей дурости, точнее.

Король едва заметно усмехнулся. Наемники легко признают свои ошибки.

— Впрочем, не выйди мы, заговорщики могли придумать иной план. И кто знает, что бы было. Как у нас говорят: хорошо то, что хорошо заканчивается.

— Прекрасная поговорка. Надо запомнить. Так что с камеристками?

— Их не тронут. Наоборот, надо защитить. Родственники заговорщиков могут отомстить девушкам. Лучше всего выдать их замуж за преданных людей, офицеров, например.

— Хорошо, — кивнул король. — Я и не собирался их наказывать. Но вариант с замужеством одобряю.

— Второе. Полковник Вернер.

— А что с ним?

— Только одно. Не зная обстановки, поднятый среди ночи, он примчался со своими людьми на защиту короля и нас. Он сделал все, чтобы защитить монарха и его интересы. Хотя потом уже мог догадаться, кто состоит в заговорщиках.

Король с одобрением посмотрел на Германа. Не ожидал таких слов о его офицере.

— Вал‑Делей мне доложил о действиях Вернера и его солдат. Они распугали фрейлин, увели из‑под носа заговорщиков камеристок, наглухо перекрыли часть правого крыла дворца и готовы были стрелять даже в моих кирасиров, когда те хотели осмотреть коридоры. Правда, потом помогали им. Да, полковник Вернер доказал, что умеет не только охранять границу. И его верность трону не подлежит сомнению. Вы хотели бы его наградить?

— Нет, ваше величество, — хмыкнул Кир. — Это вы хотели его наградить.

Король пристально посмотрел на Шилова и внезапно рассмеялся. Это было так неожиданно, что Вал‑Делей вздрогнул.

— Святые небеса! Это очень странное ощущение, когда приказывают тебе, а не ты сам! Раньше я такого не испытывал! Господа, я заблуждался на ваш счет. Вы не только умелые солдаты, но и тонкие политики!

— Бывает, — ответил Кир.

Король перевел взгляд на первого министра.

— Вызовите ко мне полковника Вернера!

Вал‑Делей вышел, а король пригласил наемников к столу. Сам налил в бокалы игристое вино и сказал:

— За первую победу, одержанную вами здесь! Заговорщики крупно просчитались, отрядив всего шесть человек. Видимо, печальный пример моего племянника их не вразумил.

Он осушил бокал до дна и с пристуком поставил его на стол. Друзья последовали его примеру. После чего Герман заметил:

— В следующий раз они будут умнее.

Улыбка сбежала с губ короля. Взгляд посуровел.

— Вы полагаете?..

— Оппозиция выбита не до конца. Есть сторонники, сочувствующие. Ни одна власть не обходится без этого. Сейчас схвачена активная часть, те, кто рискнул выступить. Теперь надо отыскать остальных. Но не трогать их, а наблюдать. Сделайте оппозицию контролируемой. И тогда действия подобные вчерашним не станут неожиданными. Их можно будет предотвратить.

Ферлаг слушал внимательно, видимо, раньше о таком не задумывался.

— Благодарю, господа. Это интересное предложение. Думаю, департаментам полиции и тайному есть над чем поработать.

— Только не переусердствуйте, — добавил Кир. — А то сгребут всех недовольных, полстраны пересажают. Оппозиция как таковая нужна, она позволяет взглянуть на происходящее с другой точки зрения. Главное, чтобы недовольство не переходило в вооруженный мятеж.

— Я понял.

Открылись двери, вошел Вал‑Делей.

— Полковник Вернер прибыл, ваше величество!

— Зови.

Вернер переодеться не успел. Как прискакал ночью в полевой форме, так и был в ней. Правда, успел ее почистить. Он прибыл во всеоружии — сабля, пистолеты. Кирасиры при входе отнимать не стали — Вал‑Делей не позволил.

Войдя в кабинет, полковник сделал уставные три шага, вытянулся в струнку, щелкнул каблуками и склонил голову.

— Ваше величество!

— Здравствуйте, полковник, — подошел к нему король. — Вижу, вы в полной боевой готовности. Эта ночь выдалась неспокойной и отдыхать вам не пришлось.

— Мне не впервой не спать ночами, ваше величество, — ответил Вернер. — А на границе всегда неспокойно.

Он произнес это просто, без рисовки. Король понял, что Вернер не хвастает, а констатирует факт. Впрочем, это видно — полковник явно привык больше к полевой форме пограничников, чем к парадным мундирам. И оружие у него не парадное — испытанные в боях пистолеты, сабля без украшений, с потертой рукояткой. Судя по тому, как действовал ночью, к внезапным схваткам привык.

«Выпустил я из виду дальние гарнизоны и части, — подумал король. — Привык к блеску лейб‑гвардии, к шитым золотом мундирам и бравой выправке. А гвардия и воевать‑то разучилась. Все на парадах. Когда вот эти пограничники, пехота, кавалерия воюют, гибнут, защищая страну. А жалованье чуть ли не вдвое ниже гвардейского, в чинах растут медленнее. Пора, пожалуй, менять ситуацию. И заметил это первым пришелец из другого мира! Вот уж впрямь Человек Войны!»

Король досадливо хмыкнул и перевел взгляд на Вернера. Тот смотрел на сюзерена, ожидая приказа. Что ж, приказ последует.

— Уланы моего покойного племянника заняли сторону заговорщиков, — произнес Ферлаг. — Что заставило меня лишить их высокого звания гвардии и расформировать. Кроме того, я решил изменить принцип присвоения гвардейских званий частям. Сейчас одно место среди гвардии свободно. Было свободно…

Король краем глаза заметил легкую улыбку на губах Германа и не вовремя подумал, что такой советник был ему крайне нужен.

— Итак, приказываю! — продолжил Ферлаг. — Ввести девятый пограничный полк в состав лейб‑гвардии! За долгую и безупречную службу, выполнение своего долга и верность трону! Полковника Вернера возвести в чин обер‑колонеля гвардии и внести в список резерва под первым номером! Об этом сообщить во дворце, во всех частях и гарнизонах!

Вернер продолжал стоять по стойке «смирно» и только бледность выдавала его волнение. Ночью он фактически отказался от подобного предложения и вдруг король все изменил, да еще как!

— Р‑рад служить вашему величеству! — хрипловатым голосом произнес он.

Король дружески улыбнулся и положил руку на плечо экс‑полковника.

— Я это знаю, Вернер. И сам рад, что вы служите мне. Думаю, вы и впредь будете являть такую же отвагу и решительность, а также воинское умение!

Ферлаг повернулся к наемникам. Кир поднял свой бокал на уровень глаз и негромко сказал:

— Виват гвардии!

Казни проводили прямо во дворе. Офицеров расстреливали у сбитого утром щита, чиновников и придворных обезглавливали на центральной площади города при стечении массы народа.

Робкие попытки вымолить прощение приговоренным ни к чему не привели. Король все еще был очень зол. И на каждого, кто приходил к нему с челобитной, смотрел как на потенциального предателя.

Дворец, взбудораженный ночью, притих. Скорая расправа, вернее, ее масштаб потряс всех. Очень давно не казнили столько людей, да еще дворян.

Наемники наблюдали за расстрелом из окна. Видя, как после залпа падают пробитые свинцовыми пулями тела, Кир скривил губы.

— Не самое приятное зрелище. Лучше бы нам отдали.

— Зачем? — не понял Герман.

Кир мрачно усмехнулся.

— Для тренировки. Я бы этих гадов своими руками! Как вспомню нападение!..

Он скрипнул зубами и опустил голову, пережидая вспышку ненависти. Герман его хорошо понимал. Они были на волосок от смерти. Клинки офицеров‑улан едва не покромсали их тела.

— Не натренировался еще? — спросил Герман.

Кир вновь усмехнулся.

— А сам? Помнишь ночные «тренировки»? Как тогда работали!

— Да, — без всякой охоты подтвердил Герман. — Хорошо помню.

…Отгуляв после демобилизации, трое друзей нашли начальника разведки их бригады. Тот дал координаты людей, которые проводили подготовку специалистов частным порядком.

— Лучше них я никого не знаю, — сказал тогда начальник разведки. — Если они согласятся, вам повезет.

Повезло. Указанные люди и впрямь готовили, но за деньги. Друзья деньги нашли и тренировались с удовольствием. Проверив знания недавних солдат, инструктора не стали сильно перестраивать технику, только расширили арсенал движений и поставили все на единую основу.

Занятия шли в течение восьми месяцев, почти каждый день. Друзья здорово вымотались, но были довольны. После окончания курсов им сказали:

— Обучение вы прошли, навык получили. Дальше можете заниматься сами. Но помните: дать стопроцентную гарантию вашей победы мы не можем. И никто не может. Настоящая проверка одна — реальный бой.

Эти слова друзья запомнили. Кому из них пришла идея устроить практическую проверку, теперь точно не сказать. Но было решено сделать несколько пробных вылазок «на природу».

Сказано — сделано. Вылазки проходили по отработанной схеме. По одному или вместе прогуливались по злачным местам города. Там, где чаще всего бывали шайки мелкой шпаны и «крутых пацанов» уличного масштаба.

Для толпы «ночных королей» одинокая фигура, бредущая мимо, да еще с чемоданом или дипломатом — желанная цель. Лоха окружали, избивали и грабили. Правда, срабатывал только первый пункт. Лох после попытки нападения сам переходил в атаку. И те, кто не удирал сразу, получали хороших люлей. А так как обычно убегать никто не хотел, огребали все.

В течение недели в травмпункты и больницы поступило порядка полутора десятков молодых парней с травмами разной степени тяжести. Некоторые подолгу лежали в реанимации.

Действовали друзья осторожно, в разных районах города, уходили сразу после сшибки, меняли одежду, лица не светили. И строго выполняли несколько правил.

Первыми не нападали. Кто убегал — не догоняли. Малолетнюю шпану не трогали. Кто просил пощадить — тоже. Кроме тех, кто нападал с ножом, палкой, бутылкой.

«Тренировки» закончились после того, как двое здоровых бандюганов отдали концы прямо на месте. Друзья всегда работали по максимуму, не сдерживая силу. Милиция начала расследование и продолжать стало опасно.

О том времени друзья вспоминали неохотно — детство еще в одном месте играло. Все крутыми хотели себя ощутить. Как выяснилось, крутизна — понятие действительно детское. Ночные вылазки дали уверенность в умении вести бой без оружия в определенных условиях. Но к военной теме это не имело никакого отношения…

И сейчас слова Кира вызвали скорее досаду на самих себя. Хватало же дурости херней страдать!

— Надо уезжать, — сказал Герман.

— А?

— Уезжать надо! Видишь, что творится? Как бы уцелевшие заговорщики не устроили новое покушение. Уже более продуманное. Опасно сейчас во дворце и в столице.

Кир проследил, как очередную троицу осужденных подводят к покрытому кровью и выщерблинами от пуль щиту, и невольно кивнул:

— Да, пора сваливать. Всю возможную информацию получили, других дел здесь нет. Возьмем у короля верительное письмо и двинем.

— Решено!

Верховный оракул Неринг уезжал куда‑то по своим делам и прибыл в столицу только днем. Узнав о покушении и о заговоре, примчался во дворец верхом. Вид главы ордена мог вызвать улыбку, если бы не искаженное ужасом лицо. Короткий сюртук свободного покроя, кавалерийские шаровары, армейские сапоги — вылитый драгун, а не служитель культа.

Он сразу поспешил к наемникам, застав тех за сборами.

— Нам повезло! — воскликнул Неринг с порога. — Всевидящий хранит вас!

Земляне не сразу признали оракула в таком виде. Кир ехидно заметил:

— Тебе бы саблю и ружье и полком командовать.

Оракул не обратил внимания на подначку. Пробежал взглядом по разложенному на диване оружию.

— Уезжаете?

— Да. Хватит с нас местных дрязг, — ответил Герман. — Да и время идет.

— Идет.

Неринг порылся во внутреннем кармане сюртука, извлек небольшой предмет овальной формы, протянул Герману.

— Вот, возьми, Человек Войны.

— Что это?

— Главный талисман ордена. Око Всевидящего!

Герман с подозрением осмотрел талисман. Размером почти с кулак, черного цвета, плоский, гладкий на ощупь. На одной стороне стилизованный рисунок краской — человеческий глаз с изогнутой углом бровью. На другой — небольшая круглая выпуклость. На металлическом ушке серебряная цепочка. Весит талисман грамм сто.

— Я что, должен таскать это на шее?

— Можно и в кармане, — пояснил оракул. — Только носи при себе.

— Засем?

— По талисману тебя опознают в братстве хранителей на побережье.

Кир взглянул на талисман, фыркнул. Ну и шайба!

Герман убрал дар в карман куртки.

— Ладно. Кого и где искать ясно. Мы выезжаем. Ждите новостей. А уж каких — время покажет.

Неринг сделал какой‑то жест руками, наверное, благословил на местный лад. Вид у него был торжественный и печальный.

— Да хранит вас Всевидящий!

Отъезд вышел сумбурным и несколько поспешным. Король хотел устроить торжественные проводы, но Герман воспротивился, а Вал‑Делей отговорил. Еще не отмыли кровь во дворе, какое торжество?

Наемники думали, что Вернер останется в столице, но новоявленный обер‑колонель был готов выехать вместе с ними. Полк надо готовить к переводу в лейб‑гвардию, менять структуру и штаты. И готовить преемника. Самого Вернера ждало скорое повышение.

Король простился с наемниками в их покоях. Заодно довел последние новости:

— Камеристок мы уже отправили в другой город. Там стоит крупный гарнизон, они найдут себе мужей. Их хорошо обеспечили.

Герман кивнул.

— Что касается покушения… — Ферлаг посмотрел на землян и улыбнулся. — Знаю, вы предпочитаете один вид извинений — золото! Оно будет ждать вашего возвращения во дворце. Думаю, вы довольны.

— Мы довольны, — ответил Кир и саркастически усмехнулся. — Видимо, это последняя плата. Следующие покушения на нас входят в контракт.

Король заметил улыбку Вал‑Делея и уже серьезно обратился к Герману:

— Спаси мою страну, Человек Войны! Я верю… хочу верить оракулу. Он утверждает, что ты способен сделать это. И тогда принцесса, корона и королевство твои.

Герман пожал плечами.

— Попробую. По крайней мере сделаю, что смогу.

— Пусть хранит вас Всевидящий! — повторил слова оракула Ферлаг.

Герман кивнул, подхватил баул и пошел к дверям. Следом за ним Кир.

Король смотрел им вслед, задавая себе вопрос: верит ли он в успех трудной миссии пришельцев? Или это самообман?

Увы, ответа нет. И оттого на сердце непроходящая тяжесть…

 

5

Первый день Алиди просидела в своей комнате почти безвылазно. Завтракать и обедать не пожелала, съела только бутерброд. Домохозяйка несколько раз предлагала принести еду в комнату, но девушка отказывалась.

Есть она не могла. И телевизор смотреть, и радио слушать. Не хотелось ничего. Все мысли были там, дома. Как прошел переход? Как отец принял Германа и его друга? Поладили ли они? У Германа тяжелый характер, у отца крутой нрав. Смогут ли земляне помочь ее стране, отвести угрозу?

Она металась по комнате от окна к двери, потом садилась на кровать, поджав ноги, и смотрела в одну точку. Мысли буквально разрывали голову. И самое обидное — она ничего не могла поделать! Неизвестность, неопределенность, страх и раздражение овладели ей.

Домохозяйка видела метания девушки, и хотя не понимала причину такого поведения, но знала, что самокопание и нервотрепка доведут ее до истощения.

Потратив на уговоры полчаса, она все же выманила девушку вниз, в гостиную, почти силком усадила за стол и заставила поесть.

К собственному удивлению Алиди съела все и даже добавку. Готовила домохозяйка прекрасно. После ужина она заставила принцессу выпить вина и отправила наверх.

— Ложись спать! Утро вечера мудренее.

Алиди не уловила смысла пословицы, но послушно пошла к себе и легла на кровать. Пробовала вновь думать о доме и о Германе, но неожиданно мысли смешались, а потом пришел сон.

На следующее утро терзания прошли сами собой. Тогда девушка и поняла смысл слов домохозяйки. Действительно, сумбурные мысли ушли, и стало гораздо легче.

Алиди с удовольствием позавтракала и вышла во двор. Уже наступила осень, листва на деревьях пожелтела, но было еще тепло. Девушка походила по тропинкам, посидела в беседке и вернулась в дом. Надо было привыкать к новой жизни. Жаль, неизвестно на сколько…

Через день приехал Махов. Поговорил с охраной, с домохозяйкой, потом поднялся к принцессе.

— Как отдыхается?

— Нормально. Только немного скучно.

— Телевизор надоел?

