Когда люди столкнулись с тем, что им стало важно определить, врет ли собеседник, и осознали несовершенство человека в его способности выявить ложь, они начали искать дополнительные средства распознать обман. В последние годы для этих целей стали использовать полиграф. Активная эксплуатация этого устройства для определения честности работников, чиновников правительства и преступников (помимо прочих) — предмет непрекращающихся споров.
Краткая история распознавания лжи
Попытки распознать обман, несомненно, относятся к зарождению человеческих взаимоотношений. Одним из первых зафиксированных примеров стала библейская история двух женщин, каждая из которых заявляла, что ребенок — ее. Обе они пришли к царю Соломону, который для разрешения спора предложил разрезать ребенка пополам, чтобы каждой женщине досталось по половине. Настоящая мать обезумела от горя, а самозванка согласилась. Соломон отдал ребенка настоящей матери. Хотя эту историю можно анализировать на разных уровнях, Клайнмунтс и Сзукко (1984 а) обратили внимание на то, что решение царя Соломона основывалось на эмоциях настоящей матери. Это противоположно современным принципам определения лжи. Сегодня сильное волнение связывают с обманом. Клайнмунтс и Сцукко задались вопросом, вынес бы Соломон такое же решение в конце ХХ века, если бы оно основывалось на показаниях полиграфа.
В ИНДИИ ОБВИНЯЕМЫЕ ЖЕВАЛИ СУХОЙ РИС, А ПОТОМ ВЫПЛЕВЫВАЛИ: ЕСЛИ НА НЕМ НЕ БЫЛО КРОВИ, ЧЕЛОВЕКА ПРИЗНАВАЛИ ВИНОВНЫМ.
В разное время и в разных культурах ложь разоблачали разными способами (Trovillo, 1939, 1940). Например, с помощью «суровых испытаний». Ежели человек под ними не ломался, значит, правда на его стороне. Арабские бедуины заставляли представителей спорящих сторон облизывать раскаленный докрасна железный прут. Тот, кто сжигал язык, и считался лжецом.
Схожим методом пользовалась испанская инквизиция. Доказательством виновности служил застрявший в горле кусок хлеба с сыром. Все проверки основаны на том, что сокращение слюноотделения (которое, как сегодня известно, связано с тревогой и симпатическим возбуждением нервной системы) указывает на обман. Хотя невиновный, так же как и виновный, мог испытывать чувство тревоги из-за страха, что ему не поверят, или из-за того, что ему предстоит облизывать каленое железо.
В Средние века знатный супруг, подозревающий жену в неверности, прибег к помощи своего советника. Советник сел рядом с его женой за ужином, положил руку на ее запястье и заговорил с ней. В определенный момент, когда он намеренно упомянул имя предполагаемого любовника, пульс женщины участился, чего не случалось, когда он произносил имя ее мужа. Основываясь на этом, от нее впоследствии добились признания (Tovillo, 1939).
Такие «нетехнологические» приемы выявления лжи были вытеснены технологическими в первой половине ХХ века. Труды психофизиологов, изучавших физиологические изменения, связанные с переживаниями, изучал итальянский криминолог Ломброзо. Со своим коллегой Моссо он анализировал учащение пульса и приток крови к конечностям для определения правдивости ответов обвиняемых на допросе. Позже Бенусси (другой итальянский ученый) связал ложь с изменениями дыхания, а Марстон (студент Гарварда) описал взаимосвязь между ложью и систолическим кровяным давлением. Один из первых полиграфов создан Ларсоном, студентом медицинского факультета Университета Беркли, который работал на полицейский участок. Этот аппарат измерял кровяное давление, пульс и дыхание. Ларсон и Килер создали прототип современного полиграфа, достаточно компактный, чтобы помещаться в небольшой коробке, размером с маленький чемоданчик. Позже к уже перечисленным физиологическим параметрам прибавилось измерение гальванических кожных реакций (уровень электропроводимости, определяемый по уровню потоотделения).
Усовершенствование технологии увеличило качество этих измерений и уменьшило размеры аппаратов, но современный полиграф по-прежнему измеряет те же физиологические параметры, что и в 1930‑х годах, — пульс и кровяное давление, глубину и частоту дыхания и проводимость кожи.
