Мы признаем, что информация — преимущество, которое позволяет усилить свое влияние и превзойти конкурентов. Для тех, кто согласен с этим утверждением, самообман (ложь себе) предстает самозащитой. Как же тогда неверная информация становится выгодной? Мы проанализируем этот парадокс и рассмотрим позитивные и негативные последствия обмана окружающих.

 

Самообман и самооценка

Зачем мы даем самим себе ложные данные? Сущность психоанализа как метода лечения — позволить человеку понять собственные психические процессы, вытащить на поверхность то, что раньше хранилось в глубинах подсознания. Глупо полагать, что самообман может влиять на самооценку и поддерживать психическое здоровье, хотя существуют убедительные данные, подтверждающие это предположение.

Эллой и Абрамсон (1979) обнаружили, что люди, несклонные к депрессии, в отличие от склонных к ней, обманывают себя относительно того, насколько они контролируют сложившуюся ситуацию. Исследователи провели эксперимент, в котором сами тайно контролировали счет в ряде игр. Если результаты игры оказывались благоприятными, участники эксперимента, несклонные к депрессии, переоценивали свои заслуги. А проигрывая, принижали свое участие. Пациенты, склонные к депрессии, наоборот, последовательно точно определяли степень собственного контроля над ситуацией.

Исследователи выдвинули гипотезу: привычка осознавать свои заслуги в случае успеха, а в случае неудачи считать, что от тебя ничего не зависело, — отличный адаптивный механизм для поддержания или повышения собственной самооценки. Заманчиво полагать, что люди, склонные к депрессии, страдают не от негативного («депрессивного») когнитивного состояния, а от отсутствия недепрессивных когнитивных предубеждений (Эллой и Абрамсон, 1979). Другими словами, человек, склонный к депрессии, воспринимает мир более реалистично, чем тот, у кого нет этой склонности.

Левинсоном и его коллегами были получены дополнительные данные, подтвердившие, что несклонные к депрессии люди обманывают себя больше. Они считают себя лучше, чем представлялось окружающим. Люди, склонные к депрессии, воспринимают себя и воспринимаются окружающими как менее социально компетентные. Такое реалистичное восприятие самого себя ослабляется в процессе лечения. Исследователи пришли к формуле:

Сакхейм и Гур (1979) установили, что самообман и баллы, набранные в различных психопатологических тестированиях, определяющих самооценку человека, находятся в прочной обратной зависимости. То есть высокая самооценка свидетельствовала о меньшей вероятности психологических болезней. Связь между самообманом и психопатологией сильнее, чем связь между психопатологией и обманом окружающих (ложью). Самообман мощнее влияет на необоснованную самооценку, чем ложь. А обман окружающих во многом связан с самообманом у женщин, но не у мужчин.

Работа Секхейма и Вегнера (1986) доказала наличие когнитивных искажений у обычных людей: для «нормального функционирования» характерна склонность к переоценке своих заслуг. Здоровый человек на положительный результат реагирует словами: «Я держал ситуацию под контролем и должен быть вознагражден». Если же результаты неблагоприятны, он оправдывает себя тем, что это было не в его компетенции, и снимает с себя вину за неудачу.

Тейлор и Браун (1988) в своем подробном обозрении многочисленных работ и документов по самообману заключили, что «психически здоровый человек непременно редактирует реальность, поднимая самооценку, сохраняя веру в собственные силы, и придерживается оптимистических взглядов на будущее». Такие иллюзии «поощряют традиционные признаки психического здоровья, включая способность ухаживать за самим собой и окружающими, быть счастливым и заниматься производственной и творческой работой». Человек может даже преувеличивать сферы своей некомпетентности, в которых он признает безнадежное отсутствие у себя способностей. Это способствует рационализации: нельзя же иметь способности ко всему! И помогает избежать потенциальных неудач. Такие признания повышают уверенность в остальных сферах. Однако Тейлор и Браун подчеркивали, что самообман грозит и серьезными последствиями: неспособностью подготовить себя к вероятной беде, отсутствием заботы о своем здоровье и попыток сладить с задачей, которую не под силу решить должным образом.

Лэйн и его коллеги (1990) связывали успешный самообман и с отсутствием психопатологии. Они зафиксировали корреляцию между самозащитой (измеренной по шкале социальной желательности Крауна — Марлоу) и наличием психиатрического расстройства. Исследователи пользовались прямыми клиническими диагностическими интервью с пациентом и его ближайшими родственниками, чтобы определить психопатологию. Они обнаружили обратную зависимость между самозащитой и психологическими расстройствами: чем выше баллы по шкале Крауна — Марлоу, тем ниже вероятность психиатрического заболевания.