— Нет, там много интересного. Но не все понятно. И потом, все время сидеть дома тяжело.

Махов внимательно посмотрел на девушку. Она быстро привыкла к новой жизни, больше не шарахается от техники, не вздрагивает при виде машин. Чужой мир не пугает. Если вспомнить, какой была вначале, можно сказать, что адаптация прошла очень быстро.

— Если наскучило, организуем экскурсию. Можно даже поездку. А?

Девушка оживилась.

— Правда? Это хорошо. У вас здесь красиво, но…

— Но тесно, да?

Она кивнула. Потом робко посмотрела на Махова.

— Скажите, вы… вы не знаете, как у них там?

Олег развел руками.

— Откуда же мне знать? Связи нет. Надеюсь, что все хорошо. Парни быстро войдут в курс дела и спасут твое царство.

— Королевство.

— Ну да. Слушай, — оживился Олег, — а давай тебе комп поставим! Побродишь по интернету, посмотришь. Сама выберешь, куда поехать.

— А что такое комп?

— О‑о! — Олег покачал головой. — Узнаешь. Тебя быстро научат им пользоваться. Поверь, с ним ты скучать не будешь!

Алиди пожала плечами.

— Хорошо, ставьте.

О поездке Махов упомянул не случайно. Надо было подготовить девочку к возможному переезду. Дача перестала быть безопасным местом. Причем внезапно.

Сегодня утром с ним встретился один человек из тех, кого именуют авторитетными людьми. Авторитет по имени Константин напомнил о недавнем конфликте с Сударкиным.

— Он вышел на наших людей, — сказал Константин, — и попросил помочь разобраться с тобой. Мол, ты сильно его оскорбил и унизил.

Махов внимательно слушал влиятельного собеседника. Он отлично понимал, какие последствия может иметь разборка.

Сейчас бригаду отморозков нанимать не будут и устраивать наезд братвы тоже. Либо прессанут с помощью налоговой, милиции, аудита. Либо, если Сударкин захочет крови, пришлют убийцу.

Ну, допустим, его охрана сможет защитить от пули и взрывного устройства. А хорошие связи в различных кругах помогут при наезде ментов. Но дело этим не закончится. У авторитетов связей не меньше, даже больше. И возможностей напакостить полно. В крайнем случае ударят по семье.

Такие проблемы Махову были не нужны. Значит, надо договариваться здесь и сейчас. Благо Константина он знал, и что еще более важно, тот знал его.

«Сударкин, мудак! — горько усмехался про себя Олег. — За помощь авторитеты сдерут с него столько, что полуголым останется. Или он сразу меня заказал?..»

— Что у вас вышло? — спросил Константин.

Махов понял, что Сударкин изложил ему свою точку зрения. А авторитет хочет узнать другую. Чтобы иметь возможность судить объективно.

Олег рассказал, с чего все началось и как прошло. В том числе и финал истории.

Константин слушал внимательно, не перебивал. Когда Олег рассказывал о том, как били Сударкина, на губах авторитета возникла легкая улыбка.

— Борисыч говорил о десятке бойцов спецназа, — произнес он.

— Врет. Это мои друзья, бывшие наемники. Их всего двое.

— С автоматами?

— Они привыкли к оружию. Но отвыкли от такой наглости.

— А девчонка, из‑за которой все началось?

— Невеста моего друга. Он за нее готов на смерть.

Это Махов добавил специально, чтобы авторитет понял, насколько серьезно он оценивает ситуацию. Константин кивнул — уяснил.

— Нам Сударкин рассказал чуть иначе.

— Готов повторить при нем. И свидетелей полно. Даже его люди. Кстати, я слышал, половина уже уволилась.

— Больше. Он почти весь штат охраны сменил. А твои друзья, где они?

— Уехали. Новый контракт, их не достать.

— Ясно.

— Но за них отвечаю я.

Авторитет посмотрел в глаза Махову и вновь кивнул. Помолчал, оценивая информацию.

— Я тебя пять лет знаю, — сказал он наконец. — Дела ведешь нормально, по понятиям. Слово держишь, от обещаний не отказываешься. С нами иметь дело не захотел, но и под других не лег. Не наглеешь, своих людей бережешь. И за друзей горой стоишь. Хоть этот мудак Сударкин проплатил нам, я буду говорить за тебя. А с него мы еще спросим. И за вранье тоже.

Махов молчал. Это было еще не все.

— Решать завтра будем. Так что будь на связи.

— Хорошо.

— И еще. — Константин встал. — Сударкин может нанять людей со стороны. Залетных. Чтобы убрать тебя. Здесь мы бессильны, за каждым идиотом со стволом не уследишь. Так что ходи осторожно.

— Понял, благодарю. У меня хорошая охрана, от такого нападения защитят.

— Да, твой ЧОП ценится. Многие хотят, чтобы их твои парни охраняли. Ну, я тебя предупредил. Бывай.

Он хлопнул Махова по плечу и ушел. А Олег еще пару минут сидел на месте с закрытыми газами. Потом вызвал начальника личной охраны, приказал заказать билеты для семьи на самолет, усилить охрану дома и дачи и быть в полной готовности.

«Ну, тварь, я тебе этого не прощу! — поклялся он, давя в себе желание найти Сударкина и свернуть ему шею. — Твоя очередь еще придет!»

Весь следующий день Алиди провела у себя, спускаясь только поесть и пару раз погулять во дворе.

Людей на даче прибавилось, все молодые, здоровые парни в каких‑то толстых безрукавках с короткими ружьями в руках. Она уже знала, что это «помповики».

Парни вежливо улыбались ей и здоровались. Сами сидели у ворот, у второго подъезда, ходили вдоль забора.

Такое скопление народа ее удивило, но не более. Да и не до того было принцессе. Утром приехал присланный Маховым специалист — высоченный худой парень с длинными волосами и толстыми очками на носу. Звали его Стас.

Он повозился с какими‑то проводами, потом поставил на стол большой прямоугольник, напоминающий телевизор, а под стол коробку.

— Это системный блок, это монитор, — пояснил он. — Это клавиатура. Это мышь.

— Где мышь? — несколько испуганно спросила Алиди.

— Вот. Просто так называется.

— А‑а…

— Все вместе это компьютер. Ясно?

— Да.

Стас сдвинул очки на лоб и чем‑то щелкнул.

— Ну‑с, приступим…

И он час рассказывал и показывал принцессе, что такое компьютер и с чем его едят. Сперва Алиди ничего не понимала и только изумленно смотрела на монитор, где возникали разные картинки. Потом начала запоминать термины и попадать по клавишам.

Раз двадцать включила и выключила комп, открывала папки, файлы, запускала программы.

Стас изумленно смотрел на неумеху и качал головой — где откопали такое тупое сокровище? Впрочем, он вскоре изменил мнение. Сокровище быстро училось и уже не путало Word с Adobe Reader.

Затем перешли к интернету. Тут Алиди и вовсе растерялась. Стас потратил еще два часа. Под конец, уставший и измученный, он сказал:

— В этой папке все подсказки. В этой порядок действий при открытии разных программ. Я оставлю телефон — звони, если что непонятно. Сканер, принтер подключены. Долго за машиной не сиди, делай паузы. А то глаза заболят. Что не так — я приеду. Ясно?

— Да.

К счастью, она уже знала, что такое телефон. Иначе бы Стас совсем выпал бы в осадок.

— Тогда развлекайся!

Он облегченно вздохнул и вытер пот со лба. Сущее мучение учить лузера. Правда, за это ему отвалили тридцать штук!

Как и все новички, первое время Алиди путалась. Даже в простейших вещах. Потом привыкла. Потом освоилась. Причем все эти «потом» происходили в один день.

А потом… Ну, что такое подсесть на комп, многие знают. Это как первый раз закурить или выпить. Так по мозгам дает, что не сразу отходишь.

Для принцессы компьютер и интернет стали сигаретами, спиртным и наркотиками одновременно. Она буквально утонула во всем этом. Целый мир открылся девушке.

Принцесса заработала бы переутомление, но спасла домработница. Зайдя к Алиди в час ночи и увидев ее за компом, женщина бесцеремонно прогнала из‑за стола и велела ложиться спать.

Домработницу Алиди уважала и немного побаивалась. Та напоминала ей няньку, опекавшую маленькую принцессу. Такая же строгая и добрая.

Со следующего дня принцесса делила время на две части. Еда, прогулки, сон — одно. И компьютер — второе. Увлеченная новым делом, она даже забыла о желании куда‑нибудь съездить. Тем более Махов так и не приехал ни на следующий, ни через день.

Олег сперва ждал звонка. А потом перестал. Стало не до него. Насущные дела требовали внимания. Начавшийся мировой финансовый кризис грозил ударить по карману и обрушить весь бизнес.

Следовало срочно пересмотреть баланс фирм, прикинуть, где и как сократить расходы, какие проекты заморозить, а какие, наоборот, ускорить. Переводить ли счета в западные банки, избавляться ли потихоньку от рубля, отменять ли расширение ЧОПа… Словом, было над чем поломать голову.

И Махов ломал голову, считал, пересчитывал, звонил партнерам, клиентам, подрядчикам. О Сударкине на время забыл.

И только под вечер, когда позвонил Константин, он вспомнил об этом деле и о возможных проблемах.

— Как жив‑здоров? — поинтересовался авторитет.

— Помаленьку. Работаем, — спокойным голосом ответил Олег.

— Это верно. О делах забывать не след. — Константин немного потянул время, представляя, как ждет его слов собеседник, но потом продолжил: — Мы обговорили этот вопрос. Сударкин неправ. К тому же он нам соврал. Его предложение мы отклонили. За беспокойство и лишний треп оштрафовали. Люди сказали: возможно, ты и перебрал с наказанием. Но Сударкин начал первым. С него и спрос. Короче, у нас к тебе претензий нет. Рад?

— Хорошо, что разобрались, — стараясь говорить ровным тоном, произнес Олег. — Благодарю.

— Живи и радуйся, — усмехнулся авторитет. — Только войну с этим говнюком не начинай. Тебя осудят.

— Мне война не нужна. Дел по горло. Тем более сейчас.

— Это верно. Нужно жить мирно и делать бабки. Воюют дураки и шантрапа. А мы солидные люди. Ладно, бывай. Будет время — пообщаемся.

— Конечно.

Отключив телефон, Махов несколько минут прокручивал разговор в голове. Вердикт авторитетов ясен — виноват Сударкин. Намек о мире тоже понятен, никому открытое противостояние не нужно. А вот слова о бабках и желание пообщаться — не самое приятное. Под соусом справедливого решения его могут о чем‑то попросить. И даже не банально денег. А доли в бизнесе и какой‑нибудь совместный проект. Отказать сложно — у них вроде бы моральное право просить, как же, по понятиям решили вопрос!

Пускать чужих в свой бизнес Махов не хотел. И иметь дела с авторитетами тоже. Не та публика. Но вообще надо крепко подумать над этим. Чтобы не вляпаться во что‑нибудь совсем хреновое…

«Сударкина трогать не буду, — прикинул он. — Пока. Пусть пройдет время. А с авторитетами решим отдельно. Идет кризис. Под этим соусом можно зарубить любые проекты и дела».

На даче он появился через три дня. Проверить работу охраны, которой так и не отменил усиленный режим, и посмотреть, как принцесса осваивает незнакомую технику.

Его встретила домохозяйка. Женщина прижилась на даче и чувствовала себя вполне свободно. Махов был этому рад, дом под присмотром и в надежных руках.

— Как девушка? Все с ней в порядке?

— А‑а! Целыми днями за проклятым ящиком сидит, на улицу не выгонишь! Ест мало, в экран пялится. Что‑то читает, печатает… Совсем сдурела девка!

Олег удивился. Печатает? Еще недавно она шарахалась от утюга.

Но домохозяйка сказала правду. Алиди прикипела к компьютеру и целыми днями сидела в сети. Она знакомилась с Землей и впитывала информацию как губка.

— Как тебе эта игрушка? — спросил Олег.

— Супер! — ошарашила его ответом принцесса. — Это целый мир на моем столе!

Махов только головой покрутил. Ничего себе, нахваталась словечек! А какая тихоня была?! Увидел бы папаша…

Олег внимательно посмотрел на девушку. Побледнела, глаза покрасневшие, с трудом сдерживает зевоту.

— Алиди, давай кое о чем договоримся.

— Да?

— Ты будешь проводить за компьютером не больше восьми часов в день. Спать ложиться не позже одиннадцати. Гулять как минимум три часа. И есть как следует. Я привезу тренажеры, инструктора, займешься фитнесом.

— Фитнес? Знаю, — кивнула девушка.

— Алиди, я серьезно. Я обещал сохранить тебя в целости и сохранности. А какая сохранность, если ты бледная и с красными глазами. Как кролик!

Принцесса посмотрела на Махова и вздохнула.

— Да, я понимаю. Действительно, чувствую себя не очень хорошо. И Галина Петровна говорит. Компьютер — это чудо! Но он отнимает много сил.

— Значит, договорились. Ты выбрала куда поехать?

— Пока нет…

Она запнулась, опустила голову. Уже тише произнесла:

— Вы хотите меня увезти, потому что считаете, что меня попытаются выкрасть наши?

Махов сначала не понял. Потом вспомнил слова Германа и усмехнулся.

— Нет, конечно. Ты о том поясе, что вроде бы должен быть на тебе?

— И о нем тоже.

— Но его нет.

— Да. Я боялась спрашивать, думала, забыли.

— Ваше высочество, — Махов специально обратился к ней так, — мы и не думали надевать на вас никакой пояс. Это выдумка для короля и оракула. Чтобы им всякие глупости в голову не лезли. Да Герман и не позволил бы его надевать!

— Правда? Он так сказал? — заулыбалась девушка.

— Ну‑у, — замялся Олег. — Я это знаю. Мы не воюем с девушками. Ваше так называемое пленение — вынужденная мера. Ну разве все это похоже на плен?

Алиди обвела комнату взглядом.

— Это похоже на сказку!

— Вот именно! И сказка только начинается. Привыкай, узнавай, изучай. Только не переусердствуй.

— Хорошо.

— А насчет поездки подумай.

Подмигнув ей, Олег вышел из комнаты.

«Надо же, как обрадовалась, когда сказал о Германе. И правда, что ли, влюбилась? Тяжелый случай…»

Пояс с взрывчаткой они и впрямь не собирались надевать на девушку. Но и под контролем ее держали. По всему дому были расставлены емкостные датчики, фиксирующие появление любого предмета размером больше средней собаки. Явись сюда кто‑либо, сигнализация сработала бы сразу. А охрана имела четкие указания, как действовать. Правда, для них была подготовлена легенда о налетчиках. Не говорить же о пришельцах!

Принцессе, разумеется, такие подробности знать незачем.

«Шустрая девчонка, — рассуждал Олег. — Освоила комп, шастает по сети, уже нахваталась словечек. То ли еще будет? Германа по возвращении ждет сюрприз. Лишь бы только он вернулся. И Кир тоже».

Махов на миг представил, где сейчас его друзья, и ему стало неуютно. Черт их дернул отправиться в неведомую даль! Что сейчас с ними? И когда вернутся?

Олег приглушил тревогу за друзей и взглянул на часы. Пора ехать. Дела ждут…

 

6

Путешествие протяженностью шестьсот с лишним километров может быть приятным и интересным, если проскочить это расстояние за несколько часов. Но если проделать тот же путь со скоростью, чуть выше скорости пешехода, да еще верхом, то ничего приятного в путешествии не будет. По крайней мере для тех, кто привык к быстрому передвижению в комфортных условиях.

Для наемников конный переход к границе стал открытием. Они не по книгам, а наяву узнали, что такое лошадь в век без электричества и двигателя внутреннего сгорания. А также поняли, почему в прежние времена лошадь ценилась буквально на вес золота. Почему ее берегли, холили и заботились больше, чем о себе.

— Вернусь домой, к лошадям не подойду! — в сердцах говорил Кир. — В кошмарах буду видеть эти морды. Седлать, расседлывать, чистить, кормить, следить… Еще на себе только нести осталось!

— Если на себе, то это она тебя будет седлать, расседлывать, кормить и чистить, — подкалывал его Герман.

— Да пошел ты!

Слушавшие перепалку солдаты покатывались со смеху. Досада землян была комична.

Впрочем, мучением возня с лошадьми была только первые три дня. Потом привыкли как к обязательной процедуре. Как привыкли скакать часами без перерыва. И бывалые солдаты уже не морщились при виде неумех.

Было чем заняться и кроме лошадей. От Вернера и его солдат наемники узнавали многое о границе, о степняках, их обычаях, привычках, воинских уловках.

