Килэй не знала, во сколько проснулась. Снаружи было темно, но воздух пах оживленно, словно ночь уже близилась к концу.

Конечности гудели, она знала, что не сможет крепко уснуть, так что и не пыталась. Она выбралась из постели и отправилась искать себе дело.

Она одна спустилась по лестнице, даже фермеры еще не встали. Она шла по извилистым тропам горы, думая обо всем, что нужно сделать. Моргнув, Килэй уже оказалась в лазарете.

Только один огонек горел в конце комнаты, и она поспешила туда. Похоже, не только ей не спалось: Джейк сидел за столиком, подперев голову кулаком. Его дневник был открыт, но уголек лежал у локтя. Он постукивал пальцем по большой стеклянной склянке перед собой.

В склянке был червь, который едва туда поместился. Бедняга корчился в стеклянных стенках, скрипя кожей, чтобы устроиться удобнее.

- Я думал, они похожи на пчел, - бормотал Джейк, когда на него упала тень Килэй. – Но у них есть мешочки в животе. Когда они едят, половина еды отправляется туда. И они пытаются уйти, - он со слабостью взмахнул рукой. – Они поворачиваются на север, словно у них очень важное дело. Думаю, эту еду они пытаются куда-то унести. Так что они не как пчелы, а как муравьи. Я ошибался, - он вздохнул. – Я во многом ошибался.

Килэй видела, что Джейк сутулится не из-за червей. Она села рядом с ним и опустила ладонь рядом с его.

- Похоже, кому-то очень нужно задание.

- Прошу, хоть что-то, - простонал Джейк.

Килэй еще не придумала план. В ее голове гудели идеи, но они не связывались в целое. И она не знала, какие были лучше.

А вот Джейк был хорош в этом. Килэй озвучивала идеи, и он организовывал их, оставлял хорошие части и отбрасывал особо опасные. Вскоре у них обрисовался план.

- Этот как останавливать реку, - бодро сказал он. Джейк ожил, рьяно поправил очки на носу. – Я могу показать тебе карту.

Килэй была немного удивлена.

- Когда ты успел нарисовать карту?

- Я неделями был заперт, у меня хватило бы времени написать книгу о землях мотов, - Джейк с любопытством посмотрел на нее. – А что ты делала?

Она пожала плечами.

- Ела, спала… удерживала Сайласа от бед. Это очень важно, чтобы ты знал.

- Точно, - он улыбнулся.

Он показал ей карту, вскоре они поняли, как разобраться с троллями.

- Не должно возникнуть проблем, - удовлетворенно сказала Килэй.

Джейк кивнул.

- Думаю, это лучший путь, если все пройдет по плану. Иначе будет… плохо, - он закрыл дневник, ладонь задержалась на обложке. – Я исследовал троллей. О, не кривись, - сказал он, когда Килэй застонала. – Хорошо. Я не буду вдаваться в подробности. Но я считаю, что этот вид троллей живет у гор. Пустынный народ жил в той части Белокости веками, и потому тролли сражаются как люди. И они точно не ходили по пустыне…

- Думаешь, пещеры ведут отсюда к замку барона? – закончила за него Килэй. Джейк кивнул, и она обрадовалась. – Это упростит путь.

- Да… - Джейк посмотрел в свой дневник, погладил рассеяно большим пальцем корешок. – Знаешь, я думал…

- Я постараюсь сдержать потрясение.

Он скривился.

- Я много думал об этих червях, и я уверен, что где-то в пустыне есть большая королева червей, как в муравейнике. Тогда понятно, почему в отдельных гнездах мы наши так мало яиц, и почему черви несут часть еды на север. И я подумал, раз мы все равно пойдем на север, то можно…

- Заглянуть к королеве червей и ткнуть ее? Нет уж, - Килэй было сложно не смеяться от его разочарованного вида. – Джейк, даже если мы найдем большую склянку, ты не втиснешь ее в…

- Шути сколько хочешь, но для меня это важно, - сказал он, сунув дневник в карман мантии. Я всегда мечтал сделать такое: открыть новые земли, новые виды, новых людей… и записать это, чтобы остальные читали. Так делают хорошие маги, - он встал на ноги, - передают знания остальным.

Он хотел уйти, но Килэй поймала его за край мантии.

