Как я стала православным психологом

Я окончила факультет психологии МГУ. Сейчас работаю в антикризисном подразделении в одном из психологических центров Москвы. Лет пятнадцать тому назад в одном из ЦСО Москвы я консультировала пожилых людей. Такие консультации многому учат самого консультанта-психолога: перед глазами проходят судьбы людей со всеми их ошибками, неожиданными поворотами… Два случая мне не только особо запомнились, но и привели к новому пониманию причинно-следственных связей между часто необдуманными, спонтанными поступками человека и его судьбой.

Первый случай, с которого, собственно, все началось, связан с пожилой женщиной, бывшей райкомовской работницей достаточно высокого уровня.

Ко мне пришла женщина жесткая, очень закрытая, с большими амбициями и большой обидой на жизнь. Со многими оговорками она сообщила мне, что живет вдвоем с дочерью. У дочери психиатрический диагноз: тяжелейшая форма шизофрении. Дочь зримо разрушалась и погибала на глазах матери не только сама, но и делала попытки избить или даже убить мать. В доме был настоящий ад. Удивительно было то, что в предыдущих поколениях в этой семье не было больных шизофренией.

Тяжело было разговаривать с ней, тяжело видеть измученные глаза, из которых просто кричал вопрос: «За что мне это мучение?..» Конечно, я понимала, что психиатрия – это не ко мне, психологи работают с пограничными состояниями, но в пределах нормы. Что касается дочери – могу только посочувствовать, а вот поддержать мать, выслушать ее, изменить ее отношение к данной ситуации мне очень хотелось.

Она начала осторожно, затем, почувствовав доверие, стала рассказывать более откровенно. Вначале рассказ шел исключительно об успехах: какие у нее были замечательные родители; какая она была отличница, комсомолка, активистка; сколько людей от нее зависело, когда она работала в райкоме партии. И после каждого сюжета – в глазах всплеск боли: «За что?»

Внимательно слушая ее и размышляя вместе с ней, я попросила ее рассказать о дедах и прадедах. Там тоже было все со всех сторон успешно. Повествуя о семье прадеда, она сообщила мне, что он взрывал Храм Христа Спасителя. Сказав это, она неожиданно вздрогнула и с удивлением и ужасом посмотрела на меня. Вот оно, нашла! В психологии это называется инсайт – озарение. Она замолчала, обдумывая сказанное, потом неуверенно спросила: «Неужели столько мучений выпало на мою долю за этот взрыв Храма?»

Тяжесть, давившая во время нашей беседы, как будто взорвалась – стало свежо и тихо, как после пронесшейся грозы. Так же как и она, я почувствовала, что вот он, найден тот самый узел, стянувший и изувечивший жизнь этой бедной женщины. Она вдруг поняла, что именно с того момента изничтожалось, стиралось с лица земли потомство «того деда» – и последняя в этом роду, тяжело больная ее дочь никогда не выйдет замуж и никогда не будет иметь детей. На ней род прекращается.

«Что же теперь мне делать?» – спросила она.

«Здесь я уже ничего сказать не могу, вам лучше рассказать все это батюшке, думаю, он вам сможет помочь».

Она пришла ко мне через неделю. Рассказала, что батюшка освятил квартиру, исповедал и причастил ее дочь; сама она тоже готовилась к причастию.

Встретившись с ней через некоторое время, я отметила, что нет у нее во взгляде прежней пронзительной боли и вся она как-то смягчилась. На вопрос о здоровье дочери она заметила, что у той стали реже и тише проявляться приступы злобной агрессии.

Конечно, и она, и я понимали, что полного выздоровления не будет, но женщине этой стало ощутимо легче жить с больной дочерью, и это было уже много.

Второй случай произошел несколько позднее в том же ЦСО.

Ко мне на прием пришла очень красивая пожилая пара. Седой отец, багровый от гнева, с возмущением говорил, что готов убить своего сына за то, что тот ежедневно изощренно издевается над его женой.

Вся дальнейшая работа шла в основном уже с матерью. Она рассказывала, какой он был замечательный ребенок: соседи не могли нахвалиться, учился отлично, ходил с родителями в походы, в музеи и театры.

Одним словом, хороший ребенок из хорошей семьи.

Затем он женился, и жена вроде хорошая. Но детей почему-то нет, он стал пить, а главное – все в доме крушить и нападать на мать, на все призывы к совести у него появился стеклянный взгляд.

Рассказывая о сыне, она вдруг вспомнила, что накануне его свадьбы ездила на электричке куда-то в Подмосковье к цыганке-гадалке, чтобы узнать у нее, счастлив ли он будет с женой. Сказав это, она задумалась и заметила, что, по-видимому, с этого момента сын стал меняться.

Она вдруг поняла, что хотя сын давно вырос, но связь, в том числе духовная, между матерью и сыном очень сильная, недаром говорится: «Молитва матери со дна моря достанет!» Но, к сожалению, бывает и обратное.

Сын сам не ездил к гадалке – ездила мать и своей материнской волей раскрыла его духовную защиту перед той темной духовностью, с которой связана любая гадалка. В то же время, ничего не зная о поездке матери к цыганке, сын стал проявлять особую злобность именно к матери, фактической виновнице его состояния.

Встал опять вопрос: «Что делать?»

Конечно, надо было прежде всего идти к священнику на исповедь. Но прежде чем мать пошла к священнику, освятила квартиру и т. д. – перед каждым ее шагом у нее были кошмарные сновидения, где ей угрожали, после которых она впадала в страх, но находила силы, чтобы преодолеть его.

Ощутимо шла духовная борьба, во время которой она обращалась за помощью и к священнику, и ко мне – психологу. И так же ощутимо менялись ее отношения с сыном.

Эти два случая до сих пор дают мне много пищи для размышлений, а в профессиональном плане открыли для меня такую реальность, работать с которой оказалось возможно на основе знаний не только современной психологии, но и святоотеческой литературы.

Нынешняя реальность такова, что люди с проблемами явно духовного характера идут к психологу, к гадалке, к «бабке», к экстрасенсу и т. д., но только не к священнику – и, как правило, лишь усугубляют свое положение.

В работе психолога существуют определенные границы его компетентности и методы работы в рамках этих границ. Однако православный психолог, не беря на себя функции священника, в своей работе вынужден часто помогать человеку разобраться в проблемах, в основе которых лежат духовные причины.

Дети и сохранившие чистоту взрослые присутствие Бога в их жизни чувствуют сердцем. В наш рассудочный век очень многие приходят к пониманию Бога, изучая физику, математику, философию и другие науки, то есть через разум.

Православный психолог в своей работе обращается и к разуму, и к сердцу, ощущая, на что больше откликается пришедший за помощью человек. Происходит нечто напоминающее работу настройщика инструмента. Опытный настройщик не подстраивает звук инструмента под свой шаблон, но, слыша индивидуальный голос каждого инструмента, гармонизирует весь строй этого инструмента, сохраняя его индивидуальность.

В последние годы в церковной среде часто звучат категорические мнения: а нужны ли психологи вообще? Многие склоняются к тому, что никакой пользы от них нет. Большинство наших священников только при упоминании о психологе не могут удержаться от гнева и сарказма, с возмущением дают самые нелестные характеристики психологам.

Правы ли они? И да, и нет.

Правы, потому что в последние годы, ориентируясь на модность профессии, огромное количество вузов и колледжей завели у себя психологические факультеты и выпускают дипломированных психологов с профессиональной подготовкой сомнительного качества.

Чем занимаются такие психологи, попадая на практическую работу? Конечно, прежде всего тестами всех видов, какими-то тренингами и, все чаще, оккультизмом.

Основной критерий, который берется за основу при подборе методик: «Чтоб действовало!» По этому критерию оккультизм в самых разных видах дает самые ощутимые результаты, происходящие затем события почему-то не всегда отслеживаются в их связи с воздействием оккультиста.

Работая в государственной системе образования, я постоянно сталкиваюсь с «жертвами» такой психологической работы. Это целые классы детей, с которыми медитируют на картинах Рериха, это дети и взрослые после сеансов аутотренинга и гипноза, это люди, поврежденные «энергетическими» воздействиями психологов и т. д. Когда эти люди попадают ко мне в поисках «еще более сильного психолога», мне приходится вместе с ними осторожно разбираться в том, какое именное воздействие на них было оказано «психологом».

Основное и самое страшное, что происходит на таких «сеансах психологов», – это разрушение психологической и духовной защиты «клиентов», а часто и «заражение» их темной духовностью. Получив многочисленные душевные и духовные повреждения, люди ходят от психолога к экстрасенсу, от экстрасенса к «бабке» и снова к психологу. И только если они попадут к психологу православному, могут с его помощью осознать, насколько опасными были эти «походы». Только после беседы с православным психологом человек начинает понимать, что ему необходима исповедь у священника, как показывает опыт, резко отрицательно начинает относиться ко всяким экстрасенсам и «бабкам» и, обжегшись на них, предостерегает от этого своих близких и знакомых.

Нужен ли для такого осознания ошибочности своих духовных поисков православный психолог или нет? По моему опыту – необходим, ведь большинство моих «пациентов» постоянно совмещали посещения и экстрасенсов и церкви, не замечая их несовместимости, хотя проблем у них возникало все больше. Безусловно нужен, так как, приходя к современному психологу и раскрываясь, как на исповеди, человек может получить такое повреждающее воздействие от применяемых психологом методик НЛП и др., после которого требуется специальное восстановительное лечение. Православный же психолог, руководствуясь гиппократовским принципом «Не навреди!», бережно относится к человеку, как к образу и подобию Божию, и поэтому не предлагает ему расслабления, не лезет в его подсознание, не вскрывает его защитные механизмы, не навязывает ему свои мнения и внушения. Но, видя в человеке разрушение Образа, восстанавливая в нем иерархию ценностей, возглавляемую духовными ценностями, тем самым способствует возрастанию духовного иммунитета и способности самостоятельно решать жизненные проблемы.

К сожалению, в настоящее время многие душевно страдающие люди пойдут к кому угодно, но только не к священнику: остался очень высокий барьер еще с советских времен.

Особое внимание хочу обратить на то, что многие психологические методики, разработанные и успешно работающие прежде, сейчас не могут применяться в силу изменения условий воспитания и жизни современных людей. Прежде всего это относится к психоанализу З.Фрейда.

Если в те времена, когда работал Фрейд и его последователи, три уровня психической жизни присутствовали в том классическом виде, как это у Фрейда описано, то теперь все изменилось, буквально встало с ног на голову стараниями нынешней агрессивной антикультуры. То, что, по Фрейду, было заблокировано на нижних этажах психики, прежде всего сексуальность и агрессивность, сейчас с помощью распоясанных СМИ и «продвинутых» родителей перебралось на верхний этаж, с которого изгнаны описанные Фрейдом социальные ориентиры и ценности культуры как раз на самый нижний этаж психики, в подсознание. Средний слой – цензура – оказался в полнейшем замешательстве, буквально «все смешалось в доме Облонских».

Мне нередко приходилось слышать, что неправославный психолог непрофессионален, и я совершенно с этим согласна. Православный психолог в своей работе опирается прежде всего на духовно-нравственную иерархию ценностей, лежащую в основе различных культур. При работе с людьми разного вероисповедания выход на эту систему ценностей, можно сказать, также является основным методом работы.

…Пришла мама с дочерью шестнадцати лет. Девочка рослая, красивая – белокурые волосы, голубые чистые глаза; на редкость, никакой косметики – ну прямо Ольга из «Евгения Онегина». Девочка начинает неуверенно рассказывать, что она в последнее время находится в очень тревожном состоянии. Когда она ложится спать и закрывает глаза – на нее наступает злобный чебурашка с окровавленными зубами. Открывает глаза – он пропадает, опять закрывает – ужасный чебурашка надвигается на нее. Девочка видит маленьких уродливых существ, бегающих по квартире, и многое другое, чего не видят окружающие ее люди.

Ребенка показывали разным специалистам, в том числе психиатру, который выписал ей успокаивающие средства. Однако лекарства не только не облегчили состояния девочки, но, чем больше увеличивали их дозировку, тем отчетливее она видела «то, что никто не видит». Мама в числе прочего сообщила о том, что в детстве у девочки был сильнейший диатез, и она, по совету знакомых, обратилась за помощью к «бабке», а та ей велела окрестить ребенка, затем принести к ней. Ребенка окрестили, «бабка заговорила» диатез, и он пропал. К этой «бабке» еще несколько раз обращались по каким-то проблемам здоровья ребенка. А потом у девочки появилось «видение другого мира» и страхи, ничем не снимаемые, а, напротив, усиливающиеся после приема лекарств.

Какая психокоррекция помогла бы этой девочке и закрыла бы то, что открыла у нее «бабка»? Конечно, мать поняла, что «лечение» диатеза ее дочери дорого обошлось, но у нее даже и мысли не возникало пойти в другую сторону – к священнику. Таблетки, заговоры, заряженные талисманы – это зримо и понятно, а при чем тут священник?

Поэтому пришлось мне не только беседовать с мамой о возрастных особенностях ее ребенка, но и обсудить, чем может помочь ей священник.

На приеме – юноша семнадцати лет, студент первого курса технического вуза, сам записался по поводу депрессии. Глаза тревожные, долго подбирает слова, чтобы описать свое состояние. Он постоянно слышит голос внутри себя, явно не свой внутренний, явно чужой. Голос постоянно пугает его, угрожает ему, пророчит всякие беды и напасти, злобно комментирует все происходящее, тянет прыгнуть из окна, с балкона.

Спрашиваю, давно ли у него это. Рассказал, что лет в шесть-семь он смотрел по телевизору фильм «Вий» (первый, еще советский, отечественный фильм ужасов) и внезапно почувствовал, как что-то ужасное вошло внутрь него. С тех пор постоянно ощущает присутствие кого-то страшного в себе, боится его, сопротивляется ему и очень изматывается в этом сопротивлении. Заметил, что, когда подходит к иконам, внутри звучит грязная брань. Мама растила его одна, работает на рынке, знает различные заговоры и к Церкви относится очень негативно. Юноша обращался к врачам, но после приема выписанных ему таблеток внутренний голос только усиливался, его внушениям труднее было сопротивляться. Очевидно было, что этому юноше необходима помощь прежде всего церковных таинств: исповеди, причастия, соборования, возможно и отчитки. Но конкретно что-то рекомендовать мог только священник, к которому я и посоветовала обратиться этому юноше.

Редкий случай, когда с ребенком пришли оба родителя. Учителя просят перевести мальчика (ему одиннадцать лет) в другую школу. Причина: в его присутствии постоянно что-то происходит, все ломается, горит, дети калечатся. Последний случай: во время драки с другим мальчиком у того загорелись волосы.

Родители подавлены, они устали постоянно одаривать всех пострадавших и, похоже, сами побаиваются своего ребенка.

На мой вопрос, с чем это может быть связано, отец, смущаясь, стал рассказывать, что несколько лет назад он работал водителем у колдуньи. Он часто привозил ее на кладбище по ночам, где она ходила на свежие могилы и что-то там делала. Он говорит, что чувствовал, что добром для него это не кончится, и видит свою вину в том, что происходит с сыном. Мы с родителями обсудили все, чем я могла им помочь, но основная помощь опять же могла им прийти только от батюшки в храме.

Родители, не мешкая, обратились к священнику, сразу же всем семейством окрестились и даже венчались. Необходимость в беседах с психологом отпала сама собой.

* * *

Недавно я прочитала у иеросхимонаха Сампсона Сиверса: «Промыслу Божию о нас нет предела. Ничего буквально не случается без воли Божией, всему определен день и час».

Многие, дожив до зрелого возраста и оглядываясь назад, с удивлением отмечают, что ничего случайного в их жизни не было. Я тоже с каждым годом все отчетливее вижу вехи, по которым не только шла моя обыденная жизнь, но и определялось направление моей профессиональной деятельности.

* * *

Однажды, когда дети мои были еще маленькие, как-то раз ехала я с ними на электричке с дачи. В Сергиевом Посаде в вагон зашли несколько человек, и одна из женщин подсела к нам. День был будний, вагон полупустой, и мне стало досадно не только то, что она села именно к нам, но мне не очень нравилось то внимание, с которым она разглядывала моих детей. В молчании доехали до Ярославского вокзала, вышли из вагона, и вдруг она пошла рядом со мной от вокзала до станции метро «Комсомольская», и за время этого очень короткого пути рассказала трагедию своей жизни.

У нее было двое маленьких детей: девочка и мальчик, трех и пяти лет. Забеременев третьим, она пошла делать аборт, а дети остались с бабушкой. Бабушка не уследила, дети выпили какие-то ее таблетки яркого цвета, легли спать и… не проснулись. Вернулась из больницы женщина, избавившись от нерожденного ребенка, похоронила умерших детей, и после этого больше никогда не беременела.

Теперь она часто ездит в Лавру, много молится и плачет о содеянном, но детей у нее нет и, по-видимому, никогда уже не будет. «Берегите своих детей!» – сказала она мне на прощание.

Людмила Ермакова, психолог, г. Москва. БлаговестСамара. рф/-public_page_8671

 

Маленькое чудо

Кирилл с нетерпением ждал, когда же он избавится от этой добавки к имени – «отрок». Ему даже казалось, что все священники в их храме знают о его переживаниях.

Кирилл верил в Бога, но пока еще, как часто и мы, взрослые, Ему не доверял. По субботам они с мамой приезжали в храм на своем «Фольксвагене» и иногда оставались у нас ночевать. И в эту субботу они остались у нас.

Вечером мой муж с Кириллом отправились ставить автомобиль на стоянку. Возвращались поздно. Мой муж особенно аккуратно относится к документам, но в этот раз почему-то положил их мимо кармана. Вечером про них никто не вспомнил, утром все спешили к Литургии. И только после праздничного обеда, когда Кирилл с мамой засобирались домой, обнаружилось, что документов нет.

Искали все и везде. Стали восстанавливать в памяти события прошедшего дня. Муж вспомнил, что последний раз держал их в руке после автостоянки. Значит, выронил, нет сомнения. Мы были очень расстроены, особенно приуныл Кирилл. Каждый из нас предлагал свою версию по спасению документов. Все тщетно: в ГАИ выходной. И вдруг я вспомнила, как в женском монастыре в Пайгарме одна монахиня потеряла важные ключи. Она искала полдня – безуспешно. Решила признаться игуменье. Та строго приказала читать «Верую» несколько раз. Монахиня исполнила благословение. Потом пошла на источник, и – в купели под полами поблескивали ключи…

Я предложила своим друзьям попробовать сделать то же. Все согласились без особого энтузиазма. «Правило» длилось около получаса, Кирилл все время порывался убежать.

Наконец мы прочитали в последний раз Символ веры, сели. И в эту минуту в дверь позвонили. На пороге стоял наш сосед с первого этажа. Весело улыбаясь, он спросил:

– Что «Фольксваген» – стоит?

Мы ответили:

– Да…

– Ну, теперь можно и поехать, – сказал он и вручил нам документы.

Он утром шел на работу и на улице Венцека (кто знает эту шумную улицу, удивится вдвойне) нашел наши документы и даже вспомнил номер машины и кому она принадлежит.

Радости не было конца. Кирилл резвился как ребенок, и, я думаю, с этого дня он, впрочем, как и мы, взрослые, – стал больше доверять Богу.

Потом мы на коленочках поблагодарили Отца Небесного. Перед соседом мы, конечно, в долгу не остались, но перед Ним будем в долгу всегда.

Анна, г. Самара, БлаговестСамара. рф/-public_page_9995

 

Знаки милости Божией (записки православного священника)

Однажды в храме ко мне подошла прихожанка, раба Божия Татьяна, и с волнением стала говорить о том, что недавно с ней произошли такие удивительные события, о которых она просто не может умолчать. Со вниманием выслушав ее рассказ, я решил, что он будет интересен и другим людям.

 

Чудесное исцеление

– Весной этого года мой брат предложил мне отправиться вместе с ним в паломническую поездку по святым местам России. Конечно, мне очень хотелось поехать, но у меня не было денег, а самое главное, я сильно заболела, были серьезные проблемы с кишечником. Ну как, думаю, поеду я в таком состоянии в двухнедельную поездку, да еще на автобусе? Это просто невозможно. А брат уговаривает: я тебе денег дам в рассрочку, поехали. Ну хорошо, а болезнь? И тут я подумала: евангельская кровоточивая женщина только прикоснулась к ризе Христовой и сразу исцелилась. А почему мне не попробовать? Господь ведь все может! Пришла я в свой Кирилло-Мефодиевский храм, подошла к большому деревянному Распятию и с горячей молитвой приложилась к ногам Спасителя. И представляете – после этого болезнь прошла! До сих пор у меня с кишечником, слава Богу, все в порядке.

 

Встреча со старцем Наумом

Когда мы приехали в Троице-Сергиеву Лавру, мне захотелось узнать, здесь ли архимандрит Наум, и если здесь, то каким-то образом поблагодарить его за моего сына Сергея.

А с Сергеем произошла такая необычная, даже удивительная история. Только в двенадцать лет он признался мне в том, что с раннего детства к нему во сне и наяву приходит какой-то добрый дедушка и беседует с ним. Как-то мы с Сергеем были в Покровском соборе, и он, показав на икону преподобного Сергия Радонежского, говорит: «Вот этот дедушка! Но ко мне он приходит не в такой красивой одежде, а в старом черном халате с заплатами». В житии святого я прочитала, что он действительно всегда ходил в ветхом залатанном подряснике. У меня три сына, а вот такое случилось почему-то с Сергеем.

Когда он вырос, пошел работать и стал жить обычной мирской жизнью, грешить, предаваться страстям. Стал болеть, впадать в уныние. Как это ни странно, но к Церкви сын не стремился, хотя в детстве имел такое необычное общение с преподобным Сергием. Однако вера у него осталась, в свое время он даже немного пел на клиросе. Поэтому однажды, не находя выхода из своего угнетенного состояния, сын решил идти пешком в Троице-Сергиеву Лавру. Было это в марте, на улице холодно. Я, естественно, испугалась за него. Рано утром пришла в Кирилло-Мефодиевский собор, плачу. Там еще никого не было, только пожилой алтарник ходил по храму и зажигал лампады. Я в слезах подхожу к нему и говорю о сыне. Он мне ответил: «Ты, главное, молись за него, а Господь все Сам управит». И я стала молиться…

А Сергей с Божьей помощью добрался до Сергиева Посада. Рано утром он, уставший, измученный, с большим рюкзаком за плечами, вошел в главные ворота Лавры. Навстречу ему – старенький монах. Остановил он сына, спрашивает: «Ты для чего сюда пришел?». Сергей отвечает: «Пожить здесь, помолиться». Монах говорит: «Это только с благословения отца Наума», – и пошел дальше.

Сергей поселился в странноприимном доме и каждое утро приходил на братские молебны у мощей преподобного Сергия в Троицкий собор. Как-то после молебна к нему подошел монах и сказал, что его зовет к себе архимандрит Наум. Сын пошел за ним, а когда вошел в келью лаврского старца, то узнал в нем того монаха, который встретился ему в день приезда.

Отец Наум долго беседовал с Сергеем, попросил его почитать свои стихи. У сына возникло ощущение, что старец знает его с самого рождения. Позднее, рассказывая об этой встрече, Сергей сказал мне: «Мама, он всех нас знает!».

Архимандрит Наум, дав сыну наставления, благословил его поехать в Радонеж на святой источник. Добрался он туда уже поздно вечером, искупался и тут же, в купальне, уснул в спальном мешке. После этого святого источника Сергею стало лучше. Утром он отправился обратно в Самару…

Конечно, мне очень хотелось поблагодарить отца Наума за помощь сыну. И вот стою я на вечернем богослужении в Успенском соборе Лавры, а рядом со мной молится молоденький послушник. Спрашиваю его тихонько, не знает ли он про отца Наума. Но послушник ответил, что сам только что приехал в монастырь к брату, который учится здесь в семинарии, и ничего еще не знает. А потом говорит: «А вы подойдите вон к тому священнику и спросите». Я думаю: как же я подойду, служба идет, нехорошо священников отвлекать. Но парнишка меня толкает: «Идите, идите, вам же нужно!». Пересилила себя, подошла к священнику, спросила его об отце Науме, но он тоже не знал и показал на четырех сидящих у стены монахов: «Спросите у них». Подошла к одному монаху, волнуюсь, рассказываю о своей ситуации. Он спокойно говорит: «Напишите все в записочке, я ему передам». Представляете, он оказался келейником старца!

После службы я видела, как этот монах встретил отца Наума, вышедшего из алтаря, и повел из храма в келью. Ну, думаю, слава Богу, хоть записку передала.

Утром я молилась на братском молебне в Троицком соборе. Вдруг ко мне подходит келейник старца, протягивает мне мою записку и говорит: «Сама ему отдашь. Стой здесь. Когда поведу отца Наума, кивну тебе, подходи и говори, отдавай записку. Он может даже не остановиться, ты все равно говори, иди за ним и говори». Я такой милости и не ожидала, душа трепещет. И вот келейник ведет старца. Я подошла к нему, он неожиданно остановился, откинул мантию, взял мою записку, прочитал, положил в карман подрясника, выслушал меня, говорит: «Читай за сына Евангелие». Когда он ушел, я еще с трудом осознавала, что случилось то, о чем мне и не мечталось. Встретиться с известным старцем всего лишь за день пребывания в Лавре для меня, грешной, конечно, это большая Божья милость.

БлаговестСамара. рф/-public_page_10024

 

«Не упади, сынок!»

Пьющий или пристрастившийся к наркотикам муж – боль и мука для женщины. Но сын, но сын наркоман! Что может быть горше такой участи?!

Наталья с ужасом узнала: Алеша – наркоман. Слезы, уговоры – ничто не помогало. Теперь уже сын командовал матерью, требовал денег – и могла ли она отказать, видя, как мучается сын в смертной ломке.

– Я перепробовала все, что только было в моих силах, – рассказывала Наталья. – А когда поняла, что на него ничего не действует, стала… торговаться. Понимая, как это чудовищно, говорила: «Я дам тебе денег на «дозу», если ты пойдешь со мной в церковь. Если причастишься…» А что еще я могла сделать? Другие слова он просто не слышал, не хотел слышать.

Однажды Наталья с Алексеем вернулись с литургии – просветленные, радостные.

Оба причастились. Но дома сын снова стал требовать денег, а мать пыталась вразумить его: «Сыночек, не надо, остановись. Ты причастился Плоти и Крови Господней – зачем тебе колоться этой дурью…» Слово за слово, и сын вскипел: «Не дашь денег? Тогда я брошусь с крыши!» – и выбежал из квартиры.

С горестным плачем, не поспевая, Наталья бежала вдогонку за Алешей. Словно неистовая злобная сила несла его на девятый этаж… на крышу! Он пробежал мимо своего одноклассника – и Наталья крикнула тому: «Задержи Алешу! Скорее!..» Вдвоем они поспешили за Алексеем, вот уже второй мальчик почти догнал его, но – поздно!

У Натальи замерло дыхание при виде страшной картины: ее сын, только что державшийся за край крыши, разжал руки. В тягостном оцепенении, словно в жутком сне, мать видела, как мальчик оторвался от спасительного карниза…

Вот сейчас он рухнет наземь – и ничего уже нельзя сделать! Но, вопреки всем земным законам, Алеша не упал. Он продолжал парить в воздухе какое-то мгновение, – и этой доли секунды оказалось достаточно его, в общем-то, щупленькому однокласснику, чтобы наклониться, подхватить крепыша Алексея и втащить его на крышу.

– Это по милости Божией Алешенька остался жив! – уверена Наталья. – Я так думаю, это сила Святого Причастия удержала его от падения. Пожалел нас Господь…

Но удержать сына от дальнейшего падения в бездну наркотической зависимости Наталья не смогла. И тогда Господь попустил ему попасть в заключение. Но как ни тяжела жизнь сына за решеткой, Наталья радуется: Бог даст, там Алешенька избавится от наркомании. Ведь сейчас он волей-неволей лишен дурманящего зелья, организм исподволь очищается.

В тюрьме Алеша встретил духовного наставника – окормляющего заключенных священника Ильинской церкви города Самары иерея Виктора Проничкина. Когда-то в прежней жизни, в школе, Алеша занимался у него – тогда мирянина – в архитектурном кружке и был способным учеником. Теперь придется учиться заново – тому, как построить Божий храм в своей душе.

Обо всем этом я услышала от Натальи – в Иверском женском монастыре г. Самары, на похоронах дорогого нашего батюшки протоиерея Иоанна Букоткина…

Ольга Ларькина. БлаговестСамара. рф/-public_page_10323

 

Смерть комсомольца

Я хочу вам поведать историю, которая произошла у нас в деревне, в селе Большая Каменка Елховского района (ныне Красноярский район) Самарской области, в 1958 году.

Было мне тогда 20 лет. В центре села стояла большая деревянная церковь, снаружи обитая досками. В это время церковь была уже закрыта, а когда она еще действовала, рассказывали мои родители, имела для села большое значение. По праздникам со всех концов села тянулись сюда верующие. Церковь была огорожена штакетником. Так вот, на эту ограду вешали все то, что сельчанами было потеряно или забыто. То есть церковный забор служил чем-то вроде «стола находок». И люди тогда были гораздо добрее, уважительнее и честнее, чем сейчас.

Но пришло то время, когда стали бороться с Богом и с Церковью Божией. Тогда храм наш был закрыт, и председатель колхоза стал хранить там зерно. Так и достоял бы храм до наших времен, если бы один доморощенный атеист не решил разобрать его и построить на этом месте клуб. Но колхозники не соглашались. Тогда он набрал комсомольцев и сагитировал их все-таки разобрать церковь. Ребят было восемь человек. Как только они сняли крышу, сверху им стали видны иконы. И комсомольцы все как один увидели, что эти иконы плачут. Они принялись объяснять стоящим внизу людям, что происходит чудо. Но один их товарищ кричал им снизу: «Я не верю, это вы их обмочили!» Те предложили ему убедиться, и он забрался наверх. И когда он поднялся, то просунул голову в отверстие в куполе – и вдруг совершенно неожиданно упали перила прямо ему на шею и убили его. И он повис на куполе мертвым. Остальные ребята-комсомольцы с перепугу попрыгали вниз и сами разбились – кто погиб, а кто покалечился. Снимать погибшего их товарища с купола церкви никто из сельчан не решился, сняли только проходившие мимо плотники.

Спустя какое-то время церковь все-таки сломали и построили вместо нее сельский клуб. Но клуб даже года не простоял – вспыхнул однажды по неизвестной причине и сгорел, как спичечная коробка. Вместо клуба сельчане поставили монумент славы погибшим во время Великой Отечественной войны большекаменским солдатам. Вот он и стоит по сей день.

Мария Максимовна Кутукова, с. Курумоч-2

Волжского района Самарской области.

БлаговестСамара. рф/-public_page_10336

 

Помощь святителя Николая

Несколько лет назад – все, наверное, помнят – из города Бари привозили икону Николая Чудотворца. И меня, грешную, Господь сподобил приложиться к этой чудесной иконе, а также я приложила к ней картонную иконочку Николая Чудотворца.

Сестра моя Валентина – больная, прикованная к постели, – жила в Казахстане. Я ей послала в письме эту иконочку и написала, чтобы она этот образок прикладывала к больным местам и не расставалась с ним. Прочитав мое письмо, Валентина подумала: «Вот еще чего не хватало – буду я ее прикладывать!» – и, положив в сторону, забыла о письме и об иконе.

Но вот однажды начались такие сильные боли в позвоночнике, что не было сил терпеть. Тут-то она и вспомнила о моем наказе. Взяла иконочку и положила на больное место. И вдруг почувствовала, что ее больные парализованные ноги кто-то стал поднимать, да так высоко! И какую она ощутила легкость во всем теле и в своей измученной душе, исполнилась неописуемой радости! Подумала: «Лечит меня Николай Чудотворец!» – и с этой мыслью уснула.

После этого ей стало намного легче, стала садиться и сидеть в постели. А через некоторое время с Божией помощью Валентина с сыном переехала в Самару.

Вот такая Божия благодать посетила дом моей сестры.

Раба Божия Анна, г. Самара. БлаговестСамара. рф/-public_page_10279

В нашей семье был семейный самовар. И обычно под вечер, после чая, мама рассказывала нам различные истории, случившиеся в жизни нашего отца или бабушки, других членов семьи. Вот одна из таких историй.

В финскую войну мой отец, Иван Васильевич, был командиром разведывательной группы. Шли на лыжах, в тыл к финнам. Закончив разведку, возвращались «домой», в полк. Но как-то они проплутали четверо суток в финских лесах, возвращаясь не один раз на одно и то же место.

Есть уже было нечего, бойцы выбились из сил и уснули прямо на снегу. Моему отцу не спалось. Часа в четыре утра он присел на пенек, задумавшись: «Что делать? Как найти правильный путь? Как выйти из леса?..»

Вдруг, откуда ни возьмись, появился старичок с бородкой. Такой легкий, быстрый.

– Сидим? – спрашивает отца.

– Сидим, – отвечает отец. – Сбились с пути, кружимся на одном месте, выбились из сил.

– Вот так пойдете! – сказал старичок, указав рукой путь, и тут же пропал.

Так Николай Чудотворец спас разведгруппу от неминуемой смерти.

Вернувшись домой с финской, отец рассказал моей матери об этом случае и, указав на икону Николая Чудотворца, сказал: «Это был он».

С тех пор отец не стал запрещать моей маме вешать иконы, как это было раньше. «Бог есть», – сказал он.

Отец погиб уже на Отечественной войне – 23 ноября 1942 года, защищая подступы к Сталинграду.

Зоя Корнилова, г. Скопин Рязанской области. БлаговестСамара. рф/-public_page_10279

 

Обновление креста Господня

Лет сорок живет в нашем доме старушка. Родственники навещают ее редко. Все эти годы она была старшей по дому. Боевая, всегда боролась с пьяницами, хулиганами за чистоту и порядок во дворе и подъездах. С начальством нерадивым ругалась, многим помогала, животных спасала. К ней и сейчас идут за советом. Добрый человек, но иногда и слово скверное ввернет в речь, и кричала громко, ругалась. А сейчас сидит у окна. Я как иду домой, махну ей рукой, приветствуя.

Однажды она мне машет: зайди, мол. Я в этом доме живу не очень давно и у нее не была. Вхожу. Она встречает и рассказывает, что недавно закружилась у нее голова, упала она на кухне, а из наклонившегося чайника кипяток вылился прямо на ногу. Нога вздулась, но в больницу она отказалась ехать. Спасибо женщине доброй, из нашего подъезда – делает ей перевязки.

Смотрю я, а у нее на стареньком шифоньере стоят древние фотографические иконки и большой медный крест – Распятие. Я спрашиваю: «Валентина, вы верующая?» Она плачет и рассказывает, что верующая с детства и мама, умирая, благословила ее вот этой иконой, которую она спрятала, когда рушили храмы и жгли иконы. На иконе видны только лик Богородицы, ручка и лик Младенца, написанные маслом на дереве.

Пришли мы с ней к такому выводу, что Господь дал ей такое испытание для того, чтобы оставила она эту суету, раскаялась во многих своих грехах и всем сердцем обратилась к Нему. Решили: нужно исповедаться и причаститься Святых Христовых Таин, а раз нога болит, вызовем батюшку на дом.

Договорились мы, что я в свободное от служб (я пою в храме) время буду приходить и читать все необходимые молитвы для Причастия (она плохо видит). Она с великой радостью стала меня встречать всякий раз.

И вот стою я читаю, а она сидит и плачет о своих грехах. На второй день читаю и думаю, глядя на Распятие: нужно бы там все протереть, принести порошка зубного да почистить крест. Уж очень он темный, медь почти коричневая.

На третий день стали читать. Бросила я взгляд на крест, а он стал желтого цвета, блестит даже весь. Я говорю: «Валентина, вы что, крест почистили?» А она: «Да как же я с такой ногой к нему доберусь?» Взглянула она на крест, мы так и ахнули. Стали плакать и молиться, прикладываться к кресту. Я все прибрала там, где он стоял, а по нему провела чуть влажной тряпочкой. Он так и засиял, как полированный!

Вот, говорю, Господь показывает, что Он здесь, с нами, поддерживает нас в угодном Ему благом деле.

Вызвала я на другой день батюшку, а вечером пришла узнать.

Валентина моя в великой радости сообщает мне о своей исповеди, покаянии и Святом Причастии. А батюшка, как вошел в квартиру, так заметил: «Какой у вас красивый крест». А она, рыдая о своих грехах, забыла рассказать о чуде и имя священника узнать. На другой день я узнала, кто ездил, и рассказала батюшке о нашей великой радости. Он порадовался с нами и подтвердил, что произошло обновление креста Господня.

А икона Божией Матери, видно, тоже начала обновляться, так как стала видна уже и одежда, и весь силуэт.

Господи, как благодарить Тебя за доброту Твою и терпение к нам, грешным? Как без греха сохраниться нам, Милостивый?.. Слава и благодарение Господу за все!

Раба Божия Наталия. БлаговестСамара. рф/-public_page_10291

 

Пропавшая Наташа

Несколько лет назад в Жигулевске пропала молодая девушка Наталья, подруга моей дочери Елены. Лена и Володя, с которым Наташа встречалась, попали в число свидетелей.

С самого первого дня исчезновения за Наталью молился весь наш приход во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского. Но время шло, а девушка все не находилась. Я предложила Володе съездить в Ташлу к блаженной матушке Марии Ивановне. Он с радостью согласился и повез на своей рабочей машине меня, Лену и моего годовалого внука. По дороге я спросила Володю, окрестится ли он, если найдется Наташа, и он ответил утвердительно.