Интерес вызвало и местное оружие. Подобное земляне видели только в кино и в музеях: пистолеты с одним и двумя стволами, короткие карабины, нарезные штуцеры. Наемники быстро изучили принцип их заряжания и стрельбы.

Штуцеры были дульнозарядные, пули конические с выемкой в основании. При досылке шомполом в ствол пуля садилась основанием на шпенек и немного расширялась, таким образом, плотно прилегая к внутренним стенкам ствола. Замок штуцера капсюльный.

Карабины имели гладкий ствол с раструбом на конце, стреляли крупной картечью и были очень эффективны на дистанции до тридцати метров.

— Похожи на те, что были у нас, — подвел итог ознакомлению Кир.

— Похожи, — согласился Герман и заметил. — Кстати, штуцер неплохо бьет.

— Это ты к чему?

— Ну, если закончатся боеприпасы, перейдем на местное оружие.

— Тогда саблями и тесаками надо учиться орудовать.

— Нет уж, — покачал головой Герман. — Я пас.

Офицерские сабли и пехотные тесаки они тоже осмотрели. Попробовали поработать. У Германа вышло плохо. Кир когда‑то увлекался фехтованием, но и он не испытал особо восторга от сабли.

Раньше наемники имели дело только с ножами. Чтобы освоить саблю на приемлемом уровне, нужна не одна неделя. И не две.

— Обойдемся пока тем, что есть, — пришел к выводу Герман. — А там посмотрим.

* * *

Оружие землян тоже заинтересовало солдат и Вернера. Они с почтением и осторожностью брали автоматы и пистолеты, осматривали, качали головами.

— Какая прекрасная идея! — восхищался Вернер. — Порох, капсюль и пуля вместе! А устройство спуска, перезарядки и накалывания! На сколько же бьет такое оружие?

— Прицельная дальность — одна лига.

Вернер покачал головой: невероятно!

— В развитии вы ушли гораздо дальше нас! Наверное, кроме этого есть и другое оружие?

Герман усмехнулся наивному вопросу, а потом коротко рассказал о земном оружии и технике.

На ночевки отряд останавливался в городах и крупных поселках, где были дорожные гостиницы и постоялые дворы. У наемников здешние населенные пункты тоже вызывали повышенный интерес. И они успевали накоротке осматривать их.

Города, с земной точки зрения, небольшие. Много домов в два и три этажа, а вот более высокие редкость. Дороги вымощены булыжником, кое‑где выложены толстыми просмоленными досками. По обочинам дренажные канавы.

В Ютураче — столице провинции Аверния — земляне с удивлением наблюдали за первым городским общественным транспортом. Это был вагон на железных колесах, едущий по тонким рельсам. Тянули вагон два здоровых битюга. Скорость немногим выше пешеходной, но ведь прогресс!

— Конная вагонетка! — пояснил Вернер. — Они есть пока только в Мирмахане и в городах, где больше тридцати тысяч жителей. Таких всего девять.

Еще больше наемники удивились, увидев велосипед. Конечно, это была не привычная для них современная модель. Но основные признаки велосипеда присутствовали: два колеса, правда деревянные, на переднем педали, рама и седло.

— Самокат, — подсказал обер‑колонель. — Новинка. По мостовой не проедешь — трясет жутко. Только по обочине или по грунтовой дороге.

— Замените булыжник на асфальт — трясти не будет, — задумчиво проговорил Кир, глядя на велосипедиста.

— Чем?

— А‑а, не важно.

Следующую ночь провели в гостинице на окраине Осутана — города мастеров, как назвал его Вернер. Здесь были расположены оружейный завод, кузнечная артель, мебельная, стекольная и ткацкая фабрики. За городом находились угольные копи.

Осутан стоял в устье реки Льят и имел большой порт, в который заходили парусные и паровые суда.

Выгодное расположение, наличие копей и развитая промышленность позволили городу прилично разбогатеть. Осутан при довольно средней плотности населения занимал значительную площадь. Строились широко, с размахом. Дома большей частью в несколько этажей, все улицы замощены, причем не булыжником, а плитами. Дороги были ровными, гладкими. По ним пролетали конные экипажи и самокатчики.

Дороги и привлекли внимание наемников. Слишком уж широкие. Но для чего? Пешеходам хватало тротуаров, кареты, экипажи и любители двухколесных новинок не занимали и половины улиц.

Герман и Кир прошлись по улице, осмотрели дома, пристройки. Сопровождавший их адъютант Вернера удивленно следил за променадом землян, потом спросил:

— Что‑то не так?

— Да нет, все так, — ответил Кир, но в его голосе слышалась неуверенность.

Адъютант решил не лезть, кто знает, что на уме у этих людей? Вон как смотрят на дома. Что такого в них нашли?

— Сколько лет городу? — вдруг спросил Герман.

Прапорщик пожал плечами.

— Кто знает? Разве что в ратуше есть архив.

— Пошли кого‑нибудь узнать. А мы пока пройдемся. Вон туда.

Герман указал на поросший кустарником и травой пустырь, лежащий за чертой города. Прапорщик козырнул и ушел, а друзья направились к пустырю.

— Знаешь, такое впечатление, — сказал Кир, — что город строили по готовым меркам. Заметил, дома стоят как по линейке? Слишком длинные для двух этажей. Некоторые с арками.

Герман кивнул.

— Да и дороги прямые. Бордюры словно по ниточке выложены. А ширина! Но откуда они взяли готовые мерки?

— Построили на основании старого города, — предположил Кир. — Но для чего тогда строили так широко прежний город?

Ветров пожал плечами. Ответа нет.

Вообще здесь хватало странностей. И скорость, с какой Хартемен прошел путь до нынешнего состояния. И новые виды транспорта, и оружие, паровые машины слишком быстро появились у тех, кто три века назад начинал практически с нуля.

Все это вызывало вопросы, на которые наемники пока не находили ответа. Да и некогда им было его искать. Просто подмечали факты и пожимали плечами, мол, бывает…

Пустырь вызвал их интерес своей формой. Это был почти ровный квадрат. Немного странно для заброшенного куска земли, заросшего травой, крапивой и кустарником. К нему вела дорога. Старая, поросшая травой. Но вымощенная мелким щебнем. Вот еще одна загадка — зачем прокладывать дорогу к пустырю?

Пройти к центру оказалось делом не простым. Заросли крапивы и лопухов стояли плотной стеной. Кир, второй день таскавший с собой пехотный тесак, рубил им гибкие ветки, вполголоса поминая чертей. В траве мелькнул хвост змеи. По красному кольцу у кончика наемники определили в ней реперника — ядовитую тварь, пожиравшую мышей, крыс и прочую мелочь. Яд у него, правда, не очень сильный, но кому охота получить укус? Хотя вряд ли реперник прокусит ботинок.

Под ногами захрустела каменная крошка. Стали попадаться осколки камней, булыжник. А потом Кир поддел ногой камень, отшвырнул его в сторону и вдруг замер. Герман, обошедший заросли по дуге, из‑за высокой травы не рассмотрел, что там.

Кир присел, ковырнул пару раз тесаком и ухватился за что‑то. Попробовал вытащить, но не смог.

— Черт!

Он разогнулся, вытер испачканные в земле ладони и поднял тесак.

— Гер, подойди сюда.

— Иду.

Герман сделал два шага и вдруг крикнул.

— Кир, слева на камне змея.

Шилов повернул голову. Реперник свернулся клубком, подняв голову и раскрыв пасть. Как рассказывали солдаты, он подползал бесшумно, но нападал после прерывистого шипения.

Вот и сейчас змея противно зашипела, чуть пригнула голову и прыгнула. Она атаковала ближнюю цель — колено.

Сверкнула сталь. Свист воздуха перебил свист змеи. Голова реперника полетела в кусты, а тело рухнуло в траву. Кир вернул тесак в ножны и повернулся к Герману.

— Ну где ты там?

Тот подошел ближе.

— Смотри.

— Ну?

— Да не на камни. Вон, под лопухом. Сейчас…

Удар ботинка снес широкий лист лопуха, и Герман вдруг увидел прямо под ногами… рельс.

Рельсы в этом мире Герман уже видел. То были узкие металлические полоски, по которым ездили маленькие колеса конок. Край рельса, торчавший из земли, здорово напоминал те, что Герман часто видел дома. Такой рельс способен выдержать тонны веса. По таким должны ездить совсем иные колеса. Входящие в состав колесных пар и объединенные в двух— или четырехосную тележку.

Герман тупо смотрел на рельс, а Кир вдруг отошел на несколько шагов, резко присел, что‑то разглядывая в траве, потом воскликнул:

— Ага!

Залез на валун, огляделся, спрыгнул и стал рубить крапиву и траву. Он проложил дорожку длиной метров пять, расшвырял срубленные стебли и вогнал тесак в землю. Глухо стукнуло. Кир вытащил клинок и вогнал его еще раз.

Герман подошел ближе.

— Встань на валун. И глянь вдоль просеки.

Ветров повиновался.

— Видишь, две ровные выпуклости?

— Да…

Действительно, видны два ровных валика, словно под землей лежат трубы.

Герман прикинул расстояние между ними. Где‑то порядка полутора метров. Приблизительно такое расстояние между рельсами в России.

— Их занесло землей, тесак уходит на полклинка.

Кир сорвал пучок травы и вытер лезвие тесака. Разогнулся.

— Вот так, Гера. Погибшая цивилизация имела развитое железнодорожное сообщение! Развалины здесь — это какое‑то строение. Может, вокзал. А осколки под ногами — строительный камень. Видимо, его здесь научились обрабатывать и использовали вместо кирпичей. Из такого в городе многие дома сложены. Широкие улицы, ровные дороги — все осталось от тех времен. Пережившие катастрофу просто строили на месте развалин. Для простоты пользовались старыми основами.

— Похоже на то.

Они еще пару минут осматривали пустырь. Нашли несколько ржавых стальных стержней в камнях и кусок металлического листа. Тоже ржавого.

— Ладно, хватит раскопками заниматься, — сказал Герман. — Пошли отсюда.

Кир вытер испачканные ладони о лопух и громко вздохнул.

— Чем дальше, тем интереснее.

Герман на ходу сорвал травинку, покатал ее в руке. В голове роились разные догадки.

Вообще картина вырисовывалась интересная. Погибшая цивилизация достигла гораздо более высокого уровня развития, чем они думали. Но тогда причиной всемирной катастрофы вполне могла стать глобальная война! Правда, непонятно, что послужило поводом для масштабного катаклизма. Ядерное оружие? Но сколько надо сбросить бомб и ракет, чтобы довести планету до такого состояния? И потом за триста лет столь чудовищная радиация не исчезла бы. Каждая молекула была бы напичкана рентгенами! Хотя… а если прошло не триста лет, а больше? Ведь это только первые записи начали делать триста лет назад…

Под ногами зашевелилась трава, выскочила голова реперника. Герман с ходу наподдал по ней, и змея, сверкнув иссиня‑черным боком, улетела в кустарник.

— Хватит змей бить! — раздался за спиной голос Кира. — Всю фауну повыведешь. Кстати, надо было счетчик Гейгера прихватить.

— Брось. Будь тут радиация, люди бы не жили. И мутации стали бы заметны. Да и мы почувствовали бы. Я что‑то не видел трехголовых кур или пятиногих коней. Вон даже змея обычная.

— Может, они изменились?! А раньше были другими.

— Ага. Как в анекдоте: новое развлечение грибников в Чернобыле — догони самый большой гриб и не дай ему тебя укусить!

Герман хлопнул Кира по плечу.

— Какой была старая цивилизация и почему все произошло — не самое главное. А вот знали ли об этом оракул и король, а если знали, почему не сказали — вопрос! Знаешь, где я сейчас хочу оказаться?

— Где?

— В храме. Еще разок взглянуть на Око и на комнату, где нам мозги компостировали. То, что видели мы, — ширма.

— Думаешь, что Око?.. — вопросительно поднял бровь Кир.

— Уцелевшая техника тех времен. Какой‑нибудь экспериментальный образец устройства нуль‑транспортировки. Или что‑то подобное. Ну не могут десяток обкуренных святош открывать проход между мирами! И в мозгах ковыряться тоже.

Они вышли к окраине города. Теперь смотрели на него другими глазами. Построенный на руинах, он вряд ли напоминал тот, прежний. Но все же нес в себе память о том, что когда‑то исчезло, ушло навсегда.

— Думаю, мы еще увидим следы старой цивилизации, — задумчиво проговорил Герман.

— Их не так много уцелело.

— Это здесь. Но есть и другие места.

Кир хмыкнул и каким‑то нерадостным голосом произнес:

— Знаешь, иные следы лучше бы и не встречать. Кто знает, что могло сохраниться, в чьи руки попасть?

Герман покосился на друга. Его тон был странным.

— Чего на тебя нашло?

— Да так. Ерунда, — улыбнулся Кир. — Пошли, скоро выезжать.

В гостинице их разыскал адъютант Вернера и доложил:

— В ратуше нашли старые записи. В них говорится, что первые жители сюда пришли двести двенадцать лет назад. Но это неточно.

— Спасибо, — поблагодарил прапорщика Герман.

— Вам это было нужно для чего‑то?

— Простое любопытство.

Прапорщик пожал плечам и отошел. Разве ради простого любопытства надо переворачивать старые архивы? Странные они все‑таки — земляне.

 

7

Несколько раз близ городов и поселков отряду встречались конные полицейские патрули. Хорошо вооруженные молодцы в черной форме неторопливо объезжали округу, внимательно всматриваясь во всех встречных.

Трижды отряд обгоняли почтовые дилижансы, сопровождаемые приличной охраной.

— Деньги перевозят, — пояснял Вернер. — Это банковские операции. Но охраняет их полиция.

— Серьезная охрана, — заметил Кир. — Восемь человек и в карете наверняка двое‑трое.

— Иначе нельзя. Шайки бандитов бродят у дорог и у городов. Нападают на людей, на транспорт. Полиция не всегда успевает. Но иногда прибывает вовремя.

Наемники проследили за взглядом обер‑колонеля. У дороги на перекладине видели два трупа. Оба полураздетые, босиком. Руки скручены за спиной, шеи вывернуты. На столбе прибит щиток с листком бумаги.

— Имена казненных и их преступление. Видимо, застали в момент грабежа, в этом случае вешают сразу.

— А если поймают не в момент нападения?

— В тюрьму. А там суд решит. — Вернер вдруг усмехнулся. — Но шансов выжить у бандитов мало.

— И часто нападают?

— По‑разному.

Видя любопытство землян, Вернер продолжил рассказ.

…Банды обычно состоят из трех — пяти человек. Больше шалят на дорогах, но иногда забредают в города и поселки. Их добыча — почтовые и транспортные кареты, одинокие путники, мелкие торговцы. Крупные колонны не трогают.

Полиция борется с ними с переменным успехом. Высылает летучие отряды, патрули. В небольших населенных пунктах местный шериф формирует из добровольцев группу самообороны.

После того как пронеслась весть о грядущей катастрофе, кое‑кто из жителей покинул места проживания и поехал искать новое пристанище. Переселенцы стали лакомой добычей бандитов, поэтому полиция последние недели высылает усиленные группы на дороги.

В городах действуют шайки воров и налетчиков. Им тоже спуску не дают. За преступление всего два вида наказания: казнь или каторга.

— А каторга зачастую хуже смерти, — закончил рассказ Вернер. — Так что многие из бандитов предпочитают виселицу.

Наемники вновь посмотрели на перекладину. Обер‑колонель не заметил в их взглядах страха или брезгливого выражения. Скорее равнодушие. Ясно, навидались всякого.

— И долго они так висят? — спросил Кир.

— Сутки. Это наглядное доказательство работы полиции. Через сутки их закопают. Лицом вниз. По нашей вере — это значит обречь на вечные страдания запертую в теле душу.

Земляне уже знали, что умерших здесь сжигают на погребальном огне, тогда освобожденная душа улетает на небо. Прах разбрасывают над водой или землей.

— По жаре труп начинает смердеть через несколько часов, — сказал Герман. — Рассадник инфекций.

Вернер пожал плечами.

— Их не так много, чтобы принести инфекцию. А вонь да, иногда чувствуется.

Видимо, полиция королевства и впрямь неплохо справлялась с бандами и шайками разбойников. Однако успевала не везде и не всегда. Доказательство тому земляне увидели на следующее утро.

Отъехав три километра от небольшого городка, отряд встал. Дорогу перегородила перевернутая телега, разбросанные по земле вещи, залитые кровью тела. Чуть в стороне хрипела раненая лошадь. Следы еще одной телеги вели через лужок к лесу.

Вернер отдал несколько приказов, отряд разделился. Пятеро ускакали вперед, десяток во главе с сержантом поспешил к лесу. Остальные взяли штуцеры на изготовку и внимательно следили за округой.