Современные технологии для распознавания лжи
Технологическое распознавание лжи основано на том, что физиологические реакции на тревогу, страх или чувство вины, вызванные неправдивыми утверждениями, можно объективно измерить. Прежде чем рассмотреть методы работы с полиграфом и их несовершенство, мы проанализируем некоторые случаи его применения.
Роджер Кейт Коулман обвинялся в изнасиловании и жестоком убийстве своей невестки/свояченицы. Он твердо настаивал на своей невиновности, и в двух национальных новостных журналах (Time и Newsweek) были опубликованы статьи, в которых подробно описывалась несостоятельность предъявленного обвинения (например, четыре человека слышали, как кто-то другой признавался в этом преступлении) (Джонсон, 1992; Каплан, 1992). К несчастью для Коулмана, отношение к нему было предвзятым из-за ранее предъявленного обвинения в попытке изнасилования. Когда Коулману дали последнее слово, он попросил пройти проверку на полиграфе. Его просьбу удовлетворил Дуглас Уайлдер, губернатор штата Вирджиния. Проверка на полиграфе состоялась за 12 часов до приведения в исполнение приговора суда. Коулман провалил проверку на полиграфе и той же ночью был казнен на электрическом стуле в штате Вирджиния (Washington Post, May 11, 1992). Для статьи о казни корреспонденты «Вашингтон Пост» провели интервью с профессором Дэвидом Ликкеном, главным критиком полиграфа: «Я пришел в ужас, услышав об этой проверке на полиграфе. Полиграф неспособен определить ложь. Он измеряет волнение. Я не представляю, как человек накануне смертной казни может успешно пройти проверку на полиграфе».
Стал ли губернатор Уайлдер современным Понтием Пилатом, удовлетворяющим жажду мести своих кровожадных и требующих «закона и порядка» избирателей? Был ли он просто сбит с толку и дезинформирован? Или полиграф действительно измеряет все физиологические реакции, и его защитники правы?
Клейнмунтц и Сзукко (1984b) подробно описали случай офицера полиции, обвиненного в краже. Офицер своевременно заявил о преступлении, но из-за запутанных обстоятельств его самого в нем обвинили. Все обвинения обещали снять после успешной проверки на полиграфе. Опасаясь, что при отказе его признают виновным, офицер неохотно согласился. Он провалил тестирование.
В ходе расследования выяснилось, что офицер нарушил инструкции, согласившись осмотреть дом в нерабочее время. Он боялся наказания за нарушение инструкций и свои «ночные вылазки» и не хотел признаваться в мелком проступке, поэтому реакцией на задаваемые вопросы была возрастающая тревога. К счастью, специалист по работе с полиграфом убедил полицию, что не существует универсальной психологической реакции на обман и что ложно положительные результаты (когда честных людей обвиняют в обмане) составляют от 30 до 50 %.
Ликкен (1974) подобрал похожие факты, в которых человека (невиновного), которому не удалось пройти проверку на полиграфе, обвиняли в убийстве и сажали в тюрьму.
Популярное шоу американской телевизионной компании CBS «60 минут» посвятило одну из программ проблемам проверки на полиграфе. Она вышла в эфир в 1986 году (Saxe, 1991). Создатели «60 минут» использовали журнал «Попьюлар фотографи», принадлежащий Си-би-эс, для привлечения внимания к мнимому вору. Они нашли в телефонном справочнике четырех специалистов по работе с полиграфом и сообщили им, что было украдено оборудование на $500, вероятнее всего, кражу совершил один из сотрудников компании, после чего назвали четверых подозреваемых. Ни один из приглашенных полиграфологов не знал, что он не единственный. Всем указали на разных людей, называя их главными подозреваемыми. В каждой ситуации специалисты уличили «указанного» сотрудника в обмане и старались добиться от него признания. В реальности никакой кражи не было. Сэйкс отметил, что такая демонстрация оказалась очень ловкой, потому что заключала в себе обман: работники Си-би-эс обманывали полиграф. Но не было определено, лгали ли в ответ полиграфологи, чтобы удовлетворить заказчика, или искренне ошиблись.