Приехали в Ташлу, и я пошла в келью, где жила матушка. Показала фото Наташи матушкиной келейнице Тамаре, но она сказала, что никаких снимков не надо. «Иди и молись в храме, если Господь откроет – матушка примет». Я со страхом побежала в храм. Долго молилась с земными поклонами и со слезами. Вышла на крыльцо – навстречу идет Тамара и говорит: «Идите, матушка ждет вас». На лавочке у ворот полулежала старица. Рухнув на колени, я начала бессвязный из-за сильного волнения рассказ. Единственное, что хотела узнать, где Наташа и найдется ли. Жива ли? Матушка только и ответила: «Найдется, жива, жива… Мандарины-корки». И тут же вытащила из кармана много-много квадратных тряпочек-платочков, как будто они заранее были припасены.

Тамара сказала, что матушка велит сшить из этих тряпочек скатерть – на помин за Наташу. Дала мне нитки, иголку – и дело пошло. Вскоре скатертка была готова. Тогда матушка сказала мне, что нужно купить продуктов и подать в церковь на канун. Купив продукты, я отнесла их в храм. Но в голове все время вертелась мысль: если Наташа жива и найдется, – то почему нужно подавать на канун?

Очень долго мы еще беседовали с матушкой, только я не все могла понять. Тамара утешила меня, сказав, что матушка вымолит Наталью: у нее самой мама Наталия и всех ее тезок Мария Ивановна любит.

Мне очень хотелось чем-то отблагодарить матушку, но келейница не разрешила. Сказала, что матушка любит розы. Вот, мол, когда найдется девушка, тогда приедешь и подаришь розы.

После этой поездки прошел год, потом еще год; дело не раскрывалось, и его сдали в архив. Матушка Мария умерла…

Весной 2001 года Лену и Володю опять вызвали к следователю. Вова был в командировке (Лена узнала об этом, позвонив его матери). И вот о чем рассказала дочь, вернувшись от следователя.

В тот день после работы Наташа зашла к Лене, потом к своей сестре – и больше ее никто не видел. А случилось вот что. Возле рынка она встретила парня, с которым когда-то была близка. В компании с ним были его брат и какой-то солдат. Завязалась ссора, парень вытащил нож и вонзил его в Наталью. Ударил несколько раз.

Место было безлюдное, уже стемнело. Чтобы скрыть следы преступления, парни утащили бездыханное тело в рынок, где брат ее «друга» работал раздельщиком мяса, расчленили и в целлофановом мешке сбросили в овраг, на помойку, куда выбрасывают всякий мусор («мандарины-корки…»). Через два с лишним года «раздельщик» проболтался, и преступление было раскрыто. Об этом случае писала газета «Жигулевский рабочий». В моем рассказе могут быть незначительные неточности, но в том, что преступление раскрыто по молитвам матушки Марии, – я глубоко уверена, только каюсь, что не написала раньше. Розы мы с Леной подарили матушке Марии на праздник Божией Матери, так как знаем, что Царица Небесная тоже любит Свою верную послушницу.

Та встреча с матушкой была у меня не единственной. Я была знакома с ней уже лет семь. Когда моя незамужняя дочь ждала ребенка, Мария Ивановна благословила ее родить чадо. По грехам нашим Женя у нас растет неуравновешенный. Елена тоже рождена вне брака (мы ее удочерили). Сама я страдаю от страсти винопития, а как выпью – курю. Помолитесь о нас, грешных… Володя хоть и обещал, но до сих пор не окрестился.

Много раз он попадал в аварии, но пока не вразумился.

Клавдия. БлаговестСамара. рф/-public_page_10222

 

«Все от Бога нам, грешным, дается»

Владимир Филиппович Пономарев и его жена Нина Петровна – обычные люди, как и многие их сверстники, прошедшие через множество искушений. Много лет они духовно окормлялись у блаженной схимонахини Марии (Марии Ивановны Матукасовой). Ездят по святым местам, ходят в храм. Владимир поет на клиросе Кирилло-Мефодиевского собора.

Жизнь этой семьи никогда не была легкой, но, преодолевая и переживая вместе все тяготы и лишения, они научились главному: пониманию того, что все от Бога, все дается нам во спасение. Об этом и те истории, что поведала Нина.

 

Молитва о маме

Господь показал мне маму мою в аду. Видать, настолько уже душа ее возопила. Я ее не поминала лет десять, даже нитки за нее не подавала, ни корочки хлеба. По молодости была далека от Бога. Мама моя тоже несла в своей жизни грех родителей своих. Потому что ее мама, моя бабушка Анна, умерла от аборта. Они с дядей Ваней осиротели маленькими: маме было пять лет, а дяде Ване три года. Моя-то мама единственный раз хотела сделать аборт, и вдруг страх на нее напал, в жизни такого она не знала! Побежала прочь, не стала губить чадо. Родила она меня, а потом Господь уже уберег ее от греха, она больше не беременела. Маме Господь дал жизнь очень тяжелую, мытарства на земле, может быть, для того, чтобы в какой-то мере искупить грех ее родителей. Мама была очень доброй души человек, зла никогда не держала, всем все прощала. В 15 лет маму посадили на пять лет – то ли она опоздала на работу, то ли уснула на работе. Работали ведь по 17 часов во время войны. Просидела она два года, и окончилась война, ее выпустили. Но те два года в лагере были сущим адом! Пришла – тело все в наколках. Там, говорит, тебя распинали как на кресте и творили что хотели… Из лагеря она в семнадцать лет вышла уже пропащим человеком. Курила, пила. Были они старообрядцами, но она не придерживалась даже тех устоев, в которых жили ее родные. Но у меня никогда не было к маме ожесточения.

Было непослушание. Но чтобы оскорбить – это было ужасно.

Не исповедовалась моя мамочка, не причащалась. И все же Господь ее уберег от позорной смерти, не от водки она умерла. Сделали укол анальгина, а он ей был противопоказан, и она тут же умерла.

Незадолго до маминой смерти я приехала к ней, она стоит в розовом платье, я смотрю на нее – и Ангел мне мысль подал: последний раз ты ее видишь! А я еще думаю: ну как это в последний раз – вроде ничего она. И вот она в шесть часов умирает, а я, еще ничего не зная, в ту ночь места себе не нахожу. Все смотрят английский фильм, мне же нет покоя. А что случилось – не знаю.

Ночью вижу страшный сон. Черное-черное море, и вдалеке языки багрово-красного пламени. Небо черное, дым. А где я стою, там пустыня. Стоит мазанка саманная, стены без окон и дверей. Жуткая обстановка. Не знала я, что Господь дал мне тогда увидеть, в какое место моя мама ушла. Потом сообщают: «Мама твоя умерла». На девять дней водкой ее поминали, я еще песни пела, говорила: «Маме эти песни нравились». Не понимала еще того, что НЕ ТАК надо маму поминать.

Проходит десять лет, если не больше. И снова сон. Пустыня, солнца не видать – как во время песчаной бури. Саксауловые деревья, как застывшие змеи толщиной в руку. В этом месте ни единой живой души, ни комарика, ни мошки. И широкие – сантиметров 25–30 – трещины или прокопы, уходящие на сотни километров в глубину земли. Вся местность так изрыта. Стоит длинный-длинный стол, выскобленный, гладкий. И две пустые лавки. Смотрю – идет моя мама. Я таких нищих еще не видела! Вся одежда истлевшая – ремок на ремке, швабра, которой полы моют, и то лучше выглядит. Вся грязная, волосы нечесаные, косматые. Лицом она не похожа, но знаю, что это она. В руках новое цинковое ведро. Увидела она меня и с таким ожесточением – на меня! А я не могу встать и убежать. Тело отяжелело, ноги пудовые. Я только: «Господи, ведь она убьет меня!» И откуда сила взялась, перемахнула через стол – метров на пять, наверное, через стол и две лавки, через этот саксаул и расщелины. Проснулась – меня всю колотит. Тело колыхалось от неуемного внутреннего страха. Вот через такое сновидение мне Господь дал понять, что усопших надо поминать. И с тех пор мы практически каждую субботу родных поминаем. Я своим детям наказываю: «Я умру, вы сами поминайте своих родных, а в первую очередь – священство, потому что они за всех нас у Престола Божия молятся». Мы вот когда прочтем в «Благовесте» или «Лампаде» о ком-нибудь, обязательно молимся об этом человеке. Пусть мы за живых не так много молимся, но о упокоении – обязательно, ведь что вы здесь себе приготовите, то и получите. Потом очень много подтверждений того, что милостыней и молитвой можно вытащить со дна адова, мне послал Господь.

Года два или три мы постоянно заказывали поминовение о маме в церкви, и мама мне снова приснилась. Мы идем с ней в баню. А баня чистая, новенькая, свежевыструганная, в ней никто не мылся, мы первые. С потолка водопадом льется вода. Ну до того искрится, чистая. Мы попали в этот поток и вышли из него в белых чистых рубашках – длинных, до пят, с долгими рукавами, свободные, легкие, и так они точно к телу подогнаны. И вышли мы на зеленое поле, простирающееся до самого горизонта. Деревьев нет, а зелень такая сочная, нежная! И хатки, как на Украине, побеленные, чистенькие, аккуратненькие. Мы идем с мамой. А вот знаете – машины, как в войну были, грузовики, идут то один, то другой. В кузове сидят на скамейках люди, все в белом. И мы садимся в один такой грузовик. Дорога ровная, ни ямок, ни бугров. Передние ряды постояли, потом люди как бы отталкиваются от земли и поднимаются в небо.

Все в разные стороны полетели, кто куда. Дошла очередь и до нас. Мама так легко подпрыгнула два-три раза, поднялась над машиной, воспарила и улетела куда-то. Подошла моя очередь. Я прыгала, прыгала в машине – так и не смогла взлететь. Тело мешает…

Главное, Господь показал, что молитва о маме все-таки дошла.

 

Лазарева суббота

Великим постом я проходила комиссию на ВТЭК. 1 апреля прихожу в больницу, мест нет. Если только вместе с умирающей. Я обрадовалась: «Господи, слава Тебе, услышал Ты меня!» У врача глаза округлились: как это – радоваться тому, что тебя кладут вместе с умирающей. Я объясняю, что это великое дело – в пост помочь страждущему…

И вот кладут меня к Елене. Ей было всего 33 года, а метастазы по всему телу уже пошли, начался распад легких. Елена говорила: «Ниночка Петровна, ты когда молишься, мне так легко становится!» Я ей каждую шишечку метастазов крестообразно смазала освященным маслицем. И она порадовалась, как легко ей стало. Елене даровал Господь такую благодать, что она не чувствовала столь сильной боли, как обычно бывает при подобном состоянии. Но метастазы изнутри разрывали ее тело и выходили наружу. А началась ее болезнь вроде бы с пустяка. У нее была бородавка на том самом месте, где бюстгальтер застегивается, прямо на позвоночнике. Так она мешала, Елена то и дело срывала ее до крови. Врачи посоветовали вырезать эту бородавку. Елена хотела перед операцией сходить в храм, заказать что положено, но мать ее отговорила: «Ты что – старуха, что пойдешь в храм, к бабкам? Успеешь еще, походишь в старости». А ей так хотелось пойти в церковь, помолиться… Маму она не ослушалась. Но Господь зачел ей даже желание быть в церкви.

Подходит Благовещение. В ночь с 6 на 7 апреля у меня такая радость на душе, я говорю: «Лена, не оставит нас Матушка-Владычица без помощи, без благой вести!» С вечера я начала читать молитвы и закончила в час ночи. Только задремала, слышу, Лена кого-то ругает: «Да чего Ты ко мне привязалась!» Я открываю глаза: «Лена, ты с кем разговариваешь?» – «Ниночка Петровна, тут какая-то Женщина в белом пришла, я Ее не знаю. И что Ей от меня надо, не пойму». А дверь-то закрыта. «И вот пришла Она, – говорит, – и дает мне просфору. Да такая она большая, да горячая, свежеиспеченная». Лена же до этого и слова такого не знала – просфора. На столике она видела еще штук пять или шесть просфор таких же. И Женщина ей говорит: «Ну если ты не хочешь, то я пойду к Степану». К какому еще Степану?..

У меня сердце упало: «Что же ты, Лена, наделала! Матерь Божия прислала с кем-то благую весть». – «И еще Она меня, – говорит, – заставляла читать какой-то псалом…» – «Девяностый, Лена, "Живый в помощи"! Ну ладно, я прочитаю».

Три раза я прочла этот псалом, опять прочитала акафист Благовещению.

Утром Лену выписали из больницы. А я ей из дома (отпускали меня на выходные) в больницу принесла в трехлитровой банке отвар мать-и-мачехи и добавила крещенской воды. Принесла ей просфор. И говорю: «Лена, принимай это натощак. И как пить захочешь, больше ничего не пей, только этот отвар». И вот как Господь управил, чтобы она причастилась Животворящих Святых Таин! Ее выписали домой, и в этот же день в больнице гасят свет, отключают воду и отключают газ, и я домой ушла. Прихожу к Елене и говорю: «Надо тебе причаститься, батюшку вызвать домой». Муж у нее был выпивши, как услышал о причастии, вздыбился. Елена заплакала, а я ее утешать: «Да ведь Господь выше твоего Николая! Молись хоть своими словами». Я прихожу домой, читаю акафисты святителю Николаю, всем Небесным Силам бесплотным, великомученице Варваре, читаю молитву Афанасию Афонскому. Прочитала, утром прихожу, Елена улыбается: «Коля разрешил батюшку привести и причаститься». «Ну вот видишь, – говорю, – как Господь умягчил его сердце и вразумил». Бегу в храм. И столько искушений тут обрушилось – а по молитвам к святителю Николаю все устроилось! Вплоть до того, что церковная машина, которая ушла в банк, не доезжая вернулась – обнаружилось, что документы забыли. И мы с батюшкой смогли поехать, причастить Елену.

Причастили. Это была суббота перед Входом Господним в Иерусалим, Лазарева суббота. Проходит часа три, приходят ко мне и говорят: Елена умерла. Вот ведь как за доброту к людям и безотказность, за то, что безропотно, с истинным смирением принимала болезнь, – помог ей Господь! Она всем все прощала, и Бог ее простил.

 

Капуста от батюшки Серафима

Мы только что приехали из поездки по святым местам. А я ухаживала за одной бабушкой, Софией. Принесла я ей освященного маслица, а она сетует: нет в доме капусты, а ей капустные листья так хорошо помогали, боль и жар снимали в костях. «Прости, – говорю, – Христа ради, денег-то у меня нет…» – а потом: «Да что мы, давай помолимся, попросим батюшку Серафима, чтобы он послал капусты – тебе для лечения». Она только потупилась: да ладно, что уж тут, потерплю как-нибудь… А у меня на душе так радостно! Нет, говорю, сейчас я домой схожу, и вот увидишь, поможет нам батюшка Серафим!

Иду – а рядом с домом сосед чинит свой мотоцикл. И прямо рядом с колесом лежит большой белый и чистый капустный лист, такой, что прямо вот на ногу его клади и обертывай. Взяла я его и радуюсь. А Таня, жена соседа, открывает коляску: «Бери сколько надо!» Схватила я кочан и бегом к бабушке Соне. Она удивляется: «Ты что вернулась?» А я ей капусту отдаю: «Вот тебе батюшка Серафим прислал!»

Как скоро слышат нас святые угодники Божии!

Ольга Ларькина. БлаговестСамара. рф/-public_page_10214

 

«Тебе умирать рано»

Прошлой зимой я очень сильно болела. А всего я уже три зимы пролежала. И вот стал у меня подходить сердечный приступ. Ну все, думаю – конец (у меня было несколько сердечных приступов; с очень сильными пару раз в больнице лежала, остальные на ногах перенесла). И вдруг сзади меня голос: «Тебе умирать рано». Тогда я быстро мысленно попросила: «Мученик монах Ксенофонт! Я каждый день за тебя Богу молюсь. Помолись и ты за меня Господу». Через несколько секунд приступ прошел. Как будто кто пробку из бутылки вынул – так легко стало.

От своей подруги я случайно узнала, что брат ее деда был монахом Белогорского монастыря в Пермской области. Звали его Семен, в постриге Ксенофонт, он очень больной был. И еще у них в роду были монахи до него. Всех монахов в Белогорском монастыре в 1918 году замучили, некоторых зимой в проруби утопили мученически, привязав ко кресту, как Господа нашего. В жестокий мороз окунали в прорубь и доставали, чтобы монахи обледенели, и в конце концов утопили их, некоторых живьем закопали в землю. Я как узнала это, стала монаху Ксенофонту молиться. Монахов канонизировали как местночтимых святых во главе с настоятелем монастыря. Вот написала в епархию о нем все, что узнала, чтобы его и по имени поминали. А в следующую зиму я опять сильно болела – очень разболелась нога. Я решила обратиться за помощью к Господу через блаженную Марию Самарскую. Я только что прочитала о ней книгу, перецеловала все ее фотографии, посмотрела фильм, и вот обратилась к ней. Помолилась – и боль прошла. А потом я, грешная, подумала: «Не буду о ней вам писать. Вам и так пишут отовсюду». И боль вернулась. Тогда я снова помолилась уже со слезами, попросила у нее прощения, и боль снова прошла, – надеюсь, навсегда. Вот вам и пишу.

Мне уже 59 лет. Первый сердечный приступ у меня был в 36 лет. И вот в то время благодаря Господу выжила, и сейчас пока жива. На все воля Твоя, Господи! С тех пор Господь и ведет меня ко спасению.

Я, грешная, три года не исповедовалась в церкви. Сердце слабое и ноги не ходят.

Хожу только на расстояние метров в десять, не более. Церкви у нас в селе нет. Нужно ездить, а я не могу. Я так боюсь умереть без исповеди! Господу в грехах каюсь, но ведь нужно через священника. Какие счастливые те, у кого ножки ходят, они могут быть в храме Божием. Там ведь такая благодать! Мне, правда, и дома Господь дает много – и во снах, и наяву. Слава Господу за все… Я такая страшная грешница, а Он ведет меня ко спасению. Лишь бы нам от Господа не отпасть, а своих верных Господь не оставит.

Еловикова Людмила Яковлевна,

с. Андреевка Пермской обл.

БлаговестСамара. рф/-public_page_10124

 

Экзамен

Нас в семье пятеро: мы с мужем и трое наших деток – сын-десятиклассник и две дочери – младшей, Даше, семь лет и старшей, Наташе, семнадцать. Вот о Наташе-то и пойдет речь. Мы с мужем хоть и коренные деревенские жители, но профессии выбрали не деревенские. А в 1989 году решили все бросить и вернуться на родину – в свою деревеньку (муж оставил службу морского офицера). С тех пор и ведем крестьянский образ жизни. Зарабатываем трудный, но зато свой кусок хлеба. К вере пришли поздно, после почти пятнадцати лет совместной жизни, после рождения третьего ребенка. И, как обычно бывает в таких случаях, больше всего проблем было именно со старшими детьми, особенно с Наташей. Ведь они, наши старшие дети, знали нас до прихода к вере совсем другими, погрязшими в грехах, чинившими на глазах детей страшные вещи. Трудно нашим дорогим деткам было поверить, что мама и папа не на словах, а на деле пытаются исправить себя.

В прошлом году Наташа окончила школу, пыталась поступать в два вуза – безрезультатно. Мы не настаивали на высшем образовании, учиться в вузе – это ее решение. Мы лишь просили дочь сходить с нами на исповедь, Причастие. Но она категорически отказывалась. Мы с трудом, но собрали деньги и заплатили за первый год обучения. Повзрослела наша девочка, что-то произошло в ее душе по милости Божией. В этом году в Вербное воскресенье был счастливый день – мы исповедались и причастились всей семьей! Такая была радость! Год прошел – и Наташа решает вновь пробовать свои силы на вступительных экзаменах. Перед экзаменом, в Петров пост, мы вновь все вместе были на исповеди и Причастии.

А далее события развивались так. Дочке нужно было сдать два экзамена: математику и русский язык. На математике необходимо было набрать минимум пятьдесят баллов. В день экзамена Наташа звонит домой и говорит, что не понимает, что произошло. Она была уверена, что преодолела пятидесятибалльный барьер, но в списке результатов экзамена у нее значилось сорок баллов. Конечно, она была огорчена, расстроена, плакала. Я как могла успокаивала дочь. Сама я не плакала. Было чувство сиротства, оставленности, как будто Господь отвернулся от нас. Было тяжело. На следующий день Наташа в приемной комиссии забирает свои документы и едет домой (от нас до областного центра – Иркутска – три часа на электричке). А я с младшей дочерью Дашей была по делам в районном центре – г. Черемхово. И мы зашли в наш Свято-Никольский храм. Службы в этот день не было. Мы поставили свечи. Даша подергала меня за руку: «Мама, а как молиться?» Я ответила: «Почитай «Богородицу», молись своими словами, чтобы у Наташи все было хорошо». А сама молилась примерно так: «Господи, Ты Сам все знаешь! Ты знаешь, как нам тяжело. Но пусть на все будет Твоя воля. Значит, так надо». Мы были в храме в 12 часов дня, домой приехали в половине второго. Навстречу – радостный сын: «Мама! Звонили недавно из приемной комиссии института. Там произошла какая-то ошибка при проверке Наташиной работы: правильно решенную задачу посчитали за неправильно решенную! Поэтому у Наташи пятьдесят баллов! Она допущена ко второму экзамену! Ей срочно с документами надо ехать обратно в Иркутск!»

Это было невероятно – после оглашения официальных результатов… Ноги у меня отказали, слезы хлынули потоком: «Господь с нами! Он нас не оставил! Он здесь!» И хотя впереди был еще один экзамен, была – вернее, появилась – уверенность, что теперь все будет хорошо, ведь Господь с нами, Он на наших глазах совершил невозможное!

Дашуня не сразу все поняла и спрашивает: «У Наташи все хорошо?» Я говорю: «Да, у Наташи все хорошо!» Видели бы вы изумленные глаза моего ребенка и ее завороженный шепот: «Боженька помог!» Да, Боженька нам помог, явил нам, грешным, такую Свою милость. Я все думаю: за что нам, недостойным, такая милость? И понимаю, что это для укрепления нашей веры, а более того – для укрепления веры наших детей, на глазах которых по молитвам к Богу совершилось невозможное.

Наташа, оправившись от потрясений – сначала негативных, а потом положительных, за один день подготовилась и сдала второй экзамен, стала «бюджетницей», к нашей великой радости. Девушку, которая настойчиво по телефону из приемной комиссии разыскивала нашу дочь (хотя ее отговаривали), зовут Татьяна. Теперь мы поминаем ее в наших ежедневных молитвах. Пусть у нее все будет хорошо в жизни. И хотя я лично с ней незнакома, думаю, что она человек большой и светлой души.

Все события реальны. Дочь наша поступала в Байкальский госуниверситет г. Иркутска по специальности «социальная работа». Буду рада, если то, что случилось в нашей семье этим летом, кого-то укрепит в вере. Спаси вас Господи.

Белькова Виктория Витальевна,

с. Балухарь Иркутской обл.

БлаговестСамара. рф/-public_page_10124

 

Церковные Таинства

7 января 1999 года несколько человек собрались отметить Рождество. После праздничных тостов речь за столом зашла о том, как кто пришел к Церкви.

– Меня послушайте, – говорит М., пожилая женщина с волевым характером. – В церковь я пришла случайно. Точнее, случайного-то, как я теперь знаю, ничего нет, а есть Промысл Божий. Дело было так. Иду я примерно год назад по проспекту Руставели мимо храма Кашвети. На церкви я в жизни никогда не смотрела и вообще ярая атеистка была, все на партсобраниях выступала. Сама я из Курска, подрывницей в шахте работала. А тут иду я, и вдруг мне как в голову стукнуло, дай, думаю, зайду, погляжу, что там внутри. Ни в России, ни здесь никогда в церкви не была, а тут захотелось. Ну, я грудь вперед и пошла, как на приступ. Без платка, конечно. Да попробовал бы мне кто что сказать: нельзя, мол, – в два счета бы на место поставила. Характер у меня такой решительный… Захожу, в общем. Темновато, свечки горят, поют что-то протяжно. А посередине очередь. Я, как советский человек, инстинкт имею: где очередь, так подойти в конец и спросить, «кто крайний», а уж потом разобраться. Стала я, значит, в очередь и подвигаюсь медленно к алтарю. Все, смотрю, руки на груди крестом сложили, и я, как обезьяна, так же. Дошла до священника. Он имя спрашивает. Я назвалась.

– Рот открой, – он говорит.

Открыла. А он мне туда ложку с чем-то, и объявляет: «Причащается раба Божия…» Потом губы мне отер и дает Чашу целовать. Я, как автомат, поцеловала и вышла на улицу. Какую я благодать ощутила, и описать не могу. Иду, ног под собой не чую. И солнце мне по-другому светит, и люди навстречу улыбаются. Все какое-то необыкновенное. Неделю я как в раю жила, все удивлялась, насколько же мне хорошо и ни с кем ругаться не хочется. Потом задумалась: отчего же это? Снова пошла в церковь, стала вникать, интересоваться, что это было и когда снова будет. Так постепенно, постепенно к вере пришла. Сейчас стараюсь ни одной службы не пропустить. Сколько раз я потом после этого причащалась, все по правилам, пост непременно, правило вычитываю, а благодати, такой, как в первый раз, не ощущала. Почему так, не объяснишь. На то оно и Таинство…

Мария Сараджишвили. БлаговестСамара. рф/-public_page_10078

 

Детская молитва

По роду деятельности приходится сталкиваться с совершенно разными людьми и выслушивать по поводу и без повода всякое.

Так получилось и тогда, вечером 26 января 1996 года. Был последний урок. Четырнадцатилетняя ученица старательно разбирала какой-то скучный английский текст, я слушала ее краем уха, подумывая: «Скорей бы домой».

И вдруг ни с того ни с сего она спрашивает:

– Я давно хотела кое-что узнать. Вот вы же крестили мою одноклассницу, – поглядывает на меня красивыми округлыми глазами. (Только по разрезу глаз и типичной фамилии узнаешь, что она азербайджанка. Во всем остальном она ничем не отличается от своих грузинских сверстников.)

– Было такое дело.

– А как в церкви крестят? Что там происходит?

– На вид ничего особенного. Обряд такой, – пытаюсь замять тему. Но какое там!

– Понимаете, – не унимается она, – мне бы очень хотелось креститься и носить крест, как все здесь. Объясните разницу между нами и вами. Для чего вообще нужно крещение?

Распространяться дальше мне не хотелось, и, помявшись немного, пришлось сказать:

– Считается, что после конца света мы воскреснем….

– Вы воскреснете, а я нет?! – была немедленная реакция боли и обиды.

Я тут же переключилась на остаток текста.

Пришло время уходить, но тут последовал новый вопрос-размышление:

– …Я вот все думаю, для чего я живу, и не могу понять. С мамой на эту тему не могу говорить, скажет: «Не говори глупости!»; с девочками тоже – они не поймут. А вы? Вы что скажете? – И тут же продолжает, задумчиво крутя ручку: – У меня была сестра-близнец, которая умерла в роддоме. Иногда думаю, почему не я. Это Бог так захотел?

– Да, можно сказать.

– Значит, Он чего-то ждет от меня… Несколько раз я чуть не умерла. Один раз это было в машине. Мы, дети, сидели одни в кабине – дедушка вошел в магазин. Мой маленький двоюродный брат Рамиз дернул что-то, и машина поехала. Я как закричу. Дедушка выскочил из магазина, еле остановил… Потом в классе на перемене доска сорвалась со стены и упала прямо передо мной. Ребята прямо обалдели. Это же все не просто так. Почему Он меня хранит?.. Я часто думаю о крещении. Особенно когда читаю вечерние молитвы.

– Что ты читаешь?! – Вот этого я точно не ожидала.

– Вечерние молитвы, – нисколько не смущаясь, подтверждает Натия. – «Отче наш» и «Богородицу».

– На русском?

– Нет, на грузинском. Нас в школе учительница по религии научила. У меня и молитвенник есть. Что вы так удивляетесь? А вы разве не читаете?

– Читаю вообще-то… – Ее наивный вопрос был для меня укором. Я халтурила.

– Я, если их не прочту, заснуть не могу, – продолжала Натия. – Интересно, почему мы сегодня на эту тему разговорились?.. А ведь завтра Нинаоба. Это святая Нино нас на это натолкнула.

Пора было уходить.

Прошел-пролетел учебный год. За это время у нас еще были какие-то разговоры на духовные темы. Натию интересовало все: как именно и почему был распят Иисус Христос, как родила Пресвятая Богородица Спасителя, в муках или нет, и многое другое, на что отвечать было трудно.

Время от времени Натия делилась со мной своими духовными опытами.

– У нас вчера была контрольная по алгебре. Вы же знаете, как я ее не люблю… Я перед уроком попросила: «Господи, помоги мне!» Написала так, что сама удивилась. Прямо какое-то озарение! Потом я и одноклассницу научила вот так обращаться к Нему перед каждым трудным делом. У нее тоже получается. Удивительно, как нас слышат.

Иногда бывали у нее «экзамены». Как-то застала ее в слезах.

– Я часы в школе потеряла, – объясняет, всхлипывая. – Мамины… Очень дорогие…

Как могу успокаиваю, говоря, что в жизни часто приходится терять и более дорогие вещи. Поэтому нельзя ни к чему привязываться. Она внимательно слушает, потом заключает со вздохом:

– Это ведь Бог так захотел, чтоб я их потеряла. Правда? Без воли Божьей ничего не бывает… Может, они кому-то больше нужны, чем мне. Да?..

В сентябре 1999 года мы возобновили занятия. Первое, чем она меня огорошила с порога, было:

– У меня случилось настоящее чудо! Мы летом с бабушкой и несколькими женщинами поехали автобусом на кладбище. Когда ехали обратно, автобус завис над пропастью. Все прямо визжали от страха. Я закричала: «Господи, помоги!» И тут же автобус сам откатился назад. Как странно, что из двадцати взрослых людей никто, кроме меня, не вспомнил о Боге. Потом все говорили: «Повезло». Я думаю, это Он нас спас.

18 июля 2001 года

Мы не виделись четыре года, и вдруг звонок.

– Это я, Натия, ваша бывшая ученица…

После взаимных расспросов она говорит:

– У меня большая новость! Я крестилась в этом году на Крещение. Сказала маме о своем желании, и она согласилась, хотя раньше была против. Священник сказал, что у меня нецерковное имя, и предложилвыбрать новое: Кетеван, Нино… Я выбрала Мариам…

14 марта 2005 года БлаговестСамара. рф/-public_page_10077

 

«Я рассыпаюсь в прах пред Господом!..» Забытый грех

Недавно встретил свою знакомую, М., которая живет в соседнем с Самарой Чапаевске. Смотрю: у нее весь бампер на машине помят. Спрашиваю, как это случилось.

– Бог наказал! – просто так, спокойно ответила она. – Слава Богу! Все произошло по моей вине. Мне ремонт чужой машины ни копейки не стоил: страховка. Но надо было девять часов разбираться с аварией, милицию ждать, сдавать тесты на алкоголь и прочее, пока до меня наконец дошло – вспомнила свой грех!

…В тот день она привезла из Чапаевска в Самару свою знакомую – в больницу, на операцию (что-то с зубами). Довезла до больницы и поехала по своим делам. Та вскоре ей позвонила, плачет, говорит, что операцию сделали ей без наркоза, и она не знает, как ей теперь ехать обратно – на маршрутке может и не выдержать, в обморок упадет… Просила обратно ее подвезти. Но М. ответила, что очень занята (она как раз в универсаме покупала себе красивые туфли, а потом хотела поехать на рынок за новым купальником – стояла страшная жара! – чтобы с подругой заехать на пляж…). В четыре часа она после пляжа поехала в свой город и возле моста налетела на впереди идущую машину. Ожидание милиции, протокол, тест на алкоголь – все это длилось мучительно долго. Первые часы ожидания она провела «с гордо поднятой головой». Но очередь все не двигалась, и она постепенно начала нервничать, а потом и молиться. И где-то лишь в полночь ее словно пронзило: а ведь именно в четыре часа (момент аварии!) подруга просила ее забрать из больницы… Пришло наконец понимание. А тут и очередь как раз подошла…

– Жара ведь спала давно, значит, уже две недели на «битой» машине ездите, почему? – удивился я.

– И еще долго вот так буду ездить. Ничего! Надо мне еще посмиряться…

 

Золотая рыбка

Слово за слово, и М. рассказала мне еще несколько сюжетов из своей жизни (об этих случаях, о которых речь пойдет ниже, даже священник благословил ее рассказывать в назидание другим людям).

– Муж мой, А., Великим постом руки стал на меня распускать. И вот однажды был такой случай. Он давно еще, с самых первых лет нашего супружества (а живем мы вместе более двадцати лет) мечтал завести себе аквариумных рыбок. Но все что-то не получалось никак. И вот нам знакомые наконец дарят большой аквариум с красивыми рыбками: золотыми, сомиками и другими… Уж как он этих рыбок любил!

Бывало, часами сидел и ими любовался. Любовался бы и сейчас, если бы не этот случай!

Пришла я из церкви после Причастия, вошла в дом (а живем мы в частном доме) – и он сразу же из-за какого-то пустяка на меня кидается. Слово за слово, началась ссора. Вот он и двинул мне, да еще по лицу. Я расплакалась, убежала из дома. В сердце воплю: Господи, как же Ты это допускаешь такое, чтобы он меня, причащенную, да так отлупсачил?! Проплакалась, прорыдалась и через три часа только пришла домой. Смотрю, а он весь не в себе ходит, чернее тучи. Оказалось, он тоже следом за мной из дома ушел. А как вернулся, то увидел, что рыбки в аквариуме подохли все. Кверху брюхом плавают, и вода вся мутная-мутная… Только сомики уцелели, а золотые все до одной погибли… А он сомиков меньше любил! Не знаю уж, понял ли он что-то, но только потише сделался. Я-то знаю, отчего так случилось. Не из-за меня, грешной, Господь его наказал (может, мне так и надо по моим грехам?! Уж я-то знаю, что поделом мне!..), а из-за Причастия… Разве же можно – в такой вот день…

Да, потише сделался… А то ведь вот до чего доходило. Позвала меня как-то сестра помочь ей собрать клубнику. Ну я и помогла: приехала домой за полночь. Тут меня А. с кулаками встречает: «Какой пример ты детям подаешь?» Я оправдываюсь: у сестры была, ведь не где-то! А он мне в ответ: «Я молился Господу, чтобы наказать тебя бесстрастно…» – и хвать меня кулаком по голове. У меня потом от его «бесстрастности» голова целый день кружилась…

…В прежние времена-то Господь верных Своих через скот вразумлял: заболела корова – значит, нагрешили сильно. Всей семьей встают на молитву. Или еще как через домашнюю скотину даст знать Свою волю. Сейчас этого нет, у кого сейчас в хозяйстве коровы? Вот и приходится Ему через птичек в клетке да через рыбок аквариумных, ну или там через котов с болонками нас назидать, – сделала заключение М.

 

Милиционер от Матронушки

– …Но то, что случилось на прошлой неделе, – я даже не знаю, как и описать. Это такое было, такое! До сих пор я, как говорил Паисий Святогорец, «рассыпаюсь в прах пред Господом!».

Двор и огород у меня запущены, травой заросли. Не хочется на зиму траву невыдерганную оставлять, а у самой из-за работы нет времени этим заниматься. Попросила знакомую, Нину, чтобы пришла она мне траву подергать. Обещала ей за это немного заплатить. Нина пришла, а тут мой муж увидел ее и разозлился. Не любит он, когда к нам чужие приходят. У нас, говорит, после этого ссоры случаются. Но я ни в какую, уперлась, хоть он меня уже и потолкать немного успел. Разозлился он еще пуще и говорит: чтобы через десять минут ее тут не было, а не то!.. А я и не знаю, что делать мне. Боязно, что опять поколотит, и так мне не хочется битой быть. Но и перед Ниной неудобно, да и двор не убран, как быть? И стала я молиться: «Святой Николушка, помоги! Блаженная Матронушка, заступись!» Жалобно так к ним взывала… И так я им горячо молилась, что и страх пропал. Что это, думаю я, все его боюсь и боюсь. А ну как вот возьму да и позвоню в милицию (никогда такого не делала и другим не советую!), и будет знать, как меня колошматить…

Набрала номер, там женщина дежурная отвечает. Спрашиваю ее:

– Что делать, когда муж ругает?

– Мой на меня руки не поднимает, – по-женски так, сочувственно, отвечает дежурная. – Так что и не знаю, что вам посоветовать. Тем более что и не бьет ведь еще, чего же и приезжать?

Спросила, где я живу, назвала я ей адрес. Она сразу определила, кто у нас участковый, и дала мне его телефон: «Позвоните туда, если что, он ведь рядом и быстро откликнется…»

Муж пришел. Глазами сверкает, спрашивает, убралась Нина со двора или нет. Я, подбоченясь, призналась, что нет, а только еще начала работать. Сказал: чтобы через пять минут и духу ее тут не было, а не то!.. Позвонила я участковому, он трубку не берет. Ну, значит, некому за меня заступиться. Кроме святых… И еще пуще, еще жалостливее стала я им молиться: «Николушка, заступи, Матронушка, не оставь…»

Слышу, звонок в дверь. Смотрю в окно и глазам своим не верю: милиционер у калитки! Самый настоящий, в фуражке… Значит, думаю, женщина та, дежурная, все-таки вызвала его… Иду открывать.

Отперла калитку, говорю ему:

– Как вы быстро!

– А что такое? – удивляется он.

– Да разве вы не по вызову?

Оказалось, нет, не вызывал его никто.

Просто в Самаре на улице с таким же названием, как и у нас, и в доме с таким же номером человека побили, а он пьяный был, не помнит, то ли в Самаре было это, то ли у нас в Чапаевске, то ли еще где. Таких улиц, с названием как наша, везде полно. В общем, как в фильме «С легким паром…». Номер дома и улицу помнит, а город – нет, что за чудеса? Вот и пришел участковый проверить, был ли у нас тот самый человек. Да нет же, конечно, не было у нас никого! Первый раз к нам милиция нагрянула за все время, сколько себя помню. И в такой вот момент…

Я прослезилась. Говорю ему: как вы вовремя – не уходите только, а не то муж меня колотить начнет. Провожу его в дом. Он иконы увидел, понял, к кому попал, и больше не удивляется. Мы, шепчет мне тихонечко, его сейчас проучим. Чтобы неповадно было жену обижать. А он, муж мой бедный, тихо так пришипился, когда милиционера за окном увидел. Милиционер же громко так, сурово мне говорит (чтобы муж за стенкой услышал): «Ну что, протокол будем оформлять?» – «Да может быть, для первого раза обойдемся без протокола?» – так же громко отвечаю ему. А сама ликую: услышали мою молитву небесные заступники!