Походный фельдшер — немолодой капрал, присел возле одного тела. Осмотрел, тронул шею и грудь.

— Мертвые, — зло сказал Вернер. — Кровь уже свернулась.

Он взглянул на всходящее к зениту солнце.

— Часа два назад произошло.

— Они угнали телегу, значит, далеко уйти не могли, — вставил адъютант.

— Не будь срочного задания, я бы нашел их, — мрачно произнес обер‑колонель.

— Это дело полиции, — заметил Кир.

— Охрана королевства и людей — дело всех! — отрезал Вернер.

Кир с удивлением и уважением посмотрел на него. Хорошие слова. Столь непривычно звучащие для того, кто живет в России.

Хлопнул выстрел — кто‑то из солдат пристрелил лошадь.

Через четверть часа прискакали посланные в лес. Сержант коротко доложил:

— Телега брошена в ста шагах от опушки. Лошадь увели. Часть вещей на месте. Следы ведут в глубь леса.

— Ушли налегке, — констатировал Вернер. — Сержант, возьмите троих, скачите в город, сообщите об убитых. Пусть заберут тела. Потом догоните нас.

Сержант развернул коня, дал знак своим солдатам и ускакал.

— У нас на границе пойманных разбойников голых выводят подальше в степь и отпускают, — вдруг сказал обер‑колонель. — Либо они умирают от голода и жажды, либо попадают в руки степняков.

— Негуманно, — шутливо заметил Кир.

— Зато действует! — не принял шутки Вернер. — За два года только одно разбойное нападение. А раньше банды приносили вреда не меньше, чем степняки.

Он дернул повод и послал коня вперед.

Кир проводил его взглядом. Посмотрел на Германа и качнул головой.

— Во как!

К вечеру шестого дня доехали до Смет‑Близа, столицы провинции Бевелмес. Этот район считался приграничным, отсюда до Степи всего тридцать с небольшим километров.

В Смет‑Близе и в соседних городках стояли пехотный, гренадерский и драгунский полки, а также недавно сформированные карабинерская и артиллерийская бригады. Их задачей было закрытие всего юго‑западного участка. И хотя крупных вторжений кочевников не происходило давно, армия стояла наготове.

— Завтра будем на месте, — пообещал Вернер. — А сегодня дадим коням отдых. Надо навестить наместника провинции графа Дервита, вручить ему письмо короля. А потом заедем к начальнику гарнизона, генералу Серквисту.

— Езжайте, раз надо, — согласился Герман. — Мы пока осмотрим город.

— Но, господа, — развел руками Вернер, — я хотел познакомить вас с наместником! Он будет помогать вам во всем.

Наемники переглянулись, Кир пожал плечами и махнул рукой:

— Ладно, знакомь. Только давай без званых обедов и ужинов.

Обер‑колонель склонил голову. За эти дни он уже привык к немного странному поведению землян и прочно усвоил одну вещь — они всегда правы. А когда не правы… то надо вспомнить о первом пункте.

В город въезжали через северную заставу. Тракт — плотно утрамбованный грунт вперемешку со щебенкой — сменился хорошо подогнанным булыжником. От крайних домов к центру вдоль дороги пошли фонарные столбы.

Смет‑Близ явно не имел древних корней, как Осутан. Улицы уже, дома стоят ближе друг к другу. Только в центре немного попросторнее.

Народу на улицах довольно много, часто мелькают военные мундиры. Дважды отряд встретил колонны солдат разных полков. В отличие от столицы и дворца здесь преобладали темные тона формы: зеленый, темно‑зеленый, темно‑синий. Не так много блеска шитых золотом погон и аксельбантов. И гвардейской выправки не видно. Да и форма явно не новая. А оружие не парадное.

Самокатов и конок нет, ездят кареты, легкие экипажи, ландо, двуколки, фаэтоны. Действительно провинция.

Вернер отдал приказ прапорщику разместить отряд на постоялом дворе, а сам с наемниками поехал во дворец наместника.

Дворец, конечно, не чета королевскому, но тоже не маленький. Стоит на взгорке, в стороне от домов. Вокруг небольшой сад, от ворот ведет аллея, слева от нее пруд. У ворот слуги, у дверей дворца дворецкий. Все в ливреях.

Гостей сразу проводили к наместнику. Тот вышел через минуту после доклада — признак расположения важного сановника к Вернеру. Видимо, его здесь неплохо знали.

Наместник — среднего роста, тучноватый, но подвижный мужчина лет пятидесяти. Сюртук и брюки черного цвета, белая сорочка, на шее платок. Слева на сюртуке большой орден с красным бантом.

Он заранее надел радушную улыбку, но, увидев Вернера, запнулся, удивленно округлил глаза. Заметил знаки отличия обер‑колонеля.

Из полковников в генералы путь тернистый. Не каждый полковник может стать генералом, иногда только к отставке офицер выслуживает высокий чин. Но путь из полковников в обер‑колонели сложнее втройне. Это как дар судьбы, как улыбка богов! И уж совсем небывалый случай — получить столь завидный чин, будучи простым пограничным офицером. Надо совершить нечто особенное, из ряда вон выходящее. Например, спасти особу королевской крови.

— Дорогой Вернер, — в некотором замешательстве произнес наместник, — рад видеть вас в своем доме. И вдвойне рад поздравить с повышением! Так вы теперь в гвардии?

— Благодарю, господин граф. Да, теперь в гвардии. Ибо мой полк стал гвардейским.

Брови наместника поползли вверх. Чудеса да и только! Пехотный полк — в гвардию!

Улыбка на губах Дервита стала шире, он раскинул руки и пошел обнимать Вернера.

— Вина! Надо отметить столь радостное событие!

Слуга с подносом явился без промедления. Поставил поднос на стол, разлил вино по бокалам.

— Я по срочному и крайне важному делу! — сказал Вернер. — Вот письмо его величества.

Наместник одарил пристальным взглядом обер‑колонеля. Король доверил секретное дело и переписку первой категории важности новоявленному гвардейцу? И впрямь Вернеру улыбнулась судьба! Пожалуй, скоро он взлетит высоко. А значит, держать себя с ним надо как минимум на равных. А то и как с более высоким чином. Не убудет от лишнего поклона и приятного тона. А Вернер запомнит это и при случае отплатит добром.

— А также позвольте представить личных гостей его величества! — указал рукой на наемников Вернер. — Они имею чин советников его величества и наделены королевской властью!

Дервит едва не подпрыгнул. Сегодня день сюрпризов! Королевской властью может быть наделен только сын, брат или племянник короля. В самом крайнем случае — первый министр. Но такие случаи можно пересчитать по пальцам одной руки. О них помнят долго. А тут сразу двое, причем к королевской семье не имеют никакого отношения!

Наместник рассыпался в любезностях, лично подал наемникам бокалы и провозгласил тост за короля и за здоровье присутствующих!

Потом извинился и быстро пробежал письмо глазами. Его лицо вытягиваюсь по мере прочтения.

Заговор! Покушение на гостей короля! Казни и лишение целого полка гвардейского звания! Новый чин и новое назначение Вернера! И строжайшее королевское повеление: выполнять все приказы новых советников и всемерно помогать им!

Дервит положил письмо на стол и вытер вспотевший лоб платком. Вот так новости!

— Господа, я велю накрыть стол! Мы должны отметить… э‑э… отметить удачное раскрытие заговора и новое звание дорогого Вернера и…

Наместник хлопнул в ладоши, тотчас явился строго одетый человек — мажордом.

— Приготовить лучшие комнаты для моих гостей! Надеюсь, господа, примут предложение остановиться в моем скромном жилище?

— Вообще‑то мы хотели остановиться на постоялом дворе, вместе с отрядом, — неуверенно произнес Вернер.

— Ни в коем случае! — воскликнул Дервит. — Ни в коем случае! Только у меня! Я прошу вас! Я сейчас же отдам приказ, чтобы ваш отряд перевели сюда. Их разместят в отличных комнатах!

Вернер покосился на Германа, тот улыбнулся и слегка кивнул. Мол, раз нам так хотят оказать любезность, пусть. Видно, что наместник из кожи лезет и хочет помочь важным персонам. Зачем отказывать?!

— Господин наместник! — начал было Кир.

— Ни‑ни! — приложил руки к груди Дервит. — Прошу! Для вас Малдин, просто Малдин! Какие титулы между друзьями?! И конечно, дорогой Вернер! Прошу и вас так называть меня! Окажите любезность!..

Герман вновь улыбнулся. Все ясно, наместник поплыл. Значит, здесь никаких проблем ни с чем не будет. Дервит костьми ляжет, но все сделает. Впрочем, ничего делать‑то ему и не надо.

— Хорошо, Малдин. Меня зовут Герман. Моего друга Кирилл. Мы бы с удовольствием приняли бы ванну и поужинали.

— Все, что пожелаете, — твердо ответил наместник. — Вас проводят в ваши комнаты, там есть все. Ужин будет…

Он посмотрел на Вернера. Тот перевел взгляд на большие напольные часы в углу комнаты.

— Через полчаса? — спросил он у Германа.

— Отлично! — кивнул тот.

— Через полчаса! — повторил Дервит. — У меня прекрасные повара! Уверяю, вы останетесь довольны!

За ужином наместник расспрашивал гостей о столичных новостях. Вернер рассказал о заговоре и о грядущих изменениях при дворе. Дервит слушал с огромным вниманием и ловил каждую мелочь.

На наемников Дервит посматривал с любопытством и страхом. Король не стал скрывать, что это за люди и откуда, а Вернер дополнил скудные строчки письма красочным описанием. О предсказании наместник, конечно, знал. И, как и все, ожидал кары небесной со страхом.

— Народ взволнован. Кое‑кто и впрямь решил уехать, но пока не спешит с этим. Просто не знают, куда бежать. Страх перед неизвестным опаснее всего. Торговцы приносят плохие вести: в Степи тоже неспокойно. Пограничные разведчики доносят: некоторые племена объединяют отряды и стягивают их к границе. Мы ждем нападения. Я пригласил генерала Серквиста, он скоро прибудет и расскажет о принятых им мерах.

Наместник покашлял и обратился к Вернеру:

— Дорогой обер‑колонель. Вы ведь приехали только сдать дела и помочь нашим э‑э… спасителям. Вряд ли вы теперь примете участие в грядущих событиях.

Вернер положил вилку и нож, вытер губы салфеткой.

— Перед отъездом я имел разговор с его величеством и военным министром. Они предлагали мне несколько должностей. Но я просил оставить меня ближе к границе. Возможно… хотя и не точно, мне предложат пост начальника всех пограничных войск на западном участке.

Наместник всплеснул руками.

— Это огромная честь и огромная ответственность! Ведь до сих пор пограничные части подчинялись командованию на местах! Вы измените всю систему подчиненности.

Вернер скромно кивнул.

— Все верно, — подал голос Кир. — Сперва пограничные части будут выделены в отдельный корпус. Потом выведены из состава армии. А за этим последует создание нового департамента.

Дервит внимательно выслушал Кира и покачал головой.

— Грандиозные планы! Помяните мое слово, Вернер, быть вам генерал‑куратором!

Потенциальный глава пока не созданного департамента улыбнулся и развел руками, мол, кто знает? Но его глаза довольно блеснули. Что ж, здоровый карьеризм никогда во вред не шел.

Генерал Серквист прибыл через полчаса. Вид у него был хмурый. Он выдавил из себя улыбку, поздравив Вернера с повышением, вежливо раскланялся с наемниками, не отреагировав на слова наместника об их инопланетном происхождении.

— Что случилось, генерал? — наконец обратил внимание на вид Серквиста наместник.

— Два вторжения за последнюю наделю! Отряды по семьдесят — сто всадников внезапным броском проскакивали границу и нападали на приграничные поселения. Полностью сожжена деревня Тихая Акма. Поселок Верхний пострадал меньше, однако оттуда угнали скот. Погибло около сорока человек, столько же ранены. Еще два десятка пропали. Скорее всего уведены степняками.

Генерал повернулся к Вернеру.

— В полосе вашего полка тоже было зафиксировано несколько попыток прорваться через границу. Но ваши солдаты вовремя обнаружили степняков и дали отпор. Трое солдат и ротмистр Вакар погибли.

— Вакар?! — едва не вскочил со стула Вернер. — Как? Эх‑х!..

— Мои сочувствия, дорогой обер‑колонель, — покивал наместник. — На границе наступило неспокойное время.

— Кроме нападения крупных сил, — продолжил генерал, — произошло десятка два мелких налетов. Они повсеместно отбиты. Но мы потеряли людей. Я велел подвести ближе к границе драгунский и гренадерский полки. Они выступили вчера, сегодня и завтра уходят тылы.

— Вы считаете, что это разведка боем? — вдруг спросил генерала Герман.

Серквист на миг смешался. Он как‑то пропустил мимо ушей должности и титулы двух незнакомцев и не знал, как к ним обращаться. И стоит ли отвечать…

Наместник понял затруднение генерала и быстро объяснил, кто на самом деле его гости. Генерал немного побледнел. Личные советники и особые гости короля, наделенные высшей властью, — это не шутка!

— Извините, господа, я не сразу понял…

— Каково ваше мнение? — повторил вопрос Герман. Извинения его не интересовали.

— Разведка боем? Возможно. Вполне вероятно! Они атаковали в полосе протяженностью более пятидесяти лиг.

— Те два вторжения — проба сил и проверка на прочность, — произнес Герман, глядя на Кира. — Улавливаешь?

— Замаскировали все под обычный налет, — кивнул Кир. — И показали, куда намерены бить. А когда туда стянут силы…

— Именно!

Вернер, наместник и генерал следили за диалогом наемников с вниманием и тревогой. И если Дервит мало что понимал, обер‑колонель и генерал быстро уловили суть дела.

— У вас есть карта провинции и границы? — спросил Дервита Кир.

— Да, конечно.

— Пусть принесут.

Наместник отдал приказ, и слуга убежал за картой. Вернулся через две минуты. Убрал со стола тарелки и бутылки, расстелил карту.

Герман внимательно рассмотрел ее. Неплохо составлена и масштаб крупный.

— У вас хорошие картографы.

— Благодарю, — склонил голову Дервит.

— Генерал, покажите места, где были прорывы.

Серквист уверенно указал точки на карте. Кир и Герман проследили за указкой. Вторжения прошли далеко друг от друга.

— Что находится в тех населенных пунктах и за ними?

Как оказалось, ничего особенного. Но почему тогда выбрали именно их?

— Скажите, где в провинции, на удалении от границы не больше пятнадцати лиг находится что‑либо действительно значимое? Склады, прииски, города…

Наместник и генерал задумались, а потом перечислили все места. И указали на карте.

— Та‑ак, — довольно протянул Герман. — Видишь, Кир!

— Вижу.

Гарнизонная тыловая база находилась в двенадцати километрах от границы в городе Маварид. Кроме нее, в городе несколько фабрик, мастерские и отделение одного из трех самых крупных банков королевства. Неподалеку был крупный серебряный рудник, выше по реке угодья виконта Эрсабера — основного поставщика мяса для армии и соседних городов. Огромные стада коров, овец. И несколько табунов строевых коней.

— И все в одном районе. На удалении неполных пятнадцати лиг, — сказал Герман. Бросил указку на стол и посмотрел на генерала и наместника. — Вот вам главная цель их вторжения! На этом участке они только прощупали границу мелкими группами. А ваше внимание перевели в другие районы.

Серквист с уважением посмотрел на землян. За несколько минут они вникли в суть дела и разгадали план степняков. На это способны только знающие и очень опытные люди.

— Конечно, это не факт! — добавил Кир. — Но весьма вероятный вариант. Вам надо все проверить.

— Я… кхм… сейчас же отдам приказ, — проговорил генерал. — Мы двинем туда все резервы.

— Надо вывезти добычу с рудника, часть складов, отогнать стада, — подал голос наместник.

— Только делайте это незаметно, — предупредил Кир. — Лучше ночью. И хорошо бы этим занялись те, кому вы доверяете.

— Что вы имеете в виду, господин Кирилл? — спросил Дервит.

— То, что среди хорошо информированных людей есть осведомитель степняков. Один или несколько. И кто‑то очень умный составлял план вторжения. Ибо степняки явно не способны на такое.

— Верно, — подтвердил Вернер. — Они хитры, изворотливы, но не способны спланировать масштабное нападение. Их самое крупное нападение за последние два десятка лет — налет двух сотен всадников на пограничную заставу.

Герман все рассматривал карту, что‑то вымеряя линейкой. Потом поднял голову.

— Господин генерал. Взгляните.

Все склонились над картой.