Телевизионная программа стала кульминацией «лихорадки», связанной с полиграфами, которая разразилась в Соединенных Штатах в середине 1980‑х. Проверками на полиграфе злоупотребляли работодатели, которые хотели оценить потенциальных сотрудников и узнать о возможных проступках своего персонала. Такие проверки выходили за рамки необходимости и заполняли частную жизнь испытуемых. Было подсчитано, что в середине 1980‑х около миллиона человек (!) проходили по 2 миллиона проверок на полиграфе в год.
Увлеченная потенциальными возможностями технологии в обнаружении неблагонадежных и нечестных государственных служащих, администрация Рейгана разработала план по масштабным проверкам на полиграфе чиновников всех уровней. Но Государственный секретарь Джордж Шульц категорически воспротивился этому плану и объявил, что у него лично нет ни малейшего желания подвергаться подобному испытанию (Гвертцман, 1985). Получивший широкую известность документ, изданный Бюро технической проверки объектов Соединенных Штатов (1985), увеличил сомнения в эффективности полиграфа. Особенно при тестировании потенциальных работников, в котором полиграфы ни разу не показали свою эффективность, но могли сломать карьеру многим честным людям. В 1988, несмотря на решительные возражения со стороны Американской полиграфической ассоциации, правоохранительных органов и глав крупных компаний, Конгресс ограничил использование полиграфа в частной сфере. Главное исключение было сделано для случаев, связанных с национальной безопасностью.
Полиграф
Сегодняшний полиграф — компактное устройство, размером с кейс. Специалист может без труда добраться с ним к испытуемому. Полиграф состоит из датчиков, механизма, подающего бумагу, и пера, фиксирующего (на бумаге) показания датчиков. Датчики измеряют электродермальную активность, сердечный ритм, кровяное давление, а также частоту и глубину дыхания (вдохов и выдохов). Аппарат отмечает, когда задаются вопросы. За исключением экстерьера, полиграф остается прежним на протяжении 60 лет.
Запись полиграфа (диаграммы на бумаге в виде множества линий) оценивается исходя из отклонений от базовой линии, которая является реакцией на определенные вопросы. Задаваемые вопросы соответствуют многочисленным линиям, в позднейших исследованиях задействуется компьютерная счетная система (Раскин и др., 1989).
Проверка на полиграфе
Технические аспекты измерения стандартных физиологических параметров просты. Главные области споров о проверках на полиграфе: 1) как формулируются и задаются вопросы; 2) интерпретация реакции полиграфа на заданные вопросы и полученные ответы.
Было предложено три типа вопросов.
Значимый вопрос
Метод значимого вопроса — самый старый и простой из используемых методов. Сначала испытуемому задается ряд нейтральных вопросов, чтобы выявить базовую линию, а потом — «значимый вопрос». Например: «Как вас зовут?», «Вы сидите?», «Это вы украли деньги из кассы?»
Контрольный вопрос
Метод контрольного вопроса — самый широко используемый метод на сегодняшний день. Он состоит из определенных вопросов, при ответе на которые человек, вероятнее всего, соврет. Реакции на эти вопросы (предположительно, ложь) сравниваются с реакцией на значимый вопрос. Таким образом, полиграфолог старается определить реакцию человека на мелкую ложь и сравнить, сопровождает ли такая реакция ответ на значимый вопрос. Например: «Как вас зовут?», «Вы когда-нибудь что-нибудь крали?», «Вы сидите?», «Вы когда-нибудь лжете?», «Какого цвета ваши волосы?», «Это вы украли деньги из кассы?» Очевидно, что каждый хотя бы раз в жизни что-то украл и обманывал. Но испытуемый может бояться признать прошлые проступки, опасаясь, что его могут признать ненадежным.
Важность проведения интервью перед началом непосредственной проверки на полиграфе выдвигалась на первый план, когда Элаад (1993) высказал предположение, что полиграфологу следует использовать техники делового анализа, чтобы усиливать психологические реакции. Элаад предлагал установить между испытуемым и полиграфологом отношения отцов и детей, чтобы испытуемый вел себя более инфантильно, что увеличивает вероятность возникновения чувства вины. Предположение подтверждает, что проверка на полиграфе очень субъективна, хотя по природе своей она должна быть объективной.