Открытия Лэйна и коллег, что самообман и склонность не контролировать внутренние эмоциональные процессы позволяют предотвратить психиатрические болезни, не следует принимать как универсальный принцип хорошего психологического и физического здоровья. Репрессивный механизм психологического преодоления связан с психологической или поведенческой дисфункцией и с определенными хроническими заболеваниями. Например, Вейнбергер и коллеги (1979) изучали пациентов, страдавших от тревоги и чрезмерной чувствительности к критике (измеренной по шкале социальной желательности Крауна — Марлоу). Они измерили объективные параметры, выдающие тревогу (сопротивление кожи, напряжение мышц, пульс). У репрессоров, которые уверяли, что испытывают лишь незначительную тревогу и беспокойство, физиологические изменения оказались заметнее, чем у нерепрессоров, которые говорили, что у них низкий уровень тревоги. Переживание несчастья не всегда вызывает физиологические реакции на стресс. Кроме того, усиливающиеся физиологические реакции могут привести к хроническим болезням, например, кардиоваскулярным заболеваниям. Лэйн и коллеги отмечали, что психологическая самозащита (репрессия неблагоприятных эмоций, таких как злость или беспокойство) свойственна многим осужденным, которых приговорили к заключению за внезапную вспышку агрессии.

Трагические последствия разрушения самообмана человека описаны в двух американских пьесах середины ХХ века. У Юджина О’Нила в пьесе «Разносчик льда грядет» покинутый алкоголик, лишенный иллюзий, кончает с собой. У Артура Миллера в «Смерти коммивояжера» Вилли Ломен совершает самоубийство после того, как его сын Биф начинает противостоять лжи и самообману отца.

Хартунг (1988) предположил, что самообман приводит самооценку человека в соответствие с его социальным положением, снижая напряжение, создавшееся из-за разлада между воображаемым образом и действительностью. «Самообман, направленный вверх, — способ повысить самооценку, чтобы занять позицию, для которой человек не имеет достаточной квалификации». Конечно, это может быть предначертанной самореализацией, потому что усиливает уверенность в себе, когда у человека есть врожденные способности к этой должности. Если же возникает несоответствие между амбициями и истинными возможностями, то итог бывает плачевным, и это непременно отражается на самооценке (нарциссическая травма).

Обратный результат имеет самообман, направленный вниз. Например, если успешная самодостаточная женщина выходит замуж за мужчину, для которого необходимо, чтобы она сохраняла зависимое положение, то в качестве адаптивного механизма она может понижать собственную самооценку. Это облегчает преодоление внутреннего конфликта и чувства дискомфорта, обеспечивает социальную и экономическую безопасность, которая в противном случае могла бы оказаться под угрозой. Разумеется, такая форма самообмана связана не только с сексизмом, она возникает и при иных обстоятельствах и объясняет социальное неравенство и то, почему некоторые люди (например, самозванцы) принимают на себя определенные роли. Такие люди принимают адаптивную точку зрения: «Я должен смириться со своей судьбой, потому что другую я не заслужил».

Ложь, направленную вниз, распознать сложнее, чем ложь, направленную вверх. Проще убедить себя в ложных неудачах, чем в ложном успехе. Другим людям сложнее с человеком, обман которого направлен вверх, потому что такое поведение часто угрожающее. А человек, чей обман направлен вниз, не представляет никакой опасности. Хотя описанные Хартунгом формы самообмана позволяют разрешить внутренний конфликт и благоприятствуют социальной интеграции, есть веские основания утверждать, что этот вид лжи имеет скорее губительные, нежели благоприятные последствия.

 

Негативные последствия самообмана

Самообман бывает очень полезным, помогая регулировать собственную самооценку и дисфорическое (депрессивное) состояние. Но у него есть и обратная сторона. Он способен привести не только к разрушению личности самого человека, но и окружающих. На уровне клинических исследований все врачи не понаслышке знают, как сложно заставить человека признать и правильно реагировать на потенциально опасные и потенциально излечимые симптомы. На опухоли в груди не обращают внимания, ректальные кровотечения воспринимают как геморрой, а лекарства от гипертонии пьют лишь несколько дней или недель, а потом о них забывают или отказываются. Этот список бесконечен, потому что человеку свойственны желание всегда быть здоровым и неприятие того, что он страдает от тяжелой болезни. Все врачи сталкивались с пациентами, чьи болезни поддаются лечению (и даже полностью излечимы), но пациент не обращает на них внимания, пока последствия не станут необратимыми.

ЛЮДИ С ПАРАНОЙЕЙ ПОНИМАЮТ ЧУЖОЕ МОЛЧАНИЕ КАК ЗНАК ОДОБРЕНИЯ ИЛИ ВОСХИЩЕНИЯ, «НАДМЕННОЕ» РЕКОМЕНДАЦИОННОЕ ПИСЬМО ВОСПРИНИМАЮТ ВСЕРЬЕЗ, А ВЕЖЛИВОСТЬ КАК ЗНАЧИМУЮ ДРУЖБУ.