— Видите. — Герман провел указкой от границы в глубь территорий королевства. — Чистое поле, пересекаемое мелкой речушкой. А дальше роща и низина. Она тянется на пять лиг и переходит в овраг. Ниже Маварид, выше угодья Эрсабера. Это самый удобный путь, и населенных пунктов почти нет. Можно незамеченными проскочить почти до города. Если догадки относительно осведомителя и очень умного планировщика верны, степняки знают об этом маршруте.

— Мы перекроем границу намертво, — заверил генерал.

— Подождите. Для закрытия границы вам придется выводить в поле полки. Не факт, что степняки примут открытый бой. А если их заманить в низину, а еще лучше в овраг, запереть там и расстрелять…

— Это было бы великолепно! — воскликнул Вернер. — Одним ударом мы бы покончили с главными силами кочевников!

Генерал, нахмурив брови, смотрел на карту. Идея землян заманчива. Но если степняки пойдут другим путем? Или выберут иной объект для нападения?

Герман понял его сомнения.

— Выдвигайте крупные разъезды в Степь. Как можно глубже. Задача — обнаружение мест скопления степняков, захват языков. Опросите торговцев, кто возвращается из Степи. Они наверняка что‑то видели. Может, у них заказывали сбрую, оружие…

— Еще, — вставил Кир, глядя на наместника, — дайте команду полиции. Пусть поищет среди тех же торговцев. Кто‑то из них может работать на степняков. И чиновники разного ранга, имеющие доступ к информации, — вдруг кто‑то из них внезапно разбогател или собрался уехать. Надо найти предателей.

— Вы думаете, кто‑то из торговцев? — озадаченно спросил наместник.

Серквист качнул головой, с уважением сказал:

— Вы разбираетесь не только в военных вопросах.

— Жизнь нас многому научила, господин генерал.

— И не медлите, — вставил Герман. — Думаю, в запасе у вас не больше недели. Может, меньше. Черт! И мы еще едем к границе, когда там целая орда собирается!

Наместник с некоторым испугом покосился на вспылившего наемника.

— В‑ваши планы могут быть нарушены из‑за степняков? — как‑то робко спросил он.

— Пока не знаю. Все может быть. Во сколько выступаем?

Вопрос был адресован Вернеру. Тот оторвал взгляд от карты и уверенно ответил:

— В шесть утра. К обеду будем на месте.

— Тогда надо отдохнуть. Силы еще пригодятся.

— Ваши покои готовы, господа, — тут же откликнулся наместник. — Вы останетесь довольны!

Трогательная забота о высоких гостях и искренний тон Дервита тронули даже Кира. Он улыбнулся и поблагодарил наместника. Тот довольно склонил голову. Сумел угодить важным сановникам!

Отведенные наемникам комнаты вряд ли уступали королевским покоям по удобству и роскоши. Но Герман и Кир этого не замечали. Приняв ванны, они завалились спать. Подъем рано утром, а там почти без остановок к границе. Надо отдохнуть.

Уже сквозь дрему они слышали за окнами цокот подков, стук каблуков, приглушенное ржание лошадей и выкрики слуг. Наместник, невзирая на подступающую ночь, вызывал к себе ответственных чиновников и рассылал гонцов. Надо как можно быстрее вывозить запасы подальше от границы. На тот случай, если степняки каким‑то образом пройдут войска. Жизнь научила не доверять самым горячим обещаниям и заявлениям.

Утро выдалось неожиданно хмурым. Это было вдвойне удивительно, ибо земляне привыкли, что небо все время чистое. В крайнем случае в нем парят легкие облачка. А тут черные тучи нависли чуть ли не над самой землей.

— Степь близко, — пояснил зевающий адъютант, — оттуда приносит. Скоро разойдется.

— А там что, все время тучи?

— Когда как. Там вообще погоду нельзя предугадать. То жара, то ураганы, а то вдруг летом снег пойдет. Правда, тает сразу…

Отряд седлал коней, оружие и амуницию. Вернер прощался с наместником. Земляне вышли от Дервита чуть раньше. Тот обещал всяческую помощь и просил заезжать на обратном пути.

Кир заметил странное выражение на лице Германа и какую‑то нервозность. Сначала списал все на нервотрепку последних дней и на сонное состояние. Потом все же спросил:

— Что с тобой?

Ветров не ответил, нашел взглядом прапорщика и сказал:

— Мы поедем потихоньку. Догоните на дороге.

Наемники вскочили в седла и выехали за ворота дворца. Когда городские дома заслонили резиденцию наместника, Кир повторил вопрос:

— Ты чего дергаешься?

Герман оглянулся, посмотрел по сторонам и со странной усмешкой негромко сказал:

— Боюсь сглазить.

— Чего? — не понял Кир. — Сбрендил?

— Кир. Ты прикинь — основные силы степняков сведены воедино и готовы к рывку на Хартемен. Степь свободна для проезда! Никаких засад, налетов, никаких неприятностей!

— А‑а!.. Вон ты о чем! Ха! Я вчера хотел было это сказать, но не стал…

— Е‑мое! — Губы Германа растянулись в широкую улыбку. — Я не знаю, каким богам молиться и кому жертвы приносить! Кто надоумил их лезть в капкан?!

— Яриле! — вдруг сказал Кир.

— Что?

— Ну, ты спросил кому жертвы приносить. Вот я и говорю — Яриле. Бог плодородия, мужской силы, храбрости. А жертвы — девушки. Лучше девственницы. Чем больше женщинами сделаешь, тем лучше!

— Тьфу, ё! У тебя все бабы на уме!

— Они у меня не на уме. А ты подумай: пяток‑другой девиц, и степняки вообще свалят из степи. Благодать! — Кир начал давиться смехом. — Ради этого стоит поработать!

— Да уж, свалят! Держи карман шире!

— Представь, — не умолкал Кир, — угодишь Яриле, он и угрозу от королевства отведет! Только тут десятком девок не обойтись! Тут всю Степь раком ставить надо!

Он махнул рукой, уже не в силах говорить, и откинулся на луку седла. Мощный хохот сотряс улочку. Конь, испуганный громким звуком, дернул ушами и присел.

Через мгновение к Киру присоединился Герман.

Несколько ставен на окнах домов открылись, выглянули испуганные головы жильцов. При виде двух хохочущих здоровых молодцов головы исчезали.

— Спаситель Хартемена — Человек не войны, а п‑п!.. — с трудом выталкивал слова Кир, смахивая слезы со щеки.

— Заткнись! — замахнулся на него Герман и заржал с новой силой.

Они успокоились через пару минут, когда дорога вывела к южной заставе.

Сонные стражники с удивлением смотрели на всадников, один из которых утирал слезы, а второй держался за живот. Останавливать их не стали, по виду определив людей богатых и знатных.

Герман хотел было сказать старшему стражнику, чтобы тот предупредил Вернера об их проезде, но потом передумал. В таком состоянии и двух слов толком не связать.

Так и проехали, приходя в себя и жадно вдыхая чистый воздух.

— Ну как тебе эта страна? — спросил Кир, когда они доехали до небольшой рощицы, росшей на берегу реки.

— Страна как страна, — пожал плачами Герман. — По уровню развития, конечно, от нашей отстает, но в целом ничего. А это ты к чему?

— Так ведь тебе обещаны полцарства и корона кого‑то там. И вдобавок царскую, то бишь королевскую дочь.

Герман ухмыльнулся, покачал головой.

— Ну да, обещано. Тут и кроется подвох. Как в сказках: Иван‑дурачок приносит молодильные яблоки, или убивает Змея Горыныча, или крадет для короля Сивку‑Бурку, а тот ему все обещанное выдает скопом. Но главное — дочь свою Василису. В этом как раз и фишка! Как только Иван женится — все, конец сказке! Василиса‑то полцарства обратно отцу возвращает. А Ванечка остается с фигой в руках. Ну и с женой‑мегерой. И дурак‑то Иван как раз потому, что дает согласие взять Василису в жены.

— Сказка ложь, да в ней намек!

— Намек прозрачный — не хапай все сразу. Остановись вовремя. Во всяком случае, повторять судьбу Ванюши я не стану.

Кир насмешливо посмотрел на друга.

— Выходит, краса‑девица зря сидит у окошка на Олеговой даче и ждет милого дружка. А девчонка, кстати, хороша.

— Хороша, — согласился Герман. — Но таких хороших полно. И без проблем в качестве приданого.

— Все они с проблемами. Просто с какими‑то мы можем мириться, а с какими‑то…

Герман вспомнил свою жену и скривил губы. Да, с таким мириться точно нельзя.

Сзади послышался топот. Кир повернул голову. Их нагонял отряд пограничников. Вернер скакал впереди, следом адъютант.

— А вот и гвардия подоспела. Скоро конец пути.

 

8

По прибытии Вернер созвал весь штаб полка. Заслушал доклады заместителей и начальника штаба, потом объявил о переводе полка в гвардию и о своем повышении.

Несмотря на радостную весть, веселье было скромным. Недавние нападения и вполне ожидаемое большое вторжение степняков заставляли офицеров больше думать о границе, нежели о новых званиях и привилегия. Полк границу не покинет, новая гвардия должна на деле подтвердить высокое звание.

Представил Вернер и наемников. По просьбе Германа об их инопланетном происхождении умолчал, назвал только титулы советников короля. Вряд ли, конечно, среди офицеров есть шпионы степняков, но в этом деле лучше перестраховаться.

Не теряя времени, наемники решили сразу выехать к границе.

— У вас сейчас дел по горло, — сказал Герман Вернеру. — Вот и занимайтесь ими. А нам дайте толкового офицера, который введет в курс дела и на месте все покажет и расскажет.

— И чтобы язык мог держать за зубами, — вставил Кир.

— У нас все умеют держать язык за зубами, — заметил обер‑колонель. — Я порекомендую ротмистра Бреганна из первого батальона. Его рота рейдовая, в основном действует в Степи, иногда уходит на недели. И сам он часто там бывает. Так что знает много. Его солдаты да разведчики — самые осведомленные в полку.

Вернер приказал вызвать Бреганна в штаб. Когда тот прибыл, лично познакомил с ним наемников и объяснил ротмистру суть дела.

— Я скоро собираюсь в штаб первого батальона, — добавил обер‑колонель. — Там и увидимся.

— Хорошо, — кивнул Герман и повернулся к ротмистру: — Идем на улицу, там поговорим.

Бреганн откозырял Вернеру и первым вышел из комнаты.

Разговор начался не сразу. Наемники рассматривали ротмистра, тот с любопытством смотрел на важных особ, перед которыми сам Вернер вытягивается в струнку.

Бреганн был ростом с Шилова, плечист, крепко сбит. В движениях легок, с хорошей пластикой. На ротмистре полевая форма травяного цвета: шаровары и укороченный мундир свободного покроя. Голенища сапог в отличие от обычных армейских короче, плотно прижаты к ноге широким ремнем. В открытой кобуре на правом боку двуствольный пистолет, за спиной — нож.

«Это не столица, — подумал Герман. — Здесь все не нарядно, а практично».

Какое мнение о них составил ротмистр, сказать сложно, но видимой неприязни нет. Для начала этого хватит.

— Нам бы посмотреть границу, — нарушил молчание Кир. — Поговорить с солдатами. Узнать их мнение о Степи.

— Можно, господа советники, — чинно ответил Бреганн.

— Что? — не понял сперва Герман. — А‑а, ты вот о чем. Давай договоримся так: меня зовут Герман, его — Кирилл. Никаких господ, ладно?

Ротмистр скупо улыбнулся.

— Идет. Мое имя — Рем. Вы готовы выехать?

— Будем готовы через пятнадцать минут. Вещи только оставим.

— Жду у конюшни.

Штаб полка занимал двухэтажное здание в городке Ситилеста. В полукилометре стоял дом Вернера. Неподалеку дом для штабных офицеров‑холостяков. Наемники думали разместиться там, но Вернер слушать их не стал и поселил у себя во флигеле. Друзья оказались владельцами целых хором из трех комнат и нескольких помещений различного назначения.

Впрочем, рассматривать флигель времени не было. Земляне побросали баулы на пол и стали быстро доставать снаряжение. Так как ехали к границе, где могло произойти все что угодно, снаряжались по полной: бронежилет, шлем, автоматы с подствольниками, пистолеты, гранаты, ножи, бинокли, аптечки. Прихватили даже сухпай. На войне карман запас не тянет. Главный закон: уходишь на день — бери на три.

Бреганн уже вывел своего коня из конюшни и легонько похлопывал его по шее. Подошедших землян встретил пристальным взглядом. Посмотрел на автоматы и разгрузки. Покосился на свой пистолет.

— У вас новое оружие?

— Просто другое. Совсем, — коротко ответил Герман. — Мы готовы.

— Тогда в путь. До границы шесть лиг, доскачем за полчаса.

Поселок у глубокого оврага объехали по дороге. Ротмистр только махнул рукой в его направлении.

— Штаб нашего батальона. Отсюда и до границы особая зона. Дороги под охраной. В лесу, у озера, — секреты и заслоны. Кто не знает пароля — задерживают. Приказ: стрелять без предупреждения.

— Серьезно, — крикнул Кир. — А какой пароль?

Ротмистр миг помедлил, думая говорить ли. Но потом вспомнил, кто с ним едет, и сказал:

— Горизонт. Отзыв — тропа.

Ротмистр держал местный маршевый ход: рысь‑галоп‑шаг. Земляне уже уверенно сидели в седлах и спокойно выдерживали его. Не привыкли только к конскому поту. Хотя запас солярки, масла и пороха не намного приятнее.

Дорога свернула к лесу. Здесь их остановили первый раз. Хоть ротмистра и знали в лицо, но пароль спросили. Второй заслон был у озера, чьи берега густо поросли камышом. Как раз в камышах секрет и сидел. Двое солдат со штуцерами перегородили путь. Наемники поняли, что еще один сидит в засаде, держа их на прицеле.

Опять ротмистр назвал пароль, и штуцеры опустились. Старший секрета сообщил, что только что проехал командир второй роты, чей участок здесь и был.

— Штаб второй роты в Нилихате, — сказал Бреганн, когда они отъехали подальше. — Это застава. Моя рота сейчас почти вся там, готовится выйти к границе подвижными заслонами и патрулями.

— Заедем туда?

— Обязательно.

Небольшой хутор у опушки леса путем нехитрой перестройки был превращен в заставу. Здесь поставили казармы, конюшню, арсенал, склад, обнесли все частоколом высотой почти в два человеческих роста. На углах возвели вышки. Постоянный гарнизон заставы — взвод пехоты, одно орудие или два расчета бомбардиров, вооруженных легкими ручными мортирками. Отсюда до границы чуть больше километра.

Сейчас на заставе было полно солдат. Шла подготовка к рейду. Проверяли оружие, амуницию, седлали лошадей и выводили к воротам подводы.

Миновав ворота, ротмистр сразу направил коней к небольшому дому в центре хутора.

— Это штаб. Ротмистр Саледек здесь, вон его конь у коновязи. Зайдем, а потом уже поедем к границе.

Земляне не возражали. Служба прежде всего — это и так понятно. Экскурсия подождет, ничего страшного.

Ротмистр Саледек оказался невысоким худощавым парнем лет двадцати пяти. На юношеском лице выделялись широченные усы, так не подходившие к молодому облику командира роты. Из‑за них ротмистр выглядел слегка чудаковато, но это с непривычки.

Бреганн представил наемников, не забыв сказать, кто они такие. Саледек поздоровался, выразил готовность помочь, чем сможет, но особой радости при виде высоких гостей не проявил. Граница буквально кипит, не до важных персон, пусть даже они имеют почти королевскую власть.

— У Белой балки замечены степняки, — сказал он. — Человек десять. Крутятся там, но к тракту не выходят.

Бреганн нахмурился, недовольно качнул головой.

— Либо ждут своих, либо… караваны в Степь выходить не должны?

— Вроде бы нет. По крайней мере я ничего не знаю.

Саледек несколько секунд смотрел на висящую на стене карту, потом негромко заметил:

— Я попрошу в батальоне подкрепления.

— Вряд ли Венежен даст, — не согласился Бреганн. — Пока не определен район скопления степняков, все резервы будут на месте. Тем более наша рота здесь. Сделаем так. Я выдвигаю в Степь два конных патруля и три подвижные пешие группы. Мы осмотрим все от Белой балки до святилища. Если кого заметим, дадим знать. А ты будь наготове. Твоя задача — задержать кочевников до прибытия помощи.

Саледек поколебался, но потом махнул рукой.

— Идет. Если что — давайте световой сигнал. Наблюдатели увидят.

Бреганн повернулся к наемникам.

— Я вас покину ненадолго. Вы пока осмотрите заставу. Встретимся у ворот.

— Хорошо.