- Прости, правда, - сказала она, он фыркнул. – Я не привыкла, чтобы от меня зависело столько жизней. Я не была раньше лидером, и я не уверена, что гожусь для этого. Шутки помогают справляться.

- Ясно, - Джейк сел. – Думаешь, это особая черта? Все полудраконы так делают, чтобы справиться?

- Я не… что ты делаешь?

Джейк вытащил дневник из мантии и листал страницы.

- Я так надеялся, что мы сможем поговорить. Я даже место оставил, видишь?

Он повернул дневник, на одной из страниц было аккуратно написано: «Разговоры с полудраконом».

- Так все не будут знать твое имя, - объяснил он. – Все будет анонимно.

- Гениально, - пробормотала Килэй, встав на ноги.

- Куда ты? Я думал, мы поговорим.

- Не сейчас. У меня много дел, а времени осталось мало.

Килэй ушла, улыбаясь, услышав недовольный выдох Джейка.

* * *

В ночь перед боем Надин заявила, что хочет поспать снаружи.

- Я столько времени провела под землей, что и не думала, что буду скучать по звездам. Это странно, но, думаю, если я не увижу их сегодня, я буду скучать.

И Килэй пошла с ней к загону.

Солнце село, фермеры вернулись в дома. Шумели только сонные козы и ветер. Они растянулись на траву и смотрели на звезды наверху. Молчание было легким, Надин не переживала о своей судьбе и сосредоточилась на другом.

Они только устроились, когда темная фигура направилась к ним. Острые плечи Элены выделялись на фоне мерцающего неба, словно ее вырезали из него, и осталась темная дыра. Заметив Килэй и Надин, она подняла руку в приветствии. В ее руке была большая бутылка.

Надин села.

- Пахнет рисовым вином?

Элена пожала плечами.

- Не знаю, что это. Пахло неплохо, я подумала, что нам можно это выпить. Я забрала у Главы, - добавила она, когда Надин потянулась за бутылкой.

Она замешкалась на миг, а потом вдруг выхватила бутылку из рук Элены. Она прижала бутылку к губам, ручеек вина потек по ее подбородку. Она проглотила.

- Больше она ничего со мной сделать не может, - Надин передала бутылку Килэй. – Так что я могу выпить!

- Вот и я так подумала, - согласилась Элена.

Они сели кругом и передавали бутылку. Вино обжигало, как их пряный рис. Но было что-то приземленное в напитке. Сладкая крепость окутала язык Килэй, и, когда бутылка вернулась, она уже была готова к огню.

Она сделала пару глотков, пальцы рук и ног онемели. Она знала, что с вином в крови уснуть будет проще, но она не хотела перегнуть. Она видела, как влияет вино на людей, и не хотела, чтобы ее чувства притупились.

Но ее спутницы не знали об опасности, потому что пили, даже когда от вина стали глупыми.

Оказалось, что Элена умеет улыбаться и даже смеяться. Надин половину времени говорила на своем языке, и Элена отвечала ей неразборчиво. Они говорили, шутили, словно знали друг друга всю жизнь. Они были веселыми в один миг, спорили в другой, а потом снова смеялись.

Килэй отклонилась на локтях, наслаждаясь их болтовней. Было приятно так наблюдать за людьми. Они так старались пригладить свои перышки, что ее радовало, когда кто-то из них был взлохмачен.

Но с наступлением ночи веселье угасло. Счастье утонуло во тьме.

Килэй слушала, едва дыша, Элена рассказывала свою историю:

- … Я думала, что любила его, но это не… это произошло не так, как должно было. Такой должна быть любовь? – спросила Элена. Ее маска пропала, годы боли отражались на лице.

Надин покачала головой. Она неуклюже обхватила плечи Элены.

- Это не любовь, а совращение. В моей культуре, если мужчина так делает с женщиной, каждый член ее семьи должен бить его по спине древком копья, каждый по три удара. А потом его раздевают и выгоняют в пустыню ночью, - она указала на горы так, что чуть не потеряла равновесие. Элена поймала ее за платье, чтобы та не упала. – Если он выживет в бою с червями, то он окажется невиновен. Но, - она рассмеялась, - этого никогда не случалось.

- Неплохое наказание, - отметила Килэй.

Надин вскинула палец.

- Это одно из тех правил, которые нужно нарушать.

Элена смотрела на пустыню, покачиваясь немного от вина.