Покряхтел, покашлял милиционер внушительно и пошел на улицу. Тут и муж вышел, глаза опустил, то ли совестно, то ли боязно. «Арестовывать меня будете?» – спрашивает смущенно. А ему милиционер и говорит: ты это брось у меня, жену колотить, а не то я мигом протокол оформлю…

– Что ж нам теперь, разводиться с ней, что ли, – спрашивает А., – раз она милицию вызывать начала?

– Зачем же разводиться? Живите мирно! – И с этими словами ушел.

Муж мой заперся в своей комнате и не выходил до самого вечера. Обиделся на меня, что я милицию вызвала.

Нина вскоре весь огород мне прибрала, сели мы с ней чай пить, и я ей рассказала, какой милостивый наш Господь и какие чудеса творят Его угодники!

Обе мы всплакнули.

А мужу я, спустя время, обязательно расскажу, что не я вызвала милицию, а блаженная Матронушка со святым Николушкой. Пусть знает!..

Антон Жоголев. БлаговестСамара. рф/-public_page_10039

 

Врачебная ошибка

…Ждать на оренбургском вокзале поезда из Орска – маета! Приходит он около четырех часов ночи по местному времени. Самый сон!.. Вот и клюешь носом, судорожно сжимая пакеты и сумки: не лишиться бы редакционного диктофона и фотоаппарата! А с соседней лавочки поглядывает в мою сторону женщина примерно моих лет, тоже борется с одолевающим сном. Наконец решительно берет свои вещи и подсаживается рядом. Интересуется:

– Вы тоже ждете орского, в Москву?

– Жду орского, но выйду намного раньше…

За разговором и время пошло веселее. Хотя, как оказалось, взгляды на жизнь у нас с попутчицей не во всем совпадают.

– Я вот тоже, можно сказать, верующая. – Она с легким неодобрением покосилась на мою длинную юбку и платочек. – Но считаю, что церковные атрибуты – дело излишнее. Ну и что, если я хожу в брюках, что в этом плохого? А платок носить постоянно нельзя, вредно для волос.

Не соглашаюсь:

– Синтетический – может, вредно. А простенькие ситцевые платочки наши бабушки не снимая носили, и до старости волосы были – нам на зависть! Но, опять же, это ведь ваше дело, в чем ходить. Лишь бы в церковь – не в брюках…

Немного досадно становится: я-то ей не диктую, что надевать… Но женщина неожиданно вздыхает:

– Да, ничего-то мы и не знаем. С высшим образованием – а в религии полные невежды.

Я хотела возразить, что одежда, в общем-то, и не является главным в вопросах веры. Но смолчала, заметив, что попутчице хочется выговориться о чем-то очень важном для нее.

– Знаете, никому я этого не говорила… Ну с вами-то мы вряд ли когда-то еще и увидимся…

У меня два года назад большая беда случилась. Дочь моя единственная заболела, да так сильно! Кашляла не переставая, днем и ночью. И кашель нехороший… Я сама медик, хотя профиль другой, но всегда обходилась своими силами, лечила Ленку от всех хворей. И тут не стала запускать: таблетки, отвары и настои трав, уколы, компрессы и растирания… – делала все, но ничего не помогало!

И вдруг словно кто мне в самое сердце слово вбил: Туберкулез»! Я не хотела и думать об этом: девчонка молоденькая, только после института, жизнь начинается – и такой диагноз!

Я-то знаю, как трудно лечится эта болезнь и какие последствия остаются даже после выздоровления. Пошла к знакомой, мы с ней когда-то вместе работали в одной больнице. Попросила обследовать Ленку. Она добросовестно назначила все анализы, флюорографию, все, что полагается в таких случаях.

И вот – звонит:

– Надя, приезжай.

И голос, слышу, у нее такой серьезный.

Приехала – она уже ждет. И показывает мне снимок: на легком видны каверны…

У моей девочки туберкулез! Я не помню, как шла из клиники! Все будто почернело вокруг, и такая боль в душе, просто в клочья рвет! И ведь никогда я раньше не обращала внимания, а тут заметила, что чуть в сторонке церковь стоит. Вошла я туда, народу нет, полумрак, свечи не горят, только лампадки. И я прямиком пошла к кресту – знаете, такие большие кресты обычно стоят в церквях… Встала на колени и без особых каких-то молитв – я ведь и молитв-то толком не знаю, – как-то душой, сердцем стала молиться. Просто вот в душе кричала: «Господи, миленький Боже, помоги! Спаси мою Леночку, не дай ей погибнуть! Помоги, Господи!..» Что-то вот такое про себя твердила, а слезы… Я всегда была каменная на слезы, не заставишь слезинку проронить, но там такого реву дала!

И тут как будто внутри меня голос послышался: «Потерпи! Я ведь терпел, и ты немножечко потерпи!..»

И сразу стало так спокойно, так хорошо на душе, будто мне тут кто-то дал некую панацею и сказал, что Леночка от нее сразу выздоровеет.

Домой я вернулась спокойная, какие там слезы – полный покой в душе. А наутро знакомая звонит мне опять:

– Надежда, я не понимаю, что это такое, но анализы не подтверждают диагноз. У Лены просто пневмония. Мы ее положим в клинику, подлечим.

– А как же снимок?

– В том-то и дело, что и со снимком тоже непонятно. Мы вчера с тобой на нем своими глазами видели каверны, так ведь? Ну вот, а сейчас я вижу просто небольшие пятна, потемнения. Легкие воспалены, но ничего страшного. Вылечим мы твою Ленку, не расстраивайся!

– …Я, конечно, понимаю, что это просто врачебная ошибка. Так бывает: поставили не тот диагноз. Но вот тот момент, когда я как будто от Самого Бога услышала: «…Я терпел, и ты потерпи», – это что-то необъяснимое… А может, и правда Бог нас с Ленкой помиловал?..

Внезапно динамик словно проснулся от долгого сна, и ровный женский голос произнес:

– Внимание, будьте осторожны: пассажирский поезд триста пятьдесят первый «Орск – Москва» прибывает на первый путь…

И все пришло в движение, люди зашевелились, подхватывая чемоданы и баулы, затормошили сонных детишек. Поднялись и мы с моей попутчицей и заторопились к поезду. В открытую дверь сильно потянуло холодом с промозглого перрона. Толпа оттеснила нас друг от друга, но на перроне Надежда задержалась ненадолго, подождала меня.

– Вам не в третий вагон?.. Ну – всего вам хорошего!

– И вам… Ангела Хранителя вам и вашей доченьке…

Мимо нас прогромыхал и с лязгом остановился поезд, и мы поспешили к своим вагонам. Пора ехать…

Ольга Ларькина. БлаговестСамара. рф/-public_page_10043

 

Чудесные встречи

…Прочитала еще одну книгу о чудесах, явленных нам, грешным, святителем Николаем Чудотворцем.

Читала – плакало сердце от милости Божией, от великой доброты и милосердия помощника нашего в благих делах святого Николая Чудотворца.

Найдется ли такой православный человек, который не повстречался бы с его помощью хотя бы один раз на своем духовном и жизненном пути? О нескольких случаях чудесной помощи святых разным людям и мне, грешной, хотела бы рассказать и я.

 

Неведомый спаситель

В годы перестройки в наш колхоз хлынул поток беженцев из Казахстана. В деревне нашей поселилась приезжая Раиса с двумя сыновьями – Сашей и Вовой. Прошу простить меня за то, что позволяю себе суждения, но они лишь для того, чтобы понять, как всех нас, грешных, любит Господь. Раиса грубовата, с прокуренным голосом, всегда готовая дать отпор и в то же время очень страдающая со своими мальчиками от безденежья: в колхозе уже долгое время не платили зарплату. И сельчане стали помогать этой семье кто чем мог; вскоре Раиса вместе с сыновьями окрестилась.

Однажды Раиса сидела за столом в моем доме и все время поглядывала на висящую на стене икону святых Гурия, Самона и Авива. И ее «прорвало» – она стала рассказывать о себе.

Раиса воспитывалась в детском доме, сорвиголова – никого и ничего в своей жизни никогда не боялась! И вот как-то вечером директор детского дома отправил ее на ферму за молоком для своей семьи. Возвращаться пришлось поздно, дорога пустынная. Идет она, а впереди – несколько корявых дубов. И вдруг такой ужас охватил девчонку! Когда она поравнялась с дубами, ноги ее от страха словно приросли к дороге. То ли ей привиделись мерзкие рожи, дразнящие ее из-за дубов, то ли это было явью, но она и двинуться с места не могла.

Вдруг кто-то легонько постучал по ее плечу. Обернулась – стоит старичок: «Иди, не бойся, никто тебя не тронет», – сказал он. И тут на душе у нее стало так легко и спокойно, что она вприпрыжку побежала к дому директора. И лишь позднее задумалась: откуда же взялся тот старичок на пустынной дороге и куда исчез? Почему его ноги не касались земли, а низ одежды сильно колыхался от ветра? Поначалу Раиса полагала, что это был святой Николушка, но, внимательно разглядев его иконы в церкви и в доме, она отрицательно закачала головой. Взгляд ее упорно останавливался на одной и той же иконе. Я сняла ее со стены: Гурий, Самон и Авив – на одного из них она указала: «Похож».

 

«Глаза зорко глядят в твою душу…»

У меня встреча со святителем Николаем произошла в храме, освященном в его честь. Батюшка много рассказывал нам об этом святом, говорил, что именно он является прообразом современного Деда Мороза. Икона Николая Чудотворца в нашей церкви большая. И я заметила, что где бы ты ни стоял на службе, его глаза смотрят прямо тебе в душу, а на лике отражается то, что он увидел в наших душах: скорбь, радость, негодование или что-то еще.

А позже с Николушкой довелось встретиться ближе. Еще тогда, в период всеобщего российского безденежья, мой муж потерял работу, стал пить, скандалить в семье. Чаша моего терпения переполнилась, и я попросила его уйти в родительский дом. У самой на душе – буря. Пошла на Живоносный источник. Искупалась, помолилась – стало легче. По пути к источнику прошла по сельскому кладбищу, мимо родительских могилок. Возле некоторых заброшенных надгробий росла крупная садовая малина, и я не удержалась – поела сочных ягод, помянув зде лежащих, Господу известны их имена.

А ночью увидела во сне, как мимо моего окна промелькнуло священническое облачение, зеленое, новое. Я радостно бросаюсь к двери, а в это время в гостях у меня будто сидят за столом наши церковные старушки. Подбегаю к двери, а у порога – светловолосый странник лет пятидесяти, короткие полосатые портки, босые ноги, полосатая рубашка навыпуск. Я растерялась, в голове промелькнуло: «Кто же это?». И словно слышу ответ старушек: «Коля это». И я приглашаю его на супчик из первых грибов-колосовиков (так в наших краях называют подосиновики, подберезовики, которые появляются, когда колосится рожь). Такой супчик был у меня наяву. Странник, скрестив ноги, сел у порога. Первое, что я подумала, – это приснился тот усопший, с чьей могилы я вкушала ягоды. Но, прикладываясь в ближайшее воскресенье к иконе святителя Николая в храме, обомлела: глаза-то те самые, голубые, – зорко смотрят в душу. И если снять митру, облачение – это же тот самый странник, что пришел мне помочь в моей беде! Благодаря Господу и святителю Николаю муж тогда вернулся домой, восстановился на работе. Жаль только – он, невоцерковленный человек, так и не понял, откуда пришла она, эта помощь.

 

Деньги на поездку

Милостию Божией оказалась в храме Казанской иконы Божией Матери. Хожу, расставляю свечи. Вдруг подходит ко мне женщина. Видимо, ее настолько переполняют какие-то особые чувства, что она не в силах скрывать этого. И женщина рассказывает мне о чуде, которое было в ее жизни.

Она фермер, переехала откуда-то в соседнюю от нас деревню на постоянное место жительства. Обеспечивает молоком детский дом. Но вот пришла беда: где-то далеко умерла ее мама, а денег на дорогу, чтобы добраться и похоронить родного человека, нет и взять неоткуда.

Всю ночь она прорыдала в беспомощности, а перед утром в ее дом вошел старичок, молча положил на стол пачку денег и вышел. Она выскочила следом, но никого не увидела, не видела и находившаяся рядом в своем дворе соседка. Конечно, это был святитель Николай. Женщина пересчитала деньги, их было ровно столько, чтобы хватило съездить на похороны и вернуться обратно. Вот так Господь являет Свои чудеса. Одних чудо приводит к вере, других укрепляет, третьих останавливает на пороге греха.

 

Дорожные истории

Как-то в один из субботних дней муж отправился с другом подзаработать. Уехал на велосипеде и очень долго не возвращался. Велосипед у нас один на двоих, и мне в тот день пришлось идти в храм пешком. Иду и вижу: на дороге из соседней, родной деревни мужа в город валяются обычные луковицы. Я как-то сразу догадалась, что они – из сумки моего мужа. Но вот где он сам, оставалось загадкой. Чуть позже мне рассказали, что произошло. Юра, заработав денег, выпил: угостили хозяева. И пошел в магазин покупать гостинцы для детей, разные вкусности. А продавец – жена его друга, Татьяна. Она-то и рассказала, что на радостях он набрал целую сумку продуктов, но при этом совсем не подумал, как же все это пьяный довезет до дома. Вышел мой Юра из магазинчика и пошел рядом с велосипедом, повесив тяжелую сумку на руль, велосипед при этом изрядно вилял по дороге. А следом за ним зашагали два бомжа. Татьяна свой ларек закрыла и побежала домой, чтобы отправить своего мужа Николая сопроводить Юру до дома. Коля нашел его уже лежащим на дороге у мусорной свалки, а в кусты удалялись двое мужчин. Николай растолкал Юру, – тот ничего не помнил, у него сильно болела голова; в сумке валялось лишь несколько луковиц. Коля довел Юру до дома своей матери, там они переночевали, а утром он доставил его домой, к детям. Милостью Божией муж тогда лишился продуктов и денег – это урок ему. И таких уроков было очень много, но пьющий человек не делает выводов, ибо без Бога не преодолеть страсти пьянства.

В другой раз он возвращался с работы домой на мотоцикле «Иж», и тоже не в лучшем виде. Уже восемь вечера, я жду, а его все нет. Хорошо зная мужа, его греховную страсть, поневоле станешь усиленно молиться. Особенно Николушке. И вот заходит Юра в дом и с порога с восторгом восклицает: «Прям так и встал бы на колени!» Оказывается, как только он выехал за ту деревню, где работает, в мотоцикле лопнула цепь. И назад тащить тяжелый мотоцикл с коляской нет возможности, и вперед не потащишь. Вдруг Юра видит – едет Колька. Тот взял его на буксир и дотащил до дома. И опять муж радостно говорит: «Так и встал бы на колени!». Я все поняла и указала рукой на иконы: «Иди, вставай!» Его от этих слов – как обухом по голове! Не пошел. А ведь его друг Коля живет в городе, и то, что именно в это время, когда у Юры сломался мотоцикл, он поехал к родителям в деревню, – это же просто милость Божия к нам, грешникам! Но чудо продолжилось. На другой день муж вынужден был ехать на «Восходе», а на дороге – сильный гололед. Конечно, я уже не просто молилась, а вопила о нем Богу и всем святым! Я и сама-то еле держалась на ногах, разнося почту по скользким деревенским тропкам. Но ехать на мотоцикле – уму непостижимо, тем более что дорога вся разбита. Опять муж долго не возвращался. Я в тревоге. Оказалось, что доехал он нормально, хотя и в полной тьме, поскольку замкнула проводка. А починить ее в темноте не было никакой возможности.

Позднее, разбирая свой старенький «Иж», Юра был уверен, что цепью разбило все внутри мотоцикла и нужны запчасти, а денег, как всегда, нет. Пришел расстроенный, я к нему с расспросами. А он говорит: «Удивительно, но все цело!» И вот я думаю, братья и сестры, до какой же степени враг может овладеть человеком, что даже такие видимые проявления помощи Божией не способны его вразумить. Но я надеюсь все же, что Господь услышит мои молитвы, растопит заледенелое от грехов сердце моего мужа и приведет его в Божий храм.

Слава Богу за все!

Т.Н. Калинина, д. Ново Кувшиновского района Тверской области

БлаговестСамара. рф/-public_page_10032

 

«Его не может не быть!»

Абсолютным потрясением для научного мира стало выступление известного профессора философии Энтони Флю. Ученый, которому сегодня далеко за 80, долгие годы был одним из столпов научного атеизма. На протяжении десятилетий Флю издавал книги и читал лекции, построенные на тезисе о том, что вера во Всевышнего неоправданна.

Однако серия недавних научных открытий заставила великого защитника атеизма изменить свои взгляды. Флю публично заявил, что ошибался, а Вселенная не могла возникнуть сама по себе – она, очевидно, была создана кем-то более могущественным, чем мы можем себе представить.

По словам Флю, ранее он, как и прочие атеисты, был убежден, что когда-то давным-давно из мертвой материи попросту появилась первая живая материя. «Сегодня невозможно себе представить построение атеистической теории возникновения жизни и появления первого организма репродуцирования», – говорит Флю.

По словам ученого, современные данные о строении молекулы ДНК неопровержимо свидетельствуют о том, что она не могла возникнуть сама по себе, а является чьей-то разработкой. Генетический код и буквально энциклопедические объемы информации, которые хранит в себе молекула, опровергают возможность слепого совпадения.

Британский физик Мартин Джон Рис, который стал лауреатом Темплтоновской премии этого года, считает, что Вселенная – очень сложная штука. Ученый, на счету которого более 500 научных работ, получил $1,4 млн за то, что доказал существование Творца. Хотя сам физик является атеистом, добавляет издание «Корреспондент».

«По заявлению директора Международного института теоретической и прикладной физики, академика РАЕН Анатолия Акимова, существование Бога доказано научными методами», – сообщает ИНТЕРФАКС.

«Бог есть, и мы можем наблюдать проявления Его воли. Это мнение многих ученых, они не просто верят в Создателя, а опираются на некие знания», – сказал он в интервью, опубликаванном в газете «Московский комсомолец». При этом ученый отметил, что и в прошлые века очень многие ученые-физики верили в Бога. Более того, до времен Исаака Ньютона разделения между наукой и религией не существовало, наукой занимались священники, поскольку они были самыми образованными людьми. Сам Ньютон имел богословское образование и часто повторял: «Законы механики я вывожу из законов Божьих».

Когда ученые изобрели микроскоп и стали изучать, что происходит внутри клетки, процессы удвоения и деления хромосом вызвали у них ошеломляющую реакцию: «Как такое может быть, если б все это не было предусмотрено Всевышним?!»

«Действительно, – добавляет А. Акимов, – если говорить о том, что человек появился на Земле в результате эволюции, то с учетом частоты мутаций и скорости биохимических процессов для создания человека из первичных клеток понадобилось бы времени много больше, чем возраст самой Вселенной. Кроме того, – продолжает он, – были выполнены расчеты, показавшие, что количество квантовых элементов в объеме радионаблюдаемой Вселенной не может быть меньше, чем 10 в 155 степени, и она не может не обладать сверхразумом. Если все это единая система, то, рассматривая ее как компьютер, спросим: а что же не под силу вычислительной системе с таким количеством элементов? Это же неограниченные возможности, больше самого навороченного и современного компьютера в несоизмеримое число раз!» – подчеркнул ученый.

По его мнению, то, что разными философами называлось Всемирным Разумом, Абсолютом, – это и есть сверхмощная система, которая отождествляется у нас с потенциальными возможностями Всевышнего.

«Это, – считает А. Акимов, – не противоречит основным положениям Библии. Там, в частности, говорится, что Бог вездесущ, он присутствует всегда и везде. Мы видим, что это так: Господь обладает неограниченными возможностями воздействия на все, что происходит».

А. Акимов крестился в 55-летнем возрасте. «Вы поверили в Бога?» – спросил его священник, когда он пришел в церковь. «Нет, я просто понял, что Его не может не быть!» – ответил ученый.

Газета «Тихоновский благовест» www.hram-st.obninsk.ru

 

Истории женщин, которые ушли в монастырь

Говорят, что в монастырь уходят от тяжелых проблем и неудач. Монахини Свято-Елисаветинской обители Минска с этим категорически не согласны. В монастырь, по их мнению, не уходят, а приходят. Приходят к Богу, а не убегают от жизненных проблем.

Монахиня Иулиания, 55 лет

В миру женщину знали как хорошего музыканта. Социальный статус, материальное благополучие, муж и трое прекрасных детей – у нее было все, о чем можно только мечтать. Но однажды случилась трагедия: тяжело заболел ребенок (последняя стадия рака). Врачи практически не давали шансов на выздоровление. Разочаровавшись в возможностях медицины, женщина решила «вымолить ребенка». Совсем неожиданно для себя она поверила в Бога. А потом с ее семьей начали происходить невероятные вещи: сын выздоровел, несмотря на мрачные прогнозы врачей. Для женщины все было очевидным: «ребенка исцелил Сам Господь». С тех пор с каждым годом вера в ней лишь крепла.

Монахиня Марфа, 40 лет

Монахиня Марфа открыла двери обители в период сильного душевного подъема. Как она сама говорит, в какой-то момент ее «словно коснулся Господь». До этого она была студенткой Академии искусств, в церковь не ходила и ничем подобным не интересовалась. Однажды на каникулах девушка поехала в гости к бабушке, которая живет в Израиле. Цели поездки были самыми что ни на есть светскими: сделать интересные этюды, отдохнуть, загореть и осмотреть достопримечательности. Путешествие по святым местам запомнилось особенно сильно: все, что рассказывал экскурсовод, показалось юной художнице крайне интересным.

«Я подумала: если Христос на самом деле говорил такое, то он точно Бог. У меня быстро все встало на свои места. Из Израиля я вернулась очень воодушевленной. Постепенно перестала понимать, как можно НЕ верить. Кстати, раньше я иногда завидовала верующим, потому что у них есть вечность…»

После возвращения домой девушка продолжила интересоваться религией: читала специальную литературу и даже пробовала писать иконы. Узнав об Иисусовой молитве, студентка стала читать ее во время занятий, и тогда даже обычные учебные рисунки, по ее мнению, выходили красивыми как никогда. Один из преподавателей даже сказал, что работы «светятся». Вместе с сестрами милосердия она начала ходить в детский интернат. Тот период своей жизни монахиня Марфа вспоминает как особенно счастливый. Неудивительно, что по окончании Академии искусств она оказалась в монастырской иконописной мастерской.

«Мне так понравилось там: сестрички читают молитвы, все такие вдохновленные. Это казалось совершенным «космосом», меня не покидало ощущение полета. Сомнений не было никаких, я была уверена, что на своем месте».

Всего три года разделили жизнь нашей героини на «до» и «после». В 1998 году она начала ходить в храм, а в 2001-м уже была в монастыре.

«Если говорить о моем решении, то, собственно, я его не принимала, а просто искала Божьей воли…»

Монахиня Надежда, 25 лет

Девушка приехала в Минск поступать в институт, а в итоге поступила… в монастырь. Во время экзаменов она снимала комнату вместе с одной из сестер милосердия. Та привезла ее в монастырь – посмотреть, оглядеться.

«Я почувствовала другую атмосферу, «облако благодати», если можно так выразиться. Было ощущение, что ты окунулся в иной мир – мир любви и понимания».

Поступить в институт у девушки не получилось, пришлось перенести планы на следующий год. А скоротать время она решила опять же в монастыре: потрудиться и, так сказать, набраться монастырского духа. Две недели, по словам сестры Надежды, прошли незаметно. Но по возвращении домой она не почувствовала облегчения. В душе была сильная пустота.

«Меня очень тянуло обратно… Видимо, Господь меня вел к Себе. Я вернулась, еще раз увидела отношение сестер друг другу, отношение батюшки, эти лица, искренность в глазах… Мне захотелось стать частичкой этого организма. И когда батюшка благословил меня на жизнь в монастыре, я почувствовала очень сильную радость».

Зато родители юной девушки были в шоке… «Так происходит опять же из-за стереотипов: якобы в монастыре чуть ли не заживо хоронят. Но проходит время, и родные принимают наши решения, начинают сами причащаться, исповедоваться. Не зря говорят, что когда кто-то уходит в монастырь, у его семьи появляется Ангел-хранитель, он заботится о родных, оберегает их».

Светлана Белоус, http://news.tut.by/society/373852.html

 

Как я уверовал

Я вырос в семье атеистов. Икон в доме не было, мама и бабушка в церковь не ходили. Однажды на уроке в начальной школе учительница спросила: «У кого в доме есть иконы и у кого домашние ходят в церковь, поднимите руки». Кое-кто поднял и получил соответствующее внушение: иконы убрать, потому что Бога нет. Много позднее запали мне в память слова на лекции одного преподавателя: «Ребята, не доверяйте газетной, телевизионной, радиоинформации, думайте сами, сопоставляйте, анализируйте»…

Однажды я остался один в квартире, и мне вдруг стало не по себе: какое-то тягостное, щемящее чувство овладело мной. Не знаю почему, но я вдруг воззвал к Богу: «Господи, если Ты есть, прояви Себя!» И в ту же минуту заговорила молчавшая прежде радиоточка и зазвучали церковные песнопения. Была Пасха. Я остолбенел от неожиданности и удивления. Радио проработало еще три дня и опять сломалось.

Стоит ли говорить, что теперь мысли мои были направлены в область, прежде для меня незнакомую.

Еще примерно через год мне едва не пришлось заночевать одному в поле: машина безнадежно увязла в трясине. Помочь было некому, и я стал слезно молить Бога о помощи, в волнении повторял одну и ту же фразу: «Господи, помоги! Господи, помоги!»

Прошло минут тридцать, и тут вдалеке, километров за пять, я заметил маленькую точку света. Она то пропадала, то появлялась снова, все время приближаясь ко мне. Наконец меня буквально ослепил свет фар подъехавшего уазика. Пришла помощь! Незнакомый человек меня не только буквально спас, подцепив трос, но и деньги взять отказался.

Я был потрясен: в час ночи, за десять километров от трассы появился мой спаситель.

Как это все надо было понимать?!

Лично я в присутствии в нашей жизни Бога больше не сомневался. Начал читать Библию, все больше укрепляясь в своей вере.

Общероссийская газета «Моя семья» материалы с форума «А как вы пришли в Церковь?», www.http://forum.moya-semya.ru

 

История одного искушения. Чудесное обращение к Православию высокопоставленного адепта секты «Сахаджа-йога»

По многим признакам, Господь судил нам стать современниками последних времен. Один из них – широкое распространение в обществе магии и оккультизма. Деятельность сил зла принимает все более откровенный и изощренный характер, «дабы прельстить и избранных». Все больше людей, презрев предостерегающий глас Церкви, стремятся приобрести необыкновенные способности, пытаются контактировать с потусторонним миром, не зная о грозящих опасностях, начинают практиковать черную и белую магию, с удивлением и восторгом получая конкретные результаты, но нанося при этом своей душе и здоровью непоправимый вред. А количество сатанинской теле– и видеоинформации, литературы все нарастает, она становится все навязчивее и агрессивнее, искушая неопытную душу. Чего стоят одни только заголовки на книжных прилавках: «Практическая магия», «Эротическая магия» и прочее…

Другой аспект этой же проблемы – появление множества лжепророков, целителей, магов, колдунов, контакторов, экстрасенсов. Огромная масса «волков в овечьей шкуре» предлагает свои псевдоцелительные способности доверчивым и отчаявшимся людям. Новоявленные «пророки», ловцы человеческих душ, объявляют себя Иисусом Христом, Девой Марией и даже (как в системе, которую мы рассмотрим ниже) Святым Духом. «Дьявол борет Бога, и поле их битвы – сердца людей». Эти слова Достоевского предельно обнажают суть главного вопроса каждой человеческой жизни. Занять место в человеческом сердце – вот цель врага рода человеческого, а для этого все средства хороши, в том числе бесстыдный обман, посулы необыкновенных способностей, привлекательные теории и, наконец, прямая подмена собственной персоной истинного Бога.

Интересно, что методика используемая для этого, стара как мир и очень схожа в совершенно различных на первый взгляд учениях (я назову ее ниже). А теперь подробнее рассмотрим одно из модных лжеучений – caxаджа-йогу (в дальнейшем СЙ). Автор около двух лет практиковал эту на вид безобидную систему и будет благодарен Господу, если его печальный духовный опыт предупредит «искателей истины» о возможности коварных подмен.

Предлагаю читателю краткое описание основных положений СЙ, в котором многие узнают черты других систем, построенных на гипнозе и самогипнозе. Да-да именно гипнозе. Ибо сам термин и сущность обозначаемого им понятия многие позабыли или умышленно предпочитают заменять немодное ныне название другим, более современным, например, биоэнергетик, экстрасенс, вместо дискредитированного гипнотизер (или, как сказали бы наши прабабушки, колдун!). А ведь суть при этом не меняется и речь вдет о богомерзком, колдовском воздействии на душу и тело человека.

Итак, что предлагает СЙ? Оказывается, достичь духовного восхождения, самореализации, чрезвычайно просто: надо только регулярно медитировать на портрет основательницы Матаджи Нирмала Деви. На первом этапе новичку предлагается развить необыкновенные способности, поправить свое материальное положение, укрепить здоровье или даже излечить неизлечимые заболевания (например, диабет, лейкоз!) путем специальной чистки центров-чакр. Это звучит заманчиво. Трудно устоять перед соблазном попробовать. Тем более что сама Матаджи коварно предлагает: «Поставьте опыт. Если вы увидите, что это действует, – значит, это истинно», завлекая наш разум в ловушку.

Как и большинство подобных систем, СЙ построена на полуправде. Предлагаемая методика (солевые ванночки для ног перед сном, «чистка» свечами, медитация) дает первоначально прилив энергии, улучшение самочувствия и даже нормализацию некоторых функций организма. Но в этом нет ничего сверхъестественного. В специальной литературе по гипнозу один из ведущих авторитетов в этой области Леон Шерток перечисляет заболевания, которые успешно «лечатся» гипнозом. Этот перечень в основном совпадает с обещаниями Матаджи (за исключением лейкоза, разумеется, который наряду со СПИДом является приманкой – если уж такое лечит СЙ, то обычные заболевания – мелочь).

Цель проста: достигнутый эффект связывается с ее «божественным» воздействием, чтобы вызвать и закрепить у человека так называемый матернаж (отношение как к матери) – глубокое чувство признательности, благодарности, восхищения и даже любви по отношению к гипнотизеру. Шер-ток в своей книге «Гипноз» определяет его так: «Материнское отношение – психотерапевтический прием, направленный на установление таких отношений между врачом и пациентом, которые сходны с отношениями матери и ребенка». На этой особенности хотелось бы остановиться подробнее. Феномен гипноза имеет, собственно, две основные стороны.

1. Полное подчинение воле гипнотизера (мы прекрасно помним об этом по публичным «цирковым» программам, когда загипнотизированный беспрекословно выполняет все приказы гипнотизера). Нужно отметить, что именно по этой причине гипноз не то чтобы запрещен, но, мягко говоря, не приветствуется в некоторых странах (например, во Франции).

2. Собственно восторг, обожание, восхищение, любовь к гипнотизеру, желание слышать его голос, видеть его, снова и снова участвовать в магических сеансах. Я думаю, вам будет интересно узнать, что именно этот аспект, т. е. возникновение сильной привязанности к гипнотизеру, заставил всемирно известного З.Фрейда прекратить гипнотическую практику, после того как загипнотизированная пациентка Анна О. после сеанса бросилась ему на шею. Фрейду (не обладавшему особой привлекательностью) хватило самокритичности не связать это со своей собственной персоной, а определить как особое явление перенесения на личность гипнотизера чувства любви и привязанности и назвать его трансфером. Таким образом, становится ясно, что, нападая на Фрейда и психоанализ, Матаджи не брезгует пользоваться его методикой для своих целей. Тут нам надо сказать откровенно, что наука до сих пор не знает механизма гипноза и не может дать ему точное определение, а высказывание Павлова – «Гипноз – это частичный сон» ничего не проясняет. Святая Православная Церковь давно и четко определила гипноз, кодирование как колдовское, магическое воздействие на душу и тело, вид богопротивных и богомерзких искусств, так же как и волхвование, гадание, астрология, биоэнергетика – душегубительных по своей сути, какими бы благими целями они бы ни прикрывались.

Так вот, давно известными языческим жрецам и йогам феноменами гипноза и обаяния основательница СЙ пользуется для обожествления собственной персоны.

Для подтверждения своей божественности Матаджи кощунственно ссылается на Священное Писание (Ин. 14, 16), на слова Спасителя: «Я пошлю вам Духа Утешителя, Он наставит вас на всякую истину», утверждая, что она – этот самый дух! Тем самым вводит свои жертвы в непрощае-мый грех – хулу на Святаго Духа (страшно и прискорбно писать об этом). Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго! Расчет просто на неосведомленность: ведь это обетование Спасителя исполнилось на пятидесятый день по Его Воскресении, когда на апостолов сошел Дух Святой и они получили дар знания многих языков (Деяния, гл. 2).

Причем информация о том, что она божество, преподносится не сразу, чтобы не отпугнуть знающих хотя бы заповедь «Не сотвори себе кумира», а тогда, когда человек в результате регулярного погружения в легкий гипнотический транс (в том числе и путем самогипноза при обязательных утренних и вечерних медитациях, заменяющих молитвы) теряет критическое восприятие реальности. И гнусное сообщение о том, что она – новое воплощение Христа, Девы Марии и Святаго Духа одновременно (а заодно и всех богов и святых всех времен и народов), воспринимается вполне спокойно и даже с восхищением! Но этого сатанинской гордыни мало, она хочет полного поклонения и пресмыкания, превращения одурманенных людей в своих полных рабов.

И на следующем этапе, посулив всевозможные материальные блага, сохранение молодости (вспомните Фауста) и даже превращение в святого, Матаджи предлагает целовать свои «лотосные» стопы (или, на худой конец, их цветную фотографию)! Для маловерных сообщается, что при этом происходит мощная очистка организма (но скромно умалчивается чьего – конечно, хозяйки). Приветствовать портрет необходимо выкриком «Джей Шри Матаджи!», с выбросом правой руки вперед. Гитлер тоже был опытным мистиком и оккультистом и прекрасно знал о такой энергетической подпитке.

Как не вспомнить при этом Евангелие от Матфея (особенно 4-ю и 24-ю главы), когда дьявол, искушая Христа в пустыне, поставив Его на высокую гору, «показывает Ему все царства мира и славу их и говорит Ему: все это дам тебе, если пав поклонишься мне». Рассмотрим еще одну, скажем так, чисто техническую деталь. Нужно сразу сказать, что она универсальна для многих систем и сект и является кощунственной пародией на иконопочитание – медитация на фотографию, портрет основателя секты (вспомним портреты и бюсты вождей, на которые подобало взирать с восторгом и благоговением).

Секрет очень прост: при этом возникает стойкая связь с объектом медитации. Изображение связывает вас с тем, кто на нем изображен. Причем возникает канал связи с двусторонним движением. В случае СЙ вначале вы получаете мощный энергетический «аванс», а затем из вас бесстыдно начинают воровать энергию (пользуясь вашей доверчивостью и регулярными медитациями). Как врач, я с удивлением отметил (не сразу, к сожалению), что, несмотря на грандиозные посулы, многие СЙ (особенно так называемые старшие – занимающиеся давно), выглядят весьма больными, истощенными, изнуренными людьми. У них часто наблюдается значительная потеря веса, раздражительность, нервные срывы, синяки под глазами и пр., что объясняется вселением бесов, а «слегка» повышенный вес основательницы (главного потребителя энергии) – около центнера – объясняется необходимостью разрушения «плохих энергий».

Многие не знают еще об одной особенности гипноза – снятие симптомов болезней, подчеркиваю – не излечением, а всего лишь временной ликвидации симптомов, например, боли (этому специально обучают стоматологов в Америке или вспомните Бальзамо). При этом, занимаясь СЙ, тая на глазах, человек чувствует себя «прекрасно» и с восторгом навязывает демоническую систему окружающим. Суперактивность, навязчивость – еще одна черта подобных сект. «Лучший подарок для меня, – говорит Матаджи, – если вы приведете в сахаджу больше новых людей». Интересно, что она резко осуждает всех экстрасенсов (хотя сама является мощным экстрасенсом, заряжает воду и пр.), потому что конкурирует с ними за человеческую душу.

Веселенькая картина – не правда ли? Сходив на модный «оздоровительный» (читай: гипнотический, магический, колдовской) сеанс, как сделал в свое время и я, можно легко попасть в такое болото. Пользуясь нашим вниманием, интересом и, конечно, безумным согласием, бесы входят за секунду, а выходят годами и только милостью Божией. Матаджи откровенно заявляет во время сеанса: «Я ничего не могу сделать без вашего согласия. Попросите у меня самореализацию». Детали кодирования продуманы до мелочей. Это и первое приветствие на программе: «Я приветствую всех искателей истины!» – приятно льстит самолюбию и раздувает гордыню; и «уникальное», многократно повторяемое в определенном месте утверждение: «Я ни в чем не виноват!» Эта полные демонические антиподы смирения и покаяния разоблачают душе-губительный характер секты.