Во дворе делать было нечего. Глазеть на стены глупо. Земляне отвязали коней и пошли к воротам. Сюда уже вывели подводы, чуть в стороне собирались солдаты. Они с любопытством посматривали на незнакомую форму и странное оружие наемников.

Кир от нечего делать уставился на ворота. Они собраны из толстых досок в два слоя, оббиты железом. Висят на мощных петлях. На опорных столбах воротной рамы скобы для толстых брусьев. Когда створки закрыты, брусья подпирают их.

Вроде простая защита у заставы, но на самом деле для степняков почти непреодолимая. Вряд ли их отряды имеют осадную технику. А так никакая стрела стены и ворота не возьмет. На заставе хватает солдат, а если еще и пушка есть, можно малыми силами сдерживать натиск до тех пор, пока не подойдет подкрепление.

Из‑за ближней казармы выскочил Бреганн в сопровождении нескольких младших командиров. Увидев землян, подошел к ним.

— Вы здесь?.. Извините за задержку. Сложная обстановка. Я думаю, вы сможете посмотреть на границу с холмов, туда сейчас ехать не…

— Вот что, ротмистр, — перебил ротного Герман. — Не стоит ради нас устраивать прогулку по окрестностям. Как я понял, в Степь уходят патрули и заслоны. Мы проедемся с патрулем. Посмотрим вблизи, что это за степняки и какова обстановка.

В голосе Германа отчетливо слышались начальственные нотки, однако Бреганн попробовал возразить:

— Но, господа! Это опасно. И…

— Без споров, ротмистр! Все решено!

Спутники Бреганна с удивлением и уважением посмотрели на незнакомцев. Явно большие шишки, но смело лезут вперед. Вон как ротмистр побледнел. Боится их, что ли?

— Кто командует патрулями?

— Вахмистр Вудбог и сержант Ухинта.

Стоявшие за спиной Бреганна младшие командиры одновременно сделали шаг вперед и отдали честь знакомым жестом — ладонью к голове.

— Кто идет к Белой балке?

— Я, господин… — запнулся вахмистр Вудбог.

— Мой чин — советник. Он выше чина первого министра.

Все невольно подтянулись. Столь высокую персону провинциальные солдаты лицезрели впервые. По сути, этот человек — второе лицо в стране после короля.

Бреганн, и тот встал по стойке «смирно».

— Мой патруль идет в ту сторону, — отчеканил Вудбог. — Но до балки мы вряд ли дойдем.

— Мы идем с вами. Готовьтесь. Бреганн, на два слова.

Они отошли в сторону.

— К нашему возвращению свяжитесь с Вернером. Пусть пришлет сюда командира разведэскадрона.

— Слушаюсь, господин…

— Бреганн!

— Да.

— Забудь о советнике, мне не до чинов. И не надо козырять каждую минуту. Лучше скажи, ты сообщил своим о переводе полка в гвардию?

Ротмистр замер, потом досадливо поморщился.

— Забыл.

— Сообщи. Сейчас, перед возможным боем, это не самое главное. Но настроение людям поднимет.

Ротмистр улыбнулся. Идея хорошая.

— Все, мы выступаем. Сделай, о чем я просил.

— Слушаюсь… — рявкнул было ротмистр, но увидев кулак Германа, уже нормальным голосом добавил: — Успеха.

— Благодарю.

Конный патруль выехал с заставы через пять минут. Кроме наемников, в нем было десять человек: вахмистр, сержант, капрал и семь солдат. Вудбог повел отряд по прямой дороге к границе, чтобы там уйти влево и начать патрулирование, забирая дальше на юг до конца отведенного участка.

…Ротами в полках Хартемена командовали офицеры в чине ротмистра. А взводами в пехотных ротах прапорщики. Но их на все полки не хватало, особенно на границе. Поэтому младших офицеров заменяли вахмистры. Обычно это звание получали самые опытные сержанты, прослужившие в строю не менее десяти лет.

В большинстве своем вахмистры справлялись с задачей, держали подразделения в крепких руках и знали службу, как никто.

Со временем эта практика получила на границе статус негласного правила. Приходившие в роту прапорщики (редко, когда двое, а чаще один) занимали должности помощников ротмистров, выполняли отдельные поручения. Опытного прапорщика могли назначить командиром отряда из состава роты для выполнения задачи отдельно от подразделения.

Вахмистр Вудбог отвечал всем требованиям командира взвода. Ему было под сорок, в строю почти двадцать лет. По выслуге вскоре должен получить звание обер‑вахмистра — высшего звания для унтер‑офицеров.

О степняках знал практически все: привычки, уловки, обычаи, достоинства и недостатки. Ненавидел их сильно, но уважал за смелость, зачастую переходящую в безрассудство.

— Смелые они толпой или когда против слабого. Открытого боя не любят. Дерутся насмерть только зажатые в угол. Правда, границу переходят постоянно. Но это не от смелости, а от безвыходности. Жрать‑то надо!

Наемники слушали, мотали на ус и смотрели по сторонам. Потом Кир поднял голову и потянул повод на себя. Сморгнул, решив, что померещилось. Но видение не исчезло.

— Вахмистр, что это?

— Где? А‑а… — Вудбог подкрутил ус. — Парящий агрегат! Запущен специально для наблюдения за границей.

Земляне рассматривали «агрегат», удивленно хмыкая.

Метрах в пятистах от них над полем висел воздушный шар. Самый обычный шар, какой на Земле наловчились запускать еще в конце восемнадцатого века.

Был он, правда, не шаром, а скорее овалом. Обмотанный веревками, с корзиной внизу. Парил на высоте метров двухсот. В корзине было два человека.

— Он так часа три может висеть, — пояснял вахмистр. — Поднимать его трудно, капризный агрегат. Во втором батальоне один сгорел, не уследили.

— Ничего себе шарик, — хмыкнул Кир. — И много таких?

Шаров в полку было шесть, по три на батальон. Поднимали их на высоту до четырехсот метров. В корзине два наблюдателя с подзорными трубами. Еще есть зеркальный семафор для подачи сигналов.

Здесь была создана таблица шифров, подобная азбуке Морзе. С ее помощью наблюдатели на шаре принимали донесения от разведчиков и передавали их на заставы.

— Быстрая связь, — пояснял вахмистр. — Только мороки с ними много!

— Неплохо, — оценил Герман. — От границы на десяток километров все видно. Незамеченным днем враг не подойдет.

— Это если по полю попрутся, — вставил Вудбог. — А через балку или через рощу — могут к самым секретам подойти. Но все равно с агрегатами легче.

Приграничные районы Степи мало чем отличались от королевских земель. Те же леса, водоемы, поля. Изменение ландшафта начиналось за высохшим руслом некогда огромной реки Шедеша. До него от границы неполных сорок километров.

Плодородные земли приграничных территорий привлекали кочевников. Здесь росла сочная трава, хватало воды, дерева.

Но осесть вплотную к границе не позволяли войска Хартемена. Соседство кочевников не радовало. И периодически рейдовые отряды, напади них, отгоняли в глубь Степи. В свою очередь, кочевники устраивали налеты на приграничье. Кровь здесь лилась постоянно…

Патруль в разведке сохранял определенное построение. Впереди на удалении прямой видимости парный дозор, по флангам — еще по паре. Ядро патруля: командир, сигнальщик и два всадника — бомбардирский расчет.

Двигается патруль зигзагами либо от ориентира к ориентиру, прочесывая заданный район. Появления противника можно ожидать в любой момент, поэтому предельная бдительность, оружие наготове.

Разведчики вооружены по максимуму: штуцеры, пара двуствольных пистолетов, у четверых карабины для стрельбы картечью. Вместо тесаков солдаты брали ножи. С тесаками хорошо на парадах, а не в Степи.

На головах вместо киверов и касок кепи военного образца. В целом похожие на те, что носили земляне, но немного другой формы и с более длинным козырьком. Брюки‑шаровары и мундиры свободного покроя полевого образца, короткие сапоги, именуемые здесь ботинками пехотными.

Защитного снаряжения нет, кирасы и каски больше мешают. Хотя в подвижных пеших заслонах солдаты могли использовать кольчуги из тонких прочных колец — защита от ножа и скользящих ударов сабли.

Патрулирование проходило спокойно. За час разведчики не встретили ни одного степняка. Хотя не раз видели следы копыт, отпечатки сапог и ичиг. На краю небольшого гая вахмистр, хмуря брови, долго рассматривал объеденную траву и листву с нижних веток деревьев. Сержант нашел следы кострища, засыпанного землей. Кто‑то из солдат отыскал у кустарника наконечник стрелы.

Вудбог подкинул наконечник в ладони, недовольно буркнул:

— Дневка у них здесь была. Кого‑то ждали. Это не местное племя.

— С чего взял? — спросил Герман.

— Наконечник, — пояснил вахмистр. — Хорошо выкован, с зубцами, чтобы не вытащить из раны. У кочевников, что обитают поблизости, наконечник ромбовидный, сталь более темная. И еще. Видишь выемку сбоку? Это для яда. Степняки используют яд пауков, змей. Не сказать, что валит наповал, но человек болеет долго. А если без врачебной помощи, то и умереть может.

Вахмистр глянул на солнце.

— Скоро обратно поедем.

— А эта балка…

— Белая?

— Да.

— До нее две лиги на юг.

— Доедем?

— Доедем. Но в нее не полезем. Мало нас.

* * *

Вояж к Белой балке вышел неожиданно долгим. Головной дозор обнаружил кого‑то на горизонте. Вахмистр приказал остановиться и занять круговую оборону, а сам поскакал вперед.

Солдаты спешивались, коней отводили к узкому овражку, там же занимали оборону, беря всю округу на прицел. А заместитель Вудбога сержант Бертом вытащил из сумки малую подзорную трубу и приник глазом к окуляру.

Его примеру последовали наемники. Их оптика была гораздо мощнее, но и они ничего особенного не увидели. Правда, заметили вахмистра и солдат. Те что‑то рассматривали в траве и переговаривались. Герман хоть и с трудом, но умевший читать по губам, различил несколько фраз.

— Следы чьи‑то заметили. Гадают, сколько всадников прошло и сколько повозок.

— Караван, — пояснил сержант. — Мы немного не доехали до караванной дороги. Видимо, кто‑то прошел здесь. Только в какую сторону?

Разбирательство со следами затянулось. Потом вахмистр приказал сержанту взять трех солдат и двигать к балке.

— Мы следом. И внимательнее перед низинкой. Там кустарник густой, роту можно спрятать. Вплотную не подъезжайте.

— Сделаем.

Видя, что Вудбог чем‑то недоволен, Кир спросил, в чем дело.

— Прошел караван. Небольшой. Это перевозчики. Так вот, шагах в ста от дороги мы заметили другие следы. Кони не кованы, явно степняки. Следов боя не видно, крови тоже. Караван шел к нам. Но, похоже, не дошел. А куда он подевался?

— Свернул в сторону.

Вахмистр хмыкнул, хотел сказать что‑то едкое, но вспомнил, кто перед ним, и пояснил:

— С караванных дорог не сворачивают без крайней нужды! Эти дороги проложены лет восемьдесят назад. Каждый торговец, каждый перевозчик знает, где сделать остановку, где организовать ночевку, где взять воду и укрыть людей и лошадей от урагана и песчаника.

— От чего?

— Песчаник. Сильный ветер, который заносит песком и пылью человека за двадцать минут. Он может дуть хоть сутки. В Степи от него одно спасение — найти укрытие либо создать его. В овраге, в русле реки, у холма. Так вот, уйти с дороги — значит свернуть с безопасного пути.

Рассуждения опытного вояки Кир понимал, но упрямо повторил:

— На дороге их нет. Следы не ведут к границе. Два варианта: ушли обратно или свернули.

— Да, — вздохнул вахмистр. — Потому я и приказал проверить балку. Если куда и можно уйти, то только туда. Но там может сидеть большой отряд степняков.

— Большой — это сколько?

— Тридцать — сорок всадников. Это не обычная шайка из местного племени. Это воины. А нас мало. Если выйдет стычка — будет тяжело.

Кир переглянулся с Германом.

— Если дойдет до боя, мы немного уравняем шансы.

Он перекинул автомат с плеча на грудь и хлопнул рукой по подствольнику.

— Считай, десяток ружей и легкую артиллерию заменит.

Вахмистр покосился на оружие землян, но ничего не сказал. Подождав, пока сержант отъедет на полсотни шагов, скомандовал:

— Россыпью. Штуцеры наготове! Шагом!.. Пошли!

Солдаты рассыпались и образовали жидкую цепочку с интервалом в десяток метров. Наемники заняли позиции рядом с Вудбогом и переставили прицельные планки автоматов на пятьсот метров.

Всадник на коне — хорошая мишень. Не прыгает из стороны в сторону, не прячется за камнями, не исчезает за неровностями. Скачет себе и скачет… пуле навстречу. А если цель групповая — то просто мечта стрелка!

Но стрелять не пришлось. Сержант со своими солдатами осмотрел балку и дал знак — все уже спокойно. Через минуту наемники поняли, что значит у местных солдат понятие «уже».

* * *

В низине у высохшего русла стояли повозки с обрубленными постромками, с перебитыми колесами и вывороченными жердями перегородок. Тюки и короба разбросаны по земле, тут же лежали обрывки тканей, остатки одежды, походный скарб: котлы, треножники, мешки.

Тела людей валялись в стороне, все раздетые или в нательном белье, залитые кровью, с вывалившимися внутренностями, с раскроенными черепами, распоротыми животами.

Над этим «натюрмортом» витал тяжелый трупный смрад, вездесущие мухи роились над телами, мелкие черные птички‑трупоедки прыгали от тела к телу.

— Пять повозок, восемнадцать тел, — вел подсчет вахмистр. — Лошадей нет, увели. Нагрузили и увели. А взяли, что полегче и подороже.

Он пытливо посмотрел на наемников, как они переносят такие картины? Но те взирали спокойно, и Вудбог понял — бывалые люди.

— Весь караван — пять повозок? — усомнился Кир. — Маловато. И людей немного.

— Да, это странно. Видимо, остальных заставили уйти в Степь, либо они прорвались к границе. Это скоро узнаем. А сейчас надо уходить. Не ровен час нагрянут.

— Вряд ли, — не согласился Герман. — Добычей рисковать никто не станет.

— Да не эти! Эти залетные. Местные могут прийти. Что не взяли одни, подберут другие. Им каждая тряпка ценна. Надо сообщить, пусть высылают похоронную команду, забрать тела.

Вахмистр покосился на Германа, но тот пожал плечами, мол, ты командир, вот и командуй.

Подошел сержант, протянул руку и раскрыл ладонь. На ней лежали два окровавленных наконечника с обломками древка, смятая лепешка пули, ружейный пыж.

— Нашли сломанную саблю, — сказал сержант. — Судя по стали, степняцкая. Дагурская.

Вахмистр присвистнул.

— Ясно, кто был! Люди бека Гуюка Бешеного.

— Это кто такой?

— Самая большая сволочь в Степи. Волк!

Кир покосился на Германа и состроил гримасу. Коротко и ясно! Ладно, сейчас не до расспросов, потом поговорим.

Вахмистр обвел взглядом мрачную картину и велел выступать. Патруль свою задачу выполнил.

 

9

Обратная дорога прошла в напряженном молчании. Разведчики внимательно наблюдали за обстановкой, осматривали каждый куст, не говоря уж об оврагах и рощицах. С полпути вахмистр приказал передать донесение, и сигнальщик достал небольшую коробочку с зеркалом внутри. Нажимая на рычаг, он открывал и закрывал зеркало, передавая шифровку.

Земляне оценили простоту и удобство такого вида связи, хотя она и работала только в солнечную погоду.

Уже у границы патруль встретил один из подвижных заслонов, возвращавшихся из Степи. Два десятка солдат шли цепочкой по дну оврага. Одному помогали идти — подпирали с двух сторон.

— Налетели у камней, — пояснил командир заслона, тоже вахмистр. — Десяток степняков… боя не приняли, сыпанули стрелами и ушли. Вон, бедро просадили.

— Стрелу вытащили? — спросил Вудбог.

— Вытащили. Это местные. Я вроде узнал одного из племени Кроел.

Раненого посадили на коня. Дальше пошли вместе: патруль почти шагом, заслон — скорым ходом разведчиков, который больше напоминал бег трусцой.

— …Разбитый караван принадлежал мэтру Салендеру из гильдии перевозчиков. Шел из Фарты через оазис Внакка. Вез белую слюду, кумыс, сыр, шерсть, войлок, станский творог. Еще два десятка жеребцов и кобыл. А также шкуры песчаных драконов, змеиный яд. Салендер имел охранную пайцзу от бека кочевья Фатры. Их дважды останавливали в пути, но не трогали. Нападение произошло уже у границы. Напали с двух сторон, на знаки мира не реагировали. Засыпали стрелами, пошли в рукопашную. Охрана каравана дважды отбивала штурм, но в третий раз напавшие использовали волков, те распугали коней. Караван распался. Били поодиночке. Уйти удалось небольшой группе, остальных догнали. Уцелевшие вышли к границе в районе заставы шестого полка. С испугу махнули на пятнадцать лиг к югу.