Абсолютно очевидно, что самообман регулирует и поддерживает самооценку. А хорошего бывает слишком много? Фред Голднер (1982) дал провокационный ответ на этот вопрос. Он предложил условие, которое назвал пронойей в противовес паранойе. Благодаря пронойе человек начинал обманывать себя, считая, что другие хорошо о нем думают и отзываются и что все его усилия встречают широкую поддержку и похвалу. Мэгги Скарф (1994) иронично называла это условие синдромом счастья, из-за которого люди идут по жизни, забывая о своих проблемах, и видят «добрую волю и… благородные намерения во всем». Скарф, как до нее Бенталл (1992) в своей замечательно эксцентричной работе, отмечала, что счастье — довольно нетипичное состояние. Отчасти из-за редкости его проявления Бенталл предлагал рассматривать счастье как психиатрическое расстройство и включить его в диагностическую категорию «значительное аффективное расстройство радостного типа».

У людей с пронойей, по мнению Голднера, возникают сложности при оценке реальности.

Голднер отмечал, что современные правила ведения бизнеса имеют тенденцию не замечать негативные аспекты чужой оценки (снижая риск судебного процесса), и предположил, что такое опущение — один из факторов, провоцирующих пронойю. Независимо от ее причин, человек с пронойей неспособен адекватно оценить собственные возможности и делает серьезные ошибки. Один сотрудник с пронойей попросил начальника, который молча уволил его, написать рекомендательное письмо!

Кирмайер (1983), используя психоаналитические понятия, развил идеи Голднера, рассматривая пронойю как форму отречения, которая защищает хрупкую самооценку от критики и подавления. Он предположил, что причина пронойи — постоянное грандиозное восприятие себя у нарциссической личности. Как и паранойя, такая форма мышления призвана создать ощущение связи с хаосом и путаницу социального мира. Кирмайер, по сути, квалифицировал паранойю как шаг по направлению к пронойе, потому что параноик более отчетливо представляет себе темную сторону общества и собственную незначительность в общей картине. Таким образом, параноик в конечном счете меньше обманывает себя, чем проноик.

Самообман может иметь негативное влияние на чужую жизнь. Самолет, вылетающий рейсом авиакомпании «Эйр Флорида 90» из Национального — аэропорта Вашингтона, округ Колумбия, на границе города Тампа в сильную бурю, оторвался от земли, меньше чем через минуту врезался в мост и начал погружаться в реку Потомак. Погибли 78 человек. Триверс и Ньютон (1982) изучили разговоры в кабине пилотов в начале злополучного рейса. По их мнению, причиной трагедии стали самообман пилота и недостаточно настойчивые возражения со стороны второго пилота по поводу неправильного решения. Пилот отрицал или придавал небольшое значение знакам опасности. Сходная манера поведения отмечалась и при других авиакатастрофах, отчасти вызванных самообманом пилотов и их бесконечной верой в собственные силы и собственную неуязвимость. Принимая во внимание опасность, которая угрожает огромному количеству людей, очевидно, что в интересах общества предпринять шаги по минимизации риска, связанного с самообманом у людей, отвечающих за чужие жизни.

Важно признать самообман у так называемых экспертов. Профессионалы, такие как офицеры полиции, инспекторы таможенной службы и полиграфологи, уверены в своих способностях распознавать обман. Однако, как правило, их способность распознавать чужую ложь ничуть не выше, чем у остальных.

Другое неприятное открытие касается мнимых специалистов, консультирующих людей, которые в детстве стали жертвами насилия. Хорнер и коллеги (1993) провели исследование, в рамках которого сообщили одни и те же данные о возможном сексуальном насилии, пережитом в детстве, восьми экспертам, которые считали себя специалистами по такого рода насилию. Мнения и рекомендации экспертов кардинально отличались друг от друга. По словам исследователей: «Судебная система признает врожденную приспособляемость свидетеля в своих показаниях и стремится ограничить ее посредством запретов на показания, основанные на слухах и собственных выводах, так как они в значительной степени подчиняются чужим инструкциям и личному предвзятому отношению, предрассудкам и корыстным интересам. Подобные юридические меры предосторожности должны применяться и к показаниям экспертов».

Приведенные примеры указывают на опасность, которой могут подвергаться отдельные граждане и небольшие группы в результате самообмана одного человека. В статье, опубликованной в недавнем выпуске «Нью-Йоркера» (Розембаум, 1995), приводится интервью Алана Буллока, главного биографа Адольфа Гитлера, в котором его просят дать психологический портрет Гитлера. По мнению Буллока, до 1941 года Гитлер был хитрым и осторожным, он пользовался своим имиджем, чтобы добиваться политических и военных побед. Опьяненный успехом, усиленным низкопоклонством немецкого народа, Гитлер поверил в собственный обман. Он отказался от прежних манипуляций и принял ряд гибельных решений, которые привели к падению Третьего рейха.