Справедливости ради надо отметить, что СЙ (на первых порах) поражает своей абсолютной бескорыстностью. «СЙ – это дар Матаджи человечеству». Курсы бесплатные или проводятся за символическую плату. Однако затем начинаются сборы больших сумм (причем по именным спискам) на подарки своему кумиру, на «храм», на поездки лидеров за рубеж. А география таких поездок весьма и весьма заманчива: Индия, Италия, Австралия (помните – «все царства мира»). Система интернациональна. За счет Нирмала Деви, на деньги доверчивых людей, функционирует «Трест вечной любви», построены центры во многих странах мира для распространения порочной системы, а сама основательница постоянно путешествует по свету, дабы поддерживать в своих жертвах пресловутый «матернаж» – восторженную патологическую привязанность.

В полном объеме используется в СЙ и такое открытие гипноза, как фактор коллективности, проведение массовых сеансов (например на стадионе). В группе есть успокаивающий фактор (все кланяются, и я тоже) и легче навязывать всякие несуразности. Например, для тех, у кого в результате пения мантр и медитации на портрет Матаджи «крыша уже основательно поехала», сообщается новое откровение: любимый народом памятник «Родина-Мать» – это кундалини г. Киева и даже образ самой Матаджи (!) – она будто зарядила его своей «целебной» энергией. (Речь идет об огромном и безобразном памятнике, символизирующем «независимость» Украины, построенном у самой Лавры и испортившем вид города. Памятник представляет гигантскую фигуру женщины с мечом в руке, расположенную лицом на восток.)

«А вот в Киево-Печерской Лавре обосновались бесы, и ходить туда не следует». Нужно сказать, что это потрясающее заявление стало началом моего трудного пути назад из сахаджи (несмотря на грозные предостережения самой Матаджи в одной из ее «мудрейших» лекций: «Если вы выйдете из сахаджи – вы умрете от рака» – что немного смахивает на обыкновенный шантаж; или: «Меня обманул один человек, так его разбил паралич (сошел с ума, сын умер от лейкоза», и т. д. и т. п.). А произошло это так: группа СЙ (и я в том числе) с блаженными лицами (не забывайте про колдовской матернаж), вызывая удивление окружающих, средь бела дня плюхнулась на газон прямо в Музее Великой Отечественной войны и обратила свои ясные лица к «магической» скульптуре. И тут я сказал себе: «С меня довольно! У меня с головой еще все в порядке» – и ушел.

Об отступнике для устрашения сообщается, что в него вселились коварные бхуты-бесы. И все-таки даже этого было недостаточно для полного разрыва с сектой. Самое страшное то, что выйти из нее самостоятельно, без Божьей помощи, в результате этакой эволюции взглядов просто невозможно.

Мнение окружающих и даже самых близких людей абсолютно игнорируется. Закодированная психика не желает даже ничего слышать плохого о «чудесной» са-хадже. Но воистину не желает Господь смерти грешника и пришел грешныя спасти. Тайну цареву хранить должно, дела Божия проповедовать славно. Пишу о происшедших событиях по благословению моего духовного отца. Имеющий уши да слышит.

Печальным триумфом моего пребывания в СЙ стало приглашение в Индию на всемирный съезд СЙ. Были мобилизованы все финансовые возможности, человеческие связи, и с вожделенным авиабилетом до Дели, распираемый чувством «собственной значимости» доктор отправился в Москву за паспортом и визой.

В аэропорту Борисполь произошло главное событие в моей жизни – встреча с настоятелем Свято-Макарьевского храма отцом Анатолием и матушкой Надеждой (летевшими в Петербург к дочери).

Дело в том, что батюшка венчал меня несколько лет назад, а его предшественник отец Георгий (Чилийский) крестил меня в детстве в этом храме. С моей стороны никаких заслуг, никаких попыток к покаянию, только неуемная гордыня…

Какой милостивый у нас Господь, как Он любит нас, окаянных, как желает нам спасения! От нас зависит только свобода выбора. И этот выбор был сделан (конечно, с помощью Ангела-Хранителя, данного мне при крещении) – я подошел к батюшке. Дерзаю думать, что встреча произошла и по святым молитвам отца Георгия, крестившего меня, и по молитвам нескольких поколений моих усопших сродников, живших в этом районе Киева еще до революции, которые с ужасом и сожалением взирали на мои богомерзкие занятия. Слава милосердному Господу – эта встреча произошла, и я, считавший, что обладаю многими сокровенными знаниями и чудесными способностями подошел к батюшке под благословение! Никогда раньше я этого не делал, в храме бывал несколько раз в год по нескольку минут (поставил свечку и быстренько назад), считал для себя целовать руку священника невозможным делом…

Но здесь я подумал: «Дорога до Индии неблизкая, твои предки наверняка в подобных случаях брали благословение». Когда-то я видел, как правильно сложить руки, и выдавил из себя: «Благословите». И свершилось: суета столичного аэровокзала, шум объявлений, какие-то чемоданы и тихий, навсегда оставшийся в моей памяти голос батюшки: «На добрые дела во имя Отца и Сына и Святаго Духа» – и я припал к благословляющей деснице, осенившей мое окаянство всепобеждающим крестным знамением. Нужно признаться, что я из малодушия даже не открыл цели своей поездки (я знал, что Церковь осуждает занятия йогой, но думал, что запрет этот от незнания и непонимания – еще бы, как простой батюшка может разбираться в таких тонких вопросах!), только сказал куда. Батюшка задумчиво ответил: «Да, Индия интересная страна… – Но добавил: – На добрые дела благословляю». А таковых не предвиделось. И что же?

Внешне никаких перемен, только какая-то душевная тяжесть, еще неосознанная, – уже Животворящим Крестом было разрушено состояние восторженной прелести. Но главное было впереди. Прилетев в Москву, я узнал, что паспорт возвращен без визы, в наличии которой меня заверили на самом высоком уровне. А вылет завтра! Я еще не понимал, что произошло (о благословении тотчас забыл): ни длительная беседа с индийским клерком в консульстве, ни уникальные магические приемы, которые до этого действовали безотказно, – ничто не помогало. Билет, а с ним и значительные средства (теперь я понимаю, что к счастью) безвозвратно пропали. Слава Богу за все! Последней каплей было сообщение о времяпрепровождении группы киевских сахаджей в Индии: они мыли ей ноги и пили (с большим удовольствием) эту воду в составе специального ритуального напитка (это информация для посвященных и широко не рекламируется).

Это было уж слишком. Сатанинская гордыня предстала во всей безобразной наготе… Стало ясно, от чего меня уберег милостивый Господь священническим благословением.

Еще и еще раз анализируя причины своего падения (а иначе занятия СЙ не назовешь), я думал о многом: здесь и последствия длительной безрелигиозной эры, отсутствие семейного и общественного церковного воспитания и образования, полная безграмотность в элементарных понятиях Закона Божьего, многолетние занятия хатха-йогой (вроде только для здоровья – кто мог знать, что она только будущую жертву для космических ощущений!), четко усвоенный подсознанием пагубный лжетезис: «Все религии ведут к одному Богу». Но, конечно, главное – это непомерная гордыня, привыкшая к тому, что ее представления и ощущения – это истина в последней инстанции: раз мне хорошо, удобно в этой системе – значит, она прекрасна, а отсюда и желание навязать ее другим любой ценой.

Нужно подчеркнуть, что все подобные системы используют гордость (этот корень всех грехов и причина падения первоангела) для заманивания в свои сети. «Будете как боги» – этот сладкий вкрадчивый призыв бьет человека в самое чувствительное место: быть выше других, обладать сверхъестественными способностями; а результат известен еще по прародителям – горькое и страшное падение. Но все это видишь только теперь. Тогда только восторг, бешеная энергия, полное ослепление. Теперь я понимаю, ничего случайного у Господа нет, а все промыслительно.

Путь назад был нелегким, но какая сила подается нам, немощным, в Таинствах Церкви: первая слезная исповедь, спасительное покаяние, причастие Животворящих Таин (а ведь я должен был быть отлучен от них на 20 лет!) – дали силы в борьбе с душевным недугом. Чудотворный источник преподобного Серафима в Дивееве омыл мои грешные душу и тело, разрушил все сатанинские силы. Частое посещение церкви стало жизненной необходимостью (пропустил литургию или не достоял службу до конца – неделю не можешь работать). Как мудры все установления Матери-Церкви! Нам нужно только склонить выю высокоумия под благодатное иго и легкое бремя церковного послушания.

В завершение хочется отметить, что в Киеве очень активно функционирует община СЙ. Рекламные статьи печатаются в массовых изданиях. Регулярно проводятся специальные курсы. В Москве на «пожертвования» построен специальный молитвенный дом, а ведь СЙ является социально опасной тоталитарной сектой, прикрывающей именем Бога обыкновенный энергетический вампиризм ее основательницы. Автор этих заметок определенное время даже читал курс лекций по СЙ и хорошо узнал ее изнутри. Многие приходят ко мне с вопросом: почему я прекратил такую славную СЙ-медитацию? Надеюсь, с Божьей помощью данная статья хотя бы частично ответит на эти вопросы. Ловцы человеческих душ не дремлют. Противопоставим же им религию наших предков – Святое Православие, наше самое большое сокровище, черпая из чистого Источника воды живой Веру, Надежду и Любовь!

Святослав. г. Киев, ПМПЦ «Жизнь» газета

«Глас православного народа»

http://www.sobor2008-narod.ru

 

У каждого свой путь

Крестили меня вскоре после рождения (был 1984 год), не знаю, почему – отец был некрещеным, атеистом, как и дед по отцовской линии, остальные родственники тоже никогда особо верующими не были… Но тем не менее – крестили.

Сколько себя помню (а помню я себя с самого-самого раннего возраста, какие-то моменты и до года помню) – я всегда верила, даже не то что верила, а точно знала, что Кто-то есть там, на небе, Кто-то, Кто ведет нас всех и руководит всем… Даже когда и слова «Бог» не знала в силу возраста, знала, что Он есть. Сложно объяснить, как это…

Точно помню, как в возрасте двух-трех лет я просыпалась рано утром, когда еще было темно, но родители уже собирались на работу. Мы жили тогда в Подмосковье, и добираться до Москвы нужно было на электричке, нужно было переходить через железнодорожные рельсы, и я всегда боялась, что кто-то из близких попадет под поезд.

Так вот, я просыпалась рано утром и мысленно просила Кого-то там, наверху, чтобы Он пожалел нас, чтобы близкие благополучно перешли рельсы, доехали до работы, а вечером вернулись домой и все было хорошо… И всегда-всегда я разговаривала с Богом, еще не зная, что Он Бог и что эти наши разговоры, по сути, такая детская молитва.

Помню, как года в три оказалась в церкви на Ваганьковском кладбище – маму пригласили быть крестной, она взяла меня с собой. Для меня это было потрясение! Я стояла у Распятия, слушала, как поет хор (долго потом ходила и напевала: «Аллилуиа, Аллилуиа…»), на золоченых окладах икон, которые я видела впервые, дрожали блики от свечей, и все это было таким новым, но в то же время каким-то знакомым. Мне никто никогда не объяснял, что есть Бог, Богородица, святые, что такое церковь и как надо себя в ней вести – я как будто всегда это все знала. И в тот момент, когда стояла у Распятия, как будто что-то соединилось в голове – Он Тот, с кем я разговариваю, Кто помогает нам всем каждый день, Он – здесь…

В семь лет для меня стало открытием то, что и дома у людей могут быть иконы – увидела в гостях у подружки образ Спаса Нерукотворного. У нас дома икон не было и в церковь никто не ходил. Лет в восемь я выучила первую молитву – «Отче наш», мы записывали ее всем классом под диктовку учительницы – не знаю, почему она решила, что мы должны записать молитву, но я очень ей благодарна за это. С тех пор я стала утром и вечером читать «Отче наш», прибавляя и свои детские молитвы и просьбы. И всегда-всегда Господь помогал мне во всех детских горестях и печалях.

Лет в десять я случайно оказалась в церкви вместе с подружкой, был какой-то праздник, но у меня тогда начиналась сильная простуда, поэтому от толпы людей, запаха свечей и ладана мне стало совсем плохо, и того восторга, что я когда-то давно испытала в церкви, не было и в помине. Я тогда почему-то решила, что, наверное, Бог не хочет видеть меня в храме, значит, недостойна я приходить к Нему сюда… Но молиться я продолжала, утром – не всегда, а вечером, перед сном, – обязательно. Как бы плохо мне ни было, как бы ни казалось мне, что Господь меня не слышит и не хочет помочь, я все равно молилась и верила…

Лет в четырнадцать я познакомилась с воцерковленной ровесницей, и как-то так получилось, что она стала моим просветителем в вопросах веры и религии. Мне все было интересно: что такое исповедь и Причастие, как это все проходит, зачем это нужно – я ведь ничего этого не знала, и спросить было не у кого, но душа искала этих знаний. Я очень тогда хотела снова прийти в храм, но как будто что-то мешало и не пускало меня…

В пятнадцать лет я начала носить крестик (до этого не носила, а тут вдруг мама нашла мой крестильный крестик и отдала мне) – моему восторгу не было предела! Простой крестик, самый простой, даже не серебряный, но для меня он стал таким дорогим, что и сейчас я ношу именно его, хоть и говорят некоторые знакомые, что, мол, могла бы уж и на золотой потратиться или хоть серебряный – а я не вижу смысла, это ведь не украшение.

Лет в шестнадцать мы с мамой и будущим отчимом (Царствие ему Небесное, в отличие от отца он был очень верующим человеком) ездили в Троице-Сергиеву Лавру – ощущения непередаваемые! Как раз была Троица, мне тогда купили медальон с изображением св. мученицы Татиа-ны и ее иконку – мою первую икону!

В семнадцать лет, перед поступлением в институт, я впервые осознанно одна пришла в храм, моим первым храмом стал Елоховский собор. Мне никто не говорил и не объяснял, где какая икона, где какой святой, я просто пришла, и вдруг так светло стало в душе, так хорошо, и я поняла, что я все тут знаю и все мне тут родное…

Не знаю, как это происходит, но стоит мне прийти в любой незнакомый храм, и я безошибочно сразу нахожу особо чтимые мной иконы, как будто кто-то подводит меня именно к ним… Мне никогда никто не объяснял, что, допустим, вот это икона святого Николая Чудотворца, а это – преподобного Сергия Радонежского: я как будто всегда это знала, поэтому меня порой удивляет, когда люди в храме спрашивают, что за святой на иконе, или уж совсем для меня диким кажется – путают Спасителя с каким-нибудь святым… Прости, Господи, если ненароком осуждаю людей за незнание!

…Так вот, стояла я тогда в Елоховском соборе у чудотворного Казанского образа Божией Матери, расплакалась почему-то, просила помочь хорошо сдать экзамены и поступить в институт, просила помочь получить профессию, о которой мечтала с пятого класса… И все у меня тогда прошло очень гладко, и в институте никогда особых проблем не было, тем более училась я совсем недалеко от Елоховского собора и частенько туда заходила. Правда, тогда еще я приходила в храм только со скорбями, много позже поняв и осознав, что и в радости храм мне нужен. А скорби храм и вера помогали переносить сильнейшие: четыре года назад умер отчим, два года назад убили лучшего друга, да и других бед и проблем всегда хватает. Если бы не вера, я бы, наверное, давно сломалась, не выдержала… Да и сама не раз чудом и милостью Божией оставалась жива в ситуациях, когда по всем законам природы должна была погибнуть. Но я просто физически чувствовала, что кто-то меня спасает и оберегает.

Первая исповедь и Причастие у меня были всего-то около четырех лет назад – так долго я к ним шла. До сих пор помню, как стояла в храме Всех Святых на Соколе, не зная, к какому батюшке подойти, – я всех одинаково боялась, дрожала так, что словами не передать, плакала от какого-то внутреннего ужаса и осознания своей греховности, боялась, что не отпустят мне столько грехов сразу… Всех в очереди пропускала, все не могла решиться подойти к аналою… Если б батюшка меня сам почему-то не решил буквально выдернуть из очереди, кто знает, может, так и тряслась бы до сих пор. Волнение было такое, что я даже по своей шпаргалке с перечнем грехов нормально не могла говорить, голос дрожал, внутри все обрывалось… А на следующее утро было Причастие – и тоже волнение было непередаваемое! А потом… Потом я ехала домой, вставало солнце (была осень с ее поздними восходами), и небо было таким чистым-чистым, и все вокруг вдруг показалось мне таким волшебно-прекрасным, и в душе был такой свет и такое ликование, что сами собой текли слезы… Это был один из самых счастливых дней в моей жизни…

А еще помню, как внутри произошел какой-то перелом и я буквально прибежала в храм, светясь от счастья, – ничего особенного не произошло, просто вдруг пришло ощущение полного счастья и осознание того, что это счастье от Бога, и я просто пришла сказать спасибо за все. Ничего не просила, просто благодарила всем сердцем и всей душой за каждый миг жизни…

Мне очень жаль тех, кто не верит в Бога, – они еще и сами не знают, насколько они одиноки и как много они теряют из-за своего неверия… Я раньше часто переживала, чувствовала себя одинокой, когда, бывало, хотелось с кем-то поговорить, но все друзья были заняты. А года два назад, как раз вскоре после гибели лучшего друга, когда в сердце была чудовищная дыра, я вдруг почувствовала, что в этот тяжелый момент я не одна и никогда не бываю одна – со мной Господь. Бог никогда не оставляет нас. Это мы оставляем Бога. Есть такая притча. На берегу лесного озера поселился в отшельничестве монах. Каждое утро, едва забрезжит рассвет, он выходил из своей киновии и, идя по берегу, молился, беседовал с Богом. И он видел, что рядом с ним на песке отпечатываются еще следы, как будто бы рядом идет кто-то невидимый. Монах был твердо уверен, что это Сам Бог шествует рядом с ним, внимательно слушая его. Но он заметил определенную закономерность. Следы отпечатывались только тогда, когда на душе у него были мир, покой и радость. Но, когда он был в смятении, не в мире с самим собой, то следов не было. Тогда он вопросил Бога: «Господи, почему, когда мне хорошо, Ты рядом со мной, а когда мне плохо, Ты оставляешь меня?» Бог ответил ему: «Кто же тогда несет тебя на руках, если Я оставляю тебя?» Эту притчу рассказал мне один иеромонах, когда мне было очень тяжело, посоветовал всегда помнить ее.

Нельзя убедить другого, что надо верить, нельзя научить верить… Вера – это ведь еще и большой личный труд, и у каждого свой путь…

Татьяна, форум Оптиной Пустыни https://forum.optina.ru

 

История обращения к Богу будущего митрополита Уральского Тихона

Многие помнят митрополита Уральского Тихона. Он был довольно известной и популярной личностью в Москве, жил в Марфо-Мариинской обители, где иногда служил, служил в церкви в Кадашах.

Митрополит Тихон был по образованию врач. По окончании университета он занял скромное место врача в городе Елатьме, стоящем на реке Волге. Будучи хорошим медиком, а также отзывчивым, доброжелательным и совершенно бескорыстным человеком, будущий митрополит Тихон вскоре заслужил любовь и уважение всех жителей города, так как не разделял пациентов на богатых и бедных и не щадил ни своего здоровья, ни сил, чтобы прийти на помощь больным и спасти тех из них, коим угрожала смерть.

Незаметно прошло десять лет. Городской голова, члены городской управы, городской думы и уважаемые жители города, собравшись в зале, обсуждали вопрос о том, как ознаменовать десятилетнее пребывание уважаемого человека в должности городского врача. Решили сделать по подписи праздничный обед, на котором отметить все заслуги юбиляра и поднести ему подарок. Город Елатьма был патриархальным, все его жители были верующими людьми, посещавшими храмы, которых в городе было много. Верующим был и городской глава, искренно переживавший, что любимый ими городской врач был неверующим.

Произошло это таким образом. В детстве и юности он был верующим человеком, но, поступив учиться в университет, соприкасаясь в студенческие годы с материей во всех ее видах и проявлениях, при изучении на практике анатомии, при производстве опытов по химии, при изучении биологии и других наук будущий митрополит постепенно утвердился, что материя вечна, что закон сохранения энергии показывает, что она не может исчезнуть, а только видоизменяется, и что материя находится в вечном движении.

В дальнейшем он стал отрицать существование Бога, перестал молиться и, сняв нательный крестик, положил его в дальний ящик письменного стола. В квартире, которую он снимал, хозяйка просила разрешения оставить в одной из комнат большую старинную икону Божией Матери в серебряном окладе. Врач на это согласился, говоря, что икона ему не мешает.

За несколько дней до поздравления врача городской голова написал письмо отцу Иоанну Кронштадтскому, где рассказал о всеми уважаемом городском враче, выражая скорбь, что тот ни во что не верит, и просил усердно помолиться, чтобы Господь просветил его Светом Разума Своего. В день чествования врача городской голова получил телеграмму без подписи, из одного слова: «Молюсь». Обед прошел хорошо, все поздравляли врача, говорили речи и высказывали наилучшие пожелания. В конце обеда городской голова не вытерпел и сказал, что их радость от того, что город получил такого хорошего врача, немного омрачается тем, что врач – человек, не верующий в Бога; не пристало ему, по всем своим поступкам истинному христианину, отрицать существование Бога.

Доктор вначале отшучивался, а потом призадумался. Он понял скорбь этих простых, но глубоко верующих людей, и ему стало больно, что он огорчает их. В своем ответном слове врач поблагодарил всех собравшихся за оказанную ему честь. Человек он был очень умеренный в пище и почти не пил, поэтому, несмотря на многие провозглашенные тосты, был трезвым.

Вернувшись домой, он долго сидел, задумавшись, вспоминая все пережитое им за десять лет работы в этом городе. Время приближалось к полуночи. Он разделся, лег в постель и стал размышлять над тем, что для таких искренних, малообразованных, но в то же время верующих людей его атеизм может показаться действительно чудовищным и они могут быть оскорблены в своих лучших чувствах. «Но чем же я виноват, – воскликнул он, – что вера моя утрачена, что я пришел к заключению, что веру и науку согласовать вместе нельзя! Вот если бы я увидел своими собственными глазами диавола! Если бы я убедился на личном опыте в существовании бесплотных злых духов, тогда для меня стало бы понятным существование Бога – как Личности и истинного Духа.

Едва он проговорил эти слова, как внезапно открывается дверь и входит тот, которого он так хотел увидеть. Бес был громадного роста и гнусного вида. Подойдя к кровати, на которой лежал врач, он сказал: «Вот ты так хотел меня увидеть, я пришел, давай с тобой поцелуемся». Врач оцепенел от ужаса, ибо в реальности того, что он видел, не было никакого сомнения. Он совершенно забыл о силе крестного знамения и молитвы, а посланец ада потянулся к нему. Вдруг врач почувствовал, что его кровать стала подниматься и гнусный бес уже не может дотянуться до него. Тогда бес проговорил: «Ну ладно, я приведу того, кто выше меня» – и с этими словами вышел.

Вскоре дверь снова отворяется, и вошел бес такого внушительного роста, что стало ясно, что этот уже дотянется до врача. Забыв о крестном знамении, врач в этот момент вдруг вспомнил про свой нательный крестик и, сделав прыжок с кровати, быстро открыл ящик письменного стола и схватил крест. Нечистая сила тут же исчезла.

Он пал на колени перед иконой Божией Матери в какой-то молитве без слов. В этот момент от иконы послышался строгий голос: «Если хочешь спастись, то должен посвятить себя Богу». Этот голос заставил его очнуться и вскочить на ноги. «Что же это такое со мной происходит? Я уже испытываю настоящие галлюцинации, вижу бесов, и тут же слышу еще даже гласы. И это все переживаю я – имеющий дело с положительной наукой, не допускающей и мысли, что есть духовный мир! Прочь от этого мракобесия!» В этом момент от иконы снова послышался голос: «Я тебя не неволю и не утруждаю, поступай как хочешь. Я только говорю тебе, что если ты хочешь спастись, то должен посвятить себя Богу».

Не было теперь у врача никакого сомнения в том, что все это происходит на самом деле. Все наносное, весь скептицизм, а затем и полное неверие как результат рационализма спали с него, как старая чешуя. Всю ночь он пробыл в горячей молитве к Богу. На другой день он выехал в Петербург, а оттуда – к отцу Иоанну Сергиеву в Кронштадт. Долго беседовал отец Иоанн с врачом и принял его исповедь. От него врач вышел просветленным и принял решение посвятить себя Богу. Осенью он поступил в духовную академию, прекрасно ее окончил и принял затем пострижение в монахи, Постепенно подвигаясь по иерархической лестнице, он еще не в старом возрасте был посвящен во епископы.

Такова история обращения к Богу будущего митрополита Уральского Тихона.

Сайт храма Успения Пресвятой Богородицы в Санкт-Петербурге, http://moyhram.org

 

Промысл Божий в моей жизни

Я башкир с татарскими корнями, жена моя – татарка. Это предполагает мусульманское вероисповедание «по крови». Наши родственники и знакомые, исповедующие эту религию, все время пытаются вернуть нас в ислам.

На рубеже конца 80-х – начала 90-х годов я (в возрасте 27–29 лет) стоял перед выбором, что мне ближе: атеизм, ислам, христианство (православие) или что-то другое, что тогда предлагали. Выбор был очень большим: «Детка» П.Иванова, Кришна, Будда, Агни-йога Рерихов и т. п. До этого исповедания какой-либо религии не было (вернее, был «научный» атеизм).

Духовной прелести в те времена было много, мои друзья ездили в Мекку и Медину, цель была не просто паломничество к святым местам, а познание мистической стороны ислама, потом начались паломничества в Индию, Ауровиль и еще куда-то. Меня Господь уберег тогда тем, что, во-первых, не было средств на такие путешествия, во-вторых, у нас в семье появился первенец. А позже пошли общеизвестные катаклизмы, потрясшие город Уфу, да и всю Россию. В реке, откуда питался водой миллионный город, появился фенол и диоксин, который попал в водопровод. Решение принималось мучительно, мы выехали на юг Башкирии, с попыткой организации поселения «Белых ворон». «Беловоронье» – это тоже своего рода религия, своя философия бытия, которая предполагает обособленность. Поселения не получилось. Это отдельная история, и описывать ее здесь не имеет смысла.

Наш маленький ребенок часто болел, и я (здесь буду говорить от своего имени, жена тогда в этом особого участия не принимала) начал искать духовную поддержку. Исходя из «зова крови», сводил сына в единственную тогда в городе мечеть, был произведен обряд «наречения имени» (исем кушыу).

После этого я пытался постичь своего Бога – Аллаха, читал Коран на русском языке, пытался читать на татарском, но понимания не было (арабского языка я не знаю). Муллам было не до нас, с нашими проблемами, их объяснения меня также не удовлетворяли, – собственно, и объяснений не было, обычно все заканчивалось тем, что у муллы не было времени на продолжение общения.

После общения с молодым выпускником духовного училища, а сегодня муллой где-то в районе, когда я старался дышать изредка, чтобы случайно не опьянеть от его дыхания и ответившего на мой прямой вопрос об употреблении спиртного, что в Коране написано про вино, а водка там не упоминается, я пришел к мнению, что надобно поискать для своей души более понятное пристанище.

Именно тогда мне подарили Библию, отдельно Евангелие (в то же время была подарена и книга Андреева «Роза Мира») и я, из любопытства, сходил в храм Божий, позже узнал, что этот храм Покровский. Практически с порога я угодил в объятия Господа моего Иисуса Христа, огромная икона меня поразила своей простотой и ясным взглядом. В тот раз я дальше и проходить не стал.

Начал читать Библию, Евангелие. Прочитал «Отче наш» и молитву мытаря «Боже, милостив буди мне, грешному».

Примерно в это же время один из моих друзей, крещенный в детстве, который усиленно «двигался» по Блаватской, Рерихам и их Агни-йоге, куда и меня зазывал, стал временами беситься (раздвоение личности), и ему в церкви посоветовали поехать в Псково-Печерский монастырь. Оттуда он вернулся только через полгода. По рекомендации духовного отца его поместили в психиатрическую клинику и лечили месяца два, после чего находился под наблюдением духовного отца, который ему сказал, что ЭТО будет преследовать его всю жизнь, настолько глубоко бес засел. А сила преследования будет зависеть от того, насколько он будет близок к Церкви.

Поначалу в христианстве меня привлекала «физическая» сторона духовного восприятия. Как пример приведу пару историй. Я всюду носил с собой Евангелие, которые рассылали в те времена американцы. Наше поселение находилось в гористой лесной местности, добраться туда можно было через село, а машины в село ходили редко. За полдня могло не пройти ни одной машины. А попасть в поселение было нужно. Я начинал читать вслух «Отче наш», машина появлялась в течение пятнадцати минут. В само поселение транспорт не ходил, это была глушь, находившаяся от ближайшей деревни в двенадцати километрах. В лесу обитали медведи, волки. При выходе в дорогу в ночь все время читал по пути «Отче наш» и молитву мытаря. Проблем с дикими животными не возникало.

Городские «беловороньи» друзья-товарищи в большинстве приняли (кто-то вернулся) Православие, и в один из своих приездов в город (летом 92-го года) и я принял Святое Крещение. После этого ночью во сне хор пел Херувимскую! Во время самого крещения физическое состояние моего тела и ума было отличным от обычного, это состояние неописуемо, ранее я такого не испытывал.

Чуть позднее к вере Господь привел и мою жену, произошло это в то время, когда я повел креститься своего сына. Пригласил и жену, посмотреть на таинство. Прямо перед крещением сына отец Борис Развеев у нее спросил: «А ты чего? Муж крещеный, сына крестим, а ты некрещеная останешься?» Жена ничего не ответила, а отец Борис пригласил ее к купели и начал совершать таинство. Жена позже рассказала, что была в полном оцепенении и словно туманом все обволокло. К собственно вере она позже пришла. Впоследствии мы обвенчались. Жена ранее в вере не была, ее родители и брат (живет с женой-христианкой в гражданском браке) также «пилят» нас за принятие «чужой» веры.

Самое больное место – во взаимоотношениях внуков и дедушки с бабушкой. Дети наши приходят от них «подкованные» сведениями, что они «Иваны русские». У старших детей в детском саду периодически отрезали крестики под предлогом, что они задушатся во время дневного сна, приходилось писать руководству, что мы настаиваем в том, чтобы «обрезаний» шнурков с крестом не происходило, ответственность с персонала «за удушение» мы перекладывали на себя. Младший сын в садик не ходит.

Чудеса, творимые по Промыслу Божиему, коснулись и нашей семьи. Младший сын родился с родовой травмой, киста в голове, которая обнаружилась после УЗИ; врачи тут же предложили трепанацию и удаление кисты путем хирургического вмешательства. Мы отказались от услуг врачей. Тогда они поставили нас на учет и при следующем УЗИ, через три месяца, было обнаружено увеличение кисты. Врачи стали настаивать на хирургическом вмешательстве.

Я решил не откладывая ехать в Дивеево, к батюшке Серафиму (ранее мы там бывали всей семьей). В ущерб службе взял отгулы. Благословясь, мы поехали в Дивеево (1000 километров от Уфы). Были в Дивеево три дня, прикладывались к мощам, ходили на службы, причащались, ходили по Канавке.

Чудеса начались с вечера следующего дня. В Троицком храме открыли вещи, оставшиеся от батюшки Серафима, – мотыжку, обувь. И один из батюшек прикладывал эти вещи к подходившим паломникам (впоследствии выяснилось, что такое бывает редко, и больше мы такого не видели). Мне мотыжкой прошлись по шее и пояснице: в пути, за рулем, я был около восемнадцати часов, из-за чего обострился остеохондроз. После прикосновения мотыжкой все боли ушли. Их нет практически и по сей день, более трех лет. Младшего сына по головке «погладили» обувью. На следующий день мы ездили к батюшкиному источнику (постоянная температура воды +4 °C), окунулись всей семьей, младший принял все как должное. Позже окунались почти во всех источниках в Дивеево, набирали воду. Перед отъездом еще раз приложились к мощам и прошлись по Канавке. Обратно до Уфы доехали за четырнадцать часов, без единой остановки в пути. По приезде отправились в клинику – и после изучения головки ребенка на аппарате УЗИ удивленные врачи спрашивали про диагноз. Киста чудным образом рассосалась, ребенок был здоров!

Такова краткая история нашей татаро-башкирской православной семьи.

Искренне, с любовью и смирением,

раб Божий Зосима. г. Уфа, март 2003 года,

www.mission-center.com/islams/zosima.htm

 

О том, как Господь нас любит

Мы с мужем чуть больше года назад потеряли сына, он не дожил до десяти лет меньше месяца. Мы все крещеные, с мужем мы венчались сознательно, а не «по моде», сына в младенчестве причащали часто, потом редко, да и то свекровь заставляла, а сами почти не причащались. Для чего это нужно, зачем – этого никто внятно не объяснял, а самим думать об этом вроде бы и не нужно тогда было. Мы жили, старались побольше зарабатывать, детей больше не рожали, хотели дать единственному сыну все, что только можно, но эгоистом он не был. Хотели, как все, квартиру побольше, машину получше… Хотя в трудные минуты я интуитивно обращалась к Богу. А сынульку всегда тянуло к святыням, когда мы ходили в храм, то всегда покупали ему масло, иконку, он ставил свечки, очень любил всегда святую воду пить, дома с зажженной свечкой по комнатам ходить. Волосики у него светленькие, глазки крупные, распахнутые… Все его любили, с ним все очень быстро сдруживались, даже взрослые, да и он сам нас удивлял не по годам взрослыми вопросами, рассуждениями. Многие Алешеньку называли ангелочком. Когда все случилось, я очень молила Господа оставить его в живых, но, видно, он Ему нужнее, чем нам… Я как будто перестала чувствовать, слышать… Я говорила какие-то слова, обращалась к Богородице, к сынуле, не разрешала никому кричать и громко плакать рядом с ним, откуда я это знала, не понимаю; потом попросила отвести меня к батюшке.

С того момента, как батюшка взял меня за руки, меня как будто чем-то обволокло, окутало, и мне стало легче. А потом Господь послал людей, которые предложили нам съездить к старцу отцу Афанасию в Кадом, где мы встретились не только с ним, но и с матушками схимонахинями. С одной из них, матушкой Макарией, Господь меня сподобил побеседовать. Она мне сказала такие вещи о моем сыне, о нас, какие знать просто так не могла (всего не перескажешь, да и многое она не велела рассказывать). После этого мы сразу поехали в Дивеево, окунались в источниках, приложились к мощам батюшки Серафима, а в Троицком храме мне Господь послал утешение: в какой-то момент я перестала слышать службу, меня перестали толкать проходящие люди, будто кто-то взял мое лицо в ладони и сказал: «Ну, расскажи, что у тебя, пожалуйся, поплачь». Мне стало так хорошо, словно я знала, кто это, была с ним когда-то знакома, потом мы потерялись, а теперь опять встретились. Я ощущала такую любовь, какой меня никто и никогда не любил, слезы лились как вода, потом я услышала вдруг, как меня окликают по имени, и меня как выдернули из этого состояния, а слезы все никак не останавливались. А потом я вдруг поняла, что мне стало намного легче. У меня словно забрали часть боли, скорби. Если мне дали почувствовать хотя бы частичку того, как Господь нас любит, то какая любовь там, на Небесах, как ОН страдает, плачет, радуется вместе с нами, помогает нам! И я поняла, что вручаю душу моего сына родному, близкому, Тому, Кто позаботится о нем гораздо лучше меня. Из Дивеева я уезжала уже совсем другой. И с тех пор Господь ведет нас с мужем. Вот и на сайт Оптиной я вышла, думаю, не просто так. Я очень хочу побывать в Оптиной пустыни и надеюсь, что Господь сподобит. Простите, если много написала. Спаси Господи и слава Богу за все.

Ирина В., www.forum.optina.ru

 

Удивительные истории о том, как приходят к вере

Многие люди приходят к вере через маленькое или большое чудо. Приведу только несколько примеров.

Девочке двенадцать лет. Семья неверующая, хотя и не против Бога. Годы советские, но уже ближе к перестройке. Девочка готовила торт, и вдруг у нее заел ручной миксер, не открывается никак крышка. Недавно она слышала от кого-то: «Если Бог есть, то…» Решила и она сказать такие слова – тут же прикоснулась к крышке, и без всяких усилий она открылась. Никаким законом физики ничто не подчинялось, поскольку последняя проба показала, что крепко закрыто, а здесь никаких усилий. С тех пор она стала верить, что Бог есть абсолютно точно. И много раз, обращаясь к Нему, получала просимое. А ведь раньше такой помощи не было! С открытием первого храма в их районе стала ходить постоянно. теперь прислуживает при одном храме, хотя сама занимает хорошую должность на работе.

www.vera-istina.ucoz.ru

* * *

Один человек пришел из армии, не знал, куда себя деть. Ему было тогда 24 года, устроился на работу, но при этом в свободное время пил, гулял, и ничего не радовало его в жизни, повсюду чувствовал пустоту. По его собственному признанию, жизнь была для него неинтересна.

Однажды он шел подшофе мимо храма и подумал: зайду-ка. Тем более что хотелось погреться: мелкий дождь, сильный ветер… Зашел. Услышал, что кто-то читает, осмотрелся, – оказалось, бабушки. Постоял, постоял и понял, что же мучило все эти годы. Здесь ему стало приятно, перестало ощущаться какое-то чувство внутреннего голода. «Я не знаю, – говорит, – что со мной стало. Я пошел вперед, и не понимаю, откуда взялась смелость, может, просто оттого, что был нетрезв…» Вышел вперед, заметил батюшку и позвал его: «Можно вас?» «Можно, – отвечает, – что вы хотите?» И он сказал, что хочет работать в храме, и, на его удивление, батюшка дал согласие. Он такой счастливый вышел из храма! Потом еще удивлялся, как это батюшка не отреагировал на запах спиртного. Так и начал ходить в храм. И тут, после того как он сходил в храм, с ним случился удивительный эпизод: он вдруг заболел, и заболел настолько сильно, что попал в больницу. И вот в тонком сне видит перед собой огромную, как Гулливер по сравнению с ним, фигуру Христа. И он на Него смотрит: где-то в высоте Его лицо, и от Него исходит такая любовь и такое тепло, и благословляющая над ним десница (это было незадолго до поступления в семинарию). «И вдруг, ощутив тепло, я стал удаляться, попадать в какое-то серое пространство. И чем больше я удалялся от Христа, тем страшнее мучило меня чувство невероятного одиночества.

