Франсуа работал в банке. Достаточно было провести пять минут в его обществе, чтобы этот факт показался не меньшей нелепостью, чем профессия экономиста Натали. Наверно, конкретика — это диктатура, запрещающая людям следовать своему призванию. Впрочем, при всем при том трудно было себе представить, чем бы еще он мог заниматься. Хотя при встрече с Натали он, как мы видели, держался почти робко, это был человек невероятно жизнелюбивый, бурлящий энергией и фонтанирующий идеями. Увлекшись, он мог бы делать что угодно, хоть торговать галстуками. Его легко было вообразить коммивояжером с чемоданчиком: крепко пожимает вам руку в надежде так же крепко взять за горло. Он обладал возбуждающим обаянием людей, способных впарить вам любую дребедень. С ним вы отправитесь купаться в исландских озерах или кататься на лыжах в летний зной. Он был из тех мужчин, что, первый раз в жизни познакомившись на улице с женщиной, попадут ровно на ту, что надо. Казалось, ему удается все. Так почему бы и не финансы? Он принадлежал к породе начинающих трейдеров, которые ворочают миллионами, вспоминая, как совсем недавно играли в «Монополию». Но стоило ему выйти из банка, как он превращался в другого человека. САС-40 оставался в своем небоскребе. Профессия не мешала ему жить в свое удовольствие. Больше всего на свете он любил собирать пазлы. Как ни странно, это мирное занятие давало выход его кипучей энергии, и иногда по субботам он целый день собирал картинку из тысячи кусочков. Натали любила наблюдать, как ее жених ползает на корточках по гостиной. Целый безмолвный спектакль. Внезапно он вскакивал и кричал: «Так, все, мы идем гулять!» Да, вот это последнее, что нужно уточнить. Он не любил плавных переходов. Он любил перепады, любил перепрыгивать от тишины и покоя к бурной деятельности.

С Франсуа время неслось с немыслимой скоростью. Можно подумать, он обладал способностью перемахивать через дни, создавать фантастические недели без четвергов. Едва успев встретиться, они уже отмечали два года. Два года без единого облачка: есть от чего прийти в отчаяние любителям бить посуду. На них смотрели с восхищением, как на чемпионов. Они были лидерами в велогонке любви. Натали училась блестяще и старалась по мере сил облегчать быт Франсуа. Поскольку ее избранник был немного старше ее и вполне обеспечен, она смогла переехать от родителей к нему. Но ей не хотелось сидеть у него на шее, и она решила несколько вечеров в неделю подрабатывать в театре билетершей. Атмосфера театра приводила ее в восторг, уравновешивая несколько суровую обстановку университета. Когда зрители занимали свои места, она усаживалась в глубине зала и смотрела спектакль, который уже знала наизусть. Ее губы шевелились вместе с губами актрис, а когда публика аплодировала, она кланялась. А потом продавала программки.

Выучив весь репертуар, она шутки ради вставляла в разговор целые диалоги из пьес или расхаживала по гостиной, мяукая, что ее кошечка умерла. В последнее время она разыгрывала «Лоренцаччо» Мюссе, бросая ни с того ни с сего бессвязные реплики. «Пройдем здесь. Венгерец прав». Или: «Кто это барахтается там в грязи? Кто ползает у стен моего дворца с такими ужасными криками?» Вот что доносилось в тот день до Франсуа, который тщетно пытался сосредоточиться.

— Ты не могла бы производить чуть меньше шума? — попросил он.

— Ладно, конечно.

— Просто я собираю очень важный пазл.

И Натали притихла, чтобы не мешать трудолюбивому Франсуа. С виду этот пазл не походил на другие. Нигде не было видно никаких узоров, никаких замков, никаких персонажей. Только белый фон и красные завитки. Завитки постепенно превращались в буквы. Это было сообщение в форме пазла. Натали отложила открытую было книгу и стала следить, как продвигается пазл. Франсуа время от времени поглядывал на нее. Зрелище приближалось к развязке, картинка почти проявилась. Оставалось уложить всего несколько кусочков, и Натали уже угадывала послание, которое он старательно сложил из сотен частей. Да, теперь она могла прочесть надпись на картинке: «Ты выйдешь за меня замуж?»