Еще в начале 1970-х годов, в связи с катастрофическим сокращением мировых природных ресурсов и необходимостью искать их новые источники, мировой «суперкласс» поставил себе в СССР дерзкие цели:
1) изменение советской системы и перевод ее на западные идеалы;
2) «демонтаж» СССР и «расчленение России» через провоцирование и управление антирусскими настроениями в республиках;
3) получение доступа к сырьевым и энергетическим ресурсам России (газу, нефти, природным ископаемым, лесу, рыбным ресурсам и т. д.) и к ее земле;
4) геноцид российского народа, сокращение населения СССР в течение 25–30 лет до 150–160 млн. человек.
Как пишет один из российских исследователей этой проблемы, «благотворительный» Фонд Сороса, возглавляемый одним из руководителей «мирового правительства» масоном Дж. Соросом и имеющий отделения по всей России, организовал в 90-е годы ряд крупномасштабных операций по подрыву российской экономики, отбросивших ее на несколько десятилетий назад. Эти же операции положили в карман Дж. Сороса, а также А. Чубайса, Г. Бурбулиса и других соучастников сотни миллионов долларов и принесли горе и страдания многим миллионам российских людей; одновременно под видом филантропической деятельности Дж. Сорос создал в России разветвленную подрывную организацию, ставшую легальной «крышей» для многих сотрудников ЦРУ.
Вот главные подрывные операции, проведенные по инициативе фонда Сороса:
1) так называемая «приватизация», передавшая подавляющую часть собственности русского народа в руки международных финансовых аферистов;
2) обвальное падение рубля 11 октября 1994 года («черный вторник»), вызвавшее коллапс российской финансовой системы и разорение многих предприятий;
3) финансовая афера с пирамидой ГКО, приведшая к новому разорению российских предприятий в 1998 году, обману иностранных инвесторов и большому внешнему долгу;
4) финансовый кризис 2008 года, существенно сокративший сбережения и доходы подавляющего числа российских граждан.
В то же время на бедах России представители «суперкласса» сколотили личные состояния: консультанты Трехсторонней комиссии и Совета по международным отношениям В. Черномырдин и Р. Вяхирев – около 1 млрд. долларов каждый, член клуба «Ротари» Ю. Лужков – 300–400 млн. долларов. 15 млрд. долларов из кредитов Международного валютного фонда перешли в руки командора Мальтийского ордена Б. Ельцина, его дочери и их окружения – А. Чубайса, А. Лившица, О. Сосковца, В. Потанина; только на афере с ГКО А. Чубайс заработал 2 млрд. рублей.
Сколько заработали на проекте «Ельцин – Путин» члены «мирового правительства», мы, возможно, не узнаем никогда, – по крайней мере, всей правды. Мировой «суперкласс»» умеет хранить свои тайны…
* * *
А вот что пишет о «правилах игры» для Путина российский исследователь, пожелавший скрыться под псевдонимом «slawa» ():
«В. Путину было непросто убедить западных лидеров в своей преданности. Поэтому в ходе «текущей работы» по «управляемой деградации» России он подавал Западу особо откровенные сигналы.
Отметим лишь некоторые из них.
1. Передача Китаю 337 кв. км. российской земли.
Этой акцией Путин показал Западу свое реальное отношение к территориальной целостности России.
2. Размещение нефтегазовых доходов страны на Западе.
Тем самым г-н Путин наглядно показал, что предметом наибольшей заботы для него является Запад.
3. Ввод в Челябинской области хранилища ядерных материалов.
Такие объекты строятся в разных местах, под землей, уран и плутоний хранятся в окислах, поскольку в металлическом виде взрываются при контакте с воздухом.
В России построен один, надземный, размером с 4 футбольных поля; уран и плутоний хранятся в металлическом виде, в американских контейнерах.
4. Заявление г-на Путина 9 сентября 2006 г. в Ново-Огарево на заседании международного дискуссионного клуба «Валдай» о том, что России не нужен статус ядерной сверхдержавы.
Этим высказыванием г-н Путин адресовал Западу ясное послание о своем курсе на развал России.
5. Заявление г-на Путина на встрече с участниками клуба «Валдай» 14 сентября 2007 года о том, что он бы «очень хотел, чтобы в будущем никакие миссионерские идеи не охватывали ни население, ни тем более руководство страны».