Тест «знания виновного»
Тестом «знания виновного» полиграфологи пользуются не так часто, недооценивая его потенциальные возможности. Тест требует от полиграфолога знания деталей преступления и тщательного продумывания вопросов. Он строится на том, что виновному известны более подробные детали преступления (или другого вопроса), чем невиновному. Полиграфолог задает вопросы и предоставляет несколько вариантов ответа на каждый из них. Хотя у каждого может непроизвольно усилиться физиологическая реакция на любой вопрос, но испытуемый, у которого сильные психологические реакции совпали с большим количеством правильных ответов, скорее всего, виновен. Получается модель, позволяющая установить математическое соотношение правды и лжи. Например: «Как вас зовут?», «Большинство купюр в кассе были достоинством 10, 20 или 50 долларов?», «Какого цвета у вас волосы?», «Сколько денег украли: $50, $100 или $150?»
Если бо́льшая часть купюр была достоинством $50, украденная сумма составила $150, и больше никто не мог об этом знать, то усиление физиологических реакций при правильном ответе следует учитывать. Шанс испытуемого угадать достоинство купюр — 1 к 3, похищенную сумму — 1 к 3. Вероятность того, что у невиновного человека усиление физиологических реакций совпадет со всеми правильными ответами, едва превышает 5 %.
Краткие описания трех способов допроса, приведенные выше, значительно упрощены, но в них раскрываются основные принципы. Дополнительные источники — Ликкен, 1974, 1991; Раскин и др., 1989.
Теоретические основы исследований на полиграфе
Полиграф измеряет только физиологические реакции, определяя, находится ли вегетативная нервная система испытуемого в состоянии возбуждения. Точнее, была ли вегетативная нервная система активирована или выделены адренергические нейротрансмиттеры (эпинефрин и артеренол, также известные как адреналин и норадреналин). Такие процессы могут спровоцировать тревога, страх или злость. Нет никаких отличительных признаков обмана или чувства вины. Усиление физиологических реакций (сердцебиение или повышение электропроводимости кожи) сигнализирует лишь о том, что человек ощущает тревогу, страх или злость. Далее требуется нарушить логику, чтобы связать тревогу с чувством вины или страха. У тревоги могут быть другие причины, как, например, в приведенном выше случае с полицейским.
Вопросы, связанные с обманом, могут вызывать тревогу, если испытуемый верит, что полиграф остро реагирует на ложь. Некоторые полиграфологи убеждают в непогрешимости машины и в том, что ее невозможно обмануть. Тогда полиграф становится важным элементом декорации при опросе, позволяя добиться признания. Таким образом, как полицейские, так и полиграфологи могут повышать уверенность и доверие к процедуре с ограниченной валидностью (Ликкен, 1974, 1987a 1987b).
Валидность и надежность проверок на полиграфе
Ведущими учеными подняты главные вопросы, связанные с валидностью и надежностью проверок на полиграфе. Валидность — научный термин для оценки критериев измерения. Надежность — измерение совпадения результатов, при котором разные исследователи используют одни и те же инструменты и техники или разные исследования проводятся в разное время.
Степень точности полиграфа изменилась. Сзукко и Клейнмунтц (1981) провели эксперимент (имитировали кражу), чтобы протестировать возможности шести полиграфологов, имеющих разный уровень опыта в определении правдивости. В итоге лучший специалист ошибся в 18 % случаев, приняв правду за ложь. Специалисты, показавшие худший результат, ошиблись в 55 % случаев. Важно отметить, что самые опытные полиграфологи (8 лет) имели самый высокий процент ложноположительных результатов.
Эти же исследователи изучали полиграфологов за реальной работой (Клейнмунтц и Сзукко, 1984 а). Они рассмотрели 120 полиграфических диаграмм, сделанных при расследовании краж. Пятьдесят результатов проверок принадлежали виновным (позже их вина была доказана, и они дали признательные показания), а еще 50 — невиновным, их невиновность была доказана тем, что другие люди признались в преступлении. Еще двадцать диаграмм не удалось проверить, но они позволили показать, что не все проверки дают однозначные результаты.
В ходе проверок задавались контрольные и значимые вопросы. К сожалению, исследования не выявили коренных отличий в результатах проверок виновных и невиновных людей. Общая точность у троих полиграфологов составляла от 63 до 76 %, а доля ложноположительных результатов — от 18 до 50 %. Несмотря на то, что судьи не доверяли результатам проверок (если полиграфологи выносили сходные решения), специалисты чаще считали, что подозреваемый лжет. Авторы пришли к выводу, что метод контрольного вопроса, которым широко пользуются сейчас, лишен законной силы, а тест «знания виновного» имеет большую валидность. Другие исследователи также обнаружили, что доля ложноположительных результатов значительно превышает количество ложноотрицательных, и общая точность в лучшем случае составляет 80–90 % (Office of Technology Assessment (Бюро технической проверки объектов), 1985).