И вдруг я попал в те глубины, в то место, где тотально отсутствует свет. Но не сплошной мрак, когда вообще ничего не видишь, нет! А когда все более или менее видно, но все серое, так как света там нет. И там такое одиночество!» Потом он стал опять подниматься наверх во сне. И в этот момент в больнице он пришел в себя. Случившееся с ним поразило его на всю жизнь. Вот что он испытал! Господь дал ему реально ощутить, что такое жизнь вне Божественной сферы бытия, какое страдание и ощущение одиночества это приносит человеку. У этого молодого человека оказалась просто феноменальная память. Буквально через полгода он уже знал богослужение наизусть. Вначале его на два месяца взяли сторожем, потом перевели в пономари, и вот однажды он решился поехать поступать в семинарию, хотя был уверен, что не поступит. На собеседовании с профессорами ему задали дополнительный вопрос: «А вы что-нибудь читали из христианской литературы?» Он ответил: «Да, немножко». Его попросили перечислить, что именно. И он перечислил: «Читал Евангелие, само собой, Ветхий Завет читал, мужей апостольских, отцов великих каппадокийцев, средневековых отцов читал…» Тогда его начали расспрашивать, что он знает о том да об этом, и в конце концов сказали: «Хорошо! Вы сдали экзамен!» Он ликует: «Ой, спасибо. Я поступил?» Ему отвечают: «Да, вы только что сдали экзамены за первый курс семинарии!» Таким образом, его зачислили сразу на второй курс. А ведь шел поступать, сомневаясь, примут ли его вообще.

Потом он стал священником. Сейчас он игумен в одном из приходов во Владимирской епархии. А ведь этот человек, как сейчас принято говорить, из неблагополучной семьи. Мама вела беспорядочный образ жизни, он даже папу своего толком не знал… Вот такая поразительная судьба. Так нас Господь призывает. И если сердце готово воспринять, то Господь придет к человеку, откроется ему.

У Чехова есть замечательная повесть «Степь». По этой повести Сергей Бондарчук снял одноименный фильм. И, надо сказать, гениально снял. А смысл такой: артель молодых людей перевозит лен для мануфактур. Они долго едут целым обозом, и в какой-то момент к ним подключается батюшка, отец Христофор – сельский священник, такой же простой, как и они, но, в отличие от них, всегда улыбается, всегда добродушный и ласковый. И вот оказались они все в одном обозе. Батюшка вставал утром, молился, читал по молитвослову 103-й псалом: «Дивна дела Твоя, Господи! Вся премудростию сотворил еси!» И в повести чудесно показано, как все они едут по русской равнине и кругом – красота! В фильме же показали просто потрясающую природу на фоне молитвы батюшки. И настолько все это естественно выглядело, будто батюшка не молился, а разговаривал с Богом. Молодые люди, ехавшие в обозе, вели разные беседы, разговаривали о смысле жизни, и вроде касались вопроса о Боге, но они не очень-то верующими были. И в конечном итоге в фильме показывается эпизод: бежит молодой человек по полю среди всей этой красоты, к небу воздевает руки и кричит: «Скучно жить!»

Вот такую пустоту, бесцельность и муку люди ощущают без Бога. И сколько тепла и насыщенности присутствует в жизни человека поистине верующего, Чехов смог гениально отразить, а второй гениальный человек – Сергей Бондарчук – прекрасно экранизировал.

Эту иллюстрацию я привел, чтобы в очередной раз показать, от чего люди приходят к Богу: без Него жить скучно. Настоящие цель и назначение человека – вечная жизнь. Творец создал человека, чтобы он жил вечно, для вечной радости и блага. Бог Сам есть любовь и благо. Один мужчина меня как-то спросил о предназначении человеческой жизни, сам он не мог найти ответа. И когда я ему объяснил, он очень обрадовался: «Какое счастье! И как это правильно задумано!»

Архимандрит Августин. О вере и ее роли в жизни человека. http://www.nasemenovs.com/ bogosluzheniya/propovedi/beliefvalue.html

* * *

Вспоминаю, как в июле 1941 года (жила я тогда в Ленинграде), в день моего рождения, мы поехали со свекровью по делам за город. Вышли из вагона, идем по улице, вдруг подходит ко мне статный бородатый старичок. Он очень мягко меня остановил, заглянул в глаза и говорит: «Имя мое – Николай. Ты будешь есть по чуть-чуть, но выживешь». (А мы ведь тогда еще голодную блокаду и представить не могли.) И еще он сказал: «Выучи молитвы: «Отче наш» и «Матерь Божия, помоги мне»». Сказав это, старичок отошел от нас и скрылся за забором, а свекровь моя, опомнившись, говорит: «Это же Николай Чудотворец! Догони его!» Я бросилась за забор, а там огромный пустырь и никого нет. Человек не мог здесь никуда исчезнуть так быстро. Мы тут же пошли в церковь, и там, взглянув на икону Николая Чудотворца, я сразу же узнала того старичка. В годы ленинградской блокады голод скосил всех моих близких, в том числе и свекровь. А я выжила – и это было чудом! Молитвы, заповеданные святителем, читала каждое утро.

Любовь Соколова (1921–2001), актриса кино, народная артистка СССР (из материалов Рождественского календаря «Мир Вашему дому!» издание Сретенского монастыря, 2007)

* * *

Иеромонах Игнатий (Бакаев): «Для меня вера прежде всего труд, то зерно в душе, которое мы взращиваем, полагаясь на Бога, возлагая на Него все надежды. Если делаем это – в душе будет радость. Бывает, что в один и тот же день мне приходится посещать собрания верующих и неверующих и дивиться разнице между ними: первые – веселы, бодры, полны жизни; вторые – печальны, изнурены, будто потеряли что-то, но никак не могут вспомнить, что именно. Это одно из самых наглядных свидетельств бытия Божия.

Помню первое свое потрясение на христианской стезе, пережитое во время посещения одного из храмов Ленинграда. Попал на службу, вокруг было много молящихся, и среди них стоял я – человек, далекий от веры. Но мне так было хорошо среди христиан, что тоже захотелось стать одним из них. До школы-то я веровал, молился, а потом все это было погребено, казалось, навсегда. Но стало ясно, что сохранилось в глубине души какое-то микроскопическое зернышко, которое, попав в благоприятные условия, снова пошло в рост. Хотя возвращение в Церковь не далось просто. Были периоды, когда я терял почву под ногами, ближние огорчались: «Что с тобой? Был мужик как мужик». Исцеление началось с физической болезни – отека легких. Я не знал, где найти себе место, навалились мысли, что я никому не нужен. И в этот момент взгляд случайно упал на маленькую иконку Христа на стене: «Господи, сделай так, чтобы я хоть Тебе нужен был». Через несколько часов я оказался в больнице, но с тех пор Господь меня взял за руку и повел – Он во мне живет, и я Им жив. С ужасом пытаюсь понять, как же я обходился без Него целых сорок лет».

Отец Виктор Пантин: «Вера – это действие, восхождение к добру, во время которого происходит наша встреча с Господом. Вот одна история о том, как это происходит, рассказанная мне рабой Божией Маргаритой в петербургском храме во имя преподобного Серафима Саровского. У нее была знакомая семья, где родители были далеки от Церкви и не могли преподать своей дочке даже азов веры, и только у старенькой бабушки хранилась напечатанная крупным шрифтом Библия. Однажды взрослые ушли куда-то, оставив семилетнюю девочку одну дома. Она лишь недавно научилась грамоте, и родители были изумлены, когда, вернувшись, увидели ее увлеченно читающей «бабушкину книгу». «Ну и что ты здесь нашла интересного?» – спросили ее. И услышали: «Я прочитала, как Иисус Христос попросил у одной женщины пить, а она Ему не дала». Это то место, где описывается встреча Спасителя с самарянкой. И что удивительно: ребенок заметил подробность, на которую не обращают внимания даже опытные комментаторы. Женщина с готовностью выслушала Христа, но воды для Него действительно так и не зачерпнула. «И что было дальше?» – спросили родители дочку. «А я Ему говорю, – отвечает она, – что у меня осталось немного компота. Хочешь, я его Тебе принесу? И мы пили. А потом Он дал мне Своей водички, и мы тоже пили…»»

Посмотрите, она ведь не знала, Кто перед ней. Просто пожалела человека, но тем самым приняла участие в крестоношении Спасителя, облегчила Его страдания. Два тысячелетия висела в воздухе просьба Христа утолить Его жажду, пока одна русская девочка не откликнулась и не напоила Его. Как только мы устремляемся искренне, самоотверженно к ближнему, то, оказывается, приближаемся к Богу. Девочка верила в добро, и Господь дал ей дар веры. Так это и происходит, и поэтому иной неверующий имеет больше веры, чем иной «православный». Ведь мы не можем доверять названиям. Один говорит: «Не имею веры» – но плодоносит, просто не понимая еще, Кто питает его. Другой кричит: «Верую» – но не предъявляет в доказательство ничего, кроме лукавства. Стремитесь к правде, учил Иоанн Креститель, будьте чисты, прямы, искренни, и Бог одарит вас верой и умножит ее. Мы не можем требовать встречи с Ним, не можем устроить ее по своему произволению. Только готовиться и ждать».

http://vera-istina.ucoz.ru

* * *

Протоиерей Кирилл Копейкин – физик и священник. Настоятель храма Святых апостолов Петра и Павла при Санкт-Петербургском государственном университете: «Сама по себе физика не стала для меня тем, что заставило поверить в Бога. Хотя, надо сказать, открытия физики в XX столетии опровергли наивные материалистические представления об устроении мироздания. Мы увидели, что человек оказался включенным в картину мира и мир в значительной степени зависим от человека. То есть в мире нет такой, условно говоря, тяжелой материальности, представление о которой возникает из школьного курса физики. А моя вера в первую очередь связана с личностным экзистенциальным опытом.

Я был воспитан в обычной советской среде, и жизнь внешне складывалась очень успешно. Я был хороший мальчик, отличник, учился в физико-математической спецшколе. Потом поступил на физмат, попал на кафедру теории физики элементарных частиц, куда сложно было попасть. Но при этом внутри меня все время было ощущение какой-то душевной боли, которая непонятно с чем была связана. Я пытался ее заглушить, но, что бы я ни делал, эта боль не проходила. Я пытался применять разные способы, например, занимался то йогой, то туризмом. На некоторое время это отвлекало, но по-настоящему боль не проходила.

В поисках способов избавиться от этой боли я стал заходить в церковь. И вдруг совершенно неожиданно для меня там мне стало легче. Так постепенно я стал посещать службы, хотя это было нелегко, потому что Церковь казалась чем-то слишком простым, близким скорее для бабушек. То есть к вере меня привело переживание общения с Богом через Церковь, которое питает мою душу и избавляет от боли.

Решение стать священником произошло в результате соприкосновения со смертью. Есть такие замечательные слова, что явления безальтернативные для нас как бы не существуют. Если я только живу, и у меня нет опыта смерти, то я не понимаю, что такое жизнь. Когда мы дышим, то не замечаем сладости дыхания, пока не задержим дыхание. И вот через опыт соприкосновения со смертью моего отца, который умер достаточно рано, я понял, что единственное, ради чего стоит жить, – это то, что остается с нами и за пределами этого мира. Тогда именно и пришло осознание, что надо быть священником. И через несколько месяцев после смерти отца я подал прошение о поступлении в семинарию».

Наталья Смирнова. «Православие и мир», www.pravmir.ru/nauka-i-vera-k-tvorcu-cherez-t

 

Почему люди верят в Бога? Моя история

Из детства сохранились два ярких воспоминания: первое – я пристаю с расспросами к моей бабушке, как она стала верить в Бога, и второе – чтобы узнать, что Бог есть, я оставляла хлеб на кухонном столе. После отправлялась в комнату, становилась на колени перед старой иконой в окладе и молилась. Я просила Бога разрешить мои сомнения, потому что мама говорила, что Его нет (но при этом на Пасху святит куличи), а бабушка – что Он есть, даже рассказала сон, вселивший в нее веру. Это были послевоенные годы, голод, а у бабушки было уже трое детей на руках, как их прокормить? Однажды ночью, заснув с такими мрачными размышлениями, она увидела сон. Идет она по улице, а вокруг много людей и все чего-то ждут, внезапно все опустились на колени и обратили молитвенные взоры к небу. Бабушка, не понимая, что происходит, тоже стала на колени. Вдруг пасмурное небо разверзлось, и в неземном сиянии появился некий муж, а за ним Сам Христос. Как только люди увидели Его, стали молить Его сжалиться над ними, прекратить голод. Бабушка тоже начала молиться и просить Господа пожалеть ее малолетних детей, не дать им погибнуть от голода. Христос, сидя на престоле, молча слушал народное стенание. Немного погодя, не сказав ни слова, Он встал и удалился. Небеса закрылись. И неожиданно появились прилавки с едой. И все начали покупать продукты и радостные расходиться по домам. На этом бабушка проснулась. Вскоре, как она рассказывала, голод начал отступать, а вскоре и совсем прекратился.

Поэтому я просила Бога, чтобы Он «съел» предложенный Ему мною ломтик хлеба, дабы я окончательно убедилась, что Он есть, что мама говорит неправду, а бабушка меня не обманула.

Немного поговорив с Богом, я бежала на кухню проверить, не исчез ли хлеб. Но он всегда оказывался на том же месте, где я его оставляла. Однако я пристально, с тщательностью юного следопыта, рассматривала его, пытаясь увериться, что он стал меньше, хотя бы на одну крошку…

Став чуть постарше, у бабушки в ворохе почти истлевших листков бумаги я нашла несколько молитв – «Отче наш», «Богородице Дево, радуйся» и «Живый в помощи Вышняго». Я аккуратно списала в блокнотик все молитвы (смысл многих слов в них был совершенно мне непонятен) и читала их каждый раз перед очередным экзаменом в школе. Экзамены я сдавала хорошо и заслугу в этом (процентов на пятьдесят) относила к помощи Бога и Богородицы.

Молилась я и тогда, когда младшего брата увезла машина «скорой помощи» в реанимацию, когда врачи несколько дней не могли поставить диагноз. Меня не взяли в больницу, где сутками напролет находились родители, и я молилась со слезами на глазах, просила Боженьку спасти брата, не отнимать его у нас. Наверное, Бог услышал мою детскую молитву. Через несколько дней брата выписали из реанимации, и он пошел на поправку…

В 1990 году я уехала из родного города, поступив в университет. Однажды один из моих сокурсников предложил мне и моей подруге составить ему компанию для похода на «философско-политическое собрание», как он выразился, проводимое молодым священником. Эта идея показалась мне ужасно привлекательной, поскольку я никогда толком и не видела священников, при этом еще и молодых, и тем более не могла предположить, что священник может разбираться в политике и философии.

Ближайшим воскресным вечером мы втроем отправились в церковь на собрание. Служба уже закончилась, и человек двадцать ждали, пока священник выйдет к ним, чтобы начать заседание. Меня поразило, что среди них была всего лишь пара бабушек (да и то случайных, как я потом поняла), остальные – молодежь и люди в возрасте немного за тридцать. Позже я узнала, что многие из них были членами политических партий: христианско-демократической, монархической, патриотического объединения, кажется, «Русь», Среди них были военные офицеры, научные работники институтов и музеев, студенты университета и даже школьники старших классов.

Я рассматривала их, оглядываясь вокруг, и пыталась понять, что такого в религии, в вере в Бога, что столько людей, умных и образованных, пришли в храм. Что заставило молодого человека, который всего лишь на несколько лет старше меня, поверить в Бога и даже стать священником? Мое недоуменное удивление возросло, когда мне стало известно, что священник еще и монах. И еще более – когда оказалось, что он выпускник Ленинградского медицинского института. То есть удивило не то, что он по образованию врач и что учился в Ленинграде, а то, что, имея высшее образование, тем не менее решил посвятить свою жизнь Богу! Я вспомнила когда-то прочитанную мной статью, вырезанную в свое время из детского журнала «Пионер», про девочку из баптистов, которую не только «спасли» от пагубного воздействия веры, но и «вернули» к жизни. Получается, в то время, когда «Пионер» печатал эту статью, молодой человек твердо решил стать монахом?

Сейчас я уже не помню, на какую тему проводилась беседа, но собрание мне так понравилось, что я уже сама каждое воскресенье мчалась в храм, с нетерпением ожидая этого момента всю неделю. Вскоре я пришла чуть раньше и застала окончание вечерней службы. Это было что-то необычное и новое для меня, поэтому на следующей неделе я пришла специально загодя и застала почти всю службу. Так постепенно я открыла для себя еще и литургию, а потом всенощное бдение.

Моя подруга и однокурсник перестали посещать религиозные собрания, решив, что это не что иное, как опиум для народа. Поэтому, узнав, что я продолжаю ходить в храм, решили меня в срочном порядке «спасать». Они проводили со мной беседы, призванные меня «вразумить», но безуспешно. Подруга перестала со мной общаться, а в придачу каким-то образом о моем воцерковлении узнал и весь курс. Каждый день, когда я появлялась в университетской аудитории, меня встречали гробовым молчанием и любопытными взглядами, как будто я была марсианином. Однако меня со временем это перестало волновать, поскольку среди однокурсников у меня еще не было настоящих друзей (это было начало первого семестра), но уже были среди верующих.

Я очень благодарна первому священнику в моей жизни, моим первым православным друзьям, несмотря на то, что последние годы я окончательно потеряла с ними связь, что через несколько лет каждый из нас пошел своим православным путем. Тем не менее никогда я не забуду их и каждый день благодарю Бога за то, что они у меня были, и молюсь за них в надежде, что моя молитва не останется втуне.

Постепенно времена менялись, преподаватели перестали начинать курс своих лекций неизменными словами, что, «хотя наступили другие времена, но кто его знает, как все еще повернется, поэтому не забудьте ознакомиться со статьями Ленина – Энгельса – Маркса», а многие из них сами стали прихожанами кафедрального собора; к верующим студентам перестали относиться с недоумением – теперь каждый пытался познакомиться с тобой поближе, чтобы тоже для себя что-то открыть, найти ответ, наверное, на такие же важные вопросы, которые мучили и тебя, только немного раньше: «Где Истина?», «Как найти смысл жизни?», «В чем этот смысл?»

…Когда я решила уехать учиться в университет почти за три тысячи километров от родного дома, то многие с искренним недоумением спрашивали, зачем это делать, если на соседней улице находится педагогический институт, где получишь почти такой же диплом учителя русского языка и пойдешь работать в школу. Я не знала, как им объяснить, почему. Возможно, вначале это была всего лишь прихоть, нежелание становиться школьным учителем, стремление начать поскорей самостоятельную жизнь. Но сейчас я точно знаю, зачем я уехала так далеко, что искала в «краю далеком». И нашла – на всю жизнь!

Виктория Гураевская, «Православие и мир», www. http://www.pravmir.ru/ kak-ya-stala-verit-v-boga

 

История о сыне священника

У одного священника был сын Николай, который после поступления в университет стал терять веру, перестал молиться и посещать церковные службы. Наступил канун Рождества Христова.

– Коля, сходил бы ты ко всенощной, ведь завтра великий праздник, – сказала ему мать. – Как мы были бы рады с папой, если бы ты пошел в церковь.

Сын раздраженно ответил:

– Я уже много раз вам говорил, что мне нечего там делать… Что я получу в этой тесноте и духоте?

– Смотри, Коля, как бы не наказал тебя Господь за такие слова, – сокрушенно сказала мать.

В тот же вечер с сыном случилось следующее: он протянул руку, чтобы что-то взять с полки, и вскрикнул от боли. Рукой нельзя было шевельнуть от боли под мышкой. Боль все усиливалась, и под мышкой стала быстро расти опухоль.

Приглашенный утром доктор констатировал тяжелое заболевание, которое называется «сучье вымя». Доктор сказал, что надо ждать, пока опухоль полностью созреет, и тогда можно будет прибегнуть к операции.

Для Коли началось время тяжелых мучений и бессонных ночей. Однако он не забыл, что болезнь его началась после того, как мать предрекла ему Божие наказание. Он еще не совсем утратил веру, и совесть его проснулась. Он заметил у матери новый образ преподобного Серафима, который только что был прославлен. Вечером он попросил у матери:

– Дай мне на ночь образ преподобного Серафима.

Ночью матушку разбудил крик Коли. Вбежав в комнату, мать увидела такую картину: Коля сидит на кровати, а кровать и пол перед ним залиты гноем.

Коля был взволнован и говорил сбивчиво:

– Ко мне сейчас приходил преподобный Серафим и сказал, что если я не покаюсь и не изменю жизнь, то погибну. Затем преподобный коснулся моей больной руки, и опухоль тотчас же прорвалась. Сейчас рука моя совершенно здорова.

Пережитое переменило душу и жизнь Коли. Он оставил университет и поступил в духовную семинарию, а затем в академию. Окончив ее, он принял монашество с именем Серафим и впоследствии стал епископом Дмитровским – одним из благочестивейших людей нашего времени, «богородичным старцем», как его называли за особое почитание Божией Матери.

www . pravzhurnal . ru / Preobrazhenie / Chudesa _ i _ pomosh/pomoshch-prepodobnogo-serafma-sarovsrogo.html

 

Из дневника священника Константина Пархоменко

Курьезным и несколько странным для нас путем приводит иногда Господь людей в Церковь. После Божественной литургии подходит молодая женщина: «Мне нужно с вами поговорить». Беседуем. И она рассказывает невероятные вещи. Ее подруге (подругу пять лет назад я венчал, но больше она меня не видела) приснился… я. И во сне я говорю: «Скажи N. (той, которая пришла), чтобы она пришла в храм к отцу Константину Пархоменко». Та просыпается, звонит и рассказывает все подруге. Нецерковная и даже практически неверующая («что-то там есть») женщина посмеялась и забыла и думать об этом. А через два дня она кому-то звонит и попадает по ошибке к какому-то отцу Николаю из монастыря. Говорит: «Ой, извините», и хочет повесить трубку. А отец Николай ей: «Деточка, ничего случайного не бывает. То, что ты попала ко мне, к батюшке, – знак. Подумай, может быть, тебе Господь уже давал знак и ты его не увидела? И вот Он опять тебе о чем-то говорит». Эта женщина поняла, что Господь напоминает ей, что нужно идти к отцу Константину.

И вот она собирается с духом и первый раз в жизни идет в храм. Приходит ко мне и говорит:

– Что вы мне хотели сказать?

Я, в недоумении:

– Ничего… – Потом: – Ничего случайного не бывает, Господь вас таким необычным способом призывает в храм.

Рассказал, как ей сделать первые шаги в вере. Спрашиваю:

– У вас в жизни все в порядке?

– У меня в жизни все плохо!

– Ну вот, – говорю, – разве это не повод делать шаги к Богу? Исправлять жизнь?

– А почему со мной такое произошло? – спрашивает.

– Нам это неизвестно, – отвечаю. – Может быть, за вас молятся родители, бабушка…

– Я сирота.

– А разве это не причина, чтобы Бог особенным образом заботился о вас?..

Будет или нет эта девушка воцерковляться, не знаю. Но верю, что ее Господь не оставит Своей милостью.

* * *

В храм пришла одна женщина. Проработала сорок лет врачом-психиатром и психотерапевтом в психиатрической больнице. Разговорились. Я спрашиваю:

– Вот скажите, вы сейчас сами начинаете свой путь к Богу. То, что вы чувствуете на уровне души, можно назвать психическим явлением, например что верующие что-то себе навнушали, а им кажется, что это они с Богом разговаривают?

Эта женщина, твердо:

– Нет, это совершенно другого, не психического характера. Это как какая-то сверхъестественная сила. Вот я приду в храм, даже постою полчаса, помолюсь, и мне становится хорошо…

* * *

После литургии подходит мужчина и говорит, что хочет со мною серьезно поговорить. В стороне от всех. Отходим. Сильно волнуется и рассказывает о страшном случае, произошедшем с ним. Познакомился и встречался с девушкой восемнадцати лет. Девушка своеобразная, раскованная более, чем можно себе представить. Говорит:

– Грешили мы с ней как могли. И вот она как-то вечером предлагает совершить одно извращение (он говорит: «Когда я вспоминаю об этом – волосы шевелятся»). Я – отказался. Она уговаривала. Я решительно, в категоричной форме, отказался. И тут вдруг моя девушка заговорила разными голосами.

– Как это?

– Из нее стали слышаться другие голоса. Один из них – мерзкий, грубый – стал смеяться надо мной, говорить: «Ты что, против сатаны решил переть?» Начала с того, что сказала: «Что, в глазах у тебя потемнело?» А у меня действительно, когда она предложила извращение, потемнело в глазах. Но она знать этого не могла, потому что мы лежали в полной темноте. Я задрожал, а голоса стали говорить всякие мерзости. Напоследок сказали мне, что я крупно пожалею, что я и так «их». Меня просто парализовало от страха. Волосы шевелились. Потом все стихло.

Я увидел, что моя девушка спит. Растолкал ее, и она сказала, что ничего не помнит, спала и ничего не говорила. На следующий день я ее уговорил пойти в храм. Она отказалась проходить в храм, сослалась на то, что в Бога не верит; но простояла в притворе, хотя глаза уперла в пол и не поднимала. И вот теперь, батюшка, я пришел к вам, чтобы раскаяться во всех тех ужасных безобразиях, которые творил. И хочу начать новую жизнь. Христианскую. Я так испугался, что становится страшно, когда об этом вспоминаю.

Я спросил, может ли он эту девушку привести в храм. Он сказал, что не хочет ее бросать, хочет ей помочь. И обещал все силы приложить к тому, чтобы ее привести.

* * *

Беседа с В. Это наш прихожанин, воцерковляющийся человек. Офицер, ученый-физик, изучает воду. Совсем недавно рассказывал мне про международный симпозиум на тему… святой воды, в котором принимал участие.

Говорит:

– Отец Константин, у меня очень важный разговор. Я хочу возблагодарить Господа за спасение сына.

И свидетельствует о чуде, страшной истории, происшедшей в недавние штормовые дни.

Они с женой дома. Мобильный звонок от сына-рыбака. Рев ветра, плеск, сын кричит:

– Папа, помоги! Мы на льдине, нас сорок человек. Нас оторвало и несет, льдина крошится. Мы погибаем!..

– Ты где?

– Я там-то…

Сын по GPRS передает координаты.

– Сын! У тебя есть нож? Воткни его в льдину по рукоятку и держись.

Связь прерывается…

Отец успевает крикнуть:

– Перезвони через несколько минут, молись, сынок!.

Мама – в слезы, рыдает… Ей говорит:

– Вставай на колени перед иконами – молись.

Звонит в МЧС. Безрезультатно. Не дозвониться, да и воскресенье.

Тогда звонит в ФСБ. Представляется именем ответственного друга: «Это полковник Н. В таком-то квадрате льдина с рыбаками, среди них – мой сын. Они тонут. Надо спасать, подключать МЧС и другие службы. Докладывайте. На связи».

Перезванивают. Вертолета, говорят, нет, но договорились выслать катер на воздушной подушке.

Катер подходит к льдине, которая совсем уже раскрошилась, люди падают в бурлящую ледяную воду. И спасают двенадцать человек.

Впоследствии передали, что всего спасено было двадцать – на других обломках, остальные пропали…

– Я, – говорит, – понимаю, что Бог через этот случай и мне, и сыну что-то хочет сказать, но, отец Константин, подскажите, что?..

Говорим о глубоких личных делах. О том, как Господь не просто стучится в сердце, а ломится, а мы почему-то все-таки не идем к Нему…

И как часто рассказывают (и по своей жизни многократно убедился), что Бог на самом деле не равнодушно наблюдает за нами, а участвует в нашей жизни.

Юлия Линд рассказала случай. Жила одна нищая старушка, у которой никого не было, кто бы поддержал ее в старости. Но когда-то было у нее семь сыновей. Прокормить их было тяжело, и когда она узнала, что носит в себе восьмого ребенка, то позвала бабку-повитуху, и та вытравила плод. После этого ей приснился сон, который навсегда врезался в память: будто бежит возле нее кто-то маленький, как щенок, путается в ногах. Она его отталкивает, а это «существо» говорит: «Мама, зачем ты меня убила? Я твой кормилец». Та ему отвечает: «Какой ты кормилец, вон у меня семеро молодцов» – «Нет, я твой кормилец».

Через несколько лет эпидемия холеры скосила одного за другим ее сыновей. И пришлось этой женщине доживать свой век в одиночестве, побираясь. И стало ей ясно, что этот самый ребенок и мог быть ее кормильцем.

Или ситуация с В. Его жена родила ребенка и вскоре снова забеременела. Приуныли, потому что негде жить, нет денег. Но доверились Богу. Через несколько лет у него онкологическое заболевание. Прошел через страшные курсы облучения, химиотерапии. И выздоровел, но детей, сказали врачи, больше иметь нельзя.

И тогда понял, почему Бог тогда дал сразу двух детей: если бы они повременили, так и остались бы с одним ребенком.

Постоянно такие истории. Как нам научиться доверять, просто доверять Богу и принимать все, что Он дает!..

* * *

Письмо от девушки:

«Здравствуйте! Меня зовут Т., мне 19 лет. Сама с Украины. С самого детства я была неспокойным ребенком, никогда не слушала маму, постоянно капризничала и доводила ее до слез, устраивала такие истерики, что со мной никто не мог справиться. Мама говорит мне, что такой я стала после того, как меня сглазила одна женщина после моего рождения. Сейчас я уже взрослый человек, полностью осознаю свои поступки, но не знаю, что поделать с собой. Все повторяется. Во мне постоянно присутствует злость, раздражительность, дерзость. Не могу сдержать приступы гнева, как будто кто-то подталкивает меня: злись давай… Я делаю такие поступки, что потом прихожу в себя, как в тумане, и думаю: неужели это делала я? Как я могла так вести себя? Но уже становится поздно. Что сделано, то сделано. Я не могу справиться с собой. У меня разладились отношения с близкими мне людьми. Я пребываю в постоянном унынии, мало что меня радует. Я почему-то боюсь людей. У себя дома, в комнате я постоянно слышу какие-то шорохи, посторонние звуки и от этого не могу спать, боюсь находиться одна. Часто сажусь и плачу от безысходности. Я стараюсь читать молитвы утром и на ночь. Недавно была на исповеди. Это очень тяжело далось мне, потому что перед этим начали появляться мысли: не иди туда, зачем это тебе надо и все такое прочее в оправдание себя. Я прошу Бога о том, чтоб помог мне все это преодолеть. Мне страшно находиться в этом мире, я порой сама себя боюсь. Сказать: сумасшедшая? Нет. Я здраво общаюсь с людьми, я все понимаю, окончила на отлично техникум в этом году. Но откуда берутся такие приступы, такая лютая злость, что я готова разорвать находящегося рядом, я не знаю. Помогите, дайте совет. Я хочу, чтоб все это закончилось, хочу быть нормальным человеком, чувствовать радость жизни и дарить людям добро».

Как очевидно, что девушка с детства впустила в себя бесов и сейчас они проявляются самым настоящим образом: пугают ее, вызывают уныние. Кажется, еще немного – и подтолкнут к самоубийству.

Сразу вспоминается вопрос Христа, обращенный к отцу бесноватого юноши: «Как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства» (Мк. 9, 21).

Удивляет позиция родителей. Вместо того чтобы бороться за ребенка, воспитывать его, формировать характер, все списали на сглаз…

Вполне вероятно, что в детстве у Т. были какие-то психологические проблемы (из-за воспитания, отношения родителей и пр. – много причин). Если бы родители мудро и терпеливо боролись со злым в поведении дочери, культивировали доброе, все бы исправилось. Но все было запущено, и детские грехи переросли во взрослую злобу и дурной характер. То есть бесы, вместо того чтобы быть изгнанными, прочно обосновались в душе бедной Т.

(Вспоминаю одну мою молодую прихожанку. Она культивировала в душе различные греховные мысли и чувства. И через какое-то время ей стали являться бесы. Наступление ночи каждый раз означало наступление новых кошмаров. В ужасе и отчаянии прибежала в храм. Я как раз дежурил. Состоялась серьезная духовническая беседа. После исповеди, Причастия все ушло.

Но как нелегко ей бороться с развращенностью души, затронувшей самые глубины. Хотя прошло уже года два, нельзя сказать, что душа этой, теперь постоянной, нашей прихожанки освободилась от того мусора, который был туда внесен за более короткое время.)

Это письмо поднимает сразу несколько больших тем – воспитания, охранения души и пр.

…Как важно воспитывать ребенка с младенчества. Именно воспитывать. Культивировать доброе и бороться со злым и греховным. Из-за нашего нерадения в мир может выйти несчастный, развращенный и бесноватый человек. Горе нам, горе-родителям…

И другая тема: как бороться со всем этим адским воинством, поселившимся в душе?..

* * *

С этой женщиной, И., мы познакомились случайно лет семь назад.

На скамейке в храме плакала женщина. Я подошел, попросил, если можно, рассказать о причине слез.

Оказалось, что она попала в зависимость от одного экстрасенса. Сначала общение казалось интересным, потом почувствовала рабство. Пыталась освободиться от наваждения – ничего не получилось. Разрушалась семья, она была постоянно подавлена, мысли об этом человеке стали наваждением.

Решив покончить жизнь самоубийством, И. отправилась на реку, но по пути увидела рекламное приглашение на консультацию с психологом.

Тот, поговорив, отправил ее в храм.

Таким нелегким путем И. пришла в храм.

Она никогда не исповедовалась, не причащалась. Можно сказать, что вообще в первый раз по-настоящему пришла в храм. Что делать?

Тут и произошла наша встреча.

И. воцерковилась. Стала исповедоваться, причащаться. Семья восстановилась, пришел мир в душу, зависимость от экстрасенса исчезла. Сегодня И. – прихожанка другого храма, но периодически бывает и у нас, со всей семьей: «Я опытно ощутила заботы Бога обо мне. Он есть! Он действует!»

* * *

А вот еще свидетельство, одной моей знакомой, которая попросила ее рассказ предать огласке, но нигде не упоминать ни ее имени, ни имени мужа.

«Мой муж – музыкант. На протяжении двадцати пяти лет он выпивал, так что к концу этой двадцатипятилетки, можно сказать, спился. Он известный музыкант, солист оркестра, и во всем мире он известен. День приезда, день отъезда, приемы с королями, послами – всегда была выпивка. Это порочная практика всей нашей жизни, во всех коллективах. Человек уже погибал. Когда он пил, он не понимал, что он погибает, утверждал, что не пьет, говорил: «Да пойдем хоть на экспертизу!» Звать его лечиться было бесполезно, потому что, когда человек не осознает своего падения, он не может никуда пойти.

Конечно, мы с дочкой молились. Дочка была подростком, а детская молитва, наверное, очень сильная. Однажды он уехал на гастроли в Америку, и я осталась дома одна. Он уже уезжал достаточно выпившим. Я училась во всяких бесовских школах – школах энергетики, экстрасенсорики и так далее. Но к Богу я пришла. Я поняла, что есть какая-то сила, и эта сила – Бог. У меня уже было так, что по моей молитве совершилось чудо. В этих школах нас учили, что надо молиться. Как молиться – нас тоже учили. Нас учили, что молиться нужно, сосредоточившись на проблеме.

Но как может человек, который только пришел к вере, на чем-то сосредоточиться? Молиться я не умела. Я села на диван, а знала я только молитву «Отче наш», и стала ее читать. Я стала просить: «Господи, помоги ему, ведь он человек хороший!» Когда человек 25 лет пьет, то про него очень трудно сказать, что он человек хороший, но я все равно говорю: «Господи, он хороший музыкант, он хорошо работает, его во всем мире ценят, его студенты ценят (они без него просто пропадут), он очень хороший и талантливый педагог, он моей маме помогает и своей маме помогает, моему брату помогает и своему брату помогает. Я всю жизнь дома сижу, детей воспитываю. Как семьянин он очень хороший человек!» Так я произносила молитву «Отче наш» и почти все одно и то же наизусть четыре раза, не вставая с дивана.

Он приехал из Америки, и приехал выпивший. Попросил бутылочку купить, а бутылочку я никогда не покупала. Тогда он говорит: «Купи бутылочку, войди в положение! Точно завтра брошу!» Конечно, он хотел бросить пить, но как человеку бросить пить в пьющей стране, в пьющем коллективе, когда все вокруг пьют и все уговаривают, чтобы выпил. Всем дико, когда человек за столом сидит и не пьет. Надо хотя бы воды в бутылку наливать, чтобы никто не обращал внимания.

На следующий день после приезда ему надо было ехать к его маме, а мама его всегда угощала. Я и говорю: «Ты к маме поедешь, как ты ей скажешь, что ты не пьешь? Давай скажем, что ты подшился?» Он согласился. Я набираю ее номер и говорю: «Мы подшили вашего сына. Не угощайте его». Она меня выслушала. На следующий день он поехал, а она мне говорит: «Ну как же так! Он не хочет даже выпить! Я такого хорошего винца купила, а он даже выпить не хочет». А я говорю: «Я жена, и я вас всю жизнь просила не поить его. Как вы не понимаете, что если человек алкоголик, то он выпьет рюмку – и пойдет добавить. А потом придет в семью такой. Но если вы этого не понимаете, то, в конце концов, это ваш сын, и умрет он у вас за столом, а не у меня, так что на вас и будет этот грех». Долго я ее убеждала, но наконец она согласилась. Он уехал и там не выпил. Я ему сказала: «Тебя будут везде заставлять. Когда будет собираться компания, ты вкладывай деньги, как все, чтобы не думали, что ты из-за денег». В какой-то компании он говорил, что смертельно болен, в какой-то говорил, что подшился. Постепенно от него отстали. Даже сок ему покупали. Он постоит-постоит с ними, пока они пьют, и увидит, в какое состояние они приходят. Ему стало это так дико! У него было такое покаяние! Он увидел себя, каким он был, глядя на этих людей. Он увидел, как на него смотрели люди трезвыми глазами. Его, конечно, это очень ужасало. Потом он сказал, почему он бросил пить в один день и как ему Бог помог вразумиться.

