Проснулась я в восемь утра. Покрутившись на кровати с боку на боку, решила пойти на кухню что-нибудь съесть. Уснуть, чувствую, больше не удастся. Бесшумно спустившись по лестнице, я проскользнула в столовую. Весь дом спал. В холодильнике нашелся мой любимый сыр, и, обнаружив, в хлебнице вчерашний багет, я налила кофе и села за стол. Не успела я надкусить созданный бутерброд, как в кухню вошел Марк.

— О, дарлинг, доброе утро, что тебе не спится? — шепотом произнес он, подходя к кофе-машине.

— Проснулась и, что называется, ни в одном глазу. Не спится совершенно, решила позавтракать, присоединяйся, — также шепотом ответила я.

Марк налил кофе и присел рядом:

— Поделишься сэндвичем?

Я, конечно же, поделилась и мы в молчании насладились нехитрым завтраком.

— Слушай, мы нисколько не продвинулись в нашем расследовании. Ни на йоту, — прервал гастрономическую тишину Марк.

— Да, Марк. Мы ровно там же, где и были, — грустно констатировала я.

— Знаешь, я ночью думал. Более того, я пытался использовать дедуктивный метод. И мне в голову пришла одна мысль…

— Какая, рассказывай скорее.

— Это насчет конверта. А что если конверт — это просто причина? Конверт — это своего рода ниточка, дергая за которую, можно манипулировать тобой, Ричардом или кем угодно.

— Марк, это же очевидно. Этот конверт никому не нужен, его важность равна нулю, но именно благодаря нему им удалось запугать меня и они смогли манипулировать мной.

— Все именно так. Я думаю, что конверт был не тронут никем, и ты его передала в целости и сохранности вместе с настоящим содержимым. Дальше Меннер просто поменял все, что там было, на дурацкие вырезки. Учитывая его публичность, я думаю, у него должна быть пресс-служба и они, конечно же, располагают различными публикациями на разных языках мира. Про него и его бизнес пишут в основном в английской и европейской прессе, а ты говоришь, что там были вырезки из американских и русских изданий?

— Да, все так, я сама лично видела.

— И, скорее всего, они все были черно-белыми.

— Да, ни одного цветного кусочка… Кстати! Это очень странно. Там была статья из USA Today и она тоже была черно-белой. Но ведь…

— Верно, Мэри, USA Today — цветная газета. Конечно, мы можем предположить, что это якобы «копии» сделанные на копировальном аппарате, но, вероятнее всего, это «статьи» наспех составлены мастерами фотошопа, которые даже не удосужились изучить оригинал используемой ими газеты, и распечатали свои шедевры на не цветном принтере.

— Очень может быть, Марк. И потом, я не вчитывалась в эти статьи, я была напугана, и мне было как-то не до того.

— А после этого спектакля Меннер завел речь о важности документов, репутации и прочих вещах, так?

— Да, все, как я тебе рассказывала.

— И, конечно же, ты испугалась, и тобой стало очень легко манипулировать.

В Лондоне ты одна, Ричард непонятно где. Да тут сам Бог велел брать все, что душе угодно. Сейчас я принесу планшет, и мы проверим, писали ли USA Today про Меннера.

Марк вышел из столовой.

Меня провести также легко, как и пятилетнего ребенка, честное слово. Потряси передо мной бутафорскими вырезками из газет, сделай суровый вид, и я моментально отдам тебе все, что ты попросишь. Бедный папа, ему должно быть, сейчас так стыдно… И обидно. Я такая непутевая дочь…

В столовую вернулся Марк.

— Что у тебя с лицом? Такое впечатление, что ты вот-вот разрыдаешься.

— Так и есть. Марк, почему я такая непутевая? Как я могла так легко отдать акции Меннеру?

— Мэри, я прошу тебя, не драматизируй. Это не случай в песочнице, а серьезный бизнес и серьезные люди. Никто не осудит тебя за такое поведение. Ты была одна в чужой стране, совершенно напугана. Поэтому, перестань себя терзать и давай лучше продолжим изучать это дело. Мы обязательно найдем тех, кто заварил эту кашу. Я думаю, это не так сложно.

— Марк! Спасибо тебе… и прости меня за мое хамское поведение, — вытирая слезы кухонным полотенцем ответила я.