В истории много примеров того, как самообман одного человека, наделенного властью, или небольших групп людей, принимающих главные решения, приводит к масштабным разрушениям и огромным людским потерям. По сути, в наш век ядерной энергетики самообман может привести к полному уничтожению (Гольман, 1985). Описанные ниже процессы «группового мышления» показывают, как принимаются очень важные, но непродуманные решения.

 

Групповое мышление: разделенный самообман

Групповое мышление — этот термин ввел доктор Ирвинг Л. Дженис (1983), социальный психолог из Университета Йале, для описания особой формы дефектного группового принятия решений. Он цитировал Ницше: «Безумие — это исключение в одном человеке и правило в группе». Однако Дженис замечал, что не все решения группы опрометчивы, при определенных обстоятельствах они могут иметь чудовищные последствия — последствия, которые в ретроспективе предсказуемы. Он предположил, что при групповом принятии решений можно учитывать потенциальные ошибки и анализировать степень риска, связанного с некоторыми возможными альтернативами, в том числе обсуждаемыми в данный момент. Дженис подробно проанализировал некоторые серьезные просчеты в иностранной политике Соединенных Штатов, которые связал с синдромом группового мышления, включая провальную операцию в заливе Свиней против Кубы, спасительную операцию в Маягуэсе и попытку военного освобождения американских заложников в Тегеране.

У синдрома группового мышления выделяются следующие черты:

✓ иллюзия неуязвимости;

✓ слепая вера в безусловные моральные принципы группы;

✓ совместные попытки рационализации, чтобы игнорировать предостережения об опасности или другие сведения, препятствующие исполнению предложенного плана;

✓ устойчивый стереотип, что враг всегда слаб и недостаточно умен, чтобы помешать действиям группы;

✓ самокритика за любое отступление от общего мнения группы;

✓ разделенная иллюзия единодушия относительно решений, согласующихся с общим правилом;

✓ непосредственное давление на любого члена группа, который приведет серьезные аргументы против иллюзий группы;

✓ появление самопровозглашенной полиции мыслей — членов группы, защищающих ее от посторонней информации, которая разрушит общую удовлетворенность принятым решением.

Одним из факторов, который влияет на процесс группового мышления, — это заранее подсказанное лидером решение, которого он ждет. Сплоченность группы и необходимость достичь единодушия перевешивают критическое обсуждение всех несогласных. Сильное давление оказывается на «девиантных» членов группы, чтобы они изменили мнение (и тогда остались частью группы) или покинули ее.

Процесс группового мышления проверялся экспериментально на специально созданных группах. Леана (1985) подытоживает, что заранее известная позиция лидера в основном определяет решение группы. Сплоченность группы не ограничивает число рассматриваемых вариантов. По сути, она его увеличивает. Но здесь следует учитывать, что группа объединяла студентов, которые до этого уже работали друг с другом в течение семестра. Группа при принятии решения оперирует разными методиками.

Групповое мышление типично для групп с разным уровнем финансовой власти и влиятельности. С ним можно столкнуться на обеде членов клуба по интересам, где они обсуждают, куда вложить деньги на благотворительность. Или на заседании правления больницы, где решается вопрос, строить ли многомиллионное здание, несмотря на предчувствие, что реформа здравоохранения сократит потребность в новых больничных местах.

Вероятно, групповое мышление представляет собой опасную форму самообмана. Для удовлетворения социальных потребностей (таких как поддержка, согласие и одобрение) человек жертвует собственными критическими способностями. Группа не бывает без лидера. Ею управляют наиболее властолюбивые и влиятельные люди, они часто обманываются, считая, что их решения, безусловно, правильные, потому что были единогласно приняты другими членами группы. Нарциссические лидеры (см. главу 6), которым требуется успех, восхищение и покорность подчиненных и которые склонны лгать под давлением собственных грандиозных амбиций, особенно опасны в таких ситуациях.

Групповое мышление свойственно группам, закрытым от внешних влияний. Уединение создается таким образом, чтобы члены группы не отвлекались на другие социальные роли и групповой процесс оказался бы более действенным. Умные и манипулятивные лидеры пользуются процессом группового мышления для обмана остальных и самих себя в рамках этого процесса.

КОГДА ЛЮДИ ВОСПРИНИМАЮТ СЕБЯ КАК СЫРОЙ МАТЕРИАЛ, КОТОРЫЙ ТРЕБУЕТ ДОРАБОТКИ, ЧТОБЫ УДОВЛЕТВОРЯТЬ ВНЕШНИМ КРИТЕРИЯМ И ЗАДАЧАМ ОРГАНИЗАЦИИ, ИМ ПРОЩЕ ВИДЕТЬ И В ДРУГИХ СРЕДСТВО ДОСТИЖЕНИЯ ЦЕЛИ.