Когда он был в Америке, он там тоже выпил на каком-то приеме и заснул. Во сне он попал в длинную, наполненную смрадом комнату. Там стояли столики. К ним подходил служитель, ставил стакан, а они как бы сами себя поминали. Он понимал, что все понимают, что они поминают сами себя. Они опрокидывали содержимое стакана в себя, вставали и подходили к служителю, который стоял в углу, и вставали в очередь. Когда человек к нему подходил, ему давали чемоданчик черненький, как раньше были у сантехника. Сбоку от служителя был проем, в котором виднелись два эскалатора – один вниз, а другой вверх. Но все ехали вниз. Они туда как бы проваливались. Он тоже встал в эту очередь. Служитель этот выглядел, как в кино показывают инопланетян, – с огромными удлиненными глазами. Он встал в очередь, а когда дошел до служителя, то понял, что тот его не видит. Он даже во сне понял, что он еще не умер, а все остальные люди – уже умершие души. Он понял, что, если он сейчас туда спустится, то это уже конец. Тогда он стал искать выход, стал прощупывать стены. Он даже сам не понял, как он вышел из этого помещения, в котором не было ни окон, ни дверей. Просто было огромное напряжение воли. Он напрягся – и произошел сильный щелчок, и вдруг он оказался на поляне, поросшей изумрудной травкой. Неземная тишина. Но его поразило, что на этой поляне стоял самолет – «кукурузник». Потом он проснулся и подумал: «Вот, приснится же такое!» Он совершенно спокойно повернулся на другой бок и снова заснул. И снова попал в ту же комнату. Тогда до его сознания дошло, что это не сон. На этот раз ему пришлось преодолеть еще большее напряжение, чтобы оказаться на той полянке и проснуться. Всю эту ночь он просидел за столом, и держа глаза руками, чтобы не заснуть. Еще две ночи он не спал и все боялся заснуть.

Этот опыт он помнил всю жизнь. С этого дня он ни одной капли никогда не выпил – даже никакого лекарства на спирту не пил. Он всегда говорил: «Если, когда я умру, мне кто-нибудь нальет в рот водки, я найду силы, чтобы ее выплюнуть». Он говорил, что, если он первый умрет, чтобы я поминала его без алкоголя. Когда он умер, мы все поминки справили без алкоголя».

Священник Константин Пархоменко, www.azbuka.ru/parkhomenko/

 

Когда беда со мной случилась, Господь помог. Ведь я молилась!

Уже несколько раз я собиралась рассказать о чудотворной Господней силе, но все колебалась – стоит ли? И вот наконец решилась. Надеюсь, что событие, которое случилось со мной во время посещения Почаевской лавры и укрепило мою веру, поможет и другим людям прийти к Господу.

Последние 20 лет живу я в красивом живописном селе, домохозяйка. За плечами среднее специальное и высшее техническое образование. Так случилось, что после переезда в это село серьезная болезнь свалила меня с ног, в результате – инвалидность. Немного подлечившись, не смогла найти работу, так и живу. Но в селе и дома очень тяжело приходится работать, так как, чтобы держать свое хозяйство, нужно много трудиться.

Приобщилась к вере. Ибо без нее нельзя в наше время, именно она дает силы жить, очищает и укрепляет наши души.

Несколько лет назад, в дни Великого поста, я поехала в Почаевскую Лавру. Это была уже вторая моя поездка к этой православной святыне. Приехала в Лавру во второй половине дня, чтобы там переночевать, а утром пойти на службу, исповедаться и причаститься.

В поездку, как и в первый раз, захватила с собой некоторую сумму денег, так как не хотела терять возможности приобрести духовную литературу и какую-нибудь церковную утварь, которой в Лавре огромный выбор.

Вечером устроила дела, переночевала, а утром пошла на литургию. И вот наступило время Причастия. Стою в длинной очереди к Святой Чаше и размышляю, что сумка с вещами будет мешать мне. Недолго думая, решила оставить ее сбоку возле колонны, предварительно вынув деньги и положив их в карман. После этого пошла к Святому Причастию.

Приняв его, подошла к иконе Богородицы, поблагодарила Божью Матерь за все, а заодно и попрощалась с Ее ликом, ведь неизвестно, когда Господь еще сподобит меня приехать в Лавру.

Ну что ж, пора и в дорогу. Подхожу к колонне, возле которой оставила сумку с вещами, а ее нет. Глазам не поверила. Обошла весь храм, надеясь найти сумку, но, к сожалению, вор, даже увидев, что ничего ценного в ней нет, унес ее с собой.

На глаза наворачивались слезы, а душу и сердце пронизывала обида: как в такой святыне можно было совершить воровство?!

Обратилась к дежурному по храму, но он внимательно выслушал меня, немного поругал и сказал, что ничем не может помочь. Стою, плачу, люди, находящиеся в храме, сочувствуют, утешают меня, просят взять денег, а я каждому отказываю, объясняя сквозь слезы, что деньги были при мне, накупила я на них книг, икон, крестиков, просфор, святой воды, да и на дорогу остались. Тогда одна женщина, не слушая моих возражений, подошла и силой вложила 10 гривен мне в руку, сказав: «Идите и купите себе кое-что из того, что украли. Эти деньги вам монахи передали».

После этого все начали давать советы, к которому из святых обратиться за помощью, но больше всего советовали просить помощи у иконы Богородицы.

И вот я опять стою на коленях перед ликом Божьей Матери. Слезы застилают глаза, а я, сложив благоговейно руки, молюсь и прошу Святую Деву помочь мне. И так около часа. Но время неумолимо идет, мне еще нужно добираться домой, поэтому я встаю с колен и прощаюсь с Богородицей, целуя икону.

Дальше, сложив все свои покупки в полиэтиленовый пакет, следую к выходу, непроизвольно оглядывая взглядом храм, надеясь где-нибудь увидеть свою сумку. Но увы…

Тут же начинаю думать, как мне, когда приеду, незаметно зайти в дом, чтобы муж не увидел, что нет сумки. А так скажет: «Доездилась? Вон что в твоих святынях делают!» Прости его, Господи!

Прихожу на автовокзал, а там как раз стоит автобус на Броды. Спрашиваю разрешения у водителя подъехать до Радивилова, получаю согласие и захожу в салон. Вскоре автобус отъезжает. Сижу на переднем сиденье, а на душе такая горечь и тоска. Проехали где-то полдороги, автобус остановился в каком-то селе, и начали заходить в него еще пассажиры. Вдруг смотрю, заходит в салон мужчина, а в его руках моя сумка. Я прямо оцепенела вся, но тут же опомнилась и, как только он сравнялся со мной, ухватилась за сумку и с силой потянула ее к себе, задыхаясь от возмущения. Тяну и кричу мужчине в лицо, стыдя его за воровство. Вмешался водитель. Выяснив, в чем дело, выгнал ворюгу вон и сказал, чтобы тот ему на трассе больше не встречался.

Дальше ехала молча, потрясенная происшедшим. Когда-то давно, когда вера у меня была достаточно слабой, иногда думала: «Господи, я знаю, что Ты есть, но если бы каким-то чудом подтвердился этот факт». Теперь мне стало страшно. Кто я такая? Одна из песчинок среди миллиардов таких же Божьих детей. И все же Господь и Божья Матерь сжалились надо мной, услышав мою горячую просьбу. Кто-то, наверное, скажет, что это стечение обстоятельств. Но я так не думаю. Это слава Божья, которую нам посылает Господь для укрепления веры в Него. Только молитвами, соблюдением Божьих заповедей можно оправдать то доверие, которое я получила от Богородицы и Всевышнего.

Укрепляйтесь, люди, в вере. И если, не дай Боже, случится какая-то беда или горе, не отчаивайтесь, молитесь, просите с верой и надеждой помощи у Господа – и обязательно получите ее.

Ольга Петровна Жулавник. Ровенская обл.

Источник: «Истории православных. Помощь Божия от чудотворных икон и молитв»

 

Неизведанное

Первый раз Марат умер, когда ему было два года. Узнал он об этом случайно. Когда ему исполнилось десять лет, мать как-то обмолвилась, что в детстве мальчика однажды чуть не потеряли. «Ты бесконечно много болел. Врачи сказали, что нужно удалить гланды. Это была распространенная в то время практика, и мы согласились на эту операцию. В больницу нас с тобою положили вместе, и вскоре, когда тебя уже увели в операционную, весь персонал вдруг забегал по больнице! На душе у меня стало очень неспокойно! Уже позже мне сообщили, что у тебя в ходе операции произошла остановка сердца и наступила клиническая смерть!»

Рассказанное матерью повергло Марата в шок: ведь в десять лет для каждого ребенка слово «смерть» – это что-то очень страшное и необъяснимое. Каждый в этом возрасте думает, что жить он будет вечно! А с пребыванием в лечебном учреждении у Марата были связаны, напротив, очень приятные воспоминания! Из событий, которые он тогда запомнил, было то, что в больнице вместе с ними еще лежала его сестра, о чем родители уже забыли, а в день, когда его увели на удаление миндалин, медсестра привела Марата в ослепительно белый кабинет, в котором стояло стоматологическое кресло. Врач сказал ему: «Если ты будешь себя хорошо вести, то позже получишь мороженое!» Марату очень хотелось попробовать больничного лакомства, и он очень тихо сидел в кресле, старательно открывая рот…

Что произошло потом, Марат помнил смутно – какой-то свет и тьма, удивительная легкость и восторг, ведь недаром все последующие восемь лет своей жизни он просто обожал стоматологические кабинеты, в которых стояли точно такие же кресла, как в той больнице!

Своей матери Марат так и не поверил! Не мог он тогда, в двухлетнем возрасте, умереть! Смерть в его представлении была чем-то ужасным, меняющим человека до неузнаваемости.

Он уже не раз был на похоронах своих родственников и знакомых, поэтому необратимые изменения, происходившие с лицами и телами умерших, были ему хорошо знакомы. Стоя возле гроба своего утонувшего друга Алеши Фуфаева, Марат думал: «Не может быть, чтобы эта неподвижность и разложение были связаны с теми прекрасными мгновениями, которые произошли восемь лет назад!»

Второй раз Марат умер в восьмом классе. В тот день ребята из их двора затеяли опасную, как впоследствии оказалось, игру. Один из подростков несколько раз глубоко вдыхал воздух, затем выдыхал его, приседая, а примерно на десятый цикл он прислонялся к стене дома, и остальные участники действа начинали резко давить ему на грудину. Те, кто испытали на себе подобное воздействие, на некоторое время отключались, но быстро приходили в себя. Когда очередь дошла до Марата, он много раз старательно наполнял воздухом грудь, полностью выдыхая его из легких. Когда подростки дружно навалились ему на грудную клетку, в глазах у него потемнело, и все, что произошло тогда с ним, впоследствии он смог выразить только одной фразой: «Пацаны, мне такой классный сон приснился!»

По рассказам друзей, когда его перестали прижимать к стене, он, сделав десяток шагов, упал на колени. Взгляд был отсутствующий, дыхания не было. Ребята несколько раз шлепнули его по щекам, так, как делали другим для приведения в чувство. Но он не приходил в себя! Тогда они стали сильнее бить ему ладонями по лицу, но вскоре, видя, что он не подает признаков жизни, начали бить чуть ли не в полную силу. «Мы немного успокоились только тогда, когда ты начал отмахиваться от нас, продолжая стоять на коленях!», – сказал ему друг по кличке Кела, вытирая разбитый Маратом нос… Испугавшись происшествия, случившегося с подростком, больше они подобных экспериментов над своими организмами не проводили.

После этого события прошло несколько лет. В армии Марату довелось попасть на войну. Рота, в которой он служил, из «боевых» не вылезала – засады, сопровождения, поиски, «прочески», блокирование районов, поиск фугасов, разминирования. Вскоре Марат стал настоящим профессионалом, ему даже стало нравиться воевать, а пребывание в пункте постоянной дислокации воспринималось как напрасно потраченное время.

Он сбивал консервную банку из своего автомата стоя с руки на расстоянии в сто метров, с лету валил на землю птиц. Однажды он с разворота, от бедра застрелил зайца, причем попал ему прямо в сердце, чему все сослуживцы долго удивлялись. А противостояние с противником сводилось уже к чистым инстинктам – кто из них первым почувствует опасность, кто быстрее вскинет автомат, кто раньше нажмет на спуск…

Пока все это время везло Марату, и он абсолютно невредимым выходил из многих боевых столкновений. Так же спокойно он с некоторых пор стал воспринимать человеческую смерть.

На гражданке он прочитал много литературы о войне, в ней смерть описывалась как что-то обыденное, липкое и вонючее, в массе совсем не примечательное. В одной из книг Василя Быкова «Дожить до рассвета» на него особенно тяжелое впечатление произвела гибель лейтенанта Ивановского. Теперь, после года войны, он уже понимал, что уход в небытие человека никогда не бывает напрасным, но даже сейчас он не хотел бы умереть, как тот лейтенант! Глупо и безвестно! А в смерти своей после года непрерывных боев он уже не сомневался, зная, что если ему суждено вернуться живым из этого пекла, то дома он может погибнуть в любое мгновение – его может сбить машина, упасть на голову кирпич, могут зарезать на улице хулиганы. Он вспоминал, как еще до армии возле их дома за двадцать копеек убили какого-то мужчину. Если раньше его начинало тошнить от разбросанных в радиусе двадцати метров останков человека, попавшего под разрыв снаряда, то недавно, когда он короткой очередью из автомата срезал врага, снеся ему полчерепа, он лишь равнодушно посмотрел на разбросанные по камням куски черепной коробки и серого вещества, перемешанного с кровью.

Он не испытывал угрызений совести за это убийство – ведь застрелил он противника в честном бою, исход которого был неясен до конца. Впрочем, его долго потом преследовало видение – перемешанный с почти черной кровью человеческий мозг булькает, закипая на раскаленных солнцем камнях. Как густой суп на плите!

Гораздо тяжелее воспринималась им поначалу смерть детей. Он вспомнил, как его напарник – Сергей Кудейкин выстрелил на шорох в кустах во время ночного поиска. Когда они вдвоем подошли к тому месту, то обнаружили двух убитых – мальчика двух лет и девочку четырех. Сослуживец бросил автомат и схватился за голову, шепча: «Я – преступник, я убил детей!» Марат стоял и смотрел на убитых, и в голове его стучала только одна мысль: «Что же мы делаем?!» Вскоре напарника увезли в госпиталь с психическим расстройством. После этого случая остатки гуманизма моментально улетучились из головы солдата. Он понял, что на войне нельзя все слишком близко принимать к сердцу, и он перестал переживать из-за многочисленных, постоянно происходящих на его глазах смертей. Своих, чужих, мирного населения. Становилось лишь сильно не по себе, когда погибал кто-то из товарищей. Но он уже твердо знал, что раз случилось такое, значит, это должно было произойти – может быть, погибший сослуживец недостаточно быстро соображал, и поэтому лежал теперь холодный и мертвый в цинковом гробу! Марат смотрел на убитого в последнем бою солдата своей роты и думал, что тому надо было больше полагаться на свои инстинкты. Ведь Марата они до сегодняшнего дня не подводили ни разу!

…В тот день они в очередной раз были на «боевых», продолжавшихся уже третьи сутки. Непрерывный артиллерийский огонь противника продолжался несколько часов, когда Марата отправили с боевой машины на соседний разбитый взрывом грузовой автомобиль, чтобы взять одеяла на экипаж и вообще посмотреть, что на уничтоженной машине осталось ценного. Солдат успел пробежать только несколько шагов в заданном направлении, когда практически у его ног разорвался вражеский снаряд. Среагировать он не успел, и его удивило, что взрывная волна в месте вспышки отсутствовала напрочь! Марата лишь всего засыпало пылью и землей, ремень срезало осколком, но он не получил ни единой царапины. Боец вскочил и, перепрыгнув воронку, побежал к своей цели. И тут земля вокруг него стала подниматься и шевелиться, как живая. Все вокруг гудело и стонало! Когда осела пыль и просвистели осколки, Марат вновь поднялся на ноги и бросился вперед… И тут его вновь накрыло серией из двенадцати реактивных снарядов. На этот раз он даже не успел упасть на землю. Но что удивительно, кроме пыли и запаха тротиловой гари он не почувствовал от взрывов ничего. В подсумке на груди торчал крупный осколок, пробивший автоматный магазин, а еще один каким-то образом попал внутрь каски. Наступило какое-то равнодушие, Марат, вытряхнув ребристый комок металла из стального шлема, побежал к своей цели. Серии по двенадцать взрывов вздыбили землю еще несколько раз, сопровождая его продвижение, но солдат лишь с презрением сплюнул в направлении, откуда прилетали снаряды, понимая, что убить его сегодня врагу не удастся. Он был почему-то совершенно уверен в этом! Противник, видимо, тоже понял недостижимость своих стремлений и вскоре перенес огонь на другие цели. Солдат спокойно дошел до машины, взял несколько одеял, матрац, какие-то консервы и вернулся обратно, ни разу даже не присев от вражеского огня.

На следующий день, когда Марату была поставлена задача наблюдать за местностью в бинокль из-за каменной плиты рядом с выносным постом, он попал под огонь снайпера. Когда в скалу позади него ударила первая пуля, пролетевшая в метре справа, он перекатился в показавшееся ему безопасным место. Но вражеский снайпер, видимо, хорошо его видел и вновь навел на него прицел винтовки. Пуля вновь легла в метре от солдата. Марат замер, поняв, что ему конец…. Он был опытный стрелок, неоднократно стрелял из СВД, но ему не нравилась эта винтовка из-за большой отдачи. Марат научился стрелять из своего АКСНа так, как не стрелял никто из взводных снайперов. Сейчас он представлял, как враг наводит перекрестие ему в голову и плавно нажимает на спуск… Свист пули вновь раздался справа. Дальше он просто физически ощущал, что враг, начиная звереть, делает поправку в установку прицела и вновь нажимает на спуск. Снова свист пули справа. Вновь и вновь. Выстрел за выстрелом! Марат так же, как и вчера, понял, что ему не суждено умереть от огня этого «духа», поэтому он вскочил и бросился к окопу. Стрелок еще дважды успел выпустить в него пули, но Марат твердо знал: он снова промажет!

После этих «боевых», когда солдат прокручивал в мозгу все события последней недели, он приходил в ужас от ощущения постоянного, не прекращавшегося ни на секунду кошмара этих боевых действий. Непрерывный огонь и смерть, летавшая по рядам участников операции, тогда собрали обильную жатву с обеих сторон.

И хотя в его роте не было ни одного убитого, а лишь десяток раненых и контуженых, обилие погибших военнослужащих других подразделений показывало ему, что та страшная и липкая старуха с косой все время была рядом, тысячу раз пролетев над ним. Вспомнился солдат с перебитым позвоночником, оравший от невыносимой боли, и тот высокий, добродушный туркмен из первой танковой роты, голову которому срезало кумулятивной струей вражеского ручного противотанкового гранатомета. В тот день приданные их подразделению танкисты потеряли от огня РПГ сразу два своих танка, а оставшиеся в живых члены экипажа одного из них были ранены брызгами расплавившейся медной воронки из нутра выстрела ПГ-7В и осколками брони.

Сводить воедино произошедшее с ним в детстве и на последней операции Марат стал именно тогда. Правда, недостаток информации не позволил ему в то время идентифицировать ужасную старуху с косой и те светлые и радостные ощущения детства. Но когда солдат вернулся домой и стал читать литературу по заинтересовавшему его вопросу, в мозгу все наконец-то стало на свои места. А прочитав книгу Раймонда Моуди «Жизнь после жизни», он смог выразить свои ощущения, описанные им давным-давно, как всего лишь сон. Так Марат и пришел к Богу!

Православный священник, с которым он, как убежденный раньше атеист в нескольких поколениях, а еще бывший пионер, комсомолец, спорил несколько часов, рассказал ему следующее:

«Я тоже был атеистом, комсомольцем, когда началась война, пошел на фронт добровольцем. Там же вступил в партию! Нас было в роте несколько человек из моей деревни, но многие из них погибли за время непрерывных боев, и в конце концов мы осталось в роте вдвоем. С последним из оставшихся в строю земляков мы были друзьями с детства! В одной из атак моего самого дорогого и близкого человека срезали во время рукопашной очередью из автомата. Я заколол убившего его фашиста, посмотрел на друга, тело которого было буквально разворочено очередью, и с тяжелым сердцем побежал дальше – ведь наступление продолжалось. После боя мы с товарищами помянули нашего сослуживца, ведь у меня не было сомнений, что он был убит: в него разрядили магазин автомата практически в упор. Представьте себе мой шок, когда через полгода он стоял передо мной – живой и здоровый. На его груди было свыше десятка шрамов от пуль, и очередь прошила его от плеча до бедра, задев легкие, печень и сердце! Сам он после госпиталя стал очень тихим и задумчивым. Однажды, в минуту откровенности он рассказал мне, что произошло в том окопе:

– Я заколол одного немца, когда из-за поворота траншеи выскочил этот фашист с автоматом и разрядил магазин мне в грудь. Боли я не почувствовал и потому был уверен, что враг промазал! Я видел, как ты воткнул ему штык в живот, глянул в мою сторону, схватившись за голову, и, услышав окрик, побежал дальше. Я же стоял и смотрел на убитых в окопе наших и немецких солдат, которые лежали грудами друг на друге… Тут же копошились раненые и умирающие. Внезапно что-то заставило меня посмотреть вниз! Там я увидел лежащего СЕБЯ! Грудь моя была разворочена, торчали кости и мясо, хлестала кровь, и потому сразу понял, что я убит. И в этот момент мне в голову пришла мысль, что все это какая-то жестокая мистификация, а нас с тобою всю жизнь обманывали, утверждая, что загробной жизни нет! Мне пришло в голову, что неплохо было бы побывать дома. И вдруг я уже в своей родной хате! Мать вяжет, я толкаю ее в плечо, говоря: «Мама, мама, это я!», но она меня не слышит! И тогда я взмолился: «Господи, ты же знаешь, что меня всю жизнь обманывали! Сделай так, чтобы я остался жив, всю свою жизнь посвящу служению тебе! И всем расскажу о том, ради чего остался в живых!» Очнулся я в госпитале, а через полгода излечения вновь оказался в своей роте!

Вот так мы вновь стали вместе служить. Вскоре войне настал конец, через несколько лет мы с другом уволились в запас, и я поступил в институт. Друга еще в армии «вышибли» из комсомола за намерение стать священником и «религиозную агитацию», но он нисколько при этом не расстроился и вскоре поступил в духовную семинарию. А мне все не давал покоя его рассказ! Он не мог мне врать, ведь мы были друзьями с самого детства! Да и жизнь его после ранения стала кардинально отличаться от той, которую он вел на протяжении многих лет. И в какой-то момент я понял, что, раз мой друг так уверен в том, что должен был круто изменить всю свою жизнь, – значит, он прав! И тогда я тоже подал документы в духовную семинарию. Из партии меня, конечно, сразу исключили, так же как и из института. Но мне было уже все равно, я сделал свой выбор! Так мы с ним и стали священниками!

…После этого разговора Марат стал православным, а отца Иону по сей день считает своим духовным наставником. Много лет он приходит к этому удивительному человеку, дом которого никогда не пустует от желающих получить наставление мудрого седого старца. А события, произошедшие с ним в восьмом классе, он впоследствии описал так: «Когда я умер, то поднялся в воздух примерно на полтора-два метра от земли. Вокруг было совершенно темно. Но в то же время все вокруг пронизывал какой-то свет, исходивший от невидимого мне Существа, Которое – я чувствовал это – меня очень любило! Неизведанное раньше ощущение покоя, счастья и восторга переполняло меня! Существо мне что-то говорило, но я не помню, что именно. А потом я почувствовал удары. Вскоре стали отчетливо видны перепуганные лица моих друзей. Я был очень недоволен, что они заставили вернуться меня ОТТУДА. Мое лицо было все разбито, болел, казалось, каждый мускул тела, у них тоже текла кровь от моих ударов. Но я не смог тогда описать им свои ощущения, да и не понял бы меня никто из них! Теперь, когда стал христианином, – могу!»

Александр Магерамов, портал «Дивное Дивеево» www.diveevo.ru/2/0/1/1634

 

Неожиданная встреча

Пришлось мне по необходимости побывать в военкомате. Пока я ждала решения моего вопроса, устало опустилась в освободившееся кресло и разговорилась с молодым человеком, сидящим рядом. Я поинтересовалась: «Вас забирают в армию?» Он ответил, что пришел с другом, который проходит сейчас комиссию, а сам он доучивается, и пока его не берут. Но в принципе он бы хотел отслужить, пока нет своей семьи, только вот зрение не очень хорошее, и могут не взять из-за этого. И я ему рассказала про воинскую часть, где мне приходится часто выступать с концертами перед солдатами. В той части созданы вполне хорошие условия для службы и даже, если болен желудок, кормят диетическими продуктами, возят в больницу и т. д. Он заинтересовался службой в этой части.

Пока мы разговаривали, к нам подошел товарищ моего собеседника. Ребята говорили о своей жизни, я им тоже рассказала о себе и о том, почему теперь в моей жизни Господь занимает самое главное место. Посоветовала обязательно сходить в церковь, взять перед армией благословение. С благословлением батюшки и служить легче будет, и происходит все совсем иначе, чем без него. Да и испокон века на Руси без благословения никакого важного дела не начинали.

Когда я говорила ребятам про благословение, то вспомнила историю, которую мне в 80-х годах рассказала моя покойная тетушка. Прошло уже много лет, и я могла забыть какие-то подробности, но в свое время этот рассказ произвел на меня неизгладимое впечатление – и благодаря ему я знаю цену благословению. Я рассказала этот случай ребятам.

…Тетя Шура проработала всю жизнь в военном санатории «Волга», там же она и жила. Она была уже немолодой верующей женщиной, очень добрым и порядочным человеком. Там служили солдаты, а она их очень жалела, так как родители от них далеко. Своих детей у нее не было, и все свое тепло она щедро отдавала солдатам, всегда с ними беседовала и радовала чем могла: то пирогов напечет, то словом теплым согреет.

Тетушка часто рассказывала про молодого солдата Николая – он помогал ей по работе. В шутку она говорила, что у нее теперь появился сынок. У них нашелся общий интерес: вера в Бога, он был из верующей семьи.

Однажды Николай подошел к моей тетушке и попросил благословить его перед дальней дорогой, так как за хорошую службу ему дали отпуск на десять дней. Он живет на Украине, путь предстоит дальний, храма поблизости нет, и ему с благословением будет спокойней в дороге. Мама всегда его благословляла в дорогу и на другие хорошие дела, а тут и мамы нет рядом…

Тетя Шура благословила его иконой Божией Матери, и Николай уехал на свою родину.

Какое-то время его не было видно в части, а когда он снова появился, то тетя не сразу узнала в нем прежнего Николая. Навстречу ей шел солдат с седыми волосами и очень повзрослевшим лицом. Он поблагодарил тетушку за благословение и рассказал о том, как оно спасло его жизнь.

Он уже приехал на Украину, и ему осталось проехать всего несколько десятков километров на автобусе до дома. Купил билет на автобус, ему досталось место на первом сиденье в противоположной от шофера стороне. В дороге он задремал и проснулся от резкого толчка и непонятного шума. Открыв глаза, он не сразу понял, что автобус попал в аварию. С левой и с правой стороны, всего в нескольких сантиметрах от его лица, торчали трубы. Он увидел кругом кровь; стоял дикий крик, от которого шевелились волосы на голове. И первое, что пришло в голову: «Я жив! – Это благодаря благословению иконой Пресвятой Богородицы меня уберег Ангел-хранитель!» А если бы не было этих сантиметров, если бы трубы прошли чуть ближе – что тогда? Освободившись из трубного плена, стал помогать вытаскивать раненых и мертвых. Когда все более-менее успокоилось и пришла помощь, Николай узнал, что он единственный не получил в этой аварии даже царапины. Вот только – совсем молодой – поседел.

Оказывается, впереди автобуса ехала машина, груженная трубами, вдруг она резко затормозила – и трубы со всего размаху влетели в переднее стекло автобуса; водителя и многих пассажиров прошило этими трубами насмерть. Уже потом он осознал в полной мере, что произошло и как его спасло благословение и самое главное – вера в Бога, Который сохранил Николая невредимым.

…Когда мы прощались с ребятами, они сказали, что сходят в храм и поставят свечи, а перед какими-то значительными событиями обязательно будут брать благословение. Я уходила с радостью и легкостью на душе, веря, что встреча наша не была случайной. Не знаю, будут ли ребята ходить в церковь, но то, что они услышали, может быть, заставит задуматься. По крайней мере, мне в жизни рассказы моих верующих бабушек очень помогли поверить в Бога, в добро и в любовь.

Наталия Гражданкина, г. Самара. БлаговестСамара. рф/-public_page_9995

 

Вымолила

Проповедь. Батюшка говорит воодушевленно, искренне, замерла со свечкой в руке баба Валя, прекратили тихую потасовку за карандаш дошколята у стенки. И вдруг на весь храм слышится мягкое, умиротворенное похрапывание. Это мирно вздремнула у своего подсвечника баба Тося.

Баба Тося – человек особенный. «Я молодая, я еще пожить хочу!» – запальчиво кричит она на батюшкины рассуждения о Царствии Небесном. «Тонь, тебе разве восьмидесяти еще нет?» – смеется кто-то из ровесниц. «Ну и что?» – хлопает Тося белыми ресницами.

«Тось, пошли на исповедь!» – зовет ее Клавдия, стоящая уже у самого аналоя. «Не, не пойду, еще не грешила!» – весело кричит Тося. «Как, а кто вчера «гулял»?» – улыбается Клавдия и на этой оптимистической ноте удаляется под епитрахиль. «Ой, и правда!» – Тося возвращается, берет клочок бумаги, плохо пишущую ручку и начинает выводить крупные буквы, диктуя себе на весь храм: «Вче-ра гу-ля-ла…»

Летом Тося пасет гусят. Их у нее много. Процесс выпаса происходит так: Тося и ее «дед» сидят у дома, перед ними бутыль наливки. «Тю-у, тю-у, тю!» – нежно зовет Тося птенцов, колышущихся по траве огромным пушистым бело-серым облаком. Дед, огромный, татуированными руками наливает, прищурясь, очередную рюмку.

«Ой, батюшка, идем к нам угощаться!» – завидев батюшку, кричит Тося. Гусята разбегаются. «Тю-у, тю-у, тю! Батюшка, вот они вырастут – я вам гуся принесу!» И принесет.

«Баба Тося, ну что ж вы?!» – смущенно улыбается батюшка. «А что?» – недоумевает Тося. Она очень горда, она несла фонарь перед пасхальным крестным ходом. «Я ж вам сказал: нести торжественно. А вы?» Прихожане не выдерживают и хохочут. Вся деревня могла видеть, как баба Тося, наподобие хорошего бегуна-спринтера оторвавшись от процессии, бодро шлепала калошами по весенней грязи, держа за кольцо фонарь (а красивый купили, совсем сказочный, как старинный…) и весело помахивая им, как авоськой.

Закончилась служба. Баба Тося чистит подсвечник. Пальцами тушит свечи, пальцы в воске. «Тось, расскажи, как ты сына от войны вымолила!» – «Да ну вас, сто раз слышали!» – «Нет, расскажи!»

Тося вздыхает и рассказывает.

– Сына моего Серегу взяли в армию. Тогда ж молчали про Афган, ничего не говорили. То есть все знали, конечно, но вслух говорить не разрешалось. И как-то Серега смог со знакомым весть на словах передать: все, мать, меня в Афган везут, уже обучают, ну как там у них называлось-то это учение… Я – плакать. И молиться стала. Просто молюсь постоянно. Иду корову доить – молюсь, иду на работу – молюсь, все время плачу и молюсь, плачу и молюсь, не переставая, остановиться не могу ни днем, ни ночью. Господи, помоги! Пресвятая Богородица, помоги!

И вот – письмо приходит. Живой. А потом и сам вернулся. И рассказал. Прямо перед самой отправкой в Афган вдруг подъехал какой-то там начальник. Всех построили. Он назвал две фамилии, одну – моего сына, и велел им выйти из строя. Так вот, всех отправили на войну, а этих двоих назад вернули! Петька, младший сын, мне тогда говорит: мам, это ты его вымолила! Да, говорю, вот вымолила!

Баба Тося победно улыбается и возвращается к подсвечникам. «Ух ты, как закапано сегодня…»

Об авторе. Матушка Юлия Кулакова – супруга священника Димитрия Кулакова, настоятеля храма в честь иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» в поселке Просвет Волжского района Самарской области. Профессиональный журналист, автор многих публикаций в православной газете «Благовест» и журнале «Лампада».

БлаговестСамара. рф/-public_page_9997

 

«Рано тебе умирать»

Шел 1922 год. В Самаре свирепствовал голод. Елена Елизаровна Морозова бежала от голода в Среднюю Азию. По пути она заразилась сыпным тифом, и ее с семьей сняли с поезда в Самарканде.

В больнице она умерла. И… увидела Богородицу. Богородица сказала, что рано ей умирать, она родит еще сына. Когда Елена Елизаровна усомнилась в этом (ей было 44 года, и у нее уже были внуки), Богородица ей обетовала, что будет у нее сын – кормилец до смерти.

В тифозном бараке особо не церемонились с вещами пациентов. Все было заразным. Все сжигали. Волосы сбривали еще при жизни.

Елена Елизаровна ожила в морге. Увидела себя среди голых трупов. Выйти из морга она не смогла – дверь была заперта. Стала ждать. Услышала, что возятся с замком, спряталась за дверь. Увидев ожившую покойницу, пришедшие перепугались до полусмерти, разбежались.

Когда врачи осматривали Елену Елизаровну, признаков сыпного тифа не обнаружили. Исцелила ее Богородица.

Через год у Елены Елизаровны родился сын Владимир.

Год 1942-й. Война. Елена Елизаровна провожала на фронт сыновей. Старшего, Ивана, перед отправкой на фронт она благословила материнским благословением. Младший, Владимир, оканчивал ускоренные курсы танкистов-лейтенантов. Его благословить Елена Елизаровна не успела.

И все-таки по пути на фронт Владимиру удалось заскочить домой. Мать была рада даже несколько минут поговорить с сыном:

– Сынок, давай я тебя благословлю…

– Не надо, мама. Я комсомолец. У меня – или грудь в крестах, или голова в кустах! – Простился с матерью и уехал с эшелоном на фронт.

Прошло три месяца. Елена Елизаровна получила от Владимира письмо. В письме сын сообщал, что определился в часть, ему дали танк. Часть идет под Сталинград. Из своего офицерского жалования он триста рублей положил на аттестат матери.

Владимира Елена Елизаровна больше не увидела. Его танк вскоре был подбит в бою. Из танка его достали еще живым. Он умер в госпитале от ожогов. Старший сын Иван прошел всю войну, ни разу не был ранен.

Всю войну он налаживал понтонные переправы, как правило, впереди наступающих войск, под огнем противника. Защитило его материнское благословение. И получилось так, что младший сын, даже погибший, стал ее кормильцем. От государства пенсии Елена Елизаровна не заработала. Деньги по аттестату от погибшего сына она получала всю жизнь. После реформы 1961 года вместо трехсот рублей она стала получать 31 рубль.

Почему-то Елена Елизаровна хотела умереть в Самаре и приезжала сюда к родственникам каждую зиму. Откуда-то она взяла, что умрет именно зимой. Так и вышло. Она умерла 7 февраля 1967 года в Куйбышеве.

Я рассказал о людях, которых знаю не понаслышке. Это мои близкие родственники. Предание о чудесном воскрешении умершей переходит из поколения в поколение.

Андрей Болдырев, г. Самара. БлаговестСамара. рф/-public_page_10334

 

Божий суд

Мне было тогда двадцать восемь лет, жила я с двумя детьми и мужчиной, с которым состояла в гражданском (невенчанном) браке. Жили в селе, поближе к его родственникам. Ко времени, о котором пойдет рассказ, муж стал пить просто беспробудно – и день, и ночь.

Возвращаясь с работы пьяным, на глазах у детей приставлял нож к моей шее, примериваясь, как лучше резать. Дети плакали, просили не трогать маму, но муж злобно кричал им, чтобы заткнулись, иначе он действительно убьет меня. Так он издевался, пока не угомонится и не уснет. И все это повторялось каждый вечер!

Я больше не могла выносить эти издевательства, вся я высохла, выглядела хуже некуда. Соседи стали говорить, что я наркоманка, поэтому так выгляжу. А я все чаще стала думать о сарае и веревке… Поделиться с кем-то своей бедой я не могла: мне никто бы не поверил, ведь на людях муж был другим.

Знакомые женщины говорили с завистью о том, как мне повезло с мужем: какой он хороший, добрый, деликатный и обходительный… Но таким он был только на людях! Оставаясь наедине с нами, он словно бы перевоплощался в другого человека, становился безжалостным садистом.

Ни одного человека, живущего на земле, я не нашла, кто бы заступился за меня и детей. Сама же я родилась в семье алкоголиков и не знала родительской любви и заботы.

Однажды, в минуты горя, сама не знаю, Кто подтолкнул меня подойти к иконе и просить – и я просила, молилась, не зная молитв, о том, чтобы Господь разъединил нас с ненавидящим и обижающим мужем, говорила все, что было на душе…

А через несколько дней муж был особенно злобен. Взяв самодельный пистолет, он навел его на меня. Я посмотрела в его глаза и поняла, что он себя не контролирует: глаза его светились странным красным светом, как у зверя. Я заглянула в дуло – и увидела свою смерть. Просто поняла, что это все, что сейчас он меня убьет.