- Все мужчины такие… волки?

- Нет, - твердо сказала Надин. – Не все. Мой Тахир был хорошим. Он любил меня и не покидал, хотя… - она всхлипнула и прижала ладонь к губам, - даже хотя я бесплодна!

Она заплакала, и Элена заплакала с ней.

Килэй не знала, что делать. Она не привыкла к таким слезам, это не были глупые слезы Аэрилин, когда ее чувства задевали, или слезы после чьей-то смерти. Эти слезы таились глубоко. Они скрывались за годами боли и скорби в самом холодном уголке сердца. Теперь они вырвались.

И Килэй не знала, как их успокоить.

- Ты была хорошей мамой для Хессы, - сказала Элена, сжав ладони Надин. – Я убила бы за такую мать, как ты.

- Если я встречу Холтана, я с радостью изобью его копьем, - пообещала Надин. – Его синяки никогда не сойдут.

Элена вытерла глаза.

- Это самые добрые слова, что я слышала…

Пока они всхлипывали и вытирали слезы, Килэй быстро вылила остатки вина в ближайшее рисовое поле.

- Думаю, нам нужно немного поспать, - сказала она им. – Завтра долгий день.

- Согласна, - прошептала Надин.

Килэй легла, и она была удивлена, когда Надин прижалась головой к ее плечу. Элена смотрела на них мгновение, покачиваясь. А потом попыталась встать.

Килэй поймала ее за одежду.

- Иди уже сюда, - прорычала она, притягивая Элену с другой стороны.

Она сначала боролась, но вырваться из хватки Килэй не смогла. Вскоре обе женщины сонно дышали в шею Килэй. Как только они уснули… полились ее слезы.

Ее друзья были такими хрупкими. Она могла случайно раздавить их. Но они хранили столько боли, сколько Килэй не могла себе и представить. Она плакала, потому что ее чувства не были взаимны. Но эти женщины потеряли больше. Перенесли больше. Их печали вышли только от почти полной бутылки вина.

Ночь тянулась к рассвету. Килэй невольно думала, что она не так сильна, как думала. Она крепко обняла подруг и поклялась перед звездами, что защитит их.

Она не могла стереть их боль…

Но она могла убедиться, что их больше не ранят.

* * *

Каэл проснулся следующим утром и впервые ощутил спокойствие. Погода была теплой, но приятной. Воздух был прохладным, ветерок легким, и пахло землей.

Весна подбиралась неделями, и, казалось, в этот день она решила проявиться. Каэл смотрел на поля, на землю, что была когда-то мрачной и голой, и поражался перемене.

Новая жизнь росла там, где раньше были шрамы. Линии, что они вспахали в земле, вдруг наполнились зеленью, тысячи ростков ожили там. Зеленые листья уверенно развернулись на стеблях. Они тянулись во все стороны, к солнцу. Когда ветерок задевал их, они дрожали от радости, словно все для них было новым, и они были в восторге.

Каэл тоже был потрясен. Он всю жизнь собирал еду: ловил в силки, срезал фрукты, выдергивал корешки. Он думал, что его навыки сложные и полезные… но это было до того, как он познал навыки великанов.

Теперь его лицо пылало, когда он думал, что смеялся над работой великанов, что думал, что это просто. Он не понимал раньше важности такой работы, нужного терпения. Растить жизнь из семян было непросто, нужна была сильная рука, доброе сердце и постоянная надежда.

Увидев, как земля снова дышит, он понял это. И в глубине души Каэл гордился тем, что потел для этого.

- О, крыска улыбается! – завопил Бренд.

Он стоял дальше с Декланом, они остановились на дороге, поняв, что Каэл не плетется за ними. Их улыбки были без насмешки.

- Ты начал понимать свет наших земель, по лицу вижу, - сказал Бренд, когда Каэл догнал их.

Каэл подавил улыбку.

- Нет. Просто день хороший.

Но Бренд не поверил. Он обвил рукой плечи Каэла и прижал к себе с удивительной силой.

- Ерунда! Мы сделаем из тебя великана.

Он насвистывал, пока они шли по дороге, стараясь петь как птицы над головой. Его ноты разносились в необычной тишине утра.