Начальник штаба полка подполковник О’Килл взял указку и подошел к карте. Присутствующие на совещании офицеры дружно перевели на нее взгляды.

— Судя по показаниям выживших караванщиков, кочевников было не менее семидесяти. Все конные, в одинаковой одежде. Кроме луков, пик и сабель, были ружья, правда, мало. Волки хорошо натасканы, атаковать людей для них явно не впервой. Вероятные места их сосредоточения: исток Дарды и холмы у Пега. Там есть где спрятать людей и лошадей.

Стоявшие в углу комнаты наемники тоже разглядывали карту, умудряясь слушать подполковника и пояснения адъютанта Вернера. Тот шепотом рассказывал о кочевниках.

…В Черной Степи было пять кочевий, которые делили ее между собой. Кочевья состояли из племен (кланов), числом до пятнадцати. Кроме того, в некоторых районах жили так называемые дикие племена — небольшие по составу, не желавшие входить в кочевья.

Между кочевьями вечно шла война. Она то затихала, то разгоралась вновь. Редкие годы проходили тихо. Причин для вражды хватало: пастбища, источники воды, дороги, леса. Все, что могло дать пищу, кров, а то и прибыль.

Самым сильным по праву считалось кочевье Экурнат. Через его земли проходило несколько караванных дорог, и степняки Экурната брали приличную плату за безопасный проезд. Впрочем, иногда они нарушали договоры и нападали на караваны. Остальные кочевья тоже были сильны: у кого богатая земля, у кого много воды.

Больших войн, на истребление, давно не велось. Рискованно отправлять войско на врага, когда соседи могут внезапно ударить в спину. Поэтому действовали набегами, налетами.

Кроме кочевников в Степи жили поселенцы. Они держали оазисы — районы, где было много воды, растений, где стояли крепости, способные надежно защитить от нападения.

Поселенцы не ладили с кочевниками, однако и здесь все ограничивалось мелкими стычками. Правда, частыми. Степняки с удовольствием прибрали бы богатые оазисы к рукам. Но поселенцы отстаивали владения — единственный источник жизни. Многие караваны, идя в глубь Степи, делали остановку в оазисе, торговцы платили за отдых, корм для лошадей, свежую воду, прохладу и уют.

Поселенцы никогда не ссорились с торговцами, не обманывали их, причем не из благочестивых нравов. Кто поедет в оазис, где можно потерять голову и весь товар? Вести дела честно было просто выгодно…

На совещании, устроенном в штабе первого батальона почти сразу после возвращения разведки, присутствовали командование соседнего шестого полка, штабные офицеры полка Вернера и специально прибывший представитель генерала Серквиста. Последние события показали, что степняки готовы нанести сильный удар. Следовало выработать план совместных действий.

— По нашим сведениям, — взял слово командир шестого полка полковник Чек Клаши, — у границы, в районе Соленой лощины, сосредоточены три сотни всадников. Моя разведка докладывает, что там присутствуют по меньшей мере воины двух кочевий. Причем именно воины, а не ополчение или добровольцы.

Пронесся слабый гул удивления. Такого раньше не бывало — воины разных кочевий вместе!

— Несколько мелких отрядов и один большой действуют в приграничных районах напротив моего полка, — сказал Вернер. — Я не исключаю появления более крупных сил. Кочевники сговорились, это ясно. Не знаю, кто и как их заставил так поступить, но цель понятна — вторжение через границу. Мы с генералом Серквистом и наместником Дервитом уже прикинули, что интересует степняков.

— Тогда надо действовать! — заявил Клаши.

Совещание затягивалось. Военные от обсуждения обстановки перешли к выработке плана противодействия степнякам. Зазвучали конкретные предложения и идеи.

Наемникам это стало понемногу надоедать. Проблемы пограничников — не их дело. А времени в запасе не так много. В конце концов Герман кивнул Киру, и они потихоньку вышли из комнаты.

— Нужны проводники и лошади. По две на каждого. Провиант и фураж есть, закончится — возьмем в оазисах, — рассуждал на ходу Герман.

— Лишь бы на кочевников не налететь, — озабоченно произнес Кир. — Я не хочу оставить весь боекомплект в Степи. Да и гонки верхом меня не прельщают.

Герман кивнул, его такой вариант тоже не устраивал.

— Надо поговорить с Бреганном.

— Зачем?

— Помнишь сержанта из его роты?

— Ну. Фамилию, правда, не запомнил.

— Думаю, он на роль проводника подойдет.

Кир пожал плечами.

— Я спрашивал о нем вахмистра, — сказал Герман. — Тот сказал, что сержант опытный боец и хороший командир.

— Сержант так сержант. Еще кого‑то?

— Посоветуемся с Вернером.

Обер‑колонель освободился только через час. Сам нашел наемников, принес извинения за долгое отсутствие и спросил, чем может быть полезен.

— Нужны проводники. Опытные, знающие Степь люди. Одного мы нашли в роте Бреганна. Второго посоветуете вы.

Обер‑колонель задумался. Потом велел адъютанту разыскать Бреганна и командира разведэскадрона обер‑ротмистра Немеда.

— Жаль отдавать лучших солдат, — сказал Вернер, — но я понимаю — ваше дело гораздо серьезнее. Меня волнует, как вы проедете в Степь мимо отрядов кочевников.

— Вот потому и нужны проводники. Они выведут. Надеюсь…

— Хорошо. Господа, пока есть время, предлагаю пообедать. Неизвестно когда вам и мне выпадет еще случай поесть.

— Отличная идея! — потер руки Кир. — А то с утра ни крошки во рту.

— Я распоряжусь.

Офицеры штаба батальона обедали в офицерском доме, где обычно проходили собрания и вечера. Причем обедали все вместе, от зеленого прапорщика до командира батальона. Так было заведено во всех батальонах и полках армии. Это способствовало единению офицерского корпуса и поддерживало дружескую атмосферу.

Правда, сегодня общего застолья не получилось. Часть офицеров была послана с поручениями, часть выехала к границе, часть работала в штабе. Но это было в порядке вещей, служба есть служба.

Кроме Вернера и наемников, в большом помещении сидело всего двое: прапорщик и обер‑вахмистр. Вахмистры, кстати, имели доступ сюда, так как были командирами взводов или занимали иные офицерские должности.

Обед был довольно простым по местным меркам: всего семь блюд, но вкусным и сытным. К столу подали и вино, но к нему почти не притрагивались.

Ели не спеша, плотно. И вправду, кто знает, когда будет ужин?

Через полчаса прибыли вызванные офицеры. Вместе с ними в штаб, где сидели Вернер и наемники, вошел заместитель командира первого батальона обер‑ротмистр Гландер.

— Господин обер‑колонель! — отчеканил он. — В поселок прибыл мэтр Алонез Вильдерг.

Вернер явно знал этого мэтра. Нахмурился.

— Один?

— С охраной. Но следом идет караван.

Обер‑колонель чертыхнулся и покачал головой.

— Не вовремя. Что он хочет?

— Видеть вас.

— Пусть подождет. Зови Бреганна и Немеда.

Офицеры отдали честь и встали напротив Вернера. Тот указал им на стулья.

— Дело срочное и крайне важное, — сразу перешел он к делу. — Нужны два человека. Два лучших солдата из тех, кто у вас есть. Для выполнения особого задания. Королевского задания!

— Что за задание? — спросил Немед.

— Надо сопроводить наших гостей через Степь к побережью.

Если бы обер‑колонель сказал, что надо голыми руками перебить всех степняков, офицеры не были бы так удивлены.

— Но через Степь никто и никогда…

— Знаю. Но тем не менее это надо сделать! Надо! Нужны люди грамотные, опытные, умеющие работать самостоятельно. И готовые рискнуть. Прошу каждого назвать только одно имя!

Бреганн и Немед переглянулись. Командир говорит загадками, но его требование выражено предельно ясно.

— Они будут знать, что им предстоит? — спросил Бреганн.

— Будут, — ответил за обер‑колонеля Герман. — Мы дадим им право выбора. Никого заставлять не станем.

Ротмистр покосился на командира и отвел взгляд. Вздохнул.

— Хэн Бертом, — произнес он через несколько секунд.

Вернер одобрительно кивнул.

— Бертома знаю. Действительно лучший. Охотник.

Наемники посмотрели на обер‑колонеля и тот пояснил:

— Мастер по захвату. Охотится на степняков. Несколько раз в одиночку вырезал мелкие разъезды. Кроме того, на личном счету восемь языков. Его группа уничтожила девять банд.

Характеристика более чем отличная. Но Герман все же спросил Бреганна:

— С нами на патрулирование выезжал один сержант. Ловкий парень. И вахмистр его хвалил.

Ротмистр улыбнулся краешком губ.

— Это он и есть. Сержант Бертом. Кстати, его скоро ждет повышение в чине…

— С ним ясно, — сказал Вернер. — Немед, твоя кандидатура?

Обер‑ротмистр с ответом не спешил. Смотрел в окно, что‑то прикидывая. Бреганн подсказал:

— Астад. Прыткий парень, ты его все время хвалишь.

Немед качнул головой.

— Астад женится. Через три дня обряд. И потом, он еще не отошел от ранения. Короткие вылазки, патрулирование под силу. Но долгая дорога, да еще через Степь, может его свалить.

— Да, — поддержал офицера Вернер, — он отпадает. А капрал Мирт? Опытнее его в твоем эскадроне не сыскать. Прекрасный фехтовальщик, наездник. Ему около тридцати, юношеской горячности нет, хладнокровен.

— Пожалуй, — согласился Немед.

— Тогда решено! — хлопнул по столу Вернер. — Сержант Бертом и капрал Мирт. Поговорите с ними и отправьте…

Он уловил кивок Германа и закончил:

— Сюда. Обещайте премию в размере годового жалованья, чины обер‑вахмистров и при желании отправку на курсы прапорщиков! Кто‑то из них женат?

— Митр обручен с девушкой, дочкой главы цеха ткачей, — ответил Немед.

— Бертом холост, — сказал Бреганн. — Но у него кто‑то есть в поселке.

— Хорошо. — Обер‑колонель повернулся к Герману: — Что‑то добавите?

— При встрече.

— Но, господа, — сказал Немед, — вчетвером преодолеть Степь нереально! У вас очень мало шансов!

Герман кивнул и хмуро бросил:

— Иного выхода нет. Большой отряд степняки засекут сразу. А малая группа имеет хоть какие‑то шансы проскочить. Кстати, добавлю: полная секретность! Никто не должен знать, кроме этих солдат.

— Все понятно.

— Кто такой Вильдерг? — спросил Кир, когда офицеры ушли.

— О‑о! — протянул обер‑колонель. — Это любопытный тип! Пожалуй, не ошибусь, если скажу, что он самый наглый, самый хитрый и самый удачливый из перевозчиков! Эта прожженная бестия умудряется выходить сухим из воды там, где остальные тонут. Он ведет дела со степняками и поселенцами, ходит под руку со смертью, но пока ему везет. Впрочем, ради справедливости замечу: он ведет дела честно. Насколько это возможно в таком бизнесе.

— Хорошая характеристика, — хмыкнул Герман. — С вашего согласия мы поприсутствуем на встрече. Кстати, что ему надо?

— Как всегда, информация. За нее он готов платить не скупясь. Впрочем, сейчас узнаем…

Со Степью Хартемен торговал давно. Как и вел войны. Несмотря на скудную растительность, нехватку воды и изменчивый неблагоприятный климат, Степь была довольно богата. Стада лошадей, рогатого скота, овец и шамкутов (местное название верблюдов) давали молоко, мясо, шкуры, шерсть. Водоемы одаривали рыбой, сады и рощи снабжали фруктами и деревом.

В Степи находили самородки белой слюды — драгоценный камень, обладавший, помимо прочего, уникальными целебными свойствами. Здесь же обитали песчаные драконы — пресмыкающиеся из рода варанов. Их кровь, язык, печень и сердце шли на производство лекарств. Из шкур, имевших особую прочность и эластичность, шили сапоги, ремни, пояса. Они шли нарасхват среди знати. Кое‑кто щеголял в жилетах из шкуры песчаного дракона, выдерживающей удар ножа.

На севере Степи были залежи металлов, на западе — месторождения серебра. Кроме того, в пустынных районах иногда находили удивительные предметы древности.

Словом, Степь бедной не была.

С другой стороны, кочевники с охотой брали изделия из металла, зерновые, уголь, сахар, соль, одежду и обувь, упряжь, седла. С большой охотой брали бы оружие, но в Хартемене было строгое эмбарго на поставку огнестрельного оружия кочевникам.

Гильдия торговцев была создана почти сто лет назад. Оборотистые хваткие купцы фактически монополизировали всю торговлю со Степью. Их караваны доходили до самых отдаленных уголков Степи.

Товар либо обменивали по бартеру, либо продавали за серебро и золото. Цены тоже устанавливала гильдия. Хотя за этим следила торговая комиссия, из‑за чего иногда возникали судебные разбирательства.

Караваны торговцев могли насчитывать до тридцати повозок и телег. Такая ценность требовала хорошей охраны. Отряды стражи иногда доходили до пятидесяти человек.

Гильдия торговцев вела дела со всей Степью, кроме оазисов. Поселенцы не желали отдавать свои товары за полцены жадным купцам. Они работали с гильдией перевозчиков.

Перевозчики предоставляли транспорт и охрану и везли товары поселенцев в Хартемен, где их и продавали. На вырученные средства закупалось заказанное поселенцами по внутренним ценам королевства.

Все были довольны и при выгоде.

Конечно, гильдию торговцев это не устраивало. Их монополия на ведение дел со Степью трещала по швам. Но поделать они ничего не могли. По крайней мере законным путем. Поэтому в ход шли подкупы и взятки таможенной службе, чтобы те придерживали и конфисковали товары поселенцев. Иногда сговаривались с отдельными племенами Степи, и их воины нападали на караваны перевозчиков.

Перевозчики в долгу не оставались, использовали те же методы. Торговая война то затихала, то вспыхивала вновь.

Изредка обе гильдии объединяли усилия против контрабандистов. Те провозили в Степь оружие, запретные товары вроде пороха, пуль, свинца. Обратно ввозили песчаных драконов, белую слюду.

Отдельные перевозчики и торговцы тоже не брезговали контрабандой, но редко с ней связывались. Слишком уж строгие наказания были за нее.

Приехавший к Вернеру мэтр Алонез Вильдерг был в своем роде человеком универсальным. Начинал он два десятка лет назад с мелкой контрабанды. Таскал через границу порох и свинец, обратно нес слюду, шкуры драконов и поддельные снадобья. Не брезговал войлоком, кумысом и зубами дракона, ценившихся в качестве любовных амулетов.

Молодой Алонез прекрасно знал границу, имел несколько маршрутов и прикормленных таможенников. Дважды попадался, провел на каторжных работах два года и заработал хроническую простуду.

Потом попробовал торговать легально. Даже вступил в гильдию торговцев. Вошел в сговор с шайкой бандитов, состоявшей из изгнанных из племени кочевников, хартеменских грабителей и беглецов с каторги. Шайка обитала в приграничных районах Степи, нападала на всех подряд, но особое внимание уделяла небольшим караванам торговцев. Информацией о времени и маршруте движения их снабжал Вильдерг.

В конце концов шайку разгромили. Уцелевших пытали огнем и железом и вызнали имя наводчика. В гильдии торговцев такие вещи не прощали. Вильдерг бежал, два года просидел в глухом углу, потом объявился вновь.

Начал потихоньку восстанавливать старые связи. Однако быстро попал на крючок полиции. Выбор у него был небогатый: каторга лет на десять или выдача гильдии, жаждавшей мщения. Алонез выбрал сотрудничество с полицией и несколько лет исправно снабжал их информацией.

Затем произошла какая‑то темная история с убитым начальником отдела полиции, сгоревшим зданием городского управления и исчезновением нескольких мелких агентов. Вильдерг вроде бы погиб. По крайней мере о нем долгое время ничего не слышали.

И вот, наконец, он всплыл пять лет назад уже в качестве перевозчика, состоящего в гильдии. Вдруг стал почтенным купцом, надежным партнером и солидным компаньоном. Женился на дочери дворянина, получил титул барона (правда, без внесения в дворянскую летопись).