Бюрократические институты, как корпорации, так и государственные учреждения, поощряют самообман, который может стать причиной несчастий большого числа людей. У Джекалла (1980) даны подробные примеры, когда жесткие и непродуманные решения корпораций приводили к смерти, вредили здоровью и увечили тысячи людей, потребителей некачественной продукции. Джекалл считал это следствием разрушения индивидуальности в большой организации, разделения обязательств и ответственности за решения. Структурное разделение, когда средства, цели, действия и их последствия отделяются друг от друга, может привести к разделению психики, при котором личная ответственность за действия отделяется от деятельности корпорации. То есть корпорация или государственное учреждение выбирает манеру поведения, которую абсолютное большинство людей, действуя самостоятельно, признали бы аморальной и неэтичной.

Далее Джекалл охарактеризовал тип людей, валентных службе в бюрократической организации (корпорации): это те, кто легко позволяет собой манипулировать.

Личные качества (самоидентификация и четкое восприятие себя) здесь не так важны, как соответствие идеалам организации. Такие люди овладевают риторикой и лексикой организации и легко подстраиваются под ее потребности. Критерий достоинства уже не то, кем является человек, а то, какое положение он занимает в группах и кликах, свойственных каждой организации. Человек жертвует самоидентификацией и личными ценностями ради блага корпорации.

Многие в рамках взаимного самообмана неправильно оценивают реальность и пересматривают свои решения, чтобы синхронизировать со взглядами того, кто представляется им всезнающим и всемогущим. Такое явление часто наблюдается в период сложных экономических и политических ситуаций, когда перед лицом неизвестности и страха народ наделяет сильного лидера чрезмерной властью. Например, экономический хаос после Первой мировой войны привел к возникновению в Европе фашистских государств. Самообман со стороны общества (это можно объяснить подсознательным поиском идеального оберегающего родителя) способствует самообольщению и грандиозной амбициозности диктаторов. Похожие примеры можно найти в новейшей истории Америки — в подготовке к масштабной ядерной войне и в переложении ответственности за Вьетнамскую войну на лидеров, которые «знают больше, чем мы». В ретроспективе обе эти ситуации связаны с самообманом.

Мой опыт клинического психотерапевта убедил меня, что психическое ядро каждого из нас — это поиск вечной жизни, удовлетворение потребностей в заботе, защите и вера в то, что мы любимы. Некоторые нарциссические личности в своей грандиозности верят, что имеют власть. Их ложь усиливает самообман остальных, который может иметь ужасные последствия.

 

Позитивные и негативные последствия обмана

Преимущества людей, которые успешно лгут, очевидны. Они получают большую власть и богатство, запугивая окружающих или ослабляя их власть дезинформацией. Лжецы увеличивают свои шансы на сексуальные отношения и избегают наказания за проступки. Преимущества успешного обмана настолько велики, что общество пытается с помощью социализации и наказания контролировать этот тип неприемлемого поведения. К сожалению, школьная формула, что обманом ничего хорошего не добьешься, скорее отражает идеальную модель, чем нашу действительность.

Реклама, построенная на лжи, эффективна и широко распространена. Например, внушение, что курение определенного сорта сигарет сделает человека модным, изысканным и притягательным, значительно увеличило продажи. Политические кампании, в которых используются намеки, подрывающие репутацию соперников, доказали свою эффективность. Политическая антиреклама широко распространена, о ней заявляют во всеуслышание в последний момент напряженной гонки. Но все же преступления, основанные в первую очередь на обмане (такие как мошенничество, хищение, фальсификация или подделка), часто оказываются рискованными.

Локкард и коллеги (1980) изучили выгоду и риск, связанный с разными преступлениями, и пришли к выводу, что преступники достигают пика воровской «карьеры» в репродуктивном возрасте — от 20 до 30 лет (у животных пик обмана также связан с репродуктивной деятельностью, см. главу 3). Женщины чаще идут на преступления, связанные с обманом, и реже совершают неприкрытые кражи. Оказалось, что мошенникам реже предъявляют официальное обвинение, налагают меньшие штрафы, и при этом мошенничество имеет достаточно высокую потенциальную выгоду!

Обман широко распространен в сфере сексуальных отношений среди представителей обоих полов. Женщины, сознательно мало заинтересованые в сексуальных взаимоотношениях, могут провокационно одеваться, чтобы привлекать мужчин (Холлендер, 1971). Они могут тешить мужское самолюбие в период ухаживаний, чтобы поддерживать интерес. Мужчины, чтобы получить сексуальное удовлетворение, обещают любовь, свадьбу или материальное благополучие. Такое поведение со стороны представителей обоих полов тесно связано с самообманом и напоминает о том, что самообман позволяет человеку успешнее обманывать окружающих. Результаты изучения сексуального поведения и выбора партнера в разных культурах согласуются с гипотезой, что базовые инстинкты облегчают ложную презентацию себя представителям противоположного пола (Базз, 1994).