Дэвид Раскин, профессор психологии из Университета Юты, подчеркивал важность использования полиграфа и во многом не соглашался с Ликкеном (Раскин и Кирхер, 1987; Раскин и Подленский, 1979). Раскин и его коллеги были убеждены в том, что с помощью профессиональных и опытных полиграфологов, которые пользуются продуманной техникой при составлении вопросов, можно получить правильные ответы в 90 % случаев (Раскин и др., 1989). Однако даже Раскин говорил: «Несоответствие между потенциалом полиграфа и тем, как он сегодня используется, огромно… Кафедра по работе с полиграфом Министерства обороны очень строгая, и почти все государственные специалисты проходят подготовку в институте при министерстве. Но полиграфологи в правоохранительных органах обучаются в частных школах, большинство из которых ужасны» (Дэвис, 1992).
Клейнмунтц и Сзукко (1984b) проанализировали это утверждение и предложили несколько причин для его объяснения. Во‑первых, полиграфологи получают деньги от работодателей и руководства, у них есть стимул уличить виновных подозреваемых и раскрыть случаи обмана, чтобы отработать свои гонорары. Во‑вторых, они склонны пренебрегать точностью. Считается, что безопаснее уволить честного сотрудника (из-за ложноотрицательных результатов теста), чем рисковать безопасностью. В‑третьих, полиграфологи вероятнее получат нарекания от клиента, если признают искренним нечестного кандидата. И напротив, полиграфолог вряд ли когда-нибудь вновь услышит о честном человеке, которого несправедливо уволили или не приняли на работу. Таким образом, при проверке на полиграфе скорее отстаиваются интересы организации, чем испытуемого.
ДОКАЗАНО, ЧТО ПОЛИГРАФОЛОГИ ЧАЩЕ ДАЮТ ЛОЖНОПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ, ЧЕМ ЛОЖНООТРИЦАТЕЛЬНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ, ТО ЕСТЬ ЧАЩЕ ИСКРЕННИХ ЛЮДЕЙ ПРИНИМАЮТ ЗА ЛЖЕЦОВ, ЧЕМ НАОБОРОТ.
Абсолютное большинство полиграфологов — не ученые и не статистики. Они мало знакомы с принципами валидности и надежности, и не получают никаких наставлений, позволяющих улучшить результаты проверки. В итоге они часто «становятся жертвами собственного искусства обмана» (Ликкен, 1991), приходя к ошибочному убеждению, что способны распознавать обман, когда на самом деле это не так. Другая неоднозначная переменная в оценке обмана с помощью полиграфа — искусного лжеца бывает сложно и даже невозможно разоблачить. У людей с антисоциальным расстройством личности (известных как социопаты или психопаты) снижены автономные реакции. При проверке на полиграфе у них проявится меньше физиологических изменений (Ликкен, 1957; Шмаук, 1970). К тому же для них не характерно чувство вины (см. главу 6). В результате распознать их ложь с помощью полиграфа теоретически сложнее.
Ликкен (1974) предложил несколько математических моделей для подсчета вероятности распознать виновного с помощью полиграфа. Например, представьте, что в группе, состоящей из тысячи государственных служащих, нужно найти шпиона. Если полиграф дает около 80 % правильных ответов при определении, кто говорит правду (20 % ложноположительных и 10 % ложноотрицательных), тогда 200 человек несправедливо обвинят, и при этом будет сохраняться 10 % вероятности того, что настоящий шпион успешно пройдет проверку. На деле, так как шпионов специально учат обманывать полиграф (см. ниже), вероятность разоблачить его минимальна.
Как обмануть полиграф
Единственное, что может определить полиграф, — изменение физиологической активности. Способен ли человек намеренно вызывать физиологические изменения, которые скроют другую физиологическую активность или передадут ошибочные данные?