Тем самым г-н Путин открыто «опроверг» постулат о богоизбранности русского народа и России.
На этой встрече г-н Путин снова подчеркнул, что России «не надо корчить из себя великую державу».
Не случайно эти особо откровенные высказывания прозвучали на встречах с иностранными политологами: тем самым четко обозначен адресат – Запад…
В целом российское общество еще не осознает, что Россию целенаправленно уничтожает собственная государственная власть. Очень странно, что надежды на президента до сих пор выражают многие патриотически настроенные авторы. Причем этим надеждам обычно сопутствуют самые страшные обвинения в адрес некоторых министров.
Можно объяснить, хотя и не оправдать, наивность «простых людей» или нежелание «среднего класса» вникать в суть путинской политики. Но когда патриотически мыслящие генералы, ученые, публицисты, священники, политики удивляются, обращаются к режиму с призывами, советами, готовы вести с ним дискуссии, это уже слишком…
Алгоритм деятельности г-на Путина четко проявился уже к концу 2006 г.: постоянное «реформирование» и одновременно недостаточное финансирование основных сфер жизнедеятельности, деформация систем управления, развращение народа, всеобъемлющая коррупция, подбор кадров, «грамотно» проводящих разрушительную политику.
…Китай мощностей в год вводит больше, чем у нас есть вообще. У нас в стране замазывается и замалчивается практически все. Раскрытие истин воспринимается как демарш. Страна декларирует, что мы будем развивать то, другое, а это все блеф! По телевидению нам вещают одно, а на деле – все совсем иначе.
Мы идем к катастрофе. Весь мир сейчас за нами наблюдает, – он готов в любую минуту вторгнуться и использовать ситуацию в свою пользу.
…Эти 15 лет уничтожили почти все возможности страны. Их возродить очень сложно. Если ответ на это не будет дан в кратчайшие сроки, мировые державы просто придут и заберут все, что у нас есть. Как только обнаружат, что мы не в состоянии ответить на технические вызовы, нас тотчас сотрут с лица земли.
Цена, которую заплатит народ, будет предельна. Это произойдет уже при нашей жизни».
* * *
Не довольствуясь этим, «slawa» продолжает в том же эмоциональном тоне:
«Вся деятельность г-на Путина делится на реальные действия и операции прикрытия.
Например, реальная политика В. Путина в духовной сфере – оглупление, развращение народа ТВ-передачами одна другой пошлее, разрушение института семьи. А операции прикрытия – «позиционирование» себя как «верующего человека», с посещениями храмов, целованиями икон, объятиями с патриархом и молитвами на Афоне.
Духовное разложение – самый надежный способ превратить народ в развращенную, бездумную толпу, неспособную понимать, что происходит с государством. Именно такой «народ» нужен г-ну Путину, чтобы «спокойно» довести Россию до развала.
«Успехи» этой политики впечатляют.
По данным социологов, 55 % российской молодежи «готовы переступать через моральные нормы для достижения успеха».
Количество разводов в России за десять лет выросло на 76 %.
В России занимаются проституцией 1 млн. женщин. Только в Москве примерно 200 тыс. проституток, в том числе до 50 тыс. – несовершеннолетних.
80 % трафика в Рунете – скачивание порнографии…
Другой пример – коррупция. В. Путин насаждает для того, чтобы окончательно подорвать у госслужащих волю к росту силы и прочности государства. Г-ну Путину не нужны чиновники с таким мировоззрением. Г-ну Путину нужны чиновники, способные «сдать» страну. Всеобъемлющая коррупция – лучший способ получить таких чиновников.
По оценкам экспертов, при В. Путине общая сумма взяток в России выросла с 33 млрд. долларов до 350 млрд. За время «правления» В. Путина Россия по уровню коррупции опустилась с 70-го места в мире на 147-е. По данным доклада ЦРУ, представленного в Сенат США, в России коррумпированы все высокопоставленные правительственные чиновники, крупные счета и недвижимость за рубежом имеют абсолютное большинство руководителей Госдумы и Совета Федерации…
Надо сказать, как ликвидатор России г-н Путин – само совершенство. Точно выбирает темпы деградации по сферам деятельности, в каждой выдерживает «индивидуальный график» разрушительных действий, усиления политической риторики, применения «положительных» финансовых и организационных манипуляций, отдельно в каждой сфере задает уровень реальной и мнимой эффективности положительных мер, точно улавливает настроения общества, очередную операцию прикрытия запускает вовремя.