Страха не было, я слишком устала, для меня смерть становилась избавлением от мук. Передо мной промелькнула вся прожитая мною жизнь, словно кадры из диафильма. Кадр из жизни – и осознание того, что я в то время сделала не так. Другой кадр – и опять вижу: здесь согрешила… Я поняла, что не так жила, не к тому стремилась, не того желала. Думала только о достатке в доме, о том, как угодить детям и мужу, чтобы он не кричал. Но это не было главным в жизни!

Я увидела, как меня кладут на чашу весов, подвешенную на трех цепочках, и чаша не потянула вниз! И я поняла, что за всю свою жизнь не сделала ничего доброго. И то, что находится внутри меня, в груди, заплакало, зарыдало без слез, плакало о своей погибели. Я стала мысленно просить у Бога дать мне еще один шанс, ведь я еще могу измениться!

Тогда я увидела холеного мужчину, одетого в дорогой костюм, и поняла, что это не важно. Я увидела худого мужчину, одетого в плохонькую, поношенную одежду, и поняла, что это не важно.

Я увидела красивый стол, уставленный всякими яствами в сверкающей посуде, и поняла, что это не важно. Я увидела простой деревянный стол со стаканом воды и коркой ржаного хлеба и поняла, что это не важно.

Я увидела себя, как штопаю колготки детям и делаю это с любовью, и поняла, что важно – это, важно – любить.

Дети… – как я могла желать себе смерти, ведь без меня они никому больше не нужны, о них некому больше заботиться! А кто станет любить их и оберегать от бед? Кто утешит, ласково прижмет к себе и приголубит?.. И еще я поняла, что заботилась-то об их еде, одежде, здоровье, но совсем не заботилась о важном – об их совести.

Все это пронеслось передо мной – или во мне – в считаные секунды. Или просто время остановилось – не знаю. Только почувствовала я себя защищенной, поняла, что муж не убьет меня. Действительно, он бросил пистолет и ушел из дома. На другой день он, уходя, закричал, что не может остановиться, – и ушел. В тот день он умер.

Мне жаль, что умер человек, но человеческое умерло в нем раньше смерти. А я стала задавать себе вопрос, что есть добро, – и не смогла найти ответа. Зло я знала, добро – нет.

Теперь я знаю цену жизни – добро и любовь, чистая совесть. У меня нет больше сомнений в том, что Бог на Небесах существует, что Суд Божий неизбежен. И у меня еще есть шанс измениться.

Сейчас мне тридцать шесть лет, и я нашла ответы на многие вопросы в Библии, в Церкви. Живу, как и многие, за чертой прожиточного минимума. Только нет больше сомнений, что истинный Создатель человека – Отец Небесный – существует, что все мы живем пред очами Его, на Его ладонях держимы. И что за свои поступки всем нам придется отвечать.

Галина. БлаговестСамара. рф/-public_page_10297

 

«И явлю ему спасение Мое…»

Эти три случая произошли с разными людьми, которые даже не знакомы друг с другом. Но роднит их одно: помощь Божия и спасение в обстоятельствах, когда по всем земным законам выжить героям этих невыдуманных историй никак не удалось бы. А вот – живы. По горячим молитвам к Богу.

* * *

Житель поселка Приютово, что в Башкирии, Евгений Павлович Косилов с женой много лет выписывает «Благовест», читают газету всей семьей. А теперь вот решил сам написать – неверующим и маловерам во вразумление – о том, как однажды Господь спас его от неминуемой гибели.

«Сейчас я на пенсии, а до этого работал шофером у нефтяников, возил на автобусах вахты в НГДУ. Однажды, зимой 1993 года, я ехал на микроавтобусе-уазике из колхоза «Новая жизнь». Ехал без пассажиров, на приличной скорости – 60 километров. Слегка задумался – и не заметил, как оказался у крутого спуска с горы. Дорога блестела, как стекло, и обочина дороги была такая же гладкая и ровная. Автобус моментально занесло вправо на обочину, к тому же ветер дул в эту же сторону. Весь мой сорокалетний опыт оказался бесполезным, попытки выровнять машину ни к чему не привели… Вот уже машина у самого края обрыва – а внизу овраг глубиной 20–25 метров.

И я взмолился:

– Господи, спаси и помилуй!

Когда я еще раз повторил эти слова, машина резко выровнялась, как будто обо что-то ударилась, хотя никакой кочки и в помине не было, и – к этому времени уже совершенно неуправляемая от гололеда на спуске – стала сама выправляться к середине проезжей части. Оставшуюся часть спуска я преодолел благополучно и последние сорок километров до поселка проехал ровнешенько, как по сухой дороге, несмотря на сильный гололед, нигде машину не занесло, уазик даже не вильнул ни разу.

Так меня спас Господь от верной гибели. Вспоминая этот случай, я всегда благодарю Господа за спасение моей жизни».

* * *

Раба Божия Галина из Новокуйбышевска рассказывала о своей знакомой, Валентине. Душа Валентины тянулась к Богу, но, оторванная от православных корней, она долго не могла обрести истинную веру, ходила на молитвенные собрания к каким-то «евангелистам». Как-то ночью она явственно услышала слова: «Позвони по телефону…» – и был назван номер.

Проснувшись, она первым делом кинулась к записной книжке, по нескольку раз перелистала все страницы, но такого номера не нашла.

Дни шли за днями, но странный сон нет-нет, да и вспомнится Валентине. Что за телефон такой?

Пошла она пасти коз. Ходит потихонечку, козочки щиплют травку, все тихо кругом.

Вдруг – как гром прозвучало слово: «Евангелие!» Валентина бросилась домой, открыла Евангелие в том месте, на которое указывали цифры «телефона» – номер главы и стих, – и прочла слова, смысл которых коротко можно передать как прямое указание: иди в дом Господень. И поняла она, что не туда ходит, не там ищет Бога. Надо молиться в Святой Православной Церкви, как молились ее предки, как Сам Христос заповедал. С великой радостью стала она ходить в православный храм, истово молилась Богу. За себя, за близких своих…

Надо сказать, Валентина телевизор смотреть не любила и потому о гибели атомной подводной лодки «Курск» узнала только дней через пять после того, как об этом сообщили во всех выпусках новостей. А ведь на этой самой лодке служил ее родной сын! Вот однажды идет она, не думая ни о чем плохом. А навстречу ей бегут внуки и кричат со слезами:

– Бабуленька, родненькая, папа жив! Не расстраивайся, наш папочка жив!

Ее как обухом ударило: а что случилось-то, из-за чего не расстраиваться? Тут-то и узнала, что подводная лодка «Курск» со всем экипажем затонула в Баренцевом море. Но за день до рокового выхода атомохода в море сына Валентины перевели на другой корабль – там заболел моряк, у которого была та же специальность, что у него. Видно, по молитвам православной мамы остался он живым…

* * *

Два года назад Машеньке, в ту пору девятилетней дочке Евгения и Лилии, предстояла операция: пупочная грыжа. Лилия очень переживала за дочурку, молилась о ней. За день до операции она пошла в церковь, чтобы заказать о ее здравии сорокоуст. Денег было ровно столько, чтобы заказать один сорокоуст, не больше, и вдруг Лилия почувствовала, что должна заказать сорок обеден за мужа. «Как это за мужа, – воспротивилась она, – у меня дочка в опасности, за нее надо заказывать!» А внутренний голос настойчиво велит назвать имя Евгения, о нем заказывать моления в церкви. Ругая саму себя: «Что я за мать, дочку оставила без молитвенной защиты Церкви!» – она все-таки заказала сорокоуст о здравии мужа.

Вечером к Евгению пришел его товарищ, работавший в Самарском управлении внутренних дел. Велел ему непременно прийти завтра, 10 февраля, в управление – в шесть часов вечера. Очень нужно по делу. Евгений обещал.

Но – вот ведь невезение! – в центре города, без особых причин возникла автомобильная пробка, и Евгений на несколько минут припозднился. Запыхавшись, вбежал в бюро пропусков, попросил скорее выписать пропуск – и тут услышал: «Всем немедленно покинуть здание!..» Недоумевая и досадуя на еще одну задержку, Евгений вышел на улицу – и увидел, как из раскрытых окон горящего здания УВД прыгают люди, увидел страшный черный дым и огонь…

Если бы не опоздание, он бы тоже погиб, как не дождавшийся его товарищ.

…А Машенька вполне нормально перенесла операцию и на следующий день уже была дома. Ей хватило маминых молитв.

Ольга Ларькина. БлаговестСамара. рф/-public_page_10291

 

Помощь свыше

Случилось это 1 мая вечером. Я вышла позвонить дочери, было еще не темно. На мне был белый пиджак, не заметить меня было трудно, если, конечно, за рулем был трезвый человек. Увидев машину из-за угла, я прошла через дорогу на площадку, думая, что машина проедет мимо. Но тут же я от удара упала, ударившись об асфальт правым боком и плечом.

Осматривая одежду дома, я поняла, что Господь хранил мою голову, так как в грязи (прошел дождичек) было все, от плеча до ступни.

Машина дала тут же задний ход и уехала. Не знаю, как я поднялась. Руки у меня были чистые, а стоявшие у подъезда трое мужчин спокойно наблюдали за всем происшедшим.

Поднявшись, я осенила крестным знамением ушибленный бок и пошла домой, как будто ничего не случилось. Потом стали проявляться последствия моего падения: локоть стал кроваво-красным, через несколько дней посинел, нога ниже колена распухла, кость болела, затем дало знать плечо и наконец сильная боль за грудиной. Все ушибленные места я осеняла крестом, прикладывала компрессы со святой водой. Боль в груди я как бы выжгла перцовым пластырем, который не снимала дня три. И, конечно, молилась, тем более что и наш папа старенький очень болел. В больнице он только намучился еще хуже, я его забрала через две недели и поехала в Иверский монастырь, чтоб заказать о нашем здравии, попросила святой воды. Увидев гробницу с мощами Александра Чагринского, не только приложилась к ней, но и слезно просила отченьку Александра о болящем родителе, чтобы рученьки его не болели так сильно, чтоб мог он спать, креститься и есть правой рукой. Потом и о себе вспомнила, приложила правую руку локтем: уж очень болезненны были косточки в суставе, не трещина ли там?

И опять просила у отченьки Александра Чагринского помощи, молитв за нас грешных. В течение лета я приезжала три раза, вставала на камни на ступеньку перед гробницей, чтобы ноги мои касались святого места, и просила угодника Божиего за нас грешных.

Все боли мои в правой стороне прошли как-то незаметно, я о них забыла. Еще до канонизации святого праведного Александра Чагринского я молилась ему как святому (фотография его иконы была в «Лампаде»).

И что он мне помог, я в этом не сомневаюсь. Папе тоже стало полегче, но он беспрестанно читал акафисты. Вместе со всеми присутствующими в монастыре 15 октября я радовалась прославлению святого праведного Александра Чагринского, и нет слов у меня таких, чтоб выразить эту радость сопричастности к чудесам, которые открывает нам Господь Бог милосердием Своим.

Валентина, г. Самара. БлаговестСамара. рф/-public_page_10268

 

«Иди в церковь!»

Когда мне было двенадцать лет, врач, уже уговорив меня пойти на операцию – надо было удалить почку, – вдруг отказался. До нас дошли его слова, звучавшие как приговор: «Девочка обречена, от силы протянет полгода».

Для отца это было таким потрясением, что он, бывший матрос-балтиец, написал в Минздрав России письмо – крик о помощи. Позже я отыскала листок, исписанный его почерком, и прочла: «Господи, если Ты есть, спаси моего ребенка! Пусть я умру, но пусть она – ЖИВЕТ!» Сам он болел туберкулезом, но мы все еще не теряли надежды на его выздоровление.

Ответ из Минздрава пришел на удивление скоро. Жили мы в Кисловодске, а тут письмо из Москвы – будто на крыльях кто принес!

Мы с мамой срочно уехали в Москву, меня положили в больницу, и у мамы болезнь обнаружили – тоже надо ложиться в больницу. Дома остались чуть живой отец и братишка-первоклассник.

На переговоры с мамой пришел не папа, а сосед, и сказал: «Николай умер…» Мама улетела на похороны. Папу отпевал священник. Жизнь моего отца оборвалась в 36 лет.

Мы, конечно, с Божией помощью выкарабкались из казавшихся неодолимыми бед, но папы мне не хватает и сейчас, через столько лет. Мама в тридцать два года осталась вдовой, вырастила нас, дала нам образование. Сама трудолюбивая и честная, этому же учила и нас. Позже я ее спросила:

– Мама, как же мы выжили тогда? Богу не молились, икон не знали.

– Это вы не молились, – ответила мама, – а я вас спать уложу – и молюсь Богу, чтобы не оставил нас. Глядишь, на другой день то соседка принесет заказ – сшить ей халат, – то посылочку дед пришлет, то, откуда ни возьмись, найдется вдруг из чего суп сварить.

Мама целый год не могла работать, получала 33 рубля пенсии. Перелицовывала вещи, из старья шила нам обновки…

А папа мне не снился. Я мучилась, не в силах понять тайну смерти, пока добрый голос во мне не сказал, что он жив, только очень-очень далеко, я просто не могу его видеть. И я успокоилась. Много позже, уже в Самаре, он приснился мне, – но это был не сон. К тому времени я вышла замуж, родила троих детей, а дорогу к храму мы так и не обрели. А ведь все – и замужество, и рождение детей – было так дивно, и все – от Господа. Я это сознавала. Но не было в жизни чего-то главного – стержня, смысла, гармонии.

…Было раннее-раннее утро, воскресенье. Я вдруг проснулась с необычным ощущением: будто все во мне расплавлено, душа размягчилась, как воск, и разлилась по всему телу. И так всех жалко, все переполнено какой-то вселенской любовью, неведомым светом. Я даже заплакала… от счастья. Я опять забылась в полусне и увидела папу. Как живого, глаза строгие-строгие. Он сказал всего три слова:

– Иди в церковь!

Это было как приказ. Я вскочила, оделась, поехала в Покровский собор. Там только и опомнилась: народу много, светло и празднично, поют… Поставила свечи. Литургию отстояла как один большой и светлый миг. А проповедь священника меня просто потрясла: в ней все, до единого слова, было обо мне! Я все поняла о своей жизни за все мои сорок дремучих лет. И грехи увидела, которые раньше не считала за грехи. И себя – неблагодарную за все, что сделал и делает для меня Господь.

Я еще не знала слов молитв, а душа моя кричала о помощи, о прощении, кричала от горя и радости, – радости за это открытие. Будто двери, к которым я так долго шла вслепую, растворили. А за ними – Свет…

Через полгода мы с мужем обвенчались. И сколько же хороших, добрых христиан узнала я с тех пор! И газету «Благовест» мы ждем всей семьей, как праздника. Бабушки наши молились, да и сейчас за нас молятся. Мамочки наши молятся о нас и детях наших. Тетя была у моей мамы – Ирина Андреевна Крылова, истинно верующая, богомолка. Она за нас всегда молилась, спасая нас в безбожные годы. Помню, посылку нам прислала, а в ней – просфорки. Вот тогда я их в первый раз и увидела.

Сейчас думаю: сколько мужества в наших с виду немощных стареньких бабушках! В любую непогоду едут в церковь, с палочками, на костылях, – все равно идут, службу стараются отстоять. Россия – страна намоленная. Для нас Православие – это и вера, и хлеб, и воздух. Все, чем жив человек.

Я привела в храм своих учениц, взрослых девушек. Три из них подходят ко мне со свечками и тихонько так спрашивают:

– Мы свечи хотим поставить, но мы пока не крещеные. Можно?

Говорю им:

– Раз вам Господь дозволил в храм войти, поставьте свечи, Он ведь всех слышит.

А через две недели приходят они ко мне все три, такие радостные, сияющие, и говорят:

– А мы окрестились!

Ищущую душу Господь вразумит и направит. Помоги нам, Боже! Да будет на все святая воля Твоя!

Елена Максимова. БлаговестСамара. рф/-public_page_10248

 

Возвращение к жизни

Прихожанка самарского Кирилло-Мефодиевского собора раба Божия Вера несколько лет назад пережила, по сути, воскрешение из мертвых. Душа ее вернулась в холодеющее тело только по слезным молитвам – для раскаяния во всех грехах. Мало кому известно об этом, и рассказать о случившемся для публикации в газете Вера решилась только по благословению своего духовного отца, настоятеля собора протоиерея Виктора Ушатова.

– К Богу я шла, наверное, с раннего детства. Еще с десяти месяцев, когда утонула в первый раз…

– Как же ты ухитрилась – в десять месяцев?..

– Родители взяли меня с собой на огород, я сидела у глубокого бака, вкопанного на огороде. Бак был до краев полон водой. Спокойно сидела, играла. Вдруг мама оглянулась – а меня нет. Куда делась? Стали искать по всему огороду и тут заметили плавающую в баке беленькую панамку. Отец сразу нырнул на дно и достал меня уже бездыханную. Откачали, я задышала. Потом уже в восемь лет – опять утонула. Но, видно, не судьба мне была так умереть. Мальчишки постарше позвали покататься на баллоне. Плавать я не умела, а покататься очень хотела. Я же не знала, что они так учили других ребятишек плавать! Заплыли на глубину, и они вдруг опрокинули баллон. Я упала в воду и… даже не пытаясь барахтаться, тихонько пошла на дно. С открытыми глазами и сложенными на груди руками. Пруд был глубокий, а вода прозрачная. И вся она просвечивалась чудесным солнечным светом. Все это я видела, погружаясь на дно. Опустившись на дно, я села и отключилась. Больше я ничего не помнила. На мое счастье, по дамбе шла машина, и ехавшие в ней увидели, как баллон опрокинулся и девочка ушла под воду. Я не всплывала – и они поспешили на помощь. Подъехали ближе, потом кто-то бросился в воду и достал меня со дна.

Ну ведь как: мы все как можем идем к Богу. Вернее, нас Господь ведет к Себе, а мы упираемся. И я тоже долго упиралась. Даже невоцерковленные понимают, когда с ними творится чудо. И я понимала. Но мы все принимаем как должное. Даже когда происходит такое чудо, которое никак не могло быть в нормальной жизни, и мы прекрасно осознаем это, – мы не благодарим Бога… И продолжаем жить как жили.

Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Вот точно так же и мне понадобилось, чтобы очередной гром грянул. Господь уже практически меня призвал к Себе.

Во время операции мне дали не тот наркоз, который был нужен. И душа моя полетела. И вот я летела, летела и знала, куда я лечу, знала, Кто меня ждет. Я знала, что лечу к Богу на Суд. Все знала твердо.

Летела я по трубе. Труба была квадратная и вся облеплена моими грехами.

А грехи были в виде четких квадратов и прямоугольников самых разных размеров и различных цветов. Большие и малые, посветлее и совсем темные… И меня такой страх обуял: а с чем я лечу? У меня одни грехи, а благих-то дел нет! Я и в церковь по-серьезному не ходила, так – заходила только, – и каких-то других добрых поступков у меня не было. Я себя почувствовала страшной грешницей! И от этого ощущения меня обуяло сильнейшее чувство раскаяния и страха, что я с такой кучей одних только грехов предстану перед Богом.

И я стала молиться:

– Господи, прости меня, грешную, и помилуй! Отпусти меня отмолить мои грехи! Я не готова еще к Тебе предстать!..

Моя душа так кричала, кричала невыносимо. Если бы сейчас мне вот так вживую предстать… Я только представляю это, и у меня волосы встают дыбом от страха за свои нераскаянные тяжкие грехи.

Вот таким образом я познала раскаяние. И то, насколько я виновата перед Богом. Когда я летела по нескончаемо длинной этой трубе, у меня от сверхзвукового полета стоял свист в ушах. Я молилась, молилась в истерике с осознанием всего ужаса своего положения, и неожиданно как-то – раз! – остановилась и зависла в этом пространстве. Зависла и полетела обратно.

– С той же скоростью?

– Сначала – да, с той же скоростью. Но эта скорость быстро прекратилась, полет замедлился, и тут мне стало как-то плохо-плохо-плохо! Это я уже ощутила физически. И я открыла глаза. Я уже лежала на больничной койке, но не могла понять, где я. Потолок был на мне, он лежал прямо на моем лбу. Казалось, вот я руку протяну – и дотронусь. Но протянуть руку я не могла. Потом потолок стал потихоньку подниматься, и я стала ощущать пространство. А до этого было ощущение, что я лежу в гробу. Я не понимала, что это потолок: просто белое вокруг меня. И только когда потолок стал подниматься, я увидела рядом врачей в белых халатах и больничную палату.

– Вера, а сам полет проходил во тьме?

– Нет, в трубе было достаточно светло. Как в обычной комнате. Сама труба была объемная, казалось, что если я протяну в стороны руки, я до нее дотронусь. Размером она была на расстоянии моих вытянутых рук, вдоль и поперек. Труба была с изгибами, и свет в ней был одинаков.

Я очнулась совсем другим человеком. После этого осознанно стала ходить в храм. Чудес в жизни было очень много. А сейчас сколько их совершается! Каждый день – чудо! Слава Тебе, Господи, что Ты меня привел к Себе! Благодарю Тебя…

– Твое преображение после операции было неожиданным для семьи?

– Они ничего не знали о том, что случилось со мной. Без храма, без молитвы к Богу я не могу больше жить. И вся моя семья стала ближе к Богу. В то время я очень сильно ощущала на себе тяжкий грех, что живу с мужем в невенчанном браке. Это очень меня тяготило. До этого я сама предложила мужу повенчаться, но он отказался. А потом настал такой момент, что он сам заставил меня, и мы пошли обвенчались. Я противилась, потому что думала: может быть, он решил это в угоду мне. Потому что я заболела очень тяжкой болезнью. Но муж просто заставил меня с ним повенчаться.

И после моего воскрешения – я ведь на самом деле воскресла, Господь вернул меня к жизни для покаяния, – было много удивительных чудес.

– Расскажи хотя бы об одном из них.

– А можно тогда – об Иеронимушке?.. Это случилось вскоре после той памятной операции. Мне стало легче, и летом Господь даже сподобил меня поехать в Дивеево, к преподобному Серафиму Саровскому. До этого я не была ни в одном паломничестве и даже не представляла, что это такое. Ехали мы через Санаксарский монастырь, и я побывала на могиле у батюшки Иеронима. Было лето 2001 года, еще не исполнилось сорока дней с его кончины. Мы служили панихиду на его свеженькой могилке. И было необыкновенное чувство, что батюшка Иеронимушка слышит меня! Это было самое начало моего приближения ко всему святому. И он услышал меня, откликнулся на мои слабенькие молитвы и обогрел любовью! Видимо, он стал молиться обо мне.

Ровно через два года я попала на операцию в онкологию. И получилось так, что меня к операции подготовили, а все уколы – онкология есть онкология, надо было уже за сутки начать делать мне успокоительные и другие уколы, и на ночь, и утром ни свет ни заря, – мне их почему-то забыли назначить. Видимо, был на это Промысл Божий. Я была предоставлена только Богу.

Помня о том, что произошло раньше, я знала, что меня ждет, и был еще страх оттого, что я плохо переношу наркоз, а здесь без наркоза нельзя никак. Но даже до последнего врачи не могли решить, какой мне дать наркоз. Перед тем как лечь в больницу, я – вроде бы случайно – купила книгу «Старец Иероним». И в дни, пока меня готовили к операции, я не расставалась с этой книгой. Читала ее и вечером накануне операции, и утром, едва проснувшись. Я все время мысленно общалась с батюшкой Иеронимом, разговаривала с ним.

Напряжение психологическое было такое сильное, что я даже не могла молиться. Только и могла сказать: «Господи, помилуй меня грешную!» И не переставая читала эту книгу. Когда меня отвлекали от чтения, моментально всю меня покрывала какая-то черная сила и сразу обуревал такой страх перед тем, что мне предстоит пережить: а очнусь ли я от наркоза?.. И тогда я всех от себя отстраняла и продолжала читать, продолжала общаться со схиигуменом Иеронимом. Самое большое чудо для меня было, когда я читала книгу – и чувствовала, что вот он рядом со мной сидит на кровати, гладит по голове и успокаивает: все будет хорошо! Это вселяло в меня такую огромную веру в то, что он за меня молится, что Господь меня спасет и оставит жить. Ради моей дочери, ради которой Он уже когда-то оставил меня в живых. И по молитвам батюшки так и произошло! Батюшка Иероним ободрил и утешил меня, вселил в меня надежду на милость Божию и спасение.

– Так Господь и раньше спасал тебя – ради дочери?

– И тоже на операции. Самое первое мое осознанное чудо произошло по молодости, когда моей дочери только-только – еще неделя не прошла – исполнилось пять лет. А так получилось, что я ее воспитывала одна. И я попала на операционный стол. В тяжелейшем состоянии. Начиналось заражение крови. Когда врачи определили, что со мной, меня бегом-бегом повезли в операционную, была дорога каждая секунда. И врачи между собой – им даже некогда было скрывать от меня – говорили: «Скорее, сейчас она умрет! Сейчас умрет!» Я слышала все это, и это осознание того, что моей дочери всего пять лет, а я сейчас умру и оставлю ее, было ужасным! Я сама росла сиротой. Никому не понять, что такое сиротство, если сам он этого не испытал на себе! Я не желала этого своей доченьке! И я стала Бога молить! Я тогда не умела молиться, а вот тут-то вспомнила, что Бог есть и что только на Него вся надежда. И успела до того, как мне дали наркоз, высказать Господу величайшую свою просьбу: «Господи, не дай мне умереть, чтобы дочь моя не осталась сиротой, как я!.. Ради дочери оставь мне жизнь!» И Господь меня помиловал. Хотя тогда мало кто верил в то, что я смогу жить, но Господь милостив!

…Каждый день, который я живу на земле, – чудо. Дар Божий, Его великая милость!

БлаговестСамара. рф/-public_page_10080

 

Как моя подруга стала верующей

Моя подруга Людмила Мустафаева жила в Сибири, в поселке Мушкино близ Нефтеюганска. Работала начальником отдела по проектированию нефтяных скважин и установок. Инженерно-технических работников по графику посылали на объекты – проверить, как работают скважины, уточнить объемы добычи нефти.

Людмилу высадили с вертолета и оставили одну на поляне. Она стала ходить от скважины к скважине, осматривая показания приборов, записывая расход. Карты у нее с собой не было, и Людмила решила пройти вдоль воздушных линий к другим скважинам.

Вдруг Людмила спохватилась, что она оказалась на травянистом островке, как поплавок торчащем среди воды, на болотистом месте. Там же вечная мерзлота, и трава кое-где лишь слегка прикрывает трясину тонким слоем дерна. Как же выйти из этого гибельного места, ведь здесь шаг ступи – и провалишься в болото…

Людмила, до этого и не помышлявшая о вере, тут со слезами взмолилась:

– Спаси, помоги, Господи!

Кочка, на которой она стояла, уже стала погружаться все ниже, ниже. Людмила перекрестилась на все четыре стороны с теми же словами:

– Спаси, сохрани и помоги, Господи… если Ты есть!

И тут над Людмилой стали кружить птицы. Полетают над ней, а потом сядут на ветки деревьев; снова покружат – и вернутся на те же деревца.

Людмила и говорит:

– Господи, пусть одна птица покажет мне, куда идти!

И тогда все птицы угомонились, и только одна стала летать над ней. Просвистит, будто зовет за собой: «Пик, пик!..» – и на деревце отлетит.

Хоть и страшно было ступить в грязную воду и тину, Людмила все же решила идти в ту сторону, куда указала птица. Шагнула, и примерно в тридцати сантиметрах от кочки нога ее наступила на лежащее в тине бревно. По этому бревну Людмила и вышла на полянку с твердой почвой.

С тех пор она стала верующей, христианкой. Бог нас видит и слышит, и если мы с верой молимся Ему, обязательно подаст Свою помощь. Хоть через добрых людей, хоть – через птиц…

Мария Петрова, г. Лениногорск, Татария. БлаговестСамара. рф/-public_page_10032

 

«Господи! Прости меня грешную!»

В ноябре 1987 года у меня намечался отпуск, который я планировала провести дома, но неожиданно на работе мне предложили «горящую» турпутевку в Киев на 10 дней (после чернобыльской катастрофы, в апреле 1986 года, поток туристов, желающих посетить Украину, резко сократился). Вылетать нужно было через два дня. Муж Саша поездку одобрил и остался дома с моей дочкой от первого брака, Наташей, шести лет. У меня это был второй брак, а у мужа первый, но общих детей у нас не было, хотя о ребенке мы мечтали уже около года, но малыш почему-то не спешил в наш дом….

Киев удивил меня своей красотой, казалось, все дышало стариной и историей, и люди были приветливые и добродушные. Группу поселили в гостинице, там я познакомилась с девушкой Ольгой, и все мероприятия мы с ней посещали вместе. Однажды Оля предложила мне съездить с ней в церковь, ее бабушка была верующей и просила заказать молебны в храме. В Бога я никогда не верила, хотя в младенчестве мама меня тайно крестила. Как большинство детей, родившихся в советский период, я была пионеркой, потом комсомолкой и к вере относилась с юмором. Церковь не посещала, а религию воспринимала как историческое прошлое нашей страны. Итак, мы с Ольгой отправились во Владимирский собор.

Храм поражал величиной и великолепием, казалось, несколько церквей объединились в одну, такой он был огромный и величественный! Когда мы вошли, Оля сказала: «Давай помолимся!» Но для меня это было невозможно! У меня просто рука не поднималась, да и внутри все протестовало! Я ответила: «Молись, конечно, а я не могу, нужно уж кому-то одному служить, черту или Богу!» Сошлись на том, что каждая займется своим делом, а через полчаса мы встретимся в определенном месте. Оля ушла по своим делам, а я стала осматривать храм. Почти сразу мое внимание привлекли негромко беседующие мужчина и женщина. Мужчина, лет сорока, особенно ничем не выделялся, а женщина, его ровесница, была просто красавица, в великолепной шляпе с вуалью и дорогом пальто, явно не из простых и бедных. Я встала рядом и прислушалась, разговор шел о вере:

– Зачем же Вы пришли в храм, если не верите!

– Я пришел сюда как в музей, и вера не имеет к этому никакого отношения! Это культура моей страны, да и когда еще судьба занесет меня в Киев?

– Хорошо! Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят! Если уж вы здесь, то хотя бы мысленно скажите: «Господи! Прости меня грешного!» А потом: «Спаси и сохрани!»

– Грешного?! Да вы смеетесь, что ли, у меня и грехов-то никаких нет, я всю жизнь работал, когда грешить-то?! Да и от чего Он меня спасти может?!

Я полностью была на стороне мужчины, но меня поразило то, что женщина верит! Такая красивая, умная, состоятельная – и верит! В моем понимании верить могли только древние старушки или не очень умные люди! В свои 27 лет я была очень упертой и упрямой, а убедить меня в чем-то было весьма затруднительно, практически невозможно, во всем я должна была удостовериться и разобраться только сама!

Потом я решила – ну, а что, собственно, случится, если я подумаю: «Господи! Прости меня грешную!» Я посмотрела на огромное изображение Спасителя и мысленно произнесла: «Господи! Прости меня грешную! И пошли нам с Сашей, пожалуйста, ребенка!» Креститься я не могла и свечей не покупала, но после этих слов мне стало так плохо! Силы покинули меня, я готова была опуститься на пол и заплакать! Я не могла идти, и, казалось, сейчас упаду и потеряю сознание!

В этот момент ко мне подошла Ольга и, увидев мое состояние, почти волоком вытащила меня из церкви и усадила на ближайшую скамейку. Не знаю, сколько мы просидели, но в гостиницу я еле-еле пришла, сил не было совсем, я сразу уснула и на следующий день чувствовала себя хорошо, как всегда. Но на вере в Бога это никак не сказалось, я осталась неверующей!

Вскоре я вернулась домой, и почти сразу наступила такая желанная беременность! Наша маленькая семья была на седьмом небе от счастья! Наконец, в октябре 1988 года, на свет Божий появился мальчик, которого мы назвали Павлом. Три месяца промелькнули как один день, а потом малыш начал болеть, его мучила страшная аллергия, гидроцефальный синдром, внутричерепное давление и другие недуги. На щечках, ножках и ягодичках у Павлика почти не было кожи, все мокло и превращалось в страшные раны, от врачей мы не выходили, но лучше не становилось, ребенок практически не спал, его мучили зуд и головные боли; кроме того, из-за диатеза его головка часто покрывалась фурункулами. Душа рвалась на части, но помочь сыну мы не могли ничем, что бы мы ни делали, все оставалось по-прежнему.

В июне 1989 года, когда сыночку было около восьми месяцев, ему стало совсем плохо, поднялась высокая температура, которая ничем не сбивалась, и 20 июня нас положили в больницу (ДГБ № 13, ул. Восточная, д. 31) Дней через пять ему стало легче, и я вздохнула с облегчением, но, видимо, Павлик перезаразился в больнице и внезапно, к вечеру, ему стало очень плохо. Дежурная врач делала что могла, но малышу становилось все хуже, температура поднялась до 41 градуса и не сбивалась. Ребенок ни на что не реагировал, началось обезвоживание организма, малыш стал значительно меньше в размерах, и на личико опустилась темная туча, которая, казалось, вытягивала из его крохотного тела последние силы. Зашла медсестра и сказала мягко: «Не плачь, ты молодая, еще родишь, если что, сама ведь видишь, какой у тебя парень тяжелый, да и не один он у тебя, дочка дома ждет!» А мне хотелось кричать: «Уйдите все, оставьте меня в покое! Мне нужен только этот ребенок! Я за жизнь борюсь, а вы – за смерть, что ли?!» Но у меня не хватало сил не то что на крик, говорить было трудно. Перегородки между палатами в больнице были стеклянными, и мамочки деток, находящихся в других боксах, со страхом наблюдали за всем происходящим, а женщина, лежавшая с нами в одной палате, так испугалась, что забрала свою девочку под расписку и ушла из больницы. Вечером нас пришли навестить муж и дочка. На улице стояла жара, и окно в палату было открыто. Саша взял Наталью на руки, она заглянула в комнату, посмотрела на малыша и спросила: «Мама, а где наш Павлик?!» Братика она не узнала, так он изменился за одну ночь. Муж все понял без слов и молча стоял у окна, мы с ним почти не разговаривали, каждый из нас боялся, что вместо слов прорвутся рыдания…

Состояние ребенка становилось все хуже, я не ела, не спала, а только сидела возле кроватки и не сводила глаз с моего мальчика. Мне казалось, что если только я усну хоть на мгновение или отведу взгляд от его личика, он сразу умрет! Я смотрела на сыночка и вдруг взмолилась всем своим существом:

«Господи! Если Ты только есть, помоги мне, спаси моего ребенка!

Я всегда буду верить в Тебя и сына крещу, только оставь мне его, Господи!

Прости мои грехи, глупость, безверие, помоги мне, Господи!

Я готова отдать полжизни, только сохрани моего мальчика, Господи!»

Вдруг я ощутила, как в палате что-то изменилось, словно Сам Господь Бог явился ко мне. Он заполнил собой все пространство и напряженно думал, как поступить! Я с ужасом поняла, что недостойна Его милости и если малыша не станет, то я это заслужила всей своей жизнью, в которой умудрилась нарушить все заповеди Божьи. Казалось, я превратилась в маленькую точку, а рядом присутствует Судия честный и справедливый, Который находится везде и сразу одновременно и знает все и сразу не только обо мне, но вообще знает все и обо всем! Не знаю, сколько прошло времени, может, всего одно мгновение, но мне казалось, что суд Божий длился очень долго, я не смела пошевелиться и ждала ЕГО решения. Вдруг я заметила на личике сына просветление, словно солнечный луч осветил моего мальчика, только свет шел изнутри, как будто душа его встрепенулась и ожила, хотя в палате стоял полумрак, и я поняла, что Господь дал мне шанс! Он поверил в меня, и малыш, мой Павлик, будет жить! Потрясение было так велико, что я не могла пить, есть и спать три дня. С этой секунды я стала верующей, ведь САМ ГОСПОДЬ был рядом со мной!

Через три недели, 19 июля, нас выписали. Наша доктор сказала на прощание: «Вы не расстраивайтесь, что Павлик перестал сидеть и стоять на ножках, не сравнивайте его ни с кем, не каждый перенесет такое!» А я была просто счастлива, пусть не сидит, не стоит, пусть много потерял в весе, но он жив! А главное, я ЗНАЮ, что БОГ ЕСТЬ!!

Когда мы вернулись домой, я сразу надела крестик, а вскоре окрестила дочку и сына!

Но к своей первой исповеди я шла еще долгих 18 лет. Наконец, в 2005 году, Господь вразумил меня, что о священнике нужно молиться! Так, по молитве, я пришла к отцу Сергию Ермолаеву. Два года я приходила в храм минут на 20–30, молилась и смотрела на нашего батюшку. Подойти не решалась и только в июле 2007 пришла на первую исповедь и уже по-настоящему стала прихожанкой нашего храма.

Ирина, форум Оптиной Пустыни https://forum.optina.ru

 

Исповедь самоубийцы

Мне 38 лет, образование высшее, живу в Сибири, в Кемеровской области. Работала вахтовым методом в одном из газодобывающих управлений в Томской области. Работой очень дорожила. Всегда интересовалась аномальными явлениями, читала статьи, часто думала об этом. Потом, в течение нескольких лет, и со мной стали происходить странные явления: то небольшой полтергейст в квартире, то появление и исчезновение предметов. Страха не было, и я поощряла «барабашек», считая их проделками «симпатичного домового». Хоть какое-то развлечение в не слишком разнообразной сибирской жизни. Я и предположить тогда не могла, чем обернется для меня эта симпатия. Родители мои, крещенные с детства, не верили в Бога, считая церковную жизнь предрассудком прошлого. И все же в пятилетнем возрасте меня крестила бабушка, однажды тайком от родителей отведя в храм. С тех пор душа, где-то в глубине, хранила веру в Бога, но я старалась не думать о Его бытии и в храм заходила редко.