Флойд «Базз» Фэй, несправедливо обвиненный в убийстве, не пройдя проверку на полиграфе и незаслуженно попав в тюрьму, сам начал стремиться стать полиграфологом. Фэй обучал 27 заключенных, которые открыто признались ему, что виновны, как «перехитрить» тест, построенный на контрольных вопросах. После всего 20 минут подготовки 23 из 27 (85 %) человек успешно обманули полиграф (Клейнмунтц и Сзукко, 1948b).
Люди, которые пытаются обмануть полиграф, распознают контрольные вопросы и в нужный момент намеренно изменяют частоту дыхания, сжимают анальный сфинктер и прикусывают язык (Биддл, 1986). Несмотря на то что многие сторонники проверок на полиграфе знают об этих уловках и заявляют, что легко распознают их, последние опубликованные результаты исследований заставляют усомниться в эффективности полиграфа против таких контрмер. Хонтс и коллеги (1994) обнаружили, что из виновных подозреваемых после подготовки, позволяющей им распознать контрольные вопросы и использовать физические и ментальные контрмеры, половине удалось обмануть полиграфологов. Физические способы включают прикусывание языка или упирание в пол пальцами ног, а ментальные — считать в обратном порядке, каждый раз вычитая по семь. Такие контрмеры сложно разоблачить и специалисту, и полиграфу.
Конкретный и драматичный пример обмана полиграфа — случай Олдрича Эймса. Эймс, который в течение долгих лет шпионил в пользу советского правительства и, возможно, стал главным предателем США за последние десятилетия, дважды обманул полиграф в рамках регулярной проверки в 1986 и 1991 годах (Сафир, 1994).
Рекомендации по использованию полиграфа
Полиграф стал результатом работы психофизиологов, хотя в наши дни в основном используется вне области научной психологии. Мало кто из полиграфологов имеет глубокие знания по психологии. Психологи, в свою очередь, не сделали значительных вкладов в то, что многие из них называют псевдонаукой. Несмотря на этот парадокс, проверка на полиграфе — это такой ж психологический тест, как тест Роршаха, тематический апперцептивный тест или запоминание образов, и так же требует навыков в проведении, опыта интерпретации и зрелого, сформированного взгляда на достоинства и границы теста. Мы считаем, что проверка на полиграфе должна проводиться так же, как и психологические тесты. То есть исключительно психологами, имеющими профессиональную лицензию, образовательный минимум и знакомыми с особыми этическими принципами.
Продвинутая инструментальная оценка обмана
Полиграф — не единственное устройство для распознавания обмана. Предпринимались попытки использовать реакции на стимулы, обнаруженные с помощью электроэнцефалограммы (ЭЭГ). Лоуренс Фаруелл, ученый из Вашингтона (округ Колумбия), заявил, что реакции ЭЭГ на знакомые слова отличаются от реакций на незнакомые. Подозреваемому дается список слов, среди которых есть значимые и незначимые. Если испытуемый последовательно реагирует на слова, которые он не должен был знать, то делается вывод, что он владеет информацией, полезной следствию. Благодаря такому методу Фаруелл верно определил 17 из 21 агента Федерального бюро расследований. Определение обмана с помощью ЭЭГ еще недоработано и нуждается в признании и усовершенствовании. Однако уже вызывает серьезные споры. Янлон Гольман, глава Американского союза защиты гражданских свобод, назвал это «пугающим посягательством на личную жизнь» (Уиткин, 1993).
Выводы
Поиск валидного, надежного механизма, способного различать правду и обман, начался давно и до сих пор продолжается. Хотя полиграф широко используется в наши дни, он не совершенен из-за понятийных ошибок и неправильной интерпретации результатов проверок. По словам Стейнбрука (1992), «действие полиграфа призвано удовлетворить примитивное стремление к точности в запутанных обстоятельствах и восстановить утраченную веру в силу машины».
Когда оценка проводится профессиональным специалистом, с твердыми этическими принципами, полиграф и его неминуемые технические приемники могут сообщить ценные сведения. Как при любом психологическом тесте, для интерпретации результатов проверки на полиграфе надо хорошо понимать, что именно он измеряет (эмоциональное возбуждение, а не обман) и границы того, что определяется в ходе такой проверки. Настоятельно рекомендуется рассматривать проверку на полиграфе как психологический тест и доверять ее проведение только подготовленным дипломированным психологам.