Действовать столь искусно г-ну Путину помогает выучка офицера КГБ. Известно, что при необходимости офицер спецслужбы должен уметь войти в доверие к тому, кого должен уничтожить. Г-н Путин ведет себя в высшей степени профессионально: очень грамотно вошел в доверие к России, и очень умело Россию уничтожает».
* * *
Люк Хардинг в своей книге «Мафиозное государство» тоже приводит впечатляющую картину жизни России при Путине:
«За четыре года, проведенные в Москве, я меньше, чем мне хотелось бы, рассказывал о социальных проблемах страны и о непреодолимом разрыве между теми, кто имеет все, и теми, кто не имеет ничего. Пропасть, отделяющая богатых от бедных в России, больше, чем в любой другой стране, где мне приходилось работать иностранным журналистом, включая Индию, где я жил в 2000–2003 годах, и другие бедные страны Южной Азии.
В 2009 году Россия догоняет Саудовскую Аравию как крупнейшего в мире экспортера нефти; она уже является крупнейшим экспортером природного газа и обеспечивает четвертую часть газовых потребностей ЕС. В том же году официальные цифры указывают, что шесть миллионов российских семей скатываются за черту бедности – когда доход взрослого человека составляет меньше 5497 рублей или 155 фунтов. А успехи в преодолении бедности, достигнутые на протяжении 2000–2008 годов, сведены на нет. Существуют значительные региональные различия в размере доходов. Элита, проживающая в Москве и Санкт-Петербурге, и те, кто живет в полуразрушенных селах и промышленных городках с одной фабрикой, живут в очень разных мирах.
В богатой стране бедных людей нередки парадоксальные ситуации. Например, во время посещения провинциального городка Орловский, в 220 милях к юго-западу от Москвы, я встречаюсь с Татьяной Щербаковой, 68-летней пенсионеркой. Когда я захожу в ее крошечную квартирку, Татьяна сидит в гостиной. Комната неуместно украшена огромным фото солнечного тропического пляжа. На нем изображены мерцающие пальмы, острова и яхта. Женщина говорит, что фотография сделана на Канарских островах, одном из многих экзотических мест, которые Щербакова хотела бы посетить, но не имеет возможности: «Я не имею денег на путешествия, – объясняет она. – Это моя большая страсть. Я всегда хотела увидеть Владивосток. Но билет на поезд слишком дорогой».
Это – один из самых странных аспектов постсоветского путешествия в России. Тридцать лет назад, когда мир был разделен на две соперничающие лагеря, Щербаковой не разрешали выезжать за границу. Но благодаря дешевым билетам на внутренние переезды она ездила по огромному Советскому Союзу – проводила отпуск в Молдове, плавала в Черном море, ныряла в Дунае и поднималась в горы Казахстана. Теперь Щербакова может ездить, куда угодно. Но на мизерную государственную пенсию в размере 5 600 рублей в месяц она не может себе этого позволить. Даже поездка в местный минеральный курорт кажется маловероятной. Большинство ее подруг-пенсионерок получают еще меньше. Щербаковой назначили самую большую пенсию, потому что в 1943 году немцы захватили ее с семьей, когда разрушали Орловский, где произошло известное танковое сражение времен Второй мировой. Ее семья провела пять месяцев в статусе остарбайтеров, пока не прибыла Красная армия. «Этого хватает на еду. Я не голодаю, – говорит она. – Но про Канары не может быть и речи».
За неделю до моей поездки в Орловский Русская православная церковь сделала очень необычный шаг и заявила, что разрыв между богатыми и бедными становится больше, чем когда-либо. Около 20 % россиян живут за чертой бедности. 10 % самых богатых минимум в 25 раз богаче, чем 10 % самых бедных. Точно подсчитать сложно, добавила церковь, потому что богачи в России, как и во всем мире, предпочитают скрывать свои настоящие доходы.
Существует серьезный разрыв между городской и сельской жизнью, подтвердила церковь, предостерегая: «Россия обладает 30–40 % ресурсов земли. Доходы от экспорта природных ресурсов создают стабилизационный фонд. Но богаче становится лишь небольшая часть общества. Темп ее обогащения поражает даже некоторых из самых богатых людей мира. С другой стороны, большинство населения живет в нищете»».
