— Да вы сумасшедшие! — рокотал Тирмен под хохот ватаги.
— Нет, ты не понял, — вновь утомленно начинал объяснение Итернир, он и без того устал от споров, когда Ригг подхватил идею Крына, вместе они уговаривали Итернира, а уже потом они спорили с принцем, — этот парень… в общем, у него отец — плотник. Он этих мостов понастроил… Главное, дерево внизу добыть, а потом все вместе дальше пойдем.
— Это сумасшедшая затея, — упрямился Тирмен, — у вас же ничего не получится. Как вы достанете дерево? Принцы же вам головы порубят, как только узнают про вас, а тут еще обоз…
— Да очень же просто, — убежденно вступал Ригг, — да ежели все вместе… всем миром. Да сколь же тут люда, который осел! Да они же как только прознают, что путь дальше открылся подмогнут! Обязательно! А уж всем миром!…
— Пустое! — безнадежно махнул рукой атаман.
— Да ты сам не пойдешь, — не сдавался Итернир, — так хоть людей дай. Из твоих лихих молодцов наверняка же есть такие, которые дальше пошли бы!
— Никто не пойдет, — убежденно и тяжеловесно отрезал Тирмен, нехорошо напрягшись.
— Да ты ж их даже не спрошал, — укорил Ригг.
— Нечего спрашивать, — сказал атаман, — а впрочем. Ну, молодцы, пойдет кто с этими проходимцами?
Ватага приумолкла, задумалась. Задние ряды подернулись шумком.
— Не, — раздались голоса, — без тебя никуда…
— Кто они такие, а кто ты…
— Это еще неверно все…
Но больше было тех, кто промолчал.
— Ясно, — облегченно осведомился Тирмен у спутников, ступайте, здесь вам помощи не будет. Да и ребята мои обиду еще помнят. Шутка ли, в тот же вечер заявились!
— Ну ладно тогда, — понял Итернир безнадежность уговоров, пошли, ребята.
— Постой, — вдруг остановил его Кан-Тун, ранее молчавший, и обратился к атаману, — ты замок принцев взять хочешь?
— Объясни, — попросил атаман, чуть заинтересовавшись.
— Замок моих родственников, когда там малый гарнизон будет, взять хочешь?
— Как?
— Мы снарядим обоз, созовем людей, из замка вышлют солдат, четко объяснял Кан-Тун, и слова его были полной неожиданностью для его спутников, ничего такого они ранее не обсуждали, — и тогда вы ударите по замку. Они отзовут солдат, вы к тому времени уйдете с добычей, а мы с обозом проскочим.
— Ловко ты родственничков сдать решился, — задумчиво ответил атаман, видно было, что затея взять замок ему нравилась, но что-то все-таки смущало его.
— Так что? — поторопил его принц.
— Ладно, — еще не совсем уверенно ответил Тирмен, — пришлете гонца, и мы выступим. Но на большее не рассчитывайте! Все, уходите!
— Ну, ты даешь, — восхищенно тронул Итернир принца за плечо, когда они покинули замок ватаги, — а что это ты и, правда, решил родственничков-то своих сдать? А?
— Я должен идти дальше, — угрюмо ответил Кан-Тун, полностью погруженный в свои мысли.
— Но как же они все-таки, — сокрушался Ригг.
— Что такое? — с участием осведомился Итернир.
— Как же они, неужто, и правда, нет им охоты дальше идти? Неужто всю жизнь тут сидеть?
— Кто его знает? — беззаботно пожал плечами тот, — ты, браток думай меньше. Это вредное занятие.
— Это как же, не думать-то? — удивился охотник.
— А очень просто, — спокойно пожал плечами Итернир, — ну их подальше со всеми их жизнями…
Когда они достигли края каменистой равнины — владения Ватаги вечер уже полностью вступил в свои права, и на землю опустилась густая ночь. Звезды дарили сумеречный неверный свет, но даже в этом свете луга и холмы этой части нижних земель казались тихим и спокойным местечком. Словно не велось сейчас охоты за пятерыми спутниками. Словно не был им врагом каждый человек на этих землях.
Они не останавливались на ночлег. К утру надо было достичь города, созывать жителей, рубить лес. Где-то нужно было достать повозки и как-то разобраться с наградой за их голову. Время было дорого. Необходимо было не давать принцам из замка воспользоваться взятой ими властью. Они, главным образом и рассчитывали, что за прошедший день еще не всех охотников известили о награде, и охота еще не началась во всей своей полноте.
Итернир, все стонал, по поводу того, что вновь не удастся спокойно поспать. Говорил что-то про то, что тот, кто способен разбудить человека — способен на любую подлость, а уж кто не дает ему спать, тот и вовсе…
Все вокруг было спокойно и тихо. Ланс шел впереди, держа копье наперевес, но никто ничего не подозревал. И совершенно неожиданно, Ланс вдруг с силой метнул свое копье в траву у дороги, и тут же послышался чавкающий звук вошедшей в тело стали.
И вновь все стихло. Ни птицы ни сверчки не нарушали тишины здешней ночи.
Ланс сошел с дороги и спокойно, не обращая внимания на оторопелых спутников, высвободил копье и вытер его об одежду убитого. Им оказался человек средних лет с очень сосредоточенным лицом. Он даже глаз не успел закрыть, так неожиданна была смерть. Одет был в кожаную куртку, усыпанную множеством кармашков и ремешков.
— Странное дело, — покачал головой задумчиво Итернир, — твои враги даже глаз не успевают закрыть.