Успешная ложь повышает самооценку. Это происходит благодаря двум независимым механизмам. Во‑первых, успешная ложь дает обманщику чувство превосходства: «Смотри, как я хорош! Я покорил и бросил ее, и мне все сошло с рук!»

Во‑вторых, ложь поддерживает самообман; другими словами, если в ложь верят, то, вероятно, это не ложь. Мужчина может в подробностях рассказывать (во многом выдуманную) историю своих побед, способностей и ресурсов. Если другие ведут себя так, словно верят обманщику, то он чувствует себя тем, кого создал. Нераскрытый обман иногда приводит к значительному успеху. Пример из художественной литературы: волшебник страны Оз, который добился успеха, потому что Железный дровосек и другие герои не сомневались в его величии и могуществе.

Ложь поддерживает самообман другого человека, помогая манипулировать им в личных целях. В лучшем случае альтруистическая и социальная «невинная» ложь оберегает целостность и самооценку другого человека. Такие замечания (независимо от их искренности), как «Мне нравится твоя новая прическа», или «Мы замечательно провели время на твоей вечеринке», или «Ты самый добрый в мире человек», призваны поддержать уверенность человека в себе. Хотя в этой лести может присутствовать скрытая манипуляция, положительные социальные замечания поднимают настроение и обеспечивают вежливость в обществе. По словам Марка Твена, «высшее достижение вежливости — это всего лишь величественное строение, от фундамента до купола состоящее из красивых позолоченных форм благотворительной и бескорыстной лжи».

Ложь удовлетворяет взаимные потребности людей в самообмане, поддерживающем мифы об их красоте, благополучии и романтических отношениях. Оскар Уайльд подчеркивал это значение и утверждал, что «ложь, трансляция красивых и не соответствующих действительности образов — главная цель Искусства». Без права на искажение мир искусства, включая значительную часть литературы, не смог бы существовать.

ЛЮДИ, КОТОРЫЕ БЛАГОДАРЯ ОБМАНУ МАНИПУЛИРУЮТ ЧУЖИМ САМООБМАНОМ, ПОРОЙ ЗАДЕЙСТВУЮТ СОЦИАЛЬНЫЕ СИЛЫ, ЧТОБЫ УВЕЛИЧИВАТЬ СОБСТВЕННУЮ ВЛАСТЬ.

Альтруистическая ложь намеренно используется для того, чтобы укреплять самозащиту другого человека. Самым распространенным вариантом такого рода отношений являются заверения, которые дают умирающему. Я сомневаюсь, что есть хоть один врач, которого неизлечимо больные пациенты не просили: «Доктор, скажите, что я не умру». Обычно врач без колебаний и внутренних противоречий отвечает: «Конечно, нет, по крайней мере не в ближайшем будущем». Врач интуитивно понимает, что независимо от «нравственности» такого ответа люди жаждут быть обманутыми относительно их смертности.

Предшествующее рассмотрение позитивных последствий лжи связано с позитивными последствиями обмана, помогающего людям преодолевать, выживать или получать власть. Мы не сосредотачивались на негативных последствиях, которые он может иметь для окружающих. Теперь рассмотрим и их.

Например, они питают чужие предрассудки, которые, как правило, до некоторой степени включают самообман. Например, немецкому народу объявили, что их экономические и политические проблемы вызваны тем, что все банки находятся в руках евреев, и что эту проблему можно решить. Более поздний вариант этого метода в Соединенных Штатах — переложить вину за экономический кризис на бедных.

Самые опасные последствия лжи для человека наступают, когда его признают лжецом. Удачный обман дает власть, а неудачный значительно ее ослабляет. Басню о «мальчике, который кричал: «Волки!», всегда рассказывают детям, помогая им понять, что случается, когда люди теряют веру в чью-то честность. Потеря власти, когда человека стали считать лжецом, может сопровождаться унижением и привести к утрате уважения к себе. Такая нарциссическая травма опустошает ранее успешного человека. Например, блестящая карьера психолога сэра Сирила Берта была навсегда загублена после уличения его в публикации поддельных данных в журнале, который он основал и редактировал (Миллер и Херсен, 1992). Берт мог почивать на лаврах благодаря своим настоящим заслугам, но в результате публичного унижения он был уволен с поста редактора. По иронии судьбы, сам Берт был автором работы по психологии лжи.

Обман может быть пагубным для общества в целом, когда он распространяет ложную информацию, которую сложно проверить. Это замечание особенно справедливо в тех ситуациях, когда лжец является признанным авторитетом. Например, требуются годы, чтобы исправить или исключить ложные сведения в научном мире. Иногда под давлением, связанным с борьбой за гранты и профессиональное положение, как начинающие, так и признанные исследователи поддаются искушению и поступаются правдой при написании научных работ. Такое поведение распространено также в государственных учреждениях и корпоративных офисах.