* * *
«В селах неподалеку от Орла, – продолжает Люк Хардинг, – я не замечаю особых признаков богатства. Зато сгорбленные бабушки имеют нескольких кур и коз или выращивают картофель и лук на своих земельных участках. Как и в Слезах, все молодые люди уехали, а большинство старших мужчин умерли. «В советские времена жилось гораздо лучше, – говорит 79-летняя Тоня Фоминых, привязывая сторожевого пса и приглашая меня в свой однокомнатный деревянный домик. – Пенсии были маленькие, но одинаковые. Мы хорошо жили. Теперь наши пенсии – это ничто».
Ежемесячно Фоминых получает от государства жалкие 1540 рублей – меньше 35 фунтов. Когда в 2004 году сгорел ее дом, она была вынуждена продать свою единственную корову. Тридцать лет она работала в советской милиции, а сейчас живет на подачки соседей и сына. «Мы можем выживать, но не можем жить», – говорит она.
Жители села Лаврово, кажется, находятся в еще худшем положении. С некоторыми трудностями я приезжаю к Александру Ивановичу, который живет в лачуге – вонючей деревянной хижине, полной грязного тряпья и немытых тарелок. Александр Иванович – сонный или пьяный – открывает дверь через несколько минут. Он показывает мне ведро картошки из своего сада. Она – его основная пища. Он больше ничего не может себе позволить: «Все подорожало. Хлеб подорожал. Сигареты подорожали. Моя сестра оплачивает мой счет за газ. Я не могу позволить себе водку. – Он поднимает глаза. – Можете дать мне 100 рублей?». Я лезу в карман и протягиваю ему купюру.
В своем материале про это путешествие для «Guardian» я признаю, что кремлевские экономисты стоят перед дилеммой: если они повысят пенсии, то рискуют повысить и без того сильную инфляцию. Но очевидно, что немногое из миллиардов России просочилось вниз до самых бедных слоев – пенсионеров, безработных, госслужащих низшего звена или Щербаковой, бывшего редактора местного телевидения, чей муж-математик ковыляет на шатких костылях.
Меня поражает, что, стремясь к наведению фискальной дисциплины, богатый Кремль не заметил, что он возглавляет ныне наиболее неравное общество за всю историю России. «Я не думаю, что это [утверждение относительно инфляции] правда, – говорит Наталья Римашевская, специалист по вопросам бедности Российской академии наук. – Сейчас 30 % всех зарплат – ниже прожиточного минимума. Пенсии очень низкие. Средняя пенсия составляет 2 500 рублей [55 фунтов]. Это ставит пенсионеров на грань выживания. Если цены повысятся, они будут нищенствовать».
Хотя при Путине средняя заработная плата существенно выросла, статистика скрывает, что для миллионов бедных россиян уровень зарплат вряд ли вообще изменился, говорит Римашевская. Одной из крупнейших проблем, добавляет она, является регрессивная система налогообложения в России, согласно которой и олигархи, и скромные уборщики дорог уплачивают одинаковый прямой налог – 13 %».
* * *
Хардинг приводит следующий эпизод, подводя итог своему рассказу о жизни народа России при Путине:
«…Пятьдесят лет назад село Слезы на западе России было суетливым местом. Там жили мужчины, женщины, дети, коровы и свиньи. Ниже по дороге был живой колхоз. Местные жители имели пчел и ухаживали за курами. В конце 1950-х годов они получили свой первый уборочный комбайн. Однако с падением Советского Союза и окончанием коммунизма Слезы медленно превратились из успешной сельскохозяйственной артели в деревню-призрак. После Второй мировой войны и отступления немецких оккупантов в селе проживали около 100 человек.
Сейчас людей значительно меньше. Приехав, я нахожу лишь четырех жителей. Ольга, 83-летняя вдова, которая ходит прихрамывая и имеет чрезмерно возбужденного пса по кличке Верный. Она живет в трухлявом дачном доме вдоль главной дороги. Ольга плохо слышит. Ее муж Борис умер в 2004 году. Есть также Тамара – самая молодая жительница села, довольно энергичная женщина для своих 79-ти лет. Тамара живет с подругой Александрой, как ее здесь зовут, Сашей, в опрятном доме в самом конце заснеженной дороги. Обе женщины – также вдовы. Они имеют двух кур, двух котов и пса. Наконец, есть еще одна – Ольга. Ольге номер два также 83 года, она немощная и не в состоянии принимать гостей. Последний житель села мужского пола умер в 2007 году, незадолго до моего визита.