После череды примирительных объятий мы открыли, наконец, сайт необходимой газеты.

— Вот, видишь, USA Today никогда ничего не писала про Меннера, это еще раз подтверждает все наши догадки — констатировал Марк.

— Знаешь, когда они выложили передо мной все эти вырезки, моей первой мыслью было — это все выходки Мадлен. Именно она сотворила что-то с этим конвертом, для того, чтобы подставить папу.

— Мэри, если говорить откровенно, то именно так я и думаю. Вернее, уже понятно, что конверт и вовсе никто не трогал, но то, что Мадлен приложила к этому руку…

В коридоре послышались шаги и мы замолчали.

— Что это вам не спится? Доброе утро! — в столовую вошел Ричард.

— Доброе утро, пап!

— Доброе утро, мистер Стюарт!

Однако вовремя мы прикрыли свои рты. Папа бы не одобрил упоминания имени Мадлен всуе, да еще и в контексте нашего расследования.

— А у меня все перепуталось, день-ночь… Долго пытался понять, сколько сейчас времени.

— Пап, садись с нами, мы поделимся с тобой сыром и багетом, а я сделаю кофе.

Пока я возилась с кофе-машиной, Марк рассказал Ричарду все наши доводы относительно конверта.

— Я думаю, что именно так все и было — сказала отец, отпивая кофе. — Это похоже на какой-то дешевый фарс из фильмов про Джеймса Бонда.

Мы с Марком неодобрительно посмотрели на него.

— Ох, простите, не хотел вас оскорбить. Ну, вы и сами понимаете, все эти газетные вырезки… Какой-то бред. Ты растерялась, потому что не знала о том, что внутри конверта. А дальше они просто как следует на тебя надавили. Меня найти было невозможно, так как я был на необитаемом острове и не выходил на связь. Мэри, девочка моя, ты сделала это для того, чтобы меня спасти. Ведь ты же понимала, что это наши с Меннером дела и чувствовала свою ответственность за содержимое конверта.

— Да, пап, интуитивно я понимала, что так и есть, но на самом деле, ты прав, мне надо было бороться и бить тревогу.

— Простите, что вклиниваюсь, но давайте отложим лирические отступления на потом, а сейчас подумаем, кто и зачем помог Меннеру завладеть акциями Stuart Capital — резонно сказал Марк. — Мне кажется, нам стоит проверить окружение Меннера. Мистер Стюарт, вы могли бы подключить кого-то для этого?

— Думаю, да, — задумчиво ответил Ричард. — Но, мне кажется, искать надо в моем окружении. О специфических особенностях пакета акций Мэри знает очень узкий круг людей.

— Вот и отлично. Думаю, когда мы будем располагать хоть какой-то информацией относительно этого момента, мы сможем пойти дальше, — закивал Марк.

— Да, мне стоит вернуться в США, я прекрасно провел время, но дела не ждут. Мне надо держать ухо востро. Когда Меннер обретет свои полномочия в моей компании, мне придется нелегко. Сейчас я понимаю, что тот бизнес, о котором мы с ним вели речь, был лишь предлогом. Основной его целью была доля в Stuart Capital, куда я так настойчиво никого не пускаю.

— Мэри, а нам пора вернуться в Москву. На носу конец года, мы только начинаем свой нелегкий путь, и мы больше отсутствуем, чем присутствуем в офисе. Предлагаю улететь сегодня же.

— Честно говоря, я соскучился по Мадлен, — сказал Ричард, выходя из столовой.

— Ты посмотри на него! — обернулся ко мне Марк. — Он же — счастливый и беззаботный как ребенок. Его сейчас обвести вокруг пальца ничего не стоит. Сейчас это не тот Ричард, который одним своим появлением вызывал страх и ужас у воротил Уолл-стрит. Чует мое сердце, эта женщина приложила руку ко всему этому спектаклю. Вопрос только: зачем?..

— Это нам и предстоит выяснить, Марк. Давай найдем билеты и отправимся в Москву. Мама, я так полагаю, задержится в Вене, а мы в это время сможем спокойно поработать.

— Верно, я уже на сайте авиакомпании. Куча рейсов и куча билетов. Сегодня будем в Москве, не кисни, подруга — подмигнул мне Марк.