Вела я, мягко говоря, не очень праведный образ жизни, что и послужило причиной моего увольнения с работы, которая, к слову сказать, приносила хорошие деньги. Увольнение потрясло меня, я перестала спать, запрыгало давление, однажды случился тяжелый сердечный приступ.

И вот, на фоне бессонницы и уныния, я услышала успокаивающие голоса, предсказывающие мне прекрасное будущее. Я сразу подумала, что сошла с ума, что началась шизофрения. Ни с чем другим связать эти голоса не догадалась, а тем более с нечистой, силой. Как только появились мысли о сумасшествии, голоса начали меня уверять в обратном, а для доказательства демонстрировали, например, движения взад-вперед минутной стрелки в часах. Видели эти движения и мои друзья. Но они воспринимали их как фокусы, производимые мною при помощи магнитов или других приборов (я работала одно время слесарем контрольно-измерительной аппаратуры).

Сначала голоса представлялись как «энергоинформационные сущности». Беседы происходили по ночам. И разговаривала я якобы с «центральным компьютером энергоинформационного поля» (такие названия даже после учебы в институте были для меня неизвестными, загадочными). «Они» рассказывали, как по ночам «считывают» информацию с людей, причем у некоторых контактеров не выдерживает сердце и они умирают от инфаркта. Общаться я отказалась – не до того: я ведь потеряла работу, а тут какая-то ерунда… Да и в «их» рассказах ничего нового не было, и я начала насмехаться над «сущностями», будучи совсем уверенной, что сошла с ума.

Тогда «они» избрали другой вариант, более действенный. Я услышала голоса бабушки, маминой мамы, которая меня вырастила (крещена я была бабушкой по отцу), и голос умершей подруги. Я громко заплакала и безоговорочно поверила, что это голоса дорогих моему сердцу людей. «Близкие» сообщили, что находятся в аду: бабушка – за безбожие, а подруга – за дурное поведение (я, однако, вела себя не лучше). Мне они предрекли аналогичную участь.

И начали упрашивать добровольно уйти из этой жизни. Сказали, что здесь меня уже ничего не держит, дочь устроена, с мужем мира не будет, маму я смогу забрать к себе, когда захочу… В конце концов я согласилась. «Они» велели напиться водки и сообщили, что ночью наконец заберут к себе. И продемонстрировали, как это произойдет. По телу сверху прошла волна в область сердца. И в это мгновение сердце остановилось. Я попыталась закричать, но не смогла. Волна тем временем вышла через ноги и пошла дальше. Через секунду сердце забилось опять.

Только тогда я поняла, что была на волосок от смерти. «Они» только спросили: «Ну что?! Успела позвать на помощь?» Этим «они» хотели продемонстрировать, что могут, но не забирают меня насильно. И в доказательство своей силы показывали фокусы: мое лицо в зеркале становилось то гладким, как у ребенка, то сухим и морщинистым, как у дряхлой старухи.

Предсмертную записку я писала только под «их» диктовку. И вот я напилась и заснула. Проснулась среди ночи, в три часа, с жуткой головной болью, но живая. «Голос» сообщил, что выдержало сердце. И тут я умирать передумала. Нашла в себе силы встать, подойти к столу и уничтожить записку. Но «голоса» не умолкали. В комнату с гулом наплывал какой-то серый, вонючий туман. Голову сдавило так, что, казалось, вот-вот упаду в обморок. Я закрыла ладонями уши, но гул не прекращался.

И вдруг я «их» увидела. Эти существа были похожи на лунную дорожку в чуть подернутой рябью поверхности воды неглубокого озера. Тут я догадалась связать их с нечистой силой и совершила крестное знамение. Существа тут же исчезли, затих и гул. Я снова легла и спокойно уснула. Потом в душе появилось даже некоторое умиротворение и уверенность, что такое больше никогда не повторится. Но к вечеру опять начал накатывать знакомый дикий страх, обычно предшествовавший появлению нечисти. Пришлось даже вызвать «скорую помощь» и сделать успокоительный укол. Спала я в эту ночь как убитая. На следующий день, в воскресенье, я, вспомнив бабушку, решила сходить в церковь. Помолилась, как умела, по молитвослову, что незадолго до этого подарила мне двоюродная сестра, купила икону Божией Матери.

Ночевать одна не рискнула – пригласила к себе двух подруг. Удивительно, что гул, сопровождавший появление нечистой силы, они тоже слышали, но не придали ему особого значения: решили, что это гудят трубы центрального отопления. Я не стала их разубеждать, не стала рассказывать им о своих проблемах, – сама ведь сомневалась в реальности происходящего. Далеко за полночь знакомые ушли, но пообещали, что через некоторое время вернутся.

Оставшись в одиночестве, я вновь начала испытывать ужасные атаки со стороны нечисти, которая неожиданно заговорила со мной от имени Господа. Железный «голос» перечислил мои грехи, а потом потребовал выбирать: или смерть, или сумасшествие.

В своем невежестве я поверила! Опять закрутилась навязчивая мысль о самоубийстве. И все же я не соглашалась покончить счеты с жизнью. Тогда «голос» пригрозил забрать вместо меня дочь или маму. Голова закружилась в тяжких раздумьях: «Я никому не хочу зла. Надо выбирать. Остаться сумасшедшей? Кому я такая нужна…» И вот наконец решилась – со слезами, повинуясь воле «свыше», взяла нож. В это время я была похожа на робота: сознание противилось, но руки все равно повиновались кому-то другому, резанув по горлу.

«Теперь умирай, – услышала я. – Через два дня мы тебя встретим». Теряя сознание, я спросила: «Где?» Ответ был страшен: «В аду. Ведь ты – самоубийца». После этого раздался истерический смех и последнее восклицание, которое четко прозвучало перед тем, как я рухнула в черную бездну. Ужасные четыре слова: «Над тобой смеялся бес». До сих пор удивляюсь тому, как мне удалось выползти на лестницу, где меня, истекавшую кровью, и обнаружили соседи.

В больнице я провела без сознания три дня, а затем стала приходить в себя. Как только мне полегчало, я опять испытала атаку бесовской силы. Нечисть снова стала угрожать мне, заставляла вытащить иглу капельницы из вены и тем самым покончить с собой. Но – удивительное дело! – я владела руками и находила силы бороться с бесом.

Силы все же постепенно стали снова покидать меня, уступая место знакомому страху, но вдруг где-то рядом тихий ласковый голос приказал мне не слушать бесов. Их угрозы не имеют никакой силы, пока я не дам своего согласия. Позже священник объяснил, что это был голос моего Ангела-хранителя. Нечисть долго совещалась, о чем-то спорила, страшно кричала и… решила оставить меня в покое. «Давай, – говорят, – мы умертвим человека, который выгнал тебя с работы». Не получив моего согласия, голоса удалились, чуть позже затих и неприятный гул. И в полной тишине ласковый голос сказал: «Наташа! Смотри, чтобы не было за тебя стыдно». Я пообещала больше не грешить и в тот же день начала поправляться.

Перед выпиской из больницы меня обследовал психиатр, но отклонений не нашел. Через некоторое время я исповедовалась и причастилась Святых Христовых Таин. С тех пор хожу в храм, молюсь, читаю духовные книги. Будто вновь открылись глаза и увидели ослепительно белый свет после долгих лет жизни в затхлом подземелье.

Прошло уже больше года, но иногда все же далеко-далеко слышу знакомый гул. Немедленно ограждаю себя, как учил батюшка, крестным знамением – гул исчезает.

Я безмерно благодарна Господу, что оставил мне жизнь для покаяния.

Раба Божия Наталия, газета «Православный Санкт-Петербург»

www.missiakryashen.ru/ortodox/vera/ispoved

 

Рассказ о чудесном спасении от неминуемой смерти

Большинство из нас, прошедших в школьные годы через пионерские и комсомольские организации, воспитано в атеизме. И далеко не каждый и не сразу приходит к вере в Бога. В повседневной жизни мы к месту и не к месту поминаем всуе имя Божие: «Бог даст», «Бог в помощь», «Видит Бог», «Ей-Богу» и т. д., в полной мере не сознавая, что говорим. Многие не верят в то, что Иисус Христос – Бог, не верят в чудеса, сотворенные Им. Подай человеку чудо, да чтоб видел он его своими собственными глазами, – тогда он, может быть, и поверит в Бога. Да и живем-то мы по поговорке: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится».

Примерно так же жил и я. Хотя крещен был в младенчестве, нательный крестик надел сознательно только около пяти лет назад. Церковь посещал раз в полгода, исповедовался и того реже. В своем автомобиле на передней панели в салоне прикрепил иконку Божией Матери. Со временем перед каждой поездкой я стал молиться своими словами (не зная полагающихся традиционных молитв) Господу Богу и Божией Матери. И вот однажды на «макушке» лета, в середине июля 1995 года, для меня «грянул гром».

Я подъезжал к крутому повороту на выезде из Высоковска в сторону Волоколамска. Скорость чуть меньше сорока километров. Асфальт – мокрый после дождя. Встречный автомобиль, не вписавшись в поворот, вылетел на мою полосу – и столкновение почти «в лоб». От моего автомобиля целыми остались два задних колеса и правая задняя дверь.

Очнулся я уже после того, как меня вытащили из машины, выломав остатки двери. Увидев, в каком состоянии было водительское сиденье, изумился: в каком же положении я там находился? Я отделался несколькими ушибами, а в кулаке моем каким-то образом оказалась зажатой иконка Божией Матери.

Как здесь не поверить?.. Бог спас!

www.pravoslavnaya-biblioteka.ru/chudesa/27.html

 

Чудо с отцом монахини

Монахиня Свято-Елисаветинского монастыря Мария (Егерева):

– Эта история произошла с моим отцом, Евгением Ивановичем, в июле 2014 года. Моему папе 78 лет, он вырос в деревне и очень любит природу, особенно прогулки в лес. Несмотря на свой возраст, в лесу он ориентируется хорошо и никогда там не терялся. Случалось, что мог заблудиться, но всегда самостоятельно находил дорогу. Но такого, как в этот раз, накануне праздника в честь первоверховных апостолов Петра и Павла, с ним не происходило никогда. Мой отец ходит в церковь, причащается Святых Христовых Таин, но все же его нельзя назвать церковным человеком, он в чем-то скептик, а иногда и вовсе может говорить что-то негативное в адрес Православной Церкви – разумеется, по своему непониманию. Именно так и случилось накануне 12 июля, когда я посоветовала ему сходить на праздничное богослужение. Он лишь отмахнулся, высказавшись негативно в адрес святых Петра и Павла. Я сказала ему: «Папа, что ты такое говоришь, это ведь грех», но он не прислушался к моим словам.

И вот накануне праздника он отправился в лес за ягодами. Это было в районе Осипович (станция Верхи), местность там преимущественно болотистая, но ягод всегда много. Однако в этот раз он ничего не нашел, потому что заблудился и долго бродил по лесу.

Когда в середине дня папа позвонил мне и сказал, что не может найти дорогу, я не ощутила беспокойства, потому что так случалось часто: сначала он не мог выйти из леса, а потом в конце концов находил дорогу, которая оказывалась совсем рядом. Но в этот раз все было иначе.

Когда он позвонил поздним вечером и сказал, что по-прежнему не может выйти из леса, я уже не на шутку разволновалась, потом позвонила в службу МЧС. Я не спала всю ночь и молилась о том, чтобы Господь помог папе вернуться.

Вместе со мной молились и сестры нашего монастыря, и наш батюшка. Утром следующего дня моего отца нашли. Из леса он вышел другим человеком, сказав, что ему помогли Пресвятая Богородица и святые.

«Уже стемнело, когда я вышел на просеку, идущую от канавы, – рассказал мне потом отец, – но вскоре дорогу мне преградила вода, и я понял, что не могу идти дальше. Я свернул немного в сторону и вдруг увидел вдалеке женский силуэт белого цвета и какого-то кирпичного цвета силуэт мальчика. По мере того как я приближался к ним, они отдалялись. Женский силуэт был в несколько раз больше человеческого роста, силуэт мальчика – совсем маленький. Я пошел за ними, в этом я видел свое спасение. Но они двигались очень быстро, и я, понимая, что не успеваю за ними, крикнул: «Женщина, помогите мне!» Они остановились, я стал приближаться к ним и в огромном силуэте женщины узнал Божию Матерь, а в силуэте мальчика – Христа. Потом появилось еще два огромных мужских силуэта, потом – еще два. Я до пояса их мог видеть, не во весь рост. Чьи это были силуэты, я не мог понять, но думаю, что это были святые».

Мой отец не мнительный человек, чтобы ему это могло показаться, и уж тем более не склонен фантазировать, да и чувство страха в подобных ситуациях никогда не было ему свойственно. Я всю ночь в монастыре не спала, потому что волновалась и молилась о папе.

Тогда сильно похолодало, а он был легко одет, и я переживала, что он простудится. Потом папа рассказал, что он провалился в болото, и ноги долгое время были мокрыми, но он даже не чувствовал холода, хотя в ту ночь еще и дождь шел. Папа уверен, что это Богородица и святые согрели его и вывели из леса. После он еще рассказал о том, что там, в лесу, увидев эти силуэты, он каялся за свои слова, просил прощения за то, что обидел святых Петра и Павла, да еще накануне их праздника.

«Я бродил по лесу всю ночь, – потом вспоминал отец. – Дорога была рядом, но я никак не мог на нее выйти. Следуя за появившимися силуэтами, которые двигались впереди меня, я вышел прямо навстречу спасателям, которые меня искали».

После этого случая папа сразу же пришел в храм, заказал благодарственный молебен, дал пожертвование для монастыря, а главное – он очень изменился и в своем мировоззрении, и в своем отношении к Церкви. И больше ничего негативного в адрес Церкви я от него с тех пор не слышала, да и, думаю, уже не услышу.

По молитвам сестер нашего монастыря Господь вразумил его, открыв Себя, показав Свою силу и явив Свою милость, тем самым укрепил моего папу в вере и, надеюсь, навсегда избавил от сомнений. Теперь мой отец не только верит в Бога, но и знает, что Он есть.

форум Оптиной Пустыни www.forum.optina.ru

 

Спасла молитва «Отче наш»

Эта история произошла с моим давним хорошим знакомым Дмитрием. Тогда он был еще студентом-старшекурсником и свое свободное время предпочитал проводить в компании друзей, думал о девушках, об учебе – но мало или даже вообще не задумывался о Боге. Возможно, потому, что являлся маловерующим, а может быть, вообще неверующим человеком. Но пути Господни неисповедимы, и тот роковой вечер для Дмитрия стал особенным.

Однажды он вышел на прогулку со своим другом, и по пути своего следования ребята увидели группу людей, внешне похожих на преступников. Вели они себя также асоциально. Завидев двух студентов, преступники двинулись на них – было видно, что им нужен лишь повод, чтобы устроить драку. Дмитрий понял, что сейчас будет что-то неладное. Но как могли двое студентов-старшекурсников одолеть этих верзил, превосходящих их к тому же числом?! Завязалась драка, исход которой был уже ясен: если бандиты не отступят, они забьют парней до смерти. Уже упав и продолжая получать удары, Дмитрий подумал: «Еще немного, и я умру». И вдруг вспомнил молитву «Отче наш». Он стал читать про себя эту молитву. И – о чудо – как только молитва была дочитана, уголовники быстренько ретировались, оставив полуживых парней лежать на земле. Парни выжили, а на лице Дмитрия навсегда остался большой рубец, сантиметров на десять, – след от ножа. С той самой минуты Дмитрий уверовал в Бога. Он абсолютно четко осознавал, что еще немного, и он бы погиб.

Господь помогает по молитвам к Нему. Но что человек дает взамен? Как-то довелось услышать свидетельство о клинической смерти одной женщины. Она рассказывала, как ее душа после смерти попала к Господу, и Он задал ей вопрос: «А что ты сделала для меня?» Помню, меня поразил этот вопрос. А действительно, что? Чего вообще Бог ждет от человека? Возлюбить Бога и ближнего как самого себя, соблюдения заповедей, стремления к совершенству, проповедования. Многое ли из этого мы исполняем? Когда у человека что-то получается, он, бывает, говорит: «Слава Богу!» То есть благодарит Бога за помощь. Бога, который часто помогает людям, исполняя их молитвы. Порой даже в безнадежных ситуациях, когда, казалось бы, выхода нет – вдруг как-то так складываются обстоятельства, что проблема разрешается сама собой.

Но что человек дает Богу в ответ? Старается не грешить, но ни у кого это не получается: грешим либо в делах, либо в мыслях – просто периодичность греха у всех разная. Много ли вокруг людей, живущих для Бога, исполняющих ежедневно, ежечасно Его волю, а не собственную? Ведь если другой мир существует, после неминуемой смерти каждый из нас будет отвечать на этот главный вопрос. Найдем ли мы, что ответить?

 

«Бог или Ангел достал меня из-подо льда…»

«Бог все-таки есть», – часто говорил вслух седоватый старик, высокорослый, согбенный, с выразительными чертами лица.

Его звали Федор Михайлович Махов. В то время во всех школах и институтах учили, что Бога нет, а верующих считали отсталыми или сумасшедшими. Уверился же Федор Махов в существовании Бога после того, как был спасен из воды.

Однажды он шел домой по льду по речке Пехорке, это в Подмосковье. Был поздний вечер, а зимой рано темнеет. Дороги не было видно. Где-то на середине реки он попал в прорубь. Река в том месте была глубока, так что летом не каждый ныряльщик до дна достанет.

Очутившись под водой, он стал тонуть. Если на льду темень, то уж подо льдом полный мрак. Он стал барахтаться, чтобы выплыть. Через несколько секунд он всплыл, но не попал в прорубь, а ударился головой о лед. И вот тут он действительно стал тонуть, потому что не знал, куда выплывать. Опускаясь на дно, он изо всей мочи воззвал к Господу:

– Боже, если Ты есть, спаси меня, помоги!

Он молил не словами (воздуха не было), а умом – всем своим нутром кричал вверх. В тот же миг вода подо льдом осветилась.

– Я не видел никого, только свет был, как утром, – объяснял он потом. – Свет приблизился ко мне. И какая-то сила взяла меня как бы за волосы и потащила вверх. Не знаю как, но меня вытолкнуло на край льда. Кто-то помог мне выбраться. Наверное, Бог или Ангел достал меня из-под льда… Я сначала пополз, потом поднялся на ноги и пошел. Пальто от воды тяжелое, ледяное. Я не успел замерзнуть, как дошел домой… Да, кто бы что ни говорил, а Бог все-таки есть. А иначе меня бы уже не было на этом свете.

www.pravoslavnaya-biblioteka.ru

 

Тайна обращения человека к Богу

В 2009 году в Лондоне на восьмистах городских автобусах были размещены плакаты с надписью: «По всей вероятности, Бога нет. Так что не волнуйтесь и радуйтесь жизни». В ответ на это православные христиане Лондона разместили на других автобусах надпись: «Бог есть, поверьте! Не беспокойтесь и радуйтесь жизни!» На чьей же стороне правда? И почему одни люди обращаются к Богу, а другие бегут от Него? Почему для одних Господь Бог очевиден так же, как сама наша жизнь, а для других нет?

Казалось бы, в страданиях люди должны обращаться к Богу, но многие, страдая, обращаются к алкоголю, а про Бога совершенно не вспоминают. Уже в Священном Писании мы видим две противоположные реакции на призвание Господа. Так, апостолы Иоанн и Иаков, простые рыбаки, услышав слово Христа, тотчас оставили лодку, оставили отца и последовали за Господом (см.: Мф. 4: 21–22), а богатый юноша, которому Спаситель сказал: «Следуй за Мной» – как сказано в Евангелии, смутившись, отошел от Него с печалью (см.: Мф. 19: 16–22; Мк. 10: 17–22).

Действительно, обращение человека к Богу всегда загадка. Люди вроде бы живут в одних и тех же социальных и культурных условиях, но подчас совершенно по-разному относятся к вере.

Почему же далеко не у всех людей совершается подобное душевное прозрение?

Часто вера у человека спрятана где-то в глубинах души, а поскольку он привык жить только внешним, все время торопится, суетится, спешит и ему некогда побыть наедине с самим собой, то он и не замечает веры. Современный человек привык где-то «функционировать», он хочет быть втянутым в «грандиозные» земные планы по устроению своей судьбы – задуматься и остановиться нет возможности ни на одно мгновение. И только когда перед ним падают обломки земного счастья, которое он пытался создать, когда он наконец остается наедине с самим собой, в нем может пробудиться вера в Бога.

Мне очень нравится такое сравнение. Представьте, что с одной стороны от вас играет музыкант на скрипке, а с другой трудится рабочий с отбойным молотком. Разберете ли вы мелодию скрипки? Или увидите только движение смычка по струнам? Так и в жизни человека вся внешняя суета, спешка, впечатления, мирские удовольствия не дают услышать звуков духовной жизни и голоса собственной веры, сокрытой в душе. Такие люди видят храмы, видят проявление веры в жизни других людей, но не слышат голоса веры в своем собственном сердце.

Кто долго находится в замкнутом, сумрачном помещении, тот отвыкает от света, его зрение притупляется, становится неспособным смотреть вдаль. Так и замкнутость на одних земных интересах убивает в душе стремление к Богу; вера для такого бывает чем-то чрезмерно далеким.

Впрочем, и среди самого внешнего шума человек может чувствовать призвание Божие. Он даже и сам не понимает, чего ему не хватает, но ощущает какую-то неудовлетворенность, внутреннее беспокойство, необходимость высшего смысла и правды.

И только спустя много лет такой человек начинает вдруг понимать, что все это время ему не хватало Бога.

Валерий Духанин. Вера и неверие: тайна обращения человека к Богу.

www.pravoslavie.ru/jurnal/50481.htm

 

«Я знал, что ты придешь»

Существование человека можно сравнить с книгой. Большинство людей смотрит на свою земную жизнь как на «основной текст», главную историю, а на будущую жизнь – если только они и впрямь верят в будущую жизнь – как на «приложение», и не более того. Подлинно христианское отношение совершенно иное. Наша теперешняя жизнь на самом деле всего лишь предисловие, введение, «главная история» – это будущая жизнь. Момент смерти не конец книги, а начало первой главы.

Об этой точке завершения, а по сути, исходной точке следует сказать две вещи, столь очевидные, что о них легко забывают.

Первое: смерть – это неотвратимое, неизбежное событие.

Второе: смерть – это тайна. Поэтому нам надлежит смотреть на свою предстоящую смерть с противоречивыми чувствами: с трезвым реализмом, с одной стороны, с трепетом и изумлением – с другой.

В земной жизни есть только одно обстоятельство, в котором мы можем быть уверены: мы все умрем (если только прежде не совершится Второе Пришествие Христа).

Смерть неотвратима, непреложна, и потому каждый человек должен к ней приготовиться. Если же я пытаюсь о смерти забыть, скрыть от себя ее неизбежность, то ничего не выигрываю.

Настоящая человечность неотделима от осмысления смерти, ведь только принимая реальность моего грядущего ухода, я могу в подлинном смысле слова стать живым. Как заметил Д.Х. Лоуренс, «без песни о смерти песнь о жизни становится безвкусной и глупой». Не памятуя о смертном часе, мы лишаем жизнь ее настоящего величия.

Об этом с замечательной силой говорит митрополит Антоний Сурожский: «Смерть – пробный камень нашего отношения к жизни. Боящиеся смерти боятся жизни. Невозможно не бояться жизни со всеми ее трудностями и опасностями, если боишься смерти… Если мы боимся смерти, никогда не сумеем по-настоящему пойти на риск; мы растратим нашу жизнь, трусливо осторожничая и робея. Только глядя смерти в лицо, осмысляя ее, определяя ее место и свое отношение к ней, мы будем способны жить бесстрашно и в полную силу».

Епископ Каллист (Уэр). Внутреннее Царство.

www.azbyka.ru

 

Как поверить в Бога?

Думаю, многие задаются этим вопросом, как и другим, более конкретным: «А для чего вообще в Него верить?» И хотя этот последний вопрос для верующего подразумевает вполне очевидный ответ: «Для самой жизни!», для человека неверующего это вовсе не так очевидно.

В начале жизненного пути, в юности этот вопрос – «Для чего верить в Бога?» – может быть присущ свободно мыслящим, но неопытным еще людям, которые верят только в себя, в свои силы, верят так отчасти потому, что не столкнулись еще с последствиями самонадеянности. Потому что такая вера непременно рано или поздно терпит крах. Господь подает человеку возможность осознать бессилие самонадеянности перед чрезвычайной и во многом непредсказуемой сложностью мира.

Часто только со временем, взрослея, человек осознает, что полнота жизни, радости, счастья и вдохновенья зачастую совсем не связана с внешним положением в обществе, с материальным достатком, благополучием и успехом. Парадокс, но это именно так! Только в ином, духовном измерении возможно приобщение к той действительной полноте и радости бытия, к которой мы призваны.

«Я знаю, что ничего не знаю»

Более того, всякий мало-мальски внимательный человек, чуткий и честный, наблюдая за собой, за событиями собственной жизни, за жизнью вообще, неизбежно приходит к мысли, что многообразие и сложность этого мира не вписывается ни в какие «изобретенные» схемы, что тайны его устройства бесконечно превосходят возможности человеческого о нем представления. К этому простому выводу задолго до нас пришел величайший мыслитель, античный философ Сократ. Подводя итог своим пытливым и настойчивым исканиям истины, он сказал: «Я знаю, что ничего не знаю». И это самый честный ответ «естественного» разума перед величием Божьего мира. В известном смысле это залог смирения, которое есть первая и необходимая ступень к обретению веры.

Но, увы, бывает и так, что человек на эту ступень вступать не желает. Это очень важный и опасный момент, – момент принятия решения, потому что непременно в жизни каждого ищущего истину человека есть этот момент, когда нужно либо признать свою духовную нищету, либо… «не заметить» урок, преподаваемый Богом, и сказать себе: «Нет, лучше я буду искать истину и познавать мир, полагаясь исключительно на силу человеческого разума, на силу интеллекта, на собственный опыт».

И вот такой ответ, такое решение весьма прискорбно, потому, что человек все многообразие и сложность этого мира определяет уложить в прокрустово ложе человеческого разума, не желая признавать его очевидную ограниченность. Драма такого шага, такого решения заключается в том, что человек не просто заблуждается, а сознательно становится на иную ступень, стоящую рядом со ступенью смирения, но, увы, ведущую на иную лестницу. Эта лестница возводит человека к «вершинам» бесовской гордости, за которыми отверзаются страшные пропасти и неизбежно грядут чудовищные падения.

Совесть – голос Божий

И вот в чем беда: восходя по этой «бесовской» лестнице самонадеяния, корыстного расчета и гордости, человек все больше костенеет в своем неверии, а иногда и в сознательном противлении Богу. Сознательном потому, что совесть на протяжении всей жизни ярче или слабее, но не перестает возвещать человеку истину о Боге – Творце Вселенной. Так мы устроены, и никто из нас окончательно «вырвать» из души этот корень богоподобия не может. И горько, когда человек костенеет в своем противлению голосу совести, – голосу, призвавшему его смиренно признать свое несовершенство и встать на первую ступень познания Бога.

Восходя по лестнице гордости, человеку все труднее вернуться назад, все труднее признать свое поражение, каким бы очевидным оно ни было. И во многом это происходит потому, что человек сознательно входит во все более тесное общение с «духом противления». Этот дух не есть какая-то абстракция, а реальная личность или личности, если говорить обо всем сонмище падших ангелов, стремящихся вовлечь человека в упрямое противление Богу и сделать его своим союзником в борьбе с Ним. Да упасет нас всех Господь от «восхождения» по этой губительной лестнице!

Вернемся лучше к началу. К тому благословенному моменту, когда человек, будучи честен перед собой и миром, должен сказать: «Да, я знаю, что ничего не знаю». И ответить себе на простой вопрос: «А для чего, собственно, хочется что-то знать, для чего это устремление, эти поиски, эти сомнения и душевные муки? Что человек желает найти, чего ему так мучительно не хватает?» Ответ, как правило, бывает один: человек жаждет Истины. Вот чего не хватает человеку, вот без чего его жизнь становится неполной, вот к чему стремится он всей душей, потому что именно в истине, в ее познании обретает он смысл и оправдание собственной жизни.

Истина пребывает в Церкви

И вот следующий и очень важный шаг к обретению веры – это искреннее искание истины. Забегая вперед, скажем, что истина – это не есть какая-то абстракция, идея или квинтэссенция знаний. Все это не способно удовлетворить высшим запросам человеческого духа, потому что эти запросы, пусть даже неосознанно, непременно должны быть устремлены к Высшей Личности. И именно в глубоко личных отношениях может человеческая душа обрести высший смысл своей жизни.

Если человек действительно ищет истину, а не подтверждения собственным умозаключениям и построениям, то Господь обязательно откликнется на такой искренний поиск, на такое искреннее устремление души и подаст добрую весточку, благой знак Своего присутствия. А дальше… если человек внимателен и чуток, если он готов принимать «оповещения» от Господа, то он непременно узнает, что Откровение о духовной жизни, о путях приобщения к Богу может быть не только личным, но, если можно так сказать, и общественным. И это Откровение содержится в Священном Писании в Предании Церкви, в самой Церкви, которая есть «столп и утверждение истины» во всей ее полноте.

И вот это осознание – что истина пребывает в Церкви и именно в Церкви человек познает истину – очень и очень важно. Особенно в наше время, когда многие, увы, не понимают, что Церковь не есть какая-то чисто человеческая организация, а есть Тело Христово, то есть исполнение Божьей жизни в единстве всех право верующих и живущих по этой правде. Вот это осознание важности Церкви и может послужить если не началом, то продолжением укрепления и возрастания в вере.

Доверять Богу вопреки уму

Но как же принять всю полноту Откровения, хранимого Церковью, если многим фактам церковной истории, многим событиям и обстоятельствам Откровения противится ум? Эта дилемма, думаю, неизбежно должна возникнуть перед каждым честным человеком. Кому доверять: собственному уму и опыту или тому, что говорит Откровение и что никак не вписывается в рамки повседневного человеческого опыта и привычных представлений о жизни? И вот здесь есть только один, но принципиально важный выход. Прежде чем начать изучать и познавать умом и разумом Откровение, прежде чем подвергнуть его логическому анализу – нужно сделать важный шаг на пути к Богу, важный шаг на пути восхождения по лестнице веры. Нужно всю полноту Откровения, хранимого Церковью, безусловно и безоговорочно принять. Принять даже вопреки возмущенному голосу «здравого рассудка» и «естественной логики». Надо принять Откровение всей душой и от души, всецело доверившись Богу. Это важнейшее решение и важнейший духовный шаг, свидетельствующий о подлинном смирении перед Богом в Его Церкви. Без этого смирения духовная жизнь попросту невозможна, как бы ни был умен и образован человек.

Об этом «безумии» много говорится в Евангелии. О том, что принятие всей полноты Откровения противно «нормальному» человеческому рассудку, потому что превосходит его настолько, насколько «пути Божии отстоят от путей человеческих» (Ис. 55, 9). Это самоотречение всецелое и искреннее совершенно необходимо, и именно на нем зиждется правая вера.

Другое дело, что человек должен безоговорочно принимать не какие-то частные мнения и суждения, которые также присутствуют в Церкви и принадлежат порой авторитетным и даже святым, но все-таки склонным к ошибкам и заблуждениям людям, а только то, что принадлежит всей вероучительной полноте Православной Апостольской Церкви.

Добровольная жертва

Можно сказать, что это безусловное доверие Богу неизбежно связано с жертвой. Мы приносим Богу в жертву наш ум, который, впрочем, не гибнет, но преображается чудесным образом и становится, по милости Божьей, иным – просвещенным благодатью. Но это не значит, что он становится таким «автоматически» навсегда. На протяжении всей жизни ум будет стараться выйти из «Божественного послушания» и занять главенствующее над душой место. Так – через ум – действует на душу (и продолжает действовать на протяжении всей жизни) дух противления. Но наша задача – следить за его поползновениями и снова и снова исповедовать свое безусловное доверие Богу, пусть даже в ущерб житейской логике и рациональному мышлению.

Постоянство в делании добра

И вот удивительное дело! Когда человек начинает сознательно, «без роптания и размышления» (Флп. 2, 14) исполнять все написанное в Евангелии, он пусть не сразу, но начинает видеть благие плоды такого послушания, благие плоды веры. Он обретает иной, действительно просвещенный ум. Это неизбежно бывает, но вот что важно нам понять и запомнить. Наше «повседневное» измерение жизни отличается от духовного. И перемены в жизни, связанные с исполнением Заповедей, со стремлением жить по-евангельски, проявляются зачастую не сразу, как нам хотелось бы, а постепенно, на протяжении месяцев и даже лет.

Это очень важно понять, потому что мы все нетерпеливы и, когда в ответ на наше «благое намерение» мгновенно не начинает к лучшему меняться наша жизнь – мы зачастую раздражаемся, отчаиваемся, теряем веру и, что называется, можем махнуть рукой на духовную жизнь. Но такое поведение означает только одно – мы не выдержали необходимого испытания, не были достаточно решительны и постоянны в делании добра. В делании добра не ради корысти явной или скрытой, а ради самого добра, ради Христа, ради Бога. Вот такое постоянство, терпение в доброделании, терпение, несмотря ни на что, а зачастую даже и вопреки обстоятельствам, – это и есть еще одно после доверия Богу, исключительно важное условие обретения веры.

Смирение и молитва против гордости

Но бывает и так, что человек, проявляя к доверие Богу, опыту Церкви, проявляя терпение с постоянством в духовном делании и обнаруживая с изумлением и благодарностью плоды доброй веры, все же встречается с серьезной опасностью, на которую нам нужно обратить внимание. Видя стремление человека к Богу, видя обилие Божиих щедрот, изливаемых на него, духи тьмы по зависти начинают вовлекать человека (часто незаметно для него самого) в тонкое самомнение, превозношение, тщеславие и гордость.

Это очень важный момент, и, как только заметим в себе признаки такого превозношения и самомнения, тут же обратимся к Богу с сердечной молитвой: «Господи, избавь меня от этой напасти… Заступи, помилуй и сохрани от превозношения! Научи смирению и кротости, без которых духовная жизнь невозможна и без которых все может рухнуть в один момент. Господи, научи смирению!»

Не будем стыдиться повторять как можно более часто: «Господи, я без Тебя – ничто! Защити меня от безумства этого мира!» Потому что никто, кроме Бога, нас от этого безумства, как внешнего, так и внутреннего – не спасет. Только бы мы помнили об этом и не забывали прибегать постоянно к Богу за помощью.

Возможно, это звучит странно, но путь обретения веры – это путь не теоретический, а опытный. Только когда человек начинает исполнять Заповеди Божии, старается поступать по-христиански, доверяет всецело Богу и Его Церкви, когда он проявляет терпение в доброделании, постоянно просит смиренно у Бога помощи, тогда вера, как ответ Бога на доверие, терпение и смирение – растет и умножается в человеке и вводит его в удивительный и непостижимо прекрасный мир, который и именуется на христианском языке Царствием Божиим.

Иерей Димитрий Шишкин. www.pravlife.org/avtory/ierey-dimitriy-shishkin

 

Преображение

Человек, недавно принявший таинство Крещения, идет в любую церквушку и любому законно поставленному священнику рассказывает все свои пакости, мерзости, гнусности, все свои «содомы и гоморры», содеянные в сознательном возрасте. Священник накладывает епитрахиль, и…

Потом человек идет и причащается. Не хлеба, не вина – не «символов» от протестантизма, а Тела и Крови Господа. Тела – для жизни вечной, Крови – для оставления грехов. И вот тут… Что происходит тут, знают только те люди и Бог. Происходит переоценка ценностей, только не как некий плод интеллектуально-волевого усилия.

То, что происходит в Церкви, никакого отношения к напряжению мысли и воли не имеет. Это восприятие, принятие Божественной Любви. Совершенно необъяснимый для самого индивидуума факт.

Ну в самом деле, как объяснить, что буквально одним разом человек, любивший женщин (а кто-то и мужчин), наркотики, выпивку, сигареты, громкую музыку, сальные анекдоты (список можно множить), вдруг начинает все это ненавидеть. Это как если бы в результате операции вам поменяли все рецепторы: горькое вы стали бы ощущать как сладкое, соленое – как кислое, белое – как черное… Это необъяснимо.

Это невозможно, но это факт. И усилие воли, и самовнушение, и прочая ерунда тут ни при чем. Скорее наоборот. Человек ощутивший «силу» Причастия, даже продолжает в силу привычки насиловать себя. Вот мне противно вдруг стало курить, а я себя заставлю, ведь я же курю! Меня вдруг стало выворачивать наизнанку от пошлых анекдотов сослуживцев (а раньше я их слушал с удовольствием!), но я из вежливости громко им смеюсь. Но наличие привычки – условного рефлекса – никак не отменяет самоосознание случившегося. Ведь душа переживает сразу каскад открытий.

Боже – ты есть??!!

Боже ты меня изменил!

Боже… зачем Ты это сделал? Верни на место, все на место!! Сделай меня «добрым и праведным», но не сейчас.

Человек чувствует себя гусеницей, из любопытства окуклившейся, и теперь с ужасом взирающей на свои великолепные крылья: «Хочется ползать, а надо летать».

Вот что такое настоящая встреча с Богом, с Его Церковью, которую не одолеют врата ада. Это и тайна, и обыденность, и счастье, и катастрофа. Через этот опыт прошли очень многие. Ведь в этот момент, момент соединения с Иисусом Христом в таинстве Причащения, Таинстве срастания с Его обоженной Плотью, в этом Акте усыновления и сопричтения сразу и Богу Отцу, и Богородице, и небесному Израилю, – это как вдох и выдох! В этот момент – хоть сейчас на Голгофу! И ощущения этой сопричастности я искренне желаю и Вам, и Вашему сыну, и себе, и всем людям.

Да умудрит Вас Господь!

Сергей Калайда, Рига. www.azbyka.ru/forum/threads/chto-privodit- k-vere.8318/