Последствия обмана для человека бывают колоссальными. Например, декан медицинской школы заманил известного в стране исследователя в свое учебное заведение на пост заведующего кафедрой. Новоиспеченный заведующий обнаружил, что обещанная ему лаборатория и финансовая поддержка кафедры оказались недостаточными, и к довершению всего на него возложили вину за финансовый кризис кафедры. Другой пример — случай жены министра, дорого заплатившей за обман. Ее муж отрицал и скрывал свою бисексуальность и заразил женщину вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ).

 

Последствия лжи для отношений

Кларк Мустакис (1962) в смелой моралистической работе осудил ложь в целом и выразил мнение, что она делает «настоящие взаимоотношения между людьми невозможными». В недавней статье в светском журнале Redbook (Сатран, 1993) описывались разные типы обмана у замужних женщин. Автор пришел к выводу, что ложь порой необходима, чтобы сохранить брак. Мириам, одна из женщин, которые дали интервью журналу, сказала: «А что, если бы я в течение месяца рассказывала мужу всю правду? К концу этого срока мы бы развелись». Другая женщина уверенно заявила, что из правды все согласны слышать «только хорошее», а «если б кому-то во мне что-то не нравилось, мне было бы очень тяжело это принять».

Метс (1989) изучала обман среди студентов колледжа, связанных близкими отношениями. Она отмечала, что в браке обман был чаще связан с недомолвками, чем с враньем, и что главной причиной обмана они считали поддержку самооценки супруга. Студенты, которые пока только встречались, говорили, что главными причинами обмана для них было скрыть источники, уберечь родителей от стресса и сохранить отношения.

Данных о последствиях обмана для отношений, полученных эмпирическим путем, очень мало. Эту сферу сложно исследовать. Возможно, бо́льшую часть случаев обмана вслед за журналом Redbook можно отнести к невинной лжи, цель которой — сохранение отношений. Ложь студентов относительно сексуального опыта также попадает под эту категорию (Кнокс и др., 1993).

Выяснено также, что люди меньше «любят» друг друга, если на интервью один из них обманывает, даже когда второй об этом не знает (Трио и Дипауло, 1985). Невербальная коммуникация, как исходящая, так и получаемая, связанная с обманом, влияет на близость и интимность. Клайнес с коллегами обнаружили, что переживание любви (несексуальное) прекращалось, когда человек начинал лгать в рамках эксперимента. Бургун и Буллер (1994) установили, что невербальные изменения (связанные с усилением чувства дискомфорта) наблюдались на проведенных в рамках эксперимента интервью, когда один из участников лгал. Исследователи отмечали, что динамичные изменения в обоюдном взаимодействии, на которые влияли такие факторы, как приятность, расслабленность и формальность, сопровождались ложной коммуникацией, даже когда второй партнер не знал, была ли это правда или ложь.

Маккорнак и Ливайн (1990) опросили большое количество студентов колледжа, которые заявили, что им лгали в течение текущего месяца и что на момент опроса они состояли в отношениях. Результаты исследования показали, что раскрытие обмана внутри отношений было тяжелым и преимущественно негативным эмоциональным опытом. Среди факторов, влияющих на масштабы переживаний, выделяются уровень отношений (чем он выше, тем тяжелее переживания), важность предмета лжи и значение, которое жертва обмана придает лжи в целом. Что до последнего фактора, когда человеку важна искренность, он очень сильно переживает, даже если предмет лжи был довольно незначительным. В опросе участвовали 190 человек, 31 (16,3 %) сообщили, что закончили свои отношения, когда раскрылся обман. Из них 51,6 % заявили, что разрыв был вызван предметом лжи, 32,3 % — самим фактом лжи, а 16,1 % — что на решение повлияли оба фактора.

Г. Р. Миллер с коллегами (1986) изучили опубликованные труды по ложной коммуникации в личных отношениях и обнаружили, что эта сфера мало изучена. Исследователи отметили любопытный факт, что друзьям проще распознавать обман, чем незнакомцам или супругам. Они предположили, что «возможно, женатые пары часто развивают механизмы избегания, чтобы «не запускать» вероятность, что их супруги их обманывают». Ложь близкого друга или любимого опустошает человека, и отношения меняются в худшую сторону. Неспособность распознать обман может стать средством сохранить отношения.

Последствия обмана для отношений на первый взгляд кажутся противоречивыми. Согласно результатам экспериментов, обман препятствует близости и часто становится причиной разрыва. Сведения, полученные из жизни, наоборот, доказывают, что обман необходим, чтобы сохранить самоуважение партнера и, таким образом, сохранить отношения. Это противоречие можно разрешить, допустив, что ложь, раскрытая в рамках эксперимента, воспринималась нейтрально или негативно. Люди, которые слышат то, что хотят слышать, не воспринимают такую информацию как ложь.