Эта ситуация типична для всей России, крупнейшей страны мира, где минимум 34 000 деревень с населением 10 или меньше жителей, большинство из которых – старые женщины. «Прошлой зимой наша телевизионная антенна сломалась. В селе не осталось мужчин, которые могли бы ее починить. Мы надеемся, что один из владельцев дачи, который наведывается к селу, починит ее летом», – говорит мне Тамара, когда я посещаю село холодным февральским днем. Она стоит во дворе своего окрашенного в зеленый цвет дома, в красочном платке и валенках, традиционных войлочных сапогах, – как все здешние женщины.
Село расположено в каких-то 25-ти милях от Латвии и границы с Европейским Союзом и в часе езды на юг от исторического города Пскова с его кремлем и собором на берегу реки. В деревне 12 домов. Пять из них разваливаются, только в трех живут люди: два из них – летние дачи. Флигели, теплицы и поля заброшенные и тихие. В селе чувствуется мрачный упадок. В заброшенном сарае я нахожу много пустых бутылок из-под дешевой водки.
Единственным регулярным посетителем Слез является социальный работник, который ежедневно доставляет велосипедом женщинам воду из скважины. Есть еще внук, который время от времени приезжает из города. Раз в неделю автобус привозит продукты. Тамара обычно приносит немощной Ольге, той, что не может нормально ходить, молоко и хлеб. «Когда-то нас здесь было больше. Но за последние три года умерло восемь человек. Я похоронила мужа. Трое умерло в прошлом году. Остались только женщины», – говорит Тамара, сжимая яблочную ветку, срезанную во фруктовом саду. «У меня были пчелы, – продолжает она, указывая на кучу заброшенных ульев, похожих на коробки. – У меня были коровы, свиньи и овца. Теперь, поскольку мужчины умерли, я уже не могу этим заниматься».
На самом деле нехватка мужчин в Слезах олицетворяет необыкновенную демографическую проблему России, особенно на севере и западе европейской части страны. Во время моих посещений средняя продолжительность жизни мужчины в России составляла 59 лет – намного ниже, чем в Западной Европе и многих развивающихся странах. Для женщин она составляла 70 лет.
Перепись 2010 года подтверждает уменьшение количества населения. Его совокупное количество составляет 142,9 миллиона, на 1,6 % меньше, чем в 2002 году. 76,7 миллиона женщин и лишь 66,2 миллиона мужчин. В большинстве европейских стран количество населения также сокращается. Но в России сокращение быстрее, чем в ЕС, и оно неравномерно.
…Когда я оставляю Слезы, меня поражает, что женщины кажутся довольными своей скромной жизнью. Они говорят, что их пенсии маленькие, но их хватает. Женщины голосовали за партию Путина «Единая Россия» во время парламентских выборов. Они заявляют, что благодарны Путину за реформы, к которым относится предоставление им ежегодно 1000 рублей в виде дров, хотя Ольга признается, что не вполне уверена, что знает, кто такой Путин. Кажется, что до этих зон изоляции даже наиболее навязчивая вездесущая кремлевская телевизионная пропаганда не может добраться.
Женщины вспоминают советские времена как золотой век: «После войны здесь было так много людей. Каждая семья имела трех или четырех детей. Работать было трудно. Нам приходилось вести посевные работы и собирать урожай вручную. Жить было тяжело. Но постепенно дела улучшились, – говорит Тамара. – Лучше всего было в 70-х и начале 80-х. Ни за что не надо было платить. Образование и медицина были бесплатными. И потом все пошло наперекосяк. В какой-то момент все уехали».
Тамара дает мне яблоки из своего сада и показывает нам флигель, в котором она держит кур. Она показывает на сухие и мрачные поля и на разрушающиеся строения. «Остались только мы. Сюда уже никогда не приедут люди, поэтому это село обречено.
Теперь мы тут только сидим и ждем смерти… «».