— Зато уходят легко, — невозмутимо и не задумываясь, ответил Ланс.
— Да уж, — хмыкнул Итернир.
— Но я-то как же не учуял, — виновато проговорил Ригг.
— Ветер, — ответил что-то очень разговорчивый сегодня Ланс.
— Да оно-то понятно, — вздохнул Ригг, — что он против ветра лежал. Да только плохому стрелку завсегда э-э… пальцы мешают.
Вид у Ригга был очень виноватый.
До города добрались уже под утро. Когда вошли в зал трактира, там уже ели трое крестьян, очевидно завезших на рыночную площадь свои повозки, и сидели, неторопливо потягивая из кружек шестеро человек, хотя и без доспехов, но при оружии. Не разговаривали. Как только спутники вошли, все шестеро оставили прежние занятия и потянули оружие из ножен.
— А их я знаю, — кротко проговорил Шетен, — они приходили, и была драка. Драка это всегда. Драка плохо. Шетену плохо, когда драка.
— Ребята! — вдруг перекрыл все обрадованный рев Грола, который тоже уже был здесь, бесцельно перекатывая под столом уже осушенные кувшины, — Я уж думал вы, ик, сгибли! Првльно! Так их!..
— Грол! — радостно заорал Итернир, не обращая внимания на не совсем понятное окончание речи Грола, — ты уже здесь!
— А как же?! — искренне удивился тот, настолько что удалось встать из-за стола, и он тут же облапил Ригга, — Здорово! И тебе привет, малый! Как топор новый?! Ик!
Принцу с трудом удалось увернуться от неоднозначной смеси вчерашнего и сегодняшнего перегаров, но даже и его обнял Грол.
Шестеро из тех, что при оружии, несколько обескураженные реакцией Грола, подумав, решили чуть обождать.
— Эй!!! — вновь жалобно задрожали стены от грома голоса бывшего воеводы, — Шетен! Толстячок! Двай-ка, пкрми ребят!
Шетен, что-то бормоча, суетливо принялся за дело.
— Ну, ребята! — меж тем бушевал Грол, — а вас как объявили вне закона, так… ик! Ох! Не могу… — он прервался, прикладываясь прямо к кувшину, — не поверите как душа горит! Думал уж, ноги вашей здесь не будет из-за этих лихоимцев! Ну да сейчас мы им все объясним! Доходчиво!
И начал опасное движение в сторону охотников. Среди тех прокатилась легкая волна непонимания.
— Погоди, Оружейник, — придержал его Итернир, — мы с такой штукой вернулись, сдуреть можно!
— Как пгоди?! — искренне удивился Грол, — Или я сюда не подраться пришел?!!
— Сядь, — мягко проговорил Итернир, — выпьем. Вон, Ригг с тобой выпьет сейчас.
Ригг, повергнутый в легкое недоумение относительно собственных намерений, все же сел рядом с Гролом.
— А-а, Рик! — протянул тот, — один ты и есть человек! Остальные… ик!.. о-ой…
Шетен, наконец, принес миски с едой, все уселись и Итернир громко, так чтобы слышали все в трактире сказал:
— Внимание! Слушайте! Слушайте вы, почтенные горожане и вы, почтенные крестьяне! Среди нас тот, кто может помочь нам всем пройти дальше, по Лестнице! Вверх!
— Лестницы дальше нет, — убежденно сказал один из крестьян.
— Есть! — не менее убежденно ответил Итернир, — Лестница не кончается, а просто обрывается! И вот этот парень, — показал на Крына, — сможет построить мост на ту сторону!
— Что с того? — недовольно спросил другой крестьянин.
— Все просто! — все так же убежденно ответил Итернир, — мы вместе, все вместе построим мост и уйдем дальше! Наверх! Вспомните, почти все из вас когда-то пришли сюда, чтобы идти дальше!
— Я здесь родился, — спокойно сказал третий крестьянин, и после этой фразы все присутствующие вновь обратились к прежним занятиям.
Ошарашенный тем, что даже на Грола речь не произвела впечатления, Итернир замолк. И уже успел понять, что все потеряно, и помощи они не найдут, как один из охотников встал и, подойдя к столу, протянул руку:
— Я, Нерк из Шарине, — твердо и уверенно начал он, — даю вам свою руку и говорю: я хочу уйти отсюда!
А потом все вышли на рыночную площадь и созывали жителей городка. И долго говорили. И убеждали тех, кому уже давно ничего не было надо. И тех, кто боялся потерять нажитое здесь. Говорили о ненависти к принцам и гвардейцам и о том, что у всех были причины идти вверх по Лестнице. И вспоминали люди один за другим, что они Восходящие. Но были и те, кто родился и вырос здесь, на Лестнице и не видел другой жизни.
И споры могли продолжаться до вечера. Но как только солнце стало подбираться к полудню, на площади появились солдаты. Двадцать гвардейцев. Было приказано высочайшим повелением всем разойтись, а объявленным вне закона сложить оружие. Но первыми встали против них те, кто только сегодня вновь почувствовал себя Восходящим. Не было убитых, но солдаты оставили город горожанам.
Все стало ясно многим из тех, кто раньше не решался и уже Грол командовал вовсю ополчением, щедро рассыпая вокруг громоподобные команды. И уже вызвались гонцами те, кто донесут весть о мятеже до дальних хуторов и разыщет козопасов. По всему городу искали подводы для леса и фуража, и к закату вереница повозок двинулась к роще.