 

Персональный миф

Понятие персонального мифа впервые было описано Крисом (1956). Он привлек такое внимание, что психоаналитики стали адаптировать его и подстраивать под разные теоретические гипотезы, так же как психологи и психиатры. По определению Криса, персональный миф — продукт обсессивных личностей, которые замалчивают и искажают многие факты биографии, чтобы создать представление о себе, которое будет служить ширмой, отгораживающей их от психических конфликтов и сознательной осведомленности. Следовательно, человек создает вымышленную историю, защищая себя от болезненного самовосприятия.

Исследователи по-разному интерпретировали использование и значение персонального мифа. В общем, он связан с универсальным человеческим опытом (Грин, 1991; Лестер, 1986; Потпмино, 1985; Шварц, 1984; Валлерштайн, 1991; Вольф, 1991). В более широком смысле персональный миф сцеплен с проблемой самоидентификации человека; наш миф — это «истории, которыми мы живем» (Макадамс, 1993). Персональный миф строится благодаря селективным процессам памяти, с помощью которых мы «запоминаем» то, что подходит и согласуется с нашим представлением о себе. Кроме того, мы представляем себя другим двояко, играя определенные роли и приводя выборочные данные о себе. Реакция окружающих подтверждает и помогает формировать конечный миф. Персональный миф каждого человека уникален и служит посредником между внутренним миром иллюзий и внешним материальным миром. Миф определяет то, как мы ведем дела во внешнем мире (Шварц, 1984). Развитие персонального мифа тесно связано с формированием себя (эго). Персональный миф помогает преодолеть несоответствие между идеальным грандиозным эго и реальностью. Он служит защитой от болезненных переживаний и низкой самооценки в результате различных психологических травм и страха не отвечать внешним требованиям (Лестер, 1986).

Мифы делятся на позитивные и негативные, и, хотя каждый персональный миф уникален, в них преобладают общие темы. Один их общих мотивов — образ «героя». Герой воспринимает себя как человека незнатного происхождения, но наделенного силой и такими личными качествами, как храбрость и настойчивость. Он торжествует над критиками и врагами. Отчасти противоположностью ему является «антигерой» — человек, который видит себя жертвой злого рока, тяжелых обстоятельств и плохого отношения со стороны окружающих. Жертва постоянно ждет, что ее будут эксплуатировать, и поэтому готовится к разочарованию и боли быть отвергнутым окружающими. Каждый персональный миф отражает видение человеком себя в мире, и каждый миф определяет реакцию на различные ситуации и возможности. Таким образом, миф часто становится пророчеством.

Персональный миф Зигмунда Фрейда подтверждает выдвинутые предположения. Фрейд считал себя смелым, объективным ученым в поиске нового знания и толковании базовых истин. Он считал, что основанные медицинские и психиатрические сообщества отвергают его идеи, и верил, что ему предстоит сражаться, чтобы преодолеть пренебрежение и доказать свои теории. Некоторые идеи Фрейд почти без изменений заимствовал у Ницше, хотя никогда не признавал его вклад. Вопреки очевидным фактам, Фрейд даже отрицал свое знакомство с работами Ницше. Его обман (включая самообман) был безропотно принят в кругу его «последователей» (Андерсон, 1980). Другой интересный аспект персонального мифа Фрейда в том, что он лишь частично использовал Эдипов миф, обращенный к нему лично, игнорируя другие его аспекты (Шнайдер, 1991). Таким образом, персональный миф Фрейда был построен благодаря селективной памяти, самообману и обману окружающих. Его миф оказался высоко адаптивным для самого Фрейда и невероятно сильным по влиянию на интеллектуальную историю.

Во многом процесс психоаналитически направленной психотерапии — это изучение и реконструкция персонального мифа. «Жертвы, защищающие себя от будущих страданий, после психотерапии могут воспринимать себя «победителями». Благодаря новому самовосприятию они начинают считать себя сильными, способными со всем справиться и смотреть в будущее с оптимизмом и уверенностью в собственных силах.

 

Выводы

Ложь и самообман пронизывают каждую сферу нашей жизни. Они влияют на наше ощущение благополучия, помогают создать собственное самовосприятие и предопределяют качество взаимоотношений с окружающими. Ложь и самообман также могут иметь пагубные последствия как для самого лжеца, так и для остальных. Чрезмерная уверенность в себе приводит к непродуманным решениям, а злостная ложь может сломать жизнь другого человека. Обман в отношениях, когда целью его не является поддержка, приводит к недоверию и разрушает или предотвращает близость. Один из аспектов зрелости есть способность признать, когда и как достичь позитивных последствий и как избежать негативного влияния обмана на окружающих.