Вернер знал Вильдерга хорошо. Знал, что тот, несмотря ни на что, продолжает понемногу приторговывать запретными товарами, что имеет какое‑то отношение к поддельным лекарствам. Но закрывал на это глаза, вернее, пока не ловил купца за руку. А Вильдерг уже по личной инициативе сотрудничал с пограничным командованием и делился добытой в Степи информацией.

Несколько раз эта информация помогала перехватывать отряды степняков у границы. Трижды ловили контрабандистов и как‑то взяли чиновника таможни, получавшего взятки за помощь при провозе запрещенных предметов.

В общем, перевозчик был полезен. Хотя Вернер с удовольствием бы прихлопнул его, как змею. Но терпел. Политика‑с…

Алонез Вильдерг оказался здоровым плечистым молодцом лет сорока пяти. Фигура подтянутая, рожа румяная, улыбка в тридцать два зуба. Причем один золотой. Одежда смешанного стиля: армейские шаровары, шелковая рубаха навыпуск, халат до колен. На ногах сапоги из кожи песчаного дракона. На безымянном пальце правой руки кольцо с бриллиантом, на шее золотая цепочка. В руке четки мутно‑белого цвета. На поясе (тоже из дракона) кинжал с затейливой рукояткой. Ножны обшиты замшей.

При виде Вернера перевозчик развел руками, словно хотел обнять офицера. Улыбка засверкала еще ярче. Он цветисто приветствовал обер‑колонеля и не замедлил поздравить его с повышением по службе. Хотел было преподнести подарок в знак уважения, но Вернер не позволил. Сухо кивнул и указал на стул. И сразу спросил, что надо визитеру.

Вильдерг бросил внимательный взгляд на наемников. Этих людей в странной одежде он никогда не видел. Но их присутствие говорило об особом доверии со стороны Вернера.

* * *

Суть визита стала ясна быстро. Почтенный купец привел большой караван из Казанрика и хотел бы выйти в Степь. Путь лежал к оазисам Барбанда, Че‑Ляточи и дальше к Песчаному и Белому. Товар богатый, охрана солидная, но Вильдерг опасался появления у границы крупных отрядов степняков. Если бы господин обер‑колонель помог ему и рассказал, правда ли то, что говорят о возможном нападении?..

В принципе ничего особенного Вильдерг не спрашивал. Однако обер‑колонель ответил не сразу. Этот «почтенный» вряд ли упустит случай узнать как можно больше. И не о степняках, а об армии. Количество сил у границы, какие части стягивают в преддверии вторжения, места сосредоточения, предпринимаемые меры в тылу. Такие сведения дорого стоят, и кочевники отвалят за них хорошую сумму.

Вильдерг не враг стране, по крайней мере не явный. Но свою выгоду не упустит.

И обер‑колонель весьма осторожно рассказывал о ситуации, тщательно дозируя информацию.

За весь разговор наемники не произнесли ни слова, но слушали очень внимательно. Правда, перевозчик ничего особенного не сказал, да и Вернер не баловал откровениями собеседника.

А когда Вильдерг ушел, вновь усладив слух изысканными благодарностями и поздравлениями, Герман повернулся к обер‑колонелю:

— Он у вас на крючке?

— Не совсем, — протянул старший офицер. — Но в сотрудничестве не отказывает. Торговцы и перевозчики — хорошие источники информации. Мы многое узнаем от них.

— Часто отправляете с караванами своих людей? — спросил Кир.

Вернер вдруг замялся.

— Это секретная информация.

— Что?

— Извините, — тут же опомнился Вернер. — Я что‑то устал, голова плохо соображает. Нет, мы отправляем нечасто. А тайный департамент вербует осведомителей и агентов из числа работников, охранников, помощников купцов.

— Значит, практика посылки своих людей есть, — довольно кивнул Кир. — С Вильдергом людей отправляли?

— Да, два раза.

— Ты хочешь… — догадался Герман, — поехать с ним?

— Лучший вариант! Сразу решаем проблему проезда через Степь, безопасности пути и хорошей легенды.

— А он не сдаст? — спросил Герман Вернера.

Но за того ответил Кир:

— Пусть попробует! Семью под нож, его самого на медленном огне изжарят! А прежде я ему яйца отрежу и заставлю сожрать!

Обер‑колонель выслушал эту тираду с каменным лицом. Судя по виду, Киру он поверил. И Вильдергу лучше поверить тоже. Во избежание страшной перспективы.

— Я переговорю с ним, — вставил Вернер. — Он даст согласие. И молчать будет. Это не в его интересах.

— Точно, — хмыкнул Герман и покосился на друга.

Кирилла иногда заносит, но в целом он прав: предательство прощать нельзя!

Выбранные ротмистрами солдаты явились, как и было приказано, к конюшне у штаба батальона. Здесь их и нашли наемники.

Герман кивнул Бертому и с любопытством посмотрел на капрала Мирта. Среднего роста, мускулистый, с длинными руками и широкими кистями. Лицо обожжено солнцем и ветром, глаза чуть прищурены. Капрал был в обычной полевой форме, из оружия только сабля и кинжал.

— Вы знаете, кто мы? — спросил Герман.

Солдаты кивнули.

— Вам уже сказали, что за задание и какие награды ждут?

Опять два кивка.

— А теперь забудьте об этом! Наша главная задача — добраться живыми до края Степи. Остальное не так важно. Мы поедем с караваном Вильдерга, вы его должны знать.

— Знаем, господин советник, — ответил Бертом.

— Отставить советника! — скомандовал Ветров. — Мое имя Герман, моего друга зовут Кирилл. Обращайтесь к нам по именам, никому не надо знать, кто мы и откуда.

— Ясно. Я хотел сказать, что караваны не ходят до конца Степи.

— Я знаю… Стоп! Что ты сказал?

— Караваны доходят только до оазиса Белый, — пояснил сержант. — Дальше им хода нет. Степняки запрещают. Вернее, поселенцы.

— Так степняки или поселенцы? — уточнил Кир. — И почему?

По словам солдат, караваны торговцев и перевозчиков действительно доходили только до оазиса Белый. За ним начиналась запретная земля. Степняки внимательно следили за табу и строго наказывали тех, кто хотел проникнуть туда.

Точной причины такого запрета толком никто не знал, но торговцы полагали, что все дело в элементарном желании степняков не допустить любые контакты Хартемена с побережьем. Ясно, что кочевники и поселенцы торговали с живущими у моря. Они перепродавали привезенные оттуда вещи, но говорили об этом весьма неохотно. Так же ясно, что и товары Хартемена попадали на побережье. Видимо, по завышенной цене.

Прямая выгода от такого положения дел видна невооруженным глазом. А так как Хартемен не имел возможности проложить дорогу силой, все мирились с запретами.

— Сколько от оазиса Белый до конца Степи? — спросил Кир.

— Приблизительно девяносто лиг, — ответил Бертом. — Но это неточно.

— Может, чуть меньше, — вставил Мирт. — Я один раз был там. Во второй год службы. Командование посылало трех солдат с караваном перевозчиков под видом охраны. Нас тогда на границе не знали, купцы не возражали. По словам одного парня, сына бека кочевья, они доходили до границы Степи. Там была какая‑то огромная стена, перегораживающая дорогу. К стене не пошли. Почему — не сказал.

Наемники переглянулись. Это что‑то новенькое.

— Великая побережная стена, что ли? — хмыкнул Кир. — Восьмое чудо света!

— Очень может быть, — не поддержал веселья друга Герман, — защита от степняков. Построили когда‑то…

— Брось. С китайской‑то до сих пор не разобрались, то ли афера, то ли подделка поздних веков. Вон, кто‑то додумался сказать, что ее вообще в середине двадцатого века построили. А здесь‑то откуда такая стена?

— А? Да хрен с ней! — махнул рукой Герман и повернулся к солдатам: — Словом, вы поняли, что от вас требуется. На сборы вам час. Сами решайте, что брать и сколько. И ждите нас в казарме. Мы уточним, когда уходит караван. Ясно? Идите!

Бертом и Мирт отдали честь и поспешили к себе. Герман посмотрел им вслед и спросил Кира:

— Как думаешь, не подведут?

— Поживем — увидим, — пожал плечами тот. — Во всяком случае, они похожи на опытных солдат. Да и Вернер с ротмистрами врать не станут. В конце концов, их задача проста — помочь нам миновать Степь. Дальше уж сами.

— Сначала доживем до этого «дальше», — вздохнул Герман. — Потом и говорить будем. Пошли. Надо решить вопрос с караваном.

 

10

Видимо, обер‑колонель имел хорошие рычаги давления на перевозчика и умел ими пользоваться. Во всяком случае, никаких возражений со стороны Вильдерга не последовало. Он сразу дал согласие на присутствие в караване четырех посторонних людей. И даже сам придумал им легенду: новые компаньоны и их охрана.

Кир хотел было провести дополнительную беседу с Вильдергом на тему опасности распускать язык и возможных последствиях такого легкомыслия. Но Вернер отсоветовал. Мол, не стоит запугивать больше необходимого. Перевозчик и так услышал порцию обещаний, с него хватит. Каким бы он ни был лгуном и ловкачом, его семья, дом и богатства оставались в Хартемене.

Немного подумав, наемники согласились. Вернеру виднее.

— Я показал Вильдергу наиболее безопасный маршрут с учетом последних данных. Вам дам карту Степи, на ней указаны все дороги, кочевья, оазисы и подходящие места для ночевок, — пообещал обер‑колонель.

— Благодарю, это хороший подарок, — кивнул Герман.

— И напоследок совет. В Степи верить нельзя никому. А удара следует ждать отовсюду. Даже в оазисе. Слишком много людей пропало в Степи, слишком многие погибли только из‑за того, что теряли бдительность или доверяли кочевникам.

— Совет хорош. И мы ему последуем.

Вернер пожал им руки.

— Караван скоро выходит. До границы вас проводит рота Бреганна, а уж дальше сами.

— Спасибо, Бас, — назвал обер‑колонеля по имени Герман. — Желаю разделаться с кочевниками как можно быстрее. И успеха на новом посту. Отправь королю сообщение, что мы вышли. Пусть ждет новостей. Уж хороших или плохих — как выйдет.

Вернер проводил их до крыльца, немного постоял, глядя вслед, потом развернулся и пошел обратно, по пути кликнув адъютанта. Пора выезжать в штаб полка и начинать подготовку к операции.

Над поселком висел многоголосый гул. Крики команд, ржание лошадей, скрип колес, лай собак, звон стали, громкие удары кузнечного молота.

Среди всей этой суеты сборы нескольких человек прошли незамеченными. Бертом и Мирт оседлали и навьючили лошадей и ждали наемников у торцевой стены казармы, где была коновязь. Здесь сновали еще с десяток человек: кто готовился к выезду, кто только прискакал и снимал седла с потных крупов коней.

Герман подъехал к коновязи первым, окинул взглядом солдат. Оба в песочно‑серой форме специального образца. У Бертома на поясе нож и кобура с пистолетом. За спиной штуцер, на седле еще две кобуры: для пистолета и карабина. На запасном коне два больших вьюка и сумка, из которой выглядывает край ложа арбалета.

Бертом уже показывал арбалет наемникам. Удобное оружие, ножного натяжения. На десяти метрах прошивает кирасу, на семидесяти — человека без доспеха. Сержант использовал арбалет при налетах и засадах, когда следовало работать беззвучно.

У Мирта на поясе пистолет и сабля. Штуцер за спиной, в седельной кобуре второй пистолет.

Оба взяли то оружие, каким привыкли пользоваться и владели лучше всего.

— Кольчуги? — спросил Герман.

— В сумках, — ответил Бертом.

Подъехал Кир, махнул рукой в сторону штаба.

— Вильдерг готов к выходу. Караван стоит за околицей.

— Едем.

Герман развернул коня и уже на ходу сказал:

— Для всех мы младшие компаньоны перевозчика. Вы наша охрана. С этого момента и до конца пути предельное внимание и осторожность. Любая мелочь, любое слово — все имеет значение. Надо кровь из носу добраться до побережья!

Мирт и Бертом переглянулись, странное выражение сбило их с толку.

— Любой ценой, — пояснил Герман и дал шпор коню.

Караван ждал своего хозяина у опушки леса, заняв всю поляну и часть дороги. Почти четыре десятка длинных телег и крытых повозок, каждую из которых тянуло по два битюга. На повозках по два возничих. Еще в караване были помощники перевозчика, кухари, кузнец с подмастерьем, шорник, лекарь. Наемники заметили несколько женщин — то ли чьи‑то жены, то ли при кухне работают.

Весь этот табор охраняли полсотни наемных стражей. Все конные, вооружены ружьями, пистолетами, палашами, саблями. У некоторых к седлу пристегнуты саадаки с луками. Многие в кирасах.

Одежда серых тонов свободного покроя. Куртки с капюшонами, на груди поверх тонких легких рубах галстуки, прямо как у ковбоев и пионеров.

Вильдерг ждал наемников у околицы поселка. Он внимательно рассмотрел их и солдат, отметил незнакомое оружие и приветливо улыбнулся.

— Я рад помочь вам и Вернеру, господа. Дорога не окажется трудной и долгой. Тем более обер‑колонель был очень любезен и показал безопасный маршрут.

Наемники молчали.

— Как видите, караван большой, — продолжил перевозчик. — Поселенцы заказали много товаров.

Видя, что его гости продолжают хранить молчание, Вильдерг сменил тему:

— Обычно я еду чуть в стороне от каравана, чтобы не глотать пыль. Вы можете ехать где угодно, но я приглашаю следовать вместе со мной. Приятная беседа скрасит путь.

Герман наконец разлепил губы:

— Когда выезжаем?

— Сейчас, — любезно ответил перевозчик. — Господин ротмистр Бреганн со своими людьми вот‑вот присоединится к нам.

— Хорошо.

Герман еще не решил, как надо держать себя с Вильдергом и пока был сух и вежлив. А там видно будет. Что перевозчик человек не простой, было ясно сразу. Главное, чтобы не пытался предать их. Остальное не так важно.

К границе караван шел знакомой дорогой, самой широкой в этих местах. Впереди следовал Бреганн со своими людьми. Ротмистр, видимо, выполнял прямые указания Вернера. И землян провожал, и следил, чтобы караван шел именно этим маршрутом, не уходя в сторону. Вильдерг не должен был видеть, как к границе подтягивают войска.

Наемники ехали чуть позади перевозчика парами. Герман и Кир впереди, солдаты сзади. У каждого в поводу вторая лошадь. На ней основной запас продовольствия, фураж, палатки и прочий походный скарб.

— Караван пойдет медленно, — говорил Кир. — До оазиса Белый Вильдерг планирует дойти за семнадцать‑восемнадцать дней. От него до границы Степи еще пара суток. Фактически три недели. Как бы к тому моменту не случилась эта катастрофа!

— Вряд ли, — после некоторого раздумья ответил Герман. — Неринг нас бы предупредил. Он вроде как специально рассчитал, чтобы мы успели. Раньше времени паниковать не стоит.

— Я не паникую, — усмехнулся Кир. — Я прикидываю. Кстати, наш новый друг Вильдерг весьма заинтересовался «добрыми компаньонами». Будут вопросы.

— Обойдется. Лишь бы перед степняками язык не распускал.

— Дежурить придется по очереди.

— Это точно. Ночь будем делить на четверых.

Кир поправил ремень автомата, съехавшего от тряски с плеча, оглянулся на солдат.

— Парни вроде надежные. Ничего, выдержим. Прямо как в старое доброе время.

— Не знаю, почему старое время называют добрым, — поморщился Герман. — По мне так оно не слишком доброе.

— Ну это кому как! Можно поспорить.

— Отставить споры! До лучших времен. Смотри, приехали! Впереди Степь.

Караван миновал лесную дорогу и вышел к полю. Впереди у обочины высились два столба, на каждом щит с гербом королевства. Это была граница. За столбами уже территория Степи.

Бреганн с солдатами остался на опушке. Найдя взглядом наемников, он отсалютовал им саблей. Те дружно вскинули ладони к козырькам кепок. Следовавшие позади Мирт и Бертом повторили жест.

Караван на ходу перестраивался. Вперед ушел десяток охранников, еще по пять выдвинулись по бокам и поехали на удалении сотни метров. Остальные заняли места согласно походному ордеру.

За спиной защелкали курки, лязгнула сталь — сержант и капрал приводили оружие в готовность, проверяли, как выходят из ножен клинки. То же самое делали во всем караване. Здесь были вооружены все, от Вильдерга до помощника кухаря.

Кир и Герман синхронно загнали патроны в патронники автоматов и пистолетов, проверили гранаты и ослабили завязки баулов, чтобы при случае быстро достать бронежилеты и каски.

Вокруг Степь, а она шутить не любит. Удар может последовать в любой момент, с любой стороны. Надо быть готовым ко всему. Чтобы пережить этот долгий поход…