Как Каэл и подозревал, стражи еще не вернулись из замка. Гилдерик развлекал барона Сахара и притворялся, что все хорошо. Хоб заявил, что у него нет времени везти им воду, так что великаны, которые хотели пить, могли сами вернуться к амбарам.

Это их обрадовало. Посевы закончились, великаны ходили по полям, выдергивали сорняки, двигали камни, наслаждались миром. Каэл шел за Декланом и Брендом, помогая, где мог. Белые облака лениво плыли над ними, их тени приятно сменяли солнце.

- Странно работать без хлыста, - отметил Деклан, вырвав сорняк, пытавшийся скрыться между двумя морковками. – Я все жду удара. И спине непривычно.

- Бедные маги теперь думают о другом, - сказал Бренд. Он посмотрел опасно на Хоба, который рассеянно ходил между полей.

Его пальцы чесали красные пятна на руках и шее. Он смотрел, проходя мимо, и крепко сжимал хлыст. Мыслями он был далеко.

- Удивительные вещи творит одна история, да? – Бренд выпрямился и посмотрел на ряд. – Осталось немного. Потом пойдем к редиске?

Деклан кивнул в ответ.

- Хорошо. Заканчивай и иди туда к нам, крыска, - Бренд указал на соседнее поле, и Каэл кивнул. Великаны оставили его одного.

Было приятно побыть в одиночестве. Так ему нравилось даже выдергивать сорняки. Он обхватил траву пальцами и услышал знакомый крик в небесах. Он поднял голову. Вечерокрыл кружил над ним. Наверное, здоровался.

Но, когда сокол спикировал и хлопнул по голове Каэла крыльями, ему пришлось оглянуться.

- Что? – прошипел он так громко, как осмелился.

Вечерокрыл полетел к нему. Предмет выпал из его когтей, и сокол взлетел в небо. Каэл увидел, что он бросил, и понял, что что-то пошло не так. Записка лежала в траве, наспех перевязанная бечевкой.

Они уже говорили об этом. Вечерокрыл знал, что нельзя было передавать Каэлу письма на виду, где его могли увидеть маги. Что-то было не так, может, Джонатан попал в беду. Каэл развернул письмо, надеясь, что еще не слишком поздно.

Джонатан исписал страницу, его почерк стал немного лучше. Его слова теснились близко, не было стихотворений или рисунков на полях. Его послание было четким:

«Я убедил Клейри провести меня выше в башню, оказалось, что там комнаты великанш. Но не только это. И это ужасно.

Клейри отвела меня в комнату подруги, доброй женщины по имени Дарра, и она объяснила, что Гилдерик пытается вывести новую армию великанов, и великанши у него как скот! Многих старших женщин выбрали. Дарра была одной из первых, и ее живот раздулся так, что чуть не лопался.

Я не знал, что сказать. Я был потрясен, честно говоря, я не мог поверить, что кто-то мог быть таким бессердечным. Даже Гилдерик.

И тут Клейри разрыдалась. Дарра тоже, и они все мне рассказали. Оказалось, Гилдерик начал выбирать женщин, которым исполнялось восемнадцать, для родов… а Клейри будет восемнадцать через три дня…

Прости, друг, знаю, ты продумывал план, но я не могу оставить им свою Клейри. Я не могу. Я придумаю, как уйти отсюда, и мы уйдем ночью. Мы отправимся к морям, плевать, сколько стражей отправит за нами Гилдерик.

Я пишу, чтобы ты знал, что я сделаю, и не переживал за меня. Прости, если все испортил, но выбора нет.

Джонатан».

- Вечерокрыл, сюда! – прошипел Каэл.

Сокол быстро спикировал, скрылся в траве на краю поля. Каэл поспешил к нему. Он хорошо знал, что план Джонатана не сработает: ведьма охраняла кухни, чары на дверях башни могли быть такими, как у Хоба на амбарах.

Если они попытаются сбежать, весь замок это услышит. И они не уйдут оттуда живыми, если за ними бросится целая армия.

Каэл все рассказал Вечерокрылу и сказал ему попросить Джонатана дать им немного времени на подготовку.

- Я выведу Клейри до ее дня рождения, - пообещал Каэл. – Как только он согласится, лети к морям и скажи пиратам, что мы собираемся напасть. Они не успеют добраться и помочь с побегом, - мрачно сказал он. – Но они смогут сдержать армию Гилдерика в глуши… если мы